"Отряд специального назначения «Русь»" - читать интересную книгу автора (Лебедев Александр)

КРОВЬ НА КАМНЯХ

Отряд в 7 часов начал выдвижение и в 8 утра сосредоточился у села Нижний Дженгутай. Операция еще не началась, а в эфир уже вышел начальник разведки 22-й бригады полковник Александр Стержантов, ушедший на Чабан старшим, сообщив, что в роте, захватившей высоту, есть потери, тяжело ранен один из разведчиков. Нужен борт для эвакуации.

Вызванные вертолеты так и не смогли забрать «трехсотого» с Чабана. Тяжелый серый туман накрыл окружающие высоты, нудный моросящий дождь к 11 утра сменился плотной мокрой завесой, размывающей горные тропы, наполняя окружающий пейзаж непролазной грязью и пробирающей до костей сыростью.

Ваххабитский анклав не был похож на обычные села, каких в горном Дагестане немало раскидано по хребтам, ущельям и долинам. Первые же часы боя показали, что и Чабанмахи, и Карамахи имеют хорошо укрепленные опорные пункты, основа которых – бетонированные позиции, оборудованные в домах, многие из них соединены друг с другом лазами и траншеями. Укрытия позволяют выдерживать и налеты авиации, и удары артиллерии. Первоначальный замысел – «проверку паспортного режима с работой спецназа по адресам» – пришлось отбросить, как несостоятельный. Села предстояло штурмовать по всем правилам военной науки, уничтожая бандитские гнезда, выдавливая засевших боевиков из укрытий и блиндажей. Имевшаяся информация о системе укреплений была так же далека от истины, как и то, что в селах практически не осталось тех, кто может оказать реальное сопротивление войскам.

Впереди всегда идут разведчики отряда, выполняя наиболее опасные и сложные задачи.

Разведчики, захватившие высоту практически без боя, не успевшие как следует окопаться, через пару часов подверглись мощной атаке боевиков. Отбиваясь и не имея возможности самостоятельно уйти с горы, так как пути отхода оказались полностью перерезаны ваххабитами, они вели бой, заняв круговую оборону. Каждая атака бандитов на позиции разведроты приносила новые потери. Число раненых и убитых стремительно росло. Кончались боеприпасы. Необходимость прикрывать сверху действия батальонов отпала – те встали на окраинах, так и не войдя в села. Разведроте требовалась немедленная помощь.

Около 11 утра родился план применения боевых возможностей отряда «Русь» для выправления сложившейся ситуации. Спецназ, выйдя со стороны перевала, разделялся на две неравные части. Три боевые группы должны были войти в села, оттянув на себя основные силы ваххабитов, а разведчики отряда начинали бы двигаться по хребту на гору Чабан и, прорвав кольцо окружения, помогли бы разведроте уйти с высоты, эвакуировать раненых и убитых. Пройти к Чабану можно было по узкой горной тропе, огибающей села. Она была обозначена на карте, однако для сопровождения спецназовцев министр внутренних дел Дагестана Адильгерей Магомедтагиров выделил проводника из местных жителей и группу дагестанских омоновцев и собровцев численностью около 100 человек.

Добравшись до заставы, расположенной в населенном пункте Верхний Дженгутай, находящемся выше двух ваххабитских сел, отряд вместе с ОМОНом и СОБРом, а также десятком бойцов подразделения «Вымпел» ЦСН ФСБ России начал движение по горной тропе. Техника осталась у подножия горы. Путь лежал через лесной склон, впереди колонны, вытянувшейся в длинную цепочку численностью почти в 200 человек, шли разведчики. Подъем становился круче, с каждым шагом он давался все трудней. Дождь размыл склон, каменистый грунт постепенно превратился в грязную кашу, в которой были густо замешаны гранитные осколки. На себе каждый нес от 40 до 50 килограммов – снаряжение, оружие, боекомплект, продовольствие. Отряд шел медленно, тяжело, каждую минуту ожидая нападения. Туман был такой плотный, что замыкающие не видели спины идущих в середине колонны людей.

По мере приближения к Чабану все более отчетливо слышались звуки идущего где-то наверху боя. Он то стихал, то разгорался с новой силой. Настроенные на частоту разведроты рации захлебывались от криков о помощи: разведчикам на высоте было очень трудно.

Подойдя достаточно близко к высоте, поняли, что одной разведгруппой отряда деблокировать оборонявшихся на Чабане не удастся. Было принято решение не делить отряд, а всеми силами ударить в тыл бандитам и выйти на высоту. Об этом проинформировали главкома, тот решение утвердил. Стараясь как можно быстрее выйти на вершину, отряд ускорил темп движения. Но в некоторых местах горного склона приходилось почти карабкаться на четвереньках: крутизна страшная. Предательский туман тоже сыграл злую шутку. Пройдя одну из лощин, «Русь» недосчиталась боевой группы: та, потеряв из виду в молочной пелене спины идущих впереди, свернула с тропы и пошла другим маршрутом. Связаться по рации не удавалось: горы с их причудливым рельефом гасили радиоволну. Наладить радиоконтакт со Стержантовым тоже не получалось, судя по всему, садились аккумуляторы. Вдруг звуки боя вспыхнули совсем рядом. Огонь артиллерии, вызванный спецназом, обрушился на склон в трехстах метрах от отряда. Дагестанские омоновцы, не выдержав напряжения момента, посыпались вниз. Дидковский принял решение оставить у подножия склона майора Александра Плясова. Тот вместе с собровцами должен был выставить заслон, который прикроет отход с Чабана основных сил отряда и разведроты. Но до Чабана еще надо было дойти.

