"Костер для инквизитора" - читать интересную книгу автора (Мазин Александр)

Глава третья

– Есть и бабушки,– сказала Даша.– Только мы с ними не разговаривали. Может, есть какая из Петербурга.

– Интересная мозаика,– проворчал Ласковин.

Десятка три домиков. Еще две служебные пятиэтажки, где тоже обитают «свидетели». И не факт, что только из военных. Попробуй отыщи. Попробуй вывези, когда найдешь. Они с Вошем и так, надо полагать, совершили государственное преступление, проникнув на запретную территорию. Но по поводу второй части проблемы Андрей пока не напрягался. Там видно будет.

– Дурак я, дурак! – Андрей сердито шлепнул ладонью по столу.

Девушки удивленно воззрились на него.

– Ириша, а где ваш главный обитает, можешь объяснить?

– Запросто. Как выйдете от нас…

– Лучше нарисуй,– Ласковин пододвинул блокнот.

Показал схемку напарнику. Тот кивнул – найдем. У девочки оказались верный глаз и твердая рука. Вероятно, училась рисовать там, в родной Пальмире.

Вошь тут же начал одеваться. Его немногословность давно перестала раздражать Ласковина. Сэкономленное на разговорах время Вошь немедленно превращал в действие.

Все-таки он шепнул что-то на прощание Даше. И та явно обрадовалась.

Ну что за мужик! Вылитый «настоящий мачо». Как в анекдоте:

Вопрос: «Какое слово говорит женщине настоящий мачо?»

Ответ: «Пойдем!»

Метель вертела вовсю. От прихваченных ноктовизоров – никакого проку. Вошь с места взял хороший темп, благо потеряться они не могли – связались. Андрей примерно ловил направление, но напарник давал ему сто очков вперед – шел, как по собственной квартире.

Из заверти проступила длинная дощатая стена. Затем – полузанесенный снегом военный грузовик, еще какая-то машина. Ага, вон пятиэтажка – ряды желтых окон. А искомый объект – сразу за ней.

Там он и оказался. Двухэтажный домина – новодел, а не вшивая избенка. Каменная лестница, навес над дверью.

Вошь отвязался, снял лыжи, припорошил снежком. Ласковин проделал то же, смотал бечеву. Его напарник зна€ком показал: «Ты первый». Подсвечивая фонариком, Андрей изучил дверь. Добротно сработано. И никаких средств сигнализации, кроме тривиального звонка. Хотя нет, кое-что имеется.

– Дай-ка мне свой тесак,– попросил Ласковин.

И перерубил аккуратно прибитый черный кабелек, бегущий вдоль стены.

Что ж, попробуем. Ласковин рефлекторным движением стряхнул снег с волос, сунул в карман рукавицы и позвонил. Прошла почти минута, прежде чем дверь открылась. Никаких цепочек. Вместо цепочки – мускулистый дядя этак метр девяносто. И еще один дядя, дальше, у следующей двери. Глаза Ласковина и открывшего встретились, и лениво-уверенное выражение, имевшее место на лице дяди, сменилось уже не столь уверенным и совсем не ленивым. Но в то время, как охранник изучал лицо гостя, гость действовал. Твердый рант ласковинского ботинка пришел в соприкосновение с коленом «свидетеля», а когда физиономию охранника перекосило от боли (что характерно: обычного при таких ощущениях восклицания не последовало), Андрей «подправил» перекошенное личико кулаком, после чего первый дядя на некоторое время выбыл из игры. Зато второй вознамерился проделать в незваном госте дополнительное отверстие.

Пистолет Воша хлопнул прямо над ухом Ласковина. Не будь на пистолете глушителя, Андрей рисковал оглохнуть. А вот второй дядя уже ничем не рисковал: во лбу его образовалась небольшая, но вполне достаточная дырочка.

Ласковин перепрыгнул через первого дядю (за спиной хлопнул еще один выстрел)… и успел заметить нечто, с невероятной скоростью летящее на него. Если бы не хорошая реакция и кое-какой опыт, вполне возможно, Андрей лишился бы жизненно важной части тела. Уход в сторону с выхлестом йоко-гери – и живой снаряд, изменив траекторию, врезался в стену. Но тут же отскочил жестким мячом, рявкнул и в высоком прыжке вознамерился вцепиться в глотку. Ласковин встретил его хорошим гияку-цки. Бил он в нос, но промахнулся, и кулак только чиркнул по башке. Однако этакую башку и топором не вдруг проломишь. Впрочем, «прицел» Ласковин сбил. Тварь пронеслась мимо, шлепнулась на пол, перевернулась, с невероятной быстротой щелкая клыками, еще раз перевернулась и встала на все четыре лапы, готовая к прыжку.

