"Параллельные идиоты: современные варвары" - читать интересную книгу автора (Сигачев Александр Сергеевич)

ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ ИДИОТЫ

Сигачёв А. С.

Глава 1.

Погодка на улице была довольно-таки паршивенькой для летнего времени года. Серые тучи заволокли небо и дул сильный ветер, так некстати охлаждая меня.

− Хорошо хоть дождя нет, и не собирается, — сказал я почему-то вслух.

Вообще в последнее время я стал замечать за собой привычку жаловаться вслух. Наверное, это от долгих простоев в очередях супермаркетов. Конечно, в обычном магазине стоять в очереди куда неприятнее. Ходить с тележкой и выбирать самому продукты намного удобнее, нежели тупо пялиться на витрину, а потом высказывать всё это продавцу, который, волоча свои ноги, медленно достаёт нужный товар. Ещё иногда они забывают цену и либо лезут на прилавок, либо переспрашивают у тебя.

Но и другие покупатели в таких магазинах тоже не подарок. Однажды, опять скучая и негодуя по поводу медленного продвижения в очереди, я начал разделять впереди стоящих людей на «забавные категории» посетителей.

Первую строчку заняли «дотошно жадные бабульки с элементами скупердяйства» − в плюсах у них значилось то, что они мало покупали и заранее планировали приобретение чего-либо; в минусах была их заторможенность и расчёт мелкими монетками — до копеек; считали они практически с нулевой скоростью, и поторопить их, прикрикнув, трудновато, всё-таки пожилые люди.

Вторую строчку занимали «конкретные балбесы» − их плюсы в том, что они никогда не рассчитывались мелочью, а чаще всего крупными купюрами; не пересчитывали сдачу у кассы; про минусы тоже стоит упомянуть — в отличие от старушенций, они не планировали что-либо заранее и почти не смотрели на прилавки, витрины, ценники. Спрашивали они уже у продавца. Скорость у них, конечно, больше, но это с лихвой покрывалось объёмом покупок.

Третью строчку занимали «любители этикеток» − самые ужасные. Они не только комбинировали отрицательные качества предыдущих категорий, но и расспрашивали, свежий ли товар, вчерашний ли это хлеб и тому подобное. Хотя, пожалуй, у них есть одна положительная черта — они редко встречались.

Список получился довольно коротким, поэтому я постепенно добавлял в него другие типы людей, встречавшихся мне вообще в любых торговых точках. В него вошли: «Мамаши с капризными детьми», «Любители пива», «Пацаны», «Традиционные алкаши», «Друзья продавцов». Здесь уже из одного названия всё становилось ясно. Кстати, и про товарищей по другую сторону прилавка я тоже не позабыл. Их я смог разделить только на два типа по существенному различию: считали ли они сначала деньги, кладя их в кассовый аппарат, а потом приносили требуемый товар, или наоборот. Это было единственным значимым отличием.

− Стоп! — опять сказал я вслух.

О чём это вообще я думаю? Мысли других людей я, конечно же, читать не умел, но предположить всегда можно. Интересно, а сколько человек думает примерно так же как я, когда они идут за покупками? Наверное, очень мало. И правильно делают, чёрт подери! Оказалось, пока я размышлял, то где-то на полкилометра вверх по улице ушёл от цели. Ну, надо же, теперь надо разворачиваться и идти полным ходом назад. Одна мысль об этом уже злила.

Но делать нечего — пришлось возвращаться. Я конечно не астматик, но лентяй ещё тот, впрочем, как и большинство людей, по крайней мере, я так думаю.

Нет, нет, нет! Лучше не отвлекаться, а дойти и купить то, что мне надо. А что я, собственно говоря, собирался купить? Проклятье! Не надо было ворон считать! Ладно, сейчас вспомню.

Пока я шёл и силился выскрести из памяти то, зачем я отправлялся в этот не слишком увеселительный поход, облака заметно поредели, и из-за них выглянуло солнце. Хорошо, подумалось мне. Такая погодка сулит благоприятное возвращение, то есть не придётся тащиться под дождём с пакетами. А до дома мне шагать не долго — километра полтора навскидочку. Более половины пути предстояло пройти рядом с большим шоссе, которое было сегодня, впрочем, как и всегда, очень оживлённым.

Вообще в крупных городах полно автомобилей. Они заполоняют почти всё свободное пространство. И ездят у нас в России неаккуратно, часто не по правилам, дорогу не уступают пешеходам и считают, что так и повелось. Автобусы, троллейбусы, даже трамваи ходят не по расписанию. А уж про так называемые маршрутки и упоминать-то не стоит. Пока полный салон не набьётся, водитель не вздумает тронуться с места, капитализм видите ли.

Как будто в ответ на мои мысли издалека показалась маршрутка, покрашенная в белый цвет, с рекламной наклейкой на обоих боках, говорившей о выходе в прокат очередного блокбастера. Она замедлила ход, приближаясь к автобусной остановке, около которой её уже ждали очередные пассажиры, наверное, отвыкшие надеяться на непогрешимость расписания маршрутов городского транспорта. Несколько человек вышло, а вот залезть удалось не всем, поскольку мест не хватило. Примерно половина ожидающих, так и осталась с носом, ждать другого шанса ещё минут двадцать или тридцать.

Его величество гипермаркет как раз находился за остановкой. Нелепые неоновые огни, подсвечивающие логотип с символом, всё ещё отключены. Зато на улицах фонари работали в полную силу. Выходит, что торгаши на деле умнее коммунальщиков. Интересно, кто отдал распоряжение так рано давать ток? Сейчас же на дворе середина июля и вечером светло почти как днём.

Всё! Хватит. По крайней мере, время по дороге скоротал.

Пора заходить внутрь. Перед раздвижными дверьми я немного замедлил ход. Открывались они конечно быстро, но поостеречься всё-таки стоило. Как-то раз я решил проверить их скорость и хорошенько разбежался на входе. Само собой распахнуться они не успели, и я просто треснулся об них головой. Со стороны это смотрелось очень забавно и смешно, но без доли травматизма не обошлось — в тот день я набил себе здоровую шишку на лбу. Произошло это примерно четыре года назад, когда мне было пятнадцать лет. И вспоминая, мне самому становилось смешно.

Так, с широкой ухмылкой на лице, я и вошёл. Зал был полон покупателей. Взглянув на то место, где стоят тележки, я сразу разочаровался в своих надеждах. Тотчас же выражение моего лица сменилось на негодование. Корзинку брать не хотелось по нескольким причинам: во-первых, её надо тащить в руках, во-вторых, в неё меньше помещалось и могло что-нибудь вывалиться. Осмотревшись более внимательно, я заметил, что у одной кассы дедуля уже складывал покупки в пакеты, а заветную тележечку собирался оставить. Проворная бабулька, стоявшая неподалёку тоже заметила это.

Начиналась нешуточная борьба не за само выживание, а за специфическое средство доставки груза.

О, великий Будда, надо же так тележку обозвать! Смешно, однако, я сумел придумать. Иногда можно выдумать такую умопомрачительную шутку или фразу совершенно случайно и наоборот — бывает, сколько не старайся, а хоть что-нибудь забавное создать или вспомнить не можешь.

Немного разогнавшись, насколько это было возможно в месте, где полно народу, расталкивая себе дорогу, я устремился к цели. Я уже подошёл, когда старикан вынимал последние продукты. Наконец он закончил и стал доставать кошелёк. Не мешкая, обеими руками я вцепился в тележку и потащил на себя.

− Постойте, молодой человек, — неожиданно выпалил дед, — я ещё не закончил. Вот сложу пакеты обратно, отвезу к машине, тогда можете и забирать, — тоном заправского отставного генерала отчеканил он.

Дело было плохо. Определённо назревал конфликт. Что же делать? Если сейчас начать спор, то проигрыш мне обеспечен. Так, так, так, что там было на лекциях по психологии? Как благополучно для себя разрешить эту ситуацию? Точно! Этот дедуля стоит у кассы с продуктами, за ним ещё полно народу; если я убегу с тележкой, он за мной не погонится, а сможет лишь окрикнуть. Притворюсь, что не услышал его, и всё будет хорошо.

Так я и поступил. Быстро уходя в зал под возмущённые возгласы нескольких покупателей.

− Ха! Размечтались! — как бы в ответ выкрикнул я.

Пройдя мимо магнитных детекторов, я наконец-то оказался у заветных полок с продуктами.

Посмотрим, что же надо мне закупить: хлеб, полкилограмма сыра, две пачки майонеза, батон докторской колбасы, кочан капусты, кило морковки, пять кило картошки, и три банки тушёнки. Вроде всё. Ну, возьму, пожалуй, ещё газировки пару бутылок и три булочки. Думаю, хватит.

Сначала я направился за хлебом. Проходя мимо рядов с морепродуктами, я решил немного приподнять себе настроение, пошутив. Около морозилки стоял мужчина в очках лет тридцати и рассматривал пачки с креветками. Оказавшись рядом с ним, я тоже взял одну упаковку и принялся якобы внимательно вчитываться в надписи на ней.

− Ох! — Наигранно произнёс я. — Срок годности-то кончился полтора месяца назад. М-да, тот, кто это съест, заработает нехилое пищевое отравление. — К отвращению в голосе прибавилась небольшая гримаса. Я демонстративно отшвырнул пачку обратно.

Сработало. Очкарик странновато посмотрел на то, что у него было в руках, потом аккуратненько положил товар на место и направился к выходу, так ничего и не купив. Вот лопух! Я даже не с ним разговаривал, а он уши развесил и поверил. Такого можно назвать легко внушаемым.

Настроение быстро улучшалось. Теперь ходить между рядами стало не так скучно, стоило только вспомнить мою небольшую импровизацию.

Направляясь к овощному отделу, а проще сказать — небольшой кучке полок с овощами и рядом стоящими весами, штампующими ценники, у меня возникла потрясающая мысль, как сэкономить немного деньжат на этой несовершенной системе самообслуживания. Подойти поближе, замедлив ход, остановиться у газировки и сделать вид, что выбираю. На самом деле понаблюдаю за тем, сколько покупателей там сейчас и, когда их будет поменьше, направлюсь за овощами. Сначала взвешиваю маленький кочан капусты, затем беру ценник, и леплю его на другой, который побольше. Вот и вся хитрость. Загвоздка в том, что служащие могут заметить, а так план идеален!

Встав рядом с многочисленными бутылками и банками, я принялся наблюдать. К счастью, долго ждать не пришлось. В секции осталось всего четыре человека, да и они были заняты осмотром качества овощей. Увидев хорошенький, мелкий кочанчик я взял его и пошёл к весам.

− Ну и мудрёные же у них правила. Так, а это что такое и с чем его едят?

Весы оказались странноватыми. Клавиатура была испещрена разными цифрами и латинскими буквами и комбинациями из них. Вот же не повезло! Я просто не смог предусмотреть то, что они окажутся такими неудобными. Наверное, прямо из-за границы завезли. Даже не удосужились русский интерфейс сделать или хоть инструкцию по применению рядом повестить. Всё отменяется, придётся позвать кого-нибудь из обслуживающего персонала, чтоб помогли взвесить.

В соседнем ряду с конфетами как раз оказался один из работников. Он раскладывал коробки.

− Извините, а не могли бы вы помочь мне с весами? — вежливо спросил я.

− Ага, сейчас. Только закончу здесь. Подождите немного.

Хорошо хоть вежливый и, на первый взгляд, честный работник попался. А то мог бы просто сказать, что, мол, нет, я занят и это надолго.

Через некоторое время он всё-таки освободился, и мы направились к злополучным весам.

− Покажите, как взвесить на них, а то что-то непонятно совсем. Больно уж мудрёная у вас техника.

− Тут вроде инструкция висеть должна была, — удивился он.

− Не знаю, когда я пришёл, её не было.

− Ладно. Стоит всего-то нажать вот на эту кнопку, — он указал на жёлтенькую кнопочку в левом верхнем ряду — и ввести цену, потом положить на весы, нажать вот эту кнопочку и готово.

− А… вот оно как. Ну что ж, спасибо большое, — поблагодарил его я.

Но он и не подумал уходить. Решил-таки проследить, правильно ли я его понял. Блин! Ну и ладно. Ничего не поделаешь. Тогда в следующий раз попытаюсь. Я принялся взвешивать, это оказалось довольно легко, после объяснения конечно. Только вот непонятно зачем тогда остальные кнопки на консоли? Для чего они нужны? Весы-то явно не отечественного производства. Значит, их просто перенастроили, а остальные функции исключили. Небось, кто-то гордится этим «достижением». Ужасно! В нашей стране не могут даже такие простые вещи сделать. А обычным гражданам из-за этого мучатся, разбираясь с импортной техникой.

Ну и хрен с ними. Не могут — значит, не хотят. В масштабах целой страны это утверждение вполне уместно. Эх! Если бы я был президентом, я бы всем показал, где раки зимуют! Явно детские мысли, на подобие − стать космонавтом, но звучит гордо. И замечтавшись, я не заметил, как затесался в очередь к кассе. Впереди меня ждало пять человек. И все они нагружены под завязку. Это могло означать лишь одно — ждать мне оставалось долго.

О чём же подумать, дабы не заскучать? А сколько тут просроченного товара вообще? Смею предположить, приличная часть. Ведь выгодно продать закупленный товар по максимуму, ничего не выбрасывая. Подобными методами у нас не брезгуют. Наверняка мясо, скорее всего, просрочено, если оно заморожено. Овощи тоже подходят. У них степень свежести любителю определить довольно трудно. Однозначно, консервы! Да… вот где поле для деятельности. Если срок годности не выбит на банке, то вероятнее всего левый продукт. Пока не вскроешь — не поймёшь. А тут уже баночку не вернёшь, ибо российские продавцы не привыкли брать товар назад.

Как-то раз в детстве я попытался вернуть обратно бракованную игрушку, так продавщица нагло сказала, что я сам её сломал и денег назад я не получу. Ну и что я мог поделать? Конечно, в отместку я закидал витрину грязью и убежал куда подальше. Но проблемы это не решило. С тех пор очень люблю поиздеваться над каким-нибудь кассиром. Например, расплачиваюсь за покупку в пятьдесят рублей мелочью в основном по десять копеек. Некоторых напрямую приходилось заставлять считать эту мелочь. У них прямо-таки зубы от злости скрипели. Но ничего, это полезно для здоровья. К тому же я выбирал место без очереди, чтоб не злить слишком много людей.

Наконец-то подошел и мой черёд.

− Карточка на скидку есть? — спросила кассирша.

− Нет.

Расплатившись, я стал распихивать покупки по пакетам. Так-с… овощи в один, остальное в другой.

Кое-как закончив, и оттолкнув пустую тележку, я направился к выходу.

− Однако угрохал почти целый час на такую дребедень. Хорошо хоть не тяжело нести.

Чем бы заняться потом? Ну,… у меня есть газировка и булочки. Значит, неплохо бы засесть за компьютер. Всё-таки он куда лучше любой приставки и игры на нём более продуманные и многофункциональные, а главное — возможность играть по сети! Думаю, это существенное отличие. С такими мыслями я уже был у выхода, как вдруг…

Погодка на улице была довольно таки сомнительной для летнего времени года. Серые облака затянули небо, и дул сильный ветер. Хорошо, что я догадался надеть ветровку. По крайней мере, ветерок не охлаждал меня, но значительно мешал продвижению.

И на кой хрен я попёрся до кинотеатра пешком? Ах да, за проезд в автобусе надо платить, а это настоящий грабёж. Ну почему у нас не сделают бесплатный общественный транспорт? Он часто ходит не по расписанию, так ещё нужно платить за проезд.

Вот за билет в кино я ни гроша не отдал, а получил его на халяву в интернете. Хотя фильм можно посмотреть на компьютере, опять же бесплатно скачав из сети, но в зале совсем другой звук и обстановка, тем более экран здоровенный. И не важно, что покажут, главное посидеть в кинозале, да пожевать чего-нибудь.

Ветровку я взял с собой не для того, чтобы защититься от ветреной погоды. В карманы было понапихано много чего из еды: сухарики, бутылки с газировкой, чипсы, конфеты. Просто так, со своей едой не пустят. Видите ли, надо купить у них по завышенной как минимум в три раза цене. Наживаться по максимуму на посетителях — основная цель любого коммерческого заведения, и не важно, что они там сказки рассказывают, мол, клиент всегда прав, мы делаем скидки… всё это чушь чистейшей воды.

Знаю я, как делаются у нас в России скидки. Тупо завышают цену, а на этикетке пишут, что со скидкой. Человек проходит мимо и видит надпись, но он и не задумается, почему именно так. Написано же, значит, следует верить, да быстренько купить, пока не расхватали. На это и рассчитывают продавцы.

Большинство покупателей, кем бы они себя не считали, на самом деле некомпетентны, и первый аргумент в пользу этой позиции то, что они себя таковыми не признают. Иначе, зачем у нас по телевизору показывают различные передачи про то, как отличить качественный товар от подделки, как потребителю защитить свои права и так далее. Ответ прост — для большинства людей, которые ничего об этом не знают, и знать не хотят, иначе бы они ужаснулись, заметив, сколько левого, просроченного, бракованного товара выдают за качественную продукцию.

И вообще, с простого народа за всё хотят деньги содрать. Диски извольте покупать лицензионные, фильмы смотреть в кинотеатрах или на DVD, бесплатно не загружайте. Пиратство — это плохо. Даже какой-то «мудрёный» закон приняли, что если покупаешь пиратский диск, то и тебя тоже за это накажут. Совсем озверели. Но всё равно — это не сработает, ибо те, кто служат закону у нас, за этим вряд ли станут так строго следить, если вообще будут. Всё равно есть способы перехитрить законы, какими бы совершенными они не были.

Кстати, а на какой фильм я иду вообще? Забыл уже как называется. Но это и не важно. Всё равно хорошо проведу время. Жаль только сеанс вечерний, у утренних сеансов есть свои преимущества. Например, зал может быть полупустым или пустым, и садишься куда захочешь, разваливаешься на несколько сидений, и смеёшься во всю глотку, не опасаясь упрёков.

Перейдя дорогу, я взглянул на часы. Они показывали восемнадцать сорок четыре. Фильм начинается в девятнадцать, а до места мне идти ещё минут десять.

Завтра, пожалуй, схожу за продуктами, как бабушка просила, а то холодильник с каждым днём всё пустеет и пустеет. Но это будет завтра, а сегодня кино!

Вообще я люблю посмотреть фильмы и сериалы. Ох, как люблю. Но в основном фантастику с фэнтези, ну ещё можно комедии прибавить. Остальные жанры так — побочный мусор, который и смотреть-то не стоит. Самые ненавистные из них — драма и мелодрама. Герои в них тупы, ситуации нереальны, переигрывают с эмоциями, никакой компьютерной графики и сюжеты очень похожи: что-то вроде, она полюбила его или наоборот и тому подобное. В жизни никто так не поступает. Жанр драма в кинематографе нужно переименовать в бредятину. Так будет лучше для всех. Я считал, что её смотрят эмоционально неполноценные люди, которым в реальной жизни не хватает ощущений.

Фантастические и фэнтезийные произведения — это совсем другое. Здесь вам и графика и сюжет достойный. Главное — знаешь, что всё это выдумка и нет необходимости ломать над этим голову. Вот где настоящее творчество и полёт воображения. А сопливые и слезливые киношки одинаковы, как на них не посмотри, их даже обезьяны придумать могут. К тому же ёмкость этих жанров тоже значительно отличается. К примеру, в фэнтези возможно включить элементы драматизма, а наоборот никак. Даже, если сюжет плохой, я могу насладиться игрой каскадёров, или компьютерными придумками.

Так, закончив свою мысль, я остановился у светофора. Странно, но фонари у дороги горели, хоть было и светло. Кому могло придти в голову зажигать их сейчас? Час от часу не легче.

Загорелся зелёный свет. Ура… и полчаса не прошло. Не успел я перейти и половины дороги, как огонёк уже начал тревожно помигивать.

− Да чтоб ты провалился скотина! — Гневно прокричал я.

Нет, ну надо же! Водителям они дают целую кучу времени, когда как пешеходам значительно меньше. Надеются, что люди перебегут, а не спокойно пройдут? Почему бы не сделать светофор управляемым, как некоторые переходы у нас и большинство на западе. Это пришлось бы очень удобно для всех граждан.

Здание кинотеатра находилось прямо за дорогой, поэтому парковка была маленькой. Да, и, по-моему, мало кто ездит в кино. Культурно-массовый поход — вот как следует это называть.

На стенах висело много афиш, пестривших названиями различных фильмов. Слава богу, иллюминация не была включена.

− Хоть кто-то экономит электричество. — Прозвучало довольно глухо, поскольку некому было услышать.

При входе располагался детектор металлических предметов и пара охранников, небрежно и лениво проверяющих посетителей.

На проходе никаких проблем не возникло, поскольку парень я крупный и немного торчащая еда не так бросается в глаза.

Внутри располагались диванчики для ожидающих и желающих просто посидеть. Так же стояли какие-то декоративные растения в больших горшках и стойки с рекламными буклетами.

До начала оставалось ещё пять минут. Значит, в зал уже должны пускать потихоньку. Вынув из кармана джинсов билет, я внимательно посмотрел своё место: начало сеанса в 19:00, зал № 3, ряд 10, место 97.

В этот раз я слегка ошибся. Ещё не пускали и у входа столпились люди.

Сегодня зал будет полным. Особо не пошикуешь. Ну и ладно, главное бесплатно, а пока постою, поскучаю.

Интересно, я ещё ни разу не видел в наших кинотеатрах фильмов с субтитрами. У нас их вообще показывают? Думаю, что нет. Ведь зрителям не охота читать, им подавай качественный многоголосный перевод.

Опять же с субтитрами я познакомился на бескрайних просторах интернета. До этого момента я считал, что они есть только в старых фильмах эпохи немого кинематографа. Вот это действительно забавные и великие произведения искусства. Особенно мне понравился Чарли Чаплин. Такого гениального актера сейчас на всей земле не найдешь. Его коньком была причудливая походка.

Я посмотрел все фильмы с его участием, которые только смог отыскать.

Больше всего я ненавидел кино и сериалы про «Ментов». Ничего отвратительней и тупее придумать нельзя. В них показывали скорее не сотрудников правопорядка, стоящих на страже закона, а каких-то оборотней в погонах и бандитов, мало чем отличающихся от настоящих преступников. Главные «герои», если можно их так назвать, действовали в основном незаконно, грубо, нарушая всевозможные правила. Преступники, на глазах тупели, жались и каялись при виде следователей. Хотя никаких серьёзных улик против них не нашли. Либо начинали убегать и отстреливаться. Все выставлялись в худшем свете.

Но это про современную киношную милицию. Советские произведения сильно отличались, причём в лучшую сторону. Всё было расставлено по полочкам: милиционеры — хорошие, преступники — плохие. Каждый, конечно, понимает, что в действительности это невозможно. Но это поднимало престиж органов правопорядка в глазах масс. Сейчас государство явно не озабочено своим престижем. А зря.

Есть среди всего этого и откровенная чушь. Например, наше кино, которое снималось по западным образцам. Смотреть такое кино просто невозможно. Нелепые действия и реплики актёров, пытающихся копировать зарубежных коллег, были отвратительно-смешными. И главным здесь было слово отвращение.

Это показывало отсутствие творческих способностей у многих режиссёров. Имена я определённо не знал, потому что никогда не читал титры. Даже если их показывали в самом начале. Меня никогда не интересовало, кто снял, придумал сценарий, гримёры и так далее. Думаю я прав. Запоминают актёров, которые постоянно мелькают на экране, инициалы режиссёра присутствуют лишь в титрах, да и всё. Совершенно естественно, что он заинтересует зрителя гораздо меньше.

Мои рассуждения были прерваны. Уже впускали и пробка у входа в зал потихоньку рассасывалась.

− Приятного вам просмотра. — Сказал привратник, когда я протянул ему билет.

Лучше б приятного аппетита пожелал. И вообще, почему сначала я подумал, что он привратник? Кто он такой по сути-то? Билетёр? Нет, никак не подходит. Они ведь в обычных театрах работают. Все же как-то он должен себя величать. Ну да ладно, поразмыслю над этим позже.

Большинство зрителей, уже расселось, так что пришлось протискиваться до своего места. Это напомнило мне одну весёленькую лекцию по культурологии, на которой преподаватель сделал небольшое отступление и немного рассказал о правилах поведения в театре. Первое: когда идёшь между рядами к своему месту надо повернуться к сидящим людям передом, а не задом. А самое главное — не хлопать в начале представления, спектакля, да и вообще. Такие преждевременные аплодисменты сбивают актёров с толку и им труднее собраться, чтоб начать играть.

Опа! Гениальная мысль тут же возникла у меня в голове. А ведь самое значимое отличие между театром и кинотеатром в отсутствии зрительских аплодисментов! Ведь очень глупо хлопать изображению на экране, каким бы восхитительным оно не было.

Тут же я вообразил, как забавно бы это смотрелось. Не выдержав, я громко и отчётливо заржал. Вот это хохма! Надеюсь, кто-нибудь из режиссёров додумается до этого и снимет такой эпизод в умопомрачительной комедии.

Дойдя до девяносто седьмого места, я на всякий случай ещё раз сверился с билетом и окончательно убедившись, уселся в кресло. Оно оказалось довольно удобным, спинка была чуть наклонена, дабы не сидеть в напряжении, а спокойно наслаждаться просмотром.

И так, с чего бы начать трапезу? Выбор был ясен — сухарики и кола. Мои любимые, со вкусом бекона и сыра. Открытую бутылочку я поставил в подлокотник для стаканов. Однако, удобная штука. Могу с полной уверенностью сказать, что это наилучший дизайн.

Тут же подумалось про другое отличие кино и театра. В театре запрещалось, есть во время спектакля. Почему? Абсолютно точно сказать не могу. Но, у меня было несколько предположений на сей счёт. Первое: в залах хорошая акустика, а когда много народу сидит и чавкает, неизбежно возникает фоновый шум, причём не самый приятный. Второе: какой-то зануда, когда-то, где-то сказал, что это неприлично и мерзко, с тех пор и повелось. Конечно, самым логичным представлялось первое. Следующее я придумал для массовки, дабы не ограничиваться одной возможностью.

Здесь же звук был громким, и это глушило большинство неприятных шумов, издаваемых зрителями. Наверняка из этого следует большая популярность кино и гораздо меньшая театра.

Как однажды подметили какие-то умники из древнего Рима, что народу надо давать хлеба и зрелищ. Хотя, по-моему, они про патрициев говорили. Есть, конечно, конкретное определение данного понятия, но в моём восприятии — это простое быдло.

Наверняка, простой человек, придя в театр, думал так: «А с какого это я не могу пожрать во время спектакля»? Всё было просто — зрелище есть, хлеба нет. — Неполная формула удовольствия. Ведь пошел он на спектакль, чтобы получить удовольствие, расслабиться, насладится игрой актёров. Так почему бы не поесть спокойно, а не во время столпотворения в буфете?

Тут же вспомнилось возмущение преподавателя по поводу буфетов и того, что люди в основном туда и ломятся, когда наступает антракт.

Как до него не дошла такая простая вещь? Может, некоторые и ходят в театр анализировать игру актёров, декорации, саму постановку, а большинство — нет. К меньшинству я относил театральных критиков, преподавателей, причём не только вузов, и занудных интеллектуалов. Здесь одни только критики ходили туда действительно на работу. Остальные же, если не отдохнуть и получить наслаждение, то непонятно зачем.

Игра актеров, в каком-то смысле портит впечатление о произведении. Имелись в виду уже готовые образы персонажей. Воображение отдыхало, так как всё уже было сделано. Вот поэтому, профессор советовал, сначала прочесть книгу и самим представить её героев, а потом сравнивать с интерпретацией создаваемой актёром на сцене.

Ну, разве так может мыслить обычный человек? У него программа куда более упрощённая — сесть, смотреть, как по сцене скачут люди, и хлопать. Как говорится, глупец умника не поймёт. Вот, умный человек запросто может понять дурака, и тогда бы театральное искусство осталось популярным в наши дни. Но это почему-то не происходило.

«Они любят Попси»! — заорала реклама.

− Блин! Чуть коньки не отбросил! — плюясь остатками сухариков, выпалил я.

Действительно, слишком неожиданно начался сеанс. Как всегда, реклама умеет шокировать, при этом испортив настроение.

− Простите, но не могли бы вы не чавкать? Мешаете смотреть. — Попросила рядом сидящая женщина лет тридцати.

− Рекламу можете, и дома по телевизору посмотреть. Фильм-то ещё не начался. Не волнуйтесь, я успею доесть сухарики.

Просьба показалась мне довольно наглой. Рекламу, видите ли, я им мешаю просматривать. Наверняка, она форменная стерва. Если уж меня, незнакомого человека, третировать по каким-то пустякам начинает, то, что можно сказать о её знакомых? Обручального кольца на её руке не оказалось. Ещё бы! Кто на такой фурии женится? Да никто!

В отместку я решил не только достать вторую пачку сухариков, но и начал демонстративно хлюпать газировкой, при этом смачно причмокивая. В мою сторону уже начали поглядывать и соседние зрители, но тут пошли анонсы и внимание ко мне упало. Вот и хорошо. Нечего таким дупелям мне удовольствие обламывать.

Хорошенько растянувшись в кресле, я смотрел на экран.

Фильм поначалу так себе, ни рыба ни мясо. Я томно сидел в кресле и зевал во всю глотку. Действие уже зашло за середину, и я медленно стал закрывать глаза, дыбы вздремнуть, как вдруг…

На улице было пасмурно и дул сильный ветер. Не характерная для июля погода, во всяком случае, в моём представлении о лете.

Последнее время я что-то засиделся за компьютером, играя в игры. Летом так не положено себя вести. Поэтому, я решил отправиться на прогулку. Идти не далеко. Парк располагался где-то в километре от дома.

Сначала я хотел пойти в кино, но какой тогда это отдых от компьютера? Нет, тут на природу надо выбраться, даже если это в городе. Всё равно там деревья, простор, возможность посидеть на скамеечках. И люди ходят тихо и спокойно, никому не мешая.

Вот так надо отдыхать и расслабляться. Не понимаю я людей, которые любят активный отдых, а тем более экстремальный. На подобие − пойдём в клуб оторвёмся. От чего оторвёмся-то? Какая-то бессмысленная фраза. От чего отрываться надо? От сознания? Наверно это и имеется в виду. Значит, в более сознательном состоянии любители клубов расслабиться не могут. Скорее всего, их напрягают собственные мысли. В трезвом состоянии особо не повертишься и не попрыгаешь. Так следует называть их «танцы». Никакого смысла в таких движениях нет, разве что дикари из далёких племён, когда прыгают у костра, поступают так же, что бы вогнать себя в некий транс. Часто они принимают какое-нибудь снадобье наркотического характера. Если проводить такую аналогию, то, скорее всего она будет наиболее схожей. Сказать, что совсем верно никак уж нельзя.

Удивляюсь, как можно утверждать, что клубная культура является одним из революционных достижений двадцатого века. Люди, выдвигающие эту идею, никогда не смотрели по телевизору рассказы о диких племенах Африки. Убрать одежду с клиентов и их пляски почти не отличишь от дикарских штучек. Что барабаны, что вертушки ди-джея. Различия лишь в технике. Правда, у племён эти ритуалы хоть что-то означают. Например, единение с природой, связь с потусторонними силами, празднование какого-то события. Чаще всё вместе.

В современном обществе, люди же делают подобное, дабы расслабиться, повеселится, отдохнуть. Никаких символических действий или скрытого смысла. Всё явно и очевидно, и также бессмысленно. Наверное, поэтому в клубах распространён алкоголь и наркотики. Не во всех конечно, но входить в такую примитивную среду без них довольно трудновато.

Сам я никогда в клубах не был и туда не рвусь. Многие примутся утверждать, мол, если не бывал то, что тогда судишь. Как вообще можно оценивать, что-либо не попробовав?

Однозначно, эти люди олухи, пытающиеся придумать глупые отговорки, для затыкания ртов своим оппонентам. Согласно такому утверждению, история, литература и многие другие науки — недействительны — потому что многого попробовать на себе просто нельзя. Например, как историк может вернуться во времени, что бы изучить события прошлых лет? Да никак! Или биолог, опробует на себе смертельный токсин, что бы подтвердить правдивость своих суждений. Абсолютная чушь!

Запросто можно судить о чем угодно, не испробовав это на себе. Более широкое мышление исходящее не только из собственного опыта, но и из других источников информации.

Взять тех же растаманов. На первый взгляд, вроде относительно самостоятельная субкультура. А вот и нет! Тупо пережитки хиппи! Наверняка это действительно так. Те были «дети цветов», а эти дети конопли. Ну, впрочем, такие типы и относят коноплю к цветочкам.

По дороге я заметил, что что-то не так. Штаны немного жались и тёрли. Тут обнаружилось ужасное обстоятельство — я надел их задом наперёд! Вот чёрт! Что ж делать? Оставить как есть? Не пойдёт! Идти неудобно будет, да и по расположению карманов невооруженным глазом можно определить ошибку. Однозначно, надо их переодеть. Но где? Прямо на улице? Придётся.

Оглядевшись и не обнаружив людей поблизости, я быстро скинул кроссовки и стянул с себя портки. Из карманов высыпалась мелочь. Кое-как натянув свои шмотки обратно, я стал обувать кроссовки. Наконец нацепив их, принялся собирать рассыпавшиеся монетки. Заодно по ходу события и посчитал их. Вышло тридцать четыре рубля.

− Да я настоящий богач. — Сарказм как раз под стать моим словам.

Можно купить мороженого, хотя лучше не надо. В такую ветреную погоду могу и простудиться. Лучше булочку с газировкой. Многие на моём месте купили бы пивка, как говорится, или коктейль. Но это всё дребедень. Отвратительные как на вкус, так и по полезности вещи. Некоторые твердят: «ничего потом привыкнешь». Зачем привыкать-то? Так и к навозу привыкнуть можно, если его постоянно есть. Да и вообще в этих продуктах нет необходимости. Лучше уж купить батон хлеба и съесть его с майонезом.

Решено, куплю хлебушка и бутылку дешёвой газировки.

Удобно то, что почти около каждой автобусной остановки стояла палатка с разной гадостью. Как правило, половину витрины занимало пиво, остальное отводилось под газировку, чипсы, иногда булочки и прочую ерунду.

Подойдя к палатке и бегло осмотрев скудный ассортимент, я наконец-то принял решение. Слава вероятности, булочки там были, но всего лишь с маком. Ну и ладно. Из напитков я выбрал «Колокольчик», который имел странновато кислый привкус. На пакет денег не хватило, так что пришлось тащить всё это в куртке.

Вход в парк не был особо обозначен. Неказистые ворота, ограждение на определённом участке и выделенная дорога, ведущая внутрь. Прохожих там немного. Большинство скамеек были свободны. Надо выбрать местечко, куда другие меньше всего захотят присесть. Это скамеечка на окраине одной из аллей. Поблизости никого не было видно и, как мне подумалось, не намечалось ничего.

Поместив свою пятую точку на плоскую деревянную поверхность, я принялся за еду. Интересно, а почему первым делом пища? Большинство из нас учат, есть за столом с самого детства. Правда, эта традиция начинает потихоньку забываться. Сегодня, многие кушают перед телевизором, и эта плохая привычка, несомненно, портит аппетит. Возьмём, к примеру, животных. Они очень не любят, когда их отвлекают при кормлении. Наверное, боятся, что еду отнимут, поэтому потребление пищи, для них дело интимное. Человек не так уж далеко ушёл от животного. Хотя, бесспорно, люди умнее зверей. И не стоит верить той чепухе, что говорят некоторые зоофилы. В переводе — любители животных, а не сексуальные извращенцы, как принято считать большинством.

Жуя булку, я огляделся вокруг. На одной из соседних скамеек на противоположной стороне дороги сидела полосатая кошка.

− А ничего так кошечка-то — самому себе сказал я.

Вот это да! Какие гадкие и извращённые мысли иногда лезут в голову. Глаза почему-то продолжали смотреть на кошку. Оставался единственный выход из этой ситуации.

Взяв камушек с земли, я запустил его в кошку, прикрикнув при этом на неё. В неё я не попал, но она очень резво подпрыгнув, побежала в кусты и скрылась с глаз долой. Проблема частично решена.

Зря я удумал вчера скачать из интернета порнушку с животными. Просто интересно, что люди способны придумать на сей счёт. Оказалось, очень даже много. Слишком много. В этом видео до таких извращений докатились. На что только некоторые ради удовольствия не пойдут. Сразу становилось ясно, почему большинство женщин мечтают о принце на белом коне. Им и принца, и коня подавай.

Я любил порнографию. Это была моя единственная страсть, с тех пор как в доме появился интернет. А там её было море, нет даже океан. На все вкусы и предпочтения. Посмотрел я действительно много. Можно сказать, что, около, тысячи фильмов, за четыре года, причём, довольно разнообразных. Удалось даже запомнить инициалы некоторых известных порно-актеров.

Довольно сложно не натолкнуться в интернете на порнографию. Она там везде пестрит.

Нужно как-то отвлечься от подобных мыслей. Достав мобильный телефон, я залез в раздел игры и выбрал змейку. О, змейка. Знаменитая игра, где движущаяся полоска поедает кубики, и растёт, также она не должна сталкиваться со стенами или сама с собой. Мобильный телефон у меня был простой, не цветной. Так что и змейка была примитивная. Как-то я целых пять часов подряд играл в неё и набрал три тысячи двести сорок очков. Стратегия была проста — когда змейка вырастала слишком большой, я двигал её постепенно зигзагом по всему экрану. Рано или поздно она съедала кубик, но не сталкивалась сама с собой, вот только за этим было сложно следить, необходимо сильно сконцентрироваться. Поиграть мне случилось в метро. Под конец я уже почти кричал на телефон. Смотрелось это странно. Пять часов я просидел на скамейке. Но игра стоила свеч! Больше я свой рекорд побить не мог.

В этот раз как-то не получалось − смог набрать максимум лишь тысячу очков из восьми игр.

Тем временем, на соседнюю скамейку села какая-то парочка и началась беседа. Подслушивать я, конечно, не собирался, но они располагались довольно-таки близко, и разговаривали громко.

Лучше не смотреть в их сторону, подумалось мне. Сделаю вид, что занят телефоном, что бы они тем временем продолжали.

− А ты знаешь, что такое окись азота? — неожиданно спросил парень.

− Слышала, по телевизору говорили — это гонщики используют как допинг для автомобилей. — С полной уверенностью в голосе ответила девушка.

− Правильно. А что, по-твоему, она делает? Как ты думаешь?

− Ну… не знаю. Мощности прибавляет, наверное. — Ответ звучал неуверенно.

− Правильно. Я как-то катался с пацанами на пятёрке заряженной парочкой баллонов. Разгоняемся, значит, мы и тут как Диман жахнет окиси. Тут мы вообще полетели, наверное, километров под четыреста. — Похоже, он и сам удивлялся своему рассказу.

− Ух, ты… страшно, наверное, было? А как вы потом остановились-то?

− Да по тормозам жахнули и долго-долго тормозили. Одно скажу — из окна лучше не высовываться.

Чёрт знает что! Парень явно пытался косить под смелого умника. Вот, только, они не понимали, о чём беседуют. Какая окись азота?! На самом деле использовалась закись азота. Попробовали бы они применить окись азота, и ничего не получилось бы наверняка, ещё бы и отравились на смерть, ибо токсична она в своём первоначальном состоянии. Пятёрка до четвёртой сотни разгоняется, а потом по тормозам? Да она развалится на ходу! В одном они правы — мощности закись прибавляет, за счёт увеличения коэффициента сгорания топлива. Получается на один объём горючего значительно больший выход энергии и как следствие увеличение мощности. Только это быстро изнашивает двигатель и все остальные части машины тоже, но в меньшей степени.

Тем временем, разговор перешёл в другое русло.

− Кстати, а ты на дачу в выходные поедёшь? — Спросил этот туповатый паренёк.

− Прямо не знаю. Сегодня мать приезжает, отпустит она меня или нет?

− Да ладно тебе. Мы с ребятами собираемся потусить, оторваться, как следует.

− Вы в субботу или в воскресенье собираться будете?

− В воскресенье, конечно.

− Ну, тогда я приеду всё-таки. Думаю, мать злиться не будет.

Теперь мне стало интересно взглянуть на них хоть одним глазком. По голосу, вроде, взрослые люди, а по мозгам и поведению ничем не отличаются от подростков лет пятнадцати. Посмотрев в сторону, я увидел их.

Парню на вид двадцать два года, с легкой щетиной, волосы коротко острижены, в кроссовках, спортивных штанах и тёмно-синей куртке. Девушка одета в светлые джинсы, легкий свитер светло-желтого цвета и чёрные туфли, волосы были средней длинны, сзади заплетены в пучок. На вид она была на годик, полтора младше него. Мда… не далеко они ушли от подростков, распивающих пиво в подъездах.

Не люблю тупых людей! Особенно тех, кто не понимает, о чём говорит. Знавал я одного такого. Это был тихий ужас в воплощении тупости и дурости. Он считал, что пиво — это противозачаточное средство, что курить можно, пока здоровье «железное», как он выражался. Считал, что упавшие на землю метеориты ищут чёрные археологи. Главное — он купил себе машину. Изношенную шестёрку с дырявым глушителем и испорченной передней дверью, в которую вместо замка просто была воткнута отвёртка. В школе его любили попинать, и теперь я всё больше понимаю почему. Часто он нёс такую чепуху, что уши просто вяли. В ответ на здравые утверждения он говорил, что это всё чушь и бред. Это был его единственный аргумент. Спорить с ним невозможно, так как он часто злился, если его уделывали, а это было всегда.

Само собой вставал вопрос — откуда я его знаю? Всё очень просто — последние три года в школе я сидел с ним за одной партой. Во-первых, было смешно подбивать его молоть всякую чушь. Во-вторых, на его бледном фоне идиотизма я выглядел просто гением всех времён и народов. Сам я, конечно, его не доставал, а просто наблюдал за происходящим. Я был, есть и, наверняка, останусь порядочной сволочью, и это хорошо.

Решив опустить этический момент в своих размышлениях, я продолжил наблюдать за этой сладкой парочкой.

Тем временем они закурили и начали вести разговор о сигаретах.

− Прикинь пачка парламента пятьдесят рублей стоит. Дорогие нынче сигареты. — Слова этого паренька вышли с очевидной напускной важностью. — А ты? Какие куришь?

− Легкие.

− У меня смола 5.7 и никотина столько же. А у тебя?

− У меня смолы 2.3, а никотина 2.7.

− А не хочешь мои покурить?

− Нет, у тебя вообще тяжёлые, я их курить не могу. Особенно после того как ты их раскуриваешь. Они от этого ещё сильнее становятся.

− Да это ещё ничего. А ты вот сигары пробовала курить? Это вообще что-то.

− Не-а… мне как-то предлагали, но я отказалась. Я слышала их вообще не в затяг курят.

− Это правда. Тяжёлая вещь потому что. Я вот курил настоящие большие сигары. С трех затяжек меня откачивали. Нет, серьёзно, в больницу отвезли и легкие прочищали. Так что в затяг их лучше не курить.

Каждое их слово было сказано с такой гордостью, словно они только что получили нобелевскую премию, причём не известно за что. Совершенно непонятно, чем тут хвалиться. Тем, что паренек явно глупенький, а его подружка не лучше. Интересно, они так дальше и продолжат нести всякий бред? У меня уже уши скоро отсохнут от такого трёпа. Точно! Они впустую говорят, и не более.

Вставать с насиженного местечка только потому, что рядом какие-то болваны громко разговаривают? Ну, уж нет! Надо заставить их как-нибудь уйти. Но как? Сложно будет не нарваться. Что же делать?

Я погрузился в раздумье над этим вопросом. Попутно решив окончить игру в змейку.

И тут вдруг…

В середине лета ветреная погода ничего хорошего не сулит, подумалось мне. Но сегодня явно мой день, хоть он уже и заканчивался.

Летом у студентов должен быть отдых. У тех, кто нормально учится, по крайней мере. Так и знал, что по литературе всё-таки надо читать то, что требовалось. Но я поленился и, в итоге, экзамен пришлось пересдавать в летнее время, а на чтение я потратил добрую половину лета. О, злосчастные герои великих романов, какие же они противные. Ими можно зачитаться до тошноты, но, благодаря этому, экзамен я всё-таки пересдал на троечку, с горем пополам.

Дело было в том, что прочитанный материал я знал хорошо, ибо память у меня тоже хорошая. А вот своё мнение о материале преподавателю я высказать никак не мог. Потому что без крепкого русского мата тут бы не обошлось. Взять, к примеру, героев романа «Грозди гнева» − фермеров. Это всё. Больше никаких положительных качеств у них нет. Остальные только отрицательные.

Ну, вот скажите, кто берёт кредит под залог земли? Люди совершенно не знакомые, по крайней мере, с торговлей. В то время всё было рассчитано так, что бы долг невозможно было отдать, тогда банк получал землю и выгодно её продавал крупным корпорациям или сам использовал, открывая новое прибыльное дело. По крайней мере, эти недалёкие герои могли бы составить фиктивный акт о купле-продаже части своей земли, скажем своим дальним родственникам или друзьям, которым они доверяют.

А когда явились в банк брать кредит, под залог попала бы та земля что сейчас у них в собственности. То есть когда банк отобрал бы у их недвижимое имущество за неуплату, часть их земли что по фиктивному договору не забрали бы, поскольку она, как бы, не их собственность, и они смогли бы там жить и попробовать начать всё с начала.

Но, нет, они оказались глупыми! Далее им попалась на глаза листовка, в которой написано, − переезжайте во Флориду, солнечный край. И они, вместо того, что бы подумать головой, пустились мечтать о том, как хорошо им будет там. Фрукты можно будет рвать прямо с деревьев, работа найдётся, и они счастливо заживут.

Только всё вышло гораздо хуже. Всех разорившихся фермеров просто направили, чтобы избежать проблем, во Флориду. Флориде ведь тоже нужна была дешёвая рабочая сила. И фрукты с деревьев им рвать просто так не позволили, потому, что сады уже кому-то принадлежали. Они не бесхозные! И, если бы в их ослиные головы пришла такая мысль, они бы остались на старом месте, и реорганизовали свою деятельность. Но глупость вела их по жизни, и они проиграли.

На что ставил автор, когда писал это произведение? Хотел показать какие богачи и бюрократия жестокие и бездушные? Или какие люди могут быть глупыми? В общем, мотивы автора мне оставались неясны. Да и пошёл он!

Но вот, ужасно разозлил меня Байрон со своим произведением «Паломничество Чайльд-Гарольда». Тут вообще главный герой приходился алкоголиком и в тексте все симптомы налицо. Вот какой смысл писать про алкоголика, да ещё и выставлять его героем? Мне очень захотелось воскресить Байрона и набить ему морду.

Всё-таки, полностью сдержаться я не сумел и высказал своё мнение насчёт сего автора и его «великого произведения». На что преподаватель язвительно ответила, что лучше бы я в мединститут поступил. Ну и ладно, хоть не обиделась.

Или вот ещё одно произведение, которое меня просто добило. «Пигмалион» Бернарда Шоу. Более наивной, а это делало её глупой, героини я не видывал. Ей с самого начала сказали — не ожидай похвалы или особых почестей. Так нет, она в конце истерику закатила насчёт того, что профессор должен теперь по-иному к ней относиться.

А тот просто делал бабки, выражаясь современным языком. Она ещё ему угрожала, что выдаст всё газетчикам. Это наверняка сделало бы ему такую рекламу, о которой он, и мечтать не мог. Ведь он настолько гениален, что смог сделать из простолюдинки графиню — так бы подумали читатели газет. Ведь ничего незаконного в его действиях не было. Скорее всего, он потом сам и написал газетчикам. Только об этом умалчивается. А зря. Вот это настоящий персонаж, совершавший подвиги не с глупостью, а с тонким расчётом.

Становилось совершенно очевидно, что герои менее серьёзных, популярных произведений ещё глупее и нелепее, но это компенсировалось тем, что они не претендовали на что-то высшее в мире литературы.

Однако было уже поздновато, но ещё светло, когда я выходил с территории института. Теперь я свободен! Могу идти на все четыре стороны. Но лучше отправлюсь домой − пожрать. Хотя, лучше сейчас чего-нибудь купить, до дома мне ещё час пути, а есть хотелось прямо сию секунду.

Осмотревшись по сторонам, я направился к палатке, где торговали шаурмой и чебуреками. Еда, конечно, не лучшая, но нужно чем-то наполнить желудок. Ммм… жирная пища, вот это вкуснятина. Подойдя, я взглянул на ценники: «Итальянский чебурек» (сыр с грибами) — 24 рубля, «Французский чебурек» (овощи с курицей) — 24 рубля, «чебурек с мясом» — 20 рублей.

Сразу возник вопрос — Что за дурость? Откуда в кухне французов и итальянцев чебуреки? Это что за тупой обман? С чего они взяли такие названия? Попахивало ерундистикой. Лишь бы толкнуть товар. Или у них с творчеством плохонько и ценники такими левыми вышли.

Есть хотелось, и делать было нечего. Пожалуй, возьму чебурек с мясом, единственное нормальное наименование именно у него.

− Мне, пожалуйста, одну шаурму и чебурек с мясом. — Попросил я продавца и протянул ему сотку.

Чебурек он сразу засунул в микроволновку. Следом начал приготовлять шаурму.

Я всё-таки выяснил, в чём заключается её вкус. Это тот майонез, который кладут внутрь. Секретный ингредиент, грубо говоря. Я сам, дома пытался сделать шаурму, как её готовят в палатках, только вместо мяса положил хорошо накромсанные сосиски. Вкус оказался почти такой же. И я задумался, а что если не положить майонез? И я был прав, вкус совершенно отличался.

Вообще-то майонез — это соус. К сожалению, настоящий майонез на российском рынке не продаётся. А все эти товары лишь дешёвые подделки, иногда столь далёкие от настоящего. Особо раздражало название — «Оливковый майонез». Он и должен быть с оливковым маслом и ни с чем иным. А рецепт довольно прост — хорошенько взболтать яичные желтки, добавить соль, сахар и, размешивая постепенно, подливать оливковое масло, в конце добавить лимонный сок. Вот и всё. Это изобретение повара герцога Ришелье во времена, когда тот со своим гарнизоном терпел осаду в городе Маон на острове в Средиземном море. Отсюда и специфическое имя кулинарного изделия.

Стоит только почитать состав продуктов на упаковке и становится ясно, что у нас настоящего майонеза в стране нет.

Когда-то меня интересовали кулинарные шоу, идущие на телевидении. Я даже прочел пару книжек по кулинарии. Но со временем интерес спал. В отличие от напечатанного текста на бумаге, мои кулинарные эксперименты не всегда увенчивались успехом.

Вспомнить хоть мой тортик. Вместо коржей я попытался использовать блины, а вместо крема — сгущёнку. Он получился склизким, пресным и отвратным. Пришлось спустить его в мусоропровод.

Пиццу я тоже пытался делать, но выходило не столь грандиозно, если учитывать что она — пища бедняков. В Италии, когда в доме нечего было съесть, делали лепёшку из теста и запекали на ней остатки еды, которой только смогли найти. Вот так и появилась гордость итальянской кухни. А её в мире потребляет много людей. Значит ли это то, что они признают себя бедняками? Ведь смысл этого блюда всё ещё остаётся при нём.

Кстати, о тупых названиях. Кому вообще пришло в голову назвать смесь варёной картошки с морковкой, докторской колбасы и солёных огурцов, приправленную тем же якобы майонезом, «салатом Оливье»? Рецепт настоящего салата был давно утерян, так как сам Оливье пожелал его засекретить, но вот умер, и тайна так и осталась не раскрытой. Есть только примерный список ингредиентов, который пытались воссоздать с тех времён. Опять же он отличается от того, что мы готовим на Новый Год.

В него точно входят раки, мясо перепелов и многое другое. Это во времена НЭПа, в ресторанах поздно вечером подвыпившим клиентам клали колбасу вместо перепелов и морковку вместо раков.

Думаю, стоит поблагодарить свою родину — Советский союз. Ведь я родился, когда он ещё существовал, хоть и почти перед самым развалом. Значит — это моя родина, а никакая не Россия. Этот финт я придумал для псевдопатриотов. Бедняжки надрывались, доказывая, что надо Родину любить. Фанатизм редко соседствует со здравым смыслом, а тот, в свою очередь, говорит — нет у тебя Родины, ибо погибла она.

Не люблю военных. На их бешеном фанатизме далеко не уедешь. И вообще, куда смотрят наши учёные? Давно пора изобрести роботов, которые за нас будут воевать. Мне становится только тошно, при словах вроде: «погибнуть за отечество» и так далее. А с какого рожна я обязан погибать? То есть я умру, а кто-то другой будет сидеть, и поедать блины с красной икрой? Дудки! Лучше я буду тем типом, что ест блины и сидит в тепле дома своего, нежели быть убитым на ненужной войне, которую всё равно забудут.

Больше всего меня раздражал памятник неизвестному солдату. В том-то и смысл, что гибнут люди миллионами на войнах, а никто их даже и не вспомнит. Неизвестно, кто погиб. Не все войны-то помнят, не говоря уже о тех, кто в них участвовал. Вот и обратная сторона медали. Подходи к памятнику и думай, что он твоему родственнику или близкому человеку. Один на всех, так сказать. Звучит довольно жестоко, но так оно и есть.

Рим — некогда великая и могучая империя. Её солдаты тоже клялись защищать интересы своей родины. Только её всё равно нет. Рано или поздно, любое государство сгинет, это мало зависит от того, ведёт оно войны или нет. Скорее вопрос эволюции. Учитывая современные достижения науки — битвы выходят на новый уровень. А смысл остаётся тот же — выходить в чисто поле и толпа на толпу. Только поле расширяется, да с техническими усовершенствованиями. Вот и вся хитрость.

Наверное, столь жестокие мысли у меня возникали из-за недовольства по поводу трояка за экзамен. Но я не был уверен в том, что не выйдет хуже, если я выскажу своё настоящее мнение. И, по-моему, оказался прав. Но ничего, все вещи преходящи. А теперь необходимо поесть, авось и настроение улучшится.

Получив шаурму с чебуреком, я, наконец, принялся за трапезу, если её так можно назвать. Сразу вспомнилась шутка про котят в чебуреках. Не знаю, откуда несет молва этот слух, но это явно неправда. В них очень мало мяса. По мне так лучше брать собак — они больше и поймать их легче. Но это тоже глупость. Неужели торговцы потратят время на выслеживание и охоту на псов? Проще прикупить несвежего мяса по дешёвке. Это больше походит на правду.

Пошло насыщение. Приятное чувство. От вкуса отличается тем, что неважно, чем насыщаешься — главное наполнение желудка. Настроение начало улучшаться. Теперь хоть горы сверну!

Предстояла получасовая поездка в метро. Последнее время я стал правильно говорить, а не как большинство. Спрашивают человека, − «на чём доехал»? — Уже неправильный вопрос. Ну, он и отвечает — «На автобусе». Ага. Сел верхом на автобус и поскакал. Но многие так утверждают, считая, что правы. Интересно, сколько народу летом вечером в метро в этот раз будет? Удастся ли мне сесть?

Посидеть в метро я любил, а место никогда никому не уступал. Как и многие, притворялся дремлющим. Обычно никто особо и не рвался занять место, согнав другого, почти все сами уступали. Бывали и исключения — наглые типы и такие же наглые старики. Столкновение обоих в одном вагоне сулило скандал. Мало того, они раздражали других пассажиров, мешая их спокойствию. Трудно оставаться спокойным, когда рядом конфликт, и ты можешь быть в него вовлечён, хоть и совершенно случайно. Наверняка эта мысль терзала большинство людей попавших в такие ситуации.

Особенно не терпел я пассажиров выпрашивающих милостыню. Видите ли, ходят по вагонам да побираются, а у самих рожи откормленные, как у свиней, пускаемых на убой. Их одежда на самом деле новая, так же как и обувь, если хорошенько присмотреться. Они играли на чувствах тупых и жалостливых людей. От них прямо спасения нет. А ведь служба метрополитена могла бы что-нибудь с этим поделать. Цена за проезд каждый год росла, а качество обслуживания оставалось таким же низким.

Всё пытались объяснять, инфляция, кризис-шмизис. Ерунда! Просто кто-то пожадничал — вот и всё! На телевидении очень хорошо умели вешать лапшу на уши зрителям. Ведь те — простодушные бараны, которые поверят во что угодно, сказанное по ящику. Процентов на девяносто это являлось правдой. Ведь обычные люди не профессора экономики, большинство же не знает, что такое экономика. Поэтому обмануть их большого труда не составит.

Я поддерживал радикальные меры по отношению к государственной власти и обожал революции и народные бунты. С удовольствием бы организовал какое-нибудь восстание. Но без вооружения жалкого населения тут не обойтись, а это очень сложно. Обычное-то оружие у нас так просто не купишь.

Завидую, однако, законам Америки. Там оружие легко можно приобрести. И дело совсем не в людях и их ответственности. Просто у нас государство трусов. Боятся дяденьки из Кремля давать народу оружие. А вдруг он восстанет, революцию поднимет, а у него ещё и воевать есть чем. Но с чего восставать-то? Просто так, ради хохмы? Ну, конечно же, нет.

Ничего, рано или поздно и на нашей улице будет праздник. А пока предстояло спуститься под землю и сесть в поезд.

Миновав турникеты, и ступив на эскалатор, я стал думать, что же мне делать завтра. Сходить в кино? Кажется, недавно вышел какой-то новый блокбастер. Может, стоит посмотреть? Или сходить в парк прогуляться? Не знаю, парки как-то уже поднадоели. Пойти пошляться в торговый центр? Ну, более или менее, запасной вариант. Точно. Надо искупаться. Давно я не плавал, уж года два, наверное. Понежится под тёплым солнышком, лежа на песке. Поплескаться и понырять. Сказка, а не отдых!

Решено, завтра иду купаться. Лучше поехать куда-нибудь в Подмосковье, на электричке рано утром. Стоит ли брать с собой кого-то ещё? Нет. Они мне всю малину испортят. Будут плавать наперегонки, маску и ласты придётся делить. Плавать в ластах — просто замечательно. Можно нырнуть и спокойно метров тридцать под водой проплыть. Маска не даёт воде попасть в глаза и всё видно при погружении. Шикарные вещи. Не возьму в толк, отчего большинство купается без них?

− Твою мать, а! — выругался я.

Оказалось, пока я мечтал, эскалатор уже спустился вниз. Споткнувшись и чуть не упав, я слетел с него. Удача благоволила мне с переменным успехом. Заметив уже стоявший около платформы поезд с открытыми дверьми я прибавил ходу, надеясь успеть до того как они захлопнутся.

− Да что ж такое!? — С негодованием вопросил я.

Не успел. Двери захлопнулись как раз перед самым моим носом. Было немного обидно, хоть и следующего состава ждать оставалось недолго.

Судя по количеству человек в вагоне ушедшего без меня поезда, в следующем должны были быть свободные места и это обнадёживало.

Электронный циферблат показывал, что с момента отбытия прошло уже полторы минуты, значит ждать осталось недолго. Сяду в вагон посередине, там должно быть поменьше народу, так как по краям садилось обычно больше.

Показался свет в начале тоннеля — довольно иронично звучало бы, если пустить в ход капельку воображения. Поезд приближался к станции. Я конечно не фанат безопасности, но отошёл на полтора метра от обозначенной линии. Кто знает, мало ли что может случиться. Вдруг кто-то толкнёт случайно и пиши — пропало.

Я уже начал входить в вагон, как неожиданно…

Глава 2.

По ушам как будто слегка ударили и голова немного закружилась. Я потерял равновесие и шлёпнулся на пол. Странно, что же это могло быть? Легкое головокружение? Я встал и огляделся вокруг.

− Что?! Какого? Не понял?! — вопросы так и сыпались из меня.

Первое что я увидел — лес. Густой лес. Был день. Я не сразу это осознал, поскольку плотность растительности значительно затеняла это место. У меня под ногами обнаружилась ещё одна странность — я стоял на полу, который был в гипермаркете, он простирался недалеко от меня, радиусом в несколько метров. Рядом валялись автоматические двери, через которые я собирался пройти, с частью механизма, который был ополовинен, как будто его срезали чем-то очень острым. Дальше шёл простой лес. К тому же заметно похолодело, примерно градусов на десять.

− Твою мать!!! — Закричали откуда-то неподалёку.

Не подумав, я побежал на крики. Лес был явно необитаем — никаких дорог, никакого мусора, и чего-либо напоминавшего о присутствие человека здесь. Это ж, куда я угодил? Или мне это мерещится? Нет. Для галлюцинации всё было слишком реалистичным. К тому же, обычно они были зрительными или слуховыми. А тут целый набор — и зрение и слух, и осязание с обонянием. Маловероятно, что меня охватили внезапные видения.

Тем временем вопли стали всё громче. Похоже, уже кричало несколько человек.

Как неудобно, однако, пробираться сквозь лесную чащу с пакетами в руках. Их почему-то я не выпустил. И зачем вообще я бегу на эти крики? Вдруг там что-то нехорошее? Скорее всего, судя по тому, как голосили уже невдалеке. Но было поздно. Я выбежал на небольшую полянку, заросшую низкой травой.

Посередине полянки располагалось нечто необычное для лесного ландшафта — это были кресла. Несколько целых и несколько ополовиненных с разных сторон, всё это занимало площадь в пару квадратных метров. Тут я заметил самое ужасное — в ополовиненных креслах сидели люди, которые были разрезаны пополам, как и их места для сидения. Вид был отвратительный.

Не скажу, что раньше не видел трупов. Доводилось лицезреть несколько за свою жизнь. Один был мёртвым бомжем, его вытаскивали с помойки милиционеры. Я как раз проходил неподалёку и обратил внимание. Второй труп был утопленником, которого я с друзьями обнаружил у берега речки, когда мы собирались искупаться. Конечно, сначала мы потыкали его палками, ради интереса. Не часто ведь труп найти можно. И только затем, позвали людей с соседних дач, а те уже милицию вызвали.

Но от вида этих половинок, начинало подташнивать. Зрелище было шокирующим. Все внутренности вывалились наружу, вокруг натекла приличная лужа крови. А куда делись вторые части, как людей, так и кресел? И кто это их так расчленил? Может, это было убийство или террористический акт? Впрочем, как-то всё это странно. А что с этими гражданами находящимися неподалеку?

− Ничего себе?! Это ещё что за шутки?! Эй, парень! Повернись! — закричал мне кто-то из тех людей.

В ответ я обернулся.

− Не понял. Это ещё что такое? — Вылупив глаза, вопросил я.

Было похоже на то, как будто я смотрю на запись самого себя с камеры наблюдения или веб-камеры. Прямо передо мной стоял я сам и рассматривал себя же. От удивления я выронил пакеты из рук.

− Ты кто?! — почти одновременно спросили мы.

Такая синхронность подавляла. Казалось, что это эхо. Тем не менее, это не отменяло того факта, что здесь был ещё один я. Сие привело меня в шок. Как такое вообще возможно? Или это всё бред? Может это по-настоящему качественные глюки? Что вообще здесь происходит? Очень странно.

− Эй! Да что такое? — на этот раз сказал только я.

− Понятия не имею. — Ответил второй я.

Так вот какой у меня голос, если послушать со стороны. А мне казалось, что его звучание как у певчего соловья, а не охрипшей вороны. Не знал бы что это я, не поверил бы в то, что этот тон принадлежит мне. Или не мне? Да, нет. Не может быть, чтобы кто-то был так ужасно похож на меня. А может и не похож? Надо присмотреться по внимательнее. Я осторожно стал приближаться к своему неожиданно встреченному второму я. Он поступил так же. Сблизившись на расстояние, на котором можно было более тщательно осмотреть друг друга, мы начали вглядываться.

Это напоминало передачу «В мире животных». Как два зверя оценивают друг друга. Поразительно, он был такой же, как я. На правой руке был тот же шрам от пореза, что и у меня. Такая же стрижка, небольшие усики, как у Петра первого. Вот только я был одет в черные джинсы, а он в синие, да и на нём была ветровка чёрного цвета. Я же носил синюю джинсовую куртку. Кроссовки на мне были тоже чёрные, на нём серые. Он держал в руках кепку. В этот день я не надевал головных уборов. Значит здесь что-то иное.

− Это что, атака клонов, что ли? — недоумённо спросил он.

− Что? Каких ещё клонов? — поспешил ответить я.

− Ну а ты кто такой? У меня нет братьев-близнецов. Только не говори, что тебя тоже зовут Лехой.

− Не буду, ты уже сам сказал. Так тебя тоже зовут Лёхой?

− Нет. Это тебя тоже зовут Лёхой, а я Лёха настоящий, а не поддельный! — как-то неуверенно выкрикнул он.

− Что? О каких подделках тут идёт речь?! — начинал злиться я. — Никакая я не подделка! Ты вообще галлюцинация! Понял.

− Я глюк? Это ещё что за новости!? Что здесь творится? Полевые испытания сумасшедших клонов?

− С чего бы глюку считать меня клоном? У меня родители есть и семья. Я не в пробирках рос. — Глуповатый был, конечно, аргумент. Ещё глупее было то, что я, по-видимому, отвечал своей галлюцинации.

− Да ну? А твоя наглая рожа случайно не врёт мне?! — резко спросил он.

− Моё — твое. Коль говоришь, что я клон, так внешность не оскорбляй. Это ж вроде как орать на собственное отражение в зеркале. — Никогда бы не подумал, что у меня будут такие качественные видения. Вот только с чего бы это? Ничего такого я не принимал.

− Извините, что вмешиваюсь, но что здесь происходит? — Спросила на вид испуганная женщина. Ей было около тридцати лет. Хотя так сразу и не скажешь, судя по заплаканному лицу и растёкшейся туши. Тут мне пришло в голову неожиданное решение.

− А ну-ка ударь меня хорошенько! — Вдруг сказал я ей. А что? Неплохая идея! Если это галлюцинация, то не будет больно, по крайней мере, я так думаю.

− Простите, что вы хотите? Вы что с ума сошли? Не буду я этого делать! — По ходу дела она уже помаленьку отходила и переключалась в режим защиты. Ну, придётся её заставить. Если это только моё воображение, то буду вести себя в нём, так как хочу!

− Слышь, ты! Я те чё сказал! Давай бей или я тебя сейчас… − может, это и было слишком, но подействовало. Только вот, ударили меня не так, как я ожидал, а прямо со всего размаху ногой в пах.

Ух, ёлки! Нет. Никакие это не глюки, всё по-настоящему. Было очень больно, дыхание перехватило, ноги подкосились, я упал и стал корчиться на земле. Дамочка, тем временем, отошла от нас подальше к остальным. Мой двойник не стал её задерживать. Так что ж получается? Реальный клон? Кто он вообще такой?

− Ну? Убедился в реальности происходящего? — наконец спросил он.

− Охх… похоже, это не наваждение. Так ты что, мой двойник? — уже уверенно поинтересовался я.

− Никакой я не двойник! Скорее всего, это ты двойник и похоже злой, прямо как в фильмах!

− Эка тебя занесло, внучёк. Значит, я считал, что это все нереально, а ты думаешь, что в фильме находишься? И кто из нас безумнее?

− Не ври! Я не говорил, что нахожусь в фильме, я сказал, что, прямо как в кино. Смысл-то разный. Головой подумай. — Мой оппонент явно был не в лучшем расположении духа, и его можно было понять.

Кое-как поднявшись с земли, я снова начал осматривать его. Всё-таки чем-то он от меня отличается. Внешне разницы, может, и нет, за исключением одежды. Разговаривает он как-то по-другому, я бы так не стал. Надо его проверить. Быть может, это другая личность? Необходимо задать ему вопрос о его личной жизни, тогда будет ясно, двойник он, клон или ещё кто.

− А ты, на каком факультете учишься? — более лучший скорый вопрос я придумать не смог.

− На культурологическом. Тебе какое дело до того, где я учусь? Выпытываешь информацию, шпион? — В подозрительности его нельзя было упрекнуть, зато вероятность того, что это двойник или клон стала значительно меньше. Ведь я учусь на факультете социологии.

− Обломись! Я учусь на социологическом факультете. Теперь подумай, тянет ли это на двойника или хрен знает кого-то ещё? С такими-то различиями. На одежду посмотри, она ж разная! — факты были на лицо. Оспаривать было нечего.

− Вот так-так! Ведь точно, а я только заметил. От шока наверно не отошёл. Ну, что же ты за фрукт? — Вопрос был как раз в тему.

− Я не фрукт, а мясо, — нервно отшутился я. Говорят, юмор может сгладить почти любые конфликтные ситуации. Неожиданное нейтральное действие, как говорится. — Так вот, тот же вопрос можно задать и тебе.

Тупик. Что делать дальше? Он как-то кисло улыбнулся мне в ответ. Плохо это, так дело и до драки дойти может, а силы, наверняка, равны. Ничего хорошего не выйдет.

− Наконец, хоть кто-то здесь объяснит, почему я вдруг оказался в лесу, причём явно севернее Москвы! Эй! Люди я вас спрашиваю! — это говорил кто-то находящийся сбоку от меня. Судя по голосу… ой, как не хотелось поворачиваться.

Тем не менее, мы оба повернулись. Опять было ощущение, как будто видеозапись смотришь, причем не помнишь, как её делали. Это был очередной я. Только вот одетый в спортивные штаны. Не знаю, у кого больше челюсть от удивления отвисла. Этот не стал кричать и вопить, подобно мне. Просто вылупился на нас двоих и встал столбом. Получилось ещё хуже. Похоже, мы так же попали в ступор. Просто стояли и глазели друг на дружку.

− Пластический хирург… − еле-еле с потугой выговорил третий. Он слегка охрип от удивления.

− Кто? — недоумённо спросил я.

− Да ничего. Просто так, догадка. А вы ребятки кто такие?

− Дайка угадаю, ты тоже Лёха? — предположил второй.

− Это что, шутка такая? Или продюсеры действительно снимают участников всяких комедийных шоу, не уведомляя их? Тогда пошли вы все в задницу! Выходите, сволочи! Съёмки прекращаются! — неожиданно заорал он.

Похоже, остальные, стоявшие неподалеку, уже успели сгруппироваться и теперь странно посматривали в нашу сторону. Одно дело увидеть двоих одинаковых с лица. Трое — по-видимому, перебор, плюс ещё мы кричали друг на друга.

− Заткнись, скотина! — начинал злиться я. — какого хрена ты тут орёшь!? Нет здесь ни камер, ни телевидения! Думаешь это всё шутка? Посмотри туда и пораскинь мозгами. — Я указал на кресла с трупами.

− Ого… а… это уже криминал по ходу дела… а…, − заикаясь сказал третий.

− Это не мы их так. Что-то их обрезало, но к нам это точно не относится. Мы так же не понимаем, что происходит. Наверное, я больше всех. — Слова второго подействовали успокаивающе.

Интересно, а когда это я успел окрестить их номерами? Думаю, называть их по имени было бы труднее, ведь, судя по всему, они одинаковые и непонятно к кому обращаешься. Хорошо хоть, их можно по одежде отличить.

− А можно я буду называть тебя — Второй, а его — Третий? — спросил я у них. — Ну, а я буду Первым.

− Это я — Первый, ты — Второй, а он — Третий. — начал спорить Второй.

− С чего это ты так решил? — этот вопрос должен был сбить его с толку и дать мне преимущество.

− Во-первых, с того, что я тут первым оказался, а вы откуда-то прибежали и начали орать на меня.

− Размечтался. А откуда ты знаешь, что первым здесь оказался? А? Уж не ты ли в этом виноват!? — я опять попытался дезориентировать ход его мыслей, задав последний вопрос на повышенных тонах.

− Только что сказал, я тут внезапно очутился с этими людьми из кинотеатра, а потом пришли вы. Отсюда следует непогрешимый вывод — я Первый.

− Вообще-то нет. Это следует только с твоей точки зрения. С моей стороны я тут появился, услышал, как кто-то кричит, побежал на крики, а тут такая ситуация! О чём вы тут спорите, мать вашу! Тут трупы лежат, милицию скорее кто-нибудь вызовите! — опять закричал Третий.

Как я раньше до этого не догадался? Наверное, шок от всей этой ситуации помешал. Достав из кармана джинсов мобильный телефон, я посмотрел на экран. Нет сети. Мобильные здесь не ловят? Это ж, в какую глушь меня занесло? И каким образом я буду выбираться отсюда? А откуда отсюда? Может у кого-нибудь другого связь есть?

− Эмм.… Послушайте люди! — Обратился Второй ко всем. — У кого-нибудь мобильный телефон здесь сеть ловит?

Блин! Он меня опередил! А сколько здесь людей-то было? Только сейчас я обратил внимание на остальных, нормальных, если можно было так выразиться. Заплаканную женщину я уже знал. Именно она показала мне, что я был не прав. Надо будет потом извиниться за своё поведение. Или не извиняться? Точно, не за какие коврижки прощения просить не буду. Она ведь въехала мне прямо по шарам, а это в любой ситуации, прав ты или неправ, непростительно.

Рядом стоял парень с бабой, обоим лет по шестнадцать. Наверно они были вместе. Одеты они были в джинсы, на девке был белый обтягивающий свитер. Ростом правда не особо вышли. Но не в этом суть. Далее шел мужик с короткой бородкой. На нём были брюки и белая рубашка с короткими рукавами. Вот он был здоровый, сантиметров на 10 выше меня, хотя и с приличным брюхом.

Оказалось, мобильники не у кого не ловили. Ну и что же делать? Если нельзя дозвониться и мы в лесу — это ж хрен знает где, у чёрта на куличиках. Надо как-то разбираться со всем этим, а то, так домой я не скоро вернусь.

