"Шерше ля фам" - читать интересную книгу автора (Болучевский Владимир)Глава 11Адашев-Гурский нажал на кнопку звонка. За дверью послышались шаги, затем дверь распахнулась, и стандартное «добрый день!» застряло у него в горле. Он просто кивнул стоящей на пороге длинноногой зеленоглазой шатенке и чуть было не брякнул: «Аня, вы тоже здесь?» Сестры были похожи, как две новенькие монетки одного достоинства. Разница была лишь в том, что эта, которая была младше на какое-то там количество минут, встретила Гурского на пороге в джинсах и футболке, да еще волосы лежали несколько иначе. Вот и все. Те же глаза цвета изумруда, тот же обольстительный изгиб шеи, те же ноги, растущие от ушей. Взглянув на оторопевшего Гурского, девушка невольно улыбнулась и сделала приглашающий жест: – Не пугайтесь. Проходите. – Да… – опять кивнул Александр и переступил порог. – Вы у нас тут не заблудились? – полуобернувшись, спросила Яна, запирая дверь. – Нет,– ответил Гурский снимая с себя куртку и вешая ее на вешалку в передней. – Я на такси приехал. Скажите, Яна… – Да? – А родители вас с сестрой в детстве отличали друг от дружки? – Отличали, а как же. Сначала одной ложку микстуры, потом другой. – Противной микстуры? – Когда как. – И как они вас различали, если не секрет? – Очень просто, она, опять улыбнулась – по имени. – Они вас окликали, а вы признавались, кто есть кто? – Хотели – признавались, не хотели – нет. Вообще-то, если по правде, нас только мама различала, уж я даже и не знаю, как, по запаху, что ли… Я тут кофе пью. Хотите? – Хочу, – Гурский пошел вслед за Яной на кухню. – А родинки там всякие? – Все вам и расскажи. – Она достала вторую чашку и поставила ее на стол. – Конечно, есть, только кто же их видит? Они же… – сделала она неопределенный жест рукой. – Всегда мечтал влюбиться в двойняшек, – Адашев-Гурский присел к кухонному столу, – с самой юности. – Да? – стрельнула глазами в его сторону Яна, наливая кофе в чашку. – Почему? – Ну, как это почему… вместо одной красивой жены сразу получается аж целых две одновременно. – Вот так вы себе это представляете, да? – Да. – Н-ну… я бы, конечно… – Ой, Яна… извините, я не то хотел сказать совсем… – Да нет-нет, ничего. Я привыкла. – Просто… были у меня такие юношеские фантазии. Потоцкого помните? – Это кто? – Писатель такой был, польский, Ян Потоцкий, им еще Пушкин зачитывался. «Рукопись, найденная в Сарагосе», помните? – А-а… я кино смотрела. – А я читал. Подростком. И очень тогда эта история с сестрами раззадорила мое воображение. – Ну-ну… – усмехнувшись, Яна придвинула Гурскому сахарницу. – А что мешает? – Не встретил еще, – пожал плечами Александр, положив ложечкой в чашку сахар. – Так все еще впереди. – Надеюсь, – вздохнул он. – Главное – хотеть. – Яна долила кофе в свою чашку и села напротив гостя. – И верить. Тогда все будет. – Полагаете? – Гурский отхлебнул из своей чашки и прямо взглянул на девушку. – Ну… – она выдержала его взгляд и медленно провела по щеке длинным тонким пальцем, на котором блеснуло изящное золотое колечко с бриллиантом, – главное – хотеть. – Вулюар се пувуар, – Александр сделал еще глоточек кофе. – Что? – Французская поговорка. «Хотеть, значит – мочь». – Да, – кивнула Яна, – видите? Французы, они же не дурные ребята, знают, что говорят. – Яна… этак наш с вами вот такой вот разговор Бог знает куда нас завести может. – А куда? – Туда, Яна, туда. – Это вы о чем? – Яна откинулась на спинку стула и шутливо прищурила свои громадные зеленые глаза. – Яна… – Адашев чуть склонил голову к плечу и взглянул девушке в глаза. – Ну?.. а?.. Она фыркнула и отхлебнула кофе. – Я, короче, с сестрой созванивалась, она