"Суперсыщик Калле Блумквист" - читать интересную книгу автора (Линдгрен Астрид)11Андерс и Ева Лотта сидели на чердаке пекарни, в штаб-квартире Белой Розы. Уютнее этого убежища не придумаешь. Кроме штаб-квартиры, чердак служил еще и складом товаров и местом хранения отслужившей свой срок мебели. Тут стоял белый комод, недавно выселенный из комнаты Евы Лотты, в углу были свалены старые стулья; был там и ободранный, видавший виды обеденный стол, который отлично подходил для игры в пинг-понг в дождливые дни. Но как раз теперь у Андерса и Евы Лотты не было времени для игры в пинг-понг. Они были чрезвычайно заняты изготовлением «секретных бумаг». По мере того как бумаги были готовы, Андерс складывал их в жестяную коробку - величайшее сокровище Белой Розы. В ней хранились священные реликвии прежних войн Белой и Алой Розы: мирные договора, секретные карты военных действий, камни, испещренные диковинными письменами, и множество других предметов, которые лишь непосвященному показались бы старым хламом. Однако для воинов Белой Розы содержание коробки представляло собой ценность, за которую можно, не задумываясь, пожертвовать жизнью и пролить кровь. На шнурке вокруг шеи предводитель Белой Розы днем и ночью носил ключик от этой коробки. - Куда запропастился Калле? - спросил Андерс, положив только что сфабрикованный документ в ящик. - По крайней мере час тому назад он сидел на развилке клена, - сказала Ева Лотта. В тот же миг на чердак взлетел Калле. - Кончайте с этой мурой! - переводя дух, сказал он. - Немедленно заключаем мир с Алыми. В худшем случае пойдем на безоговорочную капитуляцию. - Ты что, спятил? - спросил Андерс. - Мы ведь только начали… - Ничего не поделаешь! Есть вещи поважнее, и придется посвятить им все наше время. Ева Лотта, ты очень любишь дядюшку Эйнара? - Люблю, еще что! - ответила Ева Лотта. - Почему это я должна так уж жутко его любить? - Потому, что он все-таки кузен твоей мамы. - Ну и что с того. Не думаю, чтобы мама сама его любила, - ответила Ева Лотта. - А раз так, то и мне вовсе ни к чему им увлекаться. А почему ты спрашиваешь? - Значит, ты не очень расстроишься, если услышишь, что дядюшка Эйнар мошенник? - Ну, Калле, отвяжись наконец! - сказал Андерс. - Это ведь Хромой Фредрик стибрил церковную кружку с деньгами, а не дядюшка Эйнар! - Заткнись! Прежде чем говорить, прочти-ка сначала вот это, а потом возникай сколько влезет, - сказал Калле, выкладывая газету. Андерс и Ева прочли заметку: « - А теперь послушайте, - предложил Калле. - Как ты себя чувствуешь, ты вообще-то здоров? - заботливо поинтересовался Андерс. Грязным указательным пальцем он ткнул в другую заметку: « - Сказал: заткнись! Ева Лотта, ты видела этих двух хмырей, только что стоявших у калитки? Они болтали с дядей Эйнаром? Так вот. Это его соучастники, а дядя Эйнар их каким-то образом надул. Они называют себя Крук и Редиг, а живут в гостинице. Драгоценности же спрятаны в развалинах замка. Слова лились из уст Калле потоком. - В развалинах замка? Но ты ведь сказал, что они живут в гостинице? - не понял Андерс. - Крук и Редиг, да! А драгоценности, балда ты этакая, - это ведь изумруды, и платина, и бриллианты, понятно? Господи, Боже ты мой; когда я думаю об этом!… Нет, невозможно! Драгоценности по меньшей мере на 100 000 крон валяются там, внизу, в подземелье! - Откуда ты знаешь? - крайне недоверчиво спросил Андерс. - Тебе что, дядя Эйнар сказал? - Кое-что можно, верно, вычислить и самому, - заявил Калле. - Когда нужно разрешить какую-либо криминальную загадку, всегда нужно считаться с вероятностью того, что могло произойти. На мгновение в Калле проснулся суперсыщик Калле Блумквист, который немного задрал нос. Но он тут же испарился, а на чердаке остался просто Калле, оживленно жестикулирующий и опасающийся, что не сможет убедить друзей в своей правоте. Но в конце концов, после долгих разговоров, ему это все же удалось. Когда он рассказал всю историю - и про ночной визит к дяде Эйнару, и про найденную в развалинах жемчужину, и про то, как он, сидя на