Говорит Ао

После того, как Сайрик покинул башню, Миднайт завалилась на бок и потеряла сознание. Невероятным усилием воли Адон подполз к чародейке и оторвав от ее рукава кусок ткани, приложил его к ее ране. Повязка помогла лишь отчасти, слегка замедлив кровотечение.

Взор Адона скользил по улицам, на которых солдаты Уотердипа отчаянно сражались за свою жизнь и свободу. Поначалу отряды стражников попросту пытались сдержать слуг Миркула, чтобы они не прорвались сквозь их ряды. Потом, когда твари потеряли свой атакующий порыв, защитники начали отгонять их назад. Через несколько минут войска Уотердипа перешли в наступление, а еще через некоторое время они уже буквально преследовали монстров отступающих в направлении Района Доков.

Однако, поражение слуг Миркула не прибавило Адону положительных эмоций. При каждом вздохе его легкие словно охватывало пламя и его тело сотрясала волна нестерпимой боли. Иногда он заходился неконтролируемым приступом кашля, с трудом хватая ставший словно каменным воздух. От ударов Сайрика, в дополнении к и так уже изуродованным легким Адона, у него сломалось два ребра. Несколько раз жрец пытался найти силы и отправиться вслед за вором и скрижалями, и каждый раз волна невыносимой боли вновь заставляла его опуститься на колени.

Сорок минут спустя к башне Черного Посоха подлетел грифон с двумя всадниками на спине. С животного спрыгнул высокий, черноволосый человек, окинул взглядом обескровленное тело Келемвора, затем осмотрел остальное место событий. Наконец он подошел к Адону и Миднайт.

“Что произошло?” — потребовал Черный Посох, не тратя время на знакомство. Маг никогда не видел Адона прежде, однако он ни на миг не усомнился, что это он и есть.

“Сайрик забрал…” Адон разразился приступом кашля и не смог закончить фразу.

Подождав несколько секунд, Черный Посох произнес, — “Жди здесь — я сейчас вернусь”.

Он исчез на лестнице, затем через пару мгновений вернулся, держа в руках два флакончика с темно-зеленою жидкостью. “Это укрепляющее средство — оно облегчит твою боль”. Передав один флакончик Адону, он опустился на колени перед Миднайт и влил содержимое второй бутылочки ей в рот.

Адон не колеблясь опустошил свой флакончик. Хотя он никогда прежде не встречал Кхельбена Арунсуна, сомнений в личности этого чернобородого человека быть не могло. Как маг и обещал, снадобье облегчило боль жреца и остановило его кашель и хотя Адон все еще был очень слаб, он нашел в себе силы подняться на ноги.

“Сайрик забрал Скрижали Судьбы!” — произнес Адон. “Ты должен…”

В этот миг Миднайт распахнула глаза. “Кхельбен?” — произнесла она. “Скрижали у тебя?” У нее по-прежнему кружилась голова и сводило мышцы, но как и жрец она чувствовала, что силы постепенно возвращаются к ней.

Вместо ответа на вопрос Миднайт, бородатый маг задал свои вопросы. “Что случилось с Келемвором? Где Эльминстер?”

Миднайт и Адон одновременно попытались ответить на разные вопросы, в результате чего у них вышло лишь нелепое бормотание.

Черный Посох поднял руку, призывая их обоих к молчанию. “Давайте начнем с самого начала. Миднайт?”

Миднайт поведала Черному Посоху о том, как следы Миркула вновь привели их к башне. Затем она объяснила как Повелитель Мертвых украл скрижаль из хранилища и описала как они заманили бога на крышу, после чего уничтожили его. “К тому времени, когда мы заполучили обе скрижали, его слуги были слишком близко к твоей башне”, — закончила она. “Эльминстер отправился к Источнику Утраты, чтобы отрезать их от города Миркула”.

“Затем на нас напал Сайрик”, — произнес Адон. Он быстро поведал как Сайрик вновь ранил его, убил Келемвора, пронзил Миднайт и забрав скрижали, покинул башню. Когда жрец рассказывал о подробностях смерти зеленоглазого воина, Миднайт отвернулась в сторону, тщетно пытаясь сдержать накатывавшие слезы.

