"Дыхание страсти" - читать интересную книгу автора (Битнер Розанна)

Глава 6

— Ты уверен, что они будут там? — спросил Клей Эмилио.

Эмилио, скачущий рядом с лейтенантом, кивнул головой. Он почти лежал на своей лошади и, казалось, в любую минуту мог потерять сознание. Темнело, и дальнейшее передвижение становилось невозможным. Эмилио предупредил лейтенанта о том, что если они приблизятся к бандитам всем караваном, то могут вспугнуть их раньше времени. Он указал рукой туда, где Клей видел лишь верхушки деревьев. Казалось, они росли в глубоком ущелье.

— Там часто… прячутся бандиты, — проговорил Эмилио слабеющим голосом.

Клей спешился и помог юноше слезть с коня.

— Я покажу вам дорогу туда, — продолжал Эмилио.

— Ты останешься здесь и приляжешь отдохнуть, — сказал ему лейтенант. — Ты плоховато выглядишь, Эмилио. Я бы не взял тебя с собой, если б не нуждался в твоей помощи.

— Я должен пойти… и убить Джеса Хьюмса, — произнес юноша, и его лицо исказила гримаса боли.

— Ты никого не убьешь, потому что я не дам тебе пистолет. Строго говоря, ты мой пленник. Кроме того, в твоем состоянии ты не сможешь метко стрелять. — Клей приказал рядовому Хэнсону присмотреть за мексиканцем. — Не спускайте с него глаз, — сказал он шведу. — Я иду на разведку пешком. Держите верблюдов наготове.

— Есть, сэр.

Клей снял сапоги, чтобы не производить шума, приближаясь к месту, где могли прятаться бандиты. Потом взял винтовку и пошел в сторону деревьев. Быстро темнело. Запели цикады. Приблизившись к лощине, Клей заметил огонь — кто-то развел там костер.

Сердце его отчаянно забилось, но не от страха, а от предчувствия того, что бандиты могли сотворить с Ниной. Жива ли она еще? Преследуя Хьюмса, они не обнаружили ни мертвого тела, ни могилы.

Подойдя к краю лощины, он почти ползком подкрался так близко, что смог увидеть лагерь бандитов. Четыре человека сидели у костра и пили виски. Клей навострил уши, чтобы услышать их разговор. Он не мог понять, где же пятый член банды. Ни у кого из сидящих у костра не было на глазу черной повязки. А по описаниям тех, кто пострадал от Хьюмса, и из рассказа Эмилио лейтенант знал, что главарь носил черную повязку. Где же он? И где Нина?

— Сколько денег нам за нее дадут, хозяин? — спросил один из бандитов.

Наконец-то к костру подошел пятый. У него была повязка!

— Трудно сказать, — отвечал подошедший грубым голосом. Находясь на приличном расстоянии от лагеря, Клей все же мог с уверенностью сказать, что Хьюмс был человеком весьма высокого роста. — Тысячу нам заплатят запросто. Но я хочу просить больше.

— Давайте лучше попользуемся девчонкой бесплатно, — предложил кто-то из бандитов, выпив виски. — Ты ценишь ее слишком дорого, Джес.

— Застегни ширинку, Хэйден, — сказал ему Хьюмс. — Ее надо сначала отмыть. Она обмочилась и воняет рвотой. Подожди, пока мы доставим ее Анне. Та быстро приведет девчонку в приличный вид. Но помните, что первым ее клиентом буду я.

— Пусть это решат карты, — возразил третий бандит. — Почему это ты должен быть первым?

Хьюмс ухмыльнулся.

— Ладно. Сыграем в покер. — Он вынул из жилета часы. — Играем до полуночи. Тот, кто выиграет, станет первым клиентом Нины в Сан-Антонио.

Они все засмеялись, а у Клея защемило сердце. Что они такое сделали с Ниной, если ее рвало? Слыша, как они спокойно рассуждают о таких чудовищных вещах, он чуть было не начал стрелять по негодяям. Но он сдержался и продолжал наблюдать за тем, как они достали карты и расстелили возле костра одеяло, на котором собирались играть. Клей хотел знать, где находится Нина, чтобы обезопасить ее во время атаки на бандитов. Он стал смотреть в том направлении, откуда пришел главарь, полагая, что тот мог быть с девушкой, и увидел неподалеку от костра сапог. Нина могла лежать связанной где-то поблизости.

