Глава седьмая

— «Черный Сталкер», и больше ничего? — раздраженно спросил Михаил. — Ладно, давай. Хоть «Зеленый тушкан», только поживее. А холодного нету, что ли? — Бармен в ответ пожал плечами. — Хорошо, давай. И два стакана.

Расплатившись, Столяров вернулся за столик, сколоченный из пустой бочки и крышки от ящика из-под патронов. Он откупорил бутылку и разлил водку по стаканам. Свой он опрокинул залпом, не чокаясь, и скривился так, что Олег нерешительно замер со стаканом в руке.

— Др-рянь водка! — объявил Михаил и добавил, не меняя тона: —

Эвакуации не будет.

Гарин все-таки глотнул из стакана, шумно выдохнул и лишь потом спросил:

— В каком смысле?

— В прямом. В Институте считают, что задание не выполнено до конца.

— Но мы добыли им «венец»!

— Именно. И они настаивают на продолжении полевых испытаний. Они хотят, чтобы конкретно ты, Олег, надевал «венец» по десять раз на дню и через него общался с зомби, слепыми собаками и прочей псевдошушерой, а если повезет, то и с духом Сталина. А я буду ходить следом, как твой персональный летописец, и строчить в блокнотике: «День третий. Попытка контакта со снорком. Объект сблевал два раза».

— Если это так необходимо, я могу заниматься этим на территории Института.— Там нет зомби. Тетя Клава из бухгалтерии не в счет. И потом, поведение «венца» на Большой Земле и поведение «венца» в Зоне, где его подпитывает аномальная энергия, — это две большие разницы.

— А вообще с какой стати... — Олег почувствовал, что начинает закипать, и сделал еще глоток, чтобы не взорваться раньше времени. — Какое право они имеют указывать мне, что делать? Я кто? Программист. Ну ладно, согласился один раз подменить заболевшего курьера, забрать из Зоны артефакт. Задание оказалось фальшивым, как, подозреваю, и болезнь курьера. Но я-то свою часть отработал честно. Все! Ни на что другое я не подписывался.

— А вот тут ты ошибаешься, — невесело усмехнулся Столяров и разлил по второй. — Подписывался, и еще как. Ты контракт, который тебе дали перед отправлением, вообще читал?

— Какая разница?

— Ты читал контракт? — спокойно повторил Михаил, а когда его собеседник опустил глаза, взялся за стакан. — Тогда за доверчивость.

Гарин тост не поддержал.

— А как они до меня обходились с «венцом»? — спросил он негромко, глядя на черную маркировку столешницы «7,62 Л ГЖ, 600 шт. в обоймах». — На ком его испытывали?

— А теперь, — сказал Столяров, — мы переходим ко второй части нашего задания. Но сначала все-таки выпьем. Может, консервы достать?

— Пока не хочется.

— Ну, давай!

Они чокнулись, Олег пригубил теплой водки, а Михаил выпил до дна и продолжил:

— До недавнего времени всеми исследованиями на натуре, в том числе работой с «венцом», занимался филиал Института, который находится...

— В Припяти, — предположил Гарин, и Столяров, снова взявшийся за бутылочное горлышко, отсалютовал ему мизинцем.

— Точно! Официальное название филиала на слух постороннего звучит так же невнятно, как и название Института. Лаборатория Автономных Систем — может, слышал?

Олег неуверенно пожал плечом.

— Черт-тс что, — кивнул Михаил. — Лаборатория лабрадорских лоботрясов. Филиал работал в тесном контакте с Институтом и в общем-то под его руководством.

— Давай ближе к делу, — попросил Гарин. — Ты уже дважды сказал о филиале в прошедшем времени. Занимался, работал... Теперь,

получается, не работает?

— Опять в точку! Примерно месяц назад филиал перестал выходить на связь. То ли Лаборатория стала чересчур автономной, то ли с ней случилась какая-то неприятность. И судя по тому, что один из «венцов» оказался в руках у бандитов, а второй...

— Что второй?

— А? — Столяров тряхнул головой. — Извини, я, кажется, заговариваться начинаю. Давно не пил. Давай, может, хотя бы колбаски? — Он наклонился за рюкзаком и задел плечом стол, едва не опрокинув стаканы.

— И выяснить, что случилось с Лабораторией, тоже поручено нам? — не столько спросил, сколько констатировал Олег.

Михаил пьяно улыбнулся и развел руками:

— Других агентов у Института в Зоне нет.

Гарин хмыкнул, чтобы не показать, как ему польстило слово «агент», и снисходительно уточнил:

— Ты хотя бы в курсе, где находится эта Лаборатория?

