"К вопросу о добре и зле" - читать интересную книгу автора (Абзалова Виктория Николаевна)Часть 2Что происходит с героями, которые так и не стали героями? Правильно. Они исчезают. Райнарт сидел в кабаке и методично пил. В Делос они прибыли накануне, и пользуясь тем, что на них никто не обращал внимания, Мелигейна затерялась в своей бывшей столице. Райнарт пил и никак не мог определить, тянет ли его на приключения или нет. — Представляешь, Дома учредили свой Совет, — рядом села Гейне. Признаться, он не ожидал снова ее увидеть… И был как-то подозрительно слишком рад! — А главным назначили старика Имройса… Да он на ладан дышит, — фыркнула она и помрачнела, — ох, быть здесь войне… Тряхнув головой, Гейне поднялась. — Бросай свою кружку, тут в дне пути объявилась банда. Обещали не плохую награду. — Что?! — в изумлении вытаращился на нее Райнарт. Принцесса Мелигейна усмехнулась: — Как ты там говорил, герой? Это моя работа… Как же все запуталось за это лето! Райнарт и Гейне больше никуда не торопились. Они продвигались на границу с Лассором, часто нанимаясь на какую-нибудь работу. Благо орков, да мародеров и прочего лихого народа в Танкареле развелось в избытке. То тут то там объявлялись герои, но работы хватало всем. У Гейне на лбу пролегла постоянная складка. Ей не могло нравиться то, что происходит в ее стране. Но о принцессе Мелигейне все уже забыли. В лучшем случае ее ждала участь самозванки, и она стала бы еще одной фишкой на карте погрязшего в беспорядках Танкареля. На помощь Светлого совета, который не раздумывая принес ее в жертву своим интересам, теперь надеяться не приходилось. Райнарт тоже пребывал в постоянно мрачном настроении. О сколько-нибудь успешной карьере приходилось забыть, а ведь для героя он уже не молод. По неволе приходилось задумываться о будущем. Разумеется, можно было зачистить какой-нибудь замок занятый разбойничьей братией или просто с не в меру лютующим хозяином, жениться на соседской дочке, и провести остаток дней, гоняя зайцев в собственном лесу… Почему-то от такой перспективы ему становилось невыносимо тошно. — Нам необходимо что-то решить, — начала давно назревавший разговор Гейне, когда они расположились на ночлег. — Если ты решишь бороться за корону, я с тобой. — Для этого необходимо, что бы маги нам хотя бы не мешали. Нужно знать, можем ли мы на это рассчитывать. Нужно связаться с Домами, заручиться их поддержкой… — И при этом, ты должна оставаться в безопасности. Я бы даже сказал в недосягаемости, кто-то из них ведь уже пытался на тебя «воздействовать»… Хотя бы на первом этапе, когда твое личное участие не так обязательно. Мы не можем придти вдвоем во дворец и сказать: «Здравствуйте, это ваша законная королева». Захват власти дело хлопотное и непростое. Его нужно хорошо подготовить. К сожалению, мы не можем рассчитывать на помощь Совета, и необходимые для твоего возвращения настроения в народе придется создавать самим. Нужна база здесь и убежище для отступления. Нужен отряд, твой личный, ядро будущей армии. Нужны люди. Нужно время. А главное — нужны деньги, — к своему удивлению Райнарт понял, что наука Совета пошла в прок и еще не выветрилась из головы за годы беспечных странствий. Мелигейна нервно рассмеялась. — Ты только что доходчиво объяснил мне, почему мне уже никогда не стать королевой. — Я просто предлагаю не торопиться. Я знаю человека, с которым можно будет хотя бы посоветоваться. И место где можно будет собрать отряд. — Хорошо. Значит, едем туда. — Господин Райнарт! С приездом! Вот уж не ждали! — навстречу въезжающим в ворота Райнарту и Мелигейне уже бежал управляющий. — Вот радость-то! — за ним подобрав юбки, спешила пухлая еще не старая женщина, — Не ждали, не ждали… — Эвелина, Айвор, — спешившийся Райнарт поприветствовал их, — Витольд в Анкорре? — Да, господин. Ваш брат должен вернуться не раньше, чем через месяца два. — Что ж… госпожа Гейне располагайтесь, — Райнарт сделал широкий жест. — Не извольте беспокоиться! Сейчас все приготовим! Что же вы не известили-то… — Эвелина немедленно взялась за дело, подгоняя слуг. — Брат? — лукаво улыбнулась Гейне, — А я думала таких, как ты маги тайно выводят в своих башнях. — Зачем так сложно? Младших сыновей, да и просто недовольных своей судьбой хватает всегда. Все получают то, что хотят: маги — нужный результат, герои — соответствующую награду, старые фамилии — приток свежей крови, а простой люд — новые легенды. — А я-то считала, что самый циничный народ это придворные! Принцесса очевидно расслабилась, оказавшись за крепкими стенами замка аристократа. Как ни хорошо она держалась за время похода и последовавшие два месяца, было ясно, что кочевая жизнь не для нее. Возможно, тогда ему все-таки стоило убедить ее ехать прямиком в Анкарион или попросту отослать силой, ведь с тех пор ситуация стала только еще более сложной и запутанной… Но менять что-либо было уже поздно! Так думал Райнарт, стоя внизу лестницы и наблюдая за спускающейся к нему преображенной Гейне. Куда девалась встреченная им в лесу изгнанница, боевая подруга героя, готовая идти на край света? К нему сошествовала настоящая принцесса. Огненно-рыжие волосы были тщательно убраны под сетку, а из предложенных Эвелиной платьев покойной княгини Гейне выбрала максимально простое из нежно-зеленого шелка. Но строгость наряда лишь подчеркивала горделивое достоинство, которое не нуждалось в дополнительных украшениях… Такие — не скитаются по дорогам, а награждают победителей! Довольная произведенным эффектом, Мелигейна грациозно опустила руку на подставленный Райнартом локоть. — Вы меня удивляете, сударь