Единственным утешением оставалось то, что негодяи не тронули девушку, потому как вели оечь о том, что доставят ее в Сан-Антонио девственницей. Но не ранена ли она? Кроме того, пни накачивались виски, а пьяных мужчин тянет к женщинам. Если они как следуют напьются, то забудут о своем плане. Нельзя было терять ни минуты.

Клей крадучись и стараясь не шуметь, поспешил прочь от лагеря. Лицо его при этом искажалось гримасами боли, оттого что он бежал в одних носках по острым камням. В темноте ему потребовалось около двадцати минут, чтобы добраться до каравана.

— Вы нашли их, сэр? — спросил его капрал Миллс.

— Да, — ответил лейтенант и поспешил туда, где лежал Эмилио, с нетерпением ждущий новостей о своей сестре. — Они там, как ты и сказал, — сообщил он мексиканцу. — Насколько я понял, они не изнасиловали Нину, но она, возможно, ранена. Она лежит неподалеку от костра, а бандиты играют в покер. — Он решил не говорить Эмилио о том, на что они играют. — Если мы будем действовать быстро, то без труда захватим их. А ты пока лежи здесь.

— Действуйте осторожно, они могут убить Нину, — забеспокоился юноша.

— Не волнуйся.

Эмилио видел, как Клей встал и начал отдавать приказы. Он испытывал к этому человеку смешанные чувства. Юноша говорил себе: то, что лейтенант помогает ему, еще не значит, что он хороший гринго. Он делает это лишь потому, что хочет поймать конокрадов, за поимку которых его, возможно, повысят в звании. Клей держит Эмилио в качестве пленника, и не исключено, что передаст его и Нину властям. Эмилио злился на себя за то, что должен прибегать к помощи этого глупого военного. Но теперь Нина будет спасена, а Джес Хьюмс устранен. Если только им с Ниной удастся выкрутиться, они смогут контролировать весь Техас. У них больше не будет соперников! Клей собрал возле себя капрала, сержанта Джонсона, еще двух военных, которых Эмилио не знал, и чудного на вид иностранца в чалме и халате. Еще одному сержанту он приказал командовать караваном во время операции. Трое военных сняли свои сапоги, но араб остался в легких кожаных сандалях. Солдаты проверили винтовки, и все пятеро исчезли в темноте. Араб последовал за ними, ведя под уздцы трех верблюдов. Эмилио не знал, какие действия собирается предпринять Янгблад. Ясно было одно — верблюды окажутся для бандитов большим сюрпризом. Возможно, они помогут успешному проведению операции. Он молился о том, чтобы все прошло удачно.

Хьюмс уставился на Хэйдена, который поспешно забирал деньги, лежащие на одеяле.

— Похоже, что я выиграл, — сказал Хэйден. — Давайте отправимся в путь как можно раньше поутру. Мне не терпится поскорей попасть в заведение Ханны.

Хьюмс зажег тонкую сигару.

— Наш путь далек, и пока мы здесь, главарем остаюсь я. — Он выпустил дым изо рта, не отводя глаз от Хэйдена.

Хэйден засунул деньги в карман.

— И что это значит?

Хьюмс ухмыльнулся. Он не любил проигрывать и не хотел упускать случая стать первым клиентом Нины Хуарес.

— Это значит, что если я изменю свое решение о неприкосновенности девчонки, то буду с ней первый.

— Я же обчистил Брэда и выиграл почти все твои деньги, — возразил Хэйден, закипая от гнева. Он сделал еще один большой глоток виски. — Мы договаривались, что Нина достанется победителю.

— Мы договаривались, что она достанется победителю в заведении Анны, — объяснил главарь. — Но я вправе решать, стоит ли нам беречь ее. — Он тоже глотнул виски. — Мне кажется, нам нужно ее раздеть, бросить в ручей, отмыть, поразвлечься с ней, а потом убить и убраться отсюда к черту.

Хэйден встал.

