"Жениться по завещанию" - читать интересную книгу автора (Лафой Лесли)

Глава 9

Они не увидели, ни аккуратно подстриженной живой изгороди, которая тянулась бы вдоль подъездной аллеи, ни вазонов с пышно разросшимися цветами, обычно выставляемых вдоль лестницы главного входа. Не было также опускаемого моста, рва и башенок – ни целых, ни осыпающихся. Здание состояло из девяти каменных корпусов желтоватого цвета. Самый большой из них находился, естественно, в центре, а с его боков прилепились в ряд по четыре поменьше – совершенно разных размеров и архитектурных стилей. Впрочем, вдоль верхней части фасада главного корпуса тянулась зубчатая кромка, что навело Кэролайн на мысль о том, каким образом замок Райленд получил свое название. Очевидно, это произошло еще в те годы, когда подъездная аллея была обильно усыпана ракушками, которые затем под колесами и подошвами превратились в пыль, к настоящему моменту утрамбованную до каменной твердости.

Стоя вместе со всеми напротив главного входа, Кэролайн пыталась сосредоточиться. Итак, дворецкого зовут Уинфилд, экономку – миссис Гладдер. Хорошо хоть, что на нем штаны, а на ней платье, потому что в противном случае их было бы практически невозможно отличить друг от друга: обоим под шестьдесят, оба – невысокие, седовласые, округлые. Дворецкий и экономка стояли во главе группы довольно неряшливо одетых слуг, которые собрались перед домом для встречи нового хозяина.

При представлении Кэролайн, как и учил, Обри, слегка кивнула, после чего приняла приглашение экономки проследовать за ней. Нацепив на лицо как можно более уверенную улыбку, она в сопровождении держащихся за руки сестер миновала расступившихся слуг и взошла по ступеням.

Холл представлял собой огромное помещение с белым мраморным полом и оштукатуренными стенами. С высокого потолка свисала большая хрустальная люстра. Каких-либо других предметов обстановки здесь не было.

Они двинулись к ведущей наверх лестнице, и их шаги тут же отозвались гулким холодным эхом.

Лестница показалась широкой и довольно-таки изящной, поскольку была сделана из красного дерева и застелена ковровой дорожкой. Края дорожки свидетельствовали о том, что в свое время, вероятно, еще в те дни, когда подъездная аллея была усыпана ракушками, она являла собой настоящее произведение искусства. Желтые и зеленые цветы на темно-синем фоне и лишь кое-где мазки голубого для дополнительного акцента… Однако посередине рисунок был затерт подошвами, ступавшими здесь многие годы, и превратился в однообразную и унылую темно-бурую полосу. Кэролайн мысленно добавила в перечень необходимых приобретений и новую дорожку – наряду с живой изгородью и цветочными вазонами для лестницы главного входа.

– Лорд Райленд известил нас о возрасте своих младших подопечных, – заговорила миссис Гладдер, когда они поднялись наверх и свернули в левое крыло. – Но должна сказать, что учебная комната в последний раз использовалась лет тридцать назад, а мы тут, к сожалению, несколько отстали от жизни и потому плохо представляем, что нужно для ее обустройства. Однако если вы подготовите список, то все необходимое будет приобретено в самые кратчайшие сроки.

– Сейчас это не главное, – отозвалась Кэролайн. – В первую очередь для моих сестер нужно подыскать гувернантку и толковых учителей.

– Да, конечно… Миссис Миллер любезно согласилась прервать свой заслуженный отдых, пока для присмотра за девочками не будет найдена более подходящая кандидатура.

Заслуженный отдых? Но среди встречавших их людей все, кроме миссис Гладдер и Уинфилда, были довольно молоды…

– Надеюсь, вы проявите снисходительность к тому, что она не вышла вас встретить. Ей довольно тяжело спускаться и подниматься по лестнице.

– Ну разумеется, – заверила Кэролайн.

На самом деле она была бы только рада, если бы остальные тоже последовали примеру миссис Миллер… которая, как она удостоверилась, войдя в учебную комнату вслед за черной бомбазиновой юбкой миссис Гладдер, действительно пребывала в весьма преклонном возрасте.

– Пожалуйста, не вставайте! – поспешила сказать Кэролайн и, обойдя экономку, положила ладонь на сухенькую руку старушки.

