"Смерть раненого зверя с тонкой кожей" - читать интересную книгу автора (Александер Патрик)

Глава 1

Ричард Эббот стоял в темноте под проливным дождем в северо-восточном углу Трафальгарской площади, не решаясь сделать следующий шаг, который всего-то и состоял в том, чтобы пересечь улицу и, дойдя до круглосуточно работающего почтового отделения, послать телеграмму.

Но это было для него сродни пересечению Рубикона – объявление войны. Поэтому Эббот сомневался (сомневаются только неудачники, тут же бесстрастно сказала бы его мать). "Это не сомнение, – уговаривал Ричард себя, – это просто затишье перед бурей, глубокий вдох перед прыжком с высоты".

Мимо, обсуждая Гамлета, классику сомнения, прошли два человека. Но это не имело никакого отношения к бывшему полевому агенту. В конце концов, он ведь не собирался убивать собственного отца. Эта мысль заставила Эббота улыбнуться, отчего проходящая мимо женщина, видимо, решив, что он не в себе, резко ускорила шаг.

Внезапно поднялся ветер, дрожью напомнив ему о физическом дискомфорте, которого до этого момента он просто не замечал.

Часы на Биг Бене пробили два, Ричард снова вздрогнул и перешел через улицу к почтовому отделению. Статуя Эдит Кавел блестела от капель. Ему всегда хотелось почитать ее биографию[1].

Ha почте работал только один отдел. В нем сидело четверо служащих, трое из которых были заняты чтением, в углу грелся бродяга, а из посетителей была только пожилая дама-американка в большой шляпе и с металлическими нотками в голосе.

Эббот поискал глазами коробку с бланками для телеграмм, но ее нигде не было видно. Это его рассердило. Она просто должна была быть там.

"Где у вас бланки для телеграмм?" – спросил Эббот у одного из увлеченно читающих клерков. В ответ тот вяло указал на другого служащего и вернулся к чтению.

Он повторил свой вопрос. Другой клерк достал форму из ящика и передал ему.

– Разве вы обычно не храните их в коробке по эту сторону стойки?

– Мы выложили четыре тысячи, – ответил служащий. – Знаете, что произошло? Они закончились через три дня. Это все женщины и дети. Берут их пачками. Один Бог знает, что они с ними делают.

Он заполнил строку адреса, затем написал короткое послание и, как бы прощаясь, пристально посмотрел на текст.

– А эта, – скрипел металлический голос матроны, – для Гомера. Он мой племянник, живет в Вифлееме, штат Пенсильвания. Сколько времени это займет?

До Ричарда донесся запах алкоголя, смешанный с запахом мочи и пота, исходящий от шатающегося рядом бродяги.

– Не выделит ли ваша милость мне пару монет на чашку чая? Смерть как хочется горяченького, ей богу, – завел тираду бомж с заметным ирландским акцентом.

– Отвали.

Даже не взглянув на него, бродяга отошел.

Эббот отдал телеграмму служащему, тот посмотрел на адрес.

– Это же совсем рядом, – удивился клерк.

– Я знаю, где это.

– Я имею в виду, что вы можете отнести это сами. Это не займет и пяти минут.

– Я не хочу нести это сам.

Служащий сдался и принялся пересчитывать слова.

– Вы уверены? – попробовал он снова.

– Да.

– Это смешно.

– Так и задумано, – ответил Эббот. – Это шутка. Чтобы всем стало весело.

Снаружи все еще лил дождь. Он прошагал вдоль Чаринг Кросс Роуд к Кембриджской площади и уставился, не видя, на афиши Дворцового театра.

Он был голоден. Ему хотелось побриться, принять ванну. Какое удовольствие – горячая ванна! Он глубоко вздохнул, мечтая о душистой ванне, как вдруг почувствовал знакомое зловоние и ирландское хныканье.

– Не дадите ли вы несколько пенни старому несчастному бродяге, ваша милость...

Нищий по-прежнему даже не смотрел на него, не понимая, что просит у того же самого человека.

Эббот хотел уже было прогнать его во второй раз, как вдруг ему в голову пришла идея, даже не идея, а всего лишь смутный намек на нее. Он обернулся к бродяге, который выглядел так же дурно, как и пах, и улыбнулся.

– Конечно, – сказал он со своим лучшим уличным ирландским акцентом. – У меня есть пара шиллингов для достойного ирландского парня.

– Так ты и сам ирландец? – осипшим от восторга голосом переспросил бродяга.

– Такой же ирландец, что твои свиньи в Дублине!

– Ты, похоже, из Корка?

Эббот утвердительно кивнул:

– Скиберин.

– Да ну! У меня когда-то была тетя в Баллидехоб на берегу залива Роаринг. Отменное местечко. Так сколько, ты говоришь, у тебя есть?

Эббот вынул из кармана мелочь и несколько банкнот:

– Семьдесят девять пенсов и немного бумажных денег.

– Святые Мария и Иосиф, да ведь это порядочная сумма.

– А не знаешь ли ты местечка где-нибудь неподалеку, где мы могли бы что-нибудь выпить в это неласковое время суток?

– Вы обратились по адресу, ваша милость, определенно, по адресу, – довольно ответил бездомный.