− Почему сейчас день? Недавно был вечер, и сразу светлее стало, а куда делись ночь и утро? Я что-то пропустил что ли?

А этот Третий, похоже, любит задавать вопросы, особенно те, ответов на которые в данный момент нет.

− Я, вроде, не спал, на часах сейчас восемь сорок пять и число тоже, как же может быть день? — Спросил Второй.

− Слушай Второй, я-то откуда знаю? Может мы в другом часовом поясе. Это несколько объясняет резкое похолодание и смену времени суток. — Констатировал Третий.

− Ну и как мы оказались в другом часовом поясе за секунды? И почему ты называешь меня Вторым? Я вообще-то Первый!

− Нет. Он сказал, что он Первый. — Третий указал на меня.

− Это точно! Я — Первый! Потому что первый придумал обращаться по номерам. Ты же Второй! Смирись с этим. Это не значит, что ты вторым прибежал на финиш, или что-то вроде того. Простая нумерация и никакого скрытого символизма.

− Ладушки-оладушки, ели у бабушки. Согласен. А то так и будем стоять и спорить друг с другом. — Второй на удивление быстро перестал препираться.

− И так с наименованиями мы кое-как определились. Думаю, что выяснять, кто вы такие бесполезно, но всё равно, попытаться стоит. — Подвёл итог Третий.

− А вот я так думаю, что с раздачей номеров мы ещё не закончили. — Это сказал очередной я, неожиданно начавший вылезать из кустов неподалёку от нас.

Не предполагал, что можно столько раз за день удивляться. Не просто удивляться, а диву даваться от происходящего.

− Смотрите-ка! Ещё один! Ещё один! — Заголосили остальные.

− Поверьте, я поражён не меньше вас, поэтому из кустов только сейчас вылез. Поскольку, я был очень шокирован увиденным мною. Ничего не понимаю. — Продолжал говорить очередной я.

− Откуда ты нарисовался такой? — Третий повернулся к нему. — Откуда вы вообще все повылезали?

− От верблюда! — Прикрикнул я. — Ничего не понимаю. Ещё гости намечаются или как? Ладно. Делу — время, а потехе — час. Ты будешь Четвёртым.

− И что, нам по номерам друг к другу обращаться? Тогда все запомните их. А лучше пусть каждый сам скажет свой номер. Я Второй! Уясните это хорошенько.

− А теперь давайте всё дружно познакомимся. — Это должно было отодвинуть конфликтную ситуацию на задний план.

Так почти ничего не решив, мы начали представляться друг дружке и остальным. Вот и началось. Сейчас станут выбирать лидера. Только этого не хватало! Ну ладно, коль я предводителем быть не хочу, тогда не стоит волноваться, на сей счёт.

Ту женщину звали Дарьей Валентиновной, парня и девушку, соответственно Никита и Марина, здорового пузатика, как я его про себя окрестил, Данила Петрович. Они так же как мы не понимали, что происходит, и странно косились на нас. Ну, я бы тоже с недоверием относился к четырём близнецам, если такое вообще в природе возможно. Но мне это определённо не нравилось.

После короткого обмена именами, Второй отошёл в сторонку, что бы его всем было видно и начал говорить.

− Ну и что дальше делать будем? — На этом он умолк.

Возникло неловкое молчание. Предложений ни у кого не было. Всё бы так и продолжилось, но он опять заговорил.

− Совсем нет идей? Вот ты — обратился он к пареньку — Никита, кажется?

− Да, это я. — ответил тот.

− У тебя есть какие-нибудь мысли, что нам предпринять дальше?

Почему он спросил именно его? Это ж ещё школьник, какие у него могут быть идеи? Мне как-то не представлялось, что он предложит годную мысль. Надо выдвинуть свою! Точно, тогда они сделают то, что я им велю! Значит, я буду негласным лидером? Не катит. Чуть что — сразу ко мне, а у меня стратегий не так много. И тут в моей голове зародился подходящий вариант.

− А почему бы нам не назначить его лидером, — я указал на Четвёртого. А чего? Пусть он отдувается, если никто не хочет предлагать хоть что-нибудь, то я заставлю другого напрягать мозги. К тому же, он последний объявился, с него и весь спрос.

Четвёртый состроил недоумённое выражение лица, как будто только собирался обдумывать сказанное мной. Немного погодя он чётко ответил.

− Согласен. С удовольствием принимаю этот почётный и многоуважаемый пост. — Это были явно наигранные слова.

− Что за околесицу ты несёшь!? — вспылил Третий, — Какой почёт? Какое уважение? Мы только тебя встретили, формалист несчастный!

− Что?! Отражение в зеркале что-то тявкает?! — неожиданно огрызнулся Четвёртый.

− Какой к чертям лидер?! Как мы вообще здесь оказались? Что это за мерзкие трупы? Откуда они взялись? И что это за дубликаты, которые несут всякую чушь? Я не успокоюсь, пока не ответите на всё! — Завопил Третий.

− На один вопрос я смогу дать ответ. Насчёт трупов. Это посетители кинотеатра, как и Дарья, Никита, Данила и Марина. — Что ж, по крайней мере, Второй смог закрыть один пункт из требований Третьего.

− Извините, конечно, но обращайтесь ко мне, пожалуйста, Данила Петрович. Мы ведь с вами не старые знакомые, поэтому давайте соблюдать приличия. — Своим мягким голоском толстый мужик поправил Второго.

− Я всё понял! Вы не хотите смотреть на трупы. Поэтому решили вдруг заговорить о приличиях. Какие к дьяволу манеры, тут люди умерли, значит, они были раньше живыми, а их кто-то взял и убил! Может это были вы! — никак не мог угомониться Третий. Это уже походило на паранойю.

− Да вы что, с ума сошли, молодой человек!? Никого я не убивал. Что за бред вы несёте!

− Никто никого не убивал! Я там тоже был и всё сам видел. Сидели посетители, и вдруг они уже трупы! — заявил Второй.

− То есть внезапно, что ли? Что ты имеешь в виду? — спросил Чётвёртый.

− Был я в кинотеатре и вдруг оказался здесь, с этими людьми. Вот и всё. — Значит, Второй был в кинотеатре. Интересно, в каком?

− Опа! Я ведь тоже внезапно здесь появился, неподалёку отсюда. А до этого находился в метро. А остальные где присутствовали? — Четвёртый прямиком из подземки. Вот это новость.

− Я был в гипермаркете, уже собирался выходить и вдруг очутился в этом лесу. — Наконец-то ответил я.

− Я прогуливался в парке и тоже вдруг внезапно появился здесь. — Третий у нас любитель пеших прогулок. Ясненько.

Теперь хотя бы чуть-чуть ситуация прояснилась. Становилось совершенно ясно, что это какое-то сумасшествие. Каким образом можно внезапно перенестись в лес? Что-то тут явно нечисто. Что же делать дальше?

− Может, уйдём отсюда куда подальше? — Наконец высказал своё предложение Никита. По виду он был напуган этими изуродованными телами, поэтому отводил взгляд от них.

− Куда пойдём-то? Мы вообще не знаем, где находимся. Мобильники тут не берут. Не слышно никаких звуков цивилизации. Не думаю, что на оживлённую дорогу будет так просто выйти. — Скептицизм Третьего поражал, но он был полностью прав. Мы понятия не имели, куда попали, и могли только предполагать. Мне было необходимо окончить начатое.

− Стойте. Давайте сначала решим одно дело, а потом примемся за другое. Итак, кто против того, чтобы Четвёртый стал лидером? — Вопрос был не в бровь, а в глаз. Ну, кто сейчас мог думать о таких вещах? Конечно, никто не будет против этого. Многие просто слишком шокированы и выберут кого угодно, лишь бы от них побыстрей отстали. На это я и рассчитывал. Тем временем, все погрузились в молчание.

− Единогласно − принято! — констатировал я. — Ну что ж, давайте дадим слово нашему предводителю. — Сделав пару шажков в сторону, я посмотрел на Четвёртого.

− Хорошо, как руководитель я постановляю: отныне я теперь первый, а ты четвёртый. Надеюсь это всем понятно?

− Погоди-ка! Это никакое не решение лидера! Как оно нам всем поможет? — зря я всё-таки выдвинул его кандидатуру, надо было на Третьего ставить.

− Точно! Мы против такого решения! Потому что первым должен быть я! Я был с этими людьми, значит, я в большинстве и являюсь первым! — Второй полез туда же. Не удивлюсь, если Третий что-нибудь скажет. Но заговорила Дарья Валентиновна.

− Замолчите уже вы все! — выкрик был довольно истеричным. — Уйдём, по крайней мере, подальше от этих мертвецов! Не могу больше на них смотреть!

А ведь права истеричка. Трупешники скоро разлагаться начнут и сильно засмердят, а закопать их нечем, да и незачем. И куда прикажете нам идти? Везде лес. Тут я заметил, что здесь преобладают в основном хвойные породы деревьев и растительность на этой полянке невысокая и не особо густая.

− Так уж и быть, надо уходить отсюда. Скоро эти тела начнут гнить, и здорово будет вонять, а я не хочу наблюдать за этим. — Вот здесь наш ново испечённый лидер сделал промашку. Не стоило так грубо говорить про очевидное. Тут в спор вступил пузатый Петрович. Не хочет, чтоб его по имени звали, будем Петровичем величать.

− Да как у вас наглости хватает так заговаривать об усопших! Надо их похоронить, а не оставлять на съедение диким зверям! Они же здесь наверняка водятся.

− Твою мать!! Здесь ещё и дикие животные есть?! Надо костёр скорее разжечь! Огонь их отпугнёт! Они боятся его! — После такой тирады Третий принялся собирать вокруг веточки. — У кого зажигалка есть?! Ну же! Нам нужен огонь! — начал настаивать он.

Зажигалки были у Никиты и Марины, поскольку они оба курили. И сейчас принялись дымить, пытаясь снять напряжение. Третий взял зажигалку Марины и сунул её в свой карман. Вот ведь хапуга, небось, себе оставит, я бы точно припрятал. В тоже время Петрович и Четвёртый продолжали разговор.

− Я до мертвечины дотрагиваться не собираюсь, а то ещё инфекцию подцеплю! Тут есть и ещё причины. Во-первых — как мы их похороним? Лопаты нет. Во-вторых, обычно, когда закапывают тело в дикой местности, наваливают на могилу большую груду камней, чтоб падальщики не раскопали. Откуда мы здесь столько камней возьмём? Вам надо, вы и копайте, а я понаблюдаю в сторонке от греха подальше. — Доводы оказались убедительными, хоть, и заметно, оскорбительными для Петровича.

− Давайте уже уходить отсюда. — Поторопил Второй. — Вон в ту сторону пойдём, подальше от полянки.

− Куда дальше? Надо обозначить более конкретную цель, нежели просто отойти на расстояние. — Третий всё никак не мог угомониться — И далеко от зверей, кто знает, может там стая волков будет рядом или медведь.

− Найдём укрытие на ночлег. Спать-то где-то надо. — Моя поправка оказалась как раз кстати.

− Подальше убраться отсюда! Километров на 10 минимум. Эти трупы привлекут звёрьё, так что спокойно у соседнего деревца не посидишь! И развести большой костёр, его хищники будут бояться и дым, возможно, кто-нибудь заметит и спасёт нас. — Наверное, Третий очень не любил природу.

− А спать на чём будем? На голой земле? Да так и воспаление легких запросто подхватить можно! — Чётвёртый, похоже, тоже был практичным. — Что делать-то будем? Я на кровати ночевать привык. — Я ошибался, он оказался простым неженкой.

− Нарвём много еловых веток, постелем и будем лежать на них, и думать тут нечего?! Придётся забыть о мягкой постельке, да пуховых перинах. — Сарказм Третьего звучал ни кстати. Я был абсолютно уверен, что каждый здесь сейчас начинал грезить о подобной роскоши, ведь реальная перспектива не сулила особых благ.

− Но они колючие, мы все спины раздёрём во сне. — Вконец разнылся Четвёртый. Меня самого не привлекало шершавое одеяло, но другого не предвиделось.

− Ты лидер, в конце концов, или нет?! Куда нам пойти?! — поторопил его Третий.

− Ладно, ладно, ладно… − забубнил он. — С этим я смирюсь. Сейчас я решу куда идти, подождите немного. — Тут он отошёл в сторону и начал разглядывать деревья. — Ага! Вот оно! — обрадовался он — Так, значит, юг в ту сторону. Нет, это ещё что такое? Не понял! Ерунда какая-то. Что происходит-то?! — заорал он — Это что плохая экология, или радиация виновата?! Какие-то странности в этих растениях. Ничего не понимаю. — С кислой миной на лице он вернулся к нам.

− Ну что там такого, коль ты так восклицал? Какие мутанты? Только не говори, что мы в зоне с повышенной радиацией. — На лице Второго отразился большой интерес. А стоило бы паниковать, если уж так.

− Это всё мох! Я подумал, как определить где юг. И вспомнил, что в книжках написано: «Мох растёт на северной стороне дерева». Пошёл посмотреть на него, но на одном дереве он растёт справа, на другом слева ну и что прикажите делать? Где тут север, а где юг? С этими растениями, что-то не так. Одно из них точно неправильно растёт! Значит с этим местом не всё в порядке!

− Ну, ты и баран! — начал злится Третий. — Это с тобой не всё в порядке! Правильно, мох растёт на северной стороне дерева, но это не стрелка компаса, чтоб идеально указывать на северный полюс! Он может быть и на северо-западной стороне и на северо-восточной, а если сильно разрастётся, возможно, и на южную часть перекинется. Было бы гораздо странней, если бы он рос идеально на север.

− Вот блин! Надо было лучше подумать над этим. Сам ты баран! Ну, хватит об этом, юг в ту сторону. — Он указал пальцем справа от нас.

− А почему мы должны идти на юг? — в разговор опять вступила Дарья Валентиновна. — Разве не лучше ли найти реку и держать путь вдоль неё против течения?

− Пока мы эту реку обнаружим, мы с голоду помрём. А что мы будем есть? Я уже проголодался. Что мы будем пить? Даже если воду отыщем, в ней бактерии, нужно будет прокипятить. Иначе схватим заразу, и быстро коньки отбросим. Да что ж делать-то? — в панику начал впадать и Второй.

Прозвучало это как приговор — вы все обречены. Действительно, что делать? Посреди леса кипячёной водички просто так не достанешь. Тем более, когда хоть какую-то воду ещё не нашли.

− У меня есть продукты и газировка, на пару дней нам хватит. А там видно будет. Тут же должны расти грибы и другие съедобные растения, соберём и съедим. От голода точно не умрём. — Надо было как-то их взбодрить, хотя я и хотел замять всю еду в одно рыло, её уже видели и не дали бы мне исполнить задуманное.

− А потом что будем делать? Как мы отличим съедобное сырьё от ядовитого большинства? Так и отравится недолго! — всё ободрение испортил Третий. Хоть это и, правда, но сказано было в самой отвратительной манере.

− Не волнуйтесь. Я умею отличать хорошие грибы от плохих. — Сказала Марина.

− Не бывает хороших и плохих грибов, бывают съедобные грибочки и несъедобные! По твоим словам выходит, что гриб нашкодил и его за это ругают — «Плохой гриб, плохой гриб». Чушь! Выражайся правильно!

− Вы что, совсем обнаглели?! Я помощь предлагаю, нечего к словам цепляться! Как вас там? Второй кажется?

− Я Третий! Ты даже запомнить не можешь, кто есть кто. Сомневаюсь я в твоих знаниях о природе! Откуда ты эту информацию получила? Не похоже, что бы ты в книжках всё вычитала, раз называешь грибы плохими и хорошими! Ещё накормишь нас какой-нибудь токсичной массой! Все слышали меня? Не стоит рисковать и полагаться на такую неуверенность! Кстати, ты, где родилась и постоянно проживаешь?

− Грубиян! — На лице Марины отразилось раздражение. — Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Я в детстве в деревне с бабушкой постоянно грибы собирала, и всё прекрасно помню и отлично разбираюсь в них! Зачем спрашивать, где я родилась и живу сейчас? К чему? — Очевидно, она была не из робкого десятка и решила дать отпор.

− Да в том-то и дело! Когда ответишь, объясню, от этого зависят твои знания о грибах и растениях! Я адреса не спрашиваю, регион назови хотя бы!

Разговор начал принимать странный оборот. Мне тоже стало интересно, каким боком это имеет отношение к познаниям о природе.

− Хорошо. Москва, Московская область. Доволен? Ну и какая здесь зависимость?

− Да всё просто как палец! Мы сейчас находимся в другой широте, иначе говоря — севернее! Коль ты не в книгах о грибах читала, так узнай же, что здесь растут совсем другие грибы, нежели в Московской области, и ты в них не разбираешься, как и в здешней флоре! Всё просто как палец! Так что лучше подумай дважды, прежде чем предлагать помощь. — Звучало как наставление учителя, двоечнику, за исключением грубого тона.

− Не все же грибы отличаются. Не могут быть все полностью другими, если мы севернее как ты утверждаешь.

− Нет, но твоё предложение было самонадеянным и шансов найти нужные и отличить их у тебя в десятки раз меньше и, тут мы опять упираемся в вышесказанное мной.

− Мог бы не хамить моей девушке, по крайней мере. Она помочь хотела! Извинись! — Неожиданно вступился Никита.

− Ещё чего! Да ты кто такой!? Она бы нас всех отравила, прими мы её помощь! Ты мне ещё спасибо скажешь. Я тебя спас, можно и так считать! Нечего в рыцаря играться, коль меча нет!

− Это ты кто такой? И они кто такие? Я такое только в кино видел, чтоб сразу четыре человека одинаковых с лица. — Воспротивился Никита.

− Я знаю, кто я! Кто они не уверен. А вот ты кем являешься?

− Хватит уже ссориться, так мы ни к чему не придём. Для начала подумаем, что можно использовать в качестве котелка для разогрева воды. У кого-нибудь есть идеи? — встрял Четвёртый.

− Какие идеи? — переспросил я.

− Стоп! Нам нужно что-то металлическое? Верно? Тут неподалёку часть вагона от метро есть, может сгодиться для чего-нибудь? Пойдёмте все со мной, покажу, где точно находится. Это как раз в направлении на юг.

− Ладно, люди. Хватит ссориться, давайте все сейчас пойдём за ним, может там что-то стоящее есть. — Предложил я.

− А каким способом вагон из метро попал в лес? — Удивился Второй.

− Очевидно таким же, как и кусок кинотеатра — хрен знает как! — ответил я.

− Давайте уже пойдём, меня не радуют эти трупы. Мы уже, кажется, всё распланировали. К тому же, как у лидера у меня есть право распоряжаться тут.

− Погоди-ка. А не рано ли мы вожака выбрали? Даже ни в чём не разобрались. — Начал протестовать Третий. — И вообще, почему ты должен быть лидером? Давайте снова проголосуем.

− Ну, уж нет. На это время только зря тратить. Да и кого ты предложишь? Себя что ли? — последний вопрос был чисто риторическим. Я был против этого.

− С этим я постараюсь смириться. Неужели, все согласны? — глаза Третьего так и шныряли вокруг.

Все опять промолчали. Что ж, значит, никто не протестует. Немного подождав, мы решили выступить.

Разделившись в две группы по четыре человека, мы выдвинулись. Как ни странно, но первая группа была из нас четверых. Видимо, потому что остальные нас побаивались, и это было весьма заметно.

Пробираться сквозь еловый лес очень неудобно. Одно дело, когда тебя хлещут по лицу ветки с обычными листьями и совсем другое, когда с колючими иголками. Было довольно противно. Земля немного сырая, значит, недавно был дождь, хотя на ветках капель не было.

Пройдя метров с пятьсот, мы вышли к кустарникам. И тут нам открылась странная картина. Большой кустарник, метров 10 в длину и четыре в ширину в самой середине был словно обрезан, как торт, а место отсутствующего куска занимала бетонная груда, рядом валялась часть вагона с внутренностями, и часть рельс со шпалами. Выглядело это так, как будто от поезда откусили кусок и выплюнули.

− Ничего себе. И кто это так вагончик? — подивился я.

− Откуда я знаю? Я чудом соскочил и откатился в сторону, прежде чем вся эта громадина рухнула.

− Как это рухнула? Её сюда кто-то притащил? — спросил Никита.

− Ну да. Я взял и притащил несколько тонн железа и бетона, голыми руками. — Съязвил Четвёртый. — Нет, конечно, я же говорил, что был в метро. Наверное, этот кусок метрополитена оказался здесь, так же как и кресла из кинотеатра, а я вместе с ним. А так как он был частью перрона, то и держался на нём, а когда отделился, обрушился без опоры. Давайте поищем что-нибудь металлическое, что можно будет использовать.

− Это мы ещё успеем сделать. Каким способом это сюда транспортировали? — спросил Третий.

− Может телепортировали? Как в фильмах. Там такое сплошь и рядом! Наверняка, это похищение пришельцами. — Предположение Второго звучало довольно глупо, и одновременно страшновато.

− Какие пришельцы? Совсем крыша съехала?! Нет никаких пришельцев, а даже если бы и были, на кой им высаживать нас в лесу? И в чём тогда смысл их действий? И откуда столько похожих людей? Я считаю, что бесполезно искать ответы, пока мы здесь. — Доводы Третьего были куда лучше и разумнее.

− А может ты один из инопланетян, и пытаешься таким путём скрыть правду ото всех! Ты тут больше всех нудишь, а чем докажешь свою невиновность? А давайте посмотрим красная ли у него кровь! Поступим как в одном фильме, где люди не были уверены кто чудовище и брали на пробу кровь друг у друга!

− Сейчас я тебе покажу! Ишь чего удумал — кровопролитие тут устраивать! — На лице Третьего отобразилась злоба и негодование. Внезапно он пошел на Второго. Тот в свою очередь оторопело начал отступать. Ускорив шаг, Третий замахнулся и ударил. Второй довольно ловко пригнулся и отскочил в сторону. Все бы было хорошо, если бы за ним не стояла Марина, которой удар пришёлся прямо в висок. Похоже, бил Третий со всей силы − у Марины подогнулись колени, она зашаталась и упала. Ещё бы не свалилась, она весила килограммов на сорок меньше.

− Ой! Простите, я нечаянно. — Вся спесь мигом спала с Третьего, ведь он по ошибке задел совсем другого.

− Ты что, кретин!? Марина, ты как? — Никита ринулся осматривать её. Похоже, она была ошарашена и немного оглушёна сильным ударом, но потихоньку начала отходить, и уже стояла, без дополнительной опоры, немного пошатываясь.

− Хватит, молодые люди! Что вы здесь за балаган устроили? Ей богу, ведёте себя как дети малые! Только драк нам тут не хватало. Прекращайте немедленно и извинитесь перед пострадавшим. — Данила Петрович был прав, это бы ни к чему не привело, похоже силы были равны. Тем временем, Третий окончательно успокоился. Вид у него был скорее более испуганный, нежели виноватый. Его глаза так и говорили: «Что же делать, теперь будут нотации читать».

Тем временем Марина уже твёрдо стояла на ногах, без помощи Никиты и потирала ушибленный висок. Кажется, там вскочила здоровенная шишка. Она довольно-таки заметно выпирала, если присмотреться с близкого расстояния.

Судя по виду Третьего, он начал упорно и быстро думать, как выкрутиться из этой ситуации. У него было мало шансов, выйти победителем, поскольку большинство он разозлил, к тому же ударил девушку. Его частичная правота не имела значения. Прав он был в том, что отверг глупое предположение Второго, вместе с его действиями, только вот выбрал неправильную тактику поведения — он должен был призвать к здравому смыслу остальных, тогда Второй остался бы в меньшинстве и при любом раскладе потерпел поражение в конфликте.

Но, вместо этого Третий совершил ошибку и полез в драку, если бы он побил своего оппонента, то возможно другие не так явно злились на него. Задев совершенно случайного свидетеля, или пассивного участника конфликта, он автоматически возвёл его в ранг активного, а так же окружающих. Похоже, Третий не собирался сдаваться и этим мог всё ухудшить.

− Я только хотел его остановить и приструнить! — Яростно заявил Третий. Похоже, как защиту он выбрал тактику раненного зверя: при явно проигрышной ситуации в конфликте не снижать агрессии. — Такое абсурдное предположение кого угодно выведет из себя, тем более он предлагал перейти к действию, вы и правда его поддерживаете в этом?! — Поздновато он начал действовать правильно.

− Да я пошутил просто. Ты что шуток не понимаешь? — Второй попытался придать своим губам выражение улыбки, но получилось как-то криво и неправдоподобно.

− За такие шутки в зубах бывают промежутки! — Совсем по детски ответил Третий. К юмору это всё уже точно было не свести.

− Ну, точно, как дети себя ведёте. А ведь ситуация явно нешуточная. Не стоит препираться друг с другом! Сейчас же оба принесите извинения и пожмите руки! — Одним махом Петрович всё разрешил. Сказать против этого было просто нечего. Конфликт быстро закончился. Нехотя Второй и Третий сблизились и пожали друг другу руки.

− Ты уж извини, если что, я не хотел — мягким голоском сказал Второй.

− Прощаю и приношу свои извинения. — Неохотно сказал Третий. Фраза была построена так, что он извинялся как бы перед пустотой. Как, однако, удобно для тех, кто не хочет просить прощения, говорить в подобной манере.

− А вы не забыли ещё кое у кого попросить прощения? — с тоном детсадовского воспитателя, сказал Петрович.

− У кого ещё?! — удивлённо спросили оба.

− У того, кто случайно пострадал из-за вашего проступка.

− Лично я уже извинился. Так что вторично надрывать глотку, думаю, не стоит. — Третий опять начал гнуть свою палку. По-видимому, ему очень нравилось спорить и противостоять кому-либо.

− Попроси искренне, так что бы тебя простили, ты ужасно себя повёл. Ударил мою Марину не за что ни про что. — Настаивал Никита.

− Я был максимально искренен. Во второй раз так не получится. Да и для меня не важно, приняты извинения или нет. И с каких это пор мы перешли на ты?! — Третий скрестил руки на груди, отодвинул левую ногу назад, короче говоря, встал в оборонительную позу.

Лицо Марины выражало крайнее негодование, скорее всего, она не привыкла, что бы с ней так обращались. Она ничего не сказала, хоть уже твёрдо держалась на ногах, и странным обиженным взглядом посматривала на зачинщиков. Всё молчали, если бы это продолжалось дальше, могла бы возникнуть очередная неловкая ситуация или продолжение конфликта.

− Давайте лучше осмотрим этот металлолом, тут должно быть что-то полезное. — Слова Четвёртого стали выходом для всех.

− Ну и кто будет там рыться? — спросил Второй, ему явно не хотелось лезть в эту странноватого вида кучу. Учитывая различные металлические обломки, торчащие оттуда, и разбитое стекло, можно было легко пораниться, копаясь во всём этом хламе.

− Мы все вчетвером полезем — предложил я. — Очевидно, мы самые сильные здесь, будет не трудно, если работать сообща. — Мне ужасно не хотелось лезть туда одному. Если бы я не сделал этого, наверняка тянули бы жребий или что-то в этом роде. В данном случае, мои шансы вытянуть короткую соломинку были 1 к 8, но всё равно не хотелось рисковать.

− Я полезу только тогда, когда вы что-нибудь сделаете с осколками стекла, валяющимися повсюду в этой груде хлама. — Второму явно сильно не хотелось туда идти.

− Это ещё что за выкрутасы? Что мы, по-твоему, с ними будем делать? Соберём в пакетик и выкинем? Да их тут так много, как звёзд на небе! — в этот раз начал злится я.

Как не крути, а весь мой план летел под откос. Один начнёт препираться, и тут же пойдут разговоры о методах выбора участников. Одному туда лезть не охота, но и ничего не делать — тоже. У меня была прекрасная идея — разжиться оружием, а если точнее, металлическим поручнем, торчавшим прямо по левому краю кучи.

Конечно, лучше всего был бы автомат Калашникова или базука, но их здесь и в помине не было, да и стрелять из них я не умел. Если мои двойники не дураки, то они уже приметили что-то что можно использовать как оружие. Возник отличный способ решения проблемы стёкол, по крайней мере, создастся видимость того, что их убрали. — Тогда иди, нарви веток из этих кустарников и используй их как метёлку. — Признаю, это было не гениально, но довольно креативно.

− А подметать я должен в одиночку? Может, поможете? Вам же удобнее будет.

− Нет. Ты не хочешь туда залазить, потому что там полно осколков. Вот ты их и ликвидируешь, тогда мы все сможем принять участие. — Помогать не хотелось, поскольку поручень был моей единственной целью. — Ты хочешь нам помочь или нет?

− Не знаю, там помимо стёкол ещё много чего опасного, вдруг поцарапаюсь обо что-нибудь. — Прозвучало это как отговорка, причём довольно неубедительная.

− Тоже мне нашёлся неженка! Поцарапаться он боится, видите ли. Подумаешь маленькая царапинка, быстро заживёт. — Замечание Третьего было резким и грубым.

− Может, заживет, а может, и нет. А если инфекция в ранку попадёт? Тогда быстрое выздоровление уж точно не гарантировано. А лекарств, здесь нет. Не дай бог ещё загноится, сепсис может начаться или ещё что похуже. Об этом вы не подумали? — Второй решил рационализировать свою лень. Таким путём его отговорки подействуют. Надо было срочно, что-то предпринять.

− Ну и что такого? — мой бестактный вопрос должен был сбить его с толку. Потому что над любым вопросом надо думать хоть сколько-нибудь. Тут же я начал излагать свои мысли на сей счёт. — Если так, то тебе надо в рыцарских доспехах ходить, дабы не пораниться. Ах, да, об доспехи тоже можно поцарапаться, так что выхода нет. — Довольно примитивный сарказм и ирония должны иметь успех. Высмеяв эту глупую проблему, я унижу того, кому она докучает и у него не останется выхода, кроме как отринуть её, дабы не выглядеть полным дурачком. Только юмора не достаточно, надо добавить чего-нибудь не шибко, но броско умного. — К тому же, как говорится: «Чтобы не споткнуться, надо смотреть под ноги». — Я представления не имел, кто и когда так говорил. Данная фраза пословицей не являлась, хоть, и выглядела, похоже. — Ничего с тобой не случиться, если будешь аккуратно работать. — Это должно было возыметь эффект.

− Моя аккуратность зависит от собранности. Если я сконцентрирую своё внимание на поиске полезных нам предметов то, скорее всего, отыщу их, но так же могу и пораниться, поскольку я не сосредоточен на своей безопасности. Получается, либо я нахожу что-то и при этом поранюсь, либо ничего не найду, но буду цел. Второй вариант для меня более предпочтителен, однако, какая разница, участвую я или нет, всё равно ничего не выйдет. — Удивительно, на что может пойти человек ради своей лени, ведь она, как говорил кто-то — «двигатель прогресса». Проклятый пессимист! Но, я не собирался сдавать позиции, хотя бы из принципа упрямства.

− Ладно. Тогда необходимо тебя заменить, похоже, ты не будешь против этого. — Кто бы мог занять его место? Сначала лучше всего спросить остальных. — Кто из вас заменит его? — Обратился я к ним. В ответ было короткое молчание. Наконец, ответила Дарья Валентиновна.

− Я не понимаю, зачем мы вообще сюда пришли. Конечно, довольно странно видеть такое посреди глухого леса, но что полезного тут можно найти? Всё превратилось в груду бесполезного хлама, котелков здесь и подавно не было, это не магазин «Турист».

Вот ведь скотина! Я-то надеялся на лояльность с их стороны, а встречаю лишь одни упрёки.

— Как я уже говорила, следует найти речку и идти вдоль нее, тогда нам могут встретиться проплывающие на лодках местные жители, рыбаки или охотники.

Ситуация становилась невыгодной для меня. Что ж, оставался последний контраргумент, после чего я готов был сдаться.

− Раз уж мы здесь, то надо действовать, а не менять планы, иначе весь путь проделан зря. Следовало сначала высказывать своё мнение, этого вам никто не запрещал, — ответил я Дарье Валентиновне.

Такой поток слов должен был заткнуть ей рот, по крайней мере, секунд на тридцать. За это время я должен уложиться и показать Второму придуманный мной компромисс.

— Теперь ты. Есть ещё один вариант, я концентрируюсь на поиске, а ты мне помогаешь. От тебя требуется только высматривать, руками можешь не работать. Так сойдёт? — Это было всё, на что я был способен в данной ситуации. В случае отказа оставалось только одно — тупо препираться, как последний баран.

− Ну ладно. — Протянул Второй. — Согласен. Если не ошибаюсь, это называется командной работой.

Как не странно, но он оказался прав. Надо было как-то ободрить Дарью Валентиновну, не для её спокойствия, а чтоб больше не встревала со своими предложениями.

− Не волнуйтесь зря, мы недолго тут пробудем, и скоро отправимся в путь. — Я попытался придать голосу мягкий, ободряющий тон, но получилось так, как будто я успокаивал душевно больного человека, готового сорваться и прибить меня. Дарья Валентиновна презрительно фыркнула и отошла в сторонку, видимо ждать окончания поисков.

Второй все же решил следовать моим указаниям и начал срывать ветки с кустов, те оказались довольно крепкими, и так просто не поддавались. Около двух минут Второй изо всех сил тянул их на себя, но у него ничего не выходило, тогда он решил сменить стратегию и начал обламывать их. Они, конечно, ломались, но не отрывались, а обвисали. Но Второй не спешил сдаваться, следующей стадией было выкручивание отдельных веточек. Проще было обрезать, но ножа не у кого не оказалось. Потратив, в общей степени, минут пятнадцать, он, наконец, закончил.

Метёлка получилась плохонькая, она походила скорее на недоделанный веник. Не было чем скрепить ветки, и поэтому он просто обхватил их своими ладонями. Некоторые почти вываливались, мести такой вещью было невозможно. Похоже, Второму в голову это не приходило.

− О! Какая метёлочка! Глаз не нарадуется. — Очевидно, он сильно переоценивал возможности этой рухляди. Наверное, оттого что сделана она была его руками, и смотрел он на неё в ином свете. — Ну что ж, пойду, очищу себе плацдарм. — С этими словами он направился к этой куче железа, бетона и битого стекла. Замахнувшись на скорую руку собранной метлой, он начал изо всех сил хлестать ей во все стороны. Мелкая пыль, крошки стекла, и ошмётки самой метёлки летели во всех направлениях, большая часть в нашу сторону.

− Ты чёго творишь?! — заорал Четвёртый. — Мне чуть в глаз не попало, хорошо моргнуть успел вовремя. Кто так подметает?

− Подальше отойти ни как? Это неровная поверхность и некоторые кусочки стекла застревают, поэтому надо прилагать больше усилий и буквально выбивать их.

− Заканчивайте этот балаган! — заорал Третий. — Прекращай очистку. Это что за чушь такая? Мне надоело ждать, я принимаюсь за дело! — Договорив, он направился к Второму. Дойдя до кучи, он взялся вытаскивать прямо тот поручень, который я приметил себе. — Не стой табуном, а помоги мне Второй или как тебя там. — Вдвоём они принялись тянуть его. Вот чёрт! Мне он уже не достанется. Но, он должен был быть не один, поэтому я поспешил помочь. Тот никак не хотел поддаваться, даже нам троим. Стоило позвать последнего. Так мои шансы увеличивались.

− Эй! — крикнул я Четвёртому, который стоял и просто смотрел на нас. — Может, поможешь? Он тут намертво застрял.

− Не за что ухватиться. — Ответил тот, − Надо разгрести немножко, тогда легче вытащить будет. А так его не достать. Давайте, помогите разобрать.

Прекратив тянуть, мы принялись разгребать. Убрав несколько больших кусков бетона и мраморной облицовки пола, я увидел искореженное сиденье, к которому с одной стороны все ещё был прикреплён поручень.

От противоположного сиденья осталась только передняя половина, спинки не было, а верхний поручень на самом конце был наискось обрублен вместе с одним из креплений державшем его на потолке вагона, конец выглядел довольно острым. Вот оно! Именно то, что нужно. Длина, около восьмидесяти сантиметров, заострённое, как лезвие и тяжёлое. Сойдёт и такое. Естественно не для защиты других, а только ради своей собственной персоны. Если с остальными выйдут разногласия они дважды подумают, прежде чем нападать на меня и поводом для этого будет наличие в моих руках металлической трубы.

Обычные люди довольно трусливы, и это правильно. В каком-нибудь кино герой лезет на бандита вооружённого ножом или пистолетом, а нормальный человек не станет так поступать, скорее всего, убежит или покорно подчинится требованиям. Поэтому было необходимо заполучить её первым.

− Чур, это моё. — Сказал я, и указал на неё.

− Ну вот, самое лучшее уже заняли. — Разочарованно произнёс Четвёртый. — Тогда, верхняя штучка от этого сиденья — моя.

− А мне что ничего не достанется? — Расстроенным голосом спросил Второй.

− Ты вообще сначала не хотел ничего делать, так что обойдёшься. — Сказал ему я.

− Ну, уж нет, я возьму боковой поручень от другого сиденьеца. К тому же тебе понадобится помощь, так как один ты его не оторвёшь. Хотя, лучше будет открутить винты, которые его держат. Только вот чем? — Вопрос был кстати. Прикручено было так, что просто не вывернешь и не сломаешь. Всё-таки рассчитано на сильные нагрузки и против вандалов и хулиганов, коих в нашем метро предостаточно.

Мне до сих пор не был понятен смысл, информационных плакатов, повсюду развешанных в подземке, где, вместо рекламы, мужик с бабой держали вагон поезда на носилках, и было написано про вандализм в метрополитене за прошлый год. Столько-то стёкол разбито, столько-то разрисовано и так далее. Для кого вообще эта информация предназначалась? Кому из пассажиров могли понадобиться эти сведения и зачем? Это никак не могло остановить приносимые разрушения, а лишь показывало непрофессионализм охраны порядка.

Но чем откручивать винты? Отвёртки у меня не было, у других, наверняка, тоже. Выламывать — проблематично, да и не голыми руками же. Так и вправду пораниться можно. Вероятно, стоит попробовать ключи от квартиры. Слышал я, как ключами открывают пивные бутылки, должны подойти и для отвинчивания.

Как раз крестообразный ключ от дополнительной железной двери был наполовину сломан, но, всё ещё, открывал её. Вообще у таких дверей замки никчёмные, свою я отпирал чем угодно: другими ключами, циркулем, даже карандашом, вообще-то, её можно было открыть всем, что пролезало в замочную скважину. Ибо механизм запирания был простейший.

Препятствием для квартирных воров это не станет, скорее глупой попыткой показать, что в этих жилищах есть что охранять. Хотя, и это было неправдой. Единственными вещами, представлявшими хоть какую-то ценность, были: телевизор, компьютер и микроволновка, больше, на мой взгляд, ничего стоящего внимания воров в квартире не располагалось.

Внимательно присмотревшись к винтам, я достал ключи из кармана, чем заметно удивил Второго.

− Погодите-ка! Откуда у тебя дубликаты моих ключей? — настороженно спросил он.

− Какие такие дубликаты? Это ключи от квартиры, где я живу. Они у меня давно уже. — Что-то в его вопросе показалось мне странным, почему он считал мои ключи копией?

− А вот такие. — Он начал доставать из кармана свои ключики. Поразительно! Мало того, что они были такими же, но и крепились на такой же брелок и цепочку как и у меня: цепочка была железной, а брелок представлял фигурку лошадки. Остальные двое, тоже достали свои ключи. Моему взору предстали четыре одинаковых комплекта ключей и брелков. Где они взяли ключи от квартиры, да ещё и такие же брелки? Я не припоминаю, что бы они жили там, такое не забывается, наверно, даже после инсульта.

− Странновато как-то. — С трудом выговорил Четвёртый. На лице всех отразилась глубокая задумчивость.

− Не понимаю. Как можно скопировать сломанный ключ. И зачем? — У Третьего были те же вопросы, что и у меня. — Дайте-ка рассмотреть ваши вещички поближе, — попросил он. Хотя звучало это не как просьба, а как приказ. В этот раз никто сопротивляться не стал, все протянули ему свои ключи.

Он начал внимательно осматривать их. Сначала он прикладывал друг к дружке, что бы проверить совпадают ли зубчики. У всех совпали. Всё-таки они действительно были одинаковыми. Потом он начал рассматривать, что-то другое в них, и, каждый раз, сравнивая очередной ключ со своим, становился всё серьёзнее. Меня всё больше стало интересовать, что же он выяснил. Закончив, довольно тщательный осмотр, Третий встал и приготовился говорить.

− После скрупулёзной проверки я делаю заключение − это не дубликаты. — Вот этого я не ожидал. То есть как не дубликаты? Они же полностью совпадают. — Они идентичны. — Закончил он.

− Не понял? По каким признакам можно вычислить идентичность без надлежащего оборудования? — Вопрос Четвёртого немного смягчил ситуацию: появилась большая вероятность ошибки Третьего. Скорее всего, так оно и было.

−А это не шутка случаем? — Опять Второй влез, когда не следует.

− Какие шутки тут могут быть? Всё просто как палец. Они потёрты в одних и тех же местах и на них одинаковые царапины. Царапины невозможно скопировать, это идентичные ключи, иначе быть не может. — Оказалось, что нет предела человеческому удивлению, у всех на лицах оно было заметно. Надо было как-то разрядить ситуацию.

− А вам не кажется более странным, что мы до чёртиков похожи друг на друга? — Это должно было снять возникшую напряжённость, так как этим вопросом мы уже задавались ранее и возвращение к нему не будет столь шокирующим.

− Появление зеркально похожих людей можно списать на проделки клонов, двойников, или, как сказал Третий, пластическую хирургию. Но ключи нельзя клонировать, царапины нельзя дублировать, какой бы мастер не был. — Это был убедительный аргумент. Дальнейшее обсуждение могло сильно затянуться, поэтому стоило его прекратить.

− Это может долго продолжаться, так что давайте отложим пока это на потом и продолжим начатое. Возьмите все свои ключи назад. Крестообразным можно попробовать открутить винты крепления поручня, тогда его будет легче снять.

− Стоп, стоп, стоп. — Начал тараторить Второй. — По этому поводу лучше высказаться, рано или поздно всё равно придётся. Не нравится мне всё это.

− Я же сказал, что этот разговор может затянуться. Давайте лучше закончим одно дело и приступим к другому. А то так мы можем сто лет на месте топтаться. Всё ещё успеем. — Мне не терпелось заполучить трубу. А открутить я её точно смогу, с моей импровизированной отвёрткой.

− Хорошо, хорошо. — Нехотя согласился Второй. — Давайте продолжать. — Третий с Чётвёртым тем временем молчали. Наверное, тоже хотели заполучить арматурины. Я был в этом уверен, если любой другой человек был бы хоть капельку на меня похож, то поступил бы абсолютно так же, а они — вылитый я.

Крестовина ключа оказалась немного больше бороздок винта, поэтому я с силой надавил на него. Второй так же пыхтел рядом со мной. Вскоре труба сильнее расшаталась.

− Отлично, первый пошёл — Третий уже открутил свою трубу и рассматривал, вертев её в руках. Как он так быстро её открутил?

− Ладно, давай теперь мой открутим. — Всё стало ясно, он и Четвёртый сначала взялись за его трубу, а потом собирались приняться за другую. Так оказалось гораздо быстрее. Мы же со Вторым отвинчивали каждый свою часть. Необходимо было перегруппироваться.

− Может, поступим как они? Сначала наляжем на мой поручень, а потом я помогу тебе. — Предложил я.

− Сначала мой давай. А то, что это твой, да твой. Какая разница-то? — А он парень не промах. Понял, что мне не терпится и начал спорить. Мне же оспаривать ничего не хотелось, поэтому бы я быстро согласился.

Прошло уже минуть пять с тех пор, как Третий с Четвёртым закончили. Сторону Второго мы открутили, и перешли на мою. Оставался последний винт, и он любезно оставил его мне, а сам отошел к двум другим. Вот гадство! Мне больше работы досталось, но зато и награда лучше.

− Готово. — Последний винт был у меня в руках. Отбросив его, я вытащил поручень. Он хорошо лежал в моей руке, жаль только, были заметны дырки от винтов. Больше мне ничего не было нужно из этого хлама. — Ну что? Здесь, вроде бы, ничего полезного больше нет, давайте уходить.

− Подожди. Надо ещё кое-что захватить. Я гляжу у тебя труба на конце немного острая. Тогда надо срезать обшивку с сиденья. — Мне вдруг подумалось: «А зачем»? Действительно, на кой Третьему сдалась эта синтетика? — И ещё надо поискать провода, их можно использовать в качестве крепления или верёвочек.

− Чего? Каких верёвочек? Зачем они нам вообще? Ну, уж нет, давайте сваливать отсюда, куда подальше! — Пребывать в этой куче мусора дольше, было только бесполезной тратой времени. Но Третий продолжал настаивать на своём.

− Обшивка нам ещё пригодится, в неё можно будет что-нибудь завернуть, как в тряпочку.

− Нетушки, на ней, за всё время ещё существования, тысячи, если не сотни тысяч людей успели посидеть, там микробов больше чем где-либо. — С этим протестом Второго я был полностью согласен.

− У меня пакеты есть с едой. — Зря я конечно лишний раз упомянул про еду. Теперь один её не съем. — В них можно положить, что угодно.

− Просто вырежи кусок и всё! Так быстрее будет. — Настоял Третий.

Хотелось, прежде всего, уйти отсюда и ради этого я готов был спорить с Третьим. Но споры с ним могли, ни к чему не привести, так как он, очевидно, был более конфликтной личностью, нежели я.

Надо опробовать моё новое вооружение. Нет, не на нём, хотя конечно заманчиво, но у него ведь тоже труба, а на сиденье. Как она пробьёт синтетическую обшивку? Стоило проверить. Размахнувшись, я всадил её в спинку. Звук, с которым синтетическая ткань рвалась, был похож на легкий хлопок, словно я проколол резиновую шину.

Результат вышел примерно чуть ниже среднего: погрузившись в спинку на пару сантиметров, арматурина остановилась, дырка была приблизительно несколько сантиметров в диаметре.

Я был несколько разочарован. Такой точно зарезать нельзя, только сильно оцарапать. Дернув руки обратно, я вытащил трубу. Обшивка оказалась крепче, чем я думал. Пытаться разрезать её, было глупо.

Подойдя поближе, я просунул поручень внутрь дыры и с силой дёрнул его. Раздался неприятный треск рвущейся ткани. Полдела было сделано: большой кусок наполовину был оторван. Только как было отодрать остальное? Использовать рычаг уже не получится, ибо он выскользнет через образовавшуюся прореху. Работать голыми руками не хотелось.

− Слушай. — Позвал я Третьего. — Я сделал всё что мог. — Это было наглым враньём и предлогом моей замены. — Теперь твоя очередь.

− Руками оторвать никак? Или не догадался? — Съязвил Третий. В такой ситуации надо было отвечать прямо, чтоб быстро отделаться от него.

− Тебе это нужно, а не мне. Я, так сказать, сделал надрез, а дальше твоё дело. Мог бы, и поблагодарить за оказанную помощь. — Благодарности я, конечно, не ждал, сдалась она мне, как черту ладан.

− Ну и ладно, дальше сам справлюсь. — Процедил сквозь зубы Третий.

Я отошел к остальным и принялся наблюдать за ним. Мне было интересно взглянуть, как он будет надрываться, отдирая такой прочный материал.

Подойдя к сиденью, Третий положил свою трубу, снял куртку и замотал ей руки, потом крепко взялся за ткань и резко дёрнул. Он оторвал небольшой кусочек треугольной формы, длинной сантиметров двадцать пять. Размотав руки, он надел свою куртку, а отодранную часть засунул в карман штанов. На этом он не закончил. Подняв свой поручень, он начал разгребать им остальной хлам. Было непонятно, что ему ещё понадобилось там выискивать.

− Ну, хватит уже! Чёго тебе ещё надо там искать? — терпение Второго тоже начинало заканчиваться.

− Сейчас завершу! — крикнул Третий. — Я уже нашёл всё необходимое. — Далее он начал что-то вырывать, похоже, у него получалось с переменным успехом. — Ну, давай скотина, поддавайся! — прикрикивал он. Наконец, он умудрился взять свой поручень и воспользоваться им как рычагом. — Получилось! — Собрав это в руку, он направился к нам. — Всё, закончил, уходим.

− Ну и что ты там такого наковырял? — Поинтересовался я.

− Я уже говорил, что мне нужны были провода. Их я и искал. — Он показал то, что у него было в руке — свёрнутые проводки в тёмной изоляции. Некоторые были довольно толстыми, другие же тоненькими.

− Ну и что нам с ними делать? Для чего они сгодятся? — Мне была не совсем ясна возможность их применения.

− Сейчас увидишь! — С этими словами Третий подобрал с земли большой кусок стекла, по форме немного похожий на сломанный серп. Затем, он достал из кармана оторванный кусок обшивки и стал заматывать им конец осколка. Когда оставалась, приблизительно, половина длины он загнул выступающий кончик ткани и тоже его замотал.

Закончив обматывать, он взял проводок, плотно завернул им всё сверху и хорошенько закрутил его на конце. Получилось, что-то вроде импровизированного ножа на скорую руку: открытая часть стекла торчала сантиметров на десять. Выглядел он не слишком внушительно. Наверняка, таким мало что можно было разрезать. — Ну? Как вам? — обратился он к нам.

− Эмм…, — выдавил из себя Четвёртый. — И что это такое?

− А на что, по-твоему, похоже? — Вопросом на вопрос ответил Третий.

− Напоминает стекло, замотанное в какую-то тряпку. — Это было чистейшей правдой. Ножом, в полном смысле этого слова, назвать такое никак нельзя. Правильней было бы спросить: не, на что это походило, а как можно назвать такую штуковину.

− У тебя совсем воображения нет? Это же нож. Во всяком случае, он похож на него. — Второй выступил со своим предположением и угадал. — Они бывают не только кухонными. Примерно так выглядели первобытные ножи, только они были из камня кремниевой породы, сланца или кости какого-нибудь крупного зверя.

− С этим я ещё могу согласиться, но стекло, в отличие от камней, костей и других пород, более хрупкое. Он же сломается, как только им резать начнёшь.

− А я об этом и не подумал. — Истерическим тоном заверещал Третий. — Да будет тебе известно, что чем длиннее рычаг, тем меньше силы требуется к нему прилагать и наоборот. Я специально сделал рукоятку такой большой и оставил открытым маленький кусочек лезвия. Так не придётся напрягаться и сломать тяжелее. Что съел?

− Съел, но ещё не полностью проглотил. — Съязвил Четвёртый. Наверное, у него было, что противопоставить. — Поступил ты правильно, но нельзя быть на все сто процентов уверенным в том, что он не поломается. Тебе же неизвестно, что и как мы будем им резать. Теперь можно сказать, что я выплюнул всё обратно. Будешь поднимать? — Кажется, у Четвёртого было специфическое чувство юмора, потому что сказал он это лишь с елё заметной усмешкой.

− Сам ешь свои слюни! — огрызнулся Третий. — Здесь тебе не лаборатория ядерной физики и создал я не атомную бомбу. С меня и этого хватит. Так что можно считать твоё замечание частично неуместным. — Мне вдруг стало интересно, как замечание может быть частично неуместным? О чём он подумал, когда произносил такое?

− А как оно может быть частично неуместным? Либо уместное, либо неуместное. Это что за выражение такое? — Все-таки я решил вмешаться и задать свой вопрос. Хотелось услышать ответ на него.

− Он отчасти прав, и отчасти неправ, а значит его доводы частично неуместные. Я действительно не знаю, сломается нож или нет, но утверждаю, что нет, тем самым выделяя одну возможность. Поправив меня, он так же утверждал, что я полностью неправ, а это тоже не так, потому что если бы это было верно, то нож обязательно сломается, а это не следует из его же доводов, иными словами: он частично неправ. — Закончив излагать такую длинную и непонятную тираду, Третий глупо оскалил зубы.

— Ну, ты и придумал. — Четвёртый усмехнулся в ответ. — Сначала утверждаешь, что мои слова частично неуместны, потом переходишь к моей истинности, словно это одно, и тоже. Здесь действительно невозможно точно выяснить сломается он или нет, слово неуместный означает: не к месту. Значит моё выражение полностью неуместное, следовательно, ты неправ. Ха, ха, ха! — начал смеяться Четвёртый, при этом нервно тыча пальцем в сторону Третьего.

— Отлично, ты сам признался в этом, а на остальное чихать я хотел с высокой колокольни. — Скаля злобную улыбку, сказал Третий.

— То есть вы оба ошибаетесь! А моё утверждение об этом и есть сама истина! — С чего вдруг Второй решил встрять с ещё более глупым высказыванием? — Я победил. — Закончил он.

— Кого ты обставил и в чём? Мы ни не играли и не участвовали в соревнованиях. — Попытался поправить его Четвёртый.

— Но! Тем не менее, из нас троих я больше прав. Не так ли? — Второй или был тупицей или же перенаправлял агрессию других на себя, пытаясь объединить всех.

— Ну и что? Хорошо, ты победил, о чемпион-пион. Награды-то ты не получишь, поскольку нет таковой и в помине не было. А теперь хватит, здесь больше ничего нет, пора сваливать отсюда. — Чётвёртый повернулся в сторону ко всем остальным, которые все это время стояли в сторонке и не возникали. Интересно почему? Оттого что некоторые из нас, а под некоторыми я подразумевал всех четверых, грубо с ними обошлись? Нет. Не в этом суть дела.

Наверное, они нас боялись и не только из-за хамского поведения. Когда видишь двух близнецов — это немного шокирует, а четыре — уже пугают. Меня самого страшил этот факт, не говоря уже о других.

− Стоп. Есть ещё одно дело. Положи этот нож в свой пакет, а то в руках, вместе с поручнем, тащить его неудобно. — Обратился ко мне Третий. Помещать его в пластиковый пакет было глупо, потому что он мог запросто порвать его или расколоться внутри от тряски, а скорее всего и то и другое.

− А ты не подумал о том, что он может с легкостью порвать пакет, тогда содержимое тащить будет не в чем. — Хорошо, что я лишний раз не помянул слово «Еда».

− Так уж и быть, не буду с этим спорить, а положу его к себе в карман куртки. — Оказывается, есть то, с чем он не поспорит. Ну и хорошо, мне же хлопот меньше.

Во время всей этой возни я совсем забыл о пакетах с едой, что я оставил лежать неподалёку на траве. В мою голову закрались некоторые подозрения, по поводу сохранности их содержимого. Подойдя к ним, я принялся осматривать их внутренности. Вроде ничего не пропало.

Как хорошо, однако, что другие ещё не догадались взять оттуда что-либо. Наверное, они не были голодны. Люди в городах довольно часто едят, ибо пищу достать можно буквально на каждом углу. Сплошные палатки, мелкие магазины и универсамы делают весьма доступной возможность хорошенько перекусить на улице. Поэтому этот вид бизнеса так процветает, ведь клиенты у него не иссякнут и не потеряют интерес к предлагаемому товару. Ещё это показывает то, что большинство не может устоять даже перед мелкими, ежеминутными прихотями своего брюха. И я был из их числа.

Помню, как сильно рассмешил одного одногрупника из университета. Я говорил с ним на тему еды из палаток и о том, что многие толстеют. Но моя позиция была не столь жёсткая. Я не порицал это, и, даже, придумал что-то вроде поговорки с демонстрацией. Выпятив живот как можно больше, я похлопывал себя по нему, приговаривая: «Без пуза нынче никуда».

− Простите, конечно, но что полезного вы там нашли? — Спросил Петрович. Мне было неясно, к чему такая излишняя вежливость? Мы же находились в лесу, где хорошие манеры никто по достоинству не оценит.

− Ну, вот эти поручни и несколько проводов с осколком стекла. — Ответил Третий. — К сожалению, ничего, что можно использовать в качестве котелка не оказалось.

− А чем нам будут полезны эти трубы? — Каверзный вопрос Марины, мог расставить всё по своим местам, что было нежелательно.

Эти железки можно было применить в основном только как оружие, которое в данной ситуации мирным людям было незачем. От диких зверей такими орудиями не защититься. Подходило только одно: это было против людей. Вот ведь лезут иногда некоторые личности с правильными вопросами не в то время и не в том месте. Надо было ответить хоть что-то. И мне ужасно не хотелось, поэтому я посмотрел на Третьего. Заметив, что я жду, когда он начнёт объяснять, Третий немного прикусил губу и цокнул языком, после чего принялся говорить.

− Во-первых: их можно использовать в качестве мотыг, то бишь, для разрыхления земли. Лопат здесь нет, так что копать придётся чем-то другим. — На мой взгляд, это был тупой вариант применения, но допустимый. Ну, он и выдумал сказку, мотыги. Где здесь рыть-то и зачем? Мне стало немного смешно.

В это время Третий продолжил перечислять дальше:

— Во-вторых: как защиту от диких животных. Вот и всё. — Хорошо, что он не упомянул про оружие, однако было мало возможностей реализации и те были ненадёжными оправданиями.

Оставалось решить, в каком направлении мы будем продвигаться. Лично мне было всё равно куда идти, как говорится: «Все дороги ведут в Рим». Тот, кто выдумал это, скорее всего, имел плохую ориентацию и часто терялся, а эти слова были маяком надежды в его сердце. Лозунг человека сбившегося с пути. Было очевидно, что никто здесь не знал, где точно мы находимся. Направления могли быть выбраны чисто случайно.

− Ну что? Пора выдвигаться. Идите за мной. — Сказал Чётвёртый и пошёл в направлении, противоположном тому, откуда мы пришли.

− И куда мы двинемся? — Спросил его я. — Есть обоснование нашему движению именно в ту сторону?

− Безусловно. Не возвращаться же нам обратно? Взгляните все на часы. — Попросил он. Достав свой мобильник я, посмотрел на экран, было два часа тридцать две минуты ночи.

− Зачем? Мы уже выяснили, что находимся в другом часовом поясе, и не знаем в каком именно, так что наши часики здесь бесполезны. — В самом деле, как это могло нам помочь?

− Не совсем. Если судить по моему циферблату, то мы здесь уже шесть часов. — Да, информация была полезной, по крайней мере, мы не потеряем чувство времени. Оказалось, что он имел в виду совсем другое.

− Мясо тех трупов уже начало активно гнить, не сомневаюсь, что в том месте сильно воняет. — При этом он подёрнул лицом в сторону, будто отворачивался от компоста.

Петрович уже собрался что-то сказать по этому поводу, но Четвёртый продолжил:

— Кроме того, там нет никаких ориентиров, по которым можно обнаружить дорогу, давайте идти дальше, а там видно будет. Вы не забыли, что выбрали меня лидером и, на мой взгляд, это идеальное решение. — Всё-таки, после того как он закончил излагать свои мысли, Петрович начал укорять его по поводу его отношения к умершим посетителям кинотеатра, что было крайне неуместно.

− Послушайте, молодой человек, не могли бы вы с большим уважением относиться к людям. Их смерть не означает то, что они перестали ими быть. — Изречение было больше философским, нежели моральным. Похоже, Петрович относился к типу людей, которые верят в потусторонние миры и загробную жизнь.

− То есть как? По-вашему, являться человеком означает, существовать как кусок мяса? Так что ли? После их смерти, они перестали быть людьми и стали просто трупами, причем изувеченными. А вы утверждаете, что они ещё сохранили свою суть? Не двигаются, не дышат, не общаются, не мыслят, а только разлагаются. — Четвёртый на редкость ступил. Он просто не понял Петровича, который сейчас оторопело, смотрел на него.

− Я подразумеваю то, что они отправились в лучший для них мир, после кончины. — Уж от этого разъяснения, Четвёртый должен быть вникнуть в суть дела. И он вник.

− А… понятно, так вы один из тех, кто верит в то, что эти индивиды и после смерти до вас могут добраться? Вы этого боитесь и поэтому так уважительно относитесь к данной проблеме. Спешу вас успокоить, страшиться следует не мёртвых, а живых. — Не ясно, являлось ли сие напутствием или угрозой, поскольку было продекламировано как стихотворение заученное наизусть.

Петрович начинал злиться. У личностей такого типа, как правило, уже были устоявшиеся взгляды на мир, и если точка зрения другого человека не совпадала с их позицией, они принимали её буквально в штыки. Подобные персоны чаще всего встречались среди верующих.

У религиозных догматов, была одна отличительная особенность: не надо было ничего никому доказывать. Естественно, опровергнуть их логическим путём невозможно, так как нормальные доводы с псевдологикой не состыкуются.

И такую глупость у кого-то повернулся язык назвать вечным спором науки и религии. По мне, так просто-напросто верующие шли по пути наименьшего сопротивления. Кому охота перелопачивать кучу книг по физике, химии, биологии и другим наукам, когда есть вера. Здесь всё гораздо проще: не надо ничего обсуждать, подвергать сомнению, тем более затрачивать на это умственные усилия.

Для мнимых индивидуальностей вроде Петровича, которого я уже отправил в категорию «религиозных болванов», это был идеальный выход. Ведь, если такой человек выберет другое мировоззрение, к примеру, научное, ему придётся положить немало усилий, на доказательство своей правоты, а в случае неудачи, мир для него рухнет, вместе с его взглядами.

Тем временем Петрович не стоял на месте и решил продолжить бессмысленный деструктивный диалог.

− Неужели, вы один из тех, кто не уважает наших предков? Что бы вы сказали, если бы вас отказались хоронить и просто оставили или выбросили тело в помойку? — Петрович пытался переубедить Четвёртого, ставя его самого в пример. Довольно, неплохой ход.

Мне стало любопытно, откуда у адептов мировых религий появляется желание вовлечь других в свою веру путём простого навязывания взглядов? Быть может, это какой-то остаток от времён, когда эти религии только становились на ноги, и не было другого пути их распространения, кроме как насильного обращения язычников. Сжигались и разрушались старые идолы и алтари, непокорных гордецов убивали, и тому подобное, известное многим из школьного курса мировой истории.

Похоже, Четвёртый был ещё большим упрямцем, нежели Петрович. Он решил продолжить свою тираду.

− Ничего бы не сказал, так как являлся бы уже мертвецом. В принципе, какая разница, что случится с телом после смерти, ведь, умершему существу уже будет всё равно, так как оно не может мыслить. Вот, для живых и разумных существ это смотрится ужасно. Если б людей не хоронили, то улицы были бы завалены трупами. Животные поедали бы их, разрывая на части и растаскивая, чистой воды антисанитария.

К тому же раньше они жили, имели родственников, друзей, знакомых, именно для них захоронение является важным, как проявление чувств к ним. А мёртвым уже всё безразлично. Не старайтесь переубедить меня. Я этих людей не знал вообще, значит для меня они никто. Вам это надо, вот идите и закапывайте их, а мы продолжим идти. — Похоже, Четвёртый был склонен к антагонизму, и ему не хотелось делать то, что велят другие.

− Да как вы можете говорить столь ужасные слова?! — Больше всего меня порадовало сочетание злобы и удивления в ответной реакции Петровича. — Вы что, сумасшедший или у вас нет ни капли совести? — Такого заявления следовало ожидать.

Противоположность их личностных установок и общих концепций мировоззрения была очевидна. Так как Петрович шёл по пути наименьшего сопротивления, единственно верным для него решением было просто объявить о невозможности состоятельности взглядов противника, как бы невзначай объявив его умалишённым или антисоциальным типом, которому нет доверия. Его риторический вопрос был адресован не Четвёртому, а пассивным участникам конфликта, которые, в данный момент, просто следили за происходящим.

Означал ли хоть что-то для меня итог этого ненужного спора? Была возможность победы Петровича, так как он всё время обращался к окружающим, при этом оперируя к их морали, и не приводил никаких веских доводов.

Чётвёртый же, хоть он и прав, приправлял свою позицию порцией цинизма и откровенной грубости. При таком раскладе его проигрыш весьма вероятен. И что мне с того? Петрович выйдет победителем, значит, всем придётся негласно ему подчиниться. А он хочет зарыть тела в могилы. Следовательно, необходимо рыть землю. А кто это будет делать? Естественно, тот, у кого есть чем копать, а это мы со своими железными трубами, причём моя наиболее пригодна для этого дела.

Ну, уж нет, следовать согласно указаниям этого жирного псевдо-попа?! Только из-за того, что ему, видите ли, благодать в голову ударила. Никогда! Мне попросту неохота копать, тем более возвращаться на эту полянку.

Чётвёртый сказал, что мы уже здесь около шести часов. Однако, как незаметно пролетает время, когда находишься в шоковом состоянии. Значится, тела действительно уже начали разлагаться. Я не был полностью уверен насчёт вони от гниения, но воротиться и проверять было бы крайне глупо.

Похоже, моя помощь Четвёртому просто необходима. Как поступить дальше? Вот так взять и встать на его сторону? Нет, тогда меня причислят к его фракции, а это не изменит моего положения в глазах других. Первоначальный вариант сразу отпадал. Что же ещё можно сделать? Сыграть роль миротворца и закончить конфликт компромиссом для обеих сторон? Тоже не подходит. Мне был нужен не компромисс, а полное поражение Петровича.

А что если выступить в качестве агрессивной третьей стороны, якобы защищающей свои интересы, но на самом деле поддерживающей Четвёртого? Это могло сработать при таких условиях.

Стать милиционером! На самом деле им я не являлся, но для этого не нужны удостоверение и погоны. Необходимо примерить на себя его социальную роль. Страж порядка, иначе говоря, достаточно встать на защиту закона и других правил его регулирующих. И в восприятии окружения я буду ассоциироваться именно с ним, хоть я им и не являлся. Что ж, попробуем.

− Обождите! — резко оборвал их я. — А на законность значит уже всем здесь наплевать? Забыли, что это неестественная смерть. И место преступления лучше не трогать. Иначе это будет квалифицироваться как сокрытие улик и помеха следствию! А это уже конкретная статья уголовного кодекса! В тюрьму загреметь хотите?! — Такая тирада резких восклицательных предложений, сказанных с определённой долей агрессии, должна была полностью заморозить сторону Петровича и вогнать его в ступор.

Но, всё-таки, он мог и не успокоиться, тогда придётся внушить ему надежду на будущее. — Не волнуйтесь, после следствия тела передадут родственникам, а те, соответственно, их захоронят со всеми почестями. — Конечно, это было наглым враньём, ведь к тому монету, когда мы выберемся из всей этой ситуации дорога назад полностью позабудется и трупы будут вынуждены искать без нашей помощи. На это уйдёт уйма времени, а, как сказал Третий, дикие звери, сидеть, сложа голову, не будут — съедят мясо и растащат по лесу останки.

− Вот я о том же вам твердил. — Четвёртый видимо уже понял, что он одержал верх, хоть и не своими стараниями, и пытался присвоить все лавры себе. Петрович же просто молчал.

− Мы всё поняли уже. − Начала возникать Марина. — Давайте уходить отсюда.

− Точно. Надоело слушать вас уже. Не о том волнуетесь ребята. — Начал поддакивать Третий.

− Ладно, думаю, с ненужными препирательствами мы покончили. Пора выдвигаться. Соберитесь и пойдём. — Скомандовал Четвёртый.

Ничего не оставалось, кроме как продолжить наше путешествие сквозь лесную чащу. Поделились мы, как и до этого. Я и трое остальных «Близнецов», так у меня язык повернулся назвать их, и другие.

Было крайне неприятно идти с пакетами в руках, которые постепенно тяжелели, по мере возрастания моей усталости. Помимо всего прочего, приходилось тащить в правой руке свою арматуру. Я начинал злиться, но при этом не забывал обдумывать мои дальнейшие планы.

Как только наступит время остановиться на ночлег, сразу поднимут вопрос о еде. А у кого она есть? Конечно же, у меня. И тут придётся поделиться ей со всеми. Посмотрим, всего восемь человек, а пищи у меня мало. Два батона хлеба, докторская колбаса, майонез, сыр, газировка, булочки и возможно, тушёнка будут съедёны в первую очередь, так как их не нужно приготавливать. На потом остаётся картошка, капуста и морковка. На восьмерых, если сильно растянуть, хватит максимум на трое суток.

Хватит ли нам до того момента, как мы встретим кого-нибудь, или набредём на поселение? Если мобильный телефон здесь не ловит сеть, то это маловероятно, так как ближайший оплот цивилизации находится явно далековато от нашего места расположения.

Мне ужасно не хотелось отдавать всё им. А это неизбежно при данных условиях. К тому же меня напрягал Петрович с его принципами. Скорее всего, он заведёт разговор о том, что важно делиться, быть добрым и благоразумным, а другие подхватят его речи просто как предлог отобрать еду. Вот ведь скотство! Как сберечь мои продукты? Убежать от них и съесть всё одному? Нет, не подходит. Один, в диком лесу я не выживу. Этот вариант не прокатит.

Что ж ещё придумать такого? Тут я заострил своё внимание на троих идущих впереди меня. Интересно, а что если подбить их на отделение от остальных? Так нас станет ровно четверо. Посмотрим, получить одну восьмую доли или одну четвёртую? Последнее подходило куда больше, нежели первое.

Выйдет ли у меня такой трюк? Для начала следует хотя бы поверхностно оценить их личности. Второй: упёртый, не боится лезть не в своё дело, сам себе на уме. Третий: хам, предпочитает критиковать других, активен в своих действиях. Четвёртый: циничен и груб, склонен к антисоциальному поведению, односторонне оценивает обстановку.

Из них для начала бунта, наиболее всего подходил Четвёртый. Так как он шёл впереди, мне предстояло немного нагнать его. Я стал продвигаться и обгонять Третьего со Вторым. Пришлось сильно нагнуться и накренить голову вперёд, чтобы ветки не хлестали мне по лицу. С занятыми руками это оказалось довольно трудно, но я начал опережать их.

Настигнув-таки Четвёртого, я тихонько подозвал его:

− Эй. Подойди-ка сюда. — Услышав меня, он начал оглядываться, будто решая подходить или нет. — Ну, давай же уже, разговор есть. — Поторопил его я.

− Ну и что ты хочешь предложить мне? — похоже, он быстро вникнул в ситуацию. Ему не следовало врать, сказав правду о своих замыслах я скорее всего не прогадаю и быстро склоню его на свою сторону, а заручившись поддержкой, переманю двух остальных, просто не оставив им выбора.

− Видишь, у меня в руках пакеты с продуктами? — Если его что-то заинтересовало, то следовало сразу же сосредоточить его внимание на еде, задав вопрос, ответ на который очевиден. Тем не менее, он должен среагировать.

− Да, как свои пять пальцев. — Ответил он. Далее последует сама идея.

− Короче, прихватим с собой двух других близняшек и смоемся от остальных с ними. Так пищи на более продолжительное время хватит. Я бы мог и сам всё съесть, так как это моё, но в одиночку я не продержусь, вдвоём тоже маловероятно достигнуть успеха в выживании. Вот вчетвером — в самый раз, а восемь уже перебор: они только нас затормозят и лишнее запросят.

− Отлично. Согласен. — Ура! Я даже не предполагал, что он так быстро на это решится. Главная проблема позади, осталось совсем немного.

− Обожди. — Оборвал мои мысли Четвёртый. — Если сейчас все нас услышат, то просто так нам не сбежать от них. Слушай внимательно и запоминай мой план побега. — Звучало довольно интригующе. Я как-то и не подумал, что за нами могут последовать, а сосредоточился на самом сговоре. — Поскольку уже понемножку начинает темнеть, то разумней будет приготовить место для отдыха на ночь. А что для этого нужно? Конечно, костёр. Для огня нужны дрова. А кто пойдёт их собирать? Ответ прост — мы и пойдём же.

Вот тогда спокойно ускользнём от них. Не стоит забывать, что они тоже осведомлены о твоей поклаже и будет странно выглядеть, если ты с ней пойдёшь таскать ветки. Поэтому тебе необходимо зайти чуть вперёд, перед тем как я скажу, что надо организовать привал, так у них не будет возможности обратиться к тебе, а я скажу, что ты уже пошёл собирать хворост и призову остальных пойти и помочь.

Им же прикажу подготовить место для костра, и пока они будут заняты, мы быстро уговорим двух других и убежим на достаточное расстояние, несколько раз сменив направление, дабы сбить следы, если они всё же решаться искать нас.

План был довольно неплохим, но не без изъянов. Во-первых: Второй с Третьим могли просто отказаться подыгрывать, тогда всё шло коту под хвост. Во-вторых: можно было обнаружить моё отсутствие и то, что я унёс с собой еду, это сделало бы всех подозрительными, но вероятность этого явно была меньше чем у первого подвоха.

− Пора — опять оборвал мои мысли Четвёртый. — Отойди метров на пятьдесят, и спрячься за дерево, скоро мы подойдём.

− Понял. — Быстро ответил я и, ускорив шаг, начал медленно опережать их. Прорываться сквозь ветки быстрым темпом оказалось крайне неудобно, но всё-таки я отдалился на нужную дистанцию и спрятался за деревом, когда услышал громкий возглас: «Стоп, здесь сделаем привал на ночь»!

Как следует разглядеть, что там происходит, я не мог, высокая плотность веток не позволяла мне этого достичь. Это могло сыграть нам на руку. Оставшимся не будет видно, как мы уходим от них. Когда же они поймут, что произошло, будет слишком поздно догонять нас. Они так и не поступят, поскольку им станет неясно, куда мы направились.

Это равноценно поиску иголки в стоге сена. Мне оставалось только дождаться других участников и операция по спасению моей еды вступит в свою главную и заключительную фазу.

Тем не менее, слышимость была куда лучше, чем видимость, поэтому мне пришлось тщательно прислушиваться, следя за ходом событий.

− С какого такого рожна мы вчетвером должны собирать дрова?! — услышал я недовольный возглас. Кто же это мог быть? Второй или Третий? Так не разобрать, голоса одинаковые.

