"Бойтесь своих желаний" - читать интересную книгу автора (Полякова Маргарита Сергеевна)

Глава 2

Я очнулась от того, что у меня дико болела голова. Жутко. Безумно. До такой степени, что очень хотелось навсегда с ней расстаться. Я поморщилась и открыла глаза. Похоже, Асмодею все-таки удалось меня куда-то перенести. Находилась я уже явно не у себя дома. Еще бы собраться с мыслями и выяснить, куда именно он меня перенес. И на что я похожа после собственного околдования. Я привстала и попыталась напрячь память, но из всего магического действа вспомнила только белую вспышку, пронзивший все тело мощный разряд и какое-то странное ощущение легкости. Я сделала над собой усилие, поднялась с пыльного пола и огляделась. Окружавшая меня действительность оказалась более, чем странной. Начать хотя бы с того, что это была комната. Абсолютно круглая, со множеством дверей, слабо освещаемая и до невероятности захламленная мебелью. Обойдя непонятное помещение по кругу, я подошла к одной из дверей, и попыталась ее открыть. Именно попыталась. Потому что, увидев собственную протянутую к выбранной двери руку, оторопела. Я зажмурилась, пытаясь унять биение собственного сердца, сделала несколько глубоких вдохов, приоткрыла один глаз и посмотрела на свою руку еще раз. Картинка не изменилась. Ну и что оставалось делать? Только обреченно вздохнуть, сказать вслух все то, что я думаю о случившемся, оглядеть себя с ног до головы и… скваситься. Такой гадости я даже от беса никак не ожидала. Чем там я подбадривала себя, настраиваясь на грядущее приключение? Тем, что «начнется совсем иная жизнь, в которой я буду уже совершенно другим человеком»? Хорошо бы, если бы так… А не человеком слабо?!

И ведь «уж сколько раз твердили миру», что с бесами связываться опасно? Думала, умней всех? Ну, вот и получила. На саму себя вообще перестала быть похожа. Спросите почему? Да потому что стала призрачной! Вы представляете? Призрачной! Нет, я, конечно, все понимаю, заклятье, любовь, все такое… Но куда, спрашивается, этот сволочной бес подевал мое тело? С чего я вдруг стала именно привидением? Может, он меня, вместо того, чтобы мучиться с переносами по измерениям, просто убил невзначай? Или это и есть тот образ, в котором я должна дождаться явления принца своей мечты? Замечательно! И как я в таком виде чьей-нибудь любви добиться смогу? На меня и во плоти-то… льстились через раз… А где на свете взять мужика, который будет любить нечто бесплотное? Такое, чего даже руками полапать нельзя?! И это Асмодей назвал «в образе заколдованной девицы»?! Н-да. Влипла я по полной программе. Хорошо хоть у меня хватило ума отказаться от мысли дождаться любви именно принца, а то совсем все плохо было бы. Уф-ф-ф… Спокойно, спокойно, надо еще раз глубоко вздохнуть и изо всех сил постараться не впасть в панику. Не получалось. Очень хотелось визжать, ругаться последними словами и разнести чего-нибудь вдребезги. Я поразмыслила, и решила себя не ограничивать.

Надо сказать, что два разбитых старинных сервиза, перевернутое кресло и выпущенный на волю визг привели меня в чувство. Обстоятельства не изменились, мое призрачное состояние тоже, но мне определенно стало легче. А потом я даже попыталась найти в своем положении хорошие стороны. Первое, что мне удалось выяснить — я могу проходить через стены. Второе — я ничего не чувствую и убить меня будет весьма проблематично. Причем сделала я оба этих открытия сразу, поскольку первая же попытка не открыть дверь, а пройти сквозь нее, увенчалась успехом, и я оказалась прямо на дне небольшого лесного озера. Собственно, я даже не сразу поняла, что на дне. Просто удивилась, почему окружающий меня мир такой зеленый и зыбкий. Потом, когда глаза немного привыкли к полумраку и разглядели проплывавших вверху рыбок, я поняла, что что-то здесь не так и выбралась на поверхность.

