15

А ведущему бизнесмену города Белокаменска, миллиардеру и владельцу заводов, газет, пароходов Сергею Грекову приснился в эту ночь странный сон. Будто пришла к нему его погибшая дочь Снежана и попросила отца не отменять праздник по поводу открытия отеля «Снежная Королева». Ибо если этого праздника не будет, то и тайна ее гибели останется неразгаданной. Если же торжества состоятся, то в ходе их наступит минута, когда эта страшная тайна откроется и справедливое возмездие настигнет убийцу.

— Веселитесь, — сказала Снежана в этом сне. — Пойте, танцуйте, радуйтесь жизни. Я не в обиде. На этом празднике я буду с вами. А если он не состоится — не будет для меня обиды страшнее.

А потом закружила вьюга и унесла Снежану, скрыла за снежной пеленой, и кто-то белобородый в красном колпаке и красной шубе захохотал громко и так страшно, что аж мороз по коже — и показалось Грекову, будто с шубы и шапки белобородого капает на снег алая кровь…

От всего этого Греков вскрикнул испуганно и проснулся. А проснувшись, потянулся сразу к телефону, но опомнился, потому что как раз в этот момент кукушка в стенных ходиках трижды сказала свое «ку-ку».

Больше в эту ночь Греков не заснул. До утра у него было достаточно времени, чтобы еще раз прокрутить в голове таинственный сон и обдумать действия, с ним связанные.

Вообще-то Греков был человеком здравомыслящим. Время, когда он верил в колдунов, магов, астрологию и вещие сны, давным-давно прошло. И скорее всего он не стал бы предпринимать никаких действий — мало ли что может присниться. Но только все время до конца этой ночи его мучила тревожная мысль: «А что, если все-таки бывают вещие сны? Что, если Снежана права, и, отменив праздник, ее отец никогда не узнает, кто виноват в ее смерти? И наоборот, вдруг на этом празднике все каким-то чудесным образом откроется, и преступник получит по заслугам?» Уж об этом можно не беспокоиться! Если станет известно, кто убийца Снежаны Грековой, то лютой смерти ему не избежать. Даже в том случае, если он уйдет от грековской секьюрити и попадет в руки законопослушной милиции, Ткач позаботится, чтобы возмездие было полным.

Ночной порыв немедленно позвонить людям, ответственным за подготовку праздника, и распорядиться продолжать стихийно угасшие работы — с тем, чтобы они были завершены в срок, к двадцать пятому числу — к утру прошел, и когда начался новый день, Греков еще не принял никакого решения.

Но когда он вышел в холл, где стоял гроб с телом Снежаны, ему показалось, будто мертвая девочка улыбается. Совсем как та, живая, в его сегодняшнем сне.

А между тем, это был день похорон, 19 декабря. В этот день непогода разыгралась вовсю. Буран, обрушившийся на город, был подобен тому, который приснился Грекову накануне ночью. Но похороны все равно получились грандиозными. Слишком много было в городе людей, чем-то обязанных Грекову или Ткачу, либо желавших заручиться их поддержкой. А еще было много друзей у самой Снежаны. Правда, их сначала пытались не допустить до участия в похоронах. По этому поводу Ткач сказал Грекову так:

— Это из-за них она погибла. Если бы она развлекалась в нормальных кабаках и найт-клубах, а не в их вонючих подвалах, ничего бы не случилось.

— Но они — друзья моей дочери, — возразил Греков и приказал пропустить тех, с кем Снежана провела последний день своей жизни.

А уж потом, во время поминок, Греков сказал Ткачу:

— Знаешь, я решил не отменять праздник.

— Какой праздник? — не понял сначала Ткач.

— Открытие гостиницы. Представляешь, она сама пришла сегодня ко мне и попросила об этом.

— Кто, гостиница? — Ткач был уже изрядно под газом и соображал с трудом.

— Нет, Снежана. Во сне.

— Во сне, говоришь… А с каких это пор ты веришь в сны?

— А вот с этих самых и верю. Понимаешь, а вдруг там, — он показал рукой вверх, — что-то все-таки есть? Вдруг там рай, и моя Снежана? И она оттуда смотрит на нас и хочет этого праздника. Представляешь, вся в белом и с крылышками…

— Скажи честно, ты свихнулся?

— Не исключено, — пожав плечами, ответил Греков.