"Превратности любви" - читать интересную книгу автора (Фогг Энджел)

Глава 8

Линн стремительно шла к дверям клиники. Настроение было превосходное, утро обещало великолепную погоду, впереди – загруженный работой день. Профессию свою Линн любила.

Секретарша в приемной дружески приветствовала ее и сообщила, что через несколько минут подойдет первая клиентка.

– Утро забито полностью, да и днем ни просвета, – предупредила девушка. – Карточка Джорджины Файсмит уже в кабинете.

Линн заторопилась наверх, быстро переоделась в розовый халатик без рукавов и открыла карточку клиентки, чтобы выяснить, какую комбинацию запахов она предпочитает при массаже.

Ароматический массаж приобретал все большую популярность по мере того, как люди на себе ощущали эффективность этой процедуры. Противопоказаний к ней практически не было, главное – подобрать ароматы в соответствии с пожеланиями клиента, учитывая его физическое и эмоциональное состояние.

Посетители шли один за другим. Линн настроилась на напряженный день и не уставала. Одна клиентка позвонила, чтобы предупредить о том, что не сможет прийти, и у нее появилась возможность расслабиться и перекусить. Перерыв, правда, затянулся, потому что следующая дама тоже опаздывала. Но она не предупредила об этом. Подождав двадцать минут, Линн спустилась в приемную.

– Мисс Делаэнти не звонила, – сказала секретарша. – Возможно, застряла в дороге.

Шанна? При упоминании этого имени Линн теперь вздрагивала.

Клиника располагалась в фешенебельном районе города, и нет ничего удивительного в том, что Шанна была ее постоянной клиенткой. Это так, совпадения бывают всякие, но следует учесть и то, с какой быстротой распространяются в свете пикантные новости. А эта новость принадлежала к такому разряду.

Ровно в четыре, с получасовым опозданием, в приемной появилась высокая брюнетка. Благоухая экзотическими ароматами (зачем ей массаж?), она не шла, а плыла роскошным цветком. Ярко-красный наряд придавал ей агрессивный вид. Впрочем, фотомодели это положено.

– Линн! – воскликнула Шанна с притворным удивлением. – Ты здесь работаешь?

– У них заболела массажистка, и я временно заменяю ее, пока клиника не подыщет постоянного сотрудника, – спокойно пояснила она.

– С твоей стороны благородный шаг, – протянула Шанна.

Женщина-кошка, подумала Линн, грациозная, коварная, красивая, готовая в любой момент выпустить когти и причинить боль. Но и она не из простых. Самообладание и профессионализм позволили ей быть приветливой и невозмутимой.

– Прощу в кабинет, – улыбнулась Линн. – Вот полотенце, вот салфетки. Устраивайся.

Без сомнения, у фотомодели были упругие мышцы и восхитительная кожа. Линн принялась за работу, твердя про себя, что перед ней обычная посетительница, что надо держать дистанцию и отвлечься от личных мыслей. Может, повезет, и у Шанны пропадет охота пускаться в пустые разговоры.

Не повезло.

– Интересно, почему ты начала работать? – щебетала брюнетка. – Ведь ты обеспеченная, благополучная женщина. Димитр, наверное, недоволен?

– У него нет для этого повода. Работа эта временная, – нехотя ответила Линн, не выдавая своих истинных эмоций.

– А ваш краткосрочный… брачный договор?

Спокойно, приказала себе Линн, а вслух произнесла:

– Почему краткосрочный?

– Скажем так, я знаю Димитра достаточно хорошо, чтобы предположить, что ты вскоре наскучишь ему, – усмехнулась Шанна.

– Неужели?

– Да-да, милочка. Он любит женщин-озорниц, женщин-выдумщиц, – томно добавила она.

Линн едва сдерживалась, чтобы не исцарапать ее.

– Которые способны удовлетворить его похотливые желания? – продолжая массаж, спросила девушка.

– Он любовник с большой буквы, – с хрипловатым смешком сказала Шанна. – Животная страсть и удивительная нежность! Редкое сочетание и многообещающее, согласись!

Линн воздержалась от комментариев, продолжая по каплям втирать в кожу ароматические масла. Она не позволит этой кошке спровоцировать себя на грубость.

