"Коснуться твоих губ [=Похититель невест]" - читать интересную книгу автора (Д`Алессандро Джеки)

Глава 9

Эрик, сидевший у себя в гостиной, швырнул газету на столик вишневого дерева и вздохнул. Все эти размышления и интерес к его деятельности — оружие обоюдоострое. С одной стороны, они пробудили интерес к положению женщин, которых выдают замуж насильно.

С другой — его попытки спасти их становятся все более опасными. Награда в семь тысяч фунтов? Слишком велик соблазн. Стоит ему совершить малейший промах, и его судьба будет решена.

Как идет расследование? Обнаружены ли какие-либо дополнительные детали к установлению личности Похитителя Невест? Артур ничего не сообщает, но возможно, пора обратиться непосредственно к источнику. Да, наверное, это разумно — немного поболтать с судьей. Они давние знакомцы с Адамом Стратоном. Сегодня или завтра надо съездить в деревню. А по дороге домой…

Его взгляд обратился на баночку с медом, стоящую на столе рядом с небрежно сложенной газетой. Вчера вечером мисс Бриггем второпях забыла ее. Он хотел было напомнить ей, но отверг эту мысль. Отвезти ей баночку — прекрасный повод увидеться с ней еще раз. Зачем — он и сам не знал. Но ему было просто необходимо снова увидеть ее.

Он нахмурился и стал мерить шагами комнату. Черт побери, как может простой поцелуй — он и длился-то всего несколько мгновений — произвести такое сильное впечатление? Он вспоминал каждое мгновение. Каждый оттенок ее вкуса, ощущение ее тела, которое прижималось к нему.

Проклятие! Сколько лет он проводил бесчисленные часы, упиваясь чувственными чарами других женщин. И всегда, как только их страсть была растрачена, как только акт был завершен, он просто… забывал о них. А вот поцелуй, которым они обменялись с Самантой, эта жаркая, задыхающаяся встреча губ запечатлелась у него в памяти, словно ее там выжгли.

Почти всю ночь он не спал, охваченный возбуждением, снова и снова оживлял в памяти их поцелуй. А потом снова принимался терзать себя, воображая, что могло бы произойти, если бы она не уехала. Он схватился обеими руками за каминную полку и, опустив голову, устремил невидящий взгляд в пляшущее пламя.

Его обступили видения, которые он пытался прогнать. Ему представлялось, как он раздевает ее, относит на диван, открывает баночку с медом, макает в нее палец и медленно рисует медом золотистый кружок вокруг ее затвердевшего соска. А потом слизывает мед под ее хриплые стоны. Снова опускает палец в банку, а она смотрит на него затуманенными желанием глазами.

«Что вы собираетесь попробовать дальше, милорд?»

«Вас целиком. А потом мы…»

Стук в дверь оторвал его от этих эротических видений. Он провел рукой по разгоряченному лицу. Посмотрел вниз и покачал головой при виде свидетельства своего возбуждения. Проклятие. Что с ним сделала эта мисс Бриггем!

Он привел себя в порядок и поплелся к дивану. Опустившись на подушки, взял в руки газету и на всякий случай прикрылся ею.

— Войдите.

Вошел лакей, неся серебряный поднос с запечатанным письмом.

— Только что принесли, ваша милость. Посыльный сообщил, что дело срочное, и ждет ответа.

Эрик взял письмо и похолодел, узнав почерк Маргарет.

— Я позвоню, когда будет готов ответ, — кивнул он лакею.

Как только дверь за лакеем закрылась, Эрик сломал восковую печать и дрожащими руками развернул толстую веленевую бумагу. Неужели этот мерзавец Дарвин снова что-то натворил? Если так, пусть считает себя покойником.

С сильно бьющимся сердцем Эрик прочел письмо.

Напряжение, охватившее Эрика, спало, и он испустил долгий вздох. Подойдя к письменному столу, вынул лист почтовой бумаги с крестом Уэсли и аккуратно вывел два слова: «Приезжай домой».

Самми сидела на своем любимом плоском камне, упершись подбородком в поднятые колени, ее голые ноги виднелись из-под старого платья темно-зеленого цвета. Некоторое время она созерцала спокойное озеро, потом швырнула на его блестящую поверхность горсть камешков. По воде пошли круги, скрещиваясь друг с другом.

Воспоминания о вчерашнем вечере проносились в голове, вызывая самые противоречивые чувства.

Крепко зажмурив глаза, она попыталась вызвать его облик… как он прикасался к ней. Как смотрел на нее. Как целовал. Как вызывал в ней такое чувство жизни, какого она никогда еще не испытывала, какие небывалые доселе ощущения бурлили в ней, воспламеняя все тело и вызывая такую бурную радость, что она задыхалась. Пылала. Вожделела. Хотела большего.

И вдруг — холодная пощечина. Разочарование.

С тяжелым вздохом она повернула голову и прислонилась щекой к теплому от солнца муслину своего платья. Пожалуй, слова на букву «п» подойдут больше. «Превосходно» и «привлекательно».

