43

Вообще говоря, Костя Данилов вовсе не собирался в одиночку побеждать всех инквизиторов, захвативших «Снежную Королеву». У него была другая задача: попытаться выкрасть руководителя группы захвата и болевыми приемами выбить из него информацию о том, где в данный момент находится Зароков.

Однако Яна Ружевич спутала ему все карты. Пока она среди заложников, у Кости не будет свободы действий. Ведь есть опасность, что в ответ на захват своего лидера инквизиторы начнут убивать заложников без разбора.

Беготня на верхних этажах была всего лишь разминкой. Впрочем, если бы прокуратор продолжал посылать своих людей наверх, ловить тен-тая, то это был бы самый лучший вариант для Кости — против мелких групп работать гораздо проще, чем против сотни головорезов сразу. Правда, сотни у прокуратора не было — это репортеры преувеличили, а теперь боеспособных инквизиторов в здании осталось еще меньше. Но все равно много.

А прокуратор был не такой дурак, чтобы, потеряв три группы, отправлять на верхние этажи новых людей. Он предпочел просто перекрыть все пути спуска на первый этаж, чтобы запереть таинственного супермена наверху.

Супермен тем временем привел в чувство одного из парализованных гвардейцев и провел репетицию допроса с пристрастием. Когда гвардеец вновь погрузился в летаргию, Костя уже знал, где находится Яна. Теперь ученик тен-тая размышлял о возможных планах инквизиторов на сегодняшний день.

Между тем прокуратор в последнем телефонном разговоре с Великим Инквизитором получил недвусмысленный приказ операцию продолжать.

— Если они отпускают четверых, то и остальных отпустят, никуда не денутся. Главное — не поддаваться давлению.

— Нам бы только день простоять, да ночь прощаться, — сказал на это начальник гвардии магистра, который присутствовал при разговоре.

А прокуратора все больше раздражало упрямство Зарокова. Ну, на кой черт дались ему эти зэки? Тоже мне друзья-соратники! Ведь лучшие люди ордена пропадают ни за грош из-за его причуд.

Конечно, у захвата «Снежной Королевы» есть и другая — пропагандистская цель. И если бы все шло гладко, то прокуратор не возражал бы против продолжения операции хотя бы ради одной этой цели. Но все не шло гладко.

Прокуратор, правда, пока не возражал, но уже был весьма раздражен.

Но вскоре ему стало некогда думать об этом, потому что в главном вестибюле закричали:

— Кто-то спускается на лифте с двадцать восьмого этажа!