Алия ЯДети Ночи - Встреча в Венеции

Алия Я.

Дети Ночи: Встреча в Венеции

ЧАСТЬ I

Ночь была в самом разгаре. Бледный лик луны освещал каменистую дорогу, петляющую через небольшой лесок. Легкий ветерок теребил траву и листья деревьев. Было тихо. Тишину нарушал лишь едва слышный стрекот насекомых, редкий крик птицы и тихий цокот копыт.

По освещенной лунным светом дороге ехал одинокий всадник. Ростом он был выше среднего, гибок, если не сказать изящен. На вид ему было где-то двадцать два - двадцать три. Он был плотно укутан в черный плащ, из-под которого виднелся серый с синим камзол. Треуголка была надвинута до самых бровей, но все же не могла скрыть, что у ее обладателя светлые волосы, тонкие черты лица и необычные фиалковые глаза.

Путешествовать в одиночку в такое время суток было бы безумием, если бы не одно "но". Всадник был вовсе не человеком, а вампиром, вернее вампиршей, так как под мужской одеждой скрывалась женщина. Именно этим и объяснялось то ледяное спокойствие, с которым она ехала по ночной дороге.

Эта дорога вела в Венецию. Именно туда лежал путь вампирши, которую звали Александра, но она предпочитала, чтобы ее звали Алексой. Путешествовала же она под именем барона Алекса ван Ландена. Данный титул обеспечивал ей достаточную свободу действий (в первой половине XVIII века аристократы пользовались многими вольностями).

Ехала Алекса из Австрии. В этой стране она провела десять последних лет, пока не поняла, что жаждет перемен. И ее выбор пал на Венецию. В последний раз она была здесь три, а может и четыре сотни лет назад, а теперь желала заново открыть для себя этот город.

В пути Алекса была уже несколько дней. Ехать она старалась в основном ночью, а днем отсыпалась в комнатах, которые снимала в придорожных трактирах. Ей было около шестисот лет, и она уже была не чувствительна к солнечному свету, хоть и не любила его. И все же дорога несколько вымотала ее, к тому же она была голодна, и утолить этот город пока не представлялось возможным.

Ладно, уговаривала она себя, к рассвету, если верить словам трактирщика, должна показаться очередная таверна. Может там удастся найти какую-нибудь неприметную жертву. Но уговоры действовали плохо, а раздражение росло.

Но вот ветерок донес до ее чуткого нюха вампира ни с чем не сравнимый запах человека, и не одного, смешанного с запахом лошадей. Всадники? Алекса пригляделась к дороге и ясно увидела две свежие колеи. Значит, карета и, судя по следам, тяжелая. Видно, еще каких-то путешественников ночь застала в пути. Кто-то сильно торопиться, раз решился ехать по этим неспокойным местам так поздно.

Еще через некоторое время Алекса услышала выстрелы, а чуть позже звон шпаг. Будучи еще во времена своей смертной жизни кузнецом, она безошибочно различала этот звук, и по нему могла бы даже определить качество стали. Подогреваемая любопытством, вампирша пришпорила коня.

Через пятнадцать минут она была на месте, и смогла увидеть всю трагедию разыгравшейся перед ней картины, которая по сути своей была довольно банальна. На карету напали местные головорезы, гордо именующие себя разбойниками. Их было восемь, а в карете было всего трое мужчин и двое сопровождающих всадников. Причем кучер был убит, а еще один мужчина тяжело ранен. Остальные самоотверженно отбивались, но перевес был явно не на их стороне. К тому же из кареты раздавались истеричные вопли женщины.

Над этим импровизированным полем сражения так и витал запах крови. Алекса с трепетом вдыхала его. Голод развернулся в ней в полный рост, грозя подмять под себя все остальные чувства. Наконец, она решила, что глупо упускать такой шанс. Выхватив шпагу, Алекса бросилась в самую гущу схватки. Двоих она просто отшвырнула в сторону, затем, спешившись, проткнула еще одного насквозь. Запах крови опьянял ее, но она не могла утолить свой голод прямо здесь, слишком много зрителей. Поэтому Алекса стала теснить головорезов к лесу. Поняв ее намерение, оставшиеся защитника кареты стали ей помогать.

Но разбойники не хотели так просто отступать, ведь они считали, что победа уже в их руках. Лишь когда еще два трупа рухнули наземь, двое бандитов, тех самых, которых Алекса раскидала тогда, не выдержали и пустились наутек. Вампирша, подстегиваемая голодом, тотчас кинулась за ними, посчитав, что с оставшимися тремя охранники легко справятся.

Эти двое бежали во весь опор, но где им было скрыться от алчущего крови вампира! Уже через минуту Алекса догнала первого из них. Метким ударом она оглушила его и ринулась за другим. Он заверещал, как поросенок, когда ее рука железной хваткой легла ему на плечо. Но вскоре крик оборвался, так как Алекса, не в силах более сдерживать голод, вонзила клыки ему в шею. Кровь потекла в ее горло пьянящим густым потоком. Вскоре тело в ее руках обмякло. Сердце в груди жертвы бешено колотилось, грозя выпрыгнуть наружу. Вампирша еле нашла в себе силы оторваться от своего пиршества до того, как оно стало замедляться. Не смотря ни на что, она не хотела убивать их.

Но голод все еще был не утолен. Поэтому теперь настала очередь другого. Он продолжал валяться бес сознания и не мог оказать никакого сопротивления. Вряд ли он вообще понимал, что с ним делают, так как пока Алекса пила, на его лице играла блаженная улыбка. Он все еще улыбался, когда она отпустила его. И этому разбойнику она сохранила жизнь, так как знала, что когда они оба очнутся, то ничего не смогут вспомнить ни о ней, ни о том, что произошло.

Голод улетучился, а настроение улучшилось. Алекса направилась обратно к дороге, по пути разыскивая слетевшую с головы треуголку, хотя она знала, что даже отсутствие оной не выдаст ее маскарада. Но, как ни странно, пропажа нашлась. Отряхнув головной убор от листьев, она водрузила его на законное место, тщательно заправив выбившиеся светлые пряди волос, которые были собраны в хвост.

Когда она снова вышла на дорогу, карета все еще стояла там. А рядом с ней была и ее лошадь, терпеливо ждавшая свою хозяйку. Разбойники, не убежавшие за теми двумя, были мертвы. А трое мужчин, защищавших карету, и женщина столпились возле того, тяжелораненого.

Женщина первая заметила Алексу. Когда та вступила в освещенный факелами и двумя фонарями круг, она воскликнула:

- Пресвятая Дева! А вот и наш благородный спаситель!

Женщина оказалась уже в возрасте, хоть и явно старалась выглядеть моложе, что было заметно по платью из дорогой парчи и обилию косметики. Она довольно бесцеремонно взяла Алексу под руку и подвела ее к остальным со словами:

- Друзья мои, мы непременно должны поблагодарить нашего спасителя! Кстати, как ваше имя?

- Алекс ван Ланден. Барон Алекс ван Ланден.

- О! - восторженно воскликнула женщина.

Со всех сторон посыпались слова благодарности и ответные представления. Все это Алекса почти не слушала, лишь уловила их имена. Женщину звали Оливия дель Пьело, насколько вампирша поняла, она была вдовствующей виконтессой, с ней был ее секретарь Стефано, а двух всадников звали Антонио и Саларино. Имя же раненого было герцог Ромуальдо Морадо де ла Кадена.

- Мы так вам благодарны! - продолжала щебетать Оливия. - Даже страшно подумать, что бы было, не вмешайтесь вы!

- Жертв, наверняка, было бы больше, - довольно холодно ответила Алекса.

- Вы правы, - кивнула женщина, и вдруг воскликнула, - Ой! Да у вас кровь на лице! Вы ранены?

- Нет-нет, наверно, на меня просто брызнула кровь одного из этих бандитов, - поспешно ответила Алекса, выхватив платок и стерев кровь. Чтобы перевести разговор на другую тему, она спросила, - А что с тем раненым?

- О! Герцогу Ромуальдо так не повезло!

- Один из этих негодяев ранил его из мушкета, - пояснил Антонио. - Боюсь, наш господин уже не доедет до дома.

- Можно мне взглянуть? - спросила Алекса.

- Конечно-конечно, - закивал Саларино.

Вампирша склонилась над раненым. На вид ему было слегка за пятьдесят. Крепкое телосложение, благородное, открытое лицо, волосы черные, но вески уже посеребренные сединой. Алексе одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что пуля пробила легкое. Ему оставалось жить считанные часы.

Как ни странно, но раненый был в сознании. Когда Алекса закончила осмотр, он спросил хриплым голосом:

- Что, дело плохо?

- Да, - кивнула вампирша. - Пуля пробила вам легкое.

- Значит, я вряд ли переживу следующий день.

Снова согласный кивок. Алексу поразило, с каким мужеством держался этот человек, зная о скорой своей смерти. Чтобы хоть как-то облегчить его страдания, она лично наложила ему повязку. За всю свою долгую жизнь она много раз имела дело с ранеными, поэтому сделала это довольно умело. Пока она занималась раной, герцог говорил, хоть это давалось ему не так-то легко:

- Спасибо, что вмешались. Вы очень смелый молодой человек.

- Да ладно, - отмахнулась Алекса.

- Жаль только, что судьба свела нас при столь трагических обстоятельствах. Случись все по-другому...

- Но вы ведь ничего не знаете обо мне.

- Я достаточно повидал мир, чтобы понять, что вы достойный человек. У вас доброе лицо и благородный взгляд, - при этих словах Алекса мысленно усмехнулась, но вслух ничего не сказала. - Вы, судя по всему, держите путь в Венецию?

- Да.

- Не сочтите за бестактность, но у вас там родственники?

- Нет, я просто путешествую. Я столько слышал об этом городе, что решил посетить его. Возможно, пожить там некоторое время, - ответила Алекса, и ее слова были правдой.

- О, Венеция - это прекрасный город, - голос герцога стал мечтательным. Она не обманет ваши ожидания. К тому же вы не видели мира, если не бывали на венецианском карнавале!

Алекса закончила с повязкой, и Антонио с Саларино бережно отнесли своего господина в карету. Вампирша уже хотела было вернуться к своей лошади, когда вновь услышала голос герцога Ромуалдо:

- Друг мой, если позволите вас так называть, прошу, разделите с нами путешествие. Тем более, что нам по пути. Поездка в карете - это меньшее, чем я могу отблагодарить вас за наше спасение.

Алекса предпочла бы продолжить путешествие в одиночестве, но отказывать было как-то неудобно. Убедив себя, что раненому может понадобиться ее помощь, она согласилась, пообещав, что доедет с ними лишь до первой таверны.

В карете ехать, несомненно, было намного комфортнее, но Оливия тут же принялась занимать ее разговорами, в который иногда вступал и герцог. Возможно, этим она отвлекала себя от мрачных мыслей о Ромуальдо и событиях этой ночи. Лишь секретарь виконтессы все это время безнадежно клевал носом.

- Значит, вы путешествуете? - щебетала она.

- Да.

- В одиночку? Но при вашем титуле...

- Так намного удобнее. Вся эта свита лишь задерживает в пути.

- Но сейчас на дорогах столько разбойников! - вздохнула Оливия.

- По-моему, мы имели случай убедиться, что молодому барону этого опасаться не стоит, скорее наоборот, - вступил в разговор герцог.

- Конечно-конечно, - тут же согласилась Оливия. - Вы много путешествуете?

- Да, - Алексе уже начало казаться, что вопросам этой женщины не будет конца.

- А в каких странах вы бывали?

- Во Франции, Испании, Индии, сейчас еду из Австрии, - к этому списку она могла бы добавить еще около тридцати стран, а может и больше, но не стала. Ведь обычной человеческой жизни вряд ли бы хватило, чтобы посетить их все.

- О, как чудесно! В Австрии ваш дом? - продолжала интересоваться Оливия.

- Да, там моя родина, хоть я там и бываю довольно редко, - это, конечно, не было правдой, а было лишь частью легенды ее теперешнего имени. На самом деле родом Алекса была из России. Но, став вампиром, она покинула свою страну. Нет, не навсегда. Что-то около трехсот пятидесяти лет назад она вернулась туда и прожила там полвека, а потом снова ударилась в путешествия. И все же она нигде не чувствовала себя дома, а в последнее время стала ощущать в себе какую-то пустоту, но старалась не думать об этом. Вот и сейчас углубиться в эти мысли ей не дали слова герцога:

- Вы так молоды, и уже побывали в стольких местах!

- Путешествие можно назвать моим хобби, - Алекса впервые улыбнулась, но одними губами. - Если город мне нравится, то я задерживаюсь там, пока мною снова не овладеет охота к перемене мест.

- Уверен, Венеция очарует вас, и вы не захотите уезжать!

- Все может быть.

Рассвет приближался. Алекса чувствовала это, хоть вокруг еще была кромешная тьма. Ей давно уже был не опасен солнечный свет, но все равно его приближение отдавалось в ее коже легким покалыванием. Но это пройдет, она знала, что пройдет. Не в первый раз.

Небо уже начало алеть, когда карета подъехала к таверне, одной из тех, которые попадаются чуть ли не на каждом крупном перекрестке дорог. Но, как ни странно, это заведение было несколько приличнее, чем остальные, виденные Алексой на протяжении всего пути. Видимо, сказывалось близость такого крупного и богатого города, как Венеция.

Попрощавшись с невольными попутчиками, Алекса поспешила внутрь таверны, чтобы снять комнату на день. Ей хотелось отдохнуть, ведь она провела в седле почти двое суток. Даже для вампира это не очень приятно. Да и лошадь тоже должна отдохнуть.

Получив долгожданные ключи от комнаты, она прямиком направилась туда, предупредив хозяина, чтобы до захода солнца ее никто не беспокоил и подтвердив свои слова лишней монетой. Алекса уже скинула плащ и треуголку, как раз начала расстегивать камзол, когда в дверь постучали. Проклиная про себя хозяина таверны и того, кого принесло, она спросила, поспешно застегивая одежду:

- Кто там?

- Это Антонио.

- Заходите, - разрешила Алекса, не разговаривать же через дверь.

Едва он вошел, вампирша тут же довольно холодно спросила:

- Так чем могу?

- Простите, но мой господин, герцог Ромуальдо, непременно хочет поговорить с вами! Вы же знаете, он умирает.

"Что ему от меня надо?" - подумала Алекса. Она хотела было отказать, но ведь этот человек действительно умирал. Ох, уж это чувство долга! Ладно, черт с ним. Вслух же Алекса сказала:

- Что ж, хорошо. Ведите меня к нему.

Герцог лежал практически в такой же комнате, какая была у нее. Сразу было видно, что ему стало хуже. По повязке расплылось большое кровавое пятно. Но герцог был в сознании, хоть и кашлял все чаще.

У его кровати стояли Саларино и бледная Оливия. До нее словно только сейчас дошло, что же все-таки произошло, и она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

Едва Алекса вошла, герцог сделал знак, явно означающий, что он желает остаться с ней (вернее с ним, как он полагал) наедине. Уважая его решение, все остальные поспешно удалились.

Когда за ними закрылась дверь, герцог все так же знаком подозвал Алексу к себе и, когда та села на предложенный стул, сказал:

- Алекс, могу ли я вас так называть?

- Да, конечно, - кивнула вампирша.

- Мне нужно с вами серьезно поговорить.

- Я слушаю вас.

- Как видите, мне не так уж много осталось. И перед тем, как все закончится, я бы хотела попросить вас об одном одолжении.

- Каком? - этот разговор начал заинтересовывать Алексу.

- Вы едете в Венецию, ведь так? Там мой дом, и там остался единственный дорогой мне человек - моя дочь, Антуанетта. Все, что осталось мне от моей бедной жены, - тут герцог прервался, так как его одолел жуткий кашель. Насилу справившись с ним, он продолжил, - Правда, сейчас она в школе при монастыре, здесь, в пригороде. Моя сестра упекла-таки ее туда, воспользовавшись моим отсутствием.

- Поэтому вы так и торопились домой?

- Да, но теперь это уже не важно. Я скоро умру, так и не увидев Антуанетту. Именно ее и касается моя просьба.

- Что вы хотите, чтобы я сделал?

- Позаботьтесь о ней. У Антуанетты великолепный голос, я бы хотел, чтобы она училась. Но не в монастыре, это для нее подобно тюрьме. Прошу вас позаботьтесь о ее судьбе, пусть она будет счастлива.

- А как же ваша сестра?

- Она слишком властная женщина, и очень давно мечтает прибрать к рукам мои деньги. Поэтому я назначу вас управляющим всем своим имуществом, распоряжайтесь им по своему усмотрению, пока Антуанетта не станет совершеннолетней. Но и потом часть его отойдет непосредственно к вам, в качестве компенсации за ваши услуги.

- Но вы же меня совсем не знаете! И готовы вот так доверить мне судьбу своей дочери?

- Я уже говорил, что вижу, что вы хороший человек. К тому же у меня не такой уж большой выбор, - ответил герцог, прерывисто дыша. Вдруг он сжал своей слабеющей рукой руку Алексы и умоляюще произнес, - Прошу, позаботьтесь об Антуанетте! Пообещайте это, и я смогу умереть спокойно!

Прежде чем Алекса осознала, что делает, она сказала:

- Хорошо, я обещаю, что позабочусь о ней.

- Благодарю вас! Благодарю! Позовите Антонио, он уже подготовил все бумаги. Нужно торопиться. У нас не так уж много времени.

Бумажная волокита заняла часа два. Все это не слишком интересовало Алексу, но герцог требовал, чтобы она во всем разобралась. Завещание, бумаги, удостоверяющие ее право управлять имуществом, бумаги для монастыря. Наконец, все было кончено, поставлены последние подписи, скрепленные печатью герцога в присутствии свидетелей.

Закончив, герцог Ромуальдо вновь пожелал остаться с Алексой наедине. Когда это было исполнено, он сказал:

- Ну, вот и все. Доверяю судьбу Антуанетты вам.

- Обещаю, я позабочусь о ней.

- Я знаю, - он говорил уже практически шепотом. - И вот еще что...

- Что?

- Если случится так, что вы решите пожениться, знайте, о лучшем я и мечтать не мог.

Это были его последние слова. Больше он не мог говорить, а меньше чем через час умер. Смерть, все это время стоявшая радом с ним, поглотила его. Алекса могла бы назвать время, когда жизнь покинула тело, с точностью до секунды. Она лично накрыла тело простыней, а затем позвала Антонио и Саларино, велев им позаботиться о теле своего господина.

Естественно, в таверне не было даже священника, чтобы отдать последнюю дань усопшему. Насилу удалось разыскать умельцев, которые к ночи изготовили более-менее сносный гроб, чтобы отвезти тело герцога домой. Использовав всю силу убеждения вампира, Алекса наняла еще одну карету - ведь не верхом же ехать за Антуанеттой.

Карета с телом герцога выехала на рассвете, ее сопровождал Саларино. Оливия и ее секретарь тоже уехали вместе с ним, а Антонио остался с Алексой, она сама так распорядилась, желая, чтобы дочь Ромуальдо увидела хоть одно знакомое лицо. К тому же он знал, где находится этот монастырь.

Прежде чем уехать, Оливия отвела Алексу в сторону и заговорщическим шепотом сказала:

- Знаете, когда я вернусь, то всем буду говорить, что вы не просто наш попутчик, а сын старинного австрийского друга нашего покойного герцога. Так его желание сделать вас распорядителем своего имущества будет более понятным и пресечет многие слухи, к тому же поможет вам исполнить его волю.

- Хорошо, - согласно кивнула Алекса. - Спасибо вам.

- Не за что. Вы очень милый молодой человек. Ах, встреться мы лет пятнадцать назад! - мечтательно проговорила женщина, а потом добавила, Знайте, вы всегда можете рассчитывать на меня. До встречи.

- До встречи.

Проводив их, Алекса вернулась в таверну. Сама она решила тронуться в путь лишь вечером, и ей было плевать, как к этому отнесутся Антонио и нанятый ею вместе с каретой кучер. Пара лишних монет скрасит его неудобства. А сейчас она поднялась к себе в комнату, тщательно закрыла дверь и единственное окно, и легла спать. Вампирам тоже нужен отдых, а она не имела его почти три дня.

Перед тем как заснуть, Алекса еще раз порадовалась тому, что ей уже не нужен гроб, а достаточно лишь темной комнаты. Но если бы кому-то все же удалось бы пробраться сюда и увидеть ее, лежащей на кровати, то он мог бы принять вампиршу за труп, так как она почти не дышала, и сердце билось очень редко. Правда, на самом деле, приближение незваного посетителя Алекса почувствовала бы еще до того, как тот переступил бы порог. Это был тот недремлющий инстинкт, который помогал вампирам выживать.

* * *

Алекса тронулась в путь, едва солнце скрылось за горизонтом. Сама она ехала в карете, а Антонио трусил рядом на своей лошади. Он сам так захотела, а она не стала настаивать. Для нее так было даже лучше.

По словам Антонио монастырь, в котором сейчас воспитывалась Антуанетта, находился всего в двух милях к западу от этой самой дороги, и к полудню они непременно доедут до него.

Его расчеты оказались верными. Уже за час до полудня Алекса получила возможность увидеть древние стены монастыря. Видимо, он был построен где-то в XIII - XIV веке. Тогда монастыри строились подобно неприступным крепостям. И этот не был исключением. Стоящий на возвышенности и обнесенной высокой каменной стеной, он был красив, но красота эта была мрачной.

Когда Алекса уже стояла возле больших запертых ворот, щурясь от яркого солнца, то подумала, что для молодой, жаждущей жизни девушки вряд ли найдется место хуже. А ведь родители здешних воспитанниц искренне полагали, что тут их дочери, скрытые от всех соблазнов внешнего мира, смогут стать настоящими светскими дамами. Какой бред! Если тут что и можно сделать, так это убить душу. Алекса вообще недолюбливала эти религиозные убеждения, порой доходящие до фанатизма.

С такими вот невеселыми мыслями вампирша постучала дверным молотком. Отозвались далеко не сразу. Лишь спустя минут десять ворота слегка приоткрылись, и в открывшемся проеме показалась монахиня. Окинув подозрительным взглядом Алексу, она спросила:

- Кто вы? Что вам нужно? Мужчинам запрещено находиться на территории монастыря.

- Мое имя барон Алекс ван Ланден. Я приехал за одной из ваших воспитанниц, - как можно спокойнее ответила Алекса.

Монахиня еще раз посмотрела на нее, теперь в ее взгляде появилось уважение. Раскрыв ворота пошире, она сказала:

- Хорошо, я отведу вас к матери-настоятельнице.

Закрыв за вампиршей ворота, она повела ее через широкий монастырский двор, сквозь ряды арок. То и дело встречались другие монахини в своих вневременных черно-белых одеяниях. Пару раз они сталкивались с группами воспитанниц, тоже в одинаковых платьях, только светло-коричневого цвета. Они с удивлением и любопытством, а некоторые даже с кокетством таращились на Алексу, но сопровождавшие их монахини тотчас шикали на них, заставляя идти быстрее.

Когда Алекса вошла внутрь, то, поднимаясь по каменным ступеням вслед за своей немногословной провожатой, подумала, что здесь не на много уютнее, чем в склепе. Строгость и скромность. Ей было неуютно здесь. Невольно вспоминался собор Парижской Богоматери, который не шел с этим ни в какое сравнение.

Наконец, они дошли до кабинета матери-настоятельницы. Ею оказалась грузная женщина лет пятидесяти пяти с суровым лицом. Смерив Алексу ледяным взглядом, она спросила:

- Чем могу вам помочь?

- Я приехал, чтобы забрать одну из ваших воспитанниц. Антуанетту Морадо де ла Кадена, дочь герцога Ромуальдо Морадо де ла Кадена.

- Но по какому праву? Вы ее родственник? Ведь она должна учиться у нас еще два года. Когда эта девушка поступила к нам, то не исключалась даже и такая возможность, что она останется у нас навсегда, став невестой Господа нашего.

- Желание ее отца изменилось, - эти речи начали уже раздражать Алексу. Вот бумаги, удостоверяющие мое право забрать Антуанетту, - она протянула свернутый лист пергамента, подписанный ею, покойным герцогом и скрепленный его печатью.

Мать-настоятельница внимательно прочитала его, а затем сказала, поджав губы:

- Что ж. Вы можете ее забрать. Я сейчас распоряжусь, чтобы Антуанетту привели сюда.

- Будьте так любезны, - не сдержалась от язвительности Алекса. Нет, ее положительно раздражало это место.

Мать-настоятельница отдала необходимые распоряжения той самой монахине, что привела вампиршу сюда, и та поспешно удалилась.

Пока Алекса ожидала ее возвращения, у нее мелькнула озорная мысль, какой бы переполох здесь начался, если бы они узнали, кто она на самом деле. Это вызвало у нее улыбку, которую вампирша поспешила скрыть.

Монахиня вернулась не раньше, чем через четверть часа, но не одна. С ней была молоденькая девушка в форме воспитанницы. У нее были длинные светлые с медным оттенком волосы, собранные в строгую прическу, миленькое личико и бездонные зеленые глаза. Ростом она едва доставала Алексе до подбородка.

- Антуанетта, этот синьор приехал за тобой, - бесстрастно сказала мать-настоятельница.

"Так значит это и есть дочь герцога Ромуальдо, - подумала Алекса. - Совсем молоденькая. Он говорил, что ей уже через четыре месяца исполнится восемнадцать, но выглядит она на шестнадцать, не больше. К тому же эта прическа ей не очень идет".

- Кто вы? - удивленно спросила Антуанетта, голос у нее и вправду был дивный. - Я вас не знаю.

- Меня зовут Алекс ван Ланден. Ваш отец поручил мне забрать вас отсюда и отвезти домой.

- Домой? Это правда? - глаза девушки засияли. Она и не собиралась особо скрывать свою радость по этому поводу.

- Да, это так, - вступила в разговор мать-настоятельница. - Господин барон предоставил все необходимые бумаги, подписанные им и вашим отцом. Сестра Маргарита уже собрала ваши вещи, и вы можете ехать.

- Спасибо, матушка.

- Надеюсь, ты всегда будешь помнить то, чему тебя научили в этих стенах. Да благословит тебя Господь, дитя мое, - с этими словами она перекрестила девушку.

- Прощайте, матушка.

На этом прощание закончилось. Все та же монахиня вывела их из монастыря, вручив тощий узелок вещей Антуанетты - воспитанницы могли иметь лишь самое необходимое.

Когда девушка увидела Антонио, то ужасно обрадовалась и сразу кинулась к нему. После обычных для такого случая приветствий и расспросов, Антуанетта все же спросила:

- Скажи, а почему папа сам не приехал за мной?

- Ну..., - не зная, что сказать, Антонио отвел глаза, а потом посмотрел на Алексу.

- Что-то случилось? - сразу заподозрила неладное Антуанетта. - Антонио, скажи, с ним все в порядке?

Он по-прежнему молчал и бросал мрачные взгляды на Алексу.

- Ну скажите же хоть что-нибудь! - требовала ответа девушка.

- Садись в карету, нам до темноты нужно добраться хотя бы до ближайшей таверны, - решительно сказала Алекса. - По дороге я все тебе расскажу.

- Правда?

- Да.

Они двинулись в путь. Девушка выжидательно смотрела на вампиршу, и та всей душой чувствовала ее беспокойство. Как ни хотелось Алексе придумать что-нибудь более щадящее, но она знала, что Антуанетта должна узнать правду, должна принять этот удар.

- Прошу, постарайся спокойно выслушать меня, - осторожно начала вампирша, сразу перейдя на "ты".

- Что-то все-таки случилось? Что-то с моим отцом?

- Да. Он был тяжело ранен, пуля пробила его легкое. Спасти его было невозможно. Твой отец умер вчера.

- Умер? - глаза девушки расширились. Ей показалось, что от этих слов мир раскололся, погребя ее саму под обломками. - Нет, не может быть! Это невозможно! - залепетала она.

- Но, тем не менее, это так. Мне очень жаль.

- Как? Как это произошло? - спросила Антуанетта, и слезы текли по ее щекам.

Не желая скрывать от нее правду, Алекса рассказала, как все было. Что на карету герцога напали разбойники, один из которых и ранил его, вставшего на защиту. Также сказала, что он погиб как мужчина, а перед смертью попросил ее позаботиться о ней.

Антуанетта слушала, а слезы продолжали течь из ее глаз. Наконец, она ошеломленно произнесла:

- Как же мне быть? Как я буду жить без него? Ведь у меня больше никого нет!

И, словно только сейчас осознав всю трагедию, разрыдалась.

Понимая ее горе, Алекса подсела к ней и, мягко обняв за плечи, сказала:

- Поплачь, тебе станет легче. И не беспокойся о том, что будет дальше. Я позабочусь о тебе.

Девушка продолжала рыдать. Она плакала, пока слезы в конец не обессилили ее. Антуанетта так и заснула на руках у Алексы, но даже во сне то и дело всхлипывала. Сейчас она казалась вампирше еще более хрупкой, и возникло просто болезненное желание защитить ее. До этого момента Алекса и не догадывалась, что человек может вызвать у нее такие сильные чувства.

Словно разделяя горе этой девушки, пошел дождь. Настоящий ливень. В такую погоду пытаться сегодня же успеть в Венецию было бы безумием. Им опять пришлось остановиться в придорожной таверне. Она тоже оказалась весьма приличной, хотя выбирать особо не приходилось.

Когда карета подъехала к таверне, Антуанетта все еще спала. Не желая ее будить, Алекса взяла ее на руки - это для нее ничего не стоило, если бы она захотела, то без труда могла бы поднять всю эту карету. Закутавшись в плащ, она вышла, направившись прямо в таверну. Антонио же занялся лошадьми.

Внутри было тепло и уютно, это особенно бросалось в глаза после дождливой уличной хляби. Единственным недостатком бело наличие шумной компании двадцати - двадцатипятилетних сынков местных дворян и купцов. Почти все они были пьяны, и в их глазах читалось, что деньги их родителей позволяют им все.

Едва Алекса переступила порог таверны, как Антуанетта проснулась и попросила опустить ее на землю. Видя ее неловкость, вампирша так и поступила. К тому же она отдала девушке свой плащ. Зачем столь юной девушке лишний раз афишировать свое лицо в подобном заведении?

Ведя ее за собой, Алекса отыскала хозяина таверны - толстого и лысеющего мужчину. Она договорилась с ним о трех комнатах, причем настояла, чтобы ее комната и Антуанетты были рядом. Получив ключи, Алекса уже хотела было направиться прямо в комнаты, когда заметила, что один из той шумной компании подошел к ним.

- У, какая куколка! - пьяно усмехнулся он.

Его рука протянулась к капюшону Антуанетты. Но не успел он проделать и половину пути, как Алекса схватила его за руку со словами:

- Только тронь ее, и я оторву тебе руку, а потом и голову!

- Какие мы нежные! - парень попытался вырваться, но это ему не удалось. А в следующую секунду Алекса сжала его руку сильнее. Раздался характерный хруст, и он взвыл от боли.

Отпустив его под улюлюканье друзей, вампирша сказала:

- Я тебя предупредил.

После этого она как ни в чем не бывало повела Антуанетту в комнаты, которые располагались на втором этаже. Прежде чем удалиться к себе, она сказала девушке:

- Спи спокойно. Если что понадобиться или захочешь просто поговорить - я рядом, можешь зайти.

- Хорошо, спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Антуанетта закрыла дверь, и Алекса ушла к себе. Уже раздеваясь, она слышала, что девушка плачет, но решила не вмешиваться, посчитав, что сейчас ей все-таки лучше побыть одной. Через некоторое время плачь стих, слышно было лишь ее ровное дыхание. Видимо, Антуанетта все же заснула.

Сама Алекса не спала. Вампиру спать ночью гораздо сложнее, чем человеку днем. К тому же она сейчас не отказалась бы от хорошей охоты. Нет, голод был не так уж силен, она спокойно могла бы обойтись без крови еще дня два-три, но все же.

Вампирша как раз раздумывала над этим, когда услышала в коридоре чьи-то шаги. Это явно был не один человек. Шаги стихли возле двери комнаты Антуанетты. Не дожидаясь, что будет дальше, Алекса как есть, в рубашке и бриджах, не успев даже накинуть камзол, выскочила в коридор.

Увиденное ее не обрадовало. Трое парней из той самой компании пытались попасть в комнату девушки. Причем это им практически удалось. Дверь уже была открыта и один из них, можно сказать, уже проник внутрь.

- Что вы здесь делаете? - гневно окликнула их Алекса.

- А вот и наш защитничек пожаловал! - усмехнулся один из них с волосами словно солома.

- Господи, вы только посмотрите! Это же женщина! - изумленно воскликнул другой, так как просторная рубашка мало скрывала ее половую принадлежность.

- Точно, баба!

- Тем лучше, повеселимся! - ответил тот, первый, уже из комнаты Антуанетты.

Секундой позже раздался испуганный визг девушки. Но Алекса уже была рядом с ним, а в следующий миг парень просто вылетел из комнаты, впечатавшись в стену коридора, об которую разбил все лицо. Запах крови ударил вампирше в ноздри, сводя с ума.

Окинув взглядом Антуанетту, и убедившись, что с ней все в порядке, Алекса сказала:

- Сиди здесь, не выходи и ничего не бойся! - с этими словами она вновь вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Теперь ее внимание было обращено на трех пьяных наглецов, посмевших нарушить покой ее подопечной. Один из них уже корчился на полу от боли, но остальных это, похоже, не вразумило.

Тот, что с соломенными волосами, пытался схватить ее за волосы, но она одним ловким ударом сбила его с ног. Он рухнул на пол рядом со своим приятелем, оглушенный. Последний, не желая так просто отступать, выхватил кинжал. Но ему удалось лишь распороть рубашку на спине Алексы, пока она возилась с остальными. В следующее мгновение он уже пожалел об этом. Вампирша железной хваткой сжала его горло, при этом приподняв его над полом.

- Ну, все еще не оставил своих замыслов? - хищно усмехнулась она.

Ответом ей были стук выпавшего кинжала, расширенные от ужаса глаза и хрип парня.

Эта схватка раззадорила Алексу, к тому же запах плоти этого парня и бешеный стук его сердца будоражили ее. В ней проснулся хищник. Она понимала, что поступает опрометчиво, и все же, не сдержавшись, обнажила клыки и погрузила их в плоть полупридушенного ею парня. Когда кровь наполнила ее рот, она чуть не заурчала от удовольствия.

Закончив трапезу, она утерла рот рукавом своей разорванной рубашки и только тут увидела Антуанетту. Видимо, девушка стояла так довольно давно и все видела. На ее лице застыл страх. Она еле нашла в себе силы выдавить:

- Боже милосердный! Что это было? Кто вы?

- Антуанетта, - начала было Алекса, но девушка в страхе попятилась. И все же вампирша продолжала, - Не бойся меня! Чтобы ты здесь не увидела, но, клянусь, я никогда не причиню тебе вреда! Разве я угрожала тебе хоть чем-нибудь?

- Нет. Но... что здесь было?

- Идем в мою комнату, и я все тебе расскажу.

С некоторым опасением, но девушка все же послушалась. Прежде чем начать рассказ, Алекса сменила рубашку, накинула камзол и позвала хозяина таверны, явившегося на удивление быстро. Наверняка он все слышал, но опасался встревать. Она велела ему убрать бесчувственные тела гуляк и только затем вернулась обратно к себе. Антуанетта ждала ее, и Алекса заметила, что ее стрех уже не так силен, все больше уступая место любопытству. Она смотрела на вампиршу так, будто видела ее впервые. Хотя, в некоторой степени, возможно, так оно и было.

Перехватив этот ее взгляд, Алекса сказала:

- Да, как видишь, я не мужчина.

- Но то, как вы расправились с теми...

- Это еще один мой секрет, - ответила вампирша, присаживаясь на кровать. Понимаю, тебе сейчас не легко, а тут еще и это... Но постарайся поверить в то, что я сейчас тебе скажу, каким бы невероятным тебе это не показалось.

- Хорошо.

- Дело в том, что я не совсем человек. Я принадлежу к тем, кого вы называете вампирами.

- Вампир? Но я думала...

- Что это миф? Вымысел? - договорила за нее Алекса.

- Да.

- Как видишь, это не так. Просто мы осторожный народ. Чем меньше люди верят в нас - тем лучше. Ты узнала, кто я, и это моя оплошность.

- И что теперь будет? - с некоторой опаской спросила Антуанетта.

- Тебе решать. Я обещала твоему отцу заботиться о тебе, и сдержу свое слово. Но если тебе неприятно мое общество, тебе трудно принять то, что я есть, я пойму. Сразу, по приезду в Венецию я тотчас исчезну. Ты никогда больше не увидишь меня, можешь жить как захочешь.

Выслушав Алексу, девушка долго не отвечала. Если честно, она просто растерялась. Попытки осмыслить все происходящее привели ее в замешательство. Мысли никак не хотели приходить в порядок. Наконец, она робко спросила:

- Скажите, а когда мой отец выбрал вас моим опекуном, он знал... - тут девушка снова замялась.

- Кто я на самом деле? - помогла ей Алекса и, получив согласный кивок, ответила, - Нет, он не знал. Мы очень редко раскрываем свою сущность смертным. Скажу честно, его выбор меня саму удивил. Но он сказал, что видит во мне хорошего человека.

- Тогда это действительно так, - вздохнула Антуанетта. - Папа прекрасно разбирался в людях. К тому же вы ведь защитили меня, за что я вам очень благодарна, - с этими словами она накрыла своей миниатюрной ручкой руку Алексы.

- Значит, ты больше не боишься меня? - улыбнулась вампирша, стараясь лишний раз не демонстрировать свои клыки.

- Нет, - покачала головой Антуанетта. - А что, надо?

- Только не тебе. Никогда я не причиню тебе вреда, и никому другому не позволю. Так ты согласна принять мою помощь?

- Да. Надеюсь, вы не вернете меня к тетке?

- Нет, если ты этого не хочешь. Кстати, можешь называть меня просто Алексой, без всяких "вы". Или Алексом, если мы не одни. Надеюсь, ты не против сохранить этот мой маленький секрет.

- Хорошо. Это так... забавно!

Эти слова вызвали у Алексы улыбку, но она сказала:

- Ладно, ложись-ка ты спать. Мы завтра рано выезжаем, чтобы к вечеру уже быть в Венеции. Так что спать.

- А ты?

- Вампиры ночью не спят. Мы предпочитаем отдыхать днем.

- В гробах?

- Ты разве видела у меня гроб? Нет, гробы нужны лишь молодым вампирам, чтобы скрываться от солнечного света. Мне он уже не опасен, значит и гроб не нужен. Конечно, среди нас есть и такие, кто, не смотря ни на что, предпочитают спать в них, но в путешествии это крайне неудобно.

- Понятно.

- И вообще, в мифах о нас очень много вымысла и суеверий. Так что не советую всему этому верить. А теперь все, спать, спать.

Алекса проводила девушку в ее комнату и ушла, лишь когда та уснула, тщательно проверив за собой дверь.

Встали они рано (вернее Алекса и не ложилась), позавтракали (опять же все кроме вампирши) и тронулись в путь.

Антуанетта уже немного оттаяла и, хоть и была печальна, больше не плакала. К тому же Алекса старалась развлечь ее разговорами. За всю ее долгую жизнь у нее накопилось столько историй, что она могла поддержать беседу практически на любую тему. К тому же обе хотели лучше узнать друг друга.

- Скажи, - как бы ненароком спросила Алекса - Как же ты все-таки оказалась в монастыре? Как твоей тетке удалось уговорить тебя поехать? Ведь очевидно, что это заведение было тебе не по душе.

- Это еще мягко сказано. Но меня никто и не уговаривал. Тетка просто поставила меня перед фактом. Воспользовавшись отсутствием отца, она заставила меня.

- Она имеет большое влияние?

- Не то слово!

- Но почему? Расскажи о ней поподробнее.

- Ну... Ее имя Флора Рамирес дель Торро, она вышла замуж за графа Симона Рамиреса дель Торро еще до моего рождения. Когда же умерла моя мама, я тогда была еще совсем маленькая, моему отцу было очень тяжело, и она взяла на себя все домашние обязанности. И вскоре она уже чувствовала себя в нашем доме полной хозяйкой. Папа не противился этому. Думаю, он считал, что таким образом она сможет заменить мне мать. Но этого не произошло. Надо отметить, она очень властная и жесткая женщина. Не думаю, что она вообще способна кого-либо любить. Для нее было бы настоящим счастьем, если бы я навсегда осталась в монастыре. И почему она меня так не любит?

- Потому что она слишком любит деньги. Дело обычное, - пожала плечами Алекса. - В том-то и трагедия. И длиться она ровно столько, сколько существует род человеческий.

- Но это невозможно выносить!

- Поверь мне, возможно. К тому же, несмотря на все свои пороки, люди все же прекрасны. Достаточно взглянуть например на полотна Леонардо да Винчи или античные статуи, чтобы понять это.

- Так странно от тебя слышать такие слова.

- Почему? Понимаю... Ты думаешь, раз вампиры питаются человеческой кровью, то должны пренебрежительно относится к людям. Конечно, среди нас есть и такие. Но в основном мы высоко ценим людей и их достижения.

- А как становятся вампирами? - заинтересованно спросила Антуанетта.

- У каждого из нас своя история. Есть рожденные вампиры, их мало. Но в основном человек становится вампиром, если другой вампир передаст ему свою кровь, предварительно испив его крови. С этого момента человек перестает стареть, обретает силу, становится одним из нас. Перед ним открывается вечность.

- Как это?

- Ну, мне, например, уже практически шестьсот лет, хоть я и выгляжу на двадцать два, может чуть старше. Ровно столько мне было, когда я стала вампиром.

- Шестьсот лет?!

- Да. Я стала вампиром в 1138 году.

- Поразительно! А где ты родилась?

- В России, так моя страна называется теперь. Я и выросла там, и там же встретила ту, что обратила меня.

- Тебе было страшно тогда?

