"Игра окончена" - читать интересную книгу автора (Андерсон Кевин)

Глава 21 Подвалы Сардуна

В армии Делраэля царило странное настроение: ужас, оставшийся после битвы, и радость от осознания, что они в полной безопасности, за стенами ледяной крепости. Большинство воинов, завернувшись в теплые шерстяные одеяла, прислонились к ледяным блокам и погрузились в глубокое оцепенение сна.

Сайя потратила множество усилий, чтобы приготовить для них вкусную и обильную пищу. С каким-то удивлением она ходила по лагерю, пристально вглядываясь в лица воинов. Особенно ее интересовали тяжелораненые; казалось, что-то происходит в темных закоулках ее сознания, с тех пор как Дроданис погиб на ее глазах.

Тарея предлагала свою помощь где только возможно. Ледяной Дворец изменился с тех пор, как в нем расположилась человеческая армия. Она вспомнила об изящных маленьких светильниках Сардуна и ледяных интальо вдоль стен. Ни у нее, ни у Энрода не хватило сил на все эти украшения и декор, из-за чего пиршественный зал казался больше и холоднее, чем был на самом деле.

Энрод подошел к ней, явно намереваясь что-то сказать. Она заметила его, но расположения к беседе не почувствовала. Ей было неуютно рядом с ним, словно он излучал вокруг себя легкую ауру безумия. Он обвел взглядом всю крепость и уставился в сводчатый потолок.

– Тарея, – начал он. Хотя его голос звучал довольно мягко, лицо приняло какое-то жесткое выражение. – Речи Сардуна были суровы. – Энрод уставился в дальний конец коридора и внезапно вздрогнул, словно увидев нечто, ранее недоступное его взору. – Оскорбительные для меня.

Тарея постаралась ответить спокойно и бесстрастно:

– Мой отец не любил тебя. Он не хотел прекращать вражду, он был возмущен тем, что ты пренебрег нашим наследием.

Брови Энрода сдвинулись в единую нить.

– Я не пренебрег! Я остался! После Превращения, после того как все Волшебники ушли, я остался! Я отдавал все свои силы, чтобы помочь человеческим персонажам. Помочь им! Сардун.., слишком много жил прошлым. Но есть вещи и поважнее.

Энрод глубоко вздохнул, глядя на тонкие белые царапины, тянущиеся за его ногтями, которыми он в задумчивости водил по ледяной стене.

– Я использовал свою силу. Я предложил свою помощь. Мы построили Тайр.

Он потупил глаза. Ледяная стружка таяла на кончиках его пальцев.

– Мы в долгу перед человечеством. Мы создали человеческую расу персонажей для своих войн и оставили им Игроземье уже разрушенным. Я помогал наладить тут жизнь.

Хотя волосы Энрода оставались такими же темными, а борода такой же густой, как прежде, Тарее вдруг открылось, каким старым он являлся в действительности. Он прожил почти столько же, сколько и Сардун, и был на целое поколение старше Брила и, соответственно, на несколько поколений старше человеческих персонажей.

– Я мог бы стать Всеобщим Духом, – огорошил Энрод Волшебницу. – Именно я.

Тарея взглянула на Стража, недоумевая, как он пришел к такому выводу.

– Я же ничего не теряю, и я… – Он запнулся, а Тарея увидела, как судорога боли исказила его лицо. – Я ЗНАЮ, КАК ОПАСНО МОГУЩЕСТВО. Что за Всеобщий Дух получится из Брила? Он же даже не настоящий Волшебник. Ущербный! Недоделок!

Энрод сделал глубокий вздох, затем с силой выдохнул воздух, наблюдая, как вьется пар, подобно струйке дыма.

– Только чистокровный Волшебник должен совершить последнее Превращение. Я единственный, кто остался.

Казалось, Страж говорит сам с собой. Тарея тряхнула головой, чувствуя, как ее волосы обернулись вокруг шеи.

– А я, Энрод? Никто и никогда не посмеет забыть обо мне.

