"Шаг во тьму" - читать интересную книгу автора (Майклз Барбара)

Глава 7

«Старая дева» – этот эвфемизм Кейт скорей употребила бы в разговоре со своей сверстницей, а не с молодой девушкой. История супружества Кэнди была бы понятна Мег, если бы Кейт подробно ей рассказала все. Кэнди вышла замуж за Рода, потому что он был ее первым и единственным шансом. Но, узнав «интимную сторону супружества» с таким деревенщиной и занудой, Кэнди разочаровалась. Она была не только романтической особой, но и глупой. Контраст между ее буйной фантазией и незамысловатым подходом к сексу Аплгейта, должно быть, принес ей жестокое огорчение.

Тем не менее между бывшими супругами было и что-то общее. Никто из них не мог принять реальность, они видели мир не таким, каким он был на самом деле, а таким, каким бы они хотели его видеть. Похоже, Райли ничего не оставалось, как только уволить Кэнди, она бы не поняла ничего другого. Тем не менее Мег жалела ее.

Погруженная в свои мысли, она шла по улице и отвечала на приветствия улыбкой или кивком головы, хотя некоторым явно хотелось поговорить с нею. «Теперь они точно назовут меня снобом», – подумала Мег. Но Род и Кэнди – не исключения. Многие люди предпочитают видеть лишь то, что им хочется.

Клиф будет внутренне ликовать, когда узнает о Кэнди! Его праздное предсказание сбылось даже раньше, чем он сам ожидал. Но его ждет разочарование, если он надеется, что Мег будет уговаривать Кэнди выступить против ее бывшего босса. Клиф сумеет уговорить Кэнди, а Мег не сможет помешать… И Клиф не боится Рода. Да и Райли. Любой из них уложит пухлого неряху одной рукой.

Она свернула на дорогу, ведущую к дому, и с тоской подумала о гамаке в розовом саду. Может быть, позднее. Сначала нужно навестить бабушку, посмотреть, как она. Проверить почту. Вдруг Ник прислал письмо.

Почта была рассортирована и разнесена по комнатам. Это было обязанностью Фрэнсис, и она никогда не уклонялась от нее. «Возможно, благодаря своему любопытству», – подумала Мег. Никто никогда не видел, чтобы Фрэнсис читала чужие письма, но Клиф клялся, что однажды застал ее, когда она держала письмо над лампой, пытаясь прочитать его.

В комнате Мег убрали, и ее почта аккуратно лежала на столе вместе с записками, сообщающими о телефонных звонках. Все письма были с соболезнованиями от местных друзей семьи.

Дважды звонил ее шеф, требуя, чтобы Мег немедленно ему перезвонила. Мег смяла эти записки и бросила их в урну. Под письмами оказалась еще одна записка с номером телефона, написанная почерком Фрэнсис: просил позвонить какой-то мистер Багарт. Имя незнакомое, но номер телефона местный. Мег сразу же позвонила и узнала, что говорит с администратором местной гостиницы, находящейся в восьми милях от Селдона.

Час спустя дверь номера открыл Ник.

– Почему ты так задержалась? – спросил он.

Мег бросилась в его объятия.

Ник решил, что они поужинают в гостинице.

– Поблизости нет другого приличного ресторана. Чем ездить по округе в его поисках, я мог бы предложить более интересный способ провести время.

– Согласна. Мне с тобой о многом надо поговорить.

– Вообще-то я имел в виду не разговоры. – На актерском лице Ника появилась выразительная ухмылка. Мег засмеялась, но, взяв его за руку, она почувствовала неловкость. Они не в первый раз встречались в гостинице, и комната вполне приятная, на стенах старинные репродукции, совсем не то, что дешевый мотель, но все же…

Они сели за стол в ресторане, и Ник стал изучать список предлагаемых вин.

– Жаль, что тебе надо возвращаться завтра, – сказала Мег.

Улыбаясь, Ник поднял бокал.

– Дорогая, я отменил десяток встреч, чтобы приехать сюда.

– Я знаю, и я ценю это…

– Я скучал по тебе. – Он с одобрением оглядел мягко освещенный зал с красивой мебелью, украшенный растениями. – Милое местечко. Сколько еще мы будем встречаться таким образом?

– Об этом я тоже хотела поговорить.

