"Наёмник" - читать интересную книгу автора (Ахманов Михаил)Глава 9Две крохотные фигурки ползли по Нагорному тракту, неторопливо приближаясь к озеру. Будто два жучка, синий и красный, на серой асфальтовой ленте дороги… Солнце еще не взошло, и полумрак обманывал, менял оттенки, делал синее чернильным, красное – коричневым. Внизу, в кратере, еще господствовала тьма, затопившая трясины, камни и мангровый лес, и лишь на востоке смутно виднелся зубчатый контур скалистой стены. Озеро, серебристое при ярком свете, выглядело сейчас клочком зыбкого тумана, повисшего среди утесов и будто готового растворить обоих бегунов в своем белесо-сером мареве. Каргин поднял висевший на груди бинокль, но передумал, наклонился и приник к окуляру малого телескопа. Теперь он видел обе фигуры, синюю и красную, гораздо отчетливей и так близко, что мог, казалось, пересчитать седые волоски на шее Халлорана. Тот, как обычно, двигался вторым; темп, на правах лидера, задавал Альф Спайдер. Его широкая спина мерно раскачивалась, и зверь с ощеренной пастью, изображенный на куртке, будто подмигивал Каргину. Он оторвался от окуляра, посмотрел на север, нащупал в кармане футляр мобильника. До юбилея – день… Пожалуй, сегодня начнется съезд гостей, и эскадрильи «оспреев» будут кружить над островом. А в них – сенаторы и конгрессмены, акционеры и послы, директора, компаньоны по бизнесу и даже, как сказала Кэти, посланник президента… Наверное, будут журналисты – хоть Халлоран их недолюбливает, но осветить такое событие в прессе необходимо. Двести, триста или четыреста гостей… Куда их, интересно, денут, в какие комнаты и койки? Вилла, конечно, велика, но в гостевых покоях больше тридцати не поселить… Скорее всего, решил Каргин, гости поздравят юбиляра, преподнесут подарки, выпьют за его здоровье на банкете и отбудут восвояси. Улетят, а Кэти останется… Быть может, она на пути к аэродрому или уже влезла в самолет и теперь высматривает, у какого сенатора коленки помягче… Пора бы ей и позвонить… Каргин ласково, будто девичью щечку, погладил карман с мобильником и развернул телескоп к поселку. Рано, слишком рано – на взлетном поле даже техники не суетятся и почетного караула не видать. Улицы тоже пустынны. На Мэйн-стрит меж фонарями были протянуты гирлянды, у мола красовалась арка из пальмовых листьев и цветов; поверх нее, как свечи на именинном пироге, торчали петарды, ровно семьдесят пять. Пушка у казармы, готовясь поддержать фейерверк, задрала в небо тонкий хобот, все лавки и злачные места были увиты зеленью, у «Пентагона» выставлены бочки, а на канате, протянутом от арки до офиса управляющего, трепетало полотнище с изображением юбиляра. То был официальный портрет, знакомый Каргину: рыжеволосый цветущий джентльмен, еще не достигший пятидесяти, точь в точь, как в статье обозревателя Сайруса Бейли. Уже четыре дня он любовался на эту картинку и находил в ней только один недостаток – не хватало рамочки из сабель, мушкетов и мортир. Выпрямившись, он оглядел поселок невооруженным оком. По-прежнему тишина… Безлюдные улицы, темные окна коттеджей, пальмы и кипарисы – словно дамы с растрепанными кудрями в сопровождении строгих кавалеров… Покой, благолепие и ожидание праздника… Каргин прислонился к станине большого телескопа, ощущая лопатками твердый металлический кожух. Взгляд его скользнул к бухте, к пересекавшему ее молу и маяку, чей оранжевый глаз сиял на фоне темных свинцово-серых вод. Там, за молом, вдруг наметилось какое-то неясное шевеление; казалось, волны расступаются, выдавливая из морских глубин прямоугольную скалу, такую же серую, как неподвижная поверхность бухты. Скала вырастала, упорно тянулась вверх, подпираемая чем-то протяженным, длинным и округлым; не обман зрения, а реальность, столь же явная, как халлоранов портрет, пушка с задранным стволом и молчаливые спящие коттеджи. На висках Каргина выступила испарина. Словно зачарованный, он наблюдал, как за молом всплывает подлодка – субмарина