Энрод, моргая, уставился на нее:

– Сардун держал тебя столько лет взаперти.

– У моего отца имелись причины защищать меня от чужих взоров, независимо от того, что ты или я по этому поводу думаем. Но сейчас его здесь нет, и я сама принимаю решения.

Энрод пожал плечами.

– Сделай для меня одну вещь, в память о моем отце, – сказала Тарея. Она повернулась к Энроду. – Он был сердит на тебя, потому что ты ни разу не пришел посмотреть на его коллекцию. Спустись в подвалы. Посмотри, что он сохранил со старых времен. Ты настаиваешь на том, что надо смотреть в будущее, – это прекрасно! Но в прошлом тоже можно обнаружить немало сюрпризов. Наведайся в подвалы. Ты найдешь много интересного.

Энрод выпрямился и посмотрел на Тарею своими нестареющими глазами:

– Хорошо!

С легким поклоном он отступил назад и пошел прочь.

Держа в руках Камень Воды, Тарея думала о том, что ей наговорил Энрод. Она уже знала, что должна делать.

* * *

Тарея старалась уснуть. Она лежала в комнате, которая была точным воспроизведением ее старой спальни. Она воссоздала ее в точности, сделав такую же мебель, ледяные интальо на стенах и даже одинокое узкое оконце, через которое можно было увидеть шевелящуюся массу монстров на заснеженной пустыне.

Армия Делраэля наконец угомонилась, все спали, за исключением часовых.

Тарее не спалось, и она отправилась бродить по коридорам из синего льда, как это она обычно делала, когда сон не приходил. Там, где днем играли солнечные лучи, теперь слабо мерцали отражения звездного света.

Она вспомнила о Вейлрете и Бриле и подумала, как далеко они, должно быть, сейчас находятся. Без сомнения, к этому времени им удалось уже добыть Камень Земли, но как они найдут дорогу в Ледяной Дворец? Они наверняка считают, что человеческая армия где-то в горах. И разведчиков за ними не вышлешь. Даже если Вейлрет и Брил смогут найти дорогу сюда, как они проберутся сквозь плотный кордон монстров? Ведь заклинания Недоволшебника могут и не сработать.

Тарея остановилась и съежилась от холода, который, однако, исходил не от ледяных коридоров.

А что если Брил потерпит неудачу? Что если все три Камня попадут в лапы мантикора? Прежде она, конечно, усомнилась бы в том, что в жилах Мантикора, как и любого другого монстра, может течь кровь Волшебников, но огр Гейрот наглядно продемонстрировал такую возможность.

В последние годы своего существования древние Волшебники были уже на грани вырождения. Они сходились с людьми, надеясь вернуть свою убывающую мощь; иные из них, наиболее отчаявшиеся, вступали в связь с некоторыми наиболее гнусными своими творениями. Кто же тогда может поручиться, что во всей несметной орде Серрийка не найдется какой-нибудь монстр, который сможет использовать магию Камней?

Она спустилась по узеньким ступенькам и наконец добралась до нижнего яруса ледяной крепости. Защищенная крепкими ледяными стенами, человеческая армия сможет выдержать самую длительную осаду. У них пока еще достаточно припасов, а Энрод без особого труда сможет пополнить их.

Северные гексагоны были уже во власти зимы, и даже без помощи Камня Воды крепость могла месяцами оставаться целой и невредимой. Тарея сделала здесь все, что могла.

Ее помощь была более необходима в другом месте.

Она скользнула в низенькую боковую арку, один из тех дверных проемов, которые Энрод добавил к остальным для быстрых внезапных вылазок и отступлений. Он, вероятно, не ожидал, что Тарея окажется первым персонажем, который ими воспользуется.

Ориентируясь по тем немногим звездам, которые выглядывали из темных глазниц облачной ночи, Тарея приблизилась к западной части крепостной стены. Большая часть монстров находилась в лагере на противоположной стороне, но это не означало, что поблизости не бродил какой-нибудь патруль слаков.