мне в двух словах объяснила, что вас интересует, но я не до конца поняла… вы чего хотите-то? Кроме любовниц-двойняшек? – Яна… – укоризненно взглянул на нее Гурский. – Все-все, – вскинула она руку. – Я вас слушаю. – Да собственно, – замялся Гурский, – даже и не знаю, как начать… – Вы считаете, мне Аня сказала, что Вадиму кто-то чего-то там мог подсыпать, оттого с ним сердечный приступ и случился? Так? – Не то чтобы считаю, просто я допускаю такую возможность. – Почему? – Видите ли… вам сестра про интервью говорила? – Да, но… два слова буквально. Вы хотели у Вадима интервью взять? Вас что-то там про бандитов интересует, да? – Нет. Все не так. Это Вадим Николаич в разговоре со мной сам пожаловался, что ему братва жизни не дает, сначала один, мол, был, Савелий, но тот хоть меру знал, а появился некий Чика и… ну все, дескать, край.,. Он собирался даже в какие-то частные охранные структуры обращаться. Но, судя по всему, так и не успел. Вот я и подумал… – А вам-то что? Горячий материал сделать хочется? – Материал у меня уже есть. Вадим много чего у меня там, на дискете, говорит, но… понимаете, Яна, я же не просто, там, журналюга какой-то. Если его смерть… короче, если есть хоть малейшая вероятность того, что его убили, то, безусловно, этот материал нужно публиковать. Чтобы привлечь внимание, разобраться… А вот если это на самом деле «несчастный случай, то есть… ну, естественная смерть, инфаркт, тогда… тогда лучше и не мусолить всю эту историю. Оставить покойного в покое, простите за невольный каламбур. – Понятно,– кивнула Яна.– Ну а я-то вам зачем? Я его не травила. – Ну… надеюсь. – Спасибо. И все-таки? – Тут вот что… препараты, которые способны вызвать у человека с больным сердцем.., а Вадим на самом деле на сердце жаловался? – Да, – кивнула Яна. – Ему давно предлагали лечь на обследование, но он только отмахивался. Он вообще-то здоровый был, спортсмен бывший, поэтому и… чего, мол, по больницам валяться? Отдохнуть просто нужно. Это, мол, у меня нервы. А сам с собой валидол носил. Когда… ну, как только прижмет – съест таблетку, его вроде и отпускает. Вот и… – Так вот. Препараты, которые способны инфаркт спровоцировать, они… ну, их воздействие не через неделю, скажем, проявляется, а быстро относительно. И если Вадим Николаич за рулем умер, то, значит, именно незадолго до этого ему кто-то должен был и… – Вы Игорешу Дугина подозреваете, да? – А вы как думаете? – Бросьте. Это даже не смешно. – Яна, ну как я могу кого-то подозревать? Просто, хотелось бы восстановить события, которые предшествовали… авария вроде бы недалеко отсюда случилась, да? – Да. Чуть дальше, за постом. – Это Вадим Николаич вас домой завез? – Нет. Я из ресторана раньше уехала. Они вдвоем ехали с Аней. – Яна, расскажите мне подробней, а? Честное слово, я прекрасно понимаю, что суюсь не в свое дело, но… – Да там и рассказывать-то нечего, – Яна на секунду задумалась.– Вот что, раз уж у меня в доме мужчина образовался, такой… – она окинула взглядом спортивную фигуру Адашева-Гурского, – мужчинский, то… давайте-ка мы с вами вот этот вот буфет передвинем. Не на месте он стоит, давно меня раздражает, а самой мне никак, я девушка слабая. Мне для этого все оттуда вытаскивать нужно, возиться. А вдвоем мы его запросто, я верх придерживать буду, а вы сдвинете. Давайте? – Легко. – Гурский поднялся из-за стола. – Вот тут беритесь. – Яна подошла к большому деревянному буфету резного дерева и подняла обе руки, придерживая его верхнюю часть. – Да это понятно. – Александр уперся руками в боковую стенку буфета, отставил одну ногу и напрягся всем телом. Буфет не шевельнулся. – Ничего себе, – сказал