"На линии огня" - читать интересную книгу автора (Гамильтон Дональд)

Глава 14

Джим Хайнс, подросток, нанятый нами на работу несколько недель назад, удерживал форт в одиночку, когда я вернулся в мастерскую. Он был занят тем, что прилаживал спусковую пружину к кольту одноразового действия, то есть без барабана, с перезарядкой после каждого выстрела. По моему мнению, роль этой пушки в истории сильно преувеличена. Подозреваю, куда больше ковбоев и индейцев сломали себе шеи при падении с лошадей, чем пали от этого старого сорок пятого. Тем не менее, сейчас, когда эта модель снята с производства, всякий, кто владеет ею, находится под воздействием иллюзии, что обладает уникальным сокровищем. Поэтому мы продолжаем латать эти чертовы штуковины всякий раз, когда они ломаются, что происходит с удручающей регулярностью. Я положил мою ношу на верстак и подозвал Джима. Подойди я к нему сам, он воспринял бы это так, будто с ним нянчатся, и страшно разозлился бы. Единственное, чего с избытком хватало в нашей мастерской, – так это темперамента.

Джим подобрал костыли и заковылял ко мне через всю мастерскую. Полиомиелит поразил его в возрасте десяти лет или около того. Но несмотря на физический недуг, парень был для нас настоящей находкой. Осторожный работник, влюбленный в оружие, он мог стрелять как машина с любого положения, которое ему позволял принять его дефект. Джим даже научился стрелять стоя, хотя, конечно, из-за костылей и речи быть не могло об его участии в официальных состязаниях из такого положения. Зато из положения лежа и сидя он мог потягаться с лучшими, о чем свидетельствовали его призы и медали.

– Где Хоффи? – поинтересовался я.

– Вышел за пивом, – ответил Джек и ухмыльнулся, указав рукой на слоистую деревянную болванку, все еще лежащую нетронутой на верстаке. – Видимо, устал таращиться на нее. То ли никак не может представить себе, как она должна выглядеть, то ли еще что-то. Он чокнутый, что ли?

– Да, – ответил я, не желая вдаваться в подробности. Это место просто кишело чокнутыми. При более пристальном рассмотрении бизнес с оружием был для нас не чем иным, как формой психологической компенсации. Просто горстка шизофреников нашла выход своим агрессивным импульсам в фабрикации орудий смерти. Меня так и тянуло пофилософствовать на эту тему. Бог его знает, куда мы придем? Но сдержался и, вытащив винтовку 25-го калибра из чехла, попросил Джима:

– Смажь ее как следует, эта детка готова к отправке, упакуй ее и сообщи на железную дорогу, чтобы забрали. Прежде чем запечатать посылку, убедись, что положил ключ Аллена для оптического прицела. Адрес в папке, О'кей?

– Хорошо, мистер Найквист. Как насчет зарядов?

– Здесь патронов на сотню выстрелов. В каждом по сто семнадцать гран свинца. Пошли их отдельно. Можешь подклеить к ним эту мишень. – Я записал дату отгрузки на мишени, поставил штамп «проверено» и черканул свои инициалы под штампом. – В мое отсутствие было что-нибудь, о чем мне следует знать?

– Какой-то мужчина принес семидесятую модель «хорнета». Хочет рассверлить ее под «Ремингтон-222».

– Не желаешь попробовать свои силы?

– Здорово! – Джим не пытался скрыть охватившей его радости. Это была самая крупная работа из тех, что ему доверяли до сих пор.

– О'кей. Ну а я собираюсь прошвырнуться за угол перекусить. Если явится Хоффи, передай ему мои слова: пусть кончает рассматривать и начинает стругать.

Только в ресторане, когда прохлада кондиционеров обдала мою взмокшую от пота рубашку, я сообразил, что день выдался жарким. Какое-то время ушло на то, чтобы обсохнуть и почувствовать себя комфортабельно в искусственном климате. Я не уделял особого внимания пище: еда здесь всегда была такой, что гурману лучше не пробовать. Когда же снова выбрался на улицу, зной и свет ударили мне прямо в лицо.