Поразмыслив над историей в течении минуты, Черный Посох наконец произнес, — “Я пойду, вытащу Эльминстера из Источника Утраты…”

“А что насчет Сайрика и скрижалей?” — прервал его Адон. “Ты должен поймать его до того, как он доберется до Небесной Лестницы!”

“Терпение, Адон”, — спокойно ответил ему Черный Посох. “Сайрик не сможет отыскать Небесную Лестницу. Только люди с исключительными способностями могут видеть ее. У нас еще полно времени, чтобы отыскать его и отнять скрижали”.

Маг не мог знать, что как раз в этот самый момент Сайрик взбирался по склону Горы Уотердип. На вершине его взору открывалось изумительное зрелище — широкая, постоянно изменяющая свои формы цветная лента.

Возможно это было из-за того, что он обладал обеими Скрижалями Судьбы. Или же, заполучив их в свои руки, он доказал, что является столь исключительной личностью, сколь и Черный Посох с Миднайт. Но какова бы ни была причина, едва нога Сайрика ступила на склон горы, его взору тотчас предстала Небесная Лестница.

Однако, бородатый маг, находившийся сейчас на вершине своей башни, об этом даже и не подозревал. “Когда Эльминстер и я вернемся, мы заберем скрижали и вернем их Хелму”. Хотя он и не сказал об этом, маг сильно беспокоился за безопасность своего старого друга. Если Эльминстер был также измотан, как и Черный Посох, то старому мудрецу могли грозить серьезные неприятности. “Я пришлю кого-нибудь, чтобы он приглядел за вами двумя”.

“Ты можешь идти за Эльминстером”, — произнесла Миднайт. “Но я отправляюсь за Сайриком. Ты не знаешь этого убийцу так, как его знаю я”. Она перевела взгляд в сторону Небесной Лестницы, мысленно опасаясь, что вор уже стоит у ее подножия.

“Я иду с тобой”, — добавил Адон.

“Но вы же ранены!” — запротестовал Черный Посох, указывая на кровавые пятна на их одеждах.

“Думаю, мне хватит сил еще на одну схватку”, — произнес Адон. Жрец знал, что со сломанными ребрами он рисковал еще сильнее повредить свои легкие, но в этот момент не позволить Сайрику вернуть скрижали было гораздо важнее его собственной безопасности.

“Снадобье лишь ослабило вашу боль”, — предупредил Черный Посох. “Оно не залечило ваши раны. Как только его действие прекратится, вы можете потерять сознание”.

“Я пожалуй рискну”, — холодно произнесла Миднайт. Ей не нужен был Эльминстер — или кто-либо еще — чтобы отомстить за смерть Келемвора. Она чувствовала свою рану, но та вызывала у нее лишь небольшой дискомфорт — снадобье Черного Посоха оказалось очень эффективным. “Не одолжишь мне еще один кинжал?” — попросила она.

“Да, и куда задевалась моя палица?” — пробормотал Адон, пытаясь унять дрожь в голосе. Ведь несмотря на то, что его боль утихла, он находился далеко не в лучшем состоянии. Однако он не намеревался отпускать Миднайт одну вслед за Сайриком.

Черный Посох лишь покачал головой, явно расстроенный их упорством. “Как хотите, но позвольте мне хотя бы одолжить вам пару грифон с всадниками, чтобы вам не пришлось идти пешком до горы”.

Маг подошел к своему грифону и отдал несколько указаний всаднику, После чего грифон взмыл в воздух и взял курс на юг, а Черный Посох скрылся в башне. Спустя минуту он вернулся с оружием для Миднайт, а еще через некоторое время на крышу приземлилось два грифона с всадниками.

“Грифоны доставят вас куда вы пожелаете”, — заверил он. “Но я приказал им вернуться назад, если они заметят, что вы испытываете боль. Эльминстер и я вернемся в течении часа. Вы хотя бы дождетесь нас?”

Миднайт бросила взгляд на труп на крыше и произнесла, — “Если не найдем Сайрика, то да”. Она не собиралась возвращаться, если им удастся отыскать вора, поскольку все что ей было нужно это месть. Взглянув на Черного Посоха она добавила, — “Спасибо за твою помощь”.

