"Кокон" - читать интересную книгу автора (Андерсон Пол)

2

Солнце уже зашло, и мегаполис далеко внизу был погружен во тьму — сверху виднелись только редкие цепочки электрических огней, тянущиеся куда-то вдаль. Коскинен не мог охватить взглядом все это бескрайнее застроенное пространство, хотя смутно помнил, что раскинулось оно от Бостона, штат Массачусетс, до Норфолка, штат Вирджиния. На востоке гигантский город доходил до Питсбурга, где одно из его щупалец дотягивалось до такого же мегаполиса, разросшегося из Чикаго. В ночи различались только верхушки небоскребов да громадин Центров, чуть подсвеченные последними лучиками уже закатившегося солнца. Западный небосклон слегка отливал зеленью, под которой еще слегка тлели остывающие угольки заката. На небе Коскинен узнал Венеру и заметил две ползущие среди звезд искорки — это были спутники-ретрансляторы. В воздухе кишмя кишели аэрокары — в юности Питеру никогда не приходилось видеть такое их множество. Они заполняли все высотные горизонты. Значит, опять возвращается материальное благосостояние, подумал он. Высоко над всеми уровнями вдруг мелькнула громада трансконтинентального лайнера, серебристого гиганта, спешащего на океанодром Мыса Код. Коскинен с тоской проводил его взглядом.

Сойер перевел управление на автопилот и нажал кнопку с надписью «Вашингтон», задав, таким образом, курс. Кар мчался в одном из средних уровней, отведенном им диспетчерской службой. Сойер вытащил из кармана пачку сигарет.

— Курите? — спросил он Коскинена.

— Нет, спасибо. — Он испытывал совершенно идиотскую необходимость выговориться, болтать любую чепуху, лишь бы не нависало в салоне это гнетущее свинцовое молчание. — На Марсе-то особенно не раскуришься, сами понимаете.

— А, да, конечно. Вам же все время приходилось восстанавливать отработанный кислород…

— Да нет, в основном дело было в слабой гравитации и дефиците места на корабле, — возразил Коскинен. — Кислорода как раз хватало. Во всяком случае, на обратном пути. Это потому, что мы вместе с марсианами придумали одну штуку — реоксигенатор размером с кулак. Он может обеспечивать кислородом двоих. Кстати, один такой аппарат я встроил в свое защитное устройство. Я его даже испытал, когда путешествовал по Марсу без термоскафандра и шлема, а только под защитой потенциального поля…

Сойер напрягся.

— Сейчас же замолчите! — рявкнул он. — Я не должен ничего об этом слышать!

— Но вы же из службы безопасности, — удивленно заметил Коскинен.

— Я всего лишь агент, — ответил Сойер, — я совершенно не хочу лишиться памяти из-за того, что слишком много знаю. Они частенько стирают больше, чем собирались.

— Стоп! — резко сказал напарник. Сойер испуганно замолчал. Коскинен был потрясен услышанным. Неужели мне сотрут память, — с ужасом подумал он.

Второй агент обернулся и взглянул в заднее окно.

— Давно у нас на хвосте вон тот кар? — отрывисто спросил он.

Сойер глянул назад. Коскинен машинально обернулся тоже, но не увидел ничего особенного — за ними на совершенно обычном удалении летел какой-то кар, ничем не отличающийся от тех, что неслись параллельными курсами.

— Не знаю, — сухо отозвался Сойер. — По-твоему, мы одни летим в Вашингтон?

Второй агент молча вытащил из бардачка монокуляр и стал пристально разглядывать летящую позади машину.

— Да, — буркнул он наконец. — Тот же самый. Идет за нами от самого Джерси. Я еще тогда обратил внимание.

— Не один же на свете голубой «Эйзенхауэр-2012», — заметил Сойер.

— Я заметил номер, — презрительно фыркнул напарник. — А тебе, похоже, не помешало бы еще разок пройти курс в Академии.

На лбу Сойера выступили капельки пота.

— Сам посуди, велика ли вероятность того, что машина, севшая нам на хвост еще перед Филадельфией, вдруг меняет вслед за нами маршрут, крутится где-то, пока мы работаем в отеле «Фон Браун», а потом снова — по чистой случайности! — одновременно с нами решает отправиться именно в Вашингтон? — в словах агента явственно слышалось раздражение. — А в этой калоше нет даже служебного фона, и мы не можем связаться со штаб-квартирой. Ох, полетят чьи-то головы, ох, полетят!

— Мы слишком неожиданно получили задание, — возразил Сойер. — Может, это просто машина сопровождения. Конечно же, они прикрывают нас. Преследователи никогда не стали бы вести себя так по-дилетантски. Иногда штаб дает прикрытие без уведомления.

— Если бы у них было время обеспечить прикрытие, то нашлось бы и несколько минут, чтобы вызвать бронированный кар со служебным фоном, — ответил второй. — А этот парень явно иностранец. Что будем делать?

Сойер машинально потянулся к фону.

— Давай вызовем муниципальную полицию, — предложил он. — Или штаб.