Озеро, которое так гостеприимно меня приютило, было большим, почти круглым и очень темным. Оно вплотную подходило к деревьям, позволив осоке и тростнику захватить только один свой берег. Я оглядела окрестности, обнаружила небольшой песчаный пятачок, удобно на нем устроилась и начала думать, что же мне делать дальше. Итак, я, безусловно, уже в другом измерении и вполне могу приступать к искуплению своей вины. В смысле, помочь наказанию пройти как можно быстрее. Разумеется, мне совершенно не нравилась моя призрачность, но тут уж делать было нечего. Сама (дура!) на заклятье согласилась. Оставалось надеяться, что Асмодей хоть в чем-то меня не обманул, и эта призрачность исчезнет сразу же, как только меня кто-нибудь полюбит. Ну, что ж. Дело оставалось за малым. Нужно было пойти и этого кого-нибудь отыскать. В постороннем измерении, не имея даже представления, в какую сторону двигаться. Прямо-таки скажем, задача передо мной стояла сложная. И даже очень сложная. Но кто сказал, что решить ее невозможно?! В этом мире все возможно, если не бояться рискнуть! Надо просто улыбнуться, вздернуть голову и сделать несколько шагов прочь от озера.

Не тут-то было. Неясная сила, которой я просто не могла сопротивляться, не отпускала меня дальше старой ветлы, растущей буквально в двух шагах от берега. Вот тут-то мне и стало по-настоящему страшно. Похоже, я превратилась не просто в призрака, а в призрака, намертво привязанного к лесному водоему. Я подошла к озеру, опустилась на прибрежный камушек и тяжко вздохнула. В воде отразилась картинка в лучших традициях Васнецова. Ну прям ни дать, ни взять Аленушка. Стоп! Стоп, стоп, стоп… Какие Аленушки?! Я, не веря собственным глазам, наклонилась ближе и застонала. Только не это! Я еще и свой внешний вид поменяла! Мои коротко стриженные чёрные волосы внезапно выросли ниже пояса, стали в два раза гуще и приобрели оригинальный болотно-зелёный цвет. Глаза из серых тоже стали зелеными, (хорошо хоть ресницы и брови черными остались), губы побледнели, а прозрачное тело налилось каким-то серебряным внутренним светом и мягко отсвечивало. Слава богу, что фигура, над которой я так тряслась, постоянно изнуряя себя диетами и шейпингом, осталась прежней. И даже более того — в зеленоватом, отливающем серебром платье мое тело выглядело просто потрясающе! Вроде бы вполне свободный и не стесняющий движения наряд так выгодно подчеркивал фигуру, что большего не стоило и желать!

Я еще раз оглядела себя с ног до головы и воспряла духом. Нет, с такой внешностью жить можно. И мужиков соблазнять можно. Я даже красивее стала! И моложе… Лет на 5, как минимум. Нет, правда, мне же теперь больше 15 в жизни никто не даст! Ну, что ж… Осталось только суметь воспользоваться тем, что у меня есть. И не потеряться в чужом измерении.

Я огляделась окрест и попыталась резюмировать все, что у меня на сей день имеется.

Могло быть хуже.

Нет, серьезно, могло быть намного хуже. Потому что бес вполне мог отправить меня дожидаться большой и светлой любви на северный полюс.

Мне повезло.

Поскольку место наказания досталось очень живописное и тихое.

Озеро, вековой лес, изумрудная трава, ярко-желтый песок вперемешку с галькой, и старая ветла, обозначавшая границу моих владений. Ветла, кстати, по всей видимости, пользовалась у местного населения уважением. Во всяком случае, разнаряжена она была не хуже новогодней елки. Я с любопытством подошла ближе и коснулась шелестевших на ветру ленточек. В честь чего это их привязали сюда, интересно? И почему мне кажется, что где-то я уже что-то наподобие видела? Ах, да! У себя же на шее и видела. Когда в воду смотрелась. Я нащупала ленточку, тщетно попыталась снять и… почувствовала, как на меня буквально наваливаются чужие воспоминания.

