"Луна светит безумцам" - читать интересную книгу автора (Батчер Джим)

Глава 11

Демон, пойманный в ловушку моего магического круга, истошно ревел, скреб клешнями по невидимой стене, долбился хитиновым плечом в незримый барьер, отчаянно пытаясь выбраться наружу... И не мог. Моя воля удерживала демона внутри зачарованного Круга, будто в темнице.

– Доволен, Шонзи? – спросил я беснующуюся тварь.

Уродливая фигура выпрямилась, и демон ответил без малейшего акцента:

– Вполне. Ты же понимаешь, я обязан был соблюсти все формальности. – Из своих чешуйчатых складок он выудил совершенно невообразимые очки в тонкой проволочной оправе и водрузил их на самый кончик то ли носа, то ли клюва. – Есть вопросы?

Я вздохнул с облегчением и присел на краешек лабораторного стола. Возле Круга царил идеальный порядок. Я прибрался в этом углу, разгреб на полу кавардак. Пожалуй, мог бы и позволить гостю расположиться с большим удобством, но лишний раз испытывать судьбу не улыбалось. Не важно, насколько хорошо мы ладили с Шонзагорргуттом; я знал, что в любой момент могу лопухнуться и какнибудь испортить вызов. В конце концов, существовали определенные нормы, если хотите, кодекс чести, которому демонические существа обязаны следовать. Одно из правил требовало оказывать всяческое сопротивление любому смертному магу, осмелившемуся на вызов. Слава храброму демону, сломавшему зачарованный Круг и покаравшему наглого волшебника!... Короче, из эльфов и стихийных духов гораздо проще и безопаснее вытягивать сведения, но Боб вернулся ни с чем – пошлялся тамсям, повертелся среди местных духов и принес домой дырку от бублика. Такое случается. Порой даже старожилы не всегда в курсе происходящего. Вымотанный до крайности Боб снова завалился в черепушку – помощник из него сейчас был никудышный, и мне волейневолей пришлось обратиться за содействием прямиком в преисподнюю. Хотя парни из этого ведомства даже СантаКлауса дураком выставят и бровью не поведут.

– Шонзи, мне нужны сведения о человеке по имени Харли Макфинн. Возможно, он работал над проектом СевероЗападного пути. Кстати, информация о проекте тоже сгодится.

Шонзи задумчиво прищелкнул клешней.

– Понимаю. Предположим, данная информация имеется... Во сколько ты ее оцениваешь?

– Душу не дам, – проворчал я. – И не надейся. Слушай, за пару деньков я ведь могу и сам все узнать.

– Ах, время, время! Утекает песком, не правда ли? – Демон склонил свою птичью голову. – Придем же к соглашению, Гарри Дрезден. Ты беспечно отказываешь мне в праве голоса, хотя опасность подстерегает тебя повсюду. Даже в собственном Белом Совете.

– Формально, я ни одного Закона не нарушил, – продолжал хмуро бурчать я. – Смотри сам. Ты здесь очутился по доброй воле в здравом уме и твердой памяти, а значит, перед Четвертым Законом я чист. Ты надежно заперт в круге и на свободу вырваться не сумеешь, а потому нарушение Седьмого Закона тоже в пролете. Совет может сожрать меня с потрохами, да ведь только подавится.

– Несомненно, это лишь красочный эвфемизм, – слегка напрягся демон. – Иначе говоря, интерпретация возможных событий в переносном смысле слов?

– Вот именно.

Шонзи чутьчуть подправил съехавшие очки.

– Моральное и этическое разнообразие твоих взглядов, Гарри Дрезден, способно пленить самое черствое сердце. Я не перестаю изумляться, как тебе вообще удается сохранять дружбу с Белым Советом и даже пользоваться некоторой благосклонностью этого собрания. Ты продолжаешь снова и снова призывать меня, великолепно зная, что большинство из них предпочтет не вмешиваться, когда твоя голова окажется на плахе за своевольный вызов демона. О, Гарри Дрезден, по духу твоя жизненная позиция гораздо ближе многим достойным собратьям моим в Подземном Мире...

– ...и мне следовало бы перейти на вашу сторону, приняв темную силу, и так далее, и тому подобное, – с легким вздохом закончил я. – Смени пластинку, Шонзи! Хватит переливать из пустого в порожнее. Не надоедает тебе сманивать меня в хваленый Подземный Мир?

Шонзагорргутт пожал могучими плечами.

