"Брачный контракт" - читать интересную книгу автора (Бальзак Оноре де)

Письмо Поля де Манервиля своей жене

«Моя дорогая, когда ты прочтешь эти строки, я буду уже далеко от тебя. Быть может, я буду уже на корабле, плывущем в Индию, где я собираюсь поправить наши дела, пришедшие в расстройство. Я не в силах был сказать тебе о своем отъезде. Я обманул тебя, но не мог поступить иначе. Зачем было понапрасну причинять тебе беспокойство? Ведь ты захотела бы пожертвовать ради меня своим состоянием.

Милая Натали, твоя совесть может быть вполне спокойна, я ни о чем не жалею. Вернувшись к тебе с миллионами, я последую примеру твоего отца: я сложу их к твоим ногам, как он сложил свои богатства к ногам твоей матери, и скажу: „Все это — твое“. Я безумно люблю тебя, Натали; говоря это, я не боюсь, что ты воспользуешься моим признанием, чтобы упрочить свою власть надо мной. Этого страшатся только люди бесхарактерные. К тому же твоя власть надо мной была безгранична с первого же дня нашей встречи. Любовь к тебе — вот единственная причина моего разорения. По мере того как я разорялся, я испытывал исступленную радость игрока. Чем меньше у меня оставалось денег, тем ярче было мое счастье. Высшим наслаждением для меня было тратить свое богатство, чтобы доставлять тебе удовольствия. Мне хотелось, чтобы у тебя было еще больше причуд. Я знал, что иду к пропасти, но шел с сияющим от радости лицом. Заурядные люди не в силах понять таких чувств. Я поступал, как те влюбленные, что поселяются вдвоем на год или на два в домике на берегу озера, с твердым намерением покончить с собой, переплыв океан наслаждений, умереть, когда их чудесный сон, их любовь достигнет апогея. Я всегда находил, что такие люди поступают чрезвычайно разумно.

Ты ничего не знала ни о моих радостях, ни о моих жертвах. Разве скрывать от любимой женщины, во что обошлась ее прихоть, не высшее блаженство? Теперь я могу открыть тебе эти маленькие тайны. Ведь я буду далеко от тебя, когда ты прочтешь эти строки, дышащие любовью. Хоть я и лишен радости услышать твою благодарность, зато мое сердце не сжимается, как сжалось бы оно при разговоре с тобой обо всем этом. И потом, любимая, открыть тебе глаза, когда все уже в прошлом, — для меня прямая выгода: это упрочит нашу любовь в будущем. Но разве она нуждается в этом? Разве мы не любим друг друга истинной любовью, которая не ищет доказательств, не боится ни времени, ни расстояния, — любовью самодовлеющей?

О Натали! Я встал из-за стола, за которым пишу у камина эти строки, и подошел взглянуть, как ты спишь, ни о чем не подозревая, спишь по-детски, свесив одну руку с постели. Я уронил слезу на подушку, свидетельницу наших восторгов.

Созерцая твой мирный сон, я почувствовал прилив бодрости и уезжаю безбоязненно, уезжаю в надежде добиться душевного спокойствия, добиться богатства, достаточного, чтобы никакие тревоги не омрачали нашего счастья, чтобы ты могла удовлетворять все свои прихоти. Ведь ни я, ни ты не в состоянии отказаться от той жизни, какую мы ведем, от удовольствий, ставших привычными. Я — мужчина, у меня хватит твердости, на мне одном лежит обязанность достать необходимые средства. Быть может, ты вздумаешь последовать за мной, поэтому умолчу о названии судна, месте и времени отплытия. Один из моих друзей расскажет тебе все, когда уже будет поздно что-нибудь предпринять.

Натали, моя любовь к тебе безгранична; я люблю тебя, как мать — свое дитя, как любовник — свою возлюбленную, самоотверженно и бескорыстно. Я буду трудиться, чтобы тебе весело жилось; пусть моим уделом будут страдания, а твоим — счастливая жизнь. Развлекайся, ни в чем себя не стесняй, посещай Итальянский театр, Опару, балы, почаще бывай в свете, я все это разрешаю. Но, возвращаясь в гнездышко, где мы целых пять лет вкушали дивные плоды нашей любви, — вспоминай обо мне, мой ангел, вспоминай на короткий миг о своем друге и засыпай с мыслью о нем. Вот все, о чем я тебя прошу.

Я же буду мечтать о тебе всегда, моя ненаглядная! Буду ли я под палящими лучами солнца трудиться для нашего общего счастья, побеждая препятствия, или же, усталый, позволю себе отдохнуть, мечтая о возвращении, — мои думы всегда будут с тобой; ведь в тебе — вся моя жизнь. Я постараюсь мыслями переноситься к тебе, буду утешаться тем, что ты беззаботна и счастлива. Ночью люди живут иной, особенной жизнью; во сне все иначе, чем наяву; вот и у меня будет две жизни: одна, полная неизъяснимой прелести, — в Париже; другая, полная трудов, — в Индии. Тяжелый сон и чудесная явь; ибо я так сроднюсь с твоей жизнью, что действительность станет для меня сном.

