"Нокаут" - читать интересную книгу автора (Сидельников Олег Васильевич)Глава. XXXVIII. В ущелье дикого спокойствияПетр Ильич задумчивый сидел в кресле, покусывая палец. Была поздняя ночь, но полковник и не думал ложиться. Его мучила мысль о телеграмме Стенли, зачем он ее послал? Заливисто раздался звонок. Ночной посетитель не снимал пальца с кнопки. — Кто там еще среди ночи? — довольно невежливо окликнул полковник, подходя к двери. — Петр Ильич! Скорей открывайте! — раздался взволнованный голос Марата. — Ну, скорей же! Молодой майор бурей ворвался в номер. — Петр Ильич, дорогой! Генерал уже распорядился прекратить в республике розыск Стенли? — Да, — полковник удивленно рассматривал возбужденное лицо Марата. — Надо срочно объявить о продолжении розыска! — Успокойся, вундеркинд. Зачем искать преступника там, где его нет? Марат схватил своего пестуна за руки: — Петр Ильич, голубчик! Я разгадал его хитрость, смысл телеграммы «Викинга», клянусь честью! Стенли возвращается назад, сюда к нам! Звоните к генералу. Скорей! К телефону подошел Мухтар Шарафович. — Слушаю. А, это вы, Петр Ильич! Что-нибудь стряслось? Ну, что ж… приезжайте. И вот Грановский и Каюмов у генерала. Петр Ильич доложил о новых соображениях относительно загадочной телеграммы, попросил продолжать розыск «Викинга». — Башковит, весьма башковит, полковник, — просиял генерал и, сделав значительную мину, лукаво сказал Марату: — Учитесь, товарищ майор. Очень умное предположение. И как я сам не догадался? Это ведь так просто, как фокус с колумбовым яйцом! — Извините, товарищ генерал, — слегка смутился Петр Ильич. — Но идея эта вовсе не моя — майора. Смутился и Каюмов. — Ну! — обрадовался генерал. — Вот так Марат Азизович. Дал нам с вами пару очков вперед. Недаром вы, Петр Ильич, зовете его вундеркиндом. Сейчас же же прикажу продолжить розыски. Мухтар Шарафович поднял глаза к потолку, долго в задумчивости изучал трещинку и, наконец, сказал без особого энтузиазма: — Искать. Искать иголку в стоге сена… Дела… — Разыщем иголку, товарищ генерал! Весь стог переворошим. Люди помогут, народ, — майор говорил, волнуясь. — «Викинг» теперь, как волк во время облавы. Все против него, нет у волка защитников. День за днем продолжались поиски. Изредка обнаруживались плечистые стриженые шатены с голубыми или синими глазами. Все это были хорошие честные люди: трактористы и токари, инженеры и агрономы, врачи и учителя. В небольшом городке задержали даже одного поэта, приехавшего в творческую командировку. Через четверть часа поэту приносили извинения. Любимец муз небрежно кивнул головой, сел за стол дежурного милиционера и, видимо, вдохновившись чрезвычайным событием, происшедшим в его жизни, так быстро написал балладу «Я — око народа», что окружающие только ахнули от удивления и больше уже не извинялись перед голубоглазым поэтом. Итак, поиски продолжались. «Викинг» будто сквозь землю провалился. Догадка майора относительно нахальной выходки Фрэнка с посылкой телеграммы стала вызывать сомнения. Но вот однажды ночью в номер Петра Ильича опять вломился Марат, Глаза его блестели, как вымытые, блаженная улыбка блуждала по смуглому лицу. Да, да! Именно блуждала. Улыбались губы, глаза, щеки. И сам Марат, казалось, не шел, а летел, едва касаясь пола. Бросившись в кресло, молодой человек мечтательно закинул руки на затылок и воскликнул: — Петр Ильич, родной мой! Глаза! Ох, какие глаза! — Синие? — оживился Грановский. — Как вечернее небо! А косы… Ах, какие косы! — Что?! — Русые… Зиночкой зовут, — по инерции сказал Марат и вдруг умолк, глянув на изумленного полковника. — Так… понятно, — Петр Ильич насупился. — Значит ты решил разбудить меня, чтобы рассказать о глазах и косах? Все ясно. — Что вы, Петр Ильич! — окончательно потерялся Марат. — А я-то думаю… Нет, нет! Не перебивай. Дай и мне сказать… Гадаю куда «Викинг» девался? Где уж его найти! Тебя самого теперь по темным закоулкам искать надо. Как в песенке: «Любовь нечаянно нагрянет…» Так, что ли? Грановский лукаво прищурился. — Нет… то есть, да… Не то, совсем не то, — запутался майор. — У меня… вроде личное с общественным. Да не смейтесь же! Выслушайте лучше. Здесь Стенли. И Марат рассказал все по порядку. — Сегодня вечером решил я пройтись по всем паркам. Терпения не хватило ждать у моря погоды. Захожу в один — ничего, во второй — тоже нет, в третий, в четвертый, в пятый… Попадаю, наконец, в шестой… — А навстречу — косы. Угадал? — Угу, — Марат стал рассматривать свои ногти. — Но вы слушайте, Петр Ильич. Интересно. — Еще бы! — Да что вы, в