272).

34. В тексте, несомненно, ошибочно написано*** вместо это зачеркнуто и на поле справа другою рукою написано***, т.е. послал «чистогрудого Ходжа Инсафа вместе (с кем?) к его величеству [известить]. 35. Здесь или пропуск переписчика, или отсутствует целый лист. 36. По воззрениям мусульман, существует шесть измерений: перед собою и позади себя, вправо и влево, в высоту и в глубину. 37. Коран, сура XVIII, ст. 77, по переводу Саблукова. 38. По-видимому, игра слов, так как слово «сладкая» означает и собственное имя известной на Востоке красавицы Ширин, возлюбленной Сасанида Хосрова Первиза и героини бесчисленных поэм, легенд и преданий почти всех мусульманских народов. 39. Коран, сура III, ст. 182; сура XXI, ст. 36 и сура XXIX, ст. 57. 40. Михрабом называется ниша в стене мечети, перед которой имам читает вслух молитвы, стоя впереди молящихся. Перед насильственною смертью осужденному обычно давали возможность совершить омовение и помолиться, часто и само лицо, знавшее, что скоро придут его убить, заблаговременно совершало омовение и затем молитву. 41. На полях написано против этого места (л. 15а): «…вроде приближенных его величества, [отмеченных] титулами: Ходжа Инсафа, Мухаммед Назара дадхи, Джани-бека ишик-ака-баши и других сорока – пятидесяти человек из мулозимов, присутствовавших [здесь]». 42. Здесь Убайдулла-хан сравнивает себя со вторым сыном четвертого «праведного» халифа Алия имамом Хусейном, погибшим в равнине Кербела (в Месопотамии) в 680 г. со всеми своими близкими от руки воинов халифа Езида из династии Омейядов. 43. Выражение фигуральное, в значении «представиться августейшей особе и удостоиться поцеловать ее руку». Общераспространенное в бюрократических и военных кругах ханской и эмирской Бухары выражение барикоб-и оли («у высочайшего стремени», «при высочайшем стремени») означало «в свите государя». 44. Намек на выдумку братьев Иосифа, продавших его купцам и сказавших отцу, что волк унес мальчика; так как Иосиф был юн и красив, то автор уподобляет ему правление (давлат) молодого и красивого Убайдулла-хана. 45. Вместо этих двух слов в тексте коранский стих: «Да будет! И оно будет!» (по переводу Саблукова), встречающийся в суре II, ст. 61, 129; в III, ст. 73 и в др. сурах. 46. Вся эта цветистая тирада, описывающая утренние события, в действительности излагает следующее. Сейчас же после убийства хана разбушевавшаяся военщина, как выше упомянуто (прим. 33), бросилась в покои хана, захватила его жен и всех женщин, сорвала с них одежды и всех их босых и простоволосых разобрала по рукам, каждый посадил позади себя по женщине на круп лошади и все повезли их в казармы на потеху. 47. Этим стихом устанавливается точная дата составления настоящего стихотворения (февраль 1711 г.), синхронная самому событию, свидетелем которого был автор.

Следовательно, и весь труд является произведением современника описываемых в нем событий. 48. Бухарцы всегда опоясывали шашки вокруг талии, а хивинцы носили их на портупеях через плечо. 49. В тексте отага, что в староузбекском языке, собственно, означает султан на чалме, на шапке, на шлеме (см. Л. Будагов, Сравнительный словарь турецко-татарских наречий, т. I, СПб., 1860, стр. 110). 50. В тексте ради метра -*** аз хан у аз ман вместо аз хан у ман. 51. Чтобы понять это восхваление нашим автором и автором «Убайдулла-наме» преданности Афлатуна калмыка, следует иметь в виду, что личный конвой Убайдулла-хана, как и его преемника Абулфейз-хана, состоял из русских рабов и рабов-кал-мыков.