- Нет. Я шла на это сознательно.

- Правда? Я бы так не смогла!

- Ну, бессмертие не каждому по плечу. Не редко вампиры погибают в первые же сто-двести лет. Некоторых ломает время и они сходят с ума. Особенно это свойственно тем, кто прожил не одну тысячу лет. Поэтому таких всегда мало. Бывает также, что вампиры добровольно погребают себя, уходят под землю на сотни лет.

- Все так сложно? - протянула Антуанетта.

- Конечно. Но тебе не стоит забивать этим голову. Лучше расскажи мне о себе, - попросила Алекса. - Чем бы ты хотела заниматься дальше? Я слышала, у тебя хороший голос.

- Так говорят. Мне нравится петь, но это очень не любит тетя Флора. Не знаю уж почему. Она говорит, что мое пение может совратить даже ангела, и мне лучше держать рот закрытым. В монастыре же мы пели только хоралы.

- Да, это мало способствует развитию таланта, - согласилась Алекса.

Она хотела было спросить девушку, хочет ли она заниматься пением профессионально, но тут Антонио поравнялся с окном кареты и сказал:

- Мы подъезжаем. Венеция уже совсем близко.

Выглянув в окно, Алекса увидела этот прекрасный и сияющий город. Он был похож на дивный воздушный замок, каким-то чудом застывший над водой.

Вскоре им пришлось оставить карету и нанять гондолу. Антонио говорил, что так они доберутся к дому герцога гораздо быстрее, и Алекса склонна была с ним согласиться. В Венеции было больше каналов, чем дорог.

Эта водная прогулка вампирше понравилась. К тому же она получила возможность поближе познакомится с городом. Увиденное впечатлило ее. Прошедшие столетия сделали Венецию еще роскошнее, роскошь даже граничила с излишеством. По своему шику и блеску она теперь могла бы затмить даже Париж. Все эти изменения нравились Алексе, хоть порой она с трудом узнавала улицы. Она решила, что будет рада пожить здесь некоторое время.

До дома герцога Ромуальдо они добрались с вечерними сумерками. Это был настоящий дворец, такой же роскошный, легкий и воздушный, как и все здания в этом городе. Выполненный из известняка и украшенный мастерской резьбой по камню.

Выйдя из гондолы, Антуанетта на секунду замерла, а потом сказала:

- Ну, вот мы и дома.

Практически сразу Алекса увидела траурный венок на воротах дома. Значит, Саларино уже доставил свой скорбный груз по назначению. Что ж, значит, так тому и быть.

Вскоре, в ответ на требовательный стук Антонио, ворота отворились и показался пожилой слуга, тоже в траурной ливрее. Он тотчас узнал его и Антуанетту, и взгляд его сделался еще печальнее. Слуга почтительно поприветствовал их и добавил:

- Слава Богу, вы все-таки приехали! Какое горе! Какое горе! Я сейчас же доложу о вашем прибытии госпоже дель Торро.

- Моя тетя уже здесь? - с некоторым недовольством спросила Антуанетта.

- Да, госпожа. С того самого дня, как... как получила известие о гибели Вашего отца, - было заметно, что слуга боялся первым сообщить девушке страшную новость. - Вы...

- Я уже знаю, Пьетро, - с грустью ответила Антуанетта. - Ладно, иди, доложи тетке.

Слуга повиновался и быстро ушел. А девушка вместе с Алексой проследовали в дом. Изнутри он оказался не менее, даже более роскошен, чем снаружи: изящная и дорогая мебель, китайские вазы, великолепные картины - этот список можно было продолжать бесконечно.

Когда они вошли, Антуанетта хотела было отвести Алексу в верхние комнаты, но к ним подошел слуга и сообщил, что госпожа дель Торро ожидает их в западном зале. Следуя за ним, девушка с тихим раздражением сказала вампирше:

- Видишь, я будто чужая в своем собственном доме! К тому же, за те несколько месяцев, что меня не было, она сменила добрую половину слуг. Не удивлюсь, если обнаружатся еще какие-нибудь изменения.

- Ничего. На самом деле этот дом принадлежит тебе. Этого твоей тетке не изменить.

- Ты ее еще не знаешь!

- Она меня тоже, - хмыкнула Алекса.

Секундой позже ей представилась возможность лично увидеть Флору Рамирес дель Торро. Она стояла у окна в черном платье из парчи. Прямая спина, стройная, обладающая красотой аристократки, но со строгим лицом и суровым взглядом серых глаз. Черные волосы собранны в замысловатую прическу, губы поджаты. Она лишь отдаленно походила на своего брата, герцога. Услышав их, она отвернулась от окна, надменно посмотрела на Антуанетту и спросила:

- Что ты здесь делаешь? Ведь, мне казалось, ты должна быть в монастыре.

- Меня забрали оттуда, - потупившись, ответила девушка.

- Кто? Я не давала никаких распоряжений на этот счет.

- Я это сделал, - твердо сказала Алекса.

- А кто вы вообще такой? И по какому праву? - взгляд Флоры полоснул по вампирше.

- Мое имя барон Алекс ван Ланден. И действовал я по праву, данному мне самим покойным герцогом Рамуальдо Морадо де ла Кадена. Перед своей смертью он поручил мне заботу о своей дочери, а также, пока ей не исполнится двадцать один год, назначил меня управляющим над всем своим имуществом.

Услышав это, Флора дель Торро так и застыла с раскрытым ртом. На ее лице можно было прочесть всю гамму чувств: удивление, разочарование, злость. Наконец она с трудом выдавила из себя:

- Этого не может быть!

- Но это так, госпожа, - раздался голос Антонио, именно в этот момент вошедшего в зал. - Все необходимые бумаги были подписаны по всем правилам в присутствии свидетелей. Отныне барон ван Ланден официально является хозяином этого дома.

По его тону Алекса поняла, что он тоже не испытывает особой любви к сестре герцога.

- Но... но это невозможно! - выдохнула Флора. - Я его сестра. Зачем ему было назначать опекуном своей дочери совершенно чужого человека? Он, наверняка, был не в себе!

- Господин был в здравом уме и твердой памяти. Свидетели могут это подтвердить. И именно такова была его последняя воля.

- Сразу же после похорон я официально оглашу волю герцога, чтобы не было никаких недоразумений, - подтвердила Алекса.

- Недоразумений?! - чуть ли не вскричала Флора. - Да будет настоящий скандал! Вы бы хоть подумали об Антуанетте, прежде чем делать это!

- Герцога Ромуальдо это не пугало, и меня тоже, - холодно улыбнулась вампирша.

- Я вижу, вы очень самоуверенны. Что ж, поговорим после похорон. А сейчас прошу вас оставить этот дом.

- Боюсь, я не смогу удовлетворить вашу просьбу. Ведь этим домом отныне распоряжаюсь я. К тому же, как я понимаю, хозяйкой дома является Антуанетта, а не вы. Возможно, именно вам лучше уйти.

От возмущения у Флоры даже слова застряли в горле. Наконец, все же совладав с собой, она передернула плечами и сказала:

- Ну что ж, я уйду. Но знайте, я не верю вам! И сделаю все, чтобы доказать, что вы не имеете права распоряжаться здесь!

- Как вам будет угодно.

- И еще, я не позволю чужому человеку заниматься похоронами моего брата! Я сама все устрою.

- Это ваше право, - бесстрастно согласилась Алекса. - В это я вмешиваться не буду.

Флора в ответ одарила вампиршу уничтожающим взглядом и гордо удалилась, ни разу не обернувшись. Лишь когда за ней где-то вдалеке хлопнула дверь, Антуанетта пораженно сказала:

- Еще никто и никогда не говорил с ней подобным тоном!

- Я лишь поставила ее на место, - пожала плечами Алекса.

- Тебе удалось в два счета выставить ее из дома, а этого не мог даже мой отец.

- Ну, она же все-таки была его сестрой, он вынужден был мириться с ней. Мне же она никто. И я не собираюсь позволять ей своевольствовать здесь или помыкать тобой.

- Спасибо. Но ты привела ее в бешенство. Я еще никогда не видела ее в таком гневе! Боюсь, она этого не забудет.

- Пусть это тебя не беспокоит, - улыбнулась Алекса. - Уж с ней-то я как-нибудь справлюсь. Лучше покажи мне дом, если, конечно, ты не устала, ведь мы так долго ехали.

- Вовсе нет! - замотала головой Антуанетта. - Я с радостью тебе здесь все покажу. К тому же нужно объявить слугам, что ты стала здесь хозяйкой, как и я. Ведь теперь это и твой дом.

Последняя фраза заставила Алексу задуматься. В ее планы не входило оставаться здесь. Она хотела снять дом в тихом уголке города или даже купить его. Конечно, она не собиралась жить отшельником, но все же. К тому же другие вампиры, несомненно, обратят внимание на вновь прибывшую. Уже сегодня она ощущала их незримое присутствие. А вампир в этом доме... как-то это не вяжется. Поэтому она сказала:

- Антуанетта, милая, не думаю, что это хорошая идея. Да и что подумают в обществе? Молодой холостой мужчина живет в одном доме с юной девушкой! И мой странный образ жизни... Лучше мне жить отдельно. Обещаю, я буду часто тебя навещать!

- Нет, не уходи! Никто ничего не подумает, ведь мой отец сам назначил тебя моим опекуном, и слуги тоже ни о чем не догадаются. Вон, мы путешествовали вместе с Антонио, и он ни сном, ни духом. Да если бы не тот случай, я бы сама не о чем не догадалась! Прошу, останься! Живи здесь, у тебя будет все, что пожелаешь. Я не справлюсь тут без тебя! Пожалуйста, останься! - взмолилась девушка. Ее ясные, зеленые как весенняя трава, глаза были устремлены на вампиршу и в них блестели слезы.

Не в силах выносить этого взгляда, Алекса согласилась и сказала:

- Ну хорошо, уговорила. Я остаюсь, можешь звать своих слуг.

- Ой, спасибо! Ты даже представить не можешь, что для меня сделала! - в порыве чувств Антуанетта обняла вампиршу.

- Да не за что.

Вскоре все слуги, а их была целая дюжина, собрались в главном зале, и Антуанетта лично представила им Алексу как своего опекуна, который отныне управляет здесь всем. После этого была экскурсия по дому. Во время нее девушка спросила:

- Какие комнаты ты выбираешь? На первом или втором этаже?

- Мне, собственно, все равно, лишь бы они не были проходными и запирались. Мне бы не хотелось, чтобы слуги застали меня во время дневного отдыха, сама понимаешь.

- Конечно. Я всем слугам запрещу тревожить тебя во время отдыха, да ты и сама можешь сказать им.

- Хорошо.

В конце концов Алекса выбрала апартаменты на втором этаже, недалеко от комнат самой Антуанетты. Это были три небольшие комнатки: спальня, гостиная, гардеробная и ванная, и они закрывались отдельным ключом, который девушка и вручила вампирше. Потом они вновь спустились на первый этаж и вышли в уютный внутренний двор, в котором был разбит целый сад, наполненный благоухающими цветами. Окинув его взглядом, Алекса сказала:

- Здесь очень красиво.

- Да, - согласилась Антуанетта. - Когда-то им занималась моя мама, а после ее смерти отец нанял лучшего садовника, чтобы он сохранил творение ее рук.

Вдруг девушка замолчала и остановилась. Проследив за направлением ее взгляда, Алекса поняла, в чем дело. В противоположном конце внутреннего двора скрывалась небольшая часовня. Ее двери были открыты, и можно было увидеть пожилого священника, читающего молитву над гробом под освещением высоких, не менее метра, свечей. Не требовалось особой проницательности, чтобы догадаться, кому принадлежит тело, лежащее в гробу. Догадалась об этом и Антуанетта. Тлеющие угли печали вновь разгорелись в пылающий костер горя. Алекса видела, как задрожали губы девушки, а на глазах снова выступили слезы. Желая хоть как-то ее поддержать, она положила руку ей на плечо и девушка чисто инстинктивно прижалась к ней.

Вампирша сейчас для нее была тем единственным якорем, который удерживал ее в реальном мире, не давая рухнуть в пучину горя. Антуанетта плохо понимала, что с ней творится. С одной стороны она чувствовала, что должна войти в часовню, попрощаться с отцом, но с другой что-то ее удерживало. Будто если она войдет туда и увидит его, в ней самой что-то умрет, рассеется единственная крохотная иллюзия, что отец жив, не сегодня-завтра приедет и, как всегда, обнимет ее.

Прекрасно понимая те чувства, которые обуревают сейчас душу девушка, Алекса мягко сказала:

- Иди, попрощайся с ним. Это не уменьшит твою боль, на это способно лишь время, но успокоит душу. Питая ее иллюзиями, ты сделаешь себе лишь хуже.

- Я знаю, что должна сделать это, но...

- Конечно, это не легко.

- Да, я должна попрощаться с ним. Должна, иначе не смогу успокоиться, собравшись с духом, Антуанетта вошла внутрь.

Алекса последовала за ней, но лишь затем, чтобы через пару минут уже выйти вместе со священником. Он оказался весьма понятливым, и вампирше было достаточно лишь пару слов, чтобы тот сообразил, что его присутствие сейчас не желательно.

Уже во дворе он позволил себе заметить:

- Юная сеньорита прекрасно держится. Думаю, в этом и ваша заслуга. Но я вас раньше не видел. Вы ее жених?

- Нет, - улыбнулась Алекса. - Ее отец перед своей смертью назначил меня ее опекуном.

- О, значит, вы и есть тот самый загадочный барон ван Ланден?

- Не думал, что мое имя уже получило такую известность!

- Вдова дель Пьело только о вас и говорит, о том, как вы спасли их. Кажется, ваш отец хорошо знал герцога де ла Кадена.

- Да. Правда, я сам не могу этим похвастаться.

- Теперь уж ничего не попишешь.

- Кстати, а когда состояться похороны? - как бы невзначай спросила Алекса. Очень уж не хотелось обращаться с этим вопросом к Флоре.

- Завтра в полдень, так распорядилась графиня дель Торро, сестра покойного.

Вскоре двери часовни растворились, и показалась Антуанетта. Она была очень бледна, на щеках виднелись следы слез, но от нее веяло каким-то внутренним спокойствием.

Священник тут же юркнул обратно в часовню исполнять свои прямые обязанности по отношению к умершему, оставив их наедине.

Подойдя к девушке, Алекса спросила:

- Ну, как ты?

- Лучше. Ты была права, мне необходимо было попрощаться с ним. Но мне все равно больно.

- Конечно, тебе больно. Боль о тех, кого мы потеряли, всегда с нами. Со временем она лишь превращается в болезненное воспоминание. Главное, это позволять прошлому оставаться прошлым, - успокаивающе говорила Алекса. - Ну ладно, пошли в дом. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил.

- Да, наверное, - согласилась Антуанетта, следуя за вампиршей.

Алекса проводила девушку до самых дверей ее комнат, а потом направилась к себе. Там, тщательно закрыв за собой дверь, она позволила себе то, чего была лишена очень долге время, - приняла ванну. Какое же это было блаженство смыть с себя всю грязь путешествия! Только после этого она принялась разбирать свой нехитрый багаж, который специально велела слугам не трогать.

Все ее имущество составляло три смены белья, три камзола, одно платье синей тафты - так, на всякий случай, и еще пара личных вещей, среди которых была шкатулка с драгоценностями - не столько для украшения, сколько в качестве неприкосновенного запаса на всякий непредвиденный случай. И все. В таком виде, налегке, Алекса путешествовала не один десяток лет и пока не собиралась изменять своим привычкам. К тому же при ней были все необходимые бумаги, которые позволяли ей открыть кредит практически в любом банке на неограниченную сумму.

Даже для вампира деньги были необходимостью, просто чтобы о них не думать. Обладая деловой хваткой, за последние три с половиной сотни лет Алексе удалось сколотить весьма и весьма приличное состояние. К тому же за несколько сотен лет даже мизерная сумма приносит фантастический доход.

Перебирая вещи и убирая их в шкаф, Алекса похвалила себя за то, что захватила черный камзол, - а ведь она не хотела его брать. Завтра же он придется как нельзя кстати. Поэтому она не стала его далеко убирать, а положила на резное кресло рядом с кроватью.

Время было уже за полночь. Алексе не нужны были часы, чтобы знать это. Но спать она не собиралась, хоть и знала, что следующим днем отдохнуть ей не придется. Это не пугало ее. Без особых усилий она могла бы вовсе не отдыхать недели две-три, а может и дольше. Алекса предпочитала не ставить над собой таких экспериментов, также как никогда не доводила себя до крайней степени голода. Ее создательница не раз говорила, что излишне долгое голодание способно свести вампира с ума. Впав в безумие, он становится машиной убийства, сметающей все на своем пути. Испытать нечто подобное Алексе вовсе не хотелось.

Покончив с вещами, вампирша вышла на балкон, выходивший прямо на канал. Нежный свежий ветерок ударил ей в лицо, растрепал волосы. Она вдохнула полною грудью, а потом применила трюк, которому научилась очень давно. Алекса слушала город. Она стала прощупывать его внутренним зрением метр за метром. Делала она это не из любопытства, а чтобы узнать темную сторону города, которая скрыта от простых смертных, узнать о своем народе, причем так, что сами они почувствуют лишь легкое беспокойство.

Когда Алекса закончила, то оказалось, что вампиров в Венеции не так уж и много - около сотни. Значит, за последние триста лет новеньких где-то тридцать. Что ж, не плохо. К тому же магистром города все еще оставалась Памира - она должна ее помнить. Таким образом ей вряд ли придется доказывать свое право вампира-одиночки.

* * *

Похороны, как и сказал священник, состоялись в полдень. На кладбище собрался практически весь цвет Венецианского общества. Но взгляды доброй половины присутствующих были обращены не столько на гроб с покойником, сколько на стоящих возле него Антуанетту в скромном траурном платье и собранными к верху волосами под вуалью, и ее молчаливого спутника в черном камзоле.

Слухи о странном завещании герцога де ла Кадена и о загадочном бароне Алексе ван Ландене распространились среди знати с потрясающей скоростью. Об этом, казалось, говорили все. Лишь самого виновника (а точнее виновницу) слухов вся эта суета, казалось, вовсе не волновала.

Алекса стояла возле гроба герцога, и внимание ее было обращено только на Антуанетту. Девушка плакала, но все же не была раздавлена горем, у нее не было чувства, что жизнь кончилась - и это было главным достижением вампирши, хотя она сама, возможно, и не догадывалась об этом.

Когда тело герцога помещали в фамильный склеп, Антуанетта уже почти не плакала, зато Флора рыдала навзрыд, и чуть ли не грудью бросалась на гроб. Не в силах наблюдать это лицемерие, Алекса брезгливо отвернулась. Сама она наблюдала за этим действом с холодным спокойствием. Да, ей было жалко Антуанетту, но не более. Смерть вообще вызывала у нее мало чувств, слишком уж часто сталкивалась она с ней за шестьсот лет. Она не боялась смерти, воспринимая ее как логическое продолжение жизни, даже такой долгой как жизнь вампира, и вместе с тем, благодаря ей, научилась ценить эту самую жизнь.

Когда все закончилось, Алекса поспешила увести девушку прочь. Она понимала, что ей неуютно из-за всей этой присутствующей знати. А ведь их еще ожидало публичное оглашение завещания, которое должно было состояться в доме герцога.

Она уже садилась в гондолу, когда вмешалась Флора. Она кинулась к Антуанетте. Обняв ее и обливаясь слезами, она стала что-то невнятно говорить о том, что понимает ее горе, ведь девушка осталась круглой сиротой, и что она никогда не оставит свою любимую племянницу, будет ей помогать изо всех сил, и еще, и еще...

От этих излияний Антуанетта лишь побледнела, ее губы снова задрожали. Видя ее такое состояние, Алекса и сама разозлилась. Оттеснив Флору, она сказала:

- Мне понятно ваше горе. Но нам пора ехать. Молодая герцогиня плохо себя чувствует. Думаю, вы можете понять ее состояние.

Сказав это, вампирша помогла Антуанетте сесть в гондолу, села сама и тут же велела отправляться.

Оглашение завещания прошло без эксцессов. Нотариус прочитал все то, что герцог Ромуальдо написал всего три дня назад в придорожной таверне. Все это было давно известно Алексе, но было полной неожиданностью для всех присутствующих. У Флоры же, даже через маску ее вселенского горя, проступила невероятная злоба. Видно, она до последнего надеялась, что сама окажется опекуншей Антуанетты. Она бросилась бы на нотариуса, если бы ее не удержал муж.

Наконец все закончилось, и все разошлись. Алекса сама проводила их, не желая утруждать Антуанетту, которая была уже совершенно без сил и удалилась к себе. Проводив гостей, вампирша поднялась к ней.

Девушка сидела все в том же платье у окна, и взгляд ее был совершенно пустым. Услышав приближение Алексы, они тихо спросила:

- Они ушли?

- Да.

- И тетя тоже?

- Да, и она. Воля твоего отца, похоже, убила ее. Так что теперь мы тут одни, если не считать слуг.

- Хорошо, - все так же тихо и безразлично проговорила Антуанетта. - Не могу их больше видеть.

- Не думаю, что ты долго будешь оставаться при этом мнении. Ты пережила страшный удар, но со временем боль пройдет. А сейчас тебе просто нужно отдохнуть. Может, приказать подать обед?

- Нет, я не хочу есть, спасибо.

- Ну хорошо, - Алекса вновь положила руки на плечи девушки. - Ты бы переоделась.

- Мне ничего не хочется делать.

- Но так тебе станет легче.

С этими словами вампирша сама принялась вытаскивать многочисленные шпильки из прически Антуанетты, чтобы распустить ей волосы. Конструкция прически при всей внешней простоте оказалась весьма замысловатой - служанка постаралась, но Алекса справилась с ней довольно легко. И вот светлые волосы девушки заструились мерцающей волной по ее плечам. Расчесывая их черепаховым гребнем, вампирша спросила:

- Почему ты не носишь их распущенными? Так тебе гораздо лучше!

- Но в монастыре нам говорили, что это неприлично, да и тетя считала, что так ходят только простолюдинки.

- Какая чушь! У тебя очень красивые волосы, и глупо скрывать их такой строгой прической. Так что не слушай никого, делай то, что сама считаешь нужным.

- А почему ты всегда собираешь свои волосы в хвост? Ведь они тоже очень красивые.

- Спасибо. Мне просто так удобно. Да и с распущенными волосами я уже не буду так сильно походить на мужчину.

Эти слова заставили Антуанетту улыбнуться. Алекса улыбнулась в ответ, радуясь тому, что ей удалось отвлечь девушку от мрачных мыслей.

- Ты такая необычная!

- На том и стоим, - шутливо ответила вампирша.

- Как бы я хотела быть такой же сильной и уверенной в себе!

- А что тебе мешает? Главное оставайся сама собой.

- Но я не знаю, что значит быть собой! Всю жизнь, с тех пор как умерла мама, меня учили, что я должна делать, как вести себя соответственно титулу. Ведь папы часто не было дома, а тетя Флора... То и дело она говорила, что я должна быть скромной, покорной, должна сидеть дома, изучать библию и святое писание, а не заниматься всякими глупостями, что только так я смогу стать хорошей женой, и так далее, и тому подобное...

- Хорошей женой? - подумала вслух Алекса. - А ведь сама она из своего мужа веревки вьет!

- Да уж.

- Могу тебе пообещать, что ноги ее больше не будет в этом доме. Так что забудь все те глупости, что она наговорила. Не думаю, что стать хорошей женой - единственная цель женщины. Ведь в мире так много всего интересного! Попросту глупо так ограничивать себя!

- Если бы тебя слышала тетя, то назвала бы богохульницей, - со смехом сказала Антуанетта.

- Это ее проблемы.

- Должна тебе признаться, когда я впервые увидела тебя, еще не зная, кто ты на самом деле, я испугалась, что папа или тетка нашли мне мужа. Ведь сколько раз я слышала от других воспитанниц, что из монастыря есть только два пути: или стать монахиней или выйти замуж.

- Правда? Тебе просто не хотелось этого или и без них у тебя уже есть молодой человек?

- Нет, никого у меня нет, - ответила девушка, густо покраснев.

- Господи! Да что ты так смущаешься? Я же не спрашиваю тебя о чем-то большем! - снова улыбнулась Алекса, а Антуанетта покраснела еще сильнее.

Вампиршу забавляла такая скромностью юной девушки, но она, щадя ее чувства, решила не продолжать эту тему, во всяком случае, пока... И все же она чувствовала, что превращение уже началось. Придет время, и прекрасная бабочка явится на свет, разрушив сковывающий ее кокон.

Так, обо всем и ни о чем, они проговорили почти до самого рассвета. А когда Алекса возвращалась к себе (небо уже начало сереть), что-то насторожило ее. Она почувствовала долгую жизнь. Где-то совсем рядом был вампир.

Она стрелой метнулась к балкону - это заняло у нее пару секунд. А еще секунду спустя она увидела его. Темная, завернутая в плащ фигура стояла прямо под ее окнами, устремив свой горящий взгляд на Алексу. И в этом взгляде не было ничего человеческого. Но и угрозы в нем тоже не было, только любопытство. Едва вампирша заметила его, как он исчез, просто растворился в воздухе, будто его и не было. Это был знак. Знак для Алексы, что вампиры города заметили ее, а значит ей следовало официально связаться с ними. Встретиться с магистром города и испросить разрешение охотиться здесь. Таков был закон, и Алекса не хотела нарушать его. Поэтому, с тех пор как она приехала в Венецию, она ни разу не питалась.

Решено, следующей же ночью она отправится на Собрание. Нужно разобраться с этим. А сейчас... сейчас лучше всего отдохнуть. Ведь еще не известно как все получится.

* * *

Следующим вечером, едва зашло солнце, Алекса покинула дом герцога, предупредив Антуанетту, что у нее дела, и, возможно, ее не будет всю ночь и весь день.

Собрание располагалось на старом месте, недалеко от моста Риальто, Вампиры собирались там сотни лет, но до сих пор ни один человек не догадывался об этом. Народ ночи ревностно хранил свои тайны. Даже Алексе пришлось напрячь все свои чувства, чтобы найти вход. И едва она приблизилась к нему, как из тени выросла темная фигура. Секунда - и она словно обрела плоть, став мужчиной лет тридцати пяти с густыми черными волосами и смуглой кожей. Вампир.

- Кто ты и зачем пришла в дом Собрания? - спросила он почти не раскрывая губ. Против вампира ее маскарад был бессилен, и она это хорошо знала.

- Мое имя Алекса клана Инферно. Я пришла к магистру города, как велит закон.

- Королевский клан? - вампир казался удивленным, хотя по его лицу этого нельзя было определить. - Проходи. Собрание принимает тебя. Я провожу.

Алекса вошла внутрь. Ее встретил длинный коридор без единого фонаря или факела. Вампирам свет был не нужен. Она шла за своим провожатым, хотя могла бы и сама найти дорогу. Изнутри все было таким же, как и более трехсот лет назад, останется таким и еще сотни лет, если, конечно, море окончательно не заберет Венецию в свое лоно.

То и дело им на пути попадались другие вампиры. Они проскальзывали мимо словно тени, но Алекса чувствовала исходящее от них любопытство, желание знать кто она, какова ее сила. Но с помощью своих ментальных фокусов им ничего не удалось выяснить, Алекса не позволила им.

Но вот они пришли, ступив в большой ярко освещенный зал. Его убранство было роскошным, хоть и старомодным. Если бы, чтобы попасть сюда, не пришлось миновать тот коридор, то можно было подумать, что это дом какого-нибудь знатного вельможи, в котором собрались гости на званый ужин. Здесь было около полусотни вампиров, может меньше. И взгляды всех их были устремлены на Алексу, когда она проходила мимо них. Но вот раздался чистый и звонкий, как вода в горном ручье, голос:

- Добро пожаловать на наше Собрание, Алекса рода Инферно.

Этот голос принадлежал молодой, стройной как тростник девушке с белоснежной кожей, прямыми льняными волосами и серыми глазами. На ней было красное, как кровь, атласное платье, которое делало кожу просто болезненно белой. Но этот облик лесной феи не мог ввести в заблуждение Алексу, ибо она знала эту вампиршу. Перед ней стояла Памира. Глава города. Она была очень сильна и прожила более тысячи двухсот лет, вот уже сотни лет никто не осмеливался бросить ей вызов. В ярости она могла быть беспощадна и очень жестока.

- Приветствую тебя, Памира, - отозвалась Алекса, склонив голову. Ее голос оставался нейтральным. - И прошу тебя, как магистра Венеции, разрешить мне охотиться в этом городе на правах вампира-одиночки.

Этими словами Алекса признавала главенство Памиры и говорила, что не будет оспаривать ее власть.

- Что ж, - согласно кивнула Памира. - Я даю тебе разрешение. Все слышали? Отныне Алекса может жить и охотиться в Венеции. Она - одинокий охотник.

По залу прокатился одобрительный гул. Да, теперь Алекса была не угрозой, а одной из них. И все же во взгляде одного вампира было нечто большее, чем просто одобрение. Этот взгляд принадлежал мужчине среднего роста с белоснежной кожей, вьющимися черными волосами до плеч и скуластым лицом. Его холодные и тоже серые глаза неотрывно следили за Алексой, хотя она его не замечала. Именно он приходил к ней под окна.

Вниманием Алексы полностью владела Памира. Она чувствовала силу, исходящую от главы города. За последние сотни лет она только возросла. В Венеции не было вампира, равного ей. Одного легкого жеста Памиры было достаточно, чтобы все покинули зал, рассеявшись по коридорам. Алексу же она позвала следовать за собой и тоже направилась прочь из зала.

Скоро они пришли в другой, гораздо меньший зал - личные апартаменты магистра города. В противовес всему виденному здесь ранее все было как в средневековом замке: гобелены на стенах, массивная резная мебель, на полу вместо ковра шкура белого медведя. Этот зал был данью исторической родине Памиры - ведь она была из народа кельтов, правда об этом мало кто знал.

Пригласив Алексу садиться в кресло, и сама сев в другое, Памира спросила:

- Не сочти за любопытство, но почему ты вернулась в Венецию спустя столько лет? Я думала, что тогда, более трехсот лет назад, город потерял тебя навсегда.

- Я тоже так думала, но не так давно мне вновь захотелось посетить этот город, и я тронулась в путь.

- Ты все такая же перекати-поле! - чарующе улыбнулась Памира. - Но то КАК ты вернулась в Венецию, удивило даже меня. Живешь в одном из самых роскошных домов, причем бок о бок со смертной, к тому же выдаешь себя за мужчину! По-моему, это слишком даже для такой авантюристки, как ты.

- А почему нет? Разве я нарушаю наши законы? - пожала плечами Алекса.

- Нет, просто многие из нас не понимают тебя.

- А мне и не нужно их понимание.

- Что верно, то верно. Сколько тебя знаю, ты никогда не оглядывалась на других. Всегда идешь своей дорогой.

- Именно.

- Но ты стала еще сильнее. Не ошибусь, если скажу, что ты уже пару сотен лет находишься в ранге магистра. Не задумывалась над тем, чтобы стать главным магистром какого-нибудь города?

- Зачем мне это? - вопросом на вопрос ответила Алекса. - Слишком много мороки. К тому же я не могу долго находиться на одном месте. Меня это угнетает.

- Ты неисправима! И не похожа ни на одного вампира, которых я знаю. Даже на вампиров клана Инферно. Возможно, ты одна из сильнейших птенцов нашей королевы. Помню, она говорила, что даже самому страшному нашему врагу времени, вряд ли удастся сломить тебя.

- Правда? - улыбнулась Алекса, но улыбка ее была отнюдь не веселой. И вообще она не особо любила вспоминать о той, что создала ее. Они не слишком хорошо расстались.

- И все же, - прервала ее мысли Памира. - Чтобы там не произошло, я рада снова видеть тебя в своем городе. А то здесь становилось уж слишком скучно. Приходи на Собрания почаще.

- Ты же знаешь, мне это не особо по душе. Я одиночка.

- Ну и что? Никто же не заставляет тебя примкнуть к какому-либо клану.

- И все же я предпочитаю оставаться в стороне, - уклончиво ответила Алекса.

- Как знаешь, - вздохнула Памира. - Но помни, ты здесь всегда желанный гость.

Когда Алекса покинула апартаменты Памиры и вновь оказалась в коридоре, он был совершенно пуст. Пожав плечами, она направилась к выходу. Но едва она успела дойти до большого зала Собрания, как что-то заставило ее остановиться. Алекса явно ощутила приближение вампира. Но ощущения были не такими, как всегда. Это был не просто вампир, он был создан ею, был ее птенцом.

Из темноты в свет зала, ей на встречу, выступила молодая женщина лет двадцати пяти в нежно-голубом платье по последней венецианской моде. Высокие скулы и грудь, тонкая талия, смуглая кожа, длинные и прямые иссиня-черные волосы, и искрящиеся голубые глаза на открытом лице. Алексе были слишком хорошо знакомы все эти черты. Подавшись ей на встречу, она позвала:

- Рамина?

И получила в ответ лучезарную улыбку.

ЧАСТЬ II

Рамина... Сколько же лет прошло...

Они впервые встретились в Стамбуле - столице Османской империи. Это было в 1462 году. В те времена Турция была чуть ли не центром мировой культуры. Здесь ученые, не ведающие о железной пяте инквизиции, продвинулись далеко вперед. И Стамбул был ярким воплощением всех достижений науки и архитектуры, даже несмотря на огромное число приезжих и их несомненное влияние на облик города.

Именно отсюда началось знакомство Алексы с Востоком. Едва сойдя с корабля, она поняла, что этот город с его бесконечной суетой, для нее. Было в нем какое-то очарование, и даже бесконечные узкие улочки и множество нищих не могли испортить этого.

Она поселилась в небольшом доме под именем греческого путешественника Атракиса. Алекса не могла выдать себя за турка - для этого у нее были слишком светлые волосы и кожа. Но одевалась она обычно в бурнус - это было относительно удобно и к тому же закрывало пол-лица.

Рамина же была женой не очень удачливого турецкого купца Аль-Хаяма, который торговал лошадьми и многими другими товарами. Они встретились в доме купца, так как он пригласил Алексу к себе на ужин, желая прокрутить сделку. Сама же она шла, чтобы поохотиться, наметив этого самого Аль-Хаяма себе в жертву. Но планы изменились.

За едой и питьем неспешно говорили о делах. Купец всеми силами пытался уговорить Алексу приобрести арабского жеребца, и, чтобы развлечь гостя, велел жене станцевать для него.

Тогда-то они и встретились. И в первую же секунду между ними будто что-то пробежало. Вампиршу сразу поразили ее глаза. Их необычный для этих мест ярко-голубой цвет, но еще больше их печаль и какая-то затаенная мудрость. Когда их взгляды встретились, Алексе даже на миг показалось, что Рамина догадалась, кто она на самом деле. Но этого не могло быть.

Танец молодой женщины разжег в ней голод. Каждой клеточкой вампирша чувствовала исходящий от нее ароматный запах крови. Ей безумно хотелось ощутить ее вкус, но не просто чтобы насытиться, а чтобы осушить до дна этот сосуд, а затем наполнить его заново. Еще никогда Алекса не ощущала столь острого желания обратить смертного, увести его за собой в свой мир.

Она еле нашла в себе силы обуздать голод, но, разговаривая с Аль-Хаямом, старалась не встречаться с ним взглядом, так как чувствовала, что ее зрачки сужаются, утрачивая всякую человечность. Но все же Алекса продолжала слушать купца, ведь говорил он как раз о Рамине.

- Я вижу по твоему лицу, что моей жене удалось развлечь тебя, - говорил он. - Она действительно прекрасна. Я привел ее в свой дом, когда ей минуло семнадцать, но, видно, Аллах за что-то прогневился на наш дом - за все семь лет она не подарила мне детей. Кто продолжит мое дело? - и дальше все в таком же духе.

За время разговора Рамина успела скрыться в другой комнате, а когда вернулась, то была скрыта от чужих взглядов плотной паранджой.

Алекса все-таки заключила сделку с купцом, лошадь действительно была ей нужна, и поспешно покинула этот дом. Жажда сжигала ее изнутри. Поэтому она направилась в портовые кварталы искать себе жертву.

Поиски были недолгими. Уже через двадцать минут она сжимала в объятьях какого-то мускулистого матроса на одной из безлюдных улочек, погружая клыки в его шею и с наслаждением поглощая его кровь. Алекса еле заставила себя оторваться до того, как станет замедляться его сердце. Она выпила много, но все равно чувствовала, что не насытилась. Поэтому до рассвета она нашла еще одну жертву - молодую женщину, торгующую собой. Сняв ее, вампирша пошла за ней в ее комнату, где и закончила свой ужин. Эта кровь насытила ее. Оставив девушку на кровати без чувств, Алекса вернулась в свой дом.

Солнце уже окрасило небо алыми цветами. Пора было спать. Поднявшись наверх, Алекса пошла в потайную комнату, вход в которую был замаскирован персидским ковром. Там, за кроватью, стоял ее гроб - тогда она еще спала в нем, но скорее по привычке, чем из-за необходимости.

Но даже во сне, похожим на смерть, образ Рамины не оставлял ее. Она все пыталась понять, чем же эта молодая женщина так зацепила ее. Удивительно, но ей захотелось быть в ее обществе. Необходимость в ком-то... впервые за последний век. Ведь все это время она предпочитала хрупкий покой одинокого человека. И вот Алексе захотелось что-то изменить. Авантюра, которая все больше захватывала ее.

Следующим вечером Алекса снова была у Аль-Хаяма. Во-первых, чтобы получить свою покупку, а во-вторых, у нее к нему было деловое предложение.

Грея руки о пиалу с чаем, вампирша начала издалека:

- Я слышал, что в последнее время дела у тебя идут не слишком хорошо.

- Все верно, мой господин. С тех пор как мой груз вместе с кораблем погиб у берегов Крита, дела мои ухудшились. Торговля одними лошадьми едва поддерживает меня, ведь я всего лишь перекупщик, к тому же вынужден кормить и ухаживать за этим товаром, чтобы они оправились от путешествия. Ты даже представить не можешь, в каком ужасном состоянии иногда попадают ко мне скакуны.

- В таком случае, у меня есть предложение, которое может значительно поправить твои дела.

С этими словами Алекса достала принесенный с собой длинный прямой меч искусной работы. Она сама выковала его почти триста пятьдесят лет назад, когда еще не была вампиром. Но время клинку пошло лишь на пользу, многократно увеличив его цену. У Аль-Хаяма при виде его жадно загорелись глаза.

- Как ты думаешь, сколько он может стоить? - спросила Алекса.

Этот простой вопрос заставил купца заерзать: он видел, что меч очень дорогой, и соображал, как бы ему назначить цену так, чтобы угодить ей, но в то же время и себя не обидеть. Видя это его состояние, вампирша ответила за него:

- Да, он очень дорогой, потому что сделан три с половиной века назад, но при этом сохранил превосходное состояние. Его стоимость равна стоимости прекрасной девушки на невольничьем рынке, - при этой фразе Аль-Хаям шумно сглотнул. - Так вот, я хочу, чтобы ты продал его, а все вырученные деньги вложил в свое дело.

Купец удивленно посмотрел на Алексу, не веря своим ушам.

- Да, ты не ослышался. Я хочу стать твоим деловым партнером. Мои условия пятьдесят процентов всех прибылей.

Каким бы ошеломляющим не было это известие, но торговец в Аль-Хаяме все же взял верх, и он принялся отчаянно торговаться. Наконец, сошлись на том, что Алекса будет получить тридцать пять процентов всех прибылей, оставляя своему партнеру полную свободу действий, на этом и ударили по рукам. Аль-Хаям настоял, чтобы Алекса осталась отпраздновать их будущее партнерство. Позвав жену, он велел ей нести на стол все самое лучшее.

Пока она занималась этим, Алекса тихим ледяным тоном предупредила купца:

- Только попробуй меня обмануть! У меня есть связи, и я смогу достать тебя хоть со дна морского. Тогда пощады не жди!

В глазах Аль-Хаяма мелькнул страх, и он поспешно затараторил:

- Да что ты такое говоришь, мой господин?! Аллахом клянусь, у меня и в мыслях такого не было!

- Я просто предупреждаю, - так же холодно ответила вампирша.

Этот вечер стал переворотным. После продажи меча (а Аль-Хаяму удалось выручить за него просто фантастическую сумму), дела купца пошли в гору. Ему хватило денег, чтобы нанять корабль и отправить его с надежной командой за товаром.

Когда судно вернулось, полное дорогого груза, Аль-Хаям просто озолотился! Он сразу же стал одним из крупных торговцев Стамбула. Не осталась в проигрыше и Алекса. Купец честно исполнял уговор.

Но ей это, в общем-то, было не так уж и важно. Гораздо большее значение для нее имел тот факт, что теперь она часто бывала в доме Аль-Хаяма, обсуждая с ним дела, и могла видеть Рамину. Правда весь парадокс заключался в том, что Алексу считали мужчиной, а, следовательно, она не могла не то что встречаться с Раминой, но даже разговаривать с ней. Таковы были законы Ислама.

Но вот, одним вечером вампирша пришла в дом Аль-Хаяма, чтобы обсудить очередные деловые вопросы. К ее удивлению дверь ей открыл не сам хозяин дома, как обычно, а Рамина. Она сразу узнала ее и поспешно сказала:

- Господин Атракис! Проходите в дом. В столь поздний час опасно быть на улице.

Уже в доме, подавая гостю чай, молодая женщина добавила:

- Боюсь, сегодня вы не сможете встретиться с моим мужем. Пришел корабль с товаром, и он в порту.

- Что ж, времени у меня достаточно, я могу и подождать, - улыбнулась Алекса, удобно располагаясь на низком диване, среди множества подушек.

- Может быть вы голодны? - вежливо спросила Рамина. - Я могла бы приготовить...

- Нет, не нужно. Я не голоден.