Только этого не хватало. План Четвёртого начал трещать по швам и скоро мог провалиться. Когда это случится, не видать мне еды как своего затылка. Оставалась надежда на то, что этих олухов удастся уговорить скрыться из виду под формальным предлогом, и никто другой не займёт их место.

Кстати, пока я наедине со своей поклажей, нужно припрятать про запас для себя что-нибудь, из продуктов. Поскольку ревизию моих вещей еще не проводили, то точное количество и наименования им не известны, а, значит, я могу заранее кое-что изъять. Что же влезет во внутренний карман моей куртки? Булочка? Нет, во-первых, быстро зачерствеет, во вторых она находится в полиэтиленовой упаковке и будет сильно шуршать при движении, а на это могут обратить внимание. Что же подойдёт? Банка тушёнки? Надо посмотреть на размер и форму.

Поковырявшись среди других продуктов, я, наконец, вытащил тушёнку. Банка была приплюснутой и широкой, а так же на крышке уже была открывалка, как на некоторых банках для шпрот. Просто превосходно, подумалось мне. Остаётся только попробовать засунуть её в карман.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что ещё никто не идёт сюда, я начал запихивать её туда. Она полностью вошла в него и немного выпирала с внутренней стороны. Застегнув куртку и удостоверившись, что снаружи моей поклажи незаметно, я принялся ожидать кульминационного момента.

Вскоре из-за деревьев показались все трое. Они тихо, но оживлённо между собой переговаривались. Сразу стало ясно, что протестов не возникнет, по крайней мере, по ходу процесса. Увидев меня, они подошли, и Четвёртый быстро заговорил о наших дальнейших действиях.

− Первым делом, передай один из пакетов Второму, так тебе не придётся много тащить при беге. — Ну, хоть я и не горел желанием расставаться со своим сокровищем, пришлось отдать пакет с овощами и бутылкой газировки. — Далее, сейчас тихонько, не поднимая лишнего шума, идём вперед за мной. Когда я скажу, ускорите темп, но не до максимума, и побежите влево. — Все было понятно. Нам не стоило уходить только прямой траекторией, так нас могли легко догнать. — Теперь пошли. — Скомандовал Четвёртый.

Свершилось! Пища будет спасена от варварской делёжки поровну на всех, и половина останется с пустыми руками. К тому же, я прикарманил кое-что для себя, так что мне однозначно достанется больше всех.

Когда я закончил эту победоносную мысль, приносящую радость и удовлетворение в моё сердце, мы уже отошли довольно далеко от того места, где бросили этих наивных простаков. Как же, держи карман шире! Так просто я чем-то делится ни за что не стану. Особенно в такие моменты, когда каждая хлебная крошка на счету.

Неожиданно послышался Громкий зов:

− Ау! Гдеее Выыы?!! — Закричали позади нас.

− Вот чёрт! Нас быстро просекли! — начал волноваться Четвёртый. — Быстрее бежим влево и не отстаём друг от друга! — резко приказал он, и мы принялись работать ногами без остановки, продираясь сквозь плотные заросли, с такой скоростью с какой только это было для нас возможно.

Сердце бешено стучало в груди. Так как выделялось немало адреналина, бежать было намного легче, и резкая усталость не могла пронять меня в неожиданный момент. Мои попутчики тоже не отставали. Хоть и угрозы для жизни не было, но мы неслись как угорелые.

Приходилось часто опускать голову, когда на пути встречалась ветка. Второй придерживал левой рукой кепку на голове, дабы та не слетела с него. Третий бежал, немного выставив вперёд свой поручень, что бы тот препятствовал веткам хлестать его по одежде. Четвёртый же семенил позади, используя меня как пробивной щит. Мне это ужасно не понравилось. Вот ведь скотина безрогая! Хотя, он действовал довольно, прагматично. К сожалению, сейчас было неподходящее время для упрёков и протестов, а оставлять это на потом было бессмысленно, так что приходилось мириться с этим и продолжать движение.

Не знаю, сколько и как долго мы пробежали, но окрики уже не доносились до нас, и можно было спокойно передохнуть. Но для начала стоило остановиться. Сзади бежал Четвёртый, поэтому мне пришлось отклониться в сторону и резко затормозить. Тот, явно не ожидавший этого наткнулся на ветку, которая хлестнула его по щеке.

− Ай! — вскрикнул он и прекратил движение.

− Эй! Уже хватит. — Я громко крикнул это Второму и Третьему, которые все ещё продолжали улепётывать. Услышав меня, они медленно притормозили и шагом вернулись назад. — Думаю, нас уже не догонят и не обнаружат, а значит, можно спокойно отдохнуть. — Однако, после таких интенсивных физических нагрузок, я заметно запыхался. Пот проступил у меня на лбу, и немного взмокла майка. Остальные тоже устали и не старались этого скрывать.

− Ах, чтоб её! Забыл взять с собой свою железяку. — Жалостным тоном проскулил Второй. — А надо было сразу мне сказать, что собираетесь сваливать. Я-то действительно подумал, что мы идём по дрова, поэтому её там и оставил. А ты, почему свою трубу с собой взял? Так с ней и собирался по лесу рыскать? — С этими вопросами Второй обратился к Третьему. На что тот поспешил ответить.

− Да я просто слышал их разговор и заранее знал, что возможно будет происходить, поэтому и захватил её с собой. — Так, оказывается, Третий нас подслушивал и всё-таки согласился с нашим планом. — С этими чудиками далеко не уйдёшь, найдут ещё какую-нибудь гадость. Накормят ей, приговаривая: «я знаю, что это не ядовитые ягоды». Или что-то вроде этого.

Рациональней всего будет питаться едой из магазина, а чем меньше народа её ест, тем дольше она будет растрачиваться. Поэтому, это вполне приемлемая стратегия, тем более я в неё автоматически был включен. — Третий оказался разумным эгоистом. Это означало, что пока он получает свою долю, неважно какую, он будет продолжать сотрудничать со мной. Прекрасно. Меня начала интересовать причина, по которой Второй так быстро согласился и не спорил с остальными. Сейчас, если уж об этом зашла речь, можно спросить напрямую.

− А ты почему так быстро согласился? Уж не скрываешь ли ты чего? — стоило высказать и свои подозрения на сей счёт.

− Да ты что смеёшься, что ли надо мной? — Вот зачем ему было задавать такой уточняющий вопрос? — Получить что-то нахаляву, причём в два раза больше. Кто же от такого откажется? — Все ясно. Второй просто был любителем раздобыть что-либо, при этом ничего не отдавая взамен. Довольно опасный тип, надо бы за ним присматривать потихоньку, про себя решил я.

− Может, перекусим чего-нибудь? А то я уже проголодался. — Предложил Четвёртый.

− Ты уже голоден? — спросил его Третий. — Я же только что говорил об экономии пищи, а ты её расточать будешь? Никакой тебе еды, пока мы не пройдём ещё какое-то расстояние и не сделаем привал на ночь. Вот перед сном и поедим. Усёк!? — Произнеся эти слова, Третий сам того не подозревая, стал ответственным за провизию. И изменить это было практически невозможно. Вот ведь как получается, еда моя, а распоряжается ей другой. По крайней мере, он её попросту не разбазарит.

− Блин, я тоже есть хочу. — Начал ныть Второй. Неожиданно, он извлёк из кармана куртки пачку сухариков и принялся её открывать.

− А делиться, кто будет? — прервал его Четвёртый. — Ну-ка выворачивай карманы! — повелительным тоном продолжал он.

− Что? Вы, кажется, обсуждали еду в пакетах, а не мои легкие закуски. И ничего я не прятал, просто не сообщил вам, да и всё. Я ж не обязан обо всём докладывать, тем более, если это незначительно. — Второй, похоже, понял, что сейчас у него могут всё отнять, а перекусить, по-видимому, ему очень хотелось.

− Хватит пустых оправданий, давай показывай, что у тебя там ещё есть. — Подхватил Третий.

Дело начало принимать дурной оборот. Такими темпами, кто-нибудь из них предложит всем вывернуть карманы и продемонстрировать их содержимое. Тогда легко обнаружится спрятанная мной про запас тушёнка и к пакетам мне даже близко сложно будет подойти.

Как задушить эту ситуацию в зародыше? Перейти на сторону Второго и поддержать его? Определённо нет. Тогда меня тут же заподозрят, по крайней мере, в сговоре с ним и решат обыскать нас двоих. Следовательно, если я выберу противоположный вариант и начну обвинять и оказывать давление на него, в глазах остальных я буду выглядеть гораздо честнее, и подозрение в сокрытии чего-либо на меня уже никогда не падёт.

− Давай, давай! — начал приговаривать я. — Я же вынужден поделиться со всеми, так и ты не отставай. Иначе я тебе ничего не дам, а другие меня поддержат в моём стремлении. — Такие угрозы обязательно возымеют должный эффект. Второй, как и я, не хотел ничего терять, но поступил довольно опрометчиво, не придумав никакого плана, и только отнекивался.

− Вот, блин. Так уж и быть, покажу, что у меня есть. — Второй нехотя принялся вытаскивать наружу содержимое своих карманов. Перед нами предстали две пол-литровые бутылки с газировкой, три пачки сухариков и одна шоколадка.

− Не густо. — Промямлил Третий.

− Теперь-то вы довольны? — раздражённым тоном обратился к нам Второй.

− Вполне. — Сладким голоском произнёс Четвёртый. — Теперь положим это всё в пакетики. — Забрав их у Второго, он принялся распихивать это по пакетам, а когда закончил, выдвинул занятное предложение. — Вот Второй их и понесёт, в наказание за свои поступки. — Всё шло лучше некуда, такое предложение переключит их внимание на другую задачу и они позабудут осмотреть друг дружку и меня в том числе.

− Что? Я вам всё отдал и мне же теперь одному тащить это? Дудки! Один пакет, так уж и быть возьму нести, но не как не два. Вот пусть он тоже понесёт. — Второй указал на Третьего. — Он ничего не дал нам, вот пускай и отрабатывает как батрак.

− Это кто здесь батрак?! — начал злится Третий. — На себя бы посмотрел. Хочешь сказать мне так и волочить всё на себе до скончания веков? — Тут он уже начал утрировать, скорее всего, для явного преувеличения возлагаемой на него задачи. Это давало ему возможность протестовать и жаловаться, в случае чего. Нам уже пора было идти дальше, и мне следовало прекратить эти никчёмные распри.

− По очереди будем нести и всё тут. — Заявил я. Если уж в ход пошли честные правила, то стоило использовать их только для себя, немного отрегулировав ситуацию. — И сейчас подошла очередь Третьего и Четвёртого, не более и не менее.

− Надоело уже спорить с вами, так уж и быть, давай его сюда. — С этими словами Третий обратился ко Второму. Я же молча протянул пакет Четвёртому. Тот нехотя его взял.

Теперь, когда убегать было не к спеху, мы медленно волочились сквозь лесную чащу. Стало понемногу темнеть. Я задумался, на чём же мы будем спать? Перспектива ночевать на голой земле не радовала. Сначала необходимо разжечь костёр, дабы не замёрзнуть ночью, поскольку температура к вечеру неуклонно снижалась. Судя, по моим ощущениям, сейчас было около десяти градусов выше нуля.

Тут я заприметил место, где можно было сделать остановку с костром. Овражек, на краю которого росла ель. Её корни частично выступали со стороны пологого склона и могли послужить отличными сиденьями в случае чего. Похоже, не один я обратил на это внимание. Третий тоже поглядывал в ту сторону и первым рискнул внести предложение о ночёвке.

− Постойте. Видите, вон там овраг, а над ним ель растёт? — спросил он нас.

− Ну, видим, и что с того? — Грубо ответил Четвёртый.

− А то, что там можно остановиться и разжечь костёр. Это и ежу понятно. — В ответ на грубый тон Четвёртого Третий решил съязвить.

− Ура! — Начал свои восклицания Второй. — А то я уже порядком подустать успел, от этого незапланированного туристического похода.

− Чего? — Удивился Третий. — Какой ещё поход к чёртовой бабушке?! У нас ни палаток, ни котелков, только еда из магазина, которая быстро портится. Хорошо хоть я зажигалку прихватил у этих балбесов, а то так бы совсем без огня остались. Так что будь добр называть вещи своими именами.

− Какие ещё вещи? — Наивно переспросил Второй. — Туристический поход это не вещь, его в карман не положишь и на завтрак не съешь. Ты что-то явно перепутал. — Это заявление было довольно опрометчивым, поскольку, похоже, он не понял, что имел в виду Третий. Назревал новый, никому не нужный, конфликт. Очень надоедает их постоянно решать, с тех пор как я оказался в этом лесу вместе с ними.

− Он образно говорил, что тут непонятного-то? — Моё вмешательство с третьей стороны в самом начале, должно было помочь разрешить эту ситуацию более быстро и мирно.

− Действительно. — Продолжил Третий. — Ты тупой что ли, или как? — Вот гадёныш, все мои старания сводит в нечто! Прямые оскорбления сулят лишь эскалацию конфликта.

− Ещё чего, я просто пошутил, вот и всё. Юмора не понимаешь? Как говорится: «юмор лучший друг человека». — Хвала жирному Будде! Второй не захотел выглядеть тупицей и решил попросту отшутиться.

− Не смешно! — рявкнул Третий, и поспешил к Четвёртому, который к этому моменту был уже под той елью. Я со Вторым тоже спустился.

− Ну, решено. Будем здесь размещаться. А теперь серьёзно, кто пойдёт собирать дрова для костра? На этот раз без шуток и уловок. — Суровым тоном объявил Четвёртый.

− Я буду подбирать мелкий хворост, для разжигания. На это я готов. — Второй первым решил занять самую легкую работу.

− Тогда я буду складывать костёр, и поджигать его. — Третий поспешил принять на себя эту почётную и, в тоже время, плёвую обязанность. Мне надо было лишь опередить Четвёртого и заполучить возможность расчистить место для дров и сидения у огня.

− Значится, я займусь освобождением места для кострища. — Я быстро начал очищать область около свисающих корней от мелких веточек и хвойных иголок.

Таким образом, начав действовать, я перекрыл Четвёртому путь к отступлению. Как всё-таки здорово всё сложилось, мне не придётся рыскать в потёмках в поисках сухих веток и палок. Следовало только сказать ему, что предстоит сделать. — Ну, тебе остаётся только помочь Второму в его деле. Собери средненьких и немного крупных веточек.

− Да чтоб вас! Разобрали себе всё самое лучшее, а на меня оставили работу для волов. Ну да ладно. Эй! Второй, я иду к тебе на помощь. — Пробубнил Четвёртый.

Я же, быстро помахав ногами и очистив небольшую зону от лишнего сора, сел на корни и принялся ждать, когда эти двое закончат. Наблюдать за тем, как подтаскивают хворост, было довольно скучно. Третий, было, начал препираться с ними, за то, что они сваливали всё в одну кучу, но Четвёртый быстро намекнул ему, что их задача собирать, а не сортировать, и тот замолчал.

После окончания сбора топлива для горения Третий принялся складывать костёр. Достав из кармана куртки несколько завалявшихся кассовых чеков и смятых фантиков от конфет, он положил их на землю. Следом он поломал мелкие сухие веточки, что принёс Второй и накрыл ими основу.

Затем начал расщеплять ветки среднего размера, и вертикально размещать их на кострище. Получилось что-то вроде небольшого шалашика с зазором, что бы можно было зажечь бумагу. Однако, он неплох в таких делах, подумалось мне. Однозначно пригодится в случае чего.

− Итак, поджигаю. — Торжественно объявил он, потом аккуратно просунул руку вглубь тщательно собранной конструкции и щелкнул зажигалкой. Немного подержав, он убрал её назад. Было заметно, как бумага разгоралась. Следом за ней начал потрескивать хворост.

У него вышло. Костер медленно начинал гореть. Пламя с треском поглощало дрова и на несколько метров вокруг всё осветилось мерцающим светом огня. Это было красивым и завораживающим зрелищем. Вокруг ощутимо потеплело. Но, я не забыл о пакетах, которые находились неподалёку.

− Ну-с, с чего начнём трапезу? — Первым об этом решил спросить я. Продукты, несмотря на ситуацию, всё же оставались моими, и мне можно было, без лишней болтовни, поднимать вопросы об их дальнейшем использовании. Тем не менее, я не стал игнорировать тот факт, что, скорее всего, Третий будет решать, какие именно из них стоит скушать сейчас.

− Сначала посмотрим на содержимое. В первую очередь стоит съесть всё скоропортящееся. — С этими словами Третий начал вынимать всё наружу. Окончив, он убрал обратно капусту, морковку, картошку, тушёнку, бутылки с газировкой и булочки, оставив хлеб, докторскую колбасу, сыр и майонез. — Вот это всё лучше сожрать сейчас, потому что скоро, без холодильника, испортится.

− Выглядит неплохо, для позднего ужина. — Облизнулся Второй. — Только чем мы порежем хлеб, сыр и колбасу?

− Ничем, мы их разрезать не станем, а просто деликатно разорвём на кусочки и будем обильно поливать сверху майонезом по мере потребления. — Что ж, Четвёртый предложил довольно неплохой вариант, при данных обстоятельствах.

− Ну и кто разделит пищу? — каверзные вопросы Второго, начинали мне сильно надоедать. Необходимо было развеять все сомнения в честности Третьего. Поскольку, в моём представлении, именно он будет делить еду между нами.

− А вот Третий как раз и поделит. — Это единственное, что нужно было знать всем. После этого следовало сказать несколько слов по поводу очевидности честного дележа в данной ситуации. — Кроме как по-честному разделить не выйдет, вы же будите при этом присутствовать. И обман тут же станет ясен.

− Ладно, ладно, всё мы поняли. Давайте уже раздавать, и есть поскорее. — Поторопил нас Четвёртый.

Сначала Третий сломал пополам два батона хлеба, и получились четыре части. Как раз на всех нас. Но не тут-то было. Далее он аккуратно разорвал получившиеся половинки ещё надвое, всего вышло восемь частей.

Взяв пачки с майонезом, он надорвал упаковку и равномерно покрыл им хлеб. Потом он разорвал на четыре части докторскую колбасу. Следом покромсал сыр, тоже относительно равномерно. На этом он закончил. И принялся раздавать.

Получив каждый своё, все жадно принялись жевать. Первым я откусил от своего куска колбасы и закусил импровизированным на скорую руку бутербродом. Это оказалось очень вкусно. Дополнительный вкус придавало осознание того, что возможно я ещё не скоро снова отведаю подобного. Быстро прожевав и проглотив, я принялся за сыр. Когда же доел его вместе с колбасой, у меня ещё оставался намазанный хлеб. И только окончательно поглотив его, я почувствовал приходящее насыщение.

Другие закончили трапезу почти одновременно со мной, как будто следили за тем у кого ещё останется после того как они завершат своё дело. Но этот момент не являлся подобием соревнования по поеданию на скорость.

− А где мы будем спать и на чём? Тут склон не полностью пологий, если лечь, то скатишься. Как быть-то? — похоже, Второй не запомнил, о чем упоминалось ранее. Стоило нарвать еловых веток и использовать их как подстилку. А рядом с костром не замёрзнешь.

− Лучше подумать над тем, как спасаться стоит. Мобильная связь здесь не работает, значит, мы находимся далековато от населённых пунктов. Эх. Был бы у меня спутниковый телефон, он из любой точки на поверхности планеты наладить связь может. Но, они, в отличие от мобильных, на каждом углу не продаются. — Непонятно, почему Третий вдруг упомянул об этом.

− Спутник говоришь? — неожиданно встрепенулся Четвёртый. — А что, это дельная мысль. Вызвать спасателей прямо сюда в лес, с вертолётами и тому подобное. Должно сработать! — Неужели, у него была какая-то идея?

− Какие ещё вертолёты? Они не смогут здесь приземлиться, если только на широкой поляне. И что ты там такого придумал? Как ты вызовешь спасательную команду? У нас же нет спутниковой связи. Давай отвечай, интересно будет тебя послушать. — Третий с раздражением окончил и теперь пристально смотрел на огонь, а не на Четвёртого.

− А с мобильного телефона можно связаться со спутником? — Такого я точно не ожидал. Довольно глупое предположение, оно не могло иметь успеха в своём завершении.

− Ты что сынок, каши с утра мало ел? Хоть раз спутниковый телефон видел или что-нибудь о нём знаешь? Во-первых, он работает на другой частоте. Во-вторых, используется гораздо больше мощности, чтоб сигнал достиг спутника через атмосферу земли. Так что твоя выдумка заранее провалилась, а ты даже и не догадывался. И вообще не чеши тут языком почём зря. — Опять Третий скатился до откровенного хамства. Сейчас опять начнется мелкая перепалка. Но это не случилось.

− Да. Как жаль, а я-то думал, что всё получится, что ж ничего не поделаешь, будем искать иной выход из ситуации. А пока, пойду и нарву еловых веток для лежанки, а вы оставайтесь здесь и поддерживайте огонь в костре. — Вдруг он стал подозрительно вежливым. Что он замыслил такого? Хочет отойти и съесть что-то втихаря? Наверняка.

− А что это ты таким обходительным вдруг стал? Уж не задумал ли ты чего? — Послушать, что на это скажет Четвёртый, было просто необходимо. Он немного скривил губы и приготовился отвечать.

− Лучше не оставлять вместе с едой меньше трех человек, ведь быстрый сговор двоих более возможен, нежели троих. Или кто-то мне хочет помочь? — Он перевёл взгляд на меня. Всё было ясно. Не о ком кроме себя он не волновался. Впрочем, это было правильно.

− Тоже мне, Шерлок Холмс. — Начал ворчать Второй.

− Ну и ладно, иди уже рви. — Поторопил его я. А то ещё утянет меня с собой, а я уже неплохо пригрелся у жаркого пламени.

Тот ничего не стал отвечать. Забравшись на склон, он скрылся в темной чаще. Минуты через три послышался громкий хруст ломающейся древесины. Продолжалось это в течение двадцати минут, причём, судя по звуку, довольно интенсивно. Сколько же ветвей он задумал наломать? Не на царское же ложе он надеется? Наконец всё прекратилось. Прошло ещё не меньше пяти минут, прежде чем его силуэт выплыл из темноты.

− А вот и материал, принимайте. Сейчас остальные притащу. — С этими словами он повернулся и пошел обратно. Третий со Вторым ринулись к веткам и принялись стаскивать их вниз и размещать у кострища. Хватило ровно на две подстилки, причём довольно плотных и, когда они улеглись на них, те не сильно просели и в результате тела не касались земли.

− Ну, хоть всё-таки лучше, чем ничего. — Из уст Второго это было произнесено не как комплимент, а как снисходительная фраза.

Я тоже желал поскорее лечь. Сидеть на твёрдом корне уже поднадоело, и зад начинал ныть, из-за чего я вертелся своём на месте. Ждать пришлось недолго. В слабом свете костра показался Четвёртый, тянувший за собой оставшуюся часть. Я поднялся и поспешил взять свою долю. Мне хватило трёх больших веток, у него же осталось две ветви, но они были по размерам больше выбранных мною.

Расположив их неподалёку от костра, где было тепло, я прилёг на них. Было немного неудобно и иголки слабо покалывали через одежду, но цена была приемлемой, по крайней мере, я не окоченею лежа на сырой земле.

Все лежали и пока что помалкивали, видимо, привыкая к новым условиям. На сегодня оставалось лишь одно нерешённое дело. Кто будет ночью подбрасывать дрова в огонь? Мне не хотелось бодрствовать, поэтому, нужно было свалить эту обязанность на кого-то другого.

− Кто будет ночью за костром следить? — прямо спросил я у всех.

− Зачем? — сразу же начал интересоваться Второй. — Он же нам завтра не понадобиться, поскольку мы уйдём отсюда. Или ты хочешь остаться подольше? Это было бы очень глупо. Зажигалка у нас есть, так что можно спокойно разжечь новый.

− А греть нас, что будет, пока мы спим? — хотя бы Третий догадался, о чём идёт речь. — Здесь и сейчас никаких тебе одеял нет, и не будет. Или ты думаешь, что твоя одежда тебя согреет? А вот в этом я сильно сомневаюсь. Хочешь простыть и заболеть прямо здесь? Я тебя на своём горбу не потащу, сам пойдёшь в случае чего.

− Нет. Простудиться я не хочу. В этом лесу никаких лекарств нет, и вообще болеть довольно неприятно, даже лежа в теплой постельке. — Тут выдался очень удачный момент, когда можно было легко заставить Второго делать всю грязную работу. Всё очень просто. Он боялся заболеть, а это могло случиться, если он замерзнет, чтобы не было холодно, огонь должен гореть, а для этого нужно поддерживать его. Оставалось лишь добавить сюда лишний смысл, то есть сказать ему, что если он не будет этим занят, то простынет.

− Хочешь быть здоровым, следи за костром. — Моя фраза была похожа на какой-то извращённый советский лозунг. Это начинало меня смешить, и улыбка проступила на моём лице. Стоп, мысленно скомандовал я. Если я засмеюсь, то всё тут же обнажиться, и мои слова потеряют необходимое влияние. С трудом я смог подавить смех, притворившись, что поправляю свою лежанку.

− А остальные не хотят быть здоровыми? — Похоже, он раскусил смысл моих слов и теперь обращался к другим с той же установкой.

− Да ты просто лентяй! — Прикрикнул на него Четвёртый. — Я тут дрова собираю, ветки еловые для вас ломаю, а ты только жалкого хвороста натаскал. Будешь подбрасывать их в огонь, хочешь ты этого или нет. А я в следующий раз буду разводить костёр, тут ничего сложного нет. Ты же возьмёшь на себя мою сегодняшнюю задачу. Ах, да, чуть не забыл, попрошу передать мне зажигалку, как следующему в очереди. — Обратился он к Третьему.

− А с чего это прямо сейчас? Потом отдам, когда следующий привал сделаем. Может, ты её потеряешь ещё? — с сомнением сказал Третий.

− Сейчас давай, а то скажешь ещё, что, мол, коли она и сегодня у тебя, то и это опять будешь ты. Исполнил свою задачу, изволь, передать пост мне, а не мешкать. Кстати говоря, она же всё равно не твоя. — Чётвёртый хотел завладеть зажигалкой. Наверное, сейчас она ассоциировалась у него с символом власти или чем-то похожим по функции.

− И не твоя тоже. Попрошу запомнить. Скажи, пожалуйста, тогда получишь её. — Скорее всего, он просто хотел подразнить Четвёртого.

− По-Жа-Луй-Ста. — по слогам и с напряжением в голосе произнес тот.

− Молодец, получи леденец. — Третий бросил ему зажигалку. Та, немного не долетев до цели, шлёпнулась рядом с Четвёртым на землю. Тот недовольно цокнул языком и поднял её.

− Свершилось. Не прошло и года. — Он улёгся обратно, при этом засунув зажигалку глубоко в карман джинсов.

Теперь все спокойно лежали и либо смотрели в небо, либо на покачивающиеся огни. Вокруг было довольно тихо, несмотря на то, что это был дикий лес. Меня не переставало интересовать наше месторасположение. Хвойные леса, в нашем полюсе, располагаются севернее лиственных, это могло объяснить разницу в температуре. Быть может тайга? Тогда, это далековато от Москвы. Как же я здесь оказался? Да ещё и эти трое, на вид вылитый я. Что же такое происходит? Внезапно, мои рассуждения прервал Второй, разразившейся очередным словесным поносом.

− Вокруг одна тишина. Вам это не кажется странным? — Тут же он сам начал отвечать на собственный вопрос. — Здесь должны быть дикие животные, а от них и, следовательно, шум будет исходить. Насекомые тоже не стрекочут. К чему бы это всё?

− Чёрт тебя подери! — Третий немного привскочил на своем месте. — Я совсем забыл про диких животных, а ведь они, крайне опасны. Чтобы там не говорили в новостях по телевизору, про ухудшающуюся экологию, вымирание многих видов. Ещё показывают при этом всяких миловидных зверушек из зоопарка.

В реальности дикий зверь порвёт человека на клочки, поэтому их и уничтожают. Либо мы, либо они, законы эволюции ещё никто не отменял, и не стоит обманываться всякими ложными идеями вроде: «они наши братья меньшие».

Какое наглое искажение теории эволюции Дарвина! Никакие они нам не братья, а очень дальние родственники, если выразиться точнее. И сюсюкаться с ними не надо, а жестко притеснять и убивать как можно больше. Сохранность видов, сохранность видов, давайте спасём белых медведей от парникового эффекта и тому подобные сопли. Да пошли эти медведи куда подальше! Истребить их, пустить в мясорубку, пусть голодных этим фаршем кормят — куда больше пользы от этого будет! О динозаврах, надеюсь, все знают? И где они теперь? Вымерли, как им и положено и никто тогда не пищал об их сохранности.

Человек просто быстрее других видов изменяет свою среду обитания, вот и всё! Если другие не могут к этому приспособиться — это их проблемы, пускай тогда исчезают, нам такие не нужны! Генная инженерия столбом не стоит! Создадим других животных, лучших, чем эти никчёмные отбросы эволюции! Вот именно, они есть мусор, из них развились лучшие виды, а они так и останутся медленно умирать, поскольку нужны только для поддержания эко систем и не более. А когда человек решит эту проблему с помощью техники, в них отпадёт нужда, и они канут в лету. — На этом Третий закончил свой гневный монолог.

Стало очевидно, что таким образом он пытался бороться со страхом, мысленно, в своём воображении уничтожая его причину. Ведь мы все находились непонятно где, и такая реакция была совершенно естественной. Я же пытался отвлечься, задавая себе вопросы, ответы на которые мой разум искал автоматически, не важно, были они у меня или нет.

− Ну, ты и загнул. — Начал смеяться Второй. — Прямо таки доктор Гитлер. «Я убью всех зверей! И мартышек и котят и слонят с бегемотиками». — На этом он просто заржал, крепко держась за живот.

− Какой ещё «доктор Гитлер»? − Удивлённо спросил Четвёртый. Я же сразу понял, что это была шутка, но в чём заключался юмор, до меня так и не дошло.

− Шутка такая, на скорую руку придуманная. Давай объясню поподробнее. — Процедил сквозь зубы ещё не успевший успокоиться Второй. — Читал в детстве книжку «Доктор Айболит» или мультик смотрел? Ну, так вот, там этот ветеринар очень любит зверей и говорит что-то вроде: «Я люблю всех зверей! И мартышек и котят и слонят с бегемотиками».

Я же придумал его антипод, а за основу взял образ наиболее известного своей злобой исторического деятеля двадцатого века, то есть Шихельгрубера. К справке, фамилия у Гитлера такая. И, если Айболит лечил зверей, то Гитлер будет их убивать, стоит только поменять, слово люблю на глагол убью. Вот в чём заключена вся соль моего юмора! — закончил свои объяснения Второй.

На мой взгляд, шутка была довольно сложной и рассчитанной скорее на самого Второго, нежели на большую аудиторию, у которой персонаж детской сказки не под каким предлогом не будет ассоциироваться с жестоким тираном.

− М-да… − Тяжело вздохнул Третий и отвернулся в сторону.

− Неужели не смешно? — с надеждой в глазах посмотрел на нас Второй.

− Тебе да, а остальным нет. Основа хорошая, лучше переделай её, а завтра нам расскажешь альтернативные варианты. Хорошо? — Я поторопился оборвать его следующие вопросы и сосредоточить на обдумывание своей собственной идеи.

− Хорошо. — Согласился тот и окончательно заткнулся.

Мне захотелось спать. Для спокойного сна требовалась окончательная тишина. Нужно было сообщить остальным и, при этом, открыто не заставляя их, последовать моему примеру.

− Вы как хотите, а я буду спать. — Сказал им я, уже поворачиваясь на бок спиной к костру.

Лежа на боку, я закрыл глаза и мысленно принялся нагружать себя, дабы не слышать окружающий шум и отвлечься от неудобной постели. Первое время никак не получалось, всё ещё были слышны разговоры остальных, но когда они затихли, стало выходить гораздо лучше и наконец я погрузился в глубокий сон.

Снились мне довольно странные и яркие картины. Сначала Четвёртый, щелкающий зажигалкой. Со злорадной улыбкой на лице, он тихонько посмеивался, при этом приговаривая: «всё у меня получится, и завтра я съем много блинов с чёрной икрой».

За ним был Второй, постоянно повторявший одно предложение: «это не фильм про принцессу, ну когда же вскипит чай»? На заднем плане Третий вешал собаку. Та истошно визжала и вертелась в петле.

Я же, что-то говорил странно одетому мужчине, после чего вручил ему пару монет. Потом я бегал по кругу от взбесившейся собаки, которая каким-то образом вырвалась от Третьего. Наконец она настигла меня и ухватила за зад. Тут я и проснулся.

Было немного холодновато, поскольку костёр почти догорел и до меня тепло уже не доставало. Хорошо хоть сильно не замерз.

Никогда не пробуждался в такие моменты. Только начинало светать, и было сумрачно. По утрам я часто ходил в туалет и сейчас решил не отказываться от этой полезной привычки. Кое-как поднявшись с примятой подстилки, я отошёл за соседние деревья. Интересно, значится, я первым встал. Надо будет разбудить остальных. Это был отличный повод поработать в качестве неординарного будильника.

Вернувшись назад, я сначала посмотрел на то, как всё спали. Второй негромко храпел. Третий посапывал. У Четвёртого был широко открыт рот, и по щеке стекала слюна. Вот ведь, снится ему, как он есть что-нибудь очень вкусное. Наверняка, так оно и было.

Тут я призадумался, а пойдут ли они в туалет, с утра, подобно мне? Скорее всего, да. Тогда не следовало будить их всех сразу. Коллективные походы в уборную явное извращение. Это дело сугубо интимное. По одному, они не будут мешаться друг другу. Сперва, стоит разбудить Второго. Подойдя к нему, и присев на корточки я зажал его ноздри и прикрыл рукой рот. Тот начал немного подёргиваться, пытаясь вдохнуть, он резко вскочил на ноги.

− А? Что? Уже пора вставать? — сонным голосом произнёс он.

− Давно пора. — Такое получилось приветствие, вместо обыденных слов: «доброе утро».

− Чего так рано тебе от меня надо? Дал бы ещё поспать немного, я и так последним заснул, когда оставшиеся дровишки в костер закинул! — начал кричать он. Вот незадача, я позабыл о том, что Второй должен был следить за поддержанием огня и, конечно, уснул последним. И, что он будет раздражён, если плохо выспится. Сейчас будет на меня орать и всех перебудит, тогда я сделаю это первым, упрекнув его в том, что он заснул на своём посту.

− Ты вообще спать не должен был, чтоб тебя! Костёр уже почти потух и не греет больше, ты бы замёрз, не разбуди я тебя вовремя! И он ещё тут на меня голос повышает вместо благодарности! — такая последовательная череда упрёков, должна была охладить его пыл. Я забыл, что не хотел поднимать всех сразу, но наши крики подействовали лучше ведра холодной воды. Третий и Четвёртый тут же проснулись.

− Голосите с утра пораньше. Совсем страх потеряли? — Ещё сонным, но уже злобным тоном начал своё утреннее приветствие Третий.

− А мне такой сон снился, а вы всё испортили. Тысяча чертей! — Как-то совсем по пиратски выругался Четвёртый.

− Пить хочу. — Неожиданная просьба Второго оборвала возможный конфликт.

− Из напитков есть только газировка. — Я начал доставать из пакета двухлитровую бутылку.

− Шипучка прямо с утра. — Недовольно начал жаловаться Третий. — Ничего не поделаешь, давай её сюда. Каждый сделает по четыре глотка, этого вполне должно хватить. — Я передал бутылку ему. Третий быстро открутил крышечку и отпил. Далее он передал её обратно мне, и я смог насладиться слегка покалывающим язык сладким напитком. Я, выпив свою часть, протянул газировку Четвёртому, тот жадно принялся глотать. Затем подал последнему в очереди Второму.

Закончив утреннее распитие, мы, молча стали собираться в дорогу, поскольку в промедлении не было смысла. Все сборы состояли лишь из отходов за соседнее дерево по нужде и поднятие с земли пакетов. В этот раз их тащили Третий с Четвёртым. Они не пытались отнекиваться, поскольку помнили, что сегодня ещё не прошёл их черёд.

Когда мы уже немного отошли от нашего места стоянки, Четвёртый неожиданно остановился.

− Ну чего встал, как столб вкопанный? — Обратился к нему Третий.

− Мы же совсем забыли, что надо потушить костёр. Подержи пакет, я сбегаю, затушу. — Попросил он меня.

− Да ладно тебе, он же, и так почти погас, когда мы уходили. Давайте лучше идти дальше. — Настоял Второй.

− Категорически не согласен. — Монотонно отчеканил Четвёртый. — Сложно пять минут подождать, делов то, палец о палец не ударить. Короче, ждите меня здесь, я скоро вернусь. — С этими словами он всучил мне пакет и побежал обратно.

− Тоже мне праведник нашёлся! — Язвительно прикрикнул ему вслед Третий.

Ждать пришлось дольше пяти минут. Интересно как долго можно было тушить итак уже почти погасший костёр? Неожиданно невдалеке показался дым, поднимающийся к небу. И я увидел бегущего Четвёртого. Подбежав к нам, он выдал такую фразу:

− Сваливаем отсюда да поскорее!

− Куда сваливаем-то? И что это ещё за дымок? Неужели из-за нашего костерка лес загорелся? — Начал спрашивать его Третий.

− Так уж и быть объясню вам по-быстрому свой гениальный план по вызову спасателей. — Быстро заговорил он. — В общем, вчера, когда ты сказал про спутник, я вспомнил, что крупные лесные пожары отслеживают именно с них. Где-нибудь в лесу огонь разгорится, а спутник фиксирует это и подаёт сигнал о тревоге куда надо! Другими словами, для вызова спасателей надо поджечь лес. Тогда, сюда мигом туча народу налетит, нас заметят и спасут! Вчера я так долго ломал ветки, потому что заранее заготовил два костра специально для поджога, а зажигалку выпросил, чтоб у меня был огонь. Ну как вам мой план? — Он настороженно посмотрел на нас.

− Ты тупая скотина! — Заорал на него Третий. — Окончательно из ума выжил что ли?! Да мы здесь, из-за этого пожара, и поляжем, твою мать! Не от огня сгорим, так в дыму задохнёмся. Что ж ты натворил!?

− Потом разбираться с ним будем! — Прикрикнул я на всех. — Сейчас важнее всего убежать отсюда как можно дальше! — К этому моменту дыма стало ещё больше и послышалось потрескивание от горения хвои.

− Спасайся, кто может! — Во всю глотку крикнул Второй и первым ринулся бежать. За ними побежал Третий, потом я, последним за нами поспешил Четвёртый. Вот такой пикничок у меня выдался, думал я, убегая вдаль от очага пожара. И тут вдруг опять…

Глава 3.

Было ощущение, как будто я оступился, и на долю секунды земля ушла из-под ног. Опять стукнуло по ушам, прямо, как и в первый раз. Приподнявшись, я обнаружил себя сидящим на горке земли. Неподалеку были и остальные, примерно в таком же положении.

Первый отплёвывался от почвы, которая попала ему прямо в рот, так как он лежал спиной вверх. Третий собирал в пакеты рассыпавшуюся еду. Четвёртый же ошеломлённо осматривался вокруг. Я решил последовать его примеру и, встав, огляделся.

Лес куда-то исчез, мы оказались на просторном лугу, и на горизонте не виднелось ни единого деревца. Только сейчас я обратил внимание на то, что опять был день. Небо было чистым, без облаков и солнце ярко светило.

И что происходит? Мне было совершенно непонятно творящееся. Нас что, неудачно вырубили, а потом пытались закопать, но передумали и ушли? Так что ли?

Нет, определённо нет. Кому такое могло понадобиться? Хотя, число сумасшедших богачей в последнее время резко возросло. Кажется, я даже смотрел фильм, где один такой устраивал охоту на людей. Безусловно, это было придумано автором и снято режиссёром, но скорее всего кино основано на реальных событиях. Уж очень реалистично смотрелось.

Точно! Так оно и есть. За нами охотится какой-нибудь свихнувшийся от денег и власти финансовый магнат! У такого вполне хватит средств и ресурсов на это безумие. Сейчас данная версия происходящего была наиболее приемлемой.

− Опять это случилось! — Первым заговорил Третий. — И что же это такое было? К тому же где мы сейчас находимся? — Он продолжал спрашивать непонятно кого.

− Что с едой? — Первый вопрошающе обратился к нему.

− В порядке она. Вывалилась из пакетов при падении, но упаковка не повреждена, так что я положил её обратно. — Третий продемонстрировал всем поклажу в его руках.

− Ну и где мы очутились? Я не буду спрашивать, как мы сюда попали, поскольку сомневаюсь, что у кого-то найдётся стоящий ответ. — Четвёртый был прав, ни я, никто другой здесь не знал, что случилось в лесу.

− Слепой что ли? — По хамски, ответил тому Третий. — Мы находимся на равнине, причём довольно крупной. Время суток опять резко сменилось, так же как и температура окружающей среды. — Только после его слов я понял, что стало гораздо теплее, чем там в лесу. — Поэтому спешу сказать, что мы, скорее всего, присутствуем в другом часовом поясе.

− Да ты что, шутишь? Как мы могли в один момент здесь оказаться? — На этот раз заговорил Первый. И почему именно он Первый? Выбежал на крики из кустов, начал таращиться на меня, орал и в конце провозгласил себя оным. Тут еще остальные клоны пришли и признали его оригиналом. Я был уверен, что все они являлись моими клонами. В крайнем случае, двойниками, получившимися благодаря скальпелю пластического хирурга, но это было менее вероятно, чем первый вариант. Лицо хирург-то может изменить, а вот насчёт всего остального я не был столь уверен.

А можно ли в наши дни полностью клонировать человека? Запрет на деятельность такого рода во всём мире был официальным. Но остановило ли это ученых? Этого я и в помине не ведал. Но кому, сто ударов ему в ребро, понадобилось меня клонировать, да ещё и в тайгу отсылать? Наверняка, моё предположение о сумасшедшем олигархе было недалеко от истины.

− Это обломок дерева рядом с тобой лежит? — Обратился ко мне Третий. Я повернул голову вниз, и под ногами увидел часть ствола от ели. По краям он был косо срублен, словно его срезали как масло острым ножом. Его длина составляла сантиметров пятьдесят, а сам он был больше похож на полено. — Не уверен. — Такой ответ пришел мне в голову.

Нагнувшись, я взял его в руки, что бы тщательней осмотреть. По весу он был довольно тяжеловат. С концов медленно стекала смола. Значит, он был свежесрубленным. Но кто успел совершить это?

− Тут ещё обрубки валяются. — Поспешил сообщить нам Четвёртый.

Действительно, помимо небольших насыпей почвы, вокруг было довольно много обрезков стволов и веток. Меня вдруг заинтересовало, откуда здесь взялся весь этот хлам. Но узнать было не у кого. Может, стоит спросить кого-то из них? Но кого? Пожалуй, обращусь к тому, кто попросил посмотреть, что у меня под ногами.

− А ты не знаешь, как всё это сюда попало? — У Третьего должна быть хоть какая-нибудь здравая мысль.

− Ну-у-у… − протянул он. — Рискну предположить, что вместе с нами. Больше ничего на ум не идёт.

− Да, но каким образом? — Спросил его Четвёртый.

− Откуда я знаю?! — Прикрикнул на него Третий. — Ах, да! Ещё бы чуть-чуть и я забыл, что это ты поджег лес! Представьте себе, под предлогом нашего спасения! Да ты бы нас всех угробил! Как думаешь оправдываться? — Он пристальным взглядом смотрел на Четвёртого.

− Какой такой лес? Мы сейчас в поле находимся. — Четвёртый решил строить из себя круглого дурачка. — Если где-то сейчас пожар, то точно не здесь.

− Ты наглец! Ишь, чего удумал. Немедленно верни зажигалку, пироманьяк несчастный! — В ожидании Третий протянул руку.

− Хорошо, хорошо. И не надо так злиться, пожалуйста. Подумаешь, всё равно бы мой план сработал. Такой огромный пожар наверняка бы привлёк хоть кого-то и нас спасли бы.

− А кто отвечать за поджог станет? Это статья уголовного кодекса, если ты не знал. — Действительно, Третий был прав. За подобные дела в тюрьму сажают. А нас могли под суд отдать вместе с ним, как сообщников. А могут ли клонов судить по закону? Ведь это же один и тот же человек в принципе. Значит, если преступление совершено клоном, то отвечать будет оригинал? То есть я! Как несправедливо получается-то, о чем только законодатели думают!?

− По этому поводу волноваться не следует. — Спокойным тоном начал излагать свои мысли Четвёртый. — Теперь мы уже не в том месте и доказать нашу причастность невозможно. Поначалу, нас моги бы подозревать, но реальные улики сгорят вместе с деревьями, оставалось только всё отрицать. И это с учётом того, что нас должны были обнаружить недалеко от очага возникновения возгорания. А теперь мы в другом месте. Разве не смешно будет, если гражданина Бельгии, который никогда из своей страны не выезжал, обвинят в поджоге техасской фермы?

Последнее сказанное им, я не совсем понял. Причём тут Бельгия и Техас?

− Интересно, а куда подевались эти простаки? — Первый начал оглядываться, ища кого-то взглядом. Кого он только что упомянул?

− Да вроде все здесь. — Намекнул ему я. — Или ещё кто должен присутствовать?

− А про тех, от кого мы ушли, ты уже успел позабыть? — Ответил он. Их-то я в свой расчёт и не включил. А что с ними сталось? Они так и остались в горящем лесу, или ещё куда подевались?

− Может они теперь здесь? — Третий тоже начал оглядываться.

− Нет, их тут. — Короткая фраза Первого оборвала наш зрительный поиск. — Лучше подумать, как наказать Четвёртого за его безумную выходку. Предлагаю на сегодня лишить его еды. А его порцию поделим между собой и съедим сами.

Вот это предложение было гораздо лучше остальных. Получить больше за чужой счёт. Мне было безразлично, что делал Четвёртый, но ради бесплатного я поддержу Первого в его стремлении наказать виновного.

− Ничего против такой справедливой кары не имею. — С нетерпением проголосовал я.

− Я тоже. — Коротко высказался Третий.

− Принято единогласно. — Вынес итог Первый.

− Постойте, постойте! Никак не единогласно. Я категорически против этого! — Начал возражать нам Четвёртый.

− Совсем голова пустая стала. Надо было сразу сказать, что на сегодня ты лишен права голоса. Можешь считать это своим личным тюремным заключением в одни сутки. — А ловко Первый повернул ситуацию под себя. На это сложно что-либо ответить, особенно если ты провинился.

− Да вы что меня голодом заморить хотите?! — неожиданно начал вскипать Четвёртый.

− Никто тебя убивать не собирается. — Спокойно продолжал Первый. — К тому же это только на один день, вот отбудешь свой срок и сможешь спокойно кушать со всеми.

− Какой ещё срок? Мы не в суде находимся. — Четвёртый все ещё пытался сопротивляться. Но мы уже всё про себя решили.

− Всё. — Жестко отрезал Первый. — Перейдем к следующей задаче. — На этом он замолчал. Очевидно, последующая задача ещё не была поставлена перед всеми.

− Для начала уйдём отсюда. — Предложил Третий. И то, правда, стоять столбом посреди широкого поля не лучший выход из создавшейся ситуации.

− И куда мы направимся? — Поинтересовался я.

− Прямо пойдём. — Коротко ответил Третий. — А Четвертый потащит пакеты вместо нас.

− Погодите! За одно деяние, следует назначать одно наказание. И за что же я должен волочить поклажу? — Он вопросительным взглядом посмотрел на нас. — Либо лишаете меня пайка, либо я тащу еду. — Выбирайте что лучше.

Вот ведь стервец нашёлся. Выходит, он пакеты вообще не понесёт? Как удобно устроился! Первый начал думать, судя по выражению его лица. Наверняка, сейчас он находился между Сциллой и Харибдой.

− Тогда ты получишь пищу, но будешь нести их два дня подряд. — Первый сумел выкрутиться из ситуации с успехом для меня. Если всё понесёт Четвёртый, то мне не придётся этого делать. Как же здорово выходит!

− Согласен. — Шипя сквозь зубы, процедил он. Сражу же, Третий передал ему ношу, и мы выдвинулись в путь.

Куртку пришлось снять и повесить на плечо, поскольку был солнцепёк. Четвёртый передал мне свою трубу, так как третьей руки у него не было. Она была не очень тяжёлая, и я закинул её на плечо.

Трава здесь не доставала до колен, поэтому особо не замедляла движения. Вокруг стрекотали кузнечики, как им и положено природой в середине июля. Мобильная связь здесь тоже была недоступна, но я не терял надежды, что на экране телефона скоро высветится найденная сеть.

Скоро за горизонтом показался лес. Мы взяли направление на него. Всё же лучше, чем совсем ничего. Но, оказалось, идти нам пришлось гораздо дольше, чем я ожидал. Прошло полчаса, прежде чем деревья стали более различимыми.

− Как я и предполагал! — Обрадовано воскликнул Третий.

− Что ты предполагал? — Мы с Первым одновременно сказали это, и получилось, как будто звучало эхо.

− Лес широколиственный, а не хвойный. — Ответил тот.

− И чем это поможет нам? Широколиственные леса много где растут. Наше точное месторасположение этот факт нам не укажет. — Четвёртый скептически отнёсся к словам Третьего.

− А я ничего не говорил про наши точные координаты. Или мне нельзя вообще разговаривать кроме как о том, где мы находимся? — Третий решил поддеть Четвёртого с его же слов. По мне это была просто пустая болтовня, которая начинала меня раздражать.

− Пойдём лучше к лесной опушке, нежели будем здесь попусту болтать. — Поторопил нас Первый.

− Коли так, то вперёд, — согласился с ним Третий, и мы молча продолжили свой путь.

Лес становился всё ближе и ближе, а мне захотелось пить. Может, стоит попросить передышки? Прямо-таки не знаю. Всем очень хотелось очутиться около леса. Я желал узнать, есть ли там хоть какая-нибудь дорога. Если бы мы только нашли её, не важно, какую.

Она послужила бы превосходным ориентиром на местности. Тогда мы пошли бы прямо по ней и однозначно встретили людей, те проводили бы нас до населённого пункта, где должен быть телефон и тогда моё спасение не за горами.

Кое-как добраться до намеченной цели мы смогли. К моему великому сожалению, никакой дороги там не оказалось, даже мелкой тропинки. Я был ужасно разочарован.

Что это за необжитые цивилизацией леса и поля? Разве здесь не должны пасти коров, овец, коз или другой рогатый скот? Такая красота должна приносить пользу. Симпатичные цветочки растут, что бы быть съеденными либо животными, либо людьми и ни для чего другого. Ибо таков закон джунглей. Внезапно, мои размышления прервал Четвёртый, объявив следующее:

− А давайте в лес не пойдём.

− А для чего мы тогда сюда шли? — Третий имел полное право спросить такое. Ведь не поворачивать нам назад?

− Как говорится: «Умный в гору не пойдёт. Умный гору обойдёт». Вот и нам необходимо обойти этот лес. Наш шанс набрести на населённые пункты или людей, возрастёт. Вы же не хотите опять продираться сквозь эти дебри?

К тому же там наверняка обитают дикие животные. В том лесу нам ещё повезло, что мы их не встретили. Будем ли мы такими удачливыми в этот раз? — Четвёртый разразился очень убедительной речью, так что мне начинала нравиться его идея. А какая, собственно говоря, разница, где мы и куда нам идти? Всегда надо выбирать более простой способ. Так вернее будет.

− Может, так оно и лучше. — Начал соглашаться с ним Третий. — Но, есть одно но! Где мы заночуем и разведём огонь, если сегодня никого не повстречаем? И на чём мы лежать будем? На голой земле?

− Ближе к ночи можно будет зайти недалеко в лес. Там разожжём костёр и нарвём веток, чтоб было на чём спать. А утром, выйдем обратно и продолжим обход. — Первый сумел дополнить замысел Четвёртого, и теперь его идея являлась не столь однобокой.

− Больше вопросов у меня нет, за исключением одного. — Продолжал Третий. — В какую сторону двинемся? Направо или налево? — Одним махом он озадачил всех нас. Лично я не находил никакой разницы между возможными путями. Для виду я принялся ветреть головой из стороны в сторону, тем самым чётко показывая свою неопределённость.

− Для начала присядем и отдохнём. — Предложение Первого пришлось как ни кстати. Удобное время попросить попить.

− Дайте попить, пожалуйста, меня жажда замучила. — Жалобным голоском начал клянчить я. Без такого унижения было просто не обойтись. Потребуй я что-то, и тут же начнутся крики и упрёки: «Скажи, пожалуйста»! и тому подобное.

− Хватит ныть. Это жутко раздражает. — Третий в любой ситуации не упускал шанса съязвить или отпустить острое замечание в чей-либо адрес.

− Я сопли не распускаю. Сложно дать газировочки глотнуть? У нас же осталась открытая бутылка, ещё со вчерашнего дня. Если её в скором времени не опустошить, то она испортится. Давайте сейчас её допьём, у нас и так много остаётся.

Насчёт того испортится она или нет, я точно не был уверен, но мне вспоминался один документальный фильм, ещё советских времён, в котором рассказывалось о производстве газированных напитков. И там точно упоминалось, что после открытия упаковки продукт сохраняет свою годность в течение восьми часов. Я не знал в чём отличие современной газировки от продукции, выпускавшейся в прошлом. Но мне казалось, что различие лишь в названиях, нескольких ингредиентах и паре консервантов.

− Как это испортится? — Косо посмотрел на меня Третий. — Ты имеешь в виду, то, что из неё газы выйдут? Бесспорно, газировкой она быть перестанет, но сей факт совсем не означает потерю пригодности как питья.

Так вот оно что! Теперь-то я вспомнил, о чём говорилось в отрывке про сроки годности. Таким темпом и умереть от жажды можно.

− Давайте всё же прикончим эту несчастную бутылку, тем более в ней осталось около половины. — В разговор опять встрял Первый.

Вечно он лезет во всё. На данный момент я был этому только рад.

− Странные у тебя выражения. — Чётвёртый, сдвинув в сторонку пакеты, разлёгся на траве. — Хочешь убить несчастную пластиковую тару? Чем же она тебе не угодила, мил человек? Но, выпив её жизненные соки, ты не разрушишь крепкую прозрачную оболочку, в которой и скрывается вся её суть. — Мне стало немного не по себе от такой шутки. Непонятно что в ней преобладало? Сарказм или же откровенная глупость. Понабрал всяких неподходящих слов, да и всё.

− Как раз самое время пошутить. Вместо утоления жажды, никчемные шуточки. — Не сдавался Первый. — Тему переводить, прошу вас, не надо. — Официальным тоном сказал он. — Будем мы пить или нет?

От этих слов мне ещё сильнее этого захотелось.

— Давайте уже высосем остатки из этой бутыли раздора! — Я окончательно поддался зову природы, который неустанно повторял: «Пей, пей, пей»!

− Послушай, Третий, ты же не отклонил предложение Второго, а просто поправил и подкорректировал его высказывание по поводу порчи данного продукта. Ты против использования наших ресурсов в данный момент или нет? — Наглый Первый, обязательно было упоминать о том, что я не совсем был прав?!

− Наоборот, я тоже испытываю сильную жажду и не отказался бы от нескольких глотков. — Так Третий ничего не имел против моего предложения? А выглядело это совсем иначе.

− А почему меня не спросили? — Обиженно вмешался Четвёртый. — Я тут самый крайний выходит?!

− Как ранее и было постановлено. На один день ты лишаешься права голоса. — Монотонно повторил Первый. — И нечего тут нос задирать.

− Обождите! — Я оборвал их милую беседу. Выходило, что все хотели пить и были согласны. Так почему мы не начинали, а всё переругивались, неизвестно по какому поводу? — Четвёртый, давай сюда бутылку, и приступим уже!

Тот потянулся к пакету и, недолго покопавшись в нём, достал заветный сосуд. Финиш, я смогу испить этой амброзии, долгожданного нектара богов! Я потянул руки в надежде первым припасть к горлышку, но не тут-то было. Третий резко перехватил её и начал осушать её сам. Вот ведь быстрая крыса! Сделав четыре глотка, он передал бутыль мне.

О боги, как я был рад этому! Вытерев её рукавом куртки от его слюней, я жадно начал глотать содержимое. Пузырьки не обжигали мне глотку, поскольку почти весь газ уже выветрился. Как же было приятно. Закончив, я вручил оставшееся Первому, тот мгновенно, даже не протерев горлышко, начал пить. Чётвёртый же торопливо терпел пока очередь дойдёт и до него.

− Стоять! Четыре глотка сделаны. — Он вырвал бутылку у Первого и поглядел на то, что оставалось в ней. — Эй! Да тут не будет четырёх глотков, только на три максимум! — Начал возмущаться он.

− Смотря как глотать. — Похоже, Третий хотел немного поиздеваться над ним, сказав, что всё по-честному.

− Ничего себе разговорчики пошли! Это малое количество можно поделить хоть на пятьсот частей. Ты ещё скажи, что я слишком много выпил! — Договорив это, он быстро допил и завертел крышечку, будто испугавшись, что именно так и будет.

− А чем тогда предлагаешь мерить? Я исходил из одинакового размера наших ротовых полостей, как емкости для потребляемой жидкости.

Емкостей? Ну и словечки подбирает Третий, прям не человек, а машина. Точно! Они вполне могли оказаться роботами, киборгами или чем-то подобным. Как я сразу до этого не додумался? Но возможно ли такое? Могли ли учёные создать такие совершенные машины, как две капли походящие на меня? Они злятся, радуются, ведут себя как нормальные люди. Можно ли так запрограммировать их? В компьютерной технике и программах я был не особо силён, для меня главное было включить компьютер и запустить видеопроигрыватель, щелкнув на иконку с названием фильма или сериала, ну или зайти в интернет. Нет, никак. Такого просто не может быть.

− Я не утверждал, что выбранная тобой мера неточна. Следите за ходом моей мысли. — Попросил нас Четвёртый. — Объем данной бутылки равен двум литрам. Если в первый раз мы, сделав каждый по четыре глотка, опустошили её наполовину, то остался один литр. Так как же так получается, что в этот раз, при таком же количестве глотков, мне достаётся меньше? Кто-то выпил лишнего!

Подозревать нас? До чего он может докатиться в следующий раз? А будет ли он вообще?

− Вообще-то там изначально было не два литра. Это объём тары, а жидкости в ней меньше. Обрати внимание на то, что она заполнена не до краёв, а у горлышка ещё остаётся место. — Ничего себе Третий! Ему что думать больше не о чем?

− Вот черти! Хитрые производители. Везде, где углядят хоть малюсенькую возможность, пытаются надуть покупателей. Чтоб им пусто было! — Четвёртый что-то сильно раскричался, наверное, был недоволен тем, что его обделили, хоть и совсем чуть-чуть.

− Это делается не ради обмана, а для того, чтобы не обливаться. При открытии жидкость пенится и выходит под давлением газа. Если будет заполнено по самые края, то точно обрызгаешься, когда крышечку начнешь откручивать.

Опять Третий поражал меня до глубины души. Ну, кто задумывается над подобными проблемами?!

− Все верно, — Первый в очередной раз умудрился встрять в не совсем светскую беседу. — Производителю незачем лгать рядовому покупателю, за него это делают продавцы! Ведь мы приобретаем товары в магазинах, те же закупают их у производителя либо напрямую, либо через посредников. Так что главный враг потребителя это обыденный продавец! Мы все привыкли ходить за покупками и видеть их за прилавком. Нам они кажутся нормальными и спокойными, но на самом деле они бешенные и наглые мошенники, готовые впасть в ярость в любую минуту и по любому поводу.

Похоже, Первый недолюбливал местных торговцев. Касательно, продавцов, коих я знал, пожалуй, можно было так сказать, но не про всех сразу? О чем он только думает!

− Тогда почему нельзя сделать объём заранее чуть больше, дабы включить погрешность недолива? — Четвёртый решил не отступать и обвинить во всем промышленников. Не удивлюсь, если он верит в теорию мирового заговора.

− Допустим, это они виновны в том, что ты не получил один глоток. Но чего зря языком трепать, коль к ответственности ты их привлечь не сможешь! — Третий решил резко раскритиковать точку зрения Четвёртого, упрекнув его в бездействии.

− Кто сказал, что не смогу? Конечно, по закону, эти мерзкие типы ответственности никакой не несут, но закон не всему голова. Иногда следует прибегать к суду линча и лично расквитаться с этими подонками! — Четвёртый говорил так, словно реально хотел разнести какой-нибудь завод на кусочки.

− Это ты можешь. Тебе только волю дай, ты всё уничтожишь. Подумать только, умудрился с одной единственной зажигалкой пожар устроить. Даже и представлять не хочется, что будет если дать тебе в руки динамит. — Третьему было не наплевать на содеянные Четвёртым поступки, но он думал только о своей безопасности, как и я.

− Была бы у меня взрывчатка, я бы здесь штаны не просиживал. — Равнодушно ответил тот. Что он подразумевал под сказанным? Он собирался что-то взорвать?

− А где бы ты был сейчас? — спросил его Первый.

− Кто знает. — Загадочно ответил Четвёртый. — Столько всего можно подорвать на этом свете, прямо глаза разбегаются от пестрящего количества целей. Так сразу и не решишь.

− А на том свете ничего не хочешь разнести? — Попытался подколоть его Третий.

− Ты что глупенький маленький мальчик, верящий в Деда Мороза? Никакого другого света нет. Просто кто-то, когда-то и где-то сильно головой стукнулся и окончательно свихнулся, а другие балбесы подхватили эту мерзкую идею, и понеслась она по всему миру. — Четвёртый в этот раз был особо груб, как тогда с Данилой Петровичем.

− Да пошёл ты! — разозлился в ответ Третий. — Однозначно, рассказы о потусторонних мирах и тому подобное, не имеют ничего общего с объективной реальностью. Моё высказывание, само по себе, являлось сарказмом.

− А я и не подозревал, что ты тоже атеист. — Гордо заявил Четвёртый. — В таком случае, добро пожаловать в мой клуб «Убей Бога».

− И как ты собираешься убивать того, кого нет? — Скептически обратился к нему Третий.

− Это просто название, чтоб позлить разных религиозных фанатиков, то есть всех, кто верит в подобную ерунду. Ведь они довольно нетерпимы к атеизму.

Ясненько. Стало понятно, о чем думает Четвёртый. Довольно неплохие взгляды, учитывая то, что в последнее время развелось слишком много последователей мировых религий. Они мешали не только самим себе, но и кому не попади. Их численность кто-то обязан был уменьшить до необходимого предела. Здесь открывалось широкое поле деятельности для атеистов и просто неверующих.

Я тоже в Бога не верил, но не из-за своих взглядов, просто мне и так неплохо жилось, а зачем лишний раз перетруждать себя походом в храм, молитвой и другой тягомотиной, вроде празднования рождества.

Лишь одного я не понимал, почему у нас, в православной России, празднуют день Святого Валентина? Это же католический святой и никакого отношения к православию он не имеет. Православные его отмечать не могли, так же как и атеисты с неверующими, и представители других конфессий. Католиков на территории России проживает мало. Так почему же этот день отмечали многие, и по телевидению об этом шла речь? Мне становилось совершенно неясно, во что именно верят люди, поступающие так.

И неожиданно меня осенило. Они попросту не знали, во что верили! Это оказалось так просто. На самом деле, храмы заполнены неверующими, но не осознающими сей факт индивидуумами. Теперь я был на все сто процентов уверен в том, что если спросить любого рядового адепта мировой религии подробно об истории её возникновения и становления, а так же о содержании священных текстов, то он мало что сможет сказать по этому поводу.

Они знали, лишь повседневные ритуалы и несколько молитв, регулярно посещали проповеди, на которых священники без конца говорили какую-то чушь, либо читали. Но, вождение автомобиля не делает водителя его конструктором.

Для переубеждения таких последователей не требовалось много усилий. Достаточно было уничтожить место их собрания, изъять нужную литературу из местной печати, выгнать прочь священнослужителей, и дать им другое занятие. Почему же тогда их число неуклонно растёт?

Видимо, атеисты слишком добры по своей натуре и жалеют несчастных и сирых.

− А ты Второй, случаем не верующий? — С подозрением обратился ко мне Первый. Интересно, с чего вдруг это его заинтересовало.

− Смотря во что. — Размыто ответил я.

− В Бога. — Подкорректировал он свой вопрос.

− Нет. Это уже слишком для психически здорового человека. А ты во что веришь? — В ответ решил спросить его я.

− Ничего себе. — Первый удивлённо посмотрел на меня. — Не предполагал, что ты попадешь прямо в яблочко.

− Ты это о чём? — Меня заинтересовало, где именно я был прав.

− Молитвы и тому подобные символические ритуалы общения с всевышним, никак не меньше чем шизофрения. Только из-за массовости этого явления таких людей не признают сумасшедшими, а так все признаки на лицо.

Какие, однако, радикальные взгляды были у Первого. По правде говоря, отношение этих обывателей к действительности немного пугало и настораживало.

− Молодец, им всем место в психушке, пусть там своему богу и молятся, а другим не мешают. — Поддержал Первого Четвёртый.

− Ты так и не ответил на мой вопрос. — Первый посмотрел на меня.

− Даже не знаю, стоит ли отвечать. — Засомневался я. То, что я считал правдой, было больше похоже на бредни умалишённого, с точки зрения других.

− Говори, не стесняйся мы здесь все свои. — Подбодрил меня Первый. Кажется, я понял, чего он хотел, а именно объединить всех нас под общим интересом. Ну, тогда не стоило себя сдерживать.

− Так-с. С чего бы стоит начать? К примеру, момент из библии, где Марии является ангел, и сообщает, что та будет матерью Бога, потом она вынашивает его и рожает, хотя является девственницей. Непорочное зачатие, если быть точным, вполне может оказаться искусственным оплодотворением. А сделали это пришельцы из космоса. Ангел на самом деле зелёный человечек. То есть, её похитили как подопытную в эксперименте по созданию гибрида инопланетянина и человека.

Но, местный царь узнал про хитрый план гостей из далёкой галактики и решил этому помешать, поэтому приказал убивать младенцев, используя это как крайнюю меру по уничтожению мутанта, способного завоевать человечество. Но, ему это не удалось, и образец номер пятьдесят появился на свет.

Тем не менее, его биосигнатура была потеряна с экранов радара, и изъятие не состоялось, а Мария и Иосиф скрылись. Следующий этап, по вживлению боевой и тактической информации в мозг гибрида, провалился. Воспитали его нормальным мужиком, но при половом созревании его сверхспособности пробудились.

Он понятия не имел что происходит, но с помощью телепатии смог обнаружить сохранённый банк данных с информацией по покорению Земли. Оказалось, после своей неудачи, пришельцы сменили план и надумали проникнуть в высшие эшелоны власти Римской империи и, используя её, захватить мир.

Естественно, ему это не понравилось, и он принял решение бороться с мерзкими захватчиками, используя их же технологии против них. Организовав подпольное сопротивление из двенадцати апостолов, которым открылась истина, он начал собирать народ под видом мессии.

Мерзавцы, испугавшись реальной мощи его мозгов, контратаковали, инициировав информационную войну. В конце его схватили и убили. Но он регенерировался! И, применив людей как биологические усилители для своей телепатии, выжег всем пришельцам в галактике сознание, тем самым свергнув их, а сам при этом ретировался в другое измерение.

Но, в те времена, люди не знали, кто такие пришельцы и с технологиями летающих тарелок были незнакомы, поэтому и восприняли всё происходящее как нечто божественное. — Я закончил излагать. Надо было перевести дыхание, после молниеносного монолога без пауз.

− Даун. — Одним словом обозвал меня Третий.

− Можно сказать, фантазия у тебя довольно богатая. — Попытался приободрить меня Первый.

− Очень походит на фантастику. — Четвёртый был абсолютно прав, и стоило ему это сказать.

− А вся библия есть не что иное как дешёвая фантастика. — Для меня это было именно так. Единственное хорошее, что находилось в ней, так это огромное количество сюжетов для фантастических фильмов и сериалов. Богу место на киноэкране, в роли героя, а не в реальной жизни.

− А когда она была написана, не подскажешь? — С чего бы Четвёртому понадобилось это узнавать? Всё-таки не стоило тянуть с ответом.

− Ветхий завет был написан около тысячи восемьсот лет до нашей эры, а новый завет уже в нашей эре. — Получалось, не зря я это запомнил.

− Тем самым ты хочешь сказать, что первым в мире литературы появился жанр фантастики? — Никогда бы не подумал, что Четвёртому придёт в голову такое. А, впрочем, эта теория имеет место быть.

− Именно это я и имел в виду. — Гордо задрав подбородок, ответил ему я.

− Не могло такого произойти. Жанр под названием «фантастика» возник к концу девятнадцатого — началу двадцатого веков. Основывался он на научном представлении о мире как результат резкого развития науки и технологии. — Парировал Четвёртый.

− Ну а какой тогда жанр подойдёт для библии? — Я вопрошающе посмотрел на него.

− Фэнтези. — Резко ответил он.

− Эй! — Жестом руки я попросил его остановиться. — Я же говорил про пришельцев из космоса, а это никакое не фэнтези! Если ровнять по данному показателю, то римляне должны были быть орками или злобными гоблинами, а Мария с Иосифом эльфами, а их сын легендарным эльфийским магом, который, согласно пророчеству серебряного дракона, должен свергнуть тёмного лорда Цезаря, правящего своей империей зла.

— Лучше прекрати. Итак, надоедает слушать обычные христианские бредни, а тут ещё ты масла в огонь подливаешь. — Скрипя зубами, предупредил меня Третий.

— С этим я вполне согласен. — Кратко выразил своё мнение Четвёртый.

— Ура. Не одному мне это надоело выслушивать! — Обрадовано воскликнул Третий.

— Да не с тобой, а со Вторым. — Прекратил его ликования Четвёртый.

— Не понял? — Изумился Третий. — Как с ним можно вообще согласиться?

— Насчёт того, что библия относится к Фэнтези и всё. — Уточнил он.

— Нашёл козёл капусту в огороде. — Начал ворчать Третий.

— И что ты хочешь этим мне сказать? Я обнаружил пищу для ума? Возможность рассуждать хоть над чем-либо? Обзываешь меня жвачным животным, которому без разницы, что в рот засовывать? Или всё это вместе? — Четвёртый закончил свои перечисления.

— Он нашёл пищу для рассуждений, но только для себя и Второго. Очевидно, это подразумевалось под козлом и капустой. А Третий у нас не травоядный. Вот и всё. Никаких вам оскорблений. — Как Первому только удаётся так входить в чужой разговор? Но, это было шансом для меня продолжить начатую беседу.

— Спешу заметить, я не утверждал, что полностью принимаю точку зрения Четвёртого. Иногда люди способны значительно опережать своё время и изобретать такое, о чём в те эпохи и помыслить не могли. И фантастика относится к такому явлению. Просто она оказалась столь гениальна для мысли людей проживавших тогда, что они восприняли её как слова божьи и стали поклонятся, и верить в вымысел автора. — А почему бы и нет? Иногда, даже обычный фильм так может затронуть чувства, что невольно становишься фанатом и фактически поклоняешься киноактёрам. Для меня вполне уместная аналогия.

— Вот только не надо трогать знаменитых изобретателей, пожалуйста. — На этот раз Третий попросил, хоть и не совсем вежливым тоном.

— Гениальный писатель, наверное, ты хотел так выразиться. — Поправил меня Первый.

— Да, спасибо за подсказку. — Отблагодарил я его. Теперь-то я понял его истинные замыслы. Он хотел, что бы мы все поближе познакомились, в положительном смысле этого слова. Только, вот для чего ему это было нужно, я не знал.

— Хочешь сказать, что автор был настолько умён, что у него сформировались современные взгляды на мир и, исходя из них, он основал этот тип жанра?

Всё же, что он так цеплялся за фантастику? Может он её любитель? Однако Четвёртый умел затягивать в спор, а я не любил проигрывать.

— А почему, люди, живущие в тех отдалённых эпохах, не моги иметь продвинутого мировоззрения? Если взять в пример эпоху Римской империи, то уже тогда люди обитали в домах и, даже пользовались канализацией, а не по пещерам с каменными топорами бегали. — Я противопоставил ему этот аргумент.

− Вы вообще уверены, что это фэнтези или фантастика. — Третий, похоже, решил отстоять свою точку зрения в этом вопросе. Но, этого нельзя было допустить.

− Ну а к каким жанрам её ещё можно приписать? — Четвёртый ответил вопросом на его сомнения.

− К научной литературе однозначно нельзя, ибо с наукой ничего общего библия не имеет. К публицистике? Тоже нет, первые газеты только в шестнадцатом веке появились в Италии. Деловой литературе? Это просто смешно. Остаётся художественная, а именно фантастика или фэнтези. — Против сего ничего нельзя было возразить.

− Да хоть к кулинарным книгам! — Обиженно прошипел Третий.

− Не сметь кулинарию обижать! — Прикрикнул на того Четвёртый. — Для меня она куда святее какой-то неопределённой книжонки.

− А ты значится, поклоняешься пирожкам да тортам? — При этом Третий злобно усмехнулся.

− Это куда полезнее, чем просто в пустоту языком молоть. Да, кулинария мой царь и бог. — Не похоже было, что бы он гордился сказанным, а ответил лишь из принципа, притом неясно какого.

− К сказкам её приписать что ли? — Я начал думать вслух.

− Совсем обнаглел? — раздражённо упрекнул меня Четвёртый. — Не смей относить её к сказкам. Если «такое» детям на ночь читать, им потом кошмары снится, будут, и прямая дорога тогда к неврологу или психотерапевту.

