"Штык" - читать интересную книгу автора (Куликов Роман, Тумановский Ежи)

9

Прошло не меньше получаса, прежде чем среди деревьев замелькали фигуры в традиционном камуфляже военных сталкеров. Заметивший их первым Буль подал сигнал, и Штык занял свое место, наблюдая за потенциальным противником, решив рассматривать военных сталкеров с такой позиции до того момента, пока их намерения не будут ясны.

Впрочем, с альтернативами простому варианту просто сдаться в плен было довольно туго. Хотя некие смутные надежды на появление настоящих спасателей представлялись всё ещё достаточно реальными. Ну и пресловутая тропинка до блокпоста. Военные сталкеры ведь тоже не по воздуху прилетели.

Когда ближайший сталкер, заметив направление следов, вдруг повернулся лицом к холму, Буль, как и было оговорено заранее, аккуратно дал короткую очередь по траве в низине. Фигура в камуфляже мгновенно исчезла из поля зрения, зато вдалеке, на грани видимости, сразу множество людей принялись перебегать от дерева к дереву, занимая позиции вокруг холма.

Одна из мешковатых фигур тем временем никуда не пряталась и открыто шла прямо к тому месту, где первого разведчика отпугнула автоматная очередь Буля. На ходу человек отбросил капюшон, отправил за спину автомат и, расставив руки в стороны, начал спускаться в заросшую травой низину перед холмом. Шёл он, правда, чуть правее того места, где в траве была видна протоптанная Штыком и его бойцами тропинка, и всё время посматривал на свое левое плечо, где была закреплена небольшая, с пачку сигарет, коробочка.

— Мой генерал, — приглушенным голосом позвал Буль. — По-моему, вот этот расстрелом и командовал. Может, шлёпнуть гада?

— Это же парламентер, — отозвался Штык.

— Ну и что он нам может сказать? — удивился Буль. — Что больше не будет?

— Не знаю. Но послушать его всё-таки надо.

Тем временем парламентер остановился недалеко от коричневой проплешины на склоне холма, поднял руки вверх и громко сказал:

— Эй, не стреляйте! Есть тут способные внятно разговаривать?!

— Навалом! — отозвался Штык, из осторожности оставаясь за своим камнем — среди сталкеров наверняка были снайперы.

— Так пусть хоть один покажется! — воззвал тем временем переговорщик.

— Извини, я без смокинга стесняюсь, — ответил Штык. — Чего надо?

— Как это чего? — казалось, неподдельно удивился сталкер. — Хватит ерундой заниматься, выходите — домой вас поведём. Мы — военные сталкеры, и наш долг — вытащить вас из Зоны. Желательно живьём.

— Желательно, но не обязательно, верно? — спросил Штык, разглядывая переговорщика в щель между камнями. — Много из лагеря живыми домой вернутся?

— Эти люди всё равно были безнадёжны — уж можешь мне поверить, я зомби после удара контролёра на своем веку много повидал. Думаешь, лучше, чтобы они до конца жизни такими оставались?

— У военного прокурора спросишь, — спокойно ответил Штык. — Вы расстреляли больных людей. Причин я не понимаю. Может, объяснишь?

— Слушай, мне плевать. — Казалось, переговорщик начал терять терпение. — Я тебя убеждать не собираюсь. Думаешь, сильно нам хочется в Зоне из-за вас ночевать? Мне вообще следовало бы вас тут просто бросить за то, что по нам стрелять начали. Двоих у меня ранили.

Штык показал Булю большой палец. Буль довольно ухмыльнулся.

— Хоть скажи, как звать-то тебя? — продолжал тем временем переговорщик. — Пойду доложу по рации твоему начальству, кто тут у нас препятствует проведению спасательной операции.

— Подполковник Кукушинд! — весело ответил Штык. И добавил вполголоса, чтобы слышал только Буль: — Этот придурок не знает, что и мы кое-чего про Зону понимаем. Не работает тут беспроводная связь. В принципе. А он так говорит, словно сейчас пойдёт, свой старенький «арбалет» настроит и отзвонится «наверх»…

— Раз ты такой чистоплюй, подполковник Кукушинд, сиди за своим камушком хоть до Выброса, — громко сказал переговорщик. — Генералов ко мне только отпусти. И тех, кто хочет дома уже сегодня оказаться, — тоже приглашаю. Сколько вас там, кстати?