— Не пойдет. Ты сказал, что нам нужно потерпеть до Сан-Антонио! И ты сказал, что первым ею овладеет победитель! Ты проиграл, Джес, и это тебе не нравится. Теперь ты решил обмануть нас!

Хьюмс встал, выбросил сигару и сказал Хэйдену:

— Ты что, хочешь быть тут главным?

Хьюмс потянулся к своему револьверу.

Хэйден вздернул подбородок и тяжело задышал.

— Может быть. Главарь должен отвечать за свои слова, а ты этого не делаешь. Эта женщина так поразила твое воображение, что тебе кровь ударила в голову! — презрительно усмехнулся он.

Хьюмс весь напрягся. Его единственный черный глаз налился кровью от ярости.

— Вот что я тебе скажу, — прорычал он, чувствуя, что пьянеет. — В Сан-Антонио прибудут только четверо из нас!

Хэйден кивнул.

— Ты прав. И я буду командовать ими.

Нина наблюдала за ссорой и думала о том, что если один из мужчин будет убит, то увеличит ее шансы на побег. Все произошло так быстро. Такого волнующего зрелища она еще никогда не видела. Ей казалось, что все это ей только снится. Хьюмс и Хэйден внезапно выхватили револьверы. Хьюмс выстрелил, Хэйден зашатался и упал у ног Нины, которая тотчас же выхватила револьвер из его руки. Не успела она взвести курок, как откуда ни возьмись возле костра оказались три верблюда, посеяв среди бандитов панику.

С удивлением Нина наблюдала за тем, как встали на дыбы и заржали лошади, а некоторые из них даже сорвались с привязи. Хьюмс и остальные громко кричали и ругались.

— Кто это, черт возьми? — воскликнул Брэд голосом испуганного ребенка.

Нина вскрикнула от удивления, увидев в свете костра знакомого военного с винтовкой в руках. Брэд выстрелил в него. Военный закружился на месте, но не упал и, в свою очередь, выстрелил в бандита, который тотчас рухнул на землю. В это мгновение человек по имени Джон стал стрелять в другого военного, и тогда солдат, застреливший Брэда, ударил бандита прикладом по голове. Тут Нина поняла, что это ни кто иной, как тот самый гринго из Индианолы, лейтенант Янгблад!

У нее не было времени думать о том, как лейтенант нашел ее. Во время схватки Хьюмс выстрелил в верблюда, но пуля лишь задела животное, приведя его в ярость. Зрелище было таким необычным, что Нина замерла, не в силах выстрелить в главаря. Раненый верблюд плюнул большим черным куском жвачки прямо в лицо Хьюмсу. Тот кричал и ругался, а в это время к костру подбежали еще два солдата. Раздались выстрелы, а потом Нина услышала, как военные приказывают бандитам бросить оружие. Раненный верблюд все еще нападал на Хьюмса, пока араб в чалме не крикнул ему что-то на своем языке.

Хьюмс пятился в сторону Нины, в отчаяние вытирая лицо и неистово вопя. Он схватил девушку и потащил ее за собой, натянув ремень на ее шее до предела. Задыхаясь и испытывая дикую ненависть к этому человеку, она приставила к его груди револьвер и выстрелила. Хьюмс судорожно дернулся и упал на землю. Нина отскочила в сторону и схватилась за ремень, пытаясь ослабить петлю.

Внезапно рядом с ней оказался какой-то человек. Он выхватил у нее из рук револьвер и отбросил его в сторону. Она попыталась вырваться, но тот обхватил ее сзади своими крепкими руками.

— Спокойно, Нина, — услышала она твердый, но успокаивающий голос. — Я — лейтенант Янгблад. Не двигайся. Сейчас я сниму с тебя эту петлю.

Ее дыхание участилось, миллионы всяких мыслей роились у девушки в голове. Она замерла, не зная, можно ли полагаться на этого гринго, и лучше ли он, чем Джес Хьюмс. Она слышала, как он ругается, ощупывая петлю на ее шее.

— Господи Иисусе, — пробормотал он. — Капрал Миллс, принесите сюда кусок горящего дерева, мне нужен свет!

