Абэ КобоКрепость

КОБО АБЭ

Крепость

Пьеса в двух действиях, десяти картинах

Перевод с японского Владимира Гривнина

Действующие лица:

Мужчина, 38 лет.

Его жена, 31 года.

Его отец, 60 лет.

Слуга Яги, 62 лет.

Девушка (танцовщица), 23 лет.

В полной темноте слышится громкое тиканье часов...

Быстро поднимается занавес. Неожиданно из тьмы в луче прожектора возникает фигура человека на виселице. Начинается диалог, разносящийся точно эхо: прокурор на заседании Дальневосточного трибунала допрашивает обвиняемого, тот упорно настаивает на своей невиновности,

ВОПРОС. Считаете ли вы правильными свои действия в связи с акциями Японии в отношении Маньчжурии?

ОТВЕТ. Считаю правильными.

ВОПРОС. Вы считаете, что с моральной и правовой точек зрения развязывание войны не было преступлением?

ОТВЕТ. Это была оборонительная война. Я считаю, что нет такого закона, который бы позволял наказывать патриотов.

ВОПРОС. Вы были согласны с войной?

ОТВЕТ. Первый. Я люблю мир. Но еще сильнее я любил родину. Второй. Мы, японцы, по традиции, если этого требует судь ба государства, служим ему независимо от того, каковы наши взгляды.

Действие первое

Зажигается свет. Большой холл. На всем лежит печать запустения. Во стены облицованы дорогими деревянными панелями - все прочно и добротно. В глубине холла, и по обеим сторонам.-массивные двери. Окна задернуты бархатными шторами.

Старый с луг а стирает пыль с чемоданов. Два он уже вытер и сейчас занят третьим.

Из правой двери выходит мужчина - хозяин дома. Нeрвцo окидывает все быстрым взглядом.

Мужчина. Ну как, закончил приготовления?

Слуга. Все готово.

Мужчина; Девушка (указывает подбородком на левую дверь) уже здесь?

С л у г а. Позвать ее?

Мужчина. Нет, не нужно... Ты объяснил ей как следует, что она должна делать?..

Слуга кивает.

Тогда все в порядке. (Подходит к центральной двери, прикладывает к ней ухо и прислушивается.)

Слуга. Все время ходит.

М у ж ч и н а. Да... ходит...

Слуга. Я как-то зашел к нему в комнату, а он говорит: "Фу, чем это от тебя пахнет?" (Улыбается.) Не зря говорят, что запах человека, который общается с женщиной,- самый противный на свете... Самый... это верно... Впрочем, я...

Внезапно открывается левая дверь и входит жена. В отличие от мужчины и слуги, одетых по-домашнему, на ней современное элегантное платье, создающее резкий контраст со всем окружающим. Она направляется к мужчинам; сразу видно, что она настроена агрессивно.

Мужчина (отступая). Что тебе нужно?

Жена. Кто эта женщина?.. Как она могла решиться на такое... Невероятно. (Запинаясь.) Я думаю, она просто не в своем уме...

Мужчина (шепотом). У нас нет другого выхода. Ты же отказалась помочь...

Жена (холодно). Жду до половины девятого. (Резко повернувшись, уходит.)

Мужчина замирает, точно окаменев. Слуга снимает парик, обмахивает им голову, покрытую редкими волосами, отирает пот и снова надевает. Мужчина смотрит на часы. Открывается дверь, из нее высовывается девушка.

Девушка (тихо). Кто это такая?

Слуга (оттесняя ее обратно). Сиди тихо и жди, пока не позовут!

Девушка (пристально глядя на мужчину). Злющая, глазами зырк-зырк. (Выставив подбородок, бросает злобные взгляды.)

Слуга. Супруга... Давай-давай... (Машет, чтобы она ушла.)

Девушка. А-а, супруга... (Не спускает глаз с мужчины. Заметив, что тому это неприятно и он опустил глаза.) А вы хозяин, да?

Мужчина (нехотя). Прошу любить и жаловать.

Слуга (резко). Может, хватит? Болтаешь, болтаешь. Договорились ведь, кажется, что не будешь ни о чем расспрашивать.

Девушка (игриво, раскинув руки, поворачивается). Как, все в порядке?

Слуга внимательно смотрит на мужчину.

Мужчина. Детали не имеют значения. Пожалуй, единственное, чего хотелось бы, чтоб ты держалась попрямее.

Девушка. На фотографии она выглядит такой скромной... Слуга. Что это за ногти? Красные - никуда не годится!

Девушка (съежившись). Верно, о них я совсем забыла... (Смогрит на центральную дверь, тихо.) Там, да?

Мужчина (глядя на часы). Семь часов тридцать две минуты. Слуга (выпроваживая девушку). Ладно, иди, иди! Времени почти не остается! (Закрыв за девушкой дверь, испытующе смотрит на мужчину.)

Мужчина (опускает глаза). Все остальное готово?

Слуга. Готово... Подойдет она (указывает пальцем на.дверь) или нет?.. Я просил управляющего выбрать самую симпатичную, а она оказалась слишком уж болтливой.

Мужчина (перебивая). Осталось меньше четырех минут. Начнем потихоньку готовиться?

Слуга. Слушаюсь.

Мужчина. Я сейчас приду.

Слуга уходит направо. За центральной дверью слышны чьи-то шаги. Мужчина стоит понурившись. Медленно закуриefcer, смотрит на левую дверь. Делает по направлению к ней несколько шагов, останавливается. Потом, снова идет, но у самой двери в нерешительности замирает. Решившись, распахивает дверь. Перед ним - девушка.

Девушка (улыбается). Вы удивлены? Я подглядывала...

Мужчина (испытывая, неловкость). В семь часов тридцать шесть минут... (указывая на потолок) пролетает рейсовый самолет.

Девушка неотрывно смотрит на него.

(Нерешительно.) А когда он пролетает... Слышится нарастающий гул моторов. Летит!... Что нужно делать, знаешь?

Девушка продолжает неотрывно смотреть на мужчину. Мужчина вздрагивает, поспешно закрывает дверь, затаптывает сигарету, пересекает холл и уходит вправо. Слышен лишь приближающийся гул моторов, потом шаги...

Гул моторов стремительно приближается.

Неожиданно электричество в холле начинает мигать и гаснет.

Тьма... Центральная дверь открывается, и входит отец.

Гул удаляется.

Отец (возбужденно). Прилетели! Что со светом? Есть здесь ктонибудь? Что случилось, есть здесь кто-нибудь?

Голос слуги. Сейчас, минутку... Свечи...

Отец. Свечи нужно класть на место!

Входит слуга, светя себе под ноги карманным фонариком. Расставляет в комнате восемь свечей - по две в каждый подсвечник - и зажигает одну за другой.

Пробки перегорели?

Слуга. Нет, во всем районе отключили электричество.

Отец. Черт возьми! Эти типы с подстанции убежали!

Слуга. В старой части города бунт, кажется, пострадали полицейские участки.

Отец (раздраженно). Самолеты улетели на юг, да?

Слуга. Совершенно верно... (Смотрит вверх.)

Отец. Это японские военные самолеты.

Слуга (испытывая неудовольствие от того, что должен отвечать неопределенно). Да, видимо, вы правы...

Отец. Чего ты там мешкаешь, позвони! .

Слуга. Телефон не работает...

Отец (раздраженно). Где Кадзухико?

Слуга. Разрешите позвать?

Отец. Позови.

Слуга уходит направо. Отец пробует на вее один чемодан за другим. Они слишком тяжелы для него. Потом вдруг задувает половину свечей.

Входит мужчина, за ним -слуга. С недоумением смотрят на потушенные свечи.

Отец. Нечего зря добро переводить. Еще неизвестно, что ждет тех, кю останется. (Мужчине.) Ну как, Кадзухико, ты уже решил?

Мужчина. Решил, не решил - это роли не играет. Ты действительно уверен, что за нами приедут?

Отец. Разумеется! Аэродром еще в руках японской армии.

Мужчина. Но говорят, что завтра здесь будут советские танковые части. Мощные пятидесятитонные танки. Некоторые - с дом.

О т е п., Я же говорю, что у нас еще есть время. Ну ладно, как бы там ни было, ты должен для себя решить!

Мужчина. Почему, отец, ты не хочешь ехать один?

Отец. У меня есть два места!

Мужчина. Уехать, бросив на произвол судьбы мать и сестру,- я не могу себя убедить, что должен поступать так.

Отец (раздраженно). Никто не бросает их на произвол судьбы!

Мужчина. Именно бросают!

Отец. Кроме того, где гарантии, что в самой Японии безопаснее, чем здесь? Трудности с питанием - там сейчас едят даже ксфенья. Так что не следует думать, будто там нас ожидают сплошные радости.

Мужчина. Но зато на родине нас будут окружать одни друзья-японцы.

Отец. Ну и глуп же ты. Эти друзья-японцы совершенно невыносимы... Они замышляют революцию...

Мужчина. Революция произойдет здесь. Ты сомневаешься?

Ведь именно здесь окажутся советские войска.

Отец. Война окончена! А когда кончается война, вступают в силу Женевские соглашения.

Мужчина. И что из того?

Отец. В соответствии с международным правом гражданское население отправляется на родину, причем ему гарантируется полная неприкосновенность.

Мужчина. Но мать ведь больна!

Отец. Значит, ее будет сопровождать врач. (Слуге.) Все готово? Мужчина. В таком случае возьми вместо меня сестру!

Отец. До чего же ты непонятлив! Зачем мне нужна эта слабенькая девчонка?

Мужчина (ехидно). А я, значит, нужен?.. Человек, спокойно бросающий семью, сам рассчитывает на помощь другого.

Как это прекрасно, а?

Отец. Кто тебе сказал, что нужна твоя помощь?

Мужчина. А разве не нужна?

Отец. Твоя сила нужна не мне, а этим чемоданам. В них документы на право владения недвижимостью, документы, касающиеся деятельности металлургических заводов в Канагава...

Мужчина. И кроме того, сорок два килограмма золота в слитках, четырнадцать килограммов платины... Мы проиграли войну! Правительства нет. Кто теперь будет гарантировать права, о которых ты говоришь? Слепец!.. Ты до последнего вздоха так и не поверишь, что проиграл.

О те ц. Естественно. Пока человек не умер - он жив. Мужчина. Ая говорю, что мы уже не живы! Мы давно умерли! Отец. Болван. Кажется, тебе очень хочется умереть...

М у ж ч и н а. Дело не в том, хочется или не хочется,- это факт. Отец. Перестань... Пусть мы проиграли войну - государство не умерло... Лишь революция способна убить государство.

Мужчина. Не верю. Возьми хотя бы моих соучеников - только из тех, о ком я знаю, убито восемь человек. Будь война такой ничего не значащей штукой, зачем бы нужно было проливать столько крови?.. По-твоему, пролита лишь кровь людей, а кровь государства как была, так и осталась. Разве такое возможно?!

Отец. И все же благодаря тому, что нашим противником в войне, к счастью, была Америка, это так.

Мужчина (ехидно). Американцы такие добренькие, да?

Отец. Во всяком случае, у нас с ними общее сердце. Мужчина. Впервые такое слышу...

Отец. Они относятся с уважением к социальному порядку. Если сердце остановится, вспыхнет революция. И тогда все погибло.

Мужчина. Ая все равно буду жить.

Отец. Что?

Мужчина. Здесь нет ни императора, ни полиции, ни армии... И все-таки я живу. Что бы ни случилось с государством-все равно. Были бы воздух да пища.

Отец (ехидно). Пока, сын, можно говорить что угодно, Мужчина. Вот я и скажу, если хочешь. Я отказываюсь.

Отец. Умерь свою самонадеянность! Когда-нибудь да проголодаешься... И уж тогда хоть вой - будет слишком поздно. Подумай только, какое это сокровище - два места, которые мне удалось достать. Консулу и мэру мест не хватило. Удалось получить только Уамура из Химии Восточной Азии и Тасиро из Тяжелой промышленности Маньчжурии. Знаешь почему? Последняя надежда умирающего сердца. Если мы не будем крепко стоять на ногах, Япония действительно умрет. Что бы ты ни говорил - таков наш долг. Мы не можем прервать жизнь. Уэмура и Тасиро уже улетели. Тебе следует наконец оставить свои бредни.

Справа слышится тихая песня, слов не разобрать.

Мужчина. О, мамина колыбельная!

Отец (недовольно). Без тебя знаю,-мог бы и не говорить.

Мужчина. Брат, погибший на войне, превратился для матери в маленького ребенка, верно?

Отец. Ну .что, едешь или не едешь?

Мужчина. Чем спрашивать у меня, не лучше ли спросить у Тосико?

Отец, В этом нет необходимости!

Мужчина. Нет, есть!

Отец. Я все поручаю Яги.

Мужчина. Одно и то же слово, в зависимости от того, кто его произносит, может иметь совершенно различные значения...

Отец. Я мыслю гораздо реалистичнее! Если Яги согласится остаться, он принесет здесь в десять раз больше пользы, чем мы. Правда, Яги? Мы можем на тебя положиться?

Слуга (твердо). Безусловно! Ходят слухи, что планируется медленно создание Общества японцев во главе с Фудзимори из Торгово-промышленного совета. Предполагаю, что как ваш представитель я, естественно, займу в нем подобающее место. Я уверен, что с помощью этого Общества мне удастся создать все необходимые условия для вашей супруги и дочери.

Мужчина. О каких условиях ты говоришь? Сюда ведь придут советские войска! А когда они придут, разумеется, тут же появится и восьмая китайская армия, сейчас где-то скрывающаяся. На севере уже как будто начался бунт. "Условия"... Что ты валяешь дурака?!