Райнарт, своей галантностью… Что-то не примечала ее раньше! И мне казалось, что герой должен быть более знаком с рукоятью меча, чем с женской ручкой, — поддразнила она его. — Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни: умение обращаться с мечом или с дамами! — Райнарт охотно поддержал предложенный тон. — И много дам стали жертвой ваших безупречных манер? — Что вы! Помыслы героя должны быть устремлены к идеалу, не размениваясь на мелочи, — Райнарт был совершенно искренен в этот момент. — О! Сильно сказано, но позвольте вам не поверить! Разве в этом мире можно встретить что-нибудь идеальное? — Я в этом абсолютно уверен! Многозначительность взглядов, увлекательная многозначность фраз — старая, как мир игра! Глаза Гейне напротив маняще мерцают, и бокал немного дрожит в безупречной формы руке… К сожалению, закончить ужин, так как они предполагали и надеялись, им не дали. В дверях возник управляющий Айвор. — Извините, господин Райнарт, что я мешаю вам, но тут… такое дело… — Короче! — раздраженно рыкнул Райнарт: неужели и в собственном доме ему не будет покоя?! — Пришли крестьяне. У них на кладбище, что-то непонятное… — Пришли? Сейчас? — Вы правы. Они сильно напуганы. — Идем, — за спиной Райнарта уже стояла Гейне. — Ты остаешься здесь, — хотя она никогда не была бесполезным грузом, но все же… — Вот еще! — возмутилась принцесса, — Я не собираюсь просто сидеть и дожидаться тебя. Едем. Айвор, пусть седлают лошадей. Что может быть занимательнее, досадовал Райнарт, чем шариться ночью по деревенскому кладбищу! Уж конечно, это гораздо интереснее, чем ночь с женщиной твоей мечты! Пусть бы с этим разбирались маги, которых развелось в округе подозрительно много. Его беспокоила не тишина. В возможно-обманчивом спокойствии не было ничего странного. Беспокоило Райнарта то, что его чутье, на которое он привык полагаться, сейчас опять молчало. Опять, как в тот раз, по поводу которого он до сих пор не уставал сомневаться… Какого лиха! Он не находил даже следов того, что могло напугать старосту и заставило броситься в замок за помощью. И тут его окликнула Гейне… Она стояла рядом с выжженным кругом в нескольких шагах от кладбища, в центре которого лежал человек. Эти седые волосы Райнарт узнал сразу. — Так не бывает, — сказала Гейне, качая головой. Райнарт опустился на одно колено и перевернул лежащее ничком тело. В свете звезд тускло блеснул черный перстень, висевший на шнурке на шее. — Как видишь, бывает! Тело его в руках было мертвенно тяжелым и холодным, но Райнарт видел достаточно покойников. Он попробовал нащупать пульс, потом долго прислушивался, приложив ухо к груди, пока не уловил неуверенное неровное биение. — Он… жив? — непонятно было, расстроена Мелигейна или обрадована. — Пока да, — Райнарт выпрямился. Это не справедливо — второй раз ставить его перед вопросом, на который он уже ответил! Райнарт выругался, не стесняясь присутствия принцессы, — сама не без греха. — Побудь здесь, — бросил Райнарт, срезая шнурок и пряча пресловутый перстень. — Куда ты? — она не была испугана, просто не понимала. — Нам нужна телега. Шли дни, а тайно привезенный в замок темный — так и не приходил в себя. Бессознательно он еще цеплялся за жизнь, но без подпитки Башни она неумолимо уходила из него по капле. — Райнарт, я ничего не могу сделать, — в который раз разводила руками Эвелина, — Я всего лишь немного разбираюсь в травах. А здесь… Я даже не понимаю, что с ним! — Он маг, — неохотно признался Райнарт, — и истратил слишком много сил. — Тем более! Здесь нужен чародей. И нужен быстрее. — Нельзя! О том, что в покоях Райнарта находился кто-то еще — никому, кроме них троих, известно не было. И уж тем более он не собирался распространяться, что этот «кто-то» черный маг, которого ищут. Тем более такой… Мелигейна, по началу, молча поддерживала своего героя, но потом присоединилась к кормилице. — Райнарт, он умирает, — констатировала она. Бывшая принцесса долго и безуспешно пыталась напоить больного приготовленным Эвелиной отваром, но жидкость только стекала меж губ, — Нам нужен маг! — Ты же сама знаешь, что это невозможно. — Тогда не стоило и начинать! Почему ты не добил его как мою лошадь, там, на кладбище?! — Гейне! — Извини. Но если мы не позовем мага, он умрет уже завтра или послезавтра. — Он не мальчик, он знал, что делает! Я его желание свободы любой ценой понимаю и уважаю. Кроме того, я не могу поставить под удар еще и Витольда. Как ты объяснишь, почему он оказался именно здесь? Я не верю в совпадения и случайности! И Светлый совет тоже! — Они решат, что мы в сговоре… Но ведь это не так, — Гейне глубоко задумалась, — Но он здесь… Райнарт, неужели ты не понимаешь? Это значит, что он знал, где мы и надеялся на нашу помощь… Теперь она не отступится, потому что будет считать себя обязанной оказать помощь молящему, понял Райнарт. — Гейне, я обещал, что Совету я его не отдам… — И не надо. Выход есть! — было видно, что она нашла решение, и оно казалось ей очевидным, — Леди Алагерда! — Не понимаю. — Она нас не выдаст! — С какой стати? — Райнарт, поверь женщине, — лукаво улыбнулась Гейне, — Тебя она не выдаст! Алагерда появилась на второй день — то есть сразу же, как отправленное Райнартом письмо было переслано ей по магическим путям. — Все еще не имется, Райнарт? — поинтересовалась волшебница вместо приветствия, после того, как вокруг нее угасли радужные переливы, — тебе мало того, что ты уже натворил? Что у тебя стряслось на этот раз, что тебе даже понадобилась моя помощь? — Пойдем, покажу, — вздохнул Райнарт. До конца в правоту Гейне он не верил, но отступать