В полночь положенное ей количество заклинаний снова пополнялось, так что теперь Тарея вытащила свой Камень Воды. Она бросила сапфир на землю, но выпало всего лишь «три». Она почувствовала, как магическая сила поднимается в ней, хотя ДЭЙДЫ и не помогали ей на сей раз. Они, видимо, не желали, чтобы она забирала Камень Воды.

Тарея шагнула вперед, прямо сквозь стену.

Лед становился податливым и расступался уступчиво, превращаясь в воду по мере того, как она двигалась вперед. Вода снова сходилась за ней, замерзая, как только она делала следующий шаг.

Когда она покинула крепость, холодная вода стекала с одежд и длинных волос Тареи, но мысль о Камне Воды снова согрела ее. Волшебница сгустила ночной туман, чтобы скрыть свое передвижение от монстров, которые, возможно, патрулировали окрестную территорию.

Ориентируясь по слуху, она спешно пробиралась по снегу к Реке-Барьеру, которая находилась в полугексагоне от нее. Воспользовавшись таким количеством магии за столь короткое время, Тарея чувствовала во всем теле необыкновенную свежесть и легкое покалывание. Но это было только начало. Она одолела все расстояние всего за час.

Наконец-то после всего своего длительного изучения Игры она пустилась в собственные приключения.

Тарея стояла у границы гексагонов, где бурный поток, изливающийся из Северного Моря, несся по порогам вместе с ледяной шугой. Волшебница смастерила широкий и плоский плот из плотного прозрачного льда, сквозь который была видна пенящаяся внизу вода. Она ступила на свой плот и оттолкнула его от черной береговой линии.

Плот накренился, и его понесло на юг, толкая и подбрасывая. Волшебница вонзила в лед пальцы, протаивая для себя поручни. Плот закружило, но с помощью Камня Воды она подчинила себе волны реки.

Одна за другой поднимались гигантские голубые руки из пены и брызг, подталкивали плот и снова растворялись в реке. Водяные руки почти что несли плот над поверхностью потока.

Волосы Тареи развевались на ветру, и она не могла удержаться от счастливого смеха. Смутные очертания берега расплывались позади.

Итак, у нее оставалось еще два заклинания на остаток ночи. Утром она уже будет за много-много гексагонов отсюда.

* * *

Энрод нес в руках факел, ибо в этот день он использовал все свои заклинания для перестройки крепости. Пламя шипело и потрескивало. Свет отражался на гладкой поверхности ледяных сталактитов.

Он бродил по музею, на создание которого Сардун положил жизнь. Отец Тареи рассылал повсюду сборщиков, платя за любую реликвию древних Волшебников, которая только им попадалась: драгоценные камни, манускрипты, оружие или крохотные безделушки – словом, все, что могло пригодиться для его собрания.

Энрод нашел два почерневших меча, принадлежащих двум Волшебникам-военачальникам; возможно, эту самую пару бросили когда-то древние воины в погребальный костер Стилвеса Миротворца. Или то были какие-то другие мечи? Энрод никак не мог вспомнить.

Перед самым падением Ледяного Дворца, словно бы предвидя гибель своего детища, Сардун, казалось, предпринял все, что было в его силах, дабы уберечь собрание раритетов. Защитные поля нависли над каждым экспонатом, вокруг каждой реликвии. Все здесь казалось нетронутым веками.

В самом дальнем углу, под низким сводом, Энрод увидел множество тел, сложенных несколькими рядами. Это были пустые, погруженные в глубокий, смертный сон телесные оболочки древних Волшебников.

После того как большинство Волшебников собралось вместе в долине Стилвеса, их вожди засели в главном шатре, вновь и вновь бросая кости, пока им наконец не удалось добиться совершенного броска, благодаря которому Превращение осуществилось. Все Волшебники ожидали тогда в долине, за исключением тех, кто предпочел остаться, таких как Энрод и Сардун.