Я направился обратно в мастерскую. Внезапно по бокам от меня выросло по типу, которые пошли в ногу со мной.

– Шеф желает тебя видеть, – сообщил один из них. Оба были шестерки. Их лица показались мне знакомыми, но как-то смутно: видеть-то я их видел, но для меня все они были шестерки, и я никогда не утруждал себя запоминанием их имен. Несмотря на жару, на них были пиджаки.

– О'кей, – согласился, – только позвольте мне на минуту заглянуть в мастерскую...

– Обойдешься, – рявкнул тип справа. Я продолжал шествовать между ними. Мастерская была уже близко.

– Что за спешка? – резонно поинтересовался я. – Мне надо сказать парню, который там...

– Напишешь ему письмо, – оборвал меня тип слева и схватил за руку.

Я вывернулся, и его собственное усилие стоило ему потери равновесия. Сделав шаг вперед, я ухватил моего конвоира за лацканы пиджака и спустил ему пиджак до самых локтей, блокировав этим руки. Одновременно развернул его на сто восемьдесят градусов. Разворот придал бедолаге кинетическую энергию. Я еще добавил свою, пихнув его в объятия шестерки номер два, и они оба повалились на асфальт. А я тем временем оказался в мастерской.

Прямо за дверью у нас находилась ружейная пирамида – своего рода витрина. Я сграбастал с козел гордость нашей коллекции – самого что ни на есть убойного вида ружье огромных размеров с наружным курком и двумя стволами. Насколько мне известно, найти к нему патроны просто невозможно, но огромные курки выглядели страшнее дьявола, когда с грозным щелчком я взвел их и шагнул обратно в дверной проем. Ружье было подлинным антиквариатом, со стволами из дамасской стали, сделанными в те дни, когда их еще не отливали. Тогда наматывали стальные полосы по спирали на стержень, а затем паяли швы, чтобы вышла труба. В результате ствол получался настолько прочным, что выдерживал взрыв допотопного черного дымного пороха. Правда, современными зарядами я не согласился бы стрельнуть из этого ружья даже за миллион долларов.

Разумеется, шестеркам на тротуаре это было неведомо. Увидав зияющие дыры дула и огромные взведенные курки, они так и замерли на месте. Потом один из них, у которого пиджак все еще висел должным образом на локтях, выкинул вперед ладонь, как бы защищаясь.

Я спокойно проговорил:

– Передай шефу: если я так ему нужен, пусть сам позвонит и попросит меня прийти. Может быть, и приду, если не буду слишком занят.

Они стряхнули с себя пыль и отбыли восвояси. Я вернул антиквариат на место и быстро оглянулся на звук. Это Джим Хайнс вынул патрон из патронника «супера» 25-го калибра, который он готовил к отправке. Паренек, взглянув на меня, ухмыльнулся и осведомился:

– Это личная драчка? Или следовало вмешаться?

– Драчка? – удивился я. – Кого с кем? Да это просто комедия от нечего делать, партнер. Не принимай всерьез. – Мгновение я не спускал с него глаз. – Я имею в виду, не бери в голову.

– О'кей, босс, – отозвался Джим.

И тут зазвонил телефон. Должно быть, шестерки не мешкая доложили шефу о результатах переговоров со мной из первого же попавшегося им на глаза автомата. Я поднял трубку и услышал голос Карла Гандермэна.

– А ты день ото дня становишься круче, приятель, или я ошибаюсь? – спросил он.

– Держи своих холуев ближе к дому, – в тон ему ответил я, – иначе в следующий раз на самом деле задам им перцу. Загоню патроны в ружье, и все такое.

Карл разразился смехом.

– Ты хочешь сказать, что эта «мортира» была пустой? Погоди, дай им самим послушать! – Тут он кончил смеяться. – Пол, как насчет того, чтобы заскочить ко мне домой на пару минут? Или я должен добавить слово «пожалуйста»?