дереве, подслушал разговор грабителей, то даже Андерс пришел в восторг. - Помяните мое слово: этот парень, когда вырастет, станет сыщиком, - одобрительно сказал он. И тут же его глаза засветились. - О, какая удача! Ну и дела! Какие виды на будущее! Мы должны немедленно этим заняться. У нас нет времени на войну Роз. - Вот, значит, в чем причина, - сказала Ева Лотта. - Значит, именно поэтому мне так трудно оставить в покое коробки с печеньем… У меня точь-в-точь такие же длинные вороватые пальцы, как у дядюшки Эйнара. Что значит быть в родстве с преступником! Но его нужно выгнать из нашего дома немедленно! Подумать только, а вдруг он стянет столовое серебро! - Успокойся! Потерпи еще немного, - осадил ее Калле. - Можешь мне поверить, у него сейчас есть более важные заботы, о которых приходится думать, нежели столовое серебро. Он в жутком капкане, потому что Крук и Редиг будут охранять его как зеницу ока. - Вот почему он лег после обеда… А сказал, что плохо себя чувствует. - Будь уверена в том, что он плохо себя Ева Лотта послушно привязала к палке белый носовой платок и торжественно отправилась к гаражу Сикстена, где ее предложение о безоговорочной капитуляции было встречено с удивлением и недовольством. - Вы что, заболели? - спросил Сикстен. - Надо же! И это сейчас, когда мы только-только начали. - Мы сдаемся на милость победителя, - заявила Ева Лотта. - Вы победили! Но мы вас скоро опять обольем грязью, и тогда - только искры полетят! Сикстен, очень недовольный, составил акт о капитуляции, условия которого были для Белой Розы крайне жесткими. А именно: половину денег, полученных на неделю, надо было отдать на покупку карамелек для Алых. Далее, при встрече на улице с кем-нибудь из Алых Белым Розам предписывалось трижды глубоко поклониться и сказать: «Знаю, что нога моя недостойна ступать по той же самой земле, по которой ступаешь ты, о господин!» Ева Лотта подписала договор от имени Белых Роз, торжественно пожала руку предводителю Алых и понеслась обратно на чердак пекарни. Пробегая через садовую калитку, она не могла не заметить одного из «друзей» дяди Эйнара, стоявшего прямо напротив. - Слежка идет вовсю, - отрапортовала она Андерсу и Калле. - Эта война будет почище войны Роз, - удовлетворенно отметил Андерс. - Ну, а ты, Калле, как ты думаешь, что теперь будем делать мы? Хотя в обычных случаях предводителем всегда был Андерс, он счел, что в данном исключительном случае следует подчиниться Калле. - Прежде всего надо отыскать драгоценности! Необходимо пойти к развалинам. Но кто-то должен остаться здесь - следить за дядюшкой Эйнаром и теми двумя! Калле и Андерс вопросительно посмотрели на Еву Лотту. - Никогда, - решительно заявила Ева Лотта. - Ни за что! Я хочу быть с вами и искать драгоценности. И вообще, дядюшка Эйнар лежит в кровати и придуривается, будто он больной, так что, верно, пока нас нет, ничего не случится. - Можно положить у его дверей коробок спичек, - предложил Калле. - Если коробок будет лежать на прежнем месте, когда мы вернемся, значит, дядюшка Эйнар никуда не выходил. - С киркой и лопатой шагаем мы, ребята… - пел Андерс, когда уже через час они торопливо шли по узкой тропке к развалинам. - Если встретим кого-нибудь, скажем, что идем копать наживку для рыб - червей, - предупредил Калле. Но им никто не встретился, а развалины, как обычно, были пустынные и заброшенные; кроме жужжания пчел, не слышно было ни звука. Вдруг Андерса словно ударило - неожиданная мысль пришла ему в голову. - Как же мы, черт возьми, попадем в подземелье? Ведь ты говорил, Калле, что драгоценности - там. Да, как же ты сам попал туда в тот день, когда нашел жемчужину? В жизни Калле настал великий миг. - А как вообще проходят сквозь запертые двери? - высокомерно ответил он, вытаскивая отмычку. Андерс был потрясен больше, чем ему хотелось бы в этом признаться. - Фантастика! - только и сказал он. Но эти слова Калле воспринял как высочайшую похвалу. Дверь распахнулась на своих железных петлях. Вход был свободен. И, словно свора гончих псов, рванулись