"Приключения в капле воды" - читать интересную книгу автора (Афонькин С. Ю.)

ГЛАВА 2 Вниз по черной трубе. Разноцветные шары с хлыстами. Инвалид. Дружная семейка. Рыцарь в латах

Это было похоже на затянувшийся и не слишком удачный прыжок в бассейн с вышки — тело вдруг потеряло вес, желудок подскочил к горлу, ноги в ластах потеряли опору и болтались, как придется, где-то сзади и наверху, а впереди стремительно приближалась огромная от края до края, блестящая поверхность.

«Окуляр!» — успела подумать Сандра, крепче прижимая к себе дергающуюся Пифу, и влетела в линзу, как в воду. «Убьюсь!» — мелькнуло у Сандры в голове, но вместо этого с ее телом стало твориться что-то странное. Оно вдруг резко и как-то по частям уплыло вбок, словно на экране испорченного телевизора, снова собралось вместе, распалось на тысячу частей и сразу сжалось почти в точку. О том, что делалось в этот момент с Пифой, Сандра могла только догадываться. Лишь на мгновение у нее перед глазами проплыли две длинные тонкие ниточки — как «дворники» на стекле машины. «Что это с ее ушами?» — рассеянно подумала Сандра, но вдруг превращения кончились. Сандра летела яркой пылинкой в длинном и черном колодце. «Тубус!» — догадалась она. Далеко внизу все сильнее разгоралось и стремительно увеличивалось яркое пятно — объектив. Через секунду оно разрослось до огромной сверкающей чаши и — раз! Сандра снова влетела в линзу. И опять серия быстрых и странных превращений — только тепло Пифиного живота было все время тут, рядом, под руками. Сандре показалось, что она еще крошечной фигурки, или что кругом все еще раз увеличилось. И вот уже огромная сверкающая линза объектива уходит все выше и выше. «Куда, в небо?» — возник вопрос и пропал без ответа.

А внизу величаво разрасталась огромная, как океан, капля. Ее поверхность, выпуклая, блестящая и пронизанная потоками света, быстро приближалась. Судорожно изогнувшись всем телом, Сандра успела в последний момент перевернуться ластами вниз и — бултых! — ушла в воду. «То-то шумный был бы плеск!» — мелькнула у нее в голове строчка какого-то стишка. В первый момент Сандра изо всех сил по-собачьи заработала руками и ногами, выпустив, наконец, Пифу, но быстро успокоилась. Странно! Дышать совершенно не хотелось. Вода была теплая, шелковистая и почему-то совсем не мокрая, только чуть более густая, чем обычно. Перед ее глазами проплыла, как ни в чем не бывало, Пифа, быстро перебирая лапками.

Сандра глянула наверх. Над ее головой серебристо отсвечивал купол капли, а там, за ним, в вышине, из огромной блестящей линзы в полнеба смотрел на нее, подрагивая, огромный глаз. От бездонного черного провала зрачка разбегались в разные стороны голубоватые канаты — тяжи.

— Папа! — неуверенно позвала Сандра. Говорить она могла, но звук раздавался, словно из пустой бочки. Сверху потек отчетливый, но немного приглушенный голос:

— Не бойся! Все в порядке! Я прекрасно тебя вижу. Спуск прошел успешно. Путешествие начинается!

— Я стала совсем крошечной? — спросила Сандра глаз.

Глаз моргнул и прищурился — наверно, папа опять улыбнулся:

— Да! Ты стала меньше… Сейчас подсчитаю! В двадцать шесть тысяч раз!

— Ого! Это, наверное, очень-очень много.

— Даже трудно себе представить, как это много! Если уменьшить во столько же раз наше озеро, где мы плаваем обычно на лодке, оно уместилось бы у тебя в ладошке! А наша дача с садом и огородом спокойно расположилась бы у тебя на мизинце. Осторожно! — вдруг воскликнул папин голос. И в тот же момент Сандру сзади что-то сильно толкнуло.