– Думаю, смогу сделать тебе такое одолжение, – сухо ответил я.

– Ну ты сволочь, – сообщил он любящим тоном. – В один из ближайших дней кое-кто из мальчиков собирается не на шутку обидеться и снести тебе башку.

– Имеешь в виду, попробует это сделать, – поправил я. – Ладно, жди меня, Карл. – Я положил трубку и посмотрел на Джима. – Значит, все, как я и сказал. Это был спектакль на потеху нашим посетителям. Откуда им было знать, что в лавке, кроме тебя, никого нет? Ладно, держи ушки на макушке. Я скоро вернусь.

Гандермэн купил себе дом на Вендовер-Хиллз год назад. Это были те еще апартаменты. Я всегда чувствовал себя неловко, подруливая туда в замызганном маленьком «плимуте». Карл не раз намекал, что мне следовало бы мыть машину, прежде чем припарковываться возле его шикарного особняка. Но это, как вы понимаете, я воспринимал как еще один довод держать мою тачку грязной. В те дни он лез из кожи вон, чтобы выглядеть респектабельным. В некотором роде это было даже хорошо, что Карл пригласил меня домой, а не в офис, так как во имя той же респектабельности он не позволял своим головорезам там околачиваться.

Гандермэн ожидал меня снаружи, держась за спинку одного из полудюжины простых стульев, стоящих вокруг стола из хвойных пород дерева, на котором был укреплен большой пляжный зонт. Он был одет в спортивную рубашку с рисунком из пальмовых листьев, легкие слаксы и мокасы, больше известные как «шлепы». Рядом с ним стоял Брукс. Брукс достаточно высокий человек, но на фоне своего босса выглядит как зубочистка. Они оба смотрели, как я подъезжал. Я вылез из машины и пошел напрямик через газон.

– Налей этому малому выпить, Брукс, – скомандовал Гандермэн. – А затем пошли кого-нибудь, Христа ради, отогнать эту развалюху куда подальше от парадного подъезда.

– Никакой выпивки, – объявил я.

– Не обращай на него внимания, Брукс, – отозвался Карл. – Просто он сегодня одержим духом противоречия.

– Никакой выпивки, – категорически повторил я. Брукс глянул на Карла, получил кивок в знак согласия и удалился.

– Слушай, какая муха тебя укусила? – поинтересовался Гандермэн. – С тобой, как с дикобразом, все труднее становится ладить. Ты на что-то злишься, дружище?

Я мгновение смотрел на него, но видел лишь изуродованное колесами тело девушки на каталке. Но Карл только ухмыльнулся в ответ на мой взгляд. Он знал, о чем я думаю. Прошлой ночью я велел ему держать подальше руки от Вильямса. Только поэтому он его и пальцем не тронул...

Я огляделся вокруг:

– Где Марджи?

– Отчалила, – ответил Гандермэн и пояснил на мой безмолвный вопросительный взгляд: – И далеко... Не люблю, приятель, когда мои друзья играют в игры за моей спиной.

– Ну, Карл, – осторожно произнес я, – вот уж не думал, что ты ревнивый. Он осклабился:

– Ей следовало бы иметь побольше здравого смысла и не совать свой нос в бизнес. Когда я хочу, чтобы у тебя было алиби, приятель, сам тебе его и обеспечиваю.

– Я по-своему люблю Марджи.

– Может, именно поэтому я ее и отослал. Не стоит лезть из-за такого пустяка в бутылку, старик. Мне и самому Марджи небезразлична. И я не желаю причинить ей вреда.

– О'кей, – не стал я спорить. – О'кей.

– Она просто взяла небольшой отпуск, – продолжил Карл. – И как нельзя вовремя. Терпеть не могу женщин, которые думают, будто ты им принадлежишь. А эта телка, представь себе, заговорила о нашей свадьбе. Пол, чего ради они тебя волнуют? Сначала Вильямс, теперь Марджи. Не много ли ты на себя берешь? Большой кредит, которым ты у меня пользуешься, на твоих друзей не распространяется.

