"Плотина" - читать интересную книгу автора (Бирн Роберт)

Глава 19

Когда небольшая струя воды в полу туннеля превратилась в мощный гейзер, ее возросшая сила сдвинула застрявшее у стены тело Джефферса и покатила его вверх этаким необычным кувыркающимся колесом с нелепо растопыренными руками. Прежде чем это тело натолкнулось на него, Фил увидел на смертной маске остекленевшие глаза с застывшим в них выражением ужаса еще большего, чем его собственный. Фил в страхе отпрянул назад, уронил фонарь и, потеряв равновесие, упал. Его хриплый вопль был заглушен накрывшей с головой водой. Когда он сумел подняться на ноги и, оказавшись в сплошной темноте, побрел на звук поднимающейся воды и снова натолкнулся на тело, плавающее лицом вверх и загораживающее проход, Фил плотно зажал в кулаках рубашку мертвеца и начал толкать его перед собой. Глубоко вдохнув и нырнув под воду, двинулся вперед, используя труп как щит и как средство удержания равновесия. Когда миновал фонтан, стрелявший вверх подобно струе из разорванного гидранта, вода оказалась на уровне его талии – на тридцать сантиметров выше, чем когда он проходил здесь всего десять минут назад. Фил с усилием продвигался вперед, толкая перед собой тело для ориентировки, постоянно касаясь одной ступней края дорожки. У подножия лестницы посмотрел вверх и высоко над собой увидел слабые огни. Слава Богу, подумал он, свет отключился только у дна. Он начал восхождение, преодолевая разом не больше одной ступеньки и волоча за собой неуклюжее тело. Продвинувшись метров на шесть, он ослабил хватку и уселся, чтобы перевести дух. Труп соскользнул вниз на несколько ступеней и вклинился в водосточный желоб между дорожкой и изгибом стены туннеля. Фил попытался собраться с мыслями. Была ли у него возможность вытащить тело наружу и при этом спастись самому? Какой смысл рисковать собственной жизнью ради того, чтобы спасти чей-то труп? Он ощутил растущий холод в ногах и заинтересовался: не признак ли это того, что он впадает в шок? Всмотревшись вниз, в полумраке увидел, что лестница под ним заполнена водой. Беззвучно поднимаясь, она лизала его ступни, икры, колени... Он откатился от нее и снова начал карабкаться на четвереньках вверх по ступеням к этим далеким огням.

Уизерс проклинал собственную глупость. Какого черта я позволил этому парню войти внутрь? Поднимай дверь только для людей, которых ты знаешь или которые имеют оговоренные заранее полномочия, – вот каковы инструкции. О Господи, ну и получу я по заднице, когда сюда доберется Джефферс, или Болен, или еще кто-нибудь из персон. Но я-то думал, что по заднице надают, если я не позволю ему войти в помещение! Откуда же я мог знать, что он обманщик? Он же знал и говорил все, что нужно. Да любой другой на моем месте сделал бы то же.

В стену были вделаны четыре телеэкрана кругового обзора. Один из них показывал площадку перед входом в туннель и автостоянку, Другой – электрический распределительный щит, третий – генераторный зал, а четвертый – щит управления турбинами. Два последних обычно были наведены на циферблаты датчиков, но их можно Дистанционно сдвинуть, чтобы осмотреть любую часть этих помещений. Манипулируя двумя небольшими ручками, Уизерс навел четвертую камеру на дверь, ведущую к смотровым галереям. Он переводил взгляд с первой камеры на четвертую, надеясь, что полиция появится раньше нарушителя.

Прожужжал гудок, и вспыхнул огонек на телефоне горячей линии, связанной с Тихоокеанским центром распределения газа и электроэнергии в Окленде, откуда по всей северной Калифорнии растекалась энергетическая мощь.

– Ущелье Сьерра.

– Центр распределения электроэнергии. Ранчо-Секо можно отключить через несколько часов. Во время утренней пиковой нагрузки нам понадобятся от вас дополнительно двадцать мегаватт. Я полагаю, вы сможете утрясти это? У нас ваши показания равны восьмидесяти шести процентам штатной нагрузки, не считая третьего агрегата. У вас там что, какая-то утечка энергии? Какой у вас подъем после прилива?

– Ну, у нас тут растеклось с полметра, но послеприливный уровень уже понижен. Дополнительные двадцать мегаватт не составят проблемы.