Черный Посох выдавил слабую улыбку. “Нет…спасибо тебе. Ты помогла все нам. Удачной охоты!” С этими словами маг вновь исчез в своей башне.

Миднайт и Адон подошли к грифонам. Всадники, с опаской поглядывая на ранения этой парочки, помогли им забраться в седла.

“Куда теперь?” — спросил Адон.

Взгляд Миднайт остановился на разноцветной искрящейся ленте вздымающейся над Горой Уотердип. “Знает Сайрик, где находится Небесная Лестница или нет, но он наверняка отправился к вершине горы. Начать поиски оттуда это самое очевидное решение”.

“Это недалеко”, — произнес один из всадников. “Считайте, что мы уже там”.

Пять минут спустя грифоны приземлились чуть севернее вершины горы. На самом пике стояла каменная башня, а еще в пятидесяти футах к востоку располагалась крытая конюшня, внутри которой находилось около двух дюжин грифонов с тяжелыми ранениями — разорванными крыльями, порезанными головами, сломанными ногами. Однако среди людей раненых было еще больше и их стоны вылетали из-за двери ведущей в башню.

Миднайт и Адон спешились и осмотрели прилегающую местность. Прямо впереди, северный склон горы полого уходил вниз, постепенно покрываясь изумительными комплексами храмов и величественных особняков богатых обитателей Морского Района. С востока гора резко обрывалась, заканчиваясь обрывистым утесом, который служил западной границей Района Замка. Из-за вершины утеса выступали восемь шпилей Дворца Пиргейрона. А еще дальше, словно величественная диорама, расцвеченная дымящимися трубами и трепещущими флагами, простирался город Уотердип. К югу, за спиной Адона и Миднайт, в темные воды залива вдавались деревянные причалы порта.

С запада вершина внезапно оканчивалась стофутовым обрывом, резко переходящим в пятисотфутовый пологий откос, в итоге утыкающийся в защитную стену, охранявшую основание горы. За стеной плескались лазурные воды Моря Мечей.

Но не это привлекало внимание Миднайт. Играя всеми цветами радуги, из основания вершины вздымалась лестница, исчезающая в небесах.

За то время, что Миднайт смотрела на нее, лестница превратилась в широкий марш с белыми ступенями. Спустя мгновение она вновь изменилась, превратившись в наклонный спуск цвета чистейшего серебра. И подобное изменение происходило каждый несколько секунд.

“На что ты смотришь?” — спросил Адон. Единственное, что он видел к западу от вершины был утес.

Миднайт указала в воздух над утесом. “Небесная Лестница”, — произнесла она.

Адон вылупился в небо, однако, так ничего и не увидел. “Придется поверить тебе на слово”.

Всадники провели их через башню и конюшню, но Сайрика нигде не было. Покидая башню, Миднайт произнесла, — “Сайрика здесь нет”. Чародейка заметила, что от ходьбы и подъему по ступеням ее рана начала кровоточить сильнее и она ощутила легкое головокружение.

“Похоже, отыскать его будет не так-то просто”, — произнес Адон, усаживаясь на ступеньках башни. В отличие от Миднайт его раны вызывали у него сильную боль и хотя снадобье Черного Посоха и ослабило ее, ему по-прежнему было тяжело дышать и он чувствовал невероятную слабость.

“Мы найдем его”, — прорычала Миднайт. “А потом — прикончим”.

В животе у чародейки слегка кольнуло. Она никогда прежде не планировала чье-либо убийство с помощью магии. Для нее магия всегда была средством защиты, способом добиться уважения и силы, наслаждением — но никогда оружием, которое можно использовать ради мести.

“Я не стану повторять свою ошибку и вновь останавливать тебя”, — произнес Адон, с горечью вспоминая, что именно он уговорил своих друзей пощадить Сайрику жизнь. Его терзала злость на самого себя, ведь если бы он тогда промолчал, Келемвор сейчас был бы жив. “Но если смогу, то убью его первым”.

Всадники нахмурились и обменялись тревожными взглядами. Они привыкли к сражениям и смерти, но беседа этой парочки звучала так, словно они замышляли хладнокровное убийство. Черный Посох об этих незнакомцах ничего толком не сказал.