- В таком случае, я налью вам еще чаю, - молодая женщина поспешно удалилась, и вернулась уже с медным, украшенным чеканкой, чайником с изогнутым носиком и с подносом различный сладостей.

Наполнив пиалу, Рамина хотела было удалиться, но Алекса сказала:

- Прошу, останься. Садись, налей и себе чаю. Составь мне компанию.

- Я... - начала было Рамина, садясь на краешек дивана. - Вы, конечно, партнер моего мужа, и благодаря вам он смог наладить свои дела. Но, боюсь, вы не понимаете... не понимаете до конца наши обычаи и законы. Я и так нарушаю их, сидя сейчас перед вами с открытым лицом. А вы еще так поступаете со мной... Хвала Аллаху, мой муж не замечает ваших взглядов, которые замечаю я. Но это не может длиться вечно. Я прошу вас...

Но договорить ей Алекса не дала. Сразу поняв, что та имеет в виду, вампирша ужасно развеселилась. И вот, не в силах больше сдерживаться, она просто прыснула со смеху. Ее душил неудержимый хохот. Алекса не могла припомнить, чтобы ей когда-то еще было так весело. Ведь Рамина и вправду считала ее мужчиной, и думала, что она пытается за ней ухаживать. Конечно, вампирша и сама приложила к этому немало усилий, и все же ей это показалось невероятно забавным.

Все это время, пока Алекса пыталась справиться со смехом, Рамина с удивлением смотрела на нее, не понимая, в чем собственно дело.

Отсмеявшись, вампирша сказала:

- Боюсь, ты не совсем так все поняла. Безусловно, я сама в этом виновата. Что ж, я раскрою тебе свой маленький секрет.

С этими словами она откинула назад ткань головного убора, представив на всеобщее обозрение свое лицо и светлые волосы. Дальнейших доказательств не потребовалось, так как Рамина воскликнула:

- Вы... вы женщина! Но как? Зачем все это?

- Я люблю путешествовать. Но разве женщина может делать это одна? Особенно в Османской империи. А так нет никаких лишних вопросов.

- Но разве такой Аллах велит быть женщине? - праведно возмутилась Рамина, хотя Алекса видела, каким любопытством и задором загорелись ее глаза. Поэтому она ответила:

- Это-то как раз волнует меня меньше всего.

- Но зачем вы раскрылись мне?

- Иначе это вызвало бы еще большие недоразумения.

Эта реплика заставила Рамину вспомнить все те слова, что она говорила, и ее щеки тут же заалели. Она тихо проговорила:

- Простите.

- Забудь. Все это ерунда. Теперь-то все выяснилось, - улыбнулась Алекса.

Рамина улыбнулась в ответ и уже чуть смелее сказала:

- Я бы никогда не смогла решиться на такое! Путешествовать одной! Да у меня просто сердце сжимается от ужаса при такой мысли!

- Это просто так кажется. На самом деле все так захватывающе!

- А можете рассказать, где вы побывали? - попросила молодая женщина.

- В Италии, Испании, Франции, много где, - ей Алекса с радостью рассказала бы все, что угодно.

- Правда? Моя мать рассказывала мне о Франции удивительные вещи.

- Твоя мать была француженкой? - теперь настала очередь вампирши удивляться.

- Да. Еще будучи совсем молодой она попала в плен к пиратам, а потом стала наложницей младшего брата визиря султана, моего отца. Именно от нее у меня такой цвет глаз. И она рассказывала мне о французских городах, королях и королевах, о том, что там зимой идет снег... Как бы мне хотелось увидеть все это! - мечтательно проговорила Рамина.

- Ну, все возможно, - ответила Алекса.

- Только не для меня, - печально вздохнула молодая женщина. - Моя судьба решена окончательно и бесповоротно. До конца жизни я должна буду скрывать свое лицо ото всех кроме мужа, потакать ему во всем и сидеть дома, занимаясь хозяйством. Таков мой удел.

- Сумасшедший дом! - в сердцах воскликнула Алекса, добавив также пару ругательств.

- В нашей стране это обычная жизнь. Но не будем об этом.

- Как пожелаешь, - согласилась вампирша, но эти, пропитанные горечью слова Рамины глубоко запали ей в душу.

Разговор перешел на другую тему. Рамина оказалась прекрасной собеседницей, к тому же сильно изголодавшаяся по общению. Совершенно незаметно и естественно они перешли на "ты". И часа не прошло, а они были уже словно старые подруги.

- Если честно, я сразу заподозрила, что с тобой что-то не так, призналась молодая женщина.

- Правда?

- Да. Сначала я подумала, что ты, возможно, евнух, коих здесь множество, но потом вынуждена была отказаться от этой мысли. А то, как ты смотрела на меня во время моего танца, совершенно сбило меня с толку. Никогда еще не видела подобного взгляда!

- Что же тебя так удивило? - как бы невзначай спросила Алекса, мысленно каря себя за то, что была так неосторожна тогда.

- Даже не знаю, как объяснить. В них был настоящий огонь, и он... он будто танцевал вместе со мной, завораживал меня.

- Прости, если напугала тебя.

- Вовсе нет. Тебе не за что извиняться. Теперь, когда все выяснилось, я даже рада, что встретилась с тобой. Я так давно не с кем не разговаривала вот так...

- В таком случае мы можем встречаться почаще, - мягко улыбнулась Алекса.

- Боюсь, это невозможно, - взгляд Рамины снова погрустнел. - Ведь все считают тебя мужчиной...

- Неважно, мы что-нибудь придумаем, если, конечно, ты хочешь еще раз встретиться.

- Да, очень хочу! Ведь у меня совсем нет подруг, а иногда так хочется просто поговорить с кем-нибудь.

- В таком случае вопрос будет решен, - заверила ее Алекса.

И она действительно придумала относительно безопасный и законный способ встречаться. Местом этих встреч стали турецкие бани - в те времена своеобразный женский клуб, чуть ли не единственное место, где мусульманским женщинам не требовалось сопровождение мужчины, и они могли вести себя относительно свободно.

Правда, чтобы ходить туда, Алексе пришлось придумать новую легенду. Она стала сестрой самой себя, то есть грека Атракиса. Но это лишь еще более раззадоривало вампиршу.

Во время этих встреч, которые происходили раз или два в неделю, они с Раминой разговаривали обо всем на свете. Алекса рассказывала ей о странах, в которых побывала, о разных приключениях, историях из книг, Рамина - о своей жизни, иногда даже прося у вампирши какой-либо совет. Они стали настоящими подругами, даже больше. Можно сказать, сестрами, которые могли делиться всеми мыслями и переживаниями.

Алекса, оставаясь одна в своем доме, все чаще ловила себя на мысли, что ей не хватает общества Рамины. А ведь это так не похоже на нее. Словно вернулись те времена, когда она была лишь новорожденным вампиром.

И вот настал день, когда Рамина узнала всю правду о ней до конца. Обстоятельства сложились так, что вампирша сама решила все рассказать своей подруге. Рассказать, даже не смотря на то, что в ответ та может отвернуться от нее.

Они, как обычно, расположились в одном из укромных уголков турецких бань, в стороне ото всех, и вели неспешный разговор. Было жарко, и на них не было ничего, кроме простыней, поэтому обстановка чем-то напоминала Алексе римские термы. Она недавно вышла из небольшого мозаичного бассейна, и ее кожу до сих пор покрывали водяные капли. Рамина помогла ей вытереться. Но что-то ее озадачило. Она спросила:

- Ты себя хорошо чувствуешь?

- Да, а что?

- Просто кожа у тебя какая-то необычная. Здесь очень тепло, даже жарко, а она прохладная. К тому же, мне иногда кажется, что она будто озарена каким-то внутренним светом.

Все это было вызвано лишь тем, что вампирша уже дня три как не питалась. Но Алекса поняла, что если и дальше будет так отмалчиваться, то зародит в душе Рамины еще большие подозрения, а это может разрушить их дружбу. Поэтому она решилась, хотя и понимала, что ее откровенность может привести к тому же результату.

- Ты действительно хочешь это знать? - осторожно начала Алекса.

- Конечно! Я же твоя подруга! И если с тобой что-то не в порядке, ты больна, я сделаю все, чтобы помочь тебе! - горячо ответила Рамина.

- Спасибо. Но, прежде чем давать такие обещания, советую выслушать меня до конца. Возможно, тогда ты в корне переменишь свое мнение.

- Да что с тобой такое? Ты так странно говоришь! - в голосе молодой женщины было искреннее беспокойство.

- Не волнуйся, я не больна. Вот уже сотни лет болезни и смерть не властны надо мной.

- О чем это ты? - спросила Рамина, подумав, уж не послышалось ли ей. И, словно в ответ на ее мысли, Алекса произнесла:

- Ты не ослышалась. Я бессмертна. Вот уже почти триста двадцать пять лет. Я вампир, или, как это по-арабски, гхоул.

- О, Аллах! - воскликнула женщина, и тут же сама себе зажала рот, чтобы не привлечь внимания, а потом тихо спросила, - Ты не шутишь?

- Конечно нет. Я никогда не стала бы с тобой так шутить.

- Невероятно!

- Понимаю, в это сложно поверить. Если хочешь во всем убедиться до конца, то посмотри мне в глаза. Обещаю, это не причинить тебе никакого вреда.

Рамина несмело подняла взгляд и столкнулась с глазами Алексы. Но теперь в них не было ничего общего с человеческими. Зрачки сузились, как у кошки, и в них она увидела то же пламя, что и в их первую встречу, но теперь оно было гораздо сильнее и от него веяло могуществом. И вдруг все кончилось, Рамина будто очнулась ото сна. Немного дрожащим голосом она сказала:

- Значит, все это правда! И, чтобы жить, ты пьешь человеческую кровь?

- Да, это способ нашего существования. Как ни крути, мы хищники. Хоть и не убиваем своих жертв, как гласят мифы, - с этими словами Алекса оттянула губу и показала заметно выделяющиеся клыки.

Именно это, казалось, ошеломило Рамину больше всего. В ее глазах появился страх. Почувствовав его, вампирша сказала:

- Не бойся. Если кому и надо опасаться меня, но только не тебе. Ты слишком много значишь для меня, чтобы я когда-либо смогла причинить тебе вред. Но я понимаю твое теперешнее состояние. Мой рассказ ошеломил тебя, и тебе нужно время, чтобы все обдумать. Поэтому сейчас я уйду. Я буду ждать тебя опять в эту пятницу. Приходи, если будешь готова принять то, кем я являюсь, если же нет... Что ж... я не буду больше тебя беспокоить.

Сказав это, Алекса ушла. Ушла так быстро, словно растворилась в воздухе. Оставаться здесь было для нее гораздо больнее, чем удалиться. Открывшись Рамине до конца, сейчас она чувствовала себя опустошенной.

Дни ожидания были для вампирши маленькой вечностью. Даже выработанное столетиями терпение не помогало. Она плохо помнила, что делала и куда ходила в это время. Ее состояние было сродни тому, в каком она пребывала перед тем, как покинула свою создательницу. Более ста пятидесяти лет прошло с тех пор. И теперь Алексе казалось, что она еще никогда так не сближалась с человеком.

В назначенный день и час, как и обещала, вампирша пришла в бани. Она была там. Смотрела на Алексу своими всегда немного печальными глазами. Но теперь к ее взгляду примешивалось и еще что-то, чему вампирша пока не могла дать названия. Увидев Рамину, ее сердце радостно забилось, и все же сомнения продолжали терзать ее. Подойдя к молодой женщине, она тихо и, может, даже несколько холодно сказала:

- Ты пришла...

- Да.

- Но почему? - как ей не хотелось спрашивать, но она должна была. - Разве то, что ты узнала обо мне, не напугало тебя?

- Если честно, сначала я действительно испугалась. Все это казалось таким невероятным! Узнать такое - все равно, что столкнуться с божественным откровением или сатанинским искушением. Не знаю... Я пыталась думать об этом, но, боюсь, у меня ничего не получилось. Я лишь пришла к выводу, что нужно принимать такими как есть тех, кто нам дорог.

- Дорог? - удивленно переспросила Алекса. Ее глубоко тронули слова Рамины. И все же она боялась поверить в них. Поэтому она тихо сказала, - Но я ведь тебе совсем чужой человек.

- Который за это время стал мне дороже кровной сестры.

"Кровной сестры" - повторила про себя Алекса. Среди вампиров эти слова имели свой, особый смысл.

- Я поняла, что вряд ли смогла бы расстаться с тобой, даже если бы ты была самим шайтаном и Аллах проклял бы меня за это, - продолжала Рамина, и в ее словах сквозило такое одиночество, что оно причиняло вампирше почти физическую боль. Ведь и ей самой это было хорошо знакомо.

- Ни Бог, ни дьявол здесь не причем, - мягко улыбнулась Алекса. - Чуть ли не с начала времен наш народ живет бок о бок с людьми. Мы - другая сторона медали. Вот и все. Ошибочно считать нас посланниками Света или Тьмы. Это должно беспокоить тебя меньше всего.

- Ну и хорошо. А то у меня от всего этого уже голова кругом идет, вздохнула Рамина. - Пойдем к бассейну, здесь становится жарко, - как ни в чем не бывало, с улыбкой предложила вдруг она.

Дальше все так и пошло, будто и не было никакого откровения Алексы. Это, казалось, устраивало обоих. Разве что вампирша стала еще бережнее относится к своей смертной подруге.

Так дни шли за днями, превращаясь в недели и месяцы. Привязанность Алексы и Рамины стала практически болезненной. Много раз с того дня, когда молодая женщина узнало обо всем, вампирша хотела сказать ей: "Пойдем со мной. Войди в мой мир. Позволь мне сделать тебя одной из нас". Но каждый раз ее что-то останавливало. Нет, Алекса не боялась, что ее подруга не сможет перенести обращение. У Рамины были довольно хорошие задатки, вампирша это чувствовала. И все же опасалась, не будет ли этот шаг роковой ошибкой. Хотя, с другой стороны, она всей душой жаждала обратить ее. Как было бы чудесно чувствовать вкус ее крови на своих губах и саму жизнь, покидающую тело, а потом снова возвращающуюся вместе с ее кровью вампира, но уже совершенно в другом качестве. Алексе хотелось подарить Рамине все те огромные возможности этой новой жизни, жизни вампира, которыми она обладала. Но ведь взамен она должна будет отнять у нее эту, смертную жизнь. Готова ли Рамина пойти на эту жертву, и вправе ли она ставить ее перед таким выбором? Именно этот вопрос останавливал Алексу каждый раз, когда фраза "Пойдем со мной" была готова сорваться с ее губ.

Поэтому вампирша продолжала молчать. Для себя она решила лишь одно: что бы ни случилось, она останется с Раминой, останется вплоть до конца ее смертной жизни, если не будет другого выхода.

Но жизнь вносит свои коррективы в любые планы. Это правило распространяется как на людей, так и на вампиров, да и вообще на любое существо в подлунном мире.

Вот уже почти год длилась дружба Алексы и Рамины. Как раз близился день рождения молодой женщины, ей должно было исполниться двадцать пять лет. Вампирша была занята поисками подарка для нее. Ей хотелось, чтобы он был особенным. Поэтому она который вечер проводила на базарах, пытаясь найти что-нибудь потрясающее.

Вот и тот вечер она потратила на это, потом еще решила поохотиться. В общем, домой Алекса возвращалась под утро. Когда улицы Стамбула практически опустели. Да к тому же дневная духота сменилась ночным холодом. Правда, вампирше в общем-то было все равно. Она была не так сильно чувствительна, что к жаре, что к стуже.

Вот она подошла к своему дому и только собралась открыть дверь, когда почувствовала чье-то присутствие. Здесь, где-то всего в двух шагах был человек. Алекса слышала его дыхание и тревожный стук сердца. Кто бы это мог быть, да еще в такое время?

Словно в ответ на ее невысказанный вопрос от темноты ночи отделилась женская фигура в парандже. Расстояние между ними было около полуметра, когда она с рыданьями просто рухнула в объятья Алексы.

Конечно, вампирша узнала ее, еще по запаху и стуку сердца. Это была Рамина. Молодая женщина была очень бледна. В неверном свете Луны ее лицо вообще походило на посмертную маску, к тому же мокрое от слез. А взгляд испуганный и растерянный, как у ребенка, потерявшегося в лесу.

- Рамина, что с тобой? - ошеломленно спросила Алекса. Менее всего она ожидала встретить здесь ее.

Но в ответ ей были лишь рыдания, к тому же она вся дрожала от холода.

- Да ты же совсем продрогла! Милая, пошли-ка в дом. Там отогреешься, а потом поговорим.

В доме вампирша укутала Рамину в шерстяное одеяло, быстро разожгла жаровню, но пока так и не смогла добиться от нее ничего, кроме рыданий. И это сильно беспокоило ее. Даже промелькнула мысль: "Уж не изнасиловал ли кто ее? Если так, то найду и прибью!"

Но вот Рамина стала постепенно приходить в себя. Но все равно продолжала держаться за Алексу, словно стоило ей ее отпустить, и мир рухнет. А вампирша и не пыталась высвободиться. Обняв молодую женщину, она осторожно спросила:

- Ну, что случилось? Расскажи мне все, иначе я не смогу тебе помочь.

- Мой муж... он... - Рамина снова разрыдалась.

- Что с ним? Он тебя обидел?

- Хуже. Он... он привел в дом вторую жену.

- Вторую жену? - переспросила Алекса. - Но я думала, что по вашим законам он должен получить на это твое разрешение.

- Да, но он сказал, что и так слишком долго терпел. Я не говорила, но с тех пор, как его дела пошли в гору, он все чаще заговаривал о том, что ему некому передать свое дело, что я не оправдала его надежд, так и не подарив ему сына, - хлюпая носом, ответила Рамина. - А вот сегодня он привел ее. О, Аллах, ей всего шестнадцать!

- И ты не возмутилась?

- А что я могу? Стоило мне рот открыть, как он сказал, что если я не смирюсь, то могу вовсе убираться, что, согласно закону, он вообще может выгнать меня на улицу, так как я бесплодна. А он же наоборот милостиво разрешает мне остаться на правах второй жены. Если же я буду возмущаться, то он пригрозил отправить меня на невольничий рынок, представляешь?! Я не выдержала и убежала. А кроме тебя мне не к кому пойти, - рыданья снова подступили к горлу молодой женщины.

- Ты правильно сделала, - успокаивающе сказала Алекса. - А твой муж настоящая скотина!

- Но ведь самое обидное в том, что он прав.

- Черта с два! - не сдержалась вампирша, она страшно разгневалась на этого жалкого торговца. - Да твоему Аль-Хаяму даже это юное создание не поможет. Проблема в нем, а не в тебе. Его семя не сможет дать всходы даже в самой плодородной почве. Причем уж лет десять как.

Эти слова заставили Рамину слабо улыбнуться.

- И вообще, с чего это ты так убиваешься? - спросила вдруг Алекса.

- Но я...

- Разве ты любила его?

- Вовсе нет, ведь меня просто выдали за него, не спрашивая на то моего желания.

- Может, он отобрал все твое состояние?

- Нет, да у меня и не было ничего.

- Ну вот. Все эти годы он ни во что не ставил тебя, обращался как с вещью. И ты еще жалеешь об этом?

- Нет, но я просто не знаю, что теперь со мной будет!

- Во-первых, можешь оставаться у меня. Мой дом - твой дом.

- Но я не хотела бы тебя стеснять.

- Что за глупости! Так, решено, остаешься здесь. О будущем же поговорим, когда ты успокоишься и придешь в себя.

Но их ждал еще один неприятный сюрприз. Время, проведенное Раминой холодной ночью у дверей дома Алексы, не прошло для нее даром. На следующий день она проснулась с жесточайшей лихорадкой. У нее был сильный жар и кашель. Все это очень пугало Алексу, жизнь Рамины казалась ей такой хрупкой. Она боялась оставить подругу даже на секунду.

Вампирша позвала самого лучшего доктора, но даже он не мог сделать ничего действенного, лишь посоветовал пить настои трав. К тому же Алекса чуть не выгнала его, когда тот хотел сделать кровопускание. Уж она-то как никто другой понимала, что это скорее убьет Рамину, чем излечит.

Следующие два дня были настоящим адом. Алекса не отходила от Рамины, опасаясь самого худшего, и стараясь хоть как-то унять жар. Все это время молодая женщина была практически без сознания или забывалась тяжелым сном. Вампирше невыносимо было видеть ее в таком состоянии, она проклинала себя за то, что раньше не предложила ей стать одной из них. Конечно, Алекса и сейчас могла бы обратить ее, но она не могла пойти на такое предательство. Она не раз имела возможность убедиться в последствиях насильственного обращения.

Но вот кризис миновал. На третий день жар у Рамины спал. Она открыла глаза, и взгляд ее был уже совершенно осмысленным. Когда она увидела Алексу возле своей кровати, то первым ее вопросом было:

- Ты здесь? Но разве не опасно для тебя находиться здесь днем?

- Не беспокойся обо мне, - улыбнулась вампирша. - Солнечный свет мне уже не опасен. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

- Хорошо. Спасибо, что заботилась обо мне.

- Ерунда. Правда ты здорово напугала меня своей болезнью.

- Ты волновалась за меня?

- Конечно!

Тут Рамина попыталась встать, но Алекса остановила ее со словами:

- Нет-нет. Лежи. Тебе еще рано вставать!

- Но я и так уже слишком много времени провела в постели, - попыталась было возразить молодая женщина.

- Не спорь и давай под одеяло! А я пока схожу и куплю тебе что-нибудь поесть. Какие будут пожелания на этот счет?

- Да я не хочу есть.

- Захочешь, - отрезала Алекса.

Она оказалась права. Вечером Рамина с нескрываемым удовольствием уплетала купленные Алексой плов, медовые лепешки и фрукты. Ей на глазах становилось лучше. Жара больше не было, а о болезни напоминал лишь редкий кашель. И все же вампирша не могла забыть, какой хрупкой и уязвимой она была, когда лихорадка терзала ее тело.

О своем муже Рамина больше не заговаривала, зачем было бередить старые раны? Молодая женщина лишь спросила:

- Что же будет дальше?

- А что ты хочешь, чтобы было дальше? - вопросом на вопрос ответила Алекса.

- В смысле?

- Ты свободна. Перед тобой раскрыт весь мир! Разве ты никогда не хотела увидеть его, посетить другие страны?

- Другие страны? - переспросила Рамина, и взгляд ее стал мечтательным.

- Да. Мы могли бы посетить их вместе, - подтвердила Алекса, и вдруг жарко добавила, - Пойдем со мной! Прими мой дар, позволь сделать тебя одной из нас!

Давно заготовленные слова сами сорвались с языка, а вслед за ними в комнате повисла звенящая тишина. Вампирша боялась нарушить ее, пораженная тем, что все же произнесла это вслух и ожидая ответной реакции Рамины. А та лишь посмотрела ей в глаза, словно пытаясь найти в них ответы на какие-то свои вопросы, и тихо произнесла:

- Ты это серьезно?

- Серьезно, как никогда! - горячо отозвалась Алекса. - Я уже давно хотела предложить тебе это. Но ты сама должна все решить, тщательно все взвесив. Ты станешь бессмертной, проживешь сотни, а то и тысячи лет, не постарев больше ни на день. Убить тебя можно будет лишь огнем или отрубив голову. Но ты должна будешь пить кровь, а первые сто-двести лет опасаться солнечного света. Ты должна все это знать, прежде чем принять решение.

Рамина задумалась. Ей предстояло сделать самый важный выбор в ее жизни. Но вот она снова подняла глаза на Алексу и еле слышно произнесла:

- Хорошо.

- Что, прости? - переспросила вампирша, подумав, что ей послышалось.

- Я готова пойти с тобой. Я хочу этого, - уже громче сказала она.

- Правда? Ты твердо так решила? - сердце Алексы возликовало, но она все же не хотела торопить события, понимая, что решение Рамины не должно быть импульсивным.

- Да. Твердо. В моей прошлой жизни меня более ничто не держит.

- Что ж, хорошо. Тогда сделаем это завтра, после захода солнца. У тебя впереди целый день, чтобы все еще раз обдумать. И если ты...

- Я не передумаю, - покачала головой Рамина. - К тому же за тобой я готова идти хоть на край света.

- А вот этого не надо. Ты должна сделать выбор сама и для себя, а не ради кого-то. К тому же, чтобы ты не решила, я все равно буду с тобой.

- Ладно, - улыбнулась Рамина, в ее глазах было столько доброты, и еще какая-то глубокая мудрость и понимание. Алекса даже не ожидала такого. Этот взгляд больше бы подошел существу, прожившему не одну сотню лет. Что ж, это иной раз свидетельствовало о том, что она сделала правильный выбор.

Весь следующий день они практически не виделись. Едва молодая женщина проснулась, как вампирша удалилась под каким-то предлогом. Она не хотела лишний раз маячить перед Раминой, чтобы дать той возможность действительно все обдумать.

К тому же Алексе тоже нужно было уладить кое-какие дела. Во-первых, она зашла на улицу ремесленников, где отыскала мастера, который за определенную плату обещал за два дня изготовить гроб по ее специальному заказу. Потом она приобрела платье для Рамины, так как понимала, что обращение и первая охота могут плачевно сказаться на ее теперешней одежде. К тому же нужно было утолить и собственную жажду. Но Алекса сделала это не до конца, так сказать, лишь заморила червячка.

Домой она вернулась лишь с последними лучами солнца. Рамина ждала ее, на ее лице была написана решимость, что не могло не обрадовать Алексу. Приблизившись к молодой женщине, она спросила:

- Так ты не передумала? Твое решение все так же твердо?

- Да, - кивнула Рамина. - Возьми меня в свой мир.

- Хорошо, - неожиданно тихо ответила вампирша. Предвкушение того, что должно было произойти, вдруг пробудило в ней какую-то робость, одновременно с этим обострив сразу все чувства.

Алекса вдохнула, позволяя аромату ее крови, текущей по венам, проникнуть в себя. Недостаточно утоленная жажда тут же дала о себе знать, развернувшись, словно змея, готовящаяся к броску. Зрачки глаз сузились. Это не утаилось от Рамины, и на миг на ее лице отразился страх. Уже сквозь стучащую в висках жажду вампирша услышала ее вопрос:

- Это... не больно?

- Только не для тебя, моя дорогая, - улыбнулась Алекса.

В следующий миг ее губы коснулись нежной кожи на шее молодой женщины, клыки осторожно, но быстро пронзили плоть. Вампирша ощутила первую пьянящую струю алой жидкости, а вместе с ней пришли и образы жизни Рамины: иногда размытые, а иногда четкие и яркие. Она не сопротивлялась, наоборот, казалось, стремилась ей на встречу. Сейчас они были ближе, чем могли бы быть любовники. Алекса чувствовала чистую душу Рамины, познала то одиночество, что сопровождало ее почти всю жизнь, прикоснулась к тем теплым чувствам, которые вызывал ее собственный образ, раскрыла ее суть, и она ошеломила вампиршу, ибо это была суть одинокого воина-странника.

Но вот, казалось, нескончаемый поток крови стал слабеть. Сердце Рамины билось все медленнее, грозя остановиться вовсе. Настало время. Алекса бережно положила Рамину на кровать, а затем одним резким движением взрезала себе запястье левой руки. Тут же выступила кровь, и она приложила рану к губам молодой женщины.

Да, сначала Рамина чисто инстинктивно пыталась отстраниться, но Алекса не позволила ей этого, вынуждая сделать первый глоток. Потом заставлять уже не пришлось. Молодая женщина вцепилась в руку мертвой хваткой, и все тянула и тянула в себя. Вампирша чувствовала, как ее собственная кровь циркулировать в теле Рамины, начиная превращение. "Интересно, какие образы видела она в этот момент? Были ли они такими же яркими, как и те, что видела она сама?" промелькнуло у Алексы в голове.

Но вот молодая женщина оторвалась от ее руки, лицо исказила гримаса боли. Она резко выгнулась, а потом снова рухнула на кровать. У Рамины было чувство, что она в огне, причем он разгорался изнутри, поглощая каждую клеточку. Казалось, сил уже не было терпеть, как вдруг боль прошла, и какая-то новая сила стала заполнять ее тело, будто накрыло гигантской волной.

Наблюдавшая за превращением Алекса понимала, что сейчас чувствует ее подруга. Точно так же было когда-то и с ней. Вот Рамина замерла, лишь широко раскрыв глаза, которые уже тронуло превращение, - они стали как два драгоценных камня. Сила пришла к ней. Она стала вампиром, и пути назад больше не было.

- Ну, как ты? - спросила Алекса, помогая Рамине сесть.

- Отлично, - ответила она, и в ее глоссе появились новые нотки. - Никогда еще себя так не чувствовала. Все такое... такое...

- Необычное, хоть и осталось прежним?

- Да, - подтвердила Рамина, восхищенно обводя глазами комнату.

- Все нормально. Мир предстал перед тобой в новом свете. Чувства вампира гораздо сильнее человеческих, тебе придется даже научиться заглушать их. Идем, у тебя впереди еще целая ночь открытий.

- Но куда мы пойдем? - в глазах Рамины загорелся задорный огонек.

- Пришло время познать еще одну сторону жизни вампира. Ведь ты голодна, не так ли, моя дорогая?

- Да, - призналась она. - Но это чувство так не похоже на тот голод, который я испытывала раньше. Оно такое...

- Всеобъемлющее? - подсказала Алекса.

- Именно.

- Одна из наших особенностей, к которой тебе придется привыкнуть. Голод часть нашей жизни, он никогда не исчезает полностью, - объяснила вампирша, вышагивая по пустынной улице рядом со своей подругой. - И еще, запомни, что я тебе сейчас скажу. Никогда не отказывайся от крови. Не доводи себя до крайней степени голода, иначе он возьмет верх над тобой, а это приводит к плачевным последствиям.

- Как это?

- Слишком долго сдерживаемый голод может ввергнуть тебя в безумие. Одержимая жаждой крови ты превратишься в животное, машину убийства, уничтожающую все на своем пути. Ты начнешь убивать людей, и это погубит тебя.

- Но ты говорила, что убить меня могут лишь огонь или отсечение головы.

- Да, это так. Именно этими способами и воспользуются другие, чтобы избавиться от обезумевшего вампира.

- Другие? - несколько удивленно спросила Рамина.

- Конечно, - подтвердила Алекса. - Не думаешь ли ты, что мы единственные? Безусловно, есть и другие вампиры. Некоторые образуют кланы, некоторые живут сами по себе, как я. Но все мы подчиняемся нашей королеве - древнему вампиру клана Инферно, из которого вышли все остальные. И мы соблюдаем единые законы. Их немного, но они есть. И теперь ты тоже должна знать и соблюдать их. Главные из них - это запрет на убийство людей. Исключением могут быть лишь самооборона или угроза раскрытия. А также запрет на убийство другого вампира, если только не брошен вызов. И еще мы должны хранить тайну нашего существования, живя среди людей. Чем меньше они в нас верят - тем лучше. Вот, пожалуй, и все. Ах да, еще запрещается насильственное обращение людей и обращение детей.

- Детей? - удивленно спросила Рамина. - Да у кого на это рука поднимется?

- Поверь мне, всякое бывает, - вздохнула Алекса. - Вампиры с телами детей - самое жуткое и удручающее зрелище. Но у нас еще будет время поговорить об этом. Сейчас пришло время тебе выучить самый главный урок. Вот, видишь там вдалеке одинокую фигуру? Наверняка один из многочисленных воров.

- Да, вижу.

- Он станет твоей первой жертвой.

- А что.... а что если я не смогу, - попятилась было Рамина.

- Сможешь. В нужный момент инстинкты подскажут тебе, что и как нужно делать. К тому же я буду рядом. Не бойся!

- Но ведь он...

- Если все сделать правильно, он не умрет. Лишь будет чувствовать слабость некоторое время. И вообще, советую тебе не беспокоится так сильно о своих жертвах. Во время нашей трапезы они практически не чувствуют боли, даже наоборот. Если, конечно, ты сама сознательно не хочешь причинить им боль.

Во время этого разговора они подошли практически вплотную к тому, кого наметили в жертву. Но он все еще не замечал их.

- Я не смогу! - повторила Рамина.

- Сможешь, - твердо сказала Алекса. - Послушай, как бьется его сердце, как кровь течет по венам. Ведь ты уже ощущаешь ее аромат, и он заставляет тебя трепетать. Жажда заполняет тебя.

- Да, - страстно выдохнула Рамина. Ее ноздри жадно втягивали воздух, зрачки широко раскрытых глаз стали как у кошки. Она даже рот приоткрыла, и были видны кончики недавно приобретенных клыков.

- Ну же, возьми его!

Эти слова стали для Рамины последней каплей. Она кинулась на несчастного словно кошка. Вряд ли мужчина понял, что с ним произошло, когда клыки вонзились в его шею. Почувствовав первую кровь, Рамина уже не могла остановиться. Она пила жадными глотками, и вынуждена была признаться, что это было чудесно. Такого подъема чувств, и в то же время глубокого удовлетворения она никогда не испытывала.

Алекса с улыбкой наблюдала за первой трапезой своего птенца. Но вот дело стало принимать угрожающий оборот. Еще минута, и жертва может умереть. Чтобы не допустить этого, она твердо положила руку на плечо Рамины со словами:

- Остановись, моя дорогая. Хватит с него. Отпусти.

Нехотя, молодая женщина повиновалась, и повернула к Алексе свое испачканное кровью лицо с затуманенными глазами. Бесчувственное тело мужчины кулем рухнуло наземь.

- Ты молодец! - сказала Алекса, приобняв Рамину и утирая своим платком ее губы, когда взгляд той прояснился. - Для первого аза ты отлично со всем справилась.

- Это было так необычно, - заворожено прошептала молодая женщина.

- Но это было хорошо?

- О, да! Странно, но я не почувствовала никакого отвращения. Все казалось таким естественным!

- Так и должно быть, - обворожительно улыбнулась Алекса, уводя подругу прочь.

- Но... но ты оставишь этого беднягу вот так? - остановилась вдруг Рамина. - Он же знаем меня в лицо!

- Об этом не волнуйся. Наши жертвы никогда не помнят нас и вообще все то, что с ними произошло. Когда мы пьем их кровь, то погружаем в подобие транса это всегда происходит само собой и никогда не подводит.

- Понятно, - протянула Рамина.

- А теперь идем. Впереди еще целая ночь.

С этими словами Алекса повела свою подругу в менее благополучные кварталы, где жизнь в это время только закипала. Вот впереди показались уже первые шумные компании, состоявшие в основном из заезжих иностранцев. Заметив их, Рамина вжалась в свою спутницу.

- Что с тобой? - удивленно спросила Алекса.

- А вдруг они узнают, что я... не человек больше?

- Вздор! Внешне ты такая же, как и они. Вспомни, ты ведь сама тоже не догадалась, кто я.

- И правда.

Весь остаток ночи был для Рамины наполнен открытиями. В ее глазах горел искренний восторг ребенка, познающего мир. В какой-то мере так оно и было. Всю жизнь она провела в серале, а затем в доме Аль-Хаяма, и никогда не бывала в подобных местах. Но пока она ощущала себя больше человеком, чем вампиром. Поэтому иногда вздрагивала от шумного смеха и испуганно косилась на мужчин, которые окидывали ее весьма откровенными взглядами. Чтобы как-то успокоить ее, Алекса сказала:

- Расслабься. Хоть никто и не догадывается, но самыми опасными существами здесь являемся мы. Никто не причинит тебе вреда. Да, они могут попытаться, но тогда им же будет хуже. Ты сильнее их всех, твоя физическая сила неимоверно возросла. Поверь мне на слово, вампир может одним ударом переломить хребет быку и даже не запыхаться.

Домой они вернулись за час до рассвета. Вскоре Рамина призналась, что чувствует какую-то странную дрожь.

- Просто ты ощущаешь приближение солнца. Напоминание, что все мы по сути являемся детьми ночи, - объяснила Алекса. - Тебе уже пора спать. У тебя в запасе времени чуть больше получаса.

- А потом?

- А потом придет солнце и, если ты надежно не укроешься, начнет жечь тебя, может и вовсе спалить. Ты же ничего не сможешь поделать, так как будешь скована оцепенением сна. Советую не проводить подобных экспериментов, ибо боль при этом дикая, к тому же остаются уродливые шрамы, которые даже с нашей феноменальной способностью излечиваться, заживают очень долго. Так что тебе придется скрываться от солнечного света около ста - ста пятидесяти лет, пока у тебя не выработается иммунитет, - объяснила Алекса.

- С тобой тоже так было?

- Да. Идем, я покажу, где ты будешь спать.

Вампирша провела Рамину в ту самую потайную комнату без единого окна и, указав на свой гроб, сказала:

- На сегодня это твоя кровать. Завтра-послезавтра, думаю, уже будет готов твой собственный гроб.

- Как же я смогу спать в... этом? - глаза Рамины округлились.

- Крепко и сладко, - усмехнулась Алекса, сдвигая крышку. - Поверь, в этом нет ничего страшного. Давай я помогу тебе лечь. Не бойся. Вскоре ты заснешь, и будешь спать так сладко, как никогда прежде. К тому же я буду рядом, буду спать на этой вот кровати.

- Хорошо, - неуверенно отозвалась Рамина, устраиваясь на своем новом ложе.

- До вечера, - мягко улыбнулась Алекса, помогая закрыть крышку.

- До вечера, - донеслось уже изнутри.

Последующие дни и ночи мелькали как в калейдоскопе. Рамина постигала свои новые способности, жадно схватывая все то, чему учила ее Алекса. Уже на второй день она спокойно спала в гробу, а постепенно познала и все тонкости охоты, не стараясь отринуть эту часть своей новой жизни, что немаловажно.

Сама Алекса тоже ожила. Она словно вернулась в те времена, когда точно также познавала мир заново, но сейчас она видела все это другими глазами. Чтобы там ни было раньше, но теперь Рамина стала ее птенцом, ее дочерью во крови. И вампирша изо всех сил старалась научить ее всему тому, что было необходимо, что познала она сама за долгую жизнь. Ведь они по-прежнему оставались очень близки, словно сестры, если не сказать больше.

Именно эта близость и позволила распознать первые тревожные сигналы. Проходили недели, но Алекса сердцем почувствовала, что что-то не так. Да, Рамина с радостью воспринимала все новые знания и способности, но вместе с тем продолжала держаться за свою смертную жизнь. Она говорила, что прошлое ее не удерживает, и все же боялась отпустить его. Это явно не шло ей на пользу.

В одну из ночей Алекса застала ее возле дома Аль-Хаяма. Рамина смотрела на освещенные окна, и глаза ее были наполнены какой-то особой печалью. Острый слух вампира позволял услышать звонкий девичий смех, доносящийся из дома.

- Так вот ты где, а я уже начала волноваться, - тихо сказала Алекса, подходя к Рамине сзади. Та обернулась, и вампирша столкнулась с той бездной печали, что затаилась в ее взоре. Больше ей не нужны были никакие объяснения. Положив руки ей на плечи, Алекса сказала, - Не стоит так себя мучить, это ни к чему хорошему не приведет.

- Не могу. Меня словно что-то тянет сюда. Странно. Ведь я не могу сказать, что была счастлива здесь.

- Просто тут ты была человеком. Поэтому тебя сюда и тянет. Ты боишься расстаться с этим.

- Ты права, - грустно согласилась Рамина. - Я действительно боюсь расстаться со своим прошлым. Словно тогда я сама исчезну. Исчезнет прежняя Рамина, растворившись в Рамине-вампире. Это пугает меня. Прости.

Со слезами на глазах молодая женщина уткнулась в плечо подруги.

- Не стоит извиняться. Ну-ну, что ты? - желая утешить, Алекса провела рукой по черным как ночь волосам Рамины. - Просто всегда трудно пережить свою смертную жизнь. Но я верю, ты справишься. И ты не растворишься в своем новом облике. Ты все та же, кем была. И не стоит так терзаться. Время все расставит на свои места.

- Хорошо бы, - вздохнула Рамина. - А с тобой тоже так было?

- Не совсем. Не задолго до того, как я стала вампиром, меня изгнали из родной деревни, чуть не закидав при этом камнями.

- Почему?

- По их мнению, я была ведьмой и водилась с нечистью. Частично они были правы - я дала кров трем вампирам, одна из которых и обратила меня. Но все равно, зла я тогда была ужасно! Прошло несколько десятков лет, прежде чем я нашла в себе силы вернуться домой, и то не надолго.

- Ты все равно была зла на тех людей?

- Дело не только в этом. Те люди... я недолго гневалась на них, к тому же к этому времени все, кого я знала человеком, умерли. Просто я почувствовала вкус к путешествиям и еще... Слушай, а не поехать ли нам куда-нибудь? предложила вдруг Алекса. - Помниться, ты хотела повидать мир. Как раз через три дня отходит корабль в Индию. Поехали?

- В Индию? - глаза Рамины загорелись.

- Да. А оттуда мы можем поехать куда захочешь! - пообещала вампирша. Она понимала, что ее подруге просто необходимо уехать отсюда, уехать куда угодно, хотя бы ей этого и не особенно хотелось. Кардинальная смена обстановки поможет ей отринуть иллюзии смертных, пережить свое прошлое и окончательно принять то, что она есть. Во всяком случае, Алекса надеялась на это. - Так ты согласна?

- Да, - кивнула Рамина. И вдруг, спохватившись, спросила, - Но как мы поедем? Ведь днем я должна прятаться от солнца.

- О, это не так уж сложно, - рассмеялась Алекса. Главное сделано согласие получено. - Протащить на корабль гроб в виде сундука довольно просто! В нем ты будешь спать днем. Единственное - придется сесть на диету - охотиться реже и с большей осторожностью. Вот и все.

- Но успеем ли мы собраться? - Рамина уже загорелась предстоящей поездкой.

- Успеем! Ведь у нас не так уж много вещей. Конечно, что-то придется продать - не повезем же мы с собой дом или лошадей. Но эти вопросы я беру на себя.

- А если на корабле не окажется свободных мест?

- Ну, милая моя, ты недооцениваешь власть золота! Обещаю, у нас будет лучшая каюта! Об этом я позабочусь.