– Спасибо, дитя мое, вы очень заботливы, – улыбнулась миссис Миллер и, несмотря на слова Кэролайн, все же поднялась с кресла. – Однако в моем возрасте следует иногда шевелиться, хотя бы для того, чтобы убедиться, что еще способна на это. И поскольку я не в силах отказать своему болезненному любопытству, на сие занятие уходят порой часы, это очень помогает коротать время.

Кэролайн засмеялась. Ей сразу же понравилась эта остроумная старушка, имеющая довольно высокий рост и обладающая, судя по всему, хорошим зрением.

– Меня зовут Кэролайн, – сообщила она. – А это мои сестры, – она отступила в сторону, чтобы девочек было лучше видно, – Симона и Фиона.

– Так-так, – произнесла миссис Миллер, окинув взглядом Симону. – Надеюсь, моя милая, ты не будешь слишком жестока к моему преклонному возрасту и изношенному сердцу?

– Постараюсь, – ответила та.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила старушка. Затем, все так же улыбаясь, обратилась к Фионе: – Что же касается тебя, малышка, то подозреваю, что мой маленький друг мистер Вискерс вскоре перенесет всю свою привязанность на тебя. Он сейчас в моей комнате, – она указала на открытую дверь в смежное помещение, – в корзине, куда я его посадила перед уходом, и, наверное, очень сердится на меня за это. Может быть, ты его выпустишь и уговоришь присоединиться к нам?

– Это котенок? – уточнила Фиона.

Кэролайн с трудом удержалась от радостного возгласа. Голосок Фионы был едва слышным, почти на уровне шепота, и все же это были настоящие, членораздельные слова – самые первые, произнесенные с того момента, как она влилась в их необычное семейство.

Продолжая улыбаться, миссис Миллер слегка наклонилась к девочке.

– Да, – подтвердила она. – Только, к сожалению, несколько отощавший. У меня он появился совсем недавно, и я поставила своей целью превратить его в толстого, ленивого, довольного жизнью кота. Ты ведь мне в этом поможешь, правда?

– Да, – прошептала Фиона и, выпустив руку Симоны, пошла к указанной двери.

– А вы хорошая, – сказала Симона, – Хорошая и добрая.

– В таком случае, – проговорила миссис Миллер, снова распрямляясь, – напоминай себе об этом всякий раз, когда тебе покажется, что я окончательно выжила из ума.

Симона с Кэролайн рассмеялись.

Миссис Гладдер между тем тихо кашлянула и сказала:

– Миссис Миллер, если вы не возражаете, то мы оставим юных леди с вами. Я хотела бы показать леди Кэролайн дом и хозяйственные постройки.

Кэролайн перехватила вопросительный взгляд сестры.

– Вы знаете, – обратилась она к экономке, – лорд Райленд пообещал Симоне, что она сможет сама выбрать себе комнату. Быть может, мы сначала решим этот вопрос, а уж потом отправимся в обход по дому?

Миссис Гладдер приподняла брови:

– Как правило, комнаты детей находятся рядом с учебным классом.

– Что ж, будем надеяться, что одна из таких комнат придется Симоне по вкусу, – улыбнулась Кэролайн и, вспомнив наставления Обри о том, как нужно себя вести при разногласиях с прислугой, добавила: – Но поскольку лорд Райленд пообещал девочке возможность выбора, так оно и должно произойти.

Миссис Миллер избавила экономку от неловкости, связанной с необходимостью покорно уступить госпоже.

– Ну так и есть! – воскликнула она при виде вернувшейся Фионы, которая, держа на руках нескладного черно-белого котенка, поглаживала его пальчиком по шее. Тот громко мурлыкал и даже, как показалось Кэролайн, улыбался. – Изменник, ты уже совсем про меня забыл, – упрекнула миссис Миллер и, потрепав котенка по загривку, добавила: – Иди, Симона, выбирай себе комнату, а мы подождем, тебя здесь.

Миссис Гладдер не преминула воспользоваться моментом.

– Пожалуйста, пойдемте, – сказала она и выплыла из комнаты.

Кэролайн и Симоне не оставалось ничего другого, как последовать за ней. Для невысокой полной женщины передвигалась экономка довольно стремительно, и догнать ее удалось только за лестницей, в коридоре противоположного крыла.

– Покои лорда Райленда находятся в этой части дома. – Несколько сухо произнесла миссис Гладдер, не оглядываясь назад. – Вы желаете оценить их общее состояние, леди Кэролайн?