класса «Сейлфиш», сто семь метров в длину, девять – ширину, с резко обрубленным носом и рубкой, похожей на спичечный коробок. Она казалась призраком, таким же порождением кошмара, как сон о яме в афганских горах, и потому Каргин на мгновение оцепенел. Но миг нерешительности был краток: он хлопнул себя по груди, нащупал бумажник во внутреннем кармане, чертыхнулся и полез в другой карман, к мобильнику. Щелкнула крышка телефона, палец нажал кнопку, и где-то внизу пронзительно взвыли сигналы тревоги. Затем, взглянув на часы, он стал прокручивать файл номеров на маленьком экране трубки. Вызвать Спайдера?.. Нет смысла; Альф сейчас со стариком… Хью, разумеется, бесполезен… Балмер и Акоста подождут… В первую очередь – Гутьеррес! В эту ночь дежурят его люди, по три бойца на всех постах, у пулеметов и базук, на маяке, у радиолокатора… Гутьеррес – в штабе… у пульта связи… Он надавил клавишу вызова и двадцать секунд слушал вой сирены и протяжные долгие гудки. Потом к ним примешался шелест, стремительно перераставший в гул; звуки были привычными, знакомыми, и Каргин, еще не разглядев темных черточек под зонтиками вращающихся лопастей, догадался, что стартовали «Грифы». Трубка дрогнула в его руке, будто напоминая, как надо действовать по инструкции; он высветил еще один номер, снова нажал клавишу, но на этот раз ответом была тишина. Полная, гробовая. Раз подняли вертушки, значит, пловцы уже на берегу, мелькнула мысль. Словно в знак подтверждения в поселке сверкнуло пламя, и на месте казармы вырос огненный багровый гриб. Грохот взрыва еще не успел докатиться до террасы, как рыжие языки взметнулись у мола, над Третьим блок-постом, над офисом управляющего, почтой и офицерскими коттеджами. Арка из пальмовых листьев вспыхнула, выбросив очередь петард и расцветив небеса желтыми, изумрудными и розовыми искрами; они медленно растворялись в вышине, будто гаснущие с рассветом звезды. В ярком свете пожарищ Каргин увидел, что субмарины за молом уже нет, что по дороге к взлетному полю мчится пара джипов, а от берега цепью двигаются крохотные быстрые фигурки. Их было всего лишь шесть или семь, но дело свое они, похоже, закончили: со стороны охранявших гавань блок-постов не доносилось ни звука. Ни пулеметного тарахтенья, ни взрывов гранат, ни воплей, ни стонов. – Все путем и все по расписанию… – пробормотал Каргин, судорожно сглотнув. Ни белоснежных «оспреев» в небесах, ни важных гостей, ни Кэти… Гости, правда, есть, однако другие, незваные… Бред сумасшедшего! Бред – возможно… Однако знакомый бред, в котором события шли по плану, составленному им самим: скрытный десант «тюленей», всплывающий у мола «Сейлфиш», «коршуны» в воздухе, взрывы, уничтожение гарнизона… Быстрая и эффективная резня; потом – зачистка… Бред? Пловцы-"тюлени" уже во всю резвились в поселке под лай автоматных очередей, одна вертушка обстреливала пост у перекрестка дорог, второе помело двинулось в горы, однако не к дворцу, а к озеру. Две минуты или три, подумал Каргин, припоминая график операции – и вдруг сообразив, что это значит, чертыхнулся. Руки его тряслись, когда он поворачивал телескоп. Двое, в красном и синем, замерли метрах в пятидесяти от озера. Лица их были на удивление спокойны, будто им не грозила смерть или они примирились с нею; Спайдер, поводя руками, что-то объяснял Халлорану, а тот, отвернувшись, мрачно уставился в пустоту. На что он глядел? На дома, объятые огнем, и гибнущих людей? На искры фейерверка, похоронным салютом таявшие в небесах? На приближавшийся вертолет? «Бегите с дороги!.. Прячьтесь!.. – мысленно велел Каргин. – В лес или под мост!.. В любую щель, где вас не будет видно!» Словно очнувшись или услышав ментальный призыв, они направились бегом к темневшему среди утесов куполу Второго блок-поста. Втолкнув в укрытие Халлорана, Спайдер на мгновение задержался и запрокинул голову – видно, рассматривал налетавшее помело; потом исчез в узком входном проеме. Бойницы озарились слабым светом – скорей от зажигалки, не от лампочки. Каргин, стиснув зубы, в бессилии застонал. Этот дурацкий бетонный колпак был не укрытием, а ловушкой! Спайдеру полагалось бы это знать… сообразить, что сотворит «хеллфайер» в замкнутом объеме… «Хеллфайер», «ТОУ», «ХОТ», «мистраль» или любой другой снаряд… что бы там ни болталось у «Грифа» на консолях… Чертов спец по безопасности! Не отрываясь от окуляра, он покосился на часы. Пять минут десять секунд с момента включения сирены… График выдерживался точно. Выходит, работали не любители – профессионалы. Он убедился в этом, когда вертушка достигла блок-поста. Ее пилот был настоящим ассом; ни долгих маневров, ни заходов на цель, а точный единственный выстрел. Ракета попала в амбразуру; Каргин увидел, как пламя вырвалось из бойниц и как по бетонной стене побежали трещины. «Гриф» развернулся на второй заход; вероятно, пилоту хотелось превратить укрытие в руины. Пора смываться, подумал он, набирая номер референта. Тот откликнулся сразу. Голос его был сух и холоден, словно арктический лед. – Охрана? Кто дежурит? Алекс Керк? Вы в курсе, что творится на берегу? Что за грохот? И кто включил сирену? Какого черта? Кто… – Тихо, Арада! – рявкнул Каргин. – Слушать внимательно! Нас атаковали. Поселок и гарнизон уничтожены. Всех, кого сможете собрать, выводите в холл. У нас три-четыре минуты. Не успеем, попадем под зачистку. Вы знаете, что это такое? Пауза. Потом вопрос, с едва заметной дрожью в голосе: – Мистер Халлоран? – Отбыл в лучший мир. – Что?! – Дуба дал! – рявкнул Каргин. – Так понятнее? Сыграл в ящик. Вместе со Спайдером. Секундное молчание. Затем: – Иду. Должность Спайдера – за вами, Керк. Вы отвечаете за нашу безопасность. Быстро сориентировался аргентинец! – мелькнуло в голове у Каргина. Он попробовал снова вызвать Кальяо, как предусматривалось инструкцией – полицию, береговую охрану, базу перуанских ВМФ, но в трубке была глухая тишина. На этом он потерял минуту; затем, отключив сигнализацию, бросился в кабинет, сорвал мачете со стены, увешанной клинками. Лишнего оружия не бывает, как говаривал майор Толпыго… Жаль, что в хозяйской коллекции сабли, а не базуки! На верхней ступеньке лестницы Каргин обернулся. «Гриф», покончивший с Халлораном и Спайдером, летел к дворцу, другая машина уже кружила над блок-постом у парка. Оттуда вяло огрызался пулемет. Пришьют ракетами, подумал он, высадят десантников, затем разделаются с Северным и Южным блок-постами. Там, небось, и сообразить не успеют, что к чему… Все развивалось по плану. Все, если забыть про эпизод с убийством Патрика. Быстро его отправили на небеса! И всех остальных, невинных и непричастных… всех, кто обитал в поселке… При этой мысли он похолодел. Двести душ, черт побери! Солдаты, девушки-чикитки и куча прочего народа… Ну, бог с ними, с солдатами!.. Им умирать положено, профессия у них такая… А сколько было девушек?.. И сколько остальных?.. Техников, барменов, моряков, аэродромной обслуги? Он попытался вспомнить, но не смог. Внизу, у мозаики с орлом, его поджидали семеро – Арада и шесть человек, которых референт счел нужным известить. Мэнни – вялый, полуодетый, в чем-то похожем на женское дезабилье; Том Терумото, Сэмми и Крис – все в комбинезонах и при оружии; бледная испуганная Мэри-Энн и Роберт Паркер – возбужденный, с тяжелым «магнумом» в наплечной кобуре. Увидев Каргина, Боб ринулся к нему. – Дьявольщина! Что случилось? Арада болтает… – Случилось то, о чем сказал Арада, – отрезал Каргин и повернулся к аргентинцу. – Вы знаете код на дверях бункера? Там, где лифтовая шахта? – Да. Ра… разумеется. – Голос референта подрагивал и был хрипловат. – Идите и разблокируйте двери. Вы трое – за ним! – Кивнув Бобу, Каргин подтолкнул Мэнни и девушку к южной арке. – Крис и Том, охраняйте лифт, Сэм – в служебный флигель. Что они, сирены не слышали? Всех поднять, и к бункеру! Быстро! Сэмми умчался. За ним торопливо последовали остальные – все, кроме Боба. Каргин повернулся к