Он льстил ей так же, как остальные поклонники, которые в последнее время так искали ее общества под тем или иным предлогом, чтобы расспросить о Похитителе Невест. Почти все они осыпали ее смешными комплиментами, называя ее обожаемой и блестящей. И она терпела.

Привлекательная. Зачем, ну зачем он назвал ее привлекательной? Ведь это явная ложь. Внешность у нее невзрачная, как беленая стена. Она хорошо это знает. Она сразу спустилась с неба на землю, когда он сказал, что она привлекательная. Ее словно ушатом ледяной воды окатили.

Привлекательная. Да, лорд Уэсли нашел то самое слово, которое один из ее поклонников, некий мистер Мартин, употребил, чтобы описать ее — еще в самом начале настигшей ее популярности. На какое-то мгновение она поверила этому молодому человеку, пока случайно не услышала, как час спустя, смеясь с другими джентльменами у французского окна, он сказал:

— Эта мисс Бриггем невзрачна, как мешок из джута.

— Да? А я слышал, как вы назвали ее привлекательной, — с ухмылкой возразил его собеседник.

— Никогда еще с моих губ не слетало такой чудовищной лжи, — ответил мистер Мартин. — Я ею чуть не подавился.

А вот теперь и граф назвал ее привлекательной.

По щеке ее скатилась слезинка, и она быстро смахнула ее. Такой фальши она никак не ожидала от него, человека, который заставил ее глупое сердце взлететь чуть ли не с первой их встречи. Она думала, он не похож на остальных, но ошиблась. Он тоже оказался лицемером.

Впервые за долгое время она занялась бесполезными упражнениями, надеясь когда-нибудь с их помощью действительно стать привлекательной, чтобы обратить на себя внимание такого мужчины, как граф. Она уже давно похоронила эти бесплодные мечты. Стоит ли тратить время, стремясь к невозможному.

Неожиданно морщинка пересекла ее лоб. Она подвергает сомнениям искренность его комплимента, но ведь он действительно ее желал. Доказательства были налицо.

Выпрямившись, она поджала губы и призвала на помощь логику. Возможно, доля лицемерия в его словах была, но разве можно винить его за желание быть любезным? Вежливым? Не мог же он сказать ей, что она похожа на жабу?

Лорд стал первым мужчиной в ее жизни, которого к ней влекло. И она страстно хотела повторения того, что было. И не только поцелуев. Она втайне жаждала познать мужчину. В полном смысле этого слова.

Непостижимо! Но она хотела стать любовницей лорда Уэсли. Испытать то, о чем всегда мечтала. Страсть. При одном воспоминании о его ласках, прикосновениях Саманту бросило в жар. Кровь забурлила в жилах.

Конечно, о замужестве и говорить нечего. Она ему не пара. Он женится на барышне знатного происхождения, с красивым личиком и богатым приданым. Но вступить с ней в любовную связь он не прочь. Она поняла это вчера.

Любовная связь. Главное приключение всей ее жизни. Веки ее опустились, и она глубоко вздохнула. Она всегда мечтала о приключениях, и после похищения ей показалось, что дорога перед ней открылась. Прежние смутные ожидания расцвели, причиняя ей страдания. Да, научная работа заполняла ее жизнь, но с годами она поняла, что одной работы мало.

Ей нужен лорд Уэсли.

Она прижала руки к груди, чтобы успокоиться. Любовница лорда Уэсли. Господи, неужели она осмелится? Осмелится, потому что очень этого хочет.

Но здесь многое необходимо обдумать. Главное, их связь нужно держать в строжайшей тайне, чтобы не вызвать скандал, от которого пострадают и она, и ее родные. А что, если она забеременеет? Этого не скроешь. Конечно, существуют способы предотвратить беременность. Надо будет спросить об этом сестер. Не всех. Одну. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Она обратится к Люсиль. Та всегда в курсе лондонских сплетен, особенно порочных связей. «Скажу, что мне это нужно для научных изысканий. Люсиль ничего не заподозрит».

Саманту охватила неизбывная радость. Познать, что такое страсть, она хотела только в его объятиях. Господи, да она чуть сознания не лишилась от его поцелуя. Что же будет, когда они пойдут еще дальше? Когда тела их сольются? Это ей предстояло узнать.

Окажется ли она снова в его объятиях? Если да, нужно будет воспользоваться этой возможностью. Дать волю своим чувствам и позволить ему все.

Она испугалась, когда хрустнул сучок. Резко обернулась, и ее обдало жаром.

Перед ней стоял лорд Уэсли.

Эрик замер, увидев выражение ее лица. Она смотрела на него не с той же обескураживающей непроницаемостью, что и накануне вечером. А как-то по-другому. И этот взгляд потряс его.

Тысяча чертей, вид у нее возбужденный. На щеках алые пятна, дыхание прерывистое, за стеклами очков горит неприкрытое желание. О чем она сейчас думала, черт возьми?

Она сунула ноги в свои поношенные туфельки. Он заметил точеную лодыжку, и пульс у него участился.

Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и сказал:

— Добрый день, мисс Бриггем.

— Добрый день, лорд Уэсли.

Он помог ей встать, ощутив тепло ее ладони, и едва сдержал стон. Ее каштановые волосы были в восхитительном беспорядке, медовый запах окутал его, как ароматная паутина. Желание вкусить ее, ощутить ворвалось в него, и у него задрожали колени. И хотя рассудок твердил, что нужно отпустить ее руку, он все сильнее сжимал ее ладонь.

— Я так и знал, что найду вас здесь, — тихо произнес он.

— Вы хотели со мной поговорить?

«Нет. Я хотел сорвать платье с твоего роскошного тела, а потом ласкать его языком. А потом…»

Он тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение.

— Поговорить с вами? Э-э-э… да. Хотел.

— О вчерашнем вечере?

— Э-э-э… да. — Господи, что он плетет? Он не ожидал от Саманты такой прямолинейности. А надо было ожидать.

Она кивнула:

— Вот и прекрасно, я тоже хотела об этом поговорить. Мне не следовало так поспешно покидать ваш дом. Вы были столь великодушны ко мне и к Хьюберту, и я прошу прощения.

— Вовсе не нужно.

— Я хорошо обдумала все, что произошло, и поняла, почему вы сказали то, что сказали.

— Вот как?

— Да. Не могли же вы сказать мне правду. И хотя я ценю ваши попытки…

Он прижал палец к ее губам.

— Значит, вы полагаете, что я вам солгал?

Она наморщила лоб и поджала губы, очевидно, обдумывая ответ.

— Ну, это уже слишком, лучше сказать «приврали». Я понимаю, вы просто хотели сказать мне приятное, но впредь я предпочла бы, чтобы вы не говорили мне такой ерунды.

Он понял, что она имела в виду. Уму непостижимо. Такая прелестная девушка не знает, что она привлекательна?

— Я не солгал. И не приврал. — Он поднес ее руку, затем привлек ее к себе. — Вы и в самом деле привлекательны, — мягко произнес он, глядя на нее проницательно, чтобы она поняла, что он говорит совершенно искренне. В ее глазах мелькнула неуверенность, словно она хотела, но не могла ему поверить. — Я сказал так не из вежливости, а потому, что это чистая правда. — Он прижал ее ладони к своему быстро забившемуся сердцу. Потом, медленно обведя пальцем ее лицо, пробормотал: — Вы посмотрите, какая замечательная у вас кожа. Гладкая. Безупречная. Как тончайший шелк.

— У меня на носу веснушки. Он улыбнулся.

— Но ведь это очаровательно. — Он взял прядь ее непокорных волос. — А волосы у вас…

— Непослушные.

— Блестящие. Мягкие. — Он поднес локон к лицу и вдохнул его аромат. — Душистые. — Потом медленно снял с нее очки и сунул себе в жилетный карман. — А вот и ваши глаза. Они необыкновенные. Большие, выразительные. Приветливые и умные. Вам известно, что они сверкают, как аквамарины, а ваша улыбка может осветить темную комнату?

Она молча смотрела на него, потом два раза моргнула и покачала головой.

Его взгляд скользнул по ее губам, и сердце у него учащенно забилось. Медленно проведя пальцем по ее губам, он прошептал:

— У вас роскошные губы. Они буквально созданы для поцелуев. Неужели никто не говорил вам, как вы прелестны?

— Нет, никто.

— Не могу в это поверить. Но помнится, вчера вечером мы пришли к выводу, что в большинстве своем люди глупы.

Он прильнул к ее губам. Она прижималась к нему все сильнее, отвечая на его ласки.

Боже! Как он хочет ее! Он задрал ей платье, провел ладонью по шелковистому бедру. Она ахнула, и он заглянул ей в глаза, затуманенные страстью.

Он видел, что она готова ему отдаться.

И в этот момент в памяти всплыли слова Артура о том, что она бесхитростна и наивна. Неужели совесть позволит ему взять ее прямо здесь, под деревом? И что он будет делать потом? Женится на ней?

Он обхватил ее за талию и решительно отстранил от себя.

Самми наконец-то смогла вздохнуть. Жар спиралью поднимался в ней, сосредоточиваясь между ногами. Это была сладкая мука, и Самми хотела большего и с трудом разомкнула веки. Прислонившись к дереву, он держал ее за талию на расстоянии вытянутой руки и тяжело дышал. Отпусти он ее, она просто рухнула бы на землю.

Обретя наконец дар речи, она спросила:

— Почему вы остановились?

Он крепче сжал ее талию.

— Не остановись я в тот момент, вообще не смог бы остановиться. — Он невесело рассмеялся. — Поверьте, это стоило мне невероятных усилий. Вы и представить себе не можете, как близок я был к тому, чтобы овладеть вами.

Бурная радость охватила Самми. Набравшись храбрости, она прошептала:

— А вы — как мне хотелось этого.

Он замер.

— Это невозможно.

Она вздернула подбородок:

— Почему?