Комнаты Дрейтона?.. Ну, раз уж у них сейчас в некотором роде групповая экскурсия, то вряд ли можно усмотреть что-то неприличное в том, что она сюда войдет.

– Если самого лорда в данный момент там нет, то почему бы не заглянуть? – отозвалась Кэролайн. – В том случае, если он выскажет пожелание что-то здесь поменять, было бы неплохо иметь представление, о чем идет речь.

– Лорд Райленд со своими друзьями собирался осмотреть зернохранилище, – сообщила экономка. Она стукнула костяшками пальцев по двери, после чего, не особо медля, распахнула сразу обе створки.

– Ого! – протянула Симона. Да, это восклицание как нельзя лучше выражало общее впечатление от представшей картины. Насыщенные коричные оттенки с вкраплениями темно-фиолетового цвета, старая благородная позолота – все очень изысканно и элегантно, в мужском неброском стиле. А кровать!.. До сих пор Кэролайн ни разу не доводилось видеть таких больших кроватей. Да еще и с балдахином, по периметру которого свисала тяжелая бархатная драпировка с бахромой. Но даже такая кровать казалась миниатюрной в этом огромном помещении.

– Вон там, – миссис Гладдер указала на дверь в дальнем углу комнаты по правую сторону, – находится личная ванная его светлости. В доме это единственная ванная, куда вода поступает по трубам. Прямо из ванной можно пройти в гардеробную. А там, – экономка показала на дверь, расположенную слева посередине, – личная гостиная герцога.

Покивав, Кэролайн прошла к кровати, чтобы прикоснуться к поистине роскошной бахроме, идущей по краю драпировки.

– О Боже! – ужаснулась она, увидев, как золотистые кисти буквально рассыпаются в ее пальцах.

– Боюсь, мадам, что все остальные шторы и портьеры в доме пребывают в таком же состоянии. Последние три года мы их ни разу не вытряхивали и не проветривали только потому, что при этом они наверняка развалились бы на части.

Кэролайн кивнула и отошла от кровати, припоминая то, что рассказывал ей вчера Дрейтон о положении дел в имении.

– Замечательная комната, – произнесла она. – Учитывая обстоятельства, вы подготовили ее наилучшим образом.

– Спасибо, мадам, – отозвалась миссис Гладдер. После чего развернулась и, выйдя в коридор, сказала: – Следующая комната – это та, куда я распорядилась отнести ваши вещи.

Симона как раз закрывала за собой двери герцогских апартаментов, когда экономка распахнула другую дверь – уже одностворчатую, но довольно широкую – и шагнула в пространство, которое Кэролайн тотчас же окрестила «розовым буйством». Вполне возможно, интерьер комнаты не показался бы ей столь убийственно-ярким и чересчур цветочным, если бы она только что не покинула спокойно-элегантный мир соседнего. Но, даже учитывая это обстоятельство, такая расцветка была ей совсем не по вкусу.

Около шкафа застыла молодая румяная горничная, одетая в черное платье с простеньким белым фартуком. В одной руке она держала плечики, в другой – синее платье Кэролайн, предназначенное для выхода к ужину.

– Здравствуй, – поприветствовала девушку Кэролайн, успев обратить внимание, что ее чемоданы, уже раскрытые, лежат на разноцветном покрывале кровати.

– Добрый день, мадам, – присела в реверансе горничная.

– Это Дора, – представила девушку экономка. – Ее мать была личной горничной покойной леди Райленд, и прежде чем присоединиться к своей госпоже на небесах, она обучила дочь всему, что знала сама.

– И насколько я вижу, Дора, ты отлично справляешься со своими обязанностями. Спасибо, что позаботилась о моих вещах.

– Мне это только в удовольствие, мадам.

– Ваша гардеробная располагается с этой стороны. – Миссис Гладдер показала рукой налево. – К ней же примыкает комната Доры. А там, – экономка указала на дверь, находящуюся справа, – ваша личная гостиная, которая соединяется с гостиной лорда Райленда.

– Тоже замечательная комната, – похвалила Кэролайн. – Сразу видно, что она подготовлена так же хорошо, как и предыдущая.

Пройдя мимо нее и Симоны, экономка распахнула еще одну дверь напротив.