Нина, дрожа всем телом, ждала, что же будет дальше. Лейтенант держал ее в своих руках. Странно, но она не испытывала никакого страха. Напротив — полностью успокоилась.

— Все будет хорошо, — сказал ей лейтенант.

— Он… мертв, — проговорила Нина с отвращением. Ненависть переполняла ее. — Мертв! Я убила его, и я рада, что сделала это!

— Замолчи! — приказал ей Клей и обнял крепче. — Ты и так в беде. Запомни, его убила не ты. Я это сделал. Понимаешь?

Нина нахмурилась, мысли ее путались. Хотел ли этот гринго уберечь ее от неприятностей? Он, должно быть, уже знает, что она и Эмилио — конокрады. Имеет ли он в виду то, что если никто не узнает, что она убила человека, то у нее будет меньше неприятностей с властями?

К ним подошел какой-то военный, держа в руках, словно факел, горящий сук.

— Сэр, вы ранены!

— Ничего серьезного. Надо снять петлю с шеи этой женщины, пока она не затянулась на ней. Петля такая тугая, что я не могу справиться с ней в темноте. Я боюсь поранить женщину.

Человек поднес горящий сук ближе, а Клей сказал Нине, чтобы она легла на землю. Она побаивалась американца, но это не шло ни в какое сравнение с тем страхом, который она испытывала перед Хьюмсом. В конце концов, ведь лейтенант рисковал своей жизнью, чтобы спасти ее. Она легла, а Клей осторожно откинул ее длинные волосы, которые падали девушке на лицо, чтобы они не мешали ему снимать петлю. Ее порванная и застегнутая на несколько пуговиц блузка спустилась с плеч, почти обнажив грудь, и Клей изо всех сил гнал от себя мысли о том, как хороша эта девушка и как она влечет его к себе. Она ведь его пленница, не так ли? Несмотря на все испытания, выпавшие на ее долю, она все же оставалась конокрадкой.

Он вынул нож, а капрал, который тоже заметил упругую женскую грудь, заставил себя сосредоточиться на выполнении своих обязанностей. Он поднес факел еще ближе, когда Клею удалось просунуть лезвие ножа под ремень. Нож слегка задел шею Нины, и девушка вскрикнула от боли.

— Извините, — сказал Клей. — Я стараюсь резать как можно осторожней. — Он поддел ремень ножом, рванул и освободил стиснутую шею. — Не двигайтесь, — приказал он Нине. Она охнула и приложила руку к горлу. Клей крикнул, чтобы кто-нибудь принес одеяло, и стал искать в сумках бандитов бинт: нужно было остановить кровь.

Нина видела, как человек в чалме тихо разговаривал с верблюдами, успокаивая того, который был ранен. Двое бандитов, Билли и Джон, остались живы, хотя последний и стонал, держась рукой за голову, по которой пришелся удар прикладом. Один из солдат держал негодяев под прицелом, в то время как другой искал то, о чем просил лейтенант. Хэйден, Хьюмс и Брэд лежали на земле мертвые.

Нина поняла, что теперь бандиты ей уже не страшны. В эту минуту она не думала о том, что замышляет лейтенант, и хотя она хотела бы ненавидеть его, радостные слезы появились на глазах девушки, когда он прикоснулся рукой к ее плечу. Другой рукой он откинул волосы с ее лица. Нина лежала на боку, пытаясь успокоиться, но едва сдерживала плач при одной мысли о том, что могла оказаться в Сан-Антонио, где ее отдали бы в это ужасное заведение.

— Мой брат! — воскликнула она хриплым голосом: ведь совсем недавно она чуть не задохнулась в этой петле.

— С ним все в порядке. Он в нашем лагере, который находится в полумиле отсюда, — успокоил ее Клей. — Это он привел нас сюда.

Вытерев слезы, Нина увидела, что кто-то уже принес одеяло и бинты, положив их рядом с ней.

— Накройте ее, — приказал Клей. Нина была удивлена и благодарна ему, зная, что ее блузка расстегнулась. — Отрежьте мне кусок бинта, я перевяжу ей шею, — скомандовал он.

— А как же ваша рука, сэр?

— К черту мою руку. Женщина нуждается в помощи.

Нина почувствовала осторожное прикосновение к своей шее.

