"Возмездие королевы Виктории" - читать интересную книгу автора (Гаррисон Гарри)

7

– Какого черта вы здесь делаете, Хоукин? Мне сказали, что вы в Лондоне.

У Тони не нашлось готового ответа, но он нашел спасительный ход, эхом повторив тот же вопрос.

– Пузо сказал мне, что вы на самолете и отказываетесь уезжать.

– Он был прав. Но владельцы телеграфировали мне приказ помогать полиции и прислали охрану с полицейской собакой, какое-то местное охранное агентство под названием "Клыки и дубинки", так что я поступил, как велено. Просмотрел всю картотеку в Лондоне, а потом меня отправили сюда, потому что в местной полиции есть еще какие-то фотки. Ночной поезд только что пришел.

– Поезд?

– Разумеется. Не думаете же вы, что я полечу самолетом, когда не требуется? А вы?

Если у Тони не было на подхвате готового ответа, то у полковника имелся. Подавшись вперед, он заискивающе улыбнулся Хейкрофту.

– Позвольте представиться. Я Хуан Гарсиа, мексиканец, старый друг Тони. Когда я прочел о его прибытии в газетах, тотчас же пригласил его погостить в моем комфортабельном особняке. А дабы еще больше смягчить испытанное его нервной системой потрясение, привез его ради краткого автомобильного визита в Шотландию, навестить нашего общего знакомого, занимающегося в местном университете урологической хирургией. Рад познакомиться.

– Взаимно. Желаю вам хорошо отдохнуть. - Обернувшись, Хейкрофт подхватил поднос, очевидно приняв рассказ за чистую монету.

Как только полковник снова раскрыл рот, Тони ощутил чересчур знакомый тычок в бок.

– Возьмите поднос, дорогой друг, для нас обоих. У меня все еще болит рука после травмы, полученной во время крикета позавчера у лорда. - При всех своих недостатках полковник был наделен весьма плодовитым воображением.

Разлившийся в воздухе аромат бекона вернул Тони к более настоятельным нуждам. Хейкрофт нагружал свой поднос, и Тони последовал его примеру. Благообразная женщина за стойкой протянула ему миску с субстанцией, каковую Тони считал овсянкой, но она называла "порриджем", навязала ему кусок жареной рыбы - вы только попробуйте золотистую копченую селедку, красавчик, это отличный завтрак - тост и чашку чая, черного, как смола. Как только выяснилось, что полковник тоже не страдает отсутствием аппетита, она удвоила количество порций каждого блюда. Полковник расплатился, выудив деньги из кармана рукой, не пострадавшей во время крикета, и им не оставалось ничего другого, как последовать к столику вслед за Хейкрофтом. Аппетит Тони не смогло испортить даже шипение полковника, заверявшего, что он умрет мгновенно, если попробует выдать себя хоть чем-то. Некоторое время все в молчании уплетали за обе щеки; наконец, Хейкрофт откинулся на спинку стула, удовлетворенно отдуваясь, и закурил тонкую темную сигарку, добытую из лежавшей в кармане пачки.

– Да, шотландский завтрак - лучший способ не протянуть ноги с голоду. Он позволит продержаться мне весь долгий день, разглядывая кельтских уголовников. Что об этом деле пишут в газетах?

– Я еще не смотрел, - пробормотал Тони.

– Полиция узнала, как оружие попало на борт самолета. Во всяком случае, откуда. Из туалета. Я собственноручно запер один из туалетов в Карачи, там что-то испортилось. Оказывается, кто-то закоротил провода автоматики, и где-то после того, но до вылета оружие протащили внутрь и снова заперли дверь. Эта только гипотеза полиции, но, по-видимому, правильная. В восточных аэропортах при помощи небольшого подкупа можно добиться чего угодно.

– В моей стране подкуп - тоже стиль жизни, - полковник подался вперед, приняв тему близко к сердцу. - Взятку называют mordida, сиречь маленький кусочек. Девиз гласит "No hay reglas fijas", что можно перевести как "Устоявшихся правил нет", но смысл лучше передается другими словами: если это тебе по карману, то можешь добиться чего угодно. Допустимо даже убийство, свидетельство о смерти можно по случаю приобрести в полиции перед самой акцией, - а больше ничего и не надо.

– Я не усомнюсь в ваших словах ни на миг, мистер Гарсиа, ни на миг. Ну, мне надо бежать. Чем раньше я просмотрю фото бандитов, тем быстрее вернусь. - Будучи человеком слова, он поднялся и тут же ушел. Полковник пристально следил за ним, пока не убедился, что Хейкрофт покинул станцию, после чего жестом пригласил Тони подниматься.

