Глава 10

Лампы дневного света давали неплохое освещение и Судоплатов и фон Витерсхайм с интересом осматривали обстановку и стоящих тут же четырех бойцов в касках и бронежилетах, настороженно наблюдающих за гостями.

Санька стоял сзади и с некоторой ухмылкой смотрел за всей этой картиной. Среди штурмовой группы была Катерина, державшая в руках детектор металла. Она деловито подошла к гостям, быстро их проверила и, извинившись, вытащила у Судоплатова из кобуры табельный ТТ, а из-за голенища сапога нож, с костяной рукоятью. Немец оказался чистым и никаких смертоносных штучек у него ожидаемо не оказалось

Один из главных диверсантов СССР отреагировал вполне спокойно, одобрительно кивнув головой и чуть прищурив глаза.

— Извините, порядок такой, тут наша территория и действуют наши законы. Экскурсия по бункеру не входит в наши планы, а вот показать мир будущего я бы вам хотел, чтоб развеять все сомнения. Петр Анатольевич в курсе, а вот вам, майор Густав фон Витерсхайм, я бы хотел предложить посмотреть и подумать. После посещения этого мира, вы уже никогда не будете принадлежать самому себе.

Он смотрел на меня спокойно и выдержанно.

— Я солдат и выполняю приказ.

— Это можно рассматривать как согласие?

— Да. Если это чем-то может помочь Германии, я буду идти до конца.

— Ну-ну. Смотрите, вас ждет очень много интересных сюрпризов.

Выдержав паузу, поняв, что никто своего желания менять не собирается да и сам начинаю выглядеть не очень красиво, сам предложил и сам отговариваю, показал на принесенные бушлаты, ОЗК, противогазы пока не стали одевать. Дождавшись, когда гости с нашей помощью оденутся, мы стали сами облачаться в защитные костюмы. Когда все оделись, накинули сверху бронежилеты и каски, прихватив оружие, открыли ворота в переходный тамбур, где стоял подготовленный к выезду БТР.

Показав рукой, мы все пролезли в десантный отсек через открытую боковую дверцу. Когда разместились, я дал команду закрыть дверь и выезжать на улицу. Автоматическая система раскрытия ворот, тихо заурчала и створки медленно стали расходиться в стороны, выпуская нас в отравленный и умирающий мир.

Бронетранспортер взревел двигателем и выехал в ночь. С водительского места ко мне обернулся Санька и с азартом спросил:

— Куда едем, товарищ майор?

— Давай к Москольцу. Там и вид подходящий.

— Не проблема. Кстати командир, тут Борисыч на связь выходил, у него поисковая группа пропала. Он народ в Перевальном начал на уши ставить, а сам сидит, твои железки для москвичей паяет.

— Понятно. Не нравится мне все это. Ну хорошо поехали.

Пока бронетранспортер в темноте выбирался из развалин поселка и выезжал на московскую трассу, Густав наконец-то задал свой вопрос.

— Господин майор. Что же здесь все-таки случилось?

— Третья мировая война. Все оружие массового поражения вывалили друг на друга, результат вы сейчас увидите. Жизнь на планете Земля, в том виде, к которому вы привыкли, уничтожена, человеческая цивилизация по сути дела прекратила свое существование.

— Кто с кем воевал?

— Да практически все со всеми. Давайте вы сначала посмотрите все, а потом будете задавать вопросы.

Немец толи в знак протеста, толи в знак согласия пожал плечами. Все это время Судоплатов внимательно смотрел на меня и на моих бойцов, стараясь как бы запомнить мельчайшие подробности.

Через двадцать минут мы подъехали к подорванному во время войны мосту, перед самым въездом в город, объехали его и остановились недалеко от зияющих пустыми окнами пятиэтажек-хрущевок. Санька предусмотрительно съехал с дороги и припарковался за углом дома, так, чтоб нас нельзя было увидеть с трассы.

— Приехали, командир.

Все, как по команде сразу одели противогазы. Дождавшись, чуть замешкавшихся гостей, открыли дверцу, которая предусмотрительно была завешана тканью, чтоб хоть как-то воспрепятствовать проникновению в десантный отсек радиоактивной пыли, стали спокойно и неторопливо выскакивать наружу, стараясь не повредить костюмы, после чего беря под контроль близлежащую территорию.

