"Злоумышленники" - читать интересную книгу автора (Гамильтон Дональд)

Глава 3

Кое-кто имеет пунктик насчет недопустимости приятельского общения с неприятелем. Они, похоже, боятся заразиться от них нелояльностью, словно это простуда. Они ведут себя так, словно единственный способ сохранить верность долгу и родине - это запереться в компании завзятых патриотов в месте, надежно защищенном от бактерий, испускаемых подонками-супостатами.

Лично я более высокого мнения о собственном иммунитете, и если враг хочет дружить, я всегда готов соответствовать. Зачем проявлять титанические усилия, чтобы вычислить враждебные намерения оппонента, пользуясь самыми сложными и изощренными методами дедукции, когда он или она могут лично поведать об этом за коктейлем?

Устраиваясь поудобнее на деревянном стуле в одной из крытых коричневой дранкой кабинок, что вылезли словно грибы из песка по всему пляжу вокруг отеля, кое-как деля пространство с зелеными пальмами и ржавой спасательной вышкой, я напомнил себе, что у Вади, судя по всему, есть веские причины добиваться возобновления нашего знакомства. Не случайно же она подкараулила мое прибытие, чтобы очертя голову ринуться в бушующие волны! Ну что ж, я был к этому готов. Мы уже играли в эту игру и прежде, и разница в счете была невелика. Я немного опережал ее по очкам. По крайней мере, ее пуль из меня пока что никто не выковыривал.

Я сидел, отхлебывал коктейль, слушал шум прибоя и ждал, когда она первой нарушит молчание и задаст тон разговору. На пляже в отдалении мальчишки устраивали фейерверк. Это, пожалуй, единственное, что мне не нравится в мексиканцах. В отличие от американцев, они не ждут четвертого июля, а пускают эти штучки в любое время года, дня и ночи. Мы же по роду деятельности весьма болезненно воспринимаем внезапные и громкие звуки.

В остальном все было тихо и мирно. В двух шагах от нас из своей норки вылез краб. Какая-то птица проковыляла к мокрой полосе песка, тщательно уворачиваясь от соленых брызг. Недалеко от мыса, на котором находился отель, виднелись островки. Слева, через бухту, расположился Масатлан.

Выглядел он не таким уж маленьким. Мак, помнится, определил его население в семьдесят пять тысяч человек. Над горизонтом нависли тучи, как бы напоминая, что дождливый сезон еще не кончился, но над нами небо было голубым, и солнце светило вовсю.

Протянув руку, Вадя похлопала по моему предплечью, а краб снова скрылся в своей крошечной норке.

- Милый, - сказала Вадя, - я так рада тебя видеть, хотя ты чуть было не убил меня.

- Это будет тебе уроком, - отозвался я. - Когда ты пытаешься опоить джентльмена, то не стоит стоять и ждать, пока он грохнется на землю. Он вполне может сначала вытащить пушку и проделать в тебе отверстие.

- Да, глупо с моей стороны было надеяться на извинение, - чуть резче, чем следовало бы, отозвалась Вадя. - Или, по крайней мере, на выражение сожаления.

- Кончай! - улыбнувшись, перебил ее я. - В подобных обстоятельствах ты поступила бы точно так же. Если бы я, конечно, оказался настолько туп, что позволил бы тебе это сделать. Ты, возможно, даже выстрелила бы точнее, чем я. - Разговор пошел не по тому направлению, и я спросил: - А кто тут у вас главный? Если это, конечно, не страшная тайна.

Вопрос был задан в лоб, и она автоматически откликнулась:

- Конечно, я сама. Зачем мне кто-то еще?

- Затем, что это не твое амплуа, и ты это прекрасно знаешь. Твое дело оказывать противодействие. С помощью секса или пистолета вывести меня из игры, когда это потребуется. Меня или того, кого прислали бы вместо меня. Для главной работы они прислали бы кого-то другого. Того, у кого побольше мускулов и поменьше утонченности. Кто он?

- Неужели ты думаешь, что я прямо сразу тебе все выложу?

- Конечно, - отозвался я. - Что толку скрывать от меня то, что я и сам выясню в самое ближайшее время.

- Ладно, - пожала плечами Вадя, - если уж тебе так это интересно, то скоро прибудет Гашек. Я отдыхала в Акапулько, и меня срочно прислали сюда пасти объект до прибытия Гашека.

- Гашек? - мягко присвистнул я. - Безумный чех?

- Он не безумный, но очень-очень крутой. Гораздо круче тебя, милый.

- Круче меня никого быть не может, - ухмыльнулся я Ваде. - Кроме разве что тебя. Что крутого в толстяке с бритой головой, который пугал своим люгером бедных несчастных турок и арабов. Люгером! Кому рассказать. Пистолет, дуло которого дрожит как лист на ветру, а между тем, как нажмешь на спуск и вылетит пуля, пройдет полчаса! Ни один серьезный оперативник не пользуется люгером, только те, кто поставлен для отвода глаз!

- Ты говоришь это, чтобы набить себе цену, - усмехнулась Вадя. - Чтобы почувствовать себя храбрецом.