С л у г а., Я отдам жизнь, чтобы защитить их.

Мужчина. Неужели ты сам не понимаешь, насколько пуста эта фраза?..

Слуга. Но я...

Мужчина. Сколько бы людей, хоть миллионы, ни отдали жизнь, они все равно бессильны изменить что-либо. Будь скромнее при оценке своих возможностей - ты же песчинка.

Слуга (твердо). Я обещаю... Если потребуется моя жизнь...

Мужчина (возбужденно). Ты что, не слышишь, что я говорю? Кому нужно твое обещание?

Слуга (механически). Нужно... Безусловно нужно...

Мужчина. Вот глупец. Отдать жизнь - для него единственный способ употребить ее...

Отец (насмешливо). Так и должно быть. Потому-то я его и вытащил. Он ведь раньше был простым полицейским.

Мужчина. Не увиливай! Как бы ни был Яги преисполнен решимостью отдать свою жизнь, гарантировать безопасность матери и Тосико он не в силах.

Отец. На этот случай у них есть лекарство.

Мужчина (морщась). Лекарство?

Отец. Они сами этого хотели.

Мужчина. А что, если за нами не приедут, отец, и мы будем, как сейчас, жить все вместе? Тебе, наверно, было бы неловко, правда?

Отец. Чушь. За нами приедут!

Мужчина. Но с таким же успехом могут и не приехать? Пока светло, вооруженные японские солдаты еще патрулируют улицы... Но с наступлением темноты начинается сущий ад... Буквально на днях по улице, где ходят трамваи, с флагами и песнями прошло человек двадцать вооруженных корейцев.

Отец. Приедут! Обязательно приедут! А не приедут, сами же и поплатятся!

Мужчина (в отчаянии). Хорошо, прекратим это. Ты мой отец, и мне будет неприятно, если я возненавижу тебя еще больше. Кроме того...

Отец. Возненавидишь? Мне это абсолютно безразлично. Я уже привык.

Мужчина. Ну что же, буду ненавидеть. Буду ненавидеть как только могу... Теперь я тоже получу лекарство?

Отец (неожиданно). Яги, позови Тосико!

М у ж ч и н а. Что ты собираешься делать?

Отец. Ты был бы доволен, если б сама Тосико подтвердила, что се твои переживания напрасны? Позови ее скорее, Яги!

С л у га Слушаюсь... (Поспешно уходит налево.)

Отец (начинает нервно ходить из угла в угол). Темно... Слишком темно... (Зажигает свечи, которые раньше погасил.)

Мужчина. Отец, почему ты хочешь быть таким одиноким? Отец. Одиноким?.. Гм... и в мыслях не было.

Слева возвращается слуга с девушкой.

Мужчина напряженно смотрит то на отца, то на нее. Отец какое-то время насторожен, но быстро успокаивается. Слуга. Привел.

Отец. Тосико, я хочу узнать твое мнение, отвечай прямо. Видимо, нет необходимости объяснять тебе, о чем речь?.. Девушка. Разве мое мнение что-то значит?..

Слуга (поспешно прерывает ее). Шш!

Отец. Каждый должен иметь свое мнение... Ничего, говори, не бойся.

Девушка молчит.

Отец. Почему ты молчишь? Что бы ты ни сказала, я не стану тебя ругать. Кому следует поехать с отцом, чтобы всем было хоропго? (Все больше распаляясь.) Ну, отвечай, быстрее. Теперь уж поздно думать. Чего же ты мешкаешь? Может, ты сама хочешь со мной поехать? Это, мне кажется, чересчур...

Мужчина (ехидно). Это уже угроза.

Отец. Почему же ты молчишь?

Мужчина. Разве ее молчание не является прекрасным ответом?

Отец. Заставить бы вас хоть немного поголодать, знали бы тогда!

Мужчина. А мы и так голодаем. В кладовой стоят шестьдесят канистр с сахаром, а нам не разрешается даже взглянуть на них, не то что взять.

Отец. Что за человек - вечно говорит гадости! Возьми ключ. (Вытаскивает ключ us связки и протягивает его девушке.) Все, что там есть,для тех, кто остается. Цены бешено растут. Так что в кладовой сейчас целое состояние. На, бери. Девушка молчит.

-(Неожиданно кричит.) Тосико, бери, раз тебе говорят! Что ты стоишь как столб?!

Девушка, закрыв лицо руками, убегает влево.

Дура!

Мужчина. Фальшивая игра... Ты ведешь свою роль даже хуже волка, надевшего овечью шкуру...

Отец (ни к кому не обращаясь). У вас нет на это права... Никто из вас не смеет идти против меня...

Слышно, как слева падает что-то тяжелое, потом крик.

Слуга бежит туда и распахивает дверь. Это упала д е в ушка.

Мужчина. Что случилось?

Слуга. Видимо, выпила лекарство...

Отец. То лекарство?

Слуга. Да...

Отец. Какая же она глупая. Кто приказывал ей умирать?

Мужчина (слуге). Давай отнесем ее.

Мужчина и слуга, взяв девушку за плечи и за ноги, поднимают и относят на диван.

Отец. Может, позвать врача?

Мужчина. Поздно!

Отец. Гм... Раскаиваешься теперь?

Мужчина. Раскаиваюсь?

Отец. Ну да... Вот возмездие за твое своенравие.

Мужчина (почти кричит). Значит, это из-за меня?!

Отец. По-видимому. Ты же все время пребываешь в нерешительности...

Мужчина. Отец, ты серьезно? Ты готов заставить меня даже ценой жизни Тосико?..

Отец (кричит). Я сыт твоими рассуждениями! Тосико умерла, чтобы развязать тебе руки. Иди укладываться. Хватит морочить всем голову!

Мужчина. Тосико умерла, отчаявшись.

Отец. Это я отчаялся! Яги (указывая на девушку), сделай все необходимое.

Вдали слышны ритмичные удары в барабан. Крики толпы, смешанные с ружейными выстрелами и взрывами.

(Удивленно.) Что это?

Мужчина. Бунтовщики приближаются.

Слуга (смотрит в окно, приоткрыв штору). Я вижу пламя-Это пожары...

Отец (сдавленно). Почему за нами не приезжают?! Яги, попробуй еще раз позвонить в штаб!

Слуга уходит.

Мужчина (смотрит в окно). Они уже здесь, у парка. Точно полчища муравьев... Носятся, пускают фейерверки... А парень вон на той крыше размахивает руками. (Оборачивается.) Отец, посмотри-наверное, их главарь?

Отец даже не пошевельнулся.

Отсюда, точно из партера, ты можешь наблюдать, как ру шится горячо любимый тобой порядок. Вот взорвалась петарда... Слышишь? Все носятся как угорелые. Своими челюстями - грабежом и насилиями - они с хрустом перегрызли хребет порядку. Они все приближаются...

Слуга (возвращаясь). Телефон по-прежнему не работает... Мужчина. Что делать, отец? Должны ли мы приказать слугам внизу организовать оборону или, может, нам следует готовиться к побегу? Наш дом слишком заметен. Что делать?

Приказывай быстрее. Для человека, которого ничуть не тронуло самоубийство дочери,- это сущий пустяк... Крепись, отец! (Берет отца за локти и сильно трясет.)

Отец (неожиданно). Позовите Тосико!

Мужчина. Тосико?.. Тосико вот. Лежит мертвая...

Отец (запрокинув голову, стонет). Я зову Тосико! Я хочу, чтобы Тосико сама подтвердила, что все твои переживания напрасны!

Мужчина. Перестань, отец. Остановить время по собственному желанию...

Отец (чувствуется, что силы постепенно оставляют его). Позовите Тосико, быстрее... Нельзя терять ни минуты... Скорее позовите... (Шатается и начинает падать.)

Мужчина делает знак слуге. Тот кивает и подставляет плечо, чтобы отец оперся о него.

Слуга. Вот так, пойдемте.

Отец. Позови Тосико... Позовите скорее Тосико...

Состарившийся на глазах, обессилевший, отец, бормоча что-то, уходит в центральную дверь, поддерживаемый слугой. Девушка поднимается с дивана.

Девушка. Ну как, все?

Мужчина (вздрогнув). Да, большое спасибо... (Опомнившись. кричит в левую дверь.) Включите свет... (Поднимает ручной фонарик, оставленный слугой, и, пересекая комнату, идет к правой двери; полушепотом.) Пойду выключу магнитофон... Тебе здесь больше нечего делать... (Быстро уходит направо.)

Девушка смотрит ему вслед и удивленно качает головой. Уличный шум исчезает. Зажигается свет. Девушка одну за другой задувает свечи.

Ш центральной двери, пятясь на цыпочках, выходит слуг а. Не поворачиваясь, тихо прикрывает дверь и запирает ее.

Слуга. Все в порядке, уснул. (Поворачивается и видит, что мужчины нет.) О-о, куда он ушея?

Девушка. Пошел выключить магнитофон...

Слуга (кивая). Какая духота... Прежде чем включить кондициэовер, нужно впустить воздух... (Отдергивает шторы, открывает обитые фетром ставни и распахивает окно.)

Издали доносится шум современного города. Виден кусок огромного здания, неоновая реклама.

Девушка (подходя). Какой приятный ветерок.

Слуга. И море видно, правда?

Девушка. Как здорово! Интересно, какой величины этот участок?

Слуга снимает парик, вытирает его внутри, поправляет на нем волосы, выворачивает и прячет в карман. С невинным видом берет девушку за зад. Та взвизгивает.

Слуга (сводя все к шутке). Но когда ветер дует с той стороны, Где заводы, здесь такой запах-хоть нос зажимай.

Девушка. Я хотела бы привести себя в порядок.

Слуга (повернувшись к окну и глубоко вздохнув). Угу... Ты молодец, все проделала как следует. (Закрывает окно.)

Девушка (снимает парик. У нее коротко подстриженные, выкрашенные в рыжий цвет волосы. Не стесняясь, садится на диван, вынимает из-за пазухи крем и начинает мазать лицо). Чудно... Чудно... ox как чудно...

Слуга (оборачиваясь). Эй-эй, здесь у тебя ничего нет... Помажь ниже, вот здесь...

Девушка. Противно... Смотрят на тебя такими глазами. (Встает, берет за левой дверью сумку и возвращается на прежнее место.)

Слуга. Кто?

Девушка. Служанка и хозяйка. (Стирает марлей крем. Брови ее опускаются вниз, форма рта совершенно меняется.)

Слуга. Ничего, не обращай внимания. Скоро привыкнешь. (Уносит чемоданы в правую дверь и возвращается.)

Девушка. А Я и не собираюсь привыкать. Я здесь только для того, чтобы продавать свое искусство. Конечно, не такое уж великое искусство. (Вынимает из сумки зеркальце и начинает заниматься косметикой.)

Слуга (становится за спиной девушки и заглядывает ей в лицо). Видишь ли, эта комната отведена для специального... обряда, что ли. И служанку воспитали так, что она не решается сюда входить даже для уборки.

Девушка (смеясь). Вам нечего беспокоиться. Я ведь не собираюсь поселиться здесь навсегда.

Слуга. В общем, в эту комнату уже больше десяти лет не проникает внешний мир... Ну ладно, но если мы не выкурим отсюда эту вонь...

Девушка (не обращая внимания). Интересно, старик действительно ненормальный?

Слуга. Что?

Девушка. Сначала он на меня уставился зло так, правда? Я даже перепугалась. А говорит вроде как нормальный, все как следует.

Слуга (туманно). Видишь ли, у него не обычное помешательство, с которым мы часто сталкиваемся... Болезнь старого господина иногда называют болезнью отрицания.

Девушка (увлеченная косметикой, рассеянно). Болезнь отрицания?

Слуга. Так она была определена в университетской клинике... Время дли него остановилось, он решительно отрицает, что оно движется вперед.

Девушка. Ха... К чему же тогда весь этот спектакль?

Слуга (решительно). Хватит вопросов! Мы ведь договаривались.

Девушка (со всех сторон рассматривает в зеркало свое лицо, встает). Простите, вы не отвернетесь, пока я сосчитаю до десяти?

Слуга обескуражен. Девушка, не дождавшись, пока он отвернется, достает из сумки одежду. Начинает расстегивать кофточку. Слуга поспешно отворачивается.

Интересно, прилетел все-таки за ним самолет или нет?.

Слуга (недовольно). В любом случае тебя это не касается.

Девушка. Я так считаю. Если хочешь, чтобы роль была сыграна достоверно, нужно знать все подробности, иначе...

Слуга (внимательно наблюдая аа ней исподтишка). От тебя требуется одно - чтобы ты правдоподобно сыграла роль покойной дочери!

Девушка. Вы смотрите на все слишком просто... (Снимает кофточку и начинает стягивать спортивные брюки.)

Слуга. Это неверно. Твоя смерть была самой лучшей сценой.

Внезапно правая дверь распахивается и стремительно входит мужчина; теперь на нем пиджак. Заметив девушку, замирает. Она поспешно прижимает к груди одежду, испытывая не столько растерянность, сколько удовольствие от создавшейся ситуации.

Мужчина (в изумлении). Что здесь происходит?

Девушка. О-о, вы меня не узнали!

Мужчина отступает. Девушка кокетливо, игриво поглядывает на мужчину. Потом, опомнившись, поворачивается к нему спиной и быстро одевается. Мужчина обеспокоенм смотрит на слугу. Слуга смущен.

Мужчина. Существует, по-моему, гардеробная?

