"Вероятностная планета" - читать интересную книгу автора (Болл Брайан Н.)Глава 2– ЖИВИ! – ревели электронные устройства над дверями директорского кабинета. Марвелл крикнул секретарю-гуманоиду, чтобы настроил их на волну, позволяющую слышать друг друга. Гуманоид небрежно махнул в сторону батареи из крошечных полусфер, закрепленной над тяжелой бронзовой дверью. На миг они затихли, и тончайшие подвижные матрицы чувственных ощущений угомонились. В функции матриц входило распространять послания Сцен, и в этом ничто не могло их остановить. – О Господи! – простонал Марвелл и сдвинул на затылок черную шляпу, обнажив блестящие потные залысины. – Я несся сюда на всех парах, как маньяк, а теперь должен ждать?! – Боюсь, что так, сэр. – Гуманоид одарил Лиз и Марвелла зеленой фосфоресцирующей улыбкой. – У Директора совещание с начальником Управления по борьбе с катастрофами. Электроника снова завела свою песню. – – – Почему тебя, Лиз? Но матрицы подступили к ней вплотную и не выпускали. – ОСТАВАЙСЯ ТАМ! – требовала одна, находя отклик в душе девушки тем, что мгновенно спроектировала Недочеловеческую Сцену, которая была ей симпатична. Там был вулкан, сотрясающий землю! Некогда этот огнедышащий дракон внушал священный ужас людям, неуклюже топтавшим планету. Лиз Хэсселл вдруг захотелось жить за два миллиона лет до предстоящего свидания с Директором Сцен. Зеленый секретарь вновь нетерпеливо махнул рукой, утихомиривая электронные погремушки. – Не поддавайся им, Лиз, – предупредил Марвелл, кивая на трезвонившие матрицы. – Ладно! – Им только протяни палец, они руку по локоть отхватят. Не подпускай их к себе, вспомни о Спингарне! – Вот именно! – выкрикнула она. – Я думаю, из-за него нас и вызвали – не иначе. Робот отправился за вами, а компьютер как раз вспомнил, что я завела о нем разговор. – Она наконец сумела отделаться от матриц, опять забеспокоившись о плане. – Видимо, Директор записывает все наши разговоры на монитор, и один из узлов компьютера пригвоздил меня моей же репликой... Да не волнуйся ты, Марвелл! У Марвелла был такой расстроенный вид, что Лиз уже просто не могла на него злиться. – Ну почему меня? Что такого я сделал?! – придвинулся он вплотную к гуманоиду. Тот в ответ лишь сладко улыбнулся. – Мне поручено сообщить вам, сэр, что это связано с Талискером... – с готовностью начал объяснять сопровождающий робот. – Я думал, вы сами поняли... Зеленолицый секретарь окатил его волной электронной ненависти, и тот испуганно попятился. – И что же?... – ничуть не смутившись, продолжал расспрашивать Марвелл. – Нам велено передать только два слова: Спингарн и Талискер, – бесстрастно ответил секретарь. – Больше ничего. – Ну хорошо, но зачем было посылать за мной, зачем держать здесь, в приемной, когда у меня испытание плана Игры?! – Прошу простить за небольшую задержку, сэр. Директор должен разрешить некоторые осложнения с начальником Управления по борьбе с катастрофами. Они еще там, вместе. – Я все понимаю, у них совещание, но я – то тут при чем? – Видите ли, сэр, вам следовало бы догадаться. Вы ведь знали Спингарна лучше, чем кто-либо из нас. – Ты?! – воскликнула Лиз. – Спингарн – Вероятностный человек! – Это было давно... – Полтора года назад, – уточнил гуманоид. «Меня еще не было в Центре», – отметила про себя Лиз. – Да за два года мало ли... – начал было Марвелл. – Полтора, – настаивал гуманоид. – И никакой информации с тех пор, как мы получили описание генетического кода. – Генетического кода? – переспросила Лиз. – Генетического кода! – эхом отозвался Марвелл. Лиз ждала объяснений, но Марвелл молчал. Ум ее лихорадочно работал. Компьютер говорит о Спингарне уклончиво. Генетический код?... Ходили слухи о каких-то генетических экспериментах... Значит, к ним причастен Спингарн? – Так что там за история с генами? – обратилась она к Марвеллу и добавила извиняющимся тоном: – Мне кажется, я тоже должна знать. Ведь Директор... Марвелл резко повернулся к ней. Девушка права. Ее не следовало тащить к этому проклятому пауку неподготовленной. – Бренди! – бросил он гуманоиду. Тот пересек помещение, открыл бар и налил в стаканы золотистой жидкости. Лиз