"Время теней" - читать интересную книгу автора (Павлухин Андрей)18Завод был закрыт. Давно. Меня окружали одинаковые черные кубы тридцатиэтажной высоты. Всосавшиеся в самое себя корпуса. Ограждение отсутствовало. Площадка для челноков поросла бурьяном. Упадок. Никто не садится, никто не взлетает. Предприятие брошено. – Вы не видели это с воздуха? – обратился я к дэзу. Ша-йо-Лрла пребывал в растерянности. Фолнары остались в предгорьях, они не спешили лезть на враждебные кручи. Местные племена славились агрессивностью и жестокими обычаями. Вдобавок – многочисленностью. Со мной пошла лишь Айнэ. Дмар не стал возражать. После смерти мужа она имела право на выбор. Не сказать, чтобы я его одобрял. Вряд ли есть смысл жить с человеком, за которым охотится синт. – Он в прыжке, – прочитав мои мысли, заметил Мирон. – Скоро будет здесь. – Как он узнал? – От мигратора. Сдал. – Нет, – тагорянин покачал головой. – Головач влезла в его сознание. На Нибуане. Всего лишь человек… Влезла. Значит, женщина. И вновь из глубин памяти взмывает Левитант с рыбьим лицом, выбрасывая ногу для удара. Нет, лицо у нее было человеческое, просто глаза неестественно выпучены и… Ассоциация. Сложно объяснить. По пути сюда мы завернули к летаргически спящему звездолету и основательно вооружились. Стандартными армейскими лучеметами, правда, клинранского производства. Подогнанными под дэзовские шестипалые руки. Ничего, можно привыкнуть. Айнэ довольно быстро освоилась со стволом и, словно ребенок, занялась выжиганием деревьев на склонах, обступивших плато. «Экономь батареи», – посоветовал Ша-йо-Лрла. Пушка не вселяла уверенности. Синт и головач – трудные противники. Раньше я присутствовал на испытаниях экспериментальных организмов, наблюдал их в деле. Армии грядущего будут состоять из них. – Времени мало. Все повернулись ко мне. – Нужно искать перевал. – Перевалы держат горцы, – сказала Айнэ. – Пропускают некоторых. Паломников или идущих по пути Становления. – А мы и есть паломники, – заметил Ша-йо-Лрла. – Мы ведь идем к Пункту. Брошенный завод производил гнетущее впечатление. – Неуютно, – Флинн двинулся к лесу. Мы последовали за ним. Могучие прямые стволы вздымались в отрейское небо. Вокруг – все оттенки зеленого. Кусты, трава, горные ручьи и речушки, водопады… Все, как на нормальных планетах. Землеподобных планетах. Айнэ показала мне съедобные ягоды и научила искать грибы. Поев, мы разлеглись на поляне, в тени деревьев, которые назывались Я лежал и думал о петлях истории. На заре экспансии земляне колонизировали Отру и Нибуан. Основали поселения, завезли генный материал. А затем – века изоляции. Местные первопроходцы выродились в дикарей со средневековым уровнем развития, фолнаров. Нибуан пережил кризис, хоть и безнадежно отстал. Вторая экспедиция, уже нибуанская, создала Астерехон и десятки мелких городишек, превратившихся ныне в развалины. Потомки астронавтов отгородились от Внешних Пределов силовым щитом и не хотят иметь ничего общего с – Ближайший перевал в семи километрах, – сказала Айнэ. Вот. Они даже расстояния меряют терранскими единицами. – Охраняется? – это Ша-йо-Лрла. – Конечно. – У нас лучеметы, – напомнил Флинн. – Ты предлагаешь сжечь их заставу? – холодно спросил я. – Возможно, нам не оставят выбора. Это не хуже, чем рубить друг друга мечами. – Использование энергетического оружия, – возразил Ша-йо-Лрла, – легко зафиксировать с орбиты. – Синт в гипере. – Нет, – я принял решение. – Попробуем договориться. Мирон закрыл глаза. Он не участвовал в дискуссии, сейчас тагорянин находился далеко отсюда. Мы двинулись к перевалу. Нас вела Айнэ. Шли налегке, не нагружаясь припасами. Зверья в горных лесах достаточно, воды – тоже. Чем выше мы поднимались, тем реже