нему: – Особое приглашение, президент? Щеки Паркера начали багроветь. – Не забывайся, киллер хренов! Ты правильно сказал: я – президент, и я здесь командую! Я… – Ты идиот, – уточнил Каргин и бросился вон их холла. За спиной грохнуло, по окнам хлестнула очередь, послышался звон разбитого стекла – видно, «Гриф», круживший над парком, уже избавился от десантников. Проскочив столовую, Каргин помчался по коридору. Бобби, чертыхаясь, бежал следом. Из кухни выглянул Тейт. Лицо его выдавало крайнюю степень ошеломления. – Что, завтрак отменен? Или босс распорядился подавать? – Уже подали, – выдохнул Каргин. – Без тебя обошлись. Хватай еду, какая под руками, и в бункер! Пошевеливайся, старина! За кухнями и кладовыми было помещение с колодцем мусоропровода, а дальше коридор сворачивал градусов под пятьдесят, превращаясь в тоннель, освещенный люминесцентными лампами и ведущий к служебному флигелю. Тут, на изломе, и находилась заветная дверца – массивная, небольшая, покрашенная серым в цвет скалы. Хью судорожно ковырялся в замке, девушка и Мэнни жались за его спиной, Том и Крис Слейтер замерли у стен, один слева, другой справа. Японец казался невозмутимым, физиономия Слейтера была мрачной, но пистолет в руке техасца не дрожал. – Дверь не открывается, – шепнул Тэрумото, когда Каргин приблизился к нему. – Что будем делать Керк-сан? Выйдем в парк через тоннель и служебный корпус? – В парке нас и прикончат. В лес надо, в кратер! С Нагорной дороги можно туда спуститься? – Нет, не думаю. – Японец покачал головой. – Скалы, отвесный обрыв, Керк-сан видел… Спуск только у Лоу бей. А пока мы туда доберемся… – Будем, как на ладони, – мрачно закончил Каргин, поворачиваясь к референту. – Арада! Что там с дверью? Аргентинец выпрямился. Его смуглое лицо побледнело, волосы цвета темной меди свисали на лоб. Сейчас он был удивительно похож на старого Халлорана. – Не могу открыть. Тут электронный замок… Или его заело, или код изменен. – Чтоб мне к Хель провалиться! – пробормотал Каргин и прикусил губу. Интересная история… очень интересная… В бункер не попасть, на материк, в Кальяо, не дозвониться – выходит, отключен ретранслятор… И код на двери переменили… Какая скотина постаралась?.. И что теперь делать? Драпать или драться? Если драпать, то куда? А если драться… Он оглядел свое воинство. Оружие – четыре пистолета, считая с «магнумом» Бобби, плюс сюрикены, мачете и проволочная удавка… В бойцах – два гомика, повар, референт и нервная девица… один самурай c дипломом Гарварда, один техасец… Плохой расклад! Они смотрели на него с надеждой, ждали решения. Паркер, наконец, утихомирился; замер, поглаживая Мэнни по плечу, уткнувшись взглядом в пол. Рядом стоял Тейт, с мешком в одной руке и тесаком для рубки мяса – в другой. Вид у бывшего морского пехотинца был воинственный. Может, Сэмми кого приведет?.. – подумал Каргин. В коттеджах и служебном флигеле – человек тридцать… Половина – женщины, но конюхи, садовники, шофер вполне боеспособные ребята… правда, без оружия… Как бы в ответ на эту мысль что-то ухнуло, грохнуло, посыпались осколки ламп, в тоннеле заклубилась пыль, и пол содрогнулся под ногами. Мэри-Энн пронзительно вскрикнула и сразу смолкла, зажимая ладонями рот. Боб Паркер поднял голову. – Это еще что? – Это, – пояснил Каргин, – «хеллфайер». Или «ХОТ»… Ракета такая. Для поражения с воздуха наземных целей. – Он посмотрел на Тома. – Я полагаю, служебный флигель рухнул, так что теперь в тоннель нам не пройти и Сэма не дождаться. Там была еще одна вертушка… кроме той, что в парке… Сейчас они высаживают десантников. Чувствуя, как разгорается ярость, он подумал о взорванном служебном корпусе. Еще три десятка жертв, невинных и непричастных… Но ярость была сейчас плохим подспорьем. И в Легионе, и в «Стреле» имелись свои заповеди, традиции и правила, в общем-то разные, но кое в чем сходившиеся с поразительной точностью. Первая гласила: солдат существует, чтобы сражаться; вторая – гнев и