"Авель и Мегаполис" - читать интересную книгу автора (Фротсак Анита)Глава 4 «Национальность: „каждый пятый“»Сын Мироновны Антошка работал участковым, но только не на их, а на другом участке. Специально попросился подальше от дома. Зарплата у мента издевательство одно, а жить ведь как-то надо. Про его хлебные места знали только считанные люди. Двое коллег, собратьев по бизнесу, да начальник-хапуга. Плюс все соседи по дому… Антон Кирпичников был единственным кормильцем своей матери. По документам. А на деле кормила-то его как раз она. Мироновна целыми днями выстаивала у метро, продавая дешёвые сигареты. Рядом с ней, как правило, стояли ещё несколько старух. Три-четыре, не больше. Можно было подумать, что остальные старухи в районе торговать сигаретами гнушались. Да только это не так. Остальным не давал становиться в этот ряд Антошка. — Римма, я тебе зла не желаю, — доверительно зашептала Мироновна. — Если решили комнату сдавать, сдавайте на здоровье, но жильца зарегистрируйте! Так всем спокойнее будет. — Не волнуйтесь, Мироновна, мы же с вами не первый год знакомы. Это действительно наш племянник. — Нет, если хочешь третью комнату сдавать — сдавай! Чего ей зря пустовать? А твой-то, небось, рад, что тёща переставилась? — Ну что вы такое говорите?! — А то и говорю, что все кругом только и ждут, когда площадь освободится. Народ — зверьё! Садисты! Войну на них надо! Сталина! А разврат кругом какой? В телевизоре ведь что? Одни жопы на экране! А завтра день пограничника! Даже концерта не дадут, сволочи! — Мироновна, какие жопы? — прорезался Аркадий. — Тебе о душе надо думать! — Смотри, подслушал, окаянный! Уйми своего борова, Римуль, а то орёт, будто его режут… без наркоза… — Аркадия на работе сократили, — шепнула Римма. — Ой, правда?! — расцвела Мироновна, — Ну, тогда всё ясно! Ладно, пойду… Завтра рано вставать. Причёску перед выходом надо будет сделать… Завтра ведь день пограничника! — повторила она с явным вожделением. Ни один бывший советский праздник не был ею забыт, и по таким случаям она всегда делала укладку, густо пудрилась и румянилась. Помаду выбирала чем поярче, вырви-глаз. Выпроводив соседку, Риммочка вернулась в кухню и накинулась на Аркадия. — Ты зачем при этой дуре теракты вспоминал? Она ведь шуток не понимает. — Больше не буду, — бормотнул Аркадий. — Что это за женщина? — спросил Шамиль. — Нервная какая-то… — Она такая и была, с самого рождения, а совдеп её… усугубил… Ей «Со святыми упокой» надо репетировать, а она всё никак не «упокоится»… Всё по чужим норам шастает, вынюхивает, дрянь… Дав такое нехитрое разъяснение, Аркадий шарахнул ладонью по столу. Сразу же вслед за этим в прихожей раздался новый звонок. Аркадий быстро поднял палец к потолку. — О! Щас увидишь ейную крышу! Сыночек за ней тенью ходит! Паспортный контроль — это для отвода глаз, а на самом деле он охранник этой ведьмы! Тень нашего домашнего погранца! Парочка — супер! Муха не пролетит! Антошка для такого случая был при форме. — Проверка паспортного режима. Здесь у вас все граждане России, или как? — Или как! Риммочка, дай ему все паспорта! Пускай любуется, не жалко! С этими словами Аркадий метнулся к окну и резко выглянул. Лицом вверх. Мироновна в сверкающих при лунном свете бигуди реально смахивала на инопланетянку. — Ой! Караул! За нами наблюдают! Пришельцы из других миров! От добрых сил в последнее время спасу нет! Прошу немедленно запротоколировать! Антошка отдал честь и удалился. Аркадий снова заорал, зачем-то снова высунувшись в окно: — Вы только гляньте на нашего блюстителя! Надо бы сбегать к метро да проверить, чем они там с мамашей занимаются! — О, Господи! — послышалось сверху. Аркадий снова глянул вверх. Порядок! Голова в железном ореоле скрылась. Риммочка, взяв у Антошки паспорта назад, сунула Шамилю его корочки. Аркадий вдруг заволновался. Чисто по-родственному. — Ты это… поосторожнее с документами! Надеюсь, паспорт ты им отдавать не собираешься? А то умыкнут и спасибо не скажут! — Они сказали, что паспорт им без надобности… что всё и так понятно… — Погорячи-и-ились… Внешность обманчива… Он дрожащей рукой налил всем ещё. — Кстати! Если ты прирождённый Авель, то какой же ты басурманин? Скорее уж еврей… Давай сходим к нашему раввину, послушаем, что скажет… Риммочка замахала руками, но супруг не унимался. — Внешность бывает о-о-очень обманчива! У нас в институте сибиряк был, блондинистый детина, метр девяносто, по фамилии «Зуй»… Как-то раз иду по коридору, а на меня уборщица летит и орёт: «Наш Зуй вьетнамец! Наш Зуй вьетнамец!» В то время с дружеским визитом страну посещал лидер компартии Вьетнама Нгуен Зуй Чинь. Так бедняга Зуй от счастья чуть не помешался, родню вьетнамскую начал искать… Через Красный Крест! Не терпелось продвинуться по партийной линии… Ладно, для начала будем говорить, что твоя национальность — «каждый пятый»! До официального распоряжения правительства! Аркадий упивался собственным остроумием. Однако воспоминания об отрезанных пальцах и неизвестно за каким рожном дёргающихся головах не давали окончательно расслабиться. — Шамильчик, слушай… Я тут подумал… Судя по твоим благородным речам, и сам ты очень благородный, и никакой не преступник, да? Или я… ошибаюсь? Шамиля насупился. — Прости, спьяну ляпнул не то… Я только хотел сказать, что начальнички твои, судя по всему, прекрасные люди и вовсе даже никакие не бандюки! Шамиль продолжал бычиться. — Мы тут с Риммочкой в твоё отсутствие невесть что подумали, про пальцы начитавшись… Бывает, что люди с виду приличные, а на деле чужими членами торгуют, трупы истязают, головы отвинчивают… чтоб не дёргались… — Ладно, понял… Всё расскажу… другого выхода нет… — Выход, сынок, всегда есть… — А хотите, я вас прямо завтра на свою фирму отведу? — А что? И отведи! Мне ведь на старости лет уже бояться нечего… Даже если… и все пальцы отчекрыжат… нафиг… |
||
|