— Лежите спокойно, пока не прекратится кровотечение, — сказал ей Клей.

— Спасибо, — прошептала она.

Внезапно ей стало стыдно. Он, должно быть, знает, как с ней обращались бандиты и что они собирались сделать. Одно воспоминание об этом было унизительно, не говоря уже о том, что ее рвало и она обмочилась.

— Как только остановится кровь, мы вас помоем, — сказал Клей, как будто читая ее мысли. — Я послал человека к каравану, чтоб он позвал сюда всех остальных. Мы расположимся здесь лагерем до утра и похороним мертвых. На огне можно согреть воду. В нашей полевой кухне есть большой котел. Мы наполним его водой, и вы вымоетесь.

— Нет, — сказала она, сжимая колени.

Клей прикладывал бинты к ее ране. Он нагнулся к ней.

— Нина, здесь вас никто не обидит. Мы соорудим палатку из одеял. Никто не увидит вас и не станет к вам приставать. — Он понимал, что не должен испытывать никаких чувств к этой девушке. Она — конокрадка и его пленница. Однако он не мог не чувствовать жалости к ней. При взгляде на девушку становилось ясно, что, хотя мексиканку и не изнасиловали, обошлись с ней довольно грубо. После того, как Эмилио рассказал ему об участи, постигшей их мать, лейтенант понимал, что должна была пережить Нина.

Она вдруг почувствовала страшную усталость, все ее члены занемели, мысли в ее голове смешались. Столько всяких событий произошло в последнее время. Почему лейтенант стал помогать ей и Эмилио? Чтобы поймать конокрадов? Конечно, только ради этого. Но он так нежно гладил ее волосы. Он рисковал своей жизнью ради нее, забыл о своей ране, помогая ей. Он говорит так убедительно. Впервые она не испытывает страха и отвращения при прикосновении к ней постороннего мужчины. До того случая в доме Эрнандеса и до нападения на нее Хьюмса ни один мужчина не смел коснуться ее. Она никогда не думала, что кто-то, кроме Эмилио, может утешать ее. И уж, конечно, не могла представить своим утешителем офицера-гринго!

— Пожалуйста, уходите, — сказала она, резко приподнимаясь и делая попытку сорвать бинты.

— Вам нужно лежать, Нина.

— Уходите. — Она закуталась в одеяло. — Я сама позабочусь о себе.

Он повернулся к ней лицом. В свете костра, который развели солдаты, она ясно видела черты лейтенанта. Перед ней были его чудесные голубые глаза, в которых она прочитала такую заботу!

— Я не обижу вас, Нина. Скоро здесь будет ваш брат. Тогда он сможет помогать вам.

— А что потом? — Она сглотнула слюну — у нее болело горло. — Нас посадят в тюрьму? Повесят? Мне надо было умереть.

Она заметила тень улыбки в уголках его красивого рта.

— Ах, так? Что ж, весьма сожалею, что спас вас.

Их взгляды встретились, и она увидела, что он с трудом сдерживает улыбку. Девушка опустила глаза.

— Хорошо, — сказала она. — Спасибо вам за все. Но вы говорите, что у меня могут быть неприятности. Значит ли это, что я ваша пленница?

Он вздохнул, внимательно глядя в ее грязное, но все же красивое лицо.

— Я еще не решил, что делать с вами. Мне нужно доставить этих чертовых верблюдов в Кэмп Верде, а теперь у меня на руках еще эти бандиты. Вы и ваш брат, безусловно, усложнили мою задачу.

В ее черных глазах появилась озабоченность.

— С Эмилио действительно все в порядке?

— Он сильно пострадал от побоев, но его раны скоро заживут, так что вам не стоит думать о побеге. Не думайте, что я не знаю о ваших планах. Эмилио пока что очень слаб и нуждается в вас. Глядя на ваши руки, я делаю вывод, что вас долго держали связанной. Не заставляйте меня вновь проделать это с вами.

Нина покачала головой.

— Я не буду пытаться убежать. Мне просто хочется увидеть Эмилио. — Она посмотрела на верблюдов. — Вы специально взяли их с собой, чтобы испугать и сбить с толку Джеса Хьюмса, не так ли?

