"Осколок Вселенной [Песчинка в небе]" - читать интересную книгу автора (Азимов Айзек)Глава девятьнадцатая К роковой чертеВ последующие часы и в стенах форта Диббурн, и за его стенами начались бурные события. То же происходило и в самой Чике. В полдень верховный министр захотел связаться со своим секретарем, но того не смогли найти. Верховный министр остался недоволен, а начальство Исправительного дома забеспокоилось. Пустились в розыск, и часовые у дверей конференц-зала заявили, что секретарь вышел оттуда вместе с арестованными в десять тридцать утра. Нет, никаких распоряжений он не оставил. И не сказал, куда направляется, а спрашивать им не полагается. Прочие охранники также не смогли сказать ничего вразумительного. Общая тревога нарастала. В два часа дня поступило первое сообщение о том, что машину секретаря утром видели в городе, но никто не мог сказать, был в ней секретарь или нет. Предполагали, что он сидел за рулем, но наверняка никто не знал. В два тридцать стало известно, что машина въехала в ворота форта Диббурн. Около трех решились позвонить командиру форта. Ответил дежурный лейтенант и сказал, что в данный момент сообщить ничего не может, однако командование имперскими вооруженными силами требует соблюдать порядок и не распространять слухи об исчезновении члена Общества Блюстителей. Этих слов было достаточно, чтобы добиться прямо противоположного результата. Люди, замешанные в заговоре, не могут не встревожиться, если за двое суток до начала операции один из главных участников заговора вдруг оказывается в руках врага. Это или провал, или измена, то есть две стороны одной медали: и то, и другое несет заговорщикам смерть. Поэтому в народ бросили клич, и народ заволновался. На всех углах появились профессиональные демагоги. Открыли тайные арсеналы, и всем желающим раздавали оружие. Толпы людей потянулись к форту, и в шесть часов вечера к коменданту снова обратились – на этот раз через посланника. В самом форте события развивались своим чередом. Началось с того, что молодой офицер, вышедший навстречу машине, протянул руку за секретарским бластером. – Оружие отдайте мне, – приказал он. – Пусть отдаст, Шварц, – сказал Шект. Рука секретаря сняла бластер с пояса и протянула офицеру. Оружие унесли, и Шварц с рыданием освобождения отпустил секретаря. Арвардан был наготове. Когда секретарь взвился, как обезумевшая стальная пружина, археолог навалился на него и заработал кулаками. Офицер выкрикнул приказ, и к машине побежали солдаты. Когда Арвардана оттащили, секретарь уже обмяк на сиденье – изо рта у него стекала темная струйка крови. Поврежденная щека Арвардана тоже кровоточила. Он ослабевшей рукой поправил волосы и твердо сказал, указывая на секретаря: – Я обвиняю этого человека в заговоре с целью свержения имперского правительства. Мне нужно немедленно увидеться со старшим офицером. Мы ему сообщим, – вежливо ответил офицер. – А пока не угодно ли всем пройти со мной? Тем дело временно и кончилось. Четверых поместили отдельно от секретаря в довольно удобной комнате. Впервые за двенадцать часов они получили возможность поесть, чем охотно и занялись, несмотря на обстоятельства. Можно было воспользоваться даже таким благом цивилизации, как ванная. Комната, однако, охранялась, и через несколько часов терпение Арвардана лопнуло: – Да мы просто сменили одну тюрьму на другую. Вокруг шла бессмысленная, размеренная жизнь военного лагеря, не имевшая к ним никакого отношения. Шварц спал, Арвардан выразительно посмотрел на него, но Шект покачал головой. – Нельзя. Есть предел человеческим силам. Он весь вымотался, пусть отоспится. – Но у нас осталось всего тридцать девять часов. – Знаю, но придется подождать. – Кто тут утверждает, будто он гражданин Империи? – спросил холодный, слегка саркастический голос. – Я! – вскочил Арвардан и осекся, узнав того, кто