“Я не думаю, что вам стоит это делать”, — произнес один из всадников. “Черный Посох сказал…”

“Тихо!” — прошипела Миднайт, устремив взгляд на юг. “В здание, быстро!” На южной стороне вершины стоял Сайрик, обозревая заднюю сторону конюшни грифонов. На плече у него висела сумка со скрижалями, а в правой руке он сжимал меч.

Для того, чтобы его было труднее разглядеть с улиц Уотердипа, вор взобрался по задней стороне горы. Затем, прежде чем окончательно подняться на вершину, он обогнул дальнюю сторону утеса. Он не ожидал, что кто-нибудь попытается помешать ему доставить скрижали к Небесной Лестнице, но все же решил, что осторожность не будет излишней.

И сейчас Сайрик был рад, что был так осторожен. Еще снизу он видел, что на вершине расположена башня и конюшня, однако не ожидал, что строения будут находиться так близко к Небесной Лестнице или, что здесь будет так много стражников.

Постояв еще несколько минут, вор продолжил свой путь к небесной лестнице. Не было никаких видимых причин, чтобы всадники на грифонах стали его останавливать. К тому же, даже если они и попытаются это сделать, он считал, что успеет пробежать оставшуюся сотню футов до того, как они схватят его.

Из дверного проема Миднайт наблюдала, как Сайрик приближается к Небесной Лестнице. Наконец, когда он оказался на расстоянии пятидесяти футов от лестницы и от башни, Миднайт, убедившись, что он не сможет сбежать, приготовилась к атаке.

“Давай!” — крикнула чародейка, выбегая из башни.

Следом за ней, в сопровождении двух всадников, выбежал Адон. Миднайт попыталась на ходу вызвать заклинание смерти, но поняла, что на это ей не хватает сил. Необходимые слова и жесты расплывались в разуме туманным пятном.

Когда Сайрик услышал крик Миднайт, он не стал тратить время, задаваясь вопросом — почем же она до сих пор не была мертва. Вор тотчас понял, что несмотря на полученную рану, чародейка нашла в себе силы не только обогнать его, но и устроить засаду. Повинуясь инстинкту он бросился к Небесной Лестнице.

Почти в тот же самый миг с лестницы раздался глубокий голос, — “Нет! Остановись!” Эти слова словно гром пронеслись на Уотердипом.

Вниз по лестнице начала спускаться фигура в искрящихся доспехах. Гигант с могучим телом, достигал почти десяти футов в высоту. Его взгляд был печален и полон сострадания, хотя в нем угадывался холодок, указывавший на беспощадность в отношении дел, касавшихся его долга. На щите бога красовалось Недремлющее Око Хелма.

Двое стражников немедленно остановились и преклонили колено. Все солдаты, находившиеся в это время на вершине, высыпали из конюшни и башни и едва завидев величественную фигуру Хелма, тотчас падали ниц. Несколько перепуганных грифонов взмыли в воздух и полетели прочь.

Битва между защитниками Уотердипа и слугами Миркула продолжала кипеть, но появление Повелителя Хелма внесло в ряда тварей еще большую сумятицу. Стражники и солдаты города, увидев явление бога над городом, наоборот приободрились. Многие читали вслух молитвы прорубаясь сквозь ряды отступающих монстров.

Десять тысяч беженцев замерли и все как один обратили свои взоры к вершине горы. Лишь несколько тысяч из них разумно предположили, что говорить так громко может только божество. Они начали растекаться по склонам горы в смутной попытке разглядеть говорящего. Многих голос Хелма попросту напугал и они начали искать укрытия в подвалах и погребах. Однако, большая часть горожан просто замерла на месте, взирая на вершину горы с благоговейным трепетом и страхом.

Однако громогласный голос Сайрика не остановил и он по-прежнему мчался к Небесной Лестнице. Вор думал, что приказ Хелма относился не к нему. А даже если и к нему, он не собирался останавливаться, пока не отдаст скрижали.

Приказ бога заставил Адона замешкаться, но Миднайт даже не замедлила шага. Сайрик убил Келемвора и Проныру, пытался убить ее и Адона, предал их всех. Чародейке было наплевать на чьи бы то ни было приказы, когда дело касалось Сайрика. Она продолжала бежать за вором, сжимая кинжал в руке.