— Ага! И чтобы сразу полстраны узнало, что заваривается какая-то каша? Нет, пока ситуация терпит, мы этого делать не будем. — Агент перегнулся через Коскинена и нажал кнопку на панели управления. На экране вспыхнула надпись: ЗАПРАШИВАЮ МАКСИМАЛЬНУЮ СКОРОСТЬ.

— Что происходит? — вымолвил Коскинен, заикаясь от волнения.

— Не волнуйся, малыш, — ответил агент. — После того, как Контроль переведет нас на скоростную трассу, этой пташке придется выждать около трех минут — не меньше, при такой интенсивности движения, — до следующего «окна». А за это время между нами будет около тридцати миль и куча других каров.

— Но… но…

Сойеру удалось, наконец, взять себя в руки.

— Мы и призваны оберегать вас от таких вот случайностей, — вставил он довольно дружелюбно. — Долго бы вы протянули, наложи на вас лапу китайцы?

— Отчего же, пожить-то он, может, и пожил бы, — заметил его напарник, — только вряд ли это доставило бы ему удовольствие. Ага, вот сейчас мы и оторвемся!

Где-то в ночи компьютер Контроля обнаружил, наконец, брешь, в которую мог нырнуть их кар. Прозвучал сигнал, и Коскинена вжало в спинку сидения. За окнами стремительно нырнули к земле цепочки бортовых огней соседних каров. Коскинену показалось, что они промчались сквозь галактику из зеленых и красных солнц. Огоньки остались где-то далеко позади и внизу, став частью стайки бриллиантовых светлячков, роящихся над громадой мегаполиса. Здесь, на высоте, пустынное небо еще хранило остатки синевы, и ничто в нем не напоминало о присутствии человека, кроме ползущих среди звезд немногочисленных спутников да одинокого, страшно далекого стратолайнера.

Машина выровнялась.

— Ф-ф-у! — Сойер тыльной стороной ладони утер со лба пот. — Слава тебе, Господи, наконец-то, вырвались на простор. Да, доложу я вам!..

— А что они могли нам сделать? — недоуменно спросил Коскинен. — Я имею в виду, что без разрешения Контроля… разве только у них есть возможность от него отключиться… хоть это и незаконно…

— У нас тоже есть такая возможность, и притом совершенно законная, — хмыкнул второй агент. — Что-то не вижу я на нижних линиях никакой суеты… Хотя, начнись что — копы будут здесь через две минуты. Нет, эти ребята свое дело знают. У них наверняка припасен еще не один козырь.

Сойер немного расслабился.

— Хуже другое — с этого горизонта трудно будет приземлиться; Контроль заставит ждать окна над Вашингтоном. Может, позже вернемся на старую трассу?

— Это можно.

Коскинен, который все это время с тоской взирал на звезды и с ужасом спрашивал себя, увидит ли он их еще когда-нибудь, первым заметил стратоплан.

— Что такое? — проговорил он. Оба агента подскочили в своих креслах.

Огромный корабль черной пулей пикировал прямо на них. Не видно было ни освещенных иллюминаторов, ни пламени, бьющего из дюз. Тренированным слухом, привыкшим к разреженному воздуху, Коскинен смутно уловил отдаленный гул. Кар начал вибрировать.

— Военный корабль! — взорвался Сойер. Он тут же откинул панель и вытащил пульт. Сейчас мы выйдем из-под управления Контроля, подумал Коскинен, сойдем с установленного курса и еще увеличим скорость…

Бронированный корпус военного стратоплана нависал теперь прямо над ними, но аэрокар, клюнув носом, метнулся вниз, сквозь все высотные горизонты. Другие машины в панике разлетались в разные стороны. Контроль отчаянно пытался навести в воздухе хоть какой-то порядок. У Коскинена голова шла кругом, но он все же успел заметить, что Контроль не справился-таки с задачей — две пары красно-зеленых огоньков коснулись друг друга, слились, полыхнуло пламя, и дымящаяся комета унеслась в темноту, к земле…

— Держись! — заорал тот агент, имени которого Коскинен так и не узнал. — Сейчас появятся копы!

И тут же ремень безопасности врезался Коскинену в грудь. Голова его дернулась вперед и чуть не врезалась в приборную панель. От толчка лязгнули зубы.

— Захват! — услышал он истошный вопль Сойера. — Они подцепили нас спутниковым захватом!

За окнами кабины Коскинен увидел туго натянутые тросы. Машину стало мотать из стороны в сторону, огни аэрокаров снова пошли вниз. Значит, стратоплан потащил их куда-то вверх.

Сойер в отчаянии колотил по кнопкам фона Ответа не было.

— Они забивают наши вызовы, — застонал он. Схватив рычаг управления, он рванул его на себя до отказа. Двигатель взревел, машину бешено затрясло. — Все без толку! — Сойер вернул рычаг в прежнее положение и бессильно уронил голову. — Из этой сети нам не вырваться. А копы не смогут нас выручить?