– По причине размеров эта комната обычно отводилась для приема особо почетных гостей, – пояснила она и отступила в сторону, давая сестрам возможность с изумлением возиться на очередное воздаяние цветочному излишеству, на этот раз фиалковому. Губы Симоны брезгливо скривились. – Собиралась разместить здесь лорда Обри, – продолжила миссис Гладдер. – но потом подумала, что лучше всего эта комната подойдет его матери.

Кэролайн обеспокоенно взглянула на экономку.

– Его матери?

– Да, мадам. Вдовствующая леди Обри должна приехать к нам недели через две. Видимо, надолго.

– Как это мило, – только и смогла произнести Кэролайн, недоумевая, почему никто не удосужился сообщить ей об этом визите прежде, чем экономке. Но может, подобные дела так и делаются? Впрочем, какая разница? Так или иначе, данное известие лишь прибавляло головной боли. Ведь даже судя по тому немногому, что она успела увидеть, за каких-то две недели подготовить дом к приезду гостьи можно только невероятным чудом. – Да, я тоже считаю, что эта комната скорее подойдет для дамы, – проговорила она.

– Поэтому лорд Обри размещен в следующей комнате, – продолжила миссис Гладдер и, прикрыв дверь, прошла дальше по коридору.

Как видно, тот, кто обустраивал имение, безумно любил цветы, сделала вывод Кэролайн, обнаружив в соседней комнате поклонение голубым дельфиниумам, в различных вариациях этого цвета.

– А мистер Хейвуд будет жить здесь.

Подсолнухи… Ярко-желтые подсолнухи. С добавлением темно-золотистых и серовато-зеленых оттенков, напоминавших о вызревшей пшенице. Учитывая, что большие окна помещения выходят прямо на восток, можно не сомневаться что после восхода солнца Хейвуд будет, просто не в состоянии продолжать спать.

– А какие комнаты тут еще есть? – тихо спросила Симона, голос которой выражал явное потрясение увиденным.

Приподняв брови, миссис Гладдер вновь пересекла коридор и распахнула очередную дверь. Тюльпаны… Различные оттенки красного, решительно переходящие в оранжевый.

Когда они добрались до комнаты, которую можно бы назвать «маргаритковой», она, можно сказать, приятно удивила. Впрочем, Симона успела впасть в такое состояние, что уже не могла оценить ее должным образом и воспринять как меньшее из всех зол. Сдерживая улыбку, Кэролайн приобняла сестру за плечи и повела дальше… Прямо к вратам «фуксиево-пионового ада», где Симона чуть не взвыла и, кажется, даже слегка побледнела.

Вернувшись обратно в левое крыло, в тот коридор, где располагался учебный класс, они приступили к осмотру комнат, находящихся там. И самая первая из них оказалась… Никогда прежде Кэролайн не видела столько вариаций зеленого, собранных сразу в одном месте!

Миссис Гладдер с едва заметной, но явно ироничной усмешкой на губах уже закрывала дверь, когда до них донесся радостный возглас Симоны:

– Ну наконец-то Бог надо мной сжалился!

Перейдя на другую сторону коридора, Кэролайн вошла в распахнутую настежь дверь.

Эта комната была самой маленькой из всех, что они посетили, однако так же, как и в апартаментах Дрейтона, здесь присутствовали «мужские» тона: приглушенные темно-зеленый и серо-коричневый с небольшими включениями темно-красного. А в простенке между двумя окнами, прямо над кроватью, по которой сейчас в восторге каталась Симона, висели две скрещенные шпаги.

– Учебный класс находится как раз за стеной, – сообщила появившаяся миссис Гладдер, кивнув в сторону расположенной справа двери.

– Оружие, Симона, со стены, пожалуйста, не снимай, – дала наставление Кэролайн, прежде чем выйти.

Вместе с экономкой она опять двинулась вдоль по коридору.

– Спасибо, миссис Гладдер, что помогли ей выбрать комнату. Ну а теперь, когда с этим покончено, мы можем отправиться в наш гранд-тур. Если в доме есть оранжерея, я предпочла бы начать именно с нее. Хочется, знаете ли, увидеть настоящие цветы.

После почти двухчасового обхода, во время которого одно печальное открытие следовало задругам, Кэролайн была уже просто не в состоянии изображать любезную улыбку. Казалось, что при малейшей попытке растянуть губы ее лицо вполне могло лопнуть. Когда они с миссис Гладдер вернулись в холл, им не оставалось ничего иного, как быть друг с другом абсолютно откровенными.