вниз по лестнице Калле, Андерс и Ева Лотта. Через два часа Андерс, рывший землю, отбросил лопату. - Да, теперь пол подземелья все равно что хорошо вспаханное картофельное поле. Но мне никогда, нигде, кроме как тут, не доводилось видеть, чтобы драгоценности так блистали своим отсутствием, - сказал он. - Ну, что будем делать? - А ты думал, мы их так сразу и найдем? - спросил Калле. Но и он почувствовал, что мужество и надежда покидают его. Они перерыли каждый дюйм [18] пола в огромном пространстве подземелья, расположенного под лестницей. Собственно, это и было само подземелье. Но отсюда разветвлялись во все стороны многочисленные длинные, частично загроможденные каменными осыпями ходы, которые вели к подземным склепам, сводчатым пещерам и тюремным норам. Все эти ходы не очень манили к себе, однако вполне можно было предположить, что дядя Эйнар, предосторожности ради, закопал свое сокровище где-то в дальних подземных ходах. А там их можно искать годами! Если он вообще спрятал драгоценности в развалинах замка… Калле почувствовал, что в нем зарождаются некоторые сомнения. - Где, в каком месте ты нашел жемчужину? - спросила Ева Лотта. - Вон там, возле лестницы, - ответил Калле. - Но там мы уже кругом перекопали. Ева Лотта в раздумье опустилась на самую нижнюю ступеньку лестницы. Каменная плита, служившая этой ступенькой, была, видимо, неплотно врыта в землю, потому что слегка шевельнулась, когда девочка уселась на нее. Ева Лотта вскочила. - Уж не здесь ли… - начала она и крепко ухватилась ловкими руками за каменную плиту. - Ступенька не закреплена, слышите? Две пары рук пришли ей на помощь. Каменную плиту отодвинули в сторону, и целая стая мокриц быстро разбежалась по сторонам. - Копай здесь! - приказал Андерсу возбужденный Калле. Андерс схватил лопату и с силой вонзил ее в землю, в то место, где лежала каменная плита. Лопата сразу же наткнулась на что-то твердое. - Ясное дело, камень какой-нибудь, - сказал Андерс и сунул туда дрожащий палец, чтобы проверить. Но это был не камень. Это был… Перепачканными землей руками Андерс ощупал неизвестный пока предмет. Жестяная коробка! Он поднял ее. Да, она была точь-в-точь такая же, как коробка с документами и реликвиями Белой Розы. Все задохнулись от волнения. Тишину нарушил Калле. - Ну и дела, - возмутился он. - Этот ворюга спер и нашу коробку! Андерс покачал головой. - Нет, это не наша. Нашу я собственноручно запер час назад. - Но коробка точь-в-точь такая же, - заметила Ева Лотта. - Вот увидите, он купил ее в скобяной лавке тогда же, когда и карманный фонарик, - догадался Калле. - Как раз там такие и продаются. - Ну да, нашу мы тоже купили там, - напомнила Ева Лотта. - Да открывайте же коробку, а не то я рухну! - воскликнул Калле. Андерс потрогал коробку. Она была заперта. - Может, у этих жестяных коробок и ключи одинаковые? Он сорвал ключ, висевший у него на шейном шнурке. - О, - только и вымолвила Ева Лотта. - О! Калле тяжело дышал, словно после долгой пробежки. Андерс вставил ключ в скважину. Ключ подошел. - О! - повторила Ева Лотта, а когда Андерс поднял крышку, крикнула: - Нет, вы только поглядите! Ну, прямо точь-в-точь как в сказках «Тысяча и одна ночь!» - Так вот они какие - изумруды и платина, - благоговейно произнес Калле. Да, там все лежало точь-в-точь как было описано в газете - брошки и кольца, браслет и разорванное колье, с такими же жемчужинами, как та, что нашел Калле. - Сто тысяч крон! - прошептал Андерс. - Ух, даже противно! Ева Лотта перебирала драгоценности. Она примерила на руку браслет, а бриллиантовую брошь прицепила на свое голубое платье. Она надела на каждый палец по кольцу и, вся разукрашенная, встала перед маленькой отдушиной, сквозь которую в подземелье пробивался солнечный свет. Вокруг нее все засветилось, засверкало и заискрилось. - О, как чудесно! Разве я не похожа на царицу Савскую? [19] Мне бы хоть одно-единственное - ну самое-самое маленькое - колечко! - Ох уж эти женщины! - воскликнул Андерс. - Нет, на такие конкурсы красоты у нас времени нет, - сказал