было поздно. — И за этим ты меня вытащил… — пренебрежительно начала Алагерда, приближаясь к кровати с неподвижным телом. И осеклась. Склонилась, вглядываясь в застывшее измученное лицо. — Райнарт, ты знаешь кто он?! — спросила она выпрямляясь, и голос у нее заметно дрожал, — Что я спрашиваю, конечно знаешь! — Именно поэтому ты здесь. О нем, — герой выразительно кивнул на распростертого на постели темного, — никто не должен знать. — Что ты говоришь? Что ты говоришь!!! — обычно невозмутимая и насмешливая волшебница вцепилась ему в ворот, — Ты понимаешь, куда влез?! Ты понимаешь, кому ты помогаешь?! Кого прячешь?!! Не-е-ет!!! В отличие от тебя, у меня еще осталась капля здравого смысла. И я в этом участвовать не буду!!! Я немедленно… — Герда, опомнись! — Райнарт слегка встряхнул разошедшуюся чародейку и развернул в сторону безразличного к разразившейся над ним бурей темному, — По-твоему, он составляет план уничтожения мира? Этот человек умирает! — И слава Свету!!! — Ты с ума сошла? — он снова ее встряхнул и с силой сказал, — Забудь на минуту кто он! Просто посмотри… По-твоему, он опасен? Он провел на адамантиевой цепи не год и не два… И если ты его выдашь — проведет так же остаток дней! Не говоря уже о том, что у нас с Гейне будет очень много проблем… — А, так она тоже здесь! Похоже, ты наконец-таки нашел такую же сумасшедшую девицу, как и ты сам! — Прекратите! — между ними вклинилась Мелигейна, — Успокойтесь! Возможно, уже к вечеру вам просто не о чем будет спорить! Потому что ужасный темный властелин просто умрет от истощения! — Она права, — мгновенно остыл Райнарт, — Герда, ты еще можешь помочь? Алагерда отошла к окну, нервно одергивая белое платье и поправляя сложную витиеватую прическу. — Конечно. Это не так уж трудно, — решение явно далось ей с огромным трудом и не сразу, — Райнарт, я перед тобой виновата немного… Только поэтому, а еще потому, что я не хочу, что бы вы окончательно себя погубили, я никому ничего не скажу!.. Но учти! Если я решу, что этот — начал представлять хоть малейшую угрозу: я обо всем этом забуду и немедленно сообщу в Анкарион!!! — Хорошо, Герда. Если ты так решишь — я сам отправлюсь с тобой… Волшебница недоверчиво фыркнула и помахала на них рукой. — Брысь отсюда. А то он и правда загнется быстрее, чем мы договоримся! …по жилам словно струился жидкий огонь, взламывая пересохшие заиндевевшие русла… Его сжигали заживо… С губ сорвался невольный стон, но сделать он ничего не мог, — сил не было даже чтобы открыть глаза… Обжигающий сгусток мощи отстранился, и огненное буйство в крови начало утихать… — Как он? — раздался рядом смутно знакомый голос. — Кажется, приходит в себя, — от пламенеющей мощи отделяются пылающие протуберанцы… «Магичка», — понял Дамон. Он попробовал удержаться на скользкой кромке сознания, но сорвался и канул в бархатную душную бездну… Очнувшись окончательно, Дамон обнаружил, что лежит в чистой постели в довольно уютной комнате. Рядом на столике громоздились чашки и лекарственные флаконы… Трогательно. Как и кольца, оков на нем не было. Похоже, белые решили, что он никуда не денется и так. Дамон попытался подняться, но при первом же движении тело свела ледяная судорога. Они правы, с ним справится и котенок! В этот момент заскрипела дверь, и Дамон поспешно закрыл глаза… …Легкие шаги, тонкий аромат духов… На грудь — над сердцем ложится миниатюрная ручка, от которой расходятся волны тепла… Это продолжается вечность, а когда заканчивается — остается некая пустота… Целительница. Волшебница отошла, но тут же вернулась. Маленькая, но сильная ручка осторожно поддержала тяжелую голову, и у губ оказался край чашки. С первого же глотка он узнал вкус: «Радуга», специфический набор трав и других ингредиентов, помогающий волшебникам восстанавливать силы. Целительница чему-то хмыкнула и направилась к выходу. Дамон открыл глаза в самый последний момент, что бы она не успела почувствовать его взгляд, и увидел лишь струящиеся по королевской спине медные кудри… Окончательно вернул его к жизни обычный сон, хотя — крепкий и спокойный сон уже давно не был для него чем-то обычным. Дамон по-прежнему был один, и не воспользоваться этой беспечностью было глупо… Только как? Последний бросок по тонким путям его едва не прикончил, а жить все-таки хотелось неожиданно сильно. За время заточения он не просто свыкся с мыслью о смерти, но и во все более редкие моменты ясности мечтал о ней, как о единственном избавлении. Несколько месяцев свободы, пусть и с погоней на плечах, перевернули это. Он всегда слишком любил жизнь, что бы просто смириться. Для начала, не плохо бы просто встать! Собственные беспомощность и бессилие сейчас угнетали даже больше, чем в Башне… Ему удалось подтянуться и сесть, опираясь на спинку кровати. Переждав, пока перед глазами перестанут плавать разноцветные пятна, Дамон вцепился в столбик, поддерживающий балдахин… Встать ему все же удалось, но он понял, что не только не уйдет далеко, но и не может сделать ни шагу. Максимум на что он способен — это ползти. И то медленно. Остается одно… Дамон попробовал сосредоточиться на перемещении, но едва он начал, как, казалось, вся кровь его немедленно обратилась в лед, и он рухнул со сдавленным криком… Райнарт, уже некоторое время незамеченным наблюдавший за этой отчаянной борьбой, едва успел его подхватить. — Тебе еще рано вставать, — сказал он, укладывая находившегося в полуобмороке мага обратно на кровать, и стараясь при этом не обращать внимания на совершенно изумленное и растерянное выражение удивительно черных глаз, — Не стоит никуда бежать. Пока — ты в