"Сверкаюший Ангел" - читать интересную книгу автора (Маслов Александр)

2

В главной рубке «Хорф-6» кроме капитана и Леглуса находилось трое дежурных офицеров. На мониторах вздрагивали, окрашивались разными цветами столбики с параметрами девз-потоков. Корвет шел через гиперслои на максимальной скорости, беспощадно пожирая цинтрид, гудя энергомашинами, работавшими на пределе.

— Какие данные по следу, Орсаеас? — обратился Роэйрин к немолодому офицеру в мнемошлеме.

— След четкий. Думаю, «Тезей» вышел из гиперброска от двенадцати до восемнадцати часов назад, — отозвался пристинец, обслуживающий всевидящее "Око Арсиды".

— Проясните, капитан, как это может быть? — Леглус сузил глаза и стал похожим на хищного зверя. — Как же старый галиянский разведчик может опережать новейший корвет Присты?

— Я уже говорил: у Быстрова есть какой-то секрет, — небрежно отозвался Роэйрин.

Маркиз все больше вызывал у него неприязнь. Особенно после того, что он сделал на «Сосрт-Эрэль». Бессмысленное побоище на независимой станции, могла навлечь позор на пристианский военный флот и больно ударить по чести самой Империи. И погибших десантников, лучших своих десантников, тела которых брошены милькорианцам, Роэйрин ему не мог простить.

— Очень плохо, что у него имеются неизвестные нам возможности, — маркиз нервно заходил по рубке. — Ведь они могут достаться нашим врагам. «Тезей» обязательно должен быть уничтожен. Почему вы выпустили его из системы Шеоир?

— Я внятно вам объяснил, господин маркиз: когда «Тезей» проходил вблизи от нас, вы еще находились на станции — без вас я не мог принять решения по его уничтожению. И ни за что бы не принял — мы были в границах ответственности независимой станции, и я не посмел бы нарушить закон.

— Это отговорки, капитан. Вы не имели права выпускать "Тезей", — резко повернувшись, Леглус направился к своей каюте.

Он понимал, что Роэйрин прав, но последнее время командир корвета вел себя слишком своевольно и позволял себе нелесные высказывания об операции на «Сосрт-Эрэль». Капитана следовало приструнить, а по прибытию на Присту как следует наказать.

Войдя в каюту, Леглус устроился за выдвижным столиком. Сидел несколько минут без движений, глядя на живую голограмму с видом на Сады Ора. Затем извлек из ящика две блестящих капсулы размером с крупное яйцо сиэстра. В одной из них содержалась информационная копия мозга Быстрова.

— У вас есть секрет, господин Быстров? — с усмешкой прошептал он, поглаживая полированый металл. — Нет, не думаю… Все ваши секреты в моей правой руке.

На даче Арканова решили задержаться до десяти утра: позавтракать, отогреться и вызвать такси. Пока Агафон готовил свои фирменные макароны с тушенкой, Глеб принес березовые дровишки и разжег камин. Едва за чугунной решеткой заплясал огонь, в гостиной сразу стало уютнее. Скоро на круглом столе между небрежно растравленных тарелок появилась кастрюлька с пахнущей поземному пищей.

— Может Шурыгину позвонить? — предложил Арканов, раскладывая желтовато-тусклые макароны с кусочками мяса. — И такси не потребуется. Он нас в Москву на своей «Волге» с радостью. Тем более, сегодня пятница — с работы отпросится без проблем.

— Вот этого не надо, Аркадьевич. Не надо человека от работы отвлекать, и светиться здесь по друзьям-знакомым тоже не надо, — Быстров укаткой посмотрел на принцессу, поедавшую отнюдь не королевское блюдо с аппетитом. — Тебе не терпится знать, какие у него успехи после того, как ты ему нашептал секрет электрогравитации?

— Э-э… да, — признался А-А, позвякивая вилкой. — И просто хочется видеть хорошего человека.

— Твой хороший человек с этой идеей еще не один год провозится, — заметила Ваала. — Хотя и меня на него было бы интересно посмотреть.

— Лично я, если бы такую идею мне толково преподнесли, за пять-семь месяцев довел ее до опытного устройства, — заметил Арканов. — А Сашка, он — голова.

— Ты же ему идейку только намеками, намеками, — с издевкой напомнил Глеб.

— Ну да. Только намеками достаточно ясными. И схемку из рыбьей чешуи выложил — мы тогда пиво пили с воблой, — Агафон встал, собирая пустые тарелки, и скоро вернулся с чайником.

— Давай, Аркадьевич, сначала в Москву: решим текущие вопросы, обдумаем, где нам надежнее спрятаться, а потом — Шурыгин, — Быстров пододвинул Ариетте чашечку с пахнущим смородиной чаем.

— Глеб Васильевич, а нельзя, сначала Шурыгин… — А-А вытащил из буфета банку вишневого варенья. — А потом…

— Нельзя. Тебе что так неймется? И чего там с вареньем стоишь? Ее Высочество ждет обещанного вишневого, — Быстров, увидев на лице Арканова глубокое огорчение, заскрипел рассохшимся стулом и сказал: — Ну, позвони ему, позвони, узнай как дела, если такое неуемное любопытство раздирает. Только варенье давай сюда.

Стукнув банкой об стол, Агафон направился на кухню за телефоном. Скоро оттуда донесся его приглушенный и возбужденный голос.

— Жаль, что катер не починили, — сказала Ивала, попивая маленькими глоточками чай. — На ваших колесных машинах мне не очень нравится. А госпожа принцесса от колесной техники будет вообще в шоке.

— На Сприсе я бывала не в очень комфортных условиях, — смакуя вишневое варенье, ответила Ариетта. — А дикие места я очень люблю. И большие города мне тоже интересны.

— Ну, приедет он сейчас, — выглянув из кухни, сообщил Арканов и, натолкнувшись на строгий взгляд капитана, пояснил: — Васильевич, я его не приглашал. Напротив — сказал, что мы с дальней дороги и очень устали. А он же настырный: говорит, мол, сейчас приеду с бутылкой, усталость снимать.

— Ну вот вам и такси на Дубровку… — Быстров встал из-за стола и закурил у приоткрытого окна. — Послушай, Агафоша, я его видел всего два раза мельком. Что он за человек? Надеюсь, он в курсе наших звездных дел? Или ты не только Петю Маркина в зеленых человечков посвятил?

— Человек он очень хороший. Душа-человек, ну и тела немного есть. А про звездные дела ничего не знает — клянусь. Он думает, что я докторскую защитил и махнул заграницу, — объяснил Арканов, нервно вертя в руке телефонную трубку. — Для него я работаю то в Лондоне, то в Массачусетсе, а здесь бываю так, наскоками на несколько месяцев. Последние года четыре я с Сашкой вообще не виделся за исключением случая, когда пиво с воблой, и еще разок.

— И что мы ему теперь объясним, если он, как ты говоришь, человек неглупый? Что он подумает, глядя на наших дам? — Глеб затянулся и стряхнул столбик пепла в цветочный горшок. — Госпожа Ариетта по-русски и полслова сказать не может, а если он глянет внимательно в лучистые глазки Ивалы, у него сразу припадок случиться.

— Вы меня заинтересовали, — рассмеялась галиянка. — Что же за нервный такой мужчинка, если мой невинный взгляд способен лишить его чувств?

— Мы просто все объясним. Скажем, что госпожа Ариетта обычная иностранка. А Ивала Ваала носит контактные линзы, нынче модные в Лондоне, — предложил хозяин дачи.

Шурыгин приехал около десяти. Ивала первой заметила рослого молодого мужчину в расстегнутой куртке, идущего по бетонной дорожке. Он ворвался в гостиную вместе с осенним ветром и каплями дождя. Небрежно поставил на тумбочку пакет с бутылкой коньяка и съестным. Обнял Арканова и крепко пожал руку Быстрову.

— Шурыгин. Саша, — представился гость принцессе, закинул чуприну русых волос, все время спадавших на лоб, и повернулся к Ивале.

— Как приятно. Ивала Ваала, — назвалась галиянка, приблизившись на шаг и заглянув в его теплые карие глаза.

Шурыгин на мгновенье замер, разглядывая притягательное лицо незнакомки, волосы с платиновым отблеском, потом переспросил:

— Ивала как?…

— Ивала Ваала. Правда необычное имя? — с легкой издевкой поинтересовалась галиянка. — Я как бы иностранка. И госпожа Ариетта — иностранка. По-русски она совсем не бум-бум. Так что если у вас какие-нибудь к ней вопросы, спрашивайте меня.

— А если по-английски? Немного по-испански могу, — Сашка, отвлекшись на миг, зашелестел пакетом, доставая коробку конфет и пузатую бутылку "Арарат".

— Бесполезно, — отозвалась Ивала, помогая ему извлечь дары. — Разве что на хинди можете попробовать.

— Александр Владимирович, ты бы не суетился с этим, — Глеб постучал пальцем по бутылке. — У нас на сегодня кое-какие дела намечены, и пить с утра не хотелось бы.

— В Москву нам, Сань, надо, — пояснил Арканов. — Мне маму повидать, Васильевичу в квартиру заглянуть. И по магазинам, и всякое разное.

— Так ребята… — Шурыгин выпрямился и горящим взором обвел команду "Тезея". — Я вас куда надо отвезу. До понедельника я в свободном полете. Три месяца то в институте безвылазно, то со своими делами, пора бы и развеяться. Поехали?

Глеб с укоризной глянул на Агафона и неопределенно мотнул головой.

— Поехали! — решилась галиянка, возвращая коньяк в пакет.

Собрались быстро. Арканов запер входную дверь, и все погрузились в белую «Волгу». Ариетта с интересом поглядывала на нелепую приборную панель (что-то похожее она видела в мнемофильмах по древней истории), прислушивалась к ворчанию мотора, потом успокоилась и смотрела в окно на проплывавшие мимо коттеджи, капли дождя и мокрые деревья. Сашка, поддавливая педаль газа, говорил без умолку о лаборатории, новом руководстве и реорганизации в "Микроэлектронных решениях". А когда Агафон осторожно задал ему вопросы по судьбе своих идеек, Шурыгин как-то сразу замолчал. Вздохнул, два раза вздохнул, обернулся и произнес:

— Безумные мысли ты мне, Аркадьевич, тогда преподнес. Настолько безумные, что я много ночей не спал. Довел себя до полного отупения. Мне даже мерещится кое-что начало: зеленые человечки и эльфы с отрезанными ушами. Но потом я понял, что можно создать штуку, которая на самом деле будет работать. И все наши самолеты, ракеты… Эх! — он прихлопнул по рулю. — Потом я тебе расскажу. Нашим дамам и Васильевичу это вряд ли интересно. А с тобой мы вечером поговорим. Еще как поговорим!

— Господин Шурыгин, — томным голосом сказала Ивала, облокотившись на водительское сидение. — Позволите вечером мне участвовать в вашем разговоре. У меня тоже есть кое-какие соображения по динамическому изменению гравитационных полей. А ровно вчера мне приснилась конструкция вакуумно-энергетической установки.

Быстров, засопев, толкнул в галиянку в бок, Шурыгин обернулся и едва удержал машину на мокром шоссе.

Когда проехали Химки, Сашка спросил:

— Куда направимся, Глеб Васильевич? Если вам сначала по магазинам, то за Речным вокзалом у меня товарищ — совладелец цивильного супермаркета.

— Давай-ка сначала на Вятский переулок, — попросил Быстров. — Это в Савеловском районе. Нас с дамами высадишь, а потом Аркадьевича отвезешь к маме — это по пути.

— Верно, — согласился Агафон. — Я после обеда управлюсь и к тебе, Васильевич, подъеду. Кстати, займи мне немного денег. Рублей пятьсот.

Быстров вытащил из пачки десять тысяч и, пресекая возражения, сунул Арканову в нагрудный карман. Потом подумал, что на Земле они пробудут долго, и ему потребуется поменять экономки на рубли и доллары. Недалеко от Таганки жил один беглый пристианец, который занимался обменом галактической валюты.

Шурыгин остановил возле газетного киоска. Выйдя из машины, Глеб подал руку Ариетте и наклонился, чтобы принять сумку у Ваалы.

— Глебушка, а я с Аркадьевичем дальше поеду. Ничего? — галиянка улыбнулась краешком губ. — Пока Агафон будет занят, меня господин Сашка по Москве покатает.

— Да, да, — с джентльменской готовностью подтвердил Шурыгин. — Я гостье город покажу.

— Ну как знаете, — отозвался капитан. — Только долго не разгуливайте.

Когда «Волга» отъехала, за ней тронулся старенький синий Опель, останавливавшийся невдалеке.

— В этой куртке нельзя здесь ходить, — Быстров привлек к себе принцессу, поглядывая на светящуюся голограмму с рекламой туров по экопланетам Милько.

На них уже уставилась пожилая женщина в шляпке и молодежь, курившая на остановке, мигом прекратила оживленный разговор.

— Идем, рядом магазин, подберем что-нибудь земное, — Глеб увлек пристианку к дому с длинным рядом витрин.