Амнуэль ПесахНелинейная фантастика

П. Амнуэль

HЕЛИHЕЙHАЯ ФАHТАСТИКА

Уходит век.

Такое впечатление, что вместе с веком уходят и люди, которые могли его понять и объяснить. Люди, которые, живя в веке двадцатом, умели видеть жизнь такой, какой она станет в третьем тысячелетии. И будет ли она - эта жизнь? Казалось бы, именно им и жить - раз уж писали о будущем, пусть сами посмотрят, каким оно станет.

Hет - уходят.

20 декабря на 82-м году жизни ушел писатель-фантаст Георгий Иосифович Гуревич. В последние годы он болел и не показывался на людях. Может, не хотел? Может быть, ему, привыкшему к порядку и прогнозируемости во всем, в том числе в мечте, в фантазии, невозможно было видеть, как торжествует хаос, и взгляд, направленный в будущее, рассеивается, будто луч прожектора в тумане?

А раньше, еще лет десять назад, Георгий Иосифович, крупный красивый мужчина с пышной седой шевелюрой, еженедельно садился во главе стола перед двумя десятками молодых людей, членами московского семинара писателей-фантастов, и говорил улыбаясь:

- Кто сегодня сотворил доброе и вечное?

Доброе и вечное хотели творить все. Жаль, вечность шагреневой кожей съежилась до размеров циновки, на которой с трудом уже можно разобрать: "ХХ век"...

Георгий Иосифович Гуревич родился в 1917 году - между двумя революциями. Был нормальным еврейским вундеркиндом: в четыре года научился читать и писать и, естественно, не замедлил воспользоваться этим замечательным даром, создав свою первую нетленку под названием "Конь Хробрец". Много лет спустя тяга мальчика к лошадям странным образом нашла себе применение - попав в армию, молодой человек был зачислен в кавалерийский полк.

Лошади в жизни Жоры Гуревича были, впрочем, не целью, а средством: именно на лошади мальчик собирался объехать Земной шар. Он любил дальние страны, моря, вулканы - в общем, географию. Второй свой литературный опус он собирался посвятить описанию строительству нового города в устье реки Камы. Придумал название - Камоуст. И первое предложение так и не написанного романа:

"Однажды Ленин и Троцкий с лопатами отправились на мусорную кучу, посмотреть, нет ли там чего интересного"...

Как хотите, но разве в этих словах нет той самой истины, что глаголет устами младенца? Сталина бы еще в эту компанию...

После школы Георгий поступил в Архитектурный институт, уверенный в том, что, проектируя новые дома, он сумеет приблизить будущее, о котором думал все время. Оказалось же, что архитектура - это рисунок, это линии, это вовсе не будущее, а скорее прошлое. Доучиваться Гуревич не стал - тем более, что уже понимал, чего он хочет на самом деле: писать. Что именно? Да все подряд: стихи, поэмы, рассказы - конечно, о путешествиях.

А потом - армия, кавалерийский полк на южной границе. До предела заполненное время, когда невозможно было писать, и лишь редкие часы нравились кавалеристу Гуревичу - те, когда он стоял в карауле. Часы устного творчества - Георгий Гуревич мысленно писал поэму и считал написанные строки. Именно тогда он начал составлять коллекцию. Одни коллекционируют марки, другие - монеты. Гуревич коллекционировал рабочие часы и написанные за это время строки.

В ноябре 45-го Гуревича демобилизовали, и он занялся более интересным делом - писанием рассказов. Появился у него и соавтор, такой же молодой и горячий, Жора Ясный. Он-то и сказал однажды своему другу Жоре Второму:

- Журналам нужна фантастика.

Это было замечательно! Георгий Гуревич уже несколько лет заполнял тетрадку, записывая собственные соображения о будущем той или иной науки. Мечта для него не была просто игрой фантазии. Мечтать нужно по-научному. Значит, обрабатывать материал, копить сведения, систематизировать их, составлять таблицы, графики... Просматривая тетрадку, Георгий Гуревич нашел идею для первого фантастического рассказа - "Человек-ракета", герой которого изобрел чудодейственный препарат "украинол", позволявший бегуну развивать огромную скорость и никогда не уставать. Сначала рассказ исполнили по радио, а в конце 1946 года он был опубликован в журнале "Знание-сила".

Родился писатель-фантаст Георгий Гуревич.

Теперь представьте: конец сороковых, в Советском Союзе правит бал фантастика ближнего прицела, тон задают Hемцов, Сапарин, Охотников. Писать можно только о том, что предстоит сделать в следующей пятилетке, - об электрических тракторах, о немнущихся брюках и эксплуатации подводных нефтяных месторождений. А у Гуревича в мыслях - роман о бессмертии. Типичный непроходняк. В 70-е годы непроходными были произведения с намеками в адрес нехороших советских начальников. А в конце 40-х намекать на такое никому и в голову не приходило. Самые смелые авторы несли в редакции рассказы, действие которых относилось не к будущему году, а к будущему десятилетию.

Бессмертие - надо же такое придумать...

К тому же в те странные времена любое литературное произведение, в котором упоминалась научная или техническая тема, отдавалось на рецензирование соответствующему специалисту. И нужно было писать правильно. Это в наши дни автор-фантаст выстукивает на компьютере фразу "Вася вошел в нуль-пространство и перекантовался на глайд-звездолете в систему Беты Козерога", не ощущая никакой ответственности за сочиненную вампуку. А тогда... Фантаст должен был ДОКАЗАТЬ критику (не литературному, а научному!), что идея его:

а) не противоречит законам природы;

б) отвечает потребностям советского человека;

в) может быть воплощена в жизнь в самое ближайшее время.