- Это несправедливо, если ты будешь заниматься всем, а я просто сидеть сложа руки и ждать. Я не хочу, чтобы ты все взваливала на себя, и готова помочь в чем скажешь.

- Хорошо, - Алексу тронула такая забота о ней. Надо сказать, что она уже отвыкла от этого за те долгие годы, что жила одна. - Если ты не против, то займись упаковкой тех вещей, что мы берем с собой.

- Договорились. Если еще что понадобиться - ты только скажи.

Три дня до отъезда пролетели совершенно незаметно в суете сборов. Более-менее они пришли в себя только тогда, когда стояли на палубе и смотрели, как корабль покидает порт.

Путешествие было на удивление спокойным. Пираты и шторма обходили их судно стороной. Правда, пассажиров и команду то и дело поражал странный недуг в виде резкого упадка сил. Конечно, Алекса и Рамина понимали, в чем дело, но отмалчивались и вообще предпочитали держаться в стороне от остальных.

И вот, наконец, Индия! Она просто поразила их своей роскошью и различными чудесами. Это была еще девственная Индия, до прихода англичан, где люди со светлыми волосами и кожей были редкостью. Поэтому Алекса пользовалась повышенным вниманием у местных жителей, что не особо ей нравилось. Но это были лишь мелкие неудобства, которые не могли затмить великолепия этой страны.

После охоты Алекса и Рамина любили бродить по городам, часто бывали приглашены в богатые дома и дворцы, где обычно выдавали себя за супружескую пару, пытались побольше узнать об этой новой культуре. Язык дался им легко - в этом помогли их ментальные способности.

Что же касается индийских вампиров, то и они приняли их довольно радушно. Алекса даже изменила своим привычкам и довольно много времени проводила в их обществе вместе с Раминой, посчитав, что ее подруге это пойдет на пользу. Да, сама она была одиночкой, но вовсе не собиралась и ее заставлять следовать такому образу жизни. Если она захочет жить среди других вампиров - что ж, пусть будет так. Уже сейчас Алекса знала, что как бы она не была привязана к Рамине, если будет нужно - она сможет отойти в сторону.

Но пока все шло хорошо, просто отлично. Они жили словно настоящая семья. Это были воистину счастливые годы. А другие вампиры - да, они иногда встречались, но не более того. Рамина явно дала понять, что общества Алексы ей вполне достаточно, и она не желает близко подпускать к себе кого-либо другого.

После восемнадцати лет, прожитых ими в Индии, она первая предложила уехать. Продолжить путешествие. Мечта посетить Францию разгорелась в ней с новой силой. Алексу не надо было долго упрашивать. Если ее что здесь и удерживало, так это только сама Рамина.

Опять морское путешествие. На этот раз более долгое и утомительное. Даже пришлось пережить два сильных шторма, во время которых их судно мотало из стороны в сторону, как утлую лодчонку. Но вот, после бесконечно долгих дней путешествия, они снова смогли ощутить под ногами твердую землю. Солнечный берег Испании с радостью принял двух усталых путников.

Да, это уже была Европа. Контраст с Османской Империей и уж тем более с Индией чувствовался здесь во всем. И это приводило Рамину в неописуемый восторг. Ее удивляло и забавляло буквально все: платья, открытые лица, кареты, церкви, дома. Алекса тоже вынуждена была признать, что многое изменилось с момента ее последнего пребывания здесь. Началась эпоха Возрождения. Церковь постепенно, нехотя, сдавала свои позиции. И не так сильно довлела над всеми сферами жизни. У людей пробудился интерес к познанию мира, науке, красоте. И это ощущалось во всем. Люди словно вздохнули свободнее.

Те дни, что Алекса и Рамина прожили в Испании перед отъездом во Францию, были очень светлыми. Когда они гуляли по улицам, разъезжали в карете или посещали портних Рамина то и дело заливалась восторженным смехом. Она часами могла ходить по торговым рядам, перебирая различные безделушки. Она полностью сменила свой гардероб, и теперь ее практически нельзя было отличить от испанки, разве что по акценту. Даже Алексу Рамина уговорила сшить потрясающее платье из парчи чайного цвета. И все же, согласившись на это, она заказала еще два мужских платья. За время путешествия ее гардероб тоже изрядно поизносился.

Во Францию они ехали в карете. Управляла ей сама Алекса, решив, что без кучера или других сопровождающих лиц им будет только спокойнее. Карету она тоже подобрала особую - с плотно закрывающимися окнами, чтобы внутрь не проникало ни единого лучика.

Так они и ехали. Если выдавалась возможность - на день останавливались в придорожной таверне, потом снова продолжали путь. Иногда, по ночам, Алексу на козлах подменяла Рамина, или же просто садилась рядом, чтобы поговорить, обсудить планы на будущее, к тому же Алекса учила свою подругу французскому. Даже для вампира он давался ей очень легко - сказалось то знакомство с языком, которое она получила от своей матери. Так что к моменту пересечения французской границы Рамина уже говорила довольно бегло. Чтобы закрепить результат, Алекса старалась теперь говорить с ней только по-французски.

Наконец, они достигли цели своего путешествия. С первыми вечерними сумерками они въехали в Париж. Даже для того времени он был великолепен. А ведь Франция только начала оправляться от тягот столетней войны. Не так уж много времени прошло с тех пор, как она заключила мир с Англией, и до сих пор по ее землям ходили слухи, что Жанна Д`Арк жива, а не сгорела на костре инквизиции.

Но все это, вообще-то, мало волновало двух вампиров, приехавших в Париж и занявших один из лучших домов. Правда, во время их частых предрассветных бесед у камина Алекса не раз говорила, что ей было бы любопытно встретиться с этой необычной девушкой, которая верила в то, что слышит голоса святых, и смогла собрать огромную армию во имя спасения Франции от англичан.

- Ты полагаешь, она действительно могла быть святой? - спросила как-то Рамина во время одного из таких разговоров.

На что Алекса отрицательно покачала головой и сказала:

- Вряд ли. В мире много загадочного и сверхъестественного, взять хотя бы нас, но святые и ангелы - это уже слишком. Я также сомневаюсь в ее способностях в ведении боя. Скорее всего, она была марионеткой в чьих-то умелых руках. Идолом, который нужен был, чтобы объединить народ в этой войне.

- Но даже если так, согласись, она все равно удивительна! - не унималась Рамина.

- А кто спорит? Для меня даже не будет сюрпризом, если она успела привлечь внимание кого-либо из нас.

- В смысле?

- Подобные яркие личности всегда вызывают наше любопытство, а если учесть еще и странные обстоятельства ее смерти, то вполне может быть...

- Ты думаешь, что ее могли сделать вампиром? - осенило молодую женщину.

- Вполне возможно, - пожала плечами Алекса и, заметив удивленный взгляд подруги, добавила, - А что здесь такого? Как я выбрала тебя, так кто-то мог выбрать и ее. Судя по всему, у этой девушки были все задатки, чтобы стать хорошим вампиром.

- Но как можно определить, будет ли человек хорошим вампиром? Разве есть явные признаки?

- Ну, зачастую не такие уж явные, но есть. Самое главное - воля, чем она сильнее, тем больше шансов, что, став вампиром, человек сможет справиться со временем. Ведь наш самый страшный враг вовсе не огонь, солнце или люди, охотящиеся на нас, а именно время. Многие, не выдержав его тяжести, сами ищут смерти, зовут ее, и она приходит. А некоторые сходят с ума. Так что главное не дать погаснуть пламени сердца, жить полной жизнью.

- Значит, у меня тоже есть воля?

- Конечно, - улыбнулась Алекса. - Если бы я сомневалась, то не предложила бы тебе стать одной из нас. У тебя есть воля и сила. Та, что мы зовем ментальными способностями. Она была с тобой всегда. У многих людей эти способности тоже есть, правда, только единицы догадываются об этом. Ведь истинная сила проявляется лишь после обращения. Как сейчас она просыпается в тебе, и с каждым годом будет все возрастать.

- И ты все это знала, когда я еще была человеком? - удивилась Рамина.

- Догадывалась. Никогда нельзя знать на все сто. Ведь обращение не всегда предсказуемый процесс. Человек может быть одним, а птенцом стать совсем другим. Доля риска есть всегда. Ты должна это знать, когда будешь творить птенца.

- Я?

- Ты-ты. Что тебя так удивляет?

- Вряд ли я когда-либо смогу решиться на такое, - покачала головой Рамина.

- Это ты сейчас так говоришь. Рано или поздно ты встретишь того, кого тебе захочется обратить, увести за собой.

- Не думаю, что у меня хватит сил на это.

- Уже сейчас у тебя есть эта сила. Она появляется с момента обращения, если, конечно, обращенный не является беспомощным ребенком. Хотя, конечно, чем сильнее вампир, тем сильнее будет и его птенец. Но это правило действует не всегда. Вообще, обращение во многом протекает стихийно. Да, мы знаем его техническую часть: нужно испить крови человека, доведя его этим до грани жизни и смерти, а затем напоить своей кровью. Но, думаю, ни один из нас не сможет рассказать, что же происходит в смертном теле, когда в него попадает наша кровь. Почему мы чувствуем души друг друга? И почему между птенцом и его создателем образуется нерушимая связь?

- Я думала, что все вампиры чувствует друг друга.

- Да, это так, - согласилась Алекса. - Но тех, кто создан нами, мы ощущаем особо, и никогда не спутаем с другими. Я, например, смогу найти тебя где угодно, даже если между нами будут континенты. Ты тоже всегда почувствуешь мое приближение.

Так, за неспешными разговорами, Алекса рассказывала Рамине все, что знала о вампирах. Это было уже не обучение, а беседа на равных.

А время вокруг текло незаметно. Недели сливались в месяцы, месяцы в годы. Рамина уже и забыла, что когда-то была обычной женой торговца, которая занималась исключительно домашним хозяйством. Теперь она выглядела как истинная леди. Загадочная, с немного печальным взглядом. Иногда Алексе казалось, что в ее глазах можно увидеть всю мудрость мира. Рамина, не без помощи своей подруги, выучилась читать и теперь много времени проводила среди книг. Всю свою смертную жизнь лишенная всего этого, теперь она с жадностью поглощала знания, и Алекса ни в коей мере не собиралась препятствовать этому.

Они вместе ходили в театры, в оперу. Вампирше доставляло истинное удовольствие подарить подруге какую-либо редкую книгу или диковинную статуэтку. Еще она взяла на себя все заботы об их жизни. Вела дела, оплачивала счета и так далее. Хотя никогда и не была против, если Рамина вызывалась ей помочь. Да, Алекса старалась обеспечить им достойную жизнь при условии сохранения их тайны, а Рамина, в свою очередь, заботилась о ней. Так получилось само собой. Хотя поначалу Алексе было немного не по себе. Ну не привыкла она, чтобы о ней заботились! Но Рамине удалось разглядеть в ее душе то, что было скрыто от всех остальных. Ее ранимость и уязвимость, которые скрывались за железной волей, вспыльчивым характером и даже резкостью. И это наполняло ее нежностью к своей создательнице.

Прошло сто двенадцать лет с той ночи, как Рамина стала вампиром. За это время они вместе посетили множество стран. Прожив почти двадцать пять лет во Франции, они переехали в Англию, потом в Голландию, Германию, Венгрию - в общем, объехали чуть ли не всю Европу. Потом были Греция, Тунис и Алжир. И, наконец, Сицилия, солнечный город Сиракузы - родина великого Архимеда. Алекса не с проста привезла сюда свою подругу. Она давно уже готовила для нее сюрприз.

Они поселились на побережье, в уютном двухэтажном домике посреди небольшого садика с множеством благоухающих цветов, а посыпанная песком дорожка вела прямо к морю. Увидев это маленькое чуда из ракушечника, Рамина пришла в восторг и даже захлопала в ладоши со словами:

- Алекса, здесь просто замечательно! Это и есть твой сюрприз?

- Не совсем, - улыбнулась вампирша, убирая с лица непослушную прядь волос.

- Тогда что?

- Узнаешь в свое время.

- Ну хотя бы намекни! - взмолилась Рамина. - Ведь ты же не просто так настаивала, чтобы мы приехали именно сюда! Ведь так?

- Да, - Алекса сохраняла невозмутимость.

- Но почему?

- Я же сказала, все в свое время. Разве тебе здесь не нравится?

- Очень нравится! Но что же это за сюрприз? Я уже не могу больше ждать!

- Хорошо, обещаю, послезавтра ты все узнаешь!

- Так долго? - насупилась Рамина.

- Долго? Прожив более сотни лет, ты не можешь подождать каких-то два дня! - этот разговор забавлял вампиршу, но сдаваться она не собиралась. - Ладно, пойдем разбирать вещи. Я еще хочу осмотреться тут и, возможно, поохотиться. Эта морская диета меня несколько истощила, да и тебя, наверное, тоже.

- Да, ты права, - немного рассеяно ответила Рамина, и тут же, как бы невзначай спросила, - Так что это за сюрприз?

Вместо ответа Алекса лишь усмехнулась и вошла в дом. Ни в эту ночь, ни в следующую молодой женщине так и не удалось выудить у нее, в чем же заключается сюрприз. Она просто извелась от любопытства, но подруга не сдавалась. Даже в мыслях ее ничего нельзя было прочесть, хотя Рамина весьма преуспела в этом, но вампирша тщательно запирала свой мозг, и все попытки были тщетны. Так, ни с чем, она и легла в свой гроб, как только небо стало сереть.

Алекса же не ложилась, хоть и осталась в их спальне - единственной комнате в доме, где не было окон. Так и было задумано. Пока ее подруга отдыхала, она решила все подготовить к предстоящему сюрпризу. Вампирша собиралась сделать второй дар Рамине - подарить ей солнце. Уже давно она чувствовала, что пришло время. Сначала та, что стала ее птенцом, начала просыпаться днем, происходить это стало все чаще, но она продолжала лежать в гробу из страха перед солнечным светом. Алекса чувствовала это. Еще Рамина стала раньше просыпаться и позже ложиться. Да, именно так было и с ней самой когда-то. А теперь, как творец, она знала, что время ее птенца настало.

Поднявшееся над морем солнце быстро согрело землю. Теперь его тепло ощущалось даже сквозь стены. Поэтому Алекса скинула камзол, оставшись в рубашке, коротких кожаных штанах и сапогах. Этот костюм, который, в основном, предпочитали пираты средиземноморья, в последнее время все больше нравился ей. Для Рамины же, ради этого дня она специально заказала платье нежного лилового цвета - легкое, и в то же время закрытое, с прилагающимися перчатками. Не стоило так сразу подвергать ее нежную кожу такому удару. К тому же подругу ожидал еще один подарок - изящный золотой браслет с рубинами и изумрудами. Вампирша сделала его сама вместе с одним знакомым ювелиром еще в Тунисе. Ее пальцы тогда с радостью вспоминали свое мастерство. Будучи кузнецом, она изготовила оправу, ювелир же занимался камнями. И вот сегодня пришло время вручить этот дар той, которой он предназначался.

Солнце перевалило за полуденную отметку, когда Алекса склонилась над гробом Рамины и осторожно сдвинула крышку. Молодая женщина лежала словно мертвая, практически не дыша - вампиры не испытывали в этом необходимости, особенно во сне. Но едва крышка была сдвинута, как она открыла глаза - не дремлющий инстинкт самосохранения. Заметив это, Алекса сделала знак, что все в порядке и ласково сказала:

- Не волнуйся, это всего лишь я. Вставай моя милая, сюрприз ждет тебя.

Эти слова заставили Рамину окончательно проснуться и сесть в своем странном ложе. На ее лице отразилась радость, которая тут же сменилась настороженностью. Она опасливо спросила:

- Сейчас? Но ведь еще день! Я чувствую солнце.

- Ничего страшного. Это больше не имеет для тебя значения, - улыбнулась Алекса.

С минуту Рамина недоуменно смотрела на свою подругу, как вдруг догадка поразила ее:

- Неужели ты хочешь сказать, что теперь мне не нужно больше так старательно прятаться от солнечного света?

- Именно! Ну же, вставай, - вампирша протянула подруге свою руку, помогая ей скорее вылезти из своего дневного убежища.

Секундой позже Рамина заметила платье, приготовленное для нее Алексой, и лицо ее засветилось детской радостью. Подхватив его, она спросила:

- Это... мне?

- Конечно, а кому же еще? Нравится?

- Спрашиваешь! Но чем я заслужила все это?

- Просто я захотела, чтобы тебе запомнился этот день, - ответила Алекса, помогая подруге примерить новое платье и справится с непослушными застежками. - Ведь сегодня ты впервые увидишь солнце глазами вампира.

- Какая же ты замечательная! - обняла ее Рамина в порыве чувств.

- Да ладно, это не всегда. Кстати, эта вещица тоже для тебя, - Алекса достала браслет, и сама застегнула украшение на тонком запястье.

- О! - только и смогла воскликнуть пораженная молодая женщина. - Он такой красивый!

- Рада, что тебе понравилось. Но пойдем, а то мы провозимся до самого заката и так и не увидим самого главного.

Вампирша потянула подругу за собой, прочь из комнаты. Через короткий коридор они попали в залитую солнцем гостиную, где Рамина так и застыла в немом восхищении. Раскрашенный солнцем ковер, лучи света, отражающиеся от ваз с цветами, солнечные зайчики, играющие на стене - все это поражало ее воображение. Она даже на секунду зажмурилась, ослепленная этим небесным светом.

Алекса с улыбкой наблюдала за тем, как ее подруга осторожно протягивает руку к солнечному лучику, пробившемуся сквозь окно, разглядывает себя при ставшем столь необычном для нее дневном свете в большом зеркале, открывает окно, чтобы увидеть побережье.

- Ну что, пойдем на улицу или хватит на сегодня? - спросила она у Рамины.

- Конечно пойдем! - глаза молодой женщины восхищенно горели. - Я не успокоюсь, пока не увижу все до конца!

- Хорошо, пошли, - Алекса приглашающе открыла перед ней дверь.

Шагнув за порог, Рамина получила возможность увидеть всю картину во всем ее великолепии. Она не помнила, были ли дни так же прекрасны, когда она еще не была вампиром, но теперь все кругом показалось настоящим чудом. Даже легкое покалывание кожи и чувство некоторой тревоги не могли испортить впечатления.

Рамина провожала глазами редкие облака, с наслаждением подставляла лицо ласковому ветру, и все же постоянно ощущала желание отойти в тень. Она спросила у Алексы, почему так, на что та ответила:

- Это лишь доказательство того, что, не смотря ни на что, мы создания ночи. Да, со временем мы можем спокойно выносить солнечный свет, но, как ни крути, днем мы чувствуем себя неуютно, днем мы слабее. Поэтому, даже приобретя иммунитет к солнцу, мы все равно продолжаем, в большинстве случаев, ночную жизнь. Там мы в своей стихии.

- Ночные хищники, - с легкой грустью промолвила Рамина.

- Именно, - подтвердила Алекса. - Ну ладно, пошли в дом. Теперь, конечно, солнце не может сжечь тебя, но ты можешь банально обгореть. К этому нужно привыкать постепенно.

- Хорошо, пошли.

Они вошли в дом. Но вернуться в свой гроб Рамина не захотела. Слишком много впечатлений, чтобы вот так просто снова заснуть. До самого заката они просидели в гостиной.

Сама Рамина вряд ли понимала до конца, что же произошло в этот день, но зато знала Алекса. Период вампирской юности ее птенца безвозвратно прошел. Ее больше не нужно защищать. Она стала самостоятельной, стала истинным вампиром и телом, и душой. Процесс завершился. Теперь годы будут лишь увеличивать ее силы.

А время текло своим чередом. Внешне казалось, что ничего не изменилось. Алекса и Рамина были все такими же близкими подругами, все с тем же упоением путешествовали, посещали новые страны, и все же что-то происходило. Происходило внутри них. Они все реже стали охотиться вместе. Алекса все с меньшим энтузиазмом воспринимала желание Рамины, чтобы они вместе общались с другими вампирами, чем немало огорчала ее. К тому же вампирше невыносимо было видеть ее печальный взгляд в эти моменты. Однажды она даже ужасно вспылила и, не в силах сдерживать свой огненный темперамент, одним ударом расколошматила крепкий дубовый стол. Тогда это произвело сильное впечатление на Рамину, и она смотрела на Алексу почти с ужасом.

Конечно, потом она извинилась, и обе делали вид, что ничего не было, но какое-то чувство напряженности осталось. С этой ночи Алекса стала выбирать себе в жертву исключительно законченных поддонков, зачастую изливая на них весь свой темперамент. Что же касается их отношений с Раминой, они стали неумолимо отдаляться. Алекса чувствовала это.

На самом деле она с самого начала знала, что так будет. Знала с того самого момента, как только погрузила клыки в ее плоть и ощутила ее кровь на своих губах. Ее подруге суждено быть одиноким воином-странником, но не таким, как она сама. Для этого Рамина была слишком нежной и спокойной. И все же в ней тоже была твердость, которая не даст ей сгинуть в прожорливой пасти времени. Алекса знала это.

И вот теперь настало время их дорогам разойтись. Вампирша поняла это спустя тридцать девять лет после первой встречи Рамины с солнцем, в Дрездене. Тогда она опять едва не сорвалась из-за того, что подруга упрекнула ее за то, что она чуть не убила свою последнюю жертву. Чтобы хоть как-то успокоиться, Алекса до самого рассвета бродила по улицам. Потом они, конечно, помирились, как всегда, обещали все забыть. Но вампирша поняла, что что-то надо немедленно делать, пока их стычки не переросли в нечто большее, и они не поубивали друг друга. Поэтому через два дня она сообщил Рамине, что уезжает.

- Ты хочешь сказать, мы уезжаем? - поправила ее подруга.

- Нет, я. Настало время нам расстаться, моя родная.

- Но почему? Зачем? - непонимающе спросила Рамина. Эта новость была для нее полной неожиданностью.

- Так надо. Мы должны расстаться, иначе все это плохо кончится. Я научила тебя всему, мне больше нечего тебе дать, - тихо ответила Алекса, избегая смотреть в глаза молодой женщины.

- Что ты такое говоришь?! Разве мы живем вместе только ради того, чтобы ты учила меня? Мы ведь подруги, разве не так? - на глазах Рамины выступили слезы.

- Конечно, мы с тобой всегда будем друзьями, - вампирше невыносимо было видеть эти слезы, и она инстинктивно обняла ее.

- Тогда почему ты говоришь, что хочешь уехать? Тебе плохо здесь? Если это из-за меня, из-за того, что я настаивала, чтобы мы общались с другими, то я готова исправиться. Хочешь, я больше никогда не подойду к ним? - Рамина подняла свое мокрое от слез лицо и посмотрела на нее.

Алекса видела, как пугает ее одна мысль о разлуке, но отступать не собиралась. Она понимала, что если не сделает этого сейчас, то не сделает никогда, а тогда добром это не кончится. Поэтому она мягко, но твердо сказала:

- Пойми, я должна уехать. Так будет лучше, лучше для нас обоих. К тому же я уверена, ты прекрасно со всем справишься! Ты у меня сильная, и станешь еще сильнее! Вся жизнь перед тобой. Если хочешь, живи с остальными, они будут рады. И никого не бойся. Что бы ни случилось, они не имеют над тобой власти, так как ты принадлежишь не к их клану, а к моему, а я отпускаю тебя. Отныне ты свободный вампир и подчиняешься лишь закону и Совету.

Кроме того, насчет средств не беспокойся. С того самого дня, как ты стала вампиром, все те деньги, которые присылал мне Аль-Хаям по нашему договору, а затем и его потомки, я откладывала, и теперь они твои.

- Это не важно. Значит, ты твердо решила уехать? - грустно, но уже без слез спросила Рамина.

- Да. Если я не уеду, то еще через пару десятков лет мы возненавидим друг друга, - усмехнулась Алекса.

- Я никогда не смогу ненавидеть тебя, - неожиданно твердо ответила молодая женщина. - Кого угодно, но только не тебя.

Эти слова вызвали у вампирши улыбку, и она чмокнула подругу в нос.

А следующим вечером она уехала. Рамина, как не старалась, не смогла сдержать слез. Ее платок уже был весь мокрый. Обнявшись на прощанье, она спросила:

- Надеюсь, ты не забудешь меня, и мы еще увидимся?

- Ну разумеется, - кивнула Алекса.

Но что-то в ее словах насторожило Рамину. Задержав руку подруги в своих руках, она обеспокоено спросила:

- Что ты задумала? Уж не собираешься ли ты... покончить со всем? - с трудом выдавила она из себя последние слова.

- Нет-нет, - поспешно ответила Алекса. - Клянусь, у меня и в мыслях такого не было!

- Хорошо, - Рамина все еще не отпускала ее руку. - Но прежде чем уедешь, обещай мне одну вещь!

- Какую?

- Если когда-либо, пусть даже пройдут сотни, тысячи лет, ты задумаешь покинуть этот мир, то прежде чем это совершишь, ты придешь ко мне, попрощаешься со мной. Обещай, что я увижу тебя еще хотя бы раз!

- Хорошо, - грустно улыбнулась Алекса. - Прощай.

С этими словами она вскочила в седло и пришпорила коня. Ее сердце разрывалось, но она не позволила себе даже оглянуться, иначе просто не смогла бы уехать. Поэтому она не слышала, как Рамина прошептала ей вслед:

- До встречи...

ЧАСТЬ III

С того самого дня прошло больше ста пятидесяти лет. И вот Рамина стояла перед ней улыбаясь, с некоторой тревогой в глазах.

- Алекса! - только и смогла проговорить она, замерев в нескольких шагах в нерешительности. Тревога в ее взгляде становилась все сильнее.

Вампирша поняла, в чем дело и поспешно сказала:

- Не смотри на меня так! Я приехала сюда вовсе не для того, чтобы попрощаться с тобой!

- Ну, слава Богу! - облегченно вздохнула Рамина, и тут же кинулась ей на шею.

Алекса тоже не сдержалась и раскрыла старой подруге свои объятья. Некоторое время обе не могли проронить ни слова, слишком много чувств разом охватили их. Потом Ромину словно прорвало:

- Но как ты? Где ты? Как давно в Венеции?

- Уже где-то неделю, - улыбнулась в ответ вампирша.

- И до сих пор не дала мне о себе знать? - в ее голосе промелькнула обида.

- Прости, но мне и в голову не приходило, что ты можешь быть здесь! возразила Алекса. - Иначе я, конечно, сразу же нашла бы тебя.

- Ладно, верю. Но ты так и не ответила мне, что тебя-то привело в этот город? Как ты устроилась? Я слышала, что ты поселилась в одном из лучших домов. Так где? - вопросы сыпались, как из рога изобилия.

- Хорошо, я все тебе расскажу, - сдалась вампирша. - Только не здесь.

- Вижу, твое отношение к Собраниям ничуть не изменилось. Все так же предпочитаешь держаться в стороне ото всех.

- На том и стоим, - усмехнулась Алекса.

- Приятно знать, что хоть что-то в этом мире неизменно, - лукаво улыбнулась Рамина, и вдруг предложила, - А пойдем ко мне! Там мы сможем обо всем поговорить, совсем как раньше. Если ты не против, конечно.

- Разумеется нет, пошли!

Они вместе покинули Собрание, потом сели в гондолу, коих было много даже в это, столь позднее, время суток, которая повезла их вверх по каналу. Тихий плеск весла о воду успокаивал.

- А ты сама давно здесь? - спросила Алекса.

- Да уж лет двадцать, наверное, - ответила Рамина, поправляя подол платья, чтобы на него не попала вода. - Мне здесь нравится. А теперь стало еще лучше ведь ты здесь. И, надеюсь, останешься хотя бы не надолго.

- Почему не надолго? Может и надолго. Я еще не знаю.

- Значит, я могу рассчитывать, что ты будешь в этом году на карнавале? Поверь мне, это что-то потрясающее!!!

- Думаю, да.

- Замечательно! Надеюсь, за это время я не успею тебе надоесть.

- Никогда, - тихо промолвила Алекса, глядя на воду, а затем повернулась к подруге и повторила, - Ты никогда не сможешь мне надоесть.

Развить эту мысль она не успела, так как они прибыли. Первой выскочив из гондолы, она помогла подруге сойти на берег, затем расплатилась с гондольером, не смотря на ее протесты.

Они прошли совсем немного и оказались возле милого двухэтажного дома. Указав на него, Рамина сказала:

- Вот здесь я и живу. Конечно, не такой шикарный дом, какой приписывают тебе...

- Да брось ты! Тот дом вовсе не мой. Я там вроде управляющего.

- Как так? - удивленно спросила женщина, пропуская подругу внутрь дома.

- Так получилось. Хозяин этого дома, герцог Морадо де ла Кадена, перед своей смертью назначил меня управляющей всем его имуществом, а взамен я обещала заботиться о его дочери.

- Значит, ты и есть тот загадочный барон Алекс ван Ланден, о котором только и говорят во всех домах Венеции?

- Вообще-то да, - улыбнулась Алекса.

- Господи, как же я сразу не догадалась! Значит, ты по-прежнему занимаешься своим любимым розыгрышем - выдаешь себя за мужчину? - Рамина просто давилась от смеха.

- Как видишь!

- А эта девочка, Антуанетта, кажется, знает, что ты...

- Да, знает. И что я на самом деле женщина, и что я вампир.

- Знает? Постой, уж не собираешься ли ты сделать ее одной из нас?

- Нет. Она, конечно, милая девушка, но вряд ли ей это по плечу, - ответила Алекса, садясь в кресло.

И тут ее взгляд упал на стену, где в красивой раме висел портрет. На нем была изображена она вместе с Раминой. Обе были в платьях времен средневековья. Алекса в темно-фиолетовом, а ее подруга в жемчужно-сером. Да, вампирша отлично помнила историю этого портрета. Рамине тогда еле удалось уговорить ее позировать вместе с ней специально приглашенному художнику. Но еще сложнее было уломать ее надеть платье. На это потребовалось не меньше недели.

Словно прочтя ее мысли, Рамина сказала:

- Да, помню, как ты ругалась, надевая то платье! Не у всякого мужчины найдется в запасе столько ругательств! Причем языках на десяти одновременно. Но, согласись, картина вышла замечательной.

- Да. Но я не думала, что ты сохранила ее, - немного растеряно ответила Алекса.

- Как видишь, сохранила. Да и как иначе?

- Ты всегда любила живопись, - быстрая улыбка промелькнула на ее лице.

- Это так. К тому же выяснилось, что я и сама неплохо рисую.

- Правда?

- Как-нибудь я покажу тебе свои работы.

- Конечно.

- Так как ты провела все эти годы? - наконец спросила Рамина, устраиваясь в соседнем кресле. Но потом, словно опомнившись, добавила, - Прости, если не хочешь, можешь не отвечать.

- Да нет, почему... Просто рассказывать-то особенно не о чем. Путешествовала, переезжала из страны в страну, жила то здесь, то там. Вот, вроде бы и все. А ты?

- Наверное, так же. Из Дрездена я уехала через год. Потом были Брюссель, Рим, Турин и, наконец, Венеция. Именно здесь я всерьез предалась увлечению живописью, хотя началось это гораздо раньше, ты же знаешь. Вот, поселилась в этом доме под именем Рамины ла Виолетт. Правда, из-за моего несколько необычного образа жизни, соседи считают меня куртизанкой.

- Куртизанкой? Серьезно? - переспросила Алекса и, не выдержав, расхохоталась.

Подруга рассмеялась вслед за ней и проговорила сквозь смех:

- Да. Правда, нельзя сказать, чтобы меня это так уж сильно не устраивало. Данное положение вещей отметает многие ненужные вопросы.

- Ну и хорошо! Кстати, а как у тебя дела на личном фронте? Не сотворила ли птенца за это время? А, может быть, уже нескольких?

- Нет, что ты! - неожиданно смутилась Рамина.

- А что здесь такого? Тебе практически триста лет, ты сильный вампир. Пора бы уж. Или так никого и не встретила? - лукаво спросила Алекса.

- Ну... - ее подруга смутилась еще больше.

- О, значит, наметились серьезные сдвиги в личной жизни, - сразу же догадалась вампирша. - И кому же так повезло?

- В общем... есть один человек. Правда, он не знает, кто я... А я не знаю, как он отреагирует на правду.

- Ты можешь ее и не открывать, - пожала плечами вампирша. - Прожить с ним пару десятков лет, а потом просто исчезнуть, или дождаться его естественной смерти. Наш народ так часто поступает.

- Но... я не уверена, что будет правильно так с ним поступать.

- Тогда обрати его.

- Я не знаю... Чтобы ты могла посоветовать?

- Не думаю, что тебе нужен мой совет в этом деле, - серьезно ответила Алекса. - Это касается только вас с ним, и никто не сможет и не вправе решать за вас.

- Ты права, как всегда, - вздохнула Рамина.

От разговора их отвлекли первые солнечные лучи, пытающиеся прорваться сквозь ставни и плотные шторы. Увидев их, Алекса сказала:

- Ну, мне уже пора. Не хочу надолго оставлять свою подопечную одну, особенно сейчас.

- Понимаю. Иди, конечно, - тут же отозвалась ее подруга, вставая с кресла вслед за ней. - Ни в коей мере не хочу тебя задерживать.

- Пустяки, - отмахнулась вампирша и, подойдя к ней практически вплотную, добавила, - Я была рада нашей встрече. И очень хочу надеется, что она будет далеко не последней. Теперь, когда мы живем в одном городе, мы можем встречаться, когда захотим, ведь так?

- Ты действительно хочешь этого? - с некоторым недоумением и затаенной радостью спросила Рамина.

- Безусловно. Иначе я бы так не говорила. Уж кто-кто, а ты могла бы и не спрашивать. Для тебя в моем сердце всегда есть место, - горячо ответила Алекса, как в старые добрые времена положив руки ей на плечи. И тут в ее голове мелькнула догадка, и она спросила, - Или ты все еще злишься на меня за то, что я оставила тебя тогда, в Дрездене?

- Нет. Раньше, в первые два года да, но не теперь, - покачала головой Рамина, положив свои руки на ее, но так и не убрав их. - Теперь я понимаю, что ты поступила правильно. Думаю, если бы мы не расстались тогда, то навсегда потеряли друг друга. Стали бы чужими. Ты должна была так поступить, чтобы я смогла сама выбрать свой путь. За это я тебе даже благодарна. Ты научила меня самой принимать решения.

- Ну, не стоит мне приписывать так уж много, - усмехнулась вампирша, и все же, в глубине души, она была рада, что ее птенец не держит на нее зла, как и была рада снова видеть ее.

- Ничего я не приписываю, а говорю все, как есть, - счастливо рассмеялась Рамина, встряхнув волосами.

- Ладно, у нас еще будет время обсудить это. А сейчас мне действительно пора, - заторопилась Алекса. - Можешь меня не провожать. И еще, - добавила она уже в дверях, - надеюсь, ты не откажешься составить мне компанию в охоте завтра ночью?

- Буду рада!

К дому герцога Ромуальдо, который теперь считался и ее домом, вампирша подходила, когда солнце миновало уже половину пути к своей полуденной отметке. В этот час всюду кипела жизнь. Знатные и не очень горожане сидели в многочисленных кафе или сновали по своим делам. Уличные торговцы чуть ли не на каждом углу продавали поленту (блюдо из кукурузной муки, получившее большое распространение).

В доме слуги открыли перед ней двери, как перед истинным хозяином. Что ж, прогресс был на лицо. Поднимаясь к себе и проходя мимо дверей в комнаты Антуанетты, вампирша вдруг услышала звонкий смех. Причем смеялись явно двое. Заинтригованная, кто бы это мог быть, Алекса остановилась и постучала. Услышав звонкое "войдите", она тотчас воспользовалась этим приглашением.

Войдя, она сразу же увидела сидящих в гостиной Антуанетту и еще одну девушку. Она была на год или два старше ее подопечной. Немного выше, с весьма развитыми формами, милым личиком, в котором все еще оставалось что-то детское, ореховыми глазами и длинными русыми кудрями.

- Это моя подруга, Камила де Рамеро, - представила девушку Антуанетта.

- Очень приятно. Я Алекс ван Ланден, - с этими словами она отвесила один из своих самых элегантных поклонов.

- Взаимно, - ответила девушка, и вампирша машинально отметила про себя, что у нее довольно приятный голос. - Моя подруга, Камила, пришла проведать меня. Надеюсь, ты не против?

- Конечно нет. Это твой дом, и ты можешь приглашать кого захочешь. К тому же, думаю, общество этой милой девушки пойдет тебе только на пользу.

От этих последних слов щеки Камилы залил стыдливый румянец. Но Алекса, казалось, не заметила этого. Она сказала:

- Ну, не буду вам мешать. Уверен, вам есть о чем поговорить. Антуанетта, если что - я у себя.

С этими словами она удалилась, собираясь остаток дня провести в своей постели. Прошедшая ночь выдалась чересчур насыщенной событиями.

Стоило Алексе уйти, плотно закрыв за собой дверь, как Камила сразу же спросила у своей подруги:

- Это и есть твой опекун?

- Да.

- Какой молодой, да к тому же симпатичный! Сколько же ему?

- Насколько я знаю, где-то около двадцати трех, - ответила Антуанетта, пряча улыбку.

- Такой молодой?! И ему удалось справиться с твоей теткой?

- Именно. Правда мне самой до сих пор не вериться в это.

- А он действительно сын друга твоего отца?

- Да.

- Значит, ты его хорошо знаешь, - сделала вывод Камила.

- Отнюдь. Я увидела Алекса в первый раз в своей жизни, когда он приехал за мной в монастырь. Поэтому знакомы мы около недели. Но он очень хороший человек. И тогда, в таверне, он просто спас меня! - ответила Рамина, потупив взор.

- Спас тебя? Ну-ка рассказывай, как все было! - немного бесцеремонно потребовала девушка у подруги.

Ей пришлось рассказать, правда, исключив некоторые моменты, касающиеся того, что ее опекун женщина, да к тому же не совсем человек. Она же дала слово, и не собиралась его нарушать.

Камила слушала ее открыв рот. Воспитанная по всем правилам высшего общества, да к тому же никогда не покидавшая Венеции, - для нее все это казалось каким-то невероятным и ужасно романтичным. Когда Антуанетта закончила свой рассказ, она восхищенно сказала:

- Ну разве он не прелесть! Как же тебе повезло! Кстати, а он случайно не намечен тебе в мужья?

- Нет, это исключено, - сама мысль об этом вызывала у молодой герцогини смех. Но с другой стороны ее подругу, не знавшую истинного положения вещей, можно было понять. Алекса в своем мужском платье производила впечатление красивого и утонченного юноши, способного покорить любое женское, а особенно девичье сердце.

- Он что, уже женат? - по-своему истолковала ее ответ Камила.

- Нет, если тебя это так интересует.

- Думаю, этот факт заинтересует очень многих женщин в этом городе.

- Ой, да иди ты! - отмахнулась Антуанетта.

- Не скажи!

В общем, Камила вытянула из подруги практически все, что можно было, о Алексе. Но на большинство вопросов Антуанетта отвечала уклончиво, понимая, что все, что она сейчас скажет, завтра будет известно уже всему городу. Но она не обижалась. Наоборот, все это ужасно веселило ее. Это была так не похоже на ту серую и размеренную жизнь, что она вела раньше.

В итоге расстались подруги лишь вечером, а у входной двери снова столкнулись с Алексой, которая как раз спускалась из своих комнат. Как подобает воспитанной девушке, Камила попрощалась и с ней, на что вампирша ответила:

- В столь поздний час девушке не безопасно бродить одной по улицам. Я провожу тебя до дома.

- О, это так любезно с вашей стороны! - восторженно отозвалась подруга Антуанетты. - Я действительно припозднилась. Время пролетело так незаметно.

- Ничего страшного.

Они вместе вышли из дома. Но всю дорогу, а Камила жила всего в паре кварталов отсюда, практически не разговаривали. Да, с подругой девушка была раскована, даже самоуверенна, но теперь, наедине с практически незнакомым мужчиной (как она считала), ею овладела робость. Она еле выдавила из себя пару каких-то ничего не значащих фраз.

Что же касается Алексы, то она всю свою жизнь была не особо разговорчивой. И сегодняшний вечер не был исключением. К тому же, в данный момент ее занимала вовсе не спутница, а то, что за ними следят. Она заметила это, едва они отошли от дома. Сначала подумала, что это какой-нибудь незадачливый кавалер ее подопечной или этой девушки, но вскоре поняла, что ошиблась. Тот, кто следил за ними, не был человеком, он был вампиром, как и она сама. К тому же тщательно старался не попасться ей на глаза.

Это насторожило Алексу, но она даже виду не подала. Лишь благополучно проводив Камилу до дверей ее дома и пройдя для верности еще полквартала, она решила действовать.

Вот она спокойно шла по улице, а в следующий миг резко метнулась назад и уже прижимала осмелившегося следить за ней к стене. Им оказался тот самый вампир, что приходил позапрошлой ночью под ее окна, возвещая о том, что Собрание желает видеть ее. Алекса узнала его по взгляду, а теперь получила возможность рассмотреть его лицо. Оно оказалось довольно симпатичным, но это мало волновало вампиршу в данный момент. С оскаленными клыками и потемневшими от гнева глазами она спросила:

- Что тебе от меня нужно? Почему ты следишь за мной? Насколько я понимаю, Собрание здесь ни при чем.

- Это так, - прохрипел вампир. - Может, ты все же отпустишь меня?

- Зачем? Рука у меня еще не устала. К тому же я так и не получила ответ на свой вопрос. Почему ты следил за мной?

- Из простого любопытства. Тогда, на Собрании, ты поразила меня.

- Это не ответ, - возразила Алекса, но хватку чуть ослабила, да и клыки скрылись под нежным изгибом губ.

- Но это правда! Ты так не похожа на остальных. Ну, что мне еще сделать, чтобы ты меня отпустила?