– Да, работы здесь – непочатый край, – начала Кэролайн, взглянув на экономку. – Вы согласны?

– Вы совершенно правы, мадам, – ответила та ничего не выражающим голосом.

– Полагаю, если бы в доме имелся запас каких-то тканей, вы бы их мне непременно показали?

– Разумеется, мадам. Но к сожалению, последние пять лет у нас не было ни единого лишнего метра.

Да, именно такое впечатление во время обхода у нее и создалось.

– А скатерти для столов?

– Скатерти есть. Сюда, пожалуйста.

Кэролайн опять последовала за экономкой. Пройдя по коридору, они пересекли столовую и оказались в просторном кладовой. Здесь имелась дверь, ведущая во внутренний двор, на противоположной стороне которого находилась кухня.

– Однако боюсь, – проговорила миссис Гладдер, открывая дверцы шкафа, – что они пребывают в столь же плачевном состоянии, как и прочие изделия из тканей.

Это точно… Было прекрасно видно, что висящие на перекладинах скатерти тут и там заляпаны пятнами, оставленными едой и вином Кэролайн принялась стягивать их одну за другой и перекидывать на согнутую в локте руку.

– Насколько я знаю, прежний хозяин не часто принимал гостей, ведь так? – спросила она.

– В последние годы – да. По крайней мере, в предназначенных для этого комнатах.

– Ну ладно… Все равно мы не будем накрывать ими многочисленные столы, а мне нужна ткань, чтобы сшить своим сестрам хотя бы по одному приличному платью.

– Так вы собираетесь их порезать?

– А разве они годятся для каких-то иных целей?

Миссис Гладдер поджала губы, на пару секунд превратив их в тонкую бескровную линию. Затем ответила:

– Нет, мадам. Конечно, нет.

– Не беспокойтесь, миссис Гладдер, я позабочусь, чтобы до конца этой недели из Лондона прислали как можно больше разных тканей. А пока моя главная забота – одеть сестер поприличнее.

– Портнихой в имении была Мэгги, – сообщила экономка. – Теперь она живет в деревне. Шьет она хорошо и быстро, однако я сомневаюсь, что у нее найдутся выкройки платьев для юных леди.

– А она может прийти к нам сегодня?

– Конечно… Я пошлю кого-нибудь за ней прямо сейчас.

– Спасибо, – поблагодарила Кэролайн и, нагруженная скатертями, отошла от шкафа.

– Будут ли еще какие-нибудь распоряжения, мадам?

– Пока нет, – ответила Кэролайн, направляясь к двери. – Хотя… – Она остановилась. – Попросите, пожалуйста, чтобы в учебную комнату принесли ужин еще для двоих: для меня и для Мэгги. Потому что мы будем слишком заняты, чтобы отлучаться.

– Хорошо, мадам.

Хоть это и потребовало значительных усилий, но Кэролайн все же сумела улыбнуться:

– Спасибо за обзорную экскурсию, миссис Гладдер. Это отняло у вас столько времени. Если обнаружится что-то еще, о чем мне следует знать, то, пожалуйста, сообщайте безо всяких колебаний. До прибытия Мэгги я буду где-нибудь в доме – хочу собрать образцы тканей и составить список всего необходимого.

– Конечно, мадам, – кивнула экономка и, чуть помолчав, добавила: – Надеюсь, что новый хозяин не сочтет ваш список слишком большим и не станет его сокращать, потому что всем нам хочется вернуть поместью былую славу.

– Нет, он этого не сделает, – заверила Кэролайн, направляясь с ворохом скатертей в сторону учебной комнаты. – Лорд Райленд не из тех, кто отказывает женщинам в их маленьких просьбах.

Дрейтон машинально поправил манжеты. Стоя на верху лестницы, он наблюдал, как двое работников тащат очередную кадку с каким-то неведомым деревом. Для того чтобы установить в холле наряду с остальными. Эта кадка была уже третьей, и только Богу известно, сколько их еще будет. А в самом центре холла уже стоял большой круглый стол, которого полчаса назад здесь не было. Так же, как и возвышающейся на нем медной вазы со свежесрезанными цветами на длинных черенках.

