"Имя игры – смерть" - читать интересную книгу автора (Марлоу Дэн. Дж.)

Глава 9

Малыш обошел меня справа. Дуло револьвера 38-го калибра постоянно смотрело на меня.

– Не делай резких движений, – предостерег он, глядя мне в лицо красными дикими глазами. Он сунул руку мне под пиджак и достал револьвер из наплечной кобуры.

– У него где-то кольт, Малыш, – напомнил Мэнни, забирая мой револьвер из руки Малыша. По его жирному лицу стекали струйки пота.

Тот сделал пару шагов назад и, стоя у меня за спиной, обшарил под мышками, по бокам и между ногами, нашел кольт в кармане брюк, однако не совершил обычной ошибки и не попытался вытащить его.

– Брось пистолет на кровать, – скомандовал он. – И осторожно!

Двумя пальцами правой руки я вытащил пистолет из кармана и бросил его на кровать. Мэнни сразу почувствовал облегчение – это было видно по его лицу. Интересно, что подумают эти мерзавцы, если узнают, что в кобуре на лодыжке у меня хранится крохотный трехзарядный пистолет калибра 4,5 мм, – крохотный, но отнюдь не безвредный, особенно если он находится в руках такого стрелка, как я.

– Давай выведем его отсюда, – раздался голос Малыша, стоящего сзади.

– Да, мы собираемся прокатиться немного, – подтвердил Мэнни. Он вытер потное лицо огромным платком. Мой «смит-вессон» Мэнни держал в другой руке.

Я сделал несколько шагов вперед и наклонился к Кайзеру. Пес еще дышал, у него на лбу была длинная кровоточащая царапина. Я выпрямился и повернулся. Малыш сделал шаг назад.

– Это ты ударил собаку, паршивая сволочь? – прошипел я, глядя на него с ненавистью.

– Точно – и ударю тебя, если сделаешь еще одно неосторожное движение, – огрызнулся Малыш в ответ.

Я пошел прямо на него, сжав кулаки.

– Не стреляй! Не стреляй! – завопил Мэнни. Сначала он должен все нам рассказать!

Малыш повернул револьвер в руке и ударил рукояткой мне по плечу – в тот самый момент, когда мой кулак погрузился в его живот. Он согнулся от удара. Мучительная боль заставила меня сделать шаг в сторону, и в это мгновение Мэнни ударил меня по затылку моим револьвером. Колени подогнулись, и я сел на пол. – Стены как-то странно закачались.

– Не смей! – рявкнул Мэнни, когда Малыш бросился ко мне с поднятым револьвером. – Потом позабавишься! – Малыш неохотно остановился. – Вставай! – скомандовал Мэнни. – Где деньги?

– В болоте, на островке, миль пятнадцать отсюда, – с трудом пробормотал я.

– Я ведь говорил, что он скажет что-то вроде этого, – бросил Малыш.

– А разве я не ответил, что его слова не имеют значения? – огрызнулся Мэнни. – Если на том месте, куда мы придем, денег не окажется, тогда можешь снова воспользоваться рукояткой револьвера. – Он показал на дверь дулом «смит-вессона». – Пошли.

– Не смогу найти… островок с деревом… ночью, – выдавил я.

– Поедем утром. А сейчас перевезем тебя к нам. Это для того, чтобы нам не помешали. – В голосе Мэнци звучало нескрываемое удовлетворение.

– Возьмем собаку, – уперся я.

– Ты только посмотри на него! – удивился Малыш. – Он вспомнил о паршивой собаке! Она останется здесь, кретин!

– Я покажу, где ее оставить.

Малыш перевел взгляд на Мэнни.

– Не следует оставлять раненую собаку в пустой комнате, – сказал Мэнни. – Горничная найдет ее утром и заподозрит неладное. – Он повернулся ко мне, – Что ты предлагаешь?

– У меня есть друг, который позаботится о Кайзере, – ответил я. – Открой дверь, и я понесу пса.

– Не соглашайся, Мэнни! – В голосе Малыша звучала подозрительность. – Это какой-то трюк!

– Хорошо, неси собаку на руках, – кивнул Мэнни. – Если встретим кого-то, больная собака усыпит подозрения, – объяснил он своему разъяренному партнеру. – И вообще, перестань спорить. Руди Хернандес говорил мне несколько лет назад, что этот парень в собаках души не чает.