Вблизи вершины колонну встретил прапорщик отряда Владимир Ночин, который вместе со своим товарищем – Сергеем Горячевым ночью ушел на Чабан. Все это время они находились на горе в одних боевых порядках с разведчиками 22-й бригады, отбивая атаки боевиков. Связавшись по рации с авангардом двигавшейся по склону группы, он вышел навстречу, чудом пройдя незамеченным через позиции окруживших высоту бандитов. Точно зная маршрут движения к месту затянувшегося боя, он повел отряд наверх, к облакам, где звучала стрельба.

На мгновение сырой воздух наполнился тишиной. Стало ясно: боевики готовят последний штурм позиций обескровленной роты.

Отряд успел к державшимся из последних сил разведчикам. Отогнав огнем боевиков, он вышел на каменистый пятачок, оборону которого с раннего утра держали 78 солдат и офицеров.

От успешных действий снайперов нередко зависит исход всей операции.

На утренней заре, скрытно подобравшись к ретранслятору, разведчики с помощью бесшумного оружия убрали троих из четверых охранников-ваххабитов. Последний, стреляя в туманный сумрак наугад, попал в командира взвода разведроты 22-й бригады старшего лейтенанта Михаила Солодовникова. Разведчики раскрыли себя и стали спешно окапываться. Скалистый грунт не поддавался саперным лопаткам. Ваххабиты, быстро сориентировавшись, стянули к Чабану значительные силы. Начали атаковать. Обстрел с небольшими перерывами не прекращался с самого утра. Тяжелое ранение получил майор Сергей Басурманов, старший помощник начальника штаба бригады по разведке.

Полковник Стержантов выбрал для командного пункта позицию рядом с ретранслятором, который представлял собой автомобиль ЗИЛ-157 с крытым железным кунгом, напичканным специальной аппаратурой. Именно ее в первую очередь вывели из строя. Чуть ниже стояла зенитная установка ЗУ-23. Ее подорвали выстрелом из гранатомета. Бойцы разведроты лежали в неглубоких наспех вырытых углублениях – окопами эти ямы, дно которых было наполнено водой и камнями, назвать было нельзя. Выдвинутые вперед, на некоторое удаление от КП, бойцы приняли на себя основной удар ваххабитов. На южном склоне практически все разведчики оказались ранены. Боевики, подтянув автоматические гранатометы методично обстреливали позиции разведроты, вели огонь из пулеметов и снайперского оружия. Оборвавшаяся в Чабанмахах операция дала возможность бандитам перекинуть основные силы к Чабану. Атаки ваххабитов приобрели яростный характер, они подбирались все ближе, на некоторых направлениях расстояние сократилось до броска ручной гранаты.

Именно это узнали от разведчиков спецназовцы. Увиденное на Чабане потрясло многих из них, крепких, сильных бойцов. Отряд рассредоточился по высоте, занял оборону. Фельдшер разведроты доложил: 5 погибших, около 40 раненых. Много тяжелых. Больше половины роты фактически выведено из строя.

Боевики, отогнанные с горы прорвавшимся спецназом, пришли в себя и снова открыли огонь. Среди непрекращающегося стука гранатомета и беглых очередей автоматического оружия особенно опасными были снайперские выстрелы. Уже потом станет ясно, как в сплошной пелене тумана бандиты могли вести такой точный огонь – несколько пуль легло впритирку с упавшими рядом с ретранслятором спецназовцами. Бельгийские снайперские винтовки, оснащенные тепловизором, бойцы отряда через несколько дней захватят на позициях ваххабитов в Чабанмахах.

Примерно через полчаса после того, как основная часть отряда сумела пробиться к разведроте, на высоту наконец вышла и заплутавшая в тумане первая боевая группа «Руси». Отряд снова был в полном составе. Требовалось срочно принимать решение. Диалог с командованием, оставшимся внизу, был нервным и напряженным. Здесь, на каменистом пятачке горы, ясным казалось одно: истекающих кровью разведчиков нужно срочно выводить из-под огня. Там, внизу, ситуация не выглядела такой драматичной, и отряду было предложено сменить на Чабане истерзанную роту и удерживать гору до получения следующих указаний. Как проводить эвакуацию почти сорока раненых, пятнадцать из которых были тяжелыми и самостоятельно двигаться не могли, а также пяти убитых, внизу подсказать не могли. Короткий жесткий разговор в эфире все же закончился решением главнокомандующего: с горы уходят все.

Путь вниз был неизмеримо тяжелее утреннего похода к вершине.