– Удивительно, как часто состоятельные люди женятся по расчету. Казалось бы, что им еще надо? – с откровенным цинизмом продолжала брюнетка. – Супруг укрепляет свое финансовое состояние и социальный статус, заодно приобретая жену для светских раутов. Ваш брак в этом смысле классический: Димитр вернул все, что по завещанию старика перешло Пейж.

Что ж, рассуждает она логично. Даже если это полностью не соответствует действительности, все равно логично. Вероятно, не только Шанна видит в их браке лишь холодный расчет. Однако невозможно, чтобы эта красотка знала размеры личного состояния Линн, мало вероятно, чтобы Димитр обсуждал с кем-либо такие подробности. Это значило, что великолепная мисс Делаэнти блефует, бьет наугад, надеясь уязвить соперниницу.

Наконец сеанс подошел к концу, и Линн с облегчением оставила Шанну. Но через несколько минут женщины снова встретились – теперь уже в приемной.

– Полагаю, мы вечером увидимся, – объявила Шанна. Линн удивленно подняла брови. – В опере, – уточнила она. – У Димитра есть билеты. Разве он не говорил тебе?

Ах, да, конечно, вспомнила Линн, за завтраком он сказал, что сегодня они идут на «Богему». Лучшие голоса, новая постановка, будут все сливки общества.

– Не сомневаюсь, мы там встретимся, – пропела Шанна. Ее широкая улыбка таила что-то зловещее, и Линн не так просто было оставаться невозмутимой.

– Твоя подруга? – не без зависти спросила секретарша, глядя Шанне вслед.

– Да нет, знакомая, – ответила Линн. – Я не знала, что она ваша клиентка.

– Конечно, я знаю, кто она, но прежде ее здесь не видела, – сказала секретарша.

Теперь все ясно. Шанна неспроста появилась в салоне. У нее был свой расчет. Она хотела унизить меня, лишить спокойствия, размышляла Линн, возвращаясь домой. Что ж, ей это почти удалось.

– Элени, это я! – Она сделала зверски голодное лицо, с удовольствием ощутив аппетитные запахи, тянувшиеся с кухни. Молодец, Элени! – Успею поплавать?

Лицо экономки просияло.

– Конечно, радость моя, но не больше получаса. Димитр звонил, сказал, что немного задержится. Ну, как работалось сегодня?

– Прекрасно, если бы не… – Линн вовремя спохватилась и ограничилась кратким: – Чудесно!

Потом взяла банан и стала уплетать его.

– Ты негодница! – с притворным недовольством воскликнула Элени. – Я столько наготовила – и запеченное мясо, и овощи, и десерт, а ты хватаешь банан! На десерт, между прочим, шарлотка.

– Я же просто умираю с голода! – Девушка с виноватым видом вздохнула. – Поесть по-настоящему не хватило времени.

– Иди-иди, плавай, – подтолкнула ее Элени. – Я тебя позову через полчаса.

Вода прекрасно освежала. Линн пробыла бы в бассейне гораздо дольше, если бы не необходимость мыть голову, причесываться, подбирать наряд к вечеру.

Из ванной она выскочила в одном белье… и сразу наткнулась на мужа.

– С водными процедурами покончено?

Линн спешно сделала еще два шага и скрылась за дверцей стенного шкафа, где принялась лихорадочно натягивать на себя первую попавшуюся вещь.

– Элени говорит, что ужин будет через пять минут, – продолжал Димитр.

– Пойду помогу ей, – торопливо застегивая платье, пробормотала Линн. Хороший повод попался, радовалась она, выходя из комнаты.

За столом Линн держалась подчеркнуто вежливо, настолько, что это граничило со скованностью и, разумеется, привлекло внимание Димитра.

– Если тебя что-то тревожит, почему бы не поделиться со мной?

Линн вынуждена была оторваться от дивного десерта, очередного шедевра Элени.

– Почему ты решил так?

Его губы чуть изогнулись.

– У нас игра, кто быстрее догадается?

Линн начала сердиться.