безопасности. — Где я? — спросил Дамон, немного придя в себя. — В Кайр Грейв. — Где?! — глаза темного распахнулись во всю ширь. Потрясенный Дамон снова попробовал сесть — и упал на подушки со словами: — Вот уж не думал, что когда-нибудь опять попаду сюда… Как я здесь оказался? — Крестьяне в деревне недалеко отсюда заметили вспышку и обратились ко мне, а не к магам, рыскающим в округе. Недалеко от кладбища мы с Гейне тебя и нашли… Их размышления и муки совести были не нужными, — темный очевидно не знал, куда попал и не собирался просить их о помощи… Вряд ли он вообще способен кого-то о чем-то просить! — Какого черта тебе там вообще понадобилось? Ты испортил мне романтический вечер! — чтобы сгладить охватившую его неловкость, спрашивая о необходимой любому волшебнику для прыжка привязке к месту, Райнарт перешел на грубовато-небрежный тон. Дамон отвернулся, закрыв локтем лицо: — Столько лет… — расслышал Райнарт сдавленный шепот. — Там была могила моей матери, — безжизненно объяснил маг после долгого молчания, — Ее убили благодаря твоим приятелям — белым. Побили камнями за то, что она спасла меня от костра… Райнарт нахмурился, — эта сторона деятельности светлых магов, так называемое превентивное устранение, не была для него секретом, но до сего момента он относился к ней вполне спокойно и безразлично, как-то не задумываясь, что сожженных колдунов тоже, может быть, было кому оплакивать. — Между прочим, герой, мне тогда было одиннадцать! Жаль, что не нашлось кого-то вроде тебя: такого же благородного… — язвительно закончил Дамон, за это время справившись с собой, и продолжил, — И вы привезли меня в замок. Я счастлив вашей заботой! Что же хозяева, они тоже рады такому гостю? — Хозяин замка — мой брат. И его сейчас нет, — Райнарт с трудом подавил раздражение. — Так ты из Грейвов? — темный взглянул на него с новым интересом, — Забавно… ты можешь мне не поверить, но я здесь родился… А в детстве меня выпороли за то, что я сломал нос твоему предку… Выглядело так, как будто даже воспоминания о порке доставляют ему удовольствие. — Вообще-то наша семья владеет замком совсем не долго… Райнарт сообщил это просто что бы не молчать. Ему было невероятно трудно представить, что и этот седой озлобленный маг, даже сейчас не выглядевший поверженным и сломленным, — когда-то был просто ребенком. Черноглазым мальчишкой, который как и он сам, жил в этих стенах, быть может так же сбегал на речку и носился по округе, устраивая проказы… — А целительница? — судьба предыдущих хозяев замка Дамона, похоже, не взволновала, и он спросил о главном, что его беспокоило. — Алагерда? Она почему-то полагает себя обязанной мне. Темный зашелся болезненным смехом: — На столько, что согласна скрывать врага мира? Трудно поверить! — А я ни в чем не обязан тебя убеждать! — терпения для разговора с Дамоном надо было иметь море. — Итак, — подвел итоги Дамон, — ты уже дважды спасаешь мне жизнь, герой. Может скажешь, чем я обязан такой милости? Не выдержав оскорбительного тона, и считая не достойным нападать на больного — Райнарт вскочил, направившись к двери. Его остановило слово, сказанное усталым тихим голосом: — Прости… Райнарт обернулся, — Дамон лежал, не открывая глаз, стискивая длинными пальцами покрывало, как от сильной боли. Это слово он как видно, тоже произносил не часто. — Тебе нужно отдохнуть, — с усилием нашел таки, что ответить Райнарт, — Ты действительно в безопасности… — Спасибо, — услышал он прежде, чем дверь за ним закрылась. Алагерда не знала куда скрыться от безотрывно следующего за ней пристального, несколько насмешливого взгляда. — Если ты продолжишь, — прошипела она, спиной чувствуя на себе эту тяжесть, — Я тебя ослеплю! — Совсем? — весело поинтересовался Дамон. — Не дождешься! — вскинулась Алагерда, — Но помучиться придется! — Жестоко! — он явно издевался, хотя в таком состоянии почти полностью зависел от ее воли, — Я просто думаю: Райнарт сказал, что ты считаешь себя обязанной ему — вот я и гадаю, что же такого между вами было, что теперь ты, светлая, даже согласна помогать мне?! Да, он издевался, но гнев чародейки неожиданно остыл. Она села рядом и призналась: — А ты как думаешь? Ничего оригинального. Мы были молоды, безумно влюблены… Райнарту даже удалось переломить волю семьи. Но — в тот момент у меня появились определенные перспективы, не совместимые с семейной жизнью вообще и положением жены какого-нибудь офицера или кастеляна, — большего ему не светило… И я выбрала. Нельзя сказать, что это был совсем легкий выбор, так что мой уход получился через чур эффектным… — Неужели прямо из-под венца! — Дамон смотрел на нее, удивленный такой откровенностью. И обезоруженный. — Райнарт психанул и решил стать героем. И стал. — Смело, — признал он. — Что именно? — усмехнулась Алагерда. Темный задумался. — Все. — Ну, Райнар в чем-то прав: с моей стороны это было честолюбие и тщеславие — я обладаю сейчас большой властью и силой, я знаю, что проживу гораздо дольше, к тому же оставаясь при этом молодой и прекрасной! — в этом был бессознательный кокетливый вызов. Дамон улыбнулся, не в силах не ответить на него. — Конечно, для женщины — последнее особенно важно! — А разве нет? Для мужчин это не так остро, но и они не жаждут покоряться дряхлости! Ты например не плохо сохранился! — Алагерда окинула его оценивающим взглядом, — Хотя ты же эльф наполовину, и как видно пошел в них. Подумаешь сотня другая лет! — М-м, — Дамон закинул руки за голову: эта игра его неожиданно захватила, она позволяла чувствовать себя живым! — Никогда не лежал в постели с магессой! Тем более — белой! — Лежи, — великодушно