"Тепловой барьер" - читать интересную книгу автора (Наменский Артем)

Глава 3

Стены поплыли, обои стали деревянным, он обнаружил себя стоя стоящим на кровати и всё понял.

– Синистра, – заорал он, – ты понимаешь, что ты наделала. Спальня – тупиковая комната в квартире. Замок у меня закрывается только ключами. Как я объясню своё исчезновение? Что человек будет делать с моими ключами?

– Если жив останешься, в чём я очень неуверенна.

В комнату вбежал какой-то мужчина в голубом сарафане и сразу же куда-то исчез.

– Чёрный ангел вернулся, – услышал Тихомир откуда-то снизу.

– Я вообще тут не причём, – отозвалась Синистра, – расчёты подошли к концу, и за секунды до телепортации пришёл результат. Всё, что я могла, сделать – это только предупредить.

– Ладно, – остыл Тихомир, – что дальше?

– Москва, – спокойно ответила та.

В комнату влетели Светлан с Девясилом.

– Куда ты исчез? – первый вопрос застиг его врасплох.

А действительно, как объяснить этим людям, куда он мог исчезнуть. Его предшественники таких «фикусов» не вытворяли. Не вписывается в систему. Боромир, правда, пропал. Но то были несколько другие обстоятельства.

– Как по мне, так вроде я никуда и не пропадал, глаза закрыл – открыл и уже здесь стою.

– Как ты смог превратить нашу мантию в другие одежды?

– Да, есть одно заклятье…

– Ты ничего не хочешь рассказать?

Из головы ещё не выходила Алина, а его опять атаковали целой кучей вопросов, на которые он не знал ответа.

Точно, надо соблюсти традицию. Те «ангелы» так поступали.

– Соберите всю Академию, и быстрее, – как можно мрачнее изрёк Тихомир, – а сейчас выйдите, зайдёте, когда соберёте всех заклинателей.

– Синистра, – позвал Тихомир, когда комната опустела, – быстро расскажи мне, что случилось с Боромиром и наши дальнейшие планы.

Интересно, но слушать не пришлось, в голове сразу возникло всё, что нужно было знать. Так, пакет информации. Анализируя её, Тихомир соскочил с кровати и начал напряжённо думать, меряя комнату шагами. Наконец, в дверь постучал Девясил.

– Все собрались, как ты и просил.

– Ну так пусть заходят.

– Заклинателей в Академии более двух сотен, они собрались в Зале Совещаний. Я пришёл тебя туда провести.

Никогда не думал, что придётся в своей жизни лекции читать, Тихомир открыл дверь и двинулся вслед за Девясилом. Сразу бросилось в глаза, что всё вокруг было выточено или вылито из камня в отличие от полностью деревянной комнаты, где был Тихомир. Девясил на его вопросы объяснил, что дерево в городе слишком дорогой и редкий материал. И комната, единственная в своём роде, нечто вроде больничной палаты, поскольку дерево в совокупности с некоторыми заклятиями способствует быстрому излечению организма. Камень тоже не естественного происхождения. Даже этот материал в городе давно закончился. Несколько веков назад заклинатели научились делать камень из обыкновенной почвы. Поплутав по полутёмным коридорам, они, наконец, вышли в зал, до боли в глазах напоминающую университетскую аудиторию. Видно, хоть и разнила эти миры катастрофа, но в мелочах развитие пыталось идти параллельно.

Тихомира подвели к какому-то столику (около доски с мелом!) и в воздухе повисла тишина. Надо же, даже графин с водой стоит. За столами аудитории, как попугаи, все в разноцветных мантиях, сидели заклинатели. Ага, какая-то система. Первый, неполный ряд, занимали мужчины в синих мантиях, два следующих занимали голубые, потом белые, а дальше красные. Тихомир усмехнулся, пролетариат, буржуазия и … Ладно, потом к словам цепляться будем. Захотелось сказать – Здравствуйте, товарищи! (бурные аплодисменты) – а потом, жалея свою долюшку, – В этот хмурый день мы все здесь собрались, что бы проводить в последний путь… Тихомир налил из графина воды и отхлебнул от стакана. Интересно, где они воду берут? Господи, за пару дней столько информации на его нервную систему. Надо менять процессор. Не справляется. Интересно, а сколько у Синистры… ну, к примеру, ОЗУ. И какой «пень» стоит, если она всё время что-то считает, а просчитать нормально не может. А что подумала Алина? Маньяк! Спустился из окна. Нет, пятый этаж. Перелез на соседский балкон. И теперь думает, что он герой и удивит её такими дебильным шуточками. А потом опять явится на работу и скажет, мол, повод ключи забрать.

– Тихомир, – шепнула Синистра, – если мы кого-то оплакиваем, то прошла уже не одна минута молчания, а целых пять.

Тот подавился водой из стакана, откашлялся и неуверенно начал.

– У меня есть важная информация, откуда – не знаю. Хотите, верьте, а хотите – нет.

– Молодец, – одобрила Синистра, – входишь в роль.

– В начале о гибели Боромира. Его поход начался вполне удачно. Пока он не дошёл до моста через озеро. Не всё во Мгле безопасно для путника, несущего амулет Чёрного Ангела на шее. Все предметы, покрытые чёрными кристаллами, несут смерть. Так вот, мост через озеро был ими покрыт, и Боромиру ничего не оставалось сделать, как воспользоваться своими крыльями. Перелетев через озеро, он вполне логично решил, что чем плестись по земле, намного быстрее будет преодолевать расстояния по воздуху. Внутренний голос (понятно, что за он) неоднократно предупреждал его, что крыльями пользоваться очень опасно. Дело не только в тучниках, кристаллический мир населён множеством существ. Одно из них видно приспособлено для охоты на них. Как по-другому объяснить мгновенное появление протянувшегося в воздухе на десятки метров острого жгута прямо из-под земли. Жгут пробил Боромиру сердце и на землю он упал уже мёртвым.

Заклинатели, все как один, раскрыв рты, напряжённо слушали.

– Да, – протянула в голове Синистра, – сказитель из тебя никакой. Где романтика? Где отважные бои со злобными монстрами? Летел… Бздрик… Упал… Пошло. Пошло и дёшево.

А что, подумал Тихомир, романтики им захотелось. А вот так в жизни чаще всего и происходит. Бздрик… И всё. Тихомир сразу вспомнил Алину. Господи, сколько у них было романтики. И какой! А потом так бздрик… и никакой романтики.

– Гриб возродился, – наконец продолжил Тихомир, – Об этом вы знаете сами. Но он набирает мощь. Нападения рано или поздно не миновать. Мне надо идти в Москву, но по дороге я постараюсь его уничтожить. Мне нужны мои вещи, которые были найдены у меня во время моего первого… явления. Нужен запас воды. А сейчас прошу проводить меня в мою комнату, мне надо всё обдумать.

– А чего, – поддержала его Синистра, – Те тоже были немногословны.

Заклинатели не издали ни звука, а Тихомир громко глотая, допил воду, не менее громко поставил стакан на стол и выразительно посмотрел на Девясила.

Попав в комнату (почему-то он уже начал назвать её своей), Тихомир закрыл дверь на защёлку и завёл разговор с программой.

– Синистра, зачем мне убивать этот гриб? Горожане вполне неплохо справляются с тучниками.

– Страховка, всего лишь страховка. Расчёты показали, что больше никого из твоего мира я выхватить не смогу. Телепортационный код настроен именно на тебя, а как ты знаешь, получила я его совершенно случайно. Когда ты погибнешь, доступ в твой мир закроется …

– Когда я погибну!?