задал вопрос. Тот улыбался застывшей улыбкой, и его левая рука, еще скованная в движении, напоминала об их последней встрече. – Бел, это тот офицер, – тихо подсказала Пола, – из универмага. – Которому он сломал руку, – резко добавил тот. – Я лейтенант Клауди, а вы тот самый человек. Значит, вы из миров Сириуса? И с кем связались! Кошмар, как низко может пасть человек! И девчонка эта при вас. – Он помедлил и подчеркнуто произнес: – Земляшка! Арвардан ощетинился, но овладел собой. Нельзя… не сейчас… – Могу я видеть полковника, лейтенант? – как можно смиренней спросил он. – Боюсь, что полковник отсутствует. – Его нет в городе? – Я этого не сказал. С ним можно связаться, если дело действительно срочное. – Очень срочное. А дежурного офицера можно видеть? – Я дежурный офицер. – Тогда позвоните полковнику. – Вряд ли смогу это сделать, не ознакомившись с ситуацией. Арвардана трясло от нетерпения. – Бога ради, перестаньте играть словами! Это дело жизни и смерти. – Вот как? – Лейтенант с видом денди помахивал своим стеком. – Тогда просите меня, чтобы я вас принял. – Хорошо, примите вы. – Я сказал: просите. – Могу я просить вас, чтобы вы меня приняли, лейтенант? – Я сказал: просите. Почтительно. В присутствии девушки, – без улыбки сказал лейтенант. Арвардан сглотнул и отступил назад. Пола положила руку ему на рукав. – Пожалуйста, Бел. Не надо его сердить. – Бел Арвардан из сектора Сириуса почтительно просит дежурного офицера принять его, – прорычал археолог. – Посмотрим, – сказал лейтенант, сделал шаг вперед и неожиданно, со злостью ударил Арвардана по перевязанной щеке. Арвардан еле удержался, чтобы не вскрикнуть. – Раньше вас это возмущало. А теперь – нет? – Арвардан молчал. – Я приму вас, – высокомерно произнес лейтенант и вышел. А за ним – Арвардан в сопровождении четырех солдат… – Что-то я его не слышу, а ты? – сказал Шект Поле через некоторое время. – Я тоже. Отец, как ты думаешь, он ничего не сделает Белу? – Что он может сделать? – мягко сказал Шект. – Не забывай, что он гражданин Галактики, не нам чета. Я вижу, ты по-настоящему влюблена в него? – Ужасно влюблена, отец. Это глупо, я знаю. – Не стану спорить, – горько усмехнулся Шект. – Он человек порядочный, ничего не скажешь, но разве сможет он остаться с тобой в этом мире? Или взять тебя туда? Представить своим друзьям, своей семье? Пола плакала. – Я знаю. Но, может быть, у нас вообще ничего нет впереди. Шект встал, точно ее последние слова напомнили ему о чем-то, и снова сказал: – Его что-то не слышно. – Он имел в виду секретаря, которого поместили в соседней комнате. Тот все время метался там, как лев в клетке, но теперь перестал. Казалось бы, пустяк, но секретарь в их глазах воплощал собой ту злобную волю, которая грозила мором и опустошением всей Вселенной. Шект легонько потряс Шварца: – Проснитесь. – Что такое? – встрепенулся Шварц. Он не успел отдохнуть. Усталость въелась в него так глубоко, что прошла насквозь и выступила на лице сеткой багровых прожилок. – Где Балкис? – спросил его Шект. – А, да, сейчас. Шварц дико повел вокруг глазами, вспомнил, что лучше видит без их помощи, и зашевелил щупальцами мозга в поисках хорошо знакомого Образа. Вскоре он нашел его, но не стал трогать. Недавняя близость не вызывала в нем никакого желания вновь погружаться во всю эту гнусность. – Он на другом этаже, – объявил Шварц, – С кем-то разговаривает. – С кем? – Образ мне не знаком. Сейчас послушаю. Может быть, Балкис скажет… да, он его называет полковником. Шект с Полой переглянулись. – Неужели измена? – прошептала Пола. – Ведь не станет же имперский офицер сговариваться с землянином против императора, правда? – Не знаю, – махнул рукой Шект. – Я теперь во что угодно могу поверить. Лейтенант Клауди улыбался, сидя за столом. Руку он держал на бластере, а позади него стояло четверо солдат – это