– Некогда доедать, - распорядился он. - Он может проникнуться подозрениями и известить полицию прямо сейчас. Уходим.

Так и сделали. Как только они появились на улице, забрызганный грязью "Фольксваген", набитый хмурыми, небритыми и голодными кубинцами, забрал их и быстро рванул вперед, как только полковник поведал о случившимся. Тони счастливо рыгнул, и окружающие устремили на него испепеляющие взгляды. Теперь машину вел Хорхе; видимо, он уже бывал здесь прежде, потому что знал дорогу очень хорошо. Они пробирались по все более замызганным улицам, снова пересекли реку и устремились вперед по узкой дороге. Среди магазинчиков, выстроенных здесь, обнаружился один с обветшавшей вывеской, гласившей "ДЖ. ХАРДИ - ТАБАК". Обветшавший мужчина - возможно, Дж. Харди собственной персоной - снимал деревянные ставни, закрывавшие его окно. "Фольксваген" с рокотом пронесся мимо, свернул за угол и остановился.

– Видели лавку? - Осведомился полковник. - И человека перед ней? - Тони рассеянно кивнул, выковыривая языком застрявший между зубов кусок рыбы. - Вот это она и есть. Меня Харди знает, я там уже бывал, а больше никто в этом экипаже не говорит по-английски. За исключением вас. Поэтому в магазин отправитесь вы, а мы будем следить за вами, нацелив смертоносное оружие и пребывая начеку, и закажите десять "Игроков".

– Каких еще игроков?

– Это сигареты, их пакуют в пачки разных размеров. Вы скажите "Пачку в десять "Игроков", пожалуйста", потому что это пароль. Сразу же после этого добавьте "Да здравствует принц Чарли[36]!"

– А кто такой принц Чарли?

– Если ваше невежество в истории столь бездонно, мне нет смысла пытаться заполнить его. Ступайте - и не забудьте о пистолетах.

Тони вышел. Он намеревался идти и идти. Первым делом информация, надо попытаться получить ее, но тотчас же после этого ускользнуть от этих латиноамериканских головорезов. Холодный ветер сек его сквозь тонкий пиджак, будто тупой нож, принося сырой аромат надвигающегося дождя. Выглядывает ли здесь солнце хоть когда-нибудь? Как только Тони открыл дверь, над головой звякнул колокольчик, и из-за занавеса в глубине лавки вышла усталая женщина. Большинство полок в магазине были полупусты, а выставленные на них товары вроде бы и не интересовали никого. Пыльные трубки с крохотными чубуками, банки с этикетками, повернутыми так, что прочесть их было невозможно, загадочные конверты и пакеты. Единственным ярким пятном здесь была вертящаяся стойка на прилавке с разнообразнейшими открытками.

– Доброе утро, - жизнерадостно сказал Тони, закрывая за собой дверь. Смерив его с головы до ног совершенно равнодушным взглядом, женщина не проронила ни слова. - Однако, свежо.

Может, она немая? Тони подошел поближе и сверху вниз поглядел на патину, покрывающую стеклянный верх стойки, сквозь которую едва просматривались разложенные внизу сигареты.

– Пакет в десять "Майоров", пожалуйста. - Она не шелохнулась; и совершенно правильно. - Я хотел сказать "Игроков".

Видимо, это наладило какую-то тоненькую ниточку взаимопонимания, потому что она наклонилась, добыла откуда-то пачку сигарет и положила ее на разделяющее их стекло стойки. Как только она сделала это, Тони прошептал:

– Да здравствует принц Чарли!

Это вызвало восхитительно быструю реакцию. Резко вскинув голову, хозяйка лавки стрельнула глазами из стороны в сторону, затем громко бросила через плечо:

– Джон, сюда, Джон! - будто звала пса. Вместо этого сквозь занавес протиснулся сам обветшавший Дж. Харди.

– Аррр, - произнес он или что-то вроде этого.

– Джентльмен хочет десять "Игроков".

– Дай ему.

Она потрепетала ладонями, не зная, что еще добавить, и Тони пришел ей на выручку.

– Еще я сказал, что да здравствует принц Чарли.

Харди быстро бросил взгляд куда-то в сторону, потом снова на Тони и убрал сигареты с прилавка обратно в ящик. Голос у него был низкий и мерзкий.

– Тут ничего такого нет. Никаких "Игроков". Убирайтесь.

Тони принял информацию к сведению. Но возможность бегства с повестки дня пока не снята.

– Ладно, забудем об этом. У вас есть задняя дверь? Понимаете, я с друзьями, невинный розыгрыш, выйду сзади.

Колокольчик звякнул в тот самый момент, когда Харди проговорил еще громче:

– Никакой задней двери, выходите, выходите из передней и не задерживайтесь!