Оба хана доверяли им больше, чем кому бы то ни было из своих узбеков, А при Абулфейз'-хане дело дошло до того, что он больше всего надеялся на тех своих русских рабов (по словам очевидца, русского посла), «которые на Руси родились, а которые и здесь родились от отца или от матери басурманской, и тем не весьма верит и оных одних без калмыков никому в партию не высылает». Правда, личный ханский конвой из русских рабов не проявил никакой попытки защищать Убайдуллу и при проникновении заговорщиков в арк притворился спящим; не было и со стороны калмыков активных выступлений на стороне хана. Поэтому тем более проявление необыкновенной верности хану со стороны одного «неверного» язычника-калмыка сильно поразило современников, среди которых никого не нашлось, кто бы разделил с ханом участь, уготованную ему узбекскими эмирами и военным сословием (Убайдулла-наме, стр. 266, 268, 273; две реляции Флорио Беневени из Бухары от 10 марта 1722 г.

Петру I, Приложение к работе А. Н. Попова «Сношение России с Хивою и Бухарою при Петре Великом», Записки ИРГО, кн. IX, СПб., 1853, стр. 373). 52. В тексте буквально – «горсть своей воды и праха [из которой я создан]». 53. Т. е. «Я происхожу от Субхан Кули-хана (1091/1680 – 1114/1702), я – внук Надир-хана (1051/1642 – 1055/1645)». 54. Как было упомянуто выше, Джаушан калмык с братьями получил за убийство Убайдулла-хана от мехтера Кабули 8 тыс. тенег; часть этих денег была им, несомненно, обещана другим лицам за активное участие в убийстве хана. 55. В священный месяц мухаррам, когда нельзя было воевать, а следовательно, и проливать кровь человека. В первые десять дней этого месяца (так наз. ашура – десятидневие) имам Хусейн испытывал свои предсмертные бедствия в равнине Кер-бела, пока не был убит в десятый день мухаррама. 56. Таджикско-персидский термин «вода лица» (абру, абруй; обру и обруй) в переносном смысле обозначает достоинство, честь. Здесь переведено буквально, в соответствии со смыслом последующего стиха, в котором тоже говорится о «волнах вод». 57. Т. е. «Я – дорогое дитя Субхан Кули-хана». 58. Об этом эпизоде в «Убайдулла-наме» не упоминается, хотя сам Кучик-Хайван фигурирует в числе заговорщиков и убийц хана (см. Убайдулла-наме, стр. 267, 269). 59. Здесь игра слов: имя узбека было Кучик-Хайван (из племени минг), что дословно значит «малое животное», «малая скотина». 60. Мулозимами в Бухаре обозначался довольно многочисленный класс низших служителей при высокопоставленных лицах [в Бухаре эпохи мангытов – при улема (уламо) – вроде верховного судьи, раиса, судей вообще и проч.]; они комплектовались из сирот и исполняли разные поручения своих патронов. Словом мулозим – арабского происхождения и дословно значит «безотлучно присутствующий при ком-либо». 61. Коран, сура II, ст. 151. 62. По верованиям мусульман, двое ангелов – Харут и Марут – влюбились в одну женщину по имени Зухра, замечательную музыкантшу. Она поставила условием, что отдаст им свою любовь за песнь, которую поют ангелы перед престолом Аллаха. Те исполнили ее желание, а Зухра попробовала повторить эту песнь, но едва она ее закончила, как была вознесена на небо и помещена на нем в виде блестящей красивой звезды, известной под именем Зухра, обычно отождествляемой с Венерой и играющей в мусульманских сказаниях роль небесного музыканта. Харут и Марут были свергнуты Аллахом с неба. Канун – музыкальный струнный инструмент, доставшийся мусульманскому миру от эллинского мира. 63. Восточные литераторы и поэты отождествляют нарцисс с человеческим глазом, так что это выражение соответствует нашему «его глаза померкли». 64. Выражение горя и траура по умершим в Средней Азии былых времен. Мы имеем на это указание в истории Тимура. Когда он возвращался из своего четвертого похода на Моголистан, он получил известие о смерти своего сына Джехангира, оставленного им на время своего отсутствия наместником Самарканда. При приближении Тимура, к столице, «все министры, вельможи, великие и благородные люди, Стихи:

Все одетые в темно-синее платье,

С сердцами, полными крови, проливая реки слез, Все, посыпав головы от горя землею, Как платье, изорвав свою грудь, поспешили выступить ему навстречу. Весь народ, обнажив головы и набросив на шеи черные войлоки и паласы, вышел из города…» (Шарафуддин Али Езди, Зафар-наме, принадлежащая мне рукопись, по-видимому, XVI в., л. 68а – 68б). 65. В этом стихе пропущено какое-то слово, так что перевод дается неточный. 66. Стих переписан с погрешностями против метра. 67. Тело Убайдулла-хана похоронено в мазаре шейха Бахауддина в усыпальнице: его предков, вместе с его отцом Субхан Кули-ханом (Убайдулла-наме, стр. 274 и др.). 68. Против этого сбоку написано другою рукою: «Псевдоним Мовланы Абдуррах-мана, составителя этой книги, был Тали' (Толе'), о чем упомянуто в начале книги». 69. Абдулла-бий хаджи занимал должность кушбеги при Убайдулла-хане, который незадолго перед своею гибелью отстранил Абдулла-бия от этой должности в г.