- Против Гашека не нужен храбрец, - запальчиво отозвался я. - Против него нужна мухобойка. Тогда от него останется только жирное пятно. Когда он прибывает?

- Я рассказала тебе все, что собиралась, - рассмеялась Вадя, - а в ответ от тебя слышу лишь хвастовство и сомнительные сведения по баллистике.

- Гашек, - задумчиво протянул я. - Мне-то казалось, он действует исключительно на Ближнем Востоке. Видать, им позарез понадобился наш объект, раз они выдернули Гашека с его любимых пастбищ. Сколько же человек он намерен использовать?

- Милый! Ты хочешь получить уйму сведений, а взамен не сказать ничего.

- Взамен! - фыркнул я. - Мне-то казалось, мы ведем приятную дружескую беседу. Два старинных друга - и врага - встречаются после долгой разлуки. А ты хочешь превратить это в базарный день на местном рынке. Что же тебя интересует?

Она сразу не ответила, и я стал наблюдать за тем, как белая птица, по-видимому решив покончить жизнь самоубийством, вонзилась в океанские воды. Впрочем, мгновение спустя она снова взмыла в небеса, с добычей то ли в клюве, то ли в когтях - издалека я не мог точно сказать, а может, и вовсе без добычи. Возможно, она промазала. Такое случается и с птицами. Я посмотрел на Вадю и сказал равнодушным тоном:

- Операция "дурдом", ты со мной не согласна?

- В каком смысле? - с улыбкой осведомилась она.

- Множество взрослых серьезных людей переполошились из-за наркотических видений какого-то психа. - Независимо от моих собственных убеждений, я не сомневался, что в данном случае лучше всего использовать скептический подход. Я спросил Вадю: - А как будет по-испански "летающая тарелка"?

- Plato volante, - сказала она, с удивлением посмотрев на меня. - disco volante. Зачем тебе?

- Можешь, конечно, держать свои чувства при себе, - улыбнулся я ей, - но лично меня удивляют эти самые ребята из Вашингтона. Мне приходилось выполнять очень необычные задания, но впервые меня отправили гоняться за воображаемыми космическими кораблями или даже психом, которому они померещились.

- Да, это и впрямь странно. - Вадя позволила себе легкую усмешку. - У меня возникло примерно такое же ощущение, когда мне объяснили задание. - Она с недоумением передернула голыми плечами и продолжала: - Но, разумеется, мое дело не задавать лишние вопросы, а выполнять, что ведено. Работа есть работа.

Она не выдала мне никаких секретов и даже не поделилась своими истинными мыслями на этот счет, но по крайней мере мой "гамбит НЛО" не вызвал у нее большого удивления. Похоже, мир причудливых идей гораздо шире, чем Вашингтон, округ Колумбия.

- Верно, - произнес я вслух. - Работа есть работа.

- Ну, и как же ты собираешься справиться со своей работой, милый? Теперь, когда тебе ясно, кто твой противник, неужели ты и впрямь надеешься увести своего пленника из-под носа у нас с; Гашеком и переправить его через границу в США? - Она посмотрела на меня в упор. - Каков твой план, милый? Он должен быть очень хитроумным. Я рассмеялся.

- Ну вот, наконец-то прямой вопрос. Что х, ты назвала мне Гашека, а я за это отвечу на твой прямой вопрос. Слушай меня внимательно, куколка, потому что это важно.

- Слушаю. Скажи мне, что ты задумал, чтобы перехитрить нас с Гашеком, двух из самых лучших агентов в этой области, да будет позволено мне польстить себе и ему. Скажи мне, и я тогда скажу тебе, годится твой план или нет.

- Перехитрить! - фыркнул я. - Еще чего! Мои инструкции просты и незатейливы. Мне ведено застрелить этого субъекта с живым воображением, если ты или Гашек поглядите в его сторону или покажете на него пальцем. Ну с какой стати иначе им было бы посылать меня?

Наступила пауза. Вадя уставилась в стакан так, чтобы я не видел выражения ее лица, но я неплохо ее знал, и у меня возникло неприятное ощущение, что мои слова развеселили ее, что именно их-то она и надеялась услышать, хотя, конечно, в данных обстоятельствах это могло показаться полным абсурдом. Впрочем, я многого не знал, а то, что знал, могло оказаться неверным. Вадя поднесла к губам стакан и осушила его.

- Ясно, - сказала она. - А я-то все думала. Теперь понятно.

- Разумеется, ваши имена не упоминались, но суть остается той же. Я сделаю, что мне ведено, а потом вернусь в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, где меня ждет коктейль и дама по имени Кэрол; я оставил их, когда понесся ловить маленьких зеленых человечков в небе. Коктейль, наверное, уж нагрелся, но чего, чего, а льда и спиртного там хватает. С дамой, однако, все обстоит иначе. Она не такая, как остальные. Она уникальна. Когда я покидал ее, она, как раз наоборот, была пылкой. Надеюсь, она не успеет остыть.

- Пытаешься возбудить во мне ревность, - улыбнулась Вадя. - Это ребячество.