– Нам надо сделать заказ. – Ник заметил ждущего официанта. Записав заказ, официант ушел, и Ник сказал: – Теперь нас не прервут. Не бойся, говори, Мег. Думаю, я знаю, что ты хочешь сказать.

– Тогда ты знаешь лучше меня. Я еще не приняла решения. А вот неделю назад я бы сказала, что нечего решать.

– Тебе можно не зарабатывать на жизнь, – напомнил Ник. – Особенно теперь.

– Но я хочу добиться чего-то сама, что не связано…

Она не закончила фразу. Ник договорил за нее:

– … с дедушкой. Ах, Мег, тебе пора перестать принимать решения, исходя из старых детских обид.

– Как красиво сформулирована фраза! Ты ее придумал по дороге сюда или когда целовал меня?

Ник засмеялся:

– Я обожаю, когда ты ядовито шутишь… Вообще-то я сочинил ее на прошлой неделе, когда ты устроила сцену по поводу хрустального шарика. Но я подумал, что ты не готова была выслушать ее в тот момент. Нельзя жить прошлым. Ты получила в наследство семейный бизнес, к которому ты идеально подходишь. Нет, не прерывай, дай мне закончить. Я же слышал, как ты говоришь об украшениях и драгоценных камнях. Ты прекрасно информирована, у тебя опытный глаз, и ты имеешь навыки. Ты способный художник…

– Я ничего не знаю о дизайне для ювелирных украшений.

– Потому что ты намеренно не занималась этим. Твой успех в рекламе свидетельствует о твоих художественных способностях и о деловой жилке. Примени свой талант в семейном бизнесе, управляй магазином и создай новую империю, как сделал твой дед. Разве это не будет достижением?

– Это собирался сделать Дэн.

– Что?

– Построить новую империю. – Она улыбнулась, вспоминая. – Представляешь, в 65 лет, потом в 70 он собирался все сделать заново. Ему не нравилось то, во что превратился бизнес, – большая, бездушная организация, заботящаяся лишь о прибыли, а не о создании прекрасных украшений.

– Он хотел, чтобы ты осуществила его мечту.

– Да. Он рассвирепел, когда я сказала ему, что не желаю изучать курс наук, который он для меня подготовил. Фактически он перестал давать мне деньги. Выбросил меня из дома вместе с моим отказом, как с незаконнорожденным ребенком. Я вынуждена была бросить школу и полгода работала клерком.

– Но потом он простил тебя.

– Да, – засмеялась Мег. – Все оказалось не так уж плохо. Бабушка тайком посылала мне деньги. Дэн, конечно, знал об этом: все это время за мной следил частный детектив. В итоге он сдался, когда детектив рассказал ему о моей квартире без горячей воды в криминальном районе, о моем соседе по квартире – гомосексуалисте. Однажды я пришла – в комнате сидит Дэн, пьет пиво с Джонни и спорит о современном искусстве.

– Он, должно быть, был хорошим человеком.

– Они оба хорошие. Я обожала Джонни.

– И он позволил тебе идти своим путем?

– Я даже думаю, он восхищался мной, ведь я не сдалась. Он сам отличался упрямством и понял, что угрозы не изменят меня. Но он тоже не сдался, он просто переменил тактику.

– Оставив тебе магазин?

– И бабушку. Она – сильнейшее оружие Дэна после его смерти. Конечно, есть еще дядя Джордж, он замечательный, но… А как ты узнал о магазине? Я тебе не рассказывала.

– Я прочитал в газете, – ответил Ник.

– В «Нью-Йорк таймс»?

– Не ужасайся. Была статья в разделе о бизнесе. Насколько я понимаю, тебя пока еще не осаждали репортеры?

– Не говори «пока», – Мег вздрогнула. – За прессу отвечает дядя Джордж. Вообще-то мне даже жаль репортера, который попытается пройти в дом мимо Фрэнсис.

– Этого невозможно избежать. Если не сейчас, то после того, как твоя бабушка…

– Это произойдет еще не скоро. Ей только… она не старая.

У Мег пропал аппетит. Она изучала красиво украшенную тарелку с креветками и овощами.

– В любом случае обо мне не будут сообщать газеты. У нас не такое громкое имя, как Тиффани или Ван Клиф… Дэн не часто появлялся в прессе, видимо, из-за страховки: Ллойд отказался его страховать, если фотографии Дэна будут появляться в прессе. И вообще Дэн не любил страницы социальной хроники.