…Тихое озеро. Тёмное, прозрачное, глубокое… Склонившиеся ивы купают в тёплой воде тяжёлые ветви, медленно покачиваются листы кувшинок, мелкая рябь ломает отражение огромной полной луны, а над водной гладью, на корявых оголённых сучках старой ветлы, плещутся разноцветные ленточки. Маржи подошла ближе. Где-то здесь должна быть и её ленточка. Красная, длинная, из дорогого шёлка, завязанная в надежде на чудо. Самая красивая, самая дорогая… Потому что кто же скупится для исполнения сокровенного желания? Маржи отыскала её среди прочих и отвязала от ветки. Желание не сбылось. Оно разбило её жизнь вдребезги.

Маржи стиснула ленточку в кулаке и прикрыла глаза. На что она надеялась? На что? Что синеглазый рыцарь, залечивавший в их избе свои раны, действительно ей увлёкся? Бред! Он и попал-то к ним случайно, потому что у них просторно да чисто было. У остальных-то по восемь-одиннадцать детей, да скотина в доме… А у них — только хозяйская дочь, да она, сирота, взятая из милости дальней родней, потому как девать ее больше было некуда.

Рыцарь прибыл с обозом. Израненный, обессилевший, бледный, он потерял слишком много крови, и везти его дальше было просто опасно. Староста подумал, и определил рыцаря к ним в избу. Видно, рыцарь был действительно тяжело ранен, потому что пришел в сознание аж через две седьмицы. Тогда-то Маржи и разглядела его. На свою беду. А как было не разглядеть? Знатный, красивый, богатый… удостоившийся милости короля и признания баронов… Чувственный, надменный рот, медленно-благородные движения, величавая речь… Рыцарь снисходительно улыбался сироте, взятой на воспитание дальними родственниками. Улыбался, разговаривал и даже оказывал знаки внимания. Маржи помнила букет ромашек в своей постели, тяжёлое ведро, перехваченное у неё сильной рукой, тихие слова на ухо, от которых сердце начинало биться быстрее… А потом был запах сена, звёзд и первого в её жизни мужчины. После этого она и подарила старой ветле ленточку. Красную ленточку, специально купленную для этого у проезжего купца.

Вообще-то Маржи копила эти деньги на чёрный день. На самый чёрный. Потому что голод и мор всегда стояли за плечами. Её, сироту, выкинут за порог первой. Маржи прекрасно об этом знала. Поэтому и подстраховывалась, пряча заработанные тайком мелкие медяки. Каждый из этих бездушных кругляшков стоил ей исколотых пальцев. И бессонных ночей. Но Маржи даже не задумалась, отдавая всё своё богатство за одну ленточку. За ту самую ленточку, которую не смогла позволить себе даже поповна Маланья.

Тогда тоже было полнолуние. И светящаяся от потаённого счастья Маржи завязала свой бесценный дар на ветле, загадав желание. Только судьбу купить нельзя. Ни за медяки, ни за красивые ленты. Синеглазый рыцарь, залечивший раны, оседлал коня и покинул их дом навсегда. Покинул, не сказав ей ни единого слова. Маржи горько улыбнулась. Зачем она побежала за ним? Зачем? Зачем догнала на постоялом дворе, где рыцарь остался на ночь? Если бы можно было вернуть этот момент! Если бы можно было сделать вид, что ничего не было! Ни страха, ни отчаяния, ни холодного деревянного пола под босыми ногами, ни нескольких медных монет, кинутых ей в лицо (что ж ты так поскупился, рыцарь, за ленточку в твою честь было отдано в два раза больше), ни презрительно-брезгливого приказа убираться вон. Сколько их было, светлый рыцарь? Сколько их было, наивных, никому не нужных сирот, которым ты перешёл от скуки дорогу? Глупых девочек, поверивших в искреннюю любовь? Да какая разница — сколько?! Одной стало больше…

Маржи не понимала, куда она идет и зачем. Она просто бездумно брела, спотыкаясь в темноте, пока не вышла к озеру. К тёмному, прозрачному, глубокому озеру, хранившему все доверенные ему тайны. Маржи покрутила ленточку в пальцах, завязала ее на шее и ступила в воду. Больше в её жизни не будет рыцарей. Не будет любви. Не будет боли предательства и кровоточащей сердечной раны. Она просто сделает ещё один шаг и в этой жизни больше не будет её самой. Никогда.