На четвертом телеэкране Уизерс увидел, как Крамер вломился через дверь в конце турбинного зала и обвис на стальных перилах ограждения, явно пытаясь отдышаться. Он судорожно глотал воздух; плечи и грудь тяжело вздымались. Уж не рвало ли его? Прищурившись, Уизерс все же не смог этого определить. Куда же запропастились эти проклятые полицейские?

– Я могу вам перезвонить? – спросил он диспетчера. Голос из Центра распределения электроэнергии монотонно продолжал:

– Проверяя поступающие к нам сведения по ущелью Сьерра, мы, кажется, отмечаем частые колебания в течение последних тридцати минут или около этого. Ничего серьезного, совсем чуть-чуть. А что там по вашим приборам?

– Послушайте, я вот прямо сейчас ужасно занят. Перезвоню примерно через полчаса и...

– Заняты в три часа ночи?

– У меня тут небольшая проблема. Позже объясню. Уизерс положил трубку и поднялся со стула, вглядываясь в экран.

Одежда и волосы Крамера выглядели мокрыми, глаза расширены, рот разинут.

– Боже милостивый, – прошептал Уизерс, – должно быть, разорвало какую-нибудь трубу и его окатило брызгами. Он выглядит так, будто совершенно съехал с катушек.

Пока он наблюдал за Крамером, тот закрыл рот и с трудом сглотнул, оглянувшись назад, словно его кто-то преследовал. Потом сполз вниз по коротенькому маршу ступенек у основания турбины и исчез из поля зрения камеры.

А Уизерс опустился на стул и развернулся в направлении окон, окаймлявших одну из стен диспетчерской. Он должен удержать Крамера, пока не прибудет полиция. Надо держаться с ним спокойно и рассудительно. И надеяться, что не разбушуется. Уизерс заскрежетал зубами при мысли о том, как много ущерба может причинить сумасшедший. Третий агрегат был отключен от линии, а генераторный щит усыпан инструментами и приспособлениями, которые могли быть использованы для разрушения с таким же успехом, как и для ремонта. Кувалда или ведро с болтами, брошенные в один из роторов, могут вызвать ущерб на дикие суммы. Если что-то подобное произойдет, осознал Уизерс, то, поскольку это он пропустил человека без разрешения, его выгонят с работы и можно будет навсегда оставить надежду снова устроиться где-нибудь оператором электростанции.

Внезапное видение, появившееся по другую сторону окна, было похоже на призрак из дурного сна. Одежда Крамера насквозь пропитана водой и разодрана, из пореза на голове по лицу текли струйки крови. А выражение лица как у того, кто отчаянно борется со своими личными демонами и весьма слабо связан с реальностью. Он пробежал по кафельному полу, словно пьяный, потом, скользя, затормозил и прижал руки к окну. По селектору к Уизерсу донесся пронзительный задыхающийся голос:

– Плотина рушится! Мы должны объявить тревогу! Плотина рушится же!

Уизерс с полным сочувствия видом кивнул, но не двинулся с места.

– Вы меня слышите? Плотина рушится! Уизерс наклонился вперед, чтобы придвинуть губы поближе к микрофону на верху стойки.

– Да, я вас слышу.

– Водохранилище прорвалось в туннели... Один человек уже погиб... Мы должны предупредить город... – Крамер безумно осмотрелся кругом, потом ринулся мимо окон и попытался открыть дверь в диспетчерскую. – Отоприте дверь! Что с вами такое? Ведь плотина рушится!

Уизерс сосредоточился на том, чтобы произвести впечатление спокойствия, хотя его пульс бешено колотился, а на лбу выступили капли пота. Он вцепился в край стола с такой силой, что кончики пальцев побелели. Крамер что же, в самом деле сказал, будто погиб какой-то человек?

– Я не могу открыть эту дверь, – сказал он. – Следует получить разрешение от...

– Да пошли они в задницу, эти правила! – заорал Крамер. – Дело крайней срочности! Мы должны сделать что-то прямо сейчас: предупредить людей, поскорее унести собственные зады... Вы что, с ума сошли? Разве одного трупа не достаточно? Может быть, плотину еще удастся спасти... Мы должны позвонить по телефону...

– Успокойтесь, мистер Крамер. Очень уж вы взволнованы.

– Конечно же, я взволнован! Господи Иисусе! – Он нахмурился. – Вы назвали меня Крамером. Откуда узнали, что моя фамилия Крамер?

Уизерс заколебался, надеясь, что не допустит еще одной страшной ошибки.

– Я разговаривал с Германом Боленом несколько минут назад. Ему удалось опознать вас. Когда вы сказали «труп», вы что же, имели в виду...