– Поэтому тебя пока щадят. – Ник проглотил кусок бифштекса. – Очень вкусно. А как креветки?

Мег заставила себя съесть кусочек. Ник продолжал:

– Нет, пресса не оставит тебя в покое, когда бабушка… когда ты станешь прекрасной молодой наследницей.

– Надеюсь, ты ошибаешься. А если нет – ну, я разберусь с этим, когда придет время. А сейчас только половина магазина принадлежит мне, а мой партнер…

Ник со смехом слушал ее описание Райли.

– Ты говоришь о нем, словно он Кэлвин Кулидж. На твоем месте я бы не стал о нем беспокоиться, дорогая. Хороший адвокат поможет тебе избавиться от нежелательного партнерства. Видимо, у парня нет денег, а угроза суда об оказании нежелательного влияния…

– Не было никакого нежелательного влияния.

Брови Ника поднялись:

– А почему твой дед оставил такое значительное состояние человеку, которого знал всего пару лет?

Другие тоже задавали подобный вопрос. Она сама задумывалась над этим. Почему ответ пришел к ней в эту самую минуту в присутствии скептически настроенного Ника, она не знала, но ответила мгновенно:

– Дэн любил ювелирное ремесло, которое я отвергла. Почему бы ему не облагодетельствовать талантливого чужака, если никто в семье не интересуется делом его жизни?

– Но он не имел права давать тебе в партнеры человека, который тебе не нравится и которому ты не доверяешь. Не принимай решений под воздействием эмоций. Ты ведь не в восторге от такого партнерства, не так ли?

Мег рассказала Нику о сокровищах. Рассказ его развеселил.

– Хитрый старый черт, – с восхищением сказал Ник. – А ты уверена, что эти сокровища нигде не зарегистрированы?

– Я ничего не нашла. Конечно, я еще поищу. Но ведь они лежали в моем сейфе, значит…

– Да, – улыбнулся Ник. – Во время войны Дэн был где-то в Индокитае.

Мег не спрашивала, откуда ему это известно. Они часто говорили о Дэне, может, она сама рассказывала об этом.

– Да. И техника определенно индийская. Может, Дэн приобрел их у разорившегося раджи или у вора, ограбившего раджу. – Она сделала кислое лицо. – Господи, я еще шучу.

– Но здесь есть элемент юмора – черного юмора, если хочешь.

– Точно. А «приобрел» – вполне невинное словечко.

– Уилки Коллинз. «Лунный камень». Надеюсь, тебя не будут преследовать таинственные индусы, моя любимая.

– Что мне делать с проклятым сокровищем, Ник?

– Да, дело непростое. Мне надо подумать, посоветоваться. Я могу представить гипотетическое дело лучше, чем ты.

– Верно. Но Дэрен знал бы, что это не гипотеза.

– Дэрен?

– Он адвокат Дэна, мой старый приятель. Я знаю его с детства.

– «Уж нет ли соперника здесь?»

– Я бы хотела, чтобы ты серьезно отнесся к моей проблеме. Это совсем не смешно.

Она уставилась в тарелку. Ник посмотрел на ее лицо и подозвал официанта.

– Лучше продолжим обсуждение проблем наедине, – сказал он.

Мег вернулась домой почти в час ночи. После обеда она пробыла в обществе Ника лишь час. Все остальное время она просидела в своей машине в темном углу на стоянке у гостиницы, плача и ругаясь, снова плача, стараясь успокоиться, чтобы на лице не осталось следов слез.

Ссору начала она. Чтобы ни сказал Ник, все ее раздражало. Чем тише звучал его голос, тем громче – ее. Что бы он ни предлагал, она все отвергала. Больше всего ее разозлили его попытки уложить ее в постель, словно ее можно успокоить, лишь переспав с ней.

Его предложения были практичными и разумными.

Слишком практичными. Он считал, что она лишит Райли его доли наследства так же хладнокровно, как выгонит осу. Желания Дэна, ее собственные мысли по поводу того, что хорошо, а что плохо, не принимались в расчет и отметались со снисходительной улыбкой, словно она говорила с незнакомым человеком. Неужели он всегда был таким? Почему она не понимала, что они придерживаются абсолютно противоположных точек зрения по любому мало-мальски важному поводу? Ник считал ее наивной и инфантильной, так как она беспокоится о законности владения этим сокровищем. Его же волновало только одно: сумеет ли она и дальше скрывать сокровище?