И потом, у меня есть воспоминания. Я буду перечитывать, песнь за песнью, дивную поэму нашей любви, длившуюся пять лет, будут вспоминать эти дни, когда ты блистала в свете, когда очаровывала меня всегда по-новому, то в каком-нибудь восхитительном наряде, то полураздетая. Мои губы будут вспоминать вкус твоих поцелуев.

Да, мой ангел, я уезжаю, как влюбленный отправляется на подвиг, от которого зависит счастье с любимой женщиной. Прошлое будет для меня страстной мечтой, предшествующей обладанию; обычно обладание рассеивает эти грезы, но ты сумела придать им еще большую прелесть. Вернувшись, я найду новую женщину; разлука придаст тебе новое очарование. О моя возлюбленная, моя Натали, свято чти нашу любовь. Сохрани ту детскую чистоту, которой веет от тебя сейчас, в эту минуту.

Если даже ты обманешь мое слепое доверие — тебе нечего страшиться моего гнева: знай, я просто умру, ни словом не упрекнув тебя. Но женщина не обманывает того, кто предоставил ей полную свободу, ибо женщина неспособна на подлость; она водит за нос мужа-тирана, но никогда не обманет человека, для которого ее измена равносильна смерти. Нет, это немыслимо! Прости за то, что сейчас вырвалось у меня, — ведь это так естественно для влюбленного.

Мой ангел, повидайся с де Марсе; я сдал ему внаймы наш особняк, но ты останешься в нем жить. Это — фиктивный договор, заключенный во избежание напрасных убытков. Кредиторы, не зная, что уплата мною долгов — лишь вопрос времени, могли бы наложить арест на обстановку и лишить тебя права пользоваться нашим домом. Будь ласкова с де Марсе, я целиком доверяю его порядочности и умению вести дела. Пользуйся его советами, пусть он будет твоим защитником и покровителем. Как бы он ни был занят, у него всегда найдется время, чтобы оказать тебе услугу. Я поручил ему провести ликвидацию моих дел.

Если ему придется заплатить некоторые мои долги и впоследствии ему потребуются деньги — надеюсь, что ты вернешь их ему. Но не думай, что я отдаю тебя под наблюдение де Марсе; нет, я вверяю тебя тебе самой. Советуя обращаться к нему, я не хочу насильно навязывать его тебе. Увы! Я не в силах говорить сейчас о делах, ведь мне осталось провести возле тебя какой-нибудь час. Я ловлю твое дыхание, пытаюсь угадать, что тебе снится, и каждый твой вздох напоминает мне о счастливых часах нашей любви. В ответ на каждое биение твоего сердца я открываю тебе сокровищницу своей любви, и я осыпаю тебя розами моей души, подобно тому как дети рассыпают розы перед алтарем в день праздника Тела господня.

Пусть тебя охраняют наши общие воспоминания, ведь их так много! Мне хотелось бы перелить в твои жилы свою кровь, чтобы ты целиком была моею, чтобы твои мысли стали моими мыслями, твое сердце — моим сердцем, чтобы я мог перевоплотиться в тебя. Словно в ответ, ты что-то прошептала во сне. Будь всегда так же чудно хороша и безмятежна, как сейчас! О, до чего мне хочется обладать волшебной властью, о которой говорится в сказках! Я наслал бы на тебя сон на все время нашей разлуки, чтобы, вернувшись, разбудить тебя поцелуем. Какая нужна сильная воля, как горячо нужно тебя любить, чтобы решиться расстаться с тобой в такую минуту! Ты религиозна, ты испанка и будешь свято чтить обет, данный во сне тому, кто и без слов сумел его расслышать.

Прощай же, родная! Твой „душистый горошек“ уносит буря, но он вернется к тебе на крыльях счастья. Нет, моя Нини, я не прощаюсь с тобой, потому что я с тобой не расстаюсь. Разве не ты вдохновишь меня во всем, что я предприму? Мечта о предстоящем нам незыблемом счастье воодушевит меня, направит к верной цели мои шаги. Ты везде останешься со мной, и светить мне будет не тропическое солнце, а твой пламенный взор. Будь же счастлива, насколько может быть счастлива женщина в разлуке с любимым.

Мне хотелось бы, чтобы ты не во сне, не бессознательно ответила на мой прощальный поцелуй; но я не должен будить тебя, моя Нини, мой обожаемый ангел! Проснувшись, ты почувствуешь у себя на лбу слезинку; пусть она будет твоим талисманом! Всегда думай о том, кто, быть может, умрет за тебя, вдали от тебя; думай не столько о муже, сколько о возлюбленном, который поручает тебя всевышнему».