"Скандалы" - читать интересную книгу автора (Гольдберг Люсьен)

20

Джеффри Дансмор одевался так, как свойственно богатым людям, не желающим подвергаться риску, выставляя напоказ свое богатство. На нем была выгоревшая зеленая рубашка, скромный пиджак и белые, безупречно чистые кроссовки. В таком виде он болтался днем в галерее своего отца в Ист-сайде.

Нью-йоркские грабители не подозревали, что рубашка его сшита из шелка ручной выделки и стоит сто долларов, а костюмы, которые он менял ежедневно, вышли из рук его личного портного в Милане.

Метрдотели в ресторанах и охранники в клубах даунтауна сразу же замечали, как он богато одет. Понимали это манекенщицы и богатые наследницы.

Нива знала, что по вечерам он одет, как манекен с витрины фешенебельного магазина. В клубах он появлялся в смокинге и черной шелковой рубашке.

Когда Нива, сидя в своем отсеке в дальнем конце галереи, положила телефонную трубку, она увидела, что у входных дверей стоит Джеффри, увлеченный разговором с одним из дилеров, которые являлись на каждый аукцион.

Чувствовала она себя ужасно. Услышав эти мерзкие вульгарные слова: „Это я, сахарные мои титечки. Мистер Счастливчик стоит у меня колом", она всю ночь пролежала без сна. Когда Ирвинг заснул, она поднялась с кровати и свернулась калачиком на диване в гостиной, накрывшись меховой шубкой, с рукава которой еще свисал торговый ярлычок. Она ощущала безысходное одиночество. Даже Роза, казалось, покинула ее. От бессонной ночи у нее болезненно пульсировала голова: когда она слишком резко поворачивала ее, мышцы на затылке сводила судорога.

Рассеянно глядя на Джеффри, она думала о только что состоявшемся телефонном разговоре. Ей позвонила ассистентка Лолли Пайнс и попросила организовать распродажу барахла, скопившегося в фантастическом доме над Центральным парком.

Не будь Нива в таком состоянии, она разволновалась бы. Она понимала, что в этом и есть разрешение ее проблем, но была так измотана, что не могла сосредоточиться. Она рассеянно смотрела, как блестят под лучами солнца иссиня-черные волосы Джеффри. Каждый раз, когда он поднимал руку, чтобы пригладить волосы, на его правом мизинце сверкало массивное золотое кольцо.

Джеффри, после того как кончил Браун, провел несколько лет в Европе – „изучал историю искусств", как говорил его отец со смущенной улыбкой. Последние два года он скупал у дилеров кое-какие вещички для своей коллекции.

Нива не испытывала к Джеффри материнских чувств: он был всего шестью или семью годами моложе нее. По отношению к нему она чувствовала себя, пожалуй, как старшая сестра, невинно флиртующая с обожаемым младшим братом.

– Джефф! – позвала она, видя, что он прощается с собеседником.

Повернувшись, Джефф широким легким шагом направился к ней, засунув руки в карманы широких брюк.

Он опустился в кресло перед ее столом.

– Нива, ты моя слабость, – расплывшись в улыбке, сказал он. – Доброе утро. Как поживает моя любимая девочка?

Нива понимала, что внешне она еще вполне привлекательна, но почему-то сомневалась в этом, когда Джеффри заигрывал с ней. Со вздохом она сказала:

– У меня было дурное утро, Джефф. Да, очень дурное.

– Кто же огорчил мою Ниву? Скажи мне, и я займусь им.

Снова вздохнув, Нива откинулась на спинку кресла.

– Джефф... ты все знаешь. Ведь ты вращаешься в самых разнообразных кругах.

– Кто так считает?

– Женские издания, Ричард Джонсон, Лиз Смит.

– Ах, эти, – сказал он. – Да, они так и считают. Это утверждает мой пресс-агент, а они просто повторяют.

– Джеффри Дансмор, вам не нужен пресс-агент, – улыбнулась Нива. – Я сама видела, как, откуда ни возьмись, выскакивают фотографы, чтобы щелкнуть вас.

– Если им не удается найти Джона Фитцджеральда Кеннеди-младшего, – пошутил он. – Ну, о чем ты собираешься меня спросить?

– Это нечто личное.

– Ага. М-да. И что же?