становился лес. После мы карабкались по узкой, извилистой тропе, сжатой стенами ущелья. На близких вершинах лежал снег. Похолодало. Впереди показалась застава горцев. Плетеная корзина (гнездо?) прилепилась к граням ущелья. За изломом правой стены виднелись островерхие крыши домов. – Стойте! Мы подчинились. Из гнезда скинули веревку. По ней, цепляясь за равномерно навязанные узлы, спустился бородатый здоровяк в меховом полушубке, кожаных штанах и шлеме. Здоровяк был обут в унты, к его стене примостился внушительный двуручный топор. – Кто такие? Голос грубый, хрипловатый. – Паломники, – сказал я. – Идем к святому месту, что в пустыне за морем. – К оракулу? Киваю. Здоровяк ухмыльнулся, осмотрев нас. – Никакие вы не паломники, ребята. Те поодиночке бродят и баб с собой не берут. – Пропусти, – сказал Флинн. – Нам надо. Горец хохотнул. – Всем надо. Вы лазутчики. Передо мной оказалась Айнэ. – Надеюсь, вы не забыли о древних обычаях? – нотки презрения. – Наш лучший боец против вашего. Если наш побеждает – мы проходим, если ваш – отступаем. – Бой насмерть, – задумчиво промолвил горец. – Боишься? Он хищно оскалился. – В родах даргонов нет трусов. – Задрав голову, здоровяк крикнул: – Эй! Позовите Никроса! Скажите, бой насмерть, по древним правилам! В гнезде зашевелились. Крики. Спустя некоторое время со скалы размотали веревочную лестницу, и я увидел человеческую фигурку, карабкавшуюся вниз. Из гнезда к нам перебрались еще трое заставщиков – для обеспечения честности поединка. Ноги Никроса коснулись жухлой травы. То был высокий, смахивающий на жердь, человек. Под стать Ша-йо-Лрла. Одет в долгополую меховую шубу, за спиной – маленький кожаный щит с металлическими накладками. Даргон снял его и нацепил на правую руку; в левой, словно из ниоткуда, возник широкий кривой меч с полуторной заточкой. Горец, не спеша, направился к нам. Дорогу ему заступил дэз. – Не ты. Никрос плавно обогнул клинранца и остановился передо мной. – До нас дошли слухи о могучем герое Сардонисе, – в его словах сквозило презрите, – что объявился в пустыне. Герой путешествует в одиночку, убивает демонов рхо. Для меня честь сразиться с ним. Я посмотрел ему в глаза. Которые ничего не выражали. Голову для этого пришлось задрать. – Принимаешь вызов, герой? – Принимаю. Круг. Опостылевший круг для обряда смерти. По привычке дерусь мечом и ножом. Мой противник левша, к этому трудно привыкнуть. И манера боя необычная: резкие выпады с элементами вращения, частые повороты туловища… Падаю на камни от хлесткого удара щитом. Рот наполняется кровью, но зубы вроде целы. Откатываюсь, слыша близкий свист клинка, рассекающего морозный воздух. Становлюсь на ноги. Сплевываю. Он атакует. Размашистые восьмерки, у самой переносицы мелькает размытая щитовая дуга… Падаю на колено, выбрасываю меч, целясь в живот. Он парирует, меня разворачивает к нему спиной. Я – не дэз. Мои суставы не выламываются назад. Но я успеваю. Правая рука Никроса держит щит, а моя левая – нож. Бью наугад, и лезвие входит в плоть. Мы стоим – спина к спине. Его пальцы перекручивают меч на обратный хват, но я готов к этому. Блокирую. Ножом – удар в голень. Отступаю и на развороте срубаю голову даргона. Жердь падает. Ущелье наполнилось тишиной. Заставщики молча расступились. Мы молча двинулись по тропе. Когда застава скрылась из виду, я вытер клинки о жухлую, вечно осеннюю, траву. – Ты всегда быстро учился, – заметил Ша-йо-Лрла. Высшая похвала от наставника. И никакой гордости. Жестокость несовместима с искусством. Смерть любит меня. …Перевалив горы, мы попали на обширную каменистую равнину, расстилавшуюся к югу. Под уклон. В предрассветной дымке у горизонта – очертания береговой линии. Море. Мертвеющее море Отры. |
||
|