– Вот уж не думала, что у нас какая-то игра, – сказала она, проклиная свое неумение скрывать чувства. – Впрочем, ты в любом случае не воспримешь это всерьез. – Димитр прищурился, отчего взгляд его стал еще пронзительнее.

– Неужели ты полагаешь, что твои тревоги могут лишь позабавить меня?

Мне никогда не выиграть у него, безнадежно подумала Линн, он слишком проницателен. От него ничего нельзя скрыть.

– Ничего существенного. Справлюсь сама, – молвила она, неопределенно пожав плечами.

– Позволь усомниться в этом, – протянул он. – Ты красивая молодая женщина и при этом открытый, доверчивый человек. Возможно, кому-то захочется обидеть тебя. В этом случае дело придется иметь со мной.

Придется внести в этот диалог легкомысленные нотки, иначе я пропала, поняла Линн и с улыбкой спросила:

– Мне составлять список обидчиков?

– Я говорю совершенно серьезно.

Интересно увидеть его реакцию, когда он услышит, что причина всему – Шанна, его бывшая любовница, размышляла Линн, но решила пока не признаваться.

– Если ты поел, я начинаю убирать со стола, – объявила она.

– Оставь, у нас мало времени, – скомандовал Димитр. – Одевайся.

Линн поднялась в спальню, наложила макияж, сделала изысканную высокую прическу. В качестве вечернего туалета она выбрала классического покроя красное платье, которое эффектно подчеркивало свежесть кожи и наглядно представляло изящество ее фигуры. Сунув ноги в туфельки и схватив сумочку, Линн побежала в холл… и ахнула. Перед ней стоял Димитр. Настоящий красавец в черном вечернем костюме, с черной бабочкой.

Костакидас был не просто привлекателен. У него был свой стиль – истинно мужской силы и достоинства. Женщины улавливали это мгновенно и были готовы на все, лишь бы привлечь его внимание, ублажить свои женские амбиции.

При виде мужа Линн почувствовала знакомую уже предательскую слабость в теле. Чтобы избавиться от чувственного наваждения, она с независимым видом прошествовала к машине.

Янис Костакидас был таким же неотразимым даже в немолодом возрасте, вспоминала она, наблюдая, как Димитр садится в машину. Но для Яниса существовала только Пейж. Счастливая! Она пока может только мечтать о такой любви. Да, незавидное начало для вечера. Пожалуй, придется сосредоточиться на музыке.

Помимо всего оперный театр славился своим архитектурным оформлением, интерьером, выдержанным в европейских традициях восемнадцатого века. И на этой сцене – «Богема»! Линн окунулась в музыкальную стихию.

– Нравится? – поинтересовался Димитр, когда после первого акта в зале вспыхнули огни.

Она ослепительно улыбнулась.

– Такие голоса сегодня! А музыка! Я в восторге.

Глаза девушки светились от искреннего удовольствия. И вдруг расширились в изумлении, когда он взял ее руку и нежно поцеловал тонкие пальцы. В этом жесте было что-то чувственное и значительное. А когда Линн взглянула в его темные глаза, то задрожала, прочитав там истинную страсть. Ничего не понимаю, мелькнуло у нее.

– Может быть, возьмем прохладительные напитки?

– Да, пожалуй, – согласилась она. После ужина она не успела выпить кофе и теперь мучилась от жажды.

От жажды, похоже, в тот вечер страдали все, ибо бар был полон. Им пришлось пробираться сквозь густую толпу.

– Димитр! Я безумно рада видеть тебя!

Резкий голос, разумеется, женский, заставил их остановиться. Линн увидела вездесущую Крисси Ван Хамм, признанную светскую львицу, завсегдатая всех благотворительных мероприятий и старую знакомую Пейж.

– Линн, дитя мое, позволь выразить тебе соболезнование, – ворковала Крисси. Димитр отошел к стойке, чтобы взять напитки. – Пейж была нашим сокровищем. Такой энтузиазм, такая искренность! – Крисси схватила Линн за руку. – Я в восторге от вашей свадьбы. Это просто великолепный брак.

Слишком общительная, слишком экспансивная, Крисси всегда была добродушной и открытой. Денег у нее после смерти мужа осталось более чем достаточно. Она даже не знала, что делать с ними, стеснялась своего богатства и щедро жертвовала всевозможным благотворительным организациям, отдавая дань памяти мужа.