– Правда ли, что все мужчины...

– Да, да, – серьезно сказал он, наклоняясь к ней.

– Правда ли, что все мужчины обманывают?

Джеффри прижал ладонь к груди.

– Работая в нашем бизнесе, ты задаешь такие вопросы?

– Я имела в виду не это, совсем другое... у всех ли мужчин интрижки на стороне?

– Ты говоришь о женатых мужчинах, так?

– Ну, предположим, женатых... связанных с какой-то одной женщиной.

– Хм-м-м, – буркнул он, – довольно ханжеский подход.

– Я знаю, что ты холостяк, но тебе приходится встречаться со многими людьми. Как ты считаешь, мужчины, состоящие в браке, в основном неверны женам?

Джеффри, соединив кончики пальцев, казалось, погрузился в глубокое раздумье.

– Я бы сказал, что в основном, при определенных обстоятельствах, так оно и есть, хотя не могу дать этому научного обоснования... я не знаю.

– Джеффри, мне хочется влепить тебе оплеуху. Ты все отлично знаешь, но не хочешь сказать, потому что мужчины всегда солидарны друг с другом.

– В чем дело, радость моя? В последнее время Ирвинг слишком поздно приходит с работы?

У Нивы заболело сердце, она постаралась совладать с собой, но, не сдержавшись, разразилась рыданиями.

Наклонившись к ней, Джеффри взял ее руки в свои.

– О, моя милая, не надо. Прости меня. Я просто шутил, – сказал он, гладя ее руку. – Господи, похоже, я задел самый больной нерв.

Нива достала платок и прижала его к глазам, потом вытерла нос.

– Все в порядке, – сказала она. – Просто у меня выдалась тяжелая ночь.

– Понимаю, – посочувствовал Джеффри. – Чем я могу тебе помочь? Я сделаю все, что хочешь. Знаешь, притащу-ка я бутылку шампанского. Возьмем такси и покатаемся до ленча вокруг парка. А потом отвезу тебя к „Мортимеру" и угощу цыплятами.

– Джеффри, помолчи и послушай меня хоть несколько минут. Мне нужен деловой совет, и ты единственный, к кому я могу обратиться.

– Отлично! Думаю, я мастер давать деловые советы. Но мои советы личного характера заставляют женщин рыдать.

Она никогда раньше не замечала, какие у него безукоризненно белые зубы. Ясно, тайна зубоврачебного искусства, столь же дорогая, как частные школы и летние лагеря, в которых он бывал.

Нива распрямила плечи и вскинула подбородок.

– Сегодня мне звонили по поводу одного дела в Вест-Сайде. Трехэтажный дом на высотке.

– Трехэтажный? Ты имеешь в виду наследство Лолли Пайнс?

– Ты знал о нем?

– Да о нем все в нашем бизнесе знают. Мы сходим с ума, желая узнать, кому оно достанется. Я слышал, что у старой жабы нет наследников.

– Она сделала завещание. Я только что говорила с наследницей.

Симпатичная физиономия Джеффри просияла.

– Дело чистое?

– Похоже, что так. Лолли Пайнс оставила все своей ассистентке, некоей Кик Батлер. Она звонила мне и просила как можно скорее организовать распродажу.

– Потрясающе! – взвыл Джеффри, ударяя кулаком одной руки по ладони другой. – Папа знает?

– Еще нет. Мне хотелось бы сначала получить совет.

– Слушай, а не твой ли муж представлял Лолли Пайнс, как я где-то читал? Не удивительно, что позвонили тебе. Ну, ты и простофиля, подружка.

Смутившись, Нива опустила глаза.

– Ирвинг не должен иметь к этому отношения, Джеффри.

– Еще лучше, – улыбнулся он.

– Джеффри, ты знаешь о том, кого твой отец собирается уволить? То есть... нет ли меня в этом списке?

– Вот уж понятия не имею, Нива. Понимаю одно: когда пробьет час, придется делать большое кровопускание. А что? Ты считаешь, что тебя могут попросить?

– Не исключено. Все бывает. А мне нужно зарабатывать больше, чем здесь.

– Ясно. И...?

– Джефф, ты проводил для меня несколько аукционов. Если бы я сама решила этим заняться, какой суммой я должна располагать?

У Джеффа расширились глаза.