героизм – плохая замена профессионализма. В кратер, решил Каргин, нужно выбираться в кратер. В лес! А еще лучше – в пещеры и скалы за Нижней бухтой. В Хаос! Исчезнуть, пересидеть, сообразить – кто напал, зачем и почему… Зачем – пожалуй, ясно. Убили старика – так, может, и уйдут?.. Решат, что прикончили всех, и уберутся к дьяволу? Главное – не попадаться на глаза… Значит – в кратер! В кальдеру! Он обвел взглядом стоявших перед ним людей, прислушиваясь к доносившемуся из тоннеля грохоту и уже понимая, что больше некого спасать. Потом сказал: – Мы спустимся вниз через мусоропровод. Попадем на свалку. За ней – болото и лес. Задача – добраться до леса. Быстро, бегом! Пока не стали выслеживать с вертушек. В лесу прячьтесь под деревьями – так, чтоб было незаметно с воздуха. Ложитесь, замрите, не двигайтесь и ждите моей команды. Теперь – вперед! Пошли! Живее! Хью, схватив за руку Мэри-Энн, первым ринулся к колодцу. Попахивало из него неважно – гнилыми фруктами и трупным смрадом от разложившегося мяса. Зато уходивший вниз тоннель был не слишком крут и довольно широк – не меньше полутора метров в диаметре. Скорее даже больше, прикинул Каргин и кивнул Тэрумото: – Сначала – ты. Будешь страховать внизу, чтобы никто не врезался темечком. И каждому – пинок под зад. Пусть никого не ждут, драпают к лесу. Все ясно? Японец кивнул, спрыгнул на дно колодца, лег на спину ногами вперед и тут же исчез в зловонной дыре. – Мэри-Энн! Мэнни! Вы следующие. Девушка испуганно вздрогнула, но повиновалась без возражений. Мэнни что-то пискнул, Каргин схватил его под локти, приподнял, велел: – Свой балахон держи под задницей. Не то кожу о камни обдерешь. Парень исчез с протяжным паническим воплем. – Ваша очередь, сэр президент. Отрешенность на лице Бобби сменилась злобной гримасой. Он брезгливо поморщился. – Быстрей! – поторопил Каргин, раздумывая, не врезать ли президенту между ног. – Если вы не спешите… – начал Арада, подступая к колодцу, но Боб оттолкнул его и прыгнул вниз. За ним последовали референт и повар. Стил Тейт прижимал к груди мешок и нож и двигался, несмотря на возраст, с завидной резвостью. Бывалый мужик, хлопот с ним не будет, решил Каргин. Вот Мэнни – другое дело… Мэнни у нас не боец… Видимо, Слейтер думал о том же. – Пропадем с этим дерьмом… – Он кивнул на зев колодца. – Может, лучше с плохими парнями потолковать? Может, договоримся? – Плохие парни не расположены к толковищу. Они – как у вас в Техасе: сперва стреляют, потом глядят, кого пришибли, – сказал Каргин, насторожившись. Кажется, в столовой голоса… Вернее, голос; слов не разобрать, но тон резкий, начальственный. – А ты откуда знаешь? – Догадываюсь. Но если хочешь – оставайся, потолкуй. Пальцы Каргина лежали на рукояти «беретты». Оставить здесь техасца? Ни за что! Не будет врагу живого послания, и мертвого тоже не будет. Выстрел в висок, труп – в мусоросборник… Крис сплюнул и исчез в колодце. Каргин перевел дыхание. Конечно, он был в своем праве: раз лейтенант не подчиняется приказу, его необходимо пристрелить. В точности так, как он объяснял Халлорану… покойному Халлорану… Старик бы это понял и одобрил. Хотя своих убивать тяжело… Впрочем, и чужих не легче. Беззвучно ступая на носках, он приблизился к дверям, выглянул в щель и замер. Тускло освещенный коридор был пуст и тих, только клубилась пыль от недавнего взрыва да позванивали, осыпаясь, лампы. Затем раздался топот, и в дальнем конце возникли две фигуры: темные комбинезоны, шапочки до бровей, широкие ремни с подсумками и тарахтелки – угловатые, короткоствольные, «ингремы» или «узи»… То ли коммандос, то ли боевики-террористы, не отличишь, подумалось Каргину. Их лица он не разглядел, а значит вопрос, кто поживился скальпом Халлорана, пока что оставался без ответа. Может, «Алый джихад», может, якудза или колумбийская наркомафия… Его пальцы расстегнули кобуру с сюрикенами, ощупали стальную звездочку и рукоять удавки, потом он покачал головой и отступил к колодцу. Гнев