Она быстро обернулась и еле смогла увернуться от нового толчка: на нее катил, а точнее, подпрыгивая, пер огромный шар. Он был величиной почти с Сандру, и двигался как-то вприскочку — толчками, прыжками, выделывая зигзаги и мелко сотрясаясь всем телом. Сандра едва успела отплыть с дороги. Шерсть у Пифы на загривке встала торчком — жесткой черной, щеткой, и даже в основании спины встопорщилась дыбом. С громким лаем бесстрашная такса ринулась вдогонку за обидчиком своей хозяйки. Она была полна решимости растерзать это чудовище на сотню кусочков.

— Пифа, назад! — успела крикнуть Сандра, и вовремя, потому что шар тянул за собой два тонких длинных хлыста. Они извивались так быстро, что рябило в глазах. Попади песик под их удары — и ей бы несдобровать. Едва Сандра успела схватить таксу за шкирку, как их затрясло и закружило в воде, взбиваемой бешено работающими хлыстами. Несколько придя в себя, Сандра заметила, что все пространство вокруг нее буквально кишит разноцветными шарами. Маленькие и большие, зеленые, желтые, красноватые, опаловые и почти бесцветные, они двигались в разных направлениях, размахивая длинными хлыстами. Казалось, какой-то великан отпустил связку разноцветных шаров на ниточках, и все они зажили своей собственной жизнью — сновали, плыли, сталкивались, расходились в стороны, опять сталкивались и снова упорно плыли по своим делам. Приглядевшись, Сандра заметила, что у одних было два отростка, у других один, и двигались они совершенно по-разному. Некоторые с двумя хлыстами — неслись вперед, взбивая и закручивая воду позади себя. «Как моторки», — подумалось Сандре. Другие быстро вертели одним длинным хлыстом прямо перед собой, буквально ввинчиваясь в воду, как штопоры. Сандре то и дело приходилось увертываться от их дергающихся, трясущихся тел и извивающихся хлыстов.

— Папа! Кто это? — закричала она, все еще удерживая рычащую Пифу.

— Это жгутиконосцы, — раздался голос. — Не бойся, они не причинят тебе вреда. Только старайся держаться подальше от их жгутиков. Видишь — все эти существа имеют один или два жгутика. И крутят они ими не как попало, а каждый на свой манер, чтобы плавать в воде. Одни жгутики работают, как самый настоящий рыбий хвост…

— Да, точно! — обрадовалась Сандра. — Другие, как штопор! Как их тут много! Кишмя кишат, — продолжала удивляться она.

— В воде рек, морей и озер они могут разводиться в несметном количестве, — объяснял папа.

— Вода от этого изменяет свой цвет и часто становится непригодной для питья.

— Так вот кто виноват в том, что наше озеро было так долго зеленым и непрозрачным, — догадалась Сандра. — Противные хлыстоносцы!

— Жгутиконосцы, — поправил папа. — Если бы не их количество, они были бы совсем безобидными. Ведь и тебя они могут в худшем случае лишь толкнуть. Да и с помощью жгутиков не очень-то расплаваешься. Попробуй-ка двигаться вперед, крутя перед собой одной рукой! Или представь себе Пифу, которая пытается плавать, лишь руля сзади хвостиком. Тяжелый труд, — вздохнул папа.

— Бедняги! — посочувствовала Сандра.

— Некоторые из них, правда, пытаются что-то придумать. Вон, смотри, плывет один такой!

Сандра закрутила головой и увидела слева от себя круглый шар, плывший более степенно, чем его беспокойные собратья. Жгутик его работал более плавно. Приглядевшись, Сандра увидела многочисленные волоски — отростки, отходящие в разные стороны от его бича-жгутика. «Как страусиное перо», подумала она.

Папа уловил ход ее мыслей.

— Да, как перышко, — заметил он. Таким легче загребать воду. И все-таки, как ни крути, а с одним или двумя жгутиками далеко не уедешь! Некоторым ведь жгутиконосцам нужно с их помощью не только двигаться, но и пропитание добывать — загонять в себя совсем уж крошечных тварей, бактерий. Правда, и в этом случае наиболее сообразительные жгутиконосцы умудряются изобрести что-то свое, как вон тот, впереди тебя.

Перед Сандрой проплывало странное существо. Из шарика-тельца торчала прозрачная воронка, в которой бился-работал жгутик. «Как язычок пламени на ветру», — подумала Сандра. Он лихо закручивал воду, подсасывая к воронке толкучую мелюзгу, которую даже Сандра разглядеть могла с трудом.

