"Плагиат (Исповедь ненормального)" - читать интересную книгу автора (Карлов Борис)

15

После дзюдо — плаванье. Можно расслабиться и ни о чём не думать. Когда плывёшь на спине, видишь кумачовую растяжку «ПРИВЕТ УЧАСТНИКАМ СОРЕВНОВАНИЙ!». Иногда там, наверху, занимаются на батутах прыгуны. Тогда можно смотреть на кувыркающиеся в воздухе фигуры. Брассом и баттерфляем — не видишь почти ничего; только воду, дорожки и бортик далеко впереди. Когда плывёшь кролем — краем глаза выхватываешь боковые трибуны.

Вон сидит девчонка из младшей группы. Делает вид, что читает учебник, на самом деле смотрит. На него. Не в первый раз. Сколько ей?.. Лет четырнадцать-пятнадцать. Может быть, все шестнадцать. Если бы так… можно было бы познакомиться, пригласить куда-нибудь. Она очень привлекательная и не похожа на дурочку. Совсем не похожа. Если будет случай, он непременно с ней заговорит. Эта Анжела зачем-то путается… Совсем не в его вкусе. Фальшивая, глупая, самоуверенная. Надо было решительно дать понять, что у них ничего не будет. Дурацкая нерешительность. Ему нравятся совсем другие девушки. Вот хотя бы эта, которая смотрит. Даже если ей четырнадцать, через пару лет физически они будут почти ровесники.

Свисток прервал занятия. Теперь, минут сорок, до следующей группы, можно было купаться кто как хочет. Прыгнуть с вышки… А эта, Анжела, она подождёт в фойе; там не холодно и можно попить газировки. Лучше бы она куда-нибудь спешила.

Владимир поднялся на десятиметровую вышку, повернулся спиной, толчок, два оборота… и, словно клинок, без брызг, на глубину.

Вынырнул и сразу посмотрел на трибуны. Девчонка чуть-чуть улыбается.

— Ныряй!

Этого он от себя сам не ожидал.

Всё также загадочно улыбаясь, Берёзкина разделась, подошла к краю бассейна и нырнула. А вынырнув, оказалась лицом к лицу со своим кумиром. Ни намёка на щенячий восторг. Она уже знает, как это делается.

— Ты ходишь на дзюдо?

Владимир улыбнулся:

— А ты хочешь подраться?

— Хочу!

— А пошли!

В борцовском зале уже никого не было. Он встали друг против друга.

— Нападай.

Кира подошла вплотную.

— Нападай… — повторил Владимир смущённо.

Внезапно девчонка выбросила вперёд руку, угодив ему в солнечное сплетение.

— О… Так не честно.

— Вот ещё.

— Ты гипнотизировала.

— Давай снова.

Но снова и ещё снова не принесло Кире больше ни одного попадания. Хотя она пыталась драться без правил, всякий раз оказывалась спиной на ковре, а Владимир, пугаясь волнующей близости, мгновенно вскакивал.

— Научи меня, — сказала Кира, признав полное поражение.

— Чему?

— Ну, этому. Дзюдо.

— Прямо сейчас?

— Ну да. Так, в основном. Приёмчики.

— Ты знаешь, так быстро не получится.

— Ну хоть один.

— Ты как мальчишка.

— Я не мальчишка. Я женщина. И я хочу уметь себя защитить.

— Ладно, я покажу кое что, но это не дзюдо. Вообще не спорт.

— Хорошо, пусть будет не спорт.

— Только не говори потом, что это я тебя научил…

Часа через полтора они, усталые и вспотевшие, отправились мыться. В закоулках огромной душевой было пусто, Кира и Владимир стояли в кабинках напротив под тёплыми струями и молчали. Потом Кира медленно спустила с плеч верхнюю часть купальника, подошла к Владимиру, и обняла его. Он хотел сказать, что делать этого нельзя, но вдруг вспомнил сказку про влюблённого, который не поцеловал принцессу, испугавшись навсегда остаться медведем. И он подумал, что навсегда останется медведем, если сейчас не сделает этого… Задыхаясь, испытывая почти боль от невыносимого желания, они вошли друг в друга, и Кира вскрикнула. Этот первый раз случился с ней второй раз в жизни, но того первого раза она не помнила. Настоящим был только этот — безумный, вызванный неистовой, никогда уже не повторяющейся после волной влюблённости.

Они долго стояли обнявшись, пока хлопнувшая где-то дверь не вывела их из оцепенения. Кира быстро надела болтавшийся на одной ноге купальник и убежала. Подобрала вещи на трибуне, ушла переодеваться. Владимир остался ещё на некоторое время, пытаясь собрать мысли в кучку — тщетно.

Едва войдя в раздевалку, он увидел, что кто-то шарит в его шкафчике. Кто-то, кого трудно не узнать даже издалека по уродливой, крабоподобной внешности. На пальце висит кольцо ключами-отмычками. Да он к тому же ещё и псих… клептоман.

— Эй, мастер! Паук! Борг! Давно увлекаешься, доктор? Скоро будешь резать людей под наркозом. Люди будут доверять тебе самое дорогое. А вдруг ты украдёшь сердце? Или веру?..

Владимир приблизился вплотную. Паук огляделся.

— Погоди, не шуми. Сможем договориться. Я ведь видел, как ты там с этой…малолеткой. Давай так: я ничего не видел, и мы расходимся.

— Ты видел? Зачем же ты смотрел? Зря ты сказал, я этого не прощу. Тебе придётся забыть без всяких условий. Идём на ковёр. У нас будет драка без правил, надо покончить с этим раз и навсегда.

— Сейчас покончим… — прошептал Паук и внезапно ударил Владимира в бок чем-то острым. — Раз и навсегда… — Он ударил ещё раз и снова огляделся. Навсегда…

Кто-то вошёл в раздевалку и постучал по дальнему шкафчику.

— Эй! — послышался неуверенный женский голос.

Паук рванулся к противоположному выходу, но оступился и неуклюже, стараясь не порезаться окровавленным скальпелем, завалился на бок. Поднялся и, оглянувшись на девушку, побежал.

— Доктор Борг?.. — прошептала она ему вслед недоумённо.

Кто-то слабо её окликнул.

— Ты здесь, Акула?

— Прошу тебя, не смотри. Там, есть бинты… аптечка. Я сам…

Владимир опустил голову и потерял сознание.

Выронив портфель и подняв руки к лицу, Кира закричала.