— Естессно, — фыркнул Столяров, а когда Гарин отлучился ненадолго в комнатушку слева от бара, пробормотал себе под нос куда более трезвым голосом: — Если, конечно, она до сих пор на том же месте...

Он тяжело вздохнул и подпер щеку кулаком. Трудно было жить в постоянном напряжении, когда никакая доза алкоголя не помогала расслабиться, а элементарную утечку информации приходилось симулировать. Очень трудно.

Бармен был правильным, настоящим. Можно сказать, родным. Пусть не в белой рубашке и бабочке, а в помятом тельнике с расстегнутой наплечной кобурой. Пусть вместо того чтобы постоянно полировать стойку и до хрустального блеска натирать стаканы, он монотонно возил ершиком в стволе своего кольта... С другой стороны, чтотут полировать? Обрезок ДСП с вырезанной ножом непонятной надписью «GSC-2012»? А стаканы... После той отравы, которую наливали в баре Янова, их можно было даже не споласкивать. Зато он слушал излияния Олега уже битых полчаса и ни разу не попросил его заткнуться. Даже не перебил.

— А я ему тут, значит... — Гарин приближался к кульминационной, как ему казалось, части рассказа. — Я ему говорю: «Глаза-то разуй! Вон он, твой «колобок»... В смысле, «душа»!» А он такой: «Ой! А я и не вижу!» А я ему: «Лапоть! Она же легкая! Вот на этой минералке-то... На газировке-то и поднялась» Там же... — Он обеими руками изобразил восходящий воздушный поток. — А он мне: «Олежка, ты сталкер от Бога!» Так и сказал. Во-от... А потом... Потом...

Олег замолчал, когда на соседнюю бочку присел сталкер со смутно знакомым лицом и на пальцах что-то показал бармену. Тот кивнул и выставил на стойку три бутылки пива «Оболонь», а рядом бросил батон хлеба и полпалки колбасы.

— Зря распинаешься, парень, — сказал сталкер, сгребая продукты в охапку.

— Это почему? — спросил Гарин.

— Моня глухой. Рядом с ним псевдогигант в ладоши хлопнул, и он с тех пор ни черта не слышит.

Олег посмотрел вслед сталкеру, затем поднял глаза на бармена, который изобразил бровями — дескать, продолжай, мне и вправду интересно.

«Ну вот, — подумал Гарин. — Только решился рассказать кому-то историю своей жизни. Да еще так складно...»

— А может, и к лучшему, — вздохнул он, и Моня с ним молча согласился.

Олег поискал глазами Столярова. Тот сидел за столиком, куда сталкер только что отнес пиво и закуску, и, кажется, учил кого-то, как правильно отбирать у противника нож.

— Молодец, — услышал Гарин, приближаясь к столу. — Пальчики хорошо спрятал. А мизинчик? Мизинчик-то забыл! А мизинчику бо-ольно. Мизинчику не нра-авится, когда его вот так выкру-учивают.

Один из сталкеров охнул, и нож упал на столешницу. Теперь Олег узнал соседей Михаила. Это была та самая троица, которую они

истретили сегодня по пути к исследовательскому посту. Когда же это было, Господи? Две? Нет, три бутылки «Черного Сталкера» назад. Гарин положил Столярову руку на плечо и сказал:

— Пойдем.

— Пойдем, — радостно откликнулся Михаил. — А куда?

— Проводить полевые испытания. На зомби.

— А может, лучше два пальца в рот?

— Нет. Чем скорее проведем, тем... — Олег не смог закончить сразу и просто повторил: — Пойдем.

— Ну, пошли, — легко согласился Столяров и, наклонившись к сталкеру с заметно распухшим мизинцем, доверительно спросил: — Эй, уважаемый! Где тут у вас можно найти... Да нет, каких девчонок! Зомби. Где тут у вас можно найти зомби?

Полчаса на свежем воздухе подействовали на Олега отрезвляюще. К вечеру заметно похолодало, вдобавок с неба опять посыпалась мелкая морось. Не настолько раздражающая, чтобы искать укрытие, но в самый раз, чтобы поднять воротник и задуматься о возвращении в теплый бар. «Какой черт меня тянул за язык? — не в первый раз подумал Гарин. — Какие еще полевые испытания?»

— А говорили, в этом районе полно зомби, — пожаловался Михаил. — А еще говорили, что а-а, а-а, а-а-а-а-а...

Столяров чихнул и только благодаря этому остался жив. Пуля прошла на пару сантиметров выше от его склоненной головы. По крайней мере так показалось Олегу. В следующее мгновение Гарин не то чтобы упал... Ему даже упасть не дали. Его пригнули к земле, крутанули волчком и подтолкнули, не исключено, что коленом.

— За угол! — в самое ухо рявкнул Михаил.