В последнее несколько месяцев я стал замечать, что у нас и в 41-м году несколько сместилась разница по времени суток, поэтому сейчас в свете раннего утра, город выглядел еще более зловеще.

Темные тучи, через которые с трудом пробивался солнечный свет, создавали гнетущее впечатление. Заваленные мусором и сгоревшими машинами улицы, дома с выбитыми окнами, со следами многочисленных пожаров, явно показывали о произошедшей здесь трагедии. Недалеко от нас, на обочине главной дороги лежал остов такого же бронетранспортера, на котором мы приехали. На покрытой ржавчине борту, были заметны следы огня, и с трудом просматривалась символика татарских сил самообороны, которые особенно рьяно проявили себя во время резни в городе.

Сейчас это был просто памятник человеческой ненависти. Мы молча прошли мимо, осматривая еще несколько остовов легковых и грузовых машин, которых тоже не пощадила ни война, ни погода.

Пока мы зашли в ближайший дом и поднимались по лестнице, на связь вышел Санька.

— Феникс, на связь.

— На связи.

— Тут база сообщает, где-то поблизости татары в эфире ругаются. Вроде как сцепились с кем-то.

— Только они ругаются?

— Пока да, но судя по всему, получили по зубам знатно.

— Ну и какой нам смысл в это дело лезть. Получили, значит получили, так им и надо.

Я стоял с гостями из прошлого на пятом этаже и через выбитые окна вместе с ними смотрел на панораму мертвого города. Приблизив голову в противогазе к противогазам гостей, просто сказал.

— Город Симферополь, было шестьсот тысяч человек. После боевых действий, в нем осталось не более трех-четырех сотен человек, прячущихся в герметичных укрытиях. Из них людей меньше половины, остальные постепенно переходят в разряд зверей. Зафиксированы случаи каннибализма.

Что про себя думали гости я не мог ни услышать ни определить по выражению их лиц, даже глаза не мог рассмотреть за стеклами противогазов, но то что картина мирового конца произвела на них впечатление, это был однозначно уверен.

Вещун неприятностей не давал покоя, поэтому на всякий случай снова вышел на связь с Санькой.

— Бычок, мы собираемся, уходим, клиенты вроде как готовы для разговора.

Только мы залезли в БТР, по-быстрому пропылесосили свои костюмы и сняли противогазы, на связь вышла база.

— Феникс, на связь.

— Да, база, слушаю.

— Там, где татары с кем-то сцепились, работает кодированная станция с плавающей частотой. Запеленговать не могу.

А вот это уже интересно. Кажется спецура в наши края пожаловала.

— Вас понял, база. Мы возвращаемся.

Только мы стали выезжать по параллельной дороге, чтоб не светиться на трассе, как на связь снова вышла база.

— Феникс, только что на связь вышли 'внутряки'.

— Что там?

— Черненко убили.

— Ни хрена себе. Кто там тебе поет?

— Не мне, а Катерине. Да есть люди. Только дело не в этом.

— А в чем?

— У 'внутряков' говорят, что Черненко убили мы, по твоему личному приказу.

— Что за чушь?

— Это информация прямо из их бункера. В общем Черненко поехал встречать спецназеров из Херсона, а мы испугались усиления противника и напали. Что там реально произошло, не знаю, но Черненко убит. Всем теперь рулит его зам, Семенов и готовит всех способных держать оружие к войне с нами.

— Они что там совсем охренели? Хотя на фоне этих событий пропажа нашей поисковой группы выглядит весьма подозрительно. Не удивлюсь, если возле трупа Черненко найдут наших убитых поисковиков. Вот только интересно Семенов сам это придумал или получил команду из Киева?

— Да вот не знаю, но нужно что-то срочно делать. У них там на консервации два Т-64-х стоят, два БТРа и БМП-2. Если все это выгонят на улицы, нам будет весело.

— Весело будет туркам, татарам и все остальным, когда мы тут друг друга прикончим. Хорошо, вас понял. Всем 'боевая тревога'. А знаешь что…

— Да?

— Давай-ка точную наводку по передатчикам татар. Что-то мне говорит, что там главная развлекуха происходит и если мы туда не успеем, потом сильно пожалеем.

Я повернул голову и гляну в глаза гостям.

— Вы не против, если мы немного отвлечемся и посмотрим, что там реально творится.