Калле. - Надо поскорее убираться отсюда. А вдруг дядя Эйнар явится прямо сейчас? Это все равно что встретиться с бенгальским тигром или с кем-нибудь еще в этом роде. - Я бы предпочел тигра, - решительно высказался Андерс. - Но дядюшка Эйнар не смеет выйти из дома, ты же знаешь. Ведь Крук и Редиг караулят его. - В таком случае, - сказал Калле, - мы немедленно мчимся в полицию. - В полицию! - В голосе Андерса послышалось глубокое недовольство. Вмешивать полицию, когда самое интересное только начинается! - Это вам не война Роз, - трезво возразил Калле. - У нас остались считанные минуты. Мы должны пойти в полицию. Этих негодяев надо арестовать - ты что, не понимаешь? - Мы могли бы заманить их в ловушку, а уж потом заявлять в полицию: вот, мол, пожалуйста! Трое первоклассных бандитов - мы их для вас поймали. Калле покачал головой. Ах, сколько раз суперсыщик Карл Блумквист мысленно обезвреживал самых опасных бандитов - собственноручно и дюжинами. Но одно дело суперсыщик Блумквист, а другое - Калле. Калле бывал иногда очень практичен и разумен. - Как хочешь! И Андерс весьма неохотно склонился перед эрудицией Калле в области криминалистики. - Раз так, - сказала Ева Лотта, - поговорим с дядей Бьёрком. Пусть он нам поможет. Только он и никто другой. Может, тогда он станет вдобавок старшим полицейским. Андерс между тем рассматривал результаты их раскопок, произведенных за несколько последних часов. - Что нам делать с этим? - спросил он. - Сажать картошку или снова все заровнять? Калле думал, что всего умнее уничтожить следы их визита в подземелье. - Только быстрее, - сказал он. - Когда держишь в руках жестяную коробку с сотней тысяч крон, это действует на нервы. Я хочу как можно скорее смотаться отсюда. - А как мы понесем коробку? Не можем же мы просто тащиться с ней по улицам. Да и куда мы ее спрячем? После короткого совещания было решено, что Андерс отнесет драгоценную коробку в штаб-квартиру Белой Розы на чердаке пекарни, а Калле и Ева Лотта пойдут разыскивать Бьёрка. Сняв рубашку, Андерс завернул в нее коробку. Оставшись в одних брюках, с лопатой в одной руке и коробкой в другой, он начал отступление. - Если встречу кого-нибудь, наверняка подумают, что я ходил копать червей, - с надеждой произнес он. Калле защелкнул за собой замок, висевший на двери. - Жаль только одного, - сказал он. - Чего именно? - спросила Ева Лотта. - Что не удастся увидеть лицо дядюшки Эйнара, когда он явится за коробкой. - Да, за это я не пожалела бы двадцать пять эре, - вздохнула Ева Лотта. В полицейском участке царили тишина и покой. Там сидел всего один полицейский и с таким увлечением решал кроссворд, словно ни малейшей преступности на свете не существовало. Но это был не Бьёрк. - Могу ли я увидеть полицейского Бьёрка? - Калле учтиво поклонился. - Он уехал по делам службы и вернется завтра. А ты не можешь назвать мифологическое чудовище из восьми букв? Полицейский кусал ручку и умоляюще смотрел на Калле. - Нет, я пришел сюда совсем по другому делу, - ответил Калле. - Да, как я уже сказал, Бьёрк вернется завтра. Ну, а женщина-воительница из шести букв? - Ева Лотта, - ответил Калле. - О нет, конечно же, нет, ее имя из восьми букв. Спасибо и до свидания. Мы придем опять - завтра! Калле потянул за собой Еву Лотту, и они вышли из полицейского участка. - Нельзя разговаривать о таких делах с полицейской ищейкой, которая только и интересуется что мифологическими чудовищами, - сказал он. Ева Лотта была того же мнения. С заявлением в полицию они решили подождать до завтра. Пожалуй, они ничем не рискуют. Ведь дядя Эйнар под надежной защитой в своей крепости. - А вот и Крук, он стоит перед мастерской часовщика, - шепнул девочке Калле. - Видела ты когда-нибудь в своей жизни такую рожу? - Здорово, что эти мошенники охраняют друг друга, - сказала Ева Лотта. - Точь-в-точь как в той поговорке: «Когда невинность спит, ангелы стоят на страже»! Калле потрогал свои мускулы на руке. - Но завтра - знай, Ева Лотта, - завтра предстоит битва не на жизнь, а на смерть! |
||
|