Вместо ответа она разжала руки, и вампир от неожиданности чуть не шмякнулся на пятую точку. Но ее это ничуть не тронуло. Окатив его ледяным взглядом, Алекса тихо, но властно сказала:

- Не пытайся выкинуть что-либо. Ты должен понимать, что в случае нашей стычки перевес будет не на твоей стороне.

- Ух, какая неприступная! И все же, позволь представиться - Варлам. А твое имя Алекса, ведь так?

- Да, - коротко кивнула она, не понимая, что же этому вампиру от нее нужно.

- Вот и познакомились, - лицо Варлама расплылось в улыбке, которая тотчас исчезла, наткнувшись на тяжелый взгляд вампирши. Он попытался хоть как-то исправить ситуацию словами, - Прошу, не злись на меня за мой поступок! Я просто хотел поближе узнать тебя.

- Ну и что, узнал? - резко бросила Алекса, стараясь не выдать своего любопытства. Наглость и самоуверенность этого вампира забавляли ее. Пока что.

- Да уж, у тебя действительно вспыльчивый характер.

- И что?

- Ничего, - беспечно пожал плечами Варлам. - Мне так даже нравится. Хочешь, я составлю тебе компанию в охоте?

- С чего ты взял, что она мне нужна? Я вообще не понимаю, почему все еще слушаю тебя!

- Может потому, что я тебе понравился?

- По-моему, ты слишком переоцениваешь себя, - сквозь смех ответила Алекса.

- А почему бы и нет? Ведь я не противен тебе, это факт. Иначе ты давно расправилась бы со мной.

- А тебе не приходило в голову, что я просто не хочу калечить вампира, который принадлежит главному магистру города?

От этих слов веселость Варлама сразу испарилась, и он сухо сказал:

- Я не принадлежу Памире. У нас с ней просто уговор.

"О, да! - подумала про себя Алекса, - Она умеет уговаривать, прекрасно играя на страстях, свойственных как вампирам, так и людям". Она знала, что Памира принадлежит к тем, кто укрепляет свою власть не силой (хотя она у нее была, и не малая), а словом. И, нужно отметить, это у нее отлично получалось.

- Так значит, у меня есть шанс завоевать твою благосклонность? - вырвал ее из раздумий голос Варлама.

Алекса лишь хмыкнула и пожала плечами, но потом все же сказала:

- Не знаю. Но запомни одну вещь.

- Какую? - с готовностью отозвался вампир.

- Если я еще раз увижу, что ты следишь за мной или моим домом, то ты горько пожалеешь!

- А если мы просто случайно встретимся где-либо?

- В общем, я предупредила. А теперь пока. У меня дела.

С этими словами Алекса растворилась в ночной темноте. У нее действительно были дела - ведь она договорилась с Раминой. И общество Варлама ей было вовсе ни к чему. Она даже ни разу не оглянулась.

А вампир так и продолжал стоять посреди безлюдной улицы, глядя ей вслед. На его губах играла самодовольная улыбка.

* * *

Рамина ждала ее, так как дверь открылась тотчас же, стоило Алексе ступить на порог. Первыми ее словами было:

- Ну наконец-то ты пришла!

- Извини, возникли непредвиденные задержки. Но это не важно. Так мы идем?

- Конечно, если не передумала.

- Тогда вперед.

И они вместе вышли в ночь. Два вампира, алчущих крови. И она не заставила их ждать. Стоило им перейти мост и пройти пару улиц, как они столкнулись с крепким парнем, дыхнувшим на них вином. Запоздалый гуляка. Усмотрев в этом знак судьбы, они избрали его своей жертвой.

Он оказался неожиданно хорош. Даже обилие выпитого им вина не испортило вкуса крови. Алекса и Рамина пили из него одновременно, ощущая в этот момент небывалое единство. Каждая чувствовала, как кровь проникает в тело другой. Они были словно одно целое.

Потом они долго бродили по городу, побывав чуть ли не на каждом мосту. Венеция ночью была не менее прекрасна, чем днем. Но темнота прибавляла к ее облику некую таинственность, что роднило ее с ними.

В этот момент они чувствовали себя такими родными, будто и не было этих ста пятидесяти лет расставания. На Алексу опустилось какое-то благостное спокойствие. Давно она не испытывала такого. Ей захотелось сделать что-либо из ряда вон выходящее. Не сдержавшись, она подхватила Рамину и взмыла на крышу рядом стоящего высокого здания.

- Эй! Что ты делаешь! - от неожиданности вскрикнула ее подруга, вцепившись в нее.

- Просто у меня хорошее настроение, - рассмеялась вампирша.

- И из-за этого нужно было меня так пугать? - недовольно проворчала Рамина.

- Прости, я не хотела. Ты действительно испугалась?

- Немного.

- Но я думала, что ты уже овладела этим нашим даром.

- Ты о чем?

- О том, что наша физическая сила выражается не только в способности справляться с огромными грузами и в небывалой скорости передвижения, но и в возможности преодолеть земное притяжение.

- Летать?

- Да. Хоть эта способность развивается и гораздо медленнее остальных. Сначала мы можем одним прыжком взбираться на высокие здания, даже скалы и утесы, а потом и вовсе обретаем силу надолго отрываться от грешной земли, объяснила Алекса.

- Но я ничего такого не слышала от других вампиров, - покачала головой Рамина.

- Дело в том, что все мы недолюбливаем эту способность. Она ярче всего напоминает о том, что мы не люди. Даже я прибегаю к ней довольно редко, предпочитая путешествовать классическим способом. И все же она захватывает. Хочешь, я научу тебя? - вдруг предложила вампирша. - В конце-концов это еще и моя обязанность.

- А я смогу? - спросила Рамина, подходя к краю крыши и опасливо смотря вниз.

- Конечно. К тому же я буду рядом. Да и падение, если оно и случится, что маловероятно, не сможет причинить вред - ведь ты бессмертна, и любая рана заживает практически мгновенно.

С этими словами Алекса взяла подругу за руку и потянула за собой, вверх. Сначала тело Рамины противилось, но затем у нее словно выросли крылья. Будто сила, тянувшая ее вниз, резко переменила свое направление, и теперь ее точно также влекло вверх. Она даже толком и не поняла, как это вышло. А голос подруги подбадривал ее:

- Так, хорошо. У тебя получается. Еще пара попыток, и ты научишься контролировать эту силу.

Но Рамина едва слышала эти слова, так как была охвачена безумным восторгом. Ей нравилось ощущать щекочущий нервы свист ветра, видеть, как земля пробегает под ней. Она еще успела подумать, что точно такие же чувства должны испытывать ангелы.

Наконец, они приземлились на противоположном конце города. У обеих жутко растрепались волосы, а у Рамины даже платье порвалось в нескольких местах, не выдержав сражения с ветром, и ужасно застыли руки и лицо, но ей было все равно. Она была очень довольна.

Стоя на крыше собора вместе с Алексой они и впрямь походили на двух спустившихся с небес ангелов. Но светлеющее небо заставило их опомниться и поспешно покинуть это место. Обеим не хотелось быть застигнутыми собравшимися к заутренней молитве монахами.

Они снова шли по улице, и во время этой прогулки Алекса как бы невзначай спросила у своей подруги:

- Скажи, посещая Собрание, ты, наверное, слышала о вампире по имени Варлам?

- Варлам? Да, конечно. Он принадлежит к клану Памиры, хотя и не сотворен ею. Его, насколько я знаю, удерживает какая-то договоренность между ними, которой уже лет восемьдесят.

- А что ты можешь сказать о нем лично?

- Ну... Он у нас темня лошадка. Известно, что ему где-то около четырехсот лет и по своей силе он практически подошел к рангу магистра. Но никто не знает, кто был его создателем, так как он сам никогда не говорил об этом. Кстати, по слухам, он тоже родом из России. Подозревают, что его создал вампир Мансур во время монголо-татарского игра. Но это вряд ли кто сможет подтвердить, ведь Мансур мертв уже двести лет как.

- Любопытно.

- Возможно. Но я предпочитаю с ним особо не общаться. Какой-то он всегда себе на уме. Любит лишний раз блеснуть своей силой, и вообще, по-моему, очень озабочен властью. Хотя, все эти черты присущи многим из нас. Но одна из молоденьких вампирш, которая одно время была более чем близка с ним, рассказывала мне, что изредка Варлама охватывают приступы дикого гнева, который он срывает на тех, кто подчинен ему. В такие моменты, а может и не только в такие, жалость полностью выжжена из его сердца. Но почему ты спрашиваешь о нем?

- Просто он, похоже, задался целью завоевать мое расположение, усмехнулась Алекса.

- Не может быть! - выдохнула Рамина. - Как это произошло?

- Он следил за мной. Потом я его поймала, и он заговорил. Я, видите ли, ему приглянулась.

- Ну и?

- И я пообещала ему, что если еще раз увижу, что он за мной следит, то он пожалеет об этом.

Эти слова вызвали у Рамины звонкий смех. Отсмеявшись, она спросила:

- И как он на это отреагировал?

- Понятия не имею. Я ушла.

- Вот так просто?

- Да, - пожала плечами Алекса.

- А он тебе понравился? - хитро спросила Рамина.

Вампирша снова пожала плечами, а потом все же сказала:

- Ну, с чисто визуальной точки зрения, его можно назвать привлекательным. Во всяком случае, он не производит отталкивающего впечатления. Но не думаю, что у нас может быть что-то более легкого увлечения.

- Почему?

- Он не тот, кого я могла бы выносить долгое время. Уж ты-то знаешь мой характер. Да если мы будем под одной крышей более месяца, то я его, наверное, просто прибью.

- Господи, и откуда в тебе это! - вздохнула Рамина.

- Природное очарование моей натуры, - съязвила Алекса. - Да и не нужен мне никто. И так не плохо.

- Но никто же не заставляет тебя связывать с ним навечно свою судьбу. Устрой себе просто праздник жизни.

- И откуда у добропорядочной мусульманской жены такие мысли? - с притворным удивлением воскликнула вампирша.

- От тебя, не иначе, - ничуть не обидевшись, парировала Рамина.

- Ой, грехи мои тяжкие! - запустив руку в волосы, вздохнула Алекса, а потом не сдержалась и расхохоталась. Вслед за ней рассмеялась и подруга.

На этом они и расстались.

А в доме герцога Алексу ждало письмо из Палермо. Оно было от ее приятельницы, Наян. В свое время она оказала одну услугу этой вампирше. Письмо гласило:

"Здравствуй Алекса!

Вот уж не ожидала получить от тебя весточку после стольких лет. Ведь даже страшно сказать, как долго ты не давала о себе знать! Рада узнать, что с тобой все в порядке. Ты всегда была и будешь среди нас одной из лучших.

У меня тоже все хорошо. Теперь я вхожу в Совет города, если тебя это интересует.

Что же касается твоей просьбы найти учителя пения для одной юной особы, то не сомневайся, я с радостью выполню ее. Спасибо, что обратилась с этим именно ко мне, дав тем самым мне шанс отплатить за твою неоценимую услугу. Обещаю, он будет самым лучшим. Я отправлю его к тебе как можно скорее.

P.S. Если надумаешь снова посетить Палермо, я с радостью буду ждать тебя.

Наян"

Пробежав глазами письмо, Алекса удовлетворенно хмыкнула и убрала его в самый дальний угол секретера. Своей подопечной она пока решила ничего не говорить, желая, чтобы это было для нее сюрпризом.

Но на следующий день их ожидал совсем иной сюрприз - явилась Флора Рамирес дель Торро, о существовании которой все успели порядком подзабыть.

А все началось с того, что Алекса, занимаясь делами покойного герцога, услышала звуки клавесина, раздающиеся откуда-то с первого этажа, к которому то и дело примешивалось дивное пение. Вампиршей овладело любопытство, и, оторвавшись от бумаг, она последовала на звуки музыки.

Ее источник оказался в небольшом зале, который находился рядом с внутренним двором, и о существовании которого Алекса даже не догадывалась. В нем не было ничего, кроме клавесина, софы, столика возле нее и, конечно, картин на стенах.

Антуанетта сидела за клавесином, что-то напевая, и пыталась себе подыграть. Заметив Алексу, она замолчала, на что та сказала:

- Прошу, продолжай!

- Нет, - смутилась девушка. - Ты же видишь, у меня ничего не получается.

- Не правда. У тебя прекрасный голос, просто ты отвлекаешься еще и на игру. Попробуем чуть по другому. Позволишь?

С этими словами Алекса заняла ее место за клавесином.

- Ты умеешь играть? - искренне удивилась Антуанетта.

- Когда-то не плохо получалось, - ответила вампирша, хрустнув пальцами. Ее руки кузнеца вряд ли смогли бы извлечь музыку из этого инструмента, но кровь вампира сгладила этот недостаток, а длительное обучение закончило остальное. Но последний раз эти пальцы касались клавиш более полусотни лет назад. И вот теперь им предстояло вспомнить свое мастерство.

Алекса заиграла по памяти одну из сонат Моцарта. Руки, казалось, летали сами по себе, исторгая дивный звук, в котором не было ни тени фальши. Антуанетта некоторое время заворожено слушала, а потом начала подпевать.

У них получился замечательный дуэт, но тут-то и ворвалась Флора дель Торро.

Увидев ее, Алекса прекратила игру и холодно сказала:

- Добрый день, сеньора дель Торро. Позвольте узнать, что вам здесь нужно?

- Я пришла узнать, как поживает моя племянница, - с не меньшей холодностью ответила Флора. - Это мой долг, как единственной близкой родственницы. Ведь ее легкомысленный отец назначил вас, безусого юнца, опекуном. Поэтому я более чем обеспокоена судьбой бедной девушки.

"Прям сама невинность! - зло подумала про себя Алекса. - Хоть сейчас надевай на нее монашескую рясу, и еще добавь нимб над головой! Лицемерка!" Вслух же она сказала:

- Как видите, с Антуанеттой все в порядке. Она жива, здорова и, думаю, вполне счастлива.

- Да, со мной все хорошо, тетя, - робко ответила девушка, отступая за вампиршу.

- Вижу, как тебе хорошо, - фыркнула Флора. - Уж не знаю, ты сама, или этот твой опекун заставил потерять тебя остатки совести!

- О чем вы? - побледнев, спросила Антуанетта.

- Ты совсем забыла о приличиях и чести, негодница! Распеваешь какие-то глупые песни! Где твой траур? Со дня смерти твоего отца прошло всего три дня, а ты, похоже, уже совершенно забыла о нем! На твоем месте я бы провела все это время в молитвах и покаянии!

Она говорила, а лицо Антуанетта становилась все бледнее и бледнее, губы задрожали, и Алекса решила срочно вмешаться, пока эта особа не довела ее подопечную до обморока или нервного срыва. Она резко сказала:

- Уж кому-кому, но не вам говорить подобнее. По вашему виду не скажешь, что вы сами провели это время в молитвах. Думаю, вас в этом деле огорчает лишь одно - то, что не вас назначили опекуном, а, следовательно, и владелицей всего это, - она обвела рукой комнату.

- Да как вы смеете! - вздернула нос Флора.

- Смею. И скажу больше, вам лучше покинуть этот дом и больше никогда не приходить сюда.

- Но Антуанетта...

- Как ее официальный опекун, я считаю, что ей лучше не видеться с вами. Думаю, она со мной согласиться, - холодным тоном прервала ее Алекса.

- Антуанетта! Ты ведь не можешь так считать! - воззвала к девушке сеньора дель Торро. Но та вместо ответа лишь отступила за спину вампирши, которая подытожила:

- Как видите, вам лучше уйти.

- Или что? Вы выведите меня силой? - чуть ли не взвизгнула Флора.

- Если вы не оставите мне выбора, - бесстрастно, но твердо ответила Алекса.

- Что ж, я уйду! - она даже притопнула ногой от возмущения. - Но знайте, я этого так не оставлю!

- Как вам будет угодно.

Флора Рамирес дель Торро вылетела из дома своего брата, пылая от ярости. Если сейчас к ней поднесли бы спичку, она непременно бы взорвалась. За всю ее жизнь никто не смел говорить с ней так, как этот Алекс ван Ланден. И самое обидное было то, что она ни на ком не могла выместить эту злобу.

Но она не собиралась спускать все с рук этому юнцу. Нет, это было не в ее правилах. Поэтому она прямиком направилась к нотариусу, который оглашал завещание. Ворвавшись к нему, словно фурия, она с порога заявила:

- Вы должны оспорить завещание герцога де ла Кадена!

- П-почему? - спросил нотариус, невольно вжимая голову в плечи.

- Этот юнец, барон ван Ланден, или как там его, не может быть опекуном моей племянницы! Он не сможет обеспечить ей должного воспитания. И вообще, он слишком молод и дерзок, чтобы исполнять подобные обязанности!

- Простите, сеньора дель Торро, - нотариус уже оправился от первого испуга, - Но я вряд ли смогу вам чем-то помочь. С точки зрения закона, все было сделано правильно. Завещание покойного герцога ясно гласит, что барон Алекс ван Ланден является единоличным опекуном Антуанетты Морадо де ла Кадена. Мне жаль, но это не может быть оспорено. К тому же нет никакого повода подозревать, что сеньор ван Ланден не может исполнять возложенные на него обязанности опекуна.

- Нет никакого повода подозревать? - возмущенно фыркнула Флора дель Торро. - Ну ничего, я найду вам повод!

С этими словами она гордо удалилась, оставив пожилого нотариуса в полном недоумении. На его лице так и читалось: "Что это было?"

* * *

Когда тетка Антуанетты, наконец, покинула дом герцога, Алекса еле сдержала вздох облегчения. Эта дама положительно выводила ее из себя. У нее просто зубы сводило от желания впиться ей в горло. Но этого она позволить себе не могла. Во всяком случае не сейчас.

Что же касается ее подопечной, то на девушке все еще лица не было. "Да, умеет эта особа испортить настроение", - подумала вампирша. Погладив Антуанетту по волосам, она как можно мягче сказала:

- Да не бери ты в голову сумасшедшие бредни своей тетки! Все это она несет лишь для того, чтобы задеть тебя.

- Это ей удалось, - вздохнула девушка. - Наверное, я действительно веду себя легкомысленно. Мне и вправду следовало соблюсти траур.

- Что за вздор? Ты должна вести себя так, как сама считаешь нужным, а не подчиняться мнению других.

- Но всю свою жизнь я так и поступала. Не легко так сразу все изменить.

- И не должно быть легко. Но это позволит обрести тебе мир в себе, серьезно сказала Алекса, а потом добавила, - Или ты хочешь всю жизнь прожить в монастыре, отказавшись от всего?

- Нет, только не это! - выдохнула Антуанетта. - Как бы кощунственно это ни звучало. Но что скажут в обществе? Ведь тетка наверняка всем разнесет о том, что здесь произошло.

- Да никто ничего не скажет, а если кто и посмеет, то что с того? Просто не обращай внимания. Злых языков везде хватает.

- Что бы я без тебя делала! - Антуанетта наконец улыбнулась.

А на следующий день приехал учитель пения. Он был мужчиной среднего роста слегка за тридцать. Черные, сильно вьющиеся волосы и смуглая кожа ярко свидетельствовали о том, что он итальянец. Высокие скулы, прямой нос, добрые карие глаза и мягко очерченный рот, - все располагало к доверию. Одет он был в без особых изысков темно-синий камзол.

В общем, он произвел на Алексу, встретившую его в кабинете, благоприятное впечатление. Особенно, когда с порога он учтиво поклонился, потом улыбнулся и представился:

- Имею честь представиться, Орнело Мантоцци. Если вы барон Алекс ван Ланден, то меня прислали именно к вам.

- Да, это я. Рад, что вы благополучно добрались.

- Честно говоря, я тоже. Не люблю морские путешествия. Но теперь все позади и это не важно.

- Значит, вы учитель пения? - скорее утверждала, чем спрашивала вампирша.

- Да. Вот мои рекомендации, а вот письмо от сеньоры Наян Д`Арваль.

Алекса взяла протянутые ей два конверта и, вскрыв их, внимательно прочла. И одно письмо, и другое в один голос утверждали, что этот человек один из лучший учителей. Что ж, Наяне она верила. Поэтому, сложив бумаги, сказала:

- Очень хорошо. Наяна говорила, чем вам предстоит заниматься?

- Насколько я понял, обучать пению одну юную особу, - спокойно, без всякой надменности или заискивания ответил Мантоцци, что тоже понравилось Алексе.

- Именно. Вашей ученицей станет девушка по имени Антуанетта Морадо де ла Кадена.

- Ваша сестра?

- Нет, я ее опекун. И я хочу, чтобы вы научили ее пользоваться тем прекрасным голосом, каким одарила ее природа.

- Но вы все-таки должны понимать, что я всего лишь учитель, а не волшебник.

- Конечно, я понимаю, - кивнула Алекса. - И не буду требовать от вас ничего сверхъестественного. Думаю, вы сами должны послушать мою подопечную, чтобы окончательно все решить и определить степень ее таланта.

- Хорошо, - согласился Мантоцци. - Мне нравится ваш подход.

- В таком случае, не будем терять времени, - подытожила вампирша.

Она позвала служанку и велела ей передать Антуанетте, что просит ее спуститься в музыкальную комнату. Служанка удалилась.

Когда Алекса вместе с Орнело Мантоцци спустилась в зал, где стоял клавесин, Антуанетта уже была там. Она встретила свою опекуншу вопросительным взглядом, на что та ответила:

- Антуанетта, познакомься. Это сеньор Орнело Мантоцци, учитель пения. Я пригласил его специально для тебя.

- Очень приятно, - ответила девушка, а потом снова обратилась к вампирше, - Для меня?

- Да. Я хочу, чтобы ты спела для нас.

- Спела? Сейчас? - в ее голосе сквозило смущение.

- Именно.

- Но я... я не могу...

- Не стоит так беспокоиться, - вдруг вступил в разговор Орнело. - Уверен, у такой милой юной леди должен быть замечательный голос.

- Ну... хорошо, я попробую, - согласилась, наконец, Антуанетта, и яркий румянец залил ее щеки. - Что мне спеть?

- Что вам будет угоднее, - все так же учтиво ответил учитель.

- Но... я плохо играю на клавесине...

- Об этом не беспокойся, - отозвалась Алекса, садясь за инструмент. - Ну, начнем?

Сначала Антуанетта спела одну популярную итальянскую песенку, а потом исполнила "Аве Мария". Когда она закончила, Мантоцци сказал:

- У вас действительно великолепный голос. Такое не часто встретишь. Для меня будет большой честью учить вас.

- Спасибо, - девушка снова была готова смутиться.

- В таком случае, нам осталось обсудить лишь деловые вопросы,- ответила Алекса. - Полагаю, для этого нам лучше вернуться в кабинет.

- Как вам будет угодно, сеньор.

- Так вы действительно считаете, что у этой девушки есть способности? спросила вампирша, когда за ними закрылись двери кабинета.

- Более чем. Она, несомненно, талант, который нужно лишь подтолкнуть, чтобы он раскрылся в полной мере, - ответил Мантоцци, и в его глазах горело неподдельное восхищение.

- Хорошо. Теперь обсудим более земные вопросы. Сколько вы хотите получать за свои занятия?

- В моих рекомендациях указано мое прежнее жалование, - скромно промолвил учитель. - Но с этой девушкой я готов был бы заниматься и даром. Уверен, в будущем любой оперный театр почтет за честь, чтобы она пела в нем.

- Конечно, лестно это слышать, но мне не нужно от вас такой жертвы. Я назначаю вам жалование вдвое больше прежнего.

- Вы очень щедры.

- Жить вы можете здесь. Вам подготовят комнаты и обеспечат всем необходимым. Вам это подходит?

- Вполне. Значит, именно к вам мне нужно обращаться за распоряжениями?

- Да, - подтвердила Алекса. - А также если у вас возникнуть какие-либо вопросы или понадобиться что-либо.

- Хорошо.

- В таком случае, я надеюсь, вы завтра же приступите к занятиям.

- Несомненно.

В этот момент вошел слуга, вызванный вампиршей, чтобы проводить Мантоцци в приготовленные для него комнаты. Но в самых дверях учитель вдруг остановился и, обернувшись, спросил:

- Простите мне мой вопрос, но где вы учились играть?

- А, всего лишь старое увлечение, - отмахнулась Алекса.

- Я так не думаю. Поверьте мне, у вас большие способности. Видно, у вас был очень хороший учитель, - с этими словами он ушел.

Глядя ему вслед, вампирша подумала: "О, да! Более опытного учителя найти было бы невозможно!" А ведь она практически забыла то время, когда ее создательница обучала ее. Вернее, старалась не вспоминать. Уж слишком плохо они расстались. Вот и сейчас, пытаясь отогнать от себя прошлое, Алекса посмотрела в окно. Начинало смеркаться. Она и не заметила, как наступил вечер. "Надо поговорить с Антуанеттой, пока она не легла спать, - подумалось ей. - И еще проверить, как устроился Мантоцци".

Свою подопечную она нашла в ее комнатах. Служанка уже причесала ее ко сну. Увидев Алексу, девушка радостно улыбнулась и сказала:

- А я уже хотела сама идти к тебе.

- Ко мне? - несколько удивленно приподняла бровь вампирша.

- Да. Я хотела поблагодарить тебя. Ты даже не представляешь, как я тебе признательна за то, что пригласила мне учителя!

- Не стоит. К тому же так хотел твой отец. Да и было бы воистину преступлением скрывать такой талант, как у тебя!

- Какая же ты замечательная! - Антуанетта в порыве чувств обняла ее. - И как я раньше жила без тебя? Я к тебе так привязалась, будто мы всю жизнь знаем друг друга!

Эти слова, и этот жест девушки что-то всколыхнул в душе вампирши, что-то давно забытое, какие-то отголоски материнской нежности. Это юное создание так тянулось к ней, летела словно мотылек на свет свечи. Конечно, она видела лишь часть айсберга. Она была для Антуанетты неким образом бессмертной феи. Та хоть и знала, что она вампир, но, похоже, не понимала до конца, что это значит. Что ж, пусть будет так. Алекса не хотела разбивать ее мечты горькой правдой о том, какова ее истинная сущность - сущность ночного охотника, которому доставляет удовольствие поиск жертвы, а убийство, если приходится, совершает легко и без особых угрызений.

И вот сейчас именно эта скрытая от многих сторона дала о себе знать, сообщая о близости одного из представителей ее народа.

Отстранившись от девушки, Алекса сказала:

- Ну, спокойной ночи, моя дорогая. Увидимся завтра вечером.

- Ты куда-то уходишь?

- Да, наверное. Сладких тебе снов.

С этими словами она вышла. Сейчас вампиршу интересовало лишь одно - кто из других пришел сюда? Это была не Рамина, ее бы она узнала, но кто тогда?

Уже выходя из дома Алекса сама ответила на свой вопрос, а спустя минуту увидела его подтверждение. На берегу канала, возле ворот с герцогским вензелем стоял Варлам. Он смотрел на нее, и на его губах играла улыбка эдакого старого приятеля.

- Что тебе здесь нужно? - резко спросила Алекса. - Кажется, я тебя предупреждала.

- Но я же не следил, а просто пришел, - примирительно ответил Варлам.

- Ну-ну. И зачем?

- К тебе, естественно. Твоя маленькая герцогиня меня не интересует, ответил вампир, но, наткнувшись на ее уничтожающий взгляд тут же добавил, Прости, я не имел в виду ничего такого.

- Мало в это верится, - хмыкнула Алекса.

- Господи, ну дай же мне шанс! Ты же меня совсем не заешь, чтобы вот так вот судить!

- И что ты предлагаешь? - этот разговор начал ее забавлять.

- Ну, например, узнать друг друга получше. И, может, тогда я понравлюсь тебе также, как ты мне, - он приблизился к ней практически вплотную, пуская в ход все свое очарование.

- Это практически невозможно. Для всех людей в этом городе я - мужчина, и не позволю тебе раскрыть этот факт. А на Собрании я появляюсь очень редко.

- Я вижу, ты не предлагаешь легких путей, - усмехнулся Варлам. - Но мне это нравится.

- Твои проблемы, - пожала плечами Алекса.

- Раз уж мы встретились, то, может, разрешишь составить тебе компанию? - в голосе Варлама в этот момент звучали все соблазны мира.

- Так просто от тебя не отделаться, да?

- Нет, ну почему сразу отделаться? - чарующе улыбнулся вампир. - Разве я для тебя такой отталкивающий?

Говоря это, он легко провел рукой по своим волосам жестом истинного соблазнителя. Алекса действительно вынуждена была признать, что он чертовски красив, словно греческий бог. Эту картину совершенства лишь слегка портили тонкие губы, свидетельствовавшие о склонности к жестокости их обладателя. Она чувствовала, что начинает поддаваться его очарованию.

Словно ощутив это, Варлам сказал:

- Так разрешит ли прекрасная леди быть ее провожатым в эту ночь?

"Прекрасная леди, - с иронией подумала Алекса, - Ну-ну" Похоже, этот, не обремененный комплексами, а вероятно и совестью вампир действительно решил завоевать ее. Что ж, в некотором отношении они стоили друг друга. И все же ей смешно было слышать слова "прекрасная леди" в свой адрес.

- Я что-то не то сказал? - спросил Варлам, видя, как она просто давиться от смеха.

- Нет, ничего, - сквозь смех ответила Алекса.

- Что-то не похоже, - подозрительно проговорил вампир.

- Ладно, проехали, - отмахнулась она, отвалившись от стены и зашагав дальше по улице. Но через некоторое время она остановилась и, обернувшись, позвала, - Ну, ты идешь? Или уже передумал быть моим провожатым?

- Ни за что! - отозвался Варлам, в одну секунду очутившись рядом с ней. Куда направляется моя госпожа?

- В планах на эту ночь у меня значилось посещение театра.

- Замечательно. Обещаю, сегодня двери всех театров Венеции будут распахнуты перед тобой!

- Не слишком ли пафосно? - нахмурилась Алекса.

- Ну не зря же я столько лет служу у Памиры - самой заядлой театралки! при слове "служу" в его глазах мелькнуло отвращение. И вампирше стало интересно, осмелился бы он на такой взгляд в присутствии главного магистра города.

Как ни удивительно, но вечер прошел очень не плохо. Варлам был галантен, источая невероятное обаяние, и в то же время искренне стремился не разрушить создаваемый Алексой образ мужчины. Ее забавлял его цинизм и манера поведения. И все же от вампирши не утаилась его истинная сущность. Главной страстью Варлама была власть, и ради нее он будет готов идти по трупам. Хотя Алексе, в принципе, на это было наплевать. Сама она была равнодушна к власти, иначе давно бы изменила свой образ жизни. Поэтому Варламу не грозило встать у нее на пути. Во всяком случае пока.

Выйдя из театра, вампир спросил:

- Куда теперь желаете, миледи?

- Я иду охотиться.

- Отлично. Могу показать отличные места, - начал было он, но Алекса довольно резко оборвала его словами:

- Нет. Я охочусь одна.

Сказав это, она быстро удалилась, просто растворилась в воздухе. Давая тем самым понять, что один вечер еще ничего не значит. Да, Алекса хорошо провела время, но не собиралась вот так запросто впускать кого бы то ни было в свое лично пространство. Будь у них с Варламом даже более близкие отношения, но и тогда это ничего не изменило бы. Не тот он был человек (или вампир).

Утолив голод, Алекса заглянула к Рамине, поймав себя на мысли, что начинает по ней скучать, хотя не виделись-то всего пару дней. Это было интересно.

Остановившись возле дома своей бессмертной подруги, она увидела, что одно из окон раскрыто нараспашку. Острое зрение вампира позволяло Алекса разглядеть ее профиль в окне.

Рамина сидела за мольбертом и рисовала. Когда она задумывалась, то совершенно не двигалась, будто превращалась в статую. И продолжаться это могло сколь угодно долго.

Не желая тревожить подругу, Алекса сама проникла в дом. Пара секунд, и она просто материализовалась в кресле рядом с ней.

- Привет, Алекса, - ответила Рамина, не отрываясь от мольберта. - Хорошо, что зашла.

- А у тебя действительно не плохо получается! - промолвила вампирша, разглядывая картину со своего места. На ней был изображен какой-то старинный замок, правда, он еще не был закончен.

- Рада, что тебе понравилось, - улыбнулась Рамина, откладывая кисть и краски.

Только теперь Алекса обратила внимание не остальное убранство комнаты. Оказалось, что ее кресло и мольберт чуть ли не единственная мебель здесь. Все остальное пространство было заставлено, завешано всевозможными картинами, которые, при всем своем многообразии, несомненно были написаны одним человеком.

Лишь одна из картин стояла в стороне от остальных, да к тому же была завешана куском материи. Движимая любопытством, Алекса встала и направилась прямо к ней. Но едва она взялась за край ткани, как Рамина воскликнула:

- Нет, не надо! Не трогай, пожалуйста!

Вампирша поспешно отдернула руку, не желая расстраивать подругу. Но поздно. Потревоженная материя уже сама скользила вниз, обнажая полотно.

На холсте был изображен портрет. Портрет молодой женщины в роскошном темно-сиреневом с серебром платье этого времени. Алексе даже не нужно было вглядываться, чтобы понять, что на холсте изображена она сама. Она даже ахнула от неожиданности.

- Ну вот, - воздохнула Рамина, вставая рядом с ней, - Сюрприза не получилось. Это мой подарок тебе.

- Подарок? Мне? - невольно переспросила Алекса, не отрывая глаз от картины.

- Да, - подтвердила она, и немного застенчиво спросила, - Тебе нравится?

- Ты еще спрашиваешь! Очень! Ты настоящий мастер. Уверена, даже великие художники Флоренции признали бы это!

- Ладно тебе!

- Я серьезно. Ни у одного человеческого художника нет утонченности вампира, которая способно преумножить любое мастерство.

- Спасибо.

- Но почему ты изобразила меня именно такой?

- Ты имеешь в виду платье? - догадалась Рамина. - Мне показалось, что оно лучше всего отражает твою сущность.

- Мою сущность? - Алекса не выдержала и расхохоталась. - Ну ты сказала! Изобрази ты меня в рыцарских доспехах с двуручным мечом или в образе викинга с секирой в руках - это была бы моя сущность. Я воин, а не придворная дама.

- Ничего подобного. И вообще, мне, как художнику, лучше знать! - гордо ответила Рамина, а затем рассмеялась вслед за подругой.

И все же она знала, что права. Будучи птенцом Алексы, зная ее не одну сотню лет, она лучше, чем кто-либо понимала, что под ее холодным, порой неприступным образом скрывается ранимая душа. Хотя сама Алекса никогда не призналась бы в этом, возможно даже себе самой.

- Кстати, я сегодня опять встретилась с этим Варламом, - как бы невзначай бросила вампирша.

- Значит, он серьезен в своих намерениях.

- Думаю да.

- И как прошла ваша встреча? - с нескрываемым любопытством спросила Рамина, понимая, что ее подруге самой не терпиться все рассказать.

Так оно и было. Спустя минут двадцать она знала все, что произошло, и, как можно более невинно спросила:

- И что ты собираешься делать дальше?

- Не знаю. Может, действительно, последую совету одной подруги и позволю себе развлечься, - усмехнулась Алекса. - В конце-концов, почему бы и нет?

- Вот, слышу слова разумного человека! - удовлетворенно вздохнула Рамина.

- Но это не изменит моего образа жизни.

На это ее подруга лишь фыркнула, всем своим видом говоря, что горбатого могила исправит. Но за много сотен лет она уже к этому привыкла.

- Кстати, - вспомнила Алекса. - Как там у тебя с твоим избранником? Не хочешь меня с ним познакомить?

- Не думала, что это заинтересует тебя.

- Имею я право на свою долю любопытства? - пожала плечами вампирша.

- Имеешь-имеешь, - рассмеялась Рамина. - Если честно, я и сама хотела вас познакомить.

- Ты так и не открылась ему?

- Нет. Я просто не знаю, как он к этому отнесется, я уже говорила. А если даже все пройдет хорошо, то смогу ли я обратить его? Поэтому я и хочу, чтобы ты встретилась с ним. Тебе будет легче, чем мне судить, сможет ли он перенести бессмертие.

- Что, все так серьезно? - спросила Алекса.

Ответом ей был короткий вздох подруги, и то, как она потупила взор.

- Буду рада встретиться с ним, - ободряюще улыбнулась вампирша. - Назови лишь время и место.

- В эту субботу во дворце Лабиа состоится бал. Так вот, может там?

- Бал? Да, я что-то слышала об этом, - задумчиво протянула Алекса. По-моему, нам даже пришло приглашение... Что ж, хорошо. Да и Антуанетте будет полезно развеяться.

- Значит, договорились?

- Договорились. Встретимся на балу, - кивнула вампирша, и направилась к двери. Открыв ее, она услышала вслед:

- Картину я пришлю тебе завтра, с посыльным.

- Хорошо, буду ждать, - ответила она, выходя на улицу.

Солнце уже встало над городом, разгоняя своими лучами утреннюю прохладу. Покинув дом Рамины, Алекса даже не обратила внимания, что ее провожал пристальный взгляд молодого мужчины, в котором было целое море сомнений и подозрений. Когда она скрылась за поворотом, мужчина вошел в дом Рамины.

А Алекса, как ни в чем не бывало, в приподнятом настроении вышагивала по улице, раздумывая над тем, какие приготовления нужно сделать перед балом.

* * *

Флора Рамирес дель Торро не находила себе места от злости. Она была готова обвинить этого злосчастного опекуна во всех смертных грехах, но ей нужны были доказательства. Она понимала, что иначе ее лишь поднимут на смех, а этого она бы уже не вынесла.

Посоветовавшись с мужем, который был целиком на ее стороне (еще бы! От них уплывали такие деньги), она придумала план.

Тайно встретившись с одной из служанок в доме покойного герцога, - Мари, яркой, на грани вульгарности молодой женщиной, которая успешно скрывала все это под скромным одеянием служанки, Флора напомнила той, что именно ей она обязана своим местом.

С помощью нескольких угроз и весомым доводом в виде полного кошелька сеньора дель Торро обрела ее безграничную преданность. Она велела Мари узнать все, что можно о Алексе ван Ландене, пусть даже ей пришлось бы добывать эти сведения через его постель.

Убедившись, что служанка ясно поняла, что от нее требуется, и осознала, что ее ждет в случае неповиновения, Флора гордо удалилась.

* * *

Когда Антуанетта узнала о бале, то страшно обрадовалась. И все же спросила:

- А будет ли это удобно?

- Что тебя смущает?

- Ну... траур...

- К субботе он официально закончится, - отмахнулась вампирша. - Ну не век же тебе дома сидеть! Развлечешься. Тебе это будет на пользу. Так что это вопрос решенный.

- Я уже не помню, когда в последний раз была на подобных мероприятиях.

- Тем более! К тому же, уверена, там будут твои подруги и знакомые.

- Да, наверное, - задумчиво протянула Антуанетта, но от Алексы не утаился задорный огонек в ее глазах.

Конечно, как и любая девушка, она любила балы, и уже сгорала от нетерпения. К тому же масла в огонь подлили последние слова ее опекунши о том, что им сегодня же нужно заказать подобающие случаю наряды, иначе их не успеют закончить к сроку.

У портнихи девушка была просто сама не своя. С горящими восторгом глазами она разглядывала эскизы и образцы тканей, то и дело демонстрируя их Алекса, чтобы узнать ее мнение.

В итоге Антуанетта остановилась на эскизе пышного платья, подобрав для него изумрудно-зеленую тафту.

Что же касается вампирши, то она остановилась на одном изящном камзоле, пожелав, чтобы он был сочного темно-фиолетового цвета. Наверное, картина Рамины вдохновила ее выбрать этот цвет. Хотя она не задумывалась над этим. Ее больше заботил процесс снятия мерок. Тут не обошлось без применения некоторых ментальных способностей. Алекса не могла позволить, чтобы портниха догадалась, что она на самом деле женщина.

Но вот, все было закончено. Оставив солидный задаток, они вернулись домой.

* * *

В день бала в доме герцога де ла Кадена с самого утра царила суматоха. Антуанетта все волновалась, как бы чего не случилось. Вдруг платья так и не привезут, случится ливень или еще какой катаклизм. Из-за всех этих треволнений у нее даже голос дрожал во время урока пения.

Алекса же, наоборот, была абсолютно спокойна. Ее не особо беспокоило светское общество. На этот бал она шла лишь ради Рамины и еще своей подопечной.

В этот день она проснулась что-то около трех часов дня. Накануне она удачно поохотилась, и теперь была сыта и в благодушном настроении. Умывшись, она стала неспешно одеваться. Сама. По понятным причинам она не особо подпускала к себе слуг и служанок. К тому же, проведя свою смертную жизнь в простой деревне, Алекса не очень любила эти церемонии. По всем этим причинам вампирша постаралась, чтобы прислуга как можно реже бывала в ее комнатах и особенно в спальне.

Именно в ней, над камином, она и повесила картину - подарок Рамины. Она ей очень нравилась.

Выйдя из своих комнат, Алекса столкнулась со служанкой. Мари - тут же вспомнила она ее имя.

- Я могу убрать в ваших комнатах, синьор? - покорно спросила она.

- Да-да, конечно, - немного рассеяно проговорила вампирша, и направилась дальше. Но уже на лестнице притормозила. Что-то насторожило ее. И вскоре она догадалась, что. Раньше ее комнаты убирали разные служанки, но в последнее время это была лишь Мари. Да и во взгляде этой девушки появилось что-то необычное. Странно.

Но Алекса решила не забивать этим голову, во всяком случае, не сегодня. К тому же раздался перезвон дверных колокольчиков. Видно принесли их наряды к балу. И вампирша заскользила вниз по ступеням.

Это действительно была портниха. Платье Антуанетты, камзол Алексы, и все что к ним полагается, привезенные ей, были великолепны.

Когда девушка увидела свой наряд, то просто задохнулась от восторга. Она осторожно перебирала расшитую ткань тонкими пальцами, словно боялась, что та растает, как мираж. Вампирша тоже осталась довольна своим костюмом.