сразу же пригубила из своего. – Ну? – Так и быть. Тебе я скажу... Генетический код выявил неожиданные и крайне нежелательные случайные клеточные изменения... Ах ты, Господи! – простонал он, видя на ее лице полнейшее недоумение. – Ты что, совсем ничего не знаешь?! Когда матрицы опять раззвонились, гуманоид уже без напоминания утихомирил их: он не хотел упустить ни слова из разговора. Марвелл понимал, что секретарь подслушивает, но ему было все равно. – О чем? – спросила Лиз. – О чем не знаю? – Обо всем этом! – О клеточных изменениях? – Да нет, Бог с ними, с изменениями! Начнем с самого простого. Со Сцен, с вероятностей... Девушка поняла, что он не шутит и от всей души пытается помочь. Куда девались его позерство и напыщенность! – Ну, со Сценами все просто. Здесь человечеству делать уже нечего. Работа завершена и перечеркнута. Теперь надо заполнить время Вероятностным Пространством, поэтому мы и создаем случайные варианты. – У тебя всегда была светлая голова, – заметил Марвелл. Он взглянул на топкие руки, высовывающиеся из-под желтоватого пушистого меха; под пятнистой шкурой угадывалась гладкая округлая плоть. Он впервые посмотрел на Лиз Хэсселл как на существо противоположного пола. – Ладно, перейдем к вероятностям. Она улыбнулась. – Мы не знаем, что за миры существовали в прошлом. До нас доходят лишь расплывчатые легенды. По сохранившимся свидетельствам необходимо воссоздать все заново. Мы хорошо информированы о происхождении человеческой расы и обо всем, что произошло после Безумных Войн. Скажем, мы делаем макет Сцены на основе Азиатских Конфедераций и еще нечто сногсшибательное с участием недочеловеков. А вот о вашей любимой эпохе мы многого не знаем. – И что же?... – Пытаемся прогнозировать. – Ты об этих чертовых летательных аппаратах?... – Марвелл повернулся к гуманоиду, с удовольствием потягивавшему бренди. – Как идет Игра? Робот покачал своей люминесцентной головой. – Пока трудно что-либо сказать, сэр. Компьютер еще не сделал окончательных выводов. Но катастрофы вроде не наблюдается и тайм-аута они тоже не требуют. Марвелл вздохнул. – Уже кое-что, – заметила Лиз. – Дайсон все запишет для нас на монитор. – Дайсон! – Марвелл как будто выплюнул это имя. – Черт с ним, зато узнаем хоть что-нибудь о Талискере. Продолжай, Лиз. – О чем? О вероятностях? – О них ты уже говорила. – Нет. – Ну так выкладывай! – Компьютер прочитывает исторические хроники и строит на них вероятностные прогнозы. – Да... А Спингарну надо было этим пренебречь? Он, видите ли, не желал придерживаться плана Игры. Вот и заварил кашу! Какого черта было зацикливаться на случайных переменных? – А он зациклился? – Гы-м, Спингарн в своем репертуаре! – Объясни подробнее. – Боюсь, – деликатно вмешался гуманоид, – объяснение займет больше времени, чем имеется в вашем распоряжении. Если не возражаете, сэр, и вы, мисс, прошу в кабинет! Марвелл вдруг заколебался. – Уже? А что, генетический код сработал? Ему внезапно припомнилось все, что произошло полтора года назад, когда Спингарн бесследно исчез в далеком и опасном маре Талискера. Тогда Директор еще был во власти жуткой генной мутации, превратившей его в монстра – гибрид человека и змеи, покрытый желтой фосфоресцирующей грязью. Марвелл содрогнулся, вспомнив змеиную голову, красный влажный рот, стальные с радужным отливом волосы, болтающиеся, как у скелета, руки, обдающие его и Спингарна брызгами вонючих помоев. И это чудовище сотрясалось от страшной, всепоглощающей ярости и шипело: – – Входите, сэр, прошу вас. Генетический код сработал. Директор вновь обрел свой прежний облик. – Гуманоид улыбнулся. – Но, справедливости ради, должен вас предупредить: он все помнит. Лиз вздрогнула. Она слышала о таинственных экспериментах Спингарна, но это было что-то новое. Что же случилось? И каким образом она, Лиз Хэсселл, двадцатичетырехлетняя стройная и неглупая девушка с перспективами карьеры в Центре, оказалась связанной с этим странным гением? – Директор ждет, – настаивал секретарь-гуманоид. Словно в трансе, Марвелл подошел к тяжелым бронзовым дверям; широкие плечи его поникли. «Да ведь он уже пожилой человек», – подумала Лиз, всегда