Действия отряда в Дагестане – это десятки километров, пройденные пешком по горным тропам, когда все, что нужно в бою, спецназовец несет на себе, порой до 40 килограммов…

Прежде чем спуститься, спецназовцы вынесли с самой дальней позиции на южном склоне раненых и убитых. Это было чрезвычайно опасно, потому что совсем рядом начинались заросли, в которых скрывались боевики. Как только спецназовцы предприняли попытку вытащить из окопчика тяжелораненого, из леса началась яростная пальба. Под прикрытием двух пулеметчиков сумели выполнить и это непростое задание.

«В ячейке лицом вниз лежал убитый боец. Прямое попадание гранаты из АГС. Разворотило парня. Еще один раненый – с перебитыми ногами. Его оттащили наверх. Двое других ребят подхватили, потащили дальше. А мы с лейтенантом скатились вниз, – вспоминает Алексей Кравченко, прапорщик из группы спецразведки отряда «Русь». – И в это время «духи» опять пошли на штурм. Палят с разных сторон. Пули жужжат – голову не поднять. А уж рвануть по склону – и думать нечего. Обложили. Как же обидно так вляпаться! Вдруг слышу голос Ночи (радиопозывной прапорщика Владимира Ночина). Он скатился в окопчик наверху, кричит: «Я со «Шмеля» вагон подожгу. А вы к нам!» Ночь врезал, пулеметчик враз целую коробку расстрелял. А мы вдвоем с лейтенантом хватаем убитого парня и рывком наверх. Царапаемся изо всех сил, обдирая пальцы в кровь. Только через бруствер перевалил, «духи» очухались, ударили из всех стволов. Мы даже убитого не успели в окопчик затащить. Чтобы по крутому склону не покатился, пришлось мне руку туда протянуть, держать парня за шиворот. Ребята подоспели, помогли его в окопчик затащить».

На плащ-палатки положили тех, кого с горы предстояло нести: 16 тяжелораненых, 5 погибших. Распределили людей: по четыре, а в некоторых случаях и по шесть человек на раненого или убитого. Получалось, что почти весь отряд оказался задействован на переноске. Вокруг рыскали ваххабиты, не упускающие возможность напасть на спускающихся с горы.

Движение начали примерно в 15 часов. Впереди шли разведчики во главе с начальником разведки отряда майором Сергеем Юшковым. Опытный, по-спецназовски чрезвычайно грамотный офицер, он уверенно вел колонну по маршруту. Сзади, прикрывая отход, шли 10 бойцов «Вымпела». К ним для усиления Дидковский направил своих спецназовцев, имевших боевой опыт. Боевики шли за отрядом по пятам. Прикрывая огнем, боевое охранение спускалось следом за основными силами откатами.

Мучительный спуск по крутому склону, где размытый грунт скользил под ногами, казалось, не кончится никогда. Вязкая глина налипла на берцы, дождь и пот насквозь пропитали форму. Многие, поскальзываясь, падали, роняли тяжелораненых, поднимались и шли дальше. Раненые бойцы разведроты вели себя мужественно, несмотря на мучения, все они держались стойко, понимая, что тем, кто их несет, тоже очень тяжело. Сбивая в кровь ноги, спецназовцы тащили плащ-палатки с тяжким грузом, оружие – свое и чужое – вниз, к своим. Там, где спуск был особенно крутым, плащ-палатки приходилось подтаскивать волоком. Один из наиболее труднопроходимых участков горы – всего-то метров триста – шли около полутора часов. Грязь смешалась с кровью, пот со струями бесконечного холодного дождя.

Измотанный тяжелейшим спуском отряд все же вышел на исходную точку, где его ожидали собровцы, подтянувшиеся дагестанские омоновцы и группа «Руси» во главе с майором Плясовым. Общей колонной двинулись к подножию Чабана. Только в 10 вечера, спустя 7 часов после начала движения, отряд с остатками разведроты достиг места, где его ожидала оставленная еще утром техника. На нее погрузили раненых и убитых. Крайним из леса на склоне горы вышел майор Дидковский. Проверив своих людей, рассадив всех на бронетранспортеры и автомобили, он вдруг поскользнулся и всем телом упал в грязную лужу. Нервное напряжение разрядилось дружным смехом. Такого искреннего и здорового смеха десятков измученных за день людей, у которых, казалось, не осталось никаких сил, Дидковский не слышал никогда. Вроде бы стало легче на душе.

После боя на горе Чабан. Бойцы группы специальной разведки.

В 23 часа в полной темноте двинулись на базу в Нижний Дженгутай. Операция по спасению разведчиков 22-й бригады завершилась. Оставшиеся в живых знали, кому они обязаны жизнью.

Пять человек из тех, кто сражался на Чабане в тот день, позже были удостоены звания Героя Российской Федерации. Сергей Горячев, прапорщик из группы спецразведки, и начальник разведки отряда майор Сергей Юшков были в числе тех, кто получил Золотую Звезду Героя. Владимир Ночин был награжден вторым орденом Мужества. Значительное количество офицеров и солдат, принявших участие в рейде на Чабан, также были награждены орденами и медалями.