Семь метров до стены одноэтажного домика Олег преодолел на четвереньках. Второго выстрела он не услышал, зато увидел, как пуля выбила искры, чиркнув по бетону в метре от его лица. Гарин закатился за угол дома и распластался на мокрой земле, не решаясь поднять голову. Рядом бесшумно опустился Столяров. Следующие четыре выстрела раздались с интервалом в секунду, как сигналы точного времени.

— Лупит и лупит в тот же угол, — определил Михаил. — Точно зомби. Откуда они только патроны берут?— Он один? — спросил Олег, поднимаясь с земли.

— Сейчас гранату кинем и пересчитаем. Автомат точно один.

— Погоди тогда. Дай сначала я. Не зря ж мы за ним по буеракам шарил ись.

Бравада Гарина выглядела как попытка взять реванш за неуклюжесть, и Михаил наверняка это заметил.

— Да что ты тут сделаешь? — спросил он. — Он же не в «запорожце» сидит, а ходит и стреляет. Ботинки ему заблюешь?

— Надо будет — заблюю, — огрызнулся Олег. После язвительного замечания Столярова остановить его было уже невозможно. — Дай «венец»!

Михаил вздохнул и стал расстегивать рюкзак.

— И это... — добавил Гарин. — Прикрой меня, если что.

— Прикрою. А если опять зашипишь, как зомби, — вырублю к чертям.

По сигналу Олега Столяров подобрался максимально близко к границе простреливаемой зоны, достал пистолет и отправил пулю в небо. После этого затихший было обстрел домика возобновился с прежней периодичностью: выстрел, секундная пауза, выстрел. Гарин кивнул напарнику и начал обходить домик с другой стороны.

Осторожно высунувшись из-за угла, Олег увидел стрелка со вскинутым к плечу автоматом. После каждого выстрела его голова откидывалась влево, словно тряпичная, а ноги совершали сложные нескоординированные движения, чтобы сохранить равновесие. Олег не сомневался ни секунды: перед ним зомби. Сидя на корточках, Гарин прислонился к стене здания, надел «венец» и подумал, непонятно к кому обращаясь: «Ну, выручай». Едва черное кольцо коснулось его головы, Гарин почувствовал, как остатки опьянения испаряются из организма.

Он снова выглянул из-за угла. Еще не представляя, что собирается делать, Олег интуитивно понимал, что без визуального контакта с зомби у него вряд ли что-то получится. «Только бы не как в прошлый раз», — подумал он. Гарину не хотелось снова почувствовать себя канализационным стоком, куда выплескиваются чужие эмоции, страхи и глупость. И его молитвы были услышаны.

Все случилось так же быстро, как и в случае с Витей: можно сказать, с первого взгляда, правда, на сей раз Олег не только нащупал ка-

нал связи, но и отправил информацию. Исполнил роль не приемника, а передатчика. Мир не стал монохромным и дерганым, а Гарин не начал присвистывать на шипящих, просто в палитру его ощущений добавилось несколько новых элементов. Боль в простреленном предплечье, раздражение от того, что ни одну мысль не можешь додумать до конца, тяжесть автомата, пустота в том месте, где раньше было имя, и жгучее желание отомстить. «Кому?» — без слов спросил Олег и немедленно получил ответ. «Тем, кто сделал меня таким». «А кто это был?» — «Не помню. Отомстить всем. Двое прячутся за домом. Они...»

«Не важно, — подумал Гарин. — Их уже нет. Ты отомстил. — Он сосредоточился на боли и тяжести. — Рука дрожит. Ей больно. Автомат тяжелый. Опусти его. Ты отомстил. Ты стал прежним».

«Неправда. У прежнего меня было имя».

«Опусти автомат, и получишь имя».

«Хорошо...»

Автомат упал на землю. Зомби замер на месте, слегка покачиваясь, будто от ветра.

— Твоя работа? — раздался над ухом шепот Столярова.

— Типа того, — пробормотал Олег.

— Как ты это сделал, а? Вот как, объясни!

Гарин надолго задумался, потом помотал головой.

— Не хватает слов. Вот ты бы смог объяснить, как ходишь? Или

как дышишь?

Услышав это, Михаил вздрогнул и резко сменил тему.

— Так я добью его? — Он махнул пистолетом в сторону зомби.

— Лучше я, — сказал Олег. — Я начал, мне и заканчивать. Разреши...

Он взял протянутый пистолет, подошел к зомби и приставил ему

ствол к подбородку.

— Тебя зовут Алексей, — вполголоса сказал он и выстрелил. Только сначала зажмурился. Потому что счастливая улыбка на

полусгнившем лице — это уже чересчур. Однако закрыться ментально Гарин не успел, поэтому уловил еле слышное, словно прилетевшее с

того света «Спасибо».