Гурский Яне. – Он у вас чем набит-то? – Ерунда, ничего там такого особенного нет. Прилип, наверно. – Она попыталась сдуть с лица непослушную прядь, встряхнула головой, и ее взметнувшиеся волосы коснулись лица Александра. «Господи, как они с сестрой похожи, – невольно подумал он. – Мистика какая-то. Чего только в природе не бывает». Наконец, они передвинули буфет, Гурский вернулся за стол, а Яна открыла холодильник и вынула початую бутылку коньяку. – Так и быть, – взглянула на Адашева, поставила бутылку на стол, раскрыла створки буфета и, достав оттуда одну рюмку, поставила рядом с бутылкой,– заработали. – Что ж я один-то? – Гурский взглянул на рюмку. – А вы? – Я не пью. – Совсем? – Ну… практически. – А что так? – Вы наркотики употребляете? – Нет, зачем же. – Ну вот. А я не пью. И не курю. Не получаю от этого никакого удовольствия. Я от собственного здоровья получаю удовольствие, – сказала она и гибко потянулась. «Ч-черт возьми, – Александр невольно скользнул глазами по линиям ее тела. – А где у нее, кстати, камера-то запрятана, на которой Петька погорел?» – Да я ведь тоже, в общем-то, не пропойца, – пожал он плечами. – Вот и выпейте. Адашев-Гурский взял в руки рюмку, дунул в нее, посмотрел на свет и поставил на место: – Ну… разве что попробовать. Попрощавшись с Яной, Гурский вышел из ее дома и неторопливо направился в сторону улицы Школьной, на которой располагалась охраняемая автостоянка. Он и сам толком не знал, зачем ему нужно было видеть машину Заславского, но тем не менее желание взглянуть на нее его не оставляло. – Добрый день, – сказал Гурский, поднявшись по железным ступенькам лестницы будки охранника и склонившись к окошку. – Да? – взглянул на него пожилой мужчина. – Извините, у вас тут «скорпио» стоит, черный, после аварии. Я только что от хозяйки, можно мне на него взглянуть? Он где? – А чего, купить хотите? – поднялся со своего места охранник. – Посмотреть сначала надо. А он сильно битый? – Да не то чтобы уж, но… всяко не новый. Мужик вышел из своей будки, запер дверь на замок и стал спускаться по лестнице. Адашев пошел вслед за ним. – Ну вот он. – Охранник подвел Александра к машине. – Так, с виду вроде бы и ничего, но кузовных работ тут до хрена. Вон, смотри: крыша, капот, крыло, стойки пошли, это же все еще и малярка. Ну движок, ходовая – это вроде ничего. Может, электрика… но это смотреть надо, кувыркался все-таки, может, и квакнула. – А салон? – Вот эта открыта, – охранник со скрипом распахнул правую заднюю дверь, – замок полетел. А остальные целы. – Тут вроде труп был, да? – Вот этого не знаю. Как нам ее приволокли, так и поставили. Ничего не рассказывали. Да это и вообще не в мою смену было. Но крови вроде нет, – он склонился к стеклу передней двери и заглянул в салон, – щитки, «торпеда» – все цело. Да и вообще, тут хозяйка приезжала, такая вся из себя… так она весь салон вылизала, все чехлы вытряхнула, коврики, сиденья двигала, даже заднее разбирала и все пылесосила. – А ты говоришь, электрика квакнула. – Нет. Она же с мужиком приезжала, на его тачке, они пылесос туда втыкали. Так что теперь тут – ни пылинки, ни сориночки. – Блондин такой, да? На синей «восьмерке»? – А что? – Да еще один покупатель вроде есть. Может, она с ним приезжала? А он как? Смотрел? Чего говорил? – И это тоже не в мою смену было. Мне ребята рассказывали. Так что… – Ага… – задумчиво сказал Гурский. – А можно я туда залезу, повнимательнее посмотрю? – А что ж… товар смотреть надо, – мужик повернулся и пошел к своей будке. – Только дверь потом… хлопнуть надо посильнее. – Да, хорошо. – Александр забрался на заднее сиденье, прикрыл дверь и задумался. |
||
|