– Отныне буду держать это в голове, – заверил я. – Помнить днем и ночью.

– Ты сволочь, – вспылил Карл. – Тебе на все наплевать, не так ли? Для тебя всё игрушки. Ну а для меня, видишь ли, это не игра. Не становись у меня на пути. Пол. Я знаю, куда держу путь, и перееду насмерть любого, кто преградит мне дорогу.

– Это уж точно, – согласился я.

– Я столько сделал для тебя, с тех пор как ты появился здесь. Все время протягиваю руку помощи. А как же иначе? Ведь я плачу по своим долгам, старик. Но всему есть предел, знаешь ли! Чего Вильямс хотел от тебя сегодня? Что у тебя общего с этим репортеришкой?

– Он хотел узнать, не я ли убил ту девушку, Дженни. Карл запрокинул голову и оглушительно расхохотался:

– И это тот самый тип, за которого ты готов лечь костьми?

– Угу, – промычал я. – На том стоял и стою. Так что оставь его в покое.

– От него чертовски много шума. Он слишком близко подобрался к...

– До истины ему, как мне до рая, – перебил я его. – Джек думает, что ты решил убить Мэйни потому, что тот якобы повел двойную игру. Человек, думающий так, может тебе навредить? Вы ведь сами хотели, чтобы все выглядело примерно в этом духе.

– Ну, – протянул Карл. – Может быть. Но почему тебя так заботит то, что с ним случится?

– Он честно выполняет свою работу. У него есть идеалы. А я сентиментальный дурак. Вот и хочу, чтобы его оставили в покое.

– Может, и так, – смягчился Карл, – Но не стоит быть слишком уж сентиментальным, друг мой. Нечего любезничать с Вильямсом или любыми другими репортерами. Усек? Мне все еще не нравится, как провалилась эта чертова операция в субботу. Если бы я думал, что ты со мной в игрушки играешь, если бы думал, что ты намеренно слямзил выстрел... – Он поднял бокал, отпил из него и снова поставил на стол. – А вот Брукс считает, что ты вешаешь мне лапшу на уши.

– Мне ни холодно ни жарко от того, что думает Брукс.

– У Брукса есть голова на плечах.

– Ну, если только для шляпы. И потом, как без головы покажешься на людях?

Карл метнул на меня взгляд и спросил небрежным тоном:

– Кто была та, другая девушка, Пол?

– Что еще за девушка?

– Ну, та, которая помогла тебе «сделать ноги» в субботу? – Он предостерегающе поднял руку. – Погоди, дружище! Я выкладываю карты на стол во имя наших добрых старых времен. Никаких тузов в рукаве, вообще ничего. Играю, как джентльмен. – Он возвысил голос: – Эй, Брукс!

Послышался шум, и Брукс вышел из кустов. С ним был какой-то шестерка. Они приходят и уходят. Этого я прежде не видел.

– Давай выкладывай! – обратился Брукс к шестерке.

– Ну, я видел, как он зашел за угол здания... – начал было тот.

– Какого здания? – уточнил Брукс.

– Вадеворф-Билдинг. Того самого, за которым я должен был наблюдать. А ты думал какого? Я видел его в бинокль как на ладошке. Он нес что-то вроде футляра для трубы. Дамочка была нагружена свертками, как если бы весь день ходила по магазинам...

– Как она выглядела?

– Неплохо, за исключением очков. Голубой костюм и шляпка. Пять футов и пять или шесть дюймов росточка. Про очки я, кажется, уже говорил? Они поднялись по улице и нырнули на площадку для парковки машин, подъезжающих к «О'Харна». А там я их потерял.

– Почему ты раньше ни разу не обмолвился об этой девке, тупица? – рявкнул Карл.