Я наклонился и с трудом поднял Кайзера. В ушах зашумело от напряжения. Дуло револьвера уперлось мне в спину.

– Скоро я спрошу тебя, что случилось с Рыжим, – послышался голос Малыша. – Надеюсь, твои объяснения меня не удовлетворят. А сейчас иди вперед и не делай резких движений. Пока я не убью тебя – нам нужны деньги, – но так изуродую, что мать родная не узнает.

Мэнни открыл дверь. Было совершенно темно. Я поднес Кайзера к большой темной машине. Мэнни открыл правую переднюю дверцу, и я с трудом сел, положил Кайзера на колени. Вокруг не было ни души. Мэнни сел за руль, а Малыш – на заднее сиденье, позади меня. Его револьвер упирался мне в затылок.

Мэнни включил мотор и выехал на улицу.

– Куда? – спросил он.

– Направо, в город. – Я подождал, когда автомобиль въехал на улицу, где была расположена контора Джеда Реймонда. – Остановись здесь. – В окне конторы горел свет.

– Видишь освещенное окно? Я поднимусь с Кайзером на второй этаж и оставлю его у двери торговца недвижимостью.

– Неужели ты согласишься и с этим? – спросил Малыш, не скрывая сарказма.

– Нам все равно нужно избавиться от собаки, ответил Мэнни извиняющимся тоном. – Нам придется выполнить просьбу этого сукина сына – пока деньги не окажутся у нас в руках.

– Только разреши, и я сделаю его покладистым за три минуты, – бросил Малыш, но все-таки открыл дверцу и вышел из машины. – Ну ты, выходи, – открыл он дверцу с моей стороны. – Иногда мне кажется, что весь мир сошел с ума.

Напрягая все силы, я поднялся с тяжеленным псом по лестнице и положил его у двери Джеда. Малыш все время шел за мной, держа меня под прицелом. Я знал, что, если Кайзер придет в себя, он почувствует запах Джеда и останется у двери.

Через пару минут мы вернулись в машину. На душе у меня стало немного легче. Я знал, что Джеду нравится Кайзер и он будет заботиться о нем. Теперь нужно избавиться от этих идиотов.

Мэнни выехал на шоссе №19 и сразу за пределами города свернул к какому-то второразрядному мотелю.

– Смотри, без шума, – предостерег меня Малыш.

Мы все вышли из машины. Когда Мэнни отвернулся, Малыш злобно ткнул меня в ребра стволом револьвера. Я едва устоял. Через несколько секунд боль прошла, и я вошел в комнату, лихорадочно обдумывая дальнейшую судьбу Малыша.

– Как добраться до денег? – спросил Мэнии, – закрыв дверь.

– На глиссере, – ответил я.

– Что это за глиссер? – спросил Малыш подозрительно.

– Вроде катера, – объяснил Мэнни; – Ими пользуются в болотистой местности. Что-то вроде широкой доски с мощным двигателем и пропеллером. Глиссер может двигаться даже по траве, когда выпадает обильная роса. Я видел такой в кино.

– Как мы собираемся поступить с деньгами, Мэнни? – поинтересовался я. Мне не хотелось, чтобы у них возникло подозрение, если я буду слишком уж покладистым.

Они переглянулись.

– Всем по доле, – деловито объяснил Мэнни. На троих. Если, разумеется, все деньги на месте. – Малыш отвернулся, но я успел заметить издевательскую усмешку у него на лице. Правда, я и так не сомневался в том, что они собираются со мной делать.

В комнате была всего лишь одна двуспальная кровать.

– Садись, – скомандовал Малыш, указывая на кресло.

Я сел, и он надежно привязал меня к спинке, ручкам и ножкам кресла нейлоновым тросом. Мэнни проверил, насколько прочно Малыш связал меня, и затем вытянулся на кровати. Малыш лег с ним рядом, сняв только ботинки. Свет остался включенным.

Наступила тишина. Слышалось только мое дыхание. У меня болело плечо, ребра и шея. Скоро онемели ноги, Предстояла длинная ночь, но я знал, что мое время придет.

Когда я окажусь с этими клоунами в глубине огромного болота – там их и оставлю. Навсегда.