Бухаре, предоставив ее молодому дворцовому служителю из рабов Тюря Кули, а Абдулла-бия назначил в Балх верховным кушбеги (Убайдулла-наме, стр. 277). 70. Так как кенегесы жили в Шахрисябзской области, юртом которых она считалась, и были подданными бухарских ханов, то Худаяр-бий, оскорбленный отказом в утверждении его аталыком, отправившись в Шахрисябз со своим сыном, сторонниками и соплеменниками, что, по-видимому, представляло значительные вооруженные силы, начал войну с кенегесами, разорял и опустошал их земли, как подданных хана, тем желая отомстить хану. Эта картина была обычной в феодальной жизни среднеазиатских ханств. 71. Махрамами в Бухаре назывались низшие дворцовые чиновники, нечто в виде пажей, которые исполняли разные обязанности при ханах или эмирах. При Убайдулла-хане они имели большую власть; воспользовавшись неладами хана с военным сословием, стали пренебрежительно относиться к военным и даже отдавать им приказания. Дело дошло до того, что у военных, как выше упоминалось, отняты были их танхой – забраны дворцовыми служащими. Индусам-ростовщикам было оказываемо особое покровительство, а мусульманам чинились всяческие препятствия добиться правосудия в тяжбах с индусами. Такие и подобные им явления, совершаемые дворцовой кликой, вызывали крайнее недовольствие узбекских эмиров и военного сословия и были в числе причин, повлекших свержение хана и его убийство (Убайдулла-наме, стр. 284 и сл.). 72. Оба эти ходжи были богатыми и влиятельными людьми, весьма близкими к Убайдулла-хану; поэтому сейчас же после убийства хана Джаушан калмык постарался устранить этих ходжей. Воспользовавшись тем, что Ибрагим-бий диванбеги не получил своей доли из грабежа ханского добра, как, вероятно, и Ходжа Кули парваначи, новый кушбеги отдал ходжей в руки этих лиц (по Убайдулла-наме, стр. 284 – в руки одного Ибрагим-бия), которые в несколько приемов дочиста обобрали ходжей. 73. Два значительных медресе Ходжи Даулата и Ходжи Нихаля, расположенные на Регистане, существовали до конца Бухарского ханства. 74. В своих кровавых расправах над знатью Джаушан в конце концов, по-видимому, потерял всякое чувство меры. По словам историка Убайдулла-хана, имущество всех лиц, имевших хоть какое-либо отношение к убитому хану, он конфисковал; о разных почтенных лицах распространял слухи о несправедливостях, чинимых народу; за каждое непонравившееся ему слово предавал виновного смерти с конфискацией его имущества. Сборщики податей и все служилое сословие страшно боялись его из-за жестокого с ними обращения. Его высокомерное обращение не только со всеми, но и с Абулфейз-ханом, которого он третировал и, как ходили слухи, хотел извести, чтобы самому стать ханом, вывели из себя даже слабовольного Абулфейза, и тот высказал свое недовольство Джаушан Ма'сум аталыку. В согласии со всеми эмирами было решено отделаться от кушбеги. Его под каким-то предлогом попросил к себе аталык вместе с его братом Салах курчи, и когда Джаушан прибыл к аталыку, он был там схвачен, брошен в тюрьму, подвергнут пыткам и убит с своими братьями Малахом и Ибрагимом (Убайдулла-наме, стр. 286 – 288). 75. Арбабом называлось в городе лицо, следившее за общественными работами по очистке оросительных каналов, за сбросом подпочвенных вод и проч. (Бухарский трактат о чинах и званиях, стр. 142). 76. Семь племен, или семь родов, – объединение семи родов узбеков Зарафшанской долины (П. П. Иванов, Восстание хитай-кипчаков в Бухарском ханстве: 1821 – 1825 гг., Л., 1937, стр. 116, прим. 13). 