и ненависть – плохие советчики, если пытаешься выжить. Спасти доверившихся людей, спастись самому… Лучший выход – скрыться. Так, чтобы следов не осталось. Тем более, трупов… Он просунул ноги в дыру, оттолкнулся и заскользил вниз. Не слишком медленно, но и не быстро. Вонь была терпимой, а стенки мусоропровода – довольно гладкими, влажноватыми, так что казалось, будто он, как в сибирском детстве, скатывается на санках с полого речного бережка. Мешало мачете; ножны царапали камень, рукоять давила под ребро, и Каргин, извернувшись, вытащил оружие из-за пояса и стиснул между коленей. Впереди показался светлый круг. Ноги машинально напряглись, и на мгновение пронзила мысль – сколь высоко выходное отверстие?.. Может быть, метрах в двадцати над свалкой, и тогда там, внизу, не живые люди, а корчащиеся в агонии тела… Впрочем, маловероятно; отбросы копились как минимум десять лет, должна получиться приличная груда… и мягкая… Он вылетел из тоннеля и приземлился среди гнилых лимонов и скользкой банановой кожуры. На часах было пять двадцать две с секундами; солнце еще не взошло над восточными скалами, но темноту сменил белесый зыбкий полумрак. Внизу, за краем пологого мусорного холма, лежало болотце – вернее, большая мелкая лужа, смесь грязи и воды с торчащими кое-где кустами. Дальний ее конец тонул в предрассветной дымке, однако Каргин смог различить смутные контуры деревьев и силуэты бегущих к ним людей. Они казались серыми, размытыми, почти неразличимыми на фоне болотных вод, и лишь пламенеющая майка и светлые шортики Мэри-Энн выглядели недопустимым диссонансом. Каргин выругался и, распугивая пировавших среди отбросов крыс, быстро зашагал к болоту. Откуда-то выросла фигура Тэрумото, возникнув из сгустившейся мглы. Его комбинезон был перепачкан, на башмаках налипла грязь, но в остальном японец выглядел как обычно – спокойным и невозмутимым. – Теперь куда, Керк-сан? Интонация была почтительной; Том признавал его главенство. – Пройдем через лес к утесам и пещерам на южном берегу, – ответил Каргин. – Спрячемся там, попробуем отсидеться. Когда рассветет, я заберусь куда-нибудь повыше… может, что и разгляжу… – Правда, что Патрик-сан мертв? – Мертвее не бывает. Полез за Спайдером в дот у озера, а его разнесли ракетами. Хочешь подробности, будут попозже. А сейчас – бегом! Они помчались к лесу, огибая кусты и промоины с темной стоячей водой. Трясин тут вроде бы не было; просто низменность с вязкими почвами, затопленная дождем. Она примыкала к свалке и тянулась в обе стороны неширокой полосой – метров двести пятьдесят, не больше. Жаль, что тут не настоящее болото, думал Каргин на бегу. Болота были предпочтительней любых других ландшафтов, когда приходилось бежать и прятаться, и даже джунглям давали сто очков вперед. В лесах и горах можно укрыться среди деревьев и камней, но почва там твердая, не закопаешься, а вот в болоте – милое дело: плюхайся в самую грязь, пристрой пучок травы на каску и сиди. В этом смысле с болотами могли конкурировать лишь пустыни с барханами песка, да и то отчасти – в болотах вода под руками, так хоть от жажды не помрешь. Одолев первую треть дистанции, Каргин сбавил темп, склонил голову к плечу и прислушался: над скалами Лоу бей сверкнул огонь, поднялись клубы дыма, и над землей раскатилось эхо далекого взрыва. Затем дважды громыхнуло на севере. – Последние блок-посты… – пробормотал он. – Южный и Северный… Все по графику. – Мы не выполнили свой долг, – печально произнес Том, глядя на дымное облако, что расплывалось на юге. Его башмаки разбрызгивали воду и грязь. – Если ты о Халлоране, так мы в том не виноваты, – откликнулся Каргин. – С ним был Спайдер. – Это ничего не меняет. Если хозяин погиб, защитник должен умереть. – Кодекс бусидо? – Каргин бросил взгляд на японца и выдохнул: – Ну-ну… Однако ты не спеши умирать, Томо-сан. Хозяин мертв, зато остались наследники. Как-никак, его семейство… Выходит, работа наша не закончена. Том промолчал. Они