− Вот что, правда, то, правда. — Не удержался Первый. — Стоит подвести итоги нашего диалога. А они таковы: Библия ровным счётом ничего не стоит и не значит, у неё даже жанра нет. Абсолютно бесполезная вещь.

− Вот с этим я ещё могу примириться. — Третий отвернулся и полностью разлёгся на траве. Я предпочёл промолчать, Четвёртый повторил за мной. Выходило, что Третий ответил за всех нас.

− Который час? — Первый ещё не успел позабыть о времени. Достав из кармана мобильник, я взглянул на экран.

− Три часа и двадцать четыре минуты ночи. — Незамедлительно сообщил я.

− До сих пор не дошло? — Повернулся обратно Третий. — Мы определённо находимся в другом часовом поясе. Притом неизвестно где именно, так что перенастраивать часы пустая трата сил.

− Знаю я об этом, не дурак. — Нагло соврал я. — Меня спросили сколько, я и ответил, вот и всё.

−Мне как-то не по себе от этого. — Поёжился Четвёртый. — Как нас сюда занесло, неужели Второй прав и мы на самом деле телепортировались?

− Опять вы за своё. — Возмутился Третий. — Рискну предположить, что нас вырубили каким-то образом, а потом транспортировали.

− И я так считаю. Наверное, какой-то богач надумал развлечься и подстроил такую ситуацию. — Свершилось, мне удалось поделиться с остальными своей теорией.

− Лишнего не нужно. — Оборвал меня Третий. — Пока лучше предполагать, что нас кто-то оглушил, а затем переместил. Для старта этого достаточно.

− А как насчёт нашей невероятной схожести друг с другом? Даже личных вещей. — Первый оборвал всю мысль Третьего, а про клонов мне говорить как-то не хотелось.

− Сходство мог обеспечить пластический хирург, причём не одно лицо. Предметы тоже можно дублировать. Мы же явно отличаемся друг от друга и одним человеком быть никак не можем. Этого достаточно? — Третий был уверен в своих словах и в чудные догадки не пускался, а постарался приблизить всё к реализму.

−А как насчёт того, что мы всё в одной квартире живём? — Вот на такое утверждение Четвёртого лично у меня ответа не было.

− Вот здесь становится гораздо сложнее. — Третий сейчас явно напрягся и изо всех сил мыслил. — Нам могли мозги промыть или загипнотизировать.

− Насчёт промывки мозгов, ничего сказать не могу, но загипнотизировать вполне возможно. — Первый помог Третьему в его исканиях.

− И когда же мы отойдём от гипноза? — Меня вдруг стало это тревожить. А если всё это правда?

− Неизвестно и точно предположить нельзя. — Вот так Первый, неужели нельзя хоть как-то выяснить это?

− На этом и завершим наш отдых. — Заключил Третий.

А сидели мы никак не меньше одного часа, а пролетел он так быстро, что я и не успел заметить. И мы продолжили идти дальше.

А не забросили ли нас в безлюдную местность? Ведь глупо охотиться на людей в лонах цивилизации. Скорее всего, отправили куда-нибудь к черту на куличики. Плохо, очень нехорошо получиться, если это взаправду.

Тогда нам не найти связь и вызвать помощь не удастся. Но если это так, то скоро должен был появиться человек с ружьём, который примется отстреливать нас словно дичь. Понятно, почему нас оставили в поле. Так гораздо легче целиться в подвижную мишень, нежели в густом лесу.

Но отчего сначала мы оказались именно там, где трудно попасть в кого-то? Ясно! Эта неожиданная мысль пришла мне в голову, эти придурки, от которых мы отделились, остались там. Значит, настал их черёд побыть в качестве зайцев, по которым будет палить из ружья пузатый магнат. А на более крупную добычу необходимо охотиться в поле и открывать огонь с вертолёта.

Но зачем нам четверым сделали пластическую операцию и промыли мозги? Как это будет сочетаться с охотой на нас? Что-то непонятно. Я призадумался над этим. Кто из животных обитает на лугах и полях? Мышки полёвки, другие грызуны… в точку! Рогатый и другой скот! Ведь есть и дикие коровы, лошади, а они образуют стада и пасутся на этих просторах. А все они на одно лицо, как две капли воды похожи друг на друга. Тут я неожиданно понял, что у того богача начисто отморожена голова и от денег он окончательно сошёл с ума.

Он хотел поохотиться и на зайцев в лесных чащах и на дикий скот на бескрайних равнинах, не знаю, как они называются, ну да это и не важно. И только для этого он приказал подправить наш внешний вид и мозги, чтоб мы походили на тягловую скотину. А не слишком ли это муторно? Совершить такое, только ради минутного развлечения? Хотя, кто знает, что в головах у этих безумцев, опьяненных золотом и властью.

Это было самое рациональное объяснение всему происходящему со мной. Значит, когда Четвёртый организовал пожар, нас быстренько эвакуировали оттуда, дабы не портить шкуру ещё не убитых людей. А остальных успели отвезти или этот денежный мешок решил, что в горящем лесу будет гораздо забавнее пострелять?

И вообще они потушили загоревшееся или всё так и оставили? Сомневаюсь, что у них с собой была пожарная команда, а вызывать кого-то со стороны, означало срыв операции «Дичь», как я её уже про себя окрестил. Но, на горизонте не показывались, ни вертолёты, ни джипы, ни хохочущие от восторга и адреналина охотники. Что-то у них там пошло не так. Для меня это было хорошо, я бы успел уйти подальше и скрыться.

Но допустят ли это организаторы столь незаконной забавы? Они могли снабдить нас скрытыми устройствами слежения на случай побега из допустимой зоны свободного передвижения или запустить в нашу группу предателя. Прямо как в том фильме. От них никуда не убежишь. Но кто бы мог им оказаться? Проклятие! Я не знал этого. Мне было известно лишь то, что это не я.

Может, стоит попытаться вычислить его своим могучим интеллектом? Точно, как в кино про детективов, я выявлю преступника, и его накажут! Но с чего мне начать расследование? Сообщить об этом другим? Тогда злоумышленник будет сразу прибегать ко всяческим ухищрениям и уловкам, дабы скрыть своё истинное лицо и намерения.

Лучше всего подойдёт дедуктивный метод. Составлю портрет негодяя, его истинные мотивы и возможные действия, а потом просто подгоню кого-нибудь из присутствующих под это описание.

Ну, с внешностью выходят проблемы, ведь мы все одинаковые, как макароны в пачке. Отлично, одним пунктом меньше.

Перейдём к мотивам. Самый примитивный из них: жажда крупной наживы. Наверняка, ему обещали заплатить огромную сумму денег в качестве вознаграждения. Это могло означать лишь то, что он жаден до чёртиков, и своего шанса прихватить приличный кусок пирога не упустит.

Конечно, я бы тоже не отказался от такого заманчивого предложения, тем более, если ещё хорошо вознаградят, но речь шла не обо мне, ибо это был не я. Всё ясно, надо искать алчного человека среди них. Ещё один пунктик можно считать закрытым.

Оставалось самое сложное — возможные действия врага. Тут надо тщательнее все обмозговать. Первым делом необходимо отвести от себя подозрения. Кто из них всё время это делал? Конечно же, Первый!

Он мне с самой первой минуты не понравился, всё время старался убедить нас в том, что он там раньше оказался и поэтому мы должны его так величать. А лучший способ отвести от себя глаза других это открыто заявить о том, что он здесь был заранее и сговаривался со своими помощниками. Он же предложил уйти от остальных, как бы невзначай упирая на то, что так будет лучше и нам достанется больше продуктов.

Знает чем других привлечь! И вообще, откуда у него взялась еда? Уж не с самого ли начала он её заготовил, поскольку знал, что мы будем далеко от населённых пунктов? Ошибки быть не может, это точно он!

Однако, как молниеносно я вычислил истинного злодея. Моему острому уму и великолепному вниманию позавидовал бы сам Шерлок Холмс! Оставалось лишь сбросить с него маску. Погодите! И что мне с того? Ну, разоблачу я его, и ничего кроме гордости у меня не останется, а на неё роскошной жизнью не заживёшь.

Наверняка, ему заплатили авансом, а значит, денежки у него водятся и его можно спокойно шантажировать и выжать себе неплохую сумму. А на неё, я-то уж заживу припеваючи!

Ох, что тогда можно будет сотворить! Купить себе кинотеатр я, наверное, не смогу, но вступить в долю владения каким-нибудь из них определённо возможно. И тогда я смогу бесплатно, когда захочу ходить в кино и ещё получать с этого дивиденды с процентами и богатеть на глазах! Вот это здорово!

Теперь я полностью понимал продажных чиновников и коррупцию в целом. Она приносит счастье всем людям и тем, кто дал взятку и тем, кто её получил. Просто поверить не могу, почему это до сих пор не узаконили, а настоятельно борются с такими идеями.

Ох, если бы я был чиновником или государственным сотрудником. Но, хватит мечтать о шкуре ещё не убитого медведя. Стоило намекнуть Первому, что я знаю его тайну и охотно пойду на сотрудничество, если он поделится со мной ровно половиной своего гонорара.

Немного погодя, я поравнялся с ним и тихо шепнул ему:

− Я знаю твой секрет, и что ты скрываешь от нас. Охотно промолчу об этом, если ты отдашь мне ровно половину и возьмёшь меня в долю. — При этом Первый не стал восклицать и отрицать что-либо, он так же тихо ответил мне.

− Как ты узнал об этом? — Значит, я на сто процентов прав насчёт всей ситуации и Первого. Кто бы мог подумать!

− Это же очевидно, я понял, что ты замыслил и если отдашь пятьдесят процентов, я промолчу и буду тебе помогать, только выберемся отсюда, а на остальных можно и наплевать и ничего им не говорить, а действовать дальше согласно твоему плану. — Теперь-то, когда он уличён и ничего не отрицает, ему некуда деваться.

− Уяснил. — Коротко ответил тот. — Потом об этом поговорим, а сейчас притворись, словно мы пытаемся беседовать о чём-то другом, постепенно повышая громкость голоса, тем самым мы избежим лишних подозрений.

Ничего себе, настоящий матёрый волк по обману людей, надо быть с ним настороже, а то, как бы он меня вокруг пальца не обвёл и не убил потихоньку ради деньжат.

− Неужели. — Уже чуть погромче сказал он. — Ты всё-таки считаешь библию фантастикой тех дальних времён. Определённо, твоя точка зрения заслуживает некоторой степени внимания, даже с моей стороны. — Заговорил совершенно про другое, да ещё таким деловым тоном, как будто ничего и не произошло. Стоило ему что-то сказать в ответ, иначе было бы странно вот так вдруг услышать лишь одно предложение из диалога.

− Всё же настоятельно рекомендую обсудить этот вопрос более тщательно. А вы как считаете? — Обратился я к Третьему с Четвёртым, которые топали впереди нас.

− Ты что дурак? — Грубо огрызнулся Третий. — С какого рожна я обязан обсуждать твои больные фантазии, тем более на ненаучные темы из библии, да любой учёный тебе скажет, что это детские сказки и рассмеётся в лицо.

С тем, что это сказки я не стал спорить, но как говорил Первый, они не для детей, а для психически неуравновешенных личностей, склонных к тяжёлым душевным заболеваниям и галлюцинациям. Оказать достойный отпор Третьему, считавшему себя во всём правым, было для меня сейчас делом принципа. Если он так любит науку, стоит указать ему, что она бывает разная.

− Ученые, говоришь? — Начал подзадоривать его я. — А как же доктора богословия и изучающие религию люди, йогу и многое другое, о них ты позабыл что ли? — Интересно, что он скажет на то, что и среди учёных есть подобные индивидуумы и специальности?

− Тоже мне «профессора кислых щей». — С презрением произнёс он, при этом демонстративно сплюнув на землю в знак величайшего презрения к ним. Мне сделалось абсолютно непонятно, что за выражение он использовал, и я решился спросить о значении сего.

− И что это за профессора такие, если быть более конкретным? В чём смысл-то?

− Ты недалёкий человек. Неужели ты не понял значения. Так давай я тебе объясню дорогуша. — При этом Третий насупился так, словно собирался выдать грандиозную речь перед огромной толпой, так ждавшей услышать его. — Это люди, изучающие кислые щи. Они почти всё про них знают, умеют изготовлять их, но кислые щи, как были кислыми щами, так ими и останутся навсегда. То есть вещью существующей, но не заслуживающей столь большого внимания и глубокого разностороннего познания, поскольку это лишь кулинарное блюдо, широко используемое в народе просто для пищи, не более и не менее.

А всё что добавляют эти презренные, лишь абстрактные и не применимые к реальности надбавки. Они лишь только всё усложняют для того, что бы тешить своё самолюбие и дурить головы ничего не сведущим идиотам, которые с такой легкостью покупаются на высокопарные речи этих надменных и фанатичных лунатиков.

Как всегда, я опять ничего не понял. Зачем устраивать культ из кислых щей и ставить их в роли богов?

− Опять вы затрагиваете кулинарию, что в ней такого плохого-то? За что вы все ненавидите её, бедную и несчастную? Лучше смейтесь над убогой пищевой промышленностью, которая может выдать только уродливые выкидыши в виде различных брендов и популяризованных колбас с добавлением значительной доли соевой массы.

Им попросту не сравниться с теми шедеврами, что создаются поваром из неказистого на вид сырья. Но запустите это творение на конвейер, как вся уникальность будет убита кривыми металлическими формами и блестящими упаковками. Вот что заслуживает осмеяния. — Четвёртый вмешался в нашу дискуссию, при этом начал указывать, о чём нам разговаривать. Непростительно! Надо включить и его в спор и осмеять кулинарию в его образе!

− А ты что ли повар, коль так говоришь? — Я повернул голову в его сторону.

− Нет, не повар, но это не означает, что я не могу готовить и знать различные рецепты. — Саркастически ответил он.

− Да ты только пока визжишь о неприкосновенности кулинарного дела и всё. Ни о каких рецептах и речи не заходило. — Третий зло улыбнулся, будто опроверг существование самого Четвёртого.

— А вам так непременно нужно знать процесс приготовления какого-либо блюда? — Четвёртый вопросительно посмотрел на нас.

− Давай, валяй. — Поторопил его Первый. Видимо, все ещё хотел отвлечь внимание от нашей с ним тихой беседы. Ну и хорошо, в пути полагается либо петь, либо выслушивать всякие россказни, что бы шагать было не скучно.

− Ну, если вы так настаиваете, то я раскрою вам парочку личных рецептур. — С наигранной важностью согласился Четвёртый.

− Давай уже не тяни резину. — Поторопил его Третий.

− Итак. — На этом он сделал паузу. — Внемлите. Для начала стоит взять большую кастрюлю и налить туда воды. Затем, берём марлю или чайное ситечко и кладём туда лавровых листов с корицей, и когда вода закипит, делаем отвар из этого. Потом добавить уксуса с солью… — На этом его прервал Третий, решивший вставить свой язвительный комментарий.

− И что же за отрава в результате получиться? Никогда не слышал о том, что бы уксус мешали с корицей тем более ещё и варили при этом. Ты что, действуешь по принципу, поместим всё в одну колбу, а там и посмотрим, что произойдёт? — Причём тут была колба, когда говорилось о кастрюле?

− Не обрывай меня на полуслове! — начал кричать Четвёртый. — Это тема творчества, а не точных расчётов.

− Когда твоё «творчество» тесно связано с химией, при неуёмной фантазии и полном пренебрежении здравым смыслом может получиться нечто вредное для здоровья, а то и того хуже что-то высокотоксичное. — Третий всё никак не мог уняться и жутко преувеличивал свою критику. На мой взгляд, от этого умереть было нельзя, да и заполучить раковую опухоль тоже. Максимум неприятный привкус во рту, изжогу или диарею.

− Я вообще-то ещё не окончил излагать последующие действия, будьте добры выслушать до конца. — Скрипя зубами, Четвёртый попросил Третьего.

− Давайте послушаем его, всё-таки интересно узнать, что там дальше будет. — Обратился я к остальным. Мне серьёзно хотелось познать эту бытовую мудрость.

− Продолжаю. — Уже без энтузиазма в голосе он возобновил свой рассказ. — После того, как зальёте четыре столовых ложки уксуса, засыпьте щепотку соли и варите в отваре спагетти, пока они не будут готовы… − и снова Третий прервал его.

− Какие ещё спагетти? Ты бы ещё сказал, что готовить их следует в вареве из зверобоя с ромашкой. — Третий попытался пошутить, но неудачно, это было тупо. Что может появиться в результате этого?

− Довольно! — На этот раз Первый решился прикрикнуть на Третьего. — Пусть он сначала поведает, чем всё окончится, а потом уже делай что хочешь.

− Хорошо, хорошо. Но, только с условием того, что меня тоже никто не будет останавливать на полуслове, что вы собственно и делаете. — Опять он ухитрился сказать что-то в ответ, интересно у него когда-нибудь закончатся грубые словечки? Тем временем Четвёртый продолжил.

− После того, как спагетти сварятся, берёте большую сковородку с антипригартым покрытием, наливаете на неё растительного масла и вываливаете макароны, равномерно распределяя их по поверхности, так, чтобы получился круг, похожий на пиццу.

Следом, обильно посыпаете тертым сыром, плотно накрываете крышкой и на полном огне жарите в течение восьми или десяти минут. В результате получается отличная «сырная макарошка», с хрустящей корочкой снизу и мягким плавленым сыром сверху с немного острым вкусом, который так приятно щекочет язык.

Делать пиццу из макарон? Это что-то воистину революционное. Кому бы пришла в голову такая идея? Мне сразу захотелось попробовать сие изделие, не ради вкуса, а только из возросшего интереса.

− А вот теперь настал мой черед. — Как-то недобро сказал Третий. — Начнём с того, что это никакой не рецепт, а просто болтовня, имеющая нечеткую последовательность в своей структуре.

Вначале следовало указать перечень продуктов, которые надо использовать в процессе приготовления и их количество, а потом инструкции, как их применять. Вот это и был бы настоящий рецепт. И что за название в виде комбинации наименований ингредиентов? Творчеством тут и не пахнет, потому что ничего не придумано, а просто немного изменено имя.

М-да, как некоторым удаётся всё испоганить, по сути. Стоило прямо высказаться на этот счёт, но мне было неохота.

− Тем не менее, это очень вкусно. — Четвёртый попытался противопоставить личный опыт жалкому критиканству Третьего. — Прежде чем осуждать попробовал бы сначала, из тебя плохой оценщик получиться.

− ООО… − протянул тот. — Сразу становится ясно, что вы просто не привыкли к критике. Ой, бедненький, видите ли, перечат ему, ты ещё поплачь, — ироничным тоном почти проблеял он.

Следовало приструнить его да поскорее, но опять же мне с этого ничего не перепадало, кроме возможной порции грубых изречений.

− Как там в этой фантастике сказано? «Не судите, да не судимы будете». Здесь намёк на конфликты, которые возникают в результате скоропостижных выводов. Хоть и обличено это в простецкую форму и извращено до неузнаваемости.

Однако хороший пример поставил Первый перед Третьим, представив это в научной форме, как раз для такого как он.

− «Не судите, да не судимы будете», что за смиренные речи жалких неудачников?! — гневно прикрикнул Третий. — Судить надо всех всегда и везде. За завтраком, за обедом, за ужином, по праздникам и по будним дням, по поводу и без повода, в хорошем, плохом в любом настроении. Вот как должны поступать разумные люди, стремящиеся стать ещё умнее и приобрети критический склад ума. А остальное никчёмные отговорки лентяев и глупцов.

И в этот раз ему удалось что-то противопоставить, лучше всего с такими людьми либо дружить, либо вообще не общаться, потому, что заполучить его в свои враги не каждому пожелаешь. Зато найдется, чем припугнуть Первого, если он откажется сотрудничать.

− Думаю, что его комментарии сначала стоит принимать к сведению, а уже опосля поразмышлять над ними. — Первый предложил отличную идею, тихонько игнорировать этого Третьего, говоря ему, что мы обдумаем его заявления.

− Хорошо, что вы поняли, что суждениям стоит уделять внимание. — Уже мирно согласился с нами Третий.

Тем временем я приметил впереди нечто, что вселило в меня радость и ликование. Это была дорога! Она ещё плохо виднелась издалека, но, несомненно, это была она.

− Эй вы! — Я подпрыгнул на месте, что бы привлечь их внимание. — Смотрите, там дорога! Следовательно, населённые пункты или проезжие автомобили должны быть, где-то рядом.

− Действительно, это так. — Третий тоже пригляделся и согласился со мной. Скорее поспешим к ней. — И мы, ускорив темп, почти побежали в её направлении.

Всё-таки некоторая усталость давала о себе знать, а тут ещё и солнцепёк. Капельки пота проступали у меня на лбу, но мне было наплевать на это, главное сейчас − дойти до этого следа цивилизации, оставленного на земле.

Добравшись, мы остановились в десяти шагах от неё, дабы перевести сбившееся дыхание и передохнуть, хоть сколько-нибудь. Тяжелее всех дышал Четвёртый, ведь он несся с пакетами в руках. Поставив их на траву, он прилег рядом. Отдохнув, мы, наконец, вышли на саму дорогу и стали осматриваться.

Она была очень пыльной, посередине её были две параллельные рытвины по всему протяжению, на расстоянии друг от дружки примерно полутора метров. Виднелись следы конских копыт.

− Вот чёрт подери! — Воскликнул Третий.

− Что такое? — Обратился к нему Первый.

− А разве не видно?

− Всем что-то видно, зависит от того, на что смотришь. — Как-то туманно ответил тот.

− Гляди, посередине следы от проезда многочисленных телег, и отпечатки копыт тому лучшее подтверждение, а от автомобильных шин не заметно что-то. О чём это нам говорит?

− О том, что по ней на машине не проедешь, вот и колесят на повозках. — Небрежно брякнул Четвёртый. А ведь точно, автотранспортом здесь и не пахло.

− Очередная порция тупизма. — Констатировал Третий. — Разве не видно, что проехать по ней проще некуда даже на авто городского типа. А отсутствие сего говорит о том, что это глухая сельская местность, где ещё пользуются допотопными средствами передвижения и до современной техники руки у них не доходят.

Вот ведь как получается, и телефона у них может не иметься в наличии. Что ж нам тогда дальше делать? Ну, по крайней мере, найдётся приличный ночлег, а уж в еде-то местные жители нам не откажут. Мы попросим их отвезти нас в город или какое-нибудь сельпо, где есть почта с телефоном, а там уж дозвонимся до дома, и нам вышлют помощь. Главное напирать на бескорыстную подмогу, чтоб вознаграждения не потребовали в случае чего.

Но, тогда почему нас дислоцировали рядом с населённой местностью? Разве не лучше ли было закинуть куда подальше? Или из-за загоревшегося леса вся охота сорвалась и нас, как ничего не подозревающих, просто увезли подальше, тем самым избавившись от проблемы?

Значит, у Первого останется только его аванс? Но в таком случае, почему он остался с нами? Для конспирации? Вполне возможно. Ладно, надо постараться выжать из него сумму побольше, тысяч сто пятьдесят или двести рублей у него точно будет. Надо затребовать половину, тогда определённо не прогадаю.

− И куда мы теперь направимся? — Обратился я к Четвёртому. Тот, немного посмотрев по сторонам, пожал плечами.

− То есть, как это ты не знаешь?! — повысил на него голос Третий. — Смотрите, в одном направлении она уходит глубоко в лес. Там однозначно никто не живёт, ну кроме зверей и птиц. А с другой стороны она идёт в поле, а оно не бесконечное, за ним наверняка находятся жилые дома.

Верно! На телеге пускаться в долгое путешествие безрассудно. Близко, близко! Долгожданная телефонная трубка!

А Третий всё продолжал:

— Идти надо именно туда.

− Ну, я допускаю, что это именно так. — Проворчал Четвёртый. — И сколько примерно по времени мы будем туда топать?

− Нашёл что спрашивать. Откуда мне это известно? Я с местностью не знаком и карт у меня в кармане нет. — Саркастично ответил ему Третий. А у Первого могли быть нужные сведения! Обратиться к нему, как бы чисто случайно, и тогда он тоже «угадает» сколько нам ещё здесь торчать.

− Первый. — Позвал я его.

− Чего? — Настороженно откликнулся тот.

− А ты как считаешь, долго отсюда идти до близлежащего села? — Наивным голоском начал я свой допрос.

− Понятия не имею. Да и все здесь присутствующие, по-моему, тоже.

− Да ладно. — Елейно протянул я. — А так навскидку по твоему мнению?

− Здесь его мнение никого не волнует. — Вмешался Третий. Проклятая затычка в каждой бочке! Он то и не догадывается, что из уст Первого прозвучат точные данные.

− А пускай это будет предположение, а не мнение. — Я решился отвадить его от Первого, пока он не отбил у него желание выложить правду под эгидой гипотезы.

− Ждем с нетерпением ваших мыслей господа. — Опять он хамит! Вот ведь гад нашёлся. Но не стоит его попрекать этим, а, то ещё сильнее нагрубит или ещё чего доброго драться полезет.

− Ну…, − задумался Первый. — Э-м-м… — А хорошо он играет свою роль ничего не ведающего и несведущего. — Приблизительно часа три-четыре пешком, плюс минус полчаса. — С неуверенностью сказал он.

− Великая гипотеза. Можешь подать заявку на нобелевскую премию в Нюрнберг! — И Третий начал смеяться, как будто увидел перед собой клоуна на цирковой арене.

− Подожди-ка, погоди-ка. — Прекратил его веселье Четвёртый. — А разве нобелевский комитет не сам решает, кто будет претендентом? Никакие заявки там и в помине не берут. — Вот Третий и оплошал. Наконец-то будет, чем его заткнуть!

− А вы шуток не понимаете как всегда. Естественно, я это знаю, и если кто-то так поступит, то выглядеть он будет очень глупо и его самонадеянность все осмеют. Вот в чём вся суть сего юморка. — Странный всё же каламбур у него получился. Что за человек способен выдавать такие оскорбительные шутки?

− Очень смешно. — Первый попытался задеть его за живое, но такового у него не оказалось.

− А ты и не должен получать удовольствие от этого, это лично для меня шутка сотканная мной же. — Трудно поспорить с человеком, которому есть что возразить, причём для него неважно, что именно.

− Покончим с тупыми шутками и жалкими догадками, пора выдвигаться в путь, надеюсь не столь долгий. — Охолодил наш пыл Четвёртый.

Никто не посчитал нужным сказать, да, и вправду пора. Вместо этого всё молча, зашагали по сухой, запыленной дороге.

Шли мы около одного часа, и я жутко устал. Какого дьявола я должен переться в такую даль, причём ещё неизвестно, сколько времени осталось шагать? Кроссовки и нижняя часть джинсов сильно покрылись пылью из-за того что я начал шаркать ногами, последние пятнадцать минут пути. Откуда мне было известно точное время сего процесса? Просто я постоянно поглядывал на экран мобильника, в надежде, что высветится найденная сеть. А по бокам всё плыли и плыли бескрайние луга, которые, крайне зрелищно смотрелись для меня, городского жителя.

— Хватит поднимать пыль на дороге! — Повышенным тоном окрикнул меня Четвёртый. — Не один тут находишься. — Я оглянулся и посмотрел на него. Его светло-синие джинсы тоже покрылись слоем пыли, но не из-за того, что он устало, волочил ноги, а потому что шел позади меня. Однако сильно же я пылил.

— Не нравится, тогда иди впереди. — Я резко прервал его ненужные наставления.

— Я ещё пакеты нести обязан, забыл что ли? Это ты перестройся позади меня, тогда получится, что я пойду впереди.

— Ещё чего! Тебе надо, ты и обгоняй. — Хотя, зря я сказал это, потому что итак устал, а тут появилась возможность сбросить скорость передвижения. Теперь ничего не поделаешь. Придётся гнуть свою линию обороны до конца! Иначе я буду выглядеть податливой тряпкой, о которую можно спокойно вытирать ноги.

— Ты итак явно выбиваешься из сил и уже еле передвигаешься, глупо будет отказываться. — К несчастью он приметил этот факт. Ничего, я не жалкий половичёк для обуви, сейчас я ему покажу кто в доме хозяин!

— А вот и не правда, на самом деле я не устал. — При этом я нарочно приободрился и немного прибавил ходу.

— Так ты что мне назло что ли?! — Начал горячиться Четвёртый. — Ах ты, упырь сволочной! Ну-ка быстро поменялся со мной местами! — Если я сейчас соглашусь, то, точно буду выглядеть хлюпиком, на которого чуть прикрикни и он уже на все готов. Настоящий мужчина выстоит до победного конца!

— Нет, и ещё раз нет. Если тебе так хочется, то поравняйся со мной, а на большее я поскуплюсь.

— Я поклажу тащу в руках и мне тяжелее идти, а ты вон как кузнечик скачешь. Немедленно пошел позади! — Вот настырный выискался. И когда это я скакал? Что-то не припомню. Он ещё и поиздеваться надо мной решил в отместку за такую малюсенькую случайную оплошность. Ну, уж нет! Теперь, мало противостоять ему, надо перейти в контратаку.

— Ничего не поделаешь, придётся тебе поднапрячься и обогнать меня. — Никогда не уступлю ему! Ни за что!

— Ах ты, несчастный! — с досадой выпалил он. — Я тебе покажу, где раки зимуют! — С этими словами он перехватил полиэтиленовые ручки пакетов покрепче, и быстро обогнав меня начал с такой яростью вприпрыжку танцевать впереди, создав большое пыльное облако, направленное на меня. Я немного закашлялся от такого оборота событий, но не сдался на милость этого мстителя без маски. В два счёта я очутился в стороне от него и как бы он не старался, ему было меня не достать.

— Эй вы! Дети малые. — Окликнул нас Третий. Оказывается, он с Первым успел уйти на приличное расстояние. Подойдя к нам быстрым шагом, он принялся распекать нас по полной программе. — Детский сад да? А нормально нельзя передвигаться, вы два паяца только задерживаете всех. В детстве, не наигрались что ли?

— А лучше нам было сразу перейти к кулачному бою или простой драке? — Съехидничал Четвёртый.

— Уж лучше подраться, чем такой ерундой заниматься. — Спокойно предложил свой вариант тот. Махать кулаками мне как-то не хотелось, вдруг ещё поранят, а скорой помощи в такой глуши днём с огнём не сыщешь.

— Для серьёзной потасовки причин не достаточно, но и пропустить это мимо ушей тоже нельзя и в результате мы имеем такую вот ситуацию. — Ничего умнее я придумать больше не мог, а хоть какая-то отговорка мне позарез была нужна.

— Так это вы так проводите время в дороге? Нашли чем заняться два олуха. Вы не в том положении, чтобы так себя вести. Мне плевать, что вы делаете, пока это не сказывается на мне, а задерживать себя я не позволю! — В конце предложения он добавил громкости голосу.

Тем временем к нам уже спешил Первый и хотел что-то сообщить, но вместо этого начал переводить сильно сбившееся дыхание. Наконец он сумел процедить несколько слов.

− Там кто-то идёт из местных! Присмотритесь внимательнее! — он указал нам пальцем немного в сторону от дороги.

Я же, хорошенько посмотрев туда, увидел небольшое стадо коз, которых погонял какой-то паренёк. Точно, далеко он их угнать не мог, да в этом и нет необходимости. Значит, поселение было где-то рядом. Оставалось только попросить его отвести нас туда, и мы дознаемся, где находимся в данный момент.

− Что-то я ничего не вижу. — Третий с подозрением в глазах повернулся к Первому.

− Ты слепой что ли? — равнодушно спросил его тот.

− Я не слеп, иначе бы как я тогда так свободно передвигался всё это время. — Уклончиво высказался, на сей счёт Третий.

− Да не важно. — Прервал их я. Сейчас следовало думать о том, что сказать этому встречному сельчанину. — Как объясним ему наше положение?

− Проще простого. — У Первого уже нашлось, что передать тому человеку. Быстро, однако, он. — Попросим его привести нас туда, где он живёт, а там уже спросим, есть у них связь с городом и позвоним. Не стоит сразу говорить о том, что мы заблудились или что-то вроде этого. — Какой делец выдался всё же. Как только бы парнишка пронюхал, что мы в серьёзной беде, мог затребовать денег за оказание помощи, а так у него не найдётся повода содрать с нас три шкуры за простую услугу.

Приободрившись, мы направились к нему. Уже на подходе я заметил, что у него босые ноги. Он был одет в какие-то поношенные светло-коричневые штаны, препоясанные вязаным пояском темно-коричневого оттенка. На верхней части была надета сероватая рубаха без пуговиц. В левой руке он держал небольшой завязанный узелок с чем-то внутри, а в правой длинный прутик, которым он погонял козочек.

Ну, прямо как с картинки из книжки сошёл. Мне аж стало любопытно, в какую глухомань мы попали, если люди здесь одеваются, словно в позапрошлом веке. Связи у них могло и не быть, но, во всяком случае, они должны были знать, где находится почтовое отделение или соседний населённый пункт.

Тот, завидев нас, остановился и присмотрелся. Мы уже подошли к нему. Он был светловолосым и веснушчатым. Наконец, к нему обратился Первый.

− Прошу прощения, вы, похоже, местный житель. Не окажите ли вы нам милость, подсказав, где ваше поселение, нам нужно воспользоваться услугами почты. — Какой плут Первый, ничего себе выдал фразочку. Такому палец в рот не клади! Пастушок тем временем начал нервно осматривать нас, а затем заговорил на каком-то иностранном языке.

− Мех тер кра тоек? — Визгливым вопросительным тоном ответил он.

−Что? — Странно взглянул на него Первый. — Я спрашиваю почта, где у вас находится?

Тем временем тот начал немного пятиться, назад выронив при этом свой узелок. Он чего, русского языка не знает? А в России ли мы вообще?

Об этом я как-то не подумал. Если нет, то всё значительно усложняется. Ну, тогда он должен знать английский, в других странах больше людей должны уметь общаться на нём, если это только не восточные государства. Ну, этот пастух на алжирца, китайца или японца не походил. А был он похож на англичанина или шотландца. Ну, скорее всего голландец. Там у них вроде есть какие-то гетто и закрытые общины вроде американских мормонов.

В своё время мне пришлось подучить английский. Не потому, что я хотел улучшить свои оценки или уезжал за границу. Лучшие новые фильмы и сериалы выходили именно на нём, ну или с субтитрами, а ждать русского перевода не хотелось. Так что после просмотра около тридцати часов видео со словарём в руках, я мог спокойно наслаждаться этими произведениями современного кинематографа, не томясь в ожидании.

К тому же уже после я стал замечать в русском переводе некоторые неточности и шутки в комедиях звучали уже не так как на исконной звуковой дорожке. Решено, он просто должен знать его! И я поспешил на помощь сконфуженному Первому.

− Ду ю спик инглиш? — С надеждой кивнул ему я.

− Фара ару! — Истерично заорал парень. И со всех ног бросился бежать от нас, при этом так истошно вопя, будто его преследовала стая голодных волков. Через минуту он уже скрылся из виду.

А мы так и стояли, силясь понять, что же всё-таки произошло. Первым начал разговор я.

− Ни русским, ни английским он не владеет. Так чего же так голосить и убегать от нас?

− Да, как-то не совсем понятно. — Согласился со мной Первый.

− Выходит, мы в другом государстве очутились? — Поинтересовался Четвёртый.

− Не стоит делать столь поспешных выводов. Не забывай, хоть у нас по конституции русский является государственным языком, никто не обязан его учить, и может изъясняться на своём родном наречии. — Закончил свои доводы Третий.

− Получается, он из какой-то малой народности, населяющей нашу столь просторную страну. — Четвёртый мог оказаться правым. Как я мог забыть о такой очевидности.

− Тогда почему он был так одет? Понимаю, разговаривает на ином языке, но наряжаться подобным образом, с какого перепугу? — Первый подметил очень важную деталь в ситуации.

Почему тот тип был так одет? Он пастух, а сбежал и отставил своих коз, которые тем временем успели разбрестись в разные стороны. А у нас тоже полно всяких сект и фанатичных общин. Может этот полоумный принадлежит к одной из них? Но к какой именно? Мне вспоминалась лишь одна.

− А может он старовер? — Моя гипотеза вполне могла быть правдой.

− Это ещё кто? — С интересом спросил Третий. Отлично! Хоть что-то он не знает. Так уж и быть не стоит хранить молчание, пока он не разозлился и я поторопился всё объяснить.

− Ну, помнишь из уроков истории, после православных реформ патриарха Никона у нас произошёл раскол на старообрядцев и тех, кто по новым правилам в церковь ходил. Вот этих отколовшихся и не желавших принимать новое сейчас и называют староверами. — Я закончил свой короткий монолог.

− Они ещё остались? А я думал, что их всех тогда истребили. И правильно делали! Идиоты должны уничтожать себе подобных особей. Так они вскоре все вымрут. — На недоброй нотке окончил он.

− Ну, ты даёшь. От некоторых тогда избавились. Другие же ушли в лесную глушь, да там и остались, чтоб их тоже не убили. И по сей день у нас есть такие граждане. Про них даже документальный фильм сняли. Как они живут в своих общинах, телевидения, телефона, радио, электричества и другой техники у них нет. Они её из принципов не используют. Их дети не ходят в школу, они их сами учат по каким-то своим книжкам. Передвигаются на телегах. Медицинскую помощь тоже не используют. В общем, современные дикари по собственному желанию, если можно так выразиться. И этот субъект мог вполне к ним относиться.

− Что!? — Удивлённо воскликнул Третий. — Да их следует всех посадить в тюрьму! Какое право они имеют лишать своих детей достойного образования, только потому, что им, видите ли, хочется растить из них таких же как они сами дураков! Ещё и не допускают к ним квалифицированную медицинскую помощь. Куда смотрит государство?! Этого ни в коем случае нельзя допускать. Я это просто так не забуду и в своё время обязательно займусь этими сбрендившими фанатиками! — Он яростно брызнул слюной по окончанию очередной тирады.

− Простите, что прерываю, столь августейшего и любящего свободу других, человека, но сейчас речь идёт не о том. — Четвёртый, раскачиваясь на ногах, прищурено поглядывал на Третьего. Потом, повернувшись ко мне, заговорил. — Я тоже смотрел эту передачу. И, хоть они и жили примитивно, но были одеты вполне современно, а не как этот встреченный нами. Может он не имеет к ним никакого отношения? — Взаправду, в фильме они были одеты и обуты хорошо. А тут как не посмотри, а одежка, словно в историческом музее.

− Съёмки-то происходили в зимнее время года, летом они, наверное, полегче и попроще одежду используют. К тому же их специально могли загримировать, что бы так уж дико не выглядели. — Это всё объясняло, и тот несчастный опять перекочевал из разряда неопределённых личностей к фанатикам.

− Не думаю, что их специально переодевали. Но, в летнее время года, они действительно могут так ходить. — Четвёртый отверг половину мною сказанного, но, в общем, он поддержал меня. Тем временем Третий опомнился и принялся критиковать нас.

− Нашли о чём трендеть. Сейчас не это имеет значение. Надо последовать за ним. Пусть даже там будет примитивная община, они-то должны знать, где город находится. Ежели у них есть телеги с лошадьми, то пускай нас туда отвезут. Маловероятно, что они будут долго нас терпеть, и из них хоть кто-то должен разговаривать на русском, в этом я уверен.

− Допустим, это так. — Медленно процедил Первый. — А не будет ли агрессии с их стороны? Можно представить, что этот тип испугался того, что мы похожи друг на друга как два глаза на одном лице и того что говорим на другом языке. Если он адепт какой-то секты, то вполне мог воспринять нас как нечто сверхъестественное. Такие люди и простых близнецов порождениями дьявола называют, не говоря уже сразу о четверых.

− Да пошёл он, куда подальше со своими дурацкими суевериями! Почему я должен страдать из-за дурости других? Вот поэтому их и надо всех либо по тюрьмам рассадить, либо по психушкам. Знающий и умный человек не подвержен влиянию такой примитивщины! Даже, если он столкнётся с необъяснимым явлением, он примется его изучать или строить цельные гипотезы и даже теории, а не убегать с криками из-за собственной глупости и бессилия ума.

− Агрессия может быть с нашей стороны. — Саркастично выразился Четвёртый. — А если точнее, то от Третьего. Уж очень он таких людей не любит.

− Ты бы лучше коней попридержал и, когда мы дойдем, не говори им все, что о них думаешь, а то получим мы по морде. Намёк понят? — Первый настоятельно выпрашивал положительный ответ.

− Я хоть, и глубоко ненавижу их, но я не полный балбес. Понимаю, что одному или нескольким их не переубедить. Я займусь этим позже, как и планировал.

− Вот и славненько. — Наиграно похвалил его Первый. — Не стоит стоять столбом, давайте, всё им объясним, и тогда недопонимание ликвидируется само собой. Пойдёмте уже. — Я же тем временем приметил узелок в панике оставленный тем пареньком.

Интересно, а в нём находится еда? Ведь, они следуют таким правилам, то и пищу носят не в пластиковых пакетах, а по старинке. И что же предпочитают верующие дикари? Зуб даю, что там есть сало! Мм… сальце. У меня слюнки потекли от предвкушения. Нагнувшись, я поднял его с земли и аккуратно развязав, заглянул внутрь. Там оказался кусок ржаного хлеба, явно домашней выпечки, два яйца, скорее всего варёных, и большая луковица. А сала не было. Они что ещё и вегетарианцы? Только этого не хватало.

Я всегда считал этих любителей овощей индивидуумами с больным и неполноценным желудком, в котором мясные изделия плохо переваривались. Поэтому они разводили много речей о том, что животных есть нельзя, это грех и тому подобное, только чтобы прикрыть свои недостатки перед другими, здоровыми людьми.

Коли этот чудик оставил свой обед нам, то я на совершенно законных основаниях обязан его съесть, по крайней мере, яйца с хлебом. А всем скажу, что ничего не знаю и ничего не видел.

Пока двойники шагали впереди и не оглядывались на меня, я положил луковицу в карман и принялся счищать скорлупу. Избавившись от неё, я откусил половинку яйца и закусил её хлебом. Как же это было вкусно, жаль только, запить было нечем и глотать стало чуть труднее обычного, но это окупалось с лихвой. Когда я умял все яйца, в руке у меня ещё была половина хлеба. На вкус он пришёлся немного странноват, но кто откажется от экзотики на халяву? Доев, я засунул ткань узелка туда же куда положил луковицу. И принялся нагонять их, поскольку в процессе трапезы я немного отстал.

− Кстати. — Нарушил молчание Первый. — А они не предъявят нам в вину, то, что их козы разбежались?

− Не смогут, и пусть только попробуют! — С какой-то радостью успокоил того Четвёртый. — Мы не хотели причинять никому вред, а ответственный покинул своё рабочее место без веской на то причины. Ему и выкажут все претензии, если не они, то мы. — С таким компаньоном можно далеко пойти, и если я не был столь умным, то наверняка привлёк бы его к шантажу Первого.

− Да что они вообще могут?! Бьюсь об заклад, они не знают что такое вина и законы нашего государства. — При этом Третий неодобрительно фыркнул.

− Тем более. — Вдруг насторожился Первый. — А как мы им тогда объясним нашу великолепную схожесть? Мы и сами-то толком не понимаем в чём тут дело, а они тем более. Не поэтому ли тот парень убежал от нас?

А ведь точно, я сначала тоже испугался данного феномена. Но потом понял, что это могут быть клоны или жертвы богатых и безумных. А эти ребята в жизни своей не видели таких прекрасных фантастических фильмов. Я не был убеждён, что они хоть раз смотрели телевизор или слушали радио. Откуда же им брать варианты происходящего с ними? Следовало придумать какое-то оправдание специально для их умов. И тут у меня в голове возникла очередная гениальная мысль.

− Скажем им, что они настолько отстали от современной жизни, что не знают, об успешном клонировании людей в двухтысячном году, а за несколько лет эту технологию запустили в массы и теперь по земле ходит много таких как мы, то есть клонов! — Обмануть таким образом можно, особенно тех, кто не дружит со своими мозгами.

− Ах, ты… − на этом Третий запнулся, видимо у него от злости дыхание сбилось. Выровняв его, он уже более спокойно начал свои изъяснения. — Какие к чертям клоны? Крыша совсем поехала? Не было такого никогда, хватит выдумывать глупости. Достаточно сказать им, что мы четверняшки, этому ещё они смогут поверить.

− Четверняшки? — Удивился Четвёртый. — Где ты видел таких, тем более вживую? Я близняшек-то и то по телевидению только наблюдать мог, а ты сразу удваиваешь и реализуешь. Такого быть просто не может!

− Безусловно, вероятность подобного явления невероятно низка, но все, же не ровняется нулю. И только поэтому её нельзя полностью исключать. Никуда они не денутся, мы всё-таки не полярные медведи, чтоб нас чураться. Всё можно растолковать, даже таким как они. — И Третий не был лишён определённой доли авантюризма. Но её явно недостаточно.

− Но мы не родственники и это очевидно как пень. — Оказывается, Четвёртый тоже мог странновато разговаривать.

− А о том, что мы просто соврём, сложно догадаться? — Третий сделал недовольную гримасу.

− Тогда стоит тщательно проработать нашу ложь и согласовать её между собой. И единственное, что нужно исказить, это наши имена. У нас они одинаковые, а даже для близняшек это необычно.

И как тут поступить? Мне стало абсолютно непонятно, что делать.

− А чем тебе не понравились наши временные номерные имена? — Указал на это Четвёртому Первый.

− Так никто не называет людей. У них могут появиться лишние вопросы. А нам это не нужно.

− По-моему, лучше именовать номером, нежели буквенным сочетанием. Сам рассуди, сколько человек на планете Земля имеют имя Лёша? Смею сказать, что больше ста тысяч. И это только Лёш. И что в этом хорошего? Возникает путаница и недопонимание. Не лучше ли вместо имени иметь номер?

Он неповторим и уникален, тебя не с кем и никогда не перепутают. В документах не будет столь много ошибок связанных с именами. Я не понимаю, почему многие считают, что это нечто ужасное и плохое. На самом деле, так удобнее для всех.

Кто бы мог представить, что Первый так думает. Завёл весь этот диалог, только потому, что сам номер один. Готов поспорить был бы он каким-нибудь «два миллиона четыреста пять тысяч триста вторым», так не орал бы об уникальности из-за столь длинного произношения.

− Ты тоже так считаешь? — Третий посмотрел на него как на давно потерянного и неожиданно найденного товарища. Так он разделяет его взгляды? Наверное, из-за того, что он тоже имеет короткое произношение. Так может и мне согласится? Я же Второй не какой-нибудь там «Пять тысяч шестьсот девятнадцатый».

− Я поддерживаю вас в вашем стремлении. — Гордо сказал я.

− Ну, а ты оставайся Лёшей. — Первый озорно выделил Четвёртого. — Наш Лёёёша. — Натужно протянул тот.

− Да пошёл ты, лучше уж я буду Четвёртым, нежели позволю таким как вы искажать своё имя.

Вот так мы и решили пока попридержать такие названия, для лучшего удобства обращения и наглой лжи тем, к кому мы направлялись. В этом был свой шарм. Некоторая нумерация давала перчинку в обычные разговоры, и они уже не казались столь обыденными.

Пока, на горизонте не показалось никаких домов и их обитателей. Вскоре я заметил небольшой холмик в стороне от дороги. А за ним ничего не было видно, кроме очередного луга. Однообразный какой-то пейзаж, подумалось мне.

− Смотрите. — Оживлённо оборвал моё любование Четвёртый. — Вон там кто-то идёт нам на встречу. — Вдалеке уже проглядывались силуэты людей, направляющихся к нам. Пастушок решил позвать своих знакомых, посмотреть, кто там ему помешал.

− Что-то мне не нравится их настрой. — Взволновался он. — У них в руках палки и дубинки и движутся они как-то странно. — Я уже мог различить, что они были одеты примерно так же как и тот, кто удрал от нас, он же и возглавлял их шествие. — Кажется, нас сейчас будут бить.

Это был плохой прогноз, и я решил замедлить свой ход.

− Не тревожься. Просто так никто на нас нападать не станет. Смотри и учись, как следует решать конфликтные ситуации. — Первый вышел немного вперёд нас, вытянул руку и сделал останавливающий жест ладонью. Надвигающаяся на нас толпа остановилась метрах в десяти. — Вот как надо поступать в таких случаях. — Он обернулся и подмигнул нам.

Повернувшись обратно к тем людям, уже с явным любопытством, осматривающих нас, он обратился к ним:

— Прошу прощения, если где-то возникло взаимное непонимание. Мы просто мимо проходили и хотели вон у того гражданина, − Первый показал на мальчика пальцем, − узнать, где у вас тут почта находится. Он видимо принял моих братьев за каких-то недоброжелателей, поэтому позвал вас на помощь. Но спешу заверить всех здесь присутствующих, мы мирные граждане и никому зла не желаем. Надеюсь на ваше понимание и сотрудничество. — Закончив свою длинную речь, он уставился на них.

Всё случилось быстро. Неожиданно что-то промелькнуло между ними и Первым. Тот немного пошатнувшись, как от легкого толчка, продолжал стоять и начал что-то тихо бормотать про себя.

Потом, когда он медленно поворачивался к нам, я увидел, что в его грудь воткнулась стрела, а он произносил: «Хоть чуточку правее и я труп», при этом кривя улыбку.

Я прямо обалдел от увиденного зрелища: это действительно была стрела, пущенная кем-то их тех людей. Они всё стояли, видимо в ожидании, когда Первый свалится, но этого не произошло.

Неожиданно для меня, он резко и яростно взревел: «Сволочи»!!! Так что эта небольшая толпа опешила. Следом он со всей силы размахнулся и запустил свой металлический поручень прямо в их сторону. Тот, сделав несколько красивых оборотов в воздухе, попал своим острым концом прямо в глаз какому-то впереди стоящему мужчине, при этом отскочив от его головы.

Показалась обильно льющаяся кровь и пострадавший с поросячьим визгом, схватившись за лицо, упал и начал дергаться в конвульсиях.

Первый в тот же миг развернулся и крикнул нам:

− Убегаем отсюда!! — Затем дернул в сторону холма. Мне и Третьему ничего не оставалось кроме как последовать за ним. Четвёртый же уже давно бежал впереди, при этом, не выпуская пакетов из рук. Я никак не ожидал такой теплой встречи со стороны местных жителей. Похоже, это была какая-то секта, пропагандирующая насилие или фашизм и жившая вдали от нормальных людей на натуральном хозяйстве.

Как же легко бежать, когда ты чертовски напуган. Я постоянно оглядывался в страхе, что нас преследуют, но почему-то погони не было или мы так быстро убежали, что эти психи потеряли нас из виду? Скорее всего, я прав, или Первый так напугал их, что они решили повременить и не гнаться за нами?

За холмом текла речка. Через неё был перекинут подвесной мост. Четвёртый забежал уже на середину, неуклюже перебирая ногами по доскам. Третий и Первый тоже начали пробираться на другую сторону.

У этой реки довольно быстрое течение и четко слышалось журчание воды под мостом. Но все, же у меня не осталось выбора, а вдруг нас всё-таки догонят, если они решили отомстить и погнались сейчас? Шумно сглотнув, я вступил на шаткий мостик, который остальные уже успели расшатать своими столь поспешными действиями. Он неприятно поскрипывал и если бы не широкие верёвки по бокам, я бы давно свалился в воду и был унесён течением.

Кое-как, оказавшись на другой стороне, я упал от усталости и принялся жадно глотать воздух. Третий же принялся что-то делать с мостом. И меня это заинтересовало.

− Эй! Ты что творишь? — Спросил я его.

− А разве не видно!? — Отрывисто сказал он. — Перекрываю путь на случай преследования. — Теперь-то я заметил, что тот резал веревки, на которых держался мост тем осколком стекла, что он подобрал в лесу. Одна уже оборвалась.

− Правильно, правильно — Поддакнул ему Четвёртый. — Надо всеми возможными способами скрыться от этих ненормальных, кто знает, что у них на уме.

− Тогда помоги мне. Так быстрее будет. — Настоял Третий.

− У меня нет инструментов для обрезки. — Заныл Четвёртый.

− Так уж и быть. — Третий недовольно достал зажигалку и протянул её ему. — Перепали их огнём, только не переусердствуй, а то газ закончится, а она нам ещё может понадобиться.

− Ладненько! — Четвёртый быстро подскочил к нему, выхватил из протянутой руки зажигалку и защелкал ей.

Я же обратил своё внимание на Первого, который выковыривал сильно застрявшую стрелу. Она даже при беге не отвалилась. Так крепко засела. Он что, броню носит на себе? Впрочем, это неудивительно, если он тайный агент олигархов. Надо бы поинтересоваться у него, что это за выкрутасы такие.

Когда я приблизился к нему, он уже вытащил стрелу и начал её внимательно осматривать. Мне тоже стало любопытно, никогда не видел настоящих стрел вблизи.

В музее помимо витрины была ещё и изгородь, так, что экспонатами должным образом не полюбуешься. Древко было деревянным и хорошо обструганным, наконечник оказался железным и хорошо заострённым. На другом конце крест-накрест были расположены обрывки сероватых перьев, для ровного полёта. Ничего себе в сектах умельцы водятся такие вещи изготовить.

− Хорошо хоть из ружья не выстрелили. — Со вздохом облегчения сказал Первый.

− А как это ты уцелел? — недоумённо спросил его я. — Ты, что бронежилет носишь?

− Чуть не забыл про это. — Спохватился он и, расстегнув джинсовку, полез что-то извлекать из неё.

Тут я и подметил, что она была испачкана какой-то жижей вокруг отверстия от вошедшей стрелы. Он что, биоробот? Но я глубоко заблуждался, он достал из внутреннего кармана повреждённую банку тушёнки и протянул её мне.

— Держи, забирай всё, хоть ты и хотел половину, но мне такая уже не нужна. И больше не приставай ко мне, выклянчивая что-либо, это всё что у меня есть.

Я был ошеломлён таким заявлением. Не думая, я взял её и принялся разглядывать. С одной стороны банка была сильно разорвана, скорее всего, это случилось, когда он вынимал стрелу. С другого оборота чуть-чуть пробита поверхность, так что кончик бы только слегка высовывался.

Выходило, что Первый спрятал её от нас заранее, а потом хотел в одиночку съесть. Это-то и помогло ему избежать верной гибели от рук этих полоумных. Значит, он не был никаким шпионом, подосланным к нам.

О нет! Никаких денег и в помине не было. Не разбогатеть мне. Вот невезуха! Я взглянул на свои руки: они были перепачканы в соке и говяжьем жире. Гадость. И, замахнувшись, я бросил искорёженную банку в речку. Та, с громким всплеском, быстро погрузилась под воду.

− Что ты там кидаешь в нас!? — Не прекращая работать, крикнул мне Третий.

− Ничего, просто камешек, проверить, насколько глубоко здесь. — Нагло соврал я.

− Купаться, что ли собираешься? — Усмехнулся он.

− И мысли такой не было. — Уже честно отрапортовал я. — Просто, а что, если они вброд её пересекут?

− Окончательно рехнулся? — Принялся за своё Третий. — Тут течение очень быстрое, никак без моста не перебраться на другой берег. — С этими словами последние верёвки не выдержали и оторвались. Мост обрушился в речку. — Вот и отлично. — Обрадовался Третий. — Погони можно уже не опасаться. Пойдёмте отсюда куда подальше.

− А куда, если быть конкретнее? — Полюбопытствовал Четвёртый.

− Ну, уж точно не на ту сторону. Направимся прямо перпендикулярно от этого берега. — Третий изволил изъясниться геометрическими терминами, но так обычно делают, когда есть карта местности, а у него её, скорее всего, не было.

− Спешу обратить твоё внимание на то, что ты тоже поранил человека. — Четвёртый обратился к Первому. — Что на это скажут правоохранительные органы? Он был серьёзно ранен, как я успел заметить, возможно уже умер. Что делать будешь?

− Самозащита и всё тут. Пусть слёзы свои глотают от гнева, а мне они ничего не припишут. Кому поверят? Мне или этим шизофреникам? — Этот вопрос больше был риторическим, нежели обращённым к кому-то конкретному. — У меня есть физическое доказательство. — И он продемонстрировал стрелу.

− А как она тебя не задела? — Третий принялся вглядываться в куртку Первого. — Смотри, как разорвана, стрела должна была пробить рёбра и войти в лёгкое. Почему же этого не случилось? — И тут он мог узнать про банку тушёнки, упрятанную им, а Первый наверняка сдал бы и меня как подельника. Тогда Третий опять будет орать на всех и возможно размахивать кулаками.

− Она попала в кошелёк, а мне нравится набивать его до отказу десятирублёвыми купюрами, так солиднее смотрится. — Он решил солгать, поскольку остальные понятия не имели о содержимом его внутреннего кармана и надеялся, что я буду его покрывать. Я так и поступлю, не хочется лишнего шума.

− А его он уже выбросил, потому что всё содержимое было испорчено. — Так они не смогут попросить показать бумажник.

− Зачем выкинул?! — Почти взвыл Четвёртый. — Кто так поступает? Разорванную банкноту можно обменять на целую купюру. Если только на ней сохранился серийный номер. Такие вещи должен каждый знать, дабы попросту деньги не терять.

О-го-го. А из этого можно извлечь нехилую прибыль. Два человека рвут одну денежку пополам, и каждый идёт в разный банк получать целую. В результате сумма удваивается. И если всё четко продумать и распланировать, то можно здорово нажиться на этом. А если всё раскроется, всегда можно сказать, что нашёл её на улице и пошёл поменять. Идеальная отговорка. Главное всё отрицать. Теперь я понял, как можно умножить свой капитал, ничего не делая. Ах, если бы я узнал об этом раньше. Но я обязательно так поступлю. Это идеальное мошенничество. Остается лишь найти верного подельника.

− Горевать о уже содеянном поступке глупо, если это нельзя исправить. — Мудрые слова, однако, могут выходить из уст Первого.

− Да плевать я на это хотел. — И Третий сплюнул при этом. — Убираемся отсюда. Сейчас главное вызвать милицию и доложить им, где находятся эти фанатики староверы. Я не упущу шанса разогнать какую-нибудь религиозную общину. Всегда ненавидел их, и продолжу ненавидеть в будущем, независимо от обстоятельств. — Он имел полное право отрицать религию и бороться с ней, благо у нас современная конституция, позволяющая такое. — Пойдем уже.

И снова мы шагали по очередному лугу, иногда озираясь по сторонам. А я всё думал, если же это не проделки подлых и гнусных мешков с деньгами, то кому и зачем это понадобилось? Пластическая операция, гипноз, высадка в лесу, потом рядом с какими-то дурными людьми вооруженными дубинками и луками и агрессивно настроенными и говорящими на незнакомом языке.

Где-то я уже такое видел. Но где? Ещё раз соотнесём факты. Я сидел в кинотеатре и вдруг оказался в лесу окруженный своими двойниками. Даже наши ключи и брелки совпадали. Потом мы появились на этой равнине и повстречали странных людей, которые начали пускать в нас стрелы.

Что бы это могло означать? Гипнотизеры способны на подобное? Маловероятно. Тогда что же? Массовая галлюцинация? Но из-за чего? Может это был двадцать пятый кадр, встроенный в фильм, который я смотрел? Тоже не подходит. Минуточку! Фильм, что-то похожее я видел в кино в своё время. Как же оно называлось-то? Да не в названии суть, вспомнить бы содержимое.

Я просмотрел столько сериалов, что уже начинал путаться в них. И тут я неожиданно вспомнил, про один такой, где группа людей путешествовала по параллельным вселенным. В ходе странствий они встречали своих альтернативных двойников, живших в других реальностях. На экране монитора это смотрелось здорово. Так ли это на самом деле?

Получается вот эти, которые идут рядом со мной другие версии меня же самого? Вот это да! Понятно, почему так быстро утро сменилось на день. Мне вдруг захотелось убедиться, настоящие ли они. Я приблизился к Четвёртому и начал тыкать его пальцем.

− Ты чего делаешь? Хватит меня трогать. — Он раздражённо отстранился.

− Ух, ты! Он ещё и разговаривает. — Почему-то удивился я.

− Это как понимать следует?! — Уже более агрессивно отреагировал он.

− Послушайте меня! — Громко позвал я остальных, при этом встав на месте. Они тоже перестали шагать и вопросительно посмотрели на меня. Сейчас-то все и прояснится! — Я знаю, где мы находимся! В пара… — Но я не успел договорить, как вдруг опять…

Глава 4.

В этот раз я устоял на ногах. Что творится вокруг? Неожиданно, послышался треск падающего дерева. Резво развернувшись, я увидел, как на дорогу падает липа. А от неё в сторону отбегает Первый. Та, с грохотом рухнула. Дорога была шириной метра три. В этот раз она не запылена, я понял это, потому что в воздух взвилось совсем немного мелких частиц земли.

Повернув голову вниз, я обнаружил, что по-прежнему стою на луговой траве простирающейся вокруг меня в радиусе двух с лишком метров. Как это объяснить? Никакое возможное решение мне пока в голову не приходило, даже не было конкретных вариантов трактовки событий. Стоило сойти с этого пятачка и тщательно осмотреть окружающую местность.

Дорогу по бокам ограждал редкий лес. Деревья были широколиственными. И присутствовало много кустарников. Время суток тоже сменилось, судя по всему сейчас позднее утро. И как такое в принципе возможно? Я точно был уверен, что сознания я не терял ни на секунду, следовательно, нас не могли перевезти сюда. В этот момент моих рассуждений ко мне подбежал Второй, наиболее тупой из этой странной троицы. Запыхавшись, он подозвал оставшихся двух. Когда же все подошли к нему, он вдруг заявил.

− Очень удобно вышло, что меня так прервали. — О каком удобстве тут могла идти речь? — Я хотел сказать вам, что знаю, где мы очутились!

Это было неожиданной новостью, неужели он догадался или как-то выяснил что происходит? Но, я что-то сомневался, что у него есть адекватный ответ.

— Так вот! Мы в параллельном мире.

Я в очередной раз был прав на счет этого дурня. Ничего глупее предположить нельзя. В параллельном мире! Тоже мне выдумал новый год в июле. Я ему покажу кузькину мать!

− Ты бы ещё сказал, что мы в рай попали? Хотя это бы было даже не смешно, поскольку существование его лишь вымысел никчёмных древних людей, имевших опосредованное и упрощённое представление об окружающей их действительности. А параллельные миры, искажённая киношниками, научная теория, имеющая только пока косвенные доказательства.

Так-то, больше не будет говорить то, о чём не знает! Вообще-то меня жутко раздражали те, кто вёл разговор о том, что не понимает или имеет неверное представление об обсуждаемом предмете или явлении. Сведущему человеку со стороны такой тип покажется просто чокнутым болтуном, которого следует приструнить.

− Да ладно, а как же научно-популярные фильмы? Там всё подробно объясняется для простых людей. Это тебе не фантастика, а относится подобное к документалистике! Попрошу, не игнорировать сей факт.

Трудно убедить придурка в том, что он им является. Я подозревал, какие фильмы он имеет в виду. Вроде передач, в которых рассказывалось о людях-магнитах, к которым прилипали металлические ложки и другие предметы. Ничего отвратительнее я в жизни не видел.

Следовало начать с того, что они клали предметы на голое тело, магнит же, если это он, притянул бы металл и через одежду. Но герои этих сюжетов так не поступали, и мне было совершенно ясно почему. Потому что это простой обман.

На самом деле вещи держались не благодаря магнитному полю, а за счёт того, что их присасывали потовые железы, коих огромное количество на коже человека. Поверхность железы выглядит как чашечка, затем идёт колбочка с жидкостью, а к ней крепится нерв и когда становится жарко, подаётся сигнал и колбочка сжимается, выпуская пот в чашечку.

У нормально развитого человека они функционировали именно так. У тех же людей, что-то было не в порядке и когда к коже что-то прислонялось, они срабатывали как присоски, тем самым обеспечивая прикрепление объекта к ней. Всё логично и вполне объяснимо, пока за дело не принимались те, кто ничего не понимал, как в устройстве человека, так и в магнетизме.

И эти бесхребетные и безмозглые, раздували из этого чёрт знает что! А самое главное меня бесило, то как они пытались доказать свою правоту. Обвешали какую-то женщину утюгами и другими металлическими вещами. Затем подносят к ней компас и кричат: «Смотрите, стрелка отклоняется»! Ну, конечно же, она будет смещаться вблизи такого количества металла. Разоблачить подобных мошенников легко, достаточно попросить их притянуть что-нибудь не снимая одежды или дать им тонкую металлическую проволоку. Вот и вся хитрость.

Мне было просто не понять зачем, а главное для чего это показывают? Элементарно убить эфирное время? Ну, тогда могли бы продемонстрировать, что-нибудь более познавательное или культурное. Но, я прекрасно осознавал, что такие передачи популярны, ведь у экранов телевизоров сидели не только образованные граждане, а также малые дети, которых это портило, старики с отсохшими мозгами, о коих они не заботились в молодости, просто дебилы и другие тёмные личности. Таким узколобым всё, что на первый взгляд кажется интересным, понравится.

А ещё меня доставали сказки о детях индиго, тоже воспетых телевидением. Якобы, это новый виток в эволюции человека. Они по-особому воспринимают окружающий мир. И показывалось, как они что-то там калякают на листах бумаги. Объяснялось это так же просто, как и с людьми-магнитами. Это были обычные больные от рождения дети: Дауны, дебилы, умственно отсталые, эмоционально неустойчивые и другие. В последнее время у нас увеличилось количество таких и чтобы население не беспокоилось, придумали такую вот сказочку. Конечно, если заявить в прямом эфире, что возросло число подобных детишек, будет большой шум и негодование публики.

Вот их и называют индиго, а сути это не меняет. И Второй был фанатом таких фильмов. Сечь его надо плетью, да выбить зубы за такие предпочтения, ведь дабы был вкус, надо иметь язык, а у большинства его не было, как и у Второго. Но, он проворен, и вступать с ним в открытую физическую конфронтацию, было бы шагом опрометчивым.

− Эти фильмы, в лучшем случае, лишь искажение научных теорий. Во-первых: ученые и вправду предполагают, что другие реальности существуют и предпосылкой для этого является нестабильность некоторых элементарных частиц, вроде всем известного электрона.

Учёные пытались вычислить траекторию движения одного электрона, но на определённом этапе эксперимента, он просто исчезал. Из чего был, сделан вывод, что нельзя точно знать, где он окажется. Ведь согласно классической механике, если знать месторасположение каждой частицы во вселенной, то можно сказать, где она будет в последующее время, то есть наверняка предугадать будущее. А согласно этому опыту, грядущее знать невозможно, поскольку нельзя предугадать точную траекторию электрона. А куда же он исчезает? И тут выдвинули гипотезу, что в другой пространственно-временной континуум. Но это только теория, имеющая много неточностей и изъянов.

Моя надежда заключалась в том, что Второй был не совсем умалишённым и мои доводы могли возыметь нужный мне эффект.

− Спасибо за объяснение, вот вам и повод поверить мне. — Проклятие! Я сам дал обезьяне гранату. — А как ты объяснишь присутствие здесь и сейчас нас четверых? Хотелось бы послушать мистера скептика.

Вот ведь макака резус! На нём бы опыты ставить. И что он имел против скептиков? Они отличные люди, умеющие отличать заблуждения от истин. Но, он поддел меня, я действительно понятия не имел кто они такие.

− Я не полностью отрицаю возможность, а лишь говорю о её малой вероятности. — Хоть так от него отобьюсь и соберу больше данных.

− А то, что местные разговаривают на совершенно незнакомом нам языке и пользуются стрелами и дубинками в качестве оружия. Что ты на это скажешь? — Всё продолжал Второй. Действительно, цивилизованные люди так не поступают, но мне всё ещё слабо верилось во всё это.

− И как насчёт наших перемещений? — Уже вступил в дискуссию Четвёртый. — Как это объяснить, я рискну согласиться со Вторым, и его предположением, что это была телепортация. — Да чтоб их всех собаки съели. Один сказал, другой подхватил, и пошло поехало. Тогда применим другую тактику ведения спора.

− Допустим на мгновение, что это так. И что дальше? — Такая постановка проблемы должна сбить их с толку и дать мне время обдумать происходящее без комментариев других. Но, не тут-то было.

− О нееет!!! — Второй заорал, как будто его резали заживо. При этом демонстративно упал на колени и принялся колотить кулаком по земле.

− Что случилось? — Взволнованно спросил его Первый.

− Не ясно, что, ли?! — крича, ответил тот.

− Нет, растолкуй. — Первый оборвал его стенания.

− А как мы теперь домой вернёмся, если он даже не в этой вселенной? — истерично завопил Второй, продолжая молотить кулаком по дороге.

Все погрузились в томящее молчание, кроме Второго, который прибавил громкости.

Главное тут было не то, что мы, возможно, находились в другой реальности. Вопрос о возвращении домой более ощутим. Как мы доберёмся? Одно лишь очевидно, мы присутствуем незнамо где, а это, в нашем случае было равнозначно перемещению в параллельный мир. С этим я ещё могу согласиться.

Стоило найти кого-нибудь из этой местности и понаблюдать за его поведением. Те, кто пустил стрелу в Первого, как-то не вызывали у меня симпатии. Мы вполне могли наткнуться на закрытую общину, как говорил Второй. Хоть иногда от него можно услышать здравые слова.

− Давайте все успокоимся. — Предложил Первый.

Мудрая мысль, а то этот паяц, стоявший на коленях, уже начинал раздражать меня.

— Второй мог и ошибиться в своей версии событий. Для начала надо вступить в контакт с местными жителями и аккуратно поспрашивать у них, расположение городов. Только подходить стоит по одному, что бы ни пугать их. А делать это будет Четвёртый.

Какой умный выискался. После того, как его чуть не продырявили, он явно струхнул. И правильно делал, в страхе и предосторожности нет ничего постыдного, потому что это вполне разумно.

− Никогда! — рявкнул тот. — Подлец, сам не хочешь себя подвергать опасности, так других пихаешь вперёд?! Прямо как командиры своих солдат, а тех высшее командование. Они спокойно сидят себе в штабе, чаёк попивают, а эти олухи отдуваются за них. Поэтому я сильнее всего желаю смерти простым рядовым! Ведь они не люди, они «солдаты». Значит, их можно спокойно убивать, без угрызений совести. Они и сами рады умирать, потому что являются безмозглыми машинами по исполнению воли вышестоящих эгоистов.

Не стоит приписывать меня к таким отбросам! Я не буду этого делать, потому что у меня есть мозги и чувство собственного достоинства. Это как в песне: «Хорошо быть генералом…». Вот я и стану кем-то подобным. И, со спокойным сердцем, пущу миллионы в мясорубку ради своих целей. И это будет честно и справедливо, потому, что моя власть определит и сотворит эти понятия! Да кто ты такой, чтобы подвергать меня опасности? Сам и иди, если тебе надо! — Крикливо закончил он.

А Четвёртый, оказывается с характером. С ним я был солидарен лишь в одном. Из-за этих тупых вояк науку стали бояться. Все кричали о том, что злые учёные создали ядерную бомбу и теперь всех зажарят на адской сковородке.

А те, кто твердили это, не думали своими пустыми головами, что её заказали учёным военные и они же и использовали и грозились подорвать полмира. Вот, это действительно были обезьяны с гранатами, только само устройство было значительно сложнее, а его обладатели отличались от приматов лишь выглаженной формой и побритым лицом.

Больше всего мне не нравились страны с всеобщей мобилизацией, кое в каких призывали даже женщин. Если бы там отменили её и организовали контрактную армию, то мало кто пошёл бы защищать такие государства.

Пусть войной занимаются не все подряд, а те, кто действительно хочет этого. И таких найдётся очень мало. Это раньше простые люди могли собраться и создать армию.

Сейчас, когда в войнах применялась современная техника, специальное оборудование, организация актов агрессии и защиты становилась узкоспециализированной стезёй.

Другими словами, простой человек уже не имел никакого отношения к данным явлениям. Следовательно, современные конфликты могли создаваться кем-то стоящим у власти и преследующим только свои интересы.

И Четвёртый хотел быть одним из них? В принципе, я не против этого. Люди, которые шли на добровольную погибель ради каких-то мифических и абстрактных целей, выдуманных командованием, не являлись умными и свободомыслящими, а чем больше таких погибнет, тем лучше для всех.

Идиоты должны идти под нож, а останутся только умные. Не удивлюсь, если всё это грандиозный план по очистке человечества от глупости, путём простого физического устранения объектов.

− Ты что? Убивать людей миллионами. Намного лучше сделать из них рабов, которые будут обеспечивать тебя до конца твоей жизни. — Первый начал спор с ним.

Рабов говоришь? Тоже не плохая идея, принимать людей с низким интеллектом за простой тягловый скот. Но, так они будут плодиться, и размножаться, а тупость заразна. Это могло сказаться и на умных людях. Нет, всё-таки лучше уничтожать их.

Но не открыто, потому что их гораздо больше, а постепенно, посылая на войны, моря голодом и болезнями. Я пока раздумывал над тем, стоит ли мне начать поиски организаций занимающихся подобными делами и присоединиться к ним, если они существовали.

− А они и будут моими рабами. Одно моё слово и они бросятся в огонь за меня! Кстати, я не ваш раб и поскольку, сейчас, утро, то мне остался ровно один день наказания. — Обрадовано подскочил Четвёртый.

Так что, он вел отсчёт времени по проходившим суткам, а не по собственным часам? Оплошность в установке условий наказания допустил Первый, не указав систему исчисления времени, теперь у того был шанс укоротить свой срок ровно вполовину. Но, нельзя винить в этом судью, ведь он не предполагал такое развитие событий.

