"Шерлок Холмс и талисман дьявола" - читать интересную книгу автора (Робертс Барри)

9 ЖРИЦА И ЖРЕЦ

В тот вечер мы составили план действий. Было решено, что под охраной местной полиции миссис Харден и ее дети уедут в Лондон, а там ответственность за их безопасность возьмет на себя Скотленд-Ярд. Тем временем полковник будет продолжать свои исследования, но под наблюдением самого Холмса.

На следующее утро, получив телеграмму, подтверждавшую, что в Лондоне нас ждут, мы с Холмсом во второй половине дня уже могли вернуться домой. Наши чемоданы погрузили в кеб, когда Холмс взглянул на часы.

– Немного рано для пятичасового чая, – заметил он. – Но мы, наверное, можем выпить его и в Винчестере. Кебмен, будьте так любезны, выгрузите наш багаж на станции, чтобы его отправили с лондонским поездом. Ватсон, вы не прогуляетесь со мной перед чаем?

Совершенно сбитый с толку таким внезапным решением, я попрощался с Харденами и присоединился к Холмсу.

– А вы, – сказал Холмс полковнику, – не выходите сами из гостиницы и своей семье не позволяйте, пока не будут обеспечены все меры предосторожности.

Час или около того мы с Холмсом прохаживались по большим и маленьким улицам Винчестера. Те, кто не был знаком с Холмсом, мог бы поклясться, что в этот момент ум моего друга не отягощают никакие посторонние мысли и заботы и что он безмятежно наслаждается солнечным днем в старинном городе, первой столице английских королей. Но я достаточно хорошо его знал, чтобы понимать, насколько глубоко он сейчас занят делом Хардена. Однако Холмс не соблаговолил поделиться со мной своими раздумьями, и я знал, что расспрашивать его в таких случаях бесполезно.

Около четырех часов дня мы оказались на маленькой улочке возле городского собора. Холмс задержался у кондитерской и привлек мое внимание к пирожным, выставленным в витрине:

– Мы могли бы подкрепиться здесь, совместив приятное с полезным. – И направился к двери.

Кондитерская оказалась просторнее, чем могло показаться, судя по скромному фасаду. Сразу за дверью находился прилавок, а за ним чайная комната. Там было несколько столиков, за ними сидели молодые люди, которых я принял за студентов местного колледжа.

Мы с Холмсом заняли свободный угловой столик и заказали чай. Должен сказать, наш заказ был выполнен с большим усердием и некоторое время наше внимание было целиком занято поглощением разнообразных печений, хлеба с маслом, пирожных и замечательного фруктового пирога.

– Все это очень приятно, – сказал я наконец, – но, может быть, для нашего присутствия здесь есть и другая причина?

– Во-первых, – ответил Холмс, принимаясь за второй кусок пирога, – тот факт, что за нами наблюдали во время пребывания в гостинице. Человеку, стоявшему на другой стороне улицы, было почему-то очень трудно завязать шнурок на ботинке, и я подумал, что лучше заманить его за нами в город и потерять из виду где-нибудь на маленьких улочках, что я и сделал. А во-вторых, желание опробовать вот это. – И он достал ту самую чайную ложку, что нашел в Уэйлс-Корте. – Обратите внимание, что на ручке ложки стоят буквы «К.В.К.». После нескольких минут разговора с директором гостиницы мне удалось узнать, что в Винчестере существует Кенсалловская виноторговая компания. Мы пришли по нужному адресу, и вы, доктор, убедитесь в этом, посмотрев на ложку, лежащую на вашем блюдце, так как на ней та же самая монограмма. Думаю, имеет смысл предположить, что владелец этой знаменитой компании поставляет свою продукцию в Уэйлс-Корт.

Когда официантка начала убирать со стола, Холмс спросил:

– Можно ли мне поговорить с хозяином этого заведения?

– С хозяйкой? – переспросила молодая женщина. – С миссис Кенсалл? Мы все очень заняты во время пятичасового чая, но пойду посмотрю, может, она сейчас как раз свободна.

Чайная комната со времени нашего прихода уже наполнилась народом, и вскоре мы увидели весьма дородную леди в длинном белом переднике, движущуюся, словно корабль под всеми парусами, сквозь море голов в нашем направлении. Она остановилась, подбоченившись, около нашего столика и наградила Холмса недружелюбным взглядом.

– Я так понимаю, – сказала она, когда мы оба встали, – у вас, джентльмены, есть жалоба.

