"Фартовые деньги" - читать интересную книгу автора (Суэйн Джеймс)

14 Энн

Валентайн лежал на кровати в своем номере и смотрел в потрескавшийся потолок. У него и раньше случались сумасшедшие дни, но не настолько. Он чуть не разбил голову сыну, упустил жулика и нокаутировал чокнутую девицу. Наверное, это своего рода рекорд.

Валентайн прикрыл глаза и постарался уснуть. Не получилось. Какая-то мысль сидела в голове как заноза. Тут он понял, какая именно. Нужно перебраться в другой мотель.

Он уехал недалеко. Через два квартала к югу находился «Голубой дельфин». Управляющий сдал ему номер позади бассейна за пятьдесят долларов в сутки. Валентайн разобрал вещи, достал мобильник и выбрал номер Мейбл.

– Я переехал, – сообщил он ей.

Она записала новый номер и ввела его в курс текущих дел.

– Я поняла, что ты был прав. Мне нужна собака для защиты. Все говорят, лучше всего взять дворнягу. Как думаешь?

– Понятия не имею. У меня никогда не было собаки.

– Загляну в приют для животных. Если какой-нибудь пес лизнет мою руку, я заберу его домой.

– Ты всегда была неравнодушна к теплым языкам.

– Прекрати.

– Поищи-ка кое-что на своем компьютере, – попросил он. – Называется гексаген.

– Звучит интригующе. Искать в «Вупи»?

На Рождество Валентайн подарил Мейбл подключение к интернет-услуге «Роуд Раннер». Он не был поклонником киберпространства, но видя, сколько радости оно доставляет его соседке, решил, что, возможно, не так уж оно и плохо.

– В «Яху».

– Да знаю я, как она называется. Просто «Вупи» мне больше нравится. Так, а гексаген – это овощ, животное или полезное ископаемое?

– Это мощное взрывчатое вещество. Больше мне о нем ничего не известно.

– Им убили твоего друга?

Легкий ветерок ударил в дверь номера, Валентайн подскочил на кровати. Ему представилось, что дух Дойла, словно привидение в рассказах Эдгара Алана По, стоит за дверью и наблюдает за ним.

– Прости, – сказала соседка.

Он купил ужин в «Бургер Кинге» на той же улице и съел его под «Героев Хогана»,[35] выключив звук. По каналу Ньюарка любили показывать всякое старье. Такую чушь можно смотреть и без звука – и так понятно, что происходит.

Валентайн смотрел на экран и думал о Европейце. Дурацкая стрижка, игрушечный пистолет и схема игры на блэкджеке, с помощью которой он все время выигрывал. Это раздражало Валентайна больше всего. Любая схема для блэкджека опиралась либо на откровенное мошенничество, либо на подсчитывание карт, а тут всегда можно ошибиться.

Ему вспомнилась одна шайка счетчиков, с которой он столкнулся давным-давно. В нее входило пять человек: четверо специалистов по подсчету, а пятый, бизнесмен, играл роль КИ, крупного игрока, и носил с собой толстую пачку денег.

Счетчики садились за разные столы блэкджека и работали. Подсчет карт основывался на том, что колода с большим числом старших карт – десяток, валетов, дам и королей – давала игрокам преимущество. Когда в колоде собиралось много таких карт, счетчик сигнализировал КИ, и тот садился за стол и играл.

Однако в тот вечер, когда Валентайн следил за игрой, КИ потерял все деньги. А все из-за статистического принципа, называемого среднеквадратичное отклонение. Среднеквадратичное отклонение – это среднее количество неудачных исходов, которое может возникнуть в играх, основанных на случайности. В блэкджеке оно может начисто убить все преимущество счетчика.

Но Европеец каким-то образом обошел этот принцип. Иными словами, он научился ходить по воде.

Шоу закончилось, Валентайн выключил телевизор. Завтрашний день будет лучше. Он был просто уверен в этом. Погасив свет, Тони уткнулся в подушку.

Его разбудил телефон на тумбочке. Он приоткрыл один глаз. Почти одиннадцать. Наверное, Мейбл, она же по природе сова. Валентайн снял трубку.

– Ну, что раскопала?