Клей кивнул.

— Сработано неплохо, правда?

Она встретилась с ним взглядом. На этот раз он не прятал свою теплую обезоруживающую улыбку, видя которую, Нина испытывала желание доверять этому человеку.

— Да. Если бы это не было так страшно, то было бы очень забавно. — Она нахмурилась. — Почему вы не хотите, чтобы я признавалась в том, что убила Джеса Хьюмса?

Он кинул взгляд в сторону своих подчиненных, которые разбивали лагерь, и наклонился к ней.

— Бандит он или нет, но этот Хьюмс — техасец и белый человек. А вы — мексиканка. Продолжать?

Он увидел негодование и ненависть в ее глазах.

— Нет, — ответила она, все еще прикладывая бинт к шее.

— Плохо уже то, что вы занимались конокрадством. Зачем вам сообщать властям о том, что вы убили человека? Суд присяжных может решить, что вы способны на убийство ни в чем не повинных людей, если это понадобится во время кражи. Вы — молодая женщина и можете сказать присяжным, что занимались конокрадством, потому что у вас не было средств к существованию. Это может смягчить их. Но имея на своем счету труп бандита, делу не поможешь.

Нина пристально вглядывалась в столь волнующие ее голубые глаза.

— Почему вы так заботитесь обо мне?

Его взгляд блуждал по ее телу, но девушка не чувствовала своей наготы, и ей не было стыдно, как когда на нее смотрел Хьюмс и другие бандиты. Она испытывала какое-то новое, теплое, неведомое ей дотоле чувство.

— Я не знаю, — ответил он. Клей хотел встать, но она убрала руки от бинтов и прикоснулась к его плечу.

— Отпустите нас, — взмолилась Нина. — Я больше не хочу заниматься конокрадством. Позвольте нам вернуться в Мексику, сеньор лейтенант.

Он вздохнул.

— Не мне решать это, Нина. — Он пошел прочь, а девушка смотрела ему вслед, чувствуя себя отвратительно от того, что она пленница и должна будет предстать перед судом присяжных, состоящим из белых техасцев. Что будет с ней и Эмилио? Неужели мягкий голубоглазый офицер действительно передаст их людям, ненавидящим мексиканцев и желающим им зла?

Она видела, как лейтенант снял рубашку, чтобы один из военных смог перевязать его рану. В свете костра она увидела большой белый шрам, пересекающий его грудь. Индейцы? Он, безусловно, был закаленным в боях воином, который умел драться. Иначе он не сидел бы возле костра этой ночью. Впервые в жизни ее взволновал вид мужского тела. Она заметила, что у лейтенанта широкая грудь, покрытая густыми золотистыми волосами. Он был гораздо выше ростом, чем Эмилио. Его выпуклые мускулы поблескивали в свете огня.

Нина отвернулась, пораженная собственными мыслями. Никогда еще она не смотрела на мужчину с таким восхищением… и… что там еще она испытывала при этом? Желание? Ну, нет! Она больше не смотрела на него, завернувшись с головой в одеяло.

Когда наконец прибыл Эмилио, ей удалось подняться на ноги и пойти ему навстречу. Они сели рядом, брат взял ее за руку.

— Я так… виноват перед тобой, Нина.

— Все в порядке, — ответила она, обретая силу голоса. — По крайней мере, Джеса Хьюмса больше нет на свете. — Она умолкла. Ее слова могли быть услышаны. — Лейтенант застрелил его, — проговорила она, решив сообщить брату правду позднее.

— Что они сделали с тобой? — спросил Эмилио. В его глазах застыл страх.

— Ничего. Они избили меня и связали. Но они не… — Она отвернулась. — Я такая грязная, Эмилио. Меня рвало. Лейтенант говорит, что я могу помыться. Он уверяет, что никто не приблизится ко мне. Ты думаешь, ему можно верить?

Эмилио оглянулся по сторонам.

— Думаю, да. Лейтенант, похоже, держит свое слово, хотя он и гринго.

Нина критически осмотрела себя, стыдясь своего вида.

— У меня вообще-то нет выбора.

— Мы захватили с собой твои вещи, которые остались в хижине, — сказал ей Эмилио. — Можешь надеть чистую одежду.

