Taken: , 1

Пролог. ПОТЕРЯННОЕ НЕБО

С раннего детства я любил смотреть в ночное небо, густо усеянное множеством ярких звезд. Их было свыше восьмидесяти тысяч, видимых невооруженным глазом, и около миллиона – заметных даже в слабенький телескоп. Они сплетались в затейливые узоры и превращали небосвод моей родной планеты в сверкающий ажурный купол, к которому так хотелось дотянуться рукой и зачерпнуть оттуда горсть мерцающих огоньков…

Звезды казались мне такими близкими, такими доступными. Они завораживали меня, гипнотизировали, влекли к себе с необычайной силой. Глядя на них, я забывал обо всем земном и мыслями устремлялся вверх, к бескрайним космическим просторам Я не понимал, как люди могут жить под таким потрясающим небом и не думать о звездах, сияющих в вышине.

Но приходилось.

Приходилось жить, не думая об этом, ибо думать было мучительно больно. Думать – значило страдать, терзать себя напрасными надеждами и тешиться несбыточными мечтами. Думать – это ворошить трагическое прошлое, переживать за унылое настоящее и с тоской смотреть в безрадостное будущее. Гораздо легче было жить бездумно. Просто жить – и не смотреть в небо. Не видеть звезд, которыми мы когда-то владели и которыми так бездарно распорядились. А в конечном итоге мы их потеряли. Потеряли навсегда, безвозвратно.

Звезды снова стали чужими, далекими, недосягаемыми. Они отвергли нас, и мы смирились с их приговором. Не сразу, не безропотно – но смирились. И вернулись к земным делам, стараясь не поднимать взгляд к небу.

Некогда могущественная человеческая цивилизация оказалась расколотой и рассеянной по Галактике. Среди ста миллиардов звезд, как песчинки в океане, затерялись несколько десятков миров, оставленных в распоряжение людей. Миров, превращенных в огромные космические резервации для умирающего человечества.

К числу таких резерваций принадлежала и планета Махаварша. С санскрита ее название переводилось как «Великая Страна», однако на самом деле она была просто большой тюрьмой. А я был одним из ее узников…

Taken: , 1