– А меня никто и не спрашивал. Мне было известно насчет девки для обеспечения алиби, ну, я и решил, что это она.

– В следующий раз не решай, а думай, – окрысился Карл. – О'кей, возвращайся в даунтаун.

Шестерка поспешно скрылся. Брукс остался стоять, наблюдая за мной и на что-то надеясь. А Гандермэн продолжил:

– Это было около трех часов дня, старик. Крошка Дженни к тому времени уже находилась на Тополином острове вместе с твоим двойником. Так что это была не она. Марджи тоже исключается. Давай послушаем, что ты скажешь.

Я пожал плечами:

– Ну, что тут сказать? Решил немного подстраховаться на свой страх и риск. В случае, если что-то заклинит. Так оно и вышло. – Я надеялся, что мой голос звучит непринужденно и убедительно.

– Давай насчет этой девки. Хотелось бы услышать чуть побольше.

– Просто девушка, которую я знаю. Она была поблизости с машиной и деньгами, так, на всякий случай. Мне вдруг взбрело в голову, что ты можешь меня подставить. Карл. Уж извини за такую мысль.

– Извинение – это прекрасно, но я предпочел бы услышать имя.

– Никаких имен. Карл, – отрезал я.

– Что так? Ты мне не доверяешь, дружище?

– Дьявольщина, нет, конечно! Нет и нет, если это связано с чьей-то жизнью, кроме моей!

– Дай мне попробовать, – предложил Брукс. – Я смогу выбить из него имя девки.

Карл открыл было рот, собираясь заговорить, но тут же его закрыл, потому что внизу на подъездную дорожку свернул автомобиль. Вскоре он уже весь был на виду, и Гандермэн поспешно произнес:

– Если это та, о ком я думаю, то вам обоим надо быть повежливее. Если не джентльменами, то хотя бы...

Он встал, отряхнул слаксы и провел рукой по волосам. Приближающаяся машина быстро преодолела въезд и остановилась на белом гравии. Это был красно-кремового цвета «бьюик» с откидным верхом – спортивная модель с усиленными задними крыльями. Верх был опущен. За рулем сидела блондинка в белом костюме. Она грациозно выбралась из машины, не демонстрируя при этом ноги выше, чем необходимо. Шестерка, выполняющий роль швейцара, попридержал для нее дверцу машины и поклонился так, как видел это в фильмах.

– Ну, как вам этот класс? – тихо спросил Карл. – Будьте и вы на высоте! – И направился встретить блондинку.

Брукс и я поплелись следом. Карл взял девушку за руку. У нее оказался милый, хорошо поставленный голос.

– Надеюсь, я не слишком рано? Кстати, я слегка проголодалась.

– Нет, не рано, – ответил Карл. – Пришлось заняться кое-какими делами, но с ними уже покончено. Ты знаешь мистера Брукса, моего делового партнера. А это Пол Найквист, мой друг. Пол, это Карла Макмагон.

Девушка протянула мне руку, и мы обменялись рукопожатием. Потом все четверо несколько минут поговорили о погоде. Весна выдалась холодной, но, похоже, теперь наступило потепление. Девушка участвовала в разговоре, как хорошо воспитанная молодая леди. Похоже, ей доподлинно было известно, кто мы такие, а потому любопытно, куда мы попрятали наши пушки, и вообще было страшно волнительно стоять рядом с гангстерами, разговаривать с ними как ни в чем не бывало.

Брукс уловил молчаливый намек Карлы и откланялся:

– Ну, я должен срочно отправляться в даунтаун.

– Да и мне, пожалуй, пора бежать. – Я поклонился мисс Макмагон и повернулся на выход. Но тут услышал голос Карла:

– Пол, одну минуту... Извини меня, Карла. – Я остановился и подождал его. – По поводу той девицы, Пол. Она сможет держать язык за зубами?

– Да! – твердо заверил я.

– Для нее же лучше. Так ей и передай.

– Обязательно передам. Желаю хорошо провести время.