– Спасибо, Крисси. Как ваши дела? – поинтересовалась Линн.

– Занята с утра до ночи, дитя мое, однако мне это нравится. Но ты выглядишь просто сногсшибательно! – вдруг воскликнула вдова Ван Хамм. – Да, любовь – это волшебство. Готова поклясться, что скоро в вашем доме начнут бегать очаровательные малыши. – Она заулыбалась еще шире. – Пейж обожала детей. Кстати, скоро рождественские балы. Я пришлю приглашения. А сейчас извини меня, деточка…

Линн что-то ответила, а мысли ее были заняты неожиданными словами Крисе.

Дети? Линн не заглядывала так далеко. Не решалась. Но… почему? И вдруг поняла, что, если у нее будет ребенок от Костакидаса, особенно наследник, он уже никогда не отпустит ее. Значит, она навеки останется в ловушке брака без любви, козыри всегда будут в руках Димитра, а ей достанется декоративная роль. Неужели она лишь пешка в игре династий, которую последовательно ведет муж? Неужели ради будущего наследника он вовлек ее в этот фарс – помолвка, бракосочетание… Теперь – первенец?

– Вот твой бокал.

Низкий голос Димитра вывел ее из раздумий.

– У нас осталось всего несколько минут. Антракт заканчивается, – продолжал он, то и дело раскланиваясь со знакомыми.

Холодная минеральная вода взбодрила Линн. К счастью, почти сразу прозвучал звонок, и на разговоры времени не оставалось.

Как ни странно, во втором акте Линн больше следила за любовной интригой, нежели за музыкой. Надо же, собственные проблемы нигде не дают покоя, досадовала она.

В следующем антракте в фойе было меньше народу, и Линн с радостью заметила в толпе немолодую пару. Их дочь была давней подругой Линн, и она живо расспрашивала об ее успехах в Европе. Настроение стало лучше, но именно в этот момент около Димитра возникла Шанна Делаэнти. Линн горько подумала, что, пожалуй, скоро сможет с успехом играть на сцене, так много ей теперь надо притворяться. Приветствие брюнетки было самым теплым. Линн знала, что одно определение подходит Шанне стопроцентно – роскошная женщина. С ног до головы она была воплощением женских прелестей. Все в ней было рассчитано и продумано: коллекционное платье, ручной работы туфельки, прическа, аксессуары, жесты, взгляд… Димитр и Шанна смотрелись прекрасной парой, даже ростом она была под стать ему.

Ни в чем не ошиблась природа, создавая эту яркую красоту, раздумывала Линн. У Шанны Делаэнти были слава, деньги, шарм…

У нее не было только Костакидаса. Или он тоже принадлежит ей? Может, Шанне нужно просто выждать, довольствуясь пока малым? А если разумно вести дела, то и развода удастся дождаться. А может, она вообще не принимает в расчет его брачные обязательства?

Шанне Делаэнти подавай все. На мелочи она размениваться не будет. А я для нее временное неудобство, легко устраняемая помеха, подумала Линн.

– Нет, не получится, – услышала она глубокий голос Димитра и вернулась к реальности. – Нам с Линн завтра рано вставать.

Она почувствовала у себя на талии его руку. Глаза Шанны полыхнули, сузились на мгновение, она состроила пренебрежительную гримасу:

– Прежде тебе ничего не мешало после театра поехать еще в ночной клуб…

– Теперь я предпочитаю проводить ночи с женой.

Внешне ни намека на гнев в словах брюнетки не было. Она пропела со сладкой улыбкой:

– А ночью все кошки серы…

– Вот как? – отозвался Димитр. – Ты полагаешь, это относится ко всем твоим любовникам?

Шанна положила ладонь с идеально накрашенными ногтями ему на лацкан.

– Дорогой, ты хочешь, чтобы я официально объявила тебя лучшим из них? – с притворной мягкостью спросила она. – Здесь, в присутствии твоей юной супруги?