Девушка. Внизу там все какие-то сердитые...

Слуга (оправдываясь). Я ей все вразумительно объяснил... Что это за комната, каково ее назначение...

Девушка (ни к кому не обращаясь). Простите. Кто-нибудь из вас застегнет мне на спине пуговицы?

Мужчина и слуга переглядываются. Неловкая пауза. Мужчина подходит и, застегнув пуговицы, быстро отходит.

Слуга (точно выпроваживая девушку). Ну, теперь все? Уже оделась...

Девушка (с невинным видом). Но я еще не получила то, что мне причитается... Можно, конечно, и не сейчас...

М уж чина (слуге). Принеси бумажник.

Слуга. Я потом сам...

Мужчина. Я же сказал.

Слуга. Слушаюсь. (С недовольным видом уходит направо.)

Девушка. Вы уж меня простите... Но я совсем без денег... А по дороге домой мне нужно кое-что купить.

Мужчина (бесстрастно). Что купить?

Девушка (улыбаясь). Разные шпильки для волос, витамины, смывку для ногтей, смену белья, тальк, лосьон для лица, пластырь... (Игриво.) Липкий пластырь. Знаете, как я его использую?

Мужчина. Ннет...

Девушка. Вместо подвязок. Следы от резинок, стоит им появиться, потом никак не сходят.

Мужчина. Вот оно что... Но это же очень неприятно.

Девушка. Ничего не поделаешь. Нужно только набраться духу. Тело - мой товар.

Мужчина (нерешительно). Ты выступаешь где-нибудь в театре?

Д е в у ш к а. О-о-о, разве вы не знаете?

Мужчина. Я все поручил Яги...

Девушка. Я танцовщица. Стрипгёрл...

Мужчина (растерянно). Ах вот как...

Девушка (шепчет, точно читает молитву). Женщина аморальная, развратная, похотливая, под платьем совершенно голая. Женщина... о утра до вечера думающая лишь о постели... Женщина, развевающая скуку, женщина, о которой мечтает каждый...

Мужчина. Кто этот каждый?

Девушка. Действительно, кто?

Мужчина (растерянно). Я. прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, но все же...

Девушка. "До чего хороша". Так думают посетители, глядя, как я танцую... А когда я начинаю снимать с себя одежду, они тоже будто раздеваются вместе со мной, а в брюках у них загораются фонарики... Разве это не приятно?

Мужчина (хрипло). Так бывает всегда, когда мужчина и женщина...

Девушка. Конечно... Но есть и разница... Если бы, например, овваженной перед зрителями стала извиваться мать, сестра, любовница или жена... Мы же всегда холодны... Почему? Потому что не принадлежим никому. Только в тот момент, когда мужчина делает своей партнершей не принадлежащую никому женщину, он тоже перестает принадлежать кому бы то ни было... (Кончает заниматься косметикой.)

Мужчина (растерян). Да, может, ты и права...

Девушка (внезапно). Послушайте, вы не поцелуете меня?

Мужчина молчит.

(Весело.) Ничего не случится... Фонарики я зажигаю, только танцуя на сцене... А так я запираю себя в крепости. Крепость, честно говоря, слабенькая, с бумажными стенами, но все-таки крепость... Так что не бойтесь, правда... Вот приработок - это мне действительно нужно...

Мужчина. Да что вы, у меня против вас никакого предубеждения...

Девушка. Тогда поцелуйте!.. И потом, придите когда-нибудь посмотреть, как я танцую.

Стук в дверь. Несмело входит слуга.

Слуга. Простите, что заставил так долго ждать. Ящик был заперт.

Мужчина. Ах так... (Судорожно роется в карманах.)

Слуга. Я взял деньги у госпожи. (Передает конверт девушке.) Здесь то, что причитается за сегодняшний день.

Девушка (заглядывая в конверт). Расписка внутри?

Слуга (точно поторапливая девушку). Ничего, это можно и потом...

Девушка. Мне хотелось бы знать заранее, когда я снова потребуюсь...

Слуга (раздраженно). Это невозможно.

Девушка. Но если я заранее не предупрежу управляющего, он будет меня ругать.

Слуга. Ничего не поделаешь. Погоду вот, например, тоже невозможно заказать по своему желанию.

Мужчина. Может, в таких случаях мы могли бы выплачивать компенсацию?

Слуга (решительно протестует). В этом нет никакой необходимости. Не она, так другая - это, в общем, безразлично...

Девушка (послушно соглашаясь). Ничего-ничего... Как-нибудь устроюсь. (Берет сумку.)

Мужчина. Уходишь?

Девушка. Разрешите пожелать вам всего хорошего.

Мужчина. Если у тебя нет срочных дел, может, выпьешь чегонибудь легкого?

Слуга (осуждающе). Скоро половина девятого. Госпожа, я думаю, уже ждет вас...

Мужчина (недовольно смотрит на часы). Нечего ей ждать. Сама же сказала, что если я не успею к половине девятого, она уйдет одна.

Девушка. У меня, собственно, особых дел нет, но... Мужчина. Тогда можно в моей комнате... Вино пьешь?

Девушка (бодро). Пью что угодно!

Мужчина и девушка уходят направо.

Слуга (подсматривает в замочную скважину, неожиданно замирает). Ты смотри! (С досадой.) Ну и шлюха!.. Но моей вины тут нет... Ох, если б я только знал... (Собирает свечи.) Слева входит жена.

Жена (осматривается). Где он? Ты передал?

Слуга (беря себя в руки). Да-да, минуточку... Жена. Что он возится?

Слуга. Да-да, он сейчас...

Жена (замечает на диване дамские вещи). Сейчас? Что-сейчас?

Слуга (запинаясь). Сейчас, как только закончит договариваться о дальнейшем...

Жена (глубоко вздохнув, медленно). Как только закончит? Что это значит? Ведь все уже закончено.

С л у ?а-г Нет, я не в том смысле...

Жена (со смехом). Я не знаю, в каком смысле, но ваши слова наводят на размышления.

Слуга. Он только предложил ей выпить вина...

Жена. О-о-о, это интересно.

Слуга. Во всяком случае, молодой господин - человек стойкий... Жена (с силой). Господин - один из многих, и вряд ли уж он так сильно отличается от остальных.

Слуга. Да... возможно, это и так... Во всяком случае, я убежден, что в глубине души он тяготится случившимся.

Жена (издевательски). Ах, как мне его жаль.

Слуга. Это мое упущение... Но то, что эта женщина столь легкомысленна, даже я...

Жена. Ай-яй-яй, легкомысленная женщина?

Слуга. Наверно потому, что она из низов.

Жена (медленно). Да, прекрасное объяснение. (Садится на диван.) Сомнений быть не может - потому что она из низов.

С л у г а (обеспокоенно). Что вы имеете в виду?

Жена. Мне нужны свидетельские показания?

Слуга. Свидетельские показания?

Жена. Сегодня поздно вечером должен прийти адвокат. Он подготовит документ о лишении мужа прав на имущество. Его поведение до сего дня, я думаю, дает для этого вполне достаточно оснований, но если добавятся еще и ваши, Яги-сан, показания - представляете, какой это будет козырь в моих руках?

Слуга (испуганно). Какие показания вы имеете в виду?

Жена. Вполне достаточно, если вы расскажете правду. Пренебрегая весьма важным приемом, на котором может решиться судьба всех наших дел, он устроил у себя в комнате попойку с девицей, занимающейся стриптизом, которую даже вы, Яги-сан, считаете легкомысленной. Разве удастся ему оправдать свое поведение?

Слуга (припертый к стене). Вряд ли я могу такое...

Жена (ехидно). Не стесняйтесь. Мне муж многое рассказывал... Когда его отец еще был в здравом уме, вы, Яги-сан, часто глумились над мужем... Следили за ним, сплетничали...

Слуга. Ничего подобного!

Жена. А когда с отцом это случилось, ваша преданность, Яги-сан, вместе с имуществом досталась мужу... Вроде мебели в доме... Впрочем, я не собираюсь к этому возвращаться.

Слуга. Я только...

Жена. Видимо, такова уж по своей природе преданность! Преданность это способность по запаху находить настоящего хозяина...

Слуга. Я только из признательности за покровительство...

Жена. Потому-то я и говорю: спокойно давайте показания. Когда этот человек будет лишен прав на имущество, хозяйкой здесь, в доме, стану я... И вместе с креслом мужа смогу, естественно, унаследовать и вашу преданность, не правда ли?

Слуга (в смятении). Я не понимаю. Зачем делать такие странные вещи...

Жена. Для доказательства дурной наследственности ваши показания окажутся бесценными.

Слуга. Старый господин страдает так называемой болезнью отрицания, но ведь это обыкновенная болезнь мозга...

Жена (резким тоном). Прекрасное психическое заболевание. Болезнь отрицания!.. Самый типичный из всех видов шизофрении. И в этом отношении сын оказался достойным своего папаши - долгие годы он заставлял жену играть роль покойной сестры, а когда она отказалась, притащил в дом какую-то подозрительную танцовщицу...

Слуга (грустно). Но ведь он предлагал вам это потому, что таким способом лучше всего удавалось успокоить приступы старого господина...

Неожиданно справа звучит 132-я музыкальная фраза квартета Бетховена. Временами слышится смех девушки, будто ее щекочут. Музыка обрывается.

Жена. Для этого существуют психиатрические лечебницы. Впрочем, у меня нет времени разговаривать. Позовите-ка, да побыcтрей, пожалуйста!

Слуга. Кого позвать, девушку?

Жена. Не говорите глупостей. (Про себя.) Последний шанс.

В последний раз заставляю его сделать выбор.

Слуга поспешно уходит направо. Когда он открывает дверь, смех девушки умолкает.

(Точно задумав что-то, открывает ее сумку, лежащую на диване, и заглядывает внутрь, бормочет.) Женские принадлежности... Жалкая дрянь...

Жена поспешно захлопывает сумку. Справа входит м уж чи на, за ним слуга.

Жена (ехидно). Прошу извинить, что нарушила приятное времяпрепровождение...

Мужчина (холодно). Ты же сама сказала, что будешь ждать меня только до половины девятого.

Жена. Ты пьян?

Мужчина. Если тебе так кажется, значит, так оно и есть. Жена. Не кажется.

Мужчина. Значит, не пьян.

Жена. Может, ты все-таки поторопишься? Машина ждет.

Мужчина. Не расположен.

Жена. Разве тебе неизвестно, кто будет на сегодняшнем приеме?

Мужчина. К сожалению, известно.

Жена. Интересно - такое действие оказывает на тебя вино или девица?

Мужчина. Все это вздор!

Жена. Почему, собственно, ты так трусишь?

Мужчина. Трушу?

Жена. Я-то знаю. Тебе, видимо, не нравятся условия соглашения, предложенного пакистанской стороной. Тебя пугают условия, по которым придется производить оружие?

Мужчина (холодно улыбаясь). Ты нас переоцениваешь. Дышавшие на ладан заводы, которые оставил нам отец, вернулись к жизни только благодаря корейской войне. Так что нечего нам корчить из себя сверхблагородных...

Жена. Тебе необходимо присутствовать на приеме. Мне не хотелось бы, чтобы ты позорил меня перед братом.

Мужчина. Неужели ты не понимаешь, что можно сколько угодно выказывать дружеские чувства, расположение, но одним этим добиться соглашения с пакистанской компанией невозможно. Это с начала и до конца сделка, основанная на расчете. Кто предложит наиболее выгодные условия, с тем и заключат соглашение. Можно не выпить вместе и стакана воды, но заключить соглашение, которое должно быть заключено, и побывать хоть на миллионе приемов и не заключить соглашения, которое не должно быть заключено.

Жена. Но разве не существует и Такое понятие, как взаимное доверие? Не узнав характера человека, с которым собираешьоя заключить сделку, невозможно прийти к соглашению.

Мужчина. Предлог, не более!

Жена. Предлог?

Мужчина (постепенно теряя самообладание). Характер человека... Если он в самом деле существует, я бы очень хотел, чтоб мне его показали. Есть лишь расчет и сделка! Ты сомневаешься? И вот, человека, понимающего это, ты обвиняешь в трусости. Что за лицемерие! Если и существуют люди, которых следует бояться, то это ты и твой брат.

Жена. Почему ты так возбужден?

Мужчина. Возбужден? (Сдерживаясь.) Просто у меня нервный тик. Движение мышц обеспечивает спокойствие мозгу.

Жена. Хочу тебя спросить... Если известно, что твой партнер ненормальный, возможно заключение с ним сделки?

Мужчина. В каком смысле? Ты имеешь в виду кого-нибудь определенного?..

Жена. Да... Ну ладно... В общем, если ты не изменишь позиции, я -буду действовать по собственному усмотрению.

Мужчина. Разве я ие просил тебя об этом с самого начала?

Жена. Яги-сан, оставьте нас, пожалуйста.

Мужчина (посмотрев на часы, жене). Тебе не мешает поторопиться. Уже двадцать минут девятого.

Жена (зло). Нервы подводят...

Мужчина. Кого?

Жена. Не прикидывайся непонимающим! С тобой это происходит каждый раз после игры в привидения!

Мужчина. Не понимаю, ничего не понимаю...

Жена (слуге). Уходите отсюда, быстрее!

Мужчина. Да, подайте девушке какой-нибудь закуски к вину.

Я скоро приду...

Слуга. Слушаюсь... (Беспокойно озираясь, быстро уходит направо.)

Жена. Это очень важно.

Мужчина. Что?

Жена (точно сбросив маску). Ты неполноценный! Безнадежно неполноценный!