Хелм встретил Сайрика у основания лестницы и ступил перед ним, словно живой щит.

“Эта жизнь не принадлежит тебе”, — произнес Бог Стражей, бросая на Миднайт тяжелый взгляд.

“Ты не имеешь права приказывать мне”, — закричала Миднайт. Она перешла на шаг, но все еще продолжала двигаться к Сайрику.

“Он должен заплатить за свои преступления”, — произнес Адон, ступая вслед за Миднайт.

“Это не мой долг судить его”, — твердо произнес Хелм.

Бросая на Миднайт настороженный взгляд, Сайрик встал сбоку от Хелма и передал ему сумку. “Я отыскал Скрижали Судьбы”, — произнес вор.

Хелм принял артефакт из его рук. “Я знаю, кто отыскал их”, — ответил он, холодно смотря в глаза Сайрику. “Как и Повелитель Ао”.

Адон, который не мог видеть упрека в глазах Хелма, закричал, — “Он лжет! Сайрик украл их у нас, убив при этом хорошего человека!”

Хелм обратил свое морщинистое, бесстрастное лицо к жрецу. “Как я уже сказал, я знаю, кто отыскал скрижали”.

Миднайт на ослабших ногах продолжала приближаться к лестнице. “Если ты знаешь, что Сайрик несет с собой зло, почему ты принимаешь от него скрижали?” — спросила она.

“Потому что это не его долг судить об этом”, — произнес другой голос. Он был грубым и звучным без намека на злость или сострадание. “И не его право”.

На вершине лестницы стояла фигура на два фута выше Хелма. Хотя его лицо не отражало возраста — ему могло быть и двадцать лет, и сто двадцать — его волосы и борода были белыми словно молоко. Его лицо не было ни прекрасным, ни уродливым и обладало чертами, которые можно встретить на любой улице по всем Королевствам.

Однако, он был облачен в заметные одеяния, которые вполне могли прославить его при любом самом изысканном дворе. Она выглядела как обычная одежда, на которой тут и там встречались складки и замятости. Однако, когда Миднайт смотрела на нее, ей казалось, что она видит перед собой небеса. Халат был черным словно забвение, испещрен миллионами звезд и тысячами лун, образовывавшими изумительный рисунок, пробуждавший необычное чувство гармонии и красоты. В некоторых местах яркие вихри света освещали небольшие пространства. Но, словно в противовес им в других местах, имелись области залитые абсолютно непроглядной тьмой.

“Повелитель Ао!” — произнес Хелм, склонив голову.

“Принеси мне Скрижали Судьбы”, — приказал Ао.

Хелм открыл сумки и извлек из них скрижали, показавшиеся в могучих руках бога крошечными, почти ничтожными. Хелм отдал скрижали Ао, затем опустил одно колено, ожидая дальнейших приказов.

Ао изучал скрижали в течении нескольких минут. В сотнях мест по всем Королевствам, аватары выживших богов, внимая призыву Ао, впали в глубокий транс.

“На эти артефакты”, — произнес владыка, — “Я занес силы Порядка и Хаоса”.

“И я вернул их тебе”, — произнес Сайрик, осмеливаясь встретиться с Ао взглядом.

Ао посмотрел на вора с равной долей одобрения и порицания. “Да”, — произнес он, складывая скрижали вместе. “И вот чего они стоят!” Верховный владыка богов стиснул обе скрижали в своих могучих руках, одним движением сотря их в порошок.

Миднайт пригнулась, ожидая что небеса вот-вот низвергнутся на ее голову. Адон издал крик полный удивления и печали. Лицо Сайрика, наблюдавшего за тем, как сыпется пыль сквозь пальцы Ао, исказила гримаса гнева.

Хелм вскочил на ноги. “Повелитель, что вы наделали?” — спросил бог, в его голосе явно угадывались нотки страха.

“Скрижали ничего не значат”, — произнес Ао, обращаясь ко всем богам. “Я хранил их, чтобы вы не забывали, что боги были созданы для служения Балансу. Но вы все же забыли об этом. Вы рассматривали скрижали как набор правил, по которым можно играть в ваши детские игры, где всегда была лишь одна цель — влияние! Затем, когда правила перестали вас устраивать, вы их похитили…”

“Но это же были…”, — начал Хелм.