– Это Тони Валентайн? – спросил женский голос с сильным акцентом.

Он включил лампу. Этот акцент Валентайн слышал сегодня в туалете «Бомбея».

– Да.

– Вы меня узнали?

Он помолчал.

– Кажется, да.

– На Атлантик-авеню есть бар. «Болтушка». Знаете его?

«С той поры, когда тебя еще на свете не было», – хотел ответить он, но сказал только:

– Да.

– Идите туда и садитесь за столик в самом конце. Приходите один, иначе я не подойду.

– Подождите…

– Даю вам двадцать минут.

Она повесила трубку. Выскользнув из постели, Валентайн взял бумажник и достал визитку Дэвиса. Потом набрал номер инспектора. После пяти гудков ответила заспанная женщина.

– Да?

– Будьте добры Эдди.

– Он не может подойти.

– Вы уверены?

– Кто это? – ее голос стал резким.

– Тони Валентайн. Разбудите его, пожалуйста.

Трубка замолчала. Валентайн глянул на часы. Циферблат светился в полумраке. Прошла минута. Потом другая. Подружка Дэвиса вернулась к телефону.

– Эдди спрашивает, у вас что-то срочное?

– Еще как, – ответил Валентайн.

И повесил трубку.

«Болтушка» издавна была местом сборищ всякого сброда Атлантик-Сити. Валентайн припарковался под потухшей неоновой вывеской и вошел внутрь. Сквозь сигаретный дым он различил неясные очертания бильярдистов. Кроме них, здесь никого не было.

Бар имел форму подковы, окруженной десятком табуретов. В дальнем конце находились огороженные места для наркоторговцев и тайных любовников. В каждом горело по свечке. Он поймал взгляд бармена и заказал диет-колу.

Через три табурета от него сидела женщина, продававшая свою доступность. Ее юбка была задрана до ягодиц, открывая красное атласное белье. Не взглянув в его сторону, она спросила:

– Нравится что-нибудь?

– Здесь – нет.

Она повернулась и уставилась на него.

– Уверен?

В ее голосе слышалось отчаянье. Под слоем штукатурки на лице Валентайн разглядел следы трудной жизни. Она улыбнулась, решив, что он сменил гнев на милость.

– Проваливай, – сказал Валентайн.

– Папаш, ты что, полицейский?

– Очень хочешь это узнать?

Женщина забросила сумочку через плечо и исчезла. Бармен поставил колу на стойку.

– Вы правда полицейский?

– Бывший.

– Лицо знакомое. Кола за счет заведения.

Бармен был его сверстником с очень характерной физиономией. Временами Валентайн сожалел, что не пьет спиртного. Некоторым замечательным людям, с которыми он был знаком, выпивка помогала жить.

Он устроился за столиком и прислонился спиной к стене. Посмотрел на часы. Восемнадцать минут двенадцатого.

Через две минуты подружка Европейца вошла в бар, ее шерстяная шапочка сверкала снежинками. Остановившись у стойки, она заказала разливного пива. Потом направилась к столику Валентайна и села напротив.

– Привет, – сказала девушка.

Вблизи она оказалась еще симпатичнее, чем он предполагал. Но больше всего его поразил ее запах. От нее пахло сигаретами, а точнее – тысячами сигарет. Зубы пожелтели от многолетнего курения. Она сняла шапку и стряхнула снег на пол.

Валентайн продолжал следить за обоими выходами, ожидая, что заявится один из ее сообщников.

– Я одна, – сообщила девушка.

– А имя у вас есть?

– Энн.

– Что вам нужно, Энн?

– Вы всегда такой… прямолинейный?

«Только с ворюгами», – чуть не выпалил он.

– Да.

Энн достала из кармана сложенный листок, раскрыла его и пододвинула к Валентайну. Он пробежал глазами текст. 

Под последней пронзительной фразой были кадры с пленки видеонаблюдения, запечатлевшие Энн и ее сообщника. Не слишком удачные снимки. Но она так красива, что ее не трудно будет узнать. Он вернул ей листовку.

– Дайте угадаю, – начал Валентайн. – Вы тут ни при чем.