После Превращения, когда души всех Волшебников, собранные вместе, выковались в Духов Земли и Смерти, в Игроземье остались их бренные тела, пустые и дремлющие – не мертвые, но и не живые.

Сардун собрал все тела, воздвиг для них мавзолей – Ледяной Дворец. Долгие годы Страж классифицировал их, вешая каждому на ногу табличку с именем, каковое он носил при жизни.

Энрод стоял, чувствуя гнетущую близость сводов. Он представлял себе долгий, медленный вдох, продолжавшийся минуту-другую, когда древние Волшебники одновременно втянули в себя воздух, и последующий одинаково ровный вечный выдох. Их сердцебиение было словно эхом далекой барабанной дроби: слабый удар, затем долгая-долгая пауза и еще один удар, послабее.

Энрод подумал о наследии Сардуна. Он ощущал присутствие ДЭЙДОВ, он чувствовал души всех Стражей, сгинувших за эти годы. Когда им было уже невмоготу выносить бремя жизни, они в Полупревращении уничтожили себя. Их голоса зашептали громче в его мозгу.

Энрод оглядел гробницу неживых-немертвых Волшебников, усомнившись в том, что они хотели именно этого.

Он отвернулся от них, чтобы еще немного походить среди реликвий. В довольно невзрачном ларце он нашел заклинание, с помощью которого можно было вызвать и управлять горгульей, одной из тех каменных тварей, что были созданы одинокими блуждающими духами Стражей.

Энрод посмотрел на заклинание, и ему пришло в голову, что оно может пригодиться. Узнал он и имя горгульи: Аркен.

* * *

Следующим утром Делраэль проснулся свежим и переполненным новой энергией. Игра приносила ему удачу, и сейчас он с нетерпением жаждал продолжить ее.

Его отец пал в бою, но Делраэль сможет возместить эту утрату, если выиграет войну и спасет Игроземье. К этому, собственно, призывал его когда-то давно Дроданис в палочке-письме.

Армия могла отдохнуть и восстановить силы здесь, в Ледяном Дворце. А также в состоянии была нанести удар по монстрам, в случае если те решатся на приступ. Делраэлю оставалось только ждать. Ключи к следующему шагу – Концу Игры – были у Вейлрета и Брила.

Делраэль поднялся с первыми лучами рассвета, и задолго до того, как его воины зашевелились, он уже шагал по ледяным коридорам, чтобы подняться на одну из высоких смотровых башен и осмотреть ледяную пустыню. Последние клочья густого утреннего тумана рассеивались в лучах рассвета.

На верхней площадке башни он столкнулся со съежившейся от холода женщиной-воином. Она выглядела совершенно изможденной.

– Слаки только что начали шевелиться, – сказала она. Делраэль услышал, как стучат ее зубы.

Он оглядел армию Серрийка. Лагерь монстров был похож на растревоженный муравейник. Вокруг ледяной крепости там и сям располагались посты слаков.

Он увидел, как отряд слаков движется по снегу по направлению к невысокому холму, от которого почему-то поднимались клубы пара.

Впрочем, едва они добрались до него, как бросились наутек. Холм заходил ходуном, а вздымающийся пар стал еще гуще. Кто-то большой поднимался, сбрасывая одеяло из снега и льда.

Слаки бежали, побросав свое оружие и щиты. Их черные плащи развевались за спинами, словно они летели по воздуху.

Огромные черные крылья освободились ото льда. Длинная змеиная шея, поддерживающая заостренную голову, поднялась вверх. Потоки пламени хлынули из пасти зверя, тут же спалив двух слаков. А затем в воздух поднялось огромное тело.

Утреннее солнце играло на голубых и тускло-серебряных чешуйках дракона. Чудовище повернуло голову, чтобы взглянуть на растревоживших его монстров.

Дракон выглядел грозным, но довольно мелким для этого вида существ. Однако рядом со слаками он смотрелся по-настоящему огромным. Монстры спешно готовились к отражению атаки. Делраэль заметил Серрийка, вышедшего к своему войску.