считавшая его своим сверстником – ну разве что чуть постарше. Костюм преуспевающего импресарио повис на нем как на палке. Двери распахнулись, и Лиз увидела то, что редко показывали таким мелким сошкам, – средоточие паутины, управляющей всей человеческой жизнью. Комната, в которую ей предстояло войти, была величиной, пожалуй, с нижнюю палубу межпланетного корабля: низкий потолок, каменный пол и сомкнутые ряды горящих голубым светом сканеров, пустых, но пульсирующих потенциальной энергией. Вот оно! Вот центр всего живого! Войдя, Марвелл исподлобья уставился на стол в середине просторной комнаты. У него вырвался вздох облегчения, поскольку за столом, без всяких сомнений, сидел человек с высоким выпуклым черепом, длинной и тонкой морщинистой шеей, длинными конечностями и глазами, похожими на черные отполированные камни. Рядом с ним стоял смуглый большеголовый здоровяк, потирая огромные ручищи. «Денеб, начальник Управления по борьбе с катастрофами», – догадалась Лиз. Вид у него внушительный, и все же царит здесь Директор. Лиз едва не вскрикнула, когда влажно-красные губы разомкнулись и из образовавшейся щели вырвался пронзительный голос самого могущественного человека Галактики. – Мне очень жаль, что я оторвал вас от новой Игры. – Я... – начал Марвелл. Шляпа его сбилась набок, лысина блестела от пота. – Я тотчас же явился, сэр. Итак, Спингарн... – Последние слова повисли в воздухе. – Вот именно, Спингарн! – вмешался Денеб. – Из-за него-то мы вас и вызвали. – Вы нужны нам, Марвелл! – пропел Директор. – Больше нам не к кому обратиться. Глаза этого человека излучали холодную ненависть. Против кого она направлена?... За мягкими интонациями скрывался звериный рык. Интересно, чем Марвелл навлек на себя такую ярость? – Мы со Спингарном просто коллеги... – Не просто! – Ненависть в голосе усилилась. – Вы были доверенным лицом Спингарна... его другом... более того, советником. – Нет! Никогда! Я его предупреждал... – Не скромничайте, Марвелл! Ведь именно вы поощряли его исследования случайных вероятностей! В ужасе, охватившем Марвелла, было что-то неестественное. Этакий здоровяк – и трясется как заячий хвост! Лиз невольно тоже поддалась страху и спряталась за широкую спину Марвелла, как будто та могла оградить ее от неминуемой опасности. Еще минуту назад она бы рассмеялась над своей трусостью, но теперь у нее почему-то не было желания себя презирать. Злоба, исходившая на нее из неподвижных глаз Директора, была настоящей, неподдельной. – Вы, именно вы! – повторил он. – Нет, сэр, что вы! – поспешил оправдаться Марвелл. – Поощрять Спингарна? Да никогда! Он же взбесился – его надо в Пороховой Сцене держать! Ей-Богу, сэр, я ничего не знал о реактивации на Талискере, абсолютно ничего, поверьте! Старик хохотнул. – Ах, Марвелл! У вашего шефа, мисс Хэсселл, удивительная способность видеть во всем смешную сторону! Вы просто идеально подходите друг другу! Вы с вашей ученической дотошностью и наш дорогой Марвелл с его щегольством и нелепой бескомпромиссностью! В агатово-черных глазах светилась такая неприкрытая ярость, что у девушки по спине снова пробежал холодок. С таким злобным стариком ей еще не приходилось сталкиваться. – Вероятно, мисс Хэсселл, вы удивлены тем, что я вызвал вас? – Удивлена. – Она сумела придать голосу достаточную твердость, хотя внутренне была в полной растерянности. За что он ее так возненавидел? – Немудрено, милочка моя! – визгливый голос звучал издевательски, и Лиз вдруг поняла, что он ненавидит ее молодость, красоту, здоровье. – Зачем вызвал? Да просто так, стариковская причуда. – Нет, – тихо, но уверенно проговорила она, – не причуда. – Ах так, не причуда! А ведь юная леди права. А, Марвелл? А, Денеб? – Компьютер, как всегда, оказался на высоте, – кивнул Денеб. – Его вероятностные прогнозы удивительно точны. – Не скажите! – возразил Директор. – Но в данном случае он не ошибся. Так вот, милочка, вы сами на это напросились. Я посылал за Марвеллом, потому что он единственный из сподвижников Спингарна может разобраться с Талискером... – С Талискером?! – взревел Марвелл. – Ни за что! – Почему бы и нет? – отрывисто проговорил