“Я знаю, кто похитил Скрижали Судьбы”, — ответил Ао, взмахом руки заставляя умолкнуть Хелма. “Бэйн и Миркул заплатили за свой проступок жизнями. Но виновны вы все. Вы заставляли ваших последователей строить огромные храмы, посвящать себя служению столь раболепно, что они не могли накормить своих детей. Вы даже заставляли их проливать кровь на ваши порочные алтари, чтобы похвастаться друг перед другом своей властью над этими низшими созданиями. Ваше поведение уже не раз заставило меня пожалеть о том, что я вообще создал вас”.

Ао замолчал, позволяя собравшимся вдуматься в его слова. Наконец, он продолжил, — “Но я создал вас и для вас было уготовано особое предназначение. Теперь я намерен потребовать, чтобы вы исполнили это предназначение. Отныне ваша истинная сила будет зависеть от числа ваших последователей и их преданности”.

По всем Королевствам боги открыли рты от удивления. В далеком Цурлаголе, Талос Неистовый рявкнул, — “Зависеть от смертных?” Один глаз его юного, широкоплечего аватара распахнулся от ярости и потрясения.

“Зависеть от них и даже больше”, — ответил Ао. “Без последователей вы будете увядать и даже можете кануть в вечность. А после того, что произошло в Королевствах, завоевать веру смертных будет не так уж и легко. Этого вы сможете добиться лишь служа им”.

В солнечном Тесире, прекрасная женщина с шелковистыми огненными волосами и пылающими рыжими глазами выглядела так, словно ее сейчас должно было стошнить. “Служить им?” — спросила Сан.

“Я сказал!” — ответил Ао.

“Нет!” — закричал Сайрик. “После всего того, через что мне пришлось пройти…”

“Молчать!” — прогремел Ао, указывая пальцем на вора. “Я не потерплю подобных речей. Они заставляют меня бояться, что я сделал неверный выбор для своего нового бога”.

Сайрик побледнел и потрясенно уставился на Ао.

“Ведь это та награда, которую ты так жаждал?” — спросил Ао, не сводя взгляда с вора.

Сайрик едва не кувырнулся с лестницы. “Та, та!” — воскликнул он. “Я клянусь, что буду служить тебе верой и правдой. Большое тебе спасибо!”

С губ Ао сорвался глубокий, безжалостный смешок. “Не благодари меня, злой Сайрик. Быть Богом Раздора, Ненависти и Смерти это отнюдь не подарок”.

“Разве?” — спросил Сайрик, озадаченно сморщив лоб.

“Ты заслужил божественности, контроля над своей судьбой и великой силы”, — произнес Ао. “Но получишь ты лишь часть этого — божественность и силу — которые сможешь использовать в Царстве Мертвых. А также ты обретешь все страдания Торила, которые ты сможешь насылать по своему желанию. Но никогда ты больше не познаешь удовлетворенности или счастья”.

Ао замолчал и посмотрел на Миднайт. “Но то, что ты заслужил больше всего, Повелитель Сайрик, обрести тебе не удастся никогда. Теперь я твой хозяин. Ты будешь служить мне…и своим последователям. Думаю, теперь у тебя будет гораздо меньше свободы, чем тогда, когда ты еще ребенком бегал по улицам Зентил Кипа”.

“Подожди”, — воскликнул новый Бог Раздора. “Я не…”

“Хватит!” — рявкнул Ао, направляя руку на Сайрика. “Я знаю, что ты прекрасно справишься со своими обязанностями, поскольку это единственное для чего ты подходишь”.

У Миднайт екнуло сердце. Теперь, когда Царством Мертвых правил Сайрик, ей ни за что не удастся сдержать обещание данное ею Проныре.

“Прости меня”, — прошептала чародейка, отворачиваясь от лестницы. “Некоторые обещания не могут быть сдержаны”. Она боялась, что Сайрик был прав, говоря о природе жизни. Это было бесчеловечное, жестокое существование, которое всегда заканчивалось пытками и страданиями.

“Миднайт!” — окрикнул Ао, обращая свое внимание на чародейку.