обошли Слейтера и Тейта; техасец угрюмо месил грязь, повар, несмотря на возраст, бежал ровным экономным шагом, будто пехотинец на учениях. Надежный мужик, обстрелянный, снова подумал Каргин. Алая майка Нэнси маячила перед ним как полковое знамя. Он догнал девушку, схватил за локоть, зачерпнул ком грязи, размазал по ее спине и ягодицам. От неожиданности Мэри-Энн вскрикнула, потом обернулась и с яростью уставилась на Каргина. – Ты чокнулся, ковбой? Какого дьявола… – Маскировка, – пояснил Каргин. – Если мэм-сагиб не хочет, чтобы ей продырявили задницу… Он собирался добавить кое-что еще, но низкий рокочущий гул заставил его обернуться. «Грифы» еще не были видны, однако звук моторов наплывал с обеих сторон, с севера и юга, будто на гребне скалистой стены разворошили парочку шмелиных гнезд. Мэри-Энн вздрогнула, прижалась к нему; он с силой потащил ее вперед – туда, где древесные корни змеились по земле, а с ветвей зеленым ливнем падали лианы. Почва здесь тоже была влажноватой, чавкающей под ногами, засыпанной слоем гниющей листвы, и пахло тут немногим лучше, чем на свалке. Зато под кронами деревьев сгущалась полутьма и полог их казался непроницаемым – таким, какой бывает в джунглях, прибежище разбойников и партизан. Хоть не болото, но все же… – Рассредоточиться! – велел Каргин. – Всем на землю, и постарайтесь закопаться по уши! Лежать и не дышать! И никакой пальбы! Толкнув Мэри-Энн под воздушные корни пандануса, он забросал ее листьми, продвинулся метров на десять к опушке и там залег, всматриваясь в колыхавшийся над лужей туман. Белесая мгла растворялась и быстро редела под первыми солнечными лучами, и мангровый лес, будто приветствуя зарю, оживал, наполнялся движением и звуками: где-то закурлыкала жаба, промчалась ящерка в коричневой блестящей чешуе, мелькнули пестрые крылья бабочки, а наверху вдруг зазвучал разноголосый птичий хор. Подопечных Каргина было ни слышно и ни видно, лишь правее возились в кустах Мэнни и Боб: парень скулил и дрожал в своей изодранной одежонке, а Боб пытался его успокоить. «Вот уроды! – со злостью подумал Каргин. – Сладкая парочка на мою шею! Ладно, если геи, а вдруг – торчки? Особенно этот, в пеньюарах… Захочеи ширнуться, и что я с ним буду делать?» Он замахал рукой, рыкнул, чтоб успокоились, потом, слушая гул приближавшихся машин, посмотрел на часы. Пять тридцать семь… Минут пятнадцать, как вылезли из мусоропровода… Быстро работают, решил он с невольным уважением. Быстро! Только зачем? Босса убрали – выходит, наиглавнейшая задача решена. И гарнизон перебит, и все свидетели вроде бы упокоены… Что остается? Ну, для порядка обшарить виллу, а также развалины на берегу… особенно виллу – ради трофеев и всякой любопытной информации… Обшарить-то можно, но как догадаешься, что перебиты не все? Что кто-то под шумок слинял, сумел пробраться в кратер и прячется теперь в лесах? Вопрос сводился к одному: будет ли поиск целенаправленным, упорным, или вертушки покружат час-другой над болотами и джунглями, да уберутся восвояси. Вторая ситуация казалась более вероятной. С чего искать охапку сена из сожженного стога? Да и есть ли та охапка… Весьма сомнительно! Скорей всего, остались дым и пепел… Были, однако, в той охапке заметные соломинки, и если отстрел проводился по спискам и с опознанием трупов, то дело могло повернуться иначе. Смотря по тому, как сформулирован заказ: на одного Халлорана или с включением наследников. Если так… Додумать эту мысль Каргину не удалось: два помела пали хищными птицами с прояснившихся небес. Они летели навстречу друг другу, одно – от Южного блок-поста, другое – от Северного; скользили неторопливо ниже скал, плевали в лес короткими очередями – не по какой-то цели, а так, на всякий случай, для проверки. Каждая очередь вызывала переполох: резкие вопли попугаев и негодующий щебет пичужек, метавшихся среди деревьев. Ищут? Не похоже, решил Каргин. Скорей, развлекаются либо палят на удачу в белый свет… Пальба его