Директор. – И вы тоже, мисс Хэсселл. В следующий раз не будете совать ваш симпатичный носик куда не следует. Я распорядился сообщать мне обо всем, что связано со Спингарном или Талискером, и компьютер вспомнил, как вы спрашивали о Спингарне. Вы чересчур любопытны, мисс Хэсселл. Лиз похолодела. Она пока еще не понимала, чего боится Марвелл, но вряд ли могло быть на свете что-то более страшное, чем ненависть этого старика. Начальник Управления по борьбе с катастрофами сказал извиняющимся тоном: – Если бы можно было послать наших обычных операторов, мисс, мы бы так и сделали. Но они подготовлены лишь к предсказуемым несчастным случаям. Прикажи им подавить мятеж в Византийском дворце – они ворвутся туда с кинжалами, копьями, с хорошо подогретой толпой погромщиков и быстро наведут порядок. Если надо, они могут в мгновение ока ликвидировать один из взбесившихся летательных аппаратов Марвелла: направят шестидюймовку – и готово дело. Выучка у них что надо! Отрегулировать обычный, нормальный план Игры – это им раз плюнуть! Но что обыкновенный электронный мозг против Талискера?... А вы действительно сами напросились. – Вот-вот! – взвизгнул Директор. – Вы и представить себе не можете, что такое Талискер! – Может, – глухо отозвался Марвелл. – Она смышленая. Даже чересчур. Например, именно она с самого начала сказала, что летательные аппараты взбесились. Холодные глаза Директора уставились на Лиз. Видно, для Марвелла у него не нашлось больше насмешек. – Вы имеете представление о Талискере? – Да. Лиз Хэсселл как-то затребовала информацию, хранившуюся в запасниках памяти. Теперь к ним почти никто не обращался, ведь все интересующие тебя сведения можно получить у услужливого компьютера. Там, на Талискере, было положено начало Сценам. Кажется, место было выбрано наобум и эксперименты проводились в строжайшей тайне. Экспериментаторов, должно быть, привлекла отдаленность планеты, иначе слухи о новом генетическом воздействии на человека распространились бы слишком быстро. Разработки были ориентированы на создание новой личности, нового «эго» из числа тех, кому смертельно наскучило однообразное, надежное и безопасное существование. Но ведь Талискер необитаем уже сотни лет. Старая развалина, заброшенный музей! Опустевший и жуткий, полный призраков и отзвуков давно завершившихся Игр, он стал хранилищем обрывочных воспоминаний о былых победах. И этому обломку экспериментальных Сцен суждено было возродиться с новым пришествием человека. Когда Лиз произнесла свое сдержанное «да», образы прошлого вновь нахлынули на нее, и она почему-то страшно испугалась ответных слов старика: – Прекрасно! Значит, мы сделали правильный выбор. – Нет, не связывайте меня с Талискером! – взмолился Марвелл. – Я не хочу... – Тише! – зловеще пророкотал Директор. – Тише, Марвелл, ваши комментарии излишни. Взгляните-ка лучше! Костлявыми пальцами он провел по сенсорным клавишам на столе; они мгновенно отозвались, послушные этим жилистым рукам, и огромное мрачное помещение наполнилось пейзажами планеты, затерянной где-то на краю Галактики. Их взорам предстал Талискер! – Ну вот вы и на месте! – продолжал юродствовать старик. – Живете в одном из множества миров! Слова раскаленным железом впивались в мозг Лиз Хэсселл – это была некая пародия на звон электронных матриц, установленных над дверью кабинета. Лиз перевела взгляд на экран. – Пусто! – прошептал Марвелл. – Там никого нет! И впрямь они погрузились в призрачный мир. Голые скалы, руины прежних Сцен, расплавленная и затвердевшая сталь, нависающие башни, недостроенные корабли, здания, погребенные под непонятными чудовищными наростами, маленькие странные луны, озаряющие безжизненно-серую поверхность планеты, жуткие, пляшущие среди развалин тени. – Так и должно быть, – услышала Лиз свой собственный голос. – С ним давно покончено. – Нет, – сказал Директор. – Нет?! – в один голос воскликнули Лиз и Марвелл. Марвелл взял ее за руку и горделиво выпрямился, словно пытаясь придать храбрости и себе и ей. – Долгое время Талискер действительно пустовал, – пояснил Денеб, явно тоже под впечатлением дикого зрелища. – Пять лет назад Спингарн установил