– Признаю, заполучить душу твоего калибра, Гарри Дрезден, было бы настоящей удачей. Если мне удастся убедить тебя встать под наши знамена, это существенно повысит мой статус в определенных кругах. Кроме того, я освобожусь от весьма тягостных обязательств, по сравнению с которыми мучительные визиты в ваш мир кажутся приятной загородной прогулкой.

– Ладно, меньше слов, больше пива. Сегодня у тебя неудачный день – душу чародея ты не получишь, – прервал я речистого Шонзи. – Либо делай встречное предложение, либо сворачиваем торги, и я отсылаю тебя восвояси.

– Да, да, хорошо, – вздрогнул демон. – Все же будем поспешать медленно, Гарри Дрезден. У меня действительно имеется интересующая тебя информация. Более того, есть и другие нужные тебе сведения, хотя о них ты пока не знаешь. Сведения эти помогут сохранить жизнь тебе и многим другим. В данной ситуации я не думаю, что моя цена покажется чрезмерной. Гарри Дрезден, за свои услуги я хочу получить твои следующие имена.

Я насупился. Проклятущий демон и без того знал чересчур много. Если он получит Имя целиком, да еще из собственных уст владельца, он сможет использовать его в темных магических делишках. Честно говоря, меня это не слишком волновало – с помощью колдовства демонам и им подобным очень сложно проникать из Небывалого, мира духов, который лежит по ту сторону нашего земного обитания. Печально другое. Шонзагорргутт – самый популярный «справочник» среди чародеев, которые шляются по преисподней в поисках разной информации. Где гарантия, что мое Имя не выплывет наружу? Шонзи прав. Слишком многие в Совете предпочли бы снять меня с довольствия, как выражаются военные, и если комуто в руки попадется мое Имя, меня или сразу развеют в пыль, или хитроумно вынудят нарушить Закон и отдадут палачу. Тогда пишите письма мелким почерком, вот только читать их будет некому.

Впрочем, у Шонзи никогда не было глупой привычки лгать мне. Если он сказал, что знает, как уберечь человеческие жизни, значит, знает. И точка. Дьявольщина, а вдруг ему известен убийца?

Я решил рискнуть.

– Договорились! Меняю другое имя на полную информацию о Харли Макфинне и проекте СевероЗападного пути.

– Согласен, – кивнул Шонзи.

– Ладно, выкладывай, что там у тебя есть.

Шонзагорргутт торжественно откашлялся и начал «выкладывать»:

– В начале двадцатого века семья Харли Макфинна сколотила капитал на угледобыче и железнодорожных грузоперевозках. Он унаследовал огромное состояние и на данный момент входит в десятку богатейших людей страны, именуемой Соединенными Штатами Америки. Воевал во Вьетнаме. По возвращении на родину начал постепенно отходить отдел. Любимый цвет – красный. Размер обуви...

– Стоп. Давай условимся сразу – мелочи опускай. Обеденное меню и подробности полового созревания мне без надобности. Иначе мы тут целый день зазря проторчим. – Я вытащил блокнот и начал делать пометки.

– Воля твоя, – согласился Шонзи. – Последние годы Макфинн посвятил упорной работе над проектом СевероЗападного пути. Под данным проектом подразумевается скупка громадных участков земли от района Скалистых гор на югозападе США и до северозападных областей Канады, чтобы устроить на всей территории северной Америки природный заповедник колоссальных размеров.

– Ему для гольфа нужна площадка побольше? – глупо сострил я.

– Нет, Гарри Дрезден. Он желает купить земли частных владений и преподнести их в дар государству в обмен на ручательство, что они будут использованы для проведения в жизнь его проекта. Общества защиты окружающей среды по всей стране горячо поддерживают замысел Макфинна. Столичные власти тоже настроены благожелательно. Дело идет к тому, что землю он получит.

– Впечатляет! Говоришь, полстраны за него горой? Кто же ставит палки в колеса?

– Интересы промышленных корпораций все еще простираются на север, и капиталы продолжают туда стекаться.

– Дайка, угадаю. Джеймс Хардингтретий из их числа?

– Как ты узнал? – поразился Шонзи.

– Месяц назад его разорвал вервольф, впрочем, многих других тоже.

– Ты очень умный человек, Гарри Дрезден! – Демон просиял, словно я сделал ему необыкновенный подарок. – Джеймс Дуглас Хардингтретий действительно был крайне заинтересован в том, чтобы усилия Макфинна пошли прахом. Он прибыл в Чикаго для переговоров с ним, но умер еще до их окончания.