Алекса быстро переоделась. Камзол, бриджи, туфли - все сидело на ней как влитое. Осматривая себя в зеркале, она поправила пену кружев воротника и манжет рубашки, тщательно собрала волосы в хвост и перевязала их шелковой лентой. Ее единственным украшением был бриллиантовый перстень на правой руке. Завершила наряд вампирши изящная шпага в инкрустированных серебром ножнах. Конечно, она бы предпочла меч, но его эпоха, похоже, прошла безвозвратно.

Теперь она была полностью готова. Рефлекторно проверив, как сидит оружие в ножнах, Алекса вышла из комнаты и направилась в покои своей подопечной.

Антаунетта была практически готова, служанка наводила последние штрихи к ее прическе. Вампирша не могла не заметить, что платье сидит на ней изумительно, подчеркивая женственность, гармонично переплетенную с юностью. Она была прелестна. Алекса подумала, что именно так должны выглядеть сказочные принцессы. И в то же время она понимала, что и эта красота канет в беспощадной пучине времени. Это наполняло ее сердце грустью.

- Что-то не так? - тревожно спросила Антуанетта, столкнувшись с каким-то отстраненным взглядом своей подруги.

- Нет, все хорошо. Ты просто прелесть, - поспешно отозвалась Алекса. Идем?

Разукрашенная гондола доставила их чуть ли не к дверям дворца Лабиа, который располагался на Большом канале. Он был не просто красив, он был роскошен. Его хозяева явно старались показать всем свое богатство. Об этом свидетельствовало одно то, что роспись внутренних залов была сделана известным художником Тьеполо, да к тому же была выбрана тема Антонио и Клеопатры.

Бал был в самом разгаре. Лучшие музыканты развлекали гостей своей игрой. Алекса бережно взяла Антуанетту под руку, и они вошли в зал для гостей. Едва слуга объявил их, как к ним подлетела вдова Оливия дель Пьело. Приветливо улыбнувшись Алексе и ее спутнице, она сказала:

- Рада видеть вас, барон! Юная герцогиня. Я знала, что вы не пропустите этот вечер.

- Я тоже рад видеть вас, сеньора дель Пьело, - вампирша улыбнулась одной из своих самых очаровательных улыбок.

- Пойдемте, я представлю вас остальным. Уверена, всем не терпится познакомиться с вами.

С легкой подачи виконтессы появление барона Алекса ван Ландена произвело настоящий фурор. Казалось, уже все в городе знают о том, как он в одиночку спас карету от разбойников. Эта история уже успела обрасти фантастическими подробностями. Фигура барона была притягающе загадочна. И вот теперь все получили возможность увидеть его воочию.

Не прошло и получаса, как Алекса была окружена небольшой толпой молодых и не очень дам и кавалеров. Первые смотрели с томным восхищением и кокетством, а вторые с любопытством, оценивая. Со всех сторон сыпались вопросы:

- Господин барон, вы действительно один справились с дюжиной разбойников?

- Сеньор ван Ланден, это правда, что вы объездили полмира?

- Расскажите о себе, господин барон.

На все это Алекса премило улыбалась. Старясь быть предельно вежливой и учтивой, и в то же время не сболтнуть лишнего, сводя все к пространным разговорам. Когда заиграла музыка, возвещая начало танца, она, к огромному разочарованию дам пригласила Антуанетту. Кружась с ней в танце, она старалась разглядеть Рамину в толпе присутствующих.

- Ты кого-то ждешь? - спросила девушка.

- Да. Должна появиться одна моя старая подруга.

- Одна... из вас? - изумленно прошептала Антуанетта.

- Да. На самом деле наш народ любит появляться в подобных местах, ответила Алекса и, увидев испуг в глазах девушки, добавила, - Не беспокойся. Никто и никогда не посмеет тебя тронуть. Я обещаю.

- А я и не боюсь.

Чтобы сменить тему, вампирша сказала:

- Я вижу, тебе здесь понравилось?

- Да, даже очень. Я люблю танцевать. Надеюсь, я могу рассчитывать и на следующий твой танец?

- Боюсь, мне придется занять очередь.

- Очередь?

- Насколько я могу судить, ты успела затронуть сердце уже не одного молодого человека на этом балу.

Алекса оказалась права, как всегда. Ее просто не могли не заметить, ведь Антуанетта стала теперь одной из самых выгодных партий в Венеции. Впрочем, как и сама вампирша. Весть о том, что барон Ван Ланден не женат, мигом облетела город, заставив учащенно забиться сердца всех незамужних девушек, и не только. В этот вечер у вампирши не было отбоя от поклонниц. Она даже пожалела, что сыта - возможность была исключительная. Вместо этого ей пришлось всячески развлекать их, старясь быть учтивой. Она рассказывала о путешествиях, дальних странах и обычаях. Сегодня Алекса была в ударе, показав себя прекрасным собеседником. Правда то и дело ее посещала озорная мысль, что бы было, если бы все они узнали, что она на самом деле женщина.

К своему удивлению, среди жадно слушавших ее, вампирша заметила Камилу. Девушка смотрела на нее с нескрываемым восхищением. На секунду Алексе даже подумалось, уж не загипнотизировала ли она ее случайно. Но нет, то были ее собственные чувства. Это поразило ее, и она пригласила Камилу на танец. Хотя это было вызвано еще и тем, что вампирша старательно хотела отделаться от остальных.

Когда же танец закончился, они снова обступили ее. Именно тогда она услышала за спиной до боли знакомый голос:

- Я вижу, тебе удалось завоевать всеобщее внимание.

Обернувшись на голос, Алекса увидела и его обладательницу. Это была Рамина. На ней было красивое платье нежно-бирюзового цвета, оттенявшее ее смуглую кожу. Шикарные черные волосы были распущены и спускались на плечи мягкой волной.

- Рамина, дорогая! Я уж думал, что ты не придешь, - выдававшая себя за барона ван Ландена церемонно поцеловала руку старой подруги.

Только тут Алекса заметила стоявшего рядом с ней молодого мужчину. Он был высок, статен, но лицо, обрамленное мягкими каштановыми локонами, сохранило некоторую детскость. Его жемчужно-серый камзол был без особых изысков, что указывало на скорее средний достаток его обладателя. Но, судя по тому, как смотрела на него Рамина и как он смотрел на нее, это было совершенно не важно.

- Познакомься, - сказала Рамина, - Это Витторио Фарело. А это мой старый друг - Алекс ван Ланден.

Они церемонно пожали друг другу руки, и мужчина сказал:

- Весьма наслышан о вас, сеньор ван Ланден.

- Да, в последнее время ты едва ли не самая популярная личность в этом городе, - подтвердила Рамина.

- Так уж получилось, - улыбнулась Алекса, внимательно изучая взглядом Витторио. Он, правда, отвечал ей тем же. В его глазах читалось подозрение.

Потом она познакомила их с Антуанеттой, а когда опять заиграла музыка, Алекса сказала:

- Сеньор Фарело, позвольте похитить у вас Рамину на один танец, - это было единственное, что пришло ей в голову. Им нужно было поговорить.

Мило улыбнувшись своему кавалеру и не дожидаясь его ответа, Рамина приняла протянутую ей руку вампирши, и они закружились в танце.

- Ну, как он тебе? - спросила она у Алексы, едва стоило им удалиться на приличное расстояние.

- Милый молодой человек. Кстати, сколько ему?

- Двадцать шесть.

- Я думала меньше. Но это не важно. По-моему, он любит тебя до безумия.

При этих словах щеки ее птенца зарделись, а Алекса продолжала:

- Думаю, тебе стоит ему все рассказать. Хотя, решать тебе.

- Он... сможет стать одним из нас?

- Не вижу причин, способных помешать этому. У него сильное сердце и крепкая воля.

- Значит, все пройдет хорошо?

- Риск есть всегда, - покачала головой Алекса. - Никто не сможет точно сказать, каким человек станет птенцом.

- Когда ты... обращала меня, то тоже не знала? - тихо спросила Рамина.

- Да, - как-то отстраненно ответила Алекса. - Мы даем нашим птенцам новую жизнь, обучаем всему, что нужно знать, но не представляем, какая судьба их ожидает. Это сродни рождению ребенка. Мать приводит его в этот мир, но не знает, каким он вырастет.

- Понимаю, - все так же тихо сказала Рамина. Ей вспомнились те времена, когда она была новорожденным вампиром. Тогда она действительно воспринимала Алексу больше как мать, наставницу, чем подругу.

А влюбленный Витторио, терзаемый ревностью, неотрывно следил взглядом за этой парой. Причем чувства, бушующие в нем, удивляли его самого. Он знал, что его возлюбленную многие считают куртизанкой, и раньше совершенно спокойно относился ко всем ее визитерам и странному образу жизни. Но этот барон ван Ланден выводил его из себя. Как он держался с ней во время танца! Да еще что-то шептал ей. Сразу видно, что их связывает нечто большее. Было такое впечатление, что эти двое слышат музыку, под которую ему самому никогда не танцевать. И это бесило молодого человека еще больше.

Но вот танец окончился, и Рамина вернулась к нему, но в ней чувствовалась какая-то отстраненность, словно душой она все еще была с этим Алексом. А этот негодяй, как про себя назвал его Витторио, как ни в чем не бывало, вернулся к той, с кем пришел на этот бал.

Нечего и говорить о том, что Фарело постарался как можно быстрее увести свою подругу с этого бала, не вдаваясь в объяснение причин своего поведения. Лишь когда они уже плыли в гондоле к дому Рамины, он позволил себе дать волю подозрениям.

- Что тебя связывает с этим Алексом?

- Я уже говорила, что мы старые друзья, - мягко улыбнулась в ответ Рамина.

- Друзья? - презрительно фыркнул Витторио и, отвернувшись, стал смотреть на воду. - Да даже слепому заметно, что вас связывает гораздо большее, чем просто дружба.

Эти слова вызвали еще одну улыбку Рамины. Что ж, в интуиции ее возлюбленному не откажешь. Но как она могла объяснить, что Алекса значит для нее гораздо больше, чем дружба и любовь? То, что связывало их, было даже сильнее времени. Но она, хоть и видела его ревность, не могла рассказать этого, иначе пришлось бы открыть и все остальное. Поэтому Рамина нежно приобняла Витторио за плечи и как можно ласковее сказала:

- Тебе не стоит ревновать к Алексу или видеть в нем врага. В ком угодно, только не в нем.

В подтверждение этих слов последовал такой поцелуй, что у Витторио сразу исчезли все сомнения. А бедный гондольер от такого зрелища чуть весло в воду не уронил.

* * *

Алекса и ее подопечная вернулись домой глубокой ночью, даже скорее ранним утром. Но до рассвета оставалось еще несколько часов. Антуанетта очень устала, но глаза ее по-прежнему горели лихорадочным блеском.

- Давно мне не было так весело! - сказала она своей опекунше.

- Рада, что тебе понравилось.

- Понравилось? Да я просто в восторге! А какая была музыка! - заливаясь смехом, девушка закружилась по комнате, но вскоре остановилась. Ночь танцев не прошла даром - она еле держалась на ногах.

- По-моему, - отметила вампирша, - Тебе лучше пойти отдохнуть. Я же вижу, что ты устала.

- Ну, совсем чуть-чуть, - призналась Антуанетта.

- Иди к себе и поспи.

- Да, пожалуй, - согласилась девушка, еле подавив зевок.

- Сладких тебе снов, - пожелала ей Алекса, а потом направилась дальше по коридору, к себе.

Бал, весь этот парад человеческой плоти и крови немного утомил и ее, да к тому же заново раздул тлеющие угли жажды. Но ей не хотелось идти на охоту этой ночью. Закрыв за собой двери спальни, она сорвала с себя камзол и отбросила, будто это была ядовитая змея. Секунда, и за ним последовали бы жилет и рубашка, но в этот самый момент в дверь постучали. Вернее сначала Алекса почуяла приближение человека, а потом услышала стук.

- Войдите! - резко бросила она, проклиная про себя того, кого принесла нелегкая в столь поздний час. Хотя она уже знала ее имя - это была Мари. Вампирша узнала девушку по запаху, а открывшаяся дверь подтвердила ее догадку.

Мари вошла с большим кувшином воды. Кротко посмотрев на Алексу, она сказала:

- Я принесла вам воды для умывания, сеньор. Подумала, что она вам понадобиться.

- Спасибо, Мари, - холодно ответила вампирша, - Поставь кувшин на умывальный столик.

- Хорошо, - губы служанки растянулись в обворожительной улыбке.

Поставив кувшин, девушка подняла небрежно брошенный Алексой камзол и бережно повесила его на спинку стула. Потом подошла к начавшей умываться вампирше и, снова взяв в руки кувшин, сказала:

- Разрешите вам помочь, сеньор.

В ее голосе Алекса не могла не заметить подобострастие и еще - соблазн. Но все же от помощи она не отказалась. Поливать самой себе было очень неудобно.

Но вскоре поведение служанки стало ее настораживать. Вот она поправила свои роскошные каштановые волосы томным, кокетливым жестом. Вот наклонилась сильнее, чем нужно. Так склоняются куртизанки, чтобы показать, так сказать, товар лицом. Подавая полотенце, Мари, как бы невзначай, постаралась прикоснуться к ней.

Господи! Да она просто в открытую соблазняла ее, причем весьма умело. Эта догадка весьма развеселила Алексу. Воистину, притворяясь мужчиной, ей не грозит умереть от скуки. Губы вампирши сами собой расползлись в улыбке.

Приняв ее на свой счет, Мари стала действовать смелее. Придвинувшись к Алексе практически вплотную, она снова прикоснулась к ее рукам (вернее его, как она искренне полагала) и кокетливо проговорила:

- У вас очень нежные руки, сеньор.

- Правда? - лукаво спросила вампирша.

- Да, - страстно выдохнула Мари, а ее руки уже чуть ли не обнимали ее. Пальцы прошлись по светлым волосам, дотронулись до лица. - Вы мне очень нравитесь, сеньор. Я была бы счастлива узнать вас поближе, - проворные руки уже расстегивали верхнюю пуговицу жилета Алексы.

Вампирша уже собиралась отстранить ее, так как дело грозило зайти слишком далеко, но ее чувства вдруг подсказали, что что-то здесь не чисто. Во взгляде Мари помимо желания читалось еще что-то, не вязавшееся с данной ситуацией. Чтобы узнать, что же ее так насторожило, Алекса решила применить свои ментальные способности. Захватив девушку взглядом, она стала проникать в ее мысли.

То, что она прочла там, удивило и разгневало ее. Оказывается, эта служанка была подослана к ней Флорой. Как низко! В ней поднялся гнев. Нет, она этого так не оставит.

А Мари, попав под очарование вампирши, ничего не замечала, и продолжала говорить:

- Вы можете полностью мне доверять! Ради вас я готова на все, сеньор Алекс. Вы очаровываете меня. Мне хотелось бы узнать о вас все, - с этими словами она легко избавилась от своего скромного платья служанки, и уже тянулась, чтобы поцеловать ее.

- Ты прекрасна, моя крошка, - ответила Алекса, изобразив восхищение. Но улыбка ее была хищной, - Значит, ты хочешь ближе узнать меня?

- Да-да! - воскликнула она, осыпая лицо вампира поцелуями.

Но все ее ласки разжигали отнюдь не ту страсть, на которую она рассчитывала. Жажда Алексы, растревоженная еще на балу, вновь подняла голову, и она вовсе не собиралась с ней бороться. К чему отказываться от такого пира?

Вампирша вдохнула аромат, исходящий от кожи девушки, позволяя жажде разгореться с новой силой. Она провела пальцами по лицу Мари, шее, - точно так же, как делала это служанка минуту назад. Рука на миг замерла там, где под тонкой кожей пульсировала вена.

Но Алекса ни на секунду не забывала, что перед ней не просто очередная жертва. В этот раз все было по-другому. Окутывая девушку своей силой, вампирша погружала ее в глубокий транс. Мари сама крепко прижалась к ней и склонила голову, открывая беззащитную шею.

В этот момент глаза Алексы полностью утратили всю человечность. Обнажив клыки в полу-улыбке-полу-оскале, она погрузила их в нежную розовую плоть, с наслаждением ощущая аромат крови, заполнявший ее рот. Она пила и пила, вместе с тем заполняя головку Мари всевозможными образами.

Тело девушки безвольно обмякло в ее руках. Не отрываясь от своей трапезы, вампирша легко, словно пушинку, подняла ее и отнесла на свою кровать. Она отстранилась лишь тогда, когда сердце служанки уже грозило выпрыгнуть из груди.

Оставив девушку на постели в глубоком обмороке, Алекса села в резное кресло и, достав кружевной платок, будничным жестом стерла кровь с губ. Дело было сделано. Та, что лежала сейчас на шелковых простынях, отныне навсегда принадлежала ей. Сознательно погрузив ее в глубокий транс, вампирша завладела всеми ее мыслями и чувствами. Сама того не подозревая, Мари стала ее рабыней. Теперь Алексе будет известен каждый ее шаг. Даже с другого континента она сможет призвать ее, и та придет, приедет, приплывет. Если ей для этого нужны будут деньги - она займет их или украдет. Сметет любого, кто встанет на ее пути.

Когда Мари проснется, то будет думать, что это была самая прекрасная ночь в ее жизни. Она вспомнит, что тот, кого она считает Алексом, все рассказал ей о себе, о своей жизни в Австрии. Да, она будет доносить Флоре, но то, что Алекса сочтет нужным. Она, так сказать, перевербовала ее.

Как это ни ужасно, но ей совершенно не было жаль девушку. Она предала ее, предала дом, давший ей работу, и теперь понесет наказание. Правда, даже не будет догадываться об этом.

С такими мыслями Алекса сидела и смотрела на служанку. Она практически не двигалась, сидела словно статуя, будто из нее ушла вся жизнь. Так продолжалось несколько часов. Солнце уже стояло высоко. Его лучи падали на кровать сквозь незадернутые шторами окна. Как бы отвечая на его призыв, Мари пошевелилась. Ранки на ее шее уже исчезли. Она медленно села на кровати, ее взор все еще оставался затуманенным.

Оглядывая комнату, словно стараясь понять, где она и как тут оказалась, она заметила Алексу, а потом до нее дошло, что она полностью обнажена. Поспешно натянув на себя одеяло, она лишь еле слышно пролепетала:

- Сеньор?..

- Все хорошо, моя милая...

Вампирша неспешно, одним плавным движением поднялась с кресла и подала служанке ее платье.

- Я... я... - до мари медленно начало доходить, что же здесь произошло. Вернее, она вспомнила то, что внушила ей Алекса.

- Все было замечательно, - подтвердила ее догадки вампирша. И это было недалеко от истины. Пить ее молодую, горячую кровь было для нее настоящим удовольствием.

Мари поспешно оделась, потом, словно вспомнив что-то, соблазнительно улыбнулась Алексе. Попыталась встать, но вдруг пошатнулась. Сжав руками виски, она проговорила:

- Простите, сеньор... Мне как-то нехорошо.

- Ничего, так бывает, - ответила вампирша.

Слабость служанки была понятна - выпила она из нее не мало. Поэтому Алексе даже пришлось проводить ее до дверей. На прощанье она сказала:

- Иди, милая. Сегодня можешь отдохнуть.

- Да, сеньор, - рассеяно ответила Мари и удалилась.

Алекса самодовольно улыбнулась ей вслед, а потом вернулась в спальню. Тщательно задернув шторы, она скинула с себя остатки бального костюма, оставшись лишь в рубашке, и легла в кровать. Она была сыта, и теперь хотела спать.

Проснулась она с вечерними сумерками. Приняла ванну, переоделась. Только затем спустилась вниз. Антуанетту она нашла в огромной столовой, явно построенной в расчете на большую семью, но сейчас в ней ужинали лишь ее подопечная и учитель пения. Она сама настояла на этом.

При виде Алексы, Мантоцци почтительно привстал. Она поприветствовала его, и села за стол. Перед ней тут же появились столовые приборы, засуетились слуги. Вампирша не стала возражать - ведь она старательно изображала из себя человека, а человек должен есть.

За столом разговаривали о музыке и искусстве в целом, о последних веяниях в Италии, и вообще в Европе. Орнело Мантоцци оказался отличным собеседником, немало повидавшим в жизни, хотя до Алексы ему, безусловно, было далеко.

После ужина Орнело тактично удалился к себе, оставив их наедине. Как только он ушел, Антуанетта еще раз поблагодарила Алексу за бал, на что она сказала:

- Пустяки. Это всего лишь один из бесчисленных балов, приемов, раутов, ждущих тебя впереди. Хотя я могу сказать, что бал пошел тебе на пользу. Ты просто расцвела и уже мало походишь на воспитанницу монастыря.

- Это... хорошо? - неуверенно спросила девушка.

- Конечно! Ты должна быть уверена в себе, поменьше оглядываться на других, тогда тебе будет легче идти по жизни, отстаивать свое мнение. Нет худшей участи, чем быть всего лишь одной из многих, - Алекса была в благодушном настроении. Охотиться сегодня она не собиралась - кровь служанки надолго насытила ее. Так что в этот вечер она была полностью в распоряжении своей подопечной.

- Алекса, можно тебя спросить? - вдруг несмело проговорила Антуанетта, наблюдая за игрой огня в камине.

- Да, конечно!

- Как тебе удается быть... такой?

- Какой такой? - улыбнулась вампирша.

- Удивительно сильной, и то же время человечной. Ты заставляешь усомниться во всех старых истинах. Я знаю, ты вампир. И из всего, чему меня учили должно следовать, что ты монстр. Да, меня пугает, что ты пьешь человеческую кровь. Но вместе с тем ты гораздо человечнее, чем многие люди.

- Тебя это смущает?

- Немного. Наверно, из-за того, что я просто не понимаю, как такое вообще может быть.

- Я поняла тебя. Мое существование, существование моего народа идет вразрез со всеми представлениями людей о том, каким должен быть мир.

- Да.

- Вот поэтому мы живем в тени человечества. Я постараюсь объяснить. Стоит нам раскрыться, как люди тотчас начнут поход против нас. Одни будут уничтожать нас, как порождений дьявола, другие станут ждать божественных откровений, как от ангелов. Но мы ни то, ни другое. Просто вампиры. Мы появились на земле вместе с людьми и исчезнем лишь вместе с ними. Да, мы бессмертны, но любим людей, видим их особую красоту, нас восхищают творения ваших рук, восхищает то, что вы сами даже порой не замечаете. Конечно, не стоит упускать из виду, что, как и люди, все мы разные.

- Понятно, - задумчиво протянула Антуанетта.

- Боюсь, мои слова лишь еще больше запутали тебя, - усмехнулась Алекса.

- Нет. Ты лишь уверила меня в том, что нужно принимать все, как есть. Да, ты вампир, но ты так добра ко мне, так заботлива, и все остальное становиться неважным. Я лишь жалею об одном, что Бог не послал мне такой сестры, как ты.

На это вампирша лишь улыбнулась. Удивившись, как столь здравый ум помещается в столь юной головке, и как его не уничтожили за долгие годы ее тетка и все эти монахини из монастыря. Это было просто чудо. И все же это не пробуждало в ней желания обратить девушку. Антуанетта была дивным цветком, возле которого нельзя было не остановиться и не полюбоваться. Но потом все равно продолжаешь путь. Алекса знала, что им придется расстаться. У них разные дороги.

Но сейчас это пока было неважно. Сейчас им было хорошо в обществе друг друга. Они посещали званые обеды, театры, оперы... Антуанетта все больше погружалась в жизнь высшего общества, постепенно превращаясь в настоящую светскую даму. Робость все реже охватывала ее, и это не могло не радовать Алексу. Значит, ее подопечная сможет выжить одна, когда придет время.

Но не только забота о девушке занимала все ее ночи и дни. Наравне с этим Алекса вела дела покойного герцога, бывала у Рамины, уговаривая ту рассказать, наконец, все Витторио, пару раз встречалась с Варламом, долгие часы бродила по Венеции, стараясь заново постичь красоту этого города.

Так прошел, наверное, месяц. Алекса и Антуанетта стали одними из самых желанных гостей, которых рад был видеть каждый дом города. Флора за это время ни разу не приблизилась к их дому, они вообще не сталкивались. Правда, она, несомненно, являлась автором пары нелицеприятных сплетен, но вампирша не обращала на это внимания. Сейчас ее больше волновал неумолимо приближающийся знаменитый венецианский карнавал. До него осталось каких-то две недели.

В общем Алекса пребывала в приподнятом настроении. Даже отстраненность и пустота, давно поселившиеся в ее душе, вроде бы исчезли. Давно она не чувствовала себя настолько живой.

Вот и этой ночью она шла по темным улицам Венеции, напевая про себя какую-то песенку, и одним прыжком перепрыгивая попадавшиеся на пути каналы. Но вот она почуяла, что где-то совсем рядом с ней находится еще один вампир, а спустя пару секунд ветер донес до нее испуганный девичий крик.

Она почти прошла мимо, когда вдруг поняла, что знает этот голос. У нее не было сомнений, что он принадлежит Камиле, подруге Антуанетты. А этого она оставить уже не могла, ноги сами привели ее туда, где кричала девушка.

Еще издалека Алекса поняла, что напавшим является никто иной, как Варлам бывают же такие совпадения! Все это происходило в большом саду одного из домов, где, судя по всему, был званый вечер. Но это были детали, которые в данный момент мало волновали вампиршу. Она спешила к той, которой предстояло стать жертвой.

Клыки Варлама уже готовы были впиться в беззащитное горло девушки, когда Алекса буквально отшвырнула его. Он этого не ожидал, поэтому лишь клацнул зубами и улетел в ближайшие кусты. Камила же без чувств осела на землю. Вампирша едва успела подхватить ее.

Тут как раз из кустов отряхиваясь и ругаясь появился Варлам. Он узнал Алексу, но все же раздраженно сказал:

- Какого черта?

- Не трогай ее, - прошипела она, держа на руках девушку.

- Почему? - недоуменно поинтересовался вампир. - Кровь есть кровь. К тому же она выживет, ты же знаешь.

- Ты не тронешь ее, как и никто другой. Я знаю эту девушку, и не хочу, чтобы она стала жертвой.

- Так бы сразу и сказала! Что ж, можешь забрать ее, считай это моим подарком. К тому же в море еще много рыбы, - миролюбиво ответил Варлам. - Не хочешь составить мне компанию?

- Нет, - с улыбкой покачала головой Алекса. - Я лучше отнесу это неразумное дитя домой.

- Как знаешь. Но мое предложение остается в силе. Я не теряю надежды, что когда-нибудь мы поохотимся вместе.

- Не знаю, не знаю, - с этими словами вампирша скрылась в чернильной темноте сада с Камилой на руках.

Девушка очнулась лишь когда они практически подошли к ее дому. С легким стоном она открыла глаза и с удивлением уставилась на Алексу, которая замедлила шаг, заметив, что она пришла в себя.

- Что... случилось? - выдавила из себя Камила, спускаясь с рук вампирши на землю.

- Ты ничего не помнишь? - спросила Алекса. Она всю дорогу гадала: подействовал уже или нет транс Варлама.

- Все как в тумане, - неуверенно ответила девушка. - Я была в доме... Кто-то пригласил меня на танец... Потом я оказалась в саду. Там было так темно! Кто-то схватил меня! Он крепко держит меня, и эти глаза... такие страшные глаза! - Камила вскрикнула и в страхе прижалась к вампирше, словно ища у нее защиты.

- Ну-ну, успокойся, - Алекса невольно провела рукой по волосам девушки. Все уже позади. Идем. Я отведу тебя домой. Там, наверное, уже беспокоятся о тебе.

- Да, наверное, - всхлипнула девушка.

- Тогда идем, - вампирша приобняла ее за плечи и мягко повлекла за собой.

В доме Камилы действительно царил большой переполох. Вернувшиеся со званого вечера отец и старший брат рассказали, что видели, как она танцевала с каким-то мужчиной, но никто из них не смог вспомнить его лица. А потом никто не мог найти ее. Им пришлось вернуться домой, где они подняли на ноги всех домочадцев и слуг и готовы были уже искать Камилу по всему городу. Именно в этот момент Алекса и постучала в дверь.

Если честно, она хотела лишь проводить девушку до двери и удалиться, но ничего не получилось. Дверь, вопреки ее ожиданиям, открыл не слуга, а сам хозяин дома - полный мужчина средних лет, явно лысеющий, но с пышными усами. На его лице было написано невероятное облегчение, когда он увидел Камилу живую и относительно здоровую.

- Камила, доченька! Где ты была? - воскликнул он. - Мы так беспокоились за тебя!

- Я... я... - еле слышно пролепетала девушка.

Только тут ее отец и подошедшая мать заметили, что их дочь все еще сильно бледна.

- Что случилось? На тебе лица нет!

- На... на меня напали, - выдавила из себя Камила.

Мать охнула, прижав к себе младшую сестру девушки, а отец воскликнул:

- Что?! Кто? - рядом с ним тут же вырос старший брат, оба были в полном негодовании.

- Успокойтесь, - вступила в разговор Алекса. - Действительно, один из гостей того дома весьма грубо обошелся с вашей дочерью. Но, смею вас заверить, он горько пожалел о своем поступке, и больше никогда не приблизится к ней.

- Позвольте узнать, а кто вы такой? - спросил хозяин дома.

- Барон Алекса ван Ланден, - представилась вампирша.

- Это он спас меня, папа, - сказала Камила. - Если бы не он!

- О, тот самый сеньор ван Ланден! - восхищенно воскликнул брат девушки.

- Разрешите пожать вашу руку, господин барон! - не дождавшись ответа, отец первым протянул Алексе свою руку, и она крепко пожала ее. Потом он добавил, Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарен!

Эти слова прозвучали как тайный сигнал, и все обитатели этого дома кинулись к вампирше, искренне выражая свою благодарность за спасение Камилы. О том, чтобы сейчас уйти, не могло быть и речи. Алексу отвели в гостиную, посадили на лучшее место и вообще обращались так, словно она была, по меньшей мере, дожем Венеции.

Потом они попросили ее рассказать, как все было, и она не смогла им отказать. Конечно, она открыла им лишь полуправду. Не говорить же, что их дочь стала избранницей вампира. На самом деле ей очень понравились эти добрые, открытые люди. В этом доме чувствовалось настоящее семейное тепло, в котором просто хотелось купаться. Рядом с ними было очень легко. Алекса на время даже забыла, что она вампир, проживший не одну сотню лет.

Когда же пришло время расставаться, отец и старший брат еще раз крепко пожали ей руки. Хозяин дома сказал:

- Знайте, в любое время дня и ночи двери этого дома открыты для вас, сеньор ван Ланден.

- Просто Алекс, - улыбнулась вампирша.

- Поверьте, вы приобрели добрых и преданных друзей. Заходите к нам почаще, - вторил брат.

Только Камила ничего не говорила, лишь смотрела на Алексу влюбленными глазами. И видеть этот невинный обожающий взгляд было просто невыносимо. Поэтому вампирша поспешила покинуть этот дом.

Время было уже предрассветное. Она шла быстрым уверенным шагом, не обращая особого внимания на то, что творится вокруг. Но вскоре она все же поняла, что не одна идет по этой улице. Шаги того, кто следовал за ней, были хорошо ей знакомы. Поэтому, даже не оборачиваясь, она бросила:

- Варлам, по-моему, мы уже все решили насчет слежки.

- А я и не слежу, - в одну секунду вампир нагнал Алексу, и теперь шел рядом с ней. - Просто ты выглядела такой задумчивой, что я решил пока не приближаться. Знаю, что чревато.

- Догадливый! - усмехнулась вампирша.

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, что Варлам успел хорошо поохотиться. Недолго же он искал замену Камиле.

Словно догадавшись, кем сейчас заняты ее мысли, вампир спросил:

- Ну и как тебя приняли в семье этой девчонки, которую ты вдруг вознамерилась спасти? - получив в ответ лишь очередную усмешку, он сам продолжил, - Знаю, что как национального героя. Иначе и быть не могло. Смертные так доверчивы и предсказуемы, ими так легко управлять! У этих людей ты стала настоящей легендой. Эдакий благородный рыцарь. Может, тебе, для полноты картины, белого коня подарить?

Алекса хотела было съездить Варламу по морде за эти слова, но не сдержалась и расхохоталась. Уже который раз его циничность вместо гнева забавляла ее. Хотя это не могло не настораживать. Вампиры, убежденные в своей исключительности, считающие людей лишь скотом, пищей - долго не живут или становятся жестокими тиранами - и тогда их уничтожают свои же. Но с другой стороны, ей-то что до этого? Поэтому Алекса лишь пожала плечами и продолжила слушать болтовню Варлама.

Расстались они возле дома герцога Ромуальдо. Вампирша и не думала приглашать его внутрь. Сказав ему "Пока" она скрылась за коваными воротами, даже не оглянувшись.

А Варлам некоторое время смотрел ей вслед. Его неудержимо тянуло к этой вампирше, страсть просто сжигала его. Возможно, именно потому, что она держалась так холодно и независимо. Алекса была словно кошка, которая всегда гуляет сама по себе. Варлам понимал это, но от этого его страсть лишь разгоралась сильнее.

* * *

Флора Рамирес дель Торро продолжала вынашивать планы, как ей уничтожить злосчастного Алекса ван Ландена. Это стало ее навязчивой идеей, делом принципа. Ради этого она не собиралась жалеть ни сил, ни денег.

К ее разочарованию, подкупленная служанка не смогла сообщить ничего существенного. Эта дура то ли влюбилась в него, то ли оказалась очень неумелой.

Но Флора и не собиралась сдаваться. Она, при поддержке ее мужа, огромную сумму денег потратила на то, чтобы нанять дюжину головорезов. Одни должны были узнать все о том, что произошло тогда, на дороге, когда погиб ее брат, другие - навести справки о ван Ландене в Австрии. Третьи - следить за ним и за Антуанеттой здесь.

Они должны были что-то узнать, просто обязаны! Ну не верила она в искреннюю благородность этого Алекса. Но большего Флора пока сделать не могла, оставалось лишь ждать. Правда, в самом крайнем случае, если ничего не удастся выведать, она готова была пойти на крайние меры - нанять убийцу, и раз и навсегда положить конец всему этому. Эта мысль немного пугала ее, так как, не смотря ни на что, она была благородного происхождения, и в то же время доставляла какое-то темное наслаждение.

* * *

Приближение карнавала ощущалось во всем городе. В эти дни портные, сапожники, ювелиры, цирюльники были просто нарасхват. Лишь Алекса и Антуанетта сохраняли спокойствие - они заранее заказали себе костюмы у лучших мастеров этого дела.

К тому же в город постоянно прибывали все новые и новые люди, жаждавшие полюбоваться на знаменитый венецианский карнавал. Их число на улицах города чуть ли не удвоилось. Для вампиров это время было настоящим пиршеством. Алекса и Рамина тоже не преминули этим воспользоваться. Они стали гораздо чаще охотиться вместе. Это им обеим напоминало те времена, когда они жили вместе, хотя обе понимали, что к прошлому возврата нет.

И вот этой ночью, во время одной из таких охот, Алекса в который уже раз спросила:

- Так ты все еще ничего не рассказала Витторио?

- Нет, - с некоторой грустью покачала головой Рамина.

- Предупреждаю, рано или поздно он начнет подозревать. Он, случайно, не начал ревновать тебя ко мне?

- Как ты догадалась? - немного удивленно спросила ее подруга.

- Это очевидно. Ведь он же влюблен в тебя без памяти. К тому же я пару раз сталкивалась с ним, выходя от тебя. Он даже пытался следить за мной.

- Следить? - вот это уже было для Рамины настоящей новостью.

- Да. Правда, следить за вампиром ночью - все равно, что следить за тенью. Естественно, ему ничего не удалось. Но это уже первый признак.

Эти слова заставили всерьез задуматься ее подругу. На самом деле Рамина уже сотни раз была готова все рассказать Витторио, но каждый раз что-то останавливало ее.

- В общем, думай. Все от тебя зависит, - ответила Алекса, убрав за ухо выбившуюся прядь.

- Но что скажут другие?

- Слушай, не придумывай себе оправданий. Ты слишком долго живешь на свете, чтобы их мнение имело для тебя большое значение, - отмахнулась вампирша. Ладно, не будем об этом. А то я начну давать никому не нужные советы.

- Почему не нужные? - в этот момент они как раз подошли к дому Рамины.

- Во всяком случае, не тебе. В тебе самой скрыта огромная мудрость, которая многим из нас и не снилась. Ты лучшее мое создание. Ты твердо и смело шагаешь по избранному тобой пути.

- Но разве о тебе нельзя сказать тоже самое? Многие считают тебя необычной, даже для сильнейших из нас ты загадка, ты ставишь их в тупик своей силой и нежеланием ее применять. Твой путь особенный.

"Мой путь" - усмехнулась про себя Алекса. На самом деле она считала, что еще не нашла его. Все это время, все эти века она лишь пыталась узнать, что приготовила ей судьба.

Встревоженная ее задумчивостью, Рамина тихо спросила:

- Я тебя чем-то обидела?

- Нет, что ты. Ты не можешь обидеть меня, - улыбнулась Алекса, едва уловимым жестом проведя по ее шелковым, черным как ночь волосам, - Ладно, еще увидимся. Пока.

- До встречи.

Рамина вошла в дом. Алекса зашагала было дальше по улице, собираясь уже взмыть вверх, чтобы таким образом, по крышам, совершить обратную дорогу домой, когда почуяла запах человека. А вскоре появился и он сам. Вампирша застыла посреди улицы ожидая, когда он подойдет. Это был Витторио. Его красивое лицо было перекошено от злости. И причиной этого, судя по всему, была именно она. Их разделяло шагов пять, когда он, наконец, бросил ей в лицо:

- Вам не кажется, сеньор ван Ланден, что вы ведете себя весьма низко?

- Почему же, позвольте узнать, мне должно так казаться? - усмехнулась Алекса. Она понимала, что он готов взорваться в любой момент, но ничего не могла с собой поделать.

- Вы еще спрашиваете?! Как вы можете так вести себя с Раминой?

- Как так? - спросила вампирша, сложив руки на груди.

- Что вас с ней связывает, что вы наносите ей визиты в столь позднее время? - требовал ответа Витторио.

- Мы с ней старые друзья.

- Я это уже слышал, но ваши отношения мало походят на дружеские.

- Разве я виноват, что вам так кажется? - пожала плечами Алекса.

- Я желаю знать, что у вас с ней было! - воскликнул он.

- Думаю, об этом вам следует спрашивать у самой Рамины.

- Это не ответ!

- Слушайте, а почему, собственно, я вообще дожжен отчитываться перед вами? То, что связывает меня с Раминой, касается только нас, и никого более, вампирша старалась держаться учтиво, но внутри уже начала закипать.

- Она моя невеста, а, следовательно, это касается и меня! Я требую, чтобы вы оставили ее в покое!

- Требуете? - глаза Алексы полыхнули огнем, так что Витторио даже отпрянул. - А вы уверены, что сама Рамина одобрит это? Я отнюдь не заставляю ее быть со мной.

Превратно поняв последнюю фразу, Витторио не выдержал и, выхватив свою шпагу, выпалил:

- Защищайтесь, сударь!

Дело принимало серьезный оборот. Одно дело подтрунивать над ним, и совсем другое - дуэль. Меньше всего Алексе хотелось ненароком убить обожаемого возлюбленного Рамины. Поэтому, нехотя доставая свою шпагу из ножен, она сказала:

- Не глупи, парень. Думаешь, от того, что мы тут передеремся, Рамине станет легче?

- Вы нанесли мне смертельное оскорбление, смыть которое может лишь кровь! - не унимался Витторио, и первым нанес удар.

Конечно, Алекса ловко парировала его, ругаясь при этом на чем свет стоит. Потом последовал новый удар, затем еще и еще. Вампирша лишь оборонялась, не применяя и трети своей силы, обдумывая при этом, как бы угомонить этого пылкого влюбленного. Не придумав ничего лучше, она просто мысленно позвала Рамину, которая уже и так обратила внимание на доносящийся с улицы звон шпаг.

Поспешно выбежав из дома, она увидела сражающихся Витторио и Алексу. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что же здесь произошло. Кинувшись к ним, Рамина закричала:

- Витторио, немедленно прекрати! - она сразу поняла, кто здесь зачинщик.

- Уйди, Рамина, - он лишь отмахнулся от нее. - Мы должны все выяснить раз и навсегда. Я не позволю, чтобы он так вел себя с тобой, - в этот момент ему концом шпаги удалось зацепить вампиршу. Она прорвала рукав камзола, оставив длинный порез.

- Вот видишь! - хмыкнула Алекса. - Нужно было ему все рассказать.

- Какой ты глупый, Витторио! Ты ничего не понял! Перестань сейчас же!

- Так, значит, ты сделала свой выбор? Он для тебя важнее меня? сокрушенно выдохнул Фарело. - Я так и думал. Что ж, тогда пусть он убьет меня, и покончим с этим.

В следующий миг эфес шпаги опустился ему на голову. В его глазах все потемнело, и он мешком рухнул наземь. Вернее, почти рухнул, та как в последний момент Алекса, нанесшая ему столь сокрушительный удар, ловко подхватила его за шкирку. Затем она виновато посмотрела на Рамину и сказала:

- Извини, надо же его было как-то успокоить.

- Успокоила? - фыркнула ее подруга, подбегая к своему возлюбленному. Странные у тебя успокоительные средства!

- Я же извинилась, - не сдержалась Алекса. - А то, что он мне руку чуть не распорол, это как?

- Сравнила. Кое-кто у нас бессмертный.

- А кое-кто мог бы хоть как-то объяснить ему ситуацию.

- Ладно, проехали. Тащи-ка его в дом.

- Я? - брови вампирши удивленно взметнулись вверх. Потом она все же легко взвалила бесчувственное тело Витторио на плечо и зашагала к дому, бурча под нос, - Сначала нападают, потом еще таской чужих возлюбленных!

В доме Рамины они уложили его на кровать. Пока они делали это, Алекса сказала:

- Похоже, тебе-таки придется рассказать ему все.