придавало его речи больший вес. – Не люблю я земляшей. И никогда не любил. Отбросы Галактики, Больные, суеверные и ленивые. Тупые дегенераты. Правда, место свое они знают. Конечно, на месте императора я не стал бы терпеть от них того, что он терпит– Изничтожил бы все их мерзкие порядки и традиции. Ну ничего. Когда-нибудь мы научимся… – Ну вот что, – взорвался Арвардан, – я пришел не для того, чтобы слушать… – Будешь слушать, потому что я еще не закончил. И как раз хотел сказать, что чего я не понимаю – это как работает голова у тех, кто любит земляшей. Как это человек – настоящий человек вроде бы – может опуститься до того, чтобы якшаться с ними и путаться с их бабами. Я таких не уважаю. Они еще хуже земляшей. – Да катись ты в космос вместе со своим уважением! – заорал Арвардан. – Ты знаешь, что замышляется против Империи? Знаешь, какая опасность грозит всем нам? Каждая минута твоего промедления ставит под угрозу квадриллионы галактиан… – Не знаю, не знаю, доктор Арвардан. Ты ведь доктор, да? Нельзя забывать о вежливости. У меня есть своя теория насчет таких, как ты. Может, ты и родился на Сириусе, но душонка у тебя черная, как у земляша. Ты такой же, как они, и ты используешь свое гражданство, чтобы заступаться за них. Похитил их чиновника, блюстителя. Это само по себе неплохо, и я за него глотку драть не собираюсь, но земляне его ищут и уже звонили в форт. – Уже? Чего же мы тут разговариваем? Мне обязательно нужно видеть полковника… – Думаешь, будет бунт? Может, ты его и запланировал как первый шаг к мятежу, а? – Ты с ума сошел! Зачем мне это надо? – Значит, не будешь против, если мы отпустим блюстителя? – Нельзя этого делать. – Арвардан встал с таким видом, точно собирался кинуться через стол на лейтенанта, но тот вынул бластер. – Нельзя, значит? Ну ладно. Я уже малость отыгрался. Я дал тебе по морде и заставил унижаться перед двоими земляшами. Заставил тебя выслушать, какая ты низменная тварь. Теперь я не прочь отстрелить тебе руку за то, что ты сделал с моей. Ну давай – еще одно движение. Арвардан замер. Лейтенант засмеялся и убрал бластер. – К сожалению, тебя надо сберечь для полковника. Он примет тебя в пять пятнадцать. – И ты знал об этом, все время знал. Горькая обида сделала горло Арвардана сухим, а голос – хриплым. – Само собой. – Если мы с тобой потеряли слишком много времени, лейтенант Клауди, значит, нам обоим недолго осталось жить. – Ледяной гнев Арвардана был страшен, – Но ты умрешь первым, потому что в свои последние минуты я разнесу тебе башку, чтобы кости смешались с мозгами. – К твоим услугам, землянский прихвостень. В любое время! Командир форта Диббурн был старый имперский служака. В мирной обстановке последних поколений армейскому офицеру трудно было отличиться, и полковник, подобно многим другим, не отличился ничем. За его долгий путь от кадета до полковника ему довелось послужить во всех частях Галактики, так что далее командование гарнизоном на психопатке-Земле было для него только будничной рутиной. Он хотел одного – спокойно исполнять свои обязанности и больше ни к чему не стремился, Спокойствия ради он готов был даже унизиться до извинений перед землянкой. Когда Арвардан вошел, у полковника был усталый вид – он сидел, расстегнув ворот, его мундир с желтой имперской эмблемой «Звездолет и Солнце» висел на спинке стула. Рассеянно хрустнув пальцами, он многозначительно посмотрел на Арвардана. – Очень запутанная история, очень. Я хорошо вас помню, молодой человек. Вы Бел Арвардан с Баронны и уже не первый раз попадаете в неприятные происшествия. Вы что, не можете без этого? – На этот раз не я один попал в неприятную ситуацию, полковник, в ней находится вся Галактика. – Знаю, – нетерпеливо оборвал полковник. – Точнее, знаю, что вы это утверждаете. Мне сказали, у вас нет при себе документов? – Их у меня отобрали, но на