Все подскочили и обернулись, когда раздался голос полковника Хуареса-Седоньо.

– Пытаетесь бежать после всего, что я вам сказал? Вы пожалеете.

Тони пожалел тотчас же, потому что болезненный удар по почкам заставил его привалиться к стойке. Еще четверо кубинцев втиснулись в лавку и закрыли за собой дверь. В крохотном помещении сразу стало тесно. Полковник извлек из пиджака бумажник, гордо разложил по прилавку газетные вырезки, подвинул их вперед и улыбнулся стоявшим за прилавкам мужчине и женщине.

– Этот человек будет убит и брошен здесь. Вас, наверное, тоже убьют. Прочтите это, они по-английски. Обратите внимание на заголовок "Мясник Батисты бежит с Кубы" и мой превосходный портрет под ним. А это один из расстрелянных, и прочтите под ним заявление заключенных о непристойных пытках. Все это сущая правда.

Будто для акцента, он дал Тони крепкую оплеуху, заставив отшатнуться; крепкие руки снова прижали Тони к стойке. Учтивого джентльмена как не бывало, а его место занял бездушный палач. Должно быть, газетные сообщения правдивы. Тони признал это тотчас же. Как и табачник с женой, явно поверженные в ужас. Полковник холодно усмехнулся, увидев это признание его способностей, извлек из кармана пистолет и прижал его холодный ствол к виску Тони.

– Мне что, забрызгать мозгами этого человека всю вашу грязную лавчонку, чтобы убедить вас? Скажите, где мне найти людей, которые оставляли для меня записки.

– Мы не знаем… ничего, - голос Харди дрожал.

– Как раз напротив, знаете! Они велели вам заткнуться, прекратить всякую связь. Но вы знаете, где они, и скажете мне. Когда этот человек отправится на тот свет, я убью вашу жену.

Полковник взвел курок, боек зловеще клацнул.

– Погодите! - громко проговорил Тони. - Они мне кое-что открыли. По крайней мере, отреагировали, когда я назвал пароль. Оба бросили в ту сторону очень быстрый взгляд, но тут же отвели глаза.

Все присутствующие невольно обернулись. С той стороны не было ничего важного или интересного. Просто пыльный угол лавки и полка с открытками.

– Ну конечно! - полковник опустил пистолет. - Открытка. Место. Простейшая форма связи. Это ваш единственный шанс, Харди. Ваш единственный шанс, - вы поняли? Замешкаетесь на секунду, и я прикончу этого человека, дабы доказать вам, что слов на ветер не бросаю. Замешкайтесь еще на секунду, и ваша жена покойница. Нечего и говорить, что вы тоже отправитесь на тот свет. И все из-за ерунды. Чтобы защитить банду простачков. Ну, решайтесь и приготовьтесь.

В последовавшем кратком молчании он снова приставил пистолет к голове Тони. Державший Тони кубинец отступил в сторону, словно не хотел оказаться на пути пули. Это, как и все сказанное полковником, подтвердило опасения, что тот готов совершить хладнокровное убийство в любой момент.

– ДАЙТЕ МНЕ ОТКРЫТКУ! - командирским тоном взревел полковник. Тони подскочил, будто его уже подстрелили, чувствуя, что настал его последний миг на этом свете.

Харди схватил открытку с полки и швырнул ее на прилавок.

– Очень хорошо, - произнес полковник, опуская пистолет и пряча открытку в карман, даже не посмотрев на нее. - Пока мы не ушли, вы должны быть до глубины души уверены, что дали мне нужную открытку, потому что возвращаться и спрашивать снова я не стану. Если это не та, из тьмы прогремят выстрелы, и вы оба будете хладными трупами. Просто кивните головой, ничего не говорите. Это та открытка?

Напуганная чета одеревенело кивнула, и Тони возненавидел полковника за унижение, испытанное всеми троими от его рук. И поклялся в душе, что никогда этого не забудет, а когда выберется из этой передряги, если это вообще удастся, то уж позаботится, чтобы правосудие обратило свои взоры и в сторону полковника.

– Это было достаточно просто, - шагая обратно к автобусу, сказал полковник, снова став истым джентльменом. - Так я и думал, что они прозреют, когда увидят, насколько мало стоит предатель.

Он зверь, понял Тони, но зверь разумный и опасный. Все это было запланировано с самого начала, вплоть до попытки Тони бежать. Его обвели вокруг пальца, как кутенка. Даже сейчас полковник с насмешливой улыбкой смотрел на лицо Тони, в точности зная, какие мысли проносятся у него в голове. Отвернувшись, Тони поднялся в автобус.