– Это зависит от ситуации.

– Это очень важно. У меня немного денег, совсем небольшая сумма, оставленная мне матерью. И меня очень волнует, что думает об этом твой отец. Вот мои самые главные проблемы.

– Откуда мне знать, о чем думает отец. Он просто помешан на тебе. Едва ли он уволит тебя, скорее он предпочтет, чтобы ты начала свое дело.

Настроение у Нивы немного улучшилось. Она не жалела, что доверилась Джеффри.

– Ладно, предположим, я получу благословение Обри. Хотя не хочу терять дружбу Обри, став его конкурентом. Так о каких первоначальных вложениях может идти речь?

Джеффри подтянул к себе лежащий на столе блокнотик и, сняв колпачок с массивной золотой авторучки, стал подсчитывать.

– Давай прикинем. Тебе придется дать объявление. С распечаткой я тебе помогу. Если не будет времени выпустить настоящий классный каталог, обойдемся без него. Сработает имя Лолли Пайнс. Тебе понадобится хороший текст; можешь воспользоваться мной, – сказал он, плутовски ухмыльнувшись. – Нужна секретарша – отвечать на звонки. Как оценщик может подойти мой приятель Сэл. Он мой должник. Тебе понадобится аукционист и временный штат для демонстрации предметов и организации продажи. Затем грузовики, грузчики, аренда складских помещений и торгового зала... хм. Все это не дешево, радость моя. Рассчитывай на... м-м-м... тысяч на пятьдесят. Конечно, ты должна убедиться, что там не мусор, и ты сможешь получить приличный доход.

– Пятьдесят тысяч? – Нива потерла переносицу. – Ты убиваешь меня, Джефф. Что я затеяла? У меня и половины такой суммы нет.

Не отрываясь от списка, Джефф надел колпачок на авторучку и улыбнулся.

– Я знаю, где раздобыть вторую половину. Возьми партнера.

– Ох, Джеффри, – устало сказала Нива, ощутив, что ее энтузиазм иссяк. – Не знаю идиота, который вложит в это деньги.

– Еще как знаешь!

К изумлению Нивы, Джеффри соскользнул на пол и встал перед ней на колени. Сжав ее руки, он умоляюще посмотрел на нее.

– Прекрасная, обожаемая, умнейшая леди! Могу ли я стать вашим партнером? – торжественно вопросил он.

Нива не могла удержаться от смеха.

– Вставай, Джеффри, – торопливо зашептала она, косясь на дверь.

– Разреши мне стать твоим мусорщиком. Бери мои деньги, пользуйся моим умом. Все это я впустую трачу на выпивку и машины.

– Смилуйся, Джеффри!

Высокий Джеффри неторопливо поднялся с пола, продолжая держать ее руки.

– Я совершенно серьезно, Нива. Мне необходимо воспользоваться своими знаниями. Кроме того, я испытывал сентиментальные чувства к Лолли Пайнс. В первый раз мое имя появилось в прессе в ее колонке. Она заприметила меня на вечеринке, куда я не хотел идти с дамой, которую толком и не знал. Я мечтал, чтобы обо мне упомянули в прессе. Давай же, девочка, подключи меня.

Нива осторожно отняла у Джеффри руки и посмотрела на него. По выражению его лица было видно, что он не дурачится.

– А что скажет твой отец?

– Мой отец завопит от радости, узнав что его беспутный сын наконец решил потаскать тяжести. Идем спросим его, а потом отпразднуем это событие за ленчем. Днем ты отведешь меня в этот дом, и мы хоть бегло посмотрим, что там такое. В любом случае компенсируем свои затраты и повеселимся.

Повеселимся, подумала Нива. Давненько с ней этого не случалось, и сейчас она решила, что ради маленьких радостей все же стоит жить.

У „Мортимера", как всегда, было полно народу. Нива правильно поступила, надев в это утро ярко-красный костюм. Пока они с Джеффри дожидались у входа Глена Бирнбаума, владельца маленького бистро на Лексингтон-авеню, который должен был усадить их, она видела, как на нее удивленно посматривают. „Мортимер" был тем местом, откуда по всему Манхэттену разносились слухи, и она не сомневалась: каждый думает, почему оказалась здесь миссис Ирвинг Форбрац с Джеффри Дансмором. Она узнала несколько знакомых, явно заметивших, что жена Ирвинга Форбраца пришла на ленч с симпатичным молодым человеком. Впрочем, это еще не повод упоминать о них в соответствующей колонке. Тем более, что они с Джеффри не сделали ничего, привлекающего внимание, и не собирались делать. Их связало дело. Блестящее, новое, восхитительное дело, которое пока оставалось их тайной.