И Судоплатов, и немец, спокойно отреагировали, не выказав ни малейшего страха или неудовольствия.

БТР взревел двигателем и выскочил из укрытия, пересек улицу и снова залетел под прикрытие домов. Ушлый Санька так же как и я набегался в этих бетонных джунглях, поэтому неплохо ориентировался. С базы дали вполне точную наводку по месту событий и через пятнадцать минут мы приблизились к месту боя, где не умолкала стрельба. Оставив в машине гостей, под присмотром одного из бойцов мы вчетвером стали осторожно пробираться к месту боя. Перебежав открытый участок, группа рассредоточилась и все разбежалась по дому, окна которого выходили на место событий.

Буквально через несколько минут вышел на связь Малой, который забежал в соседний подъезд.

— Фениск, это Кукушка-Один.

— На связи. Слышу стрельбу. Кто-то в моем подъезде работает из пулемета.

— Попробуй приблизиться. Рассмотреть.

— Вас понял.

Видимо не только мы одни поняли, что в этом доме можно организовать неплохую позицию, поэтому дальнейшее продвижение по дому проходило при соблюдении всех мер осторожности.

Я и Карев уже поднялись на четвертый этаж и приблизились к окну, когда снова в эфире заговорил Малой.

— Феникс. Тут их двое. Один с пулеметом, второй по соседству с автоматом.

— Сможешь обоих положить?

— Да.

— А одного оглушить? Нам 'язык' нужен, очень нужен, иначе влезем тут в гражданскую войну.

— Попробую.

— Сейчас вышлю к тебе Карева.

— Не надо, сам справлюсь, с басмачами свои счеты.

— Вот как, а ты не рассказывал.

— Извини, командир, потом расскажу, при случае.

На этом он замолк. Я осторожно выглянул в окно и увидел ярко горящий джип Черненко, возле которого лежало несколько тел. Тут же невдалеке горела еще одна машина, марку которой из-за яркого пламени рассмотреть нельзя было. Отдельно стоял армейский Камаз, обшитый стальными листами, возле которого засели трое боевиков и обстреливали развалины, в которых периодически мелькали вспышки ответных выстрелов. Чуть в стороне приткнулся переделанный микроавтобус, на котором разъезжала наша пропавшая поисковая группа. То, что это была четко продуманная и спланированная засада, я уже не сомневался. К тому же боевики приехали на трех джипах, напоминающих собой творения сумасшедшего гения как в фильме 'Бешенный Макс', два из которых подогнали к месту побоища, а третий лежал на боку и дымился. На одном из машин, в импровизированной башенке засел второй пулеметчик и методично короткими очередями долбил по развалинам. С нашей позиции было прекрасно видно, как по левому флангу, через разгромленный магазин пригибаясь неторопливо пробирались три фигуры, пытаясь обойти засевших в развалинах людей Черненко и приехавших бойцов украинского спецназа. По тому, как все это делалось неторопливо и даже с некоторой ленцой, было видно, что боевики, уверившись в своей безнаказанности, спокойно, стараясь не рисковать, обкладывали засевших в развалинах военных.

Вывод был неутешительным: такими силами просто так в этом мире не разъезжают, учитывая дефицит горючего и боеприпасов.

Мы пока затаились, ожидая от Малого сигнала. Но время шло, и положение людей в развалинах становилось критичным. Скорее всего, там было несколько раненных и они не могли их бросить, поэтому отчаянно сопротивлялись. Судя по тому, какие потери понесли боевики, тут работают настоящие спецы, которые даже в условиях внезапного нападения смогли надавать по голове противнику. Но по каким-то причинам боевикам нужно было захватить людей живьем и приготовленный для стрельбы РПО, идеально подходящий для выкуривания противника из укрытий, так и остался лежать рядом с спрятавшимся за Камазом стрелком.

Когда уже терпение иссякло, пулемет, который работал в соседнем подъезде умолк и Малой наконец-то спокойно доложил.

— Феникс, все чисто, одного взял живьем, но пришлось помять, перед употреблением, резвый оказался.

— Дело. Работать по стрелкам во дворе сможешь?

— Конечно.

— На тебе группа, обходящая развалины по левому флангу. Мы работаем тех, кто прячется за машинами.

— Вас понял.

— Всем, начинаем работать после Кукушки.