– Слушай, что тешить себя всякими надеждами. Увы, но ты сам, своим рассказом о Боромире, показал мне своё отношение к красивым сказкам. Расчёт показал, что вероятность выжить во всём этом путешествии у тебя крайне низкая. У меня изначально заложена некоторая тактика, которая, правда, до этого никак не реализовалась. Другими словами ну, проходишь ты километров сто, ну пусть двести. Там тебя вылавливает какая-нибудь зверюга и бессовестно разрывает на кусочки. Как я говорила, доступ в твой мир закрывается, и я просчитываю поток для кого-нибудь из города, выхватываю его, прям к себе, и мы с этим камикадзе проходи ещё километров сто. Поэтому мне важно, что бы город был в безопасности.

– И путь твой будет усеян трупами, а откосы залиты кровью, – юмор всегда спасал Тихомира, когда его вот так вот нагло подставляли.

– А мне то что, – безразлично усмехнулась программа, – мне важна цель, МОЯ цель.

– А если я откажусь?

– А куда ты денешься?

Тихомир подумал, действительно, а куда он денется. В своем мире всё что, ему было дорого, он уже потерял. А здесь… Ну заявит он Девясилу или Светлану, мол не пойду никуда… А что дальше!? Во-первых, неизвестно, что вытворит после этого Синистра, во-вторых… ну пусть скажут, что ясно, страх человеку свойственен, только идиоты ничего не боятся и поэтому, наверное, очень мало живут. Ну, останется он жить в этом городе и каждый, унесённый тучниками человек, будет на его совести!? А на чьей ещё!? Нет. Так жить он не сможет.

– Слушай, а я могу тебя передать какому-нибудь другому… бравому витязю?

– После процесса интеграции каналов А-излучения с твоими нервными клетками, процесс разъединения происходит только после смерти реципиента.

– Ну так умертви меня и выбери другого.

– Для меня оно тоже дёшево не обходится. Во мне есть блоки памяти, предназначенные именно для интеграции с человеческой психикой. Чем дольше я нахожусь в контакте с определённым человеком, тем больше сливается код программы этих блоков с психикой данного индивидуума. После его смерти данные, на которые наложилась его психика, удаляются безвозвратно.

– Я монстр.

– Да пойми, я твой друг и партнёр, больше всего я беспокоюсь за то, что б ты не погиб.

– Друг и партнёр!? И гонишь меня в страну неведомых зверушек, что ждут непрошеных гостей!? Что б они там разодрали меня на куски, а кишки вместо гирлянды на елки поразвешивали!? Хороший друг. Ничего не скажешь.

– Хорошо, – попыталась успокоить его Синистра, – Я не хотела тебя вырывать из твоего мира, сработал расчёт. Он сработал на мелодию твоего телефона. Теперь докажи мне, кто больше виноват. Тот, кто тебе позвонил? Ты, что ты купил телефон с такой мелодией? Или я, из-за того, что у меня сработал расчёт?

– Телефон у меня два года. Он сто раз звонил, однако ничего не происходило, – огрызнулся Тихомир.

– И что? – возмутилась Синистра, – Мой расчёт происходил сотни лет. И то же НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИЛО. Пока не зазвонил твой телефон.

– А, – махнул рукой Тихомир, – тебя не переспоришь, дала б не судьба случай увидеть ту женщину, что тебя программировала, сказал бы я ей пару крепких словечек.

– Тогда я б твоей судьбе точно не позавидовала, – серьёзно ответила программа, – нас, кстати, ещё будет периодически вырывать в твой мир, так что не соскучимся.

– Да мне уже не тот мир не мил, ни этот.

– Когда выступаем? – бессовестно поинтересовалась программа.

– А когда надо?

– Элементарные расчёты – чем быстрее, тем лучше.

– Слушай, я уже не спал пару дней.

– А хочешь?

– Нет.

– Усталость и сон я могу снять, так что о них не беспокойся. Тебе следует подкрепиться. Жажду, как ты понял, я тоже снять не могу. Ты хорошо запомнил рассказ про Славомира? Нам будет труднее, тогда внимание гриба было отвлечено на город. Сейчас нет. Предстоит очень тяжёлый бой с тучниками.

– А ты хорошо помнишь историю с Боромиром? – передразнил её Тихомир, – Я не такой идиот, что б лететь навстречу с грибом отмахиваясь от стаи тучников. Поступим так, как в своё время поступил гриб – удар оттуда, где его совсем не ждут. Пойдём под землю. Будем пробовать пробиваться снизу. Если в воздухе меня могут атаковать шесть существ одновременно, то в тоннелях подземелья только два. Шансы в три раза больше. Ну что, ты эту цифру то же две с половиной тысячи лет считать будешь!? И видел я твои крылья в одном месте!

Программа замолчала. Что, подумал Тихомир, неужели и вправду шесть на два делит.

– А ведь ты прав, – наконец откликнулась Синистра, – гениальное решение было сделать меня дееспособной только после интеграции с человеческим организмом. Человек думает, а я просчитываю – идеальный тандем.

– Неужто ты меня и за человека признала, и то радует, – Тихомир до сих пор ощущал себя каким то придатком к этой штуковине. Так, лошадь. Когда гонец её загонит до смерти, пересаживается на следующую.

– Лучше всего нам пробраться незаметно, – продолжил он, – не знаю, правда, как избежать встреч в тоннелях. Нужен свет, что б я хоть что-то видел. Надеюсь, ты помнишь схему подземелья, хотя она могла сильно измениться. Да, а как бродил в темноте Боромир? У него ж не было никаких факелов?

– Теперь о комплексе услуг, которые могу предложить я, – Синистра, казалось, была очень довольна его рассуждениями, – про факелы забудь, я уже давно проникла в твои зрачки. В темноте будешь видеть всё как при свете солнца. Схему я помню, но так же я помню характеристики кристалла, направление к нему я могу указать хоть с этого места. С маскировкой хуже. В поземных ходах с гусеницами действительно особо не разминешься.

– Слушай, а Боромир там на коленках ползал?

– Нет, высоты тоннелей хватало, и с запасом, что б… ты хочешь сказать…

– Именно, высоты хватит, что б мне во время встречи зависнуть над потолком?

– Не во всех местах, но в большинстве.

– Что мне делать с кристаллом?

– Это моя забота.

– А как ориентируются в темноте гусеницы?

– У них есть еле заметные тонкие усики, ими они ощупывают пространство перед собой.

– А как же нападение на город. Они ж там догоняли воинов, рвали их.

– Когда мы были в подземелье с Боромиром, я обнаружила, что у гусениц нет глаз, а тогда, во время нападения на город были.

– Ты хочешь сказать, что гриб тогда не напал сразу, потому что отращивал им глаза?

– Я этого не хотела сказать, это сказал сейчас ты, и, наверное, верно. Хуже дело обстоит с уховёртками. Эти зрячие точно. Вокруг кристалла светло, они, как я поняла обслуживающий персонал. Следят за самим кристаллом, но они глубоко в подземелья не лезут. Да и не так их много.

Раздался стук в дверь. Тихомир её открыл, и в комнату вошли Светлан и Девясил. В руках они несли его вещи.

– Как ты пожелаешь нести воду? – спросил Девясил, – Налить в твоё ведро?

– Нет, – усмехнулся Тихомир, – может у вас есть что-либо типа фляги или бурдюка. Лучше две штуки, суммарной ёмкостью литра четыре-пять. Что б закрепить можно было по бокам бёдер. Ещё, мне надо подкрепиться.

– Хорошо, твои просьбы будут исполнены, – ответил Светлан и удалился.

Девясил сел за стол, жестом приглашая Тихомира сесть напротив него. Спустя мгновение он начал выкладывать из сумки на стол все его вещи.

– Ага, – промолвил Тихомир, – сигареты я заберу, зажигалку. У вас тут курят?

– Мне не совсем понятно это выражение, но если ты хочешь зажечь одну и этих благовонных палочек, то я возражать не буду.

Тихомир оглянулся в поисках пепельницы. А, ну да, какие пепельницы могут быть в мире, где никто не курит? Впервые, за всё своё пребывание здесь он подошёл к окну, отдёрнул занавеску и шарахнулся в сторону. Картина огромного купола серых туч на фоне крошечных каменных домиков с соломенными крышами, мягко говоря, поражала. Тихомир открыл окно и закурил.