Я, должно быть, задремал. Меня разбудили их голоса. Через занавеску в комнату проникал утренний свет.

– Где мы возьмем глиссер? – спросил Мэнни, пока Малыш разматывал трос.

– Наймем. Милях в семи отсюда есть место, где его сдают всем желающим. – Руки у меня болели, но я все-таки мог шевелить пальцами, а вот стоять не смог. Прошло минут десять, прежде чем я встал и сделал первый шаг. Малыш не сводил с меня глаз.

Когда мы вышли к машине, я взглянул на небо и понял, что день будет по-настоящему жарким и влажным. Проехав пару миль, остановились в придорожном кафе позавтракать. Вернее, завтракали они, заходя в кафе по очереди, чтобы один стерег меня. Мэнни принес мне картонный стаканчик кофе. Как трогательно.

Наконец Мэнни увидел на обочине сарай с надписью «Сдается глиссер», которую я заметил в первый день после приезда в Гудзон. Он поставил машину в тени дерева недалеко от сарая.

– Когда я дам знак, веди его ко мне, – сказал он Малышу и направился к сараю. Я увидел, как он разговаривает с неряшливо одетой женщиной, и через пару минут мальчик подогнал глиссер к причалу. Мэнни махнул рукой.

– Пошли, – скомандовал Малыш, ткнув меня в спину дулом револьвера. – Не вздумай открывать пасть. – Когда мы подошли к сараю, он сунул револьвер в карман, но его рука по-прежнему сжимала рукоятку. Он недоверчиво посмотрел на глиссер. Действительно, глиссер выглядел весьма ненадежным транспортным средством – несколько толстых досок, скрепленных вместе, высокие кресла, как в самолете, двигатель и большой воздушный пропеллер в защитной сетке. Сзади торчал простейший руль с румпелем. Пара досок выглядела совсем новыми – видно, недавно глиссер натолкнулся на корягу и пробил дно.

Я спустился на глиссер и включил мотор. Он был старой модели, и увеличение оборотов двигателя осуществлялось вручную. Я несколько раз потянул за ручку, двигатель свирепо загудел. Затем проверил батарею и свечи, запас бензина и компас. У меня не было никакого желания самому остаться в болоте.

Мальчик, который привел глиссер, увидев, что я умею с ним обращаться, ушел. Женщина, получив деньги, скрылась в сарае.

– Слушай, Мэнни, а ты не можешь сам управлять глиссером? – спросил Малыш. – Мне не нравится, что мы доверяем ему управление.

– Могу, конечно, – ответил Мэнни. Я не сомневался, что он лжет. – Но ведь он должен доставить нас на то место, где спрятаны деньги. Нужно просто следить за ним, вот и все.

Он вскарабкался на одно из передних сидений. Малыш сел рядом со мной и уперся ногой в распорки пропеллера.

– Ты промокнешь, на тебя будут лететь брызги, – предупредил я Малыша.

– А ты постарайся, парень, чтобы этого не случилось, – огрызнулся он, глядя на меня с ненавистью и подозрением. Мне хотелось, чтобы они поменялись местами, у Мэнни был мой «смит-вессон» и ключи от машины.

– И долго нам добираться до твоего островка? – спросил – Малыш.

– Минут тридцать, – пожал я плечами.

Если все пойдет гладко, мысленно улыбнулся я, не потребуется и половины этого времени.

Я отвязал причальный трос, вернулся на место, и глиссер медленно отошел от пирса. Коричневая вода плескалась под нами. Скорость увеличилась, и я заметил, как Мэнни несколько раз вздрагивал, сжимался, когда глиссер проносился через плавучие островки, кажущиеся на первый взгляд сушей.

Солнце стояло уже высоко, и его жаркие лучи обжигали нас. Было видно, как рубашка Мэнни начала промокать от пота под мышками и на спине. Малыш тоже вспотел. От болота поднимались миазмы влажного жара.

Я несколько раз поворачивал и проносился между деревьями, стараясь окончательно запутать спутников. Вокруг проносились тучи комаров и москитов. Мэнни и Малыш то и дело отмахивались от них.

Наконец я решил, что настало время действовать.

Глиссер вырвался на достаточно широкое, свободное от деревьев пространство.

