"Сусоноо-но микото на склоне лет" - читать интересную книгу автора (Акутагава Рюноскэ)8В мгновение ока над бесцветным пламенем поднялись густые клубы черного дыма. А под дымом громко трещал терновник и загоревшиеся побеги бамбука. – На этот раз я покончу с ним! Сусаноо стоял на высокой скале, опершись на лук, и губы его кривились в жестокой усмешке. Огонь распространялся все дальше и дальше. Птицы с жалобными криками взлетали в красно-черное небо. Но тут же, охваченные пламенем, они падали обратно на землю. Издали казалось, будто это опадают с деревьев бесчисленные плоды, срываемые набежавшей бурей. – На этот раз я покончу с ним! – еще раз удовлетворенно вздохнул Сусаноо, но при этом на него нахлынуло неизъяснимое смутное чувство грусти… Вечером того же дня, довольный своей победой, Сусаноо стоял у ворот дворца со скрещенными на груди руками и смотрел на небо, по которому все еще плыли клубы дыма. Подошла Сусэри-химэ, чтобы сказать, что ужин готов. На ней было выделявшееся в сумерках белое траурное одеяние, как если бы она похоронила близкого родственника. При виде опечаленной Сусэри-химэ Сусаноо вдруг захотелось поиздеваться над ее горем. – Посмотри на небо. Асихарасикоо сейчас… – Я знаю. Сусэри-химэ стояла, потупив взор, и твердость, с которой она прервала отца, была неожиданной. – Вот как? Тебе, наверное, грустно? – Да, очень. Даже если бы вы, отец, скончались, мне не было бы так грустно. Сусаноо изменился в лице и злобно взглянул на дочь. Но почему-то он не смог наказать ее за дерзость. – Если тебе грустно, плачь. – Он резко повернулся и, широко шагая, направился во дворец. Поднимаясь по лестнице, он раздраженно щелкнул языком: – В другой раз я бы и говорить не стал, просто побил бы… После его ухода Сусэри-химэ некоторое время смотрела полными слез глазами на охваченное заревом вечернее небо, а потом, понуря голову, побрела назад. В эту ночь Сусаноо никак не мог уснуть. Гибель Асихарасикоо терзала его душу. – Сколько раз замышлял я убить его! Однако не испытывал еще такого странного чувства, как сегодня… Он без конца ворочался на зеленой благоухающей сугадатами. Но сон все не шел. А тем временем над темным морем уже занималась печальная холодная заря. |
|
|