Два разных подхода к одной проблеме показали, что они разные люди. Но окончательный удар она испытала, когда поняла: Ник считает, что она останется в Селдоне и будет встречаться с ним в гостинице по тем дням, которые он сможет выкроить для нее.

– В конце концов, дорогая, встречаться в гостинице гораздо более романтично.

– Думаю, мой отец придерживался того же мнения, – эти слова вылетели непроизвольно. Параллель существовала давно, она просто слепая, что не видела раньше. Теперь, когда она осознала это, ей стало не по себе. – Конечно, в его случае все было обставлено не так элегантно – простой, дешевый мотель. Но принцип тот же. Спасибо, Ник, что помог мне понять. Живи долго и процветай.

Вспомнив свои прощальные слова, Мег засмеялась от боли. Слезы высохли, и она решила, что теперь может вести машину. Но все-таки думала она не о дороге, поэтому ее остановил полицейский за то, что она проехала знак «стоп», не остановившись. Она была трезва, хорошо одета, а может быть, полицейский просто узнал машину – он предупредил ее и отпустил, но на это ушло еще минут пятнадцать. Потом она вела машину предельно внимательно. Ее раздражала мысль, что, если принять решение под давлением данных обстоятельств, ей придется лишиться всякой личной свободы. Если только бабушка не согласится, что времена изменились и Мег имеет право жить собственной жизнью, то ей придется постоянно отчитываться за любой шаг. И не только перед бабушкой, но и перед дядей Джорджем и Фрэнсис.

Буйная летняя зелень полностью скрывала дом, пока Мег не проехала последний поворот. Ее сердце лихорадочно забилось, так как весь фасад дома был ярко освещен. Мег остановила машину, выскочила и помчалась к дому. Дверь открылась прежде, чем она постучала. В светлом проеме появился темный силуэт дяди. Он вышел ей навстречу, Мег бросилась к нему, тормоша его за пиджак.

– Что случилось… бабушка?

– Нет, нет. – Он откашлялся и потом смог продолжать: – Она в полном порядке. Мы беспокоились о тебе…

– Слава Богу. – Мег успокоилась, Джордж обнял ее и повел в дом.

Фрэнсис полулежала в кресле, заломив руки. Ее лицо было белым как снег. Над ней склонился Клиф. «Я еще забыла про Клифа, – со злостью подумала Мег. – Перед ним тоже придется отчитываться».

– Ну, я немного поздно. Зачем же ждать моего возвращения, будто я несовершеннолетний подросток, ушедший на первое свидание? Вы меня напугали до смерти. Я подумала, что-то случилось с бабушкой. А почему она не ходит взад-вперед по комнате вместе со всеми вами?

– Она крепко спит, с ней все в порядке, – сказал Джордж. – Она ничего не узнает, если ты перестанешь будить ее своим криком.

Дядя никогда прежде не разговаривал с Мег таким тоном. Она поняла, что он тоже переживал.

– А что случилось?

– Ничего. – Джордж вытащил платок из нагрудного кармана и вытер лоб. – Пока ничего. Фрэнсис, почему бы тебе не пойти отдыхать? Я же говорил, не стоит беспокоиться. Это просто кто-то пошутил.

– У кого-то отвратительное понятие о юморе, – простонала Фрэнсис. – Мне плохо. Не знаю, смогу ли я пережить этот вечер. Мое сердце… – Она сжала руки на груди.

– Тебе просто надо отдохнуть. Клиф, помоги ей, – сказал Джордж.

Клиф помог Фрэнсис подняться.

– Пошли, Фрэнсис. Глоток бренди, бутылку которого ты прячешь в ящике с бельем, очень тебе поможет.

Очевидно, мужчины оба хотели увести Фрэнсис, прежде чем объясниться, поэтому Мег молчала, пока шаги Фрэнсис не стихли за закрытой дверью.

– Я и сам не прочь поспать, – объявил Клиф. – А как ты?

– Я не прочь услышать объяснение, – огрызнулась Мег. – Я устала, и поздно уже.