− Не о том думаете. — Уже потихоньку начал всхлипывать Второй. — Куда пойдём?

− Очень просто. Направимся в противоположную сторону от упавшей липы. — Предложил Четвёртый.

И тут меня заинтересовало ещё одно. Похоже, перемещались мы вместе с окружающей нас массой, а куда подевалась та, что была на том месте до нашего появления? Судя по тому, как обвалилось это дерево, она куда-то исчезала. Но куда? И как такого можно добиться без техники? Никаких приборов у нас, да и вокруг не было, что давало мне долю определённых сомнений.

− Хватит ныть! — прикрикнул Первый на Второго. — Ещё ничего не ясно, так, что поднимай свои ягодицы и шевели ими!

Второй, резко перестал причитать, встал и оправился.

− Ну ладно, тогда пойдём исследовать эту вселенную, извлеку из ситуации как можно больше выгоды для себя. — Уже бодро констатировал он. Так вот, что способно поднять его на ноги и придать сил. И мне, тоже нужно последовать его примеру и найти во всём этом свои плюсы.

− Тогда попрошу вас бутылки не выкидывать, мы используем их как емкости для воды, когда газировка закончится. — Настоял Четвёртый. — Третий молодец, не выкинул уже использованную тару.

— Я не выбросил её только по тому, что насмотрелся роликов о защите окружающей среды. Ещё я не хотел плодить простаков. Под ними я подразумеваю тех, кто организовывается в группы по бесплатной уборке территории лесов и берегов рек. Они очищают их от мусора безвозмездно, тем самым порождая в умах других имбицилов примерно такую схему:

«Мусор убирают коммунальщики, нанятые государством за деньги налогоплательщиков. Я плачу налоги, значит, чем больше я создаю мусора, тем больше с меня сдерут мзды, тогда я постараюсь поменьше сорить. Но есть те, кто бесплатно убирают его, следовательно, с меня не возьмут за это денег, и я могу со спокойно мусорить, потому что последствия всё равно ликвидируют».

Бездумное упорство одних порождало халатное отношение других.

Особенно мне не нравился «Гринпис». Чем только не занимались его члены. Обливали краской норковые шубы богачей, чтоб те не покупали их.

Они не думали над тем, что, во-первых, это преступление, а во-вторых, те, чью одежду они портили, могли спокойно купить ещё и при этом будут убиты животные для создания материала.

Зверюшек мне было ничуть не жаль, если они не могут защититься, то это меня не заботит. К тому же существуют специальные норковые фермы, где их выращивают на убой.

Ещё они протестовали против опытов над животными. А на ком тогда их ставить? На людях? Человек, конечно, подходил на эту роль лучше, чем кто-либо другой. Но против этого были церковники. По их никчёмному мнению, нельзя было трогать божье творение и вмешиваться в его планы. Не знаю, был ли у бога план или он его уже весь скурил, но это приходилось очень некстати.

Эти индивидуумы тоже не особо использовали свои мозги, иначе они бы поняли, что эксперименты проводятся не только в лабораториях и на специальных полигонах.

Простые обыватели не привыкли обращать своё внимание на некоторые особенности науки. Откуда взялись справочники лекарственных растений, списки съедобных и ядовитых грибов, ягод, плодов и многое другое? Ответ прост, одни люди ели эти самые грибы, плоды и ягоды, а другие наблюдали, умрёт ли употребивший их или нет, и каков будет эффект.

Это тоже эксперимент над человеком, притом менее подготовленный и более рискованный для жизни подопытного субъекта. В современных научных центрах вовремя могут оказать медицинскую помощь и разобраться с последствиями. Если бы всего этого не было и человечество слепо следовало заветам библии и словам проповедников мы до сих пор не знали что безопасно кушать, а что нет.

Самое обидное заключалось в том, что верующие воспринимали такие доводы как личное оскорбление и скалили свои зубы в ответ, подобно дикарям. Но это объективная критика, которую никакая религия не выдержит ввиду своей абстрактности. Я не забывал ни на секунду, что у них была власть и влияние, и они мешались под ногами искателей истины.

Мы уже далеко отошли от того места, где упало дерево, а людей было всё не видать. А если бы мы возникли там, где их много и покалечили или убили бы кого-нибудь? Тут же я припомнил те обезображенные трупы в хвойном лесу, там был Второй. Означает ли это, что он стал убийцей? Скорее всего, нет. Ведь он этого не планировал, не организовывал и даже не подозревал о том, что случится с ним.

Вокруг нас в определённом радиусе всё захватывалось и смещалось вместе с нами. Но как? Сначала стоит поискать более легкие вопросы. Посмотрев по сторонам, я заметил, что здесь росли яблони, а на них висели яблоки. Если бы мы оказались в другой вселенной, то время года, возможно, будет другим и плоды этих растений уже созрели бы или ещё не появились. Стоило подойти и рассмотреть всё поближе, с такого расстояния я четко не видел, в каком состоянии находились яблочки.

− Смотрите! — прервал мои рассуждения Второй. — Под той яблоней кто-то лежит. — Он указал пальцем чуть вперёд слева от меня. Я всё же ещё не мог увидеть, кто там находился, поэтому инстинктивно стал приближаться.

− Обождите. — Остановил нас Первый. — А если это очередной сумасшедший? Надо тщательнее всё проверить, вдруг он кинется на нас? — После того неожиданного приветствия с последующим обстрелом, я не мог упрекать его в осторожности. Мне и самому немного не по себе от всего случившегося.

− Я не пойду к нему. — Сразу заявил Четвёртый.

− Я тоже. — Подхватил Второй.

− И я. — Мне лучше не отставать в желании не идти туда.

− Аналогично. — Завершил высказывание мнений Первый.

И как быть дальше, если никто не хочет? Тянуть жребий? А это отличная мысль! Необходимо предложить.

− Короче, тянем жребий и всё тут. — Властно объявил я.

− Кинем монетку, так честнее будет. — Дополнил меня Четвёртый, при этом уже доставая из кармана мелочь.

− Тогда пойдём вдвоём. — Не унимался Первый. — Двое выбирают орёл, двое решку. У кого выпадет — те идут проверять. Согласны?

− Дааа… − хором ответили все.

− Я выбираю орла. — Четвёртый уже забронировал его.

В принципе, не было разницы, что брать. Ведь шанс, что выпадет орел, был один к четырём. Сразу возникал законный вопрос, почему один к четырём? Один за орла, один за решку, один за то, что монетка упадёт на ребро и один за то, что она вообще не приземлиться. Как такое могло случиться?

Например, её могла подхватить пролетающая мимо птица. Конечно, вероятность этого была настолько мала, что просчитывать её было не рачительно, но все, же она имело место, и именно поэтому я не отвергал данную возможность.

− Тогда и я. — Спохватился Первый. — Ну, а вам достаётся решка.

− Секундочку. — Начал протестовать Второй. — А почему это им орел, а нам убогая решка? Может, я хочу избрать орла как свой шанс избежать участи идти туда.

Вот ведь баран. Какая ему разница кому что досталось? Шансы-то равны. Надо охладить его пыл.

− Что сделано, то сделано! Бросай. — Поторопил я Четвёртого. Тот подбросил её и отскочил в сторону, освобождая место для приземления.

Немного покрутившись в воздухе, монетка шлепнулась на землю и, прокатившись немного, окончательно упала. Всё в нетерпении склонили головы, дабы узреть результат.

− Ура! — отрывисто гаркнул Второй. Выпал орёл. Туда шли Первый с Четвёртым. Повезло, однако, нам. Я был несказанно рад этому. Двое других не стали ничего оспаривать, а молча, направились к лежащему на траве человеку. Четвёртый приготовил свою трубу, а Первый взялся за стрелу. Было, похоже, что они собираются напасть на него со спины.

Время шло, а они всё ещё подкрадывались. Наконец они сблизились, Первый, позвал его. Ответа не последовало. Уже погромче Четвертый обратился к нему. Но, он всё не реагировал. Тот, наклонившись, потыкал его трубой. Какого дьявола он творит? Но, опять ничего не произошло. Выпрямившись, он уставился на него и что-то сказал Первому. Тот, ответив, позвал нас.

− Идите сюда, все в порядке. — Сигнал прозвучал, и я со Вторым двинулся к ним.

На земле лежал молодой человек примерно моего возраста. Ростом около одного метра шестидесяти сантиметров. Низкий тип, подумалось мне. Одет он был в рубашку темно-зелёного цвета, серые и немного попачканные штаны, на ногах у него было что-то вроде сандалий с деревянной подошвой, покрытых грубой кожей.

Волосы были темно-коричневыми, давно не стриженными и нечесаными. Носков он не носил и явно давно не мылся, потому что весь пропах потом. Тут я заострил своё внимание на его руках, одна была ободрана, как будто он хватался за что-то. Подле него лежал серый пыльный плащ из ещё более грубой ткани. На нём навалена куча яблок, очевидно сорванных им.

Тут мне стала ясна ситуация, в которую попал он. Полез срывать яблоки, упал с дерева и потерял сознание. Вероятно, у него сотрясение мозга или ещё что похуже. Посмотрев на яблоньку, я кое-как увидел почти на самой макушке большое и сочное яблоко. За ним-то, скорее всего, он и забирался туда.

− На современного человека он не похож. — Сделал свой вывод Второй. — Как с ним теперь поступим? — Что он под этим подразумевал?

− Для начала осмотри его внимательно. Ты можешь сказать, на каком уровне культурного развития он находится? — Попросил Второго Четвёртый.

− Я тебе, что, суперантрополог по одной одежде определить уровень культурного развития? Это невозможно, надо как минимум опрашивать человека, а мне что-то его приводить в чувства не хочется. — Второй стал пререкаться, а тот со временем мог очнуться, поэтому надо было действовать быстрее.

− Скажи что-нибудь уже. — Начал настаивать я.

− Сейчас, сейчас. Мне и самому любопытно. Дайте мне приглядеться хорошенько и подумать, как следует. — Он присел на корточки около несчастного собирателя яблок и принялся внимательно шарить по нему глазами. Заметив что-то на шее у того Второй притупил свой взор, затем отвернулся и стал думать.

− И? — вопросил Четвёртый. — Что показал осмотр?

− У него на шее верёвочка, а на ней должно что-то висеть, стоит взглянуть, по тому, что к ней привязано, можно многое определить. Но я боюсь его разбудить. — Надо же, Второй на что-то годен. Но, я сомневался, не на счет уровня его знаний, а над тем, как он сможет их применить.

− Доставай, не страшись, нас четверо, а он один и мы вооружены. — Первый показал ему кулак с зажатой в нём стрелой. Он что собирался ею затыкать до смерти возможного врага?

Второй, стараясь не прикасаться к коже, аккуратно ухватил верёвочку и медленно потянул её на себя. Было видно его напряжение в эти мгновения. Вытащив что-то, он положил это сверху на рубашку. Меня терзало любопытство и я, придвинувшись, посмотрел. К верёвке был прикреплён всего лишь деревянный крест. Ничего особенного в этом нет, но Второй, скорчил страшную гримасу вперемешку с отвращением. Я вполне мог посочувствовать ему, очевидно, он надеялся найти что-то необычное и новое, а обнаружил совершенно никчёмную вещицу.

− Только не это! — С ужасом в голосе отшатнулся он.

− Что ещё не так? Обычный крестик, не особо оригинальный, но все, же чему дивиться? — Четвёртый был прав. Отчего Второй так отреагировал?

− Наихудшая из моих догадок подтвердилась. — Печально отрапортовал он. — Как, я могу судить, в этой реальности сейчас эпоха средневековья, причём явно не ранняя, когда христианство ещё не укрепило свои позиции. Об этом мне говорит крест, висящий на его теле. — Он указал на пострадавшего паренька.

− Ну и что с того? — Потупился Четвёртый.

− Не знаешь ты ничего о средневековье! — прикрикнул на него Второй. — Средневековые христиане настоящие скоты, в прямом смысле этого слова. Одна инквизиция чего только стоит. Мы же все атеисты, на их языке не говорим, странно, по здешним меркам, одеты, при нас много непонятных вещей вроде мобильных телефонов и электронных часов как у Четвёртого. Да вас либо на костре сожгут, либо утопят или ещё что похуже. Вообще постараются избавиться от нас поскорее. В Первого уже из лука стреляли, хорошо, что обошлось всего лишь порванной курткой, а могли и запросто в голову попасть. Нас убьют, притом каким-нибудь извращённым жестоким способом. Не хочууу… — Завыл Второй.

Я все ещё сомневался, что мы попали туда, где не могли оказаться. Но, в агрессивности местных я уже успел убедиться и то, что нас могли укокошить, было вполне реальным.

Я тоже как-то раз смотрел фильм про путешествия по другим мирам. Мы перемещались три раза. Означало ли это, что мы побывали в трёх разных реальностях? В предыдущей вселенной, скорее всего, была та же эпоха. Если исходить из этого, то неизвестно, когда именно мы попадём в следующее пространство-время, если вообще такое снова свершиться.

Выходило, что мы можем застрять здесь надолго или же мимолётно побывать. Неопределённость меня не радовала. Но и давала надежду. Мы могли наткнуться на более развитое общество, как технологически, так и культурно. А там нас точно на костре не сожгут. Но это была только догадка. Необходимо высказать её Второму для его успокоения.

− Послушай. — Заговорил я с ним. — Мы три раза оказывались в разных местах, значит ли это, что мы проскочили три реальности? К тому же мы понятия не имеем, когда это произойдёт снова, так что есть возможность того, что мы здесь ненадолго. Ты же вроде любишь фантастические фильмы, коль о них всё время твердишь. А там герои, попадают не только в средневековье, но и в более развитые эпохи. Может, мы в следующий раз окажемся в технологически продвинутом обществе, они нам и подсобят. — Глупо звучало, но это должно было его успокоить. Послышалось цоканье языком. Первый недовольно покачивал головой. И вскоре я до меня дошло почему.

− А-а-а… — Завизжал Второй. — А если мы очутимся в голом космосе? То есть там, где нет планеты Земля! Или вообще под водой, под землёй, на огромной высоте. Страшновато да?

Ну и варианты развития событий он предполагал. Конечно, такое могло случиться, но исходя из уже прошедшего, вероятность этого была не столь огромной.

— Да пошло всё. — Вдруг успокоился он. — Лучше над этим не думать. Снимите с него одежду. — Приказным тоном сказал он нам.

− Это ещё зачем? — удивлённо посмотрел на него Первый.

− Не ясно, что ли? Будем брать всё, что плохо лежит. Иначе говоря, попросту обворуем его.

Этого я никак не ожидал услышать. Ограбить человека. Как-то непривычно и страшновато. Ну и затеи были у Второго.

−А одежду-то, зачем снимать? — Не унимался Первый, − а о том, что за это в тюрьму сажают, ты не подумал?

− А тюремного срока не боишься? — Я постарался отговорить Второго от его безумного порыва.

− Какая тут тюрьма, это параллельный мир. — С усмешкой в голосе ответил он. — Никаких тебе милиционеров, криминалистов, судмедэкспертов. Мы не разговариваем на местном языке, как я и ранее сказал, мы смертники. Нам нечего терять, никто нас не накажет. Отсюда вывод, будем делать, что хотим.

Посмотри, сколько яблок набрал этот путник, и ты оставишь их ему? Еда-то у нас рано или поздно закончится, а новую провизию откуда брать? Вот она лежит, прямо перед нами. Или ты голодным предпочитаешь быть?

Разумный аргумент, привёл этот охламон. Мне уже захотелось кушать, а продуктов оставалось все меньше. С другой стороны, почему этот человек упал? Полез за яблоком и навернулся. Жадность тут не причём, свою роль сыграла тупость, по-другому, лень ума.

Оглядевшись по сторонам, я увидел палку, лежащую на траве. Подняв её, я размахнулся, прицелился и запустил в то яблоко. Она попала по ветке, и то, не удержавшись, упало. Я поднял его и рассмотрел внимательно. По бокам оно уже покраснело и по всем остальным признакам полностью созрело. Почему же он не поступил как я, воспользовавшись наиболее рациональным методом.

Ответ был прост: не хватало ума. Этот одинокий тип был довольно глуп, если полез на вершину. А с глупцами церемониться не стоит. Положив яблоко в общую кучу, я завязал плащ узлом и перекинул его через плечо.

− Дерзайте, я не против этого. — Я сообщил им своё мнение.

− Яблоки мы возьмём, но зачем нам его одеяние? Объясните. — Что-то в одежде волновало Первого.

− Порежем её на кусочки и будем использовать в качестве туалетной бумаги. — Четвёртый настолько осмелел, что опустив пакеты, принялся стаскивать с того рубашку. Погодите. Как туалетную бумагу? Мне, конечно, приходилось подтираться газетами, листьями, даже собственными трусами. Но никогда, чьей либо одёжкой. Ну, пусть творят с ним что хотят, мне безразлично, что станется с таким человеком, который о себе-то позаботиться толком не может, из-за своего скудоумия. К тому же он христианин, а это очередное преступление, против разума и свободы. Таких преступников жалеть, себе же проблем нажить.

Четвёртый умудрился все-таки стянуть с него рубаху и, свернув её, засунул в один из пакетов. Штаны снимать с него никто не стал. Больше ничего здесь нас не задерживало, и мы тихо зашагали по дороге. Только что я участвовал в ограблении. И что с того? Меня это не особо проняло. Наказания не последует, нечего бояться. Угрызения совести отсутствовали полностью. Я был спокоен, как удав перед кроликом.

− А это бодрит. — Нарушил гробовое молчание Четвёртый. — Интересно приписывать деяние наше к воровству или грабежу? — Зачем-то спросил он нас.

− А какая разница-то? — Наивно поинтересовался Второй.

− Огромнейшая. — С вдохновением в голосе начал объяснения Четвёртый. — Воровство — тайное хищение имущества. Грабёж — открытое хищение. Хищение — незаконное изъятие, по-другому. За грабёж больше срок дают. Наши действия можно квалифицировать как воровство. Мы же тайно свершили хищение. — Задора это мне определённо не прибавило, но и не пристыдило. Просто лишние слова. Зачем нужно было об этом упоминать?

− Атеисты грабят христианина. Положительного имиджа это нам не прибавит. — Поздно Первый спохватился. Никто, кроме нас об этом не знал, о каком имидже могла идти речь?

− Да кто бы говорил. Они куда хуже нас, атеистов. Мы обворовали того человека по необходимости, ну и потому что он христианин, конечно. Не стоит борцам с Богом стоять в стороне и давать им поблажки. Как они к нам относятся, так и мы к ним. Око за око, зуб за зуб. К тому же все христиане потенциальные нацисты, а это уже серьёзное подспорье.

Впервые слышал, чтобы христиан относили к нацистам, тем более всех сразу. Необходимо было снискать подробное объяснение сему неожиданному открытию.

− Нельзя ли уточнить, почему ты относишь их к нацистам? Жутко любопытно узнать. — Спросил я у Четвёртого.

− Сейчас всё поймешь. — Весело подмигнул он мне. — Слушай. Как сказано в библии: «Возлюби ближнего своего как самого себя». Вроде добрые и хорошие слова, но послушай мои сперва: «Возлюби всех людей как самого себя». Не правда ли они гораздо лучше предыдущего изречения?

А различаются они как земля и небо. Почему именно ближнего своего, а не всех живущих на этой бренной земле? Первое понятие подразумевает и другое, то есть существование дальних людей. А чем они отличаются от ближних сородичей? И почему надо любить только того, кто близок тебе?

Тут, у того, кто живёт по этой заповеди, возникает логичный вопрос, а как отличить ближнего своего от кого-то ещё? По его убеждениям, по тому, где он живёт, по цвету кожи? Вот тебе и потенциальный нацизм.

Это наихудшие слова, которые я когда-либо слышал. В них скрытая угроза, порождающая истинное зло в сердцах людей. Почему мои утверждения, того кто, не верит в бога, хочет и будет пускать людей в мясорубку, по смыслу гораздо лучше, нежели этого любителя ближних, распятого на кресте римлянами. Наверняка они наказали его за нацистские проповеди.

Вот это да! Четвёртый настоящее оружие атеизма в борьбе против тьмы религии! Я даже, стал его немного уважать.

− Золотые слова. — Поддержал того Второй. — Хотя и звучат немного оскорбительно для христиан. Они бы сразу пустили в ход кулаки.

− Где это и кого я оскорблял. Это моя версия трактовки библии, причём не лишённая смысла и имеющая своё объективное обоснование. И потом, во многих странах есть националистические партии. Не думаю, что причисление к ним является чем-то оскорбительным. Наоборот, они будут рады узнать, что весь христианский мир на их стороне.

Я ещё больше стал ценить Четвёртого, его надо выпускать на митинги против христиан, дабы он повернул всё так, что никаких претензий по поводу ругательств у тех не могло возникнуть. Прямо рыцарь в сверкающих доспехах со знаком формулы воды, как символа кристально чистых идеалов и помыслов.

− Понятно, теперь мне всё стало ясно. — Просиял Первый. — Я догадался, зачем он говорил другие добрые с виду словечки и толкал нежные речи. — Сейчас я хотел слушать все, что порочило христианство, это надо запомнить и использовать в борьбе с ним.

− Рассказывай быстрее. — Нетерпеливо поторопил его Второй.

− Слушай следующее, это свод хороших правил. — Таинственно прищурился Первый и начал излагать. — Не груби другим людям, будь трудолюбивым и честным, чти память предков, убивай младенцев, жертвуй страждущим, не откажи в помощи нуждающимся. — Закончил он. И что это такое было? — Ну как впечатление от такого перечня? — Спросил он нас.

− Да как-то не очень. — Сразу ответил Четвёртый.

− Точно, и что это ещё про новорождённых ты такое утверждал? — Высказался Второй. Я решил промолчать и послушать Первого.

− Вот именно, всё высказывание портит одна нехорошая установка. Так и у Христа, за всеми его благими действиями и речами скрывается вот эта протофашистская мораль. По-другому, он самый настоящий злодей, программирующий людей на вражду между собой под видом любви и мира. И ему поклоняются миллионы людей, которые понятия не имеют, кем он был на самом деле.

Всё новые и новые мерзкие тайны религии раскрывались прямо на моих глазах! Первый тоже золотой человек, светлая голова, ему памятник построить надо.

− Абсолютно с вами солидарен, дорогой друг! — Второй пожал руку Первому. — Все средневековые христиане настоящие фашисты. Это объясняется притеснением женщин, которых сжигали на кострах, якобы как ведьм. А что с ними делали до этого в камерах дознания. Одно только устройство для отрезания пальцев чего стоит, а таких пыток было много. Их заставляли проносить в руках раскалённое железо! Пройдёт три метра и выронит, значит, ведьма, пять метров, оправдана. Ещё их вешали на дыбу, тыкали в тело всякими железками или прижигали язык.

Ну чем не фашисты спрашивается? А современные христиане все без исключения латентные фашисты или нацисты, готовые по указке нового фюрера делать все, что душе угодно! И всё вполне обосновано, трактовкой Четвёртого и Первого. − Теперь-то я точно знал, что никогда не отступлюсь от борьбы с ними. Это они стояли на стороне тьмы и зла, а не учёные, которые были куда добрее и имели гуманистические взгляды на этот мир.

− И это ещё не всё. Как на счет такого принципа? «Если тебя ударят по правой щеке, подставь левую». А это вообще сексуальное извращение. Мазохизм называется. А я-то всё думал, что они чтят мужика распятого на кресте и следуют его указаниям.

Они мазохисты! Крест на самом деле это орудие казни. Какой психически здоровый человек будет молиться на такое?! Они ловят кайф от того, что их по щекам хлещут! Над ними издеваются, а они ещё просят. В клиниках для душевно больных мест просто для всех таких нездоровых не хватит, поэтому их не считают ненормальными.

Первый просто святой! Я даже немножко прослезился от его великолепных слов. Но, подтерев скупую слезу, я сразу подумал над тем, как ещё с ними бороться. Следовало по всему свету построить около пятидесяти тысяч специальных клиник, где их будут лечить от нацизма и мазохизма. Но для этого нужно много средств и сил. Найду ли я в себе их? Я просто обязан, иначе мир будет ими уничтожен!

− Что, правда, то, правда. — Заключил Четвёртый. — Но, если Второй не ошибся, то мы попали в самую гущу этих нелюдей и они нас просто прибьют. Как нам быть? На нас же уже нападали, сдаётся мне, что это далеко не конец. — Я всё ещё не был окончательно уверен в происходящем, но что нам сейчас делать?

− Нам нужен план действий. — Подал идею Второй.

− Я его разработаю. — Резко попросился в добровольцы Четвёртый. Путь он займётся этим, а мне пока следует поразмыслить совсем о других вещах.

− Дерзай. — Согласился Первый.

− Покажи класс. — Подзадорил его Второй.

− Ничего не имею против его кандидатуры. — Моё строгое выражение определило его как нашего стратега.

Мы продолжали свой путь неизвестно куда. Дорога скоро вышла из леска и потянулась по равнине.

Время года здесь другое, на месяц полтора опережает июль. Не было жарко, как в прошлый раз, и не было холодно как в том лесу, идеальная погода, если можно так выразиться.

Тут я призадумался над тем, как вернуться домой. Там меня, наверное, уже заждались, в парке кто-то мог видеть, как я исчез в одно мгновение. Да и пропажу пары метров асфальта со скамейкой не могли не заметить. Сочтут за взрыв? Нет. Никакой ударной волны, осколков и другого шума. Скорее всего, замнут эту историю потихоньку.

У меня не оказалось идей, как возвратиться назад. Если считать, что вселенных бесконечное число, то вероятность возвращения в исходные координаты равна нулю. Неудачная теория, нагоняет грусть. Как там ещё говорилось? Возможно не бесконечное количество, а стремящиеся к бесконечности с каждым мгновением делящиеся реальности. Тогда мои шансы на возвращение с огромной скоростью движутся к нулю. Ну, хоть не равняются ему. Всё равно, слишком мало. Интересно, а сколько различных вариантов меня в других реальностях может существовать? Две тысячи, три тысячи, несколько миллионов?

Присмотримся пока, к этим троим. Первый, много не разговаривает, это означало, что он не любит болтать попусту, ещё у него были продукты из магазина, может он был в нём перед тем как появился со мной рядом? Второй был болваном, извращённым фантазёром и истеричным болтуном. Чёрт бы его побрал! И, наконец, Четвёртый, абсолютный идиот, при этом очень опасный тип. Ну, кому в голову может придти идея, поджечь целый лес, ради своего спасения? К тому же он бы похоронил нас всех прямо там, это был наиглупейший план.

Зря мы доверили ему разработку стратегии наших дальнейших поступков. Я представляю, что он может придумать. В любом случае, он скажет нам что делать, и мы сможем оспорить его решение, если оно нам не понравится. Только бы он не надумал жертвовать нами ради себя, ведь если исходить из его слов и поступков, ему начихать на других. Опасно. Надо обдумать возможные контрмеры и собственное решение проблем.

Начнём по порядку. С постановок задач. Первое: где нам спать? Ответ прост, как ранее, в лесу у костра. Второе: как контактировать с местными жителями? Ответ: никак. Мы не говорим на их языках, они агрессивные нацисты, а мы мирные атеисты. Не сойдёмся. Третье: где будем жить? Кстати, получается мы, теперь, бомжи что ли? Место жительства в этой вселенной у нас неопределённое. Вот так вот я и стал бомжем. Ужас, какой! Я, человек на пути интеллектуала, и вдруг бомж! И я теперь один горевать буду? Надо и других озадачить, пускай поделом им будет.

− Выходит, мы теперь бомжи, что ли? — Сказал вслух я.

− Что?! — разинул рот Четвёртый.

− Да я давно это понял. — Печально сообщил всем Второй. — Поскольку мы сейчас, где-то в средневековье, то лучше стоит называть нас бродягами. Звучит более гордо.

− Только кому мы похвастаемся этим слащавым словцом? — Прервал того Первый.

− Самим себе! — Воскликнул Четвёртый. — Не смей отнимать у меня последнюю радость. Лучше быть бродягой, нежели становиться бомжем! Что за мерзкое название, произошедшее от сокращения, придуманное в советском союзе, чтоб ему пусто было!

− Не тронь СССР! — Второй произнёс это так, как будто тот хотел дотронуться до чего-то неприкосновенного. — Они взрывали храмы, убивали священников и порочили христианство. Да хранит их Вероятность. — Что ещё за выдумки про вероятность он начал плести?

− А ведь это так. Спасибо Советской власти за то, что снесла храм Христа Спасителя и поставила на его месте бассейн. — Благодарным тоном высказал своё новоприобретенное почтение Четвёртый.

Опять же он повернул всё так, что бы у этих злобных и костных людишек не возникло претензий по поводу оскорблений. Никто и никогда официально не запрещал поддерживать и восторгаться методами советской власти. Жаль, что он не на митинге выступает с речью.

− Только вот, кто-то его восстановил, при этом героически погиб такой первоклассный бассейн. — Второму было жаль того места, где он потенциально мог поплавать, это я сразу понял.

Как у людей руки поворачиваются рушить прекрасные места и создавать ужасные вроде храмов и часовен, от которых пользы, как от козла молока.

− О чём только думает современная власть. — Это сказал уже я.

− Порошу не относиться негативно к нынешним политикам. Ибо честнее их нет людей на свете.

Честнее политиков никого нет? Как это объяснит Четвёртый?

− Разъясни мне конкретно, что ты имеешь в виду. — Потребовал я.

− Они никогда не врут! Говорят, что человеческая жизнь бесценна. И это чистейшая, правда. Она ровным счётом ничего не стоит, как окурок, валяющийся на тротуаре. А аудитория воспринимает это, как будто их жизни уникальны и к ним должны по-особому относиться. Кто и когда так сказал? Если бы подразумевалось именно это, то заявили бы, что жизнь не имеет эквивалента, что она наивысшая ценность.

Говорят же: «вы отбросы», а им слышится, что деликатесы. И кто виноват? Честный политик, который из кожи вон лезет, пытаясь разъяснить всё этим тупоголовым, или глухая публика? — Боюсь, многие бы не согласились с ним, но не я. Во всем виноваты тупицы, а в политике таких личностей просто нет, там все умные.

− А ты, небось, желаешь податься во власть? — Второй косо взглянул на Четвёртого. — Не ждет ли мир четвёртый рейх, если такое случится?

− Никогда, я не фашист, как некоторые. Я люблю другие народы, иначе их просто нельзя будет использовать в своих целях.

И такой человек, возможно, будет стоять у власти. Если он уничтожит религию, то я не против него.

− Ты уже придумал, что нам делать? — Оборвал Четвёртого Второй.

− Да. Я уже знаю, как нам быть в ближайшее время. — Так быстро ничего качественного сотворить нельзя, если человек не гений, а Четвёртый скорее был его противоположностью.

− Все внимательно слушаем. — Попросил нас Первый. И, замолчав, мы обострили своё внимание, а Четвёртый начал излагать свой план.

− Для начала, нам надо обустроить постоянный ночлег. Легче всего это сделать в лесу, рядом с источником воды. Пытаться общаться со здешними жителями не стоит, они явно не поймут нас и попытаются схватить или ликвидировать. Следовательно, зайдём подальше в чащу, найдём укрытие от ветра, там разожжем костёр и положим лежанки. А дальше уже будем обдумывать, как поступать после всего вышеизложенного.

И это всё, что он смог предложить? А еду, мы откуда возьмём?

− А пищу, мы откуда достанем? Та, которая у нас, рано или поздно кончится. — Напомнил ему Первый.

− Тогда внесём поправку. Как мы добыли яблоки, что несёт Третий? Наворовали их. Стоит найти местное поселение и потихоньку обворовывать его. К тому же в лесу могут быть грибы и ягоды, а если есть речка, то поймаем рыбу.

У Четвёртого всё было просто на словах. Но, ягоды с грибами могли оказаться ядовитыми, а рыбку без удочки или сети обычному человеку не поймать. Однако идея грабежа и воровства являлась куда более простой.

Я посмотрел на железный поручень у меня в левой руке, устрашающее оружие, если нападать на беззащитных здешних жителей. Всё же это опасно, так как они могли дать отпор. Оставалось только воровать. Но. Много ли можно украсть? Яблок, которые мы стащили у этого недоумка, было никак не меньше двух килограмм. Вот и прекрасно! Это совсем неплохой вариант, ведь мы крадём не ради наживы, а для пропитания, тем более у людей тёмных веков, из-за глупости которых они же сами и страдали.

Станем лесными ворами! Где-то я уже подобное слышал. Конечно же! Робин Гуд. Только, он был лесным разбойником, грабил богатых и раздавал деньги бедным, а мы просто начнём подворовывать потихоньку.

− В нашей ситуации, лучше всего заниматься кражами. Станем кем-то вроде Робин Гуда, только не совсем хорошими. — Сказал я.

− Это ещё один злодей, наподобие Иисуса Христа. Нельзя называться таким именем. — С презрением выразился Четвёртый.

И Робин Гуд у него Злодей? Впрочем, истинную сущность бородатого мужика с терновым венком он сумел раскрыть, посмотрим, что он думает о лесном разбойнике Англии.

− Имя-то как раз звучное: «Роб ин гуд». — Если буквально перевести на Английский, то будет означать: «Грабить во благо» или «Благой грабитель» — не знаю как там на страроангилийском. — Так вот почему мне казалось, что оно как-то знакомо звучит, надо было просто прочитать его на Английском, да и всё.

− Никакой он не благой грабитель! — Гневно отозвался на его счёт Четвёртый. — Сами подумайте, что он творил? Не доходит? Ну, так я вам сейчас разъясню поподробнее. Грабил богатых, раздавал деньги бедным и боролся против местной власти в лице шерифа. Вроде, всё справедливо, но! — Резко остановился он. — Во-первых, для чего он отдавал деньги беднякам? Для того, что бы они могли купить себе еду и другие товары.

А теперь внимание. Деньги богачей, сокровища, которые они копили, то есть они не были в активном денежном обороте. А раздавая их бедным, Робин Гуд автоматически включал их в активную массу. Количество денег постепенно возрастает, а производимых товаров остаётся столько же или меньше, это же инфляция!

По-другому он чинил беспорядки в умах людей и потихоньку устраивал инфляцию, таким образом, бедняки станут ещё беднее, а богатым это хлопот не доставит. Он бы был отличным революционером. Но он не предлагал сменить политический строй, а просто хотел прогнать злого шерифа. Те беспорядки и обнищание и без того не богатого населения, были хаотичными и ничего, кроме вреда не приносили. Он что не осознавал этого? Всё он прекрасно понимал. А зачем ему это было нужно?

Ответ прост: Робин Гуд был тайным агентом Шотландии, разрушающим Англию изнутри. Они всегда ненавидели англичан и желали им смерти. Вот вам и объяснение!

Я крупно ошибся в Четвёртом, он был полным кретином, видевшим во всех действиях эгоистичные и злые мотивы. Это было бы не так страшно, не сумей он хоть как-то обосновать свои взгляды на эти проблемы.

− И его стоит теперь величать «Робин Бэд»? — Озадаченно спросил Второй. По мне какая разница, как его звать. Если Четвёртый сумеет дорваться до исторических книг и рассказов о нём, то, наверное, его воспалённый мозг отыщет ещё что-нибудь.

Его следовало направить на борьбу против религии, ибо он уже доказал мне, что злодея можно сделать из кого угодно. А наивные простаки поверят каждому его слову. Идеологическую ядерную бомбу под именём «Четвёртый», необходимо сбросить на церковь, тогда она точно не устоит и рухнет, а от токсичной словесной радиации в умах людей погибнет всё связанное с ней и она прекратит своё существование.

− Точно, этот герой должен быть Робин Бэдом. — Поддержал того Первый.

− А Христос тогда станет: «Иисус Малефикус». — Торжественно объявил Второй.

А кто такой малефикус? Значение данного слова мне не было знакомо, и я как всякий умный человек, обязан спросить об этом Второго, хоть мне и не хотелось.

− Не растолкуешь ли мне значение слова малефикус, — попросил его я.

− С удовольствием. — С превосходством в голосе ответил Второй.

Не люблю, когда кто-то получает преимущество передо мной, но что ж поделаешь, чем больше я буду знать, тем сильнее стану.

— Это означает: зло-вредитель или зло-приносящий. Так в средневековье сатану величали. А сами они, оказывается, поклоняются, куда большему злу. — Иисус Зло-приносящий, объявить бы свои взгляды и сомнения по телевидению и это будет превосходно!

По личному ощущению мы шли около трех часов, два раза делая передышку и попивая сладенькой газировочки. Точного времени я не знал, во-первых, потому что мы находились в другой реальности, этот факт я сумел принять во время пути. Во-вторых, я отключил мобильный телефон, дабы не сажать батарею.

Деревьев по близости вообще не было видно, а уже наступил день, и солнце высоко стояло в небе. Второй просвещал нас по средневековому христианству, так как мы неизбежно столкнулись бы с ним. Мне было абсолютно непонятно, как люди могли верить во что-то необоснованное на реальных фактах.

Например, Второй рассказал о небосводе, который делиться на девять сфер и где обитают все небесные жители. Кто придумал такой бред? Потому что ниоткуда, кроме как из собственных галлюцинаций, это нельзя взять. Какой к черту небосвод? Самого неба-то нет. Объяснялось это тем, что голубой спектр белого света частично рассеивался в верхних слоях атмосферы, и это придавало небу голубую окраску. Так же можно истолковать и закаты с их различными оттенками. Как всем известно, Земля вращается вокруг своей оси и когда она поворачивается к солнцу, угол падения его лучей в атмосферу меняется и рассеиваемый спектр тоже, вот и всё.

Только дурак мог верить в ангелов. Их изображали как людей с крыльями за спиной. Достаточно посмотреть на строение грудины многих птиц, и мы увидим, что она качественно отличается от человеческой, потому что нагрузки на неё во время полёта огромны. Даже, если человеку приделать за спину крылья, когда он взмахнёт ими, то переломает себе много костей, потому что строение груди у людей другое и даже с крыльями они летать не смогут. Следовало нарисовать ангела лежащего на земле с переломанными и торчащими наружу рёбрами. Это было бы куда реалистичнее.

Пока мы никого не повстречали и, возможно, это было к лучшему, потому что, когда Второй начал излагать про то, как церковники прижимали науку и учёных, во мне начала вскипать неподдельная ярость и желание выпустить им всем кишки наружу. Да как они посмели сжечь Джордано Бруно на костре?! Мерзкие нелюди! Теперь я поддерживал методы советской власти по борьбе с церковью и религией. Совершенно верные и честные приказы о расстреле священников и подрывах храмов, сжигании икон и распродаже церковного имущества. А, когда советская власть пала, те засуетились и заныли, что их, мол, травили и убивали ни за что. Какие неженки нашлись. А в средневековье кто презирал и казнил учёных? Кто был тираном по угнетению простого народа? Церковь!

Эти напыщенные и жирные попы заявляли, что это было давно и современные христиане ничего общего с этим не имеют. Как же! Читают ту же библию, ходят в те же храмы, молятся на такие же иконы и тому же богу, испытывают те же суеверия. Многое связывало их со своими жестокими предками. Благо, есть атеисты, законом запретившие обвинения в колдовстве и наказания за это, а так бы и современные верующие сжигали людей на кострах. Всё верно!

Тут мне в голову пришла отличная догадка. Судя по словам Второго, в библии сказано, что бог создал человека по своему образу и подобию. Означало ли это, что ему, как и человеку свойственно быть трусом, подлецом, наглецом и эгоистом? Опять же, исходя из пересказов Второго, я понял, что бог в библии довольно гнусная и мерзкая личность. Да как у него руки повернулись уничтожить Содом и Гоморру? Только потому, что здешние люди его не признавали и не следовали правилам им же и установленными. Заставлять отца приносить ему в жертву своего любимого сына и в самый последний момент отказаться. Так мог, поступить только настоящий садист! Конечно же, всё это было выдумано, но какими больными людьми? Определённо это были сумасшедшие.

Мне надоело слушать такие ужасы, и я просто шел, размышляя о более полезных вещах. О параллельных вселенных. По принципу Шрёдингера, для каждого момента времени существовало бесконечное количество возможных вариантов развития событий, а для тех своя отдельная реальность.

Интересно, если возможностей так много, то где им предел? Могло ли быть, что голый человек, танцующий на улице чечётку и при этом поедающий курицу, получал звание премьер-министра, скажем Германии, на самом деле являясь гражданином Швеции? Такое хоть в какой-нибудь реальности возможно? И какая цепочка событий привела бы к подобному? Встретил же я альтернативные, хоть и не самые лучшие, версии себя самого. Но, я как-то не сильно желал оказаться во вселенной, где происходит подобный фарс.

А Второй, всё не прекращал наше просвещение в нравы средневековья. Толком-то ещё не было известно, в той ли эпохе мы находимся. Это историки, мечтают окунуться в гущу произошедших событий и познать всё на своём опыте. Можно назвать это их несбыточной мечтой. Но, я не был историком, и мне уж точно не хотелось нырять с головой в подобную грязь.

По ходу дела, я намекнул им, что лучше ждать вселенной с развитой цивилизацией, где нам смогут помочь. Но Четвёртый сомневался насчёт помощи с чьей-либо стороны. Нас могли засадить в лабораторию и изучать, как феномен. В принципе, я жаждал узнать, как именно мы перемещаемся, но меня беспокоила возможность вскрытия.

Четыре образца предоставляли широкое поле деятельности, и пожертвовать одним, ради вскрытия, не составило бы особого труда. И в развитых мирах, нас могла ждать незавидная участь. В таком случае следует пожертвовать Вторым, поскольку он самый бестолковый и от него мало пользы. Но это крайняя мера, к которой я обязательно прибегу, если мне будет грозить опасность. Моя жизнь была для меня дороже всего, даже моего альтернативного я.

Когда Второй перешёл от религии к повседневному быту, я снова переключил своё внимание на его рассказ. Он говорил много ненужной информации, вроде того, что замуж выдавали рано, сразу после половой зрелости. Женщинам запрещалось иметь какие-либо отношения с мужчинами до свадьбы. Я считал, что это ставило в неловкое положение как самих женщин, так и мужчин.

А как насчёт незамужних и неженатых? Как они будут жить? Но потом, Второй объяснил, что женщин поступающих так клеймили и всячески травили, вроде забивания камнями или обвинения в колдовстве с последующей расправой.

К мужчинам это отношения не имело, таких просто не поощряли и называли развратниками, но никаких существенных наказаний не следовало, всё сваливали на несчастную. Якобы она его совратила. Их всячески ограждали и ограничивали в правах. А когда Второй поведал нам о железных трусах именуемых поясом целомудрия, у меня чуть челюсть не отвисла.

Неудивительно, что в наши дни в мире около тридцати процентов женщин фригидны, такое им досталось наследство от средневековья.

Ещё религию я ненавидел за то, что большинство из её последователей было категорически против порнографии и проституции. Да как у них язык повернулся такое утверждать? После историй Второго я осознал, что стиль садо-мазо возник именно в средневековье из-за христианства и его правил. И они ещё смеют заявлять, что это пошло и безбожно! А кто исповедует мазохизм? Правильно, христиане! Просто они не терпят конкурентов, да и всё.

Второй растолковал, откуда взялся такой обычай: когда мужчина входит в помещение, он должен снять головной убор, а женщине можно и оставить. От той же библии. Когда женщины входили в храм, им не пристало быть перед богом с непокрытой головой. Так их стыдили и гноили. Я ещё больше возненавидел современных христиан, особенно женщин. Они что не понимали, что исповедуя подобное, они автоматически позволяют себя унижать и сами делают это. Они не феминистки. Меня раздражали сердобольные бабульки в косынках. Особенно их цоканье языками и никчёмные упрёки при виде красиво одетой женщины. Они просто завидовали, потому, что провели свою молодость в храмах. Их сгубила вера в злодея!

Проституция, по словам Второго, древняя профессия. Когда ещё жрицы в храмах по праздникам отдавались за деньги путникам и всем желающим. Ну и что в этом плохого? И храмам значительная прибыль, и странникам необходимый досуг.

Но пришла церковь с их садистской библией и сказала своё решительное «нет». И жрицы превратились в монашек, томящихся в холодных стенах женских монастырей, а путники — в прихожан, так жадно на них поглядывающих. Но не в их силах было купить услуги здешних женщин, которые не продавались теперь.

Тут мне подумалось, что именно отсюда берёт своё начало большое распространение шлюх. Не стоит путать проститутку со шлюхой. Первая отдаётся за деньги, а вторая бесплатно. Поскольку купить уже было нельзя, то получить задарма хотели многие, так же как и отдаться. Именно такие и распространяют венерические заболевания, а не проститутки, как многие утверждают. И в этом были повинны церковники.

А Второй всё не прекращал. Во скольких ещё мерзостях и пакостях были повинны так восхваляющие свой образ жизни христиане? Мне стало противно, что в мире живут и обитают подобные личности, под видом благих намерений порабощающие и изувечивающие нормальных людей.

Во мне начало зарождаться негодование. Почему они ещё существуют? Как разум человека, столь неискоренимый, смог породить подобный выкидыш? И из-за этого мерзкого, недоросшего плода страдало всё человечество. А, главное, как покончить с этим раз и навсегда? От незнания ответа, во мне закипела ещё большая злоба!

Глава 5.

Прошло уже два дня с того момента, как мы переместились в очередной раз. Это случилось как раз тогда, когда мы повстречали на дороге шедшего нам навстречу путника. Нам стоило с ним пообщаться, поскольку он был один и особого вреда нам четверым не причинил бы.

Но тут в дело вступил Третий. Передав яблоки Второму, он покрепче ухватил свой поручень и с кличем: «Получи фашист гранату!», бросился на того. В тот миг, словно по счастливой случайности, мы телепортировались в другой мир.

Подозреваю, что хотел сделать с ним Третий, похоже, он слишком серьёзно отнёсся к моим словам по поводу нацистских наклонностей Христа. Бить надо было не людей, а саму идею, что я собственно и делал. Он же с ходу решил, что в человеке проблема.

Очутились мы на окраине какой-то деревеньки. Кто-то из местных видел наше появление и с криками убежал прочь. Мы тоже не раздумывали и поторопились уйти в противоположную сторону. Пройдя около получаса по широкой тропинке, мы наткнулись на лес.

Там мы обнаружили пещеру. Хотя таковой её сложно было назвать, просто углубление в скале, длиной около семи метров и шириной в четыре. Я, решив, что это идеальное укрытие от дождя и ветра, приказал остальным обустроить её, но они начали спорить со мной, и в результате мне тоже пришлось участвовать во всём этом.

Я срывал с деревьев крупные ветки под лежанки, Второй и Первый собирали дрова. Третий долго и нудно втолковывал им, что нужны сухие, дабы образовывалось поменьше дыма, поскольку тот на семьдесят процентов состоит из водяного пара. Дымить в нашем временном пристанище не было необходимости. К тому же по дыму от костра нас могли заметить здешние жители, а тогда проблем не оберёшься.

Сложив лежаки, я уселся на самый большой из них, который сделал для себя же любимого и принялся обдумывать дальнейшие действия. Но в голову мне ничего путного не лезло. И я впал в ожидание момента вдохновения. Прошло два дня, а он все так и не наставал.

Было утро, и я со Вторым сидел у костра. Первый и Третий ушли, захватив с собой металлические поручни, один из которых был моим. Сказали, что пойдут добывать еду. Пища, которая была у Первого, уже почти кончилась. Осталась только половина картошки, да немного яблок, что мы позаимствовали у того бедняги.

Огонь разжигал я, поскольку Третий отдал мне зажигалку и похоже забыл о моём провалившимся плане. Я не учёл того, что в средневековье не было спутников и пожарных. И никто бы нас не спас. А так, моя идея была безупречной. Подумаешь, сжечь лес. Ради своего спасения я был готов абсолютно на всё, будь то предательство, убийства, ложь, воровство. Такие мелочи не имели значения по сравнению с моим благополучием. А какая разница как его достигать? Цель оправдывает средства.

И в жизни я часто руководствовался принципом «возлюби ближнего своего как самого себя». Это было очень удобно, потому, что ближними мне были всего несколько десятков человек, а остальные не в счет и их жизни для меня ничего не значили. Тем не менее, я не был фашистом, не потому что это плохо, а из-за малой эффективности таких идеалов. Свои намерения следовало прикрывать байками о любви, мире и общим объединении. Именно под такими лозунгами стоило пускать в расход миллионы людей.

Убивать одного или нескольких человек довольно неразумно и глупо. Как говорилось: «Убьёшь нескольких и ты убийца, а убьёшь миллионы и ты завоеватель». Поэтому я и решил убивать людей миллионами, если представится такая возможность.

Никакое наказание не смогло бы покрыть отнятые жизни стольких индивидуумов. Некоторые страшат, что ты будешь гореть в аду, но это детский лепет, дабы избавится от конкурентов, запугав их глупой сказочкой.

Фашистские преступники, которых официально казнили после войны, так и не расплатились за свои преступления. Поскольку их жизнь не покрыла их. Значит, люди хотели просто на ком-то выместить злобу. А армия была распущена, ведь не командиры стреляли на поле боя, а простые солдаты.

Они что не знали, что у их врагов тоже есть семьи, любимые, друзья которые ждут их возвращения. Друг против друга они ничего не имели. Но солдаты на самом деле не люди, а тупые биороботы. Настоящий человек, зная всё это, не пошёл бы в бой. Какой смысл отнимать жизнь у незнакомцев, которые ничего тебе не сделали, ради целей других?

Иные говорят, Родину защищать надо. А германские солдаты что? Они тоже защищали свою родину, её интересы. Ведь лучшая защита заключается в нападении. Так что это просто высокопарные слова, направленные на притупление разума. А если подумать, то никакой защиты Родины и в помине нет, есть некто, прикрывающий свои цели такими вот идеалами. И многие ведутся на это прикрытие, как обезьяна на орехи.

Помнится, в какой-то передаче показывали репортаж из детского дома, где детишки играли в забавную игру. Надо было догнать соперника и сорвать с него погоны, кто больше наберёт, тот и победил. Всё просто, их уже с детства приучали к войне. Ведь сорвать погоны — означает лишить кого-то жизни, это было символическим боем. Неким подобием симуляции.

Малышам ведь не скажешь: «Прикончи эту сволочь, чтоб у него кишки наружу торчали и кровища хлестала»! Посему надо начинать с малого, потихоньку побуждать в них жажду войны и агрессию к врагу, которого укажет начальство. Я просто боготворил того, кто придумал это. Идеальный план, по подготовке будущего пушечного мяса.

Рядовые были ничем иным, как пушечным мясом. Ведь статистически невозможно, что бы на войне каждый боец убил или хотя бы ранил соперника. А это значило, что по большей части они просто шли в расход.

Это была ещё одна причина, по которой я ненавидел обычных солдат и хвалил тех, кто ими так пользуется. Ведь солдатня, по сути, не имеет собственной воли, а лишь её иллюзию, навеянную более умными членами общества, практичными, расчётливыми и мозговитыми.

Как же я хотел стать одним из правителей и под благой маской делать всё, что пожелаю. Но я попал в параллельный мир вместе со своими несговорчивыми альтернативными двойниками. Как извлечь из этого выгоду? Пока я потерял больше, чем приобрёл, и всё не мог установить четкого порядка своих действий. Уж очень нестандартной была ситуация.

Тем временем, Второй, сидя у костра, ковырялся в носу и ел свои козявки. Ничего отвратительнее я в жизни не видел. Наконец, я осмелился спросить у него, почему он это делает, полагая, что в ответ будет лишь смущение, но я крупно ошибся.

− Эй, Второй! — Привлёк его я. — Зачем ты ешь свои сопли? Знаешь же, что это вредно для здоровья. Не ты ли распекался по поводу его сохранности?

− Как раз это полезно для иммунитета. — Такого я не ожидал от него услышать.

− И в чём же заключена польза? — Поинтересовался я.

− Это естественная вакцина. — Быстро ответил он. — Ведь прививка, это когда вводят в организм готовые антитела или ослабленный вирус, что бы переболеть легкой формой заболевания и получить иммунитет от него. А в козявках содержится много погибших и ослабших бактерий и вирусов, которые стали такими, благодаря слизистой оболочке, являющейся иммунным барьером организма. Следовательно, потребляя их, я делаю себе прививку, и ни в какую поликлинику ходить не надо, протянул палец и съел. Вот и всё! — Радостно завершил он.

Подумать только! Я в другой реальности был просто непроходимым идиотом. О том, что в них находятся ещё частички пыли и тяжёлых металлов и многое другое, он не подумал. Ну, это не моё дело, пусть глотает, если ему нравится. Главное, чтоб Третий этого не узнал, а то он точно его убьёт.

− Ты только Третьему об этом не говори, пожалуйста. — Попросил того я. Мне было всё равно, что сделает с ним тот, но наблюдать не хотелось.

− Хорошо. — Быстро вник он. — А то примется ещё орать и оспаривать мои методы.

Я захотел попить. Было просто чудесно, что мы нашли неподалёку от пещеры небольшой ручеёк и могли пополнять там запасы воды. Так как газировка уже закончилась. Третий поначалу протестовал и говорил, что-то о токсичных веществах и бактериологическом загрязнении. Но, Второй напомнил ему, что ничего этого в средневековье не было.

Второй начал печь картошку на всех, закинув восемь картофелин в угли костра. А мне ужасно хотелось кушать. Хоть чего-нибудь, кроме картошки и яблок. Но, даже их я не мог свободно есть. Второй внимательно следил за мной, а я за ним. Сговориться нам бы никак не удалось, поскольку пропажа пищи стала бы очевидной для всех. Что ж мы будем делать, когда закончится картошка и яблоки? К моему великому удивлению, мы не обнаружили здесь ни ягод, ни грибов, только видели пару лесных птиц, да нескольких мышей. Здешняя природа оказалась ещё беднее нашей, современной. Или всё животные попрятались от нас? Могло быть и так.

С туалетом, тоже были определённые трудности. Я не привык справлять нужду на природе. Хоть это и естественно, но для меня, жителя мегаполиса, ещё не вошло в обиход. Тем более, Третий пугал всех историями о злобных волчьих стаях и бешеных медведях.

Посему нужник был устроен недалеко от нашего местообитания. И, когда кто-то уходил вместе со звуками костра слышались потуги и стенания. Ручеёк находился в пяти минутах ходьбы от нас, но всё равно мыть руки, как я привык поступать, теперь было крайне накладно и хлопотно. Рубашку, что я стянул в прошлом мире, мы разрезали на тряпочки и использовали как предписал Второй, то есть вместо туалетной бумаги. Листья пока не пригодились.

Спать на ветках не снимая одежды, было крайне неудобно. Я был привычен к мягкой постельке, пожеланию доброго утра и отменному завтраку. А вместо этого меня ждала жёсткая койка, злобные и унылые лица по утрам и жалкая картошка с яблоком на завтрак. Обеда вообще не было, лишь ужин из той же картошки и яблок. На полупустой желудок думалось гораздо хуже и почти все мои мысли были о пище.

Стоило развеять тоску и скуку, поговорив со Вторым и расспросив больше о средневековье и его обитателях.

− Второй, а не мог бы ты рассказать мне ещё что-нибудь об этой эпохе? — попросил его я.

− Ну ладно. — Лениво ответил тот. От голода, он совсем сник и мало двигался, и лишь собирал дрова, да пялился на огонь.

− Спасибо. — Выразил я никому здесь не нужную благодарность. — Расскажи мне про ходовые товары.

− Так слушай же. — Неожиданно взбодрился он. — Ими в основном были соль, пряности, уксус, и различные консервы. — Мне стало поистине интересно, не знал, что консервы изобрели уже тогда.

− А разве консервы тогда существовали? — Спросил его я.

− Конечно! Откуда, по-твоему, взялись солёные огурцы, сало, маринованные грибы, сушёная рыба? Поэтому соль с уксусом и были так популярны, потому что это консерванты. Холодильников-то не было, а сберечь пищу можно только так. Поэтому, те, кто владел солью, владели и жизнями людей и несметными богатствами. Подними они чуть цену на соль и всё радикально на рынке менялось. А, голод грозил всем и в том случае, если её поставки прекращались. Самым необходимым и популярным товаром была именно соль.

Понятненько, в современности нефтяные короли были у власти, а в средневековье значится, соляные бароны. Как захватывающе может поведать Второй обычную мировую историю.

− А как насчёт пряностей? — Поторопил его я.

− Да погоди ты. Я ещё не всё тебе про соль рассказал. — У него, что ещё было, такие ценные сведения не должны были быть пропущены мимо ушей.

— Поэтому-то ели в те времена много солёного, а это не полезно для организма. Одна из многих причин, по которой средняя продолжительность жизни тогда составляла всего сорок лет. Вот и всё о солёностях. О пряностях я знаю гораздо меньше, но не умолчу.

Похоже, он был рад неожиданному слушателю. А я просто был обязан узнать врага в лицо!

− И что же тебе о них известно? — переспросил я.

− Их было очень мало, в основном перец. Корица же ценилась на вес золота! — Ничего себе, купить здесь обычной для меня корицы не представлялось возможным. Но я понимал, почему пряности так ценили. Они обогащали однообразную пищу новыми вкусами и ощущениями, а ещё могли скрыть недостатки плохо приготовленных блюд.

Я и сам часто пользовался приправами, когда что-либо готовил, потому что так изъяны будут более незаметными. Специи были чем-то вроде кулинарной косметики. Как и у человека, она приукрашивала и скрывала лишнее. Так что я с подозрением относился к рецептам, где использовалось много пряностей и душистых растений.

Зачем скрывать вкус основных ингредиентов, если они совмещаются? Из этого получалось, что те по вкусовым качествам несовместимы, и необходимо это утаить от языков потребителей. Именно распознанием таких блюд и занимались кулинарные и ресторанные критики, и теперь я это знал наверняка.

Что же мне делать, как быть? Все мои грандиозные планы по покорению человечества рухнули, как только я вышел за пределы своей реальности. Персоне, представляющей из себя хоть что-то, просто необходимо следовать какой-то великой идеи, не обязательно придуманной кем-то другим.

И я решил, что моей целью будет завоевание мира. А для претворения этой мысли сначала следовало уничтожить всю религию, так как она не сплачивает людей, а лишь даёт им иллюзию этого, взамен их контролируют идеологическим прессом и давлением лидеров. В моём представлении люди должны быть едины, что бы я с лёгкостью обманул их и захватил власть.

Но что может один человек? Как сказано в поговорке: «Один в поле — не воин». Я терпеть не мог поговорки, пословицы и суеверия. Безусловно, я собирался опровергнуть сие утверждение. Конечно, с автоматом в руках я не побегу на Кремль, меня сразу же задержат и посадят в тюрьму.

Тогда как воевать против человечества? Ответ прост: информационная война. Здесь для одиночек открывалось широкое поле деятельности. А вместо ружей и гранат использовались ум и интеллект. Кто попросту воюет, тот тратит своё время зря. Физические баталии остаются за тупоголовыми ребятами. В своих битвах я собирался использовать подлог, ложь и клевету.

Бить надо ножом в спину, а не честно и открыто. Следом за религией у меня шло искоренение военных сил многих государств и их последующий захват одной державой. Я выбрал Америку. Её светлые демократические идеалы были уже готовым прикрытием эгоистических мотивов. И в конце, я собирался узурпировать власть в этой стране.

Тогда Земля будет моей, и я смогу делать всё, что захочу. Перво-наперво уничтожу Эверест. Прикажу взорвать его термоядерной бомбой. Спрашивается для чего? А просто так, ведь я буду властелином мира и об этом все должны знать!

Необходимо выбираться из этих миров. Маловероятно, что я их успешно покорю. Мне немного известно о них. Но перемещались мы, похоже, хаотически, и не ведали, какие факторы к этому приводят. Повезло же тем, кто живёт в моей реальности.

А что если мы наткнёмся на технологически развитые цивилизации, на тысячи лет опережающие наше представление о бытие? Их знания, умения и особенно технологии могли мне пригодиться. Утащить в иной мир космический корабль и, если он менее развит, мне не составит труда завоевать его, лишь одной угрозой разрушения. Вот и прекрасно, один вариант развития событий у меня уже есть. Но так могло и не случиться, что делать при другом раскладе? Думай, думай, ты сможешь…

Мои размышления внезапно прервали звуки шагов и недовольное кряхтение. В пещеру ввалились Третий с Первым. Они несли какой-то мешок, чем-то доверху наполненный. Очевидно, он был тяжёлым, поскольку те сразу же положили его около входа и повалились отдыхать рядом.

Тут-то я обратил внимание на то, что Первый был с головы до ног белый как мел, будто его посыпали сахарной пудрой. У Третьего же сильно опухла нижняя губа, словно он подрался с кем-то.

− А что вы такое принесли. — Оживился Второй. — Это еда?

− Да, она самая. — Ещё запыхаясь, ответил Третий.

− А поточнее нельзя?! — С любопытством голодного волка, я уже потянулся к мешку.

− Свекла. — Оборвал мои мечтания Первый. Они что утащили откуда-то мешок свеклы? И как мы её съедим?

− Это ещё не всё. — Обрадовал меня Третий. — Там около пещеры лопата валяется. Конечно нестандартная модель, как мы привыкли её видеть, но копать можно.

Зачем они украли лопату? Где и что мы собирались закапывать? Тем не менее, я выскочил наружу и вскоре обнаружил её. Черенок был довольно короткий. Видимо, он специально изготовлен под человека ростом пониже. Нижняя часть была сделана из грубого железа и имела плоскую форму. Такой глубокую яму вырыть будет трудновато. Я вернулся назад. Остальные уже разбирали свеклу. Та, на вид была невзрачной и мелковатой, словно выращенная плохим садоводом.

− Неужто вы всё это украли? И, главное где? Расскажите всё с самого начала. — Торопливо просил их Второй.

− Так внемли же. — Величественно начал историю Первый. — Бродили мы, бродили, да так ничего и не нашли, кроме дороги посреди леса. А по ней тихо едёт повозка, в которую запряжена одна лошадь. Кушать нам хочется, вот мы и решились ограбить её. Ей управлял всего один бородатый мужик, с виду тощенький. Мы подумали, что легко с ним справимся и заберём всё, что окажется у него при себе. Я должен был выскочить перед ним и остановить лошадь, а пока он будет в замешательстве, Третий подбежит к нему, скинет с повозки и заломит руки. Тогда мы свяжем его теми проводами, что тот оторвал от разрушенного вагона поезда и приступим к осмотру конфискуемого имущества. — Он изложил сам план действий, но не поведал, что произошло в действительности. За это взялся Третий.

− Только вот пошло всё немного не так, как мы предполагали. Повозку-то Первый остановил, но когда я стаскивал возничего, он успел заехать мне ногой по лицу. Когда же я повалил того на землю, он начал сильно брыкаться и только с помощью подоспевшего Первого я сумел удержать его. Связать бы его не получилось, но я со злости удумал отомстить ему за нанесённый удар и из всех сил треснул его трубой между ног. Он жутко напрягся и чуть не вырвался, но потом потерял сознание, видимо от боли и полученного шока. Тут мы хорошенько связали его и приступили к личному досмотру. При нём ничего существенного не нашли.

А в повозке мы обнаружили три мешка, кучу свеклы и лопату. В мешках оказалась мука. Но она нам никак не может пригодиться, а вот свекла вполне сойдёт. Первый хотел освободить один, да только просыпал всё его содержимое на себя. Аккуратнее надо быть! Мы закидали туда всю свеклу, прихватили лопату. Мужика же положили в телегу и пустили лошадь вскачь, прочь от места происшествия. Не думаю, что он запомнил, на каком отрезке дороги его остановили и избили. Жить будет, только возможно уже детьми не обзаведётся. — Завершил свою эпопею Третий. Они таки ограбили кого-то.

− Не волнуйтесь, от того места сюда около часа ходу. — Первый успокоил меня. Риск нашего обнаружения не столь велик.

− И мы целый час тащили сюда этот проклятый мешок! — Разозлился Третий. — Нам большая доля достанется! Мы всё это добыли. — Возник он. Плохенько, у них есть все права получить больше нас со Вторым. А я не хочу оставаться в меньшинстве.

− Согласен. — Вдруг заявил Второй. — Только лопату мне отдайте.

А зачем ему лопата-то понадобилась?

− Ну, уж нет! — Воспротивился Первый. — Её я заберу себе, как удобное средство вооружения и одновременно садовый инвентарь.

− У тебя и так уже имеется стрела. Дайте мне хоть что-нибудь, чтоб защищаться от этих варваров. — Чуть ли не со слезами на глазах взмолился Второй.

− Вот и забирай её себе, а я буду орудовать лопатой. — Первый пошёл на интересный компромисс, две стороны что-то получали, но выигрывал именно он.

− А вот и возьму. — Второй быстро схватил её. Теперь у каждого есть своеобразное оружие. — Спасибо огромное. — Уже обрадовано, отблагодарил он Первого. Тот же поморщившись, отстранился от него.

− Подальше отойди, у тебя изо рта воняет. — Сообщил тому Первый.

− Взаимно. — Злобно ответил тот.

− У всех нас идёт жуткая вонь из ротовой полости. — Решил примирить нас Третий. — Это потому что мы зубы не чистили давно, а щёток здесь нет. Эдак так скоро загниют наши милые зубки. — На печальной ноте закончил он.

А в средневековую эпоху существовали зубные врачи? Тогда же не было гигиены ротовой полости и многие лишались половины зубов уже к двадцати годам своей жизни. Это я узнал от Второго. Стоило поинтересоваться, есть ли здесь такие доктора, знахари или как там их ещё называют.

− Не можешь подсказать? — Вежливо обратился я к нему. — А были ли в средневековье зубные врачи?

− Конечно. Куда же без них? — Быстро среагировал он. — Так называемые зубодёры. — Это ещё что за новость? И как можно лечить так зубы? — Когда у кого-то был больной зуб, то тот просто удаляли. В ту пору на их долю приходилось полно хлопот, и зарабатывали они приличные суммы денег.

− Это значит, что мы рано или поздно будем вынуждены вырывать себе зубы, если не вернёмся назад в свои миры?! — Истерично запаниковал Третий. Но, можно чистить их и самим, создав щётку из палочки, а вместо зубного порошка использовать золу. Конечно не ахти, но на время сгодится и так.

−Успокойся ты. — Первый одёрнул его. — Первый кариес появится у нас как минимум через два месяца, а пока лучше не волноваться.

− Проклятое средневековье с его тупыми обитателями и жестокими церковниками задерживающими прогресс. Чтоб они всё провалились! — Злобно начал ворчать Третий.

Тут для меня открывалась возможность оправдать в их глазах откровенный грабёж, совершённый ими.

− Совершенно верно. Мы, бедные и несчастные жители счастливой эпохи развитых технологий и гуманистических идей, должны теперь терпеть тьму и невежество. Нам ничего не остаётся, как стать бандитами. И кто в этом виноват? Конечно же, не мы! Я виню во всём проклятых здешних обитателей, которые напали на нас. − При этом я не упомянул, что это произошло в другой вселенной. − Поступили бы так с нами наши современники, хоть мы и не похожи на них и изъясняемся на другом языке? Ни в коем случае! Они бы выслушали нас и оказали помощь. А что местные? Будут, они с нами хорошо обходится? Ответ вам уже известен! Как они к нам, так и мы к ним, нечего с ними церемонится! Нужна еда, ограбим невежественного и злого чужака! Это мы здесь жертвы, а они хладнокровные преступники, желающие пытать и убить нас! Мы не сдадимся просто так! — На этом я окончил свою вдохновляющую речь.

На самом деле всё было не совсем так, как я описал. Злодея, возможно, сделать из кого угодно. Всё зависит от того, что и как сказать. Надо воспользоваться общим отчаянием и обратить его в направленную агрессию. И так поступал не только я один, а почти все политики, бизнесмены и другие известные личности. Они-то умели добиться своего и я тоже!

− Больше похоже на оправдание. — Вмешался Первый. Вероятно, он мог знать, как нужно поступать, ну так я ему сейчас это и объясню, только не в открытой форме.

− И никак иначе! — Я придал громкости своему голосу. — А ты что думал, в сказку попал? Нет, дружок, ты в объективной реальности, хотя и в альтернативной.

− О содеянном поступке, я конечно сожалею. — Почему-то со злостью в голосе сказал Третий. — Надо было вообще убить эту скотину ударившую меня по лицу. Да как он посмел! Жалкий червяк! Как я жалею о том, что не прикончил его. — Теперь было понятно, что Третьего и так ни в чем убеждать не надо, он уже готов. И остальные, похоже, тоже.

− Хватит об этом. — Прекратил прения Первый. — Как нам приготовить свеклу? — Вопрос был злободневным. Лучше всего её запечь или поджарить на костре.

− Запечём ее, да и всё. — Предложил я.

− Согласны. — Хором ответили остальные.

И мы принялись за дело. Взяв двенадцать штук, мы зарыли их в углях и стали ждать. Временами, проверяя готово или нет. Тут я подумал, что переместиться мы можем в любой момент, а наши вещи, если они не будут с нами рядом, так и останутся лежать.

− Быстрее подтащите сюда мешок и всё необходимое, пусть близко от нас располагаются. Если мы переместимся, то захватим их с собой, а не оставим здесь. — Я сообщил им свою догадку. Мы положили их поближе и уже спокойно уселись.

Как же мне быть? Еда теперь есть, но как поступать дальше? А если мы так и застрянем здесь? Жить в пещере и грабить прохожих, этого мне как-то не хотелось. А если наступит зима? Как мы зимовать-то станем? Замерзнем до смерти. Если пробудем тут больше недели, то придётся готовиться к путешествию. И куда мы направимся?

Стоит отыскать глухую деревеньку и прикинутся иностранцами, если тамошние люди на нас сразу не накинутся. Можно было найти и одинокую хижину, где проживает отшельник и, скинув его в речку, занять уже пригретое местечко. Собирать грибы и ягоды, ловить рыбу, колоть дрова. Но, сперва, поймать парочку грибников и допытаться у них, какие ягодки съедобные, а какие нет. Их тоже придётся умертвить.

Какой жестокий вариант развития событий, но мы выживем, хоть каким-то образом. Возможно, поймать кого-нибудь и с помощью пленника выучить местный язык, тогда мы сможем спокойно пойти в деревню или город и обустроиться там.

Но нашего лингвистического раба придётся лишить жизни, дабы он не разболтал наши секреты и не рассказал о своём похищении. Во всех моих планах фигурировало убийство. Сам я грязную работу делать не собирался. Если так случится, то заставлю Третьего убивать направо и налево, он точно сможет. Мелкие преступления меня не интересовали, поэтому совершать их за меня должны другие. И руки марать не надо и результат удовлетворительный. Идеальный образ жизни.

− Поговорим о чём-нибудь, пока наша еда печётся? — Предложил Первый.

− О чём? — Настоятельно спросил его Второй.

− Продолжим поносить христианство и разоблачать его истинную сущность. — Незамедлительно он выбрал тему разговора. Наверное, заранее всё продумал.

− Ну и что ещё из преступлений и омерзительных поступков этих фанатиков можно раскрыть? — С сомнением спросил Второй.

− К примеру, вы видели, какие иконы стоят в храмах? Правда, отвратительные сюжеты на них изображены? И я специально говорю так, потому что там не лица людей. Измождённые, грустные, пугающие и навевающие состояние депрессии. Разве такое можно людям показывать? И это якобы оправдывается тем, что они за нас страдали. Да кому это надо? Шли бы они лесом да полем куда подальше. — Первый обнаружил ещё один серьёзный изъян храмовой концепции. В правду, изображённое на иконах было ужасным, у кого только рука повелась такое нарисовать?

− А ещё христиане устраивают погромы на выставках современного искусства. — Прибавил дополнительное преступление Второй. — Видите ли, это оскорбляет их веру и такое нельзя показывать. — Я бывал на выставках современного искусства. Действительно, демонстрируемые произведения были весьма сомнительны, но это ещё не повод их уничтожать. Верующие думают только о себе, тем самым унижая тех, кому нравится нестандартные работы художников. Какое право они имеют так поступать? А как же их хвалёное смирение? Вот так-то, их эгоистические мотивы плохо прикрыты светлыми идеалами.

− А меня оскорбляют именно они! Мне что так же себя вести? Пойти и разгромить храм? Но это будет уже преступлением, а они, видите ли, борются за справедливость, которую сами и определяют. — Третий сплюнул в огонь и тот зашипел в ответ.

− Нашлись неженки. — Второй скорчил отвратительную рожу. — Меня тоже многое не радует, но я что-то не жалуюсь и не буйствую. У них на словах всё замечательно, а когда до дела доходит всё совсем не так. Надоели мне они, давайте перейдём к критике буддизма.

Раскритиковать буддистов? Мне они тоже не нравились. Стоило раскрыть и их истинную суть.

− Да что с них взять-то? Сидят в своих храмах в раскорячку и бубнят про себя, вот и всё, что присутствует в объективной реальности. Остальное лишь их выдумки и галлюцинации. — Третий был объективен в своих суждениях и сейчас он как никто прав.

А что именно они исповедовали? Отказ от страстей и собственных желаний, да медитация для достижения нирваны? Это что ещё за ерунда? Я-то понимал, что если у человека нет своих желаний, то его разумом легко могут завладеть стремления других людей.

Простая промывка мозгов, как я квалифицировал буддизм. Тот, кто это воплотил в жизнь, был настоящим гением. Таким образом, можно манипулировать тысячами людей и подчинять их своей воле. Откуда, спрашивается в древних буддистских храмах столько золота? Монахи сами его добыли? Конечно, нет. Используя верующих, они скопили столько богатств, фактически ничего не делая, кроме идеологической обработки.