Мужчина. Ни про кого нельзя сказать, что он полноценный человек.

Жена. Не виляй! Я содрогаюсь всякий раз, когда начинается игра в привидения...

Мужчина. Прости, пожалуйста. Я и не предполагал, что ты так чувствительна.

Жена. Лишь только сразу после женитьбы, и все - больше ты меня даже близко к себе не подпускал. Точно я не женщина... Пока не начались эти игры в привидения, я думала, что ты просто импотент... И по-настоящему огорчилась... Неспособный иметь детей, думала я, ты женился на мне по расчету, тебя привлек капитал брата...

Мужчина (притворно шутливо). Что Ж, этот немаловажный фактор, видимо, тоже играл роль...

Жена. Но если б только это, я не считала бы тебя безнадежным. Безнадежным ты становился, когда видел фотографию покойной сестры... Даже я начинала сомневаться, не моя ли это карточка - так она была похожа на меня...

Мужчина. Если уж говорить, на кого была похожа сестра, так это на мать. Мужчина имеет склонность влюбляться в женщину, похожую на мать.

Жена (резко). Перестань. Хватит паясничать!

Мужчина. Прошу тебя, если можно, покороче.

Жена (тихо, но вызывающе). Ладно, пойду навстречу твоему желанию... Ты со мной обращался так, будто я должна была заменить твою сестру...

Мужчина. Совершенно верно...

Жена. Ложь. Как раз наоборот. Сестра заменила меня.

Мужчина. Что такое?

Жена. В постели рядом с тобой лежала не я, а твоя сестра.

Мужчина. Даже бред имеет пределы...

Жена. А бред ли это?! Ты не был импотентом - гораздо хуже,ты был выродком. Раньше я так хотела ребенка... Когда нет ребенка, никакое состояние не нужно... Но если б я и родила, это был бы ребенок твоей сестры, и стоило мне об этом подумать, как становилось противно... Благодарю покорно..

My жчин а. Какая нелепость. Ты ревнуешь меня к призраку сестры?

Жена. И когда, наконец, я уже стала думать, что с этим покончено, появляется эта девица... (Внезапно сбрасывает с дивана на пол вещи девушки.)

Мужчина. Ну, знаешь, я удивлен. Я просто не представлял себе, что твои нервы в таком состоянии... Может, тебе стоит полечиться, посоветоваться с врачом?..

Жена (резко). Врач. Что ж, это разумно.

Мужчина молчит.

Только вместе с ним давай пригласим и адвоката брата.

Мужчина (удивленно). Адвоката?

Жена. Пришло время поставить точку.

Мужчина. Ты хочешь развестись?

Женa Ну что ты?.. Разве мы вправе это делать?.. Если мы разделим акции, записанные на мое и на твое имя, мы лишимся контрольного пакета.

Мужчина. Так что же ты собираешься делать?

Жена (передразнивая). Что собираюсь делать?

Мужчина молчит.

Собираюсь лишить тебя прав на имущество. Великолепная мысль, а?

Мужчина. Лишить прав на имущество...

Жена. Адвокат брата мне это уже много раз советовал, но я... Мужчина. Что за негодяй!

Жена. Я, как видишь, не сразу решилась на это... Но теперь конец... Пока я ждала тебя внизу, все как следует обсудила с братом по телефону. Ему и в голову не могло прийти, что для игры в привидения ты притащишь сюда еще и постороннюю женщину... Чтобы ты не устроил мне еще какую-нибудь гадость, он за сегодняшний вечер подготовит все необходимые документы.

Мужчина. Как бы вы с братом ни старались, у вас ничего не выйдет... Взять совершенно нормального человека и...

Жена. Ты в этом уверен? Лишить психически больного прав на имущество оказывается совсем просто, даже в суд обращаться не нужно.

М у ж ч и н а. Психически больного?

Жена. Ты хочешь сказать, что находишься в здравом уме?

Мужчина молчит.

Даже Яги, преданный тебе как собака, и тот обещал выступить свидетелем.

Мужчина. Не говори чепухи!

Жена. Ну что ж, может, позовешь и спросишь у него сам?

Мужчина. Сумасшедшим можно скорее назвать именно того, кто все это выдумал. Женщина рассматривает все с точки зрения отношений между мужчиной и женщиной.

Жена. Хотела бы, чтоб ты объяснил мне все с точки зрения других отношений.

Мужчина. Здравый смысл говорит о том, что главное действующее лицо нашего обряда не сестра. Ты это прекрасно знаешь. Любая выдумка должна иметь предел.

Жена. Что ты говоришь?..

Мужчина. Я думаю, не стоило поднимать шум из-за того, что я на каких-нибудь двадцать минут нанял девушку, чтобы облегчить приступ бедному отцу.

Жена. И ты рассчитываешь таким объяснением обмануть врача? Во всяком случае, меня этим обмануть не удастся.

Мужчина. Ты ведь сама спросила. Какой же ответ ты хочешь получить?

Жена. Прежде всего,, более убедительное объяснение твоих странных действий. Если, конечно, оно у тебя есть.

Мужчина. Во всяком случае, я могу решительно заявить, что если речь идет о той девушке, то все, что ты о ней говоришь,- абсолютная выдумка.

Жена. Дальше?

Мужчина. Нужны еще какие-нибудь объяснения? Может быть, относительно сегодняшнего приема?

Жена. Да, и относительно него тоже.

Мужчина. Если речь идет о деловых переговорах, то существуют директора. Разве не для того держим мы этих людей?

Жена. Но я же тебе говорила, что это не просто деловые переговоры.

Мужчина. Тогда и говорить не о чем.

Жена. Это нелепо.

Мужчина. Что ж тут нелепого?

Жена. Ты не думаешь, что врачу будет трудно согласиться с подобным объяснением?

Мужчина. По-твоему, такая мелочь дает основания считать меня сумасшедшим?

Жена (качая головой). Еще только одно слово перед тем, как мы расстанемся. Я сейчас продемонстрирую тебе, что скажу врачу как пострадавшая сторона... (Закуривает.) По моему мнению, было бы неверно утверждать, что все развивалось однолинейно... Он всегда в страхе... Может, потому, что он все делает помимо своей воли?

Мужчина. Перестань молоть вздор.

Жена (невидимому собеседнику). Трудные проблемы моему пониманий недоступны. Но в самых общих чертах мне удалось уяснить, что страшит моего супруга... Как вам известно, продукция нашей компании - это главным образом полуфабрикаты... Совершенно верно, трубы, прокат... Он, правда, не особенно задумывается над тем, на что идет наша продукция. Но только при условии ее разнообразного использования и широкого рынка сбыта можно достаточно остро реагировать на конъюнктуру в целом. Его тревожное состояние как раз и объясняется тем, что он никогда не чувствует себя свободным, он всегда зависит от внешних силМужчин а (насмешливо). Ты затеяла этот разговор, чтобы пополнить коллекцию своих драгоценностей? .

Жена (не обращая внимания). Но это еще не все. У людей, занимающих наше положение, есть судьба, бежать которой невозможно. И вот что странно... Любой человек, испытывающий тревогу, стремится от нее избавиться... Даже мышь, посаженная в клетку, начнет в ней метаться. А вот мой супруг - наоборот, одержим непреодолимым страхом не столько перед самой опасностью, сколько перед действиями, которые нужно предпринять, чтобы избежать ее.

Мужчина. Весьма логично.

Жена. Да, конечно, когда обращаешься за помощью к людям, круг их становится все более широким. Брату я тоже рассказывала... Не думаю, чтобы это было неразумно". Чем больше разрастается предприятие, тем, естественно, необходимее становятся самые тесные связи с правительственными кругами для обеспечения прочности сделок. Что ни говорите, это контрагент, достойный доверия. А уж когда речь идет об иностранном правительстве, с ним, разумеется, нужно просто заигрывать. Поэтому закономерен вопрос, должны ли мы чувствовать ответственность? Каким бы ни было содержание деятельности нашего предприятия, поскольку мы заключаем законные официальные сделки... мы должны иметь по крайней мере право защитить себя.

Мужчина. Вполне естественно. Именно потому, что мы защищаем себя, наше предприятие еще существует.

Жена. Нет... Мой супруг этого боится.

Мужчина. Зачем же бояться того, чего нет необходимости бояться?

Жена. Боишься. Боишься так, что у тебя началось даже психическое расстройство.

Мужчина (неожиданно кричит). Что за чушь взбрела тебе в голову?!

Жена. Ну что ж, если не боишься, какое другое объяснение ты можешь дать?.. Под первым благовидным предлогом бежишь того, что необходимо сделать, хватаясь за старые бессмысленные воспоминания...

Мужчина. Осмысленные, бессмысленные - это может понять лишь тот, кого они касаются непосредственно.

Жена (поворачивается к мужчине). Сейчас ставится диагноз. И если ты не будешь говорить так, чтобы тебя понимали и другие, вряд ли удастся рассеять подозрения, что ты действительно болен.

Мужчина. Неужели даже такая ничтожная забота о больном отце тебя выводит из равновесия?

Жена. Почему ты не помещаешь его в клинику? Для него самого это было бы гораздо лучше, разве не так?

Мужчина. Ты ничего не понимаешь!

Жена. И врач, наверно, тоже.

Мужчина (сдерживая гнев). Из-за какого-то совершеннейшего пустяка ты готова представить меня ненормальным?

Жена. То, что ты считаешь пустяком, для меня наполнено огромным смыслом.

Мужчина (стонет). Что же прикажешь мне делать? Нанимать на роль сестры восьмидесятилетнюю старуху?

Жена. Разреши, я совершенно определенно назову тебе условия, на которые бы я пошла?

Мужчина (устало). Я ничего не могу понять. Что я сделал, чтобы меня так ненавидеть?..

Жена (участливо). Брат настаивает, чтобы никаких условии не было, но я не разделяю его точки зрения... Не следует забывать о реноме... Потому-то я и попросила заготовить к приходу врача документы двух видов. Во-первых, разумеется, документ, касающийся лишения прав на имущество... Другой... Если ты его подпишешь, то первый будет аннулирован...

Мужчина. Что я должен подписать?

Жена. Документ, фиксирующий твое согласие, твое обязательство.

Мужчина. Обязательство?

Жена. Поместить отца в клинику... Это будет прекрасный шаг, который всем облегчит жизнь... И никто тебя за это не осудит... Больной должен быть поручен заботе врачей... Да и глупо посвятить себя тому, что и сам толком не можешь объяснить.

Мужчина (неожиданно смотрит на часы). Брат, наверно, на приеме? (Быстро идет влево.)

Жена. Куда ты?

Мужчина (не оборачиваясь). К твоему брату. Надеюсь, на это я имею право?

Жена (идет за ним). Напрасно. Теперь уже... другого выхода нет... Неужели ты не понимаешь?

Оба уходят.

Занавес

Действие второе

Звонок. Потом стук в центральную дверь. Короткая пауза. Потом еще один длинный звонок. Из правой двери быстро выходит слуга.

Слуга (повернувшись к центральной двери). Сейчас, минутку... (Вынимает связку ключей.)

В это время снова открывается правая дверь, из нее выглядывает девушка. В левой руке у нее стакан, в правой бутылка виски. Заметно, что она немного пьяна.

(Поспешно.) Нельзя, нельзя, уходи!

Девушка. А куда все подевались? Слуга. Сюда нельзя заходить! Девушка. Я только смотрю.

Слуга. Ну и бестолковая же ты! Вскружила голову человеку, доставила массу неприятностей!

Девушка. Никаких я неприятностей не доставляла.

Слуга. Прошу тебя... Ведь тебя же брали сюда для старика... Девушка (смеясь). Ужасный старик... (Глядя на свои плечи.) До сих пор следы от пальцев.

Звонок.

Слуга (грубо). Уходи скорее!

Девушка (насмешливо). Какой важный... (Скрывается за дверью.)

Слуга, что-то ворча себе под нос, отпирает дверь. Принимает почтительную nosy и кланяется. Входит, едва держась на навах, дряхлый старин - его отец.

Отец (рассеянно). Еда еще не готова?.. Эти красные карты утомляют глаза...

Слуга (протянув отцу руку, ведет его). Да-да, теперь я дам вам зеленые.

Отец. Почему это было две колоды, а одной уже нет... (Расстегивает пояс и начинает спускать штаны.)

Слуга (поспешно). Нельзя, нельзя, здесь не уборная... (Натягивая отцу штаны.) Потерпите, потерпите. Здесь еще нужно потерпеть... (Обняв отца, уводит его налево.)

Тут же из правой двери появляется девушка. Кроме стакана и бутылки под мышкой у нее два запечатанных пакета. Ногой закрывает дверь. Поворачивается и долго смотрит в замочную скважину. Прислушивается и быстро идет к дивану. Замечает, что ее сумка валяется на полу.

Девушка (поднимает ее). Ой-ой-ой, какой ужас... А, ладно, без горя радости не бывает, нечего причитать... (Кладет в сумку пакеты.)

Слева, громко топая, входит мужчина.

Мужчина (осматриваясь). Где Яги?

Девушка (указывая на дверь). Повел его в уборную.

Мужчина (открывает центральную дверь и заглядывает в комнату). Ну и вонь. (Поспешно захлопывает дверь.)

Девушка. На сегодня спектакль закончен, да?

Мужчина. Яги говорил что-нибудь?

Девушка (кивает). Говорил, что, возможно, вашего отца отправят в больницу...

Мужчина. Болтун!

Девушка. До чего же я невезучая... Я и родилась не так, как все... Девять часов акушерку ждать заставила, а когда она уже собралась уходить,раз, и заголосила.