Через несколько минут они сидели за столиком. Похоже, Джеффри, знакомый чуть ли не со всеми, хотел с каждым перекинуться словечком.

Заказывая бутылку шампанского, Джеффри бросил взгляд в сторону входа и тут же втянул голову в плечи и понизил голос:

– Там одна дама из „Курьера". Не поворачивайся. Она идет в нашу сторону. Я бы хотел сообщить ей о нашем замысле, если тебя не смущает... твой компаньон.

Нива улыбнулась, благодарная Джеффри за активное и вместе с тем предусмотрительное отношение к их совместному начинанию, в реальность которого она все еще не могла поверить.

– Это безумие, Джеффри, – зашептала она. – Как мы назовем наш альянс?

– Хм-м-м, к сожалению, я не имею права использовать марку „Дансмора", отец сочтет это нахальством.

– А я, разумеется, не хочу использовать фамилию Форбрац, – с гримаской неудовольствия заметила Нива. По выражению лица Джеффри она поняла, что его знакомая почти подошла к ним. – Скорее, Джеффри... какое шампанское ты заказал?

– При чем тут... да... да... „Моэ эт Шандон". А что?

– Галерея „Шандон", – выпалила Нива. Джеффри щелкнул пальцами.

– Отлично. Галереи „Шандон", пусть будет во множественном числе. Потрясающая находка!

Нива все еще улыбалась, когда Джеффри встал и поздоровался с кем-то у нее за спиной.

– Привет, радость моя, – весело сказал он. – Познакомься с моей партнершей.

Обернувшись, Нива увидела блондинку с чуть вздернутым носиком: та, улыбаясь, смотрела на нее сверху вниз.

– Нива, это Бэби Байер, она пишет для „Виноградинки" в „Курьере", – сказал Джеффри и обратился к блондинке: – Бэби, мы сотрудничаем вместе в галереях „Шандон"; познакомься, Нива Форбрац.

– Форбрац, – ровным голосом повторила блондинка, и улыбка исчезла с ее лица. – Редкая фамилия. Вы имеете отношение к Ирвингу Форбрацу?

– Да, – ответила Нива, подавая руку. – Ирвинг – мой муж.

– Очень приятно. – Блондинка словно не заметила протянутой руки Нивы, и та смущенно опустила ее. Бэби не сводила глаз с лица Нивы, будто ожидала увидеть размазанную косметику.

– Итак, Джеффри, – вдруг оживилась блондинка, – ты обзавелся собственной галереей? Когда же это произошло?

Джеффри бросил взгляд на Ниву.

– Недавно, Бэби, совсем недавно. Наш предстоящий аукцион может весьма заинтересовать тебя. Мы будем распродавать имущество Лолли Пайнс.

– Я бы хотела поговорить об этом с тобой, Джеффри, – выдохнула Бэби. – Могу я позвонить тебе сегодня днем?

– Конечно, ты ведь знаешь мой номер. Но Нива мой старший партнер. Почему бы тебе не позвонить ей?

– Я свяжусь с тобой позже, – многозначительно сказала та, торопливо послав ему воздушный поцелуй, и поспешила к своему столику, даже не взглянув на Ниву.

– Очень мила, – спокойно заметила Нива, наблюдая, как их собеседница посылает воздушные поцелуи мужчинам, сидящим за столиками вдоль кирпичной стены ресторана.

– Сомневаюсь, – возразил Джеффри, когда официант поставил на столик шампанское. – Но полезна.

Нива протянула ему бокал.

– Первый тост произнесу я, – сказала она.

– О'кей, – улыбнулся он, поднимая бокал.

– За новое восхитительное приключение Нивы и Джеффри...

– ...И за галереи „Шандон"... что бы они собой ни представляли.

Они чокнулись и выпили.

Вдруг Нива поняла, что боится – на сей раз ее испугала невероятная радость, охватившая ее.