− Ненавижу и их тоже! — Третий опять плюнул в огонь. — Что полезного сделали они для человечества? Автомобиль изобрели? Нет, это был Форд! Электрическую лампочку придумали? Опять же это Эдисон придумал! Хвалятся своей древней медициной? Только отчего-то по всему миру, западные методики и идеи распространены.

Потому что люди знают, что для них лучше. Попробуйте опухоль вылечить с помощью медитации. А вот и не получится. К этим шарлатанам приходят, с какими заболеваниями? Ногу подвернул, голова разболелась и так далее. Легкие болезни, которые организм сам побороть может. А их пациенты ни черта не смыслят в медицине да и вообще мало просвещены об устройстве окружающего мира.

И удивляются, что это чудо. Где чудо-то и что это такое? Какое-то конкретное, универсальное определение этому понятию есть? Нет! Поэтому от них надо избавляться любыми способами!

Он понимал, что они творят и как это делают. Безусловно, для него они были не больше чем мошенники и шарлатаны. Никакая религия, придуманная в древности, не рассчитана на противостояние в информационной войне, потому что это явление конца двадцатого, начала двадцать первого веков. На это я и полагался бы, проводя зачистку мира от этих отживших себя элементов.

− Тибет Китаю отдать! — Каким-то лозунгом изъяснился Второй. — А всяких там Лам и Гуру отправить копать картошку. Так пользы от них гораздо больше будет.

− Здравая идея. — Поддержал того Третий. — А монастыри отдать под общежития или больницы! — Совсем по-советски думали Третий со Вторым. Это куда лучше, чем верить в какого-то бородатого старикашку на небесах, которых, кстати, и не было.

− Ещё они верят в карму, понять не могу, что это такое. — Проговорил уже вполголоса Второй.

− Ты что не знаешь что такое корма у корабля? И для чего в неё верить, если без неё судно потонет, и она есть на каждом корабле. — Третий не понял, что имел в виду Второй, но звучало это довольно забавно, и я засмеялся вместе с Первым.

− Я подразумеваю их понятие накопления судьбы, а не судостроительство. — Поправил того Второй.

− Подумаешь, ошибся. Лучше бы они верили в корабельную корму, чем в такую ерунду. — И, правда, так было бы куда лучше.

Но серьёзный разговор уже переходил на шутки, это являлось признаком того, что больше ничего нам про буддизм не известно и мы прибегаем к примитивному способу отрицания через осмеяние.

− А давайте шутить на тему буддизма? — Первый надумал развеять скуку. И в этом я с ним солидарен. — Я уже придумал такую шуточку: Буддистам запрещается плавать на кораблях, потому что они могут перепутать карму с кормой! — Первый заржал как лошадь. За ним понёсся Второй. Я же скупо усмехнулся, а Третий вообще никак не отреагировал.

− Моя очередь. — Спешил Второй. — Идёт один человек и видит, как другой сидит под деревом и ест, а вокруг него куча еды и живот он себе наел здоровый. «Кто ты такой»? — полюбопытствовал путник. «Я просвещенный, мать твою за ногу»! — Заорал в ответ тот. Прохожий не стерпел оскорбления своей почтенной матушки и убил наглого жирдяя. Но после его замучила совесть, и он выдумал легенду о Будде и стал её всем рассказывать в искупление грехов. Вот так и зародился буддизм. — В этот раз Третий разразился пронзительным и визгливым хохотом. Неужели ему понравилась такая плоская шутка?

− Молодец. — Сквозь слёзы выговорил он. — Тебе бы на телевидении выступать. − Подошла очередь Третьего, он с серьёзным выражением лица, заговорил. — Приходит поп на проповедь и спрашивает у прихожан: «А где моя ряса»? Оказалось он пришёл голым после вчерашней пьянки. — И Третий засмеялся ещё сильнее прежнего. А мы молчали и, потупившись, смотрели на него. — Не смешно? — С каким-то разочарованием спросил он нас.

− Мы вообще-то о буддизме речь завели, а где там поп? — Озадаченно спросил того Второй.

− Я подумал, мы вообще на тему религии шутим. — Попытался оправдаться Третий. Скоро подойдёт моя очередь, что бы такого весёленького отколоть?

− Хватит об этом. Сейчас мой черёд. — Поспешил я. — Жил был на свете честный бедняк, он трудился и работал, не покладая рук. По соседству с ним жил богач, который не трудился физически, а заработал всё своим умом.

Он всячески притеснял бедняка и за малые гроши заставлял работать на себя. Но бедняк не роптал, а честно жил. И вот, он умер и предстал перед небесными вратами, а там стоял ангел. Бедняк уж было собрался войти в рай, но тот его остановил и сказал: «Куда прёшь, а»?! Бедняк оторопел и ответил: «А разве ты меня не пустишь в рай»? И прогремел хриплый ангельский голос: «Пошёл вон отсюда нищий, таким простакам не место раю. Нам нужны умные люди, которые не бояться достигать своих целей и живут не по чести, а своим интеллектом. А ты, скотина безрогая, отправляйся прямиком в ад! Всю жизнь ты был рабом и после смерти им и останешься»!

С этими словами, ангел схватил его и низверг в пучины преисподней, где бедняк целую вечность, терпел адские муки. А мораль такова, быть глупым бедняком плохо и за это тебя когда-нибудь накажут. — Всё как-то оторопело посмотрели на меня.

− А сам-то! Забыл что мы о буддизме? — заворчал Третий.

− Хорошо, тогда вот моя шутка о нём. — Быстро заговорил я. — Один буддист сказал атеисту, что верит в колесо перевоплощений. Тот взял реальное колесо и треснул им его по голове и больше буддист не верил в колёса, поскольку невзлюбил их. — На этот раз заржал Второй, а Первый с Третьим потупились.

− Ну и плоский у тебя юмор. — Критично сказал мне Третий.

Да мне было начихать на это, главное пошутить, а тот, кто засмеётся, обязательно найдётся.

− Пора посмотреть нашу свёклу. — Вспомнил о ней Второй и, потыкав палочкой в угли, удовлетворительно улыбнулся. — Готова, можно кушать.

Свекла была почти пресной на вкус, но голодному желудку безразлично, чем его наполняют, главное, чтобы переваривалось. Впервые за несколько дней я полностью набил своё брюхо и удовлетворённо разлёгся на своём ложе. Дальше мне предстояло только собирать дрова, да следить за огнём, но сегодня настала очередь Второго, а я пока посплю. И, повернувшись спиной к костру, я стал засыпать.

Снилось мне нечто странное, Третий кричал: «Да проснись ты скотина»! И тут я очнулся ото сна. Оказалось, тот и вправду меня будил. Ещё даже не начало светать. Поднявшись, я обнаружил, что все куда-то торопятся. Второй пересыпал из мешка часть свёклы в пакеты и передал их Первому, а сам закинул мешок за спину. Третий держал в руках арматурины и лопату. Что стряслось-то?

− Куда спешим? — Ещё сонным голосом, зевая, спросил я.

− Держи бутылки с водой, — и Третий сунул мне их. — Пришла облава на бандитов. — Каких к дьяволу бандитов? Нас что ли?! Я как-то не ожидал, что так скоро вышлют кого-нибудь, если вообще пошлют.

Проклятье! Как нас так быстро вычислили? И вправду, лучше бы Третий придушил того мужика. Но сейчас было поздно сожалеть об этом, надо сваливать, да поскорее. Положив бутыли в плащ, я завернул его. Мы выбежали наружу.

− Куда бежать-то? — В панике завертелся Второй.

− Уходим вон туда. — Третий показал пальцем в сторону, противоположную от ручейка.

Ещё в потёмках мы спешили и продирались сквозь лес, унося ноги от возможной погони. Они пришли со стороны ручья. Третий сказал, что их было около десяти человек, вооружённых боевыми топорами и луками. Они рыскали по лесу в поисках кого-то. Скорее всего, нас. И из-за этого мы вынуждены были покинуть такое идеальное укрытие и спозаранок пуститься в бега.

Мне следовало сделать несколько ловушек, минутах в десяти на подступе к нам. В следующий раз так и поступлю. Но какие именно ставить? Верёвок у нас нет, значит, петлю не создать. Но, теперь у нас была лопата, ей можно выкопать яму и насадить туда деревянных кольев, а сверху прикрыть ветками, присыпать землёй и листьями. Человек, наступивший на такую ловушку, мгновенно проваливался и погибал. И у тех, кто случайно или нарочно бродит около нас, не возникнет особого желания и дальше осматривать эту зону. Во всяком случае, ловушка их задержит.

Но кто выкопает яму? Определённо не я. Заставлю кого-нибудь. Для начала стоит уйти отсюда подальше и найти новое пристанище. Как далеко могут зайти наши преследователи? Нам придется, как минимум полдня идти. В жизни грабителей были и свои отрицательные стороны.

Спустя час мы вышли на дорогу. Второй начал рассказывать об особенностях отношений деревни и города. До меня дошло, почему деревенские жители не любят городских обитателей. Судя по его рассказам, деревня снабжала город продовольствием. Закупочные цены устанавливались городом, так же деревня облагалась налогами. Но деревне давалась и необходимая защита от нападений разбойников. Значит, тот, кого ограбили Первый и Третий, скорее всего был деревенским крестьянином, отвозившим свой товар в город на продажу.

Следовательно, неподалёку находился самый настоящий средневековый город. Как мне захотелось посмотреть на него. Всё-таки не всякому выпадает возможность увидеть такое. К сожалению, на местных языках мы не разговаривали и были странно одеты. Так что теплого приёма ожидать не следовало. Ещё, по словам Второго, у входа могли стоять стражники и взимать плату за проход. Якобы, даже если ничего не купишь, всё равно деньги городу достанутся. Здравая идея — не допускать в городские чертоги бездельников и нищих.

Уже настало утро, и солнышко осветило наш путь. Выйдя из леса, мы увидели вдалеке дома и другие постройки. Издали они казались манящими и загадочными, но я догадывался, что мы вышли рядом с деревней. Сойдя с дороги и спрятавшись за массивными кустами, мы принялись обсуждать дальнейшие действия.

− Вот мы и набрели на поселение. Как поступим? Просто обойдём? — Предложил Первый.

− Так вот запросто мимо пройдём? Там наверняка есть чем поживиться. — У Второго был довольно алчный взгляд, а у меня прагматичный.

− Но там, скорее всего, полно людей и у них есть оружие. Мы с ними не справимся собственными силами. — Я охладил пыл Второго.

− А что если поворовать потихоньку, чтоб нас никто не заметил? — Третий предложил довольно рискованный вариант. Я не собирался совершать ничего опасного.

− Но, нас четверых легко заметить, значит должен пойти кто-то один. — Таким образом, я избегу этого.

− Снова кинем жребий? — Второй высказал удачную мысль, и я догадывался, что шансы его и Третьего сейчас улетучатся.

− В этот раз монетку бросят Второй и Третий. Ведь я с Первым в прошлый раз проиграл, теперь ваша очередь.

− Поддерживаю. — Поддакнул Первый. Правильно, мне сейчас необходима поддержка.

− Погодите-ка. — Раздосадовался Третий. — Я с Первым награбил свеклы, кто её вчера ел? Так что я пас. Вот Второй и Четвёртый ничего не делали в последнее время. Пусть они и решают, кто пойдёт. — Выхода у меня не оставалось, придётся кидать монетку со Вторым.

− Дерзни. — Нагло сказал мне Второй. — В тот раз мне подфартило и в этот свезёт. — Это мы ещё посмотрим, кому повезёт.

Второй выбрал решку, а мне достался орёл. Победил я и тот, кряхтя, крадучись направился воровать. Что и следовало ожидать. Везти нам всем будет попеременно. Если же его поймают, то на подмогу ему мы не пойдём, а убежим. В любом случае выигрывали мы, а не Второй.

Минуло уже больше часа, и мы забеспокоились. Где же он застрял? Не похоже, что бы его поймали, иначе бы поднялся колоссальный шум. Или же он где-то спрятался и боится выйти, поскольку рядом кто-то есть? Куда он запропастился? Уходить нам или ждать его? Допустив один огромный промах, то есть, не обговорив временные рамки операции, мы вынуждены были томиться в ожиданиях.

Мы уже собрались уходить и оставить его как есть, но тут Первый удивлённо и встревожено сказал:

− Посмотрите туда! — и указал пальцем на дорогу, отходившую от поселения. По ней, совершенно не скрывая своего присутствия, шёл Второй и тащил за собой мешок, помимо этого он был весь чем-то обвешан с ног до головы.

О чем он только думает, а если его кто-то заметит? А тот всё продолжал неспешно продвигаться к нам. Когда же он подошёл, мы искренне удивились тому, что тот принёс с собой.

В мешке лежало несколько забитых куриц, большой ломоть сала, много сушёной рыбы и раскрошившийся хлеб. На себе же он тащил два лука и три колчана со стрелами. Его пояс был обмотан верёвкой, а к ней привязано три топора и два серпа. Он, тяжело дыша, повалился на землю и стал отдыхать.

Я был сильно удивлён и шокирован. Как он беспрепятственно смог столько утащить? Там что никого не было? Я предполагал, что его схватят, либо он вернётся с пустыми руками. Остальные тоже были озадачены.

− Послушай. — Спокойно заговорил с ним Третий. — Как тебе удалось всё это унести и, похоже, что тебе никто не мешал. Не поделишься секретом мастерства?

− Да никакой тайны нет. Послушайте, как всё случилось. — И он начал повествование своих приключений в деревеньке. — Немного осмотревшись вокруг, я понял, что там находятся только малые дети, да несколько старух, присматривающих за ними. Мужчины видимо ушли работать в поле или на охоту, а женщины, наверное, отправились стирать бельё. Поднабравшись храбрости, я согнал старушенций и детишек в какой-то сарай и запер их там на засов. Далее, я просто прошёлся по нескольким домам и собрал всё это добро. Найдя курятник, я не решился ловить кур, а просто закидал нескольких камнями и подобрал тушки. Ну, вот и вся история, собственно говоря.

Второму повезло и нам тоже, но когда вернутся хозяева всего награбленного им имущества, они сильно разозлятся и вышлют погоню. Нам следовало уматывать отсюда и чем скорее, тем лучше.

Второй, совсем обнаглев, затребовал себе большую долю. Получив лук и два колчана со стрелами, он взял себе топор и половину всего сала с хлебом. Вот ведь хапуга! Но мы не стали с ним спорить, так как и нам досталось немало.

Первый взял себе оставшийся лук и стрелы, Третий два топора. Мне же отдали железные поручни и лопату. Серпы мы выкинули в кусты. Тащить награбленное было тяжело, и пришлось избавиться от половины свеклы. Обогнув деревеньку, мы снова пошли по дороге, волоча за собой ценный и заодно тяжёлый груз.

Выяснилось, что разбойникам в средневековье жилось гораздо лучше, чем честным крестьянам. Главное было не попадаться под облаву. Впрочем, преступникам всегда жилось гораздо лучше, только честные люди всегда портили им жизнь.

Если спокойно рассудить, плохо ли поступает преступник? В проигрыше остаётся только жертва, она же и заявляет, что тот поступил нехорошо. Но нарушающий закон не в убытке, а наоборот. По-другому он совершил хорошее действие, принеся себе же пользу. У каждой медали есть оборотная сторона и плохо или хорошо поступает человек, зависит от того с какой стороны взглянуть на ситуацию. Определённо мы совершали правильные поступки.

Я побывал в шкуре разбойника и узнал, почему люди идут на кражи и грабежи. Трудиться не покладая рук долгие годы и заработать себе на существование или рискнуть и в один момент сорвать крупный куш и зажить припеваючи, не ломая спину. Выбор был очевиден. К тому же здесь нет ни милиционеров, ни следователей, ни криминалистов, как сказал Второй. И нам мало что грозило. Преследовать повсюду нас не станут, и мы временами перемещались в другие реальности. Недолго побыть бандитами для нас не проблема.

Честные люди были либо умными, либо круглыми дураками. Ведь, что такое честь? Если обобщить, то это мнение о тебе других людей и их представление тебя самого. Человек оставался честным, пока так думали люди. Можно не показывать свою истинную сущность и под благими поступками скрывать свою корысть и выгоду. Я был честным малым, и всегда им останусь. При этом я не являлся дураком. Многие политики тоже заботились о своей чести. И я поддерживал их в этом стремлении.

Было далеко за полдень, когда мы снова увидели на горизонте лес. Взяв направление на него, мы ускорили шаг. С такой добычей мы моги целую неделю ничего не делать и спокойно сидеть у костра, травить байки и рассказывать различные истории.

Но надо найти подходящее место. В очередной раз наткнуться на пещеру мы не смогли бы. Устроить ночлег посреди дикой природы, на открытом месте, не лучшая мысль, так как я не забывал о волках, и других лесных тварях, которых обязательно привлечёт запах нашей еды. А просто отдавать с таким трудом, хоть и не мной, добытую провизию я ни в коем случае не собирался. И к тому же нам нужен был источник воды. В общем, на поиски такого Эльдорадо уйдёт уйма времени.

Зайдя в лес, мы остановились немного передохнуть и заодно обсудить, как поступить с пищей. Третий предложил сначала зажарить на костре трех кур, забитых Вторым, так как они скоро протухнут. Но поровну их не поделишь, это указывало лишь на то, что кому-то достанется меньше. Уж точно не мне. Никогда не позволю себя обделить!

Этот лес был таким же, как и предыдущий, кругом полно деревьев. Тропинок не было вообще, поэтому мы пробирались наугад. Однако тишина временами нарушалась, иногда вспархивала какая-нибудь птица, и я заметил четырёх мышей. Тут Третий неожиданно остановился и уставился куда-то.

− Что такое? — Недовольно проворчал Второй.

− Смотри. — Удивлённым голосом сказал Третий и показал пальцем в сторону. Повернув голову туда, я увидел вход в нору, а из него торчала оскалившаяся волчья морда. Вот не повезло нам! Настоящий волк, и что он теперь будет делать? Тот быстро спрятался обратно в своё жилище. Оттуда слышалось рычание и какая-то возня.

− Убьем его! — Резко заявил Третий, который уже побросал свои вещи и стоял с топорами в руках.

− А если он нас покусает? — Боязливо отозвался Первый.

− Вот поэтому мы и обязаны забить его первыми. — Не унимался Третий.

Как-то мне не хотелось этого. Второй и Первый достали луки со стрелами и держали их наготове.

− Зачем нам его тревожить? Уйдём подальше, да и всё. — Посоветовал я, поскольку испугался за свою сохранность.

− Судя по всему, это волчица с потомством. — Сделал свой вывод Третий. — А значит, это её территория и она будет нападать на нас на ней, дабы защититься. Видел, как она оскалилась? Мы должны прикончить её вместе с волчатами. — Озлобился он.

− Обожди! — приостановил его Второй. — А разве потомство у них не к зиме появляется. А сейчас лето. Как-то странно выходит.

− Не у всех волков дети зимой родятся. — Начал поправлять того Третий. — И потом, здесь может быть отличное время года. Не в этом суть, а в том, что мы первыми должны атаковать. Слушайте сюда внимательно, волчата, скорее всего ещё очень маленькие, поэтому мать их не бросит, безусловно, они кормятся ещё её молоком.

Вот мой план: Я беру лопату, встаю позади входа в нору и начинаю её раскапывать. Второй и Первый прикрывают меня стрельбой по отверстию, если волчица вздумает вылезти и бороться за свою жизнь. Когда же я докопаюсь, то буду бить по ней топором, а вы поможете мне. Из норы, вероятнее всего, только один выход, так что деваться ей некуда. Поняли меня! — Он сильно повысил голос. Мы все закивали в ответ. Как хорошо, что он забыл про меня. Но, я стоял с трубой в руках наготове, на случай если она всё-таки выскочит.

Заняв своё место, Третий начал копать. Из норы послышалось грозное рычание и у меня ноги задрожали от страха. Третий всё продолжал, по ходу дела всё больше и больше злясь. Неожиданно волчица попыталась вылезти, но Второй пустил в неё стрелу, тут-то всё и пошло наперекосяк. Стрела впилась ей в лапу и та, задёргалась и завыла, при этом, не отступая назад, а продолжая вылезать. Первый не успел среагировать вовремя, и та выбралась наружу.

Очутившись на свободе, она тут же бросилась на Второго, который стоял ближе всего к ней. Он дико завизжал и прыгнул в сторону, волчица промазала. В тот момент Третий, схватив лопату покрепче, с диким криком бросился к ней и стукнул её прямо по голове. Та, опешив, не успела отреагировать, и была поражена. Тут я понял, что без моего участия им не победить. В три счёта подскочив к ней, я ударил её арматурой по задним лапам. Подкосившись, волчица упала и в её бок вонзилась стрела, пущенная Первым, затем ещё одна в глотку, её запустил Второй.

С диким хрипом она начала дергаться. А Третий продолжал молотить её лопатой и громко орал жуткие ругательства, которые даже я никогда в жизни не слышал. Та уже была давно мертва. Но Третий всё ещё бил уже бездыханное тело. Крови вытекло совсем немного, она текла тонкой струйкой из ран, в которых торчали стрелы. Наконец, Третий прекратил свои действия и громко со злостью в голосе, заговорил:

− Ты на кого зубы скалила, гнида?! Никто, мать вашу, не смеет на меня так смотреть! Будь то животное или человек. Всех порешу!! — С этими словами он отошёл от забитого зверя и принялся зарывать нору, из которой слышался жалобный писк волчат. Бросив последний ком земли, он отошел. Из закопанной норы уже не доносилось никаких шорохов. Всё мы были слишком взволнованы.

− Ура! — Крикнул Второй. — Так ей и надо, сволочи эдакой! Она ещё и сопротивляться вздумала. — Он пнул ногой дохлый труп. — Вот что будет с теми, кто встанет у нас на пути.

− Я почему-то чрезвычайно рад тому, что прибил зверюгу. А это оказывается, весьма бодрит. — С азартом сказал я.

− А то! — Ответил не менее радостный Первый. — Видели, как я ей в бок попал! Вот это класс! Наверное, такой же экстаз чувствуют охотники, загоняя и добивая дичь! Просто здорово! Хочу ещё. — Неожиданно возбудился он. Мне тоже жутко понравилось, но добавки я не особо желал, потому что это весьма и весьма опасно.

− Всех защитников животных надо сводить на охоту! Тогда они резко переменят свои идеалы. Такое удовольствие просто непередаваемо. Совсем не то, когда я вязал того бородача с повозки. — С широкой улыбкой на лице, почти оскалом, выразился Третий.

− Это, скорее всего, потому, что он не оказывал такого сопротивления, как эта тварь. — Объяснил Первый. — А ты, похоже, настоящий садист. — Третий и вправду своим поведением напоминал садиста.

− И что с того? — Безразличным тоном ответил он.

− Да ничего. — Спокойно сказал Первый. — Простая констатация факта, я лично только за это.

Я тоже не был против сего явления. Так Третьего можно заставить делать то, что мне угодно, используя его агрессивную натуру. И из него бы получился неплохой защитник в случае нападения других диких лесных обитателей, которых с этого момента я ненавидел так же, как Третий.

Терпеть не мог я так же сердобольных старушек, подкармливающих собак на улицах. Потому что те потом нападали на прохожих. А эти тупые бабульки не знали, что у псин свои понятия о территории и, давая им пищу, они лишь поощряли их агрессию.

Второй начал вытаскивать стрелы из мёртвой туши. Зачем ему это понадобилось?

− Почему бы тебе не оставить их там? — Спросил его Первый.

− Ты что с ума сошёл? — Саркастическим тоном ответил тот. — Они нам ещё пригодятся. Думаешь, в древние времена на поле боя после битвы всё так и оставляли? Оружие тогда имело большую ценность, поэтому его забирали с собой. Даже наконечники стрел выковыривали из трупов. Тела своих хоронили или забирали, а врагов скидывали в яму или речку. Стрелять у нас есть чем, а когда закончатся боеприпасы, что будешь делать? Поэтому-то надо беречь вооружение.

Он полностью прав. Я на всё сто процентов согласен с ним. Вытащив их Второй, поковырялся ими в земле, очищая от крови и вырванных кусочков плоти с мехом.

− То, что здесь есть волки, отличный показатель. — Объявил Третий.

Что в этом было хорошего? Я собственными глазами видел, на что способны эти злобные твари, с одной особью мы кое-как справились. При этом я чуть не наложил в штаны.

− А поконкретнее нельзя? Что-то до меня не доходят плюсы этого явления. — Второй в своих словах выразил и моё мнение.

− А ты мозги напряги, герой, — усмехнулся Третий. — Как ты успел заметить, люди и дикие звери не очень-то уживаются вместе. — При этом он показал на результат нашей работы. — И если тут есть одни, то других нет, и они сюда не заходят. Можем, пока, расположится здесь. Надо пожарить курицу, пока она не испортилась.

Верно, я хотел, есть мясо. Но кто будет разделывать, и готовить их?

− Ты, вроде, хвалился, что умеешь стряпать? — Обратился ко мне Первый. Делать всё придётся мне? Безусловно, раньше я запекал курицу, но уже разделанную и замороженную. Проще всего сделать её с лимоном. Надрезать целый плод в нескольких местах, засунуть внутрь и около часа печь в духовке. Но, ощипывать и потрошить я не умел. И чем её разрезать? Здесь даже кухонной доски нет.

− Где я буду её разделывать? — Я задал законный вопрос. — И чем?

− У меня топор острый, когда ощиплешь, просто разруби пополам и вынь потроха. — Начал наставлять меня Первый. — А мы пока соберём дров для костра, он должен быть большим, так как на нём будут жариться сразу три тушки. — Он передал мне свой топорик, который видимо недавно был заточен и вместе с остальными направился собирать хворост.

Предо мной лежали три объекта кулинарии. С чего бы начать? Отрубить голову и слить кровь. Но где я это сделаю? На мягкой почве не выйдет. В поисках чего-либо твёрдого, я привстал и осмотрелся.

Тут я заметил лопату, оставленную Третьим на могиле ещё живых волчат. Должна сойти вместо доски, осталось покрыть её чем-нибудь. Развязав плащ, в котором мы несли оставшуюся свёклу и несколько яблок, я высыпал их. Накрыв им нижнюю часть лопаты, я положил на это сооружение первую курицу и принялся рубить.

Как и ожидалось, голова отлетела не сразу. Когда же я управился со всеми, то положил их рядышком, и принялся ждать, пока загустевшая кровь вытечет из них. Плащ был изрядно испачкан, как и мои руки. А вымыть их было просто негде. К тому же они не спешили убирать прочь убитое животное. Так и оставим его рядышком лежать?

Обождав, пока натечет приличная лужица кровищи, я принялся ощипывать их. Это в новинку, крайне непривычно и неудобно. Перья крепко держались за кожу, а когда же я вырывал их, то они летели во все стороны. Скоро, подле меня было разбросано полно пуха и перьев, словно я разорвал подушку.

Отряхнувшись, я взял топор и принялся делить их пополам. Показались внутренности, и появился специфический запах. Я вычищал их тем же топором. Кишки с трудом покидали нутро, к которому так привыкли. Я скидывал всё позади себя.

По завершению этой адской кухонной работы, я измазал все руки в крови и куриных потрохах. Определённо их надо было помыть. Вытерев их о ещё чистую часть плаща, я полил немного воды из бутылки и снова был относительно чистым. Однако запашок остался.

К тому времени остальные натащили столько дров, что их хватило бы на два огромных кострища. Получился широкий костёр. Третий нарубил шесть рогатин и воткнул их по бокам, так чтобы получилась подставка под вертел. Первый притащил длинные и прочные ветки, очевидно под шампуры. Я принялся нанизывать куриц на них. Получилось весьма удобно. Оставалось только разжечь огонь и приняться за жарку.

Загорелось быстро. Немного подождав, я установил импровизированные вертела и принялся ждать. Вскоре я почувствовал приятный запах и услышал, как плавится жир. Это было превосходно. Второй медленно поворачивал их, для равномерной поджарки. И всё же меня беспокоило, то, что мы так намусорили, этот лишний органический хлам, мог привлечь других хищников. Уговорить Третьего убрать это бесполезно. Второй занят у огня, Первый явно откажется, а самому мне неохота трогать падаль. Ну, и пусть тут лежит, пока сильно не загниёт, она нам не помешает.

− Мы здесь заночуем? — Поинтересовался я у Третьего.

− Нет, конечно. — Категорично заявил он. — Тут полно всего, что привлечёт животных. Найдем другое место, неподалёку отсюда. Не следует заходить за территорию этой одинокой твари. — Он покосился на забитую волчицу.

− Тогда пройдём вперёд метров пятьсот, там и причалим. — Пуская слюну, предложил Второй. Полкилометра? Хорошо, я не против этого. Но придётся снова натаскивать дров и разжигать огонь, а зажигалка не вечная. Поднеся её к уху, я подёргал рукой. Газа оставалось ещё много, видимо она была совсем новой и мало использовалась.

− Давайте. — Как-то лениво согласился Первый. Я лишь кивнул в ответ.

Куриная кожица превосходно запеклась и приобрела темно-золотистый оттенок. Прошло уже достаточно времени, и она должна была быть готовой к потреблению. Жир капал на угли и те приятно потрескивали. Наставал момент дележа. Я хотел целую курицу. Но Третий выдвинул такую идею. С каждой взять одну ножку, два крылышка, кожу и отдать Второму, так как он хотел съесть именно это, а оставшееся получаем мы.

Так Второму нравилось набивать свой живот именно этим? Прямо гурман какой-то. На самом деле подобные люди были просто зажравшимися и бесились с жиру, желая отведать, что-нибудь новенькое, не попадавшее на их зубок. Голодному человеку и простая каша покажется превосходной на вкус.

А для чего показывали передачи о подобных личностях и изготовлении экзотических блюд? Вызвать в простом народе зависть и агрессию. Откуда, спрашивается, у обычного человека найдутся средства на такие продукты? И миллионы, сидя у экранов, пускают слюнки, а потом давятся обычным бутербродом с докторской колбасой. Как только ещё не запретили показывать подобное? Не только фильмы с откровенным насилием его же и побуждают.

Получив свою долю, я жадно впился в сочное мясо зубами и стал откусывать здоровыми частями. Такого удовольствия я не испытывал давно. Жевать было невероятно удобно, так же как и глотать. Быстро расправившись с почти целой курицей, впервые за несколько дней я по-настоящему насытился. Обглоданные кости я отбросил в сторону. И с довольным выражением лица вдохнул свежего воздуха.

Всё закончили одновременно со мной. Ели мы, похоже, с одинаковой скоростью. Вокруг были разбросаны кости, перья, потроха, валялось мёртвое животное. Намусорили мы почище, чем беспардонные туристы в своём походе. И что с того? Лесничих тут нет, и не может быть. Никто нам не предъявит претензии и жалобы, а значит всё в порядке вещей.

Отчего люди мусорили на природе? Так хотели её загрязнять? Нет. Потому что в лесах не стояли мусорные контейнеры, куда надо выкинуть отходы, а тащить их с собой назад никто не станет. У человека тоже есть своя гордость. С какого такого перепугу, я должен нести мусор назад? Я не уборщик и не дворник. Вот пусть они этим и занимаются. А поскольку некуда выбросить, оставлю здесь. Примерно так и мыслил обычный посетитель дикой природы. И нечему тут удивляться, всё в норме.

Второй снова принялся повествовать о нелёгкой жизни средневековья. Крепостные крестьяне не имели почти никаких прав перед жестокими феодалами. Те же в свою очередь нещадно эксплуатировали их. Налоги были невероятно высоки, а свободных людей почти не было, хоть рабство уже находилось под запретом. А становились крепостными таким образом: крестьянин брал в долг у феодала, если у него дела шли плохо. Но ростовщичество в те времена процветало, и глупец уже никак не мог расплатиться с долгами и становился верным подданным, работая всю оставшуюся жизнь на своего хозяина, а его дети от рождения причислялись к рангу несвободных крестьян.

За многие века подобная система мало изменилась, только теперь феодалов заменили банки с их кредитами. Одной из основных причин инфляции являлись именно кредиты. Ведь клиент брал определённую сумму, а возвращал больше, и прибыль шла банку. Таким образом, одни обогащались, а другие беднели. Прежде всего, банк заботился о своих прибылях, а уж потом о потребителях. И не о каком круговороте денег здесь речь не шла. Все доходы оседали в кошельках определённых людей. Хорошая получалась экономика.

А для чего брали деньги в кредит? Покупка машины, квартиры, бытовой техники и так далее. И тут вставал вопрос, а выгодно ли производить и продавать бытовую технику? Ведь это не еда, купил и долгое время пользуешься. То есть произвести определённое количество, насытив рынок, не совсем выгодно.

А как поступить в таком случае? Что бы люди покупали, должна возникнуть необходимость этого. Поэтому производители не были заинтересованы в износостойкости своих товаров. Делать стиральные машины, которые будут работать по пятьдесят лет? Нет. Качество и сопротивление износу, совсем разные вещи. Поэтому, всё товары были качественными, но почему-то всё равно ломались и портились.

Поэтому вещи, сделанные на заказ, очень ценились и в корне отличались от предметов запущенных в массовое производство. Вот и минусы капитализма. Для меня это явно плюсы, так легче обманывать многих людей. Готовая стратегия, так сказать.

Я многое почерпнул из экономики. Настоящая наука по завоеванию человечества. В справочниках, экономических учебниках был просто кладезь знаний, с помощью которых можно уничтожать целые страны, открыто не воюя с ними, а лишь применяя некоторые экономические санкции, вредившие только им.

Я стал думать гораздо быстрее и эффективнее от того, что наелся. Теперь стоило создать более четкую тактику. Выдавалась невероятная возможность жутко разбогатеть. Являясь разбойниками, мы могли брать не только еду, но и золото с серебром. Ведь оно сейчас в ходу. И, если мы вернёмся назад, то у нас будет куча сокровищ, которые я направлю на завоевание мира. Так мои планы могли действительно осуществиться.

Однако было одно большое «но»! Как в современном обществе реализовать такое количество золота? Обязательно спросят, откуда оно у тебя, потребуют показать документы, удостоверяющие право владения им.

Полный геморрой. Проклятые бюрократы! Одновременно с покорением Земли, я должен уничтожать бюрократов. Они были настоящей чумой двадцать первого века.

После сообщу им, что при следующем нападении необходимо брать не только еду. А отобрали ли они в прошлые разы только свёклу и остальное? Первый с Третьим могли забрать себе золото или серебро, если оно конечно было.

Второй так же запросто мог припрятать ценности, найденные им при ограблении деревушки. Получается, что один я оставался с пустыми карманами? Не позволю лгать мне в глаза! Следующий и всё остальные разы я буду присутствовать, и забирать золото себе. Такого шанса безнаказанно награбить огромные богатства мне больше и не представится.

− Уходим? — Плавно спросил у всех Третий. И действительно, солнце уже начинало садиться, а задерживаться у этого места на ночлег мы не собирались.

− Самое время, — ответил Второй.

Собрав вещи, мы ушли. Костер не затушили, пусть догорает, никакого вреда от этого лесу не будет. Измазанный плащ мы тоже оставили, закинув свёклу с яблоками в мешок, где ещё оставалось свободное место.

У меня заметно прибавилось сил. Немудрено, после такого-то питательного обеда. И что бы каждый день так кушать, надо лишь отнимать еду у беззащитных путников.

Многие скажут, что это подло и гадко, но не я. Подлецы всегда наказываются только в фильмах и книжках, в реальности, же всё наоборот. Быть злодеем весьма неплохо, следует только опасаться сумасшедших честных и добрых граждан, которые, не смотря на свои взгляды, стараются погубить нас. Никакие они не добряки, а такие же эгоисты, избавляющиеся от рьяных соперников, под прикрытием закона и морали. Открыто заявлять о своих настоящих принципах просто глупо, нужно осуществлять их тайно, тогда выгода возрастёт в несколько раз, и ты не потеряешь уважения в глазах общества.

Попав в параллельные миры, я открыл для себя редкий случай, не скрывая притворять свои цели, при этом я фактически ничего не терял. Собрать капитал и, в конце концов, появившись либо дома, либо в уже развитом обществе, я мог завоевать его. Так я и поступлю. Свой риск есть и в этом деле, но я не упущу такую возможность, выпавшую мне.

Глава 6.

− Йолов! Чертов сорванец, где тебя носит? — Отец зачем-то звал меня.

Судя по тому, как он выругался, ничего хорошего мне не предстояло. Тут я вспомнил, что утром он посылал меня купить молока. У наших соседей было пять коров, и они торговали молоком и творогом. Нам они продавали его по дешёвке, поскольку мать частенько присматривала за скотиной, когда те отправлялись в город сбыть на рыночной площади свои товары.

Отец же был лесорубом. Чаще всего он рубил дрова, а потом менял их в деревне на пищу. Иногда ему попадалась хорошая работа, например, напилить досок для какого-нибудь строящегося дома. Вблизи города часто возводились новые дома, и там поселялись богатые крестьяне, а платили они неплохо. Как раз сейчас он вернулся, и был зол как чёрт.

− Йолов! Где тебя черти носят! — Уже у порога кричал он.

Я же, быстро вылез в окно и побежал к соседям за молоком. Дойдя до их дома, я обнаружил в хлеву Ена. Это был наш сосед. Он как раз расставлял крынки с только что надоенным молочком.

− А… Йолов. — Протяжно поприветствовал он меня. — Небось, пришёл молока купить? — Это были его обычные слова, которые он говорил мне почти каждый день. Ведь пересекались мы чаще всего таким образом.

− Здравствуйте, господин Ен. — Вежливо поздоровался я. — Вы как всегда проницательны. Мне как обычно, пожалуйста. — Сказал я и протянул ему несколько монет, зажатых в кулаке. Читать, конечно же, я не умел, но одно знал наверняка: лестью можно многого добиться в жизни и с помощью неё избежать надвигающихся неприятностей.

− Как всегда почтителен, — сказал мне он. — За это я налью тебе побольше. Вот бы все мальчишки были такими вежливыми как ты. — С этими словами он долил мне молока.

− Премного благодарствую. До завтрашнего для. Передавайте моё почтение вашей супруге. — Опять польстил ему я.

− Обязательно. Всего доброго. — Он попрощался со мной.

Быстро возвращаясь к дому, я обдумывал, как умаслить отца. Сегодня у него было плохое настроение, а тумаков мне получать не хотелось. Сказать, что я специально для него выторговал больше молока и порка сойдёт мне с рук. Как только я вошёл, сразу послышалось:

− Йолов, негодяй, где ты был? — Начал злится отец.

− За молоком ходил. — Честно ответил я.

− Я ещё утром, перед тем как уйти, посылал тебя за ним. И где ты до сих пор шлялся?

Не мог же я сказать ему, что пошел играть с соседскими мальчишками и забыл о его наказе. Ещё я твёрдо знал, что врать гораздо лучше, чем говорить правду. Главное не попасться на лжи.

— Утром Ена и Атель не было дома. Поэтому я решил подождать их. Смотри. — Я показал ему доверху наполненный горшок. — Я даже смог выторговать для тебя молока больше чем обычно.

− Правда что ли? — С подозрением он заглянул в горшок. — Молодец. — Неожиданно подобрел отец. — Хороший у меня сын, коль может так торговаться. Значит, не буду тебя сегодня пороть, как хотел раньше.

У меня от сердца отлегло. Стоило осторожно расспросить его, что произошло.

− А что случилось, отец? — Нежным голоском спросил я его.

− Проклятые закупщики отменили заказ, и выплатили нам всем крошечную неустойку, так что я получил в десять раз меньше, чем рассчитывал.

Меня заинтересовало, почему вдруг его заказ был отменён. Вблизи города строился новый храм, и для него требовалось много дерева. Именно туда многие и пошли на заработки, поскольку церковь была богатой и на оплату не особо скупилась.

− Разве храм уже построили, отец? — Вежливо поинтересовался я.

− Вот слушай. Странную историю я тебе сейчас расскажу. — Насторожился он. — Я и сам всего не до конца понимаю, поскольку узнал это у городского каменщика. Недостроенный храм, оказывается, обрушился пять дней назад. Вот только из-за чего, толком не известно. А нам не удосужились сообщить. И я в пустую, проработал пять дней! — Он со всей силы стукнул кулаком по столу.

Надо было что-то делать, а то он мог передумать и выпороть меня.

− Расскажи, что стряслось-то. — Более требовательно попросил я.

− Ну, хорошо. — Уже тихо заговорил он. — Он поведал нам, что в этом повинны демоны!

Сколько страшных историй о колдунах и колдуньях я слышал от местного священника, и мне ужасно хотелось посмотреть хоть на одну ведьму. Но вместо этого, почему-то наказывали простых городских женщин, которые, судя по описанию, исходившему из уст проповедника, совсем на них похожи не были. Демонов же я никогда не видел, но до ужаса боялся их, и хотел взглянуть хоть одним глазком. Надо расспросить отца поподробнее.

− А еще что произошло, или это всё? — С азартом спросил я.

− Да помолчи ты, и не перебивай. — Одернул меня он. — Сказал он, что своими собственными глазами видел, как они возникли прямо из воздуха, и убрали нижнюю часть храмовой стены, из-за этого он и рухнул, — с удивлением произнес отец. — А похожи они не на адских тварей, что описаны в библии, а на людей. По его словам, у них даже одежда была и оружие.

Демоны одетые как люди? Что за глупые сказки или это проделки дьявола? Я не на шутку испугался.

− А что потом с ними случилось? — Испуганно дознавался я. — Исчезли в пучинах преисподней?

− Вот что странно. — На мгновение задумался отец. — Каменщик утверждал, что отгонял их святым распятием, но это не помогло, они лишь ударили его чем-то и убежали прочь. У него даже след на лице остался. — Отец торжественно завершил свой рассказ и, подбочившись, высказал уже то, что сам думал по поводу этого. — А я так считаю! Соврал этот наглый каменщик всем. Работу свою плохо сделал, вот основание-то и обрушилось. Ведь кроме него никто их не видел и не слышал. Я узнал у других рабочих, что тот любил по вечерам вина выпить в городском трактире, куда частенько наведывался после работы. Совсем обнаглел, наверное, под хмелем был тогда и сам всё разворотил, а испугавшись, солгал всем. Из-за него я лишился такого заработка! Ну, я ему покажу! В следующий раз, когда пойду в город обязательно на него доложу.

Что-то я сомневался, что простой каменщик сможет выдумать такую историю. Может, это было на самом деле? Тогда куда же делись те адские твари? В деревню к нам они точно не придут, у нас стоял собственный храм, куда все регулярно ходили на проповеди. И священник, почтенный господин Атов, говорил, что защищает нас от порождений зла, и требовал-то всего ничего: одну десятую доходов с каждого двора. Все платили и были благодарны за его добрые дела.

− Скоро мы отправимся в лес собирать грибы и ягоды? — Спросил я у отца.

У нас была такая традиция: в конце каждого лета я с отцом и ещё несколько соседей со своими детьми отправлялись на несколько дней в лес за грибами и ягодами, чтобы засушить их на зиму. Собирали мы довольно-таки много, так как в это время года лес просто кишел ими.

− Завтра на рассвете и выйдем. — Ответил он и прихлебнул молока.

− А с кем мы пойдём в этот раз? — Нетерпеливо поинтересовался я.

В прошлом году мы ходили вместе с Латом и его отцом. Лат был моим лучшим другом. Мы частенько играли с ним, в основном купались или ловили лягушек, а зимой катались с горки и помогали таскать дрова. В тот раз они набрали больше нас, и его папаша хвастался перед моим отцом, поэтому я опасался, что он пойдёт с кем-нибудь другим.

− Так же, как и в прошлый раз. — Обрадовал меня отец. — Они собрали больше нас, значит, знают, где надо искать. Будем рядом с ними и узнаем их тайные места.

Это было очень умно, не зря мой папаня слыл самым умнейшим лесорубом в округе, благодаря своей находчивости он частенько выкручивался из сложных ситуаций.

− Только будьте осторожны. — Послышался голос входящей матери. — Я слыхала от соседки, что в лесу завелись разбойники.

− А ты где была? — Повелительным тоном начал расспрашивать её отец.

− В город ходила продавать ткань. — Моя мамаша, помимо домашних дел, закупала у соседей шерсть и плела из неё ткань и либо шила нам одежду, либо продавала её городским портным, охотно покупавшим её по дешёвке. Но для неё это всё равно окупалось с лихвой, и возвращалась она нагруженной всякими сластями, вроде сахарных яблок в меду. Но сразу мы их не ели, а экономно оставляли на потом.

Но сейчас она почему-то ничего не принесла. Я уж было хотел спросить отчего, но меня опередил отец.

− А где вкуснятина, что ты обычно приносишь с собой? Не дай Бог, сама по дороге съела?! — Властно дознавался он.

− Я не такая глупая, как ты считаешь. — Язвительно ответила она. И вправду, зачем ей всё съедать самой, к тому же она приносила немало, и за один раз даже мы втроём всё не съедали. — На этот раз только деньги. — Она высыпала на стол несколько серебряных монет.

− А почему не прикупила сладостей? — Что мы будем, кроме молока на ужин есть? — Раздосадовано начал ворчать отец.

− А вот послушал бы сначала, а потом претензии выдвигал. — Охладила она его пыл. — Так вот. Оказывается того торговца, вчера ограбили по дороге в город, когда он вёз туда свой товар.

Ничего себе, а я думал, что в прошлом году всех лесных бандитов убил отряд городских стражников, специально высланный в лес.

Тем временем мать продолжала:

— Он ехал вместе с женой. И она рассказала мне, что на них напали не обычные негодяи, а сами солдаты адского легиона. Муж просил её помолчать об этом, так как его стукнули по голове, и он мало что помнит о вчерашних событиях на дороге. Он считает, что ей от страха почудилось.

Она же клялась и божилась, что это были четыре одинаковых человека, на вид странно одетых и кричавших что-то на непонятном языке.

А вот это уже посерьёзнее рассказов каменщика. В прошлом году, мы отправились в лес на неделю позднее, только после того как гонцы разнесли по округе весть о том, что с лесными разбойниками покончено раз и навсегда. Очевидно, это заявление было поспешным. Наверное, некоторые успели ускользнуть от мечей стражников, а теперь снова вернулись на старое место.

− Совсем одичали, коль по-нашему не говорят. — По-моему, это могли быть иноземцы. Я слышал о них от священника. Люди, не уважавшие и не верящие в Бога, а поклоняющиеся дьяволу. В последнее время поползли слухи, что собирается святая армия, что бы побить неверных и отвоевать у них гроб господень. Я до конца не понимал, зачем Богу нужен гроб, но если так положено, то стоило его забрать у этих чужих.

− А что стража? Уже выслали кого-то разобраться с ними? — Заинтересовано спросил я, ведь от этого зависело, пойдём мы завтра в лес или нет.

− Сегодня на заре отряд стражников послали обыскать лес у того места, где они напали на повозку.

Значит, с ними скоро будет покончено, и мы не поменяем планов.

— Но, это ещё не всё. Когда я уже выходила из города, то видела, как возвращалась та стража. Оказывается, бандитов они не нашли и к тому же один из них погиб, попав в охотничью ловушку. Как я слышала, это была яма с насаженными в неё кольями. Несчастный провалился туда и тут же помер. Его тело несли, что бы похоронить. Ужас, я вам скажу. О чем только охотники думают? Небезопасно сейчас в лесу стало. Может, не пойдёте, а подождете, пока хотя бы с разбойниками разделаются?

Что такое? И сейчас нам не везло, что же делать?

− Проклятые неудачники! — Разозлился отец. — Я всегда говорил, что городским пустобрёхам доверять нельзя! Они забирают себе всё самое лучшее и наживаются на нас, честных работниках. Не полезу же я в долги? Я всё ещё хочу оставаться свободным. Лес-то большой, авось и не попадём в беду. Так что завтра, как и наметили, выходим. И ещё, Йолов, помалкивай о бандитах, а то Атол не согласится идти с нами, а мне надо узнать, где их тайные места с кучами грибов и ягод.

Отец сделал строгое выражение лица и посмотрел на меня. Я покорно кивнул в ответ и налил себе в кружку молочко.

Хоть мой отец не умел читать, зато он хорошо считал и относился к свободным крестьянам. Как-то раз, дела у нас шли плохо, и он надумал взять денег в долг у городского ростовщика. Но, когда тот предъявил свои условия, отец немного посчитал и понял, что возвращать деньги ему придётся ровно десять лет и в результате он станет крепостным. Назвав ростовщика мошенником, он хлопнул дверью и ушёл восвояси, а на следующий день ему выдалась хорошая работка. Надо было срочно напилить досок для крыши одного дома. Он получил неплохую оплату, и дела у нашей семьи снова пошли, как и раньше. Отец же принялся поносить всех ростовщиков на свете, называя их лентяями, наживающимися на горе и несчастье других людей.

Я тоже хотел стать лесорубом. Только в последнее время дома строили всё больше из камня. Поэтому отец не любил каменщиков, отнимавших у него честный заработок. Я считал, что это всё из-за городских жителей, их жилища в основном были каменными, дерево шло только на крышу. Но им ещё требовались дрова для отопления, поскольку лес вокруг города полностью срубили. Отец хотел накопить денег на повозку и возить в город дрова на продажу. Их постоянно кто-то будет покупать, так что это регулярный и стабильный заработок.

Раньше я мечтал стать рыцарем в сверкающих доспехах. Как-то я видел проезжающую конницу, и всадники в латах были просто восхитительны. С тех самых пор я желал так же гордо восседать на коне и привлекать взгляды прохожих.

Но, однажды в нашем доме заночевал один из проезжающих рыцарей. И он никак не был похож на тех гордых и величественных людей на конях. Он постоянно сплёвывал и кряхтел, при этом бранясь хуже моего отца. А меня, когда я начал расспрашивать о его доблестных подвигах, он сильно пнул и сказал, что бы я ему не мешал. Он в один присест съел трехдневный запас еды, а расплатился жалкими грошами.

Когда же отец начал спорить с ним о плате, тот пригрозил, что сожжет наш дом к чертям собачьим, так же как и меня пнул отца и уехал, ещё сильнее бранясь. С тех самых пор я передумал и захотел податься в лесорубы, так как они так сильно не ругались и не били всех подряд.

В городе я бывал нечасто, но все, же иногда захаживал туда. Воняло там гораздо сильнее, чем в коровнике господина Ена. Однажды меня даже облили помоями, которые жители выбрасывали прямо из своих окон на мостовую. Там даже по бокам был выдолблен специальный канал, чтобы мусор стекал по нему во время дождя.

У нас никто помои из окна не выкидывал. За каждым домом находилась специальная яма, куда их и сливали. Пахло у нас свежим воздухом приносимым ветром с лугов. Городские жители были какие-то чахлые и злобные и не отвечали на мои почтенные приветствия и поклоны, а проходили мимо. Ещё там было довольно тесно, одна улица была шириной меньше моего роста и двери соседних домов соприкасались, когда их одновременно открывали.

Я не понимал, как человек может жить среди такой вони и тесноты. При первом своём посещении города, я, было, подумал, что умер и попал в чистилище, о котором так много рассказывали на проповедях.

Многое из историй священников я не совсем усваивал. Например, о кознях дьявола. Если Бог всемогущий, то почему он просто не расправится с ним? То, как Адама и Еву вышвырнули из рая, за то, что они наелись яблок. Бог что, просто не мог их выпороть? Зачем же сразу из дома выгонять? Но так написано в умных книжках. И хоть я и не умел читать, но твёрдо знал, что следует верить всему написанному.

Видимо, Бог не любил людей, поскольку позволял несчастьям случаться с ними. Но, верить мы в него обязаны в любом случае, так как я не хотел попасть в ад, который так красочно расписывали. И пекло преисподней, и котлы, в которых черти варили грешников, нанизывая их на вилы. Сами черти являлись ужасными порождениями зла, хоть я их и не встречал, но знал, что с ними надо бороться, как сказано в библии.

Тут я ужаснулся, мне в голову пришла страшная идея. Ведь о рае я слышал гораздо меньше. Все только говорили о нём, но никто подробно его не описывал. Я лишь ведал, что там живут ангелы и хорошие люди. Больше ничего мне не было известно. А вдруг его на самом деле нет, и есть только ад. Тогда получается, что и праведники после смерти оказывались там. Тогда, что бы я ни совершил в своей жизни, в любом случае я окажусь в аду и буду там страдать. Не хочу. Надо гнать такие мысли прочь, это всё проделки дьявола!

Необходимо отвлечься от таких сложных для простого человека рассуждений. О чем же пока подумать? Это должно быть, что-то попроще. Завести ли нам кур? С коровами было очень сложно управляться, и за ними был нужен глаз да глаз. Куры же были намного удобнее. Для них нужен лишь курятник, которого у нас и в помине нет. Построить такое сооружение дело довольно сложное, хлопотное и дорогостоящее. Нужны доски, гвозди и много чего другого, что продавалось в городе. А городские цены были довольно высокими, и не каждый мог позволить себе такую роскошь.

Интересно, а в раю есть коровы, овцы и другие животные? Ведь надо же тамошним обитателям чем-то питаться? Я слышал, что там повсюду манна небесная. Наверное, это была манная крупа, но в таком случае её надо где-то варить, а для этого нужны были дрова. Деревья там точно росли, иначе, откуда взяться материалу для дров. А их надо кому-то рубить и это были лесорубы. Означать это могло только одно, без них в раю будут голодать. Тут я жутко обрадовался. Я нашёл верный способ попасть в рай: стать отменным лесорубом.

Но в аду ведь тоже повсюду горит огонь, а для этого тоже нужны дрова. И радости у меня немного поубавилось. Всем нужны лесорубы, ибо без них прекратят своё существования и райские кущи, и адские круги. Вероятно, одна из причин войны между ними, была нехватка лесорубов. Ад забирал себе их гораздо больше. Я был абсолютно уверен, что когда Бог победит сатану, первым делом он освободит всех пленённых лесорубов.

С такими мыслями я крепко заснул. Снилось же мне, что я умер и попал в рай, где Бог велел мне рубить деревья, так как приготовление манны небесной требовало много огня, и вручил мне чудо-топор. От одного его прикосновения деревья сразу падали, а расщеплял он их словно острый нож масло. И весь день, проведя среди зелёных лесов, растущих прямо на облаках, я возвращался и получал свою честно заработанную порцию манки. И так изо дня в день в течение вечности. Но однажды мне наскучила постоянная и нудная работа, и я попросил Бога дать мне другое дело. И вдруг он неожиданно обратился в сатану и принялся хохотать во всю глотку. Тут-то я и проснулся в ужасе.

Уже светлело, и я решил не засыпать дальше, так как сонливость с меня как ветром сдуло. Однако страшный сон. Что он мог означать? Но я не стал беспокоить себя поутру такими сложными вопросами, а встал и оделся.

Сегодня наконец-то идём в лес. На три дня, как обычно. За этот срок мы успеем набрать немало. А сушёные грибы и ягоды очень пригодятся в суровую зимнюю пору. Хотя семья лесоруба от холода никогда не страдает, так как дрова всегда под рукой. Зимой они охотнее расходятся среди соседей, хоть и дают за них мало.

Отец, наконец, встал и принялся собираться в дорогу. Захватив с собой пару пустых мешков, несколько сухих лепёшек и кувшин с водой, он подозвал меня и вручил мне всё это нести. Сам же он направился к дому Атола, будить его с сыном, так как они вставали гораздо позже нас.

Атол был местным ремесленником, а если конкретнее, он занимался изготовлением луков и стрел. Именно поэтому мой отец частенько имел с ним дело, поскольку ему требовалось немало древесины для своего дела. А её он закупал у моего отца, хоть и не часто, зато сразу много. Свои изделия он продавал местным охотникам, которые не скупились на деньги ради своего инвентаря. Зарабатывали они неплохо и платили соответственно.

Лат же помогал в таком нелегком деле. А именно, выискивал по округе охотников, нуждавшихся в пополнении стрел, починке или замене лука, и расхваливал перед ними мастерство своего папани, конечно же, сразу не говоря, что приходится ему сыном. Те, часто верили в его слова, и у Атола почти никогда не было проблем с посетителями. Сам он тоже любил поохотиться.

Вскоре они уже шли к месту, где стоял я. Ещё не совсем проснувшийся Атол жаловался на то, что мы встаём слишком рано, а ягоды с грибами не животные и никуда от нас не убегут. Отец шумно посмеивался и похлопывал того по плечу. Лат вприпрыжку бежал рядом.

− Привет, Йолов, — как обычно поздоровался он со мной.

− Приветствую. — Бодро ответил я.

− Как считаешь, кто в этом году наберёт больше всего? — Казалось, что он не спрашивал, а самоуверенно утверждал своё превосходство. Следовало ответить в таком же задорном тоне.

− Мы-то уж точно постараемся не уступить вам, как в тот раз. — Весело сказал я.

− Как и ожидалось. Так бы было совсем не интересно. — Широко улыбаясь, подпрыгнул он.

Вчетвером мы направились по дороге в лесную чащу. Лат и я тащили всё необходимое, по пути разговаривая и о том, как бы было здорово найти гриб размером с голову.

А от чего растут грибы? Одни вырастают меньше, а другие больше? Если бы люди умели ускорять их рост, то голодных просто бы не осталось, все были сытыми и довольными. Я даже слышал, что какой-то человек изучал возможность увеличения роста грибов и растений. Но, церковь признала его деятельность дьявольской и не угодной Господу Богу. И его сожгли на костре, за колдовство.

Я бы был не против такого волшебства, от которого люди становятся сытыми. Ведь Христос в пустыне спас народ от голодной смерти, размножив еду. Почему же тогда его не обвинили в колдовстве и не сожгли на костре? Я до конца так и не понял, как Бога может родить простая женщина? Значит ли, что человек дал жизнь Богу, а не Бог человеку? Но, тогда кем был тот Бог, который создал Адама и Еву? Получалось, что Богов много. Очень странно выходило, хотя святой отец был абсолютно уверен в своих словах. А он когда-нибудь задумывался над этим или же нет?

Совсем погрузившись в свои мысли, я не заметил, как сошел с дороги и свалился в канаву. Было неприятно и немного больно.

− Эй! Йолов! — Прикрикнул на меня отец. — Смотри куда идешь, раззява. Так растеряешь весь наш с тобой паёк.

− Прошу прощения. — Вежливо извинился я.

− Смотри рот не разевай, когда будешь выискивать ягоды, а то мы точно наберём больше вас. — Усмехнулся Лат.

− Точно! — Подхватил его слова отец. — Только попробуй собрать меньше меня, и я тебя выпорю. — Пригрозил он. Угрозы действовали на меня лучше всего. Теперь я горел желанием набрать больше всех, так как от этого зависело, накажут меня или же похвалят.

− К тебе это тоже относится Лат! — Начал страшить того Атол. Теперь мы вынуждены были стать более яростными соперниками, так как одного из нас и, так и так выпорют.

Теперь я немного по-другому смотрел на Лата. Он стал мне меньше нравиться. Хотя мы вроде не поссорились. Это из-за того, что сказали наши отцы? Надо же, слова других людей могут изменить даже давнюю и крепкую дружбу.

А поступали ли так служители церкви? Ведь они с легкостью могли поссорить целые толпы лишь одним своим словом. Стоит ли мне научиться читать? И что полезного можно вычитать в книгах? А если бы лесорубы были грамотными, и много читали, то, что тогда изменится?

Мой папаша мог лишь считать, но даже так его не смог обмануть хитрый воротила. А если б он ещё и умел читать? Смог бы он получить власть над теми, кто этого не умеет? Дабы тебя не обманули, надо уметь читать! Я неожиданно осознал это. Но, как мне научится этому? Я много раз видел библию, которую читали нам в храме, и там было много непонятных закорючек и неизвестных мне знаков. Как разобраться во всём этом и не запутаться?

Станет ли священник преподавать мне? И одобрят ли мои стремления отец и мать? На это уйдёт уйма времени. Нужно ли тратить его на это? Но, умеющего хорошо считать, никогда не обсчитают. Значит, что бы тебя никогда не обманули, нужно быть отличным лжецом. А существуют ли книги о лжи? Я не знал этого. Библия, была единственной известной мне книгой. А что в ней есть про ложь? Она такая толстая и большая. Я сильно сомневался, что её всю прочитали нам. Там обязательно найдутся необходимые мне знания.

Понял же я, что лестью многого добьёшься, если правильно её применять. И льстить я умел уже хорошо, не так как лгать. Но учится врать самому довольно опасно, ведь за ложь сильно наказывают. А я не особо любил порки. Больше всего мне нравились похвалы, причём неважно за что, главное чтобы хвалили. Какое-то особое чувство возникало во мне, когда это происходило.

Искать пристанище для ночлега отец позволил Атолу. Согласно его плану, я должен находиться рядом с Латом, а он с Атолом. Ничего странного в том, что лесоруб не знал, где растёт больше всего ягод, не было. Ведь они вырубали лес и если находили такие места, то те вскоре прекращали своё существование. Мастер по изготовлению луков, знакомый со многими местными охотниками и сам частенько ходивший поохотится, наверняка знал местность лучше.

Мы отошли довольно-таки далеко от тропинки. Атол выбрал место для остановки. Сразу было видно, что люди здесь не ходили. Мы начали собирать дрова для костра. Отец, было, хотел срубить дерево, но Атол остановил его, сказав, что нам столько не понадобится. И мы обошлись простыми сухими ветками и палками. Сразу разжигать мы костёр не стали, а покончив со сборкой дровишек, принялись выискивать грибы, условившись, встретится у костра, когда начнёт темнеть.

Я последовал за Латом. Он направился куда-то, продираясь сквозь чащу. Выйдя на маленькую открытую полянку, он потянулся и радостно присвистнул. Внимательно осмотревшись, я увидел, что по её краям росло много кустарников с малиной. У меня даже челюсть отвисла от такого неожиданного изобилия. В прошлые разы я находил лишь одиноко растущие или парные кустарнички с небольшим количеством ягод. Следовало перенимать опыт других, если они были лучше тебя в каком-то деле.

В одно мгновение мы принялись наполнять свои корзинки спелыми ягодами, попутно поедая некоторые. Как же они вкусны, сладкие, с небольшой кислинкой. Быстро набив свои животы, мы продолжили сбор. Всё же корзинок у нас оказалось больше, и ягоды, несмотря на их огромное количество, скоро закончились. Никогда не представлял возможным оборвать столько кустов за такой короткий промежуток времени.

Захватывающее чувство азарта проходило. И я последовал дальше за Латом. Тот, в свою очередь, пошел на другой край полянки и дальше в лес. Я неустанно следовал за ним и старался запомнить путь, по которому он шёл. Но он замедлил свой шаг и принялся выискивать грибы. Похоже, больше тайных мест он не знал или не хотел показывать мне. Я тоже стал рыскать взглядом по земле, в основном около деревьев, ведь под ними чаще всего я находил множество грибов.

Что мне особенно нравилось в этом занятии, так это то, как надо было до предела обострять своё внимание и не отвлекаться на посторонние звуки и шорохи. Я был предельно сконцентрирован. И вот, на короткий миг я взволновался и быстро подскочил к области, где застрял мой взгляд. Я оказался прав, это был первый найденный мной в этом году гриб.

Небольшого размера, черная шляпка и ножка, сверху он немного покрыт слизью. Я был чрезвычайно обрадован такой находке. Быстро сорвав его, я полюбовался им и положил в сумку. Стразу вставать и уходить я не хотел, потому что подозревал, что рядышком могли располагаться и другие. Грибы часто росли группами и одинокие мне попадались редко. Почему они растут именно так, я понятия не имел, но всё равно это было к лучшему, ведь так их удобнее отыскать.

Зачем же тогда наказали того человека, что изучал их? Или кушать их означает идти против заповедей Господних?

Я так до конца и не запомнил их все, это было слишком сложно для меня. Не убий, не укради и не прелюбодействуй, я ещё понимал. Не заведи себе кумира, а кто такой этот кумир? Какое-то животное? Наверное, очень плохое создание, как змея. Змей я ужасно боялся, судя по слухам, они были воплощениями зла. Я боролся с ними как мог. Мы с Латом ходили и палками забивали попавшихся нам змей. Кто-то говорил, что за каждую убитую гадюку, тебе прощается один грех. И мы убивали их постоянно.

Но сейчас, я искал совсем иное, и мне не стоило отвлекаться на лишние мысли. Почему-то я крался и тихо дышал, хотя грибы не могли меня слышать, поскольку у них нет ушей. Но я не мог прекратить.

Диких зверей мы не боялись. Просто так на человека они не станут нападать, этому меня научил Атол. Атакуют же они только в случае опасности, если очень голодны или защищая своё потомство.

К людям они не выходили, боялись нас. Только однажды ранним утром я видел медведя на лесной опушке, а тот, завидев меня, поспешил скрыться. Он был огромен и грозен, но все, же убежал от такого маленького человечка как я. Не ставило ли это меня на порядок выше его? Скорее всего, да. Ведь Господь сначала создал зверей, а потом человека вверив ему их во владение.

Каждый человек, кем бы он ни являлся, был господином для всех тварей лесных. Почему же тогда они нападали на людей и не любили их? Человеческого языка они не понимали, и отдавать им приказы не получалось. Можно ли назвать это превосходством? Сложный для меня вопрос.

− Ой! — Неожиданно вскрикнул Лат, а затем подозвал меня. — Смотри Йолов! — Он указал мне пальцем куда-то.

− Что там? − И тут я заметил что-то лежащее неподалёку. Подойдя, я ужаснулся.

Это был медведь, убитый кем-то. Всё его тело было покрыто рваными ранами, половина морды была толи отрублена, толи оторвана. Лапы перебиты и искорежены. В груди у него торчала длинная толстая палка. Я слышал о таком способе охоты на медведей. Человек упирал палку в землю, а медведь, преследуя его, бросался на неё и погибал от полученного ранения. Загнал ли его кто-то из охотников?

− Кто мог такое сделать? — Дрожащим голосом, произнёс Лат.

− Разве не охотники? — Удивлённо спросил его я.

− Они так не поступают. Зачем было уродовать шкуру? И посмотри, как следует на эти рваные раны по всему телу. Они от стрел, которые потом вытащили. Хороший, да нет, любой охотник не станет так портить добычу. И почему не взяли хотя бы мясо, коль шкурка стала непригодна? — Действительно, что-то странное произошло здесь в лесу, и мне это не нравилось.

− Гляди, мы набрали уже достаточно на сегодня, поспешим назад? — Предложил я. Оставаться рядом с этим изуродованным мертвым животным, мне не хотелось. К тому же он уже начал вонять. Прибили его явно не сегодня.

− И то верно. — Согласился со мной Лат. — Когда дойдем, уже стемнеет и нам нужно разжечь костёр на ночь.

Обратный путь мы провели в молчании. Наша находка сильно впечатлила меня и, похоже, Лата тоже. Наконец, найдя наше временное пристанище, мы положили сумки и уселись подле наложенных дров. Огнива у нас при себе не было. Отец Лата всегда носил его с собой, при этом поговаривая, что оно может понадобиться. Ждать наших отцов пришлось недолго, вскоре они заявились.

− Вы уже тут, нас поджидаете. — Сказал Атол.

− Много ли насобирали? Покажите живо. — Потребовал мой отец. Мы, раскрыли свои сумки и продемонстрировали содержимое. Их это вполне удовлетворило, и Атол принялся разжигать огонь.

Счистив ножом коры с соседнего дерева, он положил её на землю и принялся чиркать огнивом. Когда же она задымилась, он быстро навалил сверху мелкий хворост и тот загорелся от неё. Дальше он стал подкидывать дрова, и огонь всё больше разрастался. Когда же всё было готово, мы принялись за работу.

Доставая грибы, мы аккуратно резали их на равные части и нанизывали на нитки. Их привязывали к палочкам и втыкали в землю перед костром, что бы от жара те быстрее высыхали. Сушёные грибы сохранялись гораздо дольше и не портились. Ягоды же мы пересыпали в свои мешки. Окончив столь нелёгкий труд, мы расселись и принялись за еду. Есть особо не хотелось, после того, как я умял так много ягодок, поэтому, съев одну лепёшку, и запив её водой, я улёгся на траву и принялся греться.

Лат рассказал им о том медведе, на которого мы случайно наткнулись. Атол сразу стал гораздо серьёзнее и поведал нам историю его и моего отца. Они так же собрали много грибов и ягод. Ни каких медведей они не встречали, зато моего отца чуть не убила ловушка, установленная кем-то. Если бы Атол вовремя не оттолкнул его в сторону, наверное, он бы погиб.

Подозрительнее всего оказалось то, какая это была ловушка. Не капкан и не яма. Устройство было таково: кто-либо наступал на скрытый рычажок, к которому привязана верёвка, и сверху с дерева вниз падал большой камень. Зверя таким не убьёшь, а вот человеку голову он запросто пробьёт. Кто мог поставить подобное? Начинающий охотник? Но мог ли он справиться в одиночку с медведем? Я окончательно запутался в происходящем.

− Может, это лесные разбойники? — Поинтересовался Лат. Так они тоже знали, что в округе появились бандиты? Пошли с нами только, что бы ни задерживаться, прямо как мы.

− Никогда не слышал, что бы они так действовали, а что если кто-то из них забудет о ловушках и сам попадёт в них? — Спокойно отвечал Атол. — К тому же они околачиваются около дорог, в ожидании путников и повозок, которые потом грабят.

− Согласен. — Поддержал его отец. — Что бы им здесь делать? Скорее всего, это неопытные и трусливые охотники. Разбойники так не забивают зверя, и поставят такие глупые и опасные ловушки. Вот повстречаем их, я покажу им как следует! Чтоб знали как себя надо в лесу вести. — Он злобно погрозил кулаком в сторону.

После мы все сидели тихо, предавшись собственным раздумьям. Меня мучил один вопрос: кто всё это совершил?

Бандитов я никогда не встречал, но слышал, что с ними жестоко расправлялись, отрубали головы и вешали у дорог, без захоронения. Такой страшной смерти даже заклятому врагу не пожелаешь. Но разве медведь нарочно нападёт на них? И если они не охотились на него, то, что же тогда всё-таки случилось?

Я сомневался, что он мог натолкнуться на них случайно, ведь у медведя хорошее чутьё. А даже если и он набрёл на них, то почему не убежал? Это же не медведица и защищать ему было некого. Странная смерть тяготила меня ещё более странными мыслями. Мне нужно хорошенько подумать, чтобы знать, стоит ли опасаться за свою безопасность.

«Скорее всего, это сделали неопытные молодые охотники» — подумал я, и решил на этом успокоиться: пора было засыпать, ведь для сбора грибов нужно много сил.

Я принялся смотреть на огонь костра. А откуда он берётся? Превращались ли дрова в него? Но тогда как? Я был в меру любопытным и иногда меня интересовали такие ненужные вопросы.

В храме говорилось, что лучше думать о своих грехах и о том как их замаливать, но мне не хотелось постоянно так мыслить, от этого у меня ухудшалось настроение. А я любил быть весёлым и бодрым.

Не хотелось, повстречать в такой глуши незнакомцев, пусть даже охотников. Хотя, они могли быть знакомы с Латом. Ведь ему частенько приходилось вращаться в их кругах, расхваливая отцовские товары. И он должен быть наслышан о способах поимки животных. Наверняка поэтому он так сразу и сказал что медведя, возможно, убили ещё новички. Мне захотелось спать и, улёгшись на волчью шкуру, что взял с собой Атол, я заснул.

Мне снился необычный сон. Я остался в лесу совершенно один и меня окружили волки. Подойти они не могли, поскольку боялись огня. Но и я не мог отойти за дровами для его поддержания, а тот медленно затухал, а они всё не уходили и выжидали момента нападения. Когда же он совсем погас, я остался в кромешной тьме и услышал, как они на меня надвигаются. Тут что-то схватило меня за руку, и я резко пробудился.

Это всего лишь отец тормошил меня. Я встал и сладко потянулся.

− Долго ты ещё собираешься дрыхнуть? — Брезгливо спросил он меня.

− Уже встаю. — Ещё сонным голосом ответил я. Отец принялся будить Атола и Лата. Нехотя и они встали, жалуясь на скверную привычку отца рано вставать.

Попив воды, мы приготовились к очередному дню поисков. Атол собрал все заполненные мешки и подвесил их высоко на ветке, иначе их могли разворотить лесные мыши или ещё кто. А так до них было не достать. Сгруппировавшись, как и вчера, мы пошли в лес. На этот раз Лат взял другое направление и привел меня к очередному здоровому кустарнику, полному свежих ягод. Хорошенько наевшись и наполнив свои корзинки, мы пошли искать грибы.

Я уже заполнил свою суму наполовину, как опять услышал удивлённый возглас Лата. Что ему попалось на этот раз? Дохлый волк или лисица? Но я опять ошибся. Мы набрели на чью-то стоянку.

Костёр ещё не потух полностью, и от золы веяло теплом. Вокруг него валялись ветки сложенные в форме лежанок, было очевидно, что кто-то спал на них. Отчего же они не использовали шкуры? Значит, это не охотники, а кто-то другой.

− Посмотри лучше на это. — Лат указал пальцем на нечто белое, лежавшее подле одной из лежанок. Присмотревшись, я так и не распознал, что это за вещь.

Лат поднял с земли палку, поддел её и повернул, при этом ткань как-то звучно зашуршала. Это оказалась порванная сума.

Уже без особого страха, я дотронулся до неё пальцем. Материал, из которого она была сделана, был диковинным. Полностью взяв её в руки, я почти ничего не ощутил, она пришлась невероятно легкой. Никогда раньше подобного не видел. Была ли это ткань на самом деле? На кожу животного тоже не похоже. На ней были начертаны странные символы, присмотревшись, я увидел, что это буквы.

Как жаль, что я не мог читать, наверняка на ней было написано что-то важное. Они были синего цвета: «Гипермаркет». Что означали эти значки? И как это читается?