- Да, видно придется.

- Мне бы не хотелось, чтобы он еще как-нибудь попытался напасть на меня. Учти, в следующий раз я могу оказаться не такой доброй. Я знаю, что он значит для тебя, поэтому и старалась не навредить ему, но это не может продолжаться вечно.

- Я понимаю. Вот что, как только он очнется, мы ему все расскажем.

- Может, мне все же лучше уйти? - попыталась отказаться Алекса.

- Нет, прошу, останься! Иначе, боюсь, я опять так и не решусь рассказать ему.

- Ладно. Давай, приводи его в чувства.

Это заняло некоторое время. Витторио с большой неохотой приходил в себя. Но Рамина и слышать не хотела о том, чтобы окатить его водой и тем самым ускорить процесс. Когда же он с едва слышным стоном открыл глаза, то в первую очередь увидел того, кого хотел видеть меньше всего. Над ним склонилось лицо Алексы, и она с легкой усмешкой спросила:

- Эй, влюбленный, ты как? Я там тебя случайно не убила? - если уж они решили все рассказать, то вампирша решила больше не притворяться.

Витторио тупо смотрел на нее, пока ласковый голос Рамины не вывел его из этого состояния ступора словами:

- Милый, ты как?

Покачав головой, он осторожно сел и, наконец, сказал, продолжая сверлить Алексу взглядом:

- Что все это значит?

- О чем ты? - переспросила Рамина.

- Почему он все еще здесь?

- Радуйся, голову я ему не повредила, - сказала Алекса по-арабски, так что поняла ее лишь подруга, которая не сдержалась и прыснула со смеху.

- Чего? - воскликнул Витторио. - Вы решили вдвоем издеваться надо мной?

- Успокойся, - пальцы Рамины нежно погладили ушиб на его голове. - Никто над тобой не издевается. Ты бы все понял, если позволил бы мне объяснить. И на твоем месте я бы извинилась.

- За что? - возмущению молодого человека не было предела.

- За то, что напал на милую леди, - она указала на Алексу, которая стояла в небрежной позе, скрестив руки на груди и оперевшись плечом об одну из резных деревянных опор, поддерживающих полог кровати.

- Ми... милую леди? - заикаясь повторил Витторио, во все глаза уставившись на вампиршу. - Он... она - женщина???

- Вот именно! - рассмеялась Рамина.

- Но зачем тогда этот... маскарад? - он все еще был в шоке и не мог поверить своим глазам.

- Мне так легче путешествовать, - пожала плечами Алекса.

- Подумать только, меня победила женщина! - сокрушенно обхватил голову руками Витторио.

- Не стоит так убиваться. Поверь, Алекса не просто женщина. Я не знаю человека, способного победить ее. Но, думаю, следует рассказать обо всем по порядку.

- А что тут еще рассказывать?

- Боюсь, тебя еще ждет не один сюрприз, - усмехнулась Алекса. - Как, голова не сильно болит?

- Да нет. Но рука у вас тяжелая. Рамина, вы, кажется, хотели мне что-то рассказать?

- Да. Надеюсь, ты нормально воспримешь это.

- Что это? - Витторио уже начал беспокоиться.

- Дело в том, что мы... я и Алекса... мы... мы вампиры, - наконец выдохнула Рамина.

- Не понял. В каком смысле?

- В буквальном, - подтвердила Алекса.

- Это что, шутка такая?

- Нет. Мы серьезно, - на лице Рамины не было и тени улыбки. - Мы бессмертны. Уже не одну сотню лет мы принадлежим к тем, кого вы называете вампирами.

В подтверждение ее слов Алекса сняла камзол и показала руку, которую ранил Витторио. Белоснежная ткань рубашки была порвана, на ней осталось немного крови, но от раны на теле не осталось и следа.

Лицо молодого человека стало вытягиваться, а потом и вовсе побелело, как полотно, когда Алекса продемонстрировала ему свои клыки, а вслед за ней и Рамина сделала то же самое. Вжавшись в кровать, он хрипло проговорил:

- Значит, все это правда? - а глаза явно говорили о том, что он все еще надеется, что это не так.

- Да, - неожиданно робко ответила Рамина. - Возможно, мне стоило рассказать тебе обо всем раньше, но я не решалась. Я боялась, что это будет для тебя ударом.

- Ну, должен признаться, что опасения были не напрасны. Значит, вот откуда все эти ночные прогулки. Ты пьешь людскую кровь, - обреченно вздохнул он. - И каждую ночь кто-то платит за твое бессмертие жизнью.

- Нет, все не совсем так, как ты думаешь, - покачала головой Рамина.

Присев на краешек кровати, она стала рассказывать своему возлюбленному о вампирах: что они собой представляют, чем и как живут. Совсем как когда-то ей самой все это рассказывала Алекса. Закончила она словами:

- Я люблю тебя, поэтому и скрывала эту сторону моей жизни, так как боялась потерять тебя. Но я больше не могу! Я не хочу, чтобы между нами были тайны.

Витторио сидел, устремив взгляд куда-то в даль, всеми силами стараясь осмыслить услышанное. Он явно был рад узнать, что его подруга не убивает своих жертв, но все остальное не становилось от этого менее ошеломляющим. Наконец, он как-то отстраненно спросил:

- А кто же для тебя все-таки Алекса? Я же вижу, что не просто подруга.

- Рамина моя дочь во крови, мой птенец, - ответила за подругу Алекса. Это я почти триста лет назад сделала ее вампиром.

- И это связало нас сильнее родственных уз, - подтвердила Рамина.

- Но тебе не стоит опасаться, что я встану между вами. Этого не случится.

Витторио, казалось, никак не прореагировал на эти слова. Видя это его состояние, Рамина придвинулась ближе и, так и не осмелившись прикоснуться к нему, сказала:

- Я не хочу требовать от тебя невозможного, но постарайся принять все как есть, если я по-прежнему дорога тебе. Пойми, измениться я не могу.

Она хотела добавить еще что-то, но тут на ее плечо легла твердая рука Алексы, и вампирша сказала:

- Не надо. Думаю, что нам лучше оставить его одного, чтобы он смог все обдумать. Не каждый день доводится услышать такое.

- Ты права, как всегда, - вздохнула Рамина, вставая. - Как ты думаешь, я его потеряла? - спросила она у своей подруги уже мысленно.

- Не будь такой нетерпеливой. Позволь ему хотя бы немного прийти в себя, так же мысленно ответила Алекса.

Но едва они подошли к двери, как раздался необычно тихий голос Витторио:

- Рамина, прошу, не уходи.

- Что? - она не поверила своим ушам.

- Не уходи, - уже тверже повторил он.

- Значит ли это, что ты принимаешь меня такой, какая я есть? - теперь уже голос Рамины был тих.

- Я тебя очень люблю, - Витторио сам взял ее руки в свои, видя, что она по-прежнему не решается дотронуться до него, словно боится причинить этим боль. - Не знаю, смог бы я тебя разлюбить, окажись ты даже дочерью самого дьявола.

То, что произошло потом, было вполне банально. Не желая мешать влюбленным, Алекса тихо, словно тень, покинула дом. Она не сомневалась, что у ее птенца все будет хорошо.

Вампирша весело шла по темным улицам, перекинув через плечо пострадавший в дуэли камзол. Возможно, это было несколько неосторожно с ее стороны, но сейчас ей было все равно. Осторожно пробравшись в свои покои, она переоделась, стерла с тела остатки крови, и благополучно легла спать, намереваясь на следующий день встать пораньше.

Для вампира она действительно проснулась очень рано. Время было что-то около двух часов дня. Алекса не спеша приводила себя в порядок, когда ощутила, что в их дом кто-то пришел. Даже отсюда она слышала, как слуга почтительно открыл перед кем-то дверь.

Спустя пару минут она услышала легкие шаги Антуанетты по коридору. Прежде чем войти, девушка вежливо постучала. Только получив разрешение вампирши, она открыла дверь.

- Прости, если побеспокоила, - сразу извинилась она.

- Ничего страшного, - отмахнулась Алекса.

- Там к тебе пришел отец Камилы.

- Ко мне? - ее брови удивленно взметнулись вверх. - Зачем я ему?

- Разве ты не слышала? Камила заболела.

- В таком случае им нужен доктор. Причем здесь я? - с некоторым раздражением отозвалась вампирша, хотя, несомненно, догадывалась о причине этой болезни.

- Не знаю, - ответила Антуанетта. - Но они ждут тебя в гостиной.

"Они? - подумала Алекса, спускаясь вниз по лестнице, - Значит, он пришел еще и не один". Ей действительно стало интересно, что же от нее хотят эти люди.

Отец Камилы и ее брат сидели в гостиной, и явно чувствовали себя неуютно. Стоило Алексе войти, как оба тотчас вскочили на ноги.

- Добрый день, - поприветствовала их вампирша.

- Добрый день, сеньор ван Ланден. Рады, что застали вас дома. Понимаю, как это не легко сейчас, в предпраздничной суете, - ответил отец.

Алекса лишь улыбнулась и знаком пригласила всех сесть.

- Надеюсь, мы не оторвали вас от важных дел? - спросил, присаживаясь, брат.

- Нет, не оторвали. Я готов внимательно выслушать вас.

- Прежде всего вы должны знать, что мы безмерно благодарны вам за то, что вы спасли мою дочь.

- Не стоит из-за этого эпизода возводить меня в ранг святого, - покачала головой Алекса. Ее удивляла та искренность, с которой эти люди, в чьих жилах текла кровь прирожденных торговцев, считали ее чуть ли не воплощением добра. Но она знала, что у нее есть и много темных сторон, и удивлялась, как они их не замечают.

А отец Камилы между тем продолжал:

- Мы бы никогда не осмелились прийти сюда вот так, без приглашения, если бы нас не вынудили обстоятельства.

- Что случилось?

- Камила, моя бедная девочка, тяжело больна. Первый день после того случая, вроде все было нормально, а потом она слегла в горячке, бредила. Мы даже опасались, не повредилась ли она умом. Доктору пришлось дважды пускать ей кровь.

- Я искренне вам сочувствую, - отозвалась Алекса, а про себя подумала: "Что за изуверские методы лечения?".

- Спасибо. С Божьей волей она, кажется, пошла на поправку. Вчера жар спал.

- Очень рад. Но чем же я могу вам помочь?

- Понимаете... - отцу явно было не легко говорить на эту тему. - Она очень хочет видеть вас.

- Меня?

- Да. В горячке она часто повторяла ваше имя. И вот теперь, когда она, наконец-то, стала выздоравливать, я подумал, не могли бы вы навестить ее? Может, тогда ее выздоровление пойдет быстрее... Конечно, моя просьба может показаться вам невежливой...

- Хорошо. Конечно, я навещу ее, - согласно кивнула вампирша. - Когда мне лучше всего это сделать?

- О, да когда вам будет удобнее! - радостно воскликнули оба.

- В таком случае, не будет откладывать дело в долгий ящик. Идемте.

- Да-да, конечно!

Не прошло и получаса, как они уже были в доме Камилы. И опять Алексу принимали словно спасителя. Лишь когда вампирша уже направлялась в комнату виновницы ее визита, мать попыталась было возразить:

- Молодой человек, наедине с юной девушкой...

Но отец лишь сурово посмотрел на нее, и она сразу же замолчала.

Постучав, Алекса тихо вошла в комнату девушки. Картина, представшая перед ней, была довольно угнетающей. Сквозь задернутые шторы едва пробивался солнечный свет, который скудно освещал массивную кровать с полупрозрачным пологом. На ней, в окружении множества подушек, лежала Камила. Выглядела она неважно: бледная, темные круги под глазами - болезнь, что ощущалась здесь повсюду, действительно потрепала ее.

Услышав скрип двери, девушка поспешно села и спросила:

- Кто здесь? - но уже в следующую секунду она увидела своего посетителя, и ее щеки тут же залил румянец. Поспешно поправив волосы, она еле слышно произнесла:

- Сеньор ван Ланден, это вы?

- Да, - ответила вампирша, присаживаясь на краешек кровати, так как сесть в комнате было больше не на что. - Я узнал, что ты заболела.

- Да, но я уже поправляюсь, - девушка изо всех сил старалась казаться беззаботной.

- Рад это слышать, - улыбнулась Алекса.

- Правда? Я не думала, что вы навестите меня.

- Почему? Антуанетта твоя подруга, и я твой друг тоже. Разве друзья не должны беспокоиться друг о друге?

- Конечно, - упавшим голосом ответила Камила.

Заметив это, вампирша спросила:

- Прости, я что-то не то сказал?

- Дело не в этом, - замялась девушка. - Просто вы... вы мне очень нравитесь...

Хорошо, что Алекса сидела при этих словах. Поставив на место отвалившуюся челюсть, она попыталась осмыслить происходящее. Конечно, она что-то подобное смутно подозревала, но не думала, что все зайдет настолько далеко. Эта девушка, похоже влюбилась в нее. А от одной мысли, что на самом деле предметом обожания Камилы бал женщина, Алекса едва сдерживалась от смеха. Похоже, город охватила настоящая любовная лихорадка. Но почему она-то оказалась в ее эпицентре?

Но надо было что-то делать. Как-то втолковать ей, что она ошибается, и при этом не оскорбить ее чувства. Разве много надо, чтобы разбить столь юное сердечко?

Была еще одна причина, по которой Алекса хотела быстрее все разъяснить. Эта девушка, можно сказать, объяснялась ей в любви, а у нее вместе с умилением просыпалась и жажда. Камиле действительно удалось пробудить в ней любовь, но совсем иного рода. Любовь вампира к своей жертве. Ее так и тянуло ощутить вкус этой юной крови, запах которой уже сейчас опьянял ее. И все же Алекса прожила достаточно долго, чтобы суметь справиться со своими чувствами. Кашлянув, она сказала:

- Мне, безусловно, лестно это слышать. Но, думаю, ты ошибаешься.

- Нет, нисколько! - протестующее заявила Камила.

- Ты молода, и чувства твои объяснимы. Но это не серьезно. Ты ведь совсем не знаешь меня, тебя очаровал тот образ, что сложился обо мне в обществе.

- Это вовсе не так!

- Поверь мне, девочка, придет время, и ты встретишь того, кто действительно полюбит тебя.

- Но вы...

- Я не смогу принести тебе счастье. Тебе лучше забыть меня, - сказав это, Алекса захватила девушку своим взглядом и на краткий миг коснулась губами ее губ. Ни у одного вампира нет сил избавить от влюбленности, но, введя Камилу в неглубокий транс, она смогла значительно уменьшить очарование того образа, что девушка создала себе.

Конечно, когда она придет в себя, у нее останется гнетущее чувство, которое продлиться некоторое время, но вскоре Камила навсегда забудет ее. Так будет лучше. Пусть она никогда не узнает как близко была от того, чтобы стать ее жертвой. Ведь и сейчас, когда вампирша смотрела на эту девушку, внутри нее поднималась жажда. Поэтому она поспешила поскорее покинуть комнату, искренне надеясь, что у Камилы все будет хорошо. Во всяком случае, она знала, что болезнь больше не вернется к ней. Хоть в этом ей удалось помочь девушке.

Выйдя, Алекса почти сразу же столкнулась с родней Камилы. Все они смотрели на нее так, будто ждали чего. Но она ничего не сказала, лишь несколько удивленно обвела присутствующих взглядом.

- Ну и как она? - неуверенно начал брат, будто она была врачом.

- Думаю, с ней все будет хорошо, - вампирша просто не знала, что еще тут можно сказать.

- Сеньор ван Ланден, не уделите ли вы мне еще несколько минут? - спросил отец. - Мне очень нужно с вами поговорить.

- Конечно, если вы настаиваете, - согласилась Алекса. Ей не хотелось расстраивать его.

- В таком случае, пройдемте в мой кабинет, - он жестом пригласил ее следовать за ним.

Недоумевая, к чему такая официальность, вампирша вошла в кабинет. Она просто не представляла, о чем хочет говорить с ней этот человек. Ведь она, кажется, сделала уже все, что могла.

Пригласив ее сесть, сам он остался стоять. Повернувшись лицом к горящему камину, он отстраненно сказал:

- Господин барон, с самой первой нашей встречи вы произвели на меня весьма благоприятное впечатление.

- Рад это слышать, - усмехнулась Алекса, не до конца понимая, куда он клонит.

- Вы смелый и благородный молодой человек. Я не удивлен, что вам удалось покорить сердце моей дочери, - увидев легкое ошеломление на лице своего собеседника, он добавил, - Может, я всего лишь торговец, но я не слепой. К тому же, как и любой отец, я желаю счастья своей дочери. Поэтому, в свете всего этого, я буду рад отдать вам ее в жены.

"Та-а-ак, - подумала Алекса, - вечер перестает быть томным". Значит, этот человек спит и видит, как бы выдать Камилу за нее. Конечно, его можно было понять - барон Алекс ван Ланден одна из выгоднейших партий. Но ее это никоим образом не устраивало - мало ей проблем и без этого! Откашлявшись, вампирша как можно более учтиво сказала:

- Безусловно, мне весьма лестно слышать подобные слова в свой адрес. Но вряд ли я именно тот, кто способен сделать счастливой вашу дочь. Вы ведь практически ничего не знаете обо мне. Я - перекати-поле, живу то здесь, то там, нигде не задерживаясь надолго. Это плохо сочетается с образом семейного человека. К тому же, Камила молода, не думаю, что ее чувства так уж серьезны. Что будет с ней, если она поймет, что ошиблась? Меньше всего мне хотелось бы сделать ее несчастной. Поэтому я не могу согласиться на это.

- Понимаю, - кивнул отец. - Это очень честно с вашей стороны. Что ж, не будем больше поднимать эту тему. Надеюсь, это не помешает нам остаться друзьями?

- Конечно нет, - улыбнулась Алекса. Ее пламенная речь, к счастью, произвела желаемое действие. - До свидания.

- До свидания.

Наконец, вампирша покинула этот дом. Только ступив за порог, она поняла, насколько сильно выросла в ней жажда. Все ее мысли были заняты лишь одним кровью. Благо, ей не пришлось долго искать свою жертву. Ею стала женщина с пышными формами весьма определенной профессии. Она в страхе вскрикнула, когда увидела сверкающие в темноте клыки Алексы и ее неистовый взгляд, но это не могло спасти ее от уготованной участи. Вскоре она послушно замерла в крепких объятьях вампирши, которая с наслаждением пила ее кровь.

Алексе стоило больших усилий не выпить и ее жизнь вместе с кровью. Когда она оторвалась, наконец, от своей жертвы, то просто спиной ощутила, что за ней наблюдают. Резко обернувшись, она заметила стоявшего поодаль Варлама, на губах которого играла одобряющая полуулыбка.

Поняв, что его заметили, он вышел из тени и, приветливо улыбнувшись, сказал:

- А я все гадал, как же ты охотишься, да и охотишься ли вообще?

Он хотел было сказать еще что-то, но гневный взгляд вампирши заставил его заткнуться. Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, Варлам поднял руки в примирительном жесте и сказал:

- Только не надо сердиться или думать что-то такое! Я просто проходил мимо.

- Правда? - язвительно спросила Алекса. - Если ты каждый раз лишь проходил мимо, то почему мы так часто встречаемся?

- Может, это судьба? - изящно пожал плечами вампир.

- Не думаю. Я более склонна поверить в изощренное намерение или слепой случай.

- Как же с тобой сложно! - сокрушенно вздохнул он.

- А почему со мной должно быть легко? - она не собиралась уступать.

- Но разве ты не ощущаешь те чувства, что пробуждаешь во мне? - Варлам приблизился к ней практически вплотную, и эти слова были сказаны жарким шепотом ей на ухо.

Конечно, Алекса ощущала. Воздух чуть ли не звенел от страсти, а глаза вампира обещали ей очень многое. И все же, немного отстранившись, она довольно холодно сказала:

- И что с того?

- Ну... мы могли бы гораздо ближе узнать друг друга, - голосом истинного соблазнителя проговорил он.

- Неужели? - вампирша изобразила на лице изумление.

- Несомненно! - Варлам нежно взял ее руку в свою и, приложив ее к своей груди, добавил, - Скажи лишь слово, и все это будет твоим. Ведь я чувствую, что ты тоже не равнодушна ко мне.

Вампир, когда захочет, может быть просто неотразим. Вот и сейчас Варлам казался таким прекрасным, что просто смотреть больно. Такая красота просто не может быть человеческой. Подобное совершенство можно встретить разве что на полотнах да Винчи.

И все же Алекса тоже была вампиром, поэтому подобный трюк не мог ошеломить ее, но и не оставил равнодушной. Зрелище было весьма соблазнительным. Ей вдруг захотелось ощутить под рукой не дорогую ткань камзола, а мягкость и упругость кожи. "Да, подруга, - подумала она, - Видно ты и вправду слишком долго отказывала себе в подобных удовольствиях!" И все же Алекса отдернула руку со словами:

- Мне это не кажется хорошей идеей.

- В самом деле?

Прежде чем она успела что-либо ответить, его губы оказались в опасной близости от ее. Поцелуй оказался неизбежным. Она поняла, что отвечает ему прежде, чем сообразила, что делает. Но уже в следующую секунду вампирша оттолкнула его, сказав:

- Не стоит испытывать мое терпение!

И все же, хоть голос ее был гневным, глаза говорили о другом. Но когда Варлам понял это, улица уже была пуста. Алекса растворилась в темноте, не сказав на прощанье ни слова. Но он к этому уже начал привыкать.

* * *

Наконец, настало главное событие года - знаменитый венецианский карнавал. Город полностью утратил реальность и казался прекрасной картиной работы знаменитых фламандских мастеров. Праздник заполнил собой все: каждый дом, каждую улочку. Карнавальные шествия, толпы ликующего народа в разноцветных масках. Актеры играли знаменитые итальянские комедии и трагедии прямо на улице.

Но главное действие разворачивалось во дворце Дожей. Здесь, в этот праздничный вечер, устраивался блистательный бал-маскарад, на котором собралась вся городская знать. Это был нескончаемый парад драгоценностей, всевозможных фантастических костюмов и причесок.

Алекса и Антуанетта тоже были здесь. На вампирше был костюм пирата: сюртук из алого, как кровь, бархата с золотым шитьем, алые узкие брюки, высокие, почти до бедра, сапоги, шляпа с пером. Ее лицо скрывала мягкая маска, а волосы скрепляла рубиновая заколка. Довершением костюма была сабля с эфесом из слоновой кости.

Антуанетта же предстала в образе настоящей лесной нимфы: ее платье было из легкого, воздушного шелка нежных оттенков розового, голубого и зеленого. Волосы были распущены и свободно спадали на плечи. От всего этого облика веяло свежестью майского утра.

Она уже забыла о своем смущении и чувствовала себя среди всех этих дворян и вельмож словно рыба в воде. Алекса тоже с радостью общалась со всеми присутствующими, хотя это, скорее, было редким исключением. Обычно она старалась избегать такого скопления народа. И все же карнавал ей нравился, к тому же она встретила здесь немало знакомых лиц.

Первыми были Рамина с Витторио. Они были очень гармоничной парой. Она в образе восточной танцовщицы, а он в костюме паладина, хотя его лицо и не очень подходило к этому наряду.

- Симпатичный костюм, - прокомментировала Алекса внешний вид своей подруги, - Что-то он мне напоминает.

- Уж не нашу ли встречу? - лукаво подмигнула ей Рамина. Очевидно, что она не случайно выбрала этот наряд.

Чтобы не дать волю воспоминаниям о былых временах, Алекса сказала:

- Я вижу, вы уладили между собой все недоразумения?

- Да, - кивнул Витторио, а Рамина лишь счастливо улыбнулась и поцеловала его.

Но тут обе вампирши почувствовали приближение сверхъестественной силы, которая просто текла по залу. Они обернулись и увидели ее источник. К ним неспеша приближалась Памира. На ней было нежно-голубое, практически белое платье Х века, струящееся мягкими складками, а волосы украшал розовый венок. Но даже в этом довольно скромном одеянии она казалась гордой и неприступной госпожой. Она шла под руку со сногсшибательным вампиром, похожим на могучих викингов и столь же сильным, сколь и красивым. А позади них шел Варлам в костюме сокола пурпурного цвета. Его маска была с клювом и украшена перьями, равно как и плащ.

- Рада видеть вас обоих, - приветливо улыбнулась Памира.

Алекса почтительно поклонилась, Рамина сделала реверанс. Нельзя было не учитывать, что эта вампирша является магистром города, магистром, вызывающим уважение у своих подданных.

- Как видно, даже ты, так рьяно избегающий общества, не устоял против венецианского карнавала, - обратилась Памира к Алексе, причем ей доставляло явное удовольствие подчеркивать то, что она выдает себя за мужчину.

- Возможно, именно поэтому я и приехал в этот город, - уклончиво ответила Алекса.

- Что ж, возможно, это сподвигнет тебя появляться и в нашем обществе.

- Маловероятно, - вампирша постаралась, чтобы ее голос был как можно учтивее.

- И все же, я не теряю надежды, что ты изменишься рано или поздно. Кстати, твоя подопечная очень мила, - обронив эту фразу, Памира растворилась в толпе вместе со своими сопровождающими. Правда, Варлам задержался буквально на секунду, приподнял маску, подмигнул Алексе и лишь потом последовал за магистром города.

А бал шел своим чередом. Повсюду смеялись и веселились люди, даже не подозревая о том, что бог о бок с ними также смеялись и веселились вампиры, а еще время от времени отводили в сторону приглянувшихся им смертных, чтобы утолить свою жажду, но в праздничной суете этого никто не замечал.

Но Алекса не охотилась. Для этого она предпочитала менее людные места. К тому же она пришла сюда развлекаться. Поэтому она танцевала с дамами, которые осаждали ее ни чуть не меньше, чем на балу во дворце Лабиа, танцевала с Антуанеттой, вела разговоры с вельможами, но больше с Раминой и Витторио. Последний, казалось, больше не испытывал к ней враждебности и, время от времени, с оживлением включался в беседу. Алекса начала понимать, что ее подруга нашла в этом человеке. Что ж, Рамина больше, чем кто-либо заслуживала счастья.

Во время одного из таких разговоров к ним вдруг подошел Варлам. По его лицу, и по тому, как блестят его глаза было заметно, что он совсем недавно хорошо поел. Он одарил Алексу неотразимой улыбкой, потом перевел взгляд на Рамину, затем обратно на нее. Конечно, он догадался, что та является ее птенцом. К тому же обе никогда не делали из этого тайны. Вслух он сказал:

- Я вижу, что ты тоже здесь с компанией.

- Да. А где же твоя госпожа? - парировала Алекса.

Варлам не возразил, что Памира не его госпожа, хотя глаза его сверкнули гневом. Он лишь сказал:

- На сегодня я уже исполнил свои обязанности сопровождающего.

- Что ж, рад это слышать.

- Правда?

На это Алекса ничего не сказала, но Варлам, похоже, и не ожидал ответа. Еще раз окинув взглядом Рамину, чем вызвал явное неудовольствие Витторио, он задумчиво проговорил:

- Значит, слухи, ходившие среди наших, правда.

- Это создает какие-то проблемы? - нахмурилась Алекса.

- Нет, скорее наоборот. Значит, не все рассказы можно считать мифами.

Эта фраза удивила вампиршу, но она не стала пускаться в расспросы - место для этого было малоподходящим. К тому же Рамина закрыла эту тему словами:

- То, что рассказывают об Алексе, редко бывает неправдой.

Сказав это, она вместе с Витторио присоединилась к группе танцующих, оставив их наедине (Антуанетта уже давно веселилась где-то в глубине зала).

- Может, мы тоже потанцуем? - предложил вдруг Варлам.

- Совсем с ума сошел? - покачала головой вампирша. - И за кого нас тут примут?

- Прости, не подумал. Все осознал и готов искупить свою вину!

- Как-нибудь позже.

- Всегда к твоим услугам.

Домой Алекса и ее подопечная возвращались ранним утром. Антуанетта так устала, что просто уснула в гондоле, прижавшись к своей опекунше, и даже не пошевелилась, когда та на руках отнесла ее в спальню. Это и не удивительно, если учесть сколько времени она протанцевала.

Сама Алекса совсем не устала. В своих комнатах она скинула карнавальный костюм, с наслаждением приняла ванну и надела более простой камзол. Она подумала было, что ей пора последовать примеру Антуанетты и тоже лечь спать, когда почувствовала, что где-то рядом вампир. Но беспокойства это вызвало. Она знала, кто это.

Выглянув с балкона, вампирша убедилась, что инстинкты ее не обманули. Прямо под окнами стоял Варлам, тоже успевший сменить костюм на темно-синий камзол. Он улыбался во весь рот.

- Не хочешь продолжить праздник? - тихо, одними губами, спросил он, но Алекса прекрасно его расслышала. - Идем. Сегодня весь город не спит. К тому же, выдалась редкая ночь, когда мы можем быть сами собой, и никого это не шокирует.

- С чего ты взял, что я захочу пойти с тобой? - спросила вампирша, хотя для себя уже все решила.

- А почему нет?

Едва смолк звук этих слов, как Алекса уже стояла рядом с ним. Варлам явно не ожидал столь быстрого согласия. А вампирша, не давая ему опомниться, сказала:

- Ну что ж, идем.

Город действительно и не думал утихать, был наполнен праздником не меньше, чем днем. Казалось, люди напрочь забыли все те рамки, что сдерживали их весь год. Все это нравилось Алексе, она с радостью отдавалась этой атмосфере всеобщего веселья.

Такое игривое настроение вампирши удивило Варлама и в то же время обрадовало. Он еще никогда не видел ее такой беззаботной и веселой, да и не думал, что она способна быть такой. Алекса позволила ему наблюдать за своей охотой, не была против его поцелуев и даже отвечала ему. Варлам даже несколько удивился:

- Вот уж не думал, что ты вдруг сможешь стать такой!

- Тебе это не нравится? - усмехнулась вампирша.

- Нет, совсем наоборот. Я в восторге, - ответил он, снова целуя ее.

- Правда?

- А разве не видно?

- Видно, еще как видно. Кстати, ты на балу говорил, что обо мне ходят мифы..

- Конечно. А ты что, не знала?

- Нет.

- Ну, это вообще-то мало удивительно, если учесть, что ты практически не посещаешь Собрания.

- И что же обо мне говорят? - улыбнувшись, спросила Алекса.

- О, очень многое! По правде сказать, жизнь любого вампира, прожившего более двухсот лет, обрастает мифами, порой самыми невероятными. Например, говорят, что ты в своей смертной жизни была кузнецом. Это в начале XI века!

- Но это действительно так.

- В самом деле? - брови Варлама удивленно поползли вверх. Он держал ее за руку и, глядя на нее, не мог поверить, что эти тонкие пальцы могли сжимать кузнечный молот, умело орудуя им. Наконец, он выдохнул, - Тогда ты еще более удивительное создание, чем они считают!

На это Алекса лишь звонко рассмеялась и долго не могла успокоиться. Эти слова весьма позабавили ее. Рассмеялся и Варлам. Так они и шли, веселясь. Рука вампира нежно обнимала ее за талию, а ее рука, в свою очередь, покоилась на его плечах. Проходившие мимо люди, должно быть, принимали их за двух изрядно подвыпивших друзей. Казалось, их даже не особо шокирует то, что время от времени они обмениваются поцелуями. Самим им в этот момент было наплевать, что подумают об этом окружающие.

Так они подошли к дому Варлама - роскошному строению, полностью принадлежавшее ему вот уже несколько десятилетий. Хотя у него имелись покои и в катакомбах Собрания, но там он оставался не часто.

Остановившись на пороге, но не разжимая своих объятий, Алекса с усмешкой спросила:

- Ну, и что дальше?

- Все, что пожелает моя госпожа! - Варлам приглашающее распахнул перед ней дверь.

- Ну-ну, - рассмеялась вампирша.

- Поверь, ты не разочаруешься.

Бросив эту фразу, он увлек ее в дом, в просторную спальню с тщательно зашторенными окнами. Слуг видно не было, да они бы их и не заметили, так как были полностью поглощены друг другом. Вняв совету Рамины, Алекса решила идти до конца и получить при этом удовольствие. Варлам же, поняв это ее намеренье, старался изо всех сил.

Эта ночь (а точнее уже день) принадлежала им. Забыв обо всем, они погрузились в нахлынувший океан страсти. Это было похоже на столкновение двух стихий, которым суждено было или слиться воедино или уничтожить друг друга. Тела двух вампиров сплелись в жарком танце, а вместе стелами сплетались, схлестывались и их ментальные силы, окончательно разрывая связь между временем и пространством.

Потом они так и заснули вместе, совсем как люди.

Вечером первой проснулась Алекса. Рядом, совсем по-человечески, посапывал Варлам. Оглядев себя, она поняла, что совершенно обнажена - да оно и не удивительно, если вспомнить о том, что произошло. Вся ее одежда была разбросана по комнате вперемежку с одеждой Варлама.

Освежив в памяти то, что между ними было, она весело рассмеялась, а потом принялась одеваться. Что ж, праздник удался, ничего не скажешь.

Варлам проснулся, когда она как раз заправляла рубашку и искала глазами камзол. Улыбнувшись, он сказал:

- Ты великолепна!

- Что ж, спасибо.

- Но ты что, уже собираешься уходить?

- Да.

- Я думал, ты останешься. Мы ведь можем все повторить, - голос его стал бархатным и полным соблазна.

- Не сегодня, - довольно холодно ответила Алекса.

- Почему? Мне показалось, ты осталась довольна, разве не так?

- Не спорю, так. Но, не думаешь ли ты, что это свяжет нас?

- Вообще-то была такая мысль, - кивнул Варлам, привстав на кровати.

- В таком случае, вынуждена тебя огорчить. Что было, то было, но вместе нам не быть.

- Почему нет? Мы будем великой парой, весь город будет наш.

"Так вот какова твоя страсть" - мысленно усмехнулась вампирша, а вслух сказала, чмокнув своего любовника в щеку:

- Это исключено, мой милый. Я не собираюсь менять свой образ жизни.

- Но разве то, что произошло, не объединило нас? - Варлам выглядел озадаченным.

- Вовсе нет, - несколько раздраженно передернула плечами Алекса. По-моему, ты, как многие смертные, придаешь слишком большое значение простому акту любви.

- Выходит, мне так и не удалось завоевать тебя.

На это вампирша звонко рассмеялась и, послав ему воздушный поцелуй, исчезла. Для нее этот краткий союз был развлечением, не более того. Да, она получила немалое удовольствие, но это было единенье тел, а не душ. Если бы сегодня случилось так, что ей пришлось бы убить Варлама, она бы сделала это не задумываясь. Может, это было цинично, но такой уж она была, и меняться пока не собиралась.

А дома Алексу ждало письмо. Оно было из России, из Петербурга. Судя по отметкам на конверте, оно долго искало ее по свету.

Прежде чем вскрыть его, вампирша долго вертела письмо в руках. Она не ждала ничего такого. И сейчас, от этой бумаги на нее словно пахнуло прошлым. Наконец, решившись, Алекса сломала сургучовую печать и развернула письмо.

Лист был исписан твердым почерком. Письмо было от Сергея, ее старого друга, с которым она познакомилась спустя почти сто лет после того, как покинула Рамину, и, надо отменить, произошло это при весьма необычных обстоятельствах.

И вот теперь он писал о том, как обстоят дела в Петербурге и Москве городе, который не смотря ни на что, она считала своим домой, своей родиной. Хотя, в то время, когда она родилась, Москва была всего лишь деревней.

В своем письме Сергей говорил, что после смерти Петра царит жуткая неразбериха. Новые Императоры и Императрицы сменяются быстрее, чем народ успевает запомнить их имена. И все же Российская Империя уже скорее европейское государство, суеверия и здесь теряют свою силу. Такие, как они, могут не бояться быть разоблаченными.

Сергей писал, что Совет окреп, и что таких, как они, стало больше. Он писал еще о куче разных вещей: о новом укладе жизни, о моде, о том, как преобразилось все кругом, о том, что для таких, как они, отныне больше подходит Петербург - питание там гораздо лучше.

Иногда строки письма заставляли Алексу нахмурится (особенно факт перенесения столицы в Петербург), а иногда и улыбнуться.

Когда она кончила читать, то вдруг поняла, что хочет снова побывать там. Хочет увидеть все эти перемены своими глазами, снова говорить на русском, увидеть снег... Ведь она не видела его долгие годы.

"Да, - подумал вампирша, смотря в окно, - ты слишком долго не была дома".

Ее душа путешественницы вновь звала ее в дорогу. Но здесь дела были еще не закончены.

Словно напоминание об этом, в двери кабинета осторожно постучали.

- Войдите, - отозвалась Алекса, пряча письмо - привычка, выработанная годами двойной жизни.

Вошел Орнело Мантоцци. Вампирша жестом пригласила его сесть, а сама вернулась на свое место за столом. Она видела, что учитель явно пришел, чтобы что-то сказать, но почему-то не решается. Желая помочь ему, Алекса сказала:

- Надеюсь, ко мне вас привело не разочарование в вашей ученице?

- О, нет-нет, - поспешно замотал головой Орнело. - Как раз наоборот!

- В таком случае, я готов внимательно выслушать вас, - она уперлась подбородком в сплетенные руки.

- Простите, я прямо и не знаю как начать...

- Говорите, как есть.

- Дело в том, что молодая герцогиня весьма талантлива. У нее дивный голос. Но, боюсь, моих скромных способностей не хватит, чтобы помочь этому таланту раскрыться в полной мере.

- Что вы имеете в виду?

- Ей нужен более опытный учитель, а может и не один.

- Это очень честно с вашей стороны, заявить подобное, - одобрительно кивнула Алекса.

- Было бы преступлением не уделить должного внимания такому таланту.

- И что же вы предлагаете?

- Ей было бы очень хорошо отправиться в Палермо. Думаю, нет места на Земле лучше, чтобы заниматься пением и музыкой, - мечтательно проговорил Орнело, но тут же более серьезно добавил, - Конечно, я понимаю, что Антуанетта не простая девушка. Ее титул налагает определенные обязательства, она не может быть просто певицей.

- Пусть это вас не заботит, - улыбнулась вампирша. - Если Антуанетта захочет учиться, она будет учиться, и также, если захочет, отправиться в Палермо, - Алекса говорила, а в ее голове уже начал сформировываться план. Неожиданно она спросила, - Скажите, сеньор Мантоцци, если Антуанетта пожелает поехать в Палермо, чтобы продолжить свое образование, согласитесь ли вы сопровождать ее? Согласитесь ли помогать ей? Не спешите, я хочу, чтобы ваш ответ был тщательно обдуманным.

- Но тут и думать нечего. Конечно, я согласен. Любой учитель может только мечтать быть причастным к воспитанию такого таланта. Но почему вы спрашиваете?

- Если Антуанетта захочет ехать, может случиться так, что я не смогу ее сопровождать. И я хочу, чтобы именно вы заняли это место.

- Сочту за честь!

Сама виновница этого разговора восприняла предложение поехать в Палермо и возможность дальнейшего обучения с нескрываемой радостью. Даже в самых смелых мечтах она не могла представить себе такого. Правда, Алекса не сказала ей, что им наверняка придется расстаться, решив пока не омрачать ее радости.

* * *

Действия Флоры Рамирес дель Торро, наконец, начали приносить результаты. От тех головорезов, что она с мужем послала на поиски информации об Алексе ван Ландене, начали поступать первые сведения.

Тем, что следили за ним в городе, почти ничего не удалось узнать - слежка за этим человеком была невероятно сложным делом. Остальным повезло больше. Сведения из Австрии были расплывчаты, но все же были. Да, там слышали о бароне ван Ландене, но он был не менее загадочной фигурой, чем здесь. Избегал общества, и вместе с тем владел огромным состоянием неизвестного происхождения, хоть и вел довольно скромный образ жизни. А самым главным было то, что Алекс ван Ланден не был австрийцем, хотя и прожил в этой стране довольно долгое время.

Но самыми удивительными были сведения, полученные от тех, чьей задачей было выяснить как погиб герцог Ромуальдо и что за этим последовало.

Да, барон ван Ланден действительно спас его, чуть ли не в одиночку справившись с целой дюжиной разбойников. Посланным Флорой людям даже удалось встретиться с одним из них, но, к их удивлению, он ничего не смог рассказать о событиях той ночи, и с трудом вспомнил, что что-то такое вообще было. И это еще не все. В одной из придорожных таверн они встретились с молодым парнем с разбитым лицом, который утверждал, что с ним это сделал именно ван Ланден, он узнал его по описанию, и еще он доверительно сообщил, что барон вовсе не тот, за кого себя выдает. Под мужской одеждой скрывается женщина.

Человек Флоры писал, что, хотя этот парень был пьян, ему можно верить. Слишком ошеломленным он был. К тому же его умственных способностей просто не хватило бы, чтобы выдумать такое.

Прочитав этот отчет, сеньора дель Торро сначала не поверила своим глазам. Алекс ван Ланден - женщина? Как такое возможно? Но если это так, то сами Небеса сжалились над ней. Эта бумага, попав в нужные руки, уничтожит ее врага, даже не смотря на его титул.

О, Флора Рамирес дель Торро знала, куда отнести эту бумагу. Да, инквизиция сдавала свои позиции, но все еще была достаточно сильна, чтобы открыть дело по этому случаю. А чтобы колесо "правосудия" начало крутиться, Флора была готова подбросить еще несколько фактов (пусть и не совсем правдивых).

* * *

Алекса была занята подготовкой к отъезду Антуантты в Палермо: приводила в порядок все дела здесь, банковские счета и так далее. Ей удалось найти толкового адвоката, с помощью которого Антуанетта сама сможет распоряжаться своими деньгами, не смотря на то, что она еще так молода.

Отъезд должен был состояться через неделю, и вот вампирша решила, наконец, сказать своей подопечной, что, вполне вероятно, ей придется ехать без нее. Первым вопросом девушки было:

- Но почему?