Я невольно вздрогнула и отдернула от ленточки руку так быстро, словно обожглась о красную ткань. Ужас! Только этого мне не хватало! Значит я не просто призрак, а еще и нечисть! Интересно, это мне тоже Асмодей подсубботил? Или само собой сложилось? Тогда за крепкую привязанность к озеру следовало благодарить не беса, а идиотку, утопившуюся в этом озере от любовного горя. Нет, ну чего эту ненормальную в воду потянуло? Чего она забыла там?! Подумаешь, бросили ее… не она первая, не она последняя. И нечего нюни распускать. «Ни любви, ни боли, ни предательства»… А ещё ни жизни, ни смерти и никаких перемен! После того, как эта ненормальная утопилась, от нее вообще ничего не осталось. Кроме ошейника в виде ленточки и привязанности к озеру. И для меня это было плохо. Очень. Потому что ничего интересного в безвылазном сидении у лесного озера не было. Напротив. Уже дней через несколько отбывания заслуженного наказания мне стало настолько скучно и тошно, что я готова была повторить идиотский поступок своей предшественницы и тоже утопиться. Только с тоски. Проблема была в том, что свести счеты с жизнью не удавалась еще ни одному призраку.

Озеро, которое на первый взгляд производило впечатление обитаемого, и даже почитаемого, вовсе не являлось таковым. Девки с ленточками к нему не прибегали, рыбаки с неводами рыбу к ужину ловить не приходили, и даже случайный прохожий ни разу не сворачивал к его берегам. Видимо, мое озеро пользовалось не очень хорошей славой, а потому посещалось исключительно по каким-нибудь праздникам с церемонией и жертвой в надежде умилостивить здешних духов. Хотя я могла бы посоветовать населению просто посещать озеро чаще. Потому что после нескольких недель бесцельного кукования на его берегах я сама стала косеющим со скуки озерным духом в отвратительном настроении. Нет, кое-какие развлечения у меня, все-таки находились — можно было полежать на озерном дне и полюбоваться колышущимися водорослями или проплывающей в высоте рыбой. Можно было покачаться на ветле, прогуляться по мелкой прибрежной ряби волн и даже прилечь на листы кувшинок и посчитать звезды. Однако мне (как и любому другому привыкшему к цивилизации человеку) данные развлечения доставляли (прямо скажем) не так уж много удовольствия. Поэтому когда мое уединение было грубо нарушено, я даже порадовалась свалившемуся на меня развлечению.

Сначала я увидела меч. Стальной клинок со всей дури пропорол меня насквозь и оцарапал кору ветлы, около которой я сидела в грустной позе Роденовского мыслителя. Я обернулась и неторопливо встала. Можно было и еще неторопливей, потому как махать огромным двуручным мечом само по себе занятие не из легких, а уж в тяжелых доспехах тем более. Рыцарь собрался с силами, размахнулся, и обрушил на меня свой клинок вторично. Я даже не двинулась. А какой смысл? Во-первых, рыцарь своим дурацким мечом мне в моем призрачном состоянии все равно никакого вреда причинить не сможет, а во-вторых, такое веселое времяпровождение грех было досрочно заканчивать. Когда еще я дождусь подобной развлекаловки?

Второй раз для того, чтобы вытащить намертво увязший в дереве клинок, рыцарю понадобилось гораздо больше усилий. Я успела несколько раз обойти своего неожиданного гостя кругом и даже попыталась завязать незатейливый разговор на предмет представиться и объяснить мотивы своих агрессивных действий. Рыцарь на мои многочисленные призывы не реагировал. Точнее, реагировал, конечно, но несколько не так, как это было нужно. Он молился. Представляете? Не ругался грязными словами, не сыпал проклятиями и даже не обещал вызвать МЧС. Он просто молился какой-то неясной Владычице, прося сил, терпения и (главное!) стойкости. Меч внял молитвам где-то минут через пять и вылез, наконец, из ветлы. Однако бравый рыцарь не успокоился. Решив, очевидно, что до этого он то ли промахнулся, толи просто ударил не под тем углом, бронированный упертый тип опять взмахнул мечом. Как это и следовало ожидать, на сей раз все закончилось точно так же, как и первые два. С одной только разницей. Меч никуда не воткнулся, и рыцарь, привыкший полагаться на своего стального друга, как на главную надежду и (зачастую) опору, не удержался на ногах.