Следует взять находку с собой и показать Атолу, вроде он хвастался, что умеет читать. Вот и проверим, насколько правдивы его слова.

− Никогда не видел ничего подобного. — Восхищался Лат. — Может отец сможет зашить её. А такая вещь наверняка стоит кучу денег. — Лат думал только о деньгах. А я припоминал, что сумки с надписями могли принадлежать баронам и другим важным господам, владеющим огромным количеством земли.

Положив удивительную находку к грибам, я продолжил их собирать, но все мои мысли были именно о ней.

Впервые в жизни у меня было нечто уникальное, чему могли позавидовать другие, и чем можно восхищаться. К тому же оно могло быть довольно ценным. И мы с отцом, продав сие чудо, смогли бы построить курятник. Но её обнаружил Лат. Он запросто мог потребовать её или свою долю, при торговле ей.

Друг другом, а отдавать ему это я не собирался. Поскольку я взял её, то она будет моей и ничьей больше. Скажу, что это я нашёл её. Как я хотел богатства. На него можно много чего купить и прослыть первым на деревне, особо не трудясь.

Но что за путники могли владеть такой странной вещью? Уж не колдовская ли она? Нет, как такое возможно? Упала с небес? Я никогда не видел, что бы что-то падало с неба. Там были только птицы.

А не облако ли это? Действительно, эта штука была очень похожа на облако и почти ничего не весила. У меня в сумке настоящее облако? Но как оно могло попасть на землю и очутиться в руках людей? Самое главное, что оно могло делать? Из облаков шёл дождь, и били молнии с громом. Я смогу поближе посмотреть, как рождаются капли дождя и молния. Невероятно, такое и попало в руки именно ко мне. Я покрепче прижал сумку к себе, боясь, что оно улетит прочь на небеса.

Собравшись к вечеру и запалив новый костер, мы сначала положили набранные ягоды к остальным, и поставили сушиться грибы. Уже после всего этого мы с Латом рассказали нашим отцам о нашей внезапной находке и показали её саму.

− Что-то странное вы обнаружили. — С восхищением в голосе сказал Атол.

− Дай и мне взглянуть поближе, − торопливо просил мой отец. Получив её в руки, он принялся щупать и рассматривать. На его лице виднелось сильное удивление. — Вот это да! — Воскликнул он.

− Что мы теперь с ней сделаем? — Атол задал так волнующий меня вопрос.

− За неё можно выручить хоть сколько-нибудь? — Сразу выпалил Лат.

− К сожалению, нет. — С досадой в голосе сказал отец.

− Как так? — Возмутился я. — Разве не из чудесного материала соткана она? Осталось только зашить и эта вещь снова станет пригодной. — Как они могли не додуматься до этого?

− А чем ты её заштопаешь? Обычные нитки тут не сгодятся. — Странно посмотрел на меня Атол.

− Ну и как же с ней поступить? — Отец отозвался о находке уже как о ненужной вещи.

− Не будем рисковать и поступим как истинные христиане. — С этими словами Атол зашвырнул необычную сумку в огонь.

− Нет! — Вскрикнул я. — Зачем? Я мог просто с ней поиграть и хвастаться. Это моё! — С гневом и негодованием запищал я.

− Остынь малец! — Отец отвесил мне хороший подзатыльник, сразу же успокоивший меня. — Не вырос ещё заявлять мне такое.

− Прости. — Начал молить его я. Тумаков мне не хотелось.

− Так уж и быть, но веди себя смирно. — Пригрозил он.

Странная сумка скукожилась от жара пламени и ярко загорелась, выделяя при этом жутко пахучий и очень неприятный дым, от которого сразу подкатил комок к горлу. Все мы разом отпрыгнули от костра, отплёвываясь и кашляя. Никогда бы не подумал, что облака так воняют, когда горят. Вдруг это и не облако, а нечто дьявольское?

− Вот видишь! — Заорал на меня отец. — Тащишь всякую дрянь. А если она проклята была? А мы её трогали? Видел, что с ней случилось, когда её придали огню? И правду говорят, что он очищает от зла. Столько скверны из неё вышло, а мы этим дышали. Придется сразу по возвращению в храм идти на исповедь и очищаться святой водой. А всё из-за тебя, дрянной мальчишка. — И он отвесил мне ещё с пару десятков тумаков. Наконец, успокоившись, он опять сел у костра и больше на меня не глядел.

Я сильно обиделся. В чем я был виноват? Не я эту вещь проклял. Не я её нашёл. Я лишь её подобрал. А мне за это досталось. И кому только в голову приходит бросать в лесу заколдованные предметы?

Но я был удивлён, тем, что с ней случилось, когда её предали огню. Этот запах всё ещё стоял у меня в воображении, и я никогда не забуду его. Разве не хорошо, что я помог избавиться от злой вещицы? Зачем же обвинять во всём меня? И вообще, почему всегда ищут виноватого и кого-то обязательно наказывают? И так везде и повсюду.

Пошёл дождь, в этом виноваты ведьмы. Пошёл град, в этом тоже виновны ведьмы. Почти все несчастья сваливали на их плечи. А может, и нет никаких ведьм? Просто надо было кого-то наказать, и брали первых попавшихся под руку. Теперь я был уверен, что с ними поступали так же как сейчас со мной. Я ни в чём не провинился, но нужно кого-то отлупить.

Выходит, что монахи не знали, почему пошёл град или подул сильный ветер и испортил урожай. А люди спрашивали у них, так как они слыли мудрейшими. Они попросту врали нам и под их руку попадались невинные души, которые ими очернялись и осквернялись. Как же так? Неужели они действительно так поступали? Но, об этом я могу подумать и попозже, а сейчас лучше всего забыться в сладком сне. Улёгшись поудобнее, я уснул.

Проснулся я от резкой боли в боку. Попытавшись встать, я обнаружил себя связанным, тут же кто-то ударил меня в живот и я согнулся от этого. Что происходит?! Быстрая мысль промелькнула у меня в голове. Я услышал возню неподалёку от себя и в свете костра увидел, как один человек держал Атола, а другой бил его. Мой отец, связанный валялся на земле. Лат находился в таком же положении рядом с ним.

Человек, бивший Атола, был странно одет и кричал что-то непонятное на неизвестной мне речи. Наконец, он ударил его между ног и Атол в потугах согнулся и перестал сопротивляться. Тут же к нему подскочил ещё один и принялся связывать его по рукам и ногам. Только сейчас я обратил внимание, на то, что эти люди были одинаковые как на лицо, так и ростом. Отличались они лишь странной одеждой. Один был одет во всё синее, другой во всё чёрное. Ещё один вообще непонятно в какую одёжку. Тут я услышал сзади себя шаги и обнаружил ещё одного, такого же, как и остальные.

Я не мог поверить в происходящее. Выходит, что каменщик был прав, и демоны обрушили строящийся храм. Так они всё это время скрывались в лесу? Получается, это именно они убили того медведя и оставили эту адскую сумку около своего пристанища. А я, подобрав её, видимо разозлил их. Отец прав, меня стоило наказать ещё сильнее за такую оплошность.

Что теперь с нами со всеми будет? Они убьют нас и бросят в пучины ада? Я трясся от страха перед реальной опасностью. Я не хотел умирать. Боже, начал молится я, если ты есть, помоги мне, пожалуйста, избавь нас от этих демонов. Но в ответ я получил очередной удар в живот и услышал, как разговаривают демоны. Я не понимал их странного языка:

− Третий, мать твою, прекрати их уже бить. Мы и так скрутили этих двух пацанов, когда они спали, чего зря силы тратить? Давай лучше обыщем их вещи и посмотрим, чего ценного можно забрать у этих простаков. — Звучало это не так угрожающе, скорее один демон удерживал собрата от чего-то.

− Заткни пасть, Первый! Это нелюди и нечего с ними церемониться. Подумать только, наверняка они даже читать не умеют, как говорит Второй. А подобных подонков я терпеть не могу. Если бы они ещё были умственно отсталыми, я бы их простил, но они здоровы. Куда спрашивается, направлены их мозги? Готов поспорить, что они книжек в жизни не видели. Я же не тебя бью, так что не указывай мне! − Демон, крича, ещё раз стукнул меня по животу, от чего тот заболел ещё сильнее, и у меня перехватило дыхание. В их перепалку, в которой доставалось почему-то мне, невинному свидетелю, вступил ещё один демон, одетый в черную накидку.

− Да пусть хоть убьёт их. Проклятое средневековье. Как я ненавижу его! Третий правильно сказал, что стоит истребить всех медведей. С тем мы еле справились и то только потому, что я и Первый забрались на дерево и обстреливали его из луков, пока он пытался залезть и достать нас. А когда тот ослабел от нанесённых ран и потери крови, Третий с Четвёртым как тараном проткнули его палкой. Только тогда он окончательно свалился. И хорошо, что Третий решил на всякий случай добить его топором и раскромсал ему всю морду. Из-за него мне пришлось трусы стирать в ближайшей луже. Я готов мстить кому угодно! — Этот демон со всего размаху ещё раз ударил Атола и тот застонал. Неужели мы действительно прокляты? Ах, если бы я не брал эту суму. Но сожалеть было поздно. Самый злобный из них что-то отвечал тому.

− Да ты попросту обделался, как самый настоящий трус. Я теперь это до конца жизни не забуду. Как ты с позором отмывал трусы и джинсы. — Он принялся громко и страшно смеяться.

− Недолго ты проживёшь, если всё время будешь это припоминать! — Заорал на него тот.

− Прекратите уже. Давайте обыскивать их. — Слова самого спокойного демона подействовали на них, и они принялись трогать наши вещи. Зачем исчадиям ада понадобилось что-то от нас?

Присоединившись к демону, который уже шарил по нашим сумкам. Они спокойно осматривали их содержимое и довольно кивали.

− Грибочки и ягоды они тут собирали. В самый раз! У нас только закончились те сладости, что мы отняли у того усача с его попутчицей. — В голосе синего демона была радость. Не знал, что они могут испытывать человеческие чувства.

− Что мы будем делать с сушёными грибами? У нас есть только две пустые банки для тушёнки, можно сварить их там. Но за раз много не получится. — Адская тварь, что не участвовала ранее в их разговоре, сейчас обратилась к остальным.

− И шкуры, на которых они спали, тоже заберём. Надоело мне валяться на жёстких ветках. — Чёрный демон стал собирать наши подстилки и засунул их в свой мешок.

Далее, они уселись у костра и принялись кушать ягоды. Я первый раз в жизни встречал таких существ, похожих на людей, но ими не являвшихся. Разве люди после избиения связанных спокойно усаживаются и едят? Без сомнения, это порождения сатаны. Тем временем, Лат очнулся и испуганно огляделся. Затем, посмотрел на меня и тихо прошептал:

− Йолов, что происходит? Нас грабят? Что с Отцом? — Я не успел ответить ему. Подошедший злобный демон ударил того по лицу и заговорил о чём-то.

− Не переговариваться! Проклятые нелюди, да как вы смеете говорить при мне? — Тут он заметил на шее Лата деревянный крестик, и его лицо исказилось от злобы. Подойдя ближе, он заглянул мне под рубашку и обнаружил такой же крест. Осмотрев моего отца и Атола, те покорно лежали и не пытались освободиться, он побагровел и стал пыхтеть. Ну, точно демон, коли боится святого распятия. Они нас защитят от его злой воли. Но не тут-то было. Он сорвал с нас кресты и швырнул их в огонь. Затем подозвал одетого в чёрное, только сейчас я заметил, что он был вооружён луком, а за спиной у него висели два колчана со стрелами. Все остальные тоже были чем-то экипированы. Получается, жена того торговца не ошиблась, и это действительно солдаты из адского легиона. Впервые я сильно испугался за свою жизнь. Что сделают со мной эти страшилища, так похожие на людей? Оставьте меня в живых, молился я про себя. А легионеры зла завели о чём-то разговор.

− Послушай, Третий, зачем тебе их избивать? Ты что, и вправду садист? — Чёрный что-то долго и упорно втолковывал своему ярому собрату, я сильно испугался, так как не понимал, о чём они толкуют.

− Не важно, кто я и куда я иду. Я не могу спокойно стоять и смотреть на них. Только ли сами церковники виноваты в гонениях на учёных? Они действовали с позволения простого народа, то есть вот этих негодяев и мерзавцев. Их тоже следует наказать. — Хоть бы они обсуждали план отхода в ад. Как я хотел, что бы они исчезли.

− Ты только время зря потратишь. К тому же их нагло обманывали, может, сделаешь скидку на этот факт? — Тот вёл себя более спокойно, может нам уже ничего не угрожает? Ну, попугают, да уберутся.

− Дурак, тот, кто позволяет себя обманывать. А я не люблю дураков! Наука должна отомстить религии. И мстить она будет в моём лице! Пусть твердят, что это неправильно, но, кто-то должен это сделать? Хватай вот этого и держи его сзади, иначе я тебя отлуплю! — После таких криков, более спокойный монстр, покачал головой и начал придерживать Атола. Этот же принялся молотить его кулаками по лицу и что-то кричал: «Это тебе за науку грязный святоша»!

Он разбил Атолу нос и выбил несколько зубов, после чего последним ударом в живот окончил мучить его. Потом, он принялся за моего отца, я уж было хотел закричать, но понял, что лучше от этого мне не станет, а я только ещё сильнее разозлю их. С ужасом в душе я смотрел, как бьют связанного отца. Первый удар пришёлся ему прямо по челюсти и та захрустела. Завершив его побои, демон, похоже, выдохся, сел передохнуть и начал что-то произносить.

− Я тебе покажу, как в Бога верить! Твоя вера вредит нормальным людям. Никому не позволю. — Он повторял какое-то заклинание снова и снова. Тут к нему подошел другой, тот, что рыскал по нашим припасам.

− А всё-таки что мы с ними сделаем? Уйдём и оставим здесь? А если они развяжутся и решат преследовать нас? И вообще надо уходить из этого леса куда подальше, нас наверняка ищут солдаты. — Тот был спокойнее всех остальных, наверное, командир отряда, только рогов у него не было видно, вероятнее всего отпилил, чтоб походить на человека.

− Ничего они нам не сделают! Не зря же я побил их. Теперь долго не оправятся. — Широко скаля зубы, отвечал злобный чёрт.

− Тогда нам пора идти. Лесов в округе полно, а в них таких глупцов как эти множество. Пойдёмте! — На его крики, все собрались вокруг костра и хотели уходить, как вдруг неожиданно исчезли с громким хлопком. Вместе с ними пропал и костёр и Атол лежавший ближе к нему. Резко потемнело, Ведь сейчас была глухая ночь, и без огня ничего не было видно.

− Йолов! Ты как, не ранен? — Хриплым голосом позвал меня отец. Как хорошо, что с ним всё в порядке.

− Нет. А ты как? — Переспросил я.

− Жить буду. — С облегчением в голосе он обнадёжил меня.

− Лат! — Уже громко позвал я. — Ты в порядке? — Ответа не последовало. Что случилось с Латом? Я стал выпутываться. По началу у меня ничего не получалось, но через некоторое время я смог расшатать верёвки и освободить руки.

Мои глаза уже привыкли к темноте, и я различал отца, который тоже старался выбраться. Подскочив к нему, я помог ему развязаться. Он резко встал и огляделся.

− Атол! — Позвал он. — Ты где? — Он ещё не знал, что тот исчез вместе с демонами.

− Атол пропал вместе с теми чертями, что напали на нас. — Горестно сообщил отцу я.

− Как так? — Начал недоумевать он. — Что с Латом?

− Пока не знаю. Давай посмотрим, он лежал подальше от костра и не мог испариться. — Мы принялись рыскать в темноте в поисках Лата. Тут, я почувствовал под ногами, что-то липкое. Как только я посмотрел, вниз у меня перехватило дыхание.

Обезглавленное тело Лата лежало на краю большой и ровной ямы, появившейся на месте кострища. Из него всё ещё текла теплая кровь. Мои ноги затряслись, и я с криком отринул от этого места.

Я заплакал навзрыд. Больше от страха, нежели от сожаления потери друга. Отец тоже увидел это и застыл на месте как вкопанный. Ничего не говоря, он схватил меня, и мы побежали прочь от этого места, куда угодно, только б не оставаться здесь. Усталости и сонливости я не чувствовал вообще, лишь дикий ужас. Мне казалось, что нас всё ещё преследуют уже невидимые злые силы, готовые в любой момент схватить и уничтожить меня с отцом.

Добравшись до опушки леса, мы буквально свалились от резкой усталости. Чувство страха притупилось, и я только начал осознавать, что же на самом деле там стряслось. Лат был мёртв, а Атол исчез неизвестно куда. Быть может, он уже печётся в аду. Но возможно ли вот так просто забрать целиком в ад? За какие грехи нас так наказали? Слёзы опять покатились по моим щекам.

− Йолов! — Громко позвал меня отец. — Слушай внимательно меня и запоминай. На нас напали бандиты. Атола и Лата они убили, а нам с тобой чудом удалось сбежать от них. — Он что не видел, что произошло или не мог поверить в это?

− Но, отец. — Начал противится я. — Ты сам знаешь, что это были не разбойники, а демоны, адские твари. Простые люди так внезапно не пропадают и не срывают кресты и швыряют их в огонь.

− Замолчи сейчас же! — Прикрикнул он на меня. — Кто нам поверит? А если нас посчитают колдунами, принёсшими в жертву своих друзей ради сделки с дьяволом? Священники сейчас всё больше и больше находят ведьм, а я не хочу быть среди них. Даже упоминание о чем-то таком, вызовет подозрение, и нас казнят! А, тверди мы о бандитах, никто не заподозрит нас, даже если это ложь. Сейчас их много развелось, и ничего необычного в этом нет. — Отец учил меня лгать ради своёго спасения, видимо, этот урок мне нужно выучить. Полностью успокоившись и перестав плакать, я стал обдумывать, что сказать в деревне, по возвращению туда. Надо согласовать это с отцом, дабы наши рассказы казались одинаковыми.

Выдумав ложную историю о внезапном нападении разбойников, мы зашагали к храму. Сперва следовало зайти именно туда и сообщить обо всём священникам. Они же в свою очередь зазвонят в колокол, что бы собрать вокруг народ и поведать им печальные вести. Меня интересовало ещё одно. Пойдут ли на следующий день искать тела Лата и Атола. Нас попросят показать дорогу, а когда мы приведём их на место, обнаружится совсем другое и нас накажут.

− Отец. — Я потрепал его за руку и высказал свои мысли по этому поводу. Он, прихрамывая, остановился и задумался.

— Как поступим-то? — Недоумевая, спросил он меня. Необходимо отвести их к нашему пристанищу в лесу, но в деревне никто не знал, где именно оно находилось. Я помнил, где раньше располагались демоны. Их четыре лежанки вполне могли сойти за наши ложа. К тому же, обстановка была такая, словно там действительно произошло нападение. Но папаня, ни в коем случае не должен узнать, что там были они, поэтому я сказал ему лишь, то, что отведу всех к другому месту и он довольно закивал в ответ.

Под утро мы завалились в деревню и рассказали выдуманную нами сказочку. Все беспрекословно поверили нам на слово, и ни у кого не возникло подозрений на наш счёт. Правдивости добавило то, что мы были все в синяках и ссадинах от побоев. Мать, уложив отца и меня на два дня отдыхать, откармливала и отпаивала нас, на деньги, что выручила за ткань.

Жена Атола слёзно молила отвести её к месту погибели сына и мужа, но в деревне не спешили с этим, а собирали побольше людей, чтоб отправится всем вместе за их телами.

На третий день после нашего возвращения, мы повели всех туда. Придя на ложное место указанное мной, наши соседи обнаружили лишь, то, что нашёл там я. Когда же они начали спрашивать, где мёртвые, отец предположил, что бандиты могли сами их похоронить в лесу. Нам опять поверили и посочувствовали. Угрызений совести я вообще не чувствовал, поскольку считал, что поступаю правильно.

За эти несколько дней я хорошенько подучился врать и не выдавать себя при этом. Из любой ситуации можно извлечь что-то полезное для себя.

Отпевание Атола с Латом в Храме состоялось сразу по возвращению из леса. Несчастная вдова рыдала на похоронах. Я сочувствовал ей, поскольку она разом лишилась и мужа и единственного сына.

Положиться ей было не на кого, и она стала распродавать имущество Атола, коего у него за двадцать восемь лет жизни скопилось немало. В продажу шли и заготовленные луки со стрелами, и инструменты для их изготовления, несколько дюжин хорошо выделанных шкур животных, коими иногда расплачивались с ним охотники, и куры, их у того имелось аж двадцать штук.

Его жёнушка заимела при себе большую кучу денег и повторно вышла замуж за городского пекаря. Теперь она жила в городе и к нам захаживала не часто.

Нам же от неё достался дом Атола. Отец, получив денег от церкви, смог купить его, и теперь мы жили там. Курятник он переделал в свинарник и, закупив несколько свиней начал откармливать их на убой. И теперь у нас было полно мяса. Я же подучился грамоте и счёту и в пятнадцать лет стал местным ростовщиком. Зарабатывал я неплохо, поскольку брал с людей поменьше, чем другие воротилы. А, заимев связи с церковью, я обезопасил себя от гнева недовольных. Правда, приходилось щедро одаривать пожертвованиями местные монастыри, но это окупалось с лихвой.

Через два года, я смог переехать в город и купил там несколько лавочек. Теперь на меня работало много людей, и я постепенно стал важным человеком в городе. Меня частенько звали на собрания городского совета.

К двадцати годам я уже был женат и имел двоих детей. В жены я себе взял дочь хозяина местной таверны и не прогадал с браком, он утроил моё состояние. Я по-прежнему занимался ростовщичеством. Это приносило огромный доход.

Не прогадал я и тогда, когда закупил партию доспехов и оружия, которую после у меня перекупила церковь по завышенной втрое цене. Собиралось огромное войско для похода на земли неверных с целью отвоевания гроба Господнего. Воинов называли крестоносцами и на щитах у них красовались красные кресты. На этой военной компании я планировал заработать огромную сумму денег и наконец, сделаться главой города. Тогда бы жизнь моих детей и последующих поколений была бы надолго обеспечена.

Однажды, сидя на скамейке, я начал вспоминать те былые деньки, что мы проводили вместе с Латом. Веселились, бегая по полям и лугам, посещая лес. Что бы произошло, если бы на нас тогда не напали солдаты Сатаны? Мы, как и обычно вернулись бы и продолжили свои жизни. У отца не выдалось бы возможности купить новый дом и свиней. И я бы стал лесорубом и прозябал в убогой хибаре всю свою оставшуюся жизнь. Скорей всего так бы и случилось.

Получалось, что своему благополучию и успехам я был обязан Атолу и его сыну Лату, так бесславно погибшим в лесу и не захороненным по достоинству. Насчёт Атола я не был уверен. Эти черти могли куда-то унести его вместе с собой. Может, он уже давно мёртв, а может, ещё жив. Этого я никогда не узнаю. Но, я был благодарен ему, за то, что он принял на себя гнев этих существ.

Сейчас я сильно сомневался, что это могли быть демоны. Прочитав довольно много различных книг, я выяснил, что помимо них существует ещё много различных потусторонних сил. Они могли существовать как злые джины из восточных сказок. Так же способны были оказаться вестниками смерти и разрушения. Меня постоянно мучил вопрос: кто они и откуда взялись? Их странной одежды я не забуду никогда. По работе с торговцами мне приходилось встречать много разных иноземцев, но не один из них не был так странно наряжён как они. Так же я интересовался и обувью, нигде мне не встречалась подобной формы, что была на них.

То происшествие в корне изменило моё мировоззрение и теперь, я, как никто иной, верил в чудеса. Но больше мне их видеть не приходилось. Зато я был наслышан о различных чудотворных мазях излечивающих любые раны, даже интересовался лекарственными растениями. Ничто не упускалось моим вниманием и любопытством. Однажды я призадумался над тем, как могут летать птицы и возможно ли для человека совершить подъем в небеса, если ему приделать крылья. Ах, как мне хотелось уметь летать, но я вынужден оставаться на этой грешной земле…

Глава 7.

Заурядные преступники. Вот кто мы теперь. Никогда бы не подумал, что со мной произойдёт нечто подобное. Однако нам нужно было кушать, а еду в нашем случае, возможно, достать только путём грабежей и насилия. И с каждым днём насилия становилось всё больше и больше. После очередного рейда, мы надолго заседали в глухой лесной чаще и травили всякие байки у костра.

Второй и Третий докатились даже до убийства, потому что Четвёртый всё время подначивал их на очередные безумства. Одной темной ночью мы наткнулись на четырех человек, мирно почивавших у огня. Присмотревшись и заметив, что у них есть еда, мы сначала связали двух мальчишек, пока те спали, а потом напали на оставшихся, по-видимому, их отцов. Забрав себе весь их хлам, мы уже собирались уходить, как вдруг переместились. Одного мужчину и голову мальчика мы, сами того не желая, захватили с собой.

В очередной вселенной был день, а тот мужик, увидев отсечённую голову, завыл и принялся что-то орать. Третий быстро успокоил его тремя пинками в живот.

Вот тут-то Четвёртому и пришла в голову идея избавиться от него. Он мотивировал это тем, что данному представителю рода человеческого не выжить в чужой вселенной. К тому же поскольку его сынуля погиб, то, наверное, он захотел бы уйти вместе с ним. Он предложил скинуть его в пруд, который мы обнаружили неподалёку. И Третий со Вторым, притащив его туда, со всего размаху бросили его в воду.

Это зрелище показалось мне не таким уж и омерзительным. Несчастный погрузился неглубоко, и его агонию можно было наблюдать с берега. Он дрыгался и дергался, как мог, затем выпустил воздух и, открыв рот, наглотался воды. После этого он ещё немного шевелился, но потом окончательно затих и умер.

Третий обрадовался этому и в течение часа постоянно твердил, что с ними только так и следует обходиться. Как я и предполагал, он являлся самым настоящим садистом. Второй же вообще никак не отреагировал, а вел себя как обычно, то есть ленился и ныл. Четвёртый никак не мог успокоиться и завёл разговор о том, стоит ли убивать тех, кого мы грабим? Поскольку, они сразу направлялись звать стражу и докладывать о бандитах в этой округе.

Я тоже стал размышлять над тем, необходимо ли лишать их жизни. От стражников мы постоянно ставили ловушки около того места, где располагались. А делать их весьма хлопотно. Один раз они заставили меня копать яму и засаживать в неё колья. Я чуть было, туда не свалился. Не смотря на все убеждения Второго, о том, что в средневековье плохая система защиты населения, нас почти всегда быстро отыскивали, и нам приходилось в спешке уносить ноги. А, если некому доложить, то и искать нас незачем. Можно ли сделать из Второго и Третьего настоящих убийц, а самому руки не марать? Манипулировать ими для меня довольно сложно, поскольку Четвёртый с переменным успехом перехватывал у меня инициативу.

Прошло уже два месяца с того момента, как я оказался в таком положении. Это было не из самых приятных явлений, но некоторые детали постепенно сглаживались. Уже полтора месяца мы спали на звериных шкурах, заменивших нам корявые ветки. Напрягало то, что все вещи постоянно приходилось таскать с собой, поскольку мы боялись оставить их из-за наших хаотичных перемещений. Мы давно не мылись, но это компенсировалось тем, что наша одежда пропиталась дымом от многочисленных костров.

На животных мы не охотились. Попадавшихся зверушек мы жестоко наказывали. Помимо волчицы и медведя, мы расправились с лисицей. Она убежала от нас в нору. Третий не стал раскапывать её, а навалил у входа костёр и побросал в него сырой листвы, чтоб тот сильно дымил. Дым попадал и в норку. Но перед этим Третий нашёл все выходы из неё и обвалил их. Лисица не стала выпрыгивать из единственно оставшегося отверстия, а принялась расчищать один из заваленных входов. Но тот вычислил, какой и поджидал её с лопатой наготове, и когда она уже наполовину протиснулась, он прижал её и мы с Четвёртым и Вторым принялись колотить её. От такого обращения лисица быстро подохла, а Третий, запихнув тушку обратно в нору, закопал её.

Это было довольно весело. Я не находил в таких забавах ничего странного. Это квалифицируется как охота и охотничий инстинкт свойственен человеку в любой мере. Поощряя же его, мы развеивали скуку и накопившуюся агрессию, выплёскивая её не на себе, а на животных. От них всё равно много не убудет, а нам от этого явная польза. После, сидя у костра, мы вспоминали эту ситуацию в подробностях и весело хвалились.

Однажды мы появились прямо посреди городской площади, заполненной людьми. Без трупов и покалеченных не обошлось. Толпа, испугавшись нас, бросилась наутёк, что дало нам время убежать из города прочь. Я не знал, искали ли нас потом. Всё же унеслись мы далеко, и зашли в самую гущу здешнего леса.

Леса были в каждой вселенной, в которую мы попадали. Уверения Четвёртого, и Второго, что скоро мы попадём в развитую цивилизацию, обрушились после месяца наших странствий. Всюду было средневековье с его густыми и дикими лесами и торговцами на повозках, которых нам удобно грабить, угрожая оружием. Я подметил ещё одну странную особенность: время суток при попадании в новую реальность никогда не было вечерним или ночным, всегда утро или день. Случайное ли это совпадение или же нет, я не знал.

Пару раз мы перемещались в северные широты с еловыми лесами, там было значительно холоднее, но время года оставалось летним. В них мы в основном грелись у костра. Второй продолжал ныть о том, что мы можем попасть в самый разгар зимы или вообще на северный полюс, где моментально замёрзнем и умрём. Третий упрекал его в глупости и утверждал, что мгновенно ничего заморозить нельзя, на каждую реакцию необходимо определённое количество времени.

Зато я узнал много нового о тысячелетнем периоде темных веков от Второго, который неплохо повествовал об этом. Я и понятия не имел, какие наказания и пытки применялись в те времена. К примеру, человека ртом сажали на кол. Могли посадить и на кривой, а это чревато лишними мучениями. Оказывается, ведьм не только сжигали на кострах, но и заживо замуровывали. Третий от таких рассказов сильно злился и самыми плохими словами ругал религию, за её лицемерие и жестокость. Я бы добавил ещё насаждение паранойи и иных психических и нервных заболеваний.

Существование всяких духов, демонов и схожих злых сил, о которых рассказывается в любой религии, повергало человеческую психику невероятному давлению. Людям мерещились повсюду всякие странности.

Больше всего я ненавидел приметы. Например, если черная кошка перебежит тебе дорогу, то с тобой случится несчастье и ждут неприятности. Это действительно так, если человек верил в эту чушь. Глупец, попадая в подобную ситуацию, неосознанно занимался самовнушением. Установка была такова: сегодня меня ждут неприятности. Он сам же и вызывал их на свою голову. А различные проповедники пугали свою паству и внушали им страх.

Если здраво поразмыслить, то физически проходящая мимо кошка не может навредить, кроме как поцарапать, или зашипеть на пешехода. Остальное зависело лишь от восприятия этой ситуации человеком.

Ещё я особо ненавидел изгоняющих духов и лечащих одержимых дьяволом. Они намеренно наносили вред психике людей.

Как-то по телевизору показывали передачу про них. Там священник проводил обряд изгнания бесов. Поставил женщину, ходил вокруг неё, окроплял святой водой и что-то громко бормотал. Та через некоторое время задёргалась и закричала, словно из неё действительно выходило что-то невидимое. А после она описывала, как себя чувствовала. Якобы до этого момента всю её жизнь ей владел чёрт, и только сейчас она стала свободной. В опросе она упомянула, что теперь ей кажется, что вся её жизнь и не принадлежала ей, как будто её прожил совершенно другой человек и, теперь взирая на многие свои поступки, она не понимает как могла такое делать.

Я бы тому священнослужителю руки оторвал и глаза выколол, за то, что он вытворял с несчастными людьми. Якобы проявления злого духа, на самом деле было истерическим припадком, искусственно вызванным им у податливой жертвы. После такого, конечно, может повредиться и память и личность. В этом конкретном случае наблюдался редкий феномен Саула. Если кратко описать, то это практически мгновенная смена характера и личностных установок. Но это не нечто сверхъестественное, а чистая психология.

Окружающие же воспринимают это как свершившееся чудо и утверждают, что чувствуют себя после таких сеансов гораздо лучше. Ещё бы они не чувствовали себя лучше, когда псевдогипнотезёр дал им такую установку. Он прямо так и говорил, что, мол, тебе после этого станет намного приятнее. И вообще, почему народ посещает подобных шарлатанов, которые часто сами заблуждаются или просто тешат своё и без того раздутое эго. Единственная сила, которой владели церковники, было внушение. Всё остальное лишь мишура и фарс.

Авторитетная истина, как одно из понятий определявших её. Это концепция или теория, принятая людьми как истина, если это утверждал значительный человек, имевший огромный авторитет среди людей и пользующийся безграничным доверием, либо это было принято большой группой людей, тоже имевшей свой авторитет. В основе это опиралось не на объективные факты.

Такой истиной и владела церковь. Безусловно, не обходилось без подчинения людей, путём её насаждения. Если у протестующего индивида возникали какие-то вопросы, то его отсылали прямиком к авторитету: «А кто так сказал?» мог поинтересоваться он, «Не знаешь что ли? Сам Господь Бог. Кто ты такой, что бы оспаривать его волю?». На этом весь спор и заканчивался победой религии.

Именно поэтому религиозные особы так не любили науку. Всё, что они могли, это внушать и давить авторитетом. Не зря же Христос, когда его спросили, где истина ответил, что она прямо здесь, намекая на себя. Прибегая к таким уловкам, люди ставят и себя и других в дурацкое положение.

Я понял, от чего в средневековье церковь так буйствовала. Почувствовав силу и власть подобных истин, можно, используя их, создавать свои. Это являлось одной из причин охоты на ведьм и гонений на учёных. У учёных есть объективное объяснение происходящего, и такая истина опирается на реальные, физические вещи. Иначе говоря, объективная истина: это превосходящая сила, ведь реальные вещи лучше ощущаются человеком, нежели абстрактные понятия.

Вести нормальный, конструктивный спор с ними было невозможно. Ведь для них, слова, сказанные каким-либо святым, уже представлялись доказательством их правоты. Они не принимали многие факты, опровергающие их утверждения, только из-за того, что они не имели под собой авторитета.

Сам же я применял более хитрые уловки при манипулировании кем-либо. Если нужно было создать иллюзию понимания меня или ещё кого-то у моего оппонента, я говорил о ситуации, ставя его в пример. Самим объектом создавалось иллюзорное восприятие и такое же осознание состояния другого человека или группы людей. Но, это лишь игра его воображения и не более. На самом деле так не было и не могло быть. Некоторые называют сие явление состраданием. И на сострадающих людях можно воду возить и использовать их в качестве рабов собственных эмоций. Действовало это не во всех случаях, потому что подобные техники срабатывают далеко не в ста процентах ситуаций.

Я пытался испробовать это на моих альтернативных двойниках, но, к несчастью не вышло. Они оказались твердолобыми, агрессивными и импульсивными. Тут и Четвёртый приложил свою руку к сему действу. Он тоже умел манипулировать решениями людей, но делал это грубо и неумело, часто прибегая к своим ораторским способностям и софистике. У этого софиста частенько возникали трения с Третьим по поводу логичности и обоснованности его слов.

Третий приходился самым агрессивным из нас. На его счастье он был достаточно умён и по-своему находчив. В какой-то мере это компенсировало его скверный характер. Его тип личности, без сомнения, сверхточный. Такие индивиды не терпят недочётов, любят досконально дознаваться до подробностей, а уж про их отношение к заблуждениям и неправде, лучше вообще промолчать. Связываться с сими товарищами было себе дороже. В споре они сначала разбирали аргументы соперника, как собственно говоря, и полагается поступать, а следом приводили свои. Но всегда делали упор на обрушение идеалов других людей, находя в них неточности и двойственность истолкования.

На данный момент я сидел у костра и мыслил обо всём этом. Вдруг меня прервал резкий возмущённый возглас. Я поднял склонённую голову и принялся наблюдать за происходящей сценкой очередного бесплотного деструктивного диалога Второго и Третьего. Разнимать мне их не хотелось, так как было скучно, а я любил посмотреть на ссоры, а затем анализировать их.

− Ах ты, тупая скотина! Почему ответ неправильный? Я же тебе всё объяснил. — Третий уже орал на Второго. С недавних пор он много повышал голос, таким путём прибегая к устрашению своего противника. На его оппонента это действовало слабо, и он спокойно и лениво отвечал тому. В этот раз он тоже разговаривал на повышенных тонах.

− Только сумасшедший станет решать детскую загадку с помощью теории относительности Эйнштейна? Ответ очевиден. Не пытайся придумать что-то собственное! — Надрываясь и брызжа слюной, втолковывал ему Второй. Мне стало интересно, о чём речь, поскольку я пропустил начало конфликта.

− Это просто иной подход! Тебя не учили мыслить многогранно? К тому же задача некорректно поставлена изначально! — Третий подходил ко всему либо с таким обдуманным подходом как сейчас, либо агрессивно рычал в ответ.

− Я не вижу этого! — Второй начал тыкать пальцем в свои глаза, используя помимо своей речи и жесты с мимикой для большей убедительности. Какой примитивный трюк.

− Слепой! — Прикрикнул Третий и стал объяснять ему. — Повторим условия. — Я сконцентрировался, дабы получить необходимую информацию и понять из-за какого пустяка они ругаются. — Какие часы показываю точное время два раза в сутки? Так да?! — Взвился Третий. И из-за этого можно поссориться? Как глупо.

− Всё верно! — Второй не переставал брызгаться слюной. — Где здесь может закрасться роковая неточность? — Вопрошал он.

− Глупец! — Третий оскалил зубы. — Я сказал, что никакие часы не могут показывать точного времени, потому что свету, отражённому от них потребуется время, что бы достигнуть глаз наблюдателя, хоть это и миллиардные доли секунды, но информация успеет уже устареть ибо какое-то время пройдёт. Поэтому, пока до субъекта дойдёт это, то реальность успеет измениться и время вместе с ней. Только полный идиот станет твердить, что правильный ответ: «стоячие часы». — Ну, он как всегда оправдал свой тип личности. Я даже как-то удивился подобному подходу.

− Ты просто не знаешь и не хочешь в этом признаваться, да и всё! — Второй поступал опрометчиво, такое разозлило бы Третьего ещё сильнее.

− Проклятие! — Третий схватился за свои бока. — Не могу поверить, что передо мной сидит такой твердолобый орангутанг. Ошибка множества людей заключается в том, что они считают логику наукой ориентированной для решения узкого круга задач, поэтому в быту руководствуются какими-то обобщёнными представлениями. Это же касается всех наук. Математика не только для того, что бы решать задачки в учебниках, и теория относительности применима ко всей реальности, а не только для расчёта корректировки орбитального смещения планет. В предоставленных тобой условиях не сказано, что нельзя разрешать проблему конкретными методами. — Я удивлялся, как только Третий умудряется находить такие рациональные объяснения своей агрессии. — Хорошо, поступим, по-твоему, и исключим мой ответ. А так ли верен другой? Говоришь, что стоячие? Во-первых: часы бывают разные, к примеру, электронные, а они не могут показать точное время два раза в сутки, если установлены, у них циферблат иной. Клепсидры, песочные и атомарные часики тоже не подходят. Остаются только механические хронометры. Но и тут собака зарыта. Они могут быть и без стрелок, тогда не покажут времени вообще. Следовательно, корректный ответ: «Стоячие механические часы со стрелками». И ты неправ. Я не ошибся при любом раскладе! — Он торжествовал и скалился.

− Сумасшедший! Кто так будет изводить себя по пустякам? — Мне необходимо прекратить конфликт, поскольку у всех нас имелось оружие.

− Может, хватит уже? Вы и мне надоедаете тоже. Следует признавать свои ошибки. Лучше расскажи ещё что-нибудь Второй. Из тебя вышел бы хороший повествователь. — Надо было позитивно отозваться о каждом, дабы сгладить их представление о моей роли в этой ситуации.

− Правильно! — Неожиданно поддакнут Третий. — Занимайся тем, что у тебя лучше всего получается. — Было очень удобно, что его слова, скорее всего, будут восприняты как похвала.

− Да ладно. — Раскраснелся Второй. — Так уж и быть, расскажу ещё о средневековье что-нибудь.

Сначала он почему-то принялся восхвалять древнюю Грецию с её необыкновенными храмами, величественными пиршествами и городами полисами. Сразу же перейдя от этого к средневековью, он взялся за уничижение серых монастырей и фанатичных монахов с их глупыми наставниками.

Тут же он перескочил на вторую половину двадцатого века и движение феминисток, за свои права в грубом мужском обществе. Снова соскочив на средние века, он сравнивал идеи феминизма двадцатого столетия с их порядками. Его история с первого взгляда казалась хаотичной, но интересной болтовнёй, заодно имела и другое назначение. Построена она была так, что средневековый период получался самым диким, жестоким и бесчеловечным.

Третий внимал его словам и вставлял свои негативные комментарии. Наконец, он поинтересовался.

− Как до такого дошло, что женщин стали принижать подобными методами? — Вопрошал он. — Биологически они такие же люди и способности мозга ничуть не хуже чем у мужчин. Какой смысл их унижать и ограничивать в правах? Так только прогресс задерживается, причём значительно! Всё из-за проклятой библии с Адамом и Евой, чёрт бы их побрал! — Воскликнул он.

Я-то знал, почему женщин так притесняли на протяжении многих тысячелетий. И, мне стоило просветить Третьего в этом вопросе.

− Хочешь, расскажу почему? — Я постарался заинтересовать его.

− Дерзни, только никакой мистики. — Добавил он.

− Читал кто-нибудь здесь работу Фридриха Энгельса «О происхождении семьи, государства и частной собственности»? — Спросил всех я.

− Нет. − Хором ответили они.

− Ну, тогда я кратко объясню вам суть дела. Во времена, когда ещё существовали племена и родовой строй, был матриархат. То есть главенствовали женщины, потому что они были продолжательницами рода, и от них зависело, сколько воинов родится и не зачахнет ли род. Имущественные отношения были другими. Вся собственность умершего мужчины переходила не его жене и детям, а его родственникам, а те оставались у разбитого корыта.

Растить детей без материальной поддержки тогда было сверхсложно. Следовало как-то обосновать и закрепить за женщиной и её детьми право получать имущество мужа. Но тут вставала другая проблема. Как определить, что ребёнок именно от того мужчины? Можно, только нужно быть уверенным, что дитя именно твоё. А как добиться этого?

Ведь нравы тогда были свободнее, из-за этого становилось совершенно непонятно, чьи дети. Вот поэтому-то имущество и отходило родственникам.

Запретить женщинам сношения с другими мужчинами, кроме мужа, всячески ограждать их от измен и тому подобное. А такой трюк нельзя провернуть с тем, кто равен тебе по правам. С тех пор постепенно женщины приобрели имущество и стабильность в воспитании потомства, но потеряли значительную часть своих прав и заняли низкое положение в обществе.

Вот из этого и идут истоки всяких безумств религии, вроде утверждения того, что женщина является причиной грехопадения мужчины. Всё для создания восприятия, что они низшие существа, которым сам Бог велел быть подле мужчины рабыней. Вот в принципе я изложил всё вкратце. — Завершив столь длинный монолог, я взял передышку и стал ждать ответной реакции с их стороны.

− И чего, только поэтому? — Как-то совсем неопределённо спросил Второй.

− Нельзя ли поконкретнее? — Поправил его я.

− Только из-за невозможности определить отцовство их так гнобили? — Второй был удивлён этой теорией. Стоило ответить ему.

− Да. — Чётко произнёс я.

− Как-то маловато будет. — Засомневался он.

− Вполне достаточно. Если в этом вопросе всё усложнять, то мы ни к чему конкретному не придём. А так, есть хорошее, обоснованное решение данной проблемы.

Третий абсолютно прав. Поэтому Маркс и Энгельс были ярыми атеистами, боровшимися с религией. Ведь если бы они одержали победу, воплотить коммунизм стало б гораздо проще.

− С развитием науки скоро решится и эта проблема. Есть ведь тесты на определение ДНК, я даже слышал, что их в скором времени запускают в массовое производство. Таким образом, лет через триста конец христианству с его фашистско-шовинистическими принципами и вообще подобному строю общества, а наука полетит вперёд семимильными шагами.

Я тоже так считал. Всё же личностные параметры кое-где у нас сочетались. Однако, сейчас мы в средневековье и до конца христианства ещё как минимум тысяча лет.

− Ну и ладно. — Как-то надменно отозвался Второй. — Пойду лучше в туалет схожу. — Затем он встал и направился к близлежащим кустам.

− Куда пошёл! — Окрикнул его Третий. — Отойди подальше, не хочется мне наблюдать за самим процессом, как и слушать его.

− Доехали. — Принялся возмущаться Второй. — Нормально нужду справить не дают. Делать нечего, уйду подальше. — С этими словами он захватил с собой топор с луком и быстро скрылся из виду…

Какие жё всё-таки они дотошные. Придётся продираться сквозь эти колючие кусты. Во всём виноват этот Третий. Самый настоящий клиент психбольницы.

Ну, кто скажите мне на милость, будет отгадывать загадку для детей с помощью постулатов теории относительности? Потом ещё так искажать ответы. Простым людям нужны простые решения.

Но не слишком однозначные ответы, как у Первого. Кто бы мог подумать, что всему причиной является только определение отцовства. Здесь точно кроется что-то ещё, а такой яркий ответ может затенить другие факты. Мне было совершенно неизвестно, что это за факты и существуют ли они вообще, но если они есть, то почему бы не отвергать однозначный ответ.

Я успел заметить, что пока мы втроём спорили, Четвёртый втихаря, что-то ел. Естественно, это была его доля. Теперь награбленное добро мы делили между собой.

Четвёртый предлагал брать не только еду, но и золото с серебром. Таким путём мы добыли немало ценностей и, сейчас в моих карманах тихо позвякивали разные монетки, в основном из серебра. Но попадались и золотые. Хоть использовать их мы не можем, меня всё равно охватывал восторг при любовании ими. На монетах из разных миров изображены различные символы и рисунки. Больше всего мне нравилась золотая монетка с выбитым на ней человеком, держащим в руках ребёнка.

Обычно на них изображались местные правители, короли, лорды и императоры. За властвующими людьми закреплялось право быть выбитыми на деньгах. Эта традиция сохранилась и по наши дни.

На долларах напечатаны президенты, на советских рублях Ленин, и много всяких банкнот, по сути своей были такими же.

Что бы могло означать изображение на этой монете? Мужчина держит мальчика. Какой-то религиозный подтекст? Вполне возможно. Я не запомнил, у кого мы отобрали их и не мог дополнить свои суждения исходя из его одежды. Какая жалость, неразгаданная тайна так и уйдёт в небытие. С этими мыслями я засунул её обратно в карман.

Мы натыкались не только на тех, у кого при себе находилась еда. Так же нам попалась повозка с одеждой и тканями. Но, из всех одеяний нам подошли только плащи. Они были какого-то болотного цвета и странно пахли, а укрывали нас лишь чуть ниже колен, так что часть джинсов виднелась. Я знал, что средний рост человека в этот период был один метр шестьдесят пять сантиметров. Довольно низкие люди по сравнению с современным стандартом.

Это оттого, что условия жизни были гораздо хуже. Питание скудное, потреблялось мало витаминов. Потом, были распространены различные болезни, а ассортимент лекарств не пестрил радугой и они не отличались особой эффективностью. К тому же церковь не приветствовала развитие медицины, мотивируя идею тем, что врачи идут против воли Божьей. Всё это влияло на рост организма.

Мы пока что ничем не болели. И это было к лучшему, потому что вылечиться при таких условиях невозможно. Они запросто бы бросили меня одного в тёмном лесу и не дали никакого шанса.

Мои ужасные размышления прервались, потому что я вышел на полянку. Оглядевшись, я приметил, что-то тёмное, лежащее у её конца.

Дикий зверь? Промелькнуло у меня в голове. Машинально достав лук и стрелу, я прицелился и крадучись начал подступать поближе. Стрелял из лука я плохо, и попадал только с близкого расстояния.

По мере приближения я стал различать, что это был человек. Немного успокоившись, я подошёл вплотную и только сейчас заметил, что лежал он лицом вниз, а на его спине был огромный туристический рюкзак.

Погоди-ка! Рюкзак? Тут я внимательнее присмотрелся к нему. Он одет в светло-синие джинсы и походную ветровку. В этом мире мы ещё не встречали людей. Мог ли он быть современным или хотя бы близким по развитию к нашему мирку? Лучик надежды засветился у меня в душе. Я убрал лук и позвал его.

− Извините! — Громко сказал я. Может он меня и не поймёт, но не среагирует как средневековые недотёпы. — Я пришёл с миром. — Спокойным тоном выговорил я. Ответа не последовало.

Может быть, он спит? Стоит ли разбудить его? Конечно! Я присел на корточки и принялся тормошить его. Никакой реакции. Тогда я повернул его на бок и увидел собственное лицо.

От неожиданности я отпрянул. Ещё один? Эхом пронеслось у меня в голове. Передо мной распластался ещё один такой же, как я. Немного погодя я принялся прощупывать его пульс. Рука была холодной, а сердцебиение отсутствовало. Определённо он был мёртв.

Я задумывался об этом и раньше. Был ли кто-то ещё кроме нас четверых и тех неудачников? Кажется, мы бросили их в том хвойном лесу и бежали от них. Сейчас я получил исчерпывающий ответ на свой вопрос.

К сожалению, я не мог ничего у него узнать. Ни как он здесь оказался, ни как погиб. На теле и одежде никаких заметных повреждений не видно. Значит, умер он не от травмы или раны. А от чего же? Надо позвать остальных, посмотреть на мою находку.

Я не нашел лучшего способа, кроме как громко закричать, так как боялся оставить труп один, он мог и исчезнуть.

− Эй! Идите сюда скорее!! — Во всю глотку орал я. Прошло около пяти минут, прежде чем на противоположном краю опушки показался Третий, за ним Четвёртый и Первый. У всех оружие было наготове. Завидев меня и поняв, что опасность отсутствует, они нехотя подошли и так же как и я удивились.

− Ещё один?! — недоумевая начал расспрашивать меня Третий.

− Я так и знал, что есть и другие. — Радостно ответил Четвёртый.

− Я меньше шокирован, по сравнению с прошлым разом. — Спокойно проговорил Первый.

− Назовём его Пятым. — Четвёртый уже обозначил его номером.

− Боюсь, что Пятым ему уже не быть. — С некоторым разочарованием сообщил им я.

− То есть как? Обзовём его тузиком что ли? — Третий опять начал критиковать меня, ещё не разобравшись в ситуации.

− Он мёртв. — Доложил я.

− Вот это новость! — Ахнул Первый.

− Уж не ты ли его убил? — Засомневался Третий. Он сразу принялся обвинять меня! Вот гад эдакий!

− С какой такой радости я бы прикончил его? — Зло ответил я.

− Испугался и нечаянно стукнул его обухом топора по голове. — Предположения Третьего выходили за всякие рамки приличий.

− Да пошёл ты! — Обиделся я и отвернулся в сторону.

− То, как он умер, не играет большой роли. — Первый был прав. — Означает ли это, что мы примерно так будем выглядеть после своей смерти? — Дрожащим голоском еле выговорил он.

− Да не обязательно! Мы же не подозреваем, как умрём. Можем и утонуть, быть покореженными при падении с большой высоты… — Третий перечислил ещё около дюжины способов возможных смертей, от чего у меня сильно упало настроение. Этот знакомый на вид мертвец добавлял свою перчинку к его словам.

− Хватит разговоров о смертях! — Первый тоже был недоволен. И мы все замолчали, и некоторое время смотрели на печальную картину кончины одного из наших собратьев. Затем я встал и сказал следующее:

− Надо обшарить его вещи. Видите, какой здоровенный рюкзак там наверняка полно всякой всячины и может, есть консервы. — Гибель гибелью, а заботиться, прежде всего, следует о себе и своём благе. Погиб он сравнительно недавно, поэтому труп ещё не начал источать зловоние и обыскивать его легче.

− Совершенно с тобой согласен, мой дорогой Второй. — Польстил мне Четвёртый.

− Подождите. — Остановил нас Третий. А ему-то что надо. — Что осмотрим сначала? Его поклажу или само тело? — Вопрос был не бровь, а в глаз. Его рюкзачок мы могли взять с собой к костру и проверить там. Тащить же туда мёртвое тело никто из нас не станет. Из этого получался только один вывод, сперва обыскать его самого.

− Рюкзак возьмём с собой и посмотрим, что внутри попозже. А сейчас давайте проверим непосредственно мертвяка. — Согласился с Третьим я.

Четвёртый, не медля, стянул с него лямки и довольно отметил, что рюкзак был тяжёлым. Этот факт порадовал всех нас. Там внутри находится что-то стоящее нашего внимания. Но его досмотр мы отложили на потом. Я принялся похлопывать труп по карманам. Мне стало немного жалко, что он умер, так и не рассказав нам ничего. После я стянул с него кроссовки. Тут Третий принялся ворчать, что это негигиенично. Однако размер тот же, он и не мог быть иным. Запасную обувь в других реальностях не так-то просто достать, так что надо улучать момент и брать всё подвернувшееся под руку.

В кармане куртки я обнаружил маленькую записную книжку с коричневой кожаной обложкой. Третьего она заинтересовала и он забрал её себе. Я не был против этого, пусть читает себе на здоровье, а я получу кроссовки. Только я начал снимать с него куртку, как Первый остановил меня.

− Достаточно, мы и так нагружены по полной программе. Твоя-то курточка ещё цела, незачем забирать у него. — На этом, мы прекратили обыск тела.

− Что будем делать с ним дальше? — Спросил у нас Третий.

− Больше ничего. — Заявил Четвёртый. — Пойдём отсюда назад к костру.

− Стоит ли захоронить его? — Высказался Первый.

− Ещё чего! — Насупился Четвёртый. — Так его здесь и оставим, зачем закапывать-то? Может он хотел, чтобы его кремировали? Откуда мы знаем его последнюю волю? Ни откуда! Так что лучше оставить всё как есть.

− Звучит больше как оправдание, а не уважение к последнему желанию умирающего человека. — Первый произнёс свои слова с долей сарказма в голосе.

− И это тоже, а ты как думал? Я просто языком не мелю. — Четвёртый фыркнул в ответ.

− У меня есть компромисс для всех нас. — Вдруг сказал Третий. Какой ещё тут может быть компромисс?

− Интересно будет тебя послушать. Продолжай. — Попросил его Первый.

− А тут и слушать нечего. — Сухо ответил Третий. Затем он взял тело за ноги и утащил в кусты. Выходя оттуда, он отряхивал руки. — Вот вам и решение выгодное для всех. — Сказал он так, будто разрешил невероятно сложный спор.

− А что? Сойдёт и так. — Четвёртый был немного поражен таким простым действием. — Или тебе всё мало, Первый? — съязвил он.

− Ну, с него и таких почестей хватит. Покойся с миром, так и не узнанный союзник. — В его словах ровным счётом ничего не отражалось. Это всего лишь жалкая подделка под какую-то похоронную речь, при этом не лишённая цинизма. Но я в принципе не против этого. Всё-таки стоило отблагодарить его за кроссовки.

Мы направились обратно к костру, где оставили еду и подстилки. А ведь мы могли в любой момент переместиться и тогда не спать нам больше на мягких шкурах, а снова почивать на жестких ветках, а от этого я уже успел отвыкнуть…

Сочетание глупости и любопытства даёт самые предсказуемые результаты. Иными словами ничего хорошего из этого не выйдет. В вещах мертвеца из альтернативной реальности мы обнаружили много интересных штук.

Первой из них был лазерный пистолет. Я приятно удивился такой редкой вещице. Ничего необычного и фантастического в ней не было. Дело в том, что лазерные пистолеты изобрели ещё в двадцатом веке, во время так называемой гонки вооружений между Советским Союзом и Соединёнными Штатами Америки. Изготовлялись они для космонавтов, так как в невесомости и открытом космосе стрелять из огнестрельного оружия невозможно. В них были патроны, содержащие химические реактивы, при активации реакции выделялась химическая энергия, преобразовывающаяся в импульсное излучение. Никакой отдачи и высокая убойная мощность. Скафандр прожигался как лист бумаги.

Впервые в своей жизни я держал в руках нечто подобное, жаль только он был разряжен и боезапас кончился. Если бы не эти проклятые Второй и Четвёртый, сейчас у нас в руках находилось бы мощнейшее действующее оружие. Но, они, подивившись новой игрушке, принялись щелкать курком и жечь всё подряд. В результате истратив все шесть патронов. А больше я в рюкзаке не обнаружил.

Мы нашли там ещё кучу странных вещей, похожих на какие-то устройства и приборы. Я, поняв их возможную опасность, и кретинизм некоторых присутствующих, с криками и пинками отогнал их от вещей и, засунув всё обратно объяснил этим допотопным гориллам, что там может лежать что-то опасное и возможно взрывчатое. Они сильно ворчали и кричали на меня, но в конец успокоились, когда я пообещал завтра подпустить их и позволить узнать назначение этих интересных уже одним своим видом предметов. Но, только под моим руководством.

Я ненавидел людей, не думающих о последствиях их поступков. Как-то раз, в новогоднюю ночь я вышел на улицу посмотреть салюты и фейерверки, запускаемые обычными людьми вопреки предписаниям инструкций отойти от жилых зданий на триста метров. Время было двадцать один час пять минут.

Сидя на скамейке, я заметил парочку пожилых людей, которые искали свою собаку, по-видимому, убежавшую от них. Её громкий и заливистый лай вскоре послышался вдалеке. Заинтересовавшись происходящим, я последовал за ними. Собачка забилась куда-то угол и отчаянно лаяла, видимо от страха перед громом и ярким светом, от такого количества салютов.

Кое-как вытянув её оттуда, они собрались уходить, и тут я не сдержался, и дал им разумный совет, что не стоит выгуливать домашних животных, когда на улице такое творится. Они ведь испугаются этого, и будет только хуже, а одной прогулкой можно и пренебречь. Но эти надменные людишки просто прошли мимо, проигнорировав мои слова. Как я тогда разозлился. Тех, кто не прислушивается к голосу разума и здравомыслия, я ставил в список своих врагов первым номером.

Оставив неприятные, но, нужные воспоминания, я открыл маленькую записную книжку и посмотрел на содержимое первой страницы. Написано на русском языке. Я не сильно сомневался, что там может находиться что-то иное. Немного пролистав вперёд, я вскоре наткнулся на странную запись.

Она гласила: «Парадокс счастья — невозможно для всех людей быть счастливыми». Я немного опешил, но всё-таки задумался. Что за философское изречение? Философию я недолюбливал за её чрезмерную насыщенность абстрактными и отвлечёнными понятиями и вопросами. Но, я понимал её необходимость как науки, обобщить понятия среди конкретных направлений.

Я и так знал, что все люди не могут быть счастливы. Ничему новому меня это утверждение не научило, а лишь напомнило, что несчастья приносят в основном дураки.

Меня просто выводило из себя, что многие автомобилисты считают правильным «дать прикурить» как они говорили. Означало это, завести машину с севшим аккумулятором. Они перекидывали клеммы сразу от одного к другому и жали газ. Но это малоэффективно, ведь подключали они их к разряженному аккумулятору, не снимая с него ничего, а такое подключение называлось параллельным и забирало мощность. Не проще ли снять клеммы с севшей батареи, и подключить к ним другие, таким образом, мощность не отбиралась, а поступала сразу на зажигание. Я понимал, что это гораздо дольше, но в сто раз лучше. Все почему-то считали правильным первый способ, и мне приходилось долго и по несколько раз объяснять им, что это не так.

Пролистав немного вперёд, я обнаружил ещё более странные теории. Одна из них потрясла меня больше всего. Я задумался, прочитав следующее: «Кванты, находящиеся в разных пространственных координатах, не могут иметь идентичные показатели».

Первым делом, я не мог понять, значения, и почему это предположение было выдвинуто вообще незнамо кем. Довольно интересно. Я попробовал обосновать это. По теории относительности, которою почему-то невзлюбил Второй, гравитация являлась ни чем иным, как искажением пространства материей, находящейся в нём. Элементарные частицы тоже обладали гравитацией, хоть и очень маленькой.

Значит, они тоже могли искривлять пространство. Тогда оно получалось повсюду, где есть материя неровным и словно испещрённым рытвинами. Если материя могла влиять на пространство, то почему бы тому не влиять на материю.

В различных координатах пространство искажено по-разному, так как материя распределена в нём неровно. И частицы, подвергались разному воздействию в разных местах. Наверное, из этого исходило данное утверждение.

Но у него есть свои минусы. Получалось, что квантовые показатели определяются гравитационным воздействием. А это слишком резкое и смелое заявление, без хорошей математической базы. А с математикой, как не странно, у меня были проблемы, так что я не смогу достаточно обосновать это чужеродное высказывание. Но не стоит отвергать, то, что может иметь возможность, полностью. Так что я запомнил это и улёгся спать.

Приснилось мне, что остальные трое добрались до этого рюкзака, пока я отвлёкся и, достав оттуда гранаты, принялись жонглировать ими. Когда же я подбежал к ним, произошёл взрыв и тут я проснулся. Меня тормошил Второй.

− Чего надо? — Ещё сонным голосом ответил ему я.

− Давай, вставай! Ты обещал вчера, что мы испытаем эти новые штучки. — Он не переставал дергать меня.

− Да встаю, встаю! — Громким голосом я отогнал его. Сел, и зевнув, достал рюкзак.

Открыв его, я осторожно принялся извлекать содержимое. На свет показались: какой-то странный чехол прямоугольной формы, а в нём лежало что-то тяжёлое, две соединённые панельки с экранчиками и кнопочками на них, по-видимому, они крепились к туловищу ремнями, что были на них. Ещё я достал оттуда какой-то конусообразный предмет, сделанный из чего-то похожего на пластик, вся широкая часть была испещрена мелкими пупырышками, а те делились ещё на более маленькие части и так видимо ещё пару раз.

Засунув руку поглубже, я достал какой-то свёрток и развернул его, там был брикет обернутый бумагой, а внутри, какая-то мягкая на ощупь масса. Пластилин что ли? Подумал я и тут же поменял своё мнение. Скорее всего, это пластит. Всё-таки взрывчатка там нашлась. Порывшись в рюкзаке ещё, я обнаружил детонаторы и дистанционный взрыватель. Это было уже опасно, и я засунул их обратно. Нельзя пока показывать такое этим дурачкам, а то подорвут себя и меня с собой прихватят.

Ещё я обнаружил там большой нож с толстой ручкой, его я тоже положил обратно. Больше ничего странного там нет. Одна смена одежды и несколько банок с консервами.

− И это всё что там есть? — Разочаровались остальные.

− А вам, что мало? — Я начал попрекать их.

− Достаточно. — Второй куда-то торопился. — Давайте теперь испытывать эти новомодные и странные вещи. Здесь должно быть что-то помощнее лазерного пистолета. — С азартом в голосе он потянулся к ним.

− Не тронь! — Крикнул я и шлёпнул его по рукам. — Кто израсходовал вчера боезапас к лазерному оружию? А если это поопаснее, и нас всех укокошит?

− Но, любопытство берёт верх. — Сказал Первый.

− Точно. — И Четвёртый с ними. — Если ты так боишься давать это нам, то сам и узнавай их предназначение, а мы постоим в сторонке и посмотрим. — С одной стороны он оставлял меня в одиночестве, а с другой мешал им всё испортить. — Согласен! Только тогда я сам выберу, что из этого я использую сперва.

− Отлично, флаг тебе в руки. — Подзадорил меня Четвёртый.

Взглянув на разложенные передо мной вещи, я задумался, какую попробовать первой? Странный чехол был довольно плотным и мог служить защитой от прикосновения. Тогда, эта вещь может представлять опасность. Пропустим её. Скосив глаза на конус, я не заметил никаких кнопок, рычажков и выключателей. С ним я долго провожусь. И его пока пропущу. Оставались только странного вида панельки с ремнями крепления. Должно быть, это какой-то сердечный монитор или что-то подобное. Портативная рация или средство связи. На опасную вещь это не походило. Была, не была, я указал пальцем на них.

− Вот это выглядит наименее опасным из всего. — Все удовлетворительно закивали в ответ.

− Это крепится к туловищу. На кого поставим? — Второй явно сам хотел быть подопытным кроликом. Наверняка он сразу начнёт тыкать во всё подряд и тут же сломает. Хоть я и не знал точного назначения прибора, я не мог доверить его такому грубому и глупому человеку. Так что я сам вызвался стать первоиспытателем.

− Пойдёт и так. Не тяни резину. — Поторапливали они меня.

− Помогите лучше с ремнями. — Потребовал я.

Второй, взялся крепить их на меня. Обойдя, он ухватился за концы и стянул потуже, так что мне стало трудновато свободно дышать. Я сказал ему немного ослабить застёжки и когда он наконец укрепил их, так что и мне легко дышалось и панели не падали. Как только он закончил, они автоматически включились, чем удивили меня и остальных.

− Да у них всё автоматизировано. — Усмехнулся Второй.

− У кого у них? — Раздражённо поинтересовался я.

− У тех, кто сделал это. — Уклончиво ответил он.

− Впустую не разговаривайте. − Опомнился Четвёртый. — Что дальше делать будем?

− Видимо, придётся на что-то нажать, чтобы она заработала. — Догадка Первого была очевидной для всех. Только на что именно?

− Как насчёт этой синенькой кнопочки? — Второй уже потянул свои пальцы к панели, располагавшейся ниже.

− Мне решать, что делать. Вдруг ты все попортишь! — И я отстранился от него. На что нужно нажимать? Я не догадывался.

Стоит рискнуть и я надавил на эту синенькую кнопочку. На экране высветилась цифра два. Нажав ещё раз, я увеличил показатель вдвое. Значит, это устанавливает какие-то параметры. Прекрасно, только что следом?

Долго смотрев на это, я так и не решался больше ничего трогать. Как отреагирует этот прибор? Он явно не предназначался для измерения давления и частоты сердцебиения.

− Надоело! — Звучно заныл Второй. — Сейчас я тебе помогу. − И он попытался, что-то надавить.

Я хотел увернуться, но поскользнулся и тот ладонью попал прямо в центр панели. Что-то тряхнуло меня, и я упал. Резко встав на ноги, я попытался закричать на Второго, но обнаружил, что не только не могу издавать звуки, но и дышать, словно рот и нос мне что-то закрывало. Посмотрев вперёд, я изумился. Второй, падая, застыл в воздухе. Третий и Четвёртый стояли не шевелясь. Что это ещё за галлюцинации такие? Тут потребности организма напомнили о себе. Я не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть и мне становилось всё хуже. Я попытался опереться на стоящее рядом дерево, но почувствовал, что оно почему-то мягкое. Посмотрев, я увидел, как снёс его, и щепки медленно разлетались по округе, постепенно замирая в воздухе.

Тут-то до меня и дошло происходящее. Я невероятно ускорился. Так вот для чего предназначен этот прибор? Но, меня должно было разорвать на куски силой трения и инерцией. Почему же этого не произошло? Я попытался достать рукой до панелей, но у меня не получалось дотронуться до них. Всё моё тело окружало какое-то поле, мешавшее трению и инерции воздействовать на меня. Зато, я мог спокойно трогать другие предметы, и это доказывало, то, что я запросто снёс дерево. Сила равнялась массе помноженной на ускорение. Но долго ли это продолжится? Так я задохнусь.

Не хочу погибнуть такой ужасной смертью. А остальные будут жить? Ну, это маловероятно. Ударная волна, которую создают мои движения, сильно им навредит и убьёт. Я был рад, что прихвачу их вместе с собой. Мне не хотелось уходить вот так просто. Тем временем у меня уже начались некоторые спазмы в области живота. Диафрагма пыталась вытолкнуть насыщенный углекислым газом воздух, но выход ему перекрывало это странное поле. Как же неприятно погибать отчасти по собственному недосмотру и по вине одного придурка!

Перед тем как самому умереть, я своими руками прибью Второго. Сейчас мне хватит одного движения, и его голова полетит с плеч. Я покончу разом с этим ослом и грязной обезьяной! Сильно ощущалась значительная нехватка кислорода, но я, ни взирая на это, с трудом стал продвигаться в его сторону. Оставалось около трёх метров, как вдруг на мгновение всё потемнело, и я понял, это перемещение…

Мы снова переместились, как раз в разгар испытания на Третьем нового приборчика. Опять я повалился на землю. Видимо материализовались мы немного повыше уровня земли и почва, находившаяся под нами, в момент перемещения осыпалась в воздухе. Ненавижу отплёвываться от грязи, как и саму грязь.

Я обнаружил, Третьего, стоящим неподалёку. Прибор свалился с него, а самого его рвало. Какая мерзость, это что устройство для вызывания спазмов мышц желудка и пищевода? Тут я заметил, что панельки больше не светились, а дымились и вскоре оплавились. Второй, явно испортил его, и при этом Третьему досталось. Не желая больше видеть такое отвратительное зрелище, я отвернулся. Второй уже успел встать и отряхивался.

Тут Третий, внезапно прекративший блевать, прыгнул на него. Повалив обратно на землю и принялся бить того по лицу кулаками. Крича: «Убью тварь»! Первый попытался оттащить его, но получил локтем поносу и тоже полез в драку, уже на Третьего. Все они свалились в кучу и катались по земле, дико визжа и орудуя кулаками. Я не хотел их разнимать, а решил понаблюдать со стороны.

Второй, опомнившись, принялся озлобленно отвечать на удары Третьего. Тот получил по челюсти, но был так зол, что не заметил этого. Первый же лупил его сзади и тот, почувствовав один из ударов, свалился в сторону и принялся тяжело дышать. Второй тоже лежал и вытирал губу, разбитую Третьим. Затем все встали и принялись орать друг на друга.

− Ублюдок, поддонок, недоносок, жертва аборта! — Во всё горло орал Третий на Второго.

− Совсем озверел. Что я такого сделал, за что меня наказывать?! — Кричал Второй.

− Да заткнитесь, вы, оба хороши! — Прикрикивал на них Первый.

Прошло около получаса, а они всё не унимались. За это время я успел собрать все наши вещи в кучку и уселся рядом, продолжая наблюдение. Первый сумел подавить гнев Третьего и тот рассказал нам, что с ним произошло.

− Я прошу прощения. — Как-то неискренне извинился Второй. — Такой приборчик и испортили, а я всегда хотел побегать на высоких скоростях, как в фильмах. — Он только о них и думал, что ещё от него ждать.

− Не очень-то это и приятно. — Поморщился Третий. — Посмотрел бы я на тебя, попади ты в такое положение.

− Не будем больше об этом. Забудем и простим все обиды. — Пытался помирить их Первый.

− Прости меня, дурака. — Демонстративно сказал Второй.

− Так уж и быть, но в руки ты больше ничего не получишь. Пока не отвоюешь назад моё доверие. — По-моему этого никогда не случится, ведь Третий с самого начала ему не доверял и таким образом лишал Второго многого и обрекал его на дальнейшие споры по поводу своих прав.

− Вот и отлично. — Первый направился к куче вещей. — А это что такое? — Он поднял с земли какую-то прямоугольную вещь темно-серебристого цвета.

− «Оператор опознан. Просьба ввести пароль». — Эхом в ушах прозвенел какой-то механический голос.

− Какой к чёрту пароль?! — Первый дернулся и выронил странную вещицу.

− «Ключ доступа принят. Права оператора подтверждены. Какова будет ваша следующая команда»? — Что за ерунда? Он что на диктофон наткнулся?

− «Функция записи лишь одно из моих предназначений. Желаете создать запись чего-либо»? — Это штука что мои мысли читает? Удивился я.

− «Да». — Коротко ответил голос.

Может это Первый решил посмеяться надо мной? Я посмотрел на него. Он же с вылупившимися глазами таращился на меня.

− «Принято. Открыть коммуникационный канал». — Так же сухо отвечал странный голос.

«Что ещё за канал? Чертов Первый! Что он такого придумал»?

«Вот гад! Какого дьявола он меня обвиняет в чем-то»?

«Кого это он гадом назвал?! Урод эдакий»!

«Кто тут урод, так только ты! Постой, он рта вообще не раскрывает? У меня, что слуховые галлюцинации»?

«Да он тоже вроде молчит. Эй! Что происходит-то такое? Отвечайте кто-нибудь? Почему я хочу открыть рот, но не могу»?

− «Расширяю коммуникационный канал».

«Что эти болваны делают? Стоят и пялятся друг на дружку. Они что голубые»?

«Ты кого так называешь Второй? А сам-то в штаны один раз наделал».

«Заткнись, Четвёртый. И вообще, что происходит? Это что-то вроде мысленного общения или телепатии»?

− Опять ты за свои глупые предположения. — Встрял в столь необычную беседу Третий. Любит же он быть в каждой бочке затычкой. — Чего, а ты тогда бочка с навозом и дабы он не проливался мне, честному человеку приходится затыкать её.

«А почему это он нормально говорит, а мы не можем»?

− Откуда я знаю, Первый. Тоже мне индюк нашёлся. — Сейчас мы выясним, что думает по этому поводу Первый.

«Вот, вот, узнаем истинную натуру этого придурка».

«Ах ты, козёл рогатый»!

«Похоже, Первый, начал злится. Не зря Третий заехал ему по носу».

«А Четвёртый оказывается полная скотина, вот бы ему нос разбить»!

− Да вы, как я погляжу и в мыслях полные нули! — Третий назвал нас нулями! Почему мы не слышим его мыслей, а он слышит наши?

«Что за произвол такой? Извольте объясниться! Эй! Устройство или как там тебя? Что происходит-то»?

− «Невозможно расширить коммуникационный канал. Мозговые волны одного оператора не поддаются внешнему сканированию. Возможна только обратная отправка сообщений и приём голосовых команд».