– Разве мы не знаем? – Клиф рухнул в кресло, которое освободила Фрэнсис. Его лицо осунулось, и волосы стояли дыбом. – Если бы ты пришла домой в полночь, как обещала…

– Ради Бога. Извини, дядя Джордж, я должна и перед Клифом…

– Клиф не это имел в виду. Почему бы нам не пройти в гостиную? – Джордж взял Мег под руку. – Нам позвонили пару часов назад, Мег, и сказали, что ты не вернешься.

– Что?! – Мег упала на стул, к которому он ее подвел. – Я не верю. Кто это был?

– Это был мужской голос, приглушенный, будто говорили через платок. К телефону подошел я. Было около десяти часов, я работал в кабинете, – сказал Джордж.

В десять часов она была с Ником. Безумная мысль. Мег была шокирована, что в ее голове могло возникнуть такое подозрение. Ник – себялюбивый эгоист, но он бы никогда…

– Что конкретно он сказал?

– Он попросил к телефону тебя. Я ответил, что тебя нет, и спросил, что передать. Думал, это обычный звонок. – При воспоминании об испытанном ужасе лицо Джорджа словно окаменело. – Он засмеялся. Очень неприятно. И сказал: «Передавать нечего. Она все равно не услышит». Я уверил его, что обязательно передам тебе его сообщение. Но он снова засмеялся и сказал: «Она не вернется домой».

В горле Мег пересохло. Она сглотнула.

– А потом?

– Это все. Он повесил трубку. Он… смеялся.

– Это была глупая шутка, – опять сказала Мег. – Ничего не случилось.

Бокал с бренди стоял нетронутым на столе. Мег не хотела ничего спиртного, чтобы не потерять возможности трезво мыслить. Клиф допил свой бокал. Его беспокойство казалось искренним и растрогало бы Мег, если бы он так быстро не пришел в себя.

– Восхищаюсь твоей выдержкой, кузина. Я бы не смог оставаться хладнокровным, если бы такой комедиант шутил в мой адрес.

Мег посмотрела на него.

– Говорю тебе, ничего не произошло. Никто не следил за мной, никто не пытался атаковать меня. Никто не положил цианид мне в суп. Ведь он даже не знал, дома ли я. Ведь сначала он попросил меня к телефону, так? Если бы дядя Джордж сказал: «Одну минуту», он наверняка повесил бы трубку.

– Или нет, – пробормотал Клиф в бокал.

– Если ты пытаешься меня напугать, – начала Мег, но слова застряли у нее в горле. Она похолодела, представив, что мог бы ей сказать тот голос.

– Я прав, черт побери! – Клиф грохнул стаканом по столу. – Сначала перстень, теперь звонок. Я бы хотел, чтобы ты испугалась и начала принимать меры предосторожности.

– Перстень прислали не мне.

Губы Клифа скривились, и он посмотрел на отца.

– Мы не можем быть уверены, Мег. Я говорил с Фрэнсис. Она не помнит, кому был адресован конверт. Она положила его мне на стол, потому что ты тогда не получала писем.

– Получала. Открытки с соболезнованиями…

– Я просто цитирую Фрэнсис, – вздохнул Джордж. – Я никогда не мог понять, как работает ее голова.

– Дело в том… – начал Клиф.

Мег обхватила голову руками.

– Клиф, я знаю, в чем дело. Если бы ты замолчал на минуту и дал мне подумать…

Установилась уважительная тишина, по крайней мере, со стороны Джорджа. Только его взгляд удерживал Клифа, от которого исходила энергия, подобно ауре. Наконец Мег подняла голову.

– Я ценю вашу заботу, – начала она официально. – И мне понятно, почему вы расстроены. Но я отказываюсь принимать сверхординарные меры предосторожности против несуществующей угрозы.

– Что ты под этим понимаешь? – потребовал объяснения Клиф.

– Твой талант все усложнять. Дай мне закончить. Я отказываюсь от частного детектива, следящего за мной, или телохранителя, который будет ходить за мной по пятам. Ты ведь это имел в виду?

Отец и сын обменялись красноречивыми взглядами, и Мег поняла, что ее догадка оказалась верной.

– Кроме этого, – продолжила она, – я запрещаю вам принимать подобные меры без моего ведома. Если я обнаружу что-то, а я обязательно обнаружу… я уеду из этого дома и никогда не вернусь.