– Я думал, они используются не так, – улыбнулся Девясил, – можно поинтересоваться, для чего ты это делаешь.

И в этом мире к курильщикам все пристают самым беспардонным образом.

– Это успокаивает нервы и сосредотачивает мысли.

– Что-то типа медитации?

– Типа того.

Тихомир вспомнил, что когда он только очнулся в этом мире, в голову полез всякий бред про медитации. И он знал имя Боромира. Неужели Синистра внесла коррективы в его мысли? Вот мерзавка. Потом разберусь с ней.

– Одежда мне не нужна. Уже, как видишь, другая, ведро тоже. Мобильник можете взять, вряд ли он уже на что-то годен.

– Мобильник? – переспросил Девясил, – Мы так и не узнали, для чего может быть нужен такой предмет а твоём мире.

– Переговорное устройство, – Тихомир заметил, что Девясил всё понял, – Только здесь он функционировать не будет.

Деньги! Надо забрать у них мои деньги! Если меня опять зашвырнёт домой, они мне понадобятся.

– Тихомир, хочу рассказать тебе одну теорию. Ты поймёшь, почему так важно, что бы именно ты, выходец из чужого мира, дошёл до Москвы. Пока ты отсутствовал, мы пересмотрели весь материал, касающийся параллельных миров, и нашли кое какие интересные вещи. В книге, хранящейся у нас задолго до прихода тьмы было сказано, что есть мир как две капли воды похожий на наш. Больше того. Они как-то связаны друг с другом. Мы всегда были честным народом и решили рассказать тебе, какую ответственность ты на себя взял. Миры связаны. Если б к нам не пришла Мгла, она бы пришла к вам. Или не Мгла, рано или поздно (точной временной зависимости нет) у вас бы случилась глобальная катастрофа. Другими словами, если б Боромир или Славомир дошли бы до цели и оживили мир этот – умер бы ваш. Но выход есть. В книге говорилось, что только иномирянин может это сделать без последствий. Не вдаваясь глубоко в научные термины, объясню, что от руки несущей в себе энергетику родной планеты она сама не пострадает. Но эта же рука возродит к жизни планету нашу.

– У нас была такая теория, у неё было много приверженцев, но я ей не предавала значения. А зря, звучит красиво, – зашептала Синистра.

Господи, подумал Тихомир, один мир на меня спасать повесили. Этого им мало, на тебе ещё. Что б жизнь Мальвиной не казалось. Что ещё. Может какие-нибудь квазары все в пульсары попревратятся, если я не дойду до Москвы.

Тихомир тяжело вздохнул и Девясил его понял.

– Хотел предложить тебе одежду и обереги в дорогу. Лучшее, что у нас есть.

– А вот этим лучше не брезгуй, твоя одёжка и рядом не стояла по сравнению с тем, что они мастерят, – забубнила Синистра.

На столе появилась серебристая кольчуга. На вид невозможно было определить, из какого металла она сделана. Скорее всего, серебро. Тихомир взял кольчугу в руки, и та оказалась неожиданно легкой.

– Легкая, будто сделана из алюминия, но по виду как серебро.

– Я вижу, у тебя есть знания о металлах. Неплохо. Это действительно алюминий, но обработанный таким образом, что по прочности намного превышает самую отличную сталь. Мы специально её создавали для такого случая. Кроме этого она аккумулирует энергию и, когда надо, по твоему желанию высвобождает её. На это время ты просто станешь физически сильнее. Рубить мечом, к примеру, ты сможешь часов пять без перерыва. Но учти, это правило будет распространяться только на те участки тела, которые она покрывает. Пальцы и кисти рук будут уставать, как и прежде. Так что будь осторожен с сильными ударами – ты можешь не только выронить меч, но и травмировать кисти. Рубаха. Рубаха сделана из того же материала, что и восстанавливающая мантия. Глубокие раны затягиваются за считанные часы. Кольцо.

Девясил выложил на стол кольцо цвета гематита.

– На кольцо наложено заклятье. Оно ощущает состояние человека и, если тот теряет сознание, начинает вибрировать и покалывать палец таким образом, что человек сразу же приходит в себя. Обруч.

Тёмный, разрисованный какими-то узорами. Сантиметров пять шириной. По всей длине вставлены пять небольших металлических шипов.

– У обруча две функции. Закатываешь зрачки так, что б они видели два шипа по бокам лба. Потом глаза возвращаешь в нормальное состояние. Воздух перед глазами сгустится, образуя систему линз. Линзы сами реагируют на ширину зрачков – увидишь как предметы, находящиеся на далёком расстоянии, так и очень мелкие, вплоть до бактерий. Закатываешь зрачки вверх ещё раз. Линзы пропадают.

Бинокль и микроскоп в одном флаконе, подумал Тихомир, а я б сюда ещё и перископ добавил, наверное ж не раз понадобится.

– Второе. Дотрагиваешься указательным пальцем до любого из шипов – над головой появляется аура. Она довольно сносно определённое время сдерживает механические атаки. Но только до уровня обруча. Штаны.

Штаны казались сделанными из мешковины, но по всей поверхности были нашиты отливающие чёрно-синим цветом пластинки.

– Внутри штаны подбиты той же восстанавливающей материей. Система пластинок устроена так, что при механическом ударе нагрузка распределяется на весь материал. Получив даже дробящий удар по ногам, ты просто отлетишь в сторону, а штаны на момент превратятся в монолитное образование.

Не хватает ещё трусов с какими-нибудь интересными сюрпризами, подумал Тихомир, рассматривая выложенные перед ним вещи.

– Пояс, – между тем не унимался Девясил, – он способен расщеплять в крови углекислоту, извлекать углерод, а кислород оставлять. Дышать во время этого процесса не нужно. Хватает пояса на три часа. Потом ему нужны сутки на восстановление. И, наконец, сапоги.

Если б Девясил сказал, что это сапоги-скороходы, то Тихомир удивился бы меньше всего. Тем более они оказались своего рода местной разновидностью системы GPS, а проще говоря, запоминали пройденный маршрут. Да, подумал он, с такой амуницией очень тяжело выдумать, как меня можно убить вообще.

– Небольшой вопросик, про металлы, – подал голос Тихомир, – Вам известны такие металлы как медь, никель, хром и золото.

– Хром у нас широко используется, но про остальные металлы я не слышал.

– А ты можешь перечислить те металлы, которые использовались при изготовлении этого снаряжения?

– В них много органических веществ. А так… Железо, алюминий, литий, осмий, иридий, ртуть, статит, молибден и серебро.

– Стоп. А где использовался статит.

– Кольцо – это цельно выращенный кристалл азида статита. Напыление на штанах. Я догадываюсь, о чём ты говоришь. Я тоже пришёл к такому выводу, когда досконально изучил устройство, называемое тобой мобильником. Слишком уж заметно было исчезновение различных элементов, от которых остались лишь повторяющие их в другом материале формы. Так же мы догадались, куда ты пропадал – ты больше нигде не мог достать такой одежды, кроме как в своём мире.

– Ну, извините, откровенно сказать, я думал, что ваше общество находится на значительно более низкой ступеньке развития. Подумал, что за правду придётся расплачиваться очень долгими объяснениями и разъяснениями.

– Не извиняйся. Твоё поведение было абсолютно правильно мотивировано. Так вот, если ты боишься, что тебя мотанёт между мирами и статит (а по твоим словам я понял, что именно этот элемент отсутствует в твоём мире) исчезнет, то можешь не беспокоится.

– Но ведь тот же никель исчез из мобильника.

– Что значит исчез? Ничего не может исчезнуть в никуда. Когда ты исчез, у тебя с собой ничего не было. Уверен, что крепёжные элементы и остальные части стали бы на место.

– Тогда мобильник, к сожалению, я вынужден у вас забрать, он мне может очень пригодиться – вздохнул Тихомир.