— Ни малейших шансов, — сквозь зубы процедил его напарник. — Они уйдут от любой полицейской машины — даже с таким грузом на буксире. Вот если бы ВВС вовремя их засекли и отрядили бы звено перехватчиков, тогда у нас был бы шанс.

Тьма за окнами сменилась фиолетовой мглой, на западе вновь показался краешек Солнца. Похоже, они вышли в стратосферу. Сквозь скрежет и тряску Коскинен различил тонкий свист — где-то в кабине возникла течь, и он почувствовал, как от резкого перепада давления заложило уши.

— У той машины, видимо, была своя рация для связи с кораблем, — медленно проговорил второй агент. — Стратоплан просто болтался где-то наверху, куда не достают радары Контроля. А стартовали они, скорее всего, откуда-то с американской территории, иначе их засекла бы Береговая Охрана. Потому-то нас и преследовали так открыто. Они с самого начала предвидели наши действия — то, что мы постараемся уйти вверх, а там они спокойно зацепят нас с корабля. Значит, это китайцы. Ни у кого больше нет такой совершенной организации дела и такой предусмотрительности.

У обоих агентов в руках теперь были пистолеты.

— Ч-ч-то же нам делать? — жалобно спросил Коскинен, стараясь утихомирить сердце, которое, казалось, готово было выскочить наружу. Дышать становилось все труднее, лодыжки стали мерзнуть.

— Натянем кислородные маски и будем отбиваться, — заявил Сойер. — Еще не все потеряно. Пока мы висим у них под брюхом, они не смогут набрать крейсерскую скорость. Полиция наверняка уже подняла на ноги службу безопасности. Минут через десять их поймают локаторы Береговой Охраны. А еще через десять минут появятся перехватчики.

— Но они это понимают не хуже нас, — сказал другой агент. Его взгляд был неотрывно прикован к огромному силуэту стратолайнера, нависшему над ними и обрамленному ночной тьмой и редкими звездами.

Машина дернулась. Они увидели, как в брюхе корабля сначала возник квадрат густого мрака, а затем в глубине его вспыхнул свет.

— Они втягивают нас внутрь! — ахнул Сойер.

Его напарник сидел неподвижно. Если бы не тонкая струйка крови, сочившейся из разбитого носа, можно было бы подумать, что он мертв.

— Да, — сказал он наконец. — Этого я и боялся.

Пистолет медленно повернулся к Коскинену, и дуло уставилось ему между глаз.

— Извини, малыш, — пробормотал агент.

— ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ! — воскликнул Коскинен и не узнал своего голоса.

— Нельзя допустить, чтобы ты попал к ним в лапы. Ты представляешь собой слишком большую ценность.

— Да вы что!!

— Прощай, малыш.

И тут среагировал не Коскинен, а исключительно его инстинкт самосохранения. Сознательной реакции в данной ситуации было бы совершенно недостаточно. Еще на Марсе он занимался дзюдо — так, для себя, просто, чтобы не потерять форму, и вот сейчас, отработанные до автоматизма приемы спасли ему жизнь.

Он резко повернулся к агенту лицом, левая рука метнулась вперед и отбила пистолет в сторону. Раздался приглушенный запоздалый хлопок выстрела, но правый кулак Коскинена уже врезался противнику чуть ниже носа. Лицо агента вдруг куда-то пропало. Коскинен мгновенно нанес следующий удар — головой назад — и угодил Сойеру прямиком в подбородок. Тот взвыл. Обхватив за шею, Коскинен сильно прижал его горлом к своему плечу. Это было жестоко, но необходимо. И без того уже страдавший от кислородного голодания Сойер издал несколько булькающих звуков и обмяк.

Коскинен перевел дух и огляделся. Кругом царила кромешная тьма, сквозь которую до него доносилось лишь какое-то жужжание. Машину сильно трясло, она болталась теперь под самым люком стратоплана, похожим на широко разинутую пасть. У самого края люка он различил человеческую фигуру в шлеме и термоскафандре, в руках человек сжимал карабин. У него оставалась минута, не больше; втянув аэрокар внутрь, стратоплан ляжет на обратный курс, туда, откуда он прибыл. И Коскинен был почти уверен, что ни ПВО, ни Береговая Охрана не смогут его задержать.

Сойер и его напарник зашевелились. На миг Коскинена пронзил ужас: «Боже, что я наделал! Напал на двух агентов ВК… И теперь оставляю их одних… Их наверняка захватят в плен…

Но они собирались убить меня. И у меня нет времени им помогать».

Пальцы его в это время лихорадочно возились с пряжкой ремня безопасности. Наконец, она подалась. Коскинен перегнулся через спинку сидения. Сверток по-прежнему лежал сзади. Он схватил его, одновременно распахивая свободной рукой ближайшую дверцу. Воздух с шипением вырвался из кабины, и уши его пронзила нестерпимая боль, дышать снаружи было практически нечем.

Крыша машины уже вплыла в люк, и человек в термоскафандре направил на Коскинена карабин.

И тогда, распахнув настежь дверь аэрокара, Питер бросился вниз, к земле, в бесконечную пропасть…