Хлопок съеденного глушителем выстрела, сочный звук угодившей в цель пули. Псину отбросило на полметра. Но зверюга и не собиралась сдаваться. Присела, оскалилась – здоровенная голова разделена пополам клыкастой пастью, сущий крокодил! – и с дьявольским рычанием прыгнула на нового врага. Вошь не двинулся с места, спокойно выпустил в зверюгу три пули. Одна, видимо, угодила в позвоночник, потому что задние лапы собаки парализовало. Но свирепая тварь по-прежнему рвалась в бой. Вошь выстрелил еще раз, перебив переднюю лапу. Последний выстрел – в подрезанное ухо.

– Стаффордшир,– определил Ласковин.

– Необученный,– уронил Вошь.– Повезло.

Андрей наклонился и поднял пистолет второго дяди, стандартный ПМ. Очень полезная штука, если рядом болтается еще один стаффорд.

За следующей дверью оказался длинный зал с рядами скамей, завершавшийся подиумом с кафедрой. Над подиумом большими буквами – «Бог есть Любовь». С этим Ласковин готов был согласиться. Но не в этом случае. Хорошенькая любовь – девчонок голодом морить! А уж если в роли Бога подвизается американский мошенник с постной рожей…

Ласковин пинком опрокинул стол с горкой пестрых журнальчиков. Хотя, может, и хорошо, что мошенник – американский, из тех, что не видят разницы между Богом и зубной пастой, а под проповедью понимают рекламную кампанию.

– Не шуми,– проворчал Вошь.

Андрей вместо ответа поставил ПМ на предохранитель и сунул пистолет в карман. Не было у Ласковина ощущения близкой опасности.

– Кто вы такие?

Высокий мужчина в зеленой пижаме появился из дверей в противоположном конце зала и бесстрашно направился к ним. Бравый отставной прапорщик? Белые волосы, розовые щеки. Нет, пожалуй, финский гражданин Айнаманнен, собственной персоной. Что ж, в смелости ему не откажешь.

– Я спрашиваю, кто вы такие? – Сектант подошел вплотную к Вошу, игнорируя направленный пистолет.– Что вам нужно?

– Ты,– спокойно ответил Вошь.

И тут проповедник сделал то, чего не ждали ни Ласковин, ни его партнер. Быстрым движением вышиб пистолет и сильным толчком отшвырнул Воша на ближайшую скамью. Напарник Ласковина перелетел через деревянную спину и оказался на полу, между рядами, а шустрый финн уже тянулся к упавшему пистолету.

В кармане у Андрея лежал ПМ, но Ласковин не стал заморачиваться с оружием – толчок от пола, толчок от скамьи и приземление двумя ногами на спину господина Айнаманнена. «Свидетель» хрюкнул и распластался на полу. Андрей отпихнул подальше пистолет и отвесил дозированный пинок в обтянутый пижамой бок, отчего господин Айнаманнен перевернулся на спинку. И получил умеренной силы фумикоми-гери, то есть ребром ботинка, в бледнокожий живот. Дабы не шустрил больше.

Вошь тем временем поднялся и первым делом подобрал пистолет.

Главный «свидетель» свернулся на полу клубком и вспоминал, какие мускулы отвечают за вдох-выдох.

– Пригляди за ним,– сказал Ласковин.

Через несколько минут, осмотрев дом, Андрей убедился: незамеченных обитателей не осталось. И ни один из телефонов не подает признаков жизни. Значит, кабелек у входа он верно определил.

Позади зала Андрей обнаружил спальню, а рядом – уютный кабинетик с сейфом и компьютером со всеми причиндалами: модемом, принтером и прочим. Что же касается спальни, то аскетической ее назвал бы разве что король Иордании.

Пока Ласковин делал рекогносцировку, финский гражданин оклемался. Но лежал тихо. Правильно его учили там, за бугром: не уверен – не рыпайся.

– Встать,– скомандовал Ласковин.

Клиент поднялся.

– Я буду жаловаться командиру части,– произнес он с достоинством.– Это произвол.

– Хоть финскому атташе,– хмыкнул Ласковин.– А насчет произвола ты, козлик, в самую масть попал. Марш!