– А эти дикари за прошедшие столетия достигли больших высот в науке, – прошептала Синистра, – но про меня им всё равно ничего не говори.

Вошёл Светлан. В руках он нёс поднос с какими-то кушаньями. Он поставил поднос на стол и Тихомир с интересом начал рассматривать его содержимое. Красный морс или компот. На тарелке жареное мясо (интересно, с каким трудом здесь можно вырастить мясо?) и жареная картошка.

– А откуда у вас взялась картошка? – изумился Тихомир.

– Почему это тебя так удивляет? – спросил Светлан.

– В нашем мире в Минск картошка попала с другого континента.

– Нам её принесли чужаки, которые строили Гусли, – ответил Девясил.

Атланты. Они были ближе к Америке. Лучше принесли бы им табак, а то у меня пол пачки осталось, а сколько я здесь проторчу, неизвестно.

– У меня возник план, – произнес он, принимаясь за еду, – мы… я пойду к грибу подземельями. Вспомните, то место, откуда вылез Боромир?

– Да, но, к сожалению, его давно замуровали, – ответил Девясил.

– А сколько понадобиться времени, что б его освободить.

– От силы час, – сказал Светлан, поднимаясь со стола, – надо отдать приказ, что б приступили немедленно.

– Ну что ж, – сказал в свою очередь Девясил, – оставлю тебя собираться. Когда будешь готов, выходи за дверь. Там тебя будут ждать. И ещё, я понял, что у наших людей не было шансов дойти.

– Почему?

– Они бы умерли от жажды. А тебя мотает между мирами, – сказал он и вышел за дверь.

А ведь он прав, подумал Тихомир, пережёвывая картошку, если во Мгле совсем нет влаги, то только у меня появляется шанс пройти через неё.

– Синистра, что ты об этом думаешь?

– Эти дикари совсем обнаглели в своём развитии. Они не сделали даже простейших компьютеров, а в твоё снаряжение вложили столько неизвестных мне технологий, что волосы на голове поднимаются. Интересно, как они этого добились. Ты думаешь, я не поняла, зачем Девясил ушёл, хотя вопросов у него к тебе было выше крыши? Да он догадался, что тебе необходимо поговорить. И знал с кем! Единственное, в чём он сомневается, кто я, откуда взялась и что из себя представляю.

– А, по-моему, всё намного проще. Ну, пошла цивилизация абсолютно другим путём развития. Какая-то ветвь науки, на которую у вас не обращали особого внимания… а они сделали прорыв именно в этой ветке, о возможностях которой у вас и не подозревали, и развили науку до нынешнего состояния. Кстати, ты так и не рассказала, как ты появилась в городе, когда твоим обладателем стал Славомир.

– Я должна была вызреть пару сотен лет. Не было времени меня доработать, и программа должна была сама провести все настройки. На это понадобилось время. Меня сразу поместили в устройство, которое должно было меня в определённый момент эффектно, так сказать, вывести в люди. Дальше ты всю историю знаешь.

– Кстати, – осенило Тихомира, – раз ты такая крутая баба и в тебе так много энергии, почему бы нам ни завернуть какую-нибудь охрененную октаву и не спалить дотла пару километров всего живого и неживого там, где стоит гриб. Про Славомира рассказывали, как он, шутя, сотню тучников об землю поразбивал.

– Ага, – ехидно усмехнулась Синистра, – и потом отходил неделю, мне чуть пару блоков памяти не спалил. Энергии во мне действительно очень и очень много, но она находится в э… заархивированном виде. Энергии, свободной к использованию не так уж и много. Она тратиться на любую октаву, даже на подъёмную силу крыльев – океан, к примеру, мы бы с тобой ни за что в жизни не перелетели бы. Так вот, когда свободная энергия заканчивается, нужно время, что б разархивировалось часть резервной. В том же случае с крыльями скорость расходования свободной энергии значительно выше скорости разархивации резервной.

– Ясно, – произнёс Тихомир, – Не такая уж ты и крутая.

– Какая есть. Зато я много знаю и хорошо считаю.

– Ничего себе – хорошо! У тебя все расчеты начинаются с двух с половиной сотен лет.

– Если б ты производил такие расчёты, у тебя бы ушло на это два с половиной миллиарда лет. Я обогнала даже свое время, если основная часть компьютеров создавалась на молекулярной основе, но кристалл, заложенный во мне, позволил всё сделать всё на уровне квантовом.

– Ладно, не будем сориться, пора готовиться в дорогу.

– А что готовиться, все планы мы уже давно обсудили, надевай снаряжение и вперёд.

– Слушай, а когда меня может снова вышвырнуть ко мне?

– Без малейшего понятия, процесс этот сложный и неуправляемый, я думаю – от дня до недели.

Тихомир разделся и начал примерять свою новую одежду. Видно заклинатели хорошо потрудились в то время, пока он отсутствовал. Всё подходило идеально, только колечко налезло на тот палец, где у женатых должно было красоваться золотое. Надев всё снаряжение, Тихомир подошёл к зеркалу, и его чуть не скрутило от смеха. Ну вот, будто только что сошёл с киносъёмочной площадки. Ну что ж, хорошо, что хоть никто из знакомых не видит. Пока… Дальше развивать эту мысль Тихомиру почему-то не захотелось.

– Синистра, – позвал он, – а кольчуга крыльям не помешает?

– Ничуть, если б на пути крыльев лежал миллиметровый лист стали, тогда да. В этом случае и рубаха пористая и кольчуга из звеньев.

– Как там у тебя со свободной энергией? – настроение у Тихомира почему-то начало подниматься.

– По горлышко.

– Тогда пошли.

Тихомир открыл дверь. В коридоре, в пяти метрах от комнаты, стояло двое мужчин в голубых мантиях. Тихомир объяснил, что уже готов к путешествию, и они пригласили его следовать за собой.

Поглазеть на Тихомира выбежало пол города. Обыкновенные люди, в изрядно потёртых рубахах и сарафанах с нескрываемым любопытством наблюдали за ним. Тот не любил на себе множества взглядов и невольно поёжился. На площади полным ходом шли работы. Человек пятнадцать работали кирками и лопатами.

– Ну как продвигаются работы? – Тихомир подошёл к стоящему около работающих Девясилу.

Тот оценивающим взглядом смерил Тихомира, который был одет во всё выданное ему снаряжение, и о чём-то задумался.

– Рассматриваешь, что б памятник потом поставить? Могилу уже выкопали, а дальше, спущусь, закопаете, и можете под обелиск фундамент начинать закладывать. Только скульптуру не из бронзы, а из чего-нибудь пооригинальнее. Из того же серебра, в конце концов.

– У тебя есть чувство юмора, – улыбнулся Девясил, – Это обнадёживает. Тебе будет легче в пути. Пока мы углубились на пять метров, но проходов не нашли. Правда по отличию в структуре грунта, есть основания полагать, что следуем одному из них. Как планируешь искать Москву.

– Я помню, что в моём мире она находится где-то на северо-востоке. Если меня снова переметнёт в мой мир, возьму с собой карту. По ландшафту и направлениям сторон света, короче, думаю, что сориентируюсь.

– А как ты определишь стороны света. Устройства, которые могли их показывать до катастрофы, сейчас не работают.

– Я думал над этим. Вы слишком давно не видели живой природы и поэтому почти потеряли знания о ней. В нашем мире по ней можно определить направления света. К примеру, более толстые ветви дерева находятся на южной стороне, муравейники, то же располагаются с южной части ствола. Здесь, хоть деревья и обросли кристаллами, общие формы всё равно сохранили. Определиться можно.

– Мы видели эти признаки на наших немногочисленных деревьях. Просто не знали, на что они указывают. Теперь будем знать. Страшно идти?