Мужчина. Я тебя обидел?

Девушка (участливо). И надежды уже никакой нет?

Мужчина. Все так сложно...

Девушка. Но зато виски вкусное... Смотрите, сколько я выпила.

Мужчина. Крепкая у тебя голова.

Девушка. Нет, еще чуть-чуть, и я совсем опьянею, правда? Мужчина. Если хочешь, возьми остальное с собой.

Девушка. Это ни к чему... Давайте лучше выпьем на прощание. (Наполняет стакан и протягивает его мужчине.) Мужчина (раздраженно). Не хочу... Настроения нет. Девушка. Ну что ж... А я выпью. (Подносит стакан ко рту и пьет, громко глотая.)

Мужчина хмурится.

Все, наверно, из-за меня?

Мужчина. Что?

Девушка. Ваша жена сердится...

Мужчина (холодно улыбаясь). Твое сочувствие делу не поможет.

Девушка. Вы такой богатый, а все равно перед женой пасуете...

Мужчина (недовольно). Все это не так просто!

Девушка. А я-то думала, были б только деньги - делай что хочешь...

Мужчина. Делаешь, только не то, что хочешь!

Девушка. Странно... А мне показалось... Когда вы пригласили меня в ту комнату...

Мужчина (резко перебивает). Я заплачу неустойку. Сколько ты хочешь?

Девушка (со вздохом). Почему я такая невезучая. Противно даже... (Громко глотая, допивает стакан.)

Мужчина (в тот же миг выбивает стакан у нее us рук). Перестань!

Девушка (испуганно). Что вы делаете?

Мужчина (явно сам напуганный). Почему ты так громко глотаешь?.. Даже неприятно...

Девушка (поражена.) Вот оно что... Значит, и суп вельзя есть прихлебывая?

Мужчина (все еще растерянно). Для меня ты еще на тридцать процентов сестра. Ведь с тех пор не прошло и часа. И пока ты здесь, прошу, не забывай об этом. Плата, которую ты получила, мне кажется, включает и это?

Девушка неожиданно закрывает лицо руками и всхлипывает.

(Обеспокоенно.) В чем дело? Перестань! Нет причин для слез.

Девушка (кивает и перестает плакать). Не обращайте внимания... Я как выпью, всегда плачу... Такие женщины, как я, почти все, как выпьют, сразу же начинают плакать... (Берет сумку и направляется к двери.) Чего-то голова кружится... Опьянела, наверно...

Мужчина молча провожает ее взглядом.

(Оборачиваясь.) Вы что-то сказали?

Мужчина. Нет, нет...

Девушка (кивая). Из уважения к тридцати процентам вашей сестры вы не выслушаете одну-единственную просьбу?

Мужчина. Какую?

Девушка. Я хочу выйти через парадный ход. Честно говоря, Я и войти хотела через него... (Жалко улыбается, глядя на мужчину, который все понял.) А какая там красивая дверь... Картина прямо из стекла сделана, да? Что на ней нарисовано?

Мужчина. Ну что ж, выходи, пожалуйста...

Девушка. Ой, как хорошо... Значит, нужно спуститься по лестнице и идти по коридору, где лежит ковер?

Мужчина. До конца и направо.

Девушка. Служанка меня уж конечно остановит... "Послушайте, вам не сюда, туда идите!.." "й-ает, именно сюда"...брошу я холодно, как леди из кинофильма... (Неожиданно резко.) Ох, до чего я не люблю, когда меня ни во что не ставят!

Мужчина (подавленно). Можно, конечно, выходя,пожалуйста, через парадный ход...

Девушка (бормочет). Да, пойду... Таким я всегда говорю злишься, а ты попробуй-ка, разденься при людях... (Направляется к двери, но тут снова входит отец, поддерживаемый слугой.)

Слуга вздрагивает от неожиданности и, загораживая отца, быстро ведет его к центральной двери.

(Смотрит им вслед.) Да, крепость есть крепость, даже если она бумажная... Не хочешь видеть то, что тебе противно сиди в ней и не выходи никуда. (Не оборачиваясь, быстро уходит налево.)

Слуга (подталкивая отца, внимание которого привлечено девушкой). Пойдемте, пойдемте.

Отец (понизив голос). Кто это такая?..

Слуга. Не обращайте внимания. Сейчас я дам вам карты...

Отец. Атласные?

Ся-уга. Да, конечно, атласные... И две колоды, полностью, все будет хорошо...

О т ец и слуга, обходя мужчину, уходят в центральную дверь,

Мужчина (точно освободившись от чар, быстро осматривается и поднимает с пола стакан. Понюхав, наливает виски ив бутылки, стоящей на столике, и залпом выпивает; бoрмочет, насупившись). Хватит. Если это призрак, то когда-то он все равно должен исчезнуть. Больше незачем за ним гнаться... (Задумчиво.) Но почему?.. Почему же я так упорно цепляюсь за него?.. Послушать подлецов, так я тоже сумасшедший, поскольку не могу объяснить это словами, которые были бы понятны всем... (Наполняет стакан и залпом выпивает.) Можно ли сразу вычеркнуть из памяти все, будто бы ничего и не было?.. Но если я не в силах вычеркнуть, значит, должен уметь объяснить... (Закрывает ладонями лицо.) И все же почему? Почему я так упорно цепляюсь за него?.. Я и сам прекрасно понимаю, что это всего лишь призрак, но этот призрак пустил прочные корни в моем сердце... Для меня он реальнее реального... И в призрачном обряде я, как цветок в воде, могу, наконец, свободно расправить руки и ноги... (Пауаа.) Но все же, чего я добиваюсь этим обрядом?.. Ищу ответа?.. Как ищет ответа смертельно напуганный ребенок?.. Да, видимо, так... Я действительно напутан... (Начинает ходить взад и вперед.) Но причина совсем не та, о которой говорит она... Причина совершенно другая... Абсолютно другая... (Останавливается, наполняет стакан и пристально глядит на него.) Да! (Неожиданно идет к центральной двери.)

В это время дверь открывается и входит слуга. Наклонившись, он вставляет в замочную скважину ключ.

Подожди. Дай сюда ключ.

Слуга (недоверчиво). Этот ключ?

Мужчина. Да, этот. Я решил поместить отца в психиатрическую лечебницу... Хочу с ним попрощаться и кое-что ему сказать.

Слуга (с испугом). Вы в самом деле это решили?

Мужчина. Ну, живее!

Слуга. Вы с ним встретитесь, но он же не поймет, что вы будете ему говорить...

Мужчина (выставляя вперед стакан). Не смогу поговорить, так хотя бы выпью с ним.

Слуга. Алкоголь - ни в коем случае. Он ведь очень серьезно болен, и ему категорически запрещено пить!

Мужчина. Не беспокойся. И в больнице для ухода все равно потребуется хорошо понимающий его человек.

Слуга. Да нет, я не о себе беспокоюсь...

Мужчина (резко). Ну все, у меня нет времени. Хочу, чтобы ты сделал еще вот что. Иди и быстрее приведи девушку, которая была здесь. Она, наверно, еще не дошла до автобусной остановки. Если поторопишься, вполне успеешь.

Слуга (растерянно}. Не понимаю, зачем вам это...

Мужчина (неожиданно кричит). Как это для тебя ни прискорбно, хозяином дома остаюсь я! В вознаграждение за то, что продал отца.

Слуга. Разумеется, вы хозяин, это естественно. Прошу вас, потише... Он только что прилег...

Мужчина (беря себя в руки). Странно... Скажи, зачем это ты заключил такой договор с женой?

Слуга. Какой договор?

Мужчина. Как-какой? Выступить в качестве свидетеля при лишении меня прав на имущество.

Слуга (изворачиваясь). Как можно... Это ужасное недоразумение.

Мужчина (снова резко). Ладно, иди! Оставь ключ! Оправдываться будешь потом!

Слуга с побитым видом вставляет в вамочную скважину ключ и, опасливо косясь на стакан в руке мужчины, уходит налево.

(Медленно подходит к центральной двери и поворачивает ключ. Открывает дверь, хочет войти, но вдруг отступает навад.) Ну и вонь, как от тухлой рыбы! Задохнуться можно... Отец, выйди на минутку... Ты еще не спишь? У меня есть виски... Особое, шотландское... Не знаешь такого?.. (Делает вид, что пьет.) Ну, по стаканчику... Выпьешь, а?.. Иди сюда.

Голое отца. Дашь мне чего-нибудь вкусненького?

Мужчина. Вкусненького? То, что я тебе дам, ты любишь больше всего... Ну, по стаканчику... Почему у тебя такой несчастный вид?

Голос отца. Если я выйду, не позвонив, Яги рассердится. Мужчина. Что ж, можешь позвонить. Только быстрее. Фу, ну и вонь. Рыбьи потроха, что ли, у тебя в постели свалены?.. Голос отца. Ты мне обещал что-то вкусненькое...

Мужчина. Иди, иди... Конечно, обещал... Дам тебе вкусненького... Пастилы? Шоколада? Пожалуйста, что только любишь...

Бормотание отца, напоминающее смех... Скрип матраса... Мужчина отступает назад. Звонок. Входит, пошатываясь, отец. Мужчина закрывает дверь.

Отец. Ну, давай вкусненького.

Мужчина (протягивает стакан). На, ты это очень любишь... (Указывает на диван.) Давай сядем и выпьем...

Отец (понюхав стакан, откидывается назад). Нет, это...

Мужчина (ласково). Отец, мы расстаемся... Жена победила... В обмен на доверенность на право пользования принадлежащими ей акциями я вынужден был подписать обязательство поместить тебя в больницу... Ты меня должен понять, отец, ведь ты же сам ради своих предприятий спокойно обрек на смерть родную дочь... На, держи стакан... Лучшее шотландское виски... Сделай глоток, хотя бы пригуби... Говоря это, со стаканом в руке вплотную подходит к отцу.)

Тот испуганно отступает. Начинает вертеться между муж чиной и диваном.

Почему ты не хочешь?

Отец. Не люблю, я этого не люблю...

Мужчина. Почему? Раньше ты ведь пил. Я точно знаю...

Отец. Не люблю... Ты же обещал мне дать вкусненького... Мужчина. Возможно, я ошибся?.. Нет, не может быть... Все это

дело рук Яги... Подлец... (Пьет.)

Отец. Почеши спину... (Подходит к мужчине и наклоняется.) Мужчина (отшатывается). Спину?

Отец. Здесь, сверху... (Показывает рукой у плеча и передервивается.) Почеши, быстрей... (Наступает на него.)

Мужчина (отходит). Сам себе чеши...

Отец. 0-о-ой, чешется... (Жалобно стонет и начинает тереться о спинку дивана.)

Мужчина (ошеломленно). Дегенерат. Точно животное... (Неожиданно громко.) Отец, ты пойдешь в больницу для сумасшедших?

Отец рассеянно смотрит на мужчину.

(Стонет.) Кажется, не понимает... Нечего сочувствовать человеку, который не способен осознать свое несчастье... Да никто ему и не собирался сочувствовать... Этому человеку сочувствие не нужно... Этот человек не пережил ничего такого, чтобы принимать сочувствие других... (Резко кричит.) На этот раз, отец, тебе не отвертеться. (Наполняет стакан и подходит к отцу. Придавливает его к дивану и пытается влить ему в рот виски.)

Отец. Помогите!

Мужчина. Молчи!

Отец плюет в мужчину. Тот поднимается и вытирает лицо. Слева входит девушка в сопровождении слуги.

Отец (хрипло). Помогите...

С л уд а (тяжело дыша). Что случилось?

Муж чй н а. Ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать шум... (Девушке.) Я хочу, чтобы вы еще раз поработали.

Вам ведь безразлично когда?

Девушка. О-о, конечно. Где еще за десять минут заработаешь тысячу с лишним иен...

Слуга (осуждающе). Что вы собираетесь делать?

Мужчина. К сожалению, из моих рук он не захотел. Хоть я и говорил, что это на прощание...

Слуга. Но ведь вы его подняли силой. А после приступа он себя так плохо чувствует...

Мужчина. Как же ты его обычно заставляешь выпить?

Слуга. Выпить? Ни в коем случае! Он такой слабый, и вдруг алкоголь... К тому же и врач строго-настрого запретил... Ничего возбуждающего, даже острую приправу к рису нельзя... Ну, пойдемте, отдохнем спокойно... Мужчина. Хватит прикидываться невинным... С дуг а. Невинным?

Мужчина. Думаешь, я не знаю? За несколько дней до того, как у отца случается приступ, я всегда слышу у этой двери запах водки. Что, неправда?

Слуга. Что вы такое говорите... Вам почудилось... Разве я бы это допустил?..

Мужчина. Раз или два действительно могло почудиться... Но ты-то знаешь, сколько раз мне это "чудилось"?.. Примерно раз в два месяца в течение восьми лет - сорок восемь раз... Что ты на это скажешь?

Слуга молчит в растерянности.

Ну ладно, ладно... Ты тоже, насколько мне известно, составлял ему компанию... Теперь уже поздно тебя ругать. Главное, чтоб ты не отпирался. Так как? С помощью вина ты преднамеренно вызывал его приступы, да?

Слуга. Страшные вещи вы говорите. Зачем мне нужно было преднамеренно вызывать приступы?.. Благо бы еще мне от этого какая-то выгода была, а то ведь ни сана не перепало...

Мужчина. Я же тебе сказал - ругать я тебя не собираюсь... Я хочу знать секрет - зачем ты поил отца водкой?.. Я должен во что бы то ни стало хоть раз еще откровенно поговорить с ним.