Нина кивнула.

— Я вымоюсь и вернусь к тебе.

В лагере царило деловое оживление: кипятилась вода, строилась палатка из одеял. Нина сняла с шеи повязку. Кровь шла уже не так сильно.

— Как только вы вымоетесь, я вас перевяжу, — сказал ей Клей, подходя к тому месту, где сидели брат и сестра. Он отбросил ее волосы с шеи и взглянул на порез. — Еще немного кровоточит, но уже не так, как раньше. Вы себя хорошо чувствуете? Вы ведь не потеряете сознание, верно?

Нина гордо вздернула подбородок.

— Я не падаю в обморок, как слабые белые женщины.

Клей ухмыльнулся, а Эмилио обратил внимание, как лейтенант смотрит на его сестру. Он не любил, когда гринго смотрят на нее, однако в той ситуации, когда их судьба зависела от этого человека, может быть, и не так плохо, что он положил на нее глаз. Они могут использовать его расположение к Нине в своих целях.

— Я так и думал, что вы не из слабых женщин, — сказал он Нине перед тем как уйти.

Эмилио прикоснулся к руке сестры.

— Ты ему нравишься.

Она, нахмурившись, посмотрела на брата.

— Он такой же голодный гринго, как и прочие. Его чувства не имеют никакого значения. Он, прежде всего, военный, а потом уже человек со всякими там чувствами. Он уже сказал мне, что мы являемся его пленниками. Он передаст нас техасцам. Ты знаешь, что это значит.

— Будь с ним мила, Нина, — Эмилио скорчил гримасу от боли, пытаясь усесться поудобнее. — Может быть, он отпустит нас. Не думаю, что он захочет передавать властям женщину. А я помог ему поймать человека, которого разыскивали. Возможно, если мы пообещаем ему вернуться в Мексику, он отпустит нас.

Нина посмотрела в сторону Клея. Она должна была признаться себе, что ей не в тягость быть милой с таким человеком, потому что он гораздо добрее и заботливее любого гринго, которых она когда-либо встречала. И все же при одном виде американца в ее памяти всплывали ужасные воспоминания.

— Постараюсь, — согласилась она. — Но я не должна быть слишком мила с ним, иначе он может заподозрить обман.

Клей приказал своим людям принести из полевой кухни большой котел, который находился на краю лощины, там, где расположились несколько солдат, присматривающих за лошадьми, мулами и верблюдами. Сержант Джонсон сходил за котлом и установил его в палатке из одеял. Потом его наполнили горячей водой.

— Возьми чистую одежду, — сказал Эмилио Нине. — И помни о том, что я говорил тебе.

Нина прикоснулась к его обезображенному побоями лицу и поцеловала.

— Я помню. — Она отошла от брата и стала рыться в сумках, достала из них чистую блузку, юбку для верховой езды и нижнее белье. Прижимая вещи к груди, она подошла к палатке, где Клей вручил ей два белых армейских полотенца.

— Можете не спешить, — сказал он ей. — Никто не побеспокоит вас.

Нина испытала приятное волнение от того, как он посмотрел на нее. Она взяла полотенце, злясь на себя за то, что его взгляд доставляет ей такое удовольствие.

— Спасибо, — сказала она лейтенанту и скрылась в палатке.

Клей некоторое время смотрел на одеяла, представляя, как красавица Нина погружается в теплую воду.

Он злился на себя. Какой смысл думать о ней? Она не только конокрадка и пленница, но к тому же еще очень молода и девственна.

После того, что она пережила, мужчине будет очень трудно добиться от нее взаимности. Надо прекратить думать о ней. У него есть чем заняться — надо в целости и сохранности доставить этих верблюдов и конокрадов в Кэмп Верде. Затем он избавится от Нины с Эмилио и отправится в Калифорнию. Вот и все.

Он услышал всплеск воды и ощутил странное волнение. Обернувшись, лейтенант увидел, что за ним наблюдает капрал Миллс. Он улыбнулся. Клей заорал на него:

— Пусть кто-нибудь принесет сюда кофе.

Миллс смущенно хмыкнул и кивнул.

— Да, сэр.