"За гранью" - читать интересную книгу автора

СЕВАСТОПОЛЬ, 27 АВГУСТА 1990 ГОДА НАШЕЙ ЭРЫ

Яркое желтое солнце ударило в глаза…

— Папа, едет, едет…

Кристинка, по-детски пританцовывая на месте от возбуждения, дергала отца за руку.

Действительно, трудяга-электровоз уже подтаскивал к платформе скорый поезд номер двадцать пять "Москва-Севастополь".

— Не торопись, доча, сейчас мы определимся, где тут восьмой вагон.

— Сразу после седьмого, — рассмеялась Рита.

— А может, перед девятым? — Балис ласково обнял супругу за плечи, она теснее прижалась к нему… Конечно, кругом столько людей, но… Годы совместной жизни не остудили восторженную любовь петергофских курсанта и медсестры. И вообще, почему муж и жена должны скрывать от людей, что любят друг друга?

Поезд уже полз мимо них, лязгая железом и обдавая жарким мазутным ветром. Четвертый, пятый, шестой… Вот и восьмой вагон. Первой, как и положено, на платформу вышла пожилая проводница, за ней стали выбираться пассажиры — в основном приехавшие на отдых курортники с большими чемоданами…

— Деда!.. Деда!!!!!…

— Ах ты, проказница!

Счастливый смех вскинутой на руки шестилетней девчушки серебряным колокольчиком звучал среди обычного вокзального шума.

— Ну, кто тут у нас такой большой вырос?

— Я, деда, я!

— Молодец! Криста, знаешь, что я тебе привез?

— Не…

— Настоящий балтийский янтарь, слезы красавиц.

— Правда? Покажи!

— Сейчас, только с мамой и папой поздороваюсь, ладно?

— Ладно.

Дед поставил правнучку на землю. Балис, все это время наблюдавший за ними, поражался тому, что время совсем не изменило старого адмирала. В восемьдесят четыре года люди обычно из квартиры-то редко выходят — а этот знай себе на руках шестилетнюю девочку нянчит. Конечно, весу в ребенке всего ничего, но все же…

И внешне Ирмантас Мартинович Гаяускас выглядел просто здорово. Загорелое обветренное лицо, волосы аккуратно расчесаны, седая борода ровно подстрижена. Парадная форма тщательно отглажена и сидит как влитая, даже кортик не забыл. Справа на груди — три ряда орденских планок и Золотая Звезда Героя Советского Союза — за Кенигсберг.

— Товарищ контр-адмирал! Семья Гаяускасов для встречи деда построена! Докладывал старший лейтенант Гаяускас!

— Вольно!

Рассмеявшись, мужчины обнялись, и Балис почувствовал в руках деда совсем не старческую силу. Поздоровавшись с внуком, отставной адмирал повернулся к его супруге.

— А Вы, Риточка, всё хорошеете и хорошеете. Сбросить бы мне лет пятьдесят — ох и приударил бы я за Вами, — галантно поцеловал даме руку Ирмантас Мартинович.

— А я бы с Вами не пошла. Мне кроме Балиса никто не нужен, — рассмеялась Рита, беря мужа под руку.

— Не может такого быть. Морским офицерам дамы никогда не отказывают. А я был настоящим офицером.

— Почему это были? Вы и есть настоящий офицер…

Они медленно двигались по платформе. Балис нес чемодан, а Кристина вилась между ними, выискивая момент, чтобы обратить на себя внимание.

— Знаете, когда я вижу Вас, мне всегда кажется, что Вы пришли откуда-то из прошлого… из времен Нахимова и Ушакова.

— Что, мальчишки флотских традиций не соблюдают? — сощурился отставной контр-адмирал. — Что же это ты, внук, мои седины позоришь? Я-то радовался, что ты не в отца непутевого, музыковеда, душу сухопутную, пошел, а в меня, старика. А ты? Хотя какой ты моряк? Пехота ты… Одно только слово что морская.

Он на мгновение прервался, отдавая честь военному патрулю, и Балис поспешил отвлечь его.

— Да ладно, дед, молодежь всегда старшим уступать должна…

— Ну, уступай, уступай, — усмехнулся адмирал. — Только, смотри, не доуступайся…

Балис тряхнул головой, яркое желтое солнце ударило в глаза…