Эвересте меня знают. Сам прокуратор может опознать меня, и надеюсь, сделает это еще до вечера. – Посмотрим. – Полковник сложил руки на груди и качнулся вместе со стулом. – Что ж, выслушаем вашу версию этой истории. – Мне стало известно, что группа землян замышляет опасный заговор с целью свержения имперского правительства. Если своевременно не известить об этом власти, может погибнуть не только правительство, но и большая часть Империи. – Слишком скоропалительное и необоснованное заявление, молодой человек. Готов признаться – земляне способны устроить нежелательный бунт, осадить форт, нанести значительный урон, но ни на минуту не поверю, что они способны даже прогнать имперский гарнизон за пределы планеты, не говоря уж о свержении правительства. Хорошо – что же вам известно об этом… э-э… заговоре? – Дело, к несчастью, настолько серьезное, что я считаю необходимым доложить о нем лично прокуратору. И просил бы, с вашего разрешения, немёдленно соединить меня с ним. – М-м… Давайте не будем торопиться. Знаете ли вы, что захваченный вами человек – секретарь верховного министра Земли, блюститель и очень важная персона? – Прекрасно знаю. – И вы же утверждаете, что он – зачинщик этого самого заговора. – Так и есть. – А доказательства? – Я уверен, вы поймете меня, если я скажу, что могу обсуждать это только с прокуратором. Полковник нахмурился и стал разглядывать свои ногти. – Сомневаетесь в моей компетенции? – Нисколько. Но только один прокуратор обладает властью, чтобы предпринять необходимые в данном случае решительные действия. – Что это за решительные действия? – В ближайшие тридцать часов нужно разбомбить одно здание, полностью уничтожив его: иначе большинство жителей Галактики, если не вся Галактика, погибнет. – Какое здание? – устало спросил полковник. – Прощу вас, свяжите меня с прокуратором! – крикнул в ответ Арвардан. Разговор снова уперся в стену. Полковник бесстрастно произнес: – Вы отдаете себе отчет, что, похитив землянина, подлежите уголовной ответственности на Земле? Обыкновенно Империя защищает своих граждан, настаивая на том, чтобы их судил галактический суд. Однако с Землей нужно быть поосторожней, и мне даны строгие указания избегать всяческих трений. А посему, если вы не будете отвечать на мои вопросы, я буду вынужден выдать вас и ваших спутников местной полиции. – И это будет означать для нас смертный приговор… И для вас тоже. Полковник, я гражданин Империи, и я требую встречи с прокуратором… На столе зажужжал селектор, и полковник щелкнул переключателем: – Да. – Полковник, – произнес четкий голос, – толпа туземцев окружила форт. Кажется, они вооружены. – Насильственные действия с их стороны имеются? – Пока нет. На лице полковника не отразилось никаких эмоций – с такими-то ситуациями он сталкивался не впервые. – Артиллерию и авиацию привести в боевую готовность. Всем занять свои места. Стрелять только при самообороне. Ясно? – Так точно. Землянин под белым флагом просит принять его. – Ведите его сюда… и пришлите ко мне опять секретаря министра. – Полковник гневно взглянул на Арвардана. – Убедились, что вы натворили? – Я требую присутствия при вашем разговоре с секретарем, – закричал Арвардан, не помня себя от ярости, – и требую объяснить, почему вы часами гноите меня под замком, а сами беседуете с изменником-туземцем. Как видите, я в курсе, что вы уже говорили с ним. – Вы меня в чем-то подозреваете, доктор? – тоже повысив голос, спросил полковник. – Тогда объяснитесь. – Я вас ни в чем не обвиняю. Позвольте только напомнить вам, что вы несете ответственность за свои дальнейшие действия и можете войти в историю, если она будет продолжаться, как человек, из упрямства погубивший свой народ. – Молчать! Уж перед вами, во всяком случае, я никакой ответственности не несу. И впредь буду делать только то, что сочту нужным. Вам ясно? |
||
|