Отец окружает себя кольцом из карт.

Слуга. Я расскажу правду, верьте мие... Вы говорите, что у меня был какой-то замысел,- мне это до смерти обидно... Все произошло случайно... Старый господин тогда с каждым днем все больше страдал бессонницей. Ни одно снотворное не помогало... И в довершение всего как раз в тот день, когда это случилось, была демонстрация. Внизу, на улице, пели и плясали... Только он задремлет - снова крики... Он был такой жалкий - невыносимо было смотреть на него без сострадания... И вот тогда я ему дал, самую малость... Просто на пробу, самую малость...

Отец. Ну где же вкусненькое?

Слуга. Сейчас, сейчас...

Мужчина. Я спрашиваю, как ты его напоил?

Слуга. Выслушайте же меня... Когда старый господин немножко выпил, мне показалось, его лицо просветлело... Он начал что-то вспоминать... Но что? Я стал думать и в этот момент услышал, как очень низко что-то пролетает... Это был гелипоктер... Он наблюдал, наверно, за демонстрантами... Девушка. Геликоптер.

Слуга. Разве я не так сказал?!

Девушка. Вы сказали "гелипоктер".

Слуга. Все равно! (Отчеканивая каждое слово.) И вот, глаза старого господина стали совсем другими... Он встал испросил: "За нами еще не приехали? Куда пошел Кадзухико? Где Тосико?"

Мужчина. Хватит. Все остальное я уже слышал столько раз, что в ушах навязло.

Девушка. Нояв первый раз...

Мужчина. Тебе можно и не знать. (Слуге.) Так как ты его поил?

Слуга. Вы вот заподозрили, что я все это преднамеренно ...

мужчина (нетерпеливо). Хватит!.. Ты объяснил, как у него случился первый приступ, но неужели ты думаешь этим же оправдать второй и все остальные?!..

Отец (испуганно). Можно, я уйду?

Слуга. Да-да, сейчас... (Протягивает отцу руку.)

Мужчина. Оставь!.. Сначала ответь на вопрос, который я тебе задал!

Слуга (избегая взгляда девушки, которая с интересом смотрит на него, грустно). Я все это делал потому, что для меня самым основным было избавить старого господина от болезни отрицания.

Мужчина. Почему же ты не сказал этого с самого начала?

Слуга. Я думал, вам это будет неприятно...

Мужчина. Какая трогательная забота.

Слуга. Да, я старался сделать все, что было в моих силах, я... Мужчина (ало). Что-то слишком запутанно у тебя получается, ты не находишь? Втянуть в это дело жену, изготовить парики, достать точно такие же, как тогда, чемоданы, переклеить обои, специально заказать магнитофонную ленту, на которой записан шум бунта. И с каждым разом ты делал это все более искусно - теперь вся атмосфера нашего дома стала точно такой, какой была в то время... Все это, конечно, благодаря твоим стараниям... Но не противоречат ли несколько твои действия стремлению не причинить мне неприятности?

Слуга (загнан в угол). Видите ли... Это... как бы вам сказать... Я увидал, что такие встречи со старым господином и вам доставляют удовольствие...

Мужчина (поражен). Удовольствие?

Слуга (внимательно оглядывая мужчину). Что бы вы ни говорили, в то время старый господин был на высоте своего могущества... Одних машин, вывозивших руду с его шахт, было триста восемьдесят... Пыль, которую они поднимали, застилала горизонт...

Мужчина. Чепуха! Как раз в те дни мы беспрерывно ругались с отцом. И к тому же еще сестра, не найдя другого выхода, выпила яд. А больная мать, не понимая, что вокруг происходит, оказалась брошенной на произвол судьбы... Что же здесь может доставлять удовольствие?

Слуга. Но ведь вы ни разу не запрещали делать этого.

Мужчина. Оставь. Ты все прекрасно понимаешь!

Слуга. Да, я во всем виноват...

Мужчина (сдерживаясь). Удовольствие в этом находил не столько я, сколько ты, а?.. Ты хотел, используя призрачную силу отца, подавлять меня... Тебе очень нравилось снова видеть меня таким, каким я был в то время, когда трепетал перед отцом...

Слуга (отчаянно). Вы не правы, вы совершенно не правы... Мужчина. Неужели ты не помнишь?.. Давний случай-когда ты подкупил моих одноклассников, платя им по три сэна за страницу, чтоб они добросовестно описывали все, что я делаю... Мне это послужило хорошим уроком...

Слуга. Старый господин заботился о вашей же пользе...

Мужчина. Да, отец тоже всегда так говорил... Самый важный секрет умелого использования нанятых тобой людей - вселить в них подозрительность...

Слуга. Пока находишься на иждивении родителей, необходимо послушание...

Отец. Устал я...

Слуга. Да-да, конечно... сейчас, минуточку...

Мужчина. Не делай этого! Сейчас мы еще раз устроим обряд. Ты же сам только что сказал, что приступ можно вызвать в любое время,- я не говорю о мотивах. Если тебя действительно тревожит судьба отца, не лучше ли открыть свой секрет?

Слуга. С тех пор как старый господин заболел, он не очень любит спиртное.

Мужчина. И что же?

Слуга (решившись). Так вот, я стал пробовать делать разные опыты... То, что один раз оказывалось удачным, не всегда получалось в другой...

М у жч и н а. Меня интересует вывод.

Слуга. Вы совершенно правы... Слушаюсь... Вы можете мне полностью верить...

Мужчина. Не ломайся!

Отец начинает собирать карты.

Слуга (тихо). Слушаюсь... Когда лежачих тяжелобольных поят водой, пользуются специальным поильником - такой чашкой с носиком... Я насыпал в него сахар почти доверху и наливал виски, пока не получалась кашица, потом подкрашивал...

Девушка. Фу, как противно.

Слуга (неодобрительно косится на нее). Иногда немного подогревал...

Мужчина. Разве это месиво можно пить?

Слуга. Нет, скорее, не пить, а сосать... Лежа, он с удовольствием сосал эту кашицу.

Мужчина. Отвратительно!

Девушка. Черт знает что! Мне просто противно.

Мужчина. И все это у него в комнате?

Слуга. Да, там, аккуратно убрано. Чтобы приготовить все необходимое и напоить его, требуется время, лучше я отведу его туда...

Мужчина. Сколько нужно ждать, пока подействует?

Слуга. Да что-нибудь... Я попросил бы вас подождать минут двадцать-тридцать...

Мужчина (кивает). Напои... (Протягивает ему бутылку виски.) Сделай побольше. Это ведь в последний раз.

Слуга. Слушаюсь... (Подталкивает отца.) Ну, пойдемте...

Отец. Вкусненькое?

Слуга. Вкусненькое, конечно, вкусненькое... Мягкое, коричневое - самое вкусное на свете...

Отец и слуга медленно уходят через центральную дверь.

Мужчина и девушка смотрят друг на друга.

Девушка. Черт знает что... Правда, это черт знает что... На вид такой важный, держится как благородный, а на самом деле какой коварный человек!

Мужчина. Хорошо еще, не двуличный...

Девушка. Он-не двуличный?! Еще какой двуличный, весь наизнанку.

Мужчина. Если весь наизнанку, значит, совсем нет лица, а ты "двуличный".

Девушка (хмыкает). Я не шучу... Там, где я живу, таких типов сколько угодно.

Мужчина. Он с тобой расплатился?

Девушка. Как, жена успокоилась?

Мужчина. Она ведь рассердилась не из-за тебя... Просто ей не понравилось, как ты изображала сестру.

Девушка. Обстановка была неподходящая. Первый раз я была тридцатью процентами, сейчас еще тридцать-значит, я стану шестьюдесятью процентами.

Мужчина. Чего?

Девушка. Вашей сестры.

Мужчина. В самом деле... (Снова внимательно оглядывает девушку.)

Девушка. Слишком много, да?

Мужчина. Да, пожалуй, слишком много... (Отводит глаза и начинает ходить.) Во всяком случае, тебе заплачено вполне достаточно. Если б в тебе воскресла стопроцентная сестра, она не имела бы права ни слова сказать...

Девушка. Ну ладно. Ничего, если я здесь переоденусь?

Мужчина (на секунду задумавшись). Ну что ж...

Девушка. Когда стараешься добиться слишком большого сходства, результат бывает обратный... Начну, пожалуй, с лица. (Садится на диван, кладет на колени сумку и, смотрясь в аеркало, начинает заниматься косметикой.)

Мужчина внимательно следит за ней. Глядя в зеркало, девушка улыбается мужчине.

Мужчина. Хотелось бы, чтоб ты по возможности омертвила цвет лица зеленоватым тоном.

Девушка. Хорошо. Я тоже люблю таких... Эти румяные лицатерпеть я их не могу...

Мужчина. Цвет лица у нее всегда был похож на зеленоватое стекло. Прошло много времени, и я не очень отчетливо помню, по...

Девушка (глядя исподлобья). И все-таки я не совсем понимаю... Нужен ли этот спектакль... Мне, конечно, все равно, но...

Мужчина. Совершенно верно... Я и сам толком не знаю, зачем мне все это, разве что для того, чтобы еще раз поговорить с отцом, внимательно выслушать его... Чтобы найти повод поговорить с отцом, я и хочу поговорить с ним - в общем, порочный круг получается.

Девушка. Вы сказали "поговорить". Вы будете с ним говорить так же, как раньше?

Мужчина. Нет... Сейчас разговор будет определеннее... Это ведь последняя возможность...

Девушка (смеясь). Будто ваш собеседниц нормальный человек.

Мужчина (застигнутый врасплох). Отчего же в течение нескольких десятков минут, которые движутся по одной и той же дорожке, словно игла по испорченной пластинке, он и в самом деле здоров? В эти минуты реальная действительность представляется сном...

Девушка. Все-таки вы сын своего отца.

Мужчина. Теперь вы пытаетесь истолковать все по-новому? Но, как это ни печально, все не так безмятежно, как кажется. Все странно и подозрительно. Какое-то непередаваемое чувство, точно электричество, зарядило мое тело.

Девушка. Чувство, точно электричество?

Мужчина. Вот именно... Чувство дикой жестокости... Даже в отношении покойной сестры-чувство жалости смешивается с желанием разнести вдребезги все, что связано с ней...

Девушка. Если речь идет о хрупком стакане, его разбить нетрудно.

Мужчина. Может, я и хочу все это разбить, потому что оно легко разрушимо.

Девушка. Слишком сильная любовь во сто крат страшнее ненависти.

Мужчина. Да, пожалуй, так сказать можно... Видимо, нерастраченная злоба против воли отца взорвалась во мне злобой против сестры,

Девушка (закончив косметику). Ну как?.. Шестидесятипроцентная сестра... Немного другая, чем в прошлый раз, но все же...

Мужчина (равнодушно). Сойдет...

Д-е в у ш к а. Ответ, прямо скажем, безразличный.

Мужчина. Напрасно ты так говоришь...

Девушка (выаывающе). И в доказательство вы потбм захотите разбить меня, как стакан?

Мужчина. Если так повернется судьба.

Девушка (раскинув руки, поворачивается к нему спиной). Вы не поможете мне переодеться?

Мужчина. Оставь, пожалуйста.

Девушка. Не хотите выпить за воскресшую сестру?

Мужчина. К сожалению, бутылку унесли.

Девушка. У меня есть другая... (Достает us сумки, бутылку и, глядя искоса на оторопевшего мужчину, простодушно.) Вы уж меня простите.

Мужчина (ошеломлен). Ничего...

Девушка. Я захватила ее домой, но давайте лучше выпьем здесь...

Мужчина (растерянно открывая бутылку). Это ты занятно придумала припрятать бутылку...

Девушка. Добро и зло, наверно, не развились во мне. Я это часто слышу.

Мужчина (наполняя стакан). Ты первая. Будем пить по очереди.

Девушка (выпив половину, возвращает ему стакан). Я опять громко глотала?

Мужчина. Просто раньше я был раздражен. (Допивает.) Девушка. Ничего страшного... Будь я на вашем месте, я бы злилась еще больше вашего...

Мужчина. Потому что не пришлось бы получить тысячу с лишним иен за десять минут, да?

Девушка. Интересно, сколько у вас денег?

Мужчина. Видишь ли...

Девушка. Миллионов сто? Мужчина. Видишь ли...

Девушка. Сколько же, в десять раз больше?

Мужчина. Предположим...

Девушка (вздыхая). Зачем я спрашиваю?.. Это так же глупо, как считать, сколько я стою.

Мужчина. Выпьешь еще?

Девушка. Выпью.

Мужчина (беспокойно). Что там Яги возится? (Наполняет стакан и протягивает его девушке.)

Девушка. А вы, оказывается, еще больший трус, чем я думала. Мужчина. Трус?

Девушка. Сейчас, по-моему, волноваться нечего.

Мужчина. А я не волнуюсь. Но, между прочим, основу нашего нынешнего дела заложил отец... Мы взращивали уже то, что было им посеяно.

Девушка. Посеять семена - полдела. Если не удобрять, не полоть, в общем, не ухаживать как следует за тем, что посеяно, урожая не соберешь.

Мужчина. Да, я не бездельничал...

Девушка. Будь я богата, как вы, я бы била и крушила все, что ни попадет под руку! Но вас бы даже я пальцем не тронула.

Мужчина. Это разные вещи.

Девушка. Одинаковые.

Следующий диалог представляет собой беседу двух людей, абсолютно разобщенных. Мужчина не рассчитывает, что девушка поймет его слова, а девушка даже не пытается понять их.