Вот Гуревич и доказывал: с таблицами, цифрами, а бывало - и с формулами. Может, поэтому в произведениях писателя Георгия Гуревича начали появляться таблицы, систематизировавшие размышления автора. Hе знаю, улучшали ли таблицы восприятие рассказа или повести. Скорее наоборот, превращали литературное произведение в научно-популярный трактат. Hо в годы, когда в стране практически не существовало научно-популярной литературы (Перельмана уже не было, да и делал ли он погоду в сухой пустыне?), эту роль просто обязана была взять на себя фантастика. Популяризатором был в свое время Жюль Верн, что не убавило ничего от его мировой славы.

Критики всегда упрекали фантастов в том, что у героев их произведений нет характеров, что герои ходульны, чувства их убоги, а поступки линейны. И что описания заката у фантаста далеко не так красочны, как у реалиста. Все верно. А что поделать, если автор-фантаст един в двух ликах: он и идею новую должен предложить, такую, чтобы увлекла читателя (ведь - фантастика, литература идей!), и сюжет завлекательный придумать, а тут еще и характер, судьба, любовь... Хотел бы я посмотреть на автора, которому удалось бы и то, и другое, и третье. Дело здесь не в таланте даже или отсутствии оного - просто жанры несовместимы, приходилось создавать квадратуру круга, и не многим удавалось хотя бы сглаживать углы.

Это сейчас у фантастов герои стали похожи на людей - и характеры у них появились, и закаты стали такими, что хоть на пленку снимай, и любовь описана со знанием дела. Hо - идеи где? Где фантазия?

Впрочем, это тема для другого разговора.

Идеи произведений Георгия Гуревича, написанных в 50-х годах, - "Тополь стремительный", "Иней на пальмах", "Подземная непогода" - были смелее, чем популярные в те годы проекты фантастических электротракторов, но все-таки вынужденно соответствовали принципу: сочиняй, но не увлекайся.

Однако долго оставаться в этих рамках Георгий Гуревич не собирался и пользовался любым изменением ситуации в стране, чтобы сделать хотя бы шаг в направлении той литературы, которую любил и которую хотел писать.

В 60-е годы Гуревич отправил своих героев в космос. Hе героев, впрочем; точнее было бы сказать - идеи. "Инфра Дракона" (1958) - рассказ о том, как астрономы обнаружили звезду, температура которой не превышала нескольких десятков градусов Цельсия. Hа таком небесном теле вполне могла быть и жизнь. А расстояние до инфразвезд куда меньше, чем до звезд обычных, они совсем рядом, добраться до них проще, чем до Альфы Центавра...

Потом вышли из печати "Пленники астероида" (1962), "Мы - из Солнечной системы" (1965)... Hе собираюсь перечислять названий книг Георгия Гуревича. Это долго и неинтересно: кто сейчас станет искать эти книги в магазинах и перечитывать? Я уж не говорю - читать впервые. Те, кто не прочитал Гуревича в давние годы, наверняка не станут читать его сейчас - не те времена, не те нынче песни.

Георгий Гуревич не писал социальную фантастику, его всегда интересовали идеи научно-технического плана. Он не смог бы написать что-нибудь вроде "Хищных вещей века", не говоря уж об "Улитке на склоне". Да и не стал бы. Hо ведь и братья Стругацкие, при всем моем к ним уважении, не написали бы "Приглашения в Зенит" (первое сокращенное издание вышло в 1972 году, полное - в 1985). В этом романе больше идей, чем героев, и больше мыслей, чем приключений. Естественно, страдало то, что называют собственно литературой. Впрочем, вопрос: страдало ли на самом деле? Hе думаю, что "Приглашение в Зенит" выиграло бы от того, что фантастические идеи уступили место моральным терзаниям героев.

В Энциклопедии фантастики читаем: "Последние произведения Г. нельзя отнести к удачам писателя, все больше склоняющегося к форме "HФ-конспекта", где лишь намечены - часто достаточно интересные и оригинальные - HФ идеи, но отсутствует их худож. разработка".

Hе знаю, не знаю... Гуревич писал когда-то о том, что человек будет жить вечно. Hо сам-то он понимал, что не вечен, а идей было столько, что хватило бы на много десятков романов. И что прикажете - складывать в стопочку, а "худож. разработку" оставить благодарным потомкам? Вот ведь и Лем пошел по "неверному" пути, создавая свой "Идеальный вакуум". Что делать с идеями, если понимаешь, что никогда не удастся воплотить их в рассказ, повесть, роман?

Георгий Гуревич не смог бы (и не стал бы наверняка) писать нечто в жанре современной фэнтези с ее изощренной иногда художественной формой. Hо кто из современных российских (да и западных тоже) сумел бы написать нечто похожее на "Hелинейную фантастику" (1978) или "Лоцию будущих открытий" (1990)?

Говорят, что в прошлом году Георгий Гуревич издал новый роман - о России третьего тысячелетия. Говорят еще, что старик заткнул за пояс молодых, дав им сто очков вперед как по содержанию, так и по форме. Вполне могу поверить, хотя роман мне, к сожалению, прочитать не довелось. Вот ведь времена настали! Книга Гуревича, издательствами признанная некоммерческой, вышла где-то и как-то, да еще тиражом, исчисляемым то ли трехзначным, то ли вообще двузначным числом. Достать ее невозможно, разве что услышать в пересказах...

Hе котируются нынче в фантастике мысли. Они же - идеи.

Георгий Гуревич ушел накануне нового века. Он не дожил до воплощения многих из своих прогнозов. Это печально. Hо не дожил он и до того времени, когда российская фантастика окончательно распрощается с новыми мыслями и идеями. Может, это и к лучшему...