– Ну, где же это? - полковник устроился поудобнее и поднес открытку к свету, вперившись в нее единственным глазом. - Рыбачьи лодки, гавань, весьма живописно. А название-то! Каррадейл - бриллиант Аргилла. Как поэтично! Найдите мне этот Аргилл на карте.

Последовал шелест бумаги, бормотание, искаженные на испанский лад названия. Наконец, нужную точку нашли.

– Вот, - гордо провозгласил Хорхе. - На этом полуострове у большого острова. Мы должны ехать по дороге восемьдесят два на север, затем по дороге восемьдесят три на юг. Ехать миль сто тридцать.

– Вот и поехали. Трогай.

– Но, полковник, голод терзает наши внутренности своими острыми зубами. Не могли бы мы сейчас перекусить?

– Возможно. Езжай. Остановимся у магазина, я куплю провизию. Вы можете поесть в дороге. Вот, останови у этого рынка, я о вас позабочусь.

Он вскоре вернулся с двумя большими сумками и, как только автобус тронулся, гордо продемонстрировал покупки.

– Свиной пирог, весьма вкусный, если есть с горчицей, и весьма питательный. Просто кусай и глотай. И колбасный рулет. Вкусу почти никакого, зато не менее питателен. Алкогольные напитки еще не продают, вы же знаете британскую эксцентричность в подобных вопросах, но вот молоко в бутылках, куда более полезное.

Кубинцы налегли на еду так, что за ушами трещало. Тони поглядел на них с вожделением, но ему ничего не предложили - видимо, из-за его недавней трапезы. Пошел дождь, и Тони совсем упал духом. Удастся ли выбраться из этой передряги живым и невредимым? Тут не угадаешь; а впрочем, тут и гадать нечего. Если полковник сочтет, что информацию лучше сохранить в секрете, Тони мигом получит пулю, тут и сомневаться нечего. Так что сейчас надо только выглядеть напуганным - для этого и притворяться не придется - и мгновенно соглашаться на сотрудничество, как только от него чего-нибудь попросят. С энтузиазмом и старанием. Но все это время бдительно высматривать малейший шанс бегства от этих опасных людей. Не явный шанс, потому что полковник пребывает начеку. На самом деле надо игнорировать все очевидные шансы, в надежде застать полковника малость врасплох. Тем не менее, надо держать глаза нараспашку, ушки на макушке, и не ослаблять внимание ни на миг, вглядываясь во все подряд. И когда возможность появится, за нее надо тут же хвататься и делать ноги.

Все эти пылкие мысли оказали слегка умиротворяющее воздействие на его дух, при появлении солнца взмывший из темных глубин. Дождь прекратился, тучи рассеялись, и косые лучи света устремились вниз, будто небесные персты. Дорога представляла собой узкую колею, вьющуюся между полями, огороженными каменными изгородями. Трава была настолько зелена, что резало глаз, и на этих лугах радостно паслись громадные, белые, бочкообразные овцы. Поднимая черные морды, чтобы поглядеть на проезжающий автобус, они продолжали безмятежно жевать жвачку, пребывая в полном согласии с миром. Этот мир жил в полном согласии с собой, и шайка вооруженных, отчаянных парней, мчавшихся сквозь него, звучала диссонансной нотой. Мимо пролетали посадки елей, на склонах холмов цвели лиловые и желтые цветы, из труб крохотных домиков сквозь кристально чистый воздух поднимались струйки дыма. При виде подобной красоты Тони забыл о своих невзгодах. Между холмов мелькал океан, над которым кружили чайки. Пейзаж был полон невыразимого очарования. Дорога взбиралась наверх, петляя среди холмов, устремлялась вниз сквозь крохотные деревушки, лишь затем, чтобы сразу за околицей начать восхождение на очередной склон. Все, кроме водителя, упивались пейзажем. Он же был слишком занят, ведя автобус вверх и вниз по холмам, постоянно переключая передачи, чтобы выжать максимум из натужно ревущего двигателя. Когда проезжали через Инверэри, дорога чуточку улучшилась, но вскоре после того вернулась к своеобычному петлянию и взмыванию.

Именно тогда первый из кубинцев, набивший живот мясными пирогами и молоком и терзаемый тряской, признался в возрастании внутреннего давления. Остальные единодушно поддержали его, и в конце концов убедили полковника, что необходимо сделать очередную остановку. Водитель замедлил ход, и после изрядной дискуссии на повышенных тонах о точном выборе места для данной функции, съехал на заросшую травой обочину там, где дорога огибала подножие небольшого холма. Здесь обнаружилась небольшая березовая рощица, белевшая стволами на фоне темного леса, взбиравшегося по крутому холму. Идиллическое местечко, тихое и спокойное, на фоне недвижных вод пролива Килбраннан, раскинувшегося сразу за дорогой. Тони с восторгом любовался им, пока полковник не подергал его за рукав.