разрешила невозмутимая Алагерда, и пересела в изножие кровати. Дамон рассмеялся так, как не смеялся очень — просто невероятно — давно! Потом пристально посмотрел на волшебницу, выразительно выгнув бровь. Она повела в сторону ресницами, величественно встала и удалилась максимально соблазнительной походкой. Райнарт не мог отделаться от мысли о том, что будет дальше. Просто и понятно — оказать милосердие больному беспомощному бродяге… Но Дамон отлежится, к нему вернутся силы. Кто даст гарантию, что жажда мести не поглотит его целиком? Сам Райнарт вряд ли бы устоял! Все-таки в словах Алагерды есть и доля истины: спрятанный в его комнатах маг, отнюдь не невинная овечка, одно вольное баронство чего стоит! С другой стороны, это дело прошлое и по сравнению с заточением в Башне, даже казнь тоже кажется исключительным милосердием. Вернется ли Дамон за своей убийственной флейтой, останавливающей сердца, или предпочтет затеряться в огромном мире… Вот только что он будет делать? Станет ли бывший повелитель армий и маг наемником, как, в сущности, и сам Райнарт, будет скитаться, гадая за монету или… Совет не успокоится и будет искать его. Что будет, если рано или поздно они сойдутся не на жизнь, а на смерть? Останется ли он в стороне? Нет, не тот характер. Тогда, — на чьей стороне он будет? Райнарт был так погружен в будущее, что не сразу обратил внимание на то, что происходило в настоящем. Первой мыслью было, что вернулся Витольд, и не один, а с гостями, так много было лошадей. Но семилучевую звезду, — знак Совета, — на попонах и ливреях слуг, было трудно с чем-либо спутать. Похолодевший Райнарт бросился наверх и на лестнице столкнулся с Алагердой. — Почему, Герда?! — рявкнул он, безжалостно тряся волшебницу. — Отпусти! Мне больно, — она вырвалась и мрачно отрезала, потирая пострадавшие плечи, — Это не я!!! И мне еще предстоит объясняться с Советом на этот счет! — Тогда кто?! — Скорее всего Айвор. Эвелина не могла ему не рассказать, а он так предан Витольду… Они же молочные братья… Да какая сейчас разница?! В самом деле — какая?! И что теперь делать?! Даже если оставить тот факт, что он теперь выглядит бесчестным человеком, не держащим слово, на кону жизнь! Не меньше… А может и не одна! — Прости, Герда! — процедил Райнарт, — Мне не надо было тебя звать. — Что уж теперь! Ладно… Что-нибудь придумаю… — отмахнулась встревоженная волшебница. Она подозрительно посмотрела на решительно настроенного Райнарта. — Не вздумай, Райнарт! — предупредила Алагерда, — Рандольф уже там. Ему ты не поможешь, а себе окончательно выроешь яму! Радуйся, что не под арестом… И кстати, где наша маленькая принцесса? Райнарт только выругался, понимая, что она права и отправился искать Мелигейну. Дамон знал, кто стоит за дверью, ведь на этот раз Рандольф не собирался прятаться. И ждал, — бежать он еще не мог, да и поздно было. — Вот мы и встретились снова, Владыка Башни, — вошедший белый маг благостно улыбался. Если бы не это, подобное обращение к поверженному беспомощному и беззащитному противнику, можно было расценить только как издевательство. — Давно не виделись, лорд Рандольф, — в тоне Дамона прорезались нотки изысканной светскости, — Прошу прощения, что не приветствую главу Светлого совета, как подобает. — Ах, оставьте! Какие могут быть церемонии, — Рандольф опустился в кресло рядом, где только несколько дней назад сидел Райнарт, обещая темному безопасность. В крепком белобородом старике почти ничего не осталось от подающего огромные надежды смазливого молодого мага, который когда-то пробрался в Башню. Только синие глаза смотрели так же цепко и холодно. Дамон же напротив, почти не изменился внешне, если не считать седых волос, а вот глаза стали тусклыми и больными. — Ваше здоровье идет на поправку, я вижу. — Да, благодарю вас. Однако, долгие беседы еще довольно утомительны. Казалось, заботливый сосед навещает заболевшего приятеля. — Действительно, было бы грешно злоупотреблять вашим вниманием! Рандольф достал из находившегося при нем чехла два небольших предмета из черного с огненным отливом металла: ошейник и наручники, соединенные короткой цепью. — Вы позволите? — Ну, разумеется! — в голосе Дамона был уже не прикрытый сарказм. — Благодарю, — Рандольф защелкнул оковы и выпрямился. — Всегда к вашим услугам! Рандольф пропустил этот выпад мимо ушей. — Хочу так же уведомить вас, что мы отбудем, как только я поговорю с господином Райнартом. Пока с вами побудет госпожа Неонила. На случай если вам что-нибудь понадобиться. — Весьма обязан! Что же до господина Райнарта, полагаю, мое внезапное появление сильно отяготило его, и он будет только раз моему отъезду… Рандольф снисходительно улыбнулся, давая понять, что неуклюжая попытка защитить неудавшегося героя, очевидна и неуместна. — Что ж, я вас оставляю. Глава Совета удалился, оставив вместо себя женщину в белом одеянии, которая безуспешно пыталась выглядеть гораздо моложе и красивее, чем она есть на самом деле. Металл неприятно холодил кожу. Дамон из последних сил пытался сохранить самообладание перед лицом неизбежного, — надеяться ему было не на что. Ни один даже самый сильный маг не может перенести по открытым им «тонким» путям ничего, кроме себя самого и немногочисленных носильных вещей, и уж тем более, — не может провести с собой человека такими способностями не обладающего, либо не обученного. Либо не желающего. Поскольку имело место и первое и второе и третье, дорога в Анкарион тоже была вполне обычной, почти без применения чар, если не считать сворачиваемое вокруг процессии время, что бы двигаться