Услышав свое имя, Миднайт медленно обернула лицо к владыке богов. “Что еще?” — дерзко бросила чародейка. “Я ранена и измотана. Я потеряла любимого человека. Что тебе еще от меня нужно?”

“У тебя есть кое-что чему не место в Королевствах”, — произнес Ао, указывая пальцем на нее.

Она тотчас поняла, что он имел ввиду силу Мистры. “Забирай ее. Она мне больше не пригодится”.

“Возможно, пригодится”, — ответил Ао.

“Я слишком устала, чтобы решать твои загадки”, — отрезала она.

“Я потерял многих богов за это время”, — произнес Ао. “В наказанье за их воровство я оставил Бэйна и Миркула в рассеянном состоянии. Но Мистра, Леди Тайн и покровительница магии также погибла и воскресить ее не могу даже я. Не хочешь ты занять ее место?”

Миднайт посмотрела на Сайрика и покачала головой. “Нет, я разыскивала скрижали не по этой причине. Я не хочу торговать собой, как это сделал Сайрик”.

“Как жаль, что ты смотришь на мое предложение с подобной точки зрения”, — ответил Ао, указывая на Сайрика. “Я принял одного смертного за его злобу и безжалостность и надеялся принять вторую за ее мудрость и доброе сердце”.

Сайрик усмехнулся. “Да не трать ты на нее время. У нее не хватает смелости встретить свою судьбу”.

“Соглашайся!” — подстегнул ее Адон. “Ты не можешь допустить, чтобы Сайрик одержал победу. Ты обязана противостоять ему…” Но тут он остановился, поняв, что Миднайт никому ничем не обязана. “Прости меня”, — произнес он. “Ты самая храбрая женщина, которую я когда-либо знал и я думаю ты достойна стать богиней. Я не имел права говорить тебе о твоих обязанностях”.

При этих словах жреца, Миднайт подумала о своем обещании Проныре, затем о душах верующих, которые ожидали освобождения с Равнины Фугуе. Наконец, перед ее глазами проплыл образ ее любимого, блуждающего по огромной белой равнине среди миллионов других призраков. Предложение Ао может помочь ей избавить Келемвора от этих вечных мук, спасти Верующих от незаслуженных пыток, и даже сдержать обещание, данное Проныре. А если так, то Адон был прав — она была обязана ответить на призыв владыки.

“Нет, ты прав”, — произнесла чародейка, обернувшись к Адону. “Я должна согласиться. Если я откажусь, то смерти Проныры и Келемвора были напрасны”. Она взяла жреца за руку и улыбнулась. “Спасибо, что напомнил мне об этом”.

Адон улыбнулся в ответ. “Без тебя будущее Королевств выглядело бы очень мрачно”.

Их беседу прервал Ао. “Каково твое решение, Миднайт?”

Чародейка быстро поцеловала Адона в щеку. “Прощай”, — произнесла она.

“Я буду скучать по тебе”, — ответил жрец.

“Нет, не будешь”, — улыбнулась Миднайт. “Я всегда буду с тобой”. Она быстро повернулась и ступив на лестницу, которая приняла форму широкого марша, выложенного алмазами, заняла место напротив Сайрика.

Обращаясь к Ао, она произнесла, — “Я согласна”. Затем, уже обернувшись к Сайрику, она добавила, — “А тебя я заставлю сожалеть о своем предательстве всю оставшуюся вечность”.

На какой-то миг Сайрик испугался, что Миднайт сможет выполнить свою угрозу. Затем вор вспомнил, что ему известно настоящее имя чародейки — Ариэль Манкс. Он слабо улыбнулся и подумал, будет ли оно иметь над Миднайт какую-либо власть теперь, когда она стала богиней.

Ао вознес руки и тотчас Небесная Лестница и все, кто на ней находились, исчезли в столбе яркого света, на какой-то миг ослепив Адона и тысячи горожан взиравших на вершину горы Уотердип.

Подобные колонны света вознеслись к небесам и в солнечном Тесире, Цурлаголе, Арабеле и сотне других мест, где боги нашли себе временное пристанище. Наконец, в Тантрасе, там где Бог Долга пал в битве с Бэйном, разбросанные кусочки львиного аватара Торма воспарили над землей и соединились воедино. Над морем промелькнул столб золотого света и Торм тоже вернулся домой.