Она сделала большой глоток пива. Над ее губой остались мокрые усы, но Энн, кажется, этого не заметила.

– Знаете, в Нью-Джерси ведь можно и смертный приговор схлопотать.

– Мы не убийцы, – сказала она. – Ваш друг занимался еще каким-то делом.

– Полагаете?

– Это единственное логичное объяснение. Нас превратили в… как это называется?

– В козлов отпущения, – подсказал Валентайн.

– Да, – кивнула Энн. – В козлов отпущения.

– Но вы ведь действительно обдираете «Бомбей».

– Обдираем?

– Обкрадываете.

– Да-да, обкрадываем. Но вашего друга мы не убивали. Мы на такое бы ни за что не пошли. Поверьте, я правду говорю.

Валентайн отпил колы. Интуиция подсказывала ему, что Энн не врет. А это означало лишь одно. Ее сообщник подложил бомбу в машину Дойла, не поставив ее в известность.

– С какой стати мне вам верить? – спросил он.

Она опять отпила пива.

– «Бомбей» нанял вас, чтобы вы расследовали убийство Дойла Фланагана, так?

– Так.

– Вы бывший полицейский.

– Снова так.

– Вы беспристрастны, так?

Валентайн покачал головой. Она не поняла, и он объяснил.

– Дойл Фланаган был моим напарником и лучшим другом. Ваш источник не сообщил вам об этом?

Энн перегнулась через стол.

– В тот вечер, когда убили вашего друга, мы играли в блэкджек в «Бомбее».

– Докажите.

Она допила пиво, ее щеки раскраснелись.

– Как вам, наверное, известно, мы играем за столами, которые не отслеживаются камерами видеонаблюдения.

– Стало быть, записи нет, – констатировал Валентайн.

– Нет. Но один из членов нашей команды обналичивал выигрыш…

– … а поскольку касса всегда под видеонаблюдением, – закончил за нее Валентайн, – ваш напарник должен быть на пленке.

Она шлепнула ладонью по столу.

– Вот именно!

– Милая, это подтверждает лишь то, что в «Бомбее» тем вечером был один из вас.

Входная дверь «Болтушки» распахнулась. Ввалилось с десяток мужчин в форме пожарных, принеся с собой волну ледяного воздуха. Они стащили с себя куртки и облепили барную стойку, наперебой заказывая большие кружки пива.

Энн распахнула глаза. Через секунду она выскочила из-за столика и ринулась к задней двери. Бросив колу, Валентайн побежал за ней.

– Соблюдайте приличия, – засмеялся им вслед бармен.

Энн протаранила заднюю дверь как танк. Дверь распахнулась. Валентайн увидел, что девушка рванула к стоянке, потом внезапно остановилась и принялась озираться. Неужели ее напарник уехал, бросив ее?

Возраст определенно дает некоторые преимущества. Например, люди всегда недооценивали его физические возможности. Энн вскрикнула, когда он схватил ее за плечи, развернул к себе и начал трясти.

– Говорите, где ваши сообщники.

– Вы что… идиот…

Это взбесило Валентайна. Это она идиотка. Любой нормальный мошенник давно уехал бы из города. Он уже хотел ответить, но почувствовал сильный удар по затылку.

Он очнулся на ледяном металлическом полу с запястьями, прикованными наручниками к трубе горячего водоснабжения. Вокруг гудели голоса. Трое мужчин и женщина. Холодный пол оказывал негативное воздействие на его внутренности, и Валентайн ощутил острое желание осрамиться.

Он попытался разобрать разговор, но не узнал язык. Похож на турецкий, или греческий, или албанский – в общем, из этих мест. Валентайн приоткрыл один глаз и принялся рассматривать двух незнакомых ему мужчин, входивших в шайку. Под сорок, поджарые, желтоватый цвет лица, особые приметы отсутствуют.

Комната, в которую они его притащили, была засыпана мусором. В основном пивными банками, попадались и разбитые трубки из-под крэка.[37] Валентайн сделал вывод, что это заброшенный склад в западной части города.

Энн стояла в центре комнаты. Она успела переодеться в спортивный костюм. На шее у нее висели наушники от плеера. Девушка подошла к нему и присела на корточки. В наушниках звучали «Времена года» Вивальди. Она коснулась его лба.