быстрее. Конечно, такие чары под силу далеко не каждому магу, но Дамон мог бы гордиться: не считая слуг, Рандольфа сопровождали волшебники только самого высокого уровня. Однако ему это было не просто безразлично, — он вообще об этом не знал. — Неужели они так его боятся? — мрачно спросила Гейне, глядя, как четверо слуг осторожно на носилках выносят во двор главного виновника всех треволнений, в очередной раз опоенного сонным, перед тем как продолжить путь. — Разве для этого у них нет оснований? И это лучше, чем обычная клетка, — отозвался Райнарт, вскакивая в седло. Мелигейна скривилась так, как будто ее тошнило. Не то что бы она прониклась к павшему господину Башни безусловной симпатией, но отдавала должное достоинству, с которым он держался, да и от порывов сострадания при виде сложенных на груди скованных рук избавиться было трудно. Зато Райнарт не переставал ее удивлять: каждый раз, как она приходила к выводу, что знает чего от него можно ожидать, — открывалась новая неожиданная сторона его характера, так что едва ли не каждый его поступок оставался сюрпризом. Не хватало только Алагерды, отбывшей почти сразу после разговора с Рандольфом тем же способом, каким и прибыла в Кайр Грейв. Из них двоих Райнарт все же был под арестом, чему правда не протестовал и не сопротивлялся, отдавая оружие. Отсутствие меча за плечом, раздражало больше Гейне, чем его самого. Им не препятствовали держаться вместе, однако принцессе сразу намекнули на возможность взаимовыгодного сотрудничества. Некоторое время лорд Рандольф держал ее при себе, начиная издалека: — Прискорбно, милое дитя… простите за вольность обращение, но такому старику это простительно, — что вы оказались в этой труднейшей ситуации. Я понимаю ваши порывы, ваше доверие человеку, должному служить образцом доблести и чести, посланцем Света в наши смутные времена… Увы, вы видите, что для победы над Тьмой необходим не только меч, но и твердость сердца. Страшнее всего не тот враг, которого ненавидишь, а тот который может вызывать любовь. И потому этот человек особенно опасен. Да, именно сейчас, и вы с Райнартом лучший тому пример. Чары, которыми вас опутали столь тонки и неуловимы, что снять их трудно, даже для всех магов Совета вместе. Вас заманили в ловушку с помощью самых прекрасных свойств души: благородства, стремления к справедливости, сострадательности… Наш враг сейчас уязвим и потому прибегнул к такому хитрому средству, тогда как — вспомните историю — он не отличался столь кротким нравом, когда был в силе. Маг говорил что-то еще, а Гейне мерно кивала в такт его пространной речи, но вдруг произнесла, воспользовавшись паузой: — Я помню хроники, но ведь любая война жестока сама по себе… Рандольф даже подскочил в седле, в котором держался отнюдь не как дряхлый старец: — Послушайте себя! Вы только подтверждаете мою правоту! По его приказу жгли пленных магов!.. Пусть так. Оставим войну, но как вы можете отрицать, что он — бандит и убийца? Вы должны были видеть его татуировку, которую он, уже став хозяином Башни, даже не удосужился свести, видимо гордясь своими достижениями… Если не видели, то можете убедиться… Представив, как она на пару с Рандольфом осматривает тело пленного темного, Гейне всю передернуло. А Рандольф говорил и говорил, словно опутывая ее паутиной. — Это вы уже не можете оправдать законами военного времени! Как принцесса, правительница, вы должны знать какого сорта такие люди… Да возможно ли их вообще назвать людьми! Затем глава Совета переходил к ее собственной судьбе, описывая возможности возвращения в Танкарель, тем более, что все злоумышлявшие против нее лица уже выявлены и понесли соответствующую кару… Все грязные сплетни о ее достойном предке и о ней самой — их происки, и с помощь магов она быстро вернет себе законное место. А замужество с подходящим достойным… И тут Гейне как будто очнулась. — Как я понимаю, господин Райнарт уже не входит в число претендентов на мою руку? — невинно поинтересовалась она, оглядываясь на хмурого героя. — Боюсь, что господин Райнарт не годится на роль короля, — мягко начал Рандольф. — В таком случае, обсуждать больше нечего. Дело было даже не во влечении, влюбленности если хотите, но в твердой уверенности, что любой иной ответ будет просто предательством. Наверное, именно в этот момент она окончательно осознала, что и ей обратной дороги нет. Ведь для того, что бы вернуть себе трон, ей пришлось бы вначале переступить через все происшедшее за последние полгода, через себя. Когда вечером она подсела к Райнарту, то с облегчением поняла ему ничего объяснять не надо было. Он только молча обнял принцессу, устало опустившую голову ему на плечо, и прикрыл плащом. Хотя как бы твердо, Мелигейна не пресекала все возможные поползновения, отступились от нее не сразу, но, в конце концов, видимо пришли к выводу, что настолько строптивая принцесса не слишком удобна, и вычеркнули ее из дальнейших планов. С чего начать описание Анкариона, города городов, как его называли? Быть может с крепостных стен, которые так высоки, что кажутся горами, так широки, что на них могут свободно разъехаться две кареты, а каждая башня превосходила размером замок. Эти стены были крепки не только камнем, из которого сложены, но и заклятиями, вложенными при строительстве магами, — настолько мощными, что разрушить их не под силу было даже Тысячелетнему Императору. Или быть может с порта, занимавшего всю бухту целиком, со сторожевыми башнями на мысах и маяком, чей свет был виден даже в самую лютую непогоду. С сонма кораблей, богатых яхт знати, рыбачьих судов, трепещущих парусами, и