И погнал финского подданного по направлению к кабинету, попинывая время от времени под зад, чтобы пошевеливался.

Определив господина Айнаманнена белым личиком к сейфу, Андрей приказал:

– Открой!

– И не подумаю! – нахально заявил финскоподданный.

Ласковин взял господина Айнаманнена за холеную руку (давненько эта рука топор не держала) и повернул на необходимый угол. Сектант взвыл. Андрей отпустил его и повторил приказ. Финн угрюмо молчал. Ласковин снова поиграл сектантской ладошкой. С тем же результатом.

– Можно я? – попросил Вошь.

– Попробуй.

Андрей не считал себя специалистом в допросах третьей степени.

– Руки ему скрути.

Пока Ласковин вязал финна шнуром от жалюзей, Вошь скинул куртку, закатал рукава и извлек на свет божий коммандовский тесак. Повертел его так, чтобы финский подданный разглядел каждый изгиб клинка… и вдруг резко полоснул себя по предплечью. Сектант дернулся от неожиданности, а Вошь прижал сталь к порезу, после чего с омерзительной улыбкой кинозлодея слизнул с клинка кровь. На бледной физиономии господина Айнаманнена крупными каплями выступил пот. Вошь поддел ножом пижамные штаны – ткань разъехалась, как бумага под бритвой.

– Ничего не говори,– тихо, почти шепотом произнес Вошь, наклоняясь к белой от ужаса физиономии сектанта.– Ничего не говори, ладно?

Тут даже Андрею стало не по себе, а уж финну… Тот устремил на Ласковина молящий взгляд. Кто бы ни натаскивал «свидетеля», мученика из сектанта явно не готовили.

– Код,– холодно уронил Андрей.

– Восемнадцать восемьдесят пять,– пробормотал «свидетель». И постарался незаметно отползти подальше. Вошь усмехнулся и прочертил кончиком ножа алую линию на щеке финна.

– Я же сказал, сказал! – взвизгнул сектант.

Если раньше он говорил по-русски очень чисто, то теперь в речи его явственно проступил акцент.

Сейф открылся, и Ласковин выгреб содержимое: бумаги, охапку паспортов, пачки денег.

– Ха,– уронил он.– Общак. В натуре.

– Так вы бандиты? – воскликнул господин Айнаманнен.

– Ну,– Ласковин повернулся, смерил мокрого, как мышь, финскоподданного долгим взглядом.– А ты думал, козлик, мы кто?

«Козлику» после «признания» Ласковина явно полегчало.

– Берите,– разрешил он.– Хоть все забирайте!

– Вошь, заткни ему пасть,– попросил Андрей.

– Совсем? – деловито спросил напарник.

– Я молчу! – в ужасе мекнул финскоподданный.

Андрей быстро просмотрел паспорта. Сразу же наткнулся на документы Иры и Даши, а чуть позже – на паспорт Дины Павловны Елаговой. Показал Вошу. Тот кивнул.

Ласковин сгреб в сумку деньги и паспорта, затем включил компьютер. Компьютер потребовал пароль.

– Ключ,– бросил Андрей.

– Зачем вам? – воскликнул Айнаманнен.

Вошь махнул ножом, и кусочек уха финскоподданного упал на ковер. Сектант взвизгнул, как подшибленная дворняга. И, отталкиваясь ногами, быстро отполз к стене. Забился в угол между стеной и книжным шкафом. Вошь неторопливо двигался следом.

– Ключ! – рявкнул Ласковин.

– Семь-три кей плюс!

Сработало. Среди прочих файлов Ласковин не без труда отыскал каталог, содержащий анкетные данные здешних «свидетелей». Их оказалось больше двухсот. Больше половины – военнослужащие. «Послушников» можно было с легкостью определить, открывая персональные файлы. Каждое «дело» было снабжено цветной фотографией. Военные, естественно, в форме. Наконец отыскался файл Елаговой. Фамилия, имя, отчество, год рождения, фото… и синим шрифтом, внизу страницы:

– Вошь,– позвал Ласковин.– Иди сюда. Хреновые дела.

Напарник Андрея обошел стол, посмотрел на экран. Прочел. Ласковин впервые в жизни увидел, что такое «тень легла на лицо». Вошь нажимал «Page Down», читал. Андрей не глядел на экран. Он воочью наблюдал, как над человеком сгущается тьма. Завораживающее зрелище.