Я прикрыл глаза, переваривая информацию.

– Итак, Хардинг приезжает в город пошептаться с Макфинном. Хардинг и Марконе – одна шайкалейка, а значит, Джонни наверняка и здесь подсуетился. Идем дальше. Хардинга вместе с охранником схавал вервольф.

Ага... Что же получается? Макфинн и есть тот самый оборотень, о котором идет речь?

Шонзагорргутт разулыбался, что в его исполнении выглядело на редкость страшно.

– В глубокой древности предки Макфинна жили на берегах острова, который именуется ныне Ирландией. История сего рода посвоему примечательна. Легенда гласит – некогда в туманном прошлом человек, известный под именем святой Патрик, проклял предка Макфинна, и тот был обречен во время полнолуния обращаться в хищного зверя. У проклятия есть два условия. Вопервых, оно передается по наследству, а во вторых, никто из Макфиннов не умрет естественной смертью.

Я старательно записал каждое слово.

– Неужели это все учудил католический святой?!

Шонзи аж передернуло.

– Я не в ответе за поступки людей с Другой стороны, чародей, – процедил он.

– Чья бы корова мычала! Твой народ и похлеще номера откалывал.

– Пожалуй, верно, – согласился демон. – С этим не поспоришь, но мы более честны – не скрываем, кто мы есть и к чему стремимся.

– Ладно, ладно, – буркнул я. – На этот счет мнений хоть отбавляй. Вернемся к нашим баранам, точнее, волкам. Макфинн – самый что ни на есть ЛупГару. Один из легендарных чудовищ. Он пытается сотворить чтото полезное, например, устроить райскую жизнь лесным зверушкам, но на его пути встает господин Толстосум, и Макфинн не долго думая приглашает его на веселую вечеринку для избранных персон, где фирменным блюдом становится рагу аля Хардингтретий. Охранник же просто под горячую лапу попался. Тактак...

Я нахмурился. Вроде бы головоломка начинает складываться, но чтото во всем этом смущает...

– Хардинг должен был умереть первым, а смерть его стала последней в череде похожих убийств. Что бы это значило? Макфинн и правда убийца? – И я недоверчиво воззрился на говорящий «справочник».

– Конечно, он убийца, – отозвался Шонзи. – Один из многих и далеко не главный.

– Именно он убил телохранителя Марконе и тех людей месяц назад?

– На этот счет нет полной информации, Гарри Дрезден. – Черные глаза демона тускло сверкнули. – Впрочем, в обмен на следующее имя я мог бы поспрашивать собратьев и дать более точный ответ.

– Размечтался! Хватит с тебя, – отрезал я. – Скажика лучше, ты знаешь, кто убил тех других?

– Да, – флегматично ответил Шонзагорргутт. – В рейтинговой таблице грехов убийство занимает верхние строчки. Мы с особым тщанием отслеживаем каждый свершенный грех и...

– Кто же, кто? – нетерпеливо спросил я.

Демон расхохотался. В его горле будто противно скрежетали ржавые железки.

– Право, Гарри Дрезден, ты хитрец! У нас договор только на Макфинна и его проект. К тому же тебе прекрасно известно – на недвусмысленный вопрос я ответить не в состоянии. В отношениях со смертными есть предел, дальше которого я проникнуть не смею.

Я разочарованно выдохнул и прикрыл глаза.

– Да, Шонзи. Увлекся. Что там у тебя осталось?

– Могу сказать, что завтра вечером Харли Макфинн собирается встретиться с Джоном Марконе, дабы продолжить переговоры.

– Так теперь Марконе – его главный конкурент?

– Совершенно верно. Со смертью Хардинга он стал правопреемником всех его дел.

– Значит, у Марконе есть отличный повод, чтобы разделаться с Макфинном. Сейчас только этот парень стоит между Джонни и чертовой пропастью денег.

У демона снова съехали очки.

– Твои рассуждения звучат весьма здраво.

Я задумчиво пошлепал карандашом по блокноту и уставился в каракули.

– Ну да, ну да, однако вся эта здравость не может прояснить одну маленькую деталь. Зачем положили уйму народу? И кто это сделал? Если только у Марконе в рукаве не припрятана целая свора оборотней. – Я вспомнил гараж на 49й Бичстрит и прикусил губу. – Или свора «Уличных волков»...

– Еще вопросы имеются, Гарри Дрезден? – проявил заботу Шонзи.