– Позвоните ему по телефону! Дайте мне поговорить с ним. Когда расскажу, что увидел... Звоните ему! Звоните всем подряд! Вы, проклятый манекен! Сделайте же что-нибудь!

– Мистер Болен будет здесь к полудню. Вот тогда и сможете поговорить с ним.

Крамер потряс кулаками.

– К полудню этой плотины уже, возможно, не будет! Возможно, и Саттертона не будет! Если не приведете все в движение, будете плавать в этом вот кресле посреди бухты Сан-Франциско. Ведь... плотина... уже... рушится! – Он закатил глаза, не веря, что его слова не произвели на Уизерса никакого впечатления. – Тут плотина рушится, а мне приходится иметь дело с каким-то роботом.

Он завертелся волчком и увидел ряд кабинетов по противоположной стороне вестибюля. Он стал бегать от одной двери к другой, пытаясь позвонить по телефону и отбрасывая аппарат за аппаратом, когда звук соединения так и не появлялся.

– Эти телефоны отключены, – сказал Уизерс. – Весь коммутатор отключается в пять часов, когда уходят сотрудники. Мистер Крамер, надо взять себя в руки. Почему бы не присесть за один из этих столов и не вздремнуть? Мы обсудим эти дела попозже.

Где же, черт их подери, эти легавые? – подумал Уизерс. А Крамер сжал кулаки и зашагал назад, к окнам диспетчерской.

– Вы думаете, я проклятый буйный сумасшедший, да? – спросил он. – Болен сказал вам, что я зациклился на том, что дамба рушится, и меня не следует принимать всерьез, так ведь? Защищает репутацию фирмы.

– Вам кажется, что дамба рушится. Но вы не знаете, что она рушится. Если бы дамба рушилась, то приборы бы...

– Ваши приборы неисправны! Спросите Дункана, он расскажет. Целая батарея вышла из строя. Я знаю, что дамба рушится. Своими собственными глазами я...

Крамер шлепнул себя обеими руками по лицу, в отчаянии вонзил ногти в лоб, по всей вероятности, не ощущая крови на щеках. Его плечи тряслись. Уизерс поднялся, внимательно глядя на Крамера в надежде, что возбуждение вот-вот сменится апатией. Крамер опустил руки. Ему удалось стереть с лица напряженность. Мужчины пристально смотрели друг на друга через двойные рамы с пуленепробиваемым стеклом. Когда Крамер снова заговорил, Уизерсу показалось, что он делает огромное усилие, чтобы голос не прерывался и речь не была слишком быстрой.

– Я никакой не чокнутый, – сказал Крамер, сдержанно жестикулируя. – До вчерашнего дня работал в отделе гидротехнического проектирования фирмы «Рошек, Болен и Бенедитц» в лос-анджелесской конторе. Структурная целостность этой плотины тревожит меня уже три недели. Меня уволили, потому что я доложил свои подозрения Рошеку и вышел из себя, когда он не воспринял их всерьез. – Он сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть. – Я приехал сюда посмотреть, прав я или нет. Я солгал вам, чтобы попасть внутрь, потому что это казалось единственным способом. Тысяча извинений, мистер Уизерс, за мой трюк. – Его голос и лицо стали спокойными. По мере того как он говорил, создавалось впечатление, что он совершенно расслабился. – Я только что спускался в нижние дренажные галереи и обнаружил, что мои наихудшие опасения подтвердились. Водохранилище прорывается внутрь под давлением, даже вот когда мы стоим здесь и ведем эту дружескую беседу. Я видел два пролома. Через каждый из них втекает предположительно два или даже четыре кубометра воды в минуту.

Уизерс мало-помалу осознал, что голос Крамера и выражение его лица приобрели некую покровительственность, словно он высмеивал Уизерса.

– Я уверен, мистер Уизерс, что как инженер вы осознаете, что вода, втекающая внутрь под давлением, это... как бы это лучше сказать?.. это плохие новости.

– Я... я не инженер.

