— Это было, словно почва разверзлась и поглотила его.

Бригадир Джорджио Палмьери осушил несчетную за день чашечку кофе и покачал головой.

Андреа Каларно оторвал взгляд от кусочка ночного неба, видневшегося из окна кабинета. Он сидел на краешке своего письменного стола, по-прежнему заваленного бумагами.

Дэвид Карл Слоэн, человек подполья. Вот уже два с половиной дня, с момента первого выстрела, как киллер поставил в дурацкое положение тысячи полицейских, карабинеров, агентов финансовой гвардии, других специальных служб и вооруженные силы итальянского государства.

Бригадир Антонио Де Сантис, стоящий радом с Палмьери, не глядя на Каларно, сказал:

— Шеф, послушайте…

Было что-то необычное в поведении Де Сантиса. Сидевшие в комнате уставились на него.

— Вы ведь знаете капитана Немо? — спросил Де Сантис, понизив голос.

— Не тот ли это идиот, что передавал тебе секретную информацию по похищению на улице Санцио три месяца назад?

— Он самый. И могу вас заверить, он не из тех, кто болтает понапрасну.

Каларно опять провел ладонью по щетине, жесткой, как ежовые иглы.

— Ну! Продолжай.

— Так вот, капитан Немо слышал нехорошие вещи. — Де Сантис облизал губы. — Кажется, тот, кто убрал Апра, сейчас хуже чумного. Нам он нужен живым, а кое для кого было бы лучше, если б мертвым.

Каларно пристально посмотрел на него. Если за словами капитана Немо что-то стоит, то его, Каларно теория о том, что Франческо Деллакроче, гипотетический заказчик убийства Апра, начал охоту на Слоэна, не лишена логики и истины.

— Добрый вечер, комиссар, — услышал он за спиной.

Каларно обернулся. На пороге в безукоризненном сером костюме стоял Ричард Валайн.

Агент ББОП, казалось, не замечал тяжелой атмосферы, царившей в комнате. Или заметил, но не подал виду.

— В холле все готово, — сказал Валайн. — Вы будете присутствовать?

— Вынужден присутствовать, мистер Валайн. Однако эта блестящая идея ваша, а не моя.

— Вы играли свою игру, Каларно. И проиграли. Пришел момент сменить тактику.

— Это проблема точки зрения. — Каларно кивнул в сторону ночного окна. — Слоэн еще там. Остановить его не удалось нам, не удастся остановить и системе. Я не знаю, как вам удалось убедить прокурора, да и знать этого не хочу, но то, то вы пытаетесь сделать — предпосылка к самому настоящему суду Линча.

На лице Валайна появилась традиционная желчная улыбка.

— Было время, когда суд Линча был законен.

— В ваших краях, может быть. В наших — всегда был преступлением.

За спиной Валайна показался человек с нашивками вице-бригадира, пробормотал «прошу прощения», обогнул его и вошел в кабинет. В рук он держал стопку черных коробок, стянутых резинкой: видеокассеты.

— Два дня! — Каларно выхватил их из рук вошедшего. — Целых два дня, чтобы доставить четыре вонючих кассеты!

— Комиссар, я здесь не причем… — Вице-бригадир говорил с сильным неаполитанским акцентом. — Копию вам, копию в прокуратуру, копию в магистратуру, копию карабинерам…

— … копию Святому духу. Придурки!

Вице-бригадир козырнул и выскочил за дверь. Каларно протянул кассеты Палмьери.

— Закрой их в сейфе!

— Слушаюсь, шеф.

— О чем речь? — спросил Валайн.

— Это записи коридора четвертого этажа здания суда, сделанные в день убийства Апра с помощью телекамеры службы безопасности.

— Очередная дурацкая трата времени. — Федеральный агент махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. — Нам уже известно, кто и почему убрал Апра, комиссар Каларно. Или вы, может быть, об этом запамятовали?

Ричард Валайн обвел всех насмешливым взглядом и вышел.

— По-моему, этот Валайн — большое дерьмо, — буркнул Де Сантис.

— По-моему, тоже, — согласился Каларно, надевая портупею с «береттой».