Внимание Дрейтона привлекло какое-то движение за окнами, что находились по бокам от входной двери. Глянув туда, он увидел, как еще двое человек подкатили к нижней ступеньке крыльца большой каменный вазон.

– Ну, Кэролайн, – пробормотал Дрейтон, – трава под тобой вырасти не успеет. – Ему вспомнилось, как вчера, когда они ехали к гостинице, ее глаза прямо-таки светились от предвкушения предстоящей деятельности. Перехватив взгляд одного из работников, он спросил у него: – Ты не знаешь, где можно найти леди Кэролайн?

– Она была в кабинете, сэр, – ответил тог. Поблагодарив кивком, Дрейтон отправился в указанном направлении.

Кэролайн действительно находилась в кабинете. Сидя за столом, она что-то сосредоточенно писала на листе бумаги и в своем дорожном костюме, надетом еще утром, со своими золотистыми волосами, убранными наверх, выглядела просто восхитительно.

– Пишешь воззвание, чтобы тебя вызволили отсюда? – Проговорил Дрейтон и, сунув руки в карманы, не спеша подошел к ней.

Кэролайн подняла голову, улыбнулась и, продолжив писать, отозвалась:

– Я составляю перечень того, что Джейн должна привезти сюда. Надеюсь, твой поверенный захватит этот список в Лондон вместе с юридическими бумагами? На выполнение моих поручений Джейн понадобится немало времени.

– И что в этом списке?

– Главным образом ткани, – ответила она, не глядя на него и, видимо, не замечая, что он уже сидит напротив. – Несколько сотен метров. Потому что в доме не осталось ни единого дюйма материи, которая не рассыпалась бы от ветхости. Ковры вытерты чуть ли не до основания, мебельная обивка в совершенно неприличном состоянии, скатерти порваны и заляпаны, и это просто чудо, что гардины на окнах еще продолжают висеть. Миссис Гладдер показала нам с Симоной все спальни, но я осматривала их только стоя в дверях, не желая ужасаться еще больше.

– Неужели все так плохо?

Кэролайн помотала головой. Затем со вздохом отложила перо и взглянула на Дрейтона.

– Герцог, заверьте меня, что за нас троих вы получите кучу денег, – несколько усталым голосом произнесла она. – Ибо для того, чтобы привести этот дом в надлежащий вид, потребуется кругленькая сумма.

– Вы можете тратить столько, сколько сочтете нужным, дорогая леди Кэролайн. Для меня величайшее наслаждение – делать вас счастливой.

Кэролайн опустила глаза, и на ее щеках проступил легкий румянец. Затем, снова взявшись за перо, она сказала:

– Я, конечно, понимаю, что рано или поздно вы женитесь и новая леди Райленд пожелает декорировать помещения в соответствии со своими предпочтениями. Однако я лелею надежду, что ваша избранница будет не лишена хорошего вкуса, поэтому я начну, а она сможет продолжить.

– Стало быть, вы шокированы интерьером помещений? – проговорил Дрейтон, скрестив руки на груди. Затеянная игра доставляла ему удовольствие.

– Такое даже в кошмарах не приснится. Ау вас, ваша светлость, имеются какие-нибудь соображения по поводу изменения декора?

– Где, к примеру?

– Ну, для начала в вашей опочивальне, – ответила Кэролайн, продолжая писать. – Вас устраивает цветовая гамма?

– Я об этом как-то не задумывался, – пожал плечами Дрейтон. – Но может, нам стоит отправиться туда прямо сейчас и обсудить наедине данный вопрос? И начать можно с постельного белья.

Рука Кэролайн прекратила движение. После нескольких секунд молчания она отложила перо и, опершись на столешницу, поднялась со стула.

– Мы ведь пришли к решению, – проговорила она, глядя Дрейтону в глаза, – что следует держаться на некотором расстоянии друг от друга. Вы не забыли? Если вы завлечете меня в свою комнату, это будет нарушением нашего соглашения.

– Возможно, – кивнул он, не став напоминать, что какого-либо определенного, жесткого соглашения они не заключали. – Однако от этого взаимное удовольствие будет только сильнее.

Кэролайн вздохнула:

– Неужели в течение ближайших месяцев мне придется постоянно отражать ваши атаки?

– Будьте искренни, дорогая Кэролайн. – улыбнулся Дрейтон. – Тем более что это наиболее очаровательное ваше качество. Главное сражение у вас будет не со мной, а с самой собой. И если вы капитулируете, мы сможем очень приятно проводить время. Кстати, вам известно, что в моих апартаментах имеется ванная с проведенной туда водой?