— Пятнадцать, — соврал Штык. — А генералов тебе каких отдать? У меня их тут много.

— Не чеши, — усмехнулся переговорщик. — Двое их у тебя. А если ты думаешь, что, взяв генералов в заложники, сможешь диктовать свои условия, то глубоко заблуждаешься.

— Лагерь наш как нашли?

— Случайно, — ответил человек в камуфляже. — С рейда возвращались и наткнулись.

— Случайно, значит, — тихо пробормотал себе под нос Штык. — Но сколько должно быть генеральских голов, знаешь точно. Телепатия, не иначе.

— Отпусти генералов, и мы просто уйдём, — видимо, истолковав его молчание как нерешительность, сказал переговорщик. — А остальные могут потом катиться на все четыре стороны. Слово даю.

— Напиши это слово на бумажке и засунь себе куда-нибудь поглубже, — спокойно ответил Штык. — Никого я никуда не отпущу. Идите куда шли, а мы уж как-нибудь сами тут разберёмся.

Ситуация складывалась тупиковая. «Своих» генералов отдавать этим странным убийцам в форме военных сталкеров Штык не собирался. Но что делать, если те пойдут на штурм? Три автомата с относительно небольшим запасом патронов против большой группы военных сталкеров с полным снаряжением были не лучшим аргументом за открытие боевых действий.

— А ведь ты там один, верно? — засмеялся сталкер. — Один с двумя заложниками, без опыта хождения по Зоне, на холме, утыканном аномалиями, обложенный военными сталкерами… На что ты рассчитываешь, дурачина?

— Как ты назвал моего командира, урод?! — заорал вдруг Буль, поднимаясь в полный рост с автоматом наперевес.

Переговорщик от неожиданности сделал пару шагов в сторону, поднял руку, видимо, предупреждая реакцию своих, и с весёлым удивлением уставился на генерала.

— Ложись! — зашипел на Буля Штык. — Убьют же!

— Что, прикрыл свою гнусную пасть? — надрывался тем временем Буль. — Как автомат увидал, так всё дерьмо теперь не наружу, а внутрь полезло, да?!

— Кондрат Ефимович, не сердитесь! — весело крикнул переговорщик. — Мы не по своей вине опоздали! Обстоятельства!

— Ах так, козье вымя! — рассвирепел Буль. — На, скотина!

Автомат генерала плеснул короткой очередью. Штык резко развернулся к щели между камнями, чтобы в случае необходимости поддержать огнём своего «бойца». К его удивлению, переговорщик неподвижно стоял на том же месте, а перед ним в воздухе догорало что-то искрящееся и яркое. Штык сразу вспомнил, как безрезультатно стрелял по дереву, и вдруг в голове всё стало на свои места. Проплешина на склоне холма, странные перемещения переговорщика, непонятная реакция Хомяка, слова сталкера о том, что холм утыкан аномалиями…

Переговорщик стоял за аномалией, через которую не могла пройти пуля. И прекрасно знал об этом.

— Эх, не попал, — с досадой сказал Буль, который, оказывается, уже успел спрятаться и теперь осторожно выглядывал из-за камня.

— Ещё раз такой фортель выкинешь — башку оторву, — злобно сказал ему Штык. — У них там и снайперки есть, между прочим.

— Так он меня «кастратом дебилычем» обозвал! Урод.

Штык растерянно посмотрел на Буля. «Ефрейтор», видать, был глуховат, а убеждённость в злокозненности парламентера легко превратила невинные слова в глупое, даже какое-то детское оскорбление. При этом Буль явно чувствовал себя обиженным. Разубеждать его, впрочем, Штык не собирался.

— Генерал Штык! — донеслось с другого конца их импровизированной крепости. — Вижу двух человек. Скрытно перемещаются в нашу сторону!

— Ну, пальни по ним для острастки! — разрешил Штык.

И глядя, как его «подчинённый» повернул автомат, чтобы посмотреть, где находится предохранитель, добавил тоном ниже:

— Всё равно не попадёшь.

Когда он снова выглянул в щель между камнями, переговорщика уже не было.

— Обделался, — самоуверенно вынес приговор Буль.