77. Все эти события, так отрывочно, но весьма определенно передаваемые нашим автором, их непосредственным свидетелем, сводятся к тому, что при общем хаосе в государстве, последовавшем за убийством Убайдулла-хана и возведением небольшой кучкой заговорщиков ничтожного Абулфейз-хана, поместные феодалы и главари племен почувствовали себя совершенно не связанными с центральною властью и подняли бунты. Особенная анархия, по-видимому, царила в Мианкале, где свободолюбивые хитай-кипчаки представляли благодатную почву для всяких сепаратистских; выступлений и движений и где имелись в распоряжении родов крепости, служившие опорными пунктами для мятежных выступлений против центральной ханской власти или соседей. Все это были предпосылки для последующих крупных и продолжительных народных восстаний в Мианкале, вроде восстания, возглавленного Ибадулла-бий хитаем в 1159/1746 г. при том же Абулфейз-хане, или большого и многолетнего восстания хитай-кипчаков в 1821 – 1825 гг. при эмире Хайдаре. Следствием всего этого было крайнее разорение оседлого населения с расстройством оросительной системы, запустением пахотных полей и неизбежным уменьшением населения вследствие его гибели и выселения в другие места. 78. Один из маленьких бухарских базарчиков, существовавших до Октябрьской революции, где торговали всеми продуктами. Он находился неподалеку от Лаби Хауз-и диванбеги. 79. Факт чрезвычайно любопытный, показывающий, до какой степени главарям племен было чуждо уважение к авторитету высшей государственной власти, до какой степени они не понимали идею целостности государства и безразлично относились к преступным посягательствам на нее, что заведомого бунтовщика и вымогателя Худаяр-бия возвели в самое высокое звание аталыка. 80. Должность великого ходжи, можно думать, есть то же, что должность великого евнуха. Он являлся начальником над дворцовыми евнухами; на его обязанности лежала охрана гарема и доставка в него пищи, платья и проч. (Бухарский трактат, о чинах и званиях, стр. 148). 81. Т. е. эта область была в столь номинальной зависимости от Бухары, что управлять ею бухарскому ставленнику было делом невозможным. 82. В тексте, несомненно, ошибочно написано «Бай Мухаммед-бию», а слева на полях другою рукою приписано против этого «Фархад-бию». 83. Должность парваначи (от старотаджикского парвана – царский письменный приказ) была одною из высших должностей; на обязанности парваначи лежала выдача эмирских или ханских указов или ярлыков жалуемым ими лицам. Выдавая такой указ награжденному должностью, чином или званием, парваначи особым образом складывал бумагу и вставлял ее в чалму награжденного, и тот в течение трех суток ходил с таким указом. 84. Т.е. сотканный из противоположностей, мог быть хладнокровным и крайне вспыльчивым. 85. Против этого места на полях написано другою рукою: «Ибадулла-хан из потомства Вели Мухаммед-хана вступил в Балхе на престол»; следовательно, Ибадулла происходил из рода Аштарханида Вели Мухаммед-хана, сначала правившего в Балхе (1007/1599 – 1014/1605) в качестве удельного князя, а потом бывшего ханом всего Мавераннахра (1014/1605 – 1020/1611). Все это и нижеследующие строки показывают, что Балх в это время Бухаре фактически не подчинялся. 