После того, как грохот стих, я подошла ближе и прислушалась. Нет, рыцарь не убился. И даже не поранился. Он просто не мог подняться, имея на себе такую груду железа. Пришлось рыцарю особым образом посвистеть, призывая своего боевого коня. Конь подошел. Большого удовольствия на его морде написано не было, но он послушно встал рядом, позволяя хозяину использовать себя в качестве опоры. Я с интересом дождалась окончания этого занимательного процесса и попробовала поговорить с бронированным гостем еще раз. Рыцарь к моим предложениям прекратить боевые действия, побеседовать о смысле жизни и быстренько меня полюбить (чтоб спало заклятье) все еще оставался глух. Он поднялся на ноги, выставил меч прямо перед собой, и понесся на меня как бронепоезд. Ну и чем это могло закончиться? Естественно. Проскочивший сквозь призрака рыцарь вовремя затормозить не успел и, проскользив своими железными ботами о гальку, рухнул в озеро, распугав мальков и приложившись шлемом о камень. Звук получился гулкий. Я тяжко вздохнула, но все-таки пару секунд подождала, из последних сил надеясь, что помогать этому глупому типу мне не придется. Наивная. Впрочем… то, что ни подняться сам, ни посвистеть коню (лежа мордой в озере) рыцарь не сможет, было сразу понятно. Другое дело, что изображать из себя службу спасения на водах для того, кто только что махал мечом перед моим носом, мне, мягко говоря, не очень хотелось. Однако, деваться было некуда, а потому мне пришлось засучить рукава и разориться на небольшое заклинание. Рыцаря медленно вытянуло за ноги из воды (интересно, сколько килограммов песка он умудрился при этом набрать в шлем?), перевернуло на спину и брякнуло на травку. Я склонилась к самому забралу и прислушалась. Привольно развалившийся на берегу рыцарь никаких признаков жизни не подавал. Так что хотела я этого, или нет, но пришлось мне срочно вспоминать все, чему меня учили.

— Интересно, кто-нибудь еще, кроме меня, делал магическое искусственное дыхание через доспехи? — поинтересовалась я сама у себя, просочившись заклинанием сквозь забрало. Песка внутри действительно было больше, чем достаточно, однако жизни достославного рыцаря он никак не угрожал.

Через некоторое время бурных магических усилий по спасению его благородной жизни рыцарь закашлялся, захрипел и даже попытался сопротивляться. Устав наблюдать за его тщетными попытками встать и в очередной раз кинуться в бой, я еще одним заклинанием подняла рыцаря в воздух, плавно опустила его поперек седла и сказала коню волшебное слово «но». Послушная животина мотнула головой и отправилась вон из лесу.

И кто бы мог подумать, что история с отправленным восвояси гостем так для меня закончится! Не прошло и недели, как рыцари стали прибывать на мое озеро плотными косяками. Бронированные фанаты все той же загадочной Владычицы, прослышав, что на озере завелась нечисть, тут же отправлялись свершать свой священный долг по уничтожению оной. Надо сказать, что поначалу меня это даже развлекало. Многочисленные рыцари, вооруженные мечами, копьями, арбалетами, заговоренными амулетами, осиновыми кольями и стрелами с серебряными наконечниками исправно скрашивали мое одиночество. Однако где-то уже рыцарей через десять мне все это занятие порядком надоело. Сначала я поставила магический заслон, потом зачаровала дороги, затем испортила погоду на три дня вокруг, однако упорных рыцарей это не останавливало. И (естественно) наступил такой момент, когда очередного гостя я просто убила.