– Вы тоже на выход.

– Но я что-то не чувствую…

– Это приказ, а не предложение, - отрезал полковник со своеобычной несносной любезностью.

Тони с ворчанием последовал за остальными по упругой траве к деревьям. Все находились поблизости, но оружия не было видно - и Тони понял, что надо делать. Подойти к опушке, еще чуть дальше, медленно-медленно. Но едва кто-то встревожено крикнул, как он сорвался на бег прямиком в гущу деревьев.

Этот незатейливый план имел то преимущество, что за застал кубинцев врасплох, и Тони, петляя, углубился еще глубже в чащу, прежде чем преследование началось. Единственная выпущенная пуля с глухим стуком врезалась в дерево неподалеку. Затем полковник приказал прекратить огонь. Тони нужен им живым. Он на это и надеялся; из чего следует, что они должны гнаться за ним пешком. Так и оказалось. Он продирался через кусты, подныривая под низко нависающие сучья, мчась во весь дух, а позади яростные вопли мешались с треском ломающихся ветвей. Ни один из головорезов не ожидал его бегства, и оно застало их без штанов в самом буквальном смысле слова.

Впереди выросла стена, сложенная из плоских камней, и Тони отчаянно принялся взбираться по ней, оскальзываясь на покрывающем ее мхе, затем стремглав бросился на луг по ту сторону, приземлившись чуть ли не на спину большой, толстой овцы. Она бросилась улепетывать, блея от ужаса, а сопровождавший ее ягненок мекал в унисон. Тони побежал через пастбище - вернее вверх по нему, потому что оно раскинулось на склоне холма и было достаточно крутым, чтобы затруднить восхождение. Что ж, если трудно ему, то так же трудно и террористам; ходу, ходу! Когда он достиг верхней стены, сердце грохотало как молот, взор застилала красная пелена изнеможения, легкие со всхлипами втягивали воздух. Тони чувствовал, что не в состоянии сделать больше ни шагу, но знал, что должен идти. Скрюченными, сбитыми в кровь пальцами он ухватился за верх изгороди, бросив взгляд назад перед тем, как тяжело перевалиться на ту сторону. Кубинцы несись по лугу неровной цепью, самый медлительный еще только перебирался через нижнюю изгородь, самый быстрый уже добежал до средины поля, а стоявший на стене полковник еще подгонял его и призывал всех собрать все силы. Надо прибавить ходу!

А надо ли? Разве старина Фред, гордость ФБР, не обеспечил его решением подобной проблемы? Обеспечил! Наклонившись, Тони сильно потянул за каблук - и ничего не произошло. Разве не в этом каблуке находятся мини-гранаты? А может, и в другом. Под пыхтение и сдавленные испанские проклятия по ту сторону изгороди Тони наклонился и схватился за второй ботинок. Каблук тут же открылся, и гранаты высыпались на траву.

Выдернуть чеку, правильно. Может, Тони и нужен им живым, но это чувство отнюдь не взаимное. Снова глянув через изгородь, он увидел, что первый из преследователей уже находится в каких-то тридцати футах от него. Резким рывком выдернул чеку и швырнул крохотную гранату по высокой дуге.

Но поодаль от преследователей. В последнее мгновение Тони понял, что не способен хладнокровно убить ни единого из террористов, хоть они и заслуживают этого в полной мере.

Несмотря на размер, граната солидно бухнула, послав комья земли во все стороны. В тот же миг все находившиеся на лугу простерлись ниц; далеко не один из них обнаружил, что овечье пастбище отнюдь не самое подходящее место для подобной деятельности. Вспрыгнув на верх ограды, Тони замахнулся очередной гранатой и яростно прокричал:

– Смерть контрреволюции!

Этот взрыв раздался даже ближе к кубинцам, осыпав некоторых землей, и реакция их оказалась весьма удовлетворительной. Не слушая приказов полковника, все ринулись вниз по склону, чтобы укрыться за оградой. Третья граната только подхлестнула их. Тони ссыпал остальные гранаты в карман, радостно ухмыляясь.

Низко пригнувшись, чтобы его не было видно снизу, Тони во всю прыть устремился обратно под сень сосен. Как только заросли стали достаточно густыми, выпрямился и во весь дух зашагал вверх по холму. Им не известно, что он скрылся, и когда они снова соберутся с духом, чтобы снова пересечь поле, от него уж и след простынет. Удача!