— Какая странная воронка, — заметила она. — Похожа на манжетку или воротничок!

— Верно! Их так и называют: воротничковые жгутиконосцы, — начал пояснять папа.

Но Сандра перебила его:

— Смотри, смотри! — закричала она. — Инвалид!

Сзади к Пифе медленно приближался странный жгутиконосец. Один его жгутик работал как-то неуверенно — дергался и изгибался совсем не в том ритме, что у прочих, а вместо другого торчал короткий обрубок.

— Бедняга! — посочувствовала Сандра, и даже Пифа перестала ворчать и уставилась на пришельца. — Наверное, его покусали или побили. Не твоих ли это лап дело, длинноухая Пипетка? — нахмурилась Сандра. Но такса глянула на хозяйку такими невинными глазками, что это предположение сразу отпало.

— Нет, Пифа, конечно, тут ни при чем, — заметил папа. — Никто его вообще не кусал. Скорее всего, это мутант.

— Мутант? — переспросила Сандра.

— Да, мутант. У него, наверное, что-то с рождения испортилось в жгутике. Он ведь очень сложно устроен, это не просто шнурок или трубочка, объяснил папа. — Даже сейчас ты слишком велика, чтобы разглядеть как следует, что находится внутри жгутика. Поверь мне на слово — там распорки, крючки, спицы, трубочки, зацепки — целое хозяйство. Стоит только чему-нибудь сломаться — и все! Инвалид-мутант на всю жизнь. Чинить-то некому. Хорошо хоть жизнь у них, у жгутиконосцев, совсем коротенькая.

— Несчастненький! — пробормотала Сандра, отплывая немного в сторону, чтобы дать дорогу инвалиду. — Совсем одинокий!

— Да ты не расстраивайся, — подбодрил ее папа. — Дело житейское. Все-таки худо-бедно плавает по своим делам. А что касается одиночества, так мало кто из жгутиконосцев водит компании. Каждый сам по себе. Впрочем, попадаются иногда дружные ребята. Поищи — может, встретятся!

К этому времени Сандра вполне освоилась в новой обстановке и резво поплыла вперед, работая ластами, крутя головой по сторонам, ловко увертываясь от плывущих навстречу жгутиконосцев и поглядывая время от времени на Пифу, которая держалась в стороне и чуть позади от хозяйки. Маленькие лапки хотя и работали на совесть, но толку от них было немного. Пифа, поглядывая на резвых жгутиконосцев, стала даже помогать себе хвостиком, пытаясь вертеть им, как пропеллером. Она уже стала понемногу отставать, но хозяйка вдруг остановилась.

— Нашла! Пифа, смотри! — воскликнула Сандра.

Впереди плыла, медленно кружась, целая компания жгутиконосцев.

— Раз, два, три, четыре… восемь! — сосчитала Сандра.

Все были сцеплены Друг с другом, а их жгутики торчали в разные стороны и бойко работали.

— Молодец! — похвалил папа Сандру. — Отыскала! Все это родственники. Одна компания. Бывают и другие — числом поменьше и побольше: четыре, шестнадцать. Так все время вместе и плавают.

— Наверное, вместе веселей, — предположила Сандра.

— Может, и так, — согласился папа. — А может, меньше шансов, что тебя кто-нибудь съест.

— Одного заглотит, а шестнадцатью поперхнется! — весело подхватила Сандра. И вдруг забеспокоилась. — Пап, а меня-то никто здесь не сцапает? Ведь эти жгутиконосы точь-в-точь с меня ростом. Ведь если их могут, то и меня… — закончила она, совсем упав духом.

— Жгутиконосцы, — опять поправил папа. — Не бойся. Надеюсь, ничего страшного с тобой не случится. Я и Пифа рядом. В самом крайнем случае произнесешь волшебные слова.

— Объектив, окуляр…

— Тише, тише, — перебил ее папа. — Еще не время. Путешествие только начинается!

Сандра немного успокоилась, провожая взглядом дружную семейку жгутиконосцев, похожую на блюдце — совсем плоскую.