– Ну конечно, нет, – воскликнул Холмс, – это какое-то недоразумение. Меня и моего друга обслужили прекрасно. Но не можете ли вы, мэм, задержаться, чтобы ответить на несколько несложных вопросов?

Она, по-видимому, смягчилась.

– Если вы просто путешественники, – объявила она, – то вы выбрали самое неудачное время, так как сейчас я имею возможность встретиться только с представителями фирм, с которыми договорилась заранее.

– Я представляю только справедливость, – сказал мой друг. – Я – Шерлок Холмс, а этот джентльмен – доктор Ватсон. У меня есть чайная ложка, которая, как мне представляется, принадлежит вам.

Миссис Кенсалл проницательно сощурилась:

– Но вы приехали из Лондона не для того, чтобы вернуть мне потерявшуюся ложку, мистер Шерлок Холмс. Вы приехали, чтобы расследовать дело в Уэйлс-Корте. Вам лучше пройти со мной в мой кабинет.

Мы прошли за ней через служебный вход в ее кабинет. Когда все уселись, она сказала:

– Так что вас интересует в этом деле, мистер Холмс?

– Я не говорил, что Уэйлс-Корт меня интересует. Но вы, конечно, правы. Каким образом вы разгадали суть моего визита?

Миссис Кенсалл сложила руки на столе.

– Три дня назад я послала вина для большого вечера в Уэйлс-Корте, – ответила она. – Мои парни и девушки, работавшие на поставках, пригрозили мне, что уйдут: такое им пришлось там видеть и так их оскорбляли! А потом вы появляетесь у меня и что-то расследуете. Здесь, в Хемпшире, у нас не так часто случаются громкие события, мистер Холмс, да еще на протяжении всего трех дней.

Холмс широко улыбнулся:

– Как вы проницательны – да, мой интерес состоит в том, чтобы выследить человека или нескольких людей, которые устроили эту неприличную вечеринку. Когда я нашел вашу чайную ложку, то сразу понял, что именно вы поставляли для нее кое-какие припасы, в том числе вина. Можно ли спросить, кто обращался к вам за услугами?

Взгляд миссис Кенсалл стал жестким.

– Маленький проныра по имени Кулбон. Он пришел ко мне полтора месяца назад и сделал заказ. Сказал, что это обычное весеннее собрание одного религиозного общества, которое он и представляет, этакая лживая жаба.

– Кулбон, – повторил задумчиво Холмс. – Это невысокий, краснолицый человечек с довольно большим носом и нервозной манерой поведения?

– Тот самый, – подтвердила хозяйка. – Он сказал, что является секретарем этого общества.

– А у вас есть его адрес? – спросил Холмс.

– Разумеется. Я не заключаю никаких тайных сделок. Он платил наличными, но адрес у меня есть, и я сообщила ему, что его заказ выполнен.

Она отвернулась и достала бухгалтерский гроссбух из ряда подобных стоявших у нее за спиной. Положив книгу на стол, она стала ее перелистывать.

– Вот он, – сказала она наконец и повернула книгу так, чтобы мы тоже могли прочитать запись: «Мистер Альфред Кулбон, Уэйлс-Корт, Грейхэнгер, 30 апреля». – И здесь есть еще название: «Общество Св. Офиокуса, 14, Норрис Лейн, Стрэнд, Лондон».

– Отлично! – воскликнул Холмс и переписал адрес в свою записную книжку. – Скажите, миссис Кенсалл, если мой вопрос не покажется вам неделикатным, что так расстроило ваших служащих во время пребывания в Уэйлс-Корте?

– Согласно указаниям этого Кулбона, я отрядила в Уэйлс-Корт четырех девушек, чтобы приготовить и сервировать стол, а также четырех официантов и четырех официанток для обслуживания гостей. Они все имеют большой опыт в подобных вещах, обслуживали аристократов и привыкли к тому, что события иной раз выходят из-под контроля, но знают, как вести себя в подобных обстоятельствах. Однако в Уэйлс-Корте все было по-другому. Все было гораздо хуже.

– Что вы имеете в виду? – спросил Холмс.

– Откровенно говоря, мистер Холмс, мои служащие умеют не обращать внимания на двусмысленные предложения, но в Уэйлс-Корте это зашло гораздо дальше. Их просто преследовали пьяные гости.

– Понимаю. А кто-нибудь из ваших служащих жаловался в полицию?

– Я убедила их не делать этого, – ответила миссис Кенсалл, – естественно, в интересах своего предприятия, но теперь мне от этого не по себе.