Но дракон взмыл выше и, описывая круги, вдруг завопил на монстров, словно они очень его раздосадовали, затем устремился к крепости.

Делраэль отпрянул назад и ринулся вниз по башенной лестнице, перепрыгивая через четыре ступени зараз, крича по пути. Он слышал, как остальные часовые бьют тревогу. Ледяной Дворец уже был однажды разрушен драконом, несмотря на колдовство Сардуна. Крики Делраэля эхом разнеслись по коридорам:

– Будите всех! Мы в опасности! Дракон! Все к оружию!

Воины уже вовсю суетились, когда он ворвался в главный зал. Кто-то хватался за оружие, другие спешно напяливали доспехи, некоторые беспомощно моргали, борясь с крепкими объятиями сна. Толпа воинов последовала за Делраэлем во двор, где уже приземлился дракон, закрутив снежный вихрь.

Чудовище с важным видом прохаживалось по двору, дыша так, что каждый вдох напоминал завывание ветра в пещере.

– Противные монстры! – произнес дракон глухим клокочущим голосом. Слова сильно искажались в его длинной глотке.

Казалось, у дракона не было никаких враждебных намерений. Он словно размышлял, не является ли этот двор тем самым местом, где можно отдохнуть.

– Никакого сна! Бах!

Делраэль вдруг распознал багровый шрам на горле дракона, где чешуйки были стерты много лет назад и больше уже не выросли снова; сразу припомнился толстый железный ошейник.

– Рогнот, – сказал предводитель воинов. Дракон остановился, размахнулся своим длинным хвостом и шлепнул им по ледяной стене, затем обернул его вокруг бедра и зашипел:

– Рогнот.

Этот дракон некогда был товарищем огра Гейрота, который в свое время захватил в плен Брила и держал его в кандалах, пока не захватил Цитадель. Гейрот позволил дракону набить брюхо всеми съестными припасами Цитадели. Но потом Делраэль привел Трайоса, старшего брата Рогнота. В итоге младший брат был изгнан в холодные северные края и находился с тех пор в ледяной пустыне, свирепея и ожесточаясь.

Дракон посмотрел вниз на Делраэля, затем протянул свою чудовищную голову к лицу человека. Делраэль стоял прямо.

Остальные бойцы высыпали наружу, но, видя, что их командир стоит лицом к лицу с драконом, попятились назад. Многие вытащили луки, другие подняли мечи и копья, но все не знали, что предпринять.

Делраэль почувствовал, как на него изливается густое малоприятное дыхание дракона. Рогнот снова заморгал и отступил назад, словно наконец узнал его.

– Делрот! Уау! Сейчас я убью тебя! – загрохотал он, очень точно подражая голосу Гейрота.

В этот момент Делраэль подумал, что обречен, что Рогнот завершит дело огра. Гейрот преследовал Делраэля по всему Игроземью, стараясь поймать его, пока наконец не погиб.

Дракон потряс своей огромной головой, выпустив струи дыма и пламени.

– Глупый Гейрот! Уау! Уау! Надеюсь, мы больше не увидимся!

Делраэлю захотелось смеяться, так отлегло у него от сердца.

– Гейрот больше не вернется, – сказал он. – Мы позаботились об этом. А еще мы позаботились о Трайосе. Они больше не побеспокоят тебя. Они оба мертвы. Ты в безопасности.

Рогнот захлопал крыльями и издал горлом рокочущий звук, напоминающий мурлыканье:

– Тогда мы с тобой друзья, Делрот! Делраэль почувствовал облегчение, которое разлилось по нему, как теплая вода. Он подозвал своих воинов и приказал опустить оружие.

– Все в порядке, теперь все в порядке! Но потом, когда он вошел в комнату Тареи, чтобы рассказать ей о новостях, то обнаружил только ее записку. Она взяла с собой Камень Воды и исчезла.