не слишком волновала, и под случайным обстрелом он не нервничал. Главное – не высовывать носа, не шевелиться и прижиматься покрепче к земле. Даже к такой вонючей, как в этом гребаном лесу, где места сухого не сыщешь… Мокро, зато безопасно, почти как в болоте. Можно пересидеть, если не начнут бомбить по площадям и жечь напалмом. Но, как он полагал, до этого дело не дойдет. «Грифы» не спеша сближались. Гул моторов заполнил пространство, пулеметный стрекот сделался чаще и назойливей; пули посвистывали где-то вверху, секли древесные стволы и ветви, и в воздухе зеленой метелью закружились сбитые листья. Продолговатые, с волнистым колючим краем – с падубов, небольшие и узкие – с сейб, овальные, глянцевитые – с саподилловых деревьев. Очередь прошила панданус – высоко над замершей под корнями Мэри-Энн; брызнула кора, полетели пучки листьев, похожих на растрепанные страусиные хвосты. «Спокойно, сестренка, – прошептал Каргин, будто девушка могла услышать. – Лежи, не дергайся. Это все семечки!» Нэнси лежала, то ли вконец сомлев от страха, то ли понимая, что ноги не спасут. Скорее первое, чем второе. Для непривычного человека, попавшего под обстрел, ужас – нормальная реакция, но следствия из нее различны: один замирает, другой вопит, третий, теряя голову, пускается в бега. Пули, однако, летят, быстрее. Пронзительный визг ворвался в скороговорку пулеметов. Скосив глаза, Каргин увидел, как поднимается Мэнни – грязный, полуголый, жуткий, в изорванном буром халате, с растрепанными волосами. Губы его кривились, к щекам прилила кровь, взгляд остеклянел – как у оленя, загнанного волчьей стаей. И, словно у гибнущего оленя, мысль у него была одна: бежать. Бежать! Его халат взлетел, оголив покрытое грязью тело. Он двигался с трудом, нелепыми скачками – ноги вязли в топкой почве. Он мчался по болоту, а не в лес; видно, страх отбил соображение или пустое пространство мнилось ему более подходящим для побега. Для бегства в никуда. Короткая хлесткая очередь. Пуля в шею, пуля под лопатку. Два кровавых пятна на грязной мокрой ткани… Мэнни рухнул, нелепо вывернув голову. Брызги взлетели фонтаном и опали, вода вокруг его тела начала розоветь. Все, конец, решил Каргин. Теперь они знают, что кто-то смылся с виллы. Знают, и не отвяжутся. Увидев, что вслед за Мэнни приподнимается Паркер, он вырвал из кобуры пистолет и прорычал: – Замри, кретин! Лежи, не то я сам тебя прикончу! Бобби ткнулся в палые листья лицом. Плечи его вздрагивали. Один из «Грифов» пошел на снижение, разворачиваясь боком к лесу. Пилота Каргин в деталях не разглядел, но ему показалось, что тот осматривает покойника, причем тщательно и не спеша. Неужели отстреливали по списку?.. Вздохнув, он сунул пистолет в кобуру. Против вертушек «беретта» была оружием несолидным, если не сказать смешным. Как и его сюрикены, удавка-проволока и мачете. Вертолеты поднялись метров на двадцать, зависли между скалами и лесом, и на опушку обрушился свинцовый град. Теперь пули свистели над головой Каргина, буравили воздух со всех сторон, с глухим треском впивались в древесные стволы, с чмоканьем входили в землю. Сбитые листья снова закружились над ним, всполошенно заголосили птицы, из дупла метнулся нетопырь – кожистые крылья, раскрытая пасть, когтистые лапки, прижатые к брюшку. Он взлетел бесшумно и плавно, скользнул над деревьями и умер. Кровавые клочья упали рядом с ногой Каргина. Он лежал, приникнув щекой к земле, вдыхая ее гниловатый сырой запах. Лежал и молился. Не за себя, а лишь о том, чтобы не повторилась история с Мэнни. Чтобы никто не вскрикнул, не вскочил, не дернулся и не поддался панике; чтобы Боб не начал палить, Тэрумото – искать смерти, а Крис не вышел из леса с поднятыми руками; чтобы пули их миновали, чтобы обошлось без ран и чтоб у пилотов скорей закончился боезапас. Грохот выстрелов внезапно смолк, машины покружили над лесом, поднялись и исчезли за гребнем кратерной стены. Наверное, его молитва дошла до бога. |
||
|