– Смотрите, аллигатор! – закричал я изо всех сил, указывая направо. Головы обоих повернулись, и в тот же момент я резко крутанул руль. Глиссер встал на ребро и проскользнул между деревьев. Толстая ветка, нависшая над водой, ударила приподнявшегося Мэнни прямо в грудь и выбросила его за борт. Он выскользнул из сиденья, подобно кубику льда из пролитого коктейля, ударился о ствол дерева, и даже сквозь рев мотора я услышал, как он шлепнулся в вязкую тину болота.

Мы еще не закончили крутой поворот, когда я выключил двигатель. Малыш держался обеими руками за поручни. Я протянул руку вниз и достал из кобуры на лодыжке крохотный пистолет. Малыш, услышав, как затих рев двигателя, начал поворачивать голову в мою сторону. Глиссер выровнялся и замер на месте.

– Можешь посмотреть на меня, только осторожно, – сказал я. – И держи руки на поручнях.

При виде пистолета у меня в руке Малыш оцепенел. В отчаянии он оглянулся по сторонам, пытаясь найти Мэнни. Взгляд Малыша внезапно остановился на двух судорожно двигающихся ногах, все еще торчащих из болота.

– Брось револьвер в воду, – скомандовал я. Малыш достал револьвер и бросил его за борт. Уже не было необходимости смотреть ему в лицо – самообладание полностью покинуло его. Лицо Малыша было пепельного цвета, руки дрожали.

– Послушай… – начал он.

– Даю тебе возможность выбрать, – прервал я. – Можешь остаться в болоте, на одном из островков, среди москитов, змей, аллигаторов, безо всякой тени. – Он смотрел на меня безумными глазами. – Или согласись на пулю между глаз.

– Ты… ты и вправду собираешься убить меня? – прохрипел он.

Я засмеялся.

– А как вы собирались поступить со мной? Слушай, у меня нет времени. Решай побыстрее. На твоем месте я выбрал бы пулю. – Малыш в отчаянии посмотрел по сторонам. – Через двенадцать часов ты сойдешь с ума. Пуля куда лучше.

– Нет! – судорожно выдавил он.

– Как хочешь, – пожал я плечами и направил глиссер к маленькому островку с деревом посредине. – Прыгай!

– Боже мой, ты ведь…

– Прыгай, сволочь, или я стреляю. – Я поднял руку с пистолетом.

Он прыгнул.

Островок, кажущийся сушей издалека, был на самом деле всего лишь большой кочкой с выступающей на поверхность воды травой. Его ноги тут же погрузились до колен в липкую грязь. Малыш схватился за ствол хилого дерева и в ужасе закричал, когда что-то склизкое проползло по его ногам. Он попытался вытянуть ноги из вязкой тины. Деревце согнулось.

Я включил мотор и направил глиссер к месту, где упал Мэнни Себастьян. К этому времени его ноги уже исчезли в болоте. Мне пришлось потратить немало времени и сил, чтобы отыскать его тело и достать из кармана пиджака мой «смит-вессон». Искать ключи я не стал и бросил труп обратно в болото.

Посмотрев на компас, я направился в сторону причала. За полмили до него выключил двигатель и подогнал глиссер к берегу длинным шестом. Вылез на сушу ярдах в трехстах от причала. Хозяева не хватятся глиссера, пока у них рядом с сараем стоит автомобиль. К тому времени, когда начнут прочесывать болото в поисках исчезнувших туристов, меня уже не будет в Гудзоне.

Выбравшись на шоссе, я пошел к городу, затем остановил машину, и меня подвезли к мотелю. В пять вечера – встреча с Люси. На нее я должен пойти. В пять все должно завершиться, но до этого мне нужно еще кое-что сделать.

В городе было за тридцать градусов, однако по сравнению с болотом здесь мне показалось прохладно. Недалеко от мотеля я нашел закусочную для водителей грузовых автомобилей, направляющихся на север, за пределы Флориды. Там я поел, попросил у кассирши лист бумаги, конверт и ручку, Принялся на бумажной салфетке сочинять текст телеграммы. Наконец, взял лист бумаги и печатными буквами переписал: скоро прибуду Гудзон тчк встречай меня Ленивой Сюзанне тчк крайне важно не подведи.Сверху я написал адрес: Дик Пирс, до востребования, Гудзон, Флорида,и подписался Эрл.Положил телеграмму в конверт вместе с двумя банкнотами по одному доллару. Затем вышел на стоянку, где стояли огромные грузовики шоферов-дальнобойщиков, направляющихся на север, и выбрал одного из них – среднего возраста, серьезного и спокойного на вид. Я вручил ему конверт и бумажку в пять долларов. Моя просьба была простой – остановиться у любого почтового отделения примерно в двенадцать часов и передать конверт для отправки телеграммы. Он пообещал сделать это.

