"Коронка в пиках до валета" - читать интересную книгу автора (Сиповский Василий Васильевич)

Лагерь инсургентов

Добрались до большого села. Там царило оживление: оглушающе громко в тихом вечернем воздухе гремел огромный барабан, сзывавший, очевидно, не только местных жителей, но и других окрестных сел. Женщины суетились около костров, и приторный запах жареного мяса заглушал собой все другие запахи этого вечера. Голые ребятишки толпились около шипящей в огне говядины и алчно смотрели на лакомство. В центре селения, у какой-то большой постройки, сидели старшины и вожди. Их было много, — очевидно, здесь собрались представители разных племен и, вероятно, ждали еще кого-то, так как барабан все еще гремел неустанно, без передышки.

— Монгалунки! Ногарнуки! Иготаки! — твердил Гоон-Кира, показывая пальцем на сидящих. Он очевидно называл племена, к которым принадлежали сидевшие вожди. Среди этих страшных черных лиц, раскрашенных в самые разнообразные краски, был только один европеец. К нему и подвел Гоон-Кира путешественников. Появление их прервало горячую речь какого-то черного вождя. Он как раз в этот момент дошел до высшей степени пафоса: потрясал копьем, грозил кому-то кулаками, выкрикивал какие-то неистовые слова. Сидевший с дикарями европеец встал, подошел к Илье и Вадиму и протянул им руку.

— Добро пожаловать, — сказал он. — Броун Джеральд, — отрекомендовался он. Мы с вами уже знакомы, — сказал он Вадиму, и Вадим в нем признал своего мельбурнского знакомого. Только теперь он был без черной бороды.

— Посидите, — сказал Броун, — я сейчас занят. Мы разрешаем важный вопрос жизни и смерти — обдумываем, как ответить на посылку карательного отряда из Мельбурна.

Совещание продолжалось. Возбуждение черных ораторов все росло. У некоторых глаза, казалось, готовы были вырваться из орбит и горели огнем ярости. Зубы скрипели и щелкали, ноги и руки выделывали какие-то судорожные движения. Жутко было смотреть на этот своеобразный «военный совет» австралийских вождей.

В конце заговорил Броун. Его спокойную речь слушали со вниманием, даже с благоговением. Конец ее был встречен кликами ярости. Даже для незнающих языка было понятно, что борьба с белыми угнетателями на этом совете была решена беспощадная.

После совещания Броун пригласил путешественников в общество вождей. Встреча была вежливая, но сухая, сдержанная.

— Ну, где хотите ночевать? — спросил Броун Илью и Вадима, — здесь или в моем лагере, в обществе белых каторжников?… Советую здесь, так как утром будет охота на кенгуру и казуаров. Заготовляем провизию для войны, — добавил он. — Впрочем, пойдем лучше ко мне. Я утром вас разбужу, и на охоту вы поспеете.

Илья и Вадим пошли за ним и через полчаса очутились в лагере белых.

Многие уже спали у потухающих костров, другие сидели и вели беседу вполголоса.

Какие все мрачные лица! Молодые и старые, но все озлобленные, решительные!

Броун усадил гостей около одного костра и угостил их жареным мясом.

— Кенгуру, — сказал он, — нравится?

После долгой, с утра до вечера, поездки верхом нежное сочное мясо обоим показалось восхитительным.

Броун рассказал им на сон грядущий свою историю. Еще мальчиком провинился он у себя на родине, в Ирландии. Был страшный голод. От голода вымирали села. Он с товарищами взломал амбар одного лорда, который выгодно торговал мукой и ни одной горсти не давал даром. Джеральд был пойман, избит и посажен в тюрьму. После отсидки он вышел на свободу. Остался один, как перст: отец, мать и сестра умерли голодной смертью. Джеральд избил того лорда. Опять тюрьма! А там и пошло. Он сделался непримиримым врагом всех лордов, баронов и баронетов, всех тех, кто губит нищих и голодных и набивает мошну. На фабрику поступил — повел пропаганду. Арестовали… сопротивлялся. Чуть не убил полисмена — и вот на каторге уже несколько лет… И все мы такие, — сказал он, показывая на спящий лагерь каторжан.

Броун рекомендовал спать на открытом воздухе.

— Только вот этих опасайтесь, — сказал он, показывая рукой на какие-то безобразные темные тряпки, которые быстро, почти бесшумно кружились над погасающими кострами.

— А что это? — спросил Илья.

— Вампиры, — ответил Броун. — Умереть от их укуса нельзя, но крови могут много выкачать.

Тишина опустилась на лагерь. Небо горело и переливалось незнакомыми созвездиями. Светящиеся жучки живыми искрами бороздили в разных направлениях ночную тьму. Где-то вдали завывали дикие собаки. На горизонте тревожно дрожали в разных местах зарева горящих ферм.

Вадим спал крепко. Илья сидел и думал. Глядел на незнакомое ласковое небо, на эти тревожные алые пятна далеких пожарищ. Потом усталая голова его склонилась на грудь. Он сам незаметно для себя опустился на шкуру и погрузился в сон.

Он проснулся от какого-то укола в шею в том месте, где бьется пульс артерии. Проснулся сразу, но сначала со сна ничего понять не мог: к его шее прильнуло что-то черное и огромное…

— Вампир! — мелькнуло в голове Ильи.

Он сразу вскочил на ноги и обеими руками отодрал от себя вампира, который успел пристроиться у него на груди и уже вонзил свои зубы в его шею.

Заснуть больше Илья не мог.

Небо бледнело на востоке. Звезды меркли, и предрассветный ветерок дышал нежной прохладой. Илья стал смотреть вокруг. Лагерь был расположен на возвышенности, и отсюда далеко были видны леса и степные равнины. На горизонте, в разных местах, курились дымки вечерних пожаров.

Но вот восток заалел, и бесцветный пейзаж вдруг стал оживать — порозовел, зазолотился… Природа проснулась. Ночные голоса, таинственные и мрачные, сменились теперь радостными звуками сияющего дня.

Скоро весь лагерь белых был на ногах. Опять запылали костры. Готовился утренний завтрак.

— Ну, добрый день! Как спали? — добродушно приветствовал Илью и Вадима Броун. — Ну, как же охота? Хотите, я велю вас проводить? Еще успеете.

Но как раз в это самое время из кустов выскочил туземец и, подбежав к Броуну, начал что-то оживленно говорить ему, махая рукой в сторону пожарищ.

— Ну, друзья, — сказал Броун, обращаясь к путешественникам. — Сегодня охоты на зверей не будет — будет охота на белых! Сейчас мы выступаем. Оказывается эти дураки-волонтеры разделились, и авангард их зарвался слишком вперед. Вот будет потеха! Хотите принять участие? Мы их перещелкаем до одного!

Илья решительно отказался. Вадим промолчал.

Через несколько мгновений каторжники с винтовками в руках уже сидели на конях, и по данному сигналу все галопом помчались куда-то в чащу кустов. Еще мгновение, и вслед за ними в том же направлении, стремглав пробежали чернокожие воины, вооруженные копьями, ружьями, бумерангами. Огромными прыжками пронеслись мимо путешественников эти жуткие черные фигуры с ужасными раскрашенными лицами. И сколько их!

Кроме Ильи и Вадима в лагере осталось лишь несколько человек. Все напряженно смотрели туда, где скрылись в кустах воины, конные и пешие и, затая дыхание, слушали.

Через какие-нибудь полчаса где-то далеко раздался взрыв выстрелов. Эхо отозвалось в горах и прокатилось по равнине.

Потом стали раздаваться отдельные одиночные выстрелы, и вдруг все смолкло.