– Где я найду Макфинна?

– Рэлстонплейс, дом восемьсот восемьдесят восемь.

– Да это же прямо здесь, в Чикаго! На Золотом Берегу! Вот те на!

– А где в Чикаго, потвоему, должны селиться миллиардеры? Гарри Дрезден, я выполнил твою просьбу и желал бы получить плату за труды. – Шонзи сделал несколько шажков внутри Круга. Срок его пребывания на земле подходил к концу, и демон начал суетиться.

Я согласно кивнул.

– Мое имя Гарри Блэкстоун Дрезден. – Осторожности ради я пропустил в этой веренице «Копперфилд» и чуть исказил интонацию в произношении слов.

– Гарри. Блэкстоун. Дрезден. – Шонзагорргутт самым тщательным образом повторил всю эту бредятину. – Гарри в честь Гарри Гудини, правильно? А Блэкстоун в честь другого знаменитого фокусника?

– Ага. Отец мой был эстрадным фокусником. Когда я родился, он дал мне имена своих кумиров. Думаю, если бы матушка осталась жива, она бы хорошенько вздула отца за такие шуточки с сыном. – Я сделал еще несколько пометок, доверяя бумаге больше, нежели собственной памяти.

– В самом деле, – проскрипел Шонзи. – Твоя матушка была волевая и прямолинейная женщина. Ее уход поверг нас в глубочайшую скорбь.

От неожиданности я вздрогнул и выронил карандаш. Я выпучился на птицеподобное страшилище, словно увидел впервые, и не смог вымолвить ни слова. Наконец ко мне вернулся дар речи.

– Ты... ты знаешь, то есть знал, мою мать? Женщину по имени Маргарет Гвендолин Дрезден?

Демон без всякого выражения рассматривал меня.

– В Подземном Мире многие были... мм... знакомы с ней, Гарри Блэкстоун Дрезден. Правда, тогда ее звали иначе. С появлением этой милой дамы было связано столько ожиданий и великих надежд! Но в конечном счете Князь Тьмы потерял ее.

– Что за бред ты несешь?

– Ты совсем ничего не знаешь о прошлом своей матери? – В глазах демона загорелся алчный блеск. – Ах, жалость, раньше мы не разговорились. Можно было бы добавить этот пункт к нашей сделке. Конечно, если бы ты согласился расплатиться следующим именем за сведения о прошлом твоей матушки, о ее... – голос демона отвратительно скрипел, – ...избавлении, о насильственной смерти обоих родителей, думаю, мы еще могли бы договориться.

Внезапно меня до краев заполнили разочарование и почти детская обида. Я почувствовал – горькие слезы вотвот брызнут из глаз, и до хруста стиснул зубы. Бешеный стук сердца тяжким гулом отдавался в ушах. Темное прошлое моей матери! Еще бы, конечно, я хотел знать все! Я предполагал, что она была волшебницей, но доказательств этим догадкам никогда и нигде не находил. Насильственные смерти? Что за ерунда?! Отец отошел в мир иной тихо, во сне, когда я был совсем мальчишкой. Аневризма. С этим не поспоришь! Он был очень мягким, благородным человеком. А матушка умерла в родах. Сплошь и рядом...

А если всетаки эти смерти не случайность?... Жгучее желание выяснить все взорвалось в груди огненным шаром. Да, да, да, нужно выяснить и поскорее – кем была моя мама и что унесла она с собой. Она оставила мне серебряный амулет, магическую пентаграмму, а я даже не мог вспомнить ее лица. Я не знал о ней почти ничего. Правда, незадолго до кончины отец немного разговорился, но все это жалкие крохи, смутные обрывки. Кем они были? Как умерли? По какой причине? Убиты? Неужели у них имелись тайные враги? Если да, то, может, я получил их в наследство? Получите и распишитесь, мистер Дрезден...

Темное прошлое моей матери... Не этим ли объясняется повышенное внимание темных сил к моей скромной особе? И не потому ли я безукоризненно соблюдаю дурацкие правила, установленные Белым Советом?

Я взглянул на демона и ощутил себя полным идиотом. Ловушка. Надо же, попался, желторотик. Демон просто хочет любым способом заполучить мое Имя. Целиком. Без остатка. Он расставил капкан и разложил нехитрую приманку. Думал, достаточно помахать перед носом лакомым кусочком и я послушно за ним пойду?