Только что же делать дальше? Пока что он просто бежал, повинуясь инстинкту. Теперь, оторвавшись от врага и намереваясь больше с ним не сближаться, Тони принялся разрабатывать план дальнейших действий. Жилья нигде не видно, а дорога тут только одна. Но это уже сама по себе достаточно хорошая подсказка - надо держаться подальше от дороги, хотя бы какое-то время, потому что они наверняка будут держать ее под наблюдением. Но куда же доберешься без дороги? Никуда. Наверное, можно оставаться в лесу, не высовываясь, пока они не откажутся от преследования и не уедут. Но это может наступить очень нескоро, и хотя в последнее время погода улучшилась, она может измениться. Словно напоминая об этом, вдали зловеще прогремел гром, и туча закрыла солнце. Нет, спасибо. Его одежда не подходит для подобных эскапад. Тоненький костюмчик становился все тоньше с каждой секундой, ветер продувал его насквозь, холодя потную кожу. Поежившись, Тони ускорил восхождение.

Когда он добрался до уступа, лес кончился. Пологий склон, поросший травами и кустами, плавно сбегал к долине и морю по ту сторону долины. Тони осмотрительно держался среди деревьев, но не мог ничего толком рассмотреть, пока не пригнулся и не пробрался ползком через кусты до края уступа. Далеко внизу, рядом с дорогой, виднелся аккуратный белый домик. К нему шли провода от столба у края дороги - несомненно, электричество, а может, и телефон. В лобных долях Тони будто что-то щелкнуло, и его рассудок выбрал позитивный курс действий.

Телефон. Надо позвонить в полицию, 999. Он даже запомнил номер, но это, вероятно, приведет к аресту за размен засвеченных денег. Из этого можно выкрутиться, ФБР найдет какой-нибудь выход; опять же, как ни паршиво отсиживаться за решеткой, это все-таки куда приятнее, чем рыскать по шотландским холмам, удирая от наступающих на пятки кубинских головорезов. Значит, в дом.

Тони начал было подниматься, - но тут же снова сел. Нет. Отчетливо, будто на киноэкране, он увидел себя идущим прямиком в нежеланные объятия полковника. Это чересчур очевидно, полковник только этого и ждет. Деревенский дом исключается. Требуется нечто более деликатное и трудное. Он не может, не должен прибегать к очевидным действиям. Надо продолжать двигаться шаг за шагом через лес до вершины, а потом спуститься с другой стороны. Любой другой путь равноценен капитуляции перед полковником.

Взмокший от пота, промокший до нитки из-за внезапно разразившейся грозы, спотыкаясь от изнеможения, Тони вскарабкался на вершину холма, теперь разросшегося до масштабов Эвереста, и с порывистым вздохом опустился на подвернувшийся валун. Со всех сторон склон опускался, сквозь жидкую рощицу с трех сторон виднелись воды залива. Очевидно, холм высится на небольшом полуострове, вдающемся в море, а дорога только огибает его подножие. Чтобы удрать с полуострова, надо повернуть направо и идти по вздымающимся все выше холмам, в глубь суши. Это очевидный образ действий, единственный разумный, так что Тони отверг его. С той стороны наверняка затаились подручные полковника. Чтобы вести себя совершенно иррационально, он должен свернуть налево, вниз по холму до оконечности полуострова, бежать с которой можно только по морю или по дороге. Это план был настолько непрактичен, что Тони тотчас же понял, что надо воспользоваться именно им. Он не представлял, что найдет там - как, впрочем, и полковник. Другого пути просто нет. Если там не подвернется возможность бегства, запросто можно прятаться среди деревьев до сумерек, а потом попытаться выйти по дороге, поймать машину, найти каких-нибудь гостеприимных крестьян - словом, что угодно. Вот что надо сделать. Вот именно, так и надо поступить.

Спускаться по склону оказалось труднее, чем взбираться, и Тони часто приходилось останавливаться для передышки. Теперь он начал жалеть, что не вел в последнее время более здоровую жизнь. Надо было ходить каждый день в гимнастический зал, сбросить несколько фунтов, вести размеренный образ жизни, нарастить былые мышцы. Но он всего этого не сделал. Тяжело вздохнув, Тони ковылял дальше. Спустившись почти на три четверти, Тони вдруг вышел к скале, отвесно уходившей вниз. Увидел небольшое здание у обочины, до сей поры скрытое скалами, на самой оконечности полуострова - основательное, очаровательное, с вьющимися цветами на стенах и какой-то вывеской. Деревьев нет, но вполне можно укрыться в кустах, если не высовываться. Тони очень осторожно спускался по склону, пока не смог разобрать вывеску: "ГОРСКИЕ НАРОДНЫЕ ПРОМЫСЛЫ". Замечательно! Какой-то магазин сувениров, его работники привыкли к диковинным иностранным акцентам и наверняка располагают телефоном для коммерческой связи с окружающим миром. Но следует ли рисковать? Полковник не догадывается, что он пошел сюда через всю эту гору - ну, пусть не гору, а холм. Может, рискнуть?