Костакидас и бровью не повел, просто снял с себя ее руку. Но выражение его глаз никого не обманывало и прежде всего Линн, которой и так было тошно от их словесной дуэли!

– Теперь последует эффектный уход со сцены, я не ошибся? – В его вкрадчивости отчетливо угадывались зловещие нотки. Он попал в точку. Шанна что-то пробормотала и растаяла в толпе.

Услышав звонок, Линн тут же направилась в зал, но Димитр неотступно сопровождал ее. Трудно было идти как ни в чем не бывало.

Занавес поднялся, зазвучала музыка, но теперь она звучала не для нее. Вместо артистов на сцене она видела Димитра и Шанну, вместо вокальных дуэтов слышала их диалог. Она сидела, как натянутая струна; больше всего на свете ей хотелось вскочить и демонстративно уйти. Будь все проклято: он, эта кошка, вообще все!

Линн так сжала кулачки, что ногти впились в ладони, и в этот момент почувствовала вдруг прикосновение мужской руки. Димитр обхватил ее пальцы. Она попыталась высвободиться, но из стальных тисков не вырвешься. Надо было либо устраивать сцену, либо покориться и молчать. Сердце колотилось, стучала в висках кровь, плыли перед глазами круги. Неожиданно его пальцы начали нежно поглаживать тонкое запястье, и она, не удержавшись, посмотрела на Димитра. В глазах ее стояли слезы. Мимолетным был тот взгляд – теперь все свое внимание до конца оперы она отдала музыке.

Аплодисменты, поклоны, занавес означало конец пытке, Линн быстро встала, но вновь муж преградил ей путь, все еще держа за руку.

– Извини, но, кажется, мужчин в дамскую туалетную комнату не пускают, – сквозь зубы процедила она.

Димитр бросил на жену пытливый взгляд и отпустил ее. У зеркала Линн задержалась дольше, чем нужно, но ей необходимо было прийти в себя.

Домой они вернулись поздно, хотя дорога заняла мало времени. Ночной город был пуст. Линн хотела сразу подняться к себе, но Димитр перехватил ее руку и резко крутанул к себе. Она ничего не сказала, только смерила его ледяным взглядом.

– Мои отношения с Шанной давно в прошлом, – отчеканил он, глядя ей прямо в глаза. Линн стало нестерпимо холодно, несмотря на теплый, даже душный вечер.

– Меня это совершенно не интересует, – молвила она, с отвагой встречая его взор.

– Неужели? – с коварной вкрадчивостью отозвался Димитр.

Она едва владела собой, о чем говорила пульсирующая на шее жилка.

– Ты намерен провести анализ вашей стычки? С какой целью, Димитр? Это ничего не извинит.

– Я бы не хотел обидеть тебя.

– Тем не менее это на твоей совести, – серьезно заметила Линн, безуспешно пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Мне нет дела до твоей прежней личной жизни, меня она не касается.

– А настоящая? – с усмешкой спросил он. Линн не подозревала, что пылающие щеки, полные слез глаза, дрожащие губы выдают ее с головой. Она ощущала только обиду и боль, страдала от того, что полностью во власти этого человека.

Надо уйти под любым предлогом, иначе начнется истерика, мелькнуло у Линн. Слезы, скандал не пойдут на пользу, физическое сопротивление окончится непременным поражением. Я этого не выдержу. Не выдержу.

– Уже поздно, и я хочу лечь, – сумела сказать она. Последовало тягостное молчание. Темные глаза Димитра стали непроницаемы. Линн слышала каждый свой вздох. Наконец его пальцы разжались. Она не стала испытывать судьбу и поспешно ушла.

До минимума сократив вечерний туалет, Линн быстро легла. Когда Димитр вошел в спальню, она была уже на грани сна.

Если он сейчас прикоснется ко мне, я встречу его как разъяренная тигрица, поняла девушка. Но тело ее уже было в противоречивом ожидании.

Скоро она услышала его размеренное дыхание. Заснул. Заснул победителем. Без боя. Неужели он может вот так лечь и заснуть! После всего, что было. Обида еще больше кольнула сердце.

Долго еще в ту ночь страдала Линн, прежде чем погрузилась в сон.

Проснулась она в семь. В спальне никого не было.