Тихомир задумался, страшно ли ему, и обнаружил, что страх он уже проскочил, теперь он выше его. Даже какое-то истеричное веселье. В этот момент раздался крик одного из работающих и Тихомир поспешил к яме. Рабочие уже травили верёвку, что б вытянуть упавшего в чёрную дыру человека. Вид у него был, когда его вытянули, ещё тот. Округлившиеся от ужаса глаза и пена на губах. Ну какое приятное напутствие в дорогу.

Принесли бурдюки с водой. Видно, что ремни в них сделаны наспех, но помещённые на бёдрах, ёмкости абсолютно не мешали при ходьбе.

– Ну что? – вслух произнёс Тихомир, – Я пойду.

– Мы не будем засыпать ход десять суток, – сказал Девясил, и первый раз за всё время знакомства протянул руку, – и удачи тебе.

Тихомир молча её пожал, потом попрощался с подошедшим Светланом и с ужасом посмотрел на чернеющее внизу отверстие. Теперь ему почему-то стало страшно. Но тут ему помогли люди, давно заполонившие площадь, они начали кричать и аплодировать. Как в Голливудском фильме. Тихомиру от этого стало так стыдно, что он, забыв о страхе, сполз в яму и спрыгнул в отверстие.

Воздух внутри был сухой и очень тёплый. В начале туннель впереди чернел темнотой, а сзади, с плеч, бил свет. По мере углубления в тоннель свет сзади угас, а ужасающая темнота впереди приобретала синеватый оттенок и рассеивалась. Два поворота туннеля и от света остаются одни воспоминания. Всё окрашено синеватым и видно до мельчайших подробностей. Это, наверное, и есть интеграция Синистры в мои глаза, подумал Тихомир. Так, нужно оглядеться. Диаметром ход оказался метра три, абсолютно гладкий и круглый. Тихомир провёл рукой по стене. Создавалось впечатление, что его цементировали каким-то веществом.

– Синистра, а сколько метров в диаметре эти гусеницы? – спросил он программу.

– Самое большое – метр.

– Это хорошо, я всегда смогу спрятаться под потолком, но меня смущает другое. Ход трёхметрового диаметра. Выходит его копал кто-то другой?

– Не знаю. Про таких существ я ничего не слышала. Выходит, что ходы роет кто-то другой, а зачем тогда гусеницы?

Тихомир провёл рукой по стенке хода и прошёлся пару метров. Чувствовались какие-то волнообразные вздутия на поверхности. Он присмотрелся и увидел, что по стенкам тоннеля идёт что-то в виде нарезки с метровым шагом.

– Ты говорила, что жвала гусениц приспособлены для рытья земли, – сказал он программе, – и ты была права. Видишь нарезку на стенах. Они копали по спирали. Так им удалось сделать такой широкий ход. Отсюда напрашивается одна нехорошая новость и один нехороший вопрос.

– Начинай с хорошего ответа, – пыталась пошутить Синистра.

– Если нас обнаружит гусеница, то ей ничего не будет стоить крутануться по спирали и нас достать. Следы на стенах доказывают, что они на это способны.

– Ну, из этого можно почерпнуть информацию – теперь мы можем предугадать их тактику. А что за вопрос?

– Для кого или для чего они рыли эти ходы? Никаких догадок не будет?

– Абсолютно. В прошлый раз такой широкий ход здесь тоже был. Но он заканчивался тупиком. Точнее, не совсем тупиком, его тогда зарыли гусеницы, а мы с Боромиром пытались его откопать.

– Ладно, будем надеяться, что мы существо это не встретим.

Тихомир продолжил путь пока не дошёл до первой развилки.

– Куда?

– В прошлый раз правого ответвления не было, хотя гриб как раз в той стороне.

– Но ты помнишь ту дорогу, которую ты прошла с Боромиром?

– Абсолютно.

– Значит, идём той дорогой, которая нам известна.

Он свернул в левый ход и зашагал дальше. В тоннелях было тихо как в гробу, хотя как тихо в гробу Тихомир представлял слабо. И кто это интересно рассказал людям, что там тихо. Кроты роются, черви дерево грызут, организм разлагается. Не так уж там и тихо, наверное. Но проверить это можно будет значительно позже. Хотя кто знает.

Что-то смутило его в окружающей обстановке и он неуверенно остановился. Тоннель в пяти шагах от него, точнее его стенки, еле заметным оттенком цвета отличались от тех, среди которых он сейчас находился.

– Территория Мглы? – спросил он.

– Догадливый. Теперь надо осторожнее, там могут начаться неприятности.

Близкое присутствие Мглы как-то обеспокоило Тихомира, и он закатил зрачки вверх. Тут же воздух впереди подёрнулся.

– Зачем ты активизировал линзы?

– Не знаю, предчувствие что ли, хочу осмотреть это место.

Он подошёл ближе к границе и начал в упор рассматривать стенку. Увеличил картинку так, что песчинки стали размером со спичечный коробок. Стенка выглядит как неаккуратная каменная кладка, только вместо цемента на стыках какое-то грязное жёлтое вещество. Вот глаза побежали по этой «мостовой» дальше и характер кладки изменился. В качестве скрепляющего материала было всё то же грязновато-жёлтое вещество, а вот песчинки своё строение поменяли. Если раньше это были обыкновенные необтёсанные валуны с острыми краями, то теперь эти валуны покрылись сероватой дымкой. Именно покрылись, то есть под дымкой находились те же песчинки. А значит, Мгла не изменила мир, а его лишь окутала. Тихомир осмотрел ещё пару таких песчинок и его взгляд за что-то зацепился. Это была белая, тонкая нить, едва заметная даже при таком увеличении. Взгляд побежал за нитью к центру окружности тоннеля. В центре она пересеклась с десятком таких же.

– Синистра, ты это видишь!? – изумился Тихомир.

– Вижу, хорошо, что ты решил осмотреться. Не знаю, во что мы бы вляпались, скорее всего, это опасно.

– А это не самодеятельность Боромира? Ну, когда он границы Мглы порошком пересыпал, что б гусениц отгоняла.

– Нет, октаву высчитывала я. Пройдя через эту границу, гусеница рассыпалась бы в пыль, но ничего подобного на то, что впереди нас возникнуть не должно было.

– Ну и что будем делать?

– Не знаю, максимальное расстояние между нитями сантиметров двадцать. Боюсь, ты не пролезешь.

– Вряд ли это сигнализация, давай посмотрим, как эти нити реагируют на вещество, активизируйся.

В руках Тихомира появился меч, и он отковырнул от стенки тоннеля несколько слипшихся кусочков грунта. С третьего раза он попал камушком в центр плетения нитей. Камушек прилип, повисел немного без видимых изменений и потом начал как бы всасываться этой сетью, по каждой ниточке по направлению к стенкам, исчезая в них, побежали сгустки. Через десять секунд от камушка ничего не осталось.

– Я думаю, мной сеть перерубать не стоит, – обеспокоено подала голос Синистра, – мало ли.

– Синистра, – я помню, Славомиру ты делала сферу с защитой, – попробуем?

– Энергии много потянет, но попробовать стоит.

Горло Тихомира издало ряд каких-то звуков и на расстоянии сантиметров тридцати вокруг него образовалось еле заметное свечение. Он осторожно подошёл к паутине и … история с камушком повторилась. Свечение втянулось в нити и блестящими сгустками растеклось по нитям, в конце концов, безвозвратно растворившись в стенах.

– Ничего себе, – удивилась Синистра, – мне пол дня теперь нужно такое количество энергии накапливать. Доиграемся мы с твоими экспериментами. Неужели гриб умудрился поставить такую защиту.

– Он то же мог поумнеть за столько лет и обезопасить себя от нападения снизу.

Тихомир решил ещё раз рассмотреть нити и активировал линзы. Белесые, тонкие, на месте скрещивания сливаются в одно целое, будто растут друг из друга. Он перевёл взгляд к месту крепления нитей к стене и заметил одну интересную особенность. Нить не доходила миллиметра на два до стены, расходилась на пару десятков поменьше, которые плоским веером держались за многочисленные мелкие уступчики.

– Синистра, ты это видишь?