Когда телеграмма прибудет на почту Гудзона, Люси Граймс вскроет и прочитает ее. И тогда за свои семь долларов я смогу понаблюдать, какая сумятица начнется. Телеграмма, подписанная Эрлом, заставит Люси Граймс и Барта Франклина забыть о каком-то Чете Арнольде.

Я вышел из закусочной и вернулся в мотель, снял телефонную трубку и положил ее рядом с аппаратом. Если Джед захочет позвонить и спросить, что делать с Кайзером, будет намного лучше, если он услышит короткие гудки. Пока мне было не о чем разговаривать с ним. Следующий час я провел за разборкой, чисткой и смазкой «смит-вессона». Закончив с револьвером, я принял душ.

В полдень я сел в машину и подъехал к почтовому отделению, остановившись на безопасном расстоянии от него. Через окно мне было видно, что происходит внутри. Я попросил шофера отправить телеграмму в полдень, потому что знал, что с двенадцати до двух служащие почты уходят на обед и телеграммы принимает сама Люси.

Я чувствовал, как напряжение во мне нарастает. У меня отличные нервы, но в решающие моменты я испытываю какой-то подъем. Все вокруг становится четким и ясным, зрение и слух обостряются настолько, что слышно тиканье часов и небо кажется неестественно синим.

Откинувшись на спинку сиденья, я ждал. На руле передо мной лежала раскрытая газета, и я делал вид, что читаю. В машине было жарко – даже с опущенными стеклами, – но все-таки не так жарко, как в болоте. И куда прохладнее, чем когда я бродил по зарослям кустарника недалеко от города. Больше этим заниматься не придется. Через несколько минут все станет ясно.

На моих часах было тринадцать двадцать пять, когда пожилой мужчина с оранжевым конвертом в руке – подошел к почте. Это был рассыльный из местного отделения «Вестерн Юнион». Он вошел вовнутрь, и через окно я видел, как он положил конверт с телеграммой на стойку. У окошечка появилась Люси, взяла конверт и замерла, разглядывая его. Рассыльному пришлось напомнить ей, что нужно расписаться в получении телеграммы.

Старик ушел. Люси даже не оглянулась на отделение, куда складывается корреспонденция, прибывающая до востребования. С телеграммой в руке она скрылась за дверью, ведущей в служебное помещение. Наверняка бросилась к телефону. Я сложил газету и положил ее на соседнее сиденье. Сейчас начнется, подумал я.

Через три минуты Люси выбежала из отделения и села в ярко-красный спортивный автомобиль, стоящий неподалеку. Раньше я не заметил его, потому что автомобиль был закрыт грузовиком, который привез какой-то груз в дом по соседству. Люси стремительно развернулась, и машина рванула по улице. Я поехал следом.

Ярко-красная машина промчалась через город и выехала на шоссе № 19. Я следовал за ней, стараясь не обнаружить себя. Впрочем, ехать за Люси было просто я знал, куда она направляется. Люси мчалась на встречу с Бартом Франклином, заместителем шерифа Гудзона.

Скоро я увидел, как спортивный автомобиль свернул на обочину и уткнулся в хвост стоящего там полицейского автомобиля. Очевидно, они так спешили встретиться, что даже не подумали отъехать подальше от города. Франклин вышел из машины и направился к Люси еще до того, как ярко-красный автомобиль полностью остановился.

Из-за поворота, где я поставил свой «форд», было отчетливо видно, как Франклин выхватил из рук Люси оранжевый конверт, разорвал его и застыл, не двигаясь, на добрых шестьдесят секунд. Затем он обошел спортивный автомобиль, открыл дверцу и сел рядом с Люси.