Опять замерев, взяв на прицел лениво постреливающих в сторону развалин боевиков, стали ждать характерных хлопков полюбившейся Малому СВД.

Хлопнул первый выстрел, за ним второй и тут мы все разом открыли огонь. Боевик, сидящий в башенке с пулеметом, получил одним из первых и не только от меня. Прикрытый стальными листами, судя по форме и цвету вырезанных из брони БТРа, только с боков и спереди, словил несколько очередей в спину, так и замер в обнимку с пулеметом. Ничего не понявшие боевики, начали вертеть головами на необычную стрельбу с тыла, но, не рассмотрев стрелков, вались под колеса машин, получив короткие злые очереди. Это избиение продолжалось всего несколько секунд, после чего наступила тишина.

— Кукушка-Один, что у вас?

— Троих снял, вроде надежно.

— Что видите в развалинах?

— Кто-то шевелится, но осторожно.

— В случае чего сможете завалить?

— Да.

Я повернулся к Кареву. Мы приблизили маски противогазов и заговорили.

— Егор, доберись до машины, займи позицию. Там в развалинах, кажется, военные засели, надо бы с ними поговорить, но они сейчас нервные сразу стрелять начнут.

— Понял.

Он, недолго думая, сбежал по лестнице и ловко перепрыгнув через кучи битого кирпича, пробрался за остовом легковушки, перебежал к КАМАЗу, где затаился, ожидая команды.

Голос подал четвертый наш боец, который засел в крайнем правом подъезде.

— Феникс, в развалинах движение.

— Вижу.

Мы все внимательно уставились на выходящую из развалин фигуру с поднятыми руками.

Человек был одет в камуфлированный защитный костюм, который резко контрастировал со старыми, обмотанными тряпками ОЗК, в которые были одеты боевики. Быстро они сориентировались и поняли что противник, который их атаковал, был уничтожен. Значит у них есть раненные, которым нужна незамедлительная помощь, поэтому и не стали устраивать долгих переговоров. 'Враг моего врага, мой друг' — старое и действенное правило.

Спецназовец так стоял некоторое время, ожидая нашей реакции, но ситуация сразу изменилась когда на площадку перед домом выехал наш БМП-1, у которого открылись двери десантного отсека и оттуда выскочили четверо наших бойцов. При таком перевесе сил, я, уже не опасаясь неприятностей, спустился на первый этаж и выпрыгнул через окно.

На частоту наших радиостанций настроился Васильев и спокойно пояснил.

— Феникс, это Дровосек. Тут говорят, мы с вами Черненко завалили?

— И ты уже в курсе

— Ага, с базы пояснили, так что надо срочно разбираться и валить. Тут знакомый со мной связался, сказал, что Семенов приказал танк и два БТРа выгнать и идти разбираться.

— С чего это тыловик таким боевым стал?

— Да самому интересно. Он обычно на поверхность не рвался, особенно когда стреляют. Так что командир, жди сюрпризов.

— Да вот жду. Давай сейчас разберемся с этими спецназерами и валим отсюда. Выставь охранение, чтоб нас тут не постреляли.

— Понял. Сейчас организую.

У его бойцов радиостанция была настроена на другую частоту, поэтому распоряжения я не услышал, но люди быстро разбежались, занимая позиции для наблюдения за подступами к площадке на которой разворачивались события.

Я пошел к спецназовцу, краем глаза заметив, как рядом пристроился Егор Карев. По тому, как он уже переминался с ноги на ногу, было видно, что терпение его заканчивается.

Когда мы сблизились, чуть наклонились, чтоб можно было разговаривать через резину противогаза. Он спросил первым.

— Кто вы такие?

В такой ситуации нужно сразу брать на себя ведущую роль, поэтому пришлось его одергивать.

— Вы не в той ситуации чтобы задавать вопросы. Представьтесь.

В стеклах противогаза яростно блеснули глаза, но он был профессионалом, поэтому не стал качать права и представился.

— Прапорщик Чеботаев.

— И все?

Опять пауза.

— Отряд специального назначения разведуправления ВМС Украины.

Вот такого даже я удивился. Ожидая встретить здесь 'внутряков' из Херсонской области, натыкаюсь на спецов со своей старой службы.

— Что здесь делаете?