Мужчины заговорили одновременно:

– Может быть, именно этого и добивается тот, кто звонил.

– Не понятно, чего он хочет, кроме как вызвать панику, – твердо сказала Мег. – Ненормальные телефонные звонки слишком часты в современной жизни. Дэн был известным человеком и, безусловно, имел врагов. Слова звонившего слишком неопределенны, поэтому не опасны. Вы восприняли их как угрозу – киднэппинг или того хуже. Но можно их понять и по-другому.

– «Она убегает из дома с шофером», – процитировал Клиф зловещим шепотом.

– Это одна возможность. Незамысловатая, грязная, скандальная сплетня. Откуда же здесь опасность? Я никому не угрожаю, никому не мешаю. Единственные – кто получат выгоду после моей смерти, – ряд различных заведений. Вы же не думаете, что музей Метрополитен держит в штате наемных убийц?

– Весьма красноречиво, – скривился Клиф. – Ты здорово все объяснила, но упустила одну-две детали.

– Какие?

– Первое. Тот человек не знал, дома ли ты, но он знал одну вещь, которая известна немногим, – номер телефона. Он не записан в телефонной книге. Второе. Есть один человек, который, несомненно, выиграет после твоего…

– … преждевременного отречения от престола?

– Не обязательно. После твоей передачи дохода от определенного имущества и твоего ухода в безопасные дали. Нужно ли мне называть его имя?

Сославшись на усталость, Мег оставила мужчин. Она не сомневалась, что они будут продолжать обсуждение, но она дошла до предела и не могла больше выносить разговоров. Отрицательное отношение Клифа к Райли подсказало его версию, но этот телефонный звонок…

Однако не только Райли знал номер этого телефона. Дэн наверняка сообщил его своим приятелям и знакомым по бизнесу, включая Майка, Барби и Эда. Конечно, она не считает, что кто-то из них способен на такую злобную шутку, но любой, имеющий доступ к их телефонным справочникам, мог легко узнать номер Дэна. Среди них могла быть и Кэнди, и ее бывший муж. Это было бы как раз в его стиле – анонимный звонок по телефону. В детстве его чувство юмора проявлялось в причинении боли или обиды своим жертвам.

Несмотря на усталость, Мег остановилась возле двери в бабушкину комнату. Слава Богу, оттуда не доносилось ни звука, даже никакого счастливого хихиканья. Мег отправилась в свою комнату и закрыла дверь с чувством, что она достигла убежища.

Отказавшись от соблазна стянуть с себя одежду и броситься на кровать, Мег направилась в ванную и занялась ежедневной заботой по поддержанию красоты. Больше никакой жалости к себе – она не может этого позволить. «Я капитан своей души, – сказала она лицу, смотревшему на нее из зеркала у тумбочки, когда она втирала в кожу питательный крем с такой силой, что щеки порозовели. – А также хозяин своей судьбы. У меня много дел до сна. Дэн, я смеялась над тобой и твоими старыми смешными стихами, но ты был прав, когда учил меня декламировать их с вершины холма и с других высоких мест. Если кричать о благородных чувствах, то в них начинаешь верить. Мне придется быть хозяином своей судьбы, теперь у меня больше никого нет, даже Ника… Ты был бы рад такому повороту, правда? Интересно, что бы ты подумал обо всем остальном? Я хочу знать, что ты мне не сказал. Конечно, все случилось слишком быстро, но должно же быть какое-то предупреждение. Ты мог бы мне сказать, Дэн».

Тихий звук из другой комнаты заставил ее вскочить на ноги, и она едва не опрокинула пузырек с кремом. Мег почувствовала, что пульс бьется слишком быстро. Окно открылось, ветер пошевелил занавески. Вот и все. Но лучше ей перестать задавать вопросы. Ответ оттуда хуже, чем неизвестность.

И последнее дело. Она так спешила к Нику, что побросала все свои покупки. Теперь надо их распаковать и повесить в шкаф. Развешивая вещи, Мег поняла, что Дэн ответил на ее вопрос, но не на тот, который она задала, а на другой, более важный. «Не стой и не задавай вопросы всем подряд. Пойди и сама выясни» – это его любимая фраза. Мег улыбнулась, обдумывая план действий. Ее дядя назвал бы эту улыбку определенно неприятной.