И тут, будто услышав его безмолвный вопрос, полковник дал на него ответ. Вокруг подножия холма, тарахтя неукротимым тевтонским микродвигателем, проехал автобус "Фольксваген". Он мчался прочь на предельной скорости, визжа шинами на повороте. Промчался мимо магазинчика, даже не притормозив, снова свернул и скрылся из виду. Теперь пора, пока он не вернулся - если он вообще вернется. Очевидно, полковник проверил обе стороны холма и даже не подумал о дальнем конце. Спотыкаясь и оскальзываясь, Тони торопливо помчался к дороге. Отряхнув с одежды самые бросающиеся в глаза листья и веточки, подошел к двери и осторожно открыл. Внутри никого не было. Все так же осторожно, пребывая в готовности упорхнуть в холмы, будто вспугнутый голубь, Тони прокрался внутрь.

Его внимание тотчас же привлекли весьма соблазнительные полотна и гравюры на стене. Нет! В данный момент он агент ФБР, а не торговец живописью. И тем не менее Тони залюбовался ювелирными украшениями ручной работы, поделками из самоцветов и плетеными изделиями. У окна стоял стол, обращенный к дороге, а за столом сидела симпатичная женщина со светло-светло русыми волосами.

– Добрый день, - сказала она. - Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Обернувшись, Тони увидел телефон у ее локтя.

– Да, добрый день, несомненно, можете.

Победно улыбаясь, он зашагал через комнату среди удочек и витрин с украшениями, потирая руки. Удалось!

– Вы припозднились, - произнес сзади чей-то голос. - Я не думал, что ваша прогулка займет так много времени.

Дернувшись, будто марионетка, управляемая неумелой рукой, Тони развернулся лицом к улыбающемуся полковнику, стоявшему в алькове, где его не было видно ни от окна, ни от двери. Полковник читал книгу, и опустил ее ровно настолько, чтобы продемонстрировать Тони спрятанный позади револьвер с глушителем. После чего подошел и остановился рядом с Тони.

– Негодник. Вы же знаете, что нам пора ехать. Ладно, я знаю ваши вкусы и уверен, что вы хотите именно вот это. - Взяв с прилавка игрушечную овечку, он сунул ее Тони в руки. Тони воззрился на игрушку, уставившую на него пустые глаза-бусинки из-под рогов, сделанных из ершиков для чистки курительных трубок, покрытую кроличьим мехом, с черными деревянными ножками. - Я даже заплачу за нее. А теперь нам пора.

– До свидания, сэр, - жизнерадостно сказала продавщица, со звоном выбив чек. - Эти овечки очаровательны, не так ли? Их сделала местная девушка, она все делает сама.

Как только дверь за ними закрылась, полковник яростно вдавил ствол в больной бок Тони, в то самое место, куда уже столько раз вдавливали стволы.

– Вы круглый дурак. Не будь вы мне нужны, я пристрелил бы вас, не сходя с этого места. В следующий раз непременно так и поступлю… Мое терпение не беспредельно. А теперь шагайте по дороге, пока автобус не вернется за нами. Ваша жалкая попытка бегства не только ничего вам не дала, но еще и распалила мой гнев. Остерегайтесь! А теперь, когда нас не видно из здания, руки вверх - повыше. У вас есть еще гранаты? - пистолет придал вопросу большую весомость, и Тони решил, что о лжи не может быть и речи.

– В кармане, я сейчас…

– Ни в коем случае! Просто стойте, где стоите, пока не приедет автобус.

Автобус приехал чересчур быстро. Тони бесцеремонно, результативно обыскали, и гранаты перекочевали в один из скрипичных футляров. Осыпаемый ударами и оскорблениями, он поспешил обратно в "Фольксваген", и путешествие возобновилось. Дорога петляла через Тарберт, а через несколько миль они свернули на дорогу поуже, бегущую вдоль пролива до Каррадейла.

– Скоро приедем, и больше никаких дурацких игр, - изрек полковник, прослеживая курс по карте ухоженным пальцем. - Когда приедем, ты, Хорхе, поставишь автобус на стоянку и останешься в нем. Мы с этой тварью Хоукином прогуляемся в город, он будет разглядывать лица и оказывать мне всяческое содействие, или умрет ужасающей смертью еще до заката. Пока мы будем заняты этим, все остальные пусть тоже прогуляются, не упуская нас из виду, но держась поодиночке, будто простые туристы, приехавшие сюда на денек, бродячие музыканты с инструментами, готовые сыграть в любой момент. Все время прикрывайте мне спину и держите ухо востро при любых подозрительных обстоятельствах. Всегда помните о пистолете у меня в кармане, Хоукин. Если придется, я пущу его в ход.