– Вижу, и что это значит?

– Это значит, что крепление нитей поверхностное, а не глубинное. Если отковырнуть от стены кусок с крепящимся веером – нить обвиснет.

– Ты меня хочешь подставить? – обиженно спросила программа.

– Не больше, чем ты меня, – съязвил Тихомир, – А что, я раньше не думал, что от тебя оказывается можно избавиться, причём так просто.

– И никогда не вернёшься в свой мир, – сразу забеспокоилась Синистра.

– Зато и на тот свет раньше времени не попаду. Да не бойся ты. Я шучу. Поскольку здесь мы никаких подходящих предметов не найдём, придётся возвращаться в город и брать у них какую-нибудь кирку или багор, а потом опять тащиться обратно.

Да, подумал он, опять никакой романтики. Герой гордо ушёл в подземелье под бурные аплодисменты местных жителей. Город расставил на площади столы и решил отметить столь редкое событие, выпить, так сказать, за удачу его путешествия. И тут, в самый разгар веселья, из-под земли вылазит герой и говорит, мол, лопату забыл, не найдётся ли. Уже опьяневшие горожане вытаскивают рыцаря из ямы и садят за стол.

– Далеко идти не надо, – прервала его размышления Синистра, – когда я телепортировала к себе Боромира, у него на поясе висел обыкновенный меч, он же был воином. Во время всех событий он просто не успел его отстегнуть. Сделал это уже потом, когда ходил по подземелью. Это место в трёхстах метрах отсюда. Правда, раньше там было ответвление, а теперь нет, но думаю сильно оно не замуровано.

Тихомир развернулся и пошагал назад. Через некоторое время Синистра его остановила, указала на абсолютно непримечательное место на стене и активизировалась. Он достал меч и начал проделывать отверстие в стене. Воткнув меч сантиметров на пятнадцать, он почувствовал пустоту. Не больше пяти минут понадобилось, чтобы увеличить отверстие до нужного размера. Ход оказался значительно меньших размеров, чем виденные до этого. Пройдя по нему метров пять, Тихомир наткнулся на воткнутый в землю меч. Удивительным было то, что за столько лет его совершенно не тронула ржавчина – или материал, из которого он был изготовлен, был отменного качества, или влаги в подземелье действительно было очень мало. С трудом вытянув его из земли, Тихомир подивился, если Боромир носил его пристёгнутым к поясу, то это был одноручный меч – так что ж это был за богатырь, если Тихомир с трудом удерживал его в двух руках.

Вернувшись к нитям, Тихомир примерился, и начал отковыривать землю около одной из них. Земля поддавалась с трудом только в начале, под зацементированной корочкой находился рыхлый грунт. Вскоре, нить с комочком земли отделилась от стены и повисла с центра паутины. Он отделил таким образом ещё три нити. А со следующей случилась неожиданность. Неосторожно Тихомир зацепил её краешком лезвия и еле успел отпустить меч. Он сразу прилип и начал всасываться. По нити побежали утолщения, дойдя до центра паутины, комочки равномерно делились на все, отходящие от центра лучи. Интересно, что те сгустки, которые пошли по отделённым нитям, доходя до тупика с комочком земли, разворачивались и бежали обратно. В центре они опять же делились и бежали по всем лучам паутины. Меч уже давно растворился, а паутина вся вибрировала от перемещающихся по ней утолщений разных размеров. Только добежав до нити, которая крепилась к стене, они бесследно в ней растворялись.

– Ничего себе, – произнёс Тихомир завороженный этим зрелищем, – если б не случайность, ничего бы нам не помогло, ни моё супернавороченное снаряжение, ни ты, Синистра, высокотехнологичный компьютер. Ушли бы в землю в прямом смысле слова.

– Я на 99, 9% состою не из вещества, а из направленных потоков А-излучения. Но остальное, тончайшая сетка металлов. Если б паутина сожрала эти крохи металла и высвободилась вся энергия… вот это был бы взрывчик. Подземный. Не то, что от города, даже от гриба бы ничего не осталось.

В паутине, тем не менее, образовалось место, через которое Тихомир с величайшей осторожностью протиснулся.

– Теперь мы на территории врага, – напомнила Синистра.

Они шли уже больше километра, а видимых изменений не происходило. Наверное, это был тупиковый туннель, которым давным-давно не пользовались. Уже на втором километре они заметили, что с потолка местами выступают какие-то образования. Тихомир опять использовал линзы и присмотрелся. Такое он уже видел. Кривые отростки, покрытые чёрными кристаллами. Скорее всего, они подошли близко к поверхности и это – корни деревьев. Вот до них лучше не дотрагиваться. И молчать. Вдруг они могут углубляться. А между тем, дальше таких отростков становилось всё больше и больше, кроме этого многие из них становились длиннее. Со временем Тихомиру пришлось обходить многие из них, чтобы не зацепиться за них макушкой. Дальше – хуже, некоторые корни спускались до самого пола, и со временем передвигаться стало просто опасно. Тихомир остановился и начал размышлять, что делать дальше, но обстоятельства сами подсказали ему, что. Один из корней медленно потянулся к нему и меч, оказавшийся в руках, начал в диком хороводе их рубить. Отсечённые корни рассыпались порошок, но окружающие отростки становились всё активнее и активнее. Постепенно Тихомир продвигался вперёд и сам не заметил, что тоннель начал медленно ползти вниз. Корней становилось всё меньше и меньше, пока они не исчезли вовсе. Тихомир отдышался и осмотрелся. Сразу чувствовалось, что это место обитаемо. Наверное, такой вывод можно было сделать по полосам, среди покрывавшего пол пыли. Прислушавшись, он уловил где-то вдалеке неясные звуки, передававшиеся по этим туннелям, неизвестно на какое расстояние.

Синистра дезактивировалась, и они двинулись дальше. Туннели начали ветвиться. Не прошло и часа, как далеко впереди замаячил туманный силуэт. Расправились крылья, и Тихомир вжался в потолок. Передвигалась гусеница со скоростью бегущего человека, деловито ощупывая дорогу впереди себя тонкими усиками. Не обратив на Тихомира ровным счётом никакого внимания, она пробежала мимо и свернула в одном из проходов. Впечатление она производила ещё то. Одни жвала, напоминающие то ли лапки медведки, то ли согнутые под разными углами двуручные пилы. Тело при движении и впрямь сокращалось, как у гусеницы. Не той, что выгибает свое тело и подаёт переднюю часть вперёд, а той, что укорачивает и удлиняет отдельные сегменты своего тела. По всей длине тела располагались редкие десятисантиметровые реснички, видно то же предназначенные для ориентации в темноте.

Тихомир спустился, и они двинулись дальше. На протяжении пяти часов ходьбы гусеницы встречались ещё как минимум раз двадцать. Причём чем ближе они приближались к цели, тем частота таких встреч всё более возрастала. Больше всего пугали встречающиеся изредка проходы на потолке. Не хотелось, чтоб какая-нибудь пятиметровая красавица свалилась прямо на голову. Несколько раз попались проходы прямо уходящие вниз, но такие они просто перелетали. Гусеницы, как они один раз увидели, такие проходы обходили витком по спирали, проползая по стенам и потолку.

– Мы уже довольно близко, – внезапно сказала Синистра.

Тут же какой-то непонятный грохот послышался за плечами. Тихомир обернулся и всмотрелся вдаль. Тоннель в этом месте был идеально прямым, и он активизировал линзы. Увеличил изображение и увидел вдалеке пучок белых нитей. Несколько сотен штук. Они цеплялись за стенки тоннеля, сокращались, и тянули за собой что-то огромное, на всю ширину тоннеля. Двигалось это что-то очень быстро. Синистра сама всё поняла, раскрыла крылья, и они, периодически цепляясь за стенки, понесли Тихомира вперёд. Тот, время от времени, оборачивался. Он видел, что комок нитей догонят. В любом случае от них вряд ли можно ждать чего-то хорошего, а если они аналогичны виденной им паутине, то и говорить нечего.