- У меня появились неотложные дела в Австрии. Но ты не будешь одна. Тебя будут сопровождать сеньор Мантоцци и Антонио, а также одна из служанок. Они позаботятся о тебе. В деньгах тоже нужды не будешь. Я подготовила все бумаги, так что теперь ты сама сможешь распоряжаться своим состоянием.

- Все это не важно! Я не хочу расставаться с тобой! - в глазах девушки стояли слезы.

- Милая, боюсь, это невозможно, - покачала головой Алекса. - Поверь, мне тоже не легко расставаться с тобой. Ведь с самого начала мы обе знали, что я не смогу остаться надолго.

Возможно, вампирша немного кривила душой, но это была ложь во спасение. Им действительно лучше было расстаться. Ее подопечной не стоило и дальше погружаться в жизнь вампиров - это не для нее. Алекса понимала, что та не готова воспринять все стороны этой жизни, а если они останутся вместе, то ей придется столкнуться с ними.

- И все же, я надеялась, что мы расстанемся не так скоро, - грустно сказала Антуанетта, - Но раз так надо...

Больше она не поднимала эту тему, хотя Алекса не раз ловила ее печальный взгляд, но всякий раз говорила себе: "Это пройдет".

До отъезда оставалось три дня, когда вампиршу посетила Рамина.

- Извини, если потревожила тебя, - с порога сказала она.

- Какие глупости! Ты же знаешь, я всегда рада видеть тебя! Проходи.

Они вместе поднялись в ее покои. Предложив подруге сесть, Алекса сказала, обведя рукой комнату:

- Вот так и живем.

- Довольно не плохо, надо отметить, - улыбнулась Рамина такой знакомой озорной улыбкой.

- Ну, я не жалуюсь. Ты же знаешь, я могу жить и в хижине.

- Знаю. Кстати, не ты ли виновата в том, что Варлам ходит чернее тучи и только с Памирой говорить более-менее вежливо.

- А что я? Я ничего. Просто он слишком переоценил свои силы, - пожала плечами вампирша.

- Все ясно, - многозначительно протянула Рамина.

- Перестань! Ты что, пришла, чтобы выяснить все подробности?

- Нет, - Рамина тотчас стала серьезной и потупила взгляд. Это было на нее не похоже. Заподозрив неладное, Алекса спросила:

- Что-то случилось?

- Не совсем, - снова замялась она. - Мы с Витторио... он... он решил стать одним из нас.

- Так это же замечательно! Разве ты не этого хотела?

- Да, но...

- Ты его уже обратила?

- Нет, в этом-то и дело.

- Почему? Я уже говорила, что у тебя есть силы совершить это.

- Я знаю. И все же не хочу делать этого. Я боюсь, что обратив его я... я...

- Перестанешь относиться к нему, как к возлюбленному? - поняла ее страхи Алекса, - Что он в большей мере будет для тебя сыном во крови, как в свое время ты стала моей дочерью?

- Да, - согласно кивнула Рамина. Даже она сама не выразилась бы лучше. Поэтому... я пришла к тебе. Конечно, я понимаю, что не вправе просить тебя об этом, и все же... Не могла бы ты...

- Обратить Витторио? - закончила за нее вампирша.

- Ага, - кивнула Рамина и устремила к подруге умоляющий взгляд. - Прошу! Кроме тебя, мне некого просить. Ради всего того, что связывало нас долгие годы! Хочешь, я стану твоей рабой? Или навсегда исчезну из твоей жизни?

Алексе невыносимо было слышать это. Она прижала палец к ее губам со словами:

- Тише! Не нужно давать столь опрометчивых обещаний, которых я вовсе не прошу. Ты мой старый верный друг, мой птенец, моя дочь во крови, но не рабыня. Этого не будет никогда, равно как никогда я не пожелаю, чтобы ты навсегда исчезла из моей жизни. Те века, что мы прожили вместе, были одним из самых счастливых. И вот теперь настало время тебе обзавестись собственной компанией.

- Значит, ты поможешь мне?

- Да. Я дам Витторио новую жизнь. Но тебе придется всему его обучить. Этого я взять на себя не смогу.

- Конечно-конечно! - радостно закивала Рамина, и вдруг осеклась, - Ты что, опять уезжаешь?

- Да, - беспечно ответила вампирша. - Ты же знаешь, что я не могу долго жить на одном месте. Но не это должно тебя сейчас волновать. Лучше давай обговорим детали обращения твоего возлюбленного. Мы должны это сделать, не откладывая.

Обряд решено было провести этим же вечером, через час после захода солнца. К этому времени они должны были успеть подготовить все необходимое (надо отметить, что Рамина уже успела позаботиться о многом, во всяком случае, гроб был уже готов).

В назначенный час Алекса сидела в гостиной своей подруги и ждала, когда та приведет виновника ее прихода. Она уютно расположилась в кресле и, погруженная в свои мысли, была неподвижна, словно статуя. Когда Рамина и Витторио пришли, тот даже не заметил ее и недоуменно сказал:

- Ты говорила, что Алекса будет ждать нас здесь. Но ее нет.

- Вообще-то я давно тут сижу, - подала голос вампирша, поворачиваясь вместе с креслом.

Молодой человек чуть не подпрыгнул от неожиданности, ведь комната была хорошо освещена и казалась абсолютно пустой.

Подобная реакция вызвала улыбку на лице Алексы. Но она быстро согнала ее и, в один миг оказавшись рядом с ним, серьезно спросила:

- Так ты серьезно решил пойти на это?

- Да, - кивнул Витторио.

- Ты понимаешь, что с тобой произойдет? - продолжала спрашивать она. - Ты станешь бессмертным, останешься таким же молодым, как сейчас, но взамен тебе придется пить кровь, лет двести надо опасаться солнца. Только оно, огонь или отсечение головы могут уничтожить тебя.

- Я знаю, - твердо ответил молодой человек. - Рамина мне рассказала.

- И твое решение твердо?

- Да.

- Что ж... - одобрительно кивнула Алекса. Затем она мягко подтолкнула Рамину. Она подошла к своему возлюбленному, ободряюще ему улыбнулась, обняла, а потом вонзила клыки ему в шею. Он издал тихий стон, который лишь подхлестнул жажду Алексы, наблюдавшей за всем этим.

Но это продолжалось не долго. Спустя пару секунд она присоединилась, ее клыки тоже вонзились в его плоть, кровь пенным потоком потекла в горло. Совсем как в былые времена трое стали одним, и это было восхитительно.

Но вот, на полпути, Рамина отстранилась. А Алекса продолжала пить эту молодую пьянящую кровь, пока тело в ее объятьях не обмякло, и она не почувствовала приближение смерти. Тогда она оторвалась от манящих ранок на шее Витторио, и осторожно положила его на пол. Опустившись рядом с ним на ковер, она вскрыла себе запястье. Из раны тотчас выступила кровь.

Алекса приподняла голову Витторио и прижала его губы к ране. Сначала он пытался отстраниться, но стоило ему ощутить вкус крови, как он тотчас начал жадно пить, и ничто сейчас не могло оторвать его от этого сладостного источника.

Рамина опустилась рядом с ними, неотрывно следя за Витторио, но он, казалось, вовсе не замечал ее. Оно и понятно. Впитывая в себя кровь вампира, он видел сейчас поистине фантастические картины. В этот миг для него не существовало ничего, кроме красного потока, льющегося в его горло.

Он все тянул и тянул в себя. Алекса физически ощущала, как один за другим иссушаются ее сосуды, на ее лбу выступил пот, но она не отнимала руки, ожидая, когда он оттолкнет ее сам.

Вот Витторио содрогнулся, его лицо исказила гримаса боли, и он выпустил руку вампирши.

Ему казалось, что у него все горит внутри, будто испитая им кровь обратилась в раскаленную лаву. Судороги сводили все его тело, от боли перехватывало дыханье. Лишь краем сознания он ощущал присутствие Рамины, ее прохладные руки на его пульсирующих висках, ласковый, успокаивающий голос.

Но вот боль ушла. Он замер, прислушиваясь к себе. Все внутренности по-прежнему пылали огнем, но ощущения при этом были уже совсем другими. Витторио чувствовал, как его тело наполняет какая-то странная сила. Вскоре он понял, что в состоянии встать, и это удалось ему с необычайной, невиданной доселе, легкостью.

Когда он поднялся, Алекса протянула ему руку со словами:

- Добро пожаловать в наш мир. Больше не важно кем ты был. Отныне ты вампир.

Но сам Витторио едва ли слышал эти слова. Он изумленно оглядывался вокруг. Казалось, все преобразилось, хоть и осталось прежним. Вот его взгляд остановился на Рамине. Потом он неуверенно поднял руку и провел по ее волосам. Она в ответ лишь улыбнулась.

Сидя в кресле, Алекса наблюдала за своим новым птенцом. Изменения уже отразились и на его внешнем облике: кожа стала бледнее, волосы здоровее и гуще, а глаза сияли словно два драгоценных камня. "Он станет сильным вампиром, - подумала она, - но не таким, как Рамина. Может, это и к лучшему". Она чувствовала усталость и сильную жажду, но не спешила уходить. Желая убедиться, все ли прошло нормально, она мысленно спросила у Витторио:

- Ну, что ты чувствуешь?

- Я чувствую, будто мир заново открывается мне. И еще какое-то гнетущее ощущение, - ответил он прежде, чем осознал, каким образом был задан вопрос.

- Это всего лишь жажда, - сказала Алекса уже вслух.

- Жажда, - повторил он, почувствовав, как увеличились его клыки.

- Но главное, теперь мы вместе, - проговорила Рамина, обнимая его. - И это может длиться вечно.

- Но между нами есть еще что-то, - задумчиво проговорил Витторио.

- Похвально, что ты так быстро это почувствовал, - одобрительно кивнула Алекса. - Вы оба мои создания, мои птенцы, поэтому вы всегда будете связаны друг с другом, и со мной. А теперь настало время твоей первой охоты. Рамина тебе все покажет и объяснить.

- А ты? - Витторио вдруг поймал себя на том, что мысль о возможном расставании с ней наполняет его сердце непонятной тоской.

- Я свою миссию исполнила, - улыбнулась Алекса, - И здесь наши пути расходятся. Будь сильным, мой маленький птенец.

Тут к вампирше подошла Рамина и тихо сказала лишь одно слово:

- Спасибо.

- Не стоит, - так же тихо ответила она. - Ты же знаешь, что я никогда не пошла бы на это, если бы не была уверена, что он справиться, - затем, обняв ее, добавила, - Это мой последний дар. Больше мне нечего тебе дать. Позаботься о нем. Все-таки он и твой птенец тоже.

Внезапно Алекса резко отстранилась и оказалась уже в дверях.

- Прощай, - только и сказала она, и исчезла словно призрак.

Оставив своих птенцов, она возвращалась домой, к своей смертной подопечной. Жажда скручивала все внутри, подтачивая силы, но, занятая своими мыслями, она почти не обращала на это внимания. Она все думала, поняла ли Рамина, что произошло сегодня? Ведь этой ночью между ними рухнули последние узы, осталась лишь связь творца и создания, но им уже не было нужды друг в друге. Они стали равны. Что ж, рано или поздно это должно было произойти.

Алекса уже вошла в дом, когда поняла, что что-то здесь не так. Смертные. Она ощущала запах незнакомых смертных. А секунду спустя вампирша услышала:

- Именем Святой Инквизиции, вы арестованы!

Пятеро стражников направили на нее свои мушкеты, а позади них она увидела Флору дель Торро с мужем. Сразу поняв, чьих это рук дело, Алекса холодно спросила:

- В чем же, позвольте спросить, меня обвиняют?

- В колдовстве, - раздался презрительный голос священника. - А также в жестоком обмане. Если суд установит, что обвинения истинны, и вы действительно женщина, вас ждет жестокое наказание!

"Интересно, как суд собирается это устанавливать?" - зло подумала вампирша. Страха она не испытывала.

Один из стражников выступил вперед и сказал:

- Отдайте вашу шпагу, и прошу следовать за нами.

Алекса подчинилась. Было бы глупо устраивать битву прямо здесь. Она сможет ускользнуть от них в любой момент. Правда жажда становилась все нестерпимее. Но сейчас ее больше интересовал другой вопрос:

- Где Антуанетта?

- Ты совсем свела с ума своими чарами бедную девочку, ведьма! - взвизгнула Флора. - Отныне я буду заботиться о ней.

- Следуйте за нами, - напомнили о своем присутствии стражники.

Уходя, вампирша сказала тихо, чтобы ее услышала только Флора:

- Я еще вернусь, и ты горько пожалеешь об этом.

На это женщина лишь презрительно фыркнула.

Алекса позволила увести себя в тюрьму и даже запереть в камеру. Конечно, она могла бы уйти в любой момент выломав окно или высадив дверь, а то и просто мысленно приказав ей открыться, но это означало бы признать все обвинения. Нет, она не хотела этого - ведь тогда тень пала бы и на Антуанетту. Ничего, эти невежды сами выпустят ее. Надо только подождать, пока ее решать официально ознакомить с обвинением.

А пока она сидела в сырой камере-одиночке, тишину которой нарушало лишь шуршанье крыс. Но к ней они не приближались - боялись. В отличие от людей, они сразу ощутили ее сверхъестественную силу.

Вампирша сидела прямо на полу, прислонившись к стене, и ждала. Как вдруг почувствовала приближение вампира, вампира созданного ею. Секунду спустя ее тихо позвал голос Рамины:

- Алекса!

- Я здесь, - мысленно ответила она.

В следующий миг вампирша увидела лицо своей подруги сквозь небольшое зарешеченное окно темницы. Рамина выглядела невероятно взволнованной.

- О, Алекса! - также мысленно сказала она, чтобы не привлечь внимание охраны разговором. - Значит, это правда! Я до последнего не могла поверить, что тебя схватили и бросили в тюрьму!

- Как видишь, - пожала плечами Алекса.

- И тебя действительно обвиняют в колдовстве?

- Да.

- Но почему ты позволила запереть себя в этой камере? Почему ты все еще здесь? Ведь у тебя достаточно сил, чтобы разрушить стены втрое толще этих! даже мысленный разговор не мог скрыть недоумение Рамины.

- Конечно, я могу сейчас же выйти отсюда, - спокойно ответила Алекса. - Но это лишь убедить их в своей правоте. Нет, такого удовольствия я им не доставлю!

- Что ты задумала? - Рамина обратила к подруге свои небесно-голубые глаза полные тревоги.

- Они сами отпустят меня, - злорадно усмехнулась вампирша, но одного взгляда на Рамину было достаточно, чтобы выражение ее лица смягчилось. Она спросила, - Но почему ты едва ли не дрожишь? Неужели этот эпизод так взволновал тебя?

- А ты как думаешь? - даже мысли ее наполнило возмущение. - Да я чуть с ума не сошла, когда узнала, и сразу же помчалась сюда! Хотела уже вместе с Витторио эту тюрьму приступом брать!

- Он для этого еще недостаточно силен, - ответила Алекса, хотя была глубоко тронута словами подруги, и дала той это почувствовать.

- Неужели ты думала, что я буду спокойно сидеть дома, когда ты здесь? буркнула Рамина.

- Извини, если обидела тебя, - искренне сказала Алекса, протянув руку сквозь решетку и коснувшись ее пальцев. - Спасибо, что беспокоилась обо мне.

- А как же! - Рамина впервые улыбнулась. - Но ты лучше скажи, чем тебе помочь.

- Здесь я справлюсь сама, но у меня к тебе одна просьба.

- Какая? Говори, я все сделаю.

- Разыщи Антанетту. Я должна знать, где она.

- Хорошо.

- И еще. Все вещи уже собраны, все давно готовилось к отъезду. Проберись в дом герцога Ромуальдо, найди Антонио и убеди его тайно приготовить гондолу и мою лошадь этой ночью, а также зафрахтуй корабль до Палермо для Антуанетты.

- Все сделаю, - пообещала Рамина.

- Иди, я слышу шаги охранника по коридору.

- Ты точно справишься? Ведь ты так и не успела утолить свою жажду. Она, должно быть, ужасно мучает тебя.

- Не беспокойся обо мне. Я сильнее, чем ты думаешь. К тому же, у меня еще будет время поохотиться. Иди.

Рамина послушно удалилась. А когда, минуту спустя, охранник заглянул в темницу, то увидел Алексу в той же позе. Она все так же сидела на полу, прислонившись спиной к стене. Конечно, он ничего даже не заподозрил.

Солнце уже начало клониться к закату, когда камеру вампирши посетили двое охранников и сообщили, что им приказано отвести ее для дознания. Ее привели в комнату, не намного отличающуюся от ее темницы, разве что здесь была мебель. Там ее ждали тот самый священник и епископ - именно он должен был выяснить суть дела. Охранники остались стоять рядом с ней.

- Ваше имя, - потребовал священник.

- Барон Алекс ван Ланден, - нехотя ответила Алекса. - Хотя, думаю, вам оно прекрасно известно.

- Сеньор ван Ланден, - вступил в разговор епископ, - Против вас выдвинуты очень серьезные обвинения.

- Какие же? - спросила вампирша, скрестив руки на груди.

- Вы обвиняетесь в колдовстве, наложении чар, использовании чужого имени и обмане. Вы ведь женщина, не так ли?

- Что за чушь! - возмутилась она. И в это самое время начала медленно выпускать свою силу. В ее глазах заплясало пламя, но этого никто не заметил. Все медленно поддавались очарованию Алексы. А она продолжала, - На каком же основании вы выдвигаете подобные обвинения?

- У нас есть сведения из одного надежного источника, - самоуверенно ответил священник.

- Вы упекли меня сюда из-за доноса? И кто же автор этой кляузы? Хотя нет, я сам догадаюсь. Это Флора Рамирес дель Торро, ведь так?

- Представленные сведения были подтверждены весомыми аргументами, - сказал епископ, ничего не отрицая. Вампирша уже посеяла в его душе сомнения.

- Так ли уж они достоверны? Разве вам не приходилось быть свидетелем того, что ради денег человек бывает способен на любую подлость? Сеньора дель Торро с первого дня невзлюбила меня за то, что покойный герцог де ла Кадена назначил меня опекуном своей дочери.

Мягкий, завораживающий голос Алексы проникал в самую душу слушавших ее людей, располагая к себе, заставляя поверить. Сейчас она могла бы их убедить даже в том, что является посланником Божьим.

- Значит, вы считаете, что все это затеяно лишь из желания получить опекунство над юной герцогиней? - спросил епископ, уже попавший во власть ее силы.

- Конечно! Сами подумайте, разве я похож на колдуна? А это, поистине нелепое, обвинение в том, что я женщина? Это же абсурд!

Все уже согласно кивали головами, затуманенные ее гипнозом. Они искренне верили в то, что она говорит непреложную истину. Наконец, епископ сказал:

- Ваши доводы кажутся весьма разумными. Видимо, мы недостаточно изучили аспекты данного дела, чтобы выносить даже предварительное решение. Сведения, полученные нами, нужно подвергнуть сомнению. К тому же то доверие, которое несомненно питал к вам покойный герцог Морадо де ла Кадена, и то положительное мнение, что сложилось о вас в обществе, говорят о многом. Поэтому я велю сейчас же освободить вас, господин барон. И приношу извинения за доставленные неудобства. Конечно, будет проведено расследование, но, думаю, дело будет закрыто.

- Я могу быть свободен? - спросила вампирша.

- Вне всякого сомнения. Вам вернут вашу шпагу, и вы можете покинуть эти мрачные стены. Надеюсь больше никогда не увидеть вас здесь.

Меньше чем через десять минут Алекса была свободна, как ветер в поле. Гипноз, примененный ею, был глубокий, поэтому сохранит свое действие до самой их смерти. Хотя эти люди не будут ни о чем догадываться, продолжая жить как жили.

Возле выхода из тюрьмы ее ждали Рамина и Витторио. Они затаились в тени дома так, что заметить их мог лишь другой вампир. К тому же на город уже спустилась ночь, это делало их еще незаметнее.

Но вся их маскировка полетела к чертям, когда они увидели вампиршу. Рамина сразу же кинулась к ней на шею, Витторио тоже не скрывал своей радости по поводу ее освобождения.

Когда же радость от встречи немного улеглась, Алекса освободилась от объятий подруги и спросила:

- Ну, тебе удалось исполнить то, о чем я просила?

- Конечно. Гондола и лошадь будут готовы. Корабль в Палермо отходит рано утром.

- А Антуанетта?

- Флора держит ее взаперти, в своем доме. Насколько я поняла, она собирается завтра же отослать ее в один из закрытых монастырей.

- Стерва! - вырвалось у вампирши. - Она сейчас дома?

- Да, - подтвердила Рамина и, заподозрив неладное, спросила, - Что ты задумала?

- Пришло время расплаты, - процедила сквозь зубы Алекса, направляясь в сторону дома дель Торро.

- Постой. Мы пойдем с тобой! - решительно отозвалась ее подруга, ничем не выдав свое несогласие или сомнение в правильности ее действий.

- Что ж, хорошо, - не стала спорить вампирша.

Уже на полпути Рамина все же спросила:

- Может, перед тем, как войти в этот дом, ты все-таки поохотишься? Я же вижу, ты вся на взводе.

- Нет, охота будет позже.

- Но что ты собираешься делать? - подал голос молчавший до сих пор Витторио.

Рамина с Алексой переглянулись, и последняя туманно ответила:

- Подобного нельзя спускать. Даже наши законы допускают месть смертным в некоторых случаях.

Столкнувшись с ее безжалостным взглядом, Витторио не решился пускаться в дальнейшие расспросы. Ему еще не приходилось видеть ее такой. Давно мучавшая вампиршу жажда, казалось, полностью уничтожила в ней все следы человечности. Да Алекса, похоже, и не стремилась сойти за человека. По улице шло воистину сверхъестественное существо, эдакий разгневанный ангел.

Вот и дом дель Торро. Еще с улицы вампиры своим острым слухом услышали безутешный плачь. Конечно же, Алекса сразу узнала этот голос и тотчас взметнулась вверх, туда, откуда он доносился.

Усилием воли распахнув окно, она ворвалась в комнату, которую освещала одна единственная свеча. В ту же секунду вампирша увидела Антуанетту, и сердце ее сжалось от жалости.

Девушка была в плачевном состоянии: волосы растрепаны, жуткая бледность и красные от слез глаза. У нее даже не осталось сил плакать, она лишь время от времени обреченно всхлипывала.

Но вот, обернувшись на шум распахнувшегося окна, Антуанетта заметила ее. На лице отразилась искренняя радость и возродившаяся надежда. Она кинулась навстречу, путаясь в длинном подоле собственного платья. Прижавшись к ней, дрожа и глотая слезы, она заговорила:

- Ты пришла! Я так боялась, что больше не увижу тебя! Я не хотела! Они... они силой привели меня сюда! А тетка, она говорила о тебе такие ужасные вещи! Говорила, что ты больше никогда не вернешься!

Слова лились из нее нескончаемым потоком. Девушке просто необходимо было выговориться. Обняв ее, Алекса успокаивающе гладила ее по волосам, приговаривая:

- Ничего. Все уже позади. Я здесь. Теперь все будет хорошо. Никто не посмеет обидеть тебя. Успокойся. Мы сейчас же уйдем отсюда.

Эту картину и застали Рамина с Витторио, пробравшиеся в комнату тем же способом, что и сама Алекса.

- Все в порядке? - все же спросила Рамина.

- Да. Теперь все будет в порядке, - ответила вампирша, помогая своей подопечной встать.

- Мы усыпили всех слуг, так что никто не проснется, что бы здесь не произошло

- Очень хорошо, - одобрила она действия подруги. - Антуанетта, идем отсюда.

- Кстати, дверь заперта, - прокомментировал Витторио.

- Это не проблема, - Алекса хлестнула своей силой по двери, и та с оглушительным треском распахнулась, а она протянула девушке руку и повторила, - Идем.

Они покинули комнату, за ними вышли и Рамина с Витторио. Во всем доме царил полумрак, но вампирам и не нужен был свет, чтобы найти дорогу, а Антуанетту вела твердая рука Алексы, не давай оступиться.

Когда они уже спустились на первый этаж, вампирша почувствовала приближение Флоры. На нее и ее мужа не распространялся морок Рамины, и, видно, ее насторожил грохот открывшейся двери. Да они и не особо старались остаться незамеченными. А вскоре им выпало "счастье" услышать и голос сеньоры дель Торро.

- Кто здесь? - требовательно спросила она, держа над головой канделябр.

Когда же она увидела тех, кто потревожил ее покой, на ее лице сначала отразилось изумление, потом растерянность, которую быстро сменил гнев.

- Что вам здесь нужно? Как вам удалось проникнуть в дом? - взвизгнула она. Секундой позже она заметила Антуанетту, что еще более разозлило ее, - А как тебе удалось выбраться из комнаты, дерзкая девчонка? Немедленно возвращайся обратно!

- Советую вам сбавить тон, - это уже не выдержала Алекса. - Вы, как и никто другой, не властны над ней, чтобы вот так приказывать.

- Да вы! - она просто задохнулась от ярости. - Как вам вообще удалось выбраться из тюрьмы? Мерзкая ведьма!

Рамина видела, что от этих слов в глазах ее подруги заиграл испепеляющий огонь - это единственное, что выдавало нарастающий гнев вампирши. Но, зная Алексу, даже от такой малости Рамине сделалось не по себе. Ведь обычно практически в любых ситуациях ее создательница сохраняла холодное спокойствие и невозмутимость.

- Рамина, - тихо позвала ее Алекса, так что услышать ее мог лишь вампир.

- Да, - так же тихо ответила она.

- Отведите вместе с Витторио Антуанетту домой, и помоги ей подготовиться к отъезду, также скажи Орнело Мантоцци и Антонио, чтобы тоже были готовы.

- А ты?

- Мне тут надо закончить еще одно дело. Идите.

- Хорошо. Антуанетта, девочка, идем с нами.

- Что? Почему? А как же ты? - удивленно спросила она у своей опекунши.

- Иди с ними, моя дорогая. Я скоро приду. Ни о чем не беспокойся.

Девушка хотела еще что-то сказать, но Рамина мягко увлекла ее за собой. Когда за ними закрылась дверь, Алекса снова обратила свое внимание на Флору, которая продолжала осыпать ее ругательствами.

К тому же в этом действии появился еще один персонаж. Из спальни вышел заспанный супруг сеньоры дель Торро. Уставившись затуманенными со сна глазами на Алексу, он спросил:

- Что у вас здесь происходит?

- Думаю, как раз пришло время это выяснить, - недобро усмехнулась вампирша.

- Убирайся из моего дома, дрянь! - выпалила Флора. - Твое место в тюрьме!

- Не вам решать, где мое место, - процедила Алекса. - Хотя вы оба, безусловно, сделали все возможное, чтобы упечь меня туда. Или вы думали, что я не догадаюсь, кто настрочил тот донос?

- Ну и что? Вам действительно лучше убраться, пока я не разбудил слуг, и они не вышвырнули вас, - сказал Симон дель Торро.

- Попробуйте. Не думаю, что у вас это получится.

- О чем ты? - насторожилась Флора.

- Вы так долго пытались разоблачить меня, узнать кто же я на самом деле. Устраивали ради этого слежку за мной, подкупали прислугу. Вам даже удалось узнать кое-что. Догадались, что я женщина. Что ж, похвально. А теперь, думаю, пришло время снять маску, - сказала Алекса, приблизившись к ним, а затем церемонно продолжила. - Вам выпало счастье узнать, кто на самом деле скрывается под именем барона Алекса ван Ландена. Думаю, для этого нам понадобиться более яркий свет.

Сила вампирши вновь бичом хлестнула из нее, и тотчас же в комнате загорелись все до единой свечи и лампы. Флора и ее муж охнули и даже зажмурились. Когда их глаза более-менее привыкли к яркому свету, они смогли хорошо разглядеть Алексу в ее истинном облике.

Длительная жажда обострила ее черты, волосы немного растрепались, но не это главное. В ее глазах плескалась сила, которая не могла утаиться даже от человека. К тому же ее кожа приобрела легкое свечение. Вампирша будто светилась изнутри, так как выставила напоказ свою истинную сущность.

- Что это? - выдохнул Симон.

- Кто... что ты такое? - пролепетала Флора.

- Я то, что вы даже в своих кошмарах представить себе не могли! усмехнулась Алекса, продемонстрировав свои клыки.

- О, Господи! - оба невольно перекрестились.

- Бог здесь ни при чем. Да и как у вас хватает наглости взывать к нему? Разве вы не готовы были пойти на все, даже убийство, чтобы завладеть деньгами покойного герцога Ромуальдо?

- Господи! Господи! - только и повторяла Флора.

- Изыди! - рявкнул Симон, сорвав с груди крест и выставив его как щит перед собой.

- Ах, бросьте, - отмахнулась Алекса, как ни в чем не бывало протянув руку и вырвав крест.

Жажда клокотала в ней, и то, что человеческая кровь находилась так близко, буквально сводило с ума. И она решила, что хватит терпеть. Пришло время утолить жажду, и, судя по всему, пиршество обещало быть знатным.

Она улыбнулась, сверкнув клыками, от чего Симон дель Торро в ужасе попятился. Но было уже поздно. Вампирша заключила его в свои безжалостные объятья и впилась в плоть. О, после долгого терпенья, это было великолепно. Ощущать вкус этой крови, чувствовать как бешено бьется его сердце.

Но вот Алекса нашла в себе силы оторваться от трапезы и обратила взор на Флору. На лице женщины был неописуемый ужас. Вампирша слышала, как мечутся в ней мысли. Флора видела в ней ангела возмездия.

Когда Алекса, выпустив из рук все еще живого Симона, направилась к ней, она взвизгнула и, упав на колени, закрыла лицо руками. Но это нисколько не разжалобило вампиршу, ибо она пришла сюда мстить, и сердце ее сейчас было словно лед. К тому же жажда еще не была полностью утолена.

Взяв женщину за плечи, она резко подняла ее на ноги, а в следующий миг острые клыки вонзились в плоть Флоры, заставив ее вскрикнуть. Лицо исказила гримаса боли. Все оттого, что Алекса направила свои силы, чтобы не применить транс. Она хотела, чтобы эта женщина почувствовала, что значит быть жертвой вампира.

Когда она отпустила Флору, так была жива. Осев на пол, она в ужасе вращала глазами. Но вампирша еще не собиралась уходить. Игра только начиналась. Снова приблизившись к женщине, она опять силой подняла ее, не обращая внимания на ее на то желание. Держа Флору так, что ноги той едва касались пола, Алекса сказала:

- Ну, теперь ты поняла, с кем связалась? Поверь мне, не выйдет у тебя завладеть ни Антуанеттой, ни ее наследством! Ты недооценила меня. И теперь пришел час заплатить за свои подлости.

К ее удивлению, женщина не особо пыталась вырваться и лишь в ужасе смотрела на вампиршу. Когда же она заговорила, то с ее губ срывалась лишь одна фраза:

- Ангел смерти! Ангел смерти!

Заглянув в ее мысли, Алекса поняла, в чем дело. В них царил полный хаос, разум поглощал мрак. Эта женщина была порочна, и все же не выдержала встречи с тем, кто мог представлять еще больший порок, так как жизнь его питала кровь. Подобное откровение разрушило остовы ее разума. Перед вампиршей была уже не прежняя Флора Рамирес дель Торро, а жалкая умалишенная. Поняв это, она с отвращением отпустила женщину.

Это словно послужило толчком для нее. Она стала метаться по комнате, выкрикивая:

- Ангел смерти! Здесь ангел смерти! О, возьми меня! Я готова идти за тобой! Возьми свою жертву!

Выкрикнув это, Флора вдруг схватила тяжелую статуэтку и со всей силой опустила ее прямо на голову своего находящегося в забытьи супруга. Даже вампирша была поражена такой жестокостью, хоть и не сделала ни единого шага, чтобы предотвратить это.

Из страшной, смертельной раны брызнула кровь, но это нисколько не испугало Флору. Наоборот, она восторженно вскрикнула и, выпустив из рук орудие убийства, опустила их в кровь, и стала с диким визгом размазывать ее по лицу. Иногда сквозь ее бессвязное бормотание можно было разобрать:

- Кровь... Ангел смерти, наполни ее своей силой!.. Прими ее.. прими меня...

Она бормотала и бормотала, совершенно не замечая Алексу и то и дело взывая к ангелу смерти, будто он был рядом с ней. Вампирша отстраненно наблюдала за этим некоторое время и, наконец, сказала:

- Я хотела наказать тебя смертью, но судьба уготовила тебе еще худшую кару, лишив рассудка. Поэтому я оставляю тебе жизнь. Живи, живи наедине со своим безумством.

Сказав это, Алекса спокойно удалилась, по-прежнему не испытывая к этой женщине ни малейшей жалости. Она считала, что та получила то, что заслужила.

Вампирша знала, что теперь уже никто никогда не узнает, что на самом деле произошло здесь в эту ночь. Утром проснувшиеся слуги найдут труп своего господина и совершенно безумную госпожу. Ее облик будет ясно свидетельствовать о том, какая участь постигла Симона Рамиреса дель Торро. И никто даже не подумает о том, что тут мог побывать вампир. И то, что удалось узнать этим двоим, никогда не выйдет наружу.

Для людей этого города Алекса навсегда останется благородным бароном Алексом ван Ланденом.

С этими мыслями вампирша вернулась в дом герцога Ромуальдо. По старой привычке она постаралась проникнуть в дом словно тень, никого не побеспокоив. Но стоило ей переступить порог, как она столкнулась с Раминой. Видимо, та уже давно почувствовала ее приближение.

- Наконец-то ты вернулась! - слабо улыбнулась она. - Все кончено? подумать только, как просто звучал этот вопрос в устах вампира.

- Да, - кивнула Алекса.

- Ты их...

- Нет. Судьба сама вынесла свой вердикт - она обезумела и убила своего мужа.

- Понятно. Ты скажешь Антуанетте?

- Не все.

Рамина кивнула, соглашаясь, что это правильное решение, а потом заметила:

- У тебя рубашка в крови.

- А, это, - отмахнулась вампирша, тоже заметив несколько алых пятен на груди, воротничке и манжетах. - Видимо следы моей трапезы.

Вскоре из темноты выросла фигура Витторио. По его лицу было заметно, что он тоже увидел кровь, но ничего не сказал. "Хороший признак, - подумала Алекса. - Если он хочет стать действительно сильным вампиром, храбро противостоящим времени, он должен спокойно относится к подобным вещам". Хотя она понимала, что этот птенец гораздо дальше от нее, чем Рамина. У них никогда не будет привязанности более, чем предполагают отношения создания и творца. Он не нуждался в ней. Но это не слишком огорчало ее. В конце-концов, вампирша догадывалась с самого начала, что так оно и будет.

Заметив обращенный на него задумчивый взгляд Алексы, Витторио даже спросил:

- Что-то не так?

- Нет, все в порядке, - покачала головой вампирша.

От дальнейших объяснений ее спасло появление Антуанетты. Видно она услышала их голоса. Девушка уже успела привести себя в порядок и переодеться, и теперь выглядела гораздо лучше. О пережитом напоминала лишь легкая бледность.

Подбежав к Алексе, она радостно сказала:

- Наконец-то ты пришла! Я боялась, что тетка опять подстроила какую-нибудь гадость!

- Тебе больше не нужно беспокоиться на этот счет, моя дорогая, - мягко улыбнулась вампирша. - Твоя тетка больше никогда не будет досаждать тебе.

- Правда? - но тут Антуанетта заметила алые пятна и, ужаснувшись, сказала, - У тебя на рубашке кровь!

- Пустяки, просто я была не слишком аккуратна при питании, - уклончиво ответила вампирша, но, поняв, куда та клонит, добавила, - О, нет! Не беспокойся о своей тетке. Она жива, если ты об этом.

- Хорошо, - просто ответила Антуанетта.

Алекса понимала, что эта девушка просто не верит в то, что она, даже не смотря на то, что является вампиром, способна убить кого бы то ни было. Что ж, пусть остается в своем блаженном неведении. "В такой невинности есть своя прелесть" - подумала вампирша, а вслух сказала:

- Ты уже подготовилась к отъезду?

- Да. Мне очень помогла Рамина.

- Хорошо. Я сейчас быстро переоденусь, и мы тронемся в путь.

Сказав это, Алекса удалилась в свои комнаты, но все же услышала слова Антуанетты, сказанные ей в след:

- Как? Уже?

Но она ничего не ответила. Зачем говорить очевидное?

Алекса поднялась к себе. Из ее вещей остался один единственный саквояж с несколькими сменами одежды и другими необходимыми в путешествии вещами. Все остальное было уже отправлено.

Умывание и переодевание заняло меньше получаса. Вскоре вампирша опять спустилась вниз, уже абсолютно готовая к дальнему путешествию.

Все остальные тоже были готовы. Антуанетта, Мантоцци и Антонию, и, конечно, Рамина с Витторио, ждали лишь ее. Она также слышала нетерпеливое ржание своей лошади и то, как возле дома качалась на воде гондола, и гондольер что-то тихо напевал себе под нос.

Обведя глазами все присутствующих, Алекса сказала:

- Ну, пора.

Они вышли из дома. Антонио и Орнело стали складывать оставшиеся вещи в гондолу, Рамина и ее возлюбленный встали чуть поодаль, вампирша же подошла к своей подопечной и сказала:

- Пришло время нам с тобой прощаться, моя дорогая.

- Уже? - вздохнула девушка.

- Да, пора. Но не грусти, ты же едешь осуществлять свою мечту! - ободряюще улыбнулась Алекса.

- И все же, мне бы хотелось, чтобы мы поехали вместе, - ответила Антуанетта, хлюпая носом.

- Это невозможно, ты же знаешь.

- Знаю... - еще раз вздохнула она, а потом, украдкой смахнув слезы, попыталась улыбнуться, - И почему я плачу? Я же хотела попрощаться с тобой без всяких слез!

- Это ничего, - Алекса приобняла ее.

- Но как же мне теперь жить, совсем одной?

- Ты не одна. С тобой будут Мантоцци и Антонио. Они помогут тебе во всем. К тому же, уверена, скоро у тебя появиться много друзей. Возможно, ты даже встретишь свою любовь. Я бы не оставила тебя, не будь уверена, что с тобой все будет хорошо, что ты со всем справишься. Может быть, ты даже станешь великой певицей. Так иди же навстречу своей судьбе, не оглядывайся назад.

- Хорошо, я постараюсь.

- Вот и умница. И никому не позволяй решать за тебя свою жизнь.

- Не буду, - девушка снова попыталась улыбнуться.

Они еще раз обнялись, Алекса поцеловала ее и сказала:

- Счастливого тебе пути. Прощай.

- Прощай...

Уже садясь в гондолу, Антуанетта вдруг спросила:

- Могу ли я надеяться, что мы когда-либо увидимся с тобой вновь?

- Конечно. Все может быть, - улыбнулась вампирша, хотя прекрасно знала, что этому не суждено осуществиться. Они никогда более не потревожит эту девушку, так для нее же будет лучше.

Когда гондола уже готова была отправиться, Алекса, пока девушка прощалась с Раминой и Витторио, склонилась к Орнело и Антонио и шепнула:

- Заботьтесь о ней. Если с Антуанеттой что-либо случиться, я вас из-под земли найду.

Оба мужчины согласно закивали головами, а гондола уже скользила по водной глади по направлению к порту, ведомая уверенной рукой гондольера.

Алекса и двое ее птенцов, стоящих поодаль, смотрели ей вслед. Гондола все уменьшалась и уменьшалась, и вот совсем скрылась за мостами и зданиями. Но вампирша продолжала слышать ее, равно как и находящихся на борту пассажиров.

Вот гондола прибыла в порт. Антуанетта и ее сопровождающие поднялись на борт корабля, который отвезет их в Палермо. Все это Алекса прекрасно слышала и даже видела своим внутренним зрением. Лишь убедившись, что корабль с ее подопечной на борту благополучно покинул порт, вампирша повернулась к Рамине и Витторио и сказала:

- Нам тоже пришла пора прощаться.

- Куда ты сейчас? - немного грустно спросила ее подруга.

- Сначала обратно в Австрию. Потом через нее и Венгрию домой. Я слишком долго не была там. А что дальше... посмотрим, - пожала плечами Алекса.

- Надеюсь, нам все-таки удастся встретиться еще раз до того, как кончится этот век, - предположил Витторио.

- Наверняка, - на сей раз она говорила искренне. - Во всяком случае, я всегда смогу найти вас, равно как и вы меня.

- Ты не будешь против, если мы сами как-нибудь навестим тебя? - неожиданно робко спросила Рамина.

- Конечно нет. Буду только рада. И еще, я всем сердцем желаю, чтобы ваш союз был долгим.

Потом она сердечно обняла каждого из них. Рамина, как ранее Антуанетта, готова была расплакаться, но сдержалась, лишь крепче обняв свою подругу. Но слова, сказанные ей на прощанье, взволновали вампиршу гораздо больше. Она тихо шепнула ей:

- Что бы ни случилось, сколько бы веков не прошло, ты навсегда останешься в моем сердце!

Но вот Алекса вскочила на коня и, окинув их прощальным взглядом, пришпорила его, направляя прочь из города. Лишь один единственный раз она обернулась. На фоне предрассветного неба она увидела обнимающих друг друга Рамину и Витторио, которые смотрели ей в след.

Было еще одно существо, которое наблюдало ее отъезд. На крыше одного из домов расположился Варлам и провожал взглядом стремительно удаляющуюся фигуру всадника. На его лице было подобие печали, но он сохранял уверенность, что они еще встретятся, и у него еще будет шанс покорить эту гордячку.

Но сама Алекса ничего не знала об этом. Она гнала своего коня вперед. С первыми лучами солнца она была уже далеко от города. Ветер трепал ее волосы, а перед ней расстилалась дорога.

Опять дорога, опять в пути... Что ж... Может быть именной этой дороге суждено вывести Алексу к уготованному именно ей жизненному пути. А если нет... В мире еще много дорог, готовых вести дальше, если сердце снова позовет в путь....

КОНЕЦ