Мужчина. Выслушай меня... Отец действительно разбогател на войне... Правда, законы он соблюдал самым строгим образом... Он точно клещ впился в главарей квантунской армии и благодаря этому из хозяина одного-единственного заводика постепенно превратился во владельца огромного предприятия с семью электроплавильными печами... К тому же завод его стал строго секретным предприятием, снабжавшим военную промышленность алюминием, ферромарганцем, сырьем для взрывчатки... Следует еще добавить, что за колючей проволокой под надзором вооруженной охраны работали согнанные на принудительный труд калеки и пленные восьмой китайской армии, не получавшие ни сэна... Ты, конечно, представляешь, что их заставляли работать до седьмого пота.. Но это бы еще ничего... Отец проделал трюк: на полученные таким образом деньги он скупал в Японии электроплавильные заводы, закрывавшиеся один за другим из-за нехватки сырья, и перевозил их в горные районы, где опасность воздушных налетов была почти исключена... Казалось, он предвидел ход войны... И что же? Все получилось, как он предполагал! Фактически отец пожирал государство!.. Но никто не упрекнет меня за наши капиталы... Что такое государство? Не бык ли это, довольный своей участью быть сожранным?... А если так, то и народ, согласный со своим государством, признал правильным все, что делал отец... Стоит японцу назвать себя японцем, как он уже вынужден оправдывать действия отца... В общем, все прекрасно... Но не слишком ли прекрасно? И кто возьмет на себя ответственность за кровь, пролитую миллионами солдат?.. Одним из солдат, проливших свою кровь, был и мой старший брат... Может быть, отец взял эту кровь в долг или, наоборот, отдал ее в долг?.. И если государство не считать партнером в этой сделке, тогда ответственности как таковой в нашем мире вообще не существует... Поэтому совершенно естественно, что отец оказался неуязвимым... Поскольку государство не привлекает к ответственности, то и война и убийство сына и дочери причиняет боль не сильнее булавочного укола... Все чудесно... А уж если невиновен отец, тем более невиновен и я... Прекрасное рассуждение:.. Но временами меня охватывает мучительная тревога... Стоит японцу назвать себя японцем, как он уже вынужден простить и меня, но не звучит ли ато по меньшей мере комично и жестоко?... Я испытываю непереносимый стыд от того, что я японец.

Девушка. Чепуха. Вам-то уже вовсе нечего стыдиться. На свете есть много людей, которые хотели бы быть японцами.

Мужчина. Все это не так просто... Я ведь не страдаю, как отец, болезнью отрицания... В тот момент, когда бунт приближался и государство этот бык, отданный на заклание,-стало ненадежным, отец укрылся за болезнью отрицания и остановил время... Совершенно немыслимо, чтобы с аэродрома за ним не приехали... Следовательно, нужно ждать до бесконечности, замерев на том мгновении... И если дорога в будущее для него преграждена, то лишь из-за того, что он спрятался в крепости со стальными стенами... Но для меня все это не годится - я-то ведь нормальный...

Девушка. Я тоже не сумасшедшая, но и у меня болезнь отрицания... Поэтому я очень люблю забираться высоко... (Садится на спинку дивана.)

Мужчина. А ты не боишься смотреть оттуда вниз?

Девушка. Нет. К этому можно привыкнуть. Страшно другое, страшно думать о том, что рано или поздно скатишься вниз. А пока ты наверху - это очень приятно.

Мужчина. Все это не имеет никакого отношения к тому, о чем я говорил...

Девушка. А по-моему, имеет... Я испытываю приятное волнение, когда вижу идущих людей с живыми лицами... Но, вспоминая свое ощущение, когда летишь вниз, я содрогаюсь, поняв, насколько ложно впечатление, будто они живые.

Мужчин а. Опасные идеи...

Девушка. Вы этого не ощущаете?

Мужчина. Могу себе представить...

Девушка. Мне кажется, мы с вами похожи только в одном... Я бы не смогла заниматься своей профессией, если б не считала всех своими врагами... Я впервые смогла свободно владеть своим телом лишь тогда, когда превратила окружающих во врагов...

Мужчина. Я, кажется, на это еще не способен...

За центральной дверью слышится звук падающего стула. По-моему, наконец началось?

Девушка. На вашем месте я бы вытащила отца из его крепости и похвасталась всем, чего достигла.

Мужчина. Сколько раз я говорил: вытащить отца оттуда невозможно.

Девушка. Какой-то способ, я думаю, существует. (Идет прямо на мужчину.)

Мужчина (отстраняясь). Невозможно!

Появляется слуга.

Слуга (скороговоркой). Прошу подготовиться!

Мужчина. Все в порядке?

Слуга. Да... Следующий рейсовый самолет пролетит в девять пятьдесят восемь...

Мужчина (глядя на часы). Осталось всего семь-восемь минут... Поспешим. (Идет вправо.)

Девушка. Может, и мне там переодеться?

Мужчина (полуутвердительно). Ты можешь особенно не торопиться...

Девушка вслед за мужчиной уходит направо.

За дверью - тихие шаги отца.

Слуга. Пахнет, пахнет, пахнет женщиной... (Вытаскивает на середину чемоданы. Вынимает us кармана парик и, поправив его, надевает.) Странно как все стало... Зря я притащил сюда эту девчонку... Зря... Если бы раньше женщина разделась голой, ее бы как следует выпороли, и все...

Неожиданно слева появляется жена.

Жена (переводя взгляд с парика слуги на чемоданы). Что это значит?

Слуга (запинаясь). Да, видите ли, в знак расставания...

Жена. Глупее глупого! Сейчас же уберите все, смотреть противно... Это уж слишком, Яги-сан, мне служанка только что сказала, что эта отвратительная девица уже совсем было ушла, а вы вернули ее назад?

Слуга (снимает парик и отирает пот). Да, но мне господин приказал...

Жена (смотрит вправо). Она сейчас там?

Слуга. Наверно. Думаю, переодевается...

Жена. Переодевается?

Слуга (нерешительно). Да, последний раз на прощаниеЖена. Что последний раз?

Слуга. Ну, этот обряд...

Жена (все еще с сомнением). Странные вещи вы говорите. Какой может быть обряд без главного действующего лица?!

Слуга. Нет, нам повезло, у старого господина сейчас начнется приступ...

Жена испуганно смотрит на центральную дверь.

Слышны тихие шаги.

Жена. Правда?

Слуга. Если хотите, можете смело заглянуть в замочную скважину...

Жена (с облегчением). Все равно странно... Вы могли сколько угодно твердить ему, что это в последний раз, но он ведь больной и ничего не понимает... Разумеется, в том случае, если вы не можете, когда вам заблагорассудится, вызывать у него приступы...

Слуга. Как можно! Просто случайное совпадение...

Жена. Но ведь раньше вот так подряд у него приступов не случалось, правда?

Слуга, Да... Удивительно. Может, на то воля провидения...

Жена. Последний раз, говоришь. Ну ладно. Примирюсь и с этим... Меня ваши спектакли уже давно раздражают... Если здесь все капитально перестроить, помещение вполне можно будет использовать... Светлый, просторный холл...

Слуга (с опаской смотрит на часы). Простите, пожалуйста, до рейсового самолета осталось всего пять минут...

Жена. Не важно, позови-ка сюда эту девицу.

Слуга. Девицу?

Жена. На пару минут.

Слуга. Сейчас посмотрю... (Быстро уходит направо.)

Жена (подходит к окну и приоткрывает штору. Пытается успокоить себя). Как красиво... Но немного ядовито... Смотреть приятно, но когда объешься болит живот...

Справа входит девушка.

Следом за ней -слуга, который прикрывает дверь.

Д е в у ш к а. Вы меня авали?

Жена (неприязненно). Ах вот откуда запах дешевых духов и виски...

Слуга (поспешно пересекая комнату). Простите, пожалуйста, я выключу кондиционер... (Уходит.)

Девушка (подлаживаясь под ее тон). Нельзя ли побыстрей? Времени нет.

Ж ен а. У вас довольно свободная манера разговаривать. Девушка. Я уже больше чем на шестьдесят процентов сестра хозяина... Следовательно, вы моя невестка...

Жена. Может, вы перестанете дерзить?!

Девушка. Может, вы скажете, зачем меня позвали?

Жена (сдерживаясь). Сколько муж обещал вам заплатить?

Девушка. Об этом, он сказал, мы еще договоримся... Но, я думаю, он прилично раскошелится.

Жена. А если я заплачу вам вдвое больше, вы выполните мою просьбу?

Девушка. Это зависит и от просьбы...

Жена. Я хочу, чтобы вы ушли сразу же, как кончится ваш спектакль.

Девушка. Не понимаю. Почему, собственно...

Жена. Прекрасно понимаете. Особенно вы, человек, нахально вторгающийся в чужой дом и даже в обуви...

Девушка. Скажите лучше не "в обуви", а "раздевшись догола".

Жена. Хорошо, я заплачу вам втрое больше.

Девушка. А вы в состоянии столько заплатить?

..Жена. Перестаньте дерзить!

Девушка. Вы такая богатая-наверно, каждый день пьете жемчужные порошки,-не хотите сравниться со мной в голом виде?

Ж ев а. Так... Значит, и в три раза больше вас тоже не устраивает.

Девушка. Добро и зло во мне совсем не развились...

Жена (опустив глаза). Прошу вас... Не бросайте камень в жалкую вымокшую собачонку... Если я была недостаточно вежлива с вами, простите...

Девушка. Перестаньте. Я сама ненавижу просить прощения, ненавижу, когда его просят у меня.

Жена. Вы рассчитываете получить с него что-то еще, кроме денег?.. Этого не будет... Не надейтесь!

Девушка. Посмотрим.

Жена (в отчаянии). Какая вы злая... Да, злая... Вы только радуетесь, видя, в каком мы затруднительном положении... Но принесет ли вам это хоть сэн?.. Подумайте хорошенько... Неужели вы не понимаете, что единственно стоящее-это деньги...

Девушка. Я же вам сказала, посмотрим!

Жена молчит.

Слева возвращается слуга.

Слуга (беспокойно). Уже совсем не осталось времени... Девушка. Я иду... (Поворачивается и уходит направо.) Слуга. Госпожа...

Жена (вызывающе). Все это бессмысленно... Детский лепет. Но меня это не касается. И если я скажу хоть слово, пусть я лопну, как мыльный пузырь.

Слуга. Да, госпожа... (Задергивает шторы и присаживается на корточки.)

Жена (понизив голос). Ну ладно... Я решила не вмешиваться... Только мне нужно закончить разговор с этой девицей. (Идет направо, за ней слуга.)

Сцена пуста. Приближающийся гул моторов. Электричество мигает и гаснет. Из центральной двери выходит отец. Гул удаляется. Нижеследующая картина, повторяющая вторую, должна играться более утрированно, заученно.

Отец (возбужденно). Приехали! Что со светом? Есть здесь ктонибудь? Что случилось?

Голос слуги. Сейчас, минутку!

Справа входит слуга с карманным фонариком. Расставляет в комнате восемь свечей - по две в каждый подсвечник - и зажигает одну за другой.

Отел. Пробки перегорели?

Слуга. Нет, во всем районе отключили электричество.

Отел. Убежали эти типы с подстанции?

Слуга. В северной части города бунт - нападают на полицейские участки...

О т е ц? Теперь самолеты улетели на юг, да?

Слуга. Совершенно верно...

Отец. Это японские военные самолеты.

Слуга. Да, видимо, вы правы.

Отец. Что ты копаешься, позвони!

Слуга. Телефон не работает...

Отец. Где Кадзухико?

Слуга. Разрешите позвать?

Отец. Позови.

Слуга уходит направо.

Отец (пробует на вес один чемодан за другим. Потом вдруг задувает половину свечей). Расточительство!

Входит мужчина, оглядываясь на дверь, за ним - слуга.

Мужчина. Ты меня звал?

Отец. Ну как, уже решил?

Мужчина. Почему, отец, ты не хочешь ехать один?

Отец. У меня есть два места.

Мужчина. Тогда возьми с собой Тосико.

Отец. Зачем мне нужна эта слабенькая девчонка?

Мужчина. А я, значит, нужен?.. Это странно... Человек, спокойно бросивший семью, сам рассчитывает на помощь другого... Как это прекрасно, а?

Отец. Кто тебе говорил, что нужна твоя помощь?

Мужчина. Не говорил?

Отец. Воспользоваться твоей силой хочет содержимое этих чемоданов!

Мужчина. Но, отец, мы проиграли войну.

Отец. Глупость! Пусть мы проиграли войну - государство не умерло. Лишь революция способна убить государство.

Мужчина. Возьми хотя бы моих соучеников - только из тех, о ком я знаю, убито восемь человек. Если бы война была такой ничего не значащей штукой, зачем бы нужно было проливать столько крови?

Отец. Потому, что это война.

Мужчина. Я не могу перенести, что завтра - продолжение того, что было вчера!

Отец. Сможешь ты перенести или не сможешь - давай лучше подождем до завтра. Во всяком случае, Америка не допустит в Японии революции.

Справа слышится тихая песня, слов не разобрать.

Мужчина. О, мамина колыбельная песня...

Отец. Мне она не очень приятна.

Мужчина. Брат, погибший на войне, превратился для матери в маленького ребенка,правда?

Отец. Перестань болтать! Я хочу, чтобы именно ты стал взрослым!

Мужчина. Грусть по ребенку вовсе не глупость. Во всяком случае, Тосико ни за что не простит тебя, отец.

Отец. Ну и что ж... Не хочет прощать, пусть не прощает... Пусть ненавидит, меня это не волнует... Ты тоже к этому должен привыкнуть.