Валентайн открыл глаза.

– Привет.

Вся шайка окружила его. Достав маленький фонарик, Европеец посветил ему в глаза. Потом сказал что-то обнадеживающее Энн.

– Хорошо, – ответила она по-английски.

Валентайн постучал наручниками по трубе.

– Может быть, снимете их? Я же никуда не денусь.

– Только если кое-что скажете, – отрезал Европеец.

– И что именно?

– Хочу знать, как вы сумели вычислить меня в казино. – И добавил: – Никто, кроме вас, не смог.

– Сначала снимите, – гнул свою линию Валентайн.

Европеец вытащил ключи и расстегнул наручники. Сев рывком, Валентайн прислонился к стене, комната кружилась у него перед глазами.

– Ну вот, теперь выкладывайте, – напомнил Европеец.

– Вы сами себя стрижете, да?

Европеец кивнул.

– По очереди.

– Да, это заметно.

– Хотите сказать, меня выдала моя стрижка?

– Боюсь, что так.

– Да в вашей стране полно чудаков. И в казино их немало. Чем же я выделился?

Валентайн пытался придумать, как бы поделикатнее это объяснить. В американских казино действительно можно встретить отвратительно одетых людей. Вот только они не играют в блэкджек за столами, где ставки кратны пяти тысячам долларов. Они развлекают себя кено[38] и игровыми автоматами. А игроки за пятитысячными столами носят часы «Ролекс» и отдают за стрижку по сотне долларов. У них есть деньги, и они выставляют их напоказ.

– Дело в том, что, – осторожно начал Валентайн, – вы выглядите…

Все неотрывно смотрели на него.

– Бедным, – закончил он.

Европеец вздрогнул. Валентайн нащупал его больное место.

– Вы ведь давно не были в этой стране, да?

Европеец положил руку на плечо Валентайну.

– Вы неглупый человек. И если мы позволим вам говорить и дальше, я уверен, вы немало о нас узнаете. Так что закройте рот.

– Это уж точно, – согласился Валентайн.

Они сгрудились в противоположном углу комнаты. Валентайн воспользовался перерывом, чтобы сделать несколько глубоких вдохов и успокоить колотящееся сердце. Прием древних боевых искусств, которым он никогда особенно не владел. Энн отделилась от товарищей, подошла к нему и снова присела на корточки.

– Пожалуйста, послушайте меня.

– Я слушаю.

– Мы играли в блэкджек по всему миру. В конце концов казино понимает, что не может нас победить, и тогда нас зашвыривают…

– Вышвыривают.

– Спасибо. Тогда мы едем в другой город. Монте-Карло. Нассау. Сан-Хуан. Месяц здесь, месяц там. Всегда одно и то же.

– Я что-то вас не очень понимаю, – признался Валентайн.

– В конце концов нам запрещают вход, – пояснила она. – Казино понимает, что им не обыграть нас, и нас выгоняют.

– Ясно.

– В «Бомбее» все иначе. Мы играли, выигрывали и продолжали играть. Каждый вечер думали: «Когда же это кончится? Когда же они нас выставят?» Слишком уж все хорошо было.

– Хотите сказать, что «Бомбей» позволял вам жульничать?

– Да.

За многие годы Валентайн наслушался разных нелепых алиби, но это было уж чересчур.

– Вот это да, – только и смог сказать он.

Энн выскочила из комнаты. Остальные трое приблизились к нему, Европеец опустился на корточки. Из кожаного пиджака он достал знакомый «Глок» и приставил ствол к щеке Валентайна. Валентайн сжал колени. Он с трудом сдерживался, чтобы не намочить штаны.

– Я бы вас прикончил, но тогда Энн перестанет со мной разговаривать, – разоткровенничался Европеец. – Так что возвращайтесь туда, откуда приехали, и наслаждайтесь золотым веком вашей жизни. Понятно?

– Да, – кивнул Валентайн.

Европеец бросил «Глок» через плечо. Один из его сообщников поймал пистолет. Потом он приковал Валентайна все к той же трубе, и они ушли.