В принципе, изначально я вовсе не собиралась его убивать. Даже когда он начал меня крестить и обливать святой водой. Я не собиралась его убивать вообще, поскольку никакой опасности для меня лично он не представлял. Однако самоуверенный рыцарь настолько увлекся процессом боя, что (как и самый первый мой гость) нырнул в озеро. Правда, этому рыцарю повезло меньше. Во-первых, его боевой конь, видимо, даже не рыцарский, а купленный дня три назад в какой-нибудь деревне специально для этого подвига, испугался шума и ломанул в гущу леса еще до того, как бой, собственно, разгорелся. Во-вторых, для несвоевременного купания в доспехах рыцарь выбрал самый глубокий омут озера. А в-третьих, вытащить его оттуда собственными силами, даже с помощью магии, я так и не сумела. Словом, теперь на дне моего озера оказалась куча металлолома, которая и стала причиной того, что продолжавшие приезжать рыцари уже не просто шли боем на нечисть, но еще и горели желанием отомстить за погибшего собрата. В результате чего, уже месяца через два, металлолома в заветном озере настолько прибавилось, что его когда-то самый глубокий омут вскоре грозил превратиться в остров. Если, конечно, неуемные поклонники загадочной Владычицы наконец не одумаются.

Над озером висела луна. Круглая, огромная и совершенно белая. Ее изломанное отражение отсвечивало серебристыми бликами и медленно качалось. Я удобно устроилась на ветке старой ветлы и, прикрыв глаза, позволила себе немного расслабиться. Да и как было не расслабиться в такую ночь, одуряющее пахнувшую летом, горячей листвой, водорослями, и затаившимся в густой траве солнечным светом? Оглушительный стрекот цикад действовал настолько умиротворяющее, что я совершенно отключилась от действительности, очнувшись только тогда, когда внизу, на озере, раздался тихий плеск. Пришлось свеситься с ветки и с любопытством глянуть вниз. Нет, это была не рыба. И даже не птица. Это был еще один вторгшийся на мою территорию гость. Причем весьма интересный. Ну, начать хотя бы с того, что для разнообразия на сей раз это был не рыцарь. Однозначно. Тяжелых доспехов на нем не было, а следовавший за ним по пятам конь не тащил на себе ни щита, ни копья, ни притороченных к седлу вражеских голов. Кожаная куртка, легкий меч, мягкие сапоги… Гость опустил ладони в озеро, пропустил воду сквозь пальцы и неторопливо поднялся.

Вот это ничего себе! Я даже не смогла сдержать удивленного возгласа. Незваный гость быстро обернулся, дернулся за мечом и… остановился, с любопытством разглядывая зеленую нечисть. А нечисть в моем лице, встретившись с ним взглядом, почувствовала, как внутри что-то екнуло и оборвалось. Этого не могло быть! Этого просто не могло быть! Я не верила своим глазам! Передо мной стоял Сережка! Не просто человек, похожий на него, а именно Сережка! Настороженно глядевшие холодные серые глаза, прямой узкий нос, надменный изгиб тонких, четко очерченных губ, поджарая, худощавая фигура, короткие светлые волосы, непослушная челка, разделенная прямым пробором, сильные руки с музыкальными пальцами… неужели все-таки он мне не снится?! Я еще раз окинула неожиданного гостя с ног до головы и улыбнулась.