Мужчина (др угим тоном). Отец, скажи еще раз1

Отец. О чем?

Мужчина. О ненависти...

Отец. Меня она не волнует...

Мужчина. Но зачем тебе нужно быть таким одиноким?

Отец. Возьми любое строение - по мере приближения к верху площадь жилья уменьшается.

Мужчина. Вот почему я обречен на вечный страх?!

Отец. Такой слабохарактерный человек, как ты, погибнет раньше, чем доберется до цели!

Мужчина (с ненавистью). Иметь мужество сносить ненависть окружающих, считать всех вокруг врагами, стать настолько одиноким, что даже семье трудно представить себе меру этого одиночества,- только так можно стать человеком, которого и война не способна искалечить.

Отец. Перестань болтать. Да, так позови же Тосико.

Мужчина. Зачем она тебе?

О т е ц: Самое лучшее, выслушать непосредственно заинтересованного человека... Пусть она сама подтвердит, что совершенно неверно, будто я так хочу уехать, что действую через твою голову... Яги, быстрее позови Тосико!

Мужчина. Подожди... (Останавливает слугу.) Отец, с тех пор я много думал. Кем ты был для меня, отец?

Отец (растерянно). Разве не ясно? Родителем.

Мужчина. В этом смысле верно-ты мой родитель, ни больше ни меньше... А я ведь самым серьезным образом все это время верил в твою неуязвимость, отец...

Отец. Неуязвимость?

Мужчина. Но одна женщина предостерегла меня против такого заблуждения... Если, неуклонно следуя твоим заповедям, решиться на то, чтобы всех превратить в своих врагов - разумеется, включив в их число и тебя,- то я смогу стать таким же сильным, как ты, смогу стать таким же неуязвимым, как ты, отец.

Отец. Какая женщина?

Мужчина. Девушка, танцующая обнаженной,- она пришла ив будущего, которое наступит через семнадцать лет.

Отец (пытаясь избежать давления мужчины). Глупая болтовня, не хочу тратить на нее время!

Мужчина (не обращая внимания). И тогда я подумал... Если я так силен, то несомненно смогу победить своего отца... Но вопрос вот в чем - как победить?.. Нет ли способа вытащить тебя из крепости отрицания?.. Ведь в любой крепости, если поискать, можно найти строительные погрешности.

Отец (сердито). Может, ты все-таки перестанешь болтать? Ведь времени уже не остается!

Мужчина. Подожди, пожалуйста... Наконец я нашел... Хочешь, отец, я одним-единственным словом разрушу твою крепость, казавшуюся стальной... (Медленно.) Человек с аэродрома тогда приехал за тобой.

Слуга (негодующе). Как вы можете говорить такое!

Мужчина следит за отцом.

Отец (возбужденно). Приехал?.. Почему же ты не сказал об этом сразу?.. Где он?.. Позовите его быстрей!

Мужчина. К сожалению, его уже нет. Я отправил его обратно.

Отец. Отправил обратно?

Мужчина. Да, планы изменились, сказал я, и отец решил остаться...

Отец. Дурак! (Неожиданно с криком набрасывается на мужчину.)

Мужчина отталкивает отца; тот шатается, задевает ногой за чемодан и падает.

Мужчина (становится на колени и заглядывает ему в лицо). Жизни его как будто ничего не угрожает... (Слуге.) Перенеси его на кресло.

Слуга пытается поднять отца, тот стонет.

Мужчина (открывает правую дверь). Вы обе не зайдете сюда?

Голос жены. Обе? Мужчина. Да, обе.

Входит жена, за ней -девушка, переодетая Тосико.

Слуга морщится, изображая осуждение и растерянность.

Девушка. Что случилось? Ведь выход сестры позже?

Мужчина. Я решил изменить порядок.

Жена. Почему?

Мужчина. С аэродрома приезжали, но я по собственной воле решил отказаться.

Девушка (весело). И этим вызвали у него шок?

Мужчина. Он на меня набросился, и я его слегка толкнул, а он сразу свалился и не хочет подниматься.

Девушка (торжествующе). Смотри ты. А я что говорила? Мужчина. Да, все шло согласно твоей теории. (Слуге.) Ну, как он там? Ой-ой-ой, какой сердитый взгляд... Видимо, прикуп еще не прошел...

Отец. Дерьмо паршивое!

Мужчина. Прекрасное выражение!

Слуга. Это уж слишком.

Мужчина. Просто мы поменялись ролями, правда, отец?

Отец. Ты с ума сошел?

Девушка смеется.

Мужчина (тоже со смехом). Не надо смеяться... Яги, принеси магнитофон.

Слуга поспешно уходит направо.

Отец (замечает наконец женщин). Кто это там?

Мужчина (зло). Правда постепенно всплывает...

Отец. Мама и Тосико? И в каком-то странном виде...

Мужчина. Продолжай, отец, ты прекрасно усваиваешь.

Отец. Ты что, зазывалой работаешь?

Мужчина. Зазывала-это хорошо... Впрочем, ты нам еще покажешь штучки и поинтереснее.

Жена. Прекрати. Это переходит всякие границы!

Входит слуга с магнитофоном.

Мужчина. Так вот еще одна правда... Нажмем сюда, чтобы вращалась лента.

Ритмические звуки барабана. Потом шум бунта вперемежку с разрывами гранат и винтовочными выстрелами. Отец весь сжимается и зажмуривает глаза.

(Ожесточаясь все больше.) Ну как, отец? Это и есть тот самый бунт. Консервированный бунт. Его изготовление мне обошлось в двадцать тысяч иен... Шутовской бунт, не убивший и червячка.

Отец. Ты меня не обманешь!

Мужчина. Теперь следующая правда... (Отдергивает штору и указывает пальцем на освещенную улицу.) Помнишь, там было видно пламя?.. Пламя пожаров?.. Ошибаешься... Оптический обман, мираж, не более.

Отец замирает, окаменев при виде расстилающегося внизу моря неоновых огней.

Яги, включи свет.

Слуга уходит налево.

Отец (вопит). Черт возьми, это сон!

Мужчина. Сон, ты думаешь? Попробуй ущипнуть себя.

Отец с опаской задирает штанину и щиплет себя за ногу. Хмурится и недоверчиво смотрит на мужчину. Внезапно вспыхивает свет. Отец поспешно закрывает глаза.

(Идет от свечи к свече и задувает их.) Ты оказался в тяжелом положении... Если это не сон, то как же все объяснить?

Будь это сон, похожий на действительность, а то ведь действительность, похожая на сон,- трудно объяснить... А тут еще рассказ о том, что с аэродрома приехали. Где тут правда, где ложь-не разобрать... Более того, может быть, и само поражение в войне только приснилось, а?..

Слуга возвращается.

Отец. Ложь... Ложь...

Жена. Зачем все это говорить больному человеку, которого собираются отправить в клинику?

Отец (открывает глава). В клинику?

Мужчина. Совершенно верно. Яги, сними парик и покажи отцу.

Жена. Прекрати! Это безобразно.

Мужчина (приказывая). Яги, сними! Слуга. Слушаюсь...

Девушка. Я тоже сниму!

Оба снимают парики.

Слуга. Простите меня...

Отец. Я не хочу этого видеть... Ложь... Я не хочу этого видеть...

Жена. С меня довольно! (Идет налево.)

Мужчина. Нет, ты не уйдешь. Яги, верни ее!

Слуга нерешительно преграждает дорогу жене.

Жена. Отойди!

Слуга не двигается.

Так... Ладно, все равно. (Отказывается от попытки пройти.)

Мужчина. Да, здесь приказываю я.

Жена. Если тебе это приятно, пожалуйста...

Отец встает, пошатываясь, и идет к центральной двери.

Мужчина (не пуская). Не уходи!

Отец. Дай мне отдохнуть...

Мужчина (наступая на отца). Нет, я не могу позволить тебе отдыхать. Я буду бороться с тобой до тех пор, пока ты не распахнешь передо мной ворота крепости. Теперь я пойду с другой карты. У меня сейчас в пять раз больше электроплавильных печей, чем было у тебя, отец. Вместе с американской металлургической компанией мы заключили договор на строительство завода в Пакистане. Завода по производству самоходных пушек и легких танков. В их производстве, конечно, будет использоваться продукция наших заводов. Каждый раз при возникновении какого-либо конфликта количество заказов будет резко возрастать. А конфликты будут всегда. В последнее время стало очень выгодно вкладывать деньги в политику.

Отец. Прекрати. Ты хочешь свести меня с ума?!

Мужчина. Ничего подобного. Ты оказался прав. Все произошло, как ты и говорил. Кроме революции, нам действительно дали делать все, что мы хотим. Мы не хотим иной смерти, кроме как быть застреленными на войне. Мы враги всех, и когда-нибудь нас убьют, но до тех пор мы можем жиреть, как свиньи. Наконец и я понял, как прекрасна жизнь, когда все окружающие тебя-враги. Выражаю тебе, отец, свою самую горячую признательность. Теперь я могу обойтись и без отца - мне удалось стать точно таким, как ты. И как естественный вывод-необходимость в твоем существовании полностью отпала. Отпал и смысл противиться желанию жены поместить тебя в психиатрическую лечебницу.

Во время всего монолога отец без конца повторяет: "Я не слушаю, я не слушаю".

Отец (удивленно). В психиатрическую лечебницу?.. Мужчина. Итак, хочу тебе представить. Моя жена, настаивающая на том, чтобы отправить тебя в больницу. (Укалывает на жену.)

Отец. Перестань! Ничего не хочу видеть... Ничего не хочу видеть!

Мужчина. Она женщина суровая, и угрожает, что если я не помещу тебя в больницу, она лишит меня права на имущество... Не объединив мои акции с акциями жены, мы не будем располагать контрольным пакетом... Вот почему, как это ни тяжело, я согласился отправить тебя в больницу... И таким образом мне удалось получить от жены бессрочную доверенность... Это все равно, что продать старьевщику ненужные вещи и сколотить капитал... Цель у жены одна: она, видимо, рассчитывает, что если ей удастся разлучить меня с тобой, я стану реалистически мыслить. Как ты считаешь, жена, смогу я стать человеком, который бы тебе импонировал?

Жена. Что за вопрос. Такой человек, как ты...

Мужчина. Да, иначе с ним не справиться! Ну вот, отец, мы подошли наконец к последней правде...

Отец (устало). Отпусти меня. Я хочу отдохнуть...

Мужчина. Нельзя. Ты отдыхал все эти семнадцать лет. Можешь потерпеть полчаса, максимум час.

Отец(c беспокойством). Семнадцать лет?..

Мужчина. Эта девушка... (Кладет руку на ее плечо и толкает вперед.) Она точно Тосико, правда?

Девушка поспешно надевает парик и принимает скромный вид.

Жена. Сумасшедший... Настоящий сумасшедший...

Мужчина. Отец, ты не хочешь посмотреть, как она танцует? Танцует совершенно обнаженная. Обнаженная, извиваясь...Я купил ее вместе с крепостью!

Девушка (испуганно). Действительно купил?

Мужчина. Разумеется, купил... В силу сложившихся обстоятельств я был обязан тебя купить, правда?

Девушка (торжествующе поворачивается к жене). Меня купили - это точно. А вы - в три раза. Интересно, сколько он за меня заплатит?

Жена молчит.

Мужчина. Правда, в крепости этой женщины из ночи в ночь собираются странные мужчины, чтобы посмотреть на нее, обнаженную. Но она, по-моему, совсем не ненавидит этих возбужденных мужчин. Ты это подтверждаешь?

Девушка (принимает скромный вид, стараясь походить на Тосико). Конечно... Не ненавижу.

Мужчина. Интересно, отец? Почему она говорит, что не ненавидит? Потому что она ненавидит живых людей. Она всегда хочет взобраться куда-то высоко. И она очень любит представлять себе ощущение страха в ту минуту, когда летишь вниз...

Отец. Отпусти меня... (Приседает, ищет, куда бы забраться, чтобы скрыться от всех.)

Мужчина. У тебя снова рассеянный взгляд. Неужели приступ кончился?

Слуга (жалостливо). Он очень устал...

Мужчина. Пока он не заснул, пусть смотрит, как она танцу

ет. (Девушке.) Музыку?

Девушка. Хорошо бы джазовую...

Жена. Ты серьезно?

Мужчина. Что?

Жена (девушке). Я к тебе обращаюсь! Ты серьезно собираешься здесь танцевать?

Девушка (скромно). Да, буду танцевать.

Мужчина. Эта пленка, наверно, не подходит.

Девушка. А может, и подойдет, а?

Мужчина. Впрочем, взрывы и обнаженная женщина - это ведь родные брат и сестра.

Жена. Стыда в тебе нет!

Мужчина. Конечно, стыда у нее нет... Но и мы все-люди, лишенные стыда и гордости.

Жена. У меня, во всяком случае, еще сохранилось чувство собственного достоинства!

Мужчина. Она признается в своей неполноценности. Правда, отец?

Отец (просительно). Дайте мне хоть капельку отдохнуть...

Мужчина (решительно). Нельзя!.. Я враг всех людей... Мне все равно-пусть меня ненавидят! (Кричит.) Тосико, танцуй!

Звучит магнитофон. Отец встает и с трудом удерживается

Девушка (мужчине). Расстегните...

Мужчина расстегивает пуговицы на спине девушки. Девушка сбрасывает одежду, остается обнаженной и начинает мед ленно извиваться.

Мужчина (кричит). Отец, смотри. Все рушится! Все рушится!

Занавес