— Сомневаюсь, — задумчиво сказал Штык, провожая взглядом мешковатую фигуру, быстро удаляющуюся в сторону лагеря. — Что-то он такое увидал, что заставило его пойти с кем-то советоваться. Сам драпанул, а люди его здесь остались. Это чтоб мы никуда не сбежали.

Из беседы со сталкером Штык тоже кое-что узнал. Так называемые спасатели не только точно знали, сколько генералов было в лагере, но и должны были подойти раньше, чем у них получилось. А генералы-заговорщики, судя по всему, должны были ждать их прихода. Что это могло значить, сразу сообразить никак не удавалось.

— Может, пообедаем пока? — предложил Буль, аккуратно пристраиваясь спиной к большому камню.

— Сейчас не про жратву думать надо, — озабоченно сказал Штык. — А про то, как смыться отсюда живыми.

Если военные сталкеры и правда шли на помощь генералам-заговорщикам, значит, Хомяку и Булю в принципе ничто не угрожало. Чего нельзя было сказать о самом Штыке. Плюс ко всему прочему это означало, что наказание для Буля и Хомяка на этом заканчивается автоматически. Если же сталкер обманывал «кастрата дебилыча», а что-то подсказывало Штыку, что версия переговорщика была не слишком правдивой, значит, их просто уничтожат, благо сил для этого у военсталов хватало.

— Куда лезешь? — сказал Буль и выстрелил куда-то поверх камня. — Виноват, мой генерал! Пытался какой-то шустряк подобраться поближе — вот и отогнал обратно.

Словно в ответ на другой стороне площадке забился в длинной истерике автомат Хомяка.

— Прекратить! — заорал Штык, ощущая, что начинает терять контроль над ситуацией.

— Вы же сами разрешили, товарищ генерал! — укоризненно отозвался Хомяк. — Зато в обоих попал.

— Что значит «в обоих попал»? — тупо спросил Штык.

— Ну в этих… Ползли которые… Больше не ползают.

Пригнувшись на всякий случай, Штык в три короткие перебежки пересек площадку и осмотрел подступы к холму со стороны Хомяка. Метрах в семидесяти недалеко друг от друга действительно лежали два тела в камуфляжных костюмах. Судя по их неестественным позам, горе-стрелок действительно попал.

— Вот теперь нам точно каюк, — спокойно констатировал Штык. — Единственный шанс, который у нас остался, это бежать. Как можно быстрее и дальше.

Дорога к отступлению была открыта… но только в теории. Зная, что среди окруженных на холме людей нет тех, кто обучен ходить по Зоне, напичканной аномалиями, военные сталкеры особо и не заботились о тщательном контроле за своей добычей.

— Куда мы денемся с подводной лодки?… — Взгляд Штыка остановился на Хомяке.

Пазл в голове продолжал обрастать недостающими кусочками. Хомяк говорил, что ему больно находиться рядом с аномалией. Значит, ему не нужны приборы, которые таскают на себе сталкеры? И методика движений с непременными бросками гаек и палочек, практикуемых сталкерами, что не доверяют приборам, ему тоже не нужна? Это ведь так просто: чувствует, где ему плохо, значит, туда идти нельзя.

А если всё нормально — то можно! От этого предположения просто дух захватывало, но его следовало немедленно проверить на практике.

— Так, Хомяк, слушай боевую задачу, — торопливо сказал Штык, осматривая склон холма. — Ближайший к нам круг песка видишь? Сейчас осторожно спускаешься к нему, но ближе десяти метров не подходи. Если что-то будешь чувствовать необычное, колоть там тебя будет или щипать за что-нибудь, остановись и подними руку. Всё понял?

— Понял, — испуганным голосом ответил Хомяк. — А это не опасно?

— Я же тебе сказал: ближе десяти метров к этой ерунде не приближаться. Значит, не опасно. Ну, всё, пошёл!

Хомяк перехватил автомат поудобнее и неуклюже начал спускаться по склону холма. Пройдя половину пути до аномалии, он вдруг споткнулся, стараясь не упасть, коротко пробежал вперёд и вдруг замер, резко выбросив руку вверх.

До аномалии оставалось ещё метров пятнадцать, а Хомяк сигнализировал, что чувствует её. И был при этом вполне невредим. Штык ощутил, как его лицо само собой расплывается в удовлетворенной улыбке. У них появился шанс на спасение.