Сержен Тэн действительно не был рыцарем. Он мечтал об этом, хотел этого, но настоятель ордена Владычицы постоянно его посвящение откладывал. Сержену даже казалось, что с некоторых пор настоятель вообще его невзлюбил. Даже странно. Человек, который с самого рождения воспитывал его в монастыре, позволяя называть себя просто падре Ваоле, настолько охладел к своему воспитаннику, что даже не скрывал своей неприязни. Такая перемена в настроении казалась Сержену не только странной, но и зловещей. Он полностью зависел от падре Ваоле, и если настоятель не посвятит его в рыцари до совершеннолетия, Сержену придется покинуть и монастырь, и орден Владычицы. При одной мысли об этом, в душу к послушнику ордена заползал холодок. Он не мог оставить Владычицу! Сержен почитал ее и служил ей с самого рождения! Он учился защищать ее на изнурительных монастырских тренировках, успел пролить за нее кровь в сражении с иноверцами, и слишком высоко ценил возможность трепетно прикоснуться губами к кусочку ее одеяния, бережно хранимому в стенах монастыря и почитаемому как величайшая святыня. Прохлада келий, сладковатый запах ладана, священная экзальтация молитвы, лицезрение чудес, которые творились во имя Владычицы… Сержен жил этим все свои восемнадцать лет, и совершенно не представлял, как сможет без этого обойтись. Поэтому, когда настоятель сообщил ему о новом задании, он счел это благоприятным знаком. Если ему поручают проявить себя на поприще, где до этого потерпели поражение лучшие рыцари ордена, значит, ему доверяют. Значит, падре считает его достойным такой серьезной миссии!

Перед поездкой на озеро Сержен Тэн не спал всю ночь. От волнения он просто не мог закрыть глаза. Сержен еще никогда не сражался с нечистью. И никогда не бывал в местах, оскверненных темными силами. Наверняка там было мрачно, темно и удушающее зловонно.

Надо сказать, что это нелицеприятное мнение о местах обитания нечисти продержалось у Сержена недолго. До тех самых пор, пока он, миновав мерзкую погоду, многочисленные ловушки и отвратительную дорогу, не оказался на месте. Темное озеро, бывшее, по общему мнению, рассадником нечистых сил, отталкивающего впечатления на него не произвело. И нападать на него на этом самом озере никто не торопился. Сержен даже был готов уже поверить в то, что стал жертвой какой-то мистификации… Он подошел к озеру, опустил в теплую воду свои ладони и… услышал чей-то сдавленный вздох. Сержен обернулся сразу. Моментально. Рука тут же дернулась за мечом и… остановилась на полдороге. Потому что обернувшись, Сержен разглядел стаявшую у него за спиной нечисть подробнее.

Она не нападала, не угрожала, а просто с любопытством рассматривала нежданного гостя. Гость отвечал тем же. Да и кто бы отказался полюбоваться на такое совершенную красоту? Тонкие, чёрные брови, яркие зелёные глаза, полные алые губы, необъятная волна болотно-зелёных волос и такое тело, перед которым не устоял бы даже святой. А Сержен не был святым. Он просто был молодым честолюбивым послушником, приехавшим чтобы изничтожить нечисть. Однако сейчас, встретившись с этой самой нечистью лицом к лицу, Сержену почему-то совершенно не хотелось вынимать меч. Он не чувствовал к этому созданию Тьмы ни отвращения, ни ненависти. Почему, интересно? Может, потому, что злопакостное привидение не выглядело ни жутким, ни отвратительным, ни даже пугающим? Оно выглядело как самая обычная девушка 15 вёсен от роду. Если, конечно, самые обыкновенные девушки бывают настолько прекрасны. И потом… она так странно на него смотрела… В глазах призрака не было ни холода, ни надменного презрения, ни бессмысленной злобы. Эти зеленые глаза смотрели на него так, как будто давно его знали. Как будто только и ждали этой встречи, были ей рады. Сержен почувствовал, как внутри у него что-то начинает таять и потряс головой. Ну вот! Уже началось! Не успел он встретить первую в своей жизни нечисть, как она уже пытается наслать на него наваждение!

Я заметила, как мой гость старательно отводит глаза, и улыбнулась. Этот тип походил на Сережку гораздо больше, чем можно было ожидать. Ну, что ж, это даже справедливо. Из-за него я вляпалась в эту дурацкую историю, он меня пусть отсюда и вытаскивает. А кто еще, скажите на милость, должен был меня полюбить, если не он? Вряд ли, конечно, стоило рисковать и привораживать его по второму кругу (во-первых, Асмодей не велел, а во-вторых, мало ли… вдруг здесь тоже какая-нибудь дурацкая Конвенция есть?), но кто сказал, что любовь мужчины нельзя завоевать другими методами?