– Быстрее можешь? – с ужасом спросил он у Синистры.

– Нет.

Тихомир перестал осматриваться назад и начал высматривать впереди какой-нибудь боковой тоннель, что бы свернуть в него. Его, как назло, не было. Последовал резкий поворот, и он подумал, что такое массивное существо (как ни как три метра в диаметре) при повороте замедлит движение. Но оно, похоже, не обратило на поворот никакого внимания, только стенки тоннеля затряслись, видимо от давления, которое создало существо поворачивая. Впереди показался розовый отблеск света. Кристалл близко! Но до него не успеть. Внезапно, над головой промелькнуло чёрная дыра прохода.

Назад и вверх, подумал Тихомир, сделал куль бит в воздухе и полетел навстречу приближающуюся клубку. В метре от него он резко нырнул вверх, пролетел ещё метра два и больно стукнулся головой об потолок тоннеля. Он потёр ушибленное место, досадуя, что с самого начала не включил защитную ауру обруча. Внизу с грохотом проносилось что-то не понятное. Больше всего это напоминало железнодорожный состав с круглыми цистернами (Тихомир сразу обозвал это существо дизелем). Время от времени, в пробегающей внизу желто-коричневой плоти возникали прорехи, между которыми мелькали соединяющие метровые отростки. Вскоре скорость начала замедляться и существо заорало, да так, что и на без того ушибленную голову Тихомира, посыпались мелкие камешки. Совсем как настоящий дизель, подумал Тихомир. А почему нет. Если человек придумал такой способ перевозки, почему бы ни придумать и природе. А может, это и не природное образование, может дизель сделали разумные существа?

Дизель окончательно остановился как раз на месте перемычки между суставами (составами?) и Тихомир получил возможность всё осмотреть. В любом случае дороги обратно нет. Сверху суставы вплотную подходили к стенкам тоннеля, внизу находилось множество перемычек, через которые пролезть возможным не представлялось. Да и зачем, почему-то он был уверен, что суставы прилегают к стенкам тоннеля по всей его окружности. Ход, в который он свернул, поднимался на два метра вверх, а потом резко снова становился пологим. Тихомир подлетел, опустился на землю и сложил крылья. Ничего не оставалось делать, как идти по туннелю в единственную, предоставленную им сторону. Метров через триста Тихомир упёрся в тупик. Вот повезло, замуровали. И когда дизель уберётся из тоннеля не известно.

– Синистра, – позвал он.

– Мы совсем близко, – программа вся тряслась.

– И что с того, нас замуровали.

– Ты не понимаешь насколько близко! Метров восемь. Вверх под углом 52 градуса.

– А что, неплохой вариант.

– Наилучший из тех, какие только можно было придумать. Кристалл в восьми метрах от нас и нечего не подозревает.

– А что дальше, ну уничтожим мы его, как в прошлой истории, тело гриба начнёт рушиться, а нам то деваться некуда. Выход дизелем перекрыт.

– Кем? – переспросила Синистра.

– Ну, это существо я так обозвал, за то, что похоже на одно наше транспортное средство…

– Знаю, у нас тоже такое было. Ты думаешь, что этот, которого ты дизелем называешь, почувствовав неприятности, не свалит отсюда? Да задрав гудок. Только искры из рельс посыплются.

Копал Тихомир трое суток. Почва оказалась не из лёгких. Если б не сила кольчуги, которая, правда, закончилась к концу второго дня, он бы вообще не справился. Когда кисти рук меч, которым он копал, держать уже не могли, он зажимал его локтями кольчуги, которая держала клинок как в тисках. За время «раскопок» Тихомир использовал половину имеющейся у него воды, при такой физической работе жажда часто давала о себе знать. Дизель всё это время не двигался. Создавалось впечатление, что в него что-то загружали или заливали. Быть может, множество боковых ходов в тоннелях, как раз и предназначалось именно для его загрузки. Но что? Куда? И зачем? Неизвестно. К концу третьих суток Синистра прошептала.

– Осторожнее, до кристалла осталось не больше тридцати сантиметров. Лучше подкопай по окружности диаметром около метра. И будь готов, что он скатиться вниз. Отростки, питающие его, не держат. Он монолитный кристалл, они просто с ним соприкасаются. Самое интересное, что глаза, уши, нос и не знаю, какие органы чувств ещё есть у него, находятся не здесь. Это его прихвостни, наполнившие его тело. Мы, как червь, подобравшийся под самый мозг. Когда кристалл окажется у нас в распоряжении, разрубай его на восемь частей. Части я помогу тебе уничтожить.

Тихомир только начал осторожно подкапываться по окружности, как раздался сухой треск. Земля перед ним разверзлась, и на него с довольно приличной тяжестью навалилось круглое образование. Он понял, что не сдержит его, и активировал кольчугу. Но она не помогала, в ней практически не осталось энергии. Руки, упёршиеся в кристалл (то, что это он, сомнений не возникало), его удерживали, но ноги ползли по свежевырытой земле. Когда они, таким образом, доползли до вырытого Тихомиром хода, раздался дикий визг тысяч труб. Гриб умирает, понял Тихомир. В этот же момент земля затряслась и его отшвырнуло к стенке, а кристалл, потеряв опору, покатился по наклонному тоннелю.

– За ним! – заорала Синистра.

Тихомир еще не пришёл до конца в себя от удара о стенку, как уже летел на крыльях за катящимся кристаллом. Чувствовалось, что ещё немного и тоннель разрушиться. Наверное, тело гриба начало разваливаться и, своей тяжестью, продавливать поверхность сверху. Кристалл подпрыгнул на одном из уступов, и полетел вниз. Тихомир последовал за ним. Вот он вонзает меч в красную поверхность – кристалл распадается на две части и внезапно Тихомира вдавливает в стенку. По бокам в стенку вдавлены половинки кристалла.

Экстрим закончился. Теперь можно спокойно осмотреться. Ну конечно, мы в дизеле, точнее между его вагонами, а куда ещё мог свалиться кристалл. Между тем давление нарастало. Из носа заструилась кровь. Какое давление!? Дизель сваливает отсюда. И как прытко набирает скорость. Если ускорение будет нарастать и дальше… Человеческий организм таких перегрузок просто не выдержит. Тихомир ощутил на пальце вибрацию и покалывание. А значит, сознание он уже терял. Перегрузки спадали. Ещё десять минут, и Тихомир в изнеможении упал на колени, постоял пол секунды на них и свалился лицом на пол. До сих пор оставалось ощущение, что все внутренние органы остались где-то в области позвоночника, а грудь и живот вообще исчезли неизвестно куда.

– Синистра, – прохрипел Тихомир, отплёвываясь кровью, – Ты не поверишь, но в детстве я мечтал стать космонавтом. Сейчас мне от одной такой мысли становиться, мягко говоря, не совсем хорошо.

– Я честно думала, что ты не выдержишь. Перегрузка была очень сильной.

– Хочешь, что б я скопытился раньше времени? Не дождёшься. Мне ещё деньги за заказ взять надо и у Алины ключи от дома забрать.

– С тобой всё нормально? Слабо вериться, что ты можешь шутить после этого.

– А что мне ещё делать? У меня все импульсы в нейронах от перегрузки в затылочную часть мозга ушли. Щас, разбегутся по голове, и будем действовать дальше. Что с кристаллом?

– Надо рубить. Потом пару октав, и от него остаются одни воспоминания.

– Полежать есть время? – Тихомир во время всего разговора так и не сменил своего положения.

– Отдыхай, сейчас восстанавливающая ткань работает над твоим организмом. А дизель неплохо испугался, если такого дёру дал.

– Знаешь, возможно, это был наш единственный шанс на спасение. Прошу прощения, мой. Тебе то что, полежала бы ещё пару сотен лет. А потом и другого рыцаря нашла.

– Перестань дуться. Я за тебя переживала.