Дорога перевалила через горбатый мостик и запетляла среди лугов и лесов, потом выпрямилась и развернулась вширь, добравшись до группы магазинчиков, образующих центр деревни. Полковник окинул их все взором своего единственного глаза, как Циклоп.

– Мясник, тут ничего, универмаг, почта… вот! Гостиница, там наверняка есть бар, в баре, возможно, находятся те, кого мы ищем. Останови рядом с ней.

– Нам придется заказать выпивку, чтобы выглядеть естественно, - намекнул Тони.

– Единственную порцию виски, не больше. Заходим.

Изнутри бар представлял собой длинную комнату с мишенью для дротиков в одном конце. Двое пожилых мужчин с подагрическими негнущимися пальцами трудолюбиво дырявили ее дротиками. Оба, заморгав, уставились слезящимися глазами на вновь прибывших, после чего вернулись к более интересному занятию, всаживая дротики в нужные числа с невероятной легкостью. Молодежь, напротив, влек автомат для игры в пинболл, неустанно звякавший и лязгавший под бдительным вниманием шмыгающего носом прыщавого подростка. Между этими крайностями пролегал бар, где с полдюжины мужчин осушали большие стаканы с пивом. Тони пригляделся к ним попристальней, но не узнал ни одного.

– Здесь нет, - пробормотал он.

– Два виски, - распорядился полковник, остановившись спиной к стене и не ни на миг не выпуская зал из виду. Немолодая, невероятно розоволицая девушка за стойкой взяла два винных бокала и по очереди подставила их под бутылку с шотландским виски, закрепленную вверх ногами на стене. Устройство с окошечком на горлышке отмерило бесконечно малое количество напитка в каждый бокал. Полковник расплатился, виски исчезло единственным крохотным глоточком, после чего оба снова вышли на дорогу.

– Пройдемся до гавани. Внимательно разглядывайте всех подряд.

Одну сторону круглой гавани перекрывал мол. К нему было привязано две лодки. Солнце ярким светом озаряло этот приятнейший пейзаж, крохотные коттеджики, приткнувшиеся вдоль берега, развешанные сушиться на шестах сети, магазинчик с выставленными в витрине веревками и такелажем. Полковник склонил голову в том направлении.

– Магазин, глаза нараспашку.

Внутри находились крупные мужчины в резиновых сапогах и толстых свитерах, с любопытством поглядевшие на вошедших. Тони не сомневался, что ни разу не видел их прежде.

– Чем могу служить, джентльмены? - осведомился мужчина за деревянной стойкой. Тоже незнакомец. Полковник быстро оглядел лебедки, банки с тавотом и свинцовым суриком - затем увидел полку с дешевыми книжками.

– Нам нужно что-нибудь почитать. - Он принялся не глядя перелистывать книги, не сводя глаз с Тони, быстро тряхнувшего головой. Полковник швырнул на стойку оказавшуюся под рукой книжонку. - Я возьму эту.

– Двадцать пять пенсов.

Шаря в карманах в поисках мелочи, полковник Хуарес-Седоньо передал книжку Тони. На обложке был изображен тусклый водянистый морской пейзаж с выходящей из бухты рыбачьей лодкой и заголовком под этой картинкой: "ФЛОТ и другие стихотворения" Иана А. Брауна. Полковнику никак не удавалось отыскать мелочь, и Тони от нечего делать раскрыл книгу. "Волоком". Недурное название для стихотворения:

Сельдь, ныряя по Лох-Фин, ест планктон морских глубин, а пойдет наверх гулять - сети ей не миновать; эта дюжинная рыба жареной вкусна на диво!

Очень миленькое стихотвореньице, заставившее слюнные железы Тони заработать на всю катушку. И вызвавшее ответное урчание интереса в желудке. Давненько он уже не ел. Полковник потянул его за рукав.

– Вдоль берега, разглядывайте людей на лодках.

Они неспешно зашагали вдоль кромки воды, а тем временем позади простые кубинские музыканты тоже прогуливались. Скрипичные футляры оттягивали им руки. На палубе ближайшей лодки мужчина потрошил рыбу, швыряя потроха в воду, где чайки с криком сражались за отбросы. Когда Тони с полковником подошли поближе, он поднял голову, и Тони узнал в нем водителя "Роллс-Ройса" - того самого, который помог Ангусу Макферсону забрать деньги. Отвернувшись, Тони вполголоса проговорил:

– Это один из них, водитель машины.

Полковник широко ухмыльнулся и извлек из кармана пистолет.

– Эй, ты, иди сюда, - приказал он.

Моряк отреагировал мгновенно, швырнув нож в полковника.