- Может быть.

- Кроме того, ты мне делаешь предупреждение, Мэтт, да? Даже самый настоящий ультиматум.

- Не исключено, - буркнул я. У меня по-прежнему было неприятное ощущение, что я играю ей на руку, но я уже начал раскручивать этот мрачно-угрожающий стереотип, и было поздно переходить на другую программу. Я добавил с металлом в голосе: - Передай информацию своим, киса. Я приехал сюда не валять дурака, и телохранитель из меня очень даже средний. Я завалил спецкурс по спасению людей, зато отлично проявил себя на занятиях по пистолетному делу. Если вы предоставите мне такой шанс, я, конечно, отвезу этого впечатлительного типа на север. Но если вы сделаете в его сторону шаг или даже полшага, у нас будет один общий покойник. И не пытайся поймать меня на блефе, киса, потому как я не блефую. Ни в коем разе! Мне ведено рассматривать подопечного как предмет, подлежащий уничтожению, и чтобы не уступить его тебе или Гашеку, я могу его уничтожить прямо сейчас. - Я резко поднялся. - Как тут, кстати, принято платить за выпивку?

- Отнеси эту бумажку бармену, - ровным тоном отвечала Вадя, - они дадут тебе счет. Там есть строчка для propina, то бишь чаевых. Пятнадцать процентов считается нормой.

Я посмотрел на нее сверху вниз, чувствуя себя так неуютно и неуверенно, как может мужчина чувствовать себя в присутствии женщины, которая знает больше, чем он, и достаточно умна, чтобы умело пользоваться своими знаниями.

- Спасибо, - кисло пробормотал я. - Правда, я полжизни прожил на границе с Мексикой, но все равно большое спасибо. Приятно, прожив все эти годы, наконец узнать, что такое propina.

Вадя пожала плечами.

- Ты же не знал, как по-испански летающая тарелка. Мне известно, что ты немножко знаешь испанский - я читала в твоем досье, но раз тебе хотелось прикинуться незнающим, я готова была пойти тебе навстречу, Мэттью.

- Правда?

- Правда. Я действительно не обижаюсь на тебя за то, что ты со мной сделал. И, конечно, я не ожидала никаких извинений. Тебе это ясно, надеюсь?

- Вполне.

- Нам нет смысла пугать друг друга и корчить жуткие рожи. Давай пообедаем вместе. Встретимся в семь тридцать в вестибюле. Мы отправимся в "Копа де лече", что означает "стаканмолока". Это, пожалуй, лучший в этих местах ресторан. Там, кстати, есть кондиционер. По мексиканским стандартам половина восьмого - слишком рано для обеда, но ты, милый, устал после перелета. - Она одарила меня улыбкой. - Не бойся. Я не отвлекаю тебя от работы. На сегодня никаких акций не запланировано. Но если у тебя есть какие-то подозрения и ты хочешь пообедать прямо в отеле, то я тоже согласна.

Кормят тут сносно, и столики стоят на балконе, где вполне прохладно. Но в любом случае надень костюм и галстук. А то очень утомительно видеть взрослых мужчин в шортах и рубашечках с коротким рукавом, - прямо школьники-переростки.

- Семь тридцать, - улыбнулся я. - Костюм и галстук. Договорились.

Я оставил ее за столиком, а сам подошел к стойке бара, где подписал счет за выпивку. Бар был расположен на веранде, примыкавшей к вестибюлю. Проходя мимо конторки администратора, я увидел краешком глаза Присциллу Деккер, следившую за мной через витрину магазинчика сувениров. Я вошел туда и увидел, что она изучает полку с журналами, в основном на английском языке. Для мексиканского отеля тут был очень широкий выбор американских изданий с девицами. Что ж, мексиканские мужчины очень интересуются такой литературой, а если и не интересуются, не могут позволить себе открыто в этом признаться. Это часть их имиджа, часть того, что носит название культа machismo, культа мужского начала. Мексиканец должен быть таким мужественным, что при виде женщины, сфотографированной в минимально завлекательной позе с минимумом одежды на ней, должен броситься на журнал, как бык на красную тряпку. Лично я стараюсь беречь себя для взаправдашних женщин, а фотографии красоток не вызывают во мне бурных эмоций, хотя, конечно, это дело вкуса.

Я увидел, как мой контакт держит один из таких журналов, притворяясь, что изучает его. Увидев грудастую даму в нижнем белье, Присцилла Деккер покраснела и спешно положила журнал на место.

- Аи-ай-ай! - сказал я. - Вам положено совсем другое: журнал о здоровье с изображением молодца-штангиста, напрягающего свои лоснящиеся бицепсы. Где мы можем переговорить?

- Уходите, - яростно зашептала она. - Уходите! Нам нельзя быть вместе. Мы не имеем права раскрывать наши...

- Бога ради, перестаньте играть в скаутов, - сказал я. - Нас уже вычислили, вы это прекрасно знаете, и пока давайте забудем про хитрую конспирацию. Это ваш ключ? Я взял его у нее из руки. Комната 11 б? Отлично. Пошли.