– Ага, ещё б чуть-чуть, и ты бы меня точно пережила. Долго я был в отключке?

– Минут десять.

– А вообще, что там у меня с организмом. Пока я ничего не могу понять. Может глаза повытекли или желудок с мочевым пузырём местами поменялись? Интересно, как последний бы с таким положением функционировал.

– Всё нормально. Значительных повреждений организма нет.

Тихомир осторожно раскрыл один глаз. Тот, к его удивлению, не лопнул и не вытек. Уже хорошо. Только картинка внизу непонятная. Коричневатая серость. Но в синеватых тонах, ночное зрение. А значит, глаз функционирует нормально, только что он видит?

– Синистра, что видит мой левый глаз?

– Мы движемся с такой скоростью, что дорога внизу сливается в один тон.

Тихомир разлепил другой глаз. Картинка не сменилась, а значит, Синистра не врала.

– Куда?

– Не знаю, остановок пока не объявляли.

– Какие остановки, – простонал Тихомир, – может здесь и проводник с чаем ходит?

– А вот разного рода проводников здесь, наверное, лучше не встречать.

– Ага, а то станет проводником на тот свет.

– А тебе какая разница, ты ж говорил, что тебе и этот не мил.

Ладно, подумал Тихомир, с ней препинаться можно бесконечно. Он оттолкнулся руками от пола – десятка отростков, соединяющие вагоны – и с трудом сел на колени.

– Отдохни ещё немного, – надо же, Синистра изволила побеспокоиться.

– Если меня вышвырнет в мой мир, то мы потеряем возможность уничтожить кристалл.

– Ой, об этом я как-то не подумала.

– Не просчитала.

– Какая разница?

– Большая.

Тихомир достал меч и начал разрезать кристалл на части. Тот рассекал его, как масло. Когда частей стало восемь его горло начало шептать подсказываемые Синистрой октавы. Части распадались в мелкую красную пыль. Над последней частью он вдруг резко остановился и, немного подумав, отделил кусочек размером с яблоко.

– Зачем ты это делаешь? – завопила Синистра.

– Синистра, когда я появился в этом мире, в самом начале. Это ты вложила в меня знание о имени Боромира?

– Нет, меня удивило, что ты знал его имя. Но у меня не было времени просчитать, откуда ты его узнал.

– Так вот. Следующий раз, будь добра, займись этой задачкой. А всё дело в том, что людям свойственна ещё одна вещь недоступная программам. Интуиция, медитации и тому подобное. И у нас и у вас эта наука очень плохо изучена, но подвластна она только живым разумным существам. Я, почему-то думаю, что часть кристалла нам может понадобиться. Считай что угодно, но я его беру с собой.

– Это ты можешь считать что угодно. Я считаю конкретные и реальные цифры. Ты не понимаешь. Этот кристалл опасен. Когда ты был без сознания, на него попала твоя кровь. Она впиталась.

– Зародыш гриба, как я понял, довольно серьёзная и редкая вещь. Вдруг нам понадобиться от кого-то откупаться или… не знаю. Знаю, что может пригодиться. Да и ты поизучаешь, что же это всё-таки такое.

Синистра замолчала. Что-то считала.

– Хорошо, я разрешаю оставить тебе эту часть лишь по одной простой причине – в доказательство наших дружеских отношений, а то я замечаю, что ты потихоньку начинаешь меня ненавидеть. Это очень плохо. Мне приходиться тратить намного больше энергии на твою защиту. При негативном восприятии реципиентом программы идёт отторжение каналов А-излучения от нервных клеток. Взаимодействие усложняется.

– И всё это ты называешь дружбой? Партнёрство – единственное, на что всё это похоже.

Тихомир уничтожил октавой большую часть кристалла, а меньшую спрятал в сумочку, висящую на поясе.

– Хорошо, куда мы едем? – Тихомир вытер ладонью пот с лица. Уморился.

– Неплохой вопрос, но на протяжении всего пути наблюдается небольшой уклон вниз.

– Мне кажется, или температура действительно начинает подниматься?

– Не кажется. И это не удивительно. По предварительным расчётам мы находимся уже довольно глубоко под землёй.

Тихомира вдруг резко понесло к стене, которая сейчас больше всего походила на точильный диск, только такой, который крутиться в раз сто более большей скоростью. Ему повезло, что он ещё сидел на коленях и инстинктивно схватился обеими руками за один из отростков, соединяющих вагоны.

– Поворот, – прокомментировала Синистра.

Ничего себе, поворот, подумал Тихомир. Интересно, на сколько километров по стене тянулось бы моё размазанное тело. Отпускать отросток как-то совсем не захотелось, и он вцепился в него ещё сильнее.

– А с какой скоростью мы передвигаемся?

– Не знаю, но звуковой барьер прошли ещё в начале твоего бессознательного состояния.

Температура поднялась ещё выше, а местность «за окном» изменилась. Показались огромные пространства пещер. Правда, из-за большой скорости рассмотреть можно было только объекты, находящиеся на пятикилометровом расстоянии. Некоторые места были освещены выходами на поверхность магмы. Вот почему поднялась температура. Или из-за того, что с глубиной ей вроде бы и положено подниматься. Несколько раз Тихомир увидел какие-то шевелящиеся тени на фоне освещённых лавой стен. Или ему показалось.

– Ты не замечаешь некоторые несоответствия? – задумчиво спросил Тихомир у Синистры.

– Что именно?

– Раньше от ветра нас защищала стена. Сейчас её нет. Да нас на такой скорости должно бы было выдуть отсюда как пушинку. И тишина. Гробовая.

– Вероятно, по окружности тоннеля стоит какое-то силовое поле.

– Может быть. Так что здесь мы с поезда не сойдём.

– В любом случае, я заметила мелькающие время от времени перемычки, окаймляющие поезд по окружности. При любой попытке высунуться они нас просто размолотят на части.

– А логично, нити тянувшие дизель, когда мы от него драпали, цеплялись ко всей окружности тоннеля. Здесь окружность не полная, часть стен отсутствует. Для нормального движения дизеля устроены кольца, к которым он периодически цепляется. Нам остаётся только ждать остановки.

– И встречающих с цветами и оркестром, – добавила Синистра.

Но дизель, похоже, и не собирался останавливаться. А температура становилась всё выше, и Тихомир заметил, что к воде он начинает прикладываться всё чаще и чаще.

– Синистра, по логике, повышение температуры свидетельствует о том, что мы всё глубже уходим под землю. Но там ещё должно быть и высокое давление. Но его нет.

– Я думаю, прошу прощения, считаю, что в этом виновно силовое поле, которое окружает поезд. Возможно, за его стенками это давление как раз таки есть. Но у нас другие, более значительные неприятности.

– Что ещё?

– Ты не чувствуешь удушья?

– Вообще нет, ну жарко, спать хочется.

– Организму начинает не хватать кислорода. Наверное, если следовать теории с силовым полем, – он к тебе ниоткуда не поступает. Ты расходуешь тот, что остался между вагонами с самого начала нашего путешествия.

Через пол часа стало настолько жарко, что каждый вздох доставлял весьма болезненные ощущения. Синистра видно поняла, что дальше тянуть нечего.

– У меня есть свободная энергия, – наконец сказала она, – правда после последних приключений её не так много осталось, но придётся употребить.

Вокруг Тихомира засияла защитная аура и ему стало значительно легче.

– Держись, – зашептала программа, – все блоки памяти я бросила на просчёт телепортации, она уже и так была близко.

Минут через пятнадцать стало трудно дышать, и Тихомир включил пояс. Мышцы грудной клетки и диафрагмы живота сами остановились. Впечатления поразили. Не дышишь, и дышать не хочется. Весело. Эх, такой бы пояс куда-нибудь на море. И поплавать под водой.

Они ехали уже около часа и температура начала спадать. По-прежнему беспокоил тот факт, что через два часа сила (заряд) пояса закончиться.

– Готово, – закричала Синистра.