— А как же остальные? — опять задумалась она. — Совсем беззащитные? Никто ничего не придумал? Ведь они же такие сообразительные!

— Ну почему никто ничего? — возразил папа. — Некоторые закрывают свое тело пластинками…

— Как хоккеисты! — догадалась Сандра. — Такие нашлепки на руки, на ноги, чтобы не побиться. Правда? Где же они их берут?

— Где берут? Сами себе все делают. В магазин же не сплаваешь.

— Ну конечно, — засмеялась Сандра. — Какой же магазин для жгутиконосцев! Ой, смотри, — протянула она руку, — а вон настоящий рыцарь!

Медленно кружась, как в вальсе, вдалеке проплывал жгутиконосец, которого действительно можно было принять за средневекового рыцаря в латах. Фигурные пластины, покрывавшие все его тело, срослись на стыках выпуклыми ребрами. Оба жгутика лежали у него в глубоких бороздах — канавах. Один, бодро работающий, свисал вниз; другой, извивавшийся более плавно, опоясывал все тело, как ремешок.

— Вот это панцырь! — Сандра едва не присвистнула от удивления.

— Их так к называют — панцырными жгутиконосцами. Ты совершенно права, добавил папа.

Сандра, невольно залюбовавшись красавцем в латах, на минуту выпустила из виду Пифу. Воспользовавшись моментом, та погналась за маленьким жгутиконосцем, как за велосипедистом, попыталась ухватить его за основание жгутиков. При этом она ловко увертывалась от их извивающихся кончиков. Толстячок только прибавлял ходу, опускаясь все глубже.

— Пифа, Пифа! — забеспокоилась Сандра. А Пифа, наконец, исхитрилась и ухватила жгутик зубами. Ее тут же замотало из стороны в сторону. Сандра ринулась на помощь жгутиконосцу и перехватила кувыркающуюся парочку у самого дна.

— Фу! — крикнула она. — Пифа, плюнь! — и дала ей хорошего шлепка. — Ну как тебе не совестно, приговаривала Сандра, разжимая пасть таксы. — Как не стыдно!

А Пифа уже мелко и дробно колотила кончиком хвоста о дно, как бы говоря: «Прости, хозяйка! Охотничьи повадки! Больше не повторится!»

Насмерть перепуганный жгутиконосец тоже осел на дно, и вдруг, расставив оба своих жгутика шпагатом, быстро пополз от них прочь. От удивления Сандра даже перестала журить таксу.

— Во дает! — прошептала она. — И так они могут?

— Да! И не только так! Наблюдай дальше!

А смотреть было на что. Прямо к ним, почти по дну, ползло какое-то зеленое существо. Его тело то сокращалось, то растягивалось, слегка изгибаясь влево-вправо. Извиваясь, оно довольно быстро приближалось к Сандре.

— Странно двигается, — заметила она. — Будто ползет в воде. Гляди, Пифа, да еще и жгутиком себе помогает, крутит им спереди. Па, это тоже жгутиконосец?

— Да, это ЭВГЛЕНА. Ее еще называют Эвглена грацилис — грациозная.

Древние греки верили, что живут среди олимпийских богов три грации: богини гармонии и радости жизни. Звали их Аглая, Эвфросиния и Талия. Приятно было посмотреть на эту троицу. Все они делали изящно и красиво говорили, танцевали, двигались. Вот за необычное движение эвглены, похожее на замысловатый танец, и назвали ее грациозной.

— Что-то мне не кажется, чтобы эта эвглена особо радовалась жизни, да и ползает она совсем не грациозно, — засомневалась Сандра. — Как простой червяк.

В это время эвглена окончательно опустилась на дно и действительно стала напоминать коротенького толстенького червяка или зеленого слизняка. Сандра медленно плыла за ней, критически наблюдая за сокращениями ее тела.

— Моя вина! — вздохнул папа. — Маловато я дал тебе Вообразина. А мне вот представляется, что она похожа на восточную красавицу — исполняет настоящий танец живота! Не зря же одну грацию звали Талией!

— Нет у нее никакого живота и никакой талии! — буркнула Сандра уже из духа противоречия.

В это мгновение у Пифы снова проснулся охотничий инстинкт.