— Ну что, вернемся в тепло? — спросил Столяров. — Или продолжим испытания? С той стороны во дворе что-то типа открытого погреба, я слышал там какое-то копошение. Может, конечно, пара тушканов свалилась...

— Пойдем проверим, — предложил Олег. — Чтобы два раза не бегать.

По правде сказать, ему попросту не хотелось расставаться с тяжелым тускло поблескивающим предметом, в котором Олег Гарин чувствовал себя чем-то большим, чем Олег Гарин.

То, что Михаил назвал открытым погребом, больше напоминало подвал снесенного здания: это была прямоугольная яма в земле, наполовину засыпанная строительным мусором. Кое-где свисали на гнутой арматуре куски плит.

— И где твое копошение? — шепотом спросил Олег.

— С той стороны, за кучей щебня.

— Посвети мне. Не видно ни черта.

— Сейчас... — Столяров приладил фонарик на ствол автомата и поводил лучом из стороны в сторону. — Кажется... Вон он! Ты видел? Пробежал... Что за жирный хрен в плаще? Безногий, что ли?

— Он не безногий, он маленький. Это бюрср, — спокойно сказал Гарин. — Попробуй поймать его еще раз. Мне нужно видеть...

—- Попробую. Ты только побыстрей с ним. Я карликов с детства недолюбливаю. Сейчас я его, как таракана...

Свет фонарика погас, а когда чуткое ухо Михаила уловило едва различимый шорох, зажегся вновь, безошибочно выхватив на фоне бетонной стены кряжистую фигуру в черном плаще-балахоне. Оказавшись в круге яркого света, карлик заметался, выбирая между кучей щебня и большим деревянным ящиком, а когда понял, что оба укрытия одинаково недостижимы, медленно повернулся лицом к противнику. Из-под надвинутого на лицо капюшона показался непропорционально большой нос и сморщенные губы.

«Ну же! — подумал Олег, обращаясь то ли к самому себе, то ли к «венцу». — Что же ты!»

Тишина. Ни проблеска, ни звука. Вакуум.

Сморщенные губы сложились в кривую усмешку. Бюрер развел в стороны руки, спрятанные в широких, достававших до пола рукавах. Деревянный ящик, лежавший в трех метрах от него, медленно поднялся и повис в воздухе, покачиваясь, как поплавок на водной ряби.

— Он безмозглый! — осенило Гарина. — Бюрер — телекинетик, пси-активность нулевая. Я ничего не смогу. Стреляй, Миша! Стреляй же!

— Да я пытаюсь, — прорычал Столяров, сражаясь с затвором автомата. — Что-то заклинило.

— Тогда падай! — скомандовал Олег и сам рухнул на землю. Михаил выполнил команду, и прогнивший ящик, пущенный со

скоростью пушечного ядра, промчался у них над головами и с громким треском разлетелся на щепки, ударившись о ствол сосны.

— Твою мать! — выругался Столяров. — Вот же сейчас все работает!

Он дослал патрон в патронник, приподнялся на локте... и снова упал, спасаясь от очереди летящих в лицо мелких камешков.

— Эта тварь когда-нибудь выдыхается? — спросил Михаил, повернувшись к Олегу.

— Очень на это надеюсь, — искренне ответил тот.

Переждав еще три щебневых атаки, Столяров перекатился в сторону и там, под прикрытием куста смородины, снова попытался подняться. Ему удалось встать на одно колено и сделать выстрел, но даже Гарину было видно, что пуля прошла мимо цели. Настолько мимо, что для стрелка такого уровня это было непростительно.

— Он дернул меня! Реально! За ствол! — возмутился Михаил. —

Вот же урод... Эй, куда!

Автомат, выбитый у него из рук гравитационным импульсом, улетел по следам деревянного ящика и запутался в кроне сосны.

— Вот скотина! — прошипел Столяров и вытащил нож. Он выждал пару мгновений, проверяя, не отнимет ли бюрер оружие и не вывернет ли его вместе с рукой. Но, видимо, нож в представлении коротышки не являлся серьезной угрозой. А может, был слишком мелкой целью для приложения телекинетических сил. — Ну, погоди, карлик! Куда ж ты побежал-то, а? Какой прыткий! Олег, жди здесь, — бросил он и не спеша двинулся за улепетывающим со всех ног бю-рером.

Гарин не ответил. Он и вопроса-то не услышал. За несколько секунд до бегства бюрер устроил прощальный залп, подняв и бросив в людей все предметы, которые еще оставались в подвале. Олега ударило по голове пустой алюминиевой канистрой. Впрочем, ему самому показалось, что это была как минимум чугунная наковальня.