– Зато я инженер. У меня докторская степень по гражданскому строительству. Область моих специфических интересов – как раз прогнозирование аварий плотин. Некоторые разводят гортензии или коллекционируют миниатюрные бутылочки из-под виски. А я вот изучаю аварии плотин. Занимаясь этим, вы узнаете, что протечка под давлением – очень дурной знак. Другой дурной знак – присутствие глины в воде, это показывает, что водонепроницаемое ядро не так уж непроницаемо, как, возможно, хотелось бы, и смывается этой вот водой под давлением, о чем я только что упоминал. – Он опустил палец в карман рубашки и протянул его к Уизерсу. – Видите? Я соскоблил это со свода в нижней галерее. Из-под более чем метра воды. – Он провел серую линию на разделявшем их стекле. – Это глина. – Он сплел пальцы рук. – И все вместе – давление, глина, быстрое нарастание потока – означает, что дамба рушится. Вот так это обстоит, говоря проще! – Он улыбнулся, словно был удовлетворен собой, поскольку отыскал слова, которые способен понять даже безнадежный тупица детсадовец. – Вот как это просто. Дамба рушится! Итак, мистер Уизерс, что должны сделать два взрослых разумных человека, когда они сталкиваются с проблемой рушащейся дамбы? – Его лицо помрачнело, и голос начал повышаться. – Должны ли они предупредить об этой опасности власти или же они будут болтать, как два проклятых идиота? Звоните по телефону.

– Я не эксперт и не специалист по гидравлике...

– Я, я эксперт и специалист по гидравлике! – заорал Фил. – Я выдающийся, черт подери, авторитет!

– ...и я не намерен поднимать шум только из-за того, что вы рассказываете истории, которые могут быть плодом вымысла или воображения, а может быть, основываются на неверно истолкованных данных. Утром те, кому положено, смогут проверить то, что вы говорите.

– К черту этих кому положено! Может вообще не оказаться никакого утра! У нас нет времени ходить по туннелям, вы, тупой сукин сын! Знаете, сколько времени было потеряно в Болдуин-Хиллз из-за того, что первые люди, появившиеся на месте происшествия, отправились по туннелям? В нашем распоряжении, может, часы, а может, минуты. Плотина, возможно, готова расколоться, как упавший с грузовика арбуз. – Фил заколотил кулаками по окнам. – Один уже погиб, и мы можем последовать за ним! Хотите остаться здесь? Прекрасно. Тогда отоприте внешнюю дверь, чтобы я смог выбраться отсюда к чертовой матери. В противном случае я схвачу ломик там, внизу, на лестнице, и разнесу все в куски. Разобью эти окна и вышибу вам зубы!

Уизерс сильно вспотел.

– Какой человек погиб? Кто погиб?

Уж не могло ли статься, что там, в смотровой галерее, с Джефферсом произошел несчастный случай? Крамер, возможно, на ощупь набрел там на поврежденный трубопровод под давлением и еще нашел Джефферса в бессознательном состоянии, когда шнырял там повсюду в галерее D. Это любого напугало бы до полусмерти, и неудивительно, что он так возбужден.

– Откуда я могу знать? Полагаю, что парень, чья машина стоит позади турбин.

– Вы его видели?

– Да он свалился прямо мне на голову! Видел ли я его? Бог мой, да я танцевал с ним!

– Как он выглядел? Такой высокий лоб?

– Он выглядит ужасно! Он выглядит мертвецом! – Фил поднял глаза к телеэкранам позади Уизерса. – Его брови поднялись. – Эй, да вы что же, вызвали полицию?

Уизерс обернулся к мониторам и увидел на автостоянке полицейский автомобиль. Легкое касание кнопки переключило камеру, и на экране появилось лицо полисмена.

– Ньют? Это Ли Саймон. Ты там в порядке? Что происходит?

Уизерс взял второй микрофон.

– Я в порядке, Ли. Сейчас подниму дверь. Доезжай до конца туннеля и поднимайся по ступенькам в диспетчерскую.

– Ты задержал нарушителя?

Фил снова заколотил в стекло.

– Не впускайте их! Скажите им, чтобы будили город!

– Да, но пока никаких неприятностей. Он в вестибюле диспетчерской.

– Вооружен?

Уизерс посмотрел на Крамера, сжимавшего голову с боков, словно удерживая от взрыва.

– Нет, не думаю.

С этими словами Уизерс нажатием кнопки поднял дверь у начала подъездного туннеля, катящуюся на роликах по вертикальным направляющим.

– Вы совсем, видно, сошли с ума, – сказал Фил, бочком отходя в сторонку. – Мы все тут утонем...

– Послушайте, Крамер, полиция не собирается вас ни в чем обвинять. Болен просто хочет, чтобы вас попридержали, пока не доберется сюда. Оставайтесь спокойным, и все будет в порядке, идет? Окажите уж нам обоим любезность... И куда же, позвольте узнать, вы направляетесь? – Увидев, что Крамер бежит к ступенькам, ведущим на нижние уровни, Уизерс выругался, схватил микрофон и заорал в него: – Только дотроньтесь до генераторов – и проведете остаток жизни в тюрьме! Это я вам точно обещаю!