– Гарри Блэкстоун Дрезден, я раскрою пред тобой тайны, – медоточивым тоном вещал Шонзагорргутт. – Ты не видел лица своей матери. Я покажу. Ты не слышал ее голоса. Я помогу тебе и в этом. Что ты знаешь о родителях? Ничего. Вдруг у тебя есть близкие, родные?! Семья, Гарри Блэкстоун Дрезден! Семья, Люди одной с тобой крови. Одинокие и потерянные, подобно тебе...

Речь текла неспешно. Гипнотизировала, манила. Я смотрел на искусителя. И слушал, слушал. Семья... Возможно ли, что у меня есть родственники? Дядюшки и тетушки? Двоюродные братья и сестры, избежавшие чародейских сообществ? Живут себе гдето в безвестности, не явленные миру...

– ...и цена относительно невысока. Да и что за беда, если ты отдашь еще одно имя? Сам знаешь, я от этого выиграю не много, а вот тебе может и не представиться другого удобного случая. – Шонзагорргутт слегка надавил клешнями на незримую стену. Он едва сдерживался – даже пасть тряслась от нетерпения.

– Остынь, – тихонько проговорил я. – Сделки не будет.

Демон растерялся.

– Но, Гарри Блэкст...

– Остынь, говорю. Слюнито подбери. Не бывать этому, слышишь? За дурака меня держишь?! – Я понял, что ору, когда заметил, как Шонзи пятится и пятится в испуге. – Забирай свое и проваливай, откуда вылез, порождение ехиднино! Считай себя счастливчиком – отправлю тебя домой в целости, а не по частям и в разных пакетиках.

В глазах Шонзагорргутта полыхнул гнев, и он вновь мощно обрушился на разделяющий нас барьер, завывая от ярости, как голодная гиена. Простирая к нему руку, я зарычал:

– Сгинь, паршивец!

Наши силы столкнулись. Я сразу взмок от напряжения, но все же шагнул вперед. Шонзагорргутт начал уменьшаться в размере, продолжая злобно выть от разочарования. Видя, что добыча ускользает, демон перешел на истошный визг:

– Мыыы следиим за тобоой, чародей! Ты ходишь по грани, но однажды ты оступишься. А когда ты упадешь, мы будем рядом, чародей. Мы будем ждать, мы умеем ждать. Ты будешь наш! Наш! Наааш!

Шонзагорргутт съеживался, пока не стал размером с булавочную головку. Наконец он совсем исчез. Легкий хлопок и все. Я опустил занемевшую руку, уронив голову на грудь. Дыхание давалось с трудом. Я весь дрожал и не только оттого, что в лаборатории стоял собачий холод. Оказывается, я здорово недооценил этого демона. Принимал за безвредного, безобидного духа, чтото вроде адского архивариуса, который занят лишь тем, что собирает по крупицам сведения со всех концов Вселенной и хранит их в своей уродливой башке. Даже доверял этому птицеподобному чешуйчатому. Ишь, проныра, – очки нацепил, словно заправский профессор, зубы намастерился заговаривать! А дошло до дела, и тихоня не удержался – показал личину. Сколько едкой злобы в последних словах! Понял, что рыбка сорвалась с крючка! Сам я тоже хорош – лопух, уши развесил, принял посулы демона за чистую монету. Надо же быть таким идиотом!

Наверху зазвонил телефон. С блокнотом в руке я рванул к стремянке, расшвыривая на ходу кучи разного хлама, перешагивая, перепрыгивая, чертыхаясь и клянясь в который раз, что непременно наведу в лаборатории порядок, только во имя всего святого, дайте выбраться... Я схватил трубку после пятого звонка. В квартире уже стемнело. Пока Шонзагорргутт вешал мне на уши лапшу, на город опустилась ночь.

– Дрезден! – Я пыхтел, как паровоз.

– Гарри! – Голос Мерфи был едва слышен. – У нас новый труп.

– Черт побери! – застонал я. – Иду. Давай адрес.

Вскинул блокнот, нацелил карандаш.

– Дом восемьсот восемьдесят восемь по Рэлстонплейс. На Золотом берегу. – Мерфи будто через силу выдавливала слова.

Я замер, уставившись на блокнот. Карандаш не нужен – этот адрес записан на странице. Еще раньше мне продиктовал его треклятый демон.

– Гарри?! Ты слышишь, Гарри? – неслось с того конца провода.

– Да, Мёрф! Слышу. Иду.

Повесив трубку, я медленно повернулся к окну, из которого лился ослепительный лунный свет.