напоминающих огромную стаю чаек. С ослепительно белого цвета, так что даже самые маленькие и бедные домишки, прятавшиеся в ложбинах холмов, на которых раскинулся город, казались празднично умытыми. С Белой башни, весь ансамбль которой занимал один из холмов целиком… Там-то и окончился путь Рандольфа и его свиты. Райнарт мерил шагами камеру. Это оставалось единственным доступным ему развлечением с тех пор, как они прибыли в Анкарион. Гейне по счастью осталась где-то в городе, — бывшая принцесса больше не интересовала Совет. Самого Райнарта проводили в подвалы Башни и, похоже, забыли о нем. Ни один из магов так и не почтил его своим присутствием и объяснений ему тоже никто не дал, хотя у Совета должно быть достаточно претензий к нему. Райнарт ждал и тихо бесился. Металлическая дверь даже не скрипнула, но Райнарт стремительно обернулся. Вот только он был готов увидеть кого угодно, кроме нее. Быстрым шагом в камеру вошла Алагерда и резким движением бросила ему связку ключей. Следом упали меч и ножи Райнарта. — Откуда? — Лучше не спрашивай! Вроде бы ей удалось избежать неприятностей, хотя вспоминать как именно — было противно. — Как вы неосторожны, дитя мое! — выговаривал ей тогда маг, — Я понимаю, нежные чувства, воспоминания юности… но я считал вас здравомыслящим человеком. Как вы могли позволить втянуть себя в такую авантюру? — Лорд Рандольф, — Алагерда не притворно ломала пальцы, — Вы правы! Воспоминания юности… Райнарт дорог мне и мне было неприятно видеть, как он губит свою жизнь! Мне жаль эту девочку, Мелигейну… я слишком полагалась на свой разум и чутье, надеясь убедить Райнарта обратиться к Совету, раньше, чем он станет сколько-нибудь опасен… «Правду, главное говорить только правду… и не важно, на сколько она соответствует истине…» — Что ж, излишняя самоуверенность довольно часто встречающийся недостаток! Особенно опасный для мага, — наставительный тон лорда Рандольфа был мягок и даже нежен. — О! — в глазах рыжей волшебницы стояли слезы, — я больше… я только… — Подобная сентиментальность простительна в молодости, — смягчился маг, приобнимая Алагерду за плечи, — потом это проходит… Со стороны они смотрелись как заботливый дядюшка и смущенная племянница. Старый козел, а туда же! Так что ей пришлось выпутываться еще и из этой ситуации. — Что бы это значило? — Райнарт не торопился принимать помощь. — Догадайся! — Алагерда очнулась от мыслей. Сейчас она не выглядела ни самоуверенной, ни насмешливой. — С чего ты взяла, что я куда-то побегу? По-моему, терять мне уже нечего. — Тебе может и нечего! А кое-кому есть! Так что бери ключи, а дорогу я сейчас расскажу. Райнарт не двинулся с места. — Почему, Герда? — Потому что! Потому что не будет для твоего черного никакого пожизненного заключения!!! Рандольфа сместили, и теперь глава Совета — Ровена, а она всегда слишком прислушивалась к эльфам… Еще объяснять?! Я не могла придти раньше… А завтра его сожгут! — Почему, Герда? — повторил Райнарт свой вопрос, но уже о другом. — Не спрашивай! Я сама не знаю… Так ты идешь, или предпочтешь остаться здесь? — волшебница первая выскочила в коридор, указывая дорогу. …Дамон встретил вошедшего героя стоя, и при виде Райнарта взгляд расширенных глаз сделался потрясенным и недоверчивым. — Идем, — кивнул Райнарт с порога. Дамон долго и пристально вглядывался в героя. Таким Райнарт, — да и вряд ли еще кто-нибудь, — его не видел: выражение по-своему красивого лица мага было открытым и каким-то беззащитным. — Нет, — улыбнулся он, даже не шелохнувшись. — Почему? — промедление начинало раздражать Райнарта. Все еще улыбаясь, темный вздохнул. — Зачем? Для очередной войны? Я устал от смертей вокруг себя, — ответил он, пожимая плечами, — мне следовало умереть очень давно… когда они пытались убить меня в первый раз! Это было бы лучше для всех… — Тебя сожгут, — Райнарт приблизился к нему вплотную, сжимая ключ от адамантиевых оков: а заковали его, как зверя, соединив все цепи со стеной… — Я знаю, — ровно и твердо ответил маг, — Поверь мне, это — лучше, чем тюрьма! — Лучше, чем свобода? — Да… — отвернувшись проговорил Дамон, — Покой иногда лучше… Но ведь и свободы у меня тоже не будет! «Он прав, — понимал Райнарт, — их никогда не оставят в покое, и всю оставшуюся жизнь придется провести в бегах… и только бы он перестал улыбаться…» Неожиданно лицо Дамона приняло смущенное извиняющееся выражение, словно он просил прощенья за подобную слабость. — Я… боюсь, — тихо признался он, — огонь — это так долго… и больно… убей меня быстро, герой! Райнарт стоял так близко, что слышал его учащенное дыхание. Темный смотрел понимающе и чуточку печально. На одной чаше весов было все: честь, жизнь, жизнь героем, долгая непримиримая борьба Света и Тьмы, на другой — языки пламени охватывающие седого человека в нелепом черном балахоне, прикованного к столбу… …Дамон содрогнулся всем телом, и в уголке сомкнутых губ выступила кровь. — Спасибо, — шепнул он, и неправдоподобно черные глаза, каких не бывает ни у людей, ни у эльфов, закрылись уже навсегда. Райнарт придержал оседающее тело и осторожно опустил его на пол. Мир вокруг ощутимо пошатнулся… …Наваждение схлынуло. Они все еще стояли друг против друга, и нож Райнарта упирался в грудь скованного мага. Крохотное пятнышко проступило на прорезанном материале. — Я не верю в такое милосердие, — отчеканил Райнарт, — И если приспичило — сделай это сам! А если не хочешь новой войны, только ты и можешь предотвратить ее. Ты, лорд Башни!! Он почти швырнул в мага перстень, до сих пор сохраненный им. Дамон вздрогнул так, как будто клинок все же вошел вглубь. Он