– Да, я знаю, – ответила она, принявшись собирать исписанные листы в стопку – Миссис Гладдер меня просветила.

– Во всем доме такая ванная единственная, – добавил он и, встав, взял со стола перо.

– И об этом я знаю.

– Вы можете ею пользоваться в любое время.

– Я не смею злоупотреблять вашей любезностью.

– Дорогая леди Кэролайн, – медленно произнес Дрейтон, проводя кончиком пера по ее щеке, отчего она тут же застыла на месте, – я не думаю, что вам нужно думать о подобных условностях. – Скользнув по шее, перо приблизилось к груди. – Но если вы хотите, чтобы я выражался более доступно, то все вышесказанное является приглашением ко мне в постель в любое удобное для вас время. Моя спальня находится сразу же за моей гостиной, которая примыкает к вашей. Двери между ними не заперты, я проверил.

Румянец на щеках Кэролайн стал более густым. Прикрыв глаза, она глубоко вздохнула и отступила назад.

– Спасибо за приглашение, Дрейтон – вымолвила она несколько сдавленным голосом. После чего с трепетной улыбкой добавила: – Я, конечно, очень польщена, но благоразумие призывает меня это приглашение отклонить.

Кивнув, Дрейтон вручил ей перо. Он и так был доволен достигнутым. Наблюдая, как Кэролайн выравнивает стопку листов и убирает чернильницу, он поинтересовался:

– Куда ты сейчас пойдешь.

– С минуты на минуту из деревни должна прибыть портниха, – ответила она, огибая стол. – Вместе с ней я собираюсь соорудить для Симоны и Фионы более подходящие наряды.

– Ну, тогда встретимся за ужином.

Остановившись, Кэролайн обернулась.

– Я думала, миссис Гладдер тебе уже сообщила. Ужинать я буду в учебной комнате – вместе с сестрами а также с Мэгги и миссис Миллер.

Мэгги и миссис Миллер? Это еще кто такие?

– Но почему? – спросил Дрейтон, сосредоточившись на более волнующем его вопросе.

– Как говорится, с глаз долой – из сердца вон.

– Я обещаю вести себя хорошо.

Кэролайн усмехнулась.

– В общем, к утру я подготовлю полный список необходимого и образцы тканей, чтобы все это можно было отослать Джейн, – сказала она. – Если мы хотим, чтобы к приезду матери Обри дом приобрел более или менее презентабельный вид, то нельзя терять ни минуты.

– Я правильно понял, что тем самым ты намекаешь о своем намерении меня избегать?

– Да, правильно.

– Кэролайн, разве ты не знаешь, что в разлуке сердце еще больше наполняется чувством?

– Ко мне тянется отнюдь не твое сердце, – возразила она и снова отправилась к двери.

– Верно, – согласился он. – Однако оно с радостью станет попутчиком.

На пороге Кэролайн остановилась, и Дрейтон уже было обрадовался, подумав, что она решила смягчиться, однако его надежда тут же разбилась.

– Кстати, я забыла тебе сообщить кое-что важное, – сказала Кэролайн. – Миссис Миллер сумела разговорить Фиону.

– Кто такая миссис Миллер? И как ей удалось сотворить подобное чудо?

– Это няня наших девочек. Довольно старенькая, но при этом очень мудрая и добрая. Она подсунула Фионе маленького котенка и тем самым мгновенно расположила к себе. Симона говорит, что теперь Фиона не умолкает ни на минуту. Общается она, правда, в основном с котенком, но это все равно значительный прогресс.

– Стало быть, не все потеряно?

– Да, похоже, что так, – с улыбкой кивнула Кэролайн. – Ну ладно, Дрейтон, всего хорошего. Передай Обри и Хейвуду мое сожаление по поводу того, что я не смогу с ними поужинать.

– А о том, что ты не сможешь поужинать со мной, у тебя сожалений нет?

– Ни малейших.

Дрейтон засмеялся. Кэролайн между тем вышла за дверь. Да, упражняться с ней в словесной пикировке было чертовски увлекательно! Она постоянно его удивляла, постоянно бросала ему вызов. И что поразительно, она была в равной степени очаровательна как в постели, так и вне ее.