– Да, наверное, так и должно быть, – ответил Холмс. – Но кто знает, как это могло бы отразиться на вашем деле, если бы обо всем стало известно полиции.

Шерлок Холмс поднялся:

– Вы очень мне помогли. Благодарю и буду помнить, где найти лучший фруктовый пирог, когда в следующий раз попаду в Винчестер.

Когда мы шли на станцию, я спросил:

– Каким образом вам удалось узнать об этом Кулбоне?

– Потому что Кулбон – это деревушка в западной Англии, по соседству с деревней Сомерсет, что в Порлоке.

И было совершенно ясно, что больше он мне ничего не скажет, хотя его ответ показался мне совершенно бессмысленным.

Ранним утром следующего дня мы наняли кеб, собираясь, как объяснил Холмс, «навестить старых друзей». Наш первый визит мы нанесли в северную часть города. Мы велели кебмену подождать около большой пивной и, обогнув ее, пошли по протоптанной лошадьми дорожке, ведущей к каналу. В нескольких шагах от канала стояло сильно потрепанное непогодой старое складское помещение с шаткой деревянной лестницей.

Мы поднялись наверх и очутились в коридоре с низким потолком. Как только мы вошли, нам в нос ударил запах пота, антиревматической жидкости и кожи. Молодые полуголые люди усердно упражнялись, осваивая технику бокса.

В дальнем углу комнаты был настоящий ринг, где мерились силой два парня. Около ринга стояла небольшая группа людей, то подбодряющая, то критикующая боксеров. Один из присутствующих, в вельветовых штанах и шляпе с пером, обернулся к нам.

– Ну и ну! – воскликнул он громко. – Вот так зрелище для страждущих глаз. Мистер Шерлок Холмс собственной персоной и доктор Ватсон. Добрый день, джентльмены!

Фамильярность, с которой человек обратился к нам, заставила меня вглядеться в него пристальней. Он был широкоплеч, с такой же широкой грудью и тоже, наверное, в прошлом был боксером. Пронзительные яркие глаза над сломанным носом смотрели на меня в упор.

– Доктор, имя, которое вы пытаетесь вспомнить, – Макмурдо, – сказал он мне. – Мы встречались с вами в Пондишери-Лодж несколько лет назад. Но имейте в виду, что мистера Холмса я знаю несколько дольше. С тех самых пор, как он едва не вышиб из меня дух в мой собственный бенефис в клубе Элисона. А мне говорили, мистер Холмс, что вас нет в живых.

– Они слегка преувеличили, – ответил, улыбаясь, Холмс. – Приятно снова увидеться, мистер Макмурдо. Я наслышан, что вы избрали не очень уважаемую профессию.

– Я же говорил, – ответил боксер, – я же всем сказал, что поверю, будто Шерлок Холмс умер, когда он сам мне об этом скажет. А теперь, джентльмены, что вас привело сюда?

– Да кое-что надо обдумать, как вы тонко выразились, – ответил Холмс.

– Тогда лучше пройти ко мне в «кабинет», – сказал Макмурдо и провел нас в маленький закуток.

В течение нескольких минут Макмурдо объяснял нам причины своего ухода из профессионального бокса:

– Во время матча с Томсоном, новозеландцем, за «красный котелок» и «кошелек» было несколько моментов, когда он едва не нокаутировал меня. Он был к этому почти так же близок, как вы, мистер Холмс, и я решил, что время повесить перчатки в угол, и не могу сказать, что огорчен этим. Ну а теперь, что вы скажете о вашем деле?

Холмс кратко и точно объяснил, в какое положение попал полковник Харден. Макмурдо слушал молча. Когда Холмс закончил, тренер открыл дверь и выкрикнул три имени.

– Вам нужно троих, – сказал он, опять сев, – и эти трое – самые лучшие из всех моих парней.

Через минуту на пороге появились трое молодых людей. Макмурдо представил их:

– Они парни упорные и подвижные и знают, как заставить себя слушаться. Для ваших подопечных лучших рук не найти.

Холмс объяснил им задачу и заплатил кругленькую сумму на необходимые расходы.

– Обязательно сообщите по телеграфу о любом нападении или угрозе нападения на полковника Хардена, – сказал им Холмс. – Мне необходима также ежедневная информация о всех передвижениях полковника, а если он захочет переменить место жительства, я должен знать об этом заранее.

Трое молодых людей отправились по своим делам, а мы распрощались с мистером Макмурдо. С ближайшего почтового отделения Холмс телеграфировал Хардену, чтобы он ожидал людей от Макмурдо, и после этого мы были готовы к следующему визиту.