впился в плечи героя, звякнув цепями, ошеломленно всмотрелся, а потом рассмеялся с непонятным торжеством. — Вечная Тьма! Райнарт… Это по мне! И только ты теперь можешь остановить меня!!! Снимай! — он протянул руки и склонил голову, что бы было удобнее освободить его от оков. Не без трепета и сомнений — уж очень быстро и сильно в единый миг переменился Черный, — Райнарт повернул ключи. Маг обнял его — они были одного роста, только Райнарт крепче сложением — и жарко шепнул на ухо: — Ты сам не знаешь, что сейчас сделал… Но я запомню… все запомню… Спасибо!!! А теперь, и правда, идем! В камеру, поторопить, вбежала Алагерда. Увидев их — как-то странно мучительно расползлась по двери… — О! — многозначительно произнес Дамон. Алагерда дернула плечом, избегая смотреть на него. «Когда, — с изумлением подумал Райнарт, — когда они успели? Когда она успела его полюбить?» Скрывшись под белой мантией с капюшоном, Дамон шел за своими спасителями, улыбаясь уголком губ, и думал: что движет женщиной он понимал, и дело было не в какой-то его исключительной неотразимости. Тщеславие по-прежнему занимало не малую долю в ее побуждениях, а кто еще, скажите, может похвастаться, что флиртовал с сильнейшим темным магом, который к тому же тебе и жизнью обязан. А вот Райнарт, — приятно, что в мире еще есть чему и кому верить. Даже таким, как он. Бывшего героя самого надо оберегать, как нечто уникальное и ценное… Дамон наступил на край мантии, споткнулся и перешел к более приземленным и конкретным вещам. Например, к тому, что они сейчас шли через симпатичный, хотя и несколько помпезный дворик, и по пути им стали попадаться люди, а он, случись что, безоружен. В том числе и как маг. А еще он наконец опять увидел солнечный свет… И закатные лучи придают волосам волшебницы потрясающе роскошный оттенок… Да, жизнь, как ни странно, продолжается! И жажда этой жизни снова брала верх над осознанной решимостью разочарованного рассудка. При чем без особого труда. Словно почувствовав, какое направление приняли его мысли, Алагерда замедлила шаг, и взяла его под руку. — Жаль, что ты не можешь задержаться подольше, — не понижая голос, сказала она, одновременно кому-то кивая, — Со мной. Если кто ее и спросит, с кем же это она прогуливалась — всегда можно будет отговориться сердечными тайнами, на Райнарта же внимания обращали не больше, чем на мебель: подумаешь, еще один герой. У Дамона под капюшоном поползли вверх брови: — Хм, я бы не отказался… — Герда, ты уверена, что тебе ничего не будет грозить? — нарушил идиллию Райнарт. — Абсолютно, — отмахнулась магесса, — Всех собак я повешу на тебя, старина! Сам ведь говорил, что терять нечего. Рука, на которую Алагерда так изящно опиралась, слегка дрогнула — на грани ощутимого. — Тебя ведь не обыскивали? Значит, следы разрыв-травы на замках никого не удивят… Разумеется, волшебница никуда не собиралась бежать. Терять все, что имела — она согласна не была! И потому лишь провожала беглецов до ворот, прежде чем вернуться обратно: иначе из города было не выйти даже магам. Из-за зачарованных стен, они не могли перемещаться за пределы Анкариона по тонким путям, а магия Дамона у Башни-соперницы не действовала вообще. Где их и ждал очередной сюрприз в лице поджидавшей с навьюченными всем необходимым лошадьми Мелигейны. Райнарт рассвирепел оттого, что и она ввязалась в это дело, а вот Дамон подойдя к ней погладил по щеке: — Вы безумцы! — ласково произнес он, жадно вглядываясь в окружавшие его лица. Райнарт был в этом совершенно уверен! — Да уж, спасение тебя из всяческих Башен уже становится привычкой! — раздраженно бросил он. Дамон воззрился на него и расхохотался. — А ты, герой, за словом в карман не лезешь! — Может быть, еще свидимся, — кинула Алагерда. Незабываемо-черные глаза из-под капюшона ответно сверкнули. Попрощавшись, они миновали ворота, не вызвав никаких подозрений: маг, герой и воинствующая девица… Ничего необычного, разве всех упомнишь! Об осторожности забывать не приходилось, и, отъехав на достаточное расстояние, они согласно свернули в поля. Лагерь разбивали молча, не говоря друг другу ни слова, как будто и так все было ясно. Сидя на вахте, Райнарт спрашивал себя, как же так получилось, что он оказался на другой стороне. И оказался ли? Как был собой, так он и остался… И совести его упрекнуть пока не за что, разве что только Гейне он за собой зря потянул. Райнарт посмотрел на подругу рядом, перевел взгляд на мирно спящую причину всех перемен — худой, почти скелет, седой весь, шрам на виске, и у запястья вроде тоже, следы от цепей, — Райнарт отвел глаза. Что ж, посмотрим, чем это все обернется… Излишней доверчивостью он не страдал, но никакого подвоха от темного уже не ожидал. Во всяком случае, сейчас. Зря. …Дамон опустил руку со сложенными в Знаке пальцами. Надо же — уже кое-что снова ему подчиняется! Встав, он приблизился к Райнарту, и опустился на колени рядом, вглядываясь в усыпленного героя: сам того не понимая, Райнарт не только подсказал ему более изящный способ мести, но и дал ключ — ключ от тяготеющего надо всеми рока. Вот только ни за что на свете он не поставит больше рисковавших ради него людей под удар! Не первый раз его присутствие неотвратимо ломает судьбу даже самым лучшим и чистым… И не первый это был уход. Дамон встал, запахнувшись в купленный Гейне точно по размеру плащ, — он все еще сильно мерз. Райнарт очнется через полчаса — ему будет достаточно, что бы исчезнуть с их пути. Без него, — о них рано или поздно забудут, и жизнь пойдет своим чередом. А у него появилось дело. Цель. И за это тоже тебе спасибо, герой. |
|
|