− И что бы это значило? Каково твоё назначение? — Третий спросил это странное устройство, по-прежнему лежавшее на земле. — Прекратить коммуникации! — Заорал он. И тут я перестал слышать мысли остальных.

− Отлично! — Обрадовался Первый. — Лучше не знать, что вы, придурки думаете обо мне. — Ему не понравился столь откровенный диалог, как и мне, собственно говоря.

− И кто это тут козёл? — Начал возмущаться Второй.

− Лучше забыть об этом разговоре. Мы явно не были готовы к такому развитию событий. — Первый прав, в следующий раз я постараюсь и не позволю себе лишних мыслей в их присутствии.

− А мне и не надо было готовиться. Эта штука почему-то не может прочесть мои мысли. — Обрадовано подпрыгнул Третий и громко обратился к ней. — Ты ведь искусственный интеллект так?

− «Подтверждаю». — Скупо ответил металлический голос.

− Каково твоё предназначение? — Третий словно допрашивал пойманного им шпиона.

− «Центральный модуль системы обучения номер 917». — Равнодушно ответил искусственный интеллект.

− Обучения? Каким образом? — Продолжал дознание Третий.

− «Точнейшее облучение головного мозга и нервной системы узконаправленным электромагнитным излучением и безопасное изменение потоков электронов без воздействия на уже четко-сформированные потоки». — Ничего я из этого не понял, оно изъяснялось прямо как Третий. Нельзя ли сказать точнее и яснее?

− «Команда принята. Начинаю лексическую обработку предоставленной информации». — Оно что продолжает сканировать меня, как оно выразилось? — «Утвердительно». — Сухо ответило устройство.

− Прекратить приём мысленных команд и оставить только голосовой ввод. — Третий оказался более находчивым. Наверное, он не был растерян как я.

− «Отвечать на предыдущий запрос»? — Это было моей просьбой.

− Отвечай! — уже вслух приказал я.

− «Загружаю необходимую информацию непосредственно в память». — Так вот что это означало. Понятно, почему оно назвалось устройством обучения.

− Ничего себе! — Вскрикнул Второй. — Вот это вещь нам попалась. А ты можешь обучить нас местному языку? — А вот это уже пригодиться.

− «Для начала нужен образец памяти субъекта. Следом я перепишу его под стандартизированный программный код, выделю нужную информацию и проведу обработку. Только потом загрузка может быть проведена успешно». — Так ей требовалось покопаться в голове у человека? Мы без проблем поймаем кого-нибудь.

− А сколько по времени занимает сканирование памяти? — Поинтересовался Первый.

− «В среднем десять секунд». — Быстро ответило оно.

− Ничего себе, вот это скорость. А сколько времени займут последующие шаги? — С азартом возобновил свой допрос Третий.

− «В среднем три часа семь минут и двадцать две секунды». — А вот это оказывается, долго.

− А сейчас, что-нибудь можешь мне загрузить? — Третий выпятил грудь, готовясь к этому.

− «Что именно из моей базы данных»? — Спросило оно.

− Таблица химических элементов у тебя есть? — Третий сразу замахнулся на что-то сложное, ну посмотрим на результат.

− «Сейчас возможна только загрузка через кратковременную память. Инициировать»? — Оно спрашивало у Третьего разрешения.

− Валяй. — Поторопил он, и тут же упал и начал дрыгать ногами. — Что происходит-то? Почему я вдруг очутился на лыжном корте? — Завизжал он. Какие ещё лыжи, мы вроде никуда не перемещались.

− «Симуляция в процессе загрузки увеличивает эффективность». — Спокойно ответило оно. Тут Третий прекратил вертеться, огляделся и встал.

− Уже всё? Что-то я ничего не ощущаю. — Он сомнительно отозвался о результатах.

− «Поскольку по неясной причине внешнее сканирование невозможно. Будет проведён простой голосовой опрос. Назовите пятьдесят пятый, шестьдесят второй, восемьдесят девятый и двадцать четвёртый химические элементы». — Попросило оно.

− Цезий, Самарий, Актиний, Хром. — Быстро выговорил Третий. Ничего себе, и вправду сработало!

− «Подтверждаю успешность проведённой операции». — Вот это класс! Впервые нам попалось что-то выходящее за рамки наших знаний, ну, кроме телепортации.

− А как насчёт загрузки языка? — Спросил Первый.

− «Загрузка через кратковременную память идет без маркировки, прикреплением к уже существующим обозначениям и смысл слов ранее изученного языка теряется. Загрузка, проводимая через долговременную память, возможна с маркировкой, но она занимает в среднем две недели для изучения основ письменной и разговорной речи». — Чёрт! Начинались уже определённые трудности.

− Уточни понятие маркировки. — Потребовал Первый.

− «Маркировка — Визуальное, вкусовое, обонятельное, чувственное и слуховое обработанное восприятие. По другому: горячо, холодно, сладко, кисло. А так же более сложные обозначения: Хорошо, плохо, правильно, неправильно, верю, не верю». — Понятно. Какие сложности здесь, однако.

− Тогда всё ясно! Мы быстро изучим местный язык и уже сможем попробовать пообщаться с аборигенами! — Второй так называл жителей средневековья. Он поднял устройство и засунул его обратно в чехол. — Не отключайся пока, а слушай нас.

− «Команда принята. Перехожу в режим ожидания» — И на этом оно затихло.

Обсудив с остальными дальнейшие планы действий, я решил, что нужно испробовать его на себе. Судя по его заверениям, при загрузке языка через кратковременную память, предыдущий язык забывался. Своим отличным Русским мы жертвовать не собирались, ибо всё ещё тешили надежду на возвращение. Можно принести в жертву английский. Устройство сказало, что наша дикция и произношение не играет роли, важен словарный запас. Поначалу, я волновался, но оно успокоило меня, уверив, что все слова, которые я когда-либо видел в словаре, будут активнее выделены в памяти. Так же воздействием на нервную систему будет достигнута идеальная дикция и произношение, так как в загрузку входили данные деятельности отдельных нервных узлов.

Радиус досягаемости его воздействия оказался десять с половиной метров. И мы, спрятавшись у дороги, ждали путника. Через три часа, кто-то появился. Это был бородатый мужчина в сером плаще. Прибор успел провести сканирование.

После томительного ожидания обработки данных мы приступили к загрузке. В качестве симуляции для себя я выбрал летний пляж. Это было столь реалистично! Как будто я и в самом деле был там и спокойно загорал. Даже ощущение ветра казалось незабываемым. Провалявшись два с половиной часа на пляже, я очнулся в кустах у дороги, где на самом деле и лежал всё это время. Другие, тоже принялись вставать.

− И что? Теперь я знаю местный язык? — Тупо спросил нас Второй.

− Конечно, знаешь! — Уверил его Третий. — Я уже ни капли не сомневаюсь в эффективности этого устройства.

− Но, следует проверить, — сказал я.

Мы пошли по дороге. В поисках хоть кого-либо, для проверки новоприобретённых навыков. Когда начало смеркаться, мы увидели повозку, запряжённую двумя лошадьми, а в ней несколько легко одетых человек. Первый жестом притормозил её. Та, остановилась и те люди с удивлением глядели на нас.

− Не подвезёте до ближайшего поселения? — На знакомом языке попросил их он. Ощущалось это так, словно именно эту речь я изучал в школе вместо английского.

− Хорошо. Запрыгивайте, а когда приедем, там и сочтёмся. — Ответил возничий.

Но самое главное заключалось в том, что контакт был успешно налажен, и наше существование в этих реальностях переходило на новый уровень. Я уже видел перед собой харчевню и теплую постель. Наконец я смогу осуществить мои планы, что я придумывал на подобный случай. И улыбаясь во весь рот, я ехал в повозке и эти люди даже не подозревали, что я замыслил их обмануть.

Издалека я завидел серые крепостные стены. Очевидно, мы подъезжали к средневековому городу. Лучше пока не входить в него, а сойти с повозки чуть пораньше. Я сообщил об этом остальным и мы остановились. Настало время расплатиться за оказанные услуги.

− Ну, кто будет платить? — Спросил я на русском, дабы излишне не смущать возничего.

− Вот ты и заплати. — Нагло обратился ко мне Второй. А с какой такой радости я должен это делать? Я ничем никому не обязан.

− Нетушки! — Начал протестовать я. — Вот ты и гони монету, Второй!

− Пошёл ты! Ещё чего, я свои деньги тратить не стану! Пусть платит Третий. — Он нагло перевёл стрелки.

− Ах, ты подонок! Я бы уплатил, но раз уж разговор вошёл в такое русло, то я отказываюсь! — Проклятый Третий, теперь он решил поступать просто наперекор Второму, поскольку всё ещё обижен на него. Ну и правильно. Я тоже особо не жаловал Второго, вот пусть он и расплачивается. Тем временем повозка уже отъезжала от нас, стремясь в город. Не понял? Им что деньги не нужны?

− Ну, вы прямо как склочные бабы. Я уже давно дал им одну из серебряных монет, что мы награбили. Какая разница-то, от этого у меня не убудет. — Первый поступил как глупый герой, отдав монетку. Лопух!

− Вы только посмотрите, какой жулик выискался! — Второй почему-то принялся обвинять его. — Если ты сказал, что у тебя не убудет, значит, ты больше наворовал, а мы вроде как всё поровну делим.

− А вот и нет! Мне надоело слушать твоё нытьё. Поэтому заткни пасть и не гавкай на меня. — Здорово Первый приструнил этого жадюгу, стоит его за это обворовать, как следует.

− Ладно, что дальше делать будем? Пойдём в город или ещё чего? — Третий в этот раз предложил дельную мысль.

− Интересно, а в этом приборе хранятся какие-либо данные о его старом владельце? — Спросил Первый. А ведь точно, судя по всему, эта технология пока не созданная в наших мирах, можёт, мы выясним, что же на самом деле произошло с нами.

− Эй! Устройство. У тебя сохранились данные о предыдущем владельце? — Поинтересовался Третий, доставая его.

− «Утвердительно. Сохранена полная копия сознания до определённого момента жизни». — Ого. Вот это шанс. Только как нам её просматривать?

− Значит слушай! — Обратился к нему Второй. — Начни с момента, приведшего его к перемещениям и чтоб в форме рассказа с картинками!

− «Команда принята. Начинаю обработку данных». — Отлично, теперь мы узнаем хоть что-то существенное. Жду не дождусь! Наконец оно ответило.

− «Форма данных сформирована. Включаю операторов в обозрение». — На этом устройство замолчало, и перед глазами поплыли картинки. Кто-то сидел перед похожим прибором. Послышались слова, наверное, это были его мысли.

Глава 8.

Ну, кто? Какой идиот выкинет проект по антигравитации на помойку? А если быть точнее запихнёт его в информационную свалку. Я, конечно, понимал, что антигравитация тема скользкая и наполовину запретная.

В представлении более ранних периодов развития науки, считалось, что её открытие позволит преодолеть притяжение Земли и полёты в космос станут доступны каждому. Снималось немало фильмов на эту тему, с летающими тарелками и людьми будущего.

Но всё получилось совсем не так, как представляли себе люди. Гравитация была ничем иным как искривлением пространства находящейся в нём материей. Антигравитация представляла собой обратное искривление пространства. Никаких полётов не вышло. Ньютон, первооткрыватель генератора обратного искривления, погиб в своей лаборатории. Из его опытов следовало, что и пространство может воздействовать на материю, причём гораздо сильнее, чем он сам предполагал.

После запуска генератора, вещество, находящееся в области воздействия, начало распадаться, сначала на молекулы, потом на атомы, а атомы на элементарные частицы. Произошло всё это за пять секунд, и по стандартам ядерной физики считалось невозможно медленным.

Тем не менее, в то время защита на генераторе ещё не стояла, так как это был первый опыт. Получившаяся энергия вышла из контроля, и произошёл взрыв эквивалентный двадцати мегатоннам. Ньютон унёс с собой не только свою лабораторию, а так же замечательный провинциальный город Нью-Йорк, ну и всё его население.

После того случая все его исследования засекретили, а другим учёным запретили изучать эту область знаний, под страхом смертной казни. И, лишь через сто лет эта стезя снова была открыта для широких исследований.

В скором времени такой разрушительной мощи нашли своё применение. Поскольку любая материя распадалась в области искривлённого пространства на энергию, первым делом это использовали как универсальный источник энергии, работающий на любом топливе. Так проблема энергетического кризиса была решена. Таким образом, только через век после открытия антигравитации, она начала приносить пользу.

Другим интересным моментом являлось то, что при воздействии антигравитации более пяти секунд получившаяся энергия, куда-то исчезала, а остававшаяся область пространства очищалась от какой-либо материи. Это было необъяснимо. Однако изучить её невозможно, так как не оставалось никакой материи в данной области.

Этим явлением занялось сразу много исследователей, так как их интересовал один момент: куда исчезает материя, попавшая в область воздействия антигравитации? Это ставило под вопрос закон о сохранении энергии, так как она никуда не пропадает, а просто переходит в другие формы. Тут в ход пошли разные теории: телепортация, перемещение во времени, в иные измерения. Около трехсот лет объединённые мировые умы разных специальностей бились над этой задачей, да так и не решили её.

Зато было открыто много всего полезного и поначалу такого же разрушительного как антигравитация. Взять хоть, к примеру, универсальный магнит. От того он и назывался универсальным, что мог притягивать определённые предметы, выборочно, содержащие металл, при этом не воздействовать на другие объекты, находящиеся рядом.

Но, это опять, же в теории. Задумка была в том, что бы притянуть отдельное магнитное поле определённого атома. Для определения уникальности магнитного поля атома учёные использовали метод сканирования внешних электронных оболочек атомов.

Подобный магнит должен состоять из множества мелких магнитов, размером с молекулу. К счастью это позволяли нанотехнологии и нанокомпьютеры. Оставалось только синхронизировать их воздействие. Мощная маленькая сеть компьютеров и сенсоров определяла тип вещества, с которым нужно взаимодействовать и подключала магниты.

На практике же вышел очередной взрыв, только не такой мощный как в опыте Ньютона. В щепки разнесло всего лишь один район города, ну и соседние пострадали. Эксперимент проводился на окислах железа, так как они были относительно простыми по составу. Задумывалось собрать их в определённый объём и сжать.

И действительно, учёным удалось собрать и сжать их в отведённой области. Дальше пошли расхождения с теорией, а точнее теоретический недочёт. Впоследствии выяснилось, что атомы в молекулах, на которые оказывается подобное воздействие, частично или полностью теряют свою валентность, и молекулы распадаются. Но не просто, а с потерей электронов внешних оболочек. И в этой обозначенной области получилась высококонцентрированная плазма колоссальной плотности и огромный электрический заряд, который тут же был, притянут универсальным магнитом и устройство сломалось. Плазма же никуда не делась, а удерживающего её магнитного поля уже не стало.

Наказывать было некого, так как всё моментально погибли, обошлись простым двадцатипятилетним запретом на исследования подобного. Я вообще не понимал, для чего эти запреты, подумаешь, взорвали город или район, зато, потом польза, какая!

Хотя кто-то утверждал, что во время протекания сроков, определённый комитет разбирал последствия и их причины, а по истечению времени отдавал результаты учёным, которые собирались заниматься продолжением работы своих коллег. Я считал, что всё это просто враньё. Зачем что-то скрывать, если всё равно потом результаты отдадут желающим? Не проще ли созвать побольше народу, так всё быстрее будет протекать.

Впрочем, и этой разрушительной силе нашли прекрасное применение. При кратковременном воздействии универсальный магнит прекрасно расплавлял любые металлы, при этом энергия почти не расходовалась. А при воздействии со сложными органическими молекулами, те разлагались на более простые элементы. Так что, скомбинировав несколько магнитов и задав определённую настройку можно спокойно уничтожать вирусы, бактерии, паразитов, опухоли, а получившиеся остатки выводить из организма. Так что даже безнадёжно больных и загрязнённых, запущенных индивидуумов, возможно, полностью очистить за считанные минуты.

Из всего этого я сделал определённый вывод: кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Какой дурень выбросит уже готовое исследование по антигравитации с уже сделанными чертежами устройства? Только слабохарактерный человек, не жаждущий ни славы, ни известности, без капли собственной гордости.

Я же, как никто другой, жаждал славы и почёта. Ничего мне так не хотелось как всемирной известности. И это исследование, откопанное мной в глубинах информационной свалки, сулило настоящий рывок по антигравитации.

Автор, на мой взгляд, больше был изобретателем, нежели исследователем, так как в основном там были чертежи совершенно нового генератора антигравитации. Неизвестный лишь мельком упоминал, что материя, попавшая под воздействие обратного искривления пространства, оказывается где-то в другом измерении.

Возможно, я успел спасти только практическую часть с чертежами, а вся теория уже была удалена из информационного пространства. Не зря я рыскал по информационным свалкам. В последнее время, я только этим и занимался. Хоть это было и не законно, но там есть много чего интересного. В основном компромат на кого-либо, от которого пытались избавиться. Денег с этого получить невозможно, так как они уже двести лет были мифом, то есть, отменены, за ненадобностью.

А нужда в них отпала после того как окончательно разобрались с проблемой голода. Биоинженеры сконструировали систему переработки органических отходов в пищу пригодную для человека. В одной органической машине объединялись почти все пищеварительные системы из животного мира, и автотрофные схемы питания растений. Происходило, что-то вроде ускоренной эволюции пищи.

Стало возможным получать еду прямо из почвы, не выращивая растения. На выходе получалась высококалорийная биомасса, богатая минеральными веществами и витаминами. Пищевые продукты естественного происхождения уже как сто лет не использовались и почти забылись.

Ни денег, ни продуктов с шантажа не поимеешь, да и не нужно. Мне был необходим допуск. Неважно куда, главное, что бы он у меня был, ведь это давало престижа и власти, а это в свою очередь сулило специфическую известность.

В определённых кругах мне даже дали кличку: «Тип с допуском». Конечно, не ахти, но уже что-то. Но я желал прославиться как изобретатель, ведь учёные заправляли всем, и войти в их круг означало получить власть и славу, а также я стал бы «изобретателем с допуском». И это представлялось реальной возможностью для многих, благодаря прогрессу.

Лет семьдесят назад произошла революция в области обучения. Этому послужило введение в массовую эксплуатацию нового устройства манипуляции памятью. Оно почти соединило компьютер и мозг человека. Стало возможным просто загружать необходимую информацию напрямую в мозг, минуя органы чувств. Это значительно сокращало сроки усвоения информации. Начальные и средние учебные заведения попросту ликвидировали как устаревший хлам. Высшие же были модифицированы и упрощены в плане обучения.

Прибор просто сканировал электромагнитные поля мозга и переписывал сигналы в программный код, стандартизируя полученную информацию. После он воздействовал на мозг, формируя новые электромагнитные потоки, то есть память. Имелась так же и функция подключения к внешним органам чувств, что позволяло напрямую подключаться к виртуальной среде и даже вести мысленные беседы с большим количеством участников. Время тратилось лишь на осмысление полученной информации. Теперь часто можно встретить человека, который крепко задумался над чем-то, значит, недавно что-то загрузил себе! Всё это возможно было реализовать и пятьсот лет назад, только не хватало мощности компьютеров для своевременной обработки информации. И лишь недавно эту идею воплотили в жизнь.

Я считал, что у прибора есть огромный недочёт: он не мог стирать память. Всё из-за того, что на обработку полученной информации уходило какое-то время, а память уже успела измениться, и соответственно менялось магнитное поле в мозгу, незначительно, но всё-таки устройство уже не могло на него повлиять. Если на время отключить мозг, тогда эта проблема разрешится. Но тогда человек погибнет. Вот я и решил заняться вопросом стирания памяти.

Целых два месяца я сидел и разбирал информацию из банка данных местной психиатрической больницы, куда у меня был доступ. Моя идея заключалась в том, чтобы написать программу позволяющую прибору вычислять дальнейшее изменение в электрической схеме мозга, таким образом, он мог настроиться на нужную частоту воспоминания и уничтожить его электромагнитным импульсом.

Проблема заключалась в том, где мне найти подопытных кроликов? Недолго подумав, я решился применить свою методику на пациентах этой же клиники. Подумаешь, никто и не заметит, если опыт провалится, скажу, что так и было. В общем, я отправился туда, якобы с визитом к одному из больных. У этого бедолаги была паранойя, он считал, что всем жителям Земли дурачат головы, путём подмены их воспоминаний. Я хотел вылечить несчастного, попросту удалив из его головы эту идею. Одним махом я уничтожил бы все психические заболевания. Сошёл с ума? Сотри себе память, и нет проблем. Только гений вроде меня мог придумать такое!

Скажу прямо, я добился некоторых успехов в своём деле. Прибор действительно удалил память указанному человеку. К сожалению всю. И подопытный пациент из параноика превратился в идиота пускающего слюни и ходящего под себя. Ну, для него невелика потеря и всё бы обошлось, но я позабыл об автоматическом обновлении сети больничных модулей, происходившей каждый день. Моя программа попала под загрузку файлов и очутилась в виртуальной среде, затем сплавилась с пакетом автоматических лечебных процедур. На своё счастье я успел уйти оттуда до начала сеанса.

После я узнал, что все люди находящиеся там стали такими же как первый подопытный. Потом, вся команда следователей, присланных для выяснения обстоятельств и определения степени угрозы, попала под лечение и начальные доказательства, собранные ими, были безвозвратно утеряны. Весь инцидент посчитали ошибкой в системах обновления и самомодификации. Дело замяли, и оно затерялось в информационном пространстве. Мой гений был спасен от позора поражения.

Через неделю после этих событий я и наткнулся на затерянные чертежи незнакомого генератора антигравитации, посему на время отложил выяснение неполадок в моей новаторской программе удаления памяти. Эта рыбёшка сулила мне гораздо большее. Правда, выводы меня не очень порадовали. Исходя из них, существовала вероятность в сорок семь процентов, что вся Земля будет уничтожена. Тут я крепко призадумался, а стоит ли рисковать?

Тут же я вспомнил Ньютона и его первый генератор. Он был известен и до сих пор, и я восторгался им. По любому я получу известность, даже если придётся разнести в клочья всю планету! Есть же ещё развитые колонии на Венере, Марсе и Плутоне, в сумме там живёт около десяти миллиардов человек. Значит, будет, кому меня запомнить, если Земля канет в лету.

Космические путешествия стали обыденными около ста сорока лет тому назад, с открытием возможности покидать измерение времени. Это позволял короткий и мощный гравитационный импульс. Объект смещался в иное измерение, но пробыть там долго не мог, и его выталкивало обратно, при этом его сильно разрушало воздействие сильной гравитации, хоть и кратковременное.

Решение подоспело спустя двадцать лет. Был сконструирован прибор, генерирующий защитное поле, которое облегало каждый атом объекта и фиксировало его в заданных параметрах, предохраняя от разрушения. После определённых настроек и совмещений получилось желаемое. Налажено всё было так, что за несколько микросекунд до смещения включалось защитное поле, после того как смещение проходило, оно повторялось снова и снова с определённой частотой. Время для объекта, подвергавшегося такому воздействию, текло гораздо быстрее, и он приобретал скорость, приближённую к скорости света на выходе из другого измерения. Отчего-то получавшаяся скорость не зависела от массы объекта и являлась постоянным числом.

Были сделаны модели и специально для использования людьми, только их запрещалось использовать в населённых местностях, так как ударная волна от объекта, движущегося с такой скоростью, была довольно разрушительной. Но, есть один существенный минус: вдыхать и выдыхать, под воздействием поля невозможно, поэтому средняя установка была на две минуты, но могла и регулироваться.

Я уже достал себе такой. Мне необходимо защитное поле, на случай если планета погибнет. Его можно включить отдельно, не переходя в другие измерения. Взять закрытую систему снабжения тканей тела кислородом и в защитном поле можно пробыть хоть неделю. В таком случае, меня могут успеть спасти. Стоит предусмотреть экстренное отключение, на случай если планета не разлетится на мелкие кусочки. Какой я всё-таки умный! Придумал такой гениальный план своего спасения. И погибать, теперь возможно не придётся.

Собрать всё по чертежам. Это не доставило мне хлопот, поскольку сейчас я как раз занялся шантажом директора одного института, занимающегося проблемами антигравитации. Я велел ему достать необходимые детали и подключить всё к источнику энергии. Он всё роптал по поводу безопасности, но я успокоил его, заверив, что если бы это было опасно, то я бы не отважился проводить испытания. Этот наивный простак поверил мне и приступил к сборке генератора.

Этот генератор должен открыть проход в то измерение, куда смещалась материя под воздействием антигравитации. Мне хотелось узнать почему она там остаётся, это должно быть совершенно отличное измерение от того куда смещал гравитационный импульс. Своими глазами я взгляну на него, самым первым в мире! Этот подвиг восславят во всех информационных исторических порталах на века и возможно тысячелетия! Наконец-то я смогу собой гордится, меня зауважают, и станут почитать, о чем только ещё мечтать!

Настал день испытаний. Я сам решил быть подопытным, поскольку был на все сто процентов уверен в успехе! И мне хотелось поглядеть на другое измерение! Тогда я и не подозревал, к каким замечательным, для меня, последствиям приведёт этот опыт. Меня ослепила благостная жажда тщеславия, ведущая всегда только к победе!

Войдя в институт, я, не раздеваясь, сразу направился в лабораторию. Там уже всё было готово и ждало именно меня. Я немного удивился, узнав, что устройство охватывает всю комнату, на вид оно напоминало сферу. Это пришлось мне на руку, не придётся входить во всякие помещения и прочее, всё уже на месте. Я специально попросил профессора подготовить его к запуску, что бы мне оставалось нажать лишь одну кнопку. Я не любил возиться с пультами управления.

Наскоро нацепив на себя ускоритель, я задержал дыхание и включил защитное поле. Первый раз я примерял подобное на себя и действительно, ни вдохнуть, ни выдохнуть было невозможно, но оно автоматически отключится через две минуты в случае чего, так что задохнуться я не успею. Вот он момент истины! Я стану первооткрывателем, я вознесусь на невиданные высоты в глазах других людей, буду авторитетом и получу всё что захочу. Наконец-то! И я, с дрожью нетерпения в руках, надавил на кнопку запуска!

Моментально меня закрутило и завертело волчком. Что-то замелькало передо мной, комната с устройством исчезла, а вместо неё я находился непонятно где. Часть пульта управления всё ещё находилась передо мной, остальное словно отрезали лазером. Подо мной был пол, который устилал комнату, простирающийся от меня на два с чем-то метра, дальше шло какое-то серое марево, перемешанное с полосками других цветов. Сдвинуться с места я не смог, поэтому принялся вглядываться в это явление. Автоматическая система снабжения тканей кислородом работала исправно, и я не боялся умереть от гипоксии. Экстренным отключением я пока не воспользовался.

Так прошло минут тридцать. В один момент мне показалось, что я увидел самого себя входящего в поезд, но после я отбросил эту мысль. Поездов вот уже как семьсот лет нет, да и откуда они могли взяться в этом измерении. Мне подумалось, что я навсегда застрял в неизвестном мне месте. Откуда же здесь взялся свет? Должен же существовать его источник. Тем временем мелькания неожиданно прекратились и серое марево исчезло.

Я очутился в какой-то просторной комнате с высокими потолками, выкрашенными в золотой цвет. Сам я находился в полусферическом углублении в полу. Часть пульта всё ещё находилась передо мной, запрыгнув на неё, я выбрался из него. Тут сбоку открылась дверь, и в неё вбежал человек в каких-то синих штанах. Это были джинсы! Кто в наше время одевается по средневековому стилю? В тот момент я посчитал, что попал на праздник посвященный событиям давно минувших дней. Вошедший субъект, в свою очередь, оглядел меня и резко выбежал из помещения. Что он кричал, я не слышал, так как защитное поле все ещё продолжало работать, и волны звука не достигали моих ушей.

По-видимому, опасность мне не грозила. Я отключил защиту и вышел из комнаты. Я все ещё находился в институте, только помещения были немного перекрашены какой-то примитивной краской. У них, что и вправду что-то такое намечалось? Но куда делась лаборатория, где я находился?

В тот момент моих размышлений ко мне подошли люди, одетые в хорошие костюмы. Они очень дивились мне и спросили, кто я такой? Как только я поведал им, что ставил в этой лаборатории эксперимент, они тут же попросили меня пройти с ними. По дороге они принялись рассказывать мне, что же произошло здесь на самом деле.

Собранное профессором устройство генерировало мощный антигравитационный импульс, который, в свою очередь делал материю нестабильной, и она перемещалась в параллельную вселенную. Обычный генератор создавал антигравитацию плавно, и материя становилась такой постепенно, при этом распадаясь на элементарные составляющие, не сохраняя своей прежней формы. Импульс происходил за несколько миллиардных долей секунды, и попадавшая под его воздействие материя просто не успевала распадаться, тем самым сохраняя свою изначальную форму.

Тогда я очень удивился этому. Естественно есть предположения о существованиях других реальностей, но даже для науки они были недостижимыми. Но откуда они это узнали и почему столь странно одеты? Спросив их об этом, я получил шокировавший меня ответ: в данный момент я находился в другой вселенной, куда вслед за мной переместился весь институт. Мало того, с тех пор как он оказался здесь, прошло около трехсот лет и эти люди потомки тех, кто присутствовал в этот счастливый день в институте. С тех самых пор, они исследовали этот инцидент, исходя из чертежей, которые я дал профессору.

Поинтересовавшись у них, каким это образом я материализовался здесь на триста лет позже, они пустились в долгие очень долгие объяснения. Из-за того, что я включил устройство на полную мощность, образовалась брешь в пространстве, куда я собственно и попал. Они просчитали, что я пробил целый сектор реальности. По их подсчётам выходило, что реальность делится на несколько секторов, у них получалось три: первые два отличались лишь вероятностным строением, а последний сектор, ещё и законами физики.

Впервые узнав о вероятностном строении, я потребовал внятных и чётких объяснений. Реальности в секторе, в котором раньше находились мы, каждое мгновение делились на количество вероятностей существующих на данный момент и так каждое мгновение времени. В отличном секторе, где сейчас присутствуем мы, все вероятности, как и реальности уже существовали и не делились. Мне стало непонятно, как одна и та же вероятность может существовать сразу в двух секторах, значит, чем-то всё-таки они отличались. Про третий сектор им было известно лишь то, что там совершенно иные законы физики и иное пространство-время.

А задержался я только по тому, что очень быстро перемещался по своему сектору, возможно выхватывая часть материи из него в этот. Но опять же, я появлялся в определённых координатах, куда, же могла подеваться материя, на месте которой я должен был возникнуть? Они объясняли это тем, что в области моего появления генерировался гравитационный импульс, смещая материю, там находившуюся из измерения времени, когда же я занимал её место, то измерение, куда она попала, не могло отторгнуть её, в результате всё оставалось там. Всё же, я какое-то время, хоть и незначительное, находился там, реальность уже успевшая поделиться изменялась, и я мог зацепить и утащить с собой часть материи из неё. Моё тело, попавшее под воздействие антигравитации, теперь само могло генерировать её, как и материя из моего сектора, которую я, возможно, прихватил с собой.

После того как я исчез, был сгенерирован ещё один импульс, больший по объёму, но меньший по мощности, он-то и переместил институт сюда через брешь в пространстве, пробитую мной. Эта материя не могла создавать антигравитацию. Устройство же куда-то переместилось, запасных деталей не было, поэтому они застряли здесь. Я же приостановил свои смещения только благодаря тому, что попал сюда, в этом секторе, с их слов я узнал, что антигравитация генерировалась не так как, как поначалу происходило со мной, а в хаотическом порядке. Случилось это от того, что здесь реальности располагались иначе, и гораздо сложнее допускали в себя инородную вероятность.

Я мог переместиться только во вселенную со схожей средой обитания, то есть близкую по вероятности. В открытом космосе я никак оказаться не мог. Если я был в воздушном пространстве, то туда же и попадал, очутиться под водой возможно, лишь сместившись в сходной среде.

Сначала меня прельщала такая неожиданная возможность, но после того, как мне поведали, где я очутился, у меня отпало всякое желание её иметь. История этого мира в корне отличалась от событий, произошедших в нашей вселенной.

Здесь правила религия, а не наука, поэтому он был невероятно отсталым во всех отношениях. Ключевой точкой отличия реальностей стал поступок Сократа. В этом мире он согласился умереть за свои убеждения и принял чашу со смертельным ядом. С тех пор его примеру следовали многие ученые умы, поэтому религия захватила власть над народами, и путь науки был загублен, по крайней мере, на несколько тысячелетий.

У нас же Сократ решил отстоять свои идеалы по-другому. Используя свой гениальный ум и ораторское искусство, он за короткие сроки собрал огромную армию, управляемую философами и напрочь разбил своих врагов, уничтожил многие храмы, таким образом, религия деградировала и уменьшила своё влияние. За ним последовали многие, и наука захватила власть и идеологию масс.

Здесь же шёл период, когда управляющие церкви уничтожали своих идеологических врагов, обвиняя их в ереси или колдовстве. Потом тех подвергали пыткам и казнили. Религия была знакома мне только по древним мифам, и я в корне не понимал их действий. Они подвергали гонениям учёных и изобретателей, пытавшихся улучшить жизнь людей на этой Земле. Почему надо убивать того, кто хочет лишь пользы и блага всем людям? Конечно, наука не всегда достигает этого хорошими методами, ведь между добром и эффективностью огромная разница. Но и в этом случае пользы будет гораздо больше, нежели вреда.

У нас была схожая ситуация, с одним единственным отличием: ученые устраивали гонения на верующих. Их так же подвергали пыткам и искореняли. Но, наука смогла оправдать себя и свои действия. У нас побеждён голод, медицина находилась на высочайшем уровне, и практически мёртвого человека можно было полностью излечить. Здесь же медиков притесняли сильнее всего, объясняя это тем, что они не угодны Богу. Якобы по его плану, если человек заболел, то его не следует лечить, это против замысла Творца.

На мой взгляд, только последний болван мог верить в Бога и теорию создания им вселенной. Мне становилось совершенно непонятно, почему местные жители молились ему, дабы он даровал им счастье или хороший урожай. Отчего бы им самим не организовать это своими усилиями. Собственными глазами я смотрел на противно ноющих людей нежелающих улучшать своё существование. Такого я не видел даже в домах для сумасшедших. Здесь абсолютно все сошли с ума.

Из рассказов обитателей института я узнал, что после появления их попытались ликвидировать местные жители, но автоматическая система охраны, состоявшая из нескольких десятков простеньких лазеров, не допустила врагов. С тех пор, отвоевав себе определённую область, они развивали её и здешних обитателей. Однако прогресс был замедлен из-за серости, тупости, различных суеверий и постоянных нападок со стороны. Они сумели получить цивилизацию, по нашим меркам равной средневековой: примитивные средства передвижения, работающие на горючем топливе, джинсовая ткань и самые простые компьютеры. Из институтской техники многое было законсервировано впрок.

Чёртов Сократ! Ну почему в этой реальности ты оказался таким слабаком? Последствия твоего поступка сгубили множество людей и обрекли их на прозябание в тупом сером социуме, который насквозь пропитан мистикой и ненавистью к здравому смыслу. В тот момент мне очень захотелось отпилить ему голову! Именно отпилить, а не отрубить.

Мне растолковали понятие «заражение вероятностью». Сначала я думал, что если антигравитация генерируется массой тела, то в скором времени эта способность должна быть утрачена, так как, находясь здесь, я дышал местным воздухом, потреблял пищу, молекулы, составляющие меня, обновлялись. На это мне возразили, объясняя сие тем, что физические свойства материи одинаковые, различна лишь вероятность элементарных частиц, а поскольку я живой организм и частично воспроизвожу сам себя. Мои молекулы воздействовали на поглощаемые мной объекты и меняли свойства их вероятности на свои. Обычные вещи так не могли, но не живые организмы. Так что до моей смерти я буду генерировать антигравитацию и в любой момент могу покинуть их.

Так же мне не рекомендовали использовать ускоритель, так как он использовал гравитационные импульсы. И если случится так, что момент антигравитации совпадёт с подобным импульсом, это может привести к разрыву пространства и образованию чёрной дыры. Так называемые бреши в пространстве, ведущие из измерения времени, материя не покидала их из-за постоянства сильнейшей гравитации. А если моменты не совпадут, то я перемещусь в то измерение почти что сразу после своего появления в новой вселенной. Но, то пространство, куда я смещусь, будет уже занято вытолкнутой материей. Получиться, что две массы одновременно занимают одинаковые пространственные координаты. Что тогда произойдёт неизвестно, но по их убеждениям, скорее всего, образуется аномалия вероятностей, а к чему это приведёт сложно вообразить.

И я, в конце концов, появлюсь в чужом мире? Я даже языка местного не знаю, как мне хотя бы выжить? Тут, я понял, что у них должны остаться модули обучения. Следует похитить центральный, так как он имеет свой собственный источник питания, заряжающий его от тепловой, химической или электрической энергии. Так же стоит взять и другую оставшуюся технику, она может мне пригодится в странствиях.

В этом мире я с легкостью бы мог приобрести славу Бога, так как обладал знаниями и умениями, намного превосходящими эту эпоху, но подобное мне не нужно. Я хотел, чтобы на меня старались ровняться, достичь моих высот, подражали мне. А здесь никакой человек не будет пытаться стать Богом, потому что это последнему не угодно по неясной причине. Если он такой всемогущий, то почему боится, что кто-нибудь дорастёт до его уровня? Здесь я узрел намеренное идеологическое ограничение развития. Опять же для чего? Если человек менее развит, то и бед на него больше свалится, из-за его беспомощности и глупости.

С мыслями о скорейшем отбытии из мира умалишённых я принялся обворовывать то, что осталось от института. Модуль я перенастроил так, чтобы только меня он распознавал в качестве оператора, по собственному ДНК, так же я прихватил с собой универсальный магнит, эта вещь должна сгодится, ну и ещё оружия, для самозащиты. На всякий случай я взял и маленький лингвистический модуль, размером он приходился с мой большой палец и был специализирован только для изучения языков.

Охраны нигде не оказалось, так что мне не составило трудов всё это провернуть. Я решил взорвать всё это здание, так как мой побег рано или поздно обнаружат и за мной вышлют погоню. Мне было несложно это сделать, универсальный магнит у них в наличии не один, другой я настроил на продолжительное воздействие и сбор большой массы в отведённую область, должен получиться такой же взрыв, как при испытаниях первого прототипа. За оставшееся время я спокойно уйду на безопасное расстояние.

Потомков тех, кто был здесь, мне ничуть не жалко. Как они могли предать образ мысли своих предков и не пойти войной на глупых местных жителей, тем самым спасая их от идиотизма. Но я не такой слабый и собрался подарить людям счастье и заодно прославиться. Мне следует возродить научное средневековье! Спорить и убеждать сумасшедших дело абсолютно бесполезное, идеально подходило лишь физическое уничтожение. В моей голове уже наметился план: разнести все храмы и монастыри с их обитателями, сжечь всю литературу и памятники культуры, после даровать отчаявшимся людям спасение в виде науки. Бога заменит компьютер, а молитвы химические формулы. Идеальное существование. К тому же жестокость будет оправдана не словами Господа, а реальной пользой.

С такими мыслями я уходил прочь от места моего появления. Спустя восемь часов я остановился и посмотрел назад. В этот момент вдалеке раздался ослепительный взрыв. Земля слегка задрожала. Как красиво, однако теперь для меня нет пути назад. Предатели должны умереть! Они обязаны благодарить меня за то, что я убил их, ведь так жить, только себе вредить!

Через неделю я вышел за пределы области, в которой они пытались возродить научное сообщество. Границу патрулировали люди на лошадях. Завидев меня, они попытались напасть, используя примитивное оружие в своих атаках. Я сжег половину отряда лазером, остальные в страхе бежали. Я никак не мог взять в толк, почему они так поступили. Зачем атаковать меня, одиноко идущего человека? Так это и есть тот самый идиотизм? Масштабы и степень сумасшествия были гораздо больше, чем я предполагал. Такими темпами мне пришлось бы вырезать половину населения Земли, а это ужасно хлопотно.

Тут я придумал другое решение. Нужно лишь изменить мою программу стирания памяти и некоторые установки в модуле и возможно будет загрузить совершенно новую личность в мозг, после полного удаления воспоминаний. Так не надо никого убивать и переубеждать. Только откуда взять уже готовый шаблон? С самого себя? Тогда мне эта идея показалась великолепной, и я принялся за работу.

Скучал я только по прежней пище. Мне не хватало белковой биомассы. А здешняя еда в виде пойманных мной животных и собранных растений, хоть и была вкусна, но не столь питательна. Не рационально это, ради вкуса жертвовать пользой. О чём только думают местные жители?

По окончании моей работы мне были необходимы испытания, дабы получить результат. Но подопытных кроликов поблизости не было, и я решил захватить маленькую деревушку, повстречавшуюся мне на пути. Поначалу жители сопротивлялись мне, но когда увидели лазерный пистолет в действии, тут, же покорились. Из оружия у меня был большой нож с секретом, он стрелял маленькими иглами, отравленными парализующим ядом. Действие яда длилось в течение суток. Всех сильных я парализовал, и принялся за тех, кто послабее, попросту связав их. В итоге у меня получилось 35 подопытных объектов.

Выбрав из них маленького мальчика лет пяти, я стер ему память и принялся загружать созданный шаблон. До меня такую возможность ещё никто не исследовал, и я стал первоиспытателем. Процесс проходил довольно долго, около двенадцати часов. Модуль был немного устаревшим, имел всего лишь три петабайта оперативной памяти и мог хранить сто петабайт в себе. Я рассчитывал, что всё удастся, и задуманное действительно вышло, ну и ещё некоторые побочные эффекты.

Моя личность удачно загрузилась в очищенное сознание, вот только умственных способностей данного субъекта не хватило на одновременное осознание столь большого количества информации, и он впал в ступор, просто сидел и смотрел в стенку, ничего не произнося. Проблема заключалась в том, что нужно найти человека с исключительными умственными способностями, что бы он мог выдержать подобное испытание. Этому мальчишке крышка, до конца своих дней он будет вынужден вот так неподвижно сидеть.

Немного разочаровавшись в сегодняшнем дне, я ушел из деревни. Заложников я так и оставил связанными, чтоб не было погони. Рано или поздно развяжутся. Этот план полностью провалился, и я вернулся к первоначальной идее. Но и она плохо себя оправдывала. Без идеологической обработки люди просто убегали от меня, когда я обрушил многие храмы, монастыри и памятники культуры.

Так прошло около месяца и, наконец, я переместился. С тех пор я скитался по лесам и горам, иногда захаживая в города за провиантом. Модуль обучения я запрограммировал так, что если кто-то крал его у меня, то он должен внушить преступнику мысль вернуть мне утраченное, а после совершить самоубийство. Так же я изменил программу стирания памяти, теперь она стирала, не определяя, всё за полторы секунды. Я назвал это боевым режимом, на случай если меня окружит сразу много врагов.

Похоже, я попадал в среду, схожую не только условиями жизни, но и историческими эпохами, отличавшимися всего лишь на пару столетий. Захватывать власть бесполезно, так как я не знал когда смещусь в очередной раз. Какое же может быть решение в такой ситуации? Ничего путного мне в голову не приходило. Я лишь знал, что время генерации антигравитации зависит от массы тела, то есть объекты с различием массы где-то до десяти килограммов перемещались почти одновременно, от десяти уже шло существенное различие.

К счастью, похищенное мной оружие и техника значительно облегчали моё пребывание на лонах дикой природы. Всё бы так и шло, если бы однажды тот нож, что стрелял отравленными дротиками, неожиданно не заклинило в рюкзаке, и он не выстрелил бы мне в ногу. Да что ж такое? Но животные ко мне не подойдут, я настроил модуль на их отпугивание, а людей в лесу поблизости нет. Отлежусь, положенные сутки и пойду дальше, как ни в чём не бывало. С этими мыслями я рухнул на землю и потерял сознание….

− «Далее данных нет. Субъект покинул радиус сканирования». — Сухо закончил повествование прибор….

Глава 9.

Очнулся я от того, что меня кто-то тормошил. Видимо сутки уже прошли, было светло, кажется полдень. Посмотрев на тех, кто меня потревожил, я сильно удивился: это парень и девушка лет шестнадцати от роду. Одеты они в потрёпанные джинсы и куртки из синтетических тканей, таких в этой эпохе быть не должно. Откуда же они здесь взялись?

Тут я обнаружил ужасающие обстоятельства, все мои вещи пропали, даже кроссовки! Эти выродки меня обокрали! Я быстро схватил парня за глотку и отшвырнул в сторону. Но, внезапно получил удар металлическим предметом в живот. Оказалось, девушка двинула мне железной трубой. Откатившись в сторону, я вскочил на ноги, но неожиданно они заговорили.

− Постой, ты что! — Невероятно, на моём родном языке! Эти типы не так просты, как кажется с первого взгляда, следует узнать у них все. — Где остальные-то? — О чём она говорит? Стоит переспросить.

− Кто вы такие? Что вы несёте? Я здесь один. — Честно ответил я.

− Как это понимать? — Парень вступил в разговор. — Вы убежали от нас в первый же день, оставив одних и утащив с собой Маринину зажигалку. — По-видимому, он имел в виду девушку. Что за странное имя такое?

− Не следует сразу делать выводы. — Я попытался успокоить этого скорого на решения человека. — Сначала расскажите мне, что случилось, с самого начала, потом я поделюсь с вами информацией, и мы её сопоставим.

− Думаю, надо его послушать. — Марина обратилась к пареньку. — Давай расскажем ему, может он подсобит нам.

− Если он выглядит как они, значит, может оказаться таким же! — О ком он сейчас опять?!

− Тогда я расскажу. — Заупрямилась она.

− Делай что хочешь. — Надменным тоном он оборвал её. Похоже, они не в ладах, наверное, от голода. Только сейчас я приметил, что они были сильно худыми, весили от силы килограмм пятьдесят. Чувство голода увеличивало агрессию.

− Сидели мы в кинотеатре и спокойно смотрели фильм. Как вдруг очутились в лесу. — Наверное, они из моего сектора реальности. Означать это могло лишь одно: я зацепил их, когда перемещался. Судя по их одеяниям, они из вселенной, отставшей по развитию от моего мира на полторы, две тысячи лет. Ничего значимого у них для меня не могло найтись, но о ком они упоминали? Думаю, скажу им правду.

− Так вы из иного сектора реальности? Позвольте, угадаю, вы неожиданно перемещаетесь из одного места в другое? Так? — Я настоял на последнем вопросе.

− Какие ещё сектора? Мы вообще не понимаем, где находимся, уже два месяца скитаемся по лесам, тут какие-то странные люди, по-нашему не говорят, телефонов у них нет, пытаются изловить нас. Ты что в курсе что происходит?! — Начал повышать голос паренёк. По-видимому, он получил лучик надежды на спасение. Я просто обязан разрушить эту никчёмную иллюзию, пока она не привела его в полное отчаяние.

− Вы в другой реальности, вселенной, параллельном мире. — Я стал высказывать все синонимы, так как не знал, что для них понятнее.

− Что?! К.… Как? Ты что издеваешься над нами? — Марина начала двигать рукой, в которой держала трубу. Опасно. Как мирный человек и пацифист за свою жизнь я избил всего лишь пять человек и знал только одно боевое искусство. Теперь, когда я твёрдо стою на ногах, справиться с этими полуодичалыми дохляками для меня не проблема. Но стоит ли калечить их? Так я не смогу получить нужную мне информацию, узнать, кто меня обокрал. Попробуем более мирное решение.

− Я что похож на шутника? Я и сам из иного мира. А перемещаетесь вы благодаря антигравитации. Жаль, всю мою технику украли, а так бы я вам наглядно показал. — Погодите! Я принялся ощупывать резинку трусов. На месте! Ура! Значит, не всё утащили. Хорошо, что я догадался зашить в трусы лингвистический модуль и разобранный лазерный резак, предназначенный для обработки сверхпрочных сплавов толщиной до трех метров. На полной мощности он мог работать до двух часов. Вот и существенное оружие нашлось. Правда он эффективен только на расстоянии до восьми метров, но и это сойдёт. Сначала заболтаю их, а потом достану свои экстренные запасы.

− А эти остальные тогда кто? — Парнишка всё упоминал кого-то ещё. Не может ли он быть конкретнее? − А поточнее нельзя описать приметы этих «других»? — Уже не без доли сарказма попросил его я.

− Они выглядели в точности как ты! Один в один!

Вот это да! Иные вероятностные комбинации меня самого! Хочу посмотреть, сейчас же!

− Сколько их было и где они?! Куда они подевались? — В этот раз уже я повысил голос.

− Убежали от нас неизвестно куда с самого начала, прихватив с собой продукты, что были у них. Всего их четверо. Вот мы и подумали, что ты один из них.

Выходило, что я перенёс в одну реальность сразу четырёх. Наверное, они из близких по структуре вероятности миров, значит должны перемещаться вместе, их вероятность допускает это.

− А что же сталось с вами двумя после их побега? — Я продолжал опрос. Эти двое были вместе с ними. Означать это могло лишь одно, они перемещались в те же миры, только гораздо позже, если исходить из их массы, так же радиус воздействия у них должен быть вдвое меньше чем у меня.

− Сначала нас было восемь: эти четверо, я и Марина, Данила Петрович и Дарья Валентиновна. Через час после их ухода исчез Данила Петрович. Мы все так испугались, даже костёр развести не успели. Кое-как, заночевав на ветках, мы дождались следующего дня. Когда же мы проснулись, везде был дым и лес горел. Сумев убежать от пожара, мы выбрели на речку, чему Дарья Валентиновна очень обрадовалась. Спустя день пути по течению реки исчезла и она, остались только мы вдвоём. С тех пор так и перемещаемся. — Сколько лишней болтовни. Из всего этого я понял, что масса Данилы Петровича больше чем у остальных, следом шли мои альтернативные вероятности, после Дарья Валентиновна, а в конце этот дохлый молодняк.

− Всё ясно. — Надменным тоном ответил я.

− Послушай. — Обратилась ко мне Марина. — Как тебя величать-то? Они называли себя по номерам, нормальное имя у тебя есть? — Назваться по номерам? Рациональная идея, а мои вероятности не промах, даже в отсталых мирах! Какая жалость, что я не встретил именно их. Своё настоящее имя я раскрывать не собирался, им просто незачем его знать.

− Раз уж они назывались номерами, то и я не буду нарушать порядок. Зови меня Пятым.

− И этот туда же. — Брезгливо бросил парень.

− Ладно, Пятый, похоже, ты что-то знаешь о перемещениях? Ты можешь нам помочь и отправить нас домой? — Взмолилась Марина. Я не мог вернуть их назад, так как не знал, что делать, и техники нужной у меня нет. Пожалуй, разочарую их, ведь разочарование удел глупцов, наивно понадеявшихся на случай или нечёткую концепцию чего-либо. Прежде всего, верну их из собственных мечтаний в эту реальность.

− Это невозможно. Теперь вы до конца своей жизни будете перемещаться, так же как и я. — Такая порция реализма полезна для их умишек.

− Как же так?! — Расстроенным голосом сказали оба. — И что же нам делать дальше? Как нам быть? — Это они у кого спрашивают? У меня что ли? Глупые создания! Раз так, то я воспользуюсь ситуацией и захвачу контроль над ними, слуги мне не помешают.

− Но, вы можете последовать за мной, ибо я из более развитой цивилизации и возможно ваше существование улучшиться, если вы будете подле меня. — Сами напросились, не хотите мыслить самостоятельно, буду делать это за вас! Теперь узнаю причину, по которой они нашли меня. Ведь просто так ничего не бывает.

− Хорошо, мы пойдём с тобой. Так больше нельзя, это какой-то кошмар наяву. — Паренёк принялся ныть. До чего неприятно выслушивать нытьё.

− Собственно говоря, как вы меня обнаружили? Вы держали какой-то конкретный путь или просто бродили?

− Мы услышали взрыв неподалёку отсюда и решились посмотреть, что произошло, а по дороге наткнулись на тебя. — Ответила Марина. Что ещё за взрыв? Неужто, похитители моего имущества добрались до взрывчатки, остатки которой я хранил в рюкзаке? Впрочем, за модуль, универсальный магнит и ускоритель я не беспокоюсь, они сделаны из особо прочных материалов их даже лазерным резаком не повредишь, не говоря уже о такой примитивной ерунде как пластит. В любом случае надо спешить туда.

− Пойдёмте, посмотрим, возможно, там мы и обнаружим мою технику, тогда мы спасены. — Мои слова ободрили их. Ещё чего, как только я дорвусь до своего хлама, то они мне больше не понадобятся, если только в качестве подопытных объектов в эксперименте.

Я последовал за ними, так как не знал, в какой стороне произошёл взрыв. Тупые, грабители. Глупым людям, не следует брать в руки такое. Наверное, бросили взрывчатку в огонь. Так им и надо!

Выйдя к месту происшествия, я не обнаружил никаких трупов и ошмётков рюкзака. Мелкие деревья были напрочь разворочены, одно вообще разлетелось на мелкие кусочки, земля же была чем-то сильно изрыта. Что здесь произошло? Тут я заметил четыре ровных по краям ямы. Вот же! Они точно оставлены от перемещения материи. Радиус, как и у меня.

Мне следовало догадаться об этом раньше. Если эти двое здесь, то обязаны быть и четверо моих двойников. Неприятная картина начала вырисовываться в моём сознании. Получается, что они нашли меня лежащим на траве и обобрали до нитки. Они приняли меня за мертвеца? Ведь яд сильно замедлял дыхание и сердцебиение. Если хорошо осмотреть тело, то прощупать пульс и почувствовать дыхание не сложно, только слепой не заметил бы, что я жив.

Взрывать они ничего не стали. Неужели они воспользовались ускорителем? Они ведь даже не подозревали, для чего он предназначен. Как так можно? Тем более они сгенерировали антигравитацию во время его использования. Судя по всему, импульсы не совпали, иначе эта планета уже бы погрузилась в пространственный разрыв. Следовательно, их действия породили аномалию вероятностей. Что может случиться, если две массы займут одинаковые пространственные координаты? Нечто необъяснимое. Я не знал ужасное или нет, но это приведёт к каким-либо последствиям, а в них мало чего хорошего.

Выходило, что мои вещи уже в параллельной реальности и попаду я туда или нет, неизвестно. Что же делать? Во-первых, необходимо достать оставшиеся у меня приборы. Придётся снимать трусы. Я принялся стаскивать с себя джинсы.

− Ты что делаешь такое?! — Спросила у меня Марина. Я совсем забыл, что рядом эти двое. Какие у них моральные нормы, я не поинтересовался, но уже догадывался, что наготы они не терпели. Ну что за отсталые взгляды? Даже раздеться спокойно нельзя, придётся уединиться.

− В туалет отойду. — Сообщил им я. И пошёл к ближайшим кустам. Там я уже в спокойном одиночестве принялся раздеваться. Каким же надо быть умственно отсталым, чтобы не признавать наготу? Даже абсолютно больной на голову человек должен понимать, что ничего такого в ней нет. Я же не людей убиваю и не граблю, хотя в этом тоже ничего зазорного нет, если необходимость прижмёт к стенке, можно и поубивать и пограбить. В каком же мире они жили, что так относятся к окружающему?

Мнения отсталых личностей меня особо не интересовали, так что я переключился на сборку резака. Закончив, я установил его на треть мощности и, надев попорченные трусы с джинсами, вышел обратно. Без кроссовок шагать по лесной почве оказалось весьма неудобно, но что ж поделаешь.

− А вот и я. — Без особой радости я окликнул их.

− И что же нам теперь сделать? Здесь ничего нет. — Этот, до сих пор неизвестный мне парень, был довольно туп. Он что не видел, что здесь полно следов пребывания людей? Но, впрочем, эта обезьяна может сгодиться для сбора дров.

− Пойдите-ка, наберите дровишек. Сделаем здесь пристанище. — Приказал им я.

− Что это ты раскомандовался тут? Тогда иди и помоги нам. — Надо же, у этого паршивца есть собственное достоинство. Тогда я покажу ему самым примитивным способом кто здесь главный. Направив лазерный резак на деревце стоящее в пяти метрах от меня, я нажал на пуск и повел рукой в сторону, сразу после я отпустил кнопку. Дерево с треском и шумом упало в сторону. Я же, повернувшись, улыбнулся во весь рот и сказал:

− Лучше делайте то, что я вам приказываю, иначе кончите как это дерево. — Они в страхе стояли передо мной, боясь пошевелиться, и ничего не сказали в ответ. — Ты пойдёшь собирать хворост и ветки. — Обратился я к Марине. — А ты, не знаю, как тебя зовут, да и не хочу, останешься со мной в качестве заложника, чтоб она не убежала. Пошевеливайтесь! — Я пригрозил им лазером и тут же Марина, молча, направилась в чащу, а её дружок остался со мной.

− Выходит, ты такой же, как они. — Боязливо прошипел он. — И как я только мог подумать, что ты спасешь нас.

− Ты примитивный индивид и всё равно погибнешь здесь, так почему бы тебе не послужить перед смертью мне, тому, чья слава скоро прогремит во всех реальностях. — Стоило рассказать ему, что из-за эксперимента затеянного мной это всё и произошло.

− О чём таком ты говоришь? — Спросил он дрожащим голоском.

− Это из-за меня вы попали сюда и вынуждены перемещаться. Видишь ли, в своей вселенной я проводил опыт, и он затронул и твою реальность и реальности тех четверых и может ещё многих. — Любая слава хороша, даже дурная. А я всё ещё хотел прославить себя, пускай даже в глазах этих двоих.

− Так это ты виноват во всех наших злоключениях! Мерзавец! — Он сжал кулаки.

− Моя причастность лишь в том, что вы появились здесь, во всём остальном нет моих происков, а лишь следствия ваших действий. — Он точно был идиотом, не мог даже сделать простое логическое заключение. От такого только вред и никакой пользы, даже ему самому. Как он до сих пор не умер от своей глупости? Вероятность пощадила этого никчёмного олуха.

− Хватит умничать! Верни нас назад! — Кажется, он стал терять страх и забылся. Тут же я срезал очередное дерево, и он приутих.

− Мартышка показывает зубки. Я не стану церемониться с таким животным как ты. Лучше сиди и помалкивай, а не то, кто знает, что может с тобой случиться. — Мерзавец, да как он смеет так со мной разговаривать? Никчёмный кусок мяса, жалкий биоробот! Я заткну ему пасть, даже если придётся её укоротить!

Так прошло около двух часов. Марина всё не шла, и я начал подозревать, что она убежала прочь, пока мы тут ждали. Что ж, разумное решение. Этот самец ни на что не годился, ничего удивительного, что самка решила бросить его и спасти свою жизнь. Я с усмешкой на губах принялся смотреть на него.

− Что смешного? — Злобно поинтересовался он.

− Похоже, твоя подружка бросила тебя и сбежала. — Я заливисто засмеялся.

− Не смей смеяться! Марина обязательно вернётся за мной! Она могла задержаться или заблудиться. Нам нужно поискать её. — Он превосходил все мои прогнозы. Такого наивного простачка я встречал впервые. Было совершенно ясно, что его оставили одного. Когда люди пользуются доверием, а не расчётом и здравым смыслом, вместо мозгов у них выходит каша.

Что я делаю? Вместо того, что бы продумывать дальнейший план действий я сижу и трачу время, порабощая какого-то дурачка. Мне уже совершенно ясно, что следующая вселенная, в которой я окажусь, не будет той, куда попала эта четвёрка. Наши вероятностные пути пересекались лишь здесь. Каким же образом мне последовать за ними? Так я пропаду и буду вынужден вести жалкое существование с одним резаком и лингвистическим модулем. Меня спокойно могут прикончить. Нельзя этого допустить ни в коем случае!

− Ты что, совсем с ума сошёл? — Я шикнул на него. — Тебя бросили, оставили одного вместе со мной. Так что помалкивай! — Я отрезал ветки от упавшего дерева. — Собери-ка из них кострище! Живо! Отныне будешь моим личным рабом, а иначе! — Я погрозил ему кулаком.

− Я никакой не раб, а свободный человек! Как ты можешь так поступать с тем, кто спас тебе жизнь?! — О чем это он вообще говорит? Какое спасение?

− Ты так действительно думаешь? — Ехидным голоском я пресёк его словесный поток. — Считаешь себя свободным, только от того что тебя не называют рабом? Впервые слышу подобную чушь. Ты даже не человек. Никого ты не спасал, я бы и так очнулся рано или поздно.

− Я человек! Не обзывай меня, только потому, что у тебя оружие в руках, без него ты никто! — Поверить не могу, он пытается разозлить меня такими методами. Да кто на это поведётся?

− А чем докажешь что ты человек? — Вот здесь и заключается вся соль будущей дискуссии.

− Не понял? Это же очевидно, у меня есть руки ноги, я разговариваю, размышляю. Кто как не человек так может. — Он всё-таки сказал это. Теперь пусть узрит мощь моего интеллекта и почувствует огромную разницу между нами.

− Руки, ноги и у обезьян есть, они так же могут общаться на языке глухонемых, если их научить. Размышлять они естественно тоже умеют. Судя по твоему описанию, ты как раз обезьяна. — Да что он может? После того, как он поймёт, что я превосхожу его, то покорится моей воле.

− Не мели ерунды. Меня считают человеком, поэтому я им являюсь! — Всё шло, так как я и планировал.

− Кто это тебя считает таковым? Для меня ты лишь обезьяна, значит исходя из твоих слов, ты ей и являешься. Что ж тебя делает человеком? — Ответ был прост, самосознание или самоидентификация. Обезьянка-то себя человеком никак посчитать не могла, вот здесь и крылась огромная разница, но он её не знал, поэтому являлся приматом.

− Тогда ты тоже животное! — Применить против меня мои же аргументы. Не выйдет.

− Я-то вот человек, а ты нет. Поэтому будешь моим рабом. Живо собирай костёр! — Я прикрикнул на него и он, оставив спор, стал выполнять поручение.

Пока он поднимал с земли топливо для костра, я задумался, как быть с ним дальше. Его строптивый нрав не сулил ничего хорошего. Он мог спокойно сбежать от меня, тогда я окажусь в опасности, так как ночью он мог вернуться и обокрасть меня или убить. Без обуви мне его не догнать. Минуточку. Я присмотрелся к его ногам, на них были кроссовки! Отлично, заберу их себе.

− Эй, раб! — Окликнул я его. — Подойди сюда. — Он покорно подошёл. — Снимай обувь!

− Что? Зачем? — Он начал протестовать.

− Поторапливайся, я сказал! — Заорал я. С такими узколобыми людьми только так и приходится общаться. Он, трясясь, быстро скинул кроссовки. Я же надел их. Они пришлись на несколько размеров меньше и сильно давили на большой палец ноги. Но, я не растерялся и, вырезав дырки для пальцев, уже спокойно натянул их на ноги. Конечно, особо в них не побегаешь, но, по крайней мере, ходить смогу.

− Ты ещё и ограбишь меня? — Настырная личность, глупость и наглость плохо сочетаются. Тем не менее, я хотел узнать как можно больше о той четвёрке. Расспрошу его.

− Рассказывай всё, что тебе известно о тех четверых, пока разжигаешь костёр. — На время использую его пасть для своего блага.

− А что я могу сказать? Я пробыл с ними всего несколько часов, а потом они убежали. — Как же он не понимал, что мне важна любая информация. Судя по всему, они должны быть себе на уме. К тому же если они научатся пользоваться модулем, то многое узнают и обо мне.

− Выкладывай всё! Даже если бы ты видел их всего секунду. — Какой недоходчивый. Я всё больше и больше ненавидел его. Люди уживаются только с теми, кто близок к ним по взглядам, идеологии и мировоззрению. Поэтому сосуществование двух разных идей, как и их носителей людей, невозможно. Тут есть два выхода: переубеждение соперников или их устранение. Но, первый вариант возможен лишь в том случае, если убеждать надо в чём-то конкретном. Полный переход огромной массы людей из одной культуры в другую невозможен, поэтому здесь используют уничтожение как метод борьбы идеологий. Идею в принципе уничтожить нельзя, зато можно ограничить, унизить, заковать в железные рамки законов быта, а так же бороться с носителями информации, что бы она ни распространялась. Победа более сильной, простой, гибкой культуры только вопрос времени. Не может в мире воцариться что-то сложное. Я не думаю, что он это знает, тогда он меня не поймёт. А сейчас я послушаю его доклад. И я жестом приказал ему начинать.

− Ну что я могу сказать… — Протянул он, задумываясь и что-то вспоминая. — Милыми ребятами их не назовёшь. За эти несколько часов они постоянно спорили, ругались и даже подрались. Они ненормальные, как и ты! Ну, какой здравомыслящий человек станет вот так просто порабощать других? — Больше вытянуть из него не удастся. Но и из этой малой толики информации я выяснил всё нужное мне. Они были эгоистическими личностями, притом старающиеся рационально мыслить. Если они отделились от остальных, то посчитали неэффективным действием пребывание с ними. Если они вступали в открытую конфронтацию, то объединиться могли, лишь под общей идеей, соответствующей какой-либо области их интересов, при этом сохраняя всё остальное. В такой группе людей могут возникать частые конфликты. Пожалуй, уничтожать я их не буду. Сначала поговорю с ними, а потом использую в собственных целях. Для начала изучу, ведь такая возможность мало кому выпадает.

Как же мне догнать их? Я не попаду в нужные мне координаты. Есть ли иной способ? Тут я посмотрел на моего новоиспечённого раба. Он находился вместе с ними и перемещается по таким же мирам. Использовать его? Но как? Привязать к себе и ждать когда он сгенерирует антигравитационный импульс. Но, я могу переместиться раньше, тогда я прихвачу его с собой, и их след потеряется навсегда. Возможно, ли использовать «заражение вероятностью»? Молекулы, из которых состоит его тело, имеют свою вероятность, та в свою очередь может передаваться в этом секторе. Если я интегрирую их своё тело, то оно частично получит вероятность из его реальности, тогда я смогу смещаться по их пути и последовать за ними. Но как это сделать? Переливание крови? Здесь нет нужной аппаратуры, да и группы могут не совпасть.

О, нет, оставалось лишь одно: убить и съесть его. Вот же! Неужели нет другого способа? Сейчас меня раздирали смутные сомнения. С одной стороны возможность преследовать обокравших меня людей, которых я сражу же, узнаю, как только увижу, а с другой стороны я никогда не ел подобной пищи, вдруг мне не понравится? У него мало мяса, он исхудал. Значит, придётся кушать внутренние органы. Посмотрим, печень, сердце и почки, пожалуй, подойдут, можно съесть и мозг, у него он только в пищу пригоден. Кровь выпить. Необходимо поглотить как можно больше массы его тела. Но употребить сразу столько мне не под силу. Закоптить на костре оставшееся мясцо, и поедать постепенно. Я не могу отступиться только потому, что мне может, не понравится вкус подобной еды. Я получу своё, во что бы это ни обошлось!

Решено, сегодня он сослужит мне хорошую службу. Но куда собрать кровь? Тары у меня при себе нет. Я встал, взял лазер и принялся им вырезать из куска дерева тазик. Получилось не очень, но несколько литров жидкости туда бы вместилось, не пролившись.

− Что ты делаешь? — Спросил он у меня.

− Не видишь, что ли тазик. — Ответил ему я.

− А для чего? — Всё не унимался он.

− Для жидкости, для чего же ещё. — Честно сообщил ему я.

− Питьевую воду будешь туда собирать? — Наивный глупец, туда прольётся твоя кровь, что послужит мне на благо.

− Да. — Соврал я.

− Ну, ты хоть что-то делаешь. — Он попытался сострить. Я спущу ему это с рук, всё равно ему уже не жить.

Разумнее всего отрезать ему голову и кровь с туловища стечёт в приготовленную ёмкость. Резак в одно мгновение совершит нужное, и расчленять тушку будет легко и просто. Остаётся только запалить костёр, для обжарки мяса. Он как раз заканчивал его складывать. Дабы закоптить, необходимо положить туда много сырых веток, чтоб было больше дыма, но с этим и я прекрасно справлюсь. Следует сказать ему кое-что перед его кончиной, не молчать же мне всё время.

− Слушай. — Прервал я его. — Ты считаешь меня ненормальным?

− Да! Ты самый настоящий сумасшедший, ну кто будет так поступать с людьми?

− Знай же, никчёмное животное, что нормы зависят от уровня развития общества, то есть культуры, морали и быта. В каждой эпохе свои морали и правила, не может существовать чего-либо универсального в этом случае. Норм много и все они разные, как во времени, так и в пространстве. Ты считаешь, что знаешь их все, чтобы судить выхожу ли я за рамки хоть одной из них? Да кем ты себя возомнил, ничтожество! Судишь, лишь исходя из собственных впечатлений. Давай зажигай огонь! — Пусть перед смертью он будет повержен и духовно, терпеть не могу болванов, как он! Он не ответил мне, ну и отлично, он уже сдался, и сожалеть мне не о чем.

− Нечем. — Начал оправдываться он. — Зажигалка была у Марины. — Ну, ничего, это его не спасёт. Немного поработав лазерным лучом, я разжёг костёр. Наступило время обезглавить жертву. Бороться с ним глупо и сразу сносить ему голову тоже, пока я дотащу таз, из него уже вытечет добрая половина крови, а я не хотел ничего терять. Как же уговорить его склониться над тазиком? О, есть идея! Следует запомнить этот момент, сейчас я лично прикончу малоразумную тварь.

− Послушай. — Начал я. — Подай сюда тару для жидкости.

− Ладно. — Он нехотя притащил его. — Зачем тебе он сейчас понадобился?

− Я впервые сделал такое своими руками. Как на твой взгляд сойдёт за произведение искусства? — Сначала следовало заболтать его и лишить бдительности.

− О чем это ты говоришь? Это грубая конструкция, хоть и срезано хорошо, без заусенцев и лишних углов. Зачем оценивать его как искусство? Что с вами всеми такое? — Теперь перейду к заключительной фазе.

− Неважно. Мой лазерный резак безупречен. Ты впервые видишь такое? — Рассеять его внимание, спрашивая о нескольких несвязанных, на первый взгляд, вещах подряд.

− Это удивительно, как такая мощь уместилась, в форме размером с пишущую ручку. — В их мире всё ещё писали чернилами? Тем более мне его не жалко.

− Технологии, всё технологии и знания. Мой мир опережает твой примерно на тысячу с лишним лет. — Думай, пускай хоть твои последние мысли будут о чём-то хорошем.

− Потрясающе! — Восхищался он.

− Можешь убедиться сам, осмотри внимательно дно тазика, не найдёшь ни одной зазубринки и шероховатости. — Скоро, скоро, сейчас главное не спешить, тогда я не потеряю ценный материал.

− Я и так всё прекрасно вижу. — Вот непослушный, ничего ты у меня склонишься над ним!

− А ты поближе посмотри, издалека могут быть видны только крупные изъяны, с таким легковерием человеком тебе никогда не стать. Это будет первый шаг на пути твоего исправления. — Как же, твоё доверие сейчас сведёт тебя в могилу. Ну, надо же быть таким простодушным!

− Вот опять, хватит оскорблять меня! Хорошо, я взгляну вплотную. — И он наконец-таки нагнулся над тазиком. В такой позе его голова упадёт туда, когда слетит с плеч. Надо мне успеть её убрать, тогда всё пойдёт как по маслу. Я смогу последовать за ними! Верну свои вещи и возможно объединюсь с кем-нибудь из них! Тогда-то я точно прославлюсь. Но, ты несчастный этого уже не увидишь.

− Теперь последний вопрос. — Твердым голосом произнёс я.

− Какой? — Он, не отвлекаясь, обшаривал ёмкость.

− Ты веришь в Бога?

− Конечно, верю. Не может быть, что бы всё возникло из ничего, кто-то определённо это создал. — Какие пустые последние слова. Что ж животному, соответствующая смерть.

− Какая жалость, ты не успеешь ему помолиться. — Теперь уж не стоит скрывать своих намерений, я уже включил резак и занёс его.

− Что?! — В отчаянии пискнул он, всё же в самый последний момент, осознав свою участь. Но уже поздно, я двинул рукой в сторону, лазерное излучение прошло сквозь ткани его тела, и он навзничь рухнул.

− Аааааа!!!!! Неееет! — Заорал кто-то позади меня. Оглянувшись, я обнаружил, что Марина всё же решила вернуться и застала меня за убийством. Что за невезение, придётся лишить жизни и её, а то ещё решит отомстить и помешает мне исполнить задуманное. Я резко вскочил и побежал в её сторону, но она с невероятной быстротой скрылась в лесу, на бегу визжа и вопя, как резанная.

Я так и не смог догнать её. Может быть из-за кроссовок не того размера или она мчалась лучше меня. Ну и ладно. Материал для абсорбции у меня есть, а пока я в сознании, ей не застать меня врасплох. Не велика потеря. А сейчас следует подумать о том, как я буду искать их и что делать, когда найду. Смогу ли я с ними справиться и одолеть? Этого я не знал, как и того, что меня ждало в последующих вселенных. Но, я уже слишком много сделал, что бы так просто проиграть обстоятельствам и сдаться. И, посмеиваясь в предвкушении чего-то нового, я склонился над тазиком…

Оглавление

Глава 1 ……………………………………………………………… 2-30

Глава 2 ……………………………………………………………… 30-91

Глава 3 ……………………………………………………………… 91-139

Глава 4 ……………………………………………………………… 139-167

Глава 5 ……………………………………………………………… 167-198

Глава 6 ……………………………………………………………… 198-227

Глава 7 ……………………………………………………………… 227-257

Глава 8 ……………………………………………………………… 258-274

Глава 9 ……………………………………………………………… 274-288