там несколько Сцен и населил их таймаутерами. – Почему именно там? – Пошевели мозгами, Лиз, – сказал Марвелл. – Он помешался на случайных процессах. – Но... это же безумие! – Вот именно, – подтвердил Денеб. – Скоро сами убедитесь, – добавил Директор. Лиз пыталась охватывать разумом космические масштабы гениальности Спингарна. Эксперименты со случайными величинами? Теоретически возможно. Они даже как-то обсуждали это – в шутку, конечно, – когда готовили Игру. А Спингарн, выходит, не шутил! Для оформления Сцен одной Игры ему показалось мало! Видимо, он построил Кривую Вероятностей и решил проверить ее на Талискере с привлечением таймаутеров! – Значит, Спингарн там, на Талискере? – спросила Лиз. – Да, и с ним еще несколько тысяч человек, – проворчал Денеб. – И хоть бы один показался! – продолжал он сердито. – Никого! Если бы хоть кто-то уцелел, сканеры непременно выловили бы его. Как бы в подтверждение его слов сканеры настойчиво прочесывали планету в поисках каких-либо признаков жизни, но, видно, от былого Талискера остались одни обломки. – Но где же он?! – не унималась Лиз. – Он вернулся? Директор взмахнул рукой, и экран засветился безжизненным голубоватым светом. Талискер исчез. – Вернулся робот с информацией о структурно-клеточном механизме, который мог бы дать обратный ход экспериментам Спингарна с кассетами. – С кассетами? Лиз была окончательно сбита с толку. Какое отношение кассеты памяти имеют к случайным процессам?... – Спингарн послал робота? – ухватился за последнее сообщение Марвелл. – Того самого посредника, которого он взял с собой для связи с таймаутерами? – Того самого, – подтвердил Директор. – Робот вернулся с информацией о так называемом генетическом коде. И она пригодилась. – А Спингарн? А девушка, которая была с ним? – Испарились, – ответил Денеб. Лиз лихорадочно обдумывала услышанное. Она кое-что знает о Спингарне и о Талискере, давшем начало Сцепам, но все остальное покрыто мраком неизвестности. Лиз вспомнила, как в приемной Марвелл перекинулся с гуманоидом несколькими фразами об изменениях клеточных структур в организме Директора. Неужели человека можно превратить в змею, а потом, воспользовавшись какой-то информацией, доставленной роботом с Талискера, вернуть ему человеческий облик? – Когда вернулся робот? – спросил Марвелл. – Год назад, – ответил Денеб. – Петый год?! Так что же он задумал? – настаивал Марвелл. – Что рассказал робот о происходящем на Талискере? И о Спингарне? Директор уклонился от прямого ответа. – У меня были сомнения на ваш счет, Марвелл. – Он поджал влажные красные губы. – Вы допустили целый ряд маниакальных ошибок. Но компьютер заверяет, что лучшей кандидатуры нам не найти, могу ли я с ним не согласиться? – Я?... Марвелл сразу сник, и Лиз поразилась, до чего же бедное у него воображение! Она ободряюще стиснула его руку. Неужели он не понимает, какие перед ним открываются перспективы? – Да, вы. Вы, Марвелл. – Взгляните на дело с другой стороны, Марвелл, – рассуждал Денеб. – Вы в состоянии помочь нам всем. Здесь необходима ваша специальная подготовка. Вы замените Спингарна на Талискере, возьмете под контроль элемент случайности, вступите в единоборство с таинственной силой, которая и есть причина всему... – С таинственной силой?! – задохнулся Марвелл. У Лиз Хэсселл засосало под ложечкой; ощущение было такое, будто она протянула руку в темный провал и обнаружила, что рука оказалась где-то за его пределами, а мозг, направляющий руку и все тело, – за пределами мысли, за гранью всего пережитого опыта. – Доставьте сюда робота, – приказал Директор. Денеб поднялся. – Так вы меня... – Марвелл все никак не мог оправиться от потрясения. – Меня... хотите послать на... – Талискер, – закончил Директор. – Вас вместе с мисс Хэсселл. Лиз похолодела, кровь отхлынула от лица. Она резко выдернула свою руку из руки Марвелла и собралась бежать прочь, но застыла как вкопанная – перед ней выросла длинная задрапированная красным переливчатым бархатом фигура. Робот раскланялся с присутствующими, словно шикарная модель из Сцены Элегантности. – Ах, нет! – выдохнула Лиз и без чувств упала на руки Марвелла. |
|
|