86. На должность накиба назначались лица сейидского происхождения. Накиб принадлежал к военному ведомству, он должен был быть компетентен в вопросах устройства, снаряжения и расположения войск во время похода, обычного передвижения воинских частей и во время военных действий (построение армии, посылка авангардов и арьергардов, устройство засад и проч.), на его обязанности лежало не допускать достойного или пригодного для определенной должности человека к исполнению неподходящей для него (Бухарский трактат о чинах и званиях, стр. 140). 87. Т. е. известного среднеазиатского суфийского шейха и политического деятеля Ахмеда, сына Джалалуддина Ходжаги-йи Касани, умершего в 949/1542 г. 88. Т. е. из потомков известного бухарского многоученого шейха Мухаммеда Парса (ум. в 822/1420 г.), его сын Ходжа Абу Насри парса (ум. в 865/1460 – 1461 г.) построил в Балхе богатую мечеть, импозантные развалины которой сохранились до сего времени. 89. По-видимому, эта женщина была тюркского происхождения, принадлежала к одному из племен позднейшего Семиречья, которое в ту пору вместе с районами по р. Чу называлось Туркестаном, туркестанцев тогда в Бухаре было, видимо, немало. 90. А'ламом в Бухаре назывался самый ученейший из муфтиев столицы, печать которого ставилась на юридических актах выше печатей муфтиев. Не скрепленные печатью а'лама подобные акты были недействительны. 91. Ни'матулла-бий был найман, и его племя проживало в Термезском вилайете, который был юртом узбеков племени кунграт. Поскольку Ни'матулла-бий был продолжительное время правителем Термеза, то его знакомые и доброжелатели оставались в сильной термезской крепости. 92. Это отправление в Мекку высокопоставленных и влиятельных лиц в прежней Бухаре было своего рода почетным изгнанием, когда им по тем или иным соображениям нельзя было оставаться не только в столице, но и в стране вообще.

Поскольку путь к священным городам Аравии был длительный и караваны шли не торопясь, то все паломничество даже при нормальных условиях продолжалось не меньше двух лет. Ho так как такой паломник-изгнанник знал, что возвращение его на родину нежелательно, а порою и небезопасно для него, он обычно в пути где-либо задерживался на более или менее продолжительное время, или совсем оставался в облюбованном им месте, или выжидал известий с родины – не изменилась ли там в благоприятную для него сторону политическая ситуация. Если же он был стар и немощен, то обычно оставался умирать в Мекке или Медине. 93. 1129 г. хиджры начался 12 декабря 1716 г. н. э. 94. Шейх ул-ислам в то время был высшим судьей, к которому аппелировал верховный судья (кози-йи калан) столицы, будучи связан его решениями (Бухарский трактат о чинах и званиях, стр. 139). Таким образом, назначение на эту должность пятнадцатилетнего мальчика, ненавидимого своими сородичами, джуйбарскими ходжами, быть может за его поведение, являлось издевательством над здравым смыслом, поруганием и окончательным дискредитированием правительственной власти, отныне распыленной по рукам беспринципных и беспардонных узбекских эмиров. 95. В точном переводе этой фразы я не уверен, ибо она для меня не вполне понятна. 96. Саркуб обозначает высоту, доминирующую над чем-либо; в военном искусстве Востока при осаде крепостей вокруг них создавали искусственные возвышения из земляных насыпей, из валежника, деревьев и проч., так что эти возвышения, нередко превышавшие высоту стен осаждаемой крепости, давали осаждавшим возможность успешно вести осаду, корректировать свою стрельбу и видеть все происходившее у неприятеля. 97. 1130 г. хиджры начался 5 декабря 1717 г. н. э. 98. Чисто бухарское выражение – гург ошти кардан (заключить лицемерный, для вида мир). 99. См. прим. 10.