конце концов! О деле сейчас речь пойдет. Зиночка, оказывается, стюардессой на «ТУ-104» работает. Четыре дня как прилетела в Бахкент из Москвы и осталась здесь у тетки. Отпуск у нее. Гуляем мы по парку… — Мороженое Зиночке догадался купить? — осведомился Петр Ильич… — Догадался. Рассказываем разные забавные истории… Хорошая девушка, удивительно хорошая, Петр Ильич, остроумная. — Все ясно. Ты о деле давай. — Сейчас. И вот Зиночка возьми и нарисуй сценку, да так смешно!.. Взлетели они с Внуковского, стала Зиночка раздавать пассажирам целлофановые футлярчики для авторучек. Вручила она футлярчик и пассажиру в светло-сером костюме. Представительный такой мужчина. Зиночка так его обрисовала: «Артист не артист, но театральный администратор наверняка». Вертел, вертел в руках этот администратор футлярчик, а у него на костюме чернильное пятно расползается. Забыл, оказывается, что у него в боковом кармане вечное перо. Полковник провел по лицу рукой и словно стер этим жестом добродушную улыбку: — Он? — Как вылитый представляется мне. «Викинг». Собственной персоной. Петр Ильич зашагал из угла в угол и, заложив назад руки, остановился на полпути: — Надо ехать к генералу. Сейчас же. Зазвенел телефон. Грановский взял трубку. — Да, я слушаю… Здравствуйте, Мухтар Шарафович… К вам домой? На работу? Через пять минут будем у вас, — и, положив трубку на рычаг, повернулся к Марату. — Генерал срочно вызывает. Машина сейчас подойдет. Мухтара Шарафовича они застали оживленно беседующим со стариком в белой рубахе местного покроя с глубоким вырезом на груди. — Знакомьтесь, — генерал сделал широкий жест. — Султанходжа Мирахматов, наблюдатель горно-лесного заповедника. Судя по его рассказу, последние два дня он сопровождал вашего подопечного. — Где? — не удержались полковник и майор. — В заповеднике. Синеглазый писатель назвал его довольно поэтично: «Ущелье дикого спокойствия». — Такой шайтан, — вмешался старик-наблюдатель. — Все время улыбается, цветы нюхает, а спать ложится — голову прячет в угол шалаша. Очень громко кричит, когда спит, настоящий шайтан! Я пугался сначала, потом догадался: если честный человек, зачем ночью кричать? Султанходжа Мирахматов перевел дух. — Хотел ружье снимать, конвоем назад вести. А как сделать? Я старый, а он, как барс, сильный. Как его по тропкам вести? Столкнет. Туда-сюда, как сай переходить? Султанходжу аллах не наказывал, у него голова работает… Горы. Сай. День ходить до базы. Как его приведу? Хитрить надо. — Как же вы ушли от своего шайтана, уважаемый аксакал? — нетерпеливо спросил Марат. — Сам просил. «Уходи, — говорит. — Один ходить буду. Дорогу хорошо запомнил. Одна неделя кончится — назад прихожу. Конечно, я говорю: «Хоп, хоп» Сразу ухожу. Хаер булмаса! До свидания!» Скорее на лошадь садился — и к вам. — Спасибо, отец, большое спасибо, — поблагодарил генерал. Старик расцвел, но тут же нахмурился: — Это, конечно, ошибку я давал… В районе был, ничего не сказал. Волновался очень!.. Теперь один шайтан ходит. Где Кзыл-Тепе есть, гора такая… геологи там. Беды не будет ли им от него? Петр Ильич позвонил в геологоуправление. Телефон не отвечал. Подняли с постели начальника. Он приехал отекший от сна, злой. — Сколько в заповеднике моих ребят? — угрюмо бурчал геолог. — Из-за этого шум подняли? Спать не даете. Привыкли к ночным бдениям, товарищи! Однако, узнав в чем дело, руководитель геологического управления перестал ворчать. Лицо его вытянулось. — Как же это так? — произнес он упавшим голосом. — Ведь там остался один Назарматов, и час назад за ним вылетел вертолет. Как же это так? Что теперь будет? — Срочно связаться по радио с экипажем вертолета! Предупредить, — распорядился генерал. Петр Ильич и Марат помчались на аэродром. Маленький подвижной радист долго бился, вызывая вертолет «20103», «Довейко» и просто «Петю», Наконец микрофон кашлянул, произнес голосом Стэнли насмешливо и весело: — Пригласите для разговора полковника Грановского. — Слушаю, — отозвался Петр Ильич, бледнея. — Ах, это вы, полковник? Я так и знал, что вам захочется попрощаться со мной. Право, я чувствую себя крайне неловко. Уж лучше бы мне разбиться, прыгая тогда с летающей керосинки. Подвел вас, не правда ли?.. Между прочим, десять минут назад я перелетел границу. Гуд бай, мистер Грановский! Привет майору Каюмову. Как ни крутите, но вы должны все же признать, что «Викинг» зе райт мен ин зе райт плейс.[18] Микрофон донес вежливый хохоток Фрэнка. — Ну прощайте, сэр, — закончил Стенли. — Для дружеских бесед нет времени. Тайм из мани.[19] |
||||||||
|