— Я не могу отвечать. Тем более указания получал командир, я не в курсе.

— Что с командиром? Убит?

— Контужен, в развалины оттащили.

В это время из развалин появились два вооруженных человека, по нарядам которых можно было сказать, что они из группы Черненко.

Один из них замахал рукой, зажав в другой автомат, но увидев направленное на него оружие, остановился. Чуть постояв, отдал автомат своему напарнику и уже целенаправленно пошел к Васильеву, который спрыгнув с БМП, шел в нашу сторону. Они чуть поговорили, Вадим почти бегом подошел к нам.

— Командир. Черненко тяжело ранен, в развалинах.

— А это кто?

— Мишка Логинов, из наших.

— Скажи, чтоб связались со своими, предупредили, что мы не в теме.

— Пробовали. У них странным образом радиостанции практически у всех вышли их строя.

— Очень мило. Тогда выгребай раненных, грузи их в БТР, и уходим колонной через окраины в Перевальное. Если Семенов устроит с нами догонялки, успеем укрыться, а там пусть попробует штурмовать.

— Согласен.

— Разоружай всех, быстро собрать оружие и боеприпасы у убитых и уходим.

На связь вышла база и сообщила, что перехватывают сообщения нескольких источников радиосигнала, движущихся в нашу сторону.

Приняв решение, начали вытаскивать из развалин раненных. Их оказалось трое, два спецназовца и Черненко, которого трудно было не узнать по характерному защитному костюму, на этот раз залитого кровью.

Когда затащили их в БТР, стало понятно, что Черненко очень плох и ему нужна немедленная операция, поэтому пришлось принимать тяжелое решение и нестись в наш бункер, благо он был недалеко, и там могли вполне квалифицированно оказать ему медицинскую помощь наши врачи.

Кортеж из бронетранспортера, БМП, и армейского Камаза, за рулем которого сидел наш человек, двинулся на север, к выезду из города. В боевой машине пехоты лежал бережно связанный, словно младенец, закутанный в тряпки пленный, которого ожидали множество вопросов. Один из джипов боевиков прихватили с собой для организации подвижной разведки. Но радиоперехват однозначно показывал, что мы весьма удачно разминулись с колонной возглавляемой Семеновым и стали отдаляться от них.

Наши гости с интересом рассматривали оружие и костюмы раненных. То, что произошло что-то особенно неприятное, они уже поняли, поэтому старались не вмешиваться, оставаясь сторонними наблюдателями. Но любой нормальный человек не останется равнодушным, когда у него перед глазами будут оказывать первую помощь тяжело раненным. Уколы обезболивающих, привлекли их внимание, но любопытством они не стали докучать, понимая, что время вопросов и ответов несколько отдаляется в виду нестандартной ситуации.

Пока мы гнали по улицам города, неслись по московской трассе, я все пытался понять, зачем нужно было устраивать такую странную провокацию.

Одна из причин настроить против нас остальных людей из отряда Черненко, ведь я однозначно дал понять, что не хочу видеть у себя Семенова в отряде, а для него это — расстаться с теплым местом, с почетом и благоденствием, за счет других. Наверно тут еще замешаны украинские власти и скорее всего им известно о сговоре Черненко со своим коллегой из Херсонской области. Разбрасываться такими кадрами они не могут, поэтому подставляют нас, убирая Черненко, который стал выходить из-под контроля. И в итоге устраивают войнушку, дав мощный стимул херсонцам нам надавать по голове. Двойная выгода. Даже тройная, если удастся нас разгромить и завладеть запасами. Ловко придумано. Значит, кто-то им оперативно сливает информацию. Первый кандидат конечно Семенов, но не удивлюсь, что отработан механизм контроля самого Семенова. И при всех вариантах нам приходится очень неспокойно и больно. Вон людей потеряли. Да и татар привлекли, значит, тут очень серьезные завязки пошли и в ближайшее время нас ожидают крупные неприятности. Поэтому выживание Черненко и главное свидетелей бойни является залогом нашего спокойствия на ближайшее время. Поэтому нужно срочно связаться с базой.

— База, на связь.

— На связи.

— Черненко тяжело ранен. Передайте медикам полную готовность. Чтобы не случилось, он нам нужен живым, иначе на нас натравят всю местную спецуру, а с ними воевать что-то не хочется, слишком там много знакомых.