Они совещались не меньше пятнадцати минут. Когда Франклин открыл дверцу красного автомобиля, вылез и пошел к своей машине, я был наготове. Не ожидая Франклина, я развернулся, направился обратно в город и свернул к обочине у первого перекрестка. Полицейский автомобиль промчался на красный свет с ревущей сиреной. Я увидел лицо Франклина, склонившегося над рулем.

Еще через пару минут мимо промчался спортивный автомобиль. Лицо Люси было бледным и напряженным. Я поехал следом. Вот-вот поднимется занавес и начнется спектакль.

Через два часа, когда я подъехал к «Ленивой Сюзанне», Франклин сидел у стойки в конторе мотеля. На его месте я тоже сидел бы там. И все-таки его самообладание было поразительным. Когда я прошел мимо, он мельком взглянул на меня и отвел взгляд. У мистера Франклина на этот раз было более серьезное дело, и какой-то Чет Арнольд его не интересовал. По-видимому, они решили, что просто ошиблись.

Я остановился у стойки, спросил, не было ли почты для меня, и достал бутылку «Кока-колы» из автомата. Хозяин мотеля попытался заговорить с Франклином, но полицейский заставил его замолчать, произнеся несколько отрывистых грубых слов. Хозяин покраснел и отошел в сторону.

Выйдя из конторы, я пошел к своему коттеджу. Из окна мне было видно фигуру Франклина, застывшего на стуле у стойки. Два раза он вставал, наклонялся через стойку, бесцеремонно брал телефон и куда-то звонил. Я с удовольствием наблюдал за происходящим. Чем дольше он сидит у стойки, ожидая прибытия несуществующего Эрла, тем больше у него будет времени подумать о том, что же на самом деле происходит. Я надеялся, что оба раза он звонил Люси – мне хотелось, чтобы она тоже была в растерянности.

Но больше всего мне было нужно, чтобы Франклин оставался на месте, у стойки «Ленивой Сюзанны». Я понимал, что с ним трудно бороться – полицейская форма защищала его. Убить обоих было нетрудно, но когда мне не удастся узнать, где спрятаны деньги. Если Франклин не уйдет из конторы мотеля до пяти часов, когда у меня назначена встреча с Люси, я сумею выбить из нее правду.

Франклин оставался на месте еще час. За это время он сделал пару телефонных звонков. В четверть пятого я побрился и начал готовиться к встрече с Люси. Натянув брюки и рубашку, я подошел к окну – и не увидел Франклина. Стул, где он сидел, был пуст. Я подождал несколько минут. Франклин не вернулся, и я поспешно оделся. Сунув «смит-вессон» в наплечную кобуру, надел пиджак и поспешил в контору мотеля. Хозяин вопросительно посмотрел на меня. Я ткнул пальцем в сторону пустого стула.

– Где представитель власти?

Хозяин сделал гримасу и с трудом удержался, чтобы не плюнуть.

– Ушел. Надеюсь, что не вернется.

– Не сказал куда?

– Нет.

– Позвонил кому-нибудь?

– Звонил весь день. Последний раз позвонил, выругался, бросил трубку и выбежал к машине.

Я кивнул и пошел к своему «форду». Сев за руль, я задумался. Почему Франклин уехал? Телеграмма, – полученная в почтовом отделении, подписанная Эрлом, должна была удерживать его в мотеле как прикованного. Что произошло? Я прошел по всей задуманной операции шаг за шагом. Наконец, пришлось согласиться с единственным возможным объяснением. Я просто недооценил этого сукина сына. А что, если у него хватило ума позвонить в то отделение, откуда была послана телеграмма? Там ему сразу рассказали про обстоятельства, при которых ее приняли – пакет передал шофер, даже не пытавшийся скрыть, что его попросил сделать это человек, которого он встретил по дороге. После этого не нужно было проявлять чудеса сообразительности, чтобы понять, кто мог послать ее для того, чтобы телеграмма попала в руки Люси Граймс и вызвала переполох.

Если все так, почему Франклин не бросился ко мне в коттедж, не изрешетил меня пулями и не притащил мой труп с возгласами триумфа к ногам сообщницы?

Что-то я упустил.

Я завел мотор и поехал к почтовому отделению за Люси.

Она уже ждала меня на тротуаре, и одного взгляда мне было достаточно.

Если Франклин готовился заманить меня в ловушку и навсегда избавиться, Люси Граймс знала об этом и служила приманкой.