Оба забыли о господине Айнаманнене.

А господин времени не терял. От пут он уже освободился и теперь очень осторожно передвигался вдоль шкафа. Если ему удастся незаметно открыть ящик и вынуть то, что там лежит, налетчикам крышка. Между ними и Айнаманненом – стол и пять метров пустого пространства. Слишком много даже для прыгуна-каратиста. Но для пули – в самый раз.

А вот пули для Айнаманнена у бандитов не было. Свои пистолеты они так и оставили в карманах верхней одежды. Сразу видно: не профессионалы. И это хорошо. Потому что он, Айнаманнен,– профессионал.

Так размышлял главный «свидетель» снизошедшего много веков назад и совсем не ему Откровения, пока поросшая белыми волосами мясистая лапа финскоподданного медленно выдвигала ящик и нашаривала собственноручно пристрелянный кольт «мустанг». Маленький, карманный, но достаточно смертоносный.

Ласковин уловил щелчок предохранителя, быстро оглянулся и понял, что не успевает. Неведомо как освободившийся пленник выбросил из-за спины руку и…

Звук пробившего кость клинка канул в грохоте выстрела. Пуля свистнула в каком-то сантиметре от головы Ласковина. Больше выстрелов не последовало. Нож, брошенный Вошем, торчал из глазницы «свидетеля». Айнаманнен корчился на полу, пистолет валялся рядом. Пальцы сектанта елозили по лицу, размазывая хлещущую кровь.

Вошь неторопливо обогнул стол, подошел к содрогающемуся телу. Не обращая внимания на вопли и судорожные движения Айнаманнена, Вошь наступил башмаком на подбородок сектанта, ухватился за рукоять и, крякнув, вытащил застрявший в глазнице клинок. Чиркнув лезвием по шее «свидетеля» – умело, так что брызнувшая кровь не попала на него,– Вошь очень тщательно вытер нож, потом собственные ладони и наконец носок ботинка. Айнаманнен последний раз дернулся и затих. Кровь слабыми толчками вытекала из перерезанной артерии.

Вошь вложил тесак в ножны, повернулся. В глазах его Ласковин не увидел ни боли, ни удовлетворения. Только пустоту.

– Надо переписать все, что можно,– Вошь кивнул на компьютер.– Сделаешь?

– Это ни к чему,– ответил Андрей, выключая машину.– Дай-ка свой инструмент.

Вошь протянул тесак. Ласковин отключил компьютер, вскрыл его и извлек винчестер.

– Вот таким образом… – произнес Андрей, со всей тщательностью упаковав добычу.

Вошь подобрал пистолет убитого, провел пальцем по изображенному на щечке рукояти жеребенку, включил предохранитель и отправил пистолет в сумку. Туда же он бросил коробочку патронов, оказавшуюся в ящике.

– Пальцев мы оставили – море! – запоздало спохватился Ласковин.– Может, сжечь этот бардак? Или не стоит?

Пожар, пожалуй, даже метель не спрячет. А впрочем…

– Есть идея.

Точно, Андрей не ошибся: плита на кухне оказалась газовая и с электрозажиганием. Двадцать минут понадобилось Ласковину, чтобы приспособить таймер стиральной машины для одновременного зажигания всех четырех фитилей. И еще пять минут – чтоб отрубить «защиту от склероза», автоматически перекрывающую поступление газа при отсутствии огня.

Вошь наблюдал за действиями Ласковина с интересом и одобрением.

– Трех часов хватит? – спросил Андрей.

– Лучше четыре,– сказал Вошь.

Ласковин кивнул, выставил таймер и повернул все пять газовых кранов.

Дверь на кухню прикрывать не стал – за четыре часа на кухне может оказаться слишком много газа и слишком мало воздуха.

На выходе Вошь снял с вешалки пару теплых курток, сунул Ласковину, затем забрал пистолет у первого охранника – оружие второго уже лежало в сумке. С точки зрения Ласковина, оружия у них и так более, чем достаточно, но Вошь, похоже, просто не мог спокойно пройти мимо оставленного ствола. Даже если прежний хозяин уже не в состоянии оружие использовать – с простреленной головой сие затруднительно. Ласковин почти восхищался легкостью, с которой Вошь убивал людей. Как будто посуду мыл после